Послевоенный комитет Килгора в Сенате США получил от официальных властей подробные сведения следующего содержания:

…когда нацисты пришли к власти в 1933 г., они обнаружили, что с 1918 г. были сделаны большие шаги в подготовке Германии к войне с экономической и промышленной точки зрения. [1]

Это усиление подготовки к европейской войне – как до, так и после 1933 г. – произошло по большей части благодаря помощи Уолл-стрит в 1920-е гг. по созданию немецкой картельной системы и технической поддержке от известных американских компаний, которые будут названы позже, в построении германского вермахта.

Поскольку эта финансовая и техническая поддержка упоминается как «случайная» или вызванная «недальновидностью» американских бизнесменов, показания, представленные ниже, дают веские основания предполагать определенную степень продуманности в части, касающейся этих американских финансистов.

Подобные неприемлемые попытки оправдания этой ситуации «случайностью» были сделаны со стороны американских финансистов и промышленников в параллели с примером наращивания военной мощи Советского Союза начиная с 1917 г. Тогда эти американские капиталисты в разгар войны с Вьетнамом охотно финансировали и субсидировали Советский Союз, зная, что Советы поддерживают другую сторону.

Вклад, сделанный американским капитализмом в подготовку Германии к войне в период до 1940 г., можно охарактеризовать как поистине феноменальный. Он был, несомненно, решающим для германского военного потенциала. Например, в 1934 г. Германия внутри страны произвела только 300 000 тонн натуральных продуктов нефтепереработки и менее 800 000 тонн синтетического бензина; остальное было импортировано. А 10 лет спустя, во Вторую мировую войну, после передачи компанией «Стандарт Ойл ов Нью-Джерси» патентов и технологии по гидрогенизации угля в компанию «ИГ Фарбен» (использовались для производства синтетического бензина из угля), Германия производила уже около 6,5 млн тонн топлива, 85 % (5,5 млн тонн) которого было синтетическим, изготовленным с помощью гидрогенизации по технологиям «Стандарт Ойл».

Кроме того, контроль над производством синтетического топлива в Германии осуществлялся компанией «Браунколе-бензин АГ», дочерним предприятием картеля «ИГ Фарбен», который в свою очередь был создан в 1926 г. при финансовой поддержке Уолл-стрит.

В то же время основное впечатление, которое стараются произвести на читателя современные историки, заключается в том, что эта техническая поддержка со стороны Америки была случайной и что американские промышленники были невиновны в этих неправомерных действиях. Например, комитет Килгора утверждал:

Соединенные Штаты случайно сыграли важную роль в техническом вооружении Германии. Хотя германские органы военного планирования заказывали и убеждали производственные корпорации устанавливать современное оборудование для массового производства, ни военные экономисты, ни корпорации, похоже, не осознавали в полной мере всего значения происходящего. Их глаза открылись только, когда две главные американские автомобильные компании построили заводы в Германии, чтобы продавать изделия на европейском рынке без помех в виде фрахтовых сборов при перевозке через океан и высоких немецких таможенных пошлин. Немцев возили в Детройт, чтобы обучить технологиям специализированного производства деталей и работе на поточной линии сборки. То, чему они научились, послужило дальнейшей реорганизации и переоснащению других ключевых немецких заводов военной техники. Технологии, изученные в Детройте, впоследствии были использованы для построения пикирующих бомбардировщиков Stuka… Позднее представители «ИГ Фарбен» в этой стране разрешили группам немецких инженеров посещать не только авиационные, но и другие заводы военного назначения, в которых они получили значительный объем знаний, использовавшихся в конечном счете против Соединенных Штатов. [2]

На основании этих наблюдений, подчеркивающих «случайную» природу помощи со стороны Америки, такими авторами научных работ, как Габриэл Колко, которые, как правило, не являются сторонниками большого бизнеса, было сделано заключение:

Это более чем достаточно указывает на то, что мотивы американских фирм, связанные с заключением контрактов с немецкими концернами, как бы то ни было, не являлись пронацистскими. [3]

В то же время, в противовес выводам Колко, анализ американской деловой прессы того времени подтверждает, что бизнес-журналы и газеты в полной мере осознавали угрозу фашизма и его природу, предупреждая бизнес-аудиторию о военных приготовлениях Германии. И даже Колко признает это:

Деловая пресса [в Соединенных Штатах] с 1935 г. осознавала, что процветание Германии было основано на военных приготовлениях. Более того, она сознавала тот факт, что немецкая промышленность находилась под контролем нацистов и была направлена на перевооружение Германии, а компанией, наиболее часто упоминавшейся в контексте, была гигантская химическая империя «ИГ Фарбен». [4]

Далее приведенные ниже свидетельства предполагают, что влиятельные американские бизнесмены не только знали о природе нацизма, но и оказывали ему содействие, где это было возможно (и прибыльно), в своих личных целях, – полностью осознавая, что возможным последствием этого будет война, в которую будут втянуты Европа и Соединенные Штаты. Как мы увидим, заверения в невиновности идут вразрез с этими фактами.

 

1924. План Дауэса

Версальский договор после Первой мировой войны возложил на побежденную Германию обязанность по уплате репараций в очень крупных размерах. Это финансовое бремя – истинная причина недовольства Германии, которое привело к принятию гитлеризма, – было использовано иностранными банкирами для собственной выгоды. Возможность размещать выгодные займы для германских картелей в Соединенных Штатах была предусмотрена планом Дауэса и позднее – планом Юнга. Оба плана были разработаны этими представителями центральных банковских структур, которые занимали определенные позиции в комитетах, преследуя собственные материальные интересы, и, хотя технически комитеты не были назначены Правительством США, планы были фактически утверждены и гарантированы Правительством.

В результате послевоенных дебатов между финансистами и политиками были установлены германские репарации в размере 132 млрд золотых марок в год. Это составляло около четверти от общего объема экспорта Германии за 1921 г. Когда Германии стали не по силам эти разорительные платежи, Франция и Бельгия оккупировали Рур, чтобы забрать силой то, что не могли получить добровольно. В 1924 г. союзники Антанты назначили комитет международных экспертов, состоящий из банкиров (во главе с американским банкиром Чарльзом Г. Дауэсом) для разработки программы репарационных выплат. Разработанный в результате План Дауэса был, по словам профессора международных отношений университета Джорджтаунского университета Кэрролла Куигли, «главным образом, произведением Дж. П. Моргана». По плану Дауэса было организован ряд иностранных займов общей суммой 800 млн долларов. Эти займы важны для нашей истории, так как эти денежные суммы, поступавшие в основном из Соединенных Штатов от долларовых инвесторов, использовались в середине 1920-х годов для создания и слияния гигантских химических и металлургических объединений – «ИГ Фарбен» и «Ферайнигте Штальверке» (Vereinigte Stahlwerke) соответственно. Эти картели не только помогли Гитлеру продвинуться к власти в 1933 г.; они производили основную массу ключевой германской военной продукции, использовавшейся во Второй мировой войне.

С 1924 по 1931 гг., в соответствии с планами Дауэса и Юнга, Германия выплатила странам Антанты около 86 млрд марок в качестве репараций. В то же время Германия получила иностранных займов, преимущественно из США, около 138 млрд марок – таким образом, чистая сумма германских выплат по репарациям составила всего 3 млрд марок. Следовательно, бремя германских денежных репараций в пользу Антанты фактически легло на иностранных подписчиков на германские облигации, выпущенные финансовыми домами Уолл-стрит – со значительными выгодами для них самих, конечно. И также надо отметить, что этими фирмами владели те самые финансисты, которые периодически снимали шляпы банкиров и надевали шляпы «политиков». Как «политики», они выработали планы Дауэса и Юнга, чтобы «решить проблему» репараций. Как банкиры, они предоставляли займы. Кэрролл Куигли пишет:

Следует заметить, что эта система была установлена международными банкирами и что последующее предоставление денежных ссуд другим людям было очень прибыльным для этих банкиров. [6]

Кто были эти нью-йоркские международные банкиры, которые сформировали репарационные комиссии?

При разработке плана Дауэса 1924 г. экспертами из США были банкир Чарльз Дауэс и представитель компании Морган Оуэн Юнг, он же был президентом «Дженерал Электрик Компани». Дауэс был председателем международного комитета экспертов в 1924 г. В 1929 г. Оуэн Юнг стал председателем комитета экспертов при поддержке самого Дж. П. Моргана, заместителями американских делегатов были Томас У. Ламонт, компаньон Моргана, и Т. Н. Перкинс, банкир, тесно связанный с Морганами. Другими словами, делегация США была попросту, как отметил Куигли, делегацией компании «Джей Пи Морган», использовавшей авторитет и полномочия Соединенных Штатов для осуществления финансовых планов ради собственной выгоды. В результате, как выразился Куигли, «международные банкиры сидели на небесах, под дождем из сборов и комиссионных».

Члены комитета экспертов со стороны Германии представляли не меньший интерес. В 1924 г. Ялмар Шахт был президентом Рейхсбанка и взял на себя важную роль в организации работы над планом Дауэса; то же касается немецкого банкира Карла Мельхиора. Одним из немецких делегатов в 1928 г. был Альберт Феглер, глава картеля сталелитейных заводов «Ферайнигте Штальверке». Словом, две основные задействованные страны – США и Германия – были представлены моргановскими банкирами с одной стороны и Шахтом и Феглером – с другой, и все они были ключевыми фигурами в возвышении гитлеровской Германии и последующем ее перевооружении.

В довершение ко всему члены и советники комиссий Дауэса и Юнга были не только связаны с нью-йоркскими банковскими домами, но и, как мы позже увидим, руководили компаниями в составе германских картелей, которые помогли Гитлеру прийти к власти.

 

1928. План Юнга

По утверждению гитлеровского финансового джина Ялмара Хораса Грили Шахта и нацистского промышленника Фрица Тиссена, именно план Юнга 1928 г., сформулированный представителем Моргана Оуэном Д. Юнгом, привел Гитлера к власти в 1933 г.

Фриц Тиссен заявляет:

Я повернулся к национал-социалистической партии только после того, как убедился, что во имя предотвращения полного краха Германии борьба против плана Юнга неизбежна. [8]

Разница между планом Юнга и планом Дауэса была в том, что, в то время как план Дауэса требовал платежей в виде товаров, произведенных в Германии при финансовой поддержке иностранных займов, план Юнга требовал денежных выплат, и «по моему суждению [писал Тиссен], образовавшийся таким образом финансовый долг рано или поздно полностью подорвал бы экономику рейха».

План Юнга был якобы инструментом захвата Германии американским капиталом и превращал германские активы в гигантскую закладную, владельцем которой были США. Примечательно, что немецкие фирмы, аффилированные с компаниями США, обошли план посредством временного перехода в иностранную собственность. Например, «АЭГ» (немецкая «Дженерал Электрик»), дочерняя компания американской «Дженерал Электрик», была продана франко-бельгийской холдинговой компании и избежала условий плана Юнга. Следует попутно отметить, что Оуэн Юнг был главным финансовым покровителем Франклина Д. Рузвельта в деле объединения Европы, когда ФДР, будучи начинающим инвестором с Уолл-стрит, задался целью получить выгоду от германской гиперинфляции 1925 года. Процесс объединения Европы стал механизмом для спекуляций и извлечения выгоды от установления плана Дауэса и является наглядным свидетельством того, что частные инвесторы (включая Франклина Д. Рузвельта) использовали власть государства, действуя в личных интересах, манипулируя международной политикой.

Слова Шахта о том, что Оуэн Юнг несет ответственность за возвышение Гитлера, в это время, очевидно, заботясь только о собственных интересах, записаны в разведывательном докладе правительства США, относящемся к допросу Д-ра Фрица Тиссена в сентябре 1945 г.:

Принятие плана Юнга и его финансовых принципов все больше и больше усиливало безработицу, пока число безработных не приблизилось к миллиону. Люди были в отчаянии. Гитлер сказал, что он покончит с безработицей. Правительство, находящееся у власти в то время, показало свою несостоятельность, и положение людей становилось все хуже. Это действительно послужило причиной огромного успеха Гитлера на выборах. На последних выборах он получил около 40 % голосов [9] .

Однако именно Шахт – не Оуэн Юнг – автор идеи, которая позже воплотилась в Банке международных расчетов. Подробные детали были разработаны на конференции под председательством Джексона Рейнольдса, «одного из ведущих нью-йоркских банкиров», вместе с Мелвином Трейлором, президентом Первого национального банка Чикаго, сэром Чарльзом Эддисом, бывшим президентом гонконгской и шанхайской банковской корпорации, и различными французскими и немецкими банкирами.

Банк международных расчетов был по плану Юнга самым значимым средством получения готового инструмента для продвижения международных финансовых отношений. По его собственному утверждению, Шахт также подал Оуэну Юнгу идею, которая позже переросла в послевоенный Международный банк реконструкции и развития:

«Банк такого рода потребует финансового сотрудничества между побежденными и победителями, что приведет к общности интересов, которая в свою очередь послужит толчком к возникновению взаимного доверия и понимания и таким образом поспособствует достижению и поддержанию мира».

Я все еще могу ярко воспроизвести в памяти обстановку, в которой имел место этот разговор. Оуэн Юнг сидел в своем кресле, попыхивая сигарой, вытянув ноги, его колючий взгляд застыл на мне. По своей привычке я, обсуждая эти вопросы, непрерывно ходил взад-вперед по комнате. Когда я закончил, настала короткая пауза. Затем все его лицо просветлело, и его решение нашло выражение в словах:

«Доктор Шахт, вы подали мне прекрасную идею, и я собираюсь продать ее миру» [11] .

 

Банк международных расчетов – вершина контроля

Это взаимодействие идей и сотрудничества между Ялмаром Шахтом в Германии и заинтересованными лицами компании «Джей Пи Морган» в Нью-Йорке (через Оуэна Юнга) было только одной гранью обширной и амбициозной системы сотрудничества и международного союза для мирового контроля. Как описано Кэрроллом Куигли, эта система «…ни много ни мало стала инструментом создания мировой системы финансового контроля, сосредоточенной в частных руках, способной доминировать над политической системой каждой страны и над мировой экономикой в целом».

Эта феодальная система работала в 1920-е гг. так же, как работает и сегодня, в качестве посредника между частными центральными банками каждой страны, контролирующими национальные денежные массы индивидуальных экономик. В 1920-е и 30-е гг. Федеральный резервный банк Нью-Йорка, Рейхсбанк Германии и Банк Франции также в той или иной степени косвенно влияли на политический аппарат своих стран посредством контроля над денежной массой в обращении и создания валютно-финансовой среды. Более прямое влияние они осуществляли, обеспечивая политические фонды или прекращая поддержку политиков и политических партий. В США, например, президент Герберт объявил причиной своего поражения в 1932 г. отказ в поддержке со стороны Уолл-стрит и перенесение финансов и влияния Уолл-стрит на Франклина Д. Рузвельта.

