Всем нам известна старая поговорка: «Родственников не выбирают». Родители, бабушки и дедушки, тети и дяди, племянницы и племянники — это те люди, с которыми вы связаны юридическими и кровными узами. По своей природе эти узы нерушимы, и никакая сила не сможет их разорвать. На мой взгляд, очень печально, что большинство из нас, попадая в родственный круг малышами, так и не узнают родственников как людей. Мы просто чувствуем, что связаны с ними обязательствами, и не позволяем себе получать удовольствие от этих людей.

Вы получаете удовольствие от общения со своими родителями, бабушкой и дедушкой, племянницами или племянниками? Если да, то вы относитесь к ним как к реальным людям, деля с ними критику, сомнения, боль и свою любовь. Возможно, закономерность здесь обратная: если вы имеете дело со своими близкими так, как с реальными людьми, то, вероятно, вы получаете удовольствие от общения с ними и наслаждаетесь этим.

Существуют люди определенного сорта, от общения с которыми можно получать удовольствие только в определенных ситуациях. Да и можно ли вообще ожидать, что все люди приятны для окружающих в любой момент времени?

Если в этой главе я смогу помочь вам понять важность общения и научить вас получать удовольствие от восприятия ваших родственников как обычных людей, тогда я достигну своей цели.

Очень часто мы составляем свое мнение о родственниках с чьих-то слов. Например, между супругами характерен такой разговор:

«Твой отец — скряга».

«Твой отец — слабак. Он делает все по указке твоей матери».

«Твоя мать никогда не остается с нашим ребенком».

«Моя мать очень любит своих внуков». Могут быть и более прямые указания:

«Следи за своим языком, когда рядом бабушка». Очень легко проследить, как дети заимствуют стереотипные представления о своих родственниках. Еще до непосредственного знакомства с ними они уже имеют о них представление («они святые»; «это обуза для всей семьи» и т. д.). Каждый ребенок видит бабушку и дедушку глазами своих родителей, и это является серьезным препятствием для выработки собственного мнения о них.

Взаимоотношениях между родственниками наполнены интригами. В некоторых случаях — это виртуальная война, в других просто игнорирование и взаимное избегание. Некоторые пытаются решить эти проблемы, отстраняясь от них. Я слышу, как люди говорят: «Я хочу, чтобы мои дети знали своих бабушку и дедушку. Хотя я стараюсь реже встречаться с ними потому, что визиты к ним слишком болезненны».

«Моя мама просто портит детей, а я так не хочу, чтобы они выросли испорченными».

«Мой отец уделяет много внимания моему сыну и совсем игнорирует дочь».

Разумеется, вы все это слышали, и неоднократно. Когда я слышу такого рода высказывания, то за этим мне видится, что люди не хотят разобраться в собственных чувствах. Кроме того, это свидетельство, что не только взрослые в семье не воспринимаются как люди, но и сам человек путается в собственной роли. Это типичная ошибка.

А еще супруги поступают со своими родителями аналогичным образом, навешивая на них ярлык — «старики». Стоит только навесить на кого-то ярлык («старик», «тетушка», дедуля» и т. д.), как довольно легко перестаешь воспринимать его как личность. И такие ярлыки оказывают очень большое влияние на атмосферу в семье. Разрыв поколений имеет одинаковую силу как во взаимоотношения между родителями и «стариками», так и между детьми и родителями. Я определяю разрыв поколений как сферу неизвестного, неопределенного, которая еще не преодолена.

