Город спятил. Людям надоели

Платья серых будней - пиджаки,

Люди тряпки пестрые надели,

Люди все сегодня - дураки.

Умничать никто не хочет больше,

Так приятно быть самим собой…

Вот костюм кичливой старой Польши,

Вот бродяги шествуют гурьбой.

Глупый Михель с пышною супругой

Семенит и машет колпаком,

Белый клоун надрывается белугой

И грозит кому-то кулаком.

Ни проехать, ни пройти, Засыпают конфетти.

Щиплют пухленьких жеманниц.

Нет манер, хоть прочь рубаху!

Дамы бьют мужчин с размаху,

День во власти шумных пьяниц.

Над толпою - серпантин

Сетью пестрых паутин,

Перевился и трепещет.

Треск хлопушек, свист и вой,

Словно бешеный прибой,

Рвется в воздухе и плещет.

Идут, обнявшись, смеясь и толкаясь,

В открытые настежь пивные.

Идут, как братья, шутя и ругаясь,

И все такие смешные…

Смех людей соединил,

Каждый пел и каждый пил,

Каждый делался ребенком.

Вон судья навеселе

Пляшет джигу на столе,

Вон купец пищит котенком.

Хор студентов свеж и волен -

Слава сильным голосам!

Город счастлив и доволен,

Льется пиво по столам…

Ходят кельнерши в нарядах -

Та матросом, та пажом,

Страсть и дерзость в томных взглядах.

"Помани и… обожжем!"

Пусть завтра опять наступают будни.

Пусть люди наденут опять пиджаки,

И будут спать еще непробудней -

Сегодня мы все - дураки…

Братья! Женщины не щепки -

Губы жарки, ласки крепки,

Как венгерское вино.

Пейте, лейте, прочь жеманство!

Завтра трезвость, нынче пьянство…

Руки вместе - и на дно!

«1909»