Политики, служащие целям финансового капитализма, и учреждения с продуктивными идеями мирового контроля следуют системе бонусов и штрафов. В ранних 1930-х гг. главным механизмом этой международной системы финансового и политического контроля, названным Куигли «вершиной системы», был Банк международных расчетов (BIS) в Базеле (Швейцария). Вершина BIS продолжала свою работу во время Второй мировой войны как посредник, через которого банкиры, – очевидно, те, что не были в состоянии войны друг с другом, – продолжали взаимовыгодный обмен идеями, информацией и планами на послевоенный мир. Как заметил один писатель, война не имела никакого значения для международных банкиров:

Тот факт, что Банк обладал поистине интернациональным штатом, конечно, представлял собой крайне необычную ситуацию во время войны. Американский президент проводил ежедневные банковские операции через французского Генерального директора, у которого был немецкий помощник, в то время как Генеральный секретарь являлся итальянским гражданином. Люди разных национальностей занимали разные посты. Эти люди, конечно, находились в ежедневном контакте друг с другом. За исключением мистера Маккитрика [см. ниже] воровство, конечно, постоянно имело место в Швейцарии в этот период, и никогда не было следствием приказов правительства. Однако директора Банка оставались, конечно, в своих странах и не имели прямого контакта с его персоналом. Хотя предполагается, что Я. Шахт, президент Рейхсбанка, имел собственного представителя в Базеле большую часть этого времени.

Собрания, «более секретные, чем любые собрания, проводимые когда-либо масонами Королевской Арки или каким-либо Розенкрейцерским Орденом…», взаимоотношения между представителями центральных банков и «вершиной» контроля интересовали тогдашних журналистов чрезвычайно, хотя и они изредка и ненадолго проникали на эти собрания под маской конфиденциальности.

 

Создание германских картелей

Практическим примером негласного оперирования международными финансами с целью построения и управления политико-экономическими системами является германская картельная система. Три крупнейших займа, предоставленных международными банкирами Уолл-стрит немецким заемщикам в 1920-е гг. в соответствии с планом Дауэса, были направлены в пользу трех немецких же картелей, которые несколькими годами позже помогли Гитлеру и нацистам продвинуться к власти. Американские финансисты были непосредственными участниками комиссий по двум из трех немецких картелей. Эта помощь Америки немецким картелям описана Джеймсом Мартином следующим образом: «Эти займы на реконструкцию стали инструментом проведения мероприятий, которые больше способствовали началу Второй мировой войны, чем установлению мира после Первой».

Три главных картеля, суммы займов и банковские синдикаты Уолл-стрит, предоставившие займы, были следующие:

При рассмотрении всех выпущенных займов оказывается, что только горстка нью-йоркских банковских домов финансировала репарации Германии. Три дома – Dillon, Read Co., Harris, Forbes & Co. и National City Company – выпустили почти три четверти всей номинальной суммы займов и получили больше всего прибыли.

После середины 1920-х гг. два главных немецких объединения – «ИГ Фарбен» и «Ферайнигте Штальверке» – возглавляли химическую и металлургическую картельные системы, созданные на эти займы. Хотя эти компании имели квалифицированное большинство в картелях только по двум или трем основным видам продукции, они были способны – посредством контроля этой базовой продукции – привести в исполнение свою волю во всем картеле. «ИГ Фарбен» был главным производителем основных химических веществ, использовавшихся другими объединениями для производства химикатов, поэтому его экономическая мощь не может измеряться только этими производственными возможностями по выпуску нескольких базовых химических веществ. Таким же образом и «Ферайнигте Штальверке», имея наибольшие производственные мощности по изготовлению чугунных заготовок по сравнению со всеми другими предприятиями черной металлургии и сталеварения, вместе взятыми, была способна оказывать намного большее влияние на картель железных и стальных заготовок, чем предполагала ее производственная способность по выпуску чугунных чушек. Даже процентное соотношение продукции этих картелей ко всей выпускаемой в стране продукции было значительным:

Среди продукции, которая привела «ИГ Фарбен» и «Ферайнигте Штальверке» к сотрудничеству, были каменноугольный битум и азот – важнейшие компоненты для производства взрывчатых веществ.

«ИГ Фарбен» имел положение, которое гарантировало господство картеля в производстве химического азота, но имел только один процент от всей производственной мощности Германии по коксованию. Вследствие этого было заключено соглашение, по которому дочерние предприятия «Фарбен» по производству взрывчатки получали бензол, толуол и другие первичные продукты переработки угольной смолы на условиях, продиктованных «Ферайнигте Штальверке», в то время как предприятия «Ферайнигте Штальверке», производящие взрывчатку, зависели от поставок нитратов на условиях, установленных «Фарбен». В результате этого сотрудничества и обоюдной взаимозависимости оба картеля, «ИГ Фарбен» и «Ферайнигте Штальверке», производили 95 % немецкой взрывчатки в 1937-38 гг. накануне Второй мировой войны.

Это производство, начиная с производственных мощностей, было построено на американские займы и отчасти по американским технологиям.

Сотрудничество «ИГ Фарбен» и «Стандарт Ойл» по производству синтетического бензина из угля дало картелю «ИГ Фарбен» монополию на производство топлива в Германии во время Второй мировой войны. До половины объема высокооктанового бензина в Германии в 1945 г. было произведено напрямую в «ИГ Фарбен», а большая часть остального объема – его дочерними компаниями.

Одним словом, контроль за производством синтетического бензина и взрывчатки (двух главных элементов современного военного дела) в Германии во время Второй мировой войны находился в руках двух немецких объединений, созданных на займы Уолл-стрит в соответствии с планом Дауэса.

Более того, американская помощь военным усилиям нацистов распространилась и на другие области. Двумя крупнейшими производителями танков в гитлеровской Германии были «Опель», стопроцентное дочернее предприятие «Дженерал Моторс» (под контролем компании «Джей Пи Морган»), и «Форд АГ», дочернее предприятие «Форд Мотор Компани оф Детройт». Нацисты предоставили безналоговый статус для «Опель» в 1936 г., чтобы позволить «Дженерал Моторс» расширить свои производственные фонды. «Дженерал Моторс» обязалась реинвестировать полученную в результате прибыль в немецкую промышленность. Генри Форд был даже награжден немцами за свое служение нацизму. «Алкоа» и «Дау Кемикэл» были тесно связаны с нацистской промышленностью, активно передавая ей американские технологии. «Бэндикс авиэйшн» (Bendix Aviation), в которой контролируемая «Джей Пи Морган» компания «Дженерал Моторс» была главным образом заинтересована, снабжала «Сименс унд Хальске АГ» (Siemens & Halske AG) данными по автопилотам и авиационным бортовым приборам. Уже в 1940 г., во время «необъявленной войны» «Бэндикс авиэйшн» передала Роберту Бошу все технические данные по производству стартеров для авиа– и дизельных двигателей и получала взамен отчисления в виде роялти.

Словом, американские компании, взаимодействующие с международными инвестиционными банками Морганов и Рокфеллеров, – следует отметить, что это незначительная часть независимых американских промышленников, – были тесно связаны с ростом нацистской индустрии. Важно отметить по ходу нашего рассказа, что «Дженерал Моторс», «Форд», «Дженерал Электрик», «Дюпон» и ряд других американских компаний, тесно вовлеченных в процесс развития нацистской Германии, были кроме «Форд Мотор Компани» – под контролем элиты Уолл-стрит – компании «Джей Пи Морган», «Чейз банка» Рокфеллеров и, в меньшей степени, «Манхэттен банка» Варбургов. Эта книга не обвинение всей американской промышленности и финансистов. Это обвинение «верхушки» – фирм, контролируемых несколькими банковскими домами, Федеральной резервной банковской системой и Банком международных расчетов, и их постоянных международных соглашений о сотрудничестве и картельных соглашений, расцениваемых как попытка управлять курсом мировой политики и экономики.

 

Фарбен – это Гитлер, а Гитлер – это Фарбен. Сенатор Гомер Т. Бон на сенатском комитете по военным делам 4 июня, 1943 г.

Накануне Второй мировой войны немецкое химическое объединение «ИГ Фарбен» был крупнейшим химическим производственным предприятием в мире, имевшим исключительную политическую и экономическую мощь и влияние в пределах нацистского государства Гитлера. «ИГ Фарбен» метко называли «государством внутри государства».

Картель «Фарбен» был основан в 1925 г., когда гений организации Герман Шмитц (при финансовом содействии Уолл-стрит) создал сверхгигантское химическое предприятие из шести уже крупных на тот момент немецких химических компаний – Badische Anilin, Bayer, Agfa, Hoechst, Weiler-ter-Meer, и Griesheim-Elektron. Эти компании были объединены в международное Объединение промышленности красильных материалов «Гессельшафт Фарбениндустри АГ» (Gesellschaft Farbenindustrie A.G.) – или сокращенно «ИГ Фарбен». Двадцатью годами позже тот же Герман Шмитц был привлечен к суду в Нюрнберге за военные преступления, совершенные картелем «ИГ». Другие руководители «ИГ Фарбен» также были преданы суду, но американские дочерние предприятия «ИГ Фарбен» и американские директора «ИГ» были тихо забыты; правда была погребена в архивах.

Интерес представляют именно эти связи США на Уолл-стрит. Без капитала, обеспеченного Уолл-стрит, не было бы, прежде всего, «ИГ Фарбен» и почти наверняка не было бы Адольфа Гитлера и Второй мировой войны.

Среди немецких банкиров в Aufsichsrat (наблюдательный совет директоров) Фарбен в поздние 1920-е гг. входил гамбургский банкир Макс Варбург, чей брат, Пол Варбург, был основателем Федеральной Резервной Системы США. Не случайно и то, что Пол Варбург входил также в совет директоров американского концерна «Америкэн ИГ» (American I.G.), стопроцентного дочернего предприятия «Фарбен» в США. В добавление к Максу Варбургу и Герману Шмитцу, в руководящий состав при создании империи Фарбен, раннее Vorstand (правление), входили Карл Бош, Фриц тер Меер, Курт Оппенхейм и Джордж фон Шницлер. Всем, кроме Макса Варбурга, были выдвинуты обвинения как «военным преступникам» после Второй мировой войны.

В 1928 г. американские холдинги «ИГ Фарбен» (то есть компания «Байер», «Дженерал Энилайн Уоркс», «Агфа Анско» и «Уинтроп Кемикал Компани») образовали швейцарскую холдинговую компанию «ИГ Кемик» (Internationale Gesellschaft fur Chemisehe Unternehmungen A. G. – Прим. перев.: дословно «международное общество с ограниченной ответственностью химическая компания»), контролируемую «ИГ Фарбен» в Германии. В последующем году эти американские фирмы объединились в химическую корпорацию «Американ ИГ», позже переименованную в «Дженерал Энилайн энд Филм» (General Aniline & Film – Прим. перев.: дословно «главная компания по производству анилина и пленки»). Герман Шмитц, учредитель «ИГ Фарбен» в 1925 г., стал не только выдающимся ранним нацистом и сторонником Гитлера, но и председателем швейцарской «ИГ Кемик» и президентом «Американ ИГ». Группа компаний «Фарбен» в Германии и США затем переросла в неотъемлемую часть формирования и функционирования нацистского госаппарата, вермахта и СС.

«ИГ Фарбен» представляет исключительный интерес в процессе формирования нацистского государства, т. к. руководители «Фарбен» материально помогли Гитлеру и нацистскому режиму в продвижении к власти в 1933 г. Имеются фотографические свидетельства, что «ИГ Фарбен» внесла 400 000 рейхсмарок в гитлеровский политический «фонд для подкупа должностных лиц». Это был секретный фонд, который финансово обеспечил захват нацистами власти в марте 1933 г. Многими годами ранее – в 1925 г. – «Фарбен» получила от Уолл-стрит средства для объединения в картель и наращивания производства в Германии и $30 млн для создания «Американ ИГ» в 1929 г., а руководители с Уолл-стрит входили в правление компании. Следует отметить, что эти финансовые средства были привлечены, и эти директора были назначены много раньше, чем Гитлер продвинулся как немецкий диктатор.

 

Экономическая мощь «ИГ Фарбен»

Квалифицированные эксперты утверждают, что Германия не пришла бы к войне в 1939 г. без «ИГ Фарбен». В период между 1927 г. и началом Второй мировой войны «ИГ Фарбен» вырос вдвое, расширение стало возможным во многом благодаря технической поддержке Америки и американским облигационным займам, таким как заем в $30 млн, выданный банком «Нэшнл Сити Банк». К 1939 г. картель «ИГ» достиг участия и доли в управлении примерно 380 других немецких фирм и более 500 иностранных. Империя «Фарбен» владела собственными угольными шахтами, электростанциями, металлургическими подразделениями, банками, научно-исследовательскими подразделениями и многочисленными торгово-коммерческими предприятиями. Существовало более 2 000 картельных соглашений между «ИГ» и иностранными фирмами, включая «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси», «Дюпон», «Алкоа», «Дау Кемикал» и другие компании США. Полностью история «ИГ Фарбен» и информация о его глобальной международной деятельности до Второй мировой войны никогда не станет известна, так как ключевые данные и документы были уничтожены в 1945 г. в преддверии победы союзников. Однако в результате одного послевоенного расследования Военным министерством США было заключено:

Без колоссальных производственных мощностей «ИГ», без его интенсивных исследований и обширных международных связей ведение войны Германией было бы немыслимым и невозможным; «Фарбен» не только направлял усилия на вооружение Германии, но и концентрировался на ослаблении ее предполагаемых противников, и эта двойная попытка расширить промышленный потенциал Германии для войны и ограничить возможности всего остального мира была задумана и исполнялась не как «обычная финансово-хозяйственная деятельность». Существуют неоспоримые доказательства того, что должностные лица «ИГ Фарбен» заранее были полностью осведомлены о планах Германии завоевать мир и о каждом отдельном предпринятом позже шаге агрессии… [20]

Директорами компаний «Фарбен» (то есть «должностными лицами «ИГ Фарбен», упомянутыми в расследовании) были не только немцы, но также и выдающиеся американские финансисты. В данном докладе Военного министерства США 1945 г. указано, что Гитлером перед «ИГ» в довоенный период была поставлена задача сделать Германию экономически независимой в производстве каучука, бензина, смазочных материалов, магния, химических волокон, дубильных веществ, жиров и взрывчатых веществ. Чтобы выполнить это ответственное задание, картель «ИГ» потратил огромные суммы на технологии добывания этих материалов военного назначения из местных сырьевых ресурсов Германии, – в том числе из богатых запасов угля. Если те или иные технологии невозможно было применять в Германии, материалы приобретались из-за границы по картельным договорам. Например, процесс получения изооктана, важного элемента для авиационного топлива, осуществлялся в США,

…фактически, полностью американцами и стал детально известен нам, в т. ч. на отдельных его стадиях, посредством наших с ними соглашений [со «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси»], и активно используется нами в широких масштабах [21] .

Процесс производства тетраэтилового свинца, важного компонента авиационного топлива, осуществлялся для «ИГ Фарбен» в США и в 1939 г. «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси» продала компании «ИГ» высококачественного авиационного топлива на $20 млн. Даже до того, как Германия стала производить тетраэтилсвинец посредством технологического процесса в Америке, она могла «занять» 500 тонн данной продукции в «Этил Корпорэйшн». Этот заем крайне необходимого тетраэтилсвинца не был возвращен, и «ИГ» потерял гарантийное обеспечение в $1 млн. В дальнейшем «ИГ» приобрел большой запас магния у «Дау Кемикал» для зажигательных бомб и создавал запасы взрывчатых веществ, химических стабилизаторов, фосфора и цианидов, поступавших из-за границы.