И наоборот, если супруги становятся равными со своими родителями, то все могут чувствовать себя полноценными людьми, каждый станет уникальной, самоценной личностью. Они смогут с уважением относиться друг к другу, радоваться успехам другого, пользоваться возможностью сообща добиться изменений к лучшему и преодолевать существующие проблемы. Такие люди смотрят на все с личностной позиции, а не ролевой. Сегодняшние мужья и жены станут «стариками» примерно через 20 лег. Сегодняшние дети — это завтрашние мужья и жены, а через 30–40 лет — «старики». Постепенно они становятся взрослее и получают новые роли в своей жизни. И с течением времени Джейн становится женой, потом матерью, а затем и бабушкой. Я хочу этим сказать, что муж/жена, родитель/ребенок, бабушка/дедушка — это названия ролей, которые человек последовательно исполняет в течение всей своей жизни. Роли имеют две стороны: описание того, в каких отношениях состоит один человек с другими людьми и откуда взялась та или иная роль. Изи Хоукинс — моя бабушка со стороны отца, сама Изи Хоукинс говорит, что Джейн Саттер — ее внучка, дочь ее сына Гарри. Когда Изи и Джейн встречаются друг с другом, кого они видят перед собой? Людей или всего лишь роли? Роли стерильны, ничего в себе не несут и пугают, люди же наоборот.

Я хочу подчеркнуть, что, однажды поняв это, все становится ясным, однако не многие это понимают. Под ролью скрывается личность, которая имеет свое имя — Алиса, Генри или Мэри Бэлл или Вэдсворт. Роли — это как шляпы на голове у их хозяев и зависят от того, кто сейчас под ними.

Давайте проиллюстрируем это. Вот Алиса Свитворт, ей 46. Она замужем за Гаем Свитвортом, 47 лет. Они поженились 26 лет назад. Алис и Гай имеют троих детей: Маргарет (25 лет), Брюса (23 года) и Аллана (17 лет). Маргарет замужем за Гансом, которому 30 лет. Маргарет и Ганс имеют троих детей. Брюс женат на Аните, которой тоже 23 года. И у них один ребенок. Возьмем, к примеру, Гая. Когда он с Алис, он называет себя мужем, т. к. Алис его жена, и они делят супружеские обязанности. Рядом с детьми он уже ведет себя иначе, примеривая отцовскую шляпу, чтобы соответствовать другой роли. Когда рядом Ганс и Анита, он, как крестный отец, делает все, что от него требует данная роль. Когда он с детьми Маргарет — он дедушка. А теперь, положим, он в присутствии всей этой компании. Теперь он исполняет любую из этих ролей. С течением времени некоторые люди начинают исполнять всего лишь одну роль — роль дедушки. Такие роли, как отец большого семейства, просто отец, муж и др. уходят в забытье.

Я помню одну семью, которая решила навестить меня. Этель, жена, взяла с собой 73-летнюю мать и предоставила мне ее как «бабулю». Я посмотрела на нее, когда пожимала ей руку, и спросила, как ее зовут. Она выглядела совершенно безучастной, но ответила мне очень тепло: «Анита». Я сказала ей: «Привет, Анита». И по ее лицу покатились слезы. Она сказала, что за последние 20 лет ее первый раз называют по имени. Так или иначе, взгляд на Аниту как на личность, а не как на бабушку, явился важным фактором, который помог семье раскрыться и общаться на личностном уровне. Я бы хотела видеть новый смысл, заложенный в названиях ролей. Вместо эмоционального истолкования ролей, столь привычного для нас, предлагаю воспринимать их названия описательно. Почему бы двум людям не позволить себе быть в каждый момент времени и перестать все время беспокоиться, что они — тетя Фанни, дядя Пит, кузина Элла или малышка Джейн. В первую очередь и прежде всего они люди. Я не знаю универсального поведения матери, отца, жены, мужа, тети, дяди и никогда не встречала того, кто бы знал.