В 1939 г. из 43 основных видов продукции, производимой «ИГ», 28 имели «первоочередную важность» для немецких вооруженных сил. Реальный контроль «Фарбен» над немецкой военной экономикой, полученный в 1920—30-е гг. с помощью Уолл-стрит, можно оценить, исследовав процентное соотношение немецких материалов военного назначения, произведенных заводами этого картеля в 1945 г. В то время «Фарбен» производил 100 % германского синтетического каучука, 95 % токсичного газа (включая «Циклон Б», использовавшийся в концентрационных лагерях), 90 % пластмасс, 88 % магния, 84 % взрывчатых веществ, 70 % пороха, 46 % высокооктанового (авиационного) топлива, и 33 % синтетического бензина. (См. Таблицу 2–1).

Таблица 2–1: Зависимость вермахта от продукции ИГ Фарбен (1943 г.)

Д-р фон Шницлер, член Правления (Aufsichsrat) «ИГ Фарбен», сделал в 1943 г. следующее заявление по этому поводу:

Не будет преувеличением сказать, что без работы, выполненной немецкой химической индустрией в соответствии с Четырехлетним планом, ведение современной войны было бы немыслимо [23] .

К сожалению, когда мы исследуем источники получения технологий производства наиболее важных из этих материалов военного назначения, – не говоря уже о финансовой поддержке Гитлера, – мы находим связь с американской промышленностью и американскими бизнесменами. «Фарбен» имела множество договоренностей с американскими фирмами, включая картельные соглашения о сбыте, патентные договоры и обмен технологиями, примером которого является упомянутая выше передача этиловой технологии «Стандарт Ойл». Эти договоренности компания «ИГ» использовала для продвижения нацистской политики за границу, сбора стратегической информации и укрепления всемирного химического картеля.

Одним из наиболее ужасающих аспектов работы картеля «ИГ Фарбен» было изобретение, производство и распространение газа «Циклон Б», используемого в нацистских концентрационных лагерях. «Циклон Б» был чистой синильной кислотой, смертельным ядом, произведенным в подразделении «ИГ Фарбен» в г. Леверкузен и продаваемым из офиса продаж «Байера» через фирму «ДЕГЕШ», независимого держателя лицензии на его монопольное производство. Продажи «Циклона Б» составляли почти три четверти бизнеса «ДЕГЕШ»; компанией «ИГ Фарбен» было произведено и продано газа достаточно, чтобы убить 200 миллионов людей. Доклад комитета Килгора 1942 г. проясняет, что директора «ИГ Фарбен» точно знали о нацистских концентрационных лагерях и использовании химикатов «ИГ». Эта изначальная осведомленность приобретает особое значение при дальнейшем рассмотрении роли американских директоров в американском филиале «ИГ». На допросе 1945 года директор «ИГ Фарбен» фон Шницлер дал следующие показания:

Вопрос: Что вы сделали, когда они сказали вам, что химикаты «ИГ» использовались (дословно в оригинале!) для умерщвления, убийства людей, содержащихся в концентрационных лагерях?

Ответ Шницлера: Я был в ужасе.

Вопрос: Вы что-нибудь с этим сделали?

Ответ: Я оставил это при себе, потому что это было слишком ужасно… Я спросил Мюллера-Кунради: знаете ли вы, Амброс и другие директора в Освенциме о том, что газы и химикаты применяются для убийства людей?

Вопрос: Что же он сказал?

Ответ: Да, это известно всем директорам «ИГ» в Освенциме.

Не было никакой попытки «ИГ Фарбен» остановить производство газов: «потому что это было слишком ужасно» довольно неэффективный способ для фон Шницлера выразить какое-либо беспокойство о человеческой жизни.

Берлинское бюро «N.W. 7» компании «ИГ Фарбен» было ключевым нацистским зарубежным шпионским центром. Директором бюро был Макс Илгнер, племянник президента «ИГ Фарбен» Германа Шмитца. Макс Илгнер и Герман Шмитц были членами правления «Американ ИГ» с содиректорами Генри Фордом из «Форд Мотор Компани», Полом Варбургом из «Бэнк оф Манхэттен» и Чарльзом Э. Митчелом из Федерального Резервного Банка Нью-Йорка.

Во время внезапно разразившейся в 1939 г. войны сотрудники VOWI были назначены в вермахт, но фактически продолжали выполнять ту же самую работу, как и тогда, когда работали номинально на «ИГ Фарбен». Одним из выдающихся сотрудников разведки «Фарбен» в «N.W. 7» был принц Бернард Нидерландский, который присоединился к «Фарбен» в начале 1930-х гг. после 18 месяцев службы в черной униформе СС.

Американским отделением разведывательной агентуры VOWI была «Хемнико» (Chemnyco, Inc). Согласно данным Военного министерства:

Используя обычные деловые контакты, «Хемнико» могла передавать Германии огромные объемы данных – от фотографий и копий чертежей до подробных описаний целых промышленных предприятий [26] .

Вице-президентом «Хемнико» в Нью-Йорке был Рудольф Илгнер, американский гражданин и брат директора «Американ ИГ Фарбен» Макса Илгнера. Одним словом, Фарбен управлял VOWI, нацистской международной разведывательной операцией, перед Второй мировой войной, и операция VOWI была связана с известными лицами из штата Уолл-стрит через «Американ ИГ» и «Хемнико».

Военное министерство США также обвинило «ИГ Фарбен» и ее американских партнеров в осуществлении руководства нацистскими психологическими и экономическими военными программами посредством распространения пропаганды через агентов «Фарбен» за границей и в обеспечении иностранной валюты для этой нацистской пропаганды. Картельные соглашения «Фарбен» обеспечивали нацистскую экономическую блокаду – ярким примером этого является добровольное ограничение «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси» на разработки в области производства синтетического каучука по приказу «ИГ Фарбен». В докладе Военного министерства указано:

Вкратце история такова, что своим намерением поддерживать абсолютную монополию на разработки в области производства синтетического каучука в США «Стандарт Ойл» полностью достигала цели «ИГ» препятствовать его производству в Соединенных Штатах, отговаривая американские каучуковые компании от проведения независимых исследований в развитии технологии производства синтетического каучука. [27]

В 1945 г. д-р Оскар Лоер, заместитель начальника Технического комитета «ИГ» (IG TEA Buro), подтвердил, что «ИГ Фарбен» и «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси» действовали по «заранее составленному плану», чтобы подавить развитие синтетической каучуковой промышленности в США для обеспечения преимущества немецкого вермахта и в ущерб США во Второй мировой войне.

Свидетельские показания д-ра Лоера были следующего содержания (частично):

Вопрос: Правда ли, что в то время как всячески сдерживалось разглашение технологии изготовления буны [синтетического каучука] для американских каучуковых компаний, «Хемнико» и «Джаско» держали «ИГ» в курсе развития разработок США в области синтетического каучука?

Ответ: Да.

Вопрос: Таким образом, что «ИГ» постоянно была осведомлена о состоянии развития этой индустрии в США?

Ответ: Да.

Вопрос: Вы присутствовали на Гаагской деловой встрече в 1939 г., когда туда прибыл м-р Говард [вице-президент «Стандарт Ойл»]?

Ответ: Нет.

Вопрос: Кто присутствовал?

Ответ: М-р Рингер в сопровождении д-ра Брауна из Людвигсхафена.

Вопрос: Они рассказывали вам о переговорах?

Ответ: Да, в их части, касающейся буны.

Вопрос: Правда ли, что м-р Говард сказал представителям «ИГ» на этой встрече, что события в США достигли такой стадии, что для него нет возможности дольше скрывать информацию в отношении технологии производства буны от американских компаний?

Ответ: М-р Рингер сообщил об этом.

Вопрос: Правда ли, что на той встрече впервые м-р Говард сказал «ИГ», что американским каучуковым компаниям, возможно, придется сообщить о новых технологиях и что он гарантировал «ИГ», что «Стандарт Ойл» в этом случае будет контролировать синтетическую каучуковую промышленность в США? Это верно?

Ответ: Да, это верно. Это то, что я узнал от м-ра Рингера.

Вопрос: Таким образом, во всех этих мероприятиях, с начала развития промышленности синтетического каучука, подавление ее развития в США было частью задуманного плана между «ИГ» с одной стороны и м-ром Говардом в «Стандарт Ойл» с другой?

Ответ: Этот вывод можно сделать из предыдущих фактов.

«ИГ Фарбен» был крупнейшим источником получения иностранной валюты в довоенной Германии, и эта иностранная валюта позволила Германии приобрести стратегическое сырье, военную технику и технологии и финансировать свои зарубежные программы шпионажа, пропаганды и различные военные и политические мероприятия, предшествующие Второй мировой войне. Действуя от имени нацистского государства, «Фарбен» расширял собственные границы до мирового масштаба, поддерживая тесные связи с нацистским режимом и вермахтом. Отделение связи, Vermittlungsstelle W (нем. – «узел связи». – Прим. перев.), было основано, чтобы обеспечивать общение между «ИГ Фарбен» и немецким Министерством войны:

Цель этого общения – создание четкой системы военного снаряжения «ИГ», которая без труда могла бы быть внедрена в существующую организацию работы «ИГ», в том числе на отдельных заводах. В случае войны «ИГ» будет рассмотрен властями, обеспокоенными вопросом вооружения, как один крупный завод, который, что касается задачи вооружения, насколько это возможно с технической точки зрения, будет управляться из офиса Министерства экономики без какого-либо организационного влияния извне (принцип работы в этом направлении был согласован с Министерством войны «Wehrwirtschaftsant»), посредством этого отдела связи. В сферу деятельности Vermittlungsstelle W входит, помимо организационного устройства и долгосрочного планирования, непрерывное сотрудничество относительно вооружения и технических вопросов с властями Рейха и с заводами «ИГ». [29]

К сожалению, папки с данными по работе офисов Vermittlungsstelle были уничтожены перед окончанием войны, хотя из других источников известно, что с 1943 г. между «ИГ» и вермахтом развивалась сложная система сделок. В 1934 г. «ИГ Фарбен» начала военную мобилизацию и каждый завод «ИГ» готовил планы военного производства и представлял эти планы к утверждению в Военном министерстве и Министерстве экономики. К 1935—36 гг. на заводах «ИГ Фарбен» проводились военные игры и отрабатывались военные технические процедуры. Эти военные игры были описаны доктором Штрассом, главой секретариата Технического комитета «ИГ»:

Это правда, что с 1934 или 1935, вскоре после учреждения Vermittlungsstelle W, на заводах стали устраивать теоретические военные игры, чтобы исследовать, как скажется эффект бомбардировки на тех или иных предприятиях. Особенно внимательно изучалось, что произойдет, если 100– или 500-килограммовые бомбы упадут на определенный завод, и что будет в результате. Также верно, что для этого использовалось слово Kriegsspiele (военные игры. – Прим. перев.).

Kriegsspiele подготавливались м-ром Риттером и д-ром Экеллом, позднее частично д-ром фон Брюнингом, согласно личному распоряжению и по собственной инициативе доктора Крауха, или по приказу Военно-воздушных сил, – это мне неизвестно. Задачи частично ставил отдел Vermittlungsstelle W и частично офицеры Военно-воздушных сил. Множество офицеров всех служб вермахта (Военно-морского флота, Военно-воздушных сил и армии) участвовали в этих Kriegsspiele.

Места, которые якобы пострадали от бомб, были отмечены на карте завода так, что можно было установить, какие части завода повреждены, например: газовый счетчик или важный трубопровод. Как только операция заканчивалась, руководство завода выявляло повреждения и сообщало, какая часть предприятия должна была прекратить работу; далее они сообщали, сколько времени потребуется, чтобы устранить повреждения. На следующем собрании описывались последствия Kriegsspiele и устанавливалось, что, например, в случае Лойны [завода в Лойне] повреждения были бы значительны; было выяснено, что особенно реконструкция трубопроводов потребовала бы значительных затрат. [31]

Следовательно, в течение 1930-х гг. «ИГ Фарбен» больше чем просто выполнял приказы нацистского режима. «Фарбен» был инициатором и исполнителем нацистских планов относительно мирового завоевания. «Фарбен» действовал как научно-исследовательская и разведывательная служба для немецкой армии и добровольно выполнял проекты вермахта. Фактически армии только изредка приходилось обращаться к «Фарбен»; считается, что около 40–50 процентов проектов «Фарбен» для армии были инициированы самим картелем. Доктор фон Шницлер заключает:

Следовательно, действуя таким образом, «ИГ» взял на себя большую ответственность и оказал существенную помощь в области химии и решающую помощь внешней политике Гитлера, которая привела к войне и крушению Германии. Таким образом, я должен заключить, что «ИГ» в значительной мере ответствен за политику Гитлера.

 

Улучшение общественной репутации «ИГ Фарбен»

Эта неприглядная картина довоенной подготовки к войне была известна за границей и должна была быть представлена в положительном свете – или завуалирована – для американской общественности, чтобы облегчить привлечение финансов с Уолл-стрит и техническую помощь от имени «ИГ Фарбен» в Соединенных Штатах. Для работы по улучшению общественного мнения касательно сотрудничества «ИГ Фарбен» с Америкой была выбрана известная нью-йоркская фирма по связям с общественностью. Самой известной фирмой связей с общественностью в конце 1920-х и в 1930-х гг. была нью-йоркская «Айви Ли и Ти Джей Росс» (Ivy Lee & T.J. Ross). Айви Ли ранее предпринимал пиар-кампанию для улучшения репутации имени Рокфеллера среди американской общественности. Фирма также выпустила льстивую книгу под названием «СССР», осуществляя ту же самую задачу очистки репутации для Советского Союза – даже несмотря на то, что советские трудовые лагеря еще активно действовали в конце 20-х – начале 30-х гг.

С 1929 г. Айви Ли стал консультантом по вопросам связи с общественностью компании «ИГ Фарбен» в США. В 1934 г. Айви Ли дал показания перед Комиссией по расследованию антиамериканской деятельности о его работе на «Фарбен».

Ли показал, что «ИГ Фарбен» был аффилирован с фирмой «Америкэн Фарбен» и холдинговой компанией «Америкэн ИГ», чьими директорами были такие люди, как Уолтер Тигл, Эдсел Форд, один из должностных лиц «Сити Банка»… Ли объяснил, что ему платили $25 000 в год по контракту, заключенному с Максом Илгнером из «ИГ Фарбен». Его работа состояла в том, чтобы противостоять критике, направленной на «ИГ Фарбен», в пределах Соединенных Штатов. Совет, данный Айви Ли компании «Фарбен» по этой проблеме, был достаточно приемлемым:

Во-первых, я сказал им, что они никогда в жизни не смогут примирить американский народ с их отношением к евреям, что это было просто чуждо американскому менталитету и никогда не могло быть оправдано американским общественным мнением, и бесполезно было пытаться.

Во-вторых, любой шаг, имевший хотя бы оттенок нацистской пропаганды в этой стране, был бы ошибочным шагом, который не следовало предпринимать. Наши люди расценивают это как вмешательство в дела Америки, и это был плохой бизнес. [33]

Первоначальный платеж Айви Ли в размере $4,500 в соответствии с этим контрактом был осуществлен Германом Шмитцем, председателем правления «ИГ Фарбен» в Германии. Он был внесен на счет в «Нью-Йорк Траст Компани» под именем «ИГ Кемик» (или «Швейцарский ИГ» («Swiss I.G.»), как назвал его Айви Ли). Однако второй и основной платеж в $14,450 был осуществлен Уильямом фон Ратом из «Америкэн ИГ» и также положен Айви Ли на счет в «Нью-йорк Траст Компани» с зачислением на свой личный счет. (Счет компании был в «Чейз Банке»). Этот пункт об источнике денежных средств важен, когда мы рассматриваем личность директоров «Американ ИГ», так как оплата со стороны «Американ ИГ» означала, что большая часть фондов нацистской пропаганды не имела немецкого происхождения. Это был американский капитал, заработанный в США и контролируемый американскими директорами, и тем не менее он использовался для нацистской пропаганды в Соединенных Штатах.

Другими словами, большинство денежных средств на цели пропаганды нацизма, полученные Айви Ли, поступали не из Германии.

Цель, на которую были пущены эти американские средства, были выявлены на допросе в Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности:

М-р ДИКШТЕЙН. Как я понимаю вас, вы показали, что вообще не получали никаких средств для пропаганды и что вы не имели ничего общего с пропагандой в этой стране?

М-р Ли. Я не заявлял, что я ничего не получал, м-р Дикштейн.

М-р ДИКШТЕЙН. Тогда я исключу эту часть вопроса.

М-р Ли. Я заявил, что я никогда ничего не распространял.

М-р ДИКШТЕЙН. Вы или ваша фирма когда-либо получали какую-либо литературу пропагандистского характера от Германии?

М-р Ли. Да, сэр.

М-р ДИКШТЕЙН. И когда это было?

М-р Ли. Да, мы получали – это вопрос того, что именно вы называете пропагандой. Мы получили огромное количество литературы.

М-р ДИКШТЕЙН. Вы не знали, что это была за литература и какого она была содержания?

М-р Ли. Мы получали книги и брошюры, и газетные вырезки, и документы – столько, что хватило бы на веки вечные.

М-р ДИКШТЕЙН. Я полагаю, кто-то в вашем офисе просмотрел их и увидел, каковы они были?

М-р Ли. Да, сэр.

М-р ДИКШТЕЙН. И тогда, после того как вы узнали, о чем они были, я полагаю, вы сохранили их копии?

М-р Ли. В некоторых случаях – да, а в некоторых – нет. Очень многие из них, конечно, были на немецком языке, и мой сын высказал мне свое мнение. Он сказал, что они были интересными и примечательными, и те книги я перевел или сделал из них выдержки.

В конце концов Айви Ли нанял Бернэма Картера, чтобы изучить новые американские бумажные отчеты о Германии и подготовить подходящие пронацистские ответы. Следует отметить, что эта немецкая литература не была литературой «Фарбен», это была официальная литература Гитлера:

М-р ДИКШТЕЙН. Другими словами, вы получаете этот материал, который имеет отношение к сегодняшней ситуации в Германии, вы исследуете его и вы даете им советы. Это не имеет никакого отношения к немецкому правительству, хотя этот материал, эта литература является официальной литературой гитлеровского режима. Это верно, не так ли?

М-р Ли. Ну, значительная часть литературы не была официальной.

М-р ДИКШТЕЙН. Это не была литература «ИГ», не так ли?

М-р Ли. Нет, «ИГ» присылал ее мне.

М-р ДИКШТЕЙН. Вы можете показать нам хоть один клочок бумаги, поступивший сюда, который имеет какое-либо отношение к «ИГ»?

М-р Ли. О, да. Они выпускают много литературы. Но я не хочу утверждать голословно. Безусловно, по их распоряжению я получил огромное количество материала, который поступил из официальных и неофициальных источников.

М-р ДИКШТЕЙН. Точно. Другими словами, материалы, которые были присланы сюда из «ИГ», были предназначены для распространения – мы бы назвали это пропагандой со стороны немецкого правительства. Но различие, которое вы делаете в своем заявлении, как я его понимаю, в том, что немецкое правительство не посылало их вам напрямую и что их послал вам «ИГ».

М-р Ли. Верно.

М-р ДИКШТЕЙН. И это не имело никакого отношения к их деловым связям, которые сейчас имеют место.

М-р Ли. Правильно.

 

Американский «ИГ Фарбен»

Кем были выдающиеся финансисты истеблишмента Уолл-стрит, которые направляли деятельность «Американ ИГ», филиала «ИГ Фарбен», направленную на продвижение нацистской пропаганды?

Среди американских директоров «ИГ Фарбен» были некоторые наиболее выдающиеся сотрудники Уолл-стрит. Немецкие интересы повторно распространились в Соединенные Штаты после Первой мировой войны и успешно преодолели барьеры, созданные, чтобы не допустить «ИГ» на американский рынок. Ни конфискация немецких патентов, ни учреждение Химического фонда, ни высокие тарифные барьеры не были существенной проблемой.

К 1925 г. была основана «Дженерал дайстаф корпорейшн» (General Dyestuff Corporation) как эксклюзивный агент по продаже продукции, произведенной «Гасселли дайстафф» (Gasselli Dyestuff) (переименована в «Дженерал аинилайн уоркс» (General Aniline Works, Inc.) в 1929 г.) и импортированной из Германии. Уставной фонд «Дженерал анилайн уоркс» был переведен в 1929 г. в «Американ ИГ кемикал Корпорэйшн» (American I.G. Chemical Corporation) и позже, в 1939 г., в «Дженерал анилайн энд филм Корпорэйшн» (General Aniline & Film Corporation), в которую объединились «Американ ИГ» и «Дженерал анилайн уоркс». «Американ ИГ» и ее преемник «Дженерал анилайн энд филм» являются компаниями, через которые осуществлялся контроль предприятий «ИГ» в США. Участие «Американ ИГ» в уставном капитале составляло 3,000,000 обыкновенных акций класса А и 3,000,000 обыкновенных акций класса Б. Взамен пакета акций «Дженерал анилайн уоркс» и «Агфа-Анско Корпорэйшн» (Agfa-Ansco Corporation) «ИГ Фарбен» в Германии получил все акции класса B и 400,000 акций класса А. Конвертируемые облигации на тридцать миллионов долларов были проданы американскому населению, а основная сумма долга и проценты были гарантированы немецким «ИГ Фарбен», который получил опцион на закупку еще 1,000,000 акций класса А.

Таблица 2–2: Директора «Американ ИГ» в 1930 г.

Источник: Руководство Moody’s по инвестициям; 1930, с. 2149.

Примечание: Уолтер Дуйсберг (США), У. Гриф (США) и Адольф Куттрофф (США) также были директорами «Американ ИГ» в этот период.

Управление «Американ ИГ» (позже «Дженерал Анилайн») осуществлялось преимущественно «ИГ» и бывшими должностными лицами «ИГ». (См. таблицу далее) Герман Шмитц выступал в качестве президента с 1929 по 1936 гг., за ним до 1941 г. последовал его брат Дитрих А. Шмитц, принявший американское гражданство. Герман Шмитц, который был также директором Банка международных расчетов, «вершиной» международной системы финансового контроля, оставался председателем совета директоров с 1936 до 1939 года.

Первоначальный совет директоров включал девять участников, которые в то время (или ранее) входили в правление «ИГ Фарбен» в Германии (Герман Шмитц, Карл Бош, Макс Илгнер, Фриц тер Меер и Уилфред Гриф) или были ранее наняты в качестве сотрудников «ИГ Фарбен» в Германии (Уолтер Дуйсберг, Адольф Каттрофф, У. Г. фон Рат, Герман А. Метц). Герман А. Метц был американским гражданином, верным демократом в политике и бывшим финансовым инспектором Нью-Йорка. Десятый, У. Уэйс, работал на «ИГ» по контракту.

Директора «Американ ИГ» были не только выдающимися личностями на Уолл-стрит и в американской промышленности, но и, что особенно важно, были привлечены из нескольких весьма влиятельных организаций.

Остальные четыре участника совета директоров «Американ ИГ» были выдающимися гражданами Америки и членами финансовой элиты Уолл-стрит: C. Е. Митчел, председатель «Нэшнл Сити Банка» и Федерального резервного банка Нью-Йорка, Эдсел Б. Форд, президент «Форд мотор компании», У. Тигл, другой директор «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси», и Пол Варбург, первый член правления Федерального резервного банка Нью-Йорка и председатель правления компании «Бэнк оф Манхэттен».

Между 1929 и 1939 гг. в составе совета директоров «Американ ИГ» происходили изменения. Количество директоров время от времени варьировалось, хотя большинство всегда либо работали в «ИГ» или имели там связи, и в правление всегда входило не менее четырех американских директоров. В 1939 г., вероятно, в предвидении Второй мировой войны, – были приложены усилия, чтобы дать правлению более американский характер, но, несмотря на отставку Германа Шмитца, Карла Боша и Уолтера Дуйсберга и назначение семи новых директоров, эти семь участников опять же принадлежали группе «ИГ». Это доминирование «ИГ» усилилось в 1940 и 1941 гг., поскольку американские директора, в том числе Эдсел Форд, поняли политическую «нездоровость» «ИГ» и оставили должность.

Из данных фактов можно сделать несколько основных наблюдений. Во-первых, в совете директоров «Американ ИГ» было три директора из Федерального резервного банка Нью-Йорка, самого влиятельного из множества Федеральных резервных банков. «Американ ИГ» также имела общих директоров с компаниями «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси», «Форд мотор компани», «Бэнк оф Манхэттен» (позже стал «Чейз Манхэттен») и «АЭГ» (немецкая «Дженерал Электрик»). Во-вторых, три члена совета директоров этой «Американ ИГ» были признаны виновными на Нюрнбергском процессе по военным преступлениям. Это были немецкие, не американские, участники. Среди этих немцев был Макс Илгнер, директор отдела службы «ИГ Фарбен» NW-7 в Берлине, то есть нацистской довоенной разведывательной службы. Если директора корпорации коллективно ответственны за действия корпорации, то американские директора должны были быть также преданы суду в Нюрнберге вместе с немецкими директорами – при условии, что целью судебного процесса было определить виновников в развязывании войны. Но, конечно, если намерение суда состояло в том, чтобы отвлечь внимание от участия США в приходе Гитлера к власти, они очень хорошо преуспели в достижении этой цели.

 

Международный гигант «Дженерал Электрик» играет беспрецедентную роль в истории двадцатого века. «Дженерал Электрик компани» электрифицировала Советский Союз в 1920-х и 1930-х годах и привела в жизнь призыв Ленина к электрификации всей страны. План, созданный бывшим президентом «Дженерал Электрик» Джерардом Суопом, стал Новым курсом Франклина Д. Рузвельта, план, который осуждал бывший президент Герберт Гувер и который описан в книге «Уолл-стрит и Франклин Рузвельт» (Wall Street and FDR). Между Суопом и Юнгом из «Дженерал Электрик компани» и семьей Рузвельта существовали длительные, тесные взаимоотношения, так же, как и между «Дженерал Электрик» и Советским Союзом. В 1936 г. сенатор от штата Миссури Джеймс А. Рид, ранее сторонник Рузвельта, узнал о предательстве Рузвельтом либеральных идей и раскритиковал программу Нового курса Рузвельта как «тираническую» меру, «ведущую» к деспотизму, преследуемую ее инициаторами под коммунистический вопль о «Социальной справедливости». Сенатор Рид далее высказал обвинение в зале Сената, сводящееся к тому, что Франклин Д. Рузвельт был «наемным работником экономических роялистов» с Уолл-стрит и что семья Рузвельта «является одним из крупнейших акционеров в «Дженерал электрик компании».

По мере того как мы исследуем закулисную немецкую межвоенную историю и историю Гитлера и нацизма, мы находим, что и Оуэн Д. Юнг, и Джерард Суоп из «Дженерал Электрик» связаны с возвышением гитлеризма и подавлением немецкой демократии. То, что директора «Дженерал Электрик» присутствуют в каждой из этих трех отдельных исторических категорий – развитие Советского Союза, разработка Нового курса Рузвельта и возвышение гитлеризма – позволяет предположить, как объекты большого бизнеса остро заинтересованы в национализации мира ради достижения своих собственных целей и задач, а не для поддержания справедливого рынка в свободном обществе. «Дженерал Электрик» щедро обогатилась за счет большевизма, социализма Нового курса Рузвельта и, как мы увидим ниже, национал-социализма в гитлеровской Германии.

 

«Дженерал Электрик» в Веймаре, Германия

Вальтер Ратенау был, до его убийства в 1922 г., исполнительным директором «Всеобщей Электрической Компании» (Allgemeine Elekrizitats Gesellschaft), или немецкой «Дженерал Электрик», и как Оуэн Юнг и Джерард Суоп, его коллеги в США, он был ярким защитником корпоративного социализма. Вальтер Ратенау высказывался публично против конкуренции и свободного предпринимательства. Почему? Потому что и Ратенау, и Суоп хотели защиты и сотрудничества со стороны государства ради достижения собственных целей и выгоды для их организаций. (Но, конечно, не для чьих-либо еще целей и выгод). Ратенау выразил их призыв к Новой политической экономике так:

Новая экономика, как мы видели, будет не экономикой государства или правительства, а частной экономикой, передавшей обществу возможность принимать решения, которая, конечно, потребует, государственного сотрудничества для органичной консолидации, чтобы преодолеть внутренние трения, увеличить производство и обеспечить его устойчивость [39] .

Если «распутать» высокопарную прозу Ратенау, это означает, что власть государства должна была сделать доступной приватизацию частных фирм в их собственных корпоративных целях, что всемизвестно как национал-социализм. Ратенау высказывался публично против конкуренции и свободного предпринимательства.

Не для собственного благосостояния этих фирм, насколько оно может быть определено, но для благосостояния тех, кто испытывал недостаток в политическом влиянии государственного аппарата.

Оуэн Д. Юнг из «Дженерал Электрик» был одним из трех американских делегатов на встрече по созданию плана Дауэса в 1923 г., который установил программу немецких репараций. И в планах Дауэса и Юнга мы видим, как некоторые частные фирмы могли извлечь выгоду из власти государства.

Единственные крупнейшие займы Германии на Уолл-стрит в течение 1920-х гг. были репарационными займами; в конечном счете именно американский инвестор выплатил немецкие репарации.

Объединение немецкой электротехнической промышленности в картель «АЭГ» (наряду со сталелитейной и химической отраслями промышленности, рассмотренными в первой и второй главах) стало возможным благодаря этим кредитам Уолл-стрит:

В 1928 г. на собраниях по репарационному плану Юнга мы видим президента «Дженерал Электрик» Оуэна Д. Юнга в кресле главы делегации США, назначенного правительством США, чтобы, используя власть и престиж правительства, решать международные финансовые вопросы, увеличивая прибыль Уолл-стрит и «Дженерал Электрик». В 1930 г. Оуэн Д. Юнг, в честь которого назвали план немецких репараций, стал председателем правления «Дженерал Электрик Компани» в Нью-Йорке. Юнг был также председателем Исполнительного комитета Радиокорпорации Америки и директором двух компаний – немецкой «Дженерал Электрик» (A.E.G) и «Осрам» (Osram) в Германии. Юнг также был членом правления крупнейших американских корпораций, включая «Дженерал Моторс», Эн-би-си (NBC – Национальная широковещательная компания) и киностудии RKO; он был членом Совета национальной промышленной конференции, директором Международной торговой палаты и заместителем председателя правления Федерального резервного банка Нью-Йорка.