Важным дополнением к этому является то, что члены семьи уверены, что по-настоящему знают друг друга. Каждый родитель считает, что хорошо знает своего ребенка, по крайней мере, до четырнадцати — пятнадцати лет. Каждый считает, что он прекрасно знает своих мать и отца. В действительности же, и я надеюсь, вы уже начинаете понимать это, человек знает именно роль другого. Чтобы устранить этот разрыв, нужно ближе познакомиться на личностном уровне, так, как это обычно делают два незнакомых человека, которые хотят познакомиться. Давайте посмотрим, как. Это нелегко, поскольку мы имеем дело с людьми, с которыми соединены кровными узами и предполагаем, что уже знаем их. Я давно заметила, что родственники обычно ведут себя отчужденно друг с другом.

Очень часто бывает, что члены семьи буквально увязают в какой-то из своих ролей, и роль полностью подавляет личность человека. Я убеждена, что большинство проблем между старшими и остальными членами семьи связано с тем, что старшие думают о себе как о прародителях; все остальное для них стирается. Я позволю себе сказать, что мы являемся жертвами прочного мифа. Миф заключается в том, что если нам меньше 21, мы слишком молоды для чего-либо. Когда нам от 21 до 45, мы вступаем в свои права. Когда нам больше 45, мы уже стары для чего бы то ни было. Самое интересное, что если первый 21 год своей жизни вы проводите так, будто «слишком молоды для чего-либо», то вы действительно оказываетесь неготовыми, чтобы «вступить в свои права» и должным образом их использовать. Затем, в период «вступления в свои права» вы постоянно помните о будущем, пугаясь наступления «периода сдачи прав», так что лишаете себя возможности полностью довольствоваться жизнью. И таким странным образом многие из нас идут по жизни, постоянно чувствуя себя не на своем месте.

В конце концов, мы можем позволить себе по-другому взглянуть на вещи: неважно, сколько нам лет, мы на своем месте и можем свободно развиваться и получать от этого удовольствие. Разве это не лучше, чем постоянно выслушивать от других: «Ты слишком молод, чтобы делать это» или «Ты слишком стар для этого»? Моя точка зрения такова, что человек с рождением сразу встает на путь постоянного развития, и это развитие происходит до самой его смерти, а возможно, и после нее, я этого не знаю. Если мы будем делать все возможное в качестве человеческих существ, наше развитие никогда не остановится. Сегодня существует множество данных о том, что состояние тела человека отражает чувство его собственной ценности (с учетом фактора питания, конечно): кожа, осанка, мускулы больше скажут нам, что человек думает о себе, чем какой-то отдельный фактор. Я могу привести здесь общеизвестную истину, что склонные к заболеваниям люди, имеют неполный, искаженный и отрицательный образ себя.

Я хочу сказать здесь несколько слов о семейных ритуалах и традициях, которые часто представляют собой одну из самых болезненных тем для любой группы родственников. Существует множество способов соблюдения ритуалов. Наиболее эффективный способ — это делать дела так, чтобы в них отражался образ жизни каждой конкретной семьи. Такие ритуалы не «подписываются кровью» и со временем могут меняться; они служат индикаторами важнейших событий, происходящих в семье. В одной знакомой мне семье есть такой ритуал: когда ребенку исполняется 15 лет, ему дарят часы, когда исполняется 16 — дарят машину и т. д. Другое применение ритуалов в том, что они подчеркивают принадлежность к семье — это как символ клана. Ритуалы не требуют, чтобы все в этом участвовали. Однако в ряде случаев требуется, чтобы присутствовали все, когда, например, самые старшие члены семьи приглашают в свой дом на какой-нибудь семейный праздник. В таких случаях ритуал становится обязанностью. Я знаю молодую пару, праздники которой просто испорчены, поскольку они вынуждены справлять Рождество одновременно у родителей жены и мужа. Им приходилось съедать два ужина и заниматься всякой ерундой, вместо того, чтобы проводить время так, как хотелось им самим. Однако если члены семьи дружны и относятся по-человечески друг к другу, то никогда не упустят возможность собраться вместе.

Быть вместе из-за того, что это требование родителей, может быть весьма неприятным опытом для большинства людей, и очень редко это является мостиком, соединяющим разные поколения. Молодую пару, которая подвергается родительскому давлению, особенно когда у нее есть собственные планы, такой опыт может довести до небывалого стресса. Я знала одну молодую чету, которая была убеждена, что вечер каждой пятницы они обязаны проводить в доме матери мужа, иначе могут произойти самые страшные вещи: с матерью случится сердечный приступ, она больше не будет с ними разговаривать, или даже их вычеркнут из завещания. Хорошенькая цена за «благополучие в семье».

Самое неприятное, что я выяснила, касательно наших с дочерью отношений, это то, что она считала себя обязанной посещать мой дом на обед в Рождество, чтобы не задеть моих чувств. Я поняла, что потерпела ужасную неудачу в воспитании из нее независимой личности, равно как в формировании между нами такого типа общения, когда каждый старается сделать другому приятное.

Думаю, будет честно сказать, по крайней мере, исходя из всего, что я видела, следующее: основная масса проблем на этой почве вызвана тем, что семьи формируются взрослыми, которые не научились освобождаться от детско-родительских отношений с собственными родителями. Выход в следующем: необходимо создать такие взаимоотношения, в которых каждый был бы равен другому и каждый уважал бы частную жизнь и независимость другого, а совместные встречи происходили бы на основе взаимной радости и к общему удовольствию.

Бывает и иначе: в своей жизни я очень часто встречалась с людьми, которым за 60 и которые просили меня помочь избавиться от диктата выросших детей: «Они постоянно командуют и указывают нам, что делать». Некоторые взрослые дети с удивлением узнают, что их родители вовсе не желают следовать их советам.

Зачастую мы связаны осознанием того, что кто-то из наших близких одинок, мы пытаемся скрасить, смягчить его положение и страдаем сами. Чувство долга может превратиться в обременительную обязанность. К примеру, вы — моя мать, и я вижу, как вы одиноки: у вас нет друзей, вам нечем заняться, мне неинтересно с вами, потому что вы все время жалуетесь на свою жизнь. Однако я приезжаю к вам и в течение всего визита сижу с вами, забочусь, даю советы о том, что надо делать, а потом расстраиваюсь, когда вы не хотите этого делать. Со многими людьми именно так и происходит, и платят они за это утратой чувства собственной ценности. Взрослый человек должен оставлять за собой реальное право говорить «да» и «нет», и вместе с тем он должен быть уверен, что ничего не теряет, отстаивая собственную позицию.

Это наводит меня на другую важную для рассмотрения тему — помощь. Многие пожилые люди по причине своей болезни нуждаются в помощи своих детей. Возможно ли, чтобы два человека, один из которых принимает помощь, а другой ее оказывает, чувствовали себя в равном положении? Случается, что возникает знакомая всем ситуация шантажа. Например: «Вы должны помочь мне потому, что вы мои дети; я ничего не могу делать, я такая слабая и беспомощная». Или: «Вы — мои родители и должны позволить мне помочь вам». И снова две эти ситуации говорят о том, что взрослые люди до сих пор не научились твердо стоять на собственных ногах. И таких примеров очень много в современном мире. Обоюдный шантаж, прикрываемый беспомощностью или желанием помочь, является попыткой подчинения. Если родители чувствуют, что все еще значимы и ценимы детьми, что они полезны, что о них заботятся, любят их — это для них верный признак, что они вырастили хороших детей. То же самое относится и к самим детям. Если они чувствуют, что родители ценят их, заботятся о них, находят их полезными, они также считают своих родителей удачливыми и добившимися успеха как личности. Безусловно, бывают периоды, когда люди действительно нуждаются в помощи. Однако чаще просьба о помощи — это способ манипуляции. Я уверена, что многие из вас скажут: «Боже, как можно общаться с моей невесткой (зятем, тещей, свекром и т. д.)? То, о чем вы пишете, совершенно нереально для нашей семьи, потому что мы никогда не испытываем никакой радости в общении друг с другом. Моему отцу не нравится мой муж. Моя мать была против моего брака. Моя свекровь все время требует, чтобы мой муж делал ей подарки» и т. д. Однако позвольте мне сказать нечто очень важное. Такие перемены в отношениях не происходят внезапно, и все не так просто, как кажется на первый взгляд. Я хочу подчеркнуть, что нет идеальных отношений между людьми. Посмотрите на это более реально и убедитесь сами.