Джерард Суоп был президентом и директором «Дженерал Электрик Компани», а также французских и немецких дочерних компаний, включая «АЭГ» и «Осрам» в Германии. Суоп был также директором RCA (Радиокорпорации Америки), Эн-би-си и «Нэшнл сити банк оф Нью-Йорк». Через других директоров международной «Дженерал Электрик» в этот период осуществляется контроль Морганом над компанией, и Юнг, и Суоп были известны всем как представители Моргана в правлении «Дженерал Электрик», которое включало также Томаса Кокрана, другого партнера компании «Джей Пи Морган». Директор «Дженерал Электрик» Кларк Хэйнс Майнор был президентом международной «Дженерал Электрик» в 1920-е годы. Другим директором был Виктор М. Каттер из «Первого Национального банка Бостона», в том числе участвовавший в «банановых революциях» в Центральной Америке.

В конце 1920-х гг. Юнг, Суоп и Майнор из Международной «Дженерал электрик» перешли в немецкую электротехническую промышленность и добились если, по некоторым сообщениям, не контроля, то, по крайней мере, существенного влияния во внутренних делах и «АЭГ», и «Осрам». В июле 1929 г. было достигнуто соглашение между «Дженерал электрик» и тремя немецкими фирмами – «АЭГ», «Сименс унд Хальске», и «Коппель унд компании», по которому между ними были разделены все акции «Осрам», производителя электрических ламп. «Дженерал электрик» выкупила 16 % акций «Осрам» и достигла совместного соглашения по международному контролю производства и продажи электрических ламп. Кларк Майнор и Джерард Суоп стали директорами «Осрам».

В июле 1929 г. был проявлен большой интерес к слухам, которые ходили в немецких финансовых кругах, о том, что «Дженерал Электрик» также покупала долю в «АЭГ», и в связи с этим между «АЭГ» и «Дженерал Электрик» велись переговоры. В августе было подтверждено, что для «Дженерал Электрик» должно было быть выпущено обыкновенных акций «АЭГ» на 14 миллионов марок. Эти акции, добавленные к акциям, купленным на открытом рынке, дали «Дженерал Электрик» 25-процентную долю в «АЭГ». Между этими двумя компаниями было подписано соглашение о более тесном сотрудничестве, обеспечивающее для немецкой компании технологии и патенты США. В новостях было подчеркнуто, что «АЭГ» не будет иметь доли в «Дженерал Электрик», но что в то же время «Дженерал Электрик» будет финансировать расширение «АЭГ» в Германии. Немецкая финансовая пресса также отметила, что в совете директоров «Дженерал Электрик» в Соединенных Штатах не было представителей «АЭГ», но в то же время в совете директоров «АЭГ» теперь было пять американцев. Газета Vossische Zeitung писала:

Американская электротехническая промышленность завоевала мир, и только несколько оставшихся сопротивляющихся компаний были в состоянии противостоять атаке… [44]

К 1930 г. неизвестная немецкой финансовой прессе «Дженерал Электрик» так же получила фактическую монополию в советской электротехнической промышленности и должна была скоро проникнуть и в оставшиеся компании в Германии, особенно в «Сименс груп» (Siemens group). В январе 1930 г. три человека из «Дженерал Электрик» были избраны в правление «АЭГ» – Кларк Х. Майнор, Джерард Суоп и Э. Х. Болдуин – и «Международная Дженерал Электрик» (I.G.E). продолжила свои шаги по объединению мировой электротехнической промышленности в гигантский картель под контролем Уолл-стрит.

В феврале «Дженерал Электрик» сосредоточилась на оставшемся немецком электрическом гиганте, «Сименс унд Хальске», но даже будучи способной получить большое количество облигаций, выпущенных от имени немецкой фирмы нью-йоркским банком «Диллон Рид», «Дженерал Электрик» не смогла получить долю или назначить своих директоров в правление «Сименс». В то время как немецкая пресса признала даже этот ограниченный контроль «историческим случаем первого порядка в экономике и важным шагом на пути к будущему мировому электрическому трасту», «Сименс» сохранила свою независимость от «Дженерал Электрик» – и эта независимость важна для нашей истории. В газете «Нью-Йорк таймс» сообщалось:

Вся пресса подчеркивает тот факт, что «Сименс», в отличие от «АЭГ», сохраняет свою независимость для будущего и указывает, что ни одного представителя «Дженерал Электрик» не будет присутствовать в совете директоров «Сименс» [46] .

Нет никаких доказательств, что «Сименс», через «Сименс унд Хальске» или через «Сименс-Шукерт», напрямую участвовала в финансировании Гитлера. «Сименс» содействовала Гитлеру лишь незначительно и косвенно – посредством долевого участия в «Осрам», в то время как и «АЭГ», и «Осрам» напрямую существенным образом финансировали Гитлера через агента Nationale Treuhand («Национальная трастовая компания»). «Сименс» сохранила свою независимость в начале 1930-х, в то время как и «АЭГ», и «Осрам» были под контролем Америки и с американскими директорами. Нет никаких доказательств, что «Сименс», не имевшая американских директоров, финансировала Гитлера. С другой стороны, у нас есть неопровержимое документальное доказательство, что «Немецкая Дженерал Электрик» и «Осрам», обе с американскими директорами, финансировали Гитлера.

В последующие месяцы после предпринятой Уолл-стрит попытки завладеть «Сименс» обозначилась модель развивающегося международного траста электротехнической промышленности, пришел конец международной борьбе за патенты и доля «Дженерал Электрик» в «АЭГ» увеличилась почти до 30 процентов.

Таким образом, в начале 1930-х, в то время как Гитлер готовился захватить диктаторскую власть в Германии, – спонсируемый некоторыми, но ни в коем случае не всеми немецкими и американскими промышленниками, – «Немецкой Дженерал Электрик» (A.E.G) владели «Международная Дженерал Электрик» (приблизительно 30 процентов), компания «Гезельшафт фюр Электриш Унтернмюнген» (Gesellschaft für Electrische Unternemungen) (25 процентов) и «Людвиг Лове» (Ludwig Loewe) (25 процентов). «Международная Дженерал Электрик» также имела долю приблизительно 16 и 2/3 процентов в «Осрам» и дополнительно косвенное влияние в «Осрам» посредством директоров из «АЭГ». В правлении «АЭГ». помимо четырех американских директоров (Юнг, Суоп, Майнор и Болдуин), мы находим также представителей компаний Pferdmenges Oppenheim & Co. (другой спонсор Гитлера) и Quandt, которая владела 75 процентами Accumlatoren-Fabrik, прямым крупным спонсором Гитлера. Другими словами, среди немецких членов правления «АЭГ» мы находим представителей нескольких немецких фирм, которые финансировали Гитлера в 1920-х и 1930-х гг.

 

«Дженерал Электрик» и финансирование Гитлера

Современный корпоративный социализм глубоко уходит корнями к управлению двумя аффилированными транснациональными корпорациями: «Дженерал Электрик Компани» в Соединенных Штатах и ее иностранными партнерами, включая «Немецкую Дженерал Электрик» («АЭГ»), и «ОСРАМ» в Германии. Мы отметили, что Джерард Суоп, второй президент и председатель «Дженерал Электрик», и Вальтер Ратенау из «АЭГ» поддерживали радикальные идеи контроля государства через интересы частного предпринимательства.

С 1915 г. «Международная Дженерал Электрик», расположенная на Бродвее, 120, в Нью-Йорке, действовала как активный инвестор на мировом рынке, занимаясь производством и продажей, управляя политикой «Дженерал Электрик Компани». «Международная Дженерал Электрик» имела доли в зарубежных компаниях-производителях, в том числе 25–30 процентов участия в «Немецкой Дженерал Электрик» («АЭГ») плюс активы в «Осрам ГмбХ Коммандитгессельшафт» (Osram G.m.b.H. Kommanditgesellschaft) в Берлине. Эти активы обеспечили четырем директорам «Международной Дженерал Электрик» в правлении «АЭГ», и другому директору в «Осрам» значительное влияние на внутреннюю политику этих немецких компаний. Значение этой собственности «Дженерал Электрик» состоит в том, что «АЭГ» и «Осрам» были крупными поставщиками денежных средств для Гитлера во время его прихода к власти в Германии в 1933 г. В квитанции банковского перевода, датированной 2 марта 1933 г. от «АЭГ» в Delbruck Schickler & Co. в Берлине, представлен запрос на перевод 60,000 рейхсмарок на счет в Nationale Treuhand («Национальная трастовая компания») для пользования Гитлером. «ИГ Фарбен» был самым важным из внутренних финансовых спонсоров Гитлера и (как уже было отмечено) контролировал «Американ ИГ». Более того, несколько директоров «АЭГ» входили также в правление «ИГ Фарбен»: Герман Бушер, председатель правления «АЭГ», а также директора «АЭГ» Юлиус Флехтейм и Вальтер фон Рат. «ИГ Фарбен» обеспечила 30 процентов капитала фонда Гитлера в Национальной трастовой компании в 1933 г.

Вальтер Фаренхорст из «АЭГ» был также членом правления компаний Phoenix AG, Thyssen AG и Demag AG – и все они были вкладчиками фонда Гитлера. Demag AG внесла 50,000 RM в фонд Гитлера, ее директор – скандально известный Фридрих Флик, ранний сторонник Гитлера, который был позже осужден на Нюрнбергском процессе, – входил в правление «АЭГ». Компания Accumulatoren Fabrik AG была также вкладчиком фонда Гитлера (25,000 RM), и двое из ее директоров – Август Пфеффер и Гюнтер Квандт – состояли в правлении «АЭГ». Квандт лично владел 75 процентами компании Accumulatoren Fabrik.

Два директора коммерческого предприятия «Осрам Гезельшафт», в котором «Международная Дженерал Электрик» имела 16 и 2/3 % прямого участия, также входили в правление «АЭГ»: Пол Мэмрот и Генрих Пферлс. «Осрам» внесла 40,000 RM непосредственно в фонд Гитлера. У концерна Отто Вольффа, «Ферайнигте Штальверке АГ», получателя существенных нью-йоркских займов в 1920-х гг., было три директора в правлении «АЭГ»: Отто Вольфф, Генри Нейтан и Джэйкоб Голдшмидт. Альфред Крупп фон Болен, единственный владелец компании «Крупп» и ранний сторонник Гитлера, был членом Aufsichsrat (правления) «АЭГ». Роберт Пфердменгес, член «Круга друзей Гиммлера», был также директором «АЭГ».

Другими словами, почти все немецкие директора «Немецкой Дженерал Электрик» оказывали финансовую поддержку Гитлеру и были связаны не только с «АЭГ», но и с другими компаниями, финансирующими Гитлера.

Вальтер Ратенау стал директором «АЭГ» в 1899 г. и к началу двадцатого века был директором более чем 100 корпораций. Ратенау был также автором «Плана Ратенау», который имеет заметное сходство с «Планом Суопа», то есть «Новым курсом» Рузвельта, но написанным Суопом, президентом «Дженерал Электрик». Другими словами, мы видим удивительное совпадение в том, что авторы планов Нового курса в США и Германии были также главными покровителями лиц, осуществлявших их реализацию: Гитлера в Германии и Рузвельта в США.

Суоп был председателем правления «Дженерал Электрик Компани» и «Международной Дженерал Электрик». В 1932 г. американские директора «АЭГ» были тесно связаны с американскими банковскими и политическими кругами следующим образом:

ДЖЕРАРД СУОП – Председатель правления «Международной Дженерал Электрик» и президент «Дженерал Электрик», директор «Нэшнл Сити Банк» (и других компаний), директор «АЭГ» и «Осрам» в Германии. Автор «Нового курса» Рузвельта и член многочисленных организаций Рузвельта.

ОУН Д. ЮНГ – Председатель правления «Дженерал Электрик» и заместитель председателя Федерального резервного банка Нью-Йорка. Вместе с Дж. П. Морганом автор Плана Юнга, сменившего План Дауэса в 1929 г. (см. главу 1).

КЛАРК Х. МАЙНОР – Президент и директор «Международной Дженерал Электрик», директор «Бритиш Томсон-Хьюстон», «Компании Хенерале ди Элетрисита» (Италия) и «Электрической компании акций и облигаций» (EBASCO) (Япония).

Одним словом, имеется весомое доказательство несомненной подлинности, показывающее, что «Немецкая Дженерал Электрик» вносила существенные суммы в политический фонд Гитлера. В «АЭГ» было четыре американских директора (Болдуин, Суоп, Майнор и Кларк), и сама компания на 80 % принадлежала «Международной Дженерал Электрик». К тому же «Международная Дженерал Электрик» и четыре американских директора владели наибольшей общей долей и, следовательно, имели наибольшее общее влияние на действия и политику «АЭГ». Более того, почти все другие директора «АЭГ» были связаны с фирмами («ИГ Фарбен», Accumulatoren Fabrik, и т. д.), которые финансировали напрямую – от имени компании – политический фонд Гитлера. Однако только немецкие директора «АЭГ» были преданы суду в Нюрнберге в 1945 году.

 

Техническое сотрудничество с «Крупп»

Помимо финансовой помощи Гитлеру, «Дженерал Электрик» направила свою поддержку на построение картельного сотрудничества с другими покровителями Гитлера ради взаимной выгоды и на пользу нацистского государства. Производство твердых сплавов на основе карбида вольфрама – один из примеров такого сотрудничества между «Дженерал Электрик» и нацистами. До ноября 1928 г. американские отрасли промышленности имели несколько источников получения карбида вольфрама, а также инструментов и волок-заготовок, содержащих это твердосплавное соединение. Среди этих источников были компания «Крупп» в г. Эссен (Германия) и две американские фирмы, в которые «Крупп» тогда поставляла и продавала продукцию, – Union Wire Die Corporation и Thomas Prosser & Son. В 1928 г. «Крупп» взяла на себя обязательство выдать лицензии на патенты Соединенных Штатов, которыми она владела, металлургической компаниям «Ферс стерлинг стил» (Firth-Sterling Steel Company) и «Ладлэм стил компани» (Ludlum Steel Company). До 1928 г. вольфрамовый карбид для инструментов и волок продавался в Соединенных Штатах приблизительно по $50 за фунт.

Патенты Соединенных Штатов, которые «Крупп» также хотела получить, были ранее переданы компанией «Осрам коммандитгессельшафт» в «Дженерал Электрик». «Дженерал Электрик» также разрабатывала свои собственные патенты, преимущественно патенты Хойта и Джилсона, посвященные конкурирующим процессам в твердых сплавах карбида вольфрама. «Дженерал Электрик» полагала, что может использовать эти патенты независимо, не посягая на патенты «Крупп» и не конкурируя с ними. Но вместо того чтобы использовать свои патенты независимо, соперничая с «Крупп», или подтвердить свои права в соответствии с патентным законодательством, «Дженерал Электрик» заключила картельное соглашение с «Крупп», чтобы использовать сообща патенты обеих сторон и дать «Дженерал Электрик» монопольный контроль над индустрией вольфрамового карбида в Соединенных Штатах.

Первый шаг в организации этого картеля был сделан компанией «Карболой» (Carboloy Company, Inc.), дочерним предприятием «Дженерал Электрик», учрежденным в целях развития применения вольфрамового карбида. Цена 1920-х годов, приблизительно в $50 за фунт, была увеличена компанией «Карболой» до $458 за фунт. Очевидно, что ни одна фирма не могла продать большие количества вольфрамового карбида в этом диапазоне цен, но эта цена должна была максимизировать прибыль «Дженерал Электрик». В 1934 г. «Дженерал Электрик» и «Карболой» также смогли получить, посредством выкупа, лицензию, выданную компанией «Крупп» металлургической компании «Ладлэм стил компани», таким образом устраняя одного из конкурентов. Однако в 1936 г. «Крупп» была вынуждена воздержаться от дальнейшего импорта в Соединенные Штаты. Частью цены, заплаченной за устранение с американского рынка вольфрамового карбида, произведенного за границей, было взаимное обязательство того, что «Дженерал Электрик» и «Карболой» не экспортируют из США. Таким образом, эти американские компании связали себе руки контрактом (или разрешили «Крупп» связать себе руки) и отказались от иностранных рынков для американской промышленности. Тогда компания «Карболой» приобрела бизнес Thomas Prosser & Son, а в 1937 г., почти за 1 миллион долларов, приобрела также конкурирующий бизнес Union Wire Die Corporation. «Крупп» объединила усилия с «Дженерал Электрик» и «Карболой», чтобы убедить Union Wire Die Corporation продаться.

На лицензии на производство вольфрамового карбида тогда были получены отказы. В 1936 г. было отказано в лицензии металлургической компании «Крусибл». В 1938 г. отказ на лицензию получила корпорация «Крайслер». 25 апреля 1940 г. в лицензии было отказано компании «Триплетт электрикал инструмент». В лицензии также отказали компании «Дженерал Кэйбл». «Форд мотор компании» в течение нескольких лет выражала решительное сопротивление политике высокой цены, которой следовала компания «Карболой», и в какой-то момент подала запрос на право производства вольфрамового карбида хотя бы для собственного использования внутри компании. Но тоже получила отказ. В результате такой тактики «Дженерал Электрик» и ее дочерняя компания «Карболой» получили в 1936 или 1937 гг. фактически полную монополию на производство вольфрамового карбида в Соединенных Штатах.

В нескольких словах подытожим: «Дженерал электрик» при содействии другого сторонника Гитлера – «Крупп» – совместно обеспечили для «Дженерал электрик» монополию на вольфрамовый карбид в США. Поэтому, когда Вторая мировая война началась, установленная монопольная цена «Дженерал электрик» была $450 за фунт – почти в десять раз больше, чем цена 1928 года, и использование его в США было, соответственно, ограничено.

 

«АЭГ» избегает бомбардировок во Второй мировой войне

К 1939 г. немецкая электротехническая промышленность стала тесно связана с двумя такими американскими фирмами, как «Международная Дженерал Электрик» и «Международный Телефон и Телеграф». Крупнейшими фирмами в немецком электрическом производстве и их филиалами, перечисленными в порядке важности, были:

Другими словами, в 1939 г. германская промышленность электрического оборудования сконцентрировалась в нескольких крупных корпорациях, объединенных международным картельным соглашением и взаимным участием в акционерном капитале в две крупные американские корпорации. Этот промышленный комплекс никогда не был прямой целью бомбардировок во время Второй мировой войны. Заводы «АЭГ» и «Интернешнл Телефон и Телеграф» («Международная телефонная и телеграфная компания», ИТТ) подвергались ударам только случайно, во время нападений на территории, где они располагались, да и то редко. Заводы по производству электрооборудования, подвергшиеся целенаправленной бомбардировке, не были связаны с американскими фирмами. Бомбардировкам подверглись не связанные с США «Браун Бовери» в Мангейме и «Сименсштадт» в Берлине. В результате немецкое производство военного электрооборудования постоянно росло в течение Второй мировой войны, достигнув максимума уже в 1944 г. Согласно американским докладам по расследованию стратегических бомбардировок, «по мнению помощников Спирса и представителей администрации завода, военная экономика в Германии никогда не испытывала, каким бы то ни было серьезным образом, нехватки электрооборудования».

Одним из примеров политики «небомбежки» по отношению к «Немецкой Дженерал Электрик» был завод «АЭГ» на Muggenhofer Strasse, 185, Нюрнберг. Исследование объема производства этого завода во время Второй мировой войны представляет интерес, потому что иллюстрирует масштаб, до которого простое производство мирного времени было преобразовано в военные годы. Довоенный завод производил домашнее оборудование, такое, как электрические плитки, электроплиты, электрические утюги, тостеры, промышленные духовки для выпекания, радиаторы, водонагреватели, кухонные духовки и промышленные нагреватели. В 1939, 1940 и 1941 гг. большинство производственных мощностей нюрнбергского завода использовалось для изготовления продукции мирного времени. В 1942 г. завод перешел на изготовление военного оборудования. Стали производиться металлические детали для связной аппаратуры и таких боеприпасов, как бомбы и мины. Другая военная продукция состояла из деталей для поисковых прожекторов и усилителей. Следующая таблица ярко демонстрирует переход на военное производство:

Фактический ущерб от бомбардировок этого завода был незначителен. Никаких серьезных повреждений не было до нападений 20 и 21 февраля 1945 г., близко к концу войны, и затем защита завода была довольно хорошо усовершенствована. Атаки, во время которых бомбы поражали территорию завода, и ничтожный нанесенный ущерб перечислены в следующей таблице:

Другим примером завода «Немецкой Дженерал Электрик», который избежал бомбардировки, является завод «АЭГ» в Коппельсдорфе, производивший радиолокаторы и антенны для бомбардировщиков. Другие производившие продукцию военного назначения заводы «АЭГ», не подвергшиеся бомбардировке, были следующие:

СПИСОК ЗАВОДОВ A.E.G., НЕ ПОДВЕРГШИХСЯ БОМБАРДИРОВКЕ ВО ВРЕМЯ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Факт, что заводы «АЭГ» в Германии не подвергались бомбардировкам во время Второй мировой войны, был подтвержден американским исследованием стратегических бомбардировок, проведенным под руководством таких академиков, как Джон К. Гелбрейт, и такими финансистами с Уолл-стрит, как Джордж У. Болл и Пол Х. Нитце. В «Докладе по немецкой индустрии электрооборудования» от января 1947 г. говорится:

Промышленность никогда не подвергалась нападению в качестве основной системы мишеней, но несколько заводов – ««Браун Бовери»» в Мангейме, «Бош» в Штутгарте и «Сименсштадт» в Берлине – стали объектами целенаправленных атак; многие другие были повреждены во время территориальных рейдов [50] .

В конце Второй мировой войны Союзническая следственная группа, известная как FIAT, была отправлена для исследования разрушений от бомбардировок немецких заводов электротехнической промышленности. В эту команду входили Александр Г.П.Е. Сандерс из компании «Международный Телефон и Телеграф» (Нью-Йорк), Витворт Фергюсон из «Фергюсон электрик компани» (Нью-Йорк) и Эрих Дж. Боргман из «Вестингаус электрик». Хотя поставленная перед ними задача состояла в том, чтобы исследовать последствия бомбардировок союзниками немецких объектов, истинная же цель этой конкретной команды заключалась в том, чтобы как можно скорее вернуть немецкую промышленность к производству. Витворт Фергюсон написал отчет о состоянии завода «АЭГ-Остландверке», датированный 31 марта 1945 г., в котором пришел к заключению, что «этот завод готов немедленно приступить к производству высококачественных металлических деталей и сборных изделий».

В заключение отметим, что и у Ратенау из «АЭГ», и у Суопа из «Дженерал Электрик» в США были похожие идеи заставить государство работать для их собственных корпоративных целей. «Дженерал Электрик» была известным спонсором Гитлера, получала щедрую прибыль от военного производства – и все же ей удалось избежать бомбардировок во время Второй мировой войны. Очевидно, история, кратко рассмотренная здесь, заслуживает намного более тщательного – и официального – расследования.

 

Группа компаний «Стандарт Ойл», в которой семья Рокфеллеров владела четвертью акций (контрольным пакетом), оказывала важнейшую помощь нацистской Германии в подготовке ко Второй мировой войне. Эта помощь в военной подготовке осуществлялась потому, что относительно незначительные запасы сырой нефти Германии были совершенно недостаточны для современной механизированной войны; в 1934 г., например, около 85 % немецких готовых нефтепродуктов были импортированы. Решением, принятым нацистской Германией, было производить синтетический бензин из собственных больших запасов угля. Именно процесс гидрогенизации при производстве синтетического бензина и его изооктановые характеристики позволили Германии развязать войну, и этот процесс гидрогенизации был разработан и финансировался лабораториями «Стандарт Ойл» в США в партнерстве с «ИГ Фарбен».

Данные, представленные комитетам Трумена, Боуна и Килгора после Второй мировой войны подтвердили, что «Стандарт Ойл» была в то же время «серьезной угрозой в военных приготовлениях Соединенных Штатов». Всем трем комитетам конгресса были представлены документальные доказательства того, что до Второй мировой войны «Стандарт Ойл» заключила с «ИГ Фарбен» так называемое соглашение «Jasco», по которому синтетический каучук был в сфере влияния «Фарбен», в то время как «Стандарт Ойл» должна была получить абсолютную монополию в США только в том случае и в тот момент, когда «Фарбен» разрешит развитие производства синтетического каучука в США:

Соответственно [заключение Комитета Килгора], «Стандарт» полностью выполнила цель «ИГ», заключающуюся в препятствовании американскому производству путем отговаривания каучуковых компаний проводить независимые исследования в разработке синтетического каучука [53] .

К сожалению, комитеты Конгресса не исследовали еще более зловещий аспект этого сговора «Стандарт Ойл» с «ИГ Фарбен»: в это время руководители «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» имели не только стратегические военные связи с «ИГ Фарбен», но и другие связи с гитлеровской Германией – даже до такой степени, что осуществляли вложения через немецкие дочерние компании в личный фонд Генриха Гиммлера и входили в круг друзей Гиммлера вплоть до 1944 года.

Во время Второй мировой войны «Стандарт Ойл» была обвинена в измене из-за этого довоенного союза с «Фарбен», причем тогда все еще было неизвестно о ее продолжавшейся в военное время деятельности в кругу друзей Гиммлера. Обвинения в государственной измене были категорически опровергнуты «Стандарт Ойл». Одна из наиболее известных из этих оправдательных речей была опубликована Р. Т. Хэсламом, директором «Стандарт ойл оф Нью-Джерси», в «Петролеум Таймс» (The Petroleum Times) (25 декабря, 1943 г.) под названием «Секреты превратились в могучее оружие войны благодаря соглашению с «ИГ Фарбен». Это была попытка перевернуть ситуацию в свою пользу и представить предвоенный сговор как выгодный для США.

Какова бы ни была поспешно занятая защитная позиция «Стандарт Ойл», переговоры и контракты 1929 г. между «Стандарт» и «ИГ Фарбен» были воспроизведены в современной прессе и свидетельствуют о соглашениях и намерениях «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» и «ИГ Фарбен». В апреле 1929 г. Уолтер С. Тигл, президент «Стандарт ойл оф Нью-Джерси», стал директором вновь организованной «Американ ИГ Фарбен». Не потому, что Тигл был заинтересован в химической промышленности, но потому, что

Он в течение нескольких прошлых лет пользовался очень тесной связью с некоторыми отраслями научно-исследовательской деятельности «ИГ Фарбениндустри», которые имеют близкое отношение к нефтяной промышленности [55] .

Тигл заявил, что в течение некоторого времени проводилась совместная исследовательская работа по получению бензина из угля и что научно-исследовательская лаборатория для этой работы должна была быть создана в Соединенных Штатах. В ноябре 1929 г. эта находящаяся в совместной собственности «Стандарт» – «Фарбен» исследовательская компания была создана под руководством «Стандарт Ойл компани оф Нью-Джерси» и все исследования и патенты, относящиеся к получению бензина из угля, принадлежавшие «ИГ» и «Стандарт», были объединены для совместного использования.

Ранее, в период с 1926 по 1929 гг., две эти компании сотрудничали в разработке процесса гидрогенизации, и работа экспериментальных заводов была пущена как в США, так и в Германии. Теперь было предложено построить новые заводы в США в городах Бэйвэй, Нью-Джерси и в Бэйтауне, штат Техас, в дополнение к увеличению мощностей ранее построенного экспериментального завода в Батон-Руж. «Стандарт» объявила:

…важность нового договора для страны заключается в том, что он гарантирует, что процесс гидрогенизации получит здесь развитие на коммерческой основе под руководством американских заинтересованных лиц… [57]

В декабре 1929 г. была организована новая компания – «Стандарт ИГ компани» (Standard I.G. Company). Ф. А. Говард был назначен президентом, а ее немецкими и американскими директорами были назначены: E.M. Кларк, Уолтер Дуйсберг, Питер Херлл, Р.А. Рейдеманн, Х.Г. Сайдел, Отто фон Шенк, и Гай Веллман.

Большинство акций исследовательской компании принадлежало «Стандарт Ойл». Техническая работа, разработка технологий, а также строительство трех новых заводов по выработке бензина из угля в Соединенных Штатах были переданы в управление «Стандарт Ойл Девелопмент Компани» (Компании по развитию), дочерней компании «Стандарт Ойл». Как видно из этих современных сообщений, разработки по производству бензина из угля проводились «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» в пределах США, на заводах «Стандарт Ойл», и финансировались и контролировались преимущественно компанией «Стандарт». Результаты этого исследования поступали в «ИГ Фарбен» и послужили основой для программы Гитлера по производству бензина из угля, которая сделала возможной Вторую мировую войну.

В статье Хэслама, написанной бывшим профессором химических технологий в Массачусетском технологическом институте (на тот момент вице-президентом «Стандарт ойл оф Нью-Джерси»), утверждается, вопреки изложенным фактам, что «Стандарт Ойл» сможет через свои соглашения с «Фарбен» получить немецкие технологии для Соединенных Штатов. Хэслам привел в пример производство толуола и паратона (оппанола), используемых для стабилизации вязкости бензина, что является важным в условиях пустыни и российских зимних танковых операций, а также для производства каучука «буна». Однако эта статья, с ее ложными своекорыстными заявлениями, попала в военную Германию и стала основой для меморандума «ИГ Фарбен» «Секрет» от 6 июня 1944 г., предназначенного обвиняемым в Нюрнберге и тогдашним представителем «Фарбен» фон Книримом коллегам в управлении «Фарбен». В данном меморандуме фон Книрима излагались те факты, о которых Хэслам не счел нужным упомянуть в своей статье в Петролиум Таймс. В меморандуме был фактически перечень того, что «Стандарт» не желала сообщать американской общественности – основного вклада, сделанного «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» в нацистскую военную машину. В меморандуме «Фарбен» говорится, что соглашения со «Стандарт Ойл» были крайне необходимы для «ИГ Фарбен»:

Заключение соглашения со «Стандарт» было необходимо по техническим, коммерческим и финансовым причинам: технически, потому что соответствующий специфике опыт, который был возможен только в крупной нефтяной компании, был необходим для дальнейшего развития наших технологий, и такой отрасли нет в Германии; коммерчески, потому что, при отсутствии государственного экономического контроля в Германии в то время, «ИГ» необходимо было избежать конкурентной борьбы с великими нефтяными державами, которые всегда продавали лучший бензин по самой низкой цене на конкурирующих рынках; финансово, потому что картелю «ИГ», который уже потратил чрезвычайно большие суммы на развитие технологии, пришлось искать финансовую помощь для того, чтобы иметь возможность продолжать разработки в других новых технических областях, таких как производство буны [58] .