Также я хочу сказать, что люди в разной степени нравятся друг к другу. Я не в коем случае не имею в виду, что все должны удовлетворять друг друга одинаково. Однако многие семьи добились бы хорошего прогресса, если бы признали идею, что люди сложены из многочисленных характеристик, и никто не обязан любить не вызывающие симпатию стороны другого. Более того, эти стороны могут меняться я считаю, что люди вполне способны быть честными, воспринимать отношения реалистично и жить в гармонии друг с другом. Все очень просто, однако не так легко, как кажется на первый взгляд. Этот момент очень важен для понимания ибо дети часто оказываются в эпицентре отношений между родителями и прародителями. А это может сказаться на них весьма пагубным образом. Разве захочет ребенок настроиться против своей бабушки, с которой ему так приятно проводить время, когда его мать отзывается о ней плохо? Его опыт общения с бабушкой говорит ему совсем обратное, чем то, что он узнает из слов своей матери о ее отношениях с бабушкой. Или, например, когда дед с бабушкой говорят ребенку, что у него плохой отец, ребенок так не считает, и его точка зрения не согласуется с тем, что говорят старшие. Конечно, легче всего перенести на другого человека часть своих проблем, а затем убедить его в своей правоте, чтобы получить поддержку. Большинство проблем среди родственников возникают именно по этим причинам.

Следует упомянуть о пожилых людях, которые берут на себя роль помощников в процессе становления семей своих взрослых детей. Многие дедушки и бабушки рады посидеть со своими внуками и всегда охотно это делают. Однако есть и такие, которые отказываются сидеть с внуками. Это создает ряд серьезных проблем. Иногда у пожилых пар есть собственные планы и собственные потребности. Также это возникает из-за того, что молодые зачастую просто эксплуатируют своих родителей, и «старики», взявшие на себя роль дедушек и бабушек, нередко чувствуют себя обиженными. Иногда это происходит по причине того, что мать и бабушка не ладят между собой.

Я не вижу ничего плохого в том, что родители помогают своим детям, когда это происходит добровольно и принимаются во внимание потребности и пожелания каждой стороны. Чистая эксплуатация («Ты обязана это делать, потому что ты моя мать» или «Ты мне должна это позволить, потому что я твоя дочь») превращает отношения помощи в отношения контроля — старорежимные отношения. К сожалению, в таких случаях дети зачастую становятся жертвами. Как уже отмечалось ранее, члены семьи шантажируют друг друга, прикрываясь видимостью любви и родственных отношений, и я считаю, что именно от этого в семьях так много боли и обид.

Как правило, рассматривая семью, мы видим три разных поколения, иногда четыре. Все эти поколения как-то общаются между собой и оказывают влияние друг на друга. Когда я думаю о семье, мне трудно представить ее без третьего поколения — родителей молодой семейной пары.

Много чего интересного еще может происходить в семье. Например, молодые муж и жена могут взять на себя родительскую роль по отношению к своим родителям, решая за них, что им лучше, чем им занимать себя и т. д. И опять это возвращает нас к вопросу о реальной пользе подобной помощи. Я предвижу, что наступит время, когда семьи будут вести себя так, чтобы дети, взрослея, становились равными с родителями, уверенными в себе и независимыми, вместо того, чтобы оставаться для родителей детьми или превращаться в их родителей. Для меня это высшая точка развития детей — когда они становятся независимыми, автономными, творческими людьми и живут в полном согласии со своими родителями.