Далее меморандум «Фарбен» отвечал на ключевой вопрос: что «крайне необходимое для ведения войны» приобрел «ИГ Фарбен» у «Стандарт Ойл»? Меморандум рассматривает ту продукцию, которую называл Хэслам, то есть изооктан, толуол, оппанол-паратон и буну, и демонстрирует, что, вопреки публичному заявлению «Стандарт Ойл», их технология происходит в большей степени из США, нежели из Германии.

В меморандуме «Фарбен» по изооктану говорится:

Благодаря десятилетиям работы над моторным топливом, американцы были впереди нас в своем знании требований к качеству, которые предусмотрены при различных способах использования моторного топлива. В частности, они разработали, при значительных затратах, большое количество методов тестирования бензина для различных видов использования. На основании своих экспериментов они выявили полезное антидетонационное свойство изооктана задолго до того, как у них появились какие-либо знания о нашем процессе гидрогенизации. Это доказывается одним единственным фактом, что в Америке бензины классифицируются по октановому числу и изооктан был введен как лучшее топливо с октановым числом, равным 100. Все эти знания, естественно, стали нашими в результате соглашения, которое сберегло нам много сил и защитило нас от многих ошибок.

«ИГ Фарбен» добавляет: утверждение Хэслама, что производство изооктана стало известно в Америке только благодаря процессу гидрогенизации, разработанному «Фарбен», не было правильным:

Особенно в отношении изооктана мы многим обязаны американцам, потому что в нашей работе мы могли привлечь американские знания о поведении топлива в двигателях. Кроме того, в настоящее время американцы сообщают нам о ходе их производственного процесса и его дальнейшем развитии.

Незадолго до войны новый метод производства изооктана был найден в Америке – алкилирование с предварительной изомеризацией. Этот процесс, который г-н Хэслам не упоминает вообще, на самом деле полностью создан американцами, и стал известен нам подробно на отдельных его этапах благодаря нашим с ними соглашениям, и в настоящее время широко нами используется.

Что касается толуола, «ИГ Фарбен» указывает на фактическую неточность в статье Хэслама: профессор Хэслам заявляет, что толуол в США не производился путем гидрогенизации. Относительно оппанола меморандум «ИГ» называет сведения Хэслама «неполными», а что касается каучука «буна», «мы никогда не передавали техническую информацию американцам, и техническое сотрудничество в области буны никогда не имело места». Что самое важное, меморандум «Фарбен» продолжает описывать некоторую продукцию, не приводимую Хэсламом в его статье:

Как следствие наших контрактов с американцами мы получили от них, сверх и помимо соглашения, очень ценные исследования в области синтеза и совершенствования моторного топлива и смазочных масел, которые сейчас во время войны наиболее полезны для нас; и мы также получили от них и другие полезные знания. Прежде всего, можно отметить следующие:

(1) Улучшение топлива путем добавления тетраэтилсвинца и производство этого соединения. Нет нужды упоминать, что без тетраэтилсвинца нынешние методы ведения войны были бы невозможны. Дело в том, что с начала войны мы могли производить тетраэтилсвинец целиком благодаря тому обстоятельству, что незадолго до этого американцы ознакомили нас с планами производства вместе с их ноу-хау. Это был, кроме того, первый раз, когда американцы решили передать лицензию на этот процесс в другую страну (не считая передачи незащищенных секретов), и это только касательно отклика «Стандарт Ойл» на наши срочные запросы. По контракту мы не могли требовать этого, и мы узнали позже, что Военный департамент в Вашингтоне дал свое согласие только после долгих раздумий.

(2) Конверсия низкомолекулярных ненасыщенных соединений в пригодный к использованию бензин (полимеризация). Большая работа в этой области была проделана как здесь, так и в Америке. Но американцы были первыми, кто осуществил этот процесс в крупном масштабе, что предполагало, что и мы развернем этот процесс до крупных промышленных масштабов. Помимо этого, в Германии также функционируют заводы, построенные в соответствии с американскими технологиями.

(3) Знания в области смазочных масел. Германия также благодаря контракту с Америкой освоила опыт производства, который является чрезвычайно важным для сегодняшней войны.

В связи с этим мы получили не только опыт «Стандарт», но и, посредством «Стандарт», опыт «Дженерал Моторс» и других крупных американских автомобильных компаний.

(4) В качестве еще одного замечательного примера полезного эффекта от контракта между «ИГ» и «Стандарт Ойл» следует упомянуть следующий: с 1934 по 1935 год наше правительство было чрезвычайно заинтересовано в приобретении из-за рубежа запасов особо ценных минеральных нефтепродуктов (в частности, авиационного бензина и авиационного смазочного масла) и держало их в резерве в объеме, приблизительно равном 20 млн долларов по рыночной стоимости. Правительство Германии обратилось к «ИГ» с просьбой на основании их дружеских отношений со «Стандарт Ойл» приобрести этот объем запасов на имя «Фарбен», но фактически в качестве доверительного управляющего немецкого правительства. Тот факт, что нам в итоге удалось посредством сложнейших переговоров приобрести необходимое нашему правительству количество запасов у американской «Стандарт Ойл Компани» и у нидерландско-английской «Роял Датч Шелл Групп» и транспортировать его в Германию, стал возможным только благодаря помощи со стороны «Стандарт Ойл Компани».

 

Этилсвинец для вермахта

Другой яркий пример помощи «Стандарт Ойл» в сотрудничестве с «Дженерал Моторс» нацистской Германии – поставки этилового свинца. Этиловая жидкость является антидетонационным соединением, которое используется как в авиационном, так и в автомобильном топливе, чтобы устранить детонационный шум и тем самым улучшить эффективность работы двигателя; без этих антидетонационных соединений современное ведение войны было бы непрактичным.

В 1924 г. в Нью-Йорке была основана компания «Этил Газолин Корпорэйшн» (совместно с «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси» и «Дженерал Моторс Корпорэйшн»), для того чтобы контролировать и использовать американские патенты на изготовление и распространение тетраэтилсвинца и этиловой жидкости в США и за рубежом. До 1935 г. производство этих продуктов имело место только в Соединенных Штатах. В 1935 г. «Этил Газолин Корпорэйшн» передала свое ноу-хау Германии для нацистской программы перевооружения. Это было сделано вопреки протестам правительства США.

Намерение «Этил» передать нацистской Германии свои антидетонационные технологии оказалось в поле зрения Армейской авиации в Вашингтоне, округ Колумбия. 15 декабря 1934 г. Е.У. Уэббу, президенту «Этил Газолин», было сообщено, что Вашингтон узнал о намерении «формирования немецкой компании с участием «ИГ» для производства этилового бензина в этой стране». Военное министерство выявило, что имела место значительная критика этого технологического трансфера, который мог «иметь самые серьезные последствия» для США; коммерческий спрос на этиловый свинец в Германии был слишком мал, чтобы представлять интерес, и

…оно утверждало, что Германия тайно проводит боевую подготовку и этилсвинец, несомненно, является ценным вспомогательным средством для военных самолетов [59] .

Тогда Корпус армейской авиации уведомил «Этил Компани»: «…ни при каких условиях ни вам, ни Совету директоров «Этил Газолин Корорэйшн» не следует раскрывать Германии какие-либо секреты или ноу-хау, связанные с производством тетраэтилсвинца».

12 января 1935 г. Уэбб отправил начальнику Корпуса армейской авиации «Отчет о положении дел», который был, по сути, отрицанием того, что какие-либо подобные технические знания могут быть кому-либо переданы; он предложил добавить в договоре соответствующий пункт, предусматривающий защиту от любой такой передачи информации. Однако, вопреки своему обещанию Корпусу армейской авиации, «Этил» впоследствии подписала совместное производственное соглашение с «ИГ Фарбен» в Германии по созданию «Этил ГмбХ», а также с химической компанией «Монтекатини» в фашистской Италии с той же целью.

Стоит назвать директоров «Этил Газолин Коропрэйшн» на момент этой передачи технологий: Е.У. Уэбб, президент и директор; К.Ф. Кеттеринг, Р.П. Рассел, В.С. Тигл, глава «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» и попечитель фонда Рузвельта «Уорм-спрингс», шт. Джорджия; Ф.А. Говард, Э.М. Кларк из «Стандарт ойл оф Нью-Джерси»; А.П. Слоун младший, Д. Браун, Дж. Т. Смит и В.С. Пэриш из «Стандарт ойл оф Нью-Джерси.

Архивы «ИГ Фарбен», захваченные в конце войны, подтверждают важность передачи этих конкретных технологий для германского вермахта:

С начала войны мы были в состоянии производить тетраэтилсвинец только потому, что незадолго до начала войны, американцы учредили для нас заводы, готовые к производству, и снабдили нас всем имеющимся опытом. Таким образом, нам не нужно было проводить сложную опытно-конструкторскую работу, потому что мы могли тотчас запустить производство на основе всего того опыта, который американцы получали годами [62] .

В 1938 г., прямо перед началом войны в Европе, немецким люфтваффе (военно-воздушным силам) срочно потребовалось 500 тонн тетраэтилсвинца. «Этил» была проинформирована официальным представителем «Дюпон», что такие количества этила будут использоваться Германией для военных целей. Эти 500 тонн были предоставлены компанией «Этил Корпорэйшн оф Нью-Йорк» в качестве займа немецкой «Этил ГмбХ», передача была организована Военным министерством рейха во главе с директором Мюллером-Кунради. Дополнительное обеспечение займа было представлено письмом нью-йоркского банкирского дома «Браун Бразерс, Гарриман энд Ко» от 21 сентября 1938 года.

 

«Стандарт Ойл оф Нью-Джерси» и синтетический каучук

Передача технологии производства этила для нацистской военной машины повторилась и в отношении синтетического каучука. Несомненно, способность германского вермахта вести Вторую мировую войну зависела от синтетического каучука так же, как и от синтетического топлива, так как Германия не имеет природных источников натурального каучука и война была бы невозможна без синтетического производства «Фарбен». «Фарбен» фактически обладал монополией в этой области, а программа производства необходимых больших объемов продукции финансировалась рейхом:

Объем планируемого производства в этой области выходил далеко за пределы потребностей экономики мирного времени. Огромные расходы согласуются только с военными соображениями, согласно которым потребность в самодостаточности, не принимая во внимание траты, была решающей [65] .

Как и в случае передачи этиловых технологий, «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» была тесно связана с производством синтетического каучука «ИГ Фарбен». В конце 1920-х гг. был заключен ряд совместных картельных соглашений, направленных на создание совместной мировой монополии синтетического каучука. «Четырехлетний план» Гитлера вступил в силу в 1937 г., и в 1938 г. «Стандарт» предоставила «ИГ Фарбен» свою новую технологию производства бутилкаучука. В то же время «Стандарт» хранила немецкую технологию изготовления буны в секрете на территории Соединенных Штатов, и так было до июня 1940 г., когда «Фаерстоун» и «Ю Эс Раббер» стали допущены к участию в тестировании бутила и получили лицензии на производство буны. Даже тогда «Стандарт» старалась получить от правительства США финансирование масштабной программы производства буны, сохраняя собственные денежные фонды для более перспективной бутиловой технологии.

Следовательно, помощь «Стандарт» нацистской Германии не ограничилась производством бензина из угля, хотя это был самый важный технологический трансфер. Не только технология тетраэтила была передана «ИГ Фарбен» и был построен завод в Германии, находившийся в совместной собственности «ИГ», «Дженерал Моторос» и дочерних предприятий «Стандарт», но и в конце 1939 г. немецкой дочерней компанией «Стандарт» был спроектирован завод по производству авиационного бензина. «Стандарт» отправила в экстренном порядке тетраэтилсвинец в вермахт и оказала существенную помощь в производстве бутилкаучука, сохраняя в тайне от США технологию «Фарбен» по производству буны. Другими словами, «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» (сначала с президентом У.С. Тиглом, а затем – В.С. Феришем) неизменно помогала нацистской военной машине, отказывая в помощи Соединенным Штатам.

Эта последовательность событий не была случайной. Президент У.С. Фериш утверждал, что не предоставить такую техническую помощь вермахту «…не было никаких оснований». Помощь эта была квалифицированной, осуществлялась на протяжении более чем десяти лет и была настолько существенной, что без нее вермахт не смог бы вступить в войну в 1939 г.

 

«Дойче-американиш петролиум АГ» (DAPAG)

Дочерняя компания «Стандарт Ойл» в Германии, «Дойче-американиш петролиум АГ» (Deutsche-Amerikanische Petroleum A.G.) (DAPAG), на 94 % принадлежала «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси». DAPAG имела филиалы по всей Германии, нефтеперерабатывающий завод в Бремене и головной офис в Гамбурге. Через DAPAG «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» была представлена в нацистских правящих кругах – кругах друзей Кепплера и Гиммлера. Директором DAPAG был Карл Линдеманн, он же председатель Международной торговой палаты в Германии, а также директор нескольких банков, в том числе «Дрезднер банка», «Дойче Рейхсбанка» и частного нацистско-ориентированного банка «К. Мельхиор энд Компани», и многочисленных корпораций, включая HAPAG («Гамбург-Америка Лайн»). Линдеманн был членом круга друзей Кеплера вплоть до 1944 г. Другим членом правления DAPAG был Эмиль Хельфрих, который был одним из первых членов круга Кепплера.

В целом «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» имела двух представителей в круге Кеплера, являвшихся директорами ее 100-процентной дочерней немецкой компании. Платежи Кругу от дочерней компании «Стандарт Ойл» и от Линдеманна и Хельфриха как отдельных директоров продолжались вплоть до 1944 г..

 

Транснациональный гигант «Международный телефон и телеграф» («ИТТ») основан в 1920 г. родившимся на Виргинских островах предпринимателем Состенесом Беном. В течение жизни Бен был воплощением политизированного бизнесмена, зарабатывая прибыль и создавая империю «ИТТ» посредством политических маневров, а не в конкуренции на рынке.

В 1923 г. с помощью политической ловкости Бен приобрел испанскую телефонную монополию «Компания телефоника де Испанья».

В 1924 г. «ИТТ», теперь при поддержке фирмы «Джей Пи Морган», приобрел компанию, которая позже стала группой производственных предприятий по всему миру «Интернешнл стандарт электрик».

Исходный совет директоров «ИТТ» выражал интересы «Джей Пи Морган» и включал в себя партнеров «Морган» – Артура М. Андерсона и Рассела Леффингвелла. Юридическая фирма «Дэвис, Полк, Уордуэл, Гардинер и Рид» была представлена двумя младшими партнерами – Гардинером и Ридом.

ДИРЕКТОРА «ИТТ» в 1933 г.

«Нэшнл Сити Банк» (NCB) в «Морган груп» был представлен двумя директорами – Состенесом Беном и Алленом Д. Хойтом. Одним словом, «ИТТ» была компанией, подконтрольной «Джей Пи Морган»; и мы ранее отмечали интерес подконтрольных «Джей Пи Морган» компаний к войне и революции за границей, а также к политическим маневрированиям в США.

В 1930 г. Бен приобрел немецкую холдинговую компанию «Стандарт Электризитац АГ» (Standard Elekrizitäts AG), подконтрольную «ИТТ» (62,0 процента голосующих акций), «АЭГ» (81,1 процента голосующих акций) и «Фелтон и Гийом» (6 процентов голосующих акций). В этой сделке «Стандарт» получила два немецких промышленных завода и контрольный пакет акций в «Телефонбарик Беринер АГ». «ИТТ» также получила дочерние компании «Стандарт» в Германии: «Фердинан Шухардт Берлинер Фернспрех-унд Телеграфенверк АГ» (Ferdinand Schuchardt Berliner Fernsprech-und Telegraphenwerk A.G.), а также «Микс унд Генест» в Берлине и «Зюйддойче Аппарате Фабрик ГмбХ» в Нюрнберге.

Интересно отметить между делом, что, в то время как «ИТТ» Состенеса Бена контролировала телефонные компании и промышленные заводы в Германии, телеграфный трафик между США и Германией был под контролем «Дойч-атлантиш телеграфенгезельшафт» (немецкая Атлантическая кабельная компания). Эта фирма вместе с «Комершл Кейбл Компани» и «Уэстерн Юнион Тлеграф Компани» имела монополию в трансатлантических немецко-американских кабельных коммуникациях. «У.А.Гарриман энд Компани» приобрела пакет в 625 000 акций в «Дойч-Атлантиш» в 1925 г., и совет директоров компании включал в себя необычный состав участников, многих из которых мы уже встречали в других компаниях. В него входил, например, Г.Ф. Альберт, агент немецкой разведки в США в Первую мировую войну, бывший деловой партнер Франклина Д. Рузвельта фон Беренберг-Госслер и д-р Куно, бывший канцлер Германии в период инфляции в 1923 г. «ИТТ» в Соединенных Штатах в совете директоров представляли фон Гийом и Макс Варбург из банковской семьи Варбургов.

 

Барон Курт фон Шредер и «ИТТ»

Нет свидетельств того, что «ИТТ» осуществляла прямые выплаты Гитлеру до захвата власти нацистами в 1933 г. В то же время многочисленные выплаты были произведены Генриху Гиммлеру в конце 1930-х и непосредственно во время Второй мировой войны через немецкие дочерние компании «ИТТ». Первая встреча Гитлера и представителей «ИТТ», насколько нам известно, зафиксирована в августе 1933 г., когда Состенес Бен и немецкий представитель «ИТТ» Генри Манн встретились с Гитлером в Берхтесгадене. Впоследствии Бен контактировал с кругом Кепплера (см. главу девятую), и благодаря влиянию Кепплера нацист барон Курт фон Шредер стал защитником интересов «ИТТ» в Германии. Шредер выступал в качестве посредника для денежного потока из «ИТТ» в СС, организацию Генриха Гиммлера, в 1944 г., в то время, как шла Вторая мировая война, и Соединенные Штаты пребывали в состоянии войны с Германией.

Через Курта Шредера Бен и его компания «ИТТ» получили доступ к прибыльной отрасли немецкой военной промышленности и приобрели значительную долю в немецких компаниях по производству вооружения, в том числе самолетов Фоке-Вульф. Эти операции с вооружением приносили хорошую прибыль, которая могла бы быть репатриирована в материнскую компанию в Соединенных Штатах. Но она была реинвестирована в перевооружение в Германии. Это реинвестирование прибыли в немецкое вооружение предполагает, что заявления Уолл-стрит о том, что она не причастна к перевооружению Германии – и в действительности даже не знала о намерениях Гитлера – являются ложными. В частности, покупка «ИТТ» существенной доли в «Фоке-вульф» означала, как отметил Энтони Сэмпсон, что «ИТТ» производила немецкие самолеты с целью убийства американцев и их союзников – и извлекла отличную прибыль из этого предприятия.

В лице Курта фон Шредера «ИТТ» имела доступ к самому сердцу нацистской правящей элиты. Кем был Шредер? Барон Курт фон Шредер родился в Гамбурге в 1889 году в известной старинной немецкой банковской семье. Предок Шредера переехал в Лондон, поменял «Schröder» на «Schroder» (без умлаута) и организовал банковскую «Фирму Джей Генри Шредера» в Лондоне и «Джей Генри Шредер бэнкинг корпорэйшн» в Нью-Йорке. Курт фон Шредер стал также партнером частного банка кельнского банковского дома «И.Г. Штайн унд компании» (Cologne Bankhaus J. H. Stein & Company), основанного в конце восемнадцатого века. И Шредер, и Штайн совместно с французскими финансистами являлись организаторами немецкого сепаратисткого движения в 1919 г., целью которого было отделить богатую Рейнскую область (Рейнланд) от Германии и ее проблем. В рамках этой затеи известные промышленники Рейнланда встретились в доме И.Г. Штайна 7 января 1919 года, а несколько месяцев спустя организовали собрание, на котором председательствовал Штайн, с целью развить общественную поддержку сепаратистского движения. В 1919 г. это предприятие потерпело неудачу. В 1923 г. группа предприняла еще одну попытку и инициировала очередное движение, чтобы отделить Рейнланд от Германии и попасть под протекцию Франции. Эта попытка также не удалась. Затем Курт фон Шредер примкнул к Гитлеру и ранним нацистам, и, как и в рейнландских сепаратистких движениях 1919 и 1923 годов, Шредер действовал от лица и во благо немецких промышленников и производителей оружия.

В обмен на финансово-промышленную поддержку, организованную фон Шредером, он завоевал позднее политический авторитет. Сразу после прихода нацистов к власти в 1933 г. Шредер стал представлять Германию в Банке международных расчетов, который Куигли называет вершиной международной системы контроля, а также возглавил группу частных банкиров, осуществлявших консультирование немецкого Рейхсбанка. Генрих Гиммлер назначил Шредера старшим руководителем управленческой группы СС, а Гиммлер, в свою очередь, стал видным членом Круга Кеплера (см. главу девятую).

В 1938 г. «Шредер Банк» в Лондоне стал немецким финансовым агентом в Великобритании, представляемым на финансовых заседаниях его генеральным директором (и директором «Банка Англии») Ф.С. Тиарксом. К началу Второй мировой войны барон Шредер, таким образом, приобрел внушительный список политических и банковских связей, имеющих широкое влияние; американскому Комитету Килгора было даже доложено, что Шредер в 1940 г. был достаточно влиятельным, чтобы привести Пьера Лаваля к власти во Франции. В списке Комитета Килгора перечислены следующие политические достижения Шредера в 1940 г.:

Старший руководитель управленческой группы СС.

Награжден орденом Железного креста первого и второго класса.

Шведский генеральный консул.

Член административного комитета Международной торговой палаты.

Член комиссии экспертов почты Рейха.

Член президиума торгово-промышленной ассамблеи Германии.

Член Совета Рейха по экономическим вопросам.

Президент административного совета «Дойче Реехсбана».

Менеджер Торговой группы оптовой и внешней торговли.

Член Академии немецкого права (Akademie fur Deutsches Recht).

Член городского совета г. Кельн.

Член совета попечителей Университета Кельна.

Член Общества кайзера Вильгельма.

Член комиссии экспертов германско-албанского Товарно-клирингового бюро.

Заместитель председателя рабочего комитета группы по промышленности и торговле рейха.

Банковские связи Шредера были не менее впечатляющими, а список его деловых связей (здесь не перечислены) занял бы две страницы:

Член директората Банка международных расчетов.

Партнер банка «И.Г. Штайн унд Компани», г. Кельн (имел корреспондентские отношения с банком «Вормс» (Banque Worms) во Франции).

Консультант совета директоров «Дойче Рейхсбанка», г. Берлин.

Глава частного банка «Виртшафтсгруппе» (Wirtschaftsgruppe Private Bankegewerbe).

Председатель совета директоров «Дойче Веркерс-кредит-банк АГ», г. Берлин (подконтрольный банк «Дойче Рейхсбанка»).

Директор Deutsche Ueberseeische Bank (подконтрольный банк «Дойче банка», г. Берлин.

Таков был Шредер, представлявший после 1933 г. интересы Состенеса Бена и «ИТТ» в нацистской Германии. Именно потому, что Шредер имел такие отличные политические связи с Гитлером и нацистским государством, Бен назначил Шредера в правления всех немецких компаний «ИТТ»: «Стандарт электризитатсверке АГ» в Берлине, «К. Лоренц АГ» в Берлине и «Микс унд Генест АГ» (в которой «Стандарт» имела 94 % участия).

В середине 1930-х гг. между Уолл-стрит и Шредером была установлена еще одна связь, на этот раз через Рокфеллеров. В 1936 г. бизнес по операциям андеррайтинга и обычным ценным бумагам, осуществляемый «Дж. Генри Шредер банкинг корпорейшн» в Нью-Йорке, сформировался в новую инвестиционную банковскую фирму «Шредер, Рокфеллер энд компании» на Уолл-стрит, 48. Карлтон П. Фюллер из «Шредер банкинг корпорейшн» стал президентом, а Эйвери Рокфеллер, сын Перси Рокфеллера (брата Джона Д. Рокфеллера) – вице-президентом и директором новой фирмы. Ранее Эйвери Рокфеллер был тайно связан с «Генри Шредер банкинг корпорейшн», появление новой фирмы позволило ему открыться.

 

Вестрик, Тексако и «ИТТ»

«ИТТ» имела еще одну связь с нацистской Германией через немецкого адвоката, доктора Герхарда Вестрика. Вестрик был одним из избранной группы немцев, которые занимались шпионажем в Соединенных Штатах во время Первой мировой войны. В эту группу входили не только Курт фон Шредер и Вестрик, но также и Франц фон Папен, – которого мы встретим вместе с Джеймсом Полом Варбургом из «Бэнк оф Манхеттен» в главе десятой, – и доктор Генрих Альберт. Альберт, якобы немецкий торговый атташе в США во время Первой мировой войны, на самом деле отвечал за финансирование программы шпионажа фон Папена. После Первой мировой войны Вестрик и Альберт открыли юридическую фирму «Альберт энд Вестрик», которая специализировалась и получала значительную прибыль от репарационных займов на Уолл-стрит. Фирма «Альберт энд Вестрик» управляла немецкой стороной сделок по займам в «Дж. Генри Шредер банкинг», тогда как нью-йоркская фирма Джона Фостера Даллеса «Салливан и Кромвель» управляла американскими ссудами Шредера.

Незадолго до Второй мировой войны шпионская операция Альберт-Папен-Вестрик в Соединенных Штатах начала повторяться, только на этот раз американские власти были более бдительными. Вестрик приехал в США в 1940 году, будто бы в качестве коммерческого атташе, но на самом деле – в качестве личного представителя Риббентропа. Поток посетителей влиятельного Вестрика включал в себя известных директоров нефтяных и промышленных компаний США, и это привлекло к Вестрику внимание ФБР.

В это время Вестрик стал директором всех компаний «ИТТ» в Германии с тем, чтобы защитить интересы «ИТТ» во время ожидаемого участия США в европейской войне. Среди прочих инициатив Вестрика была попытка убедить Генри Форда прекратить поставки в Великобританию, и благоприятное отношение нацистов к интересам Форда во Франции предполагает, что Вестрик частично добился успеха в нейтрализации помощи Великобритании от США.

Хотя важнейшими деловыми связями Вестрика в Соединенных Штатах во время войны были связи с «ИТТ», он также представлял другие американские фирмы, включая «Андервуд Эллиот Фишер», владеющую немецкой компанией «Мерседес бюромашинен АГ»; «Истман кодак», имевшую дочернюю компанию в Германии, и «Интернешнл милк корпорейшн» с дочерней компанией в Гамбурге. Среди сделок Вестрика был (получивший наибольшую известность) контракт с компанией «Тексако» на поставку нефти немецкому флоту, который он заключил с Торкилдом Рибером, председателем правления «Тексако компани».

В 1940 г. Рибер обсуждал условия нефтяного соглашения с Германом Герингом, а Вестрик в Соединенных Штатах работал на «Тексас Ойл Компани». Его автомобиль был куплен на средства «Тексако», и в заявлении Вестрика о выдаче водительского удостоверения «Тексако» была указана в качестве его служебного адреса. Эти мероприятия были обнародованы 12 августа 1940 г. Рибер впоследствии ушел из «Тексако», а Вестрик вернулся в Германию. Два года спустя Рибер был председателем «Саус Каролина шипбилдинг энд драй докс» (South Carolina Shipbuilding and Dry Docks), которая курировала строительство кораблей ВМС США на сумму более чем $10 млн, и директором компаний семьи Гуггенхеймов – «Барбер асфальт корпорейшн» и «Сиборд Ойл компании оф Огайо».

 

«ИТТ» в военной Германии

В 1939 г. «ИТТ» в Соединенных Штатах контролировала «Стандарт электризитац» в Германии, а та в свою очередь контролировала 94 % «Микс унд Генест». В правление «Стандарт электризитац» входил барон Курт фон Шредер, нацистский банкир у основания нацизма, и Эмиль Генрих Мейер, шурин статс-секретаря Министерства иностранных дел Кепплера (основателя «Круга Кепплера») и директор немецкой «Дженерал электрик». Шредер и Мейер являлись также руководителями «Микс унд Генест» и другой дочерней компании «ИТТ», «К. Лоренц компани»; обе эти дочерние компании «ИТТ» вносили денежный вклад в круг друзей Гиммлера – то есть в фонд нацистской СС для подкупа должностных лиц. Еще в 1944 г. «Микс унд Генест» внесла 5 000 RM в фонд Гиммлера, а «Лоренц» пожертвовала 20 000 RM. Одним словом, во время Второй мировой войны компания «Международный телефон и телеграф» производила наличные платежи лидеру СС Генриху Гиммлеру. Эти выплаты позволяли «ИТТ» защищать свои инвестиции в «Фоке-Вульф», авиастроительной компании, производящей самолеты-истребители, используемые против Соединенных Штатов.

Допрос Курта фон Шредера 19 ноября 1945 г. указывает на преднамеренный характер тесных и выгодных отношений между полковником Состенесом Беном из «ИТТ», Вестриком, Шредером, и нацистским военным аппаратом во время Второй мировой войны, и что это были преднамеренные и осознанные отношения.

Вопрос: Вы уже [назвали] нам в предыдущем показании ряд компаний в Германии, в которых компания «Международный телефон и телеграф» либо «Стандарт электрик компани» имели участие. Имела ли «ИТТ» или «Стандарт электрик компани» долю в какой-либо еще немецкой компании?

Ответ: Да. «Лоренц компани» незадолго до войны владела примерно 25 процентами в «Фокке-Вульф АГ» в г. Бремен. «Фокке-Вульф» выпускала самолеты для министерства ВВС Германии. Я полагаю, позже, по мере того как «Фокке-Вульф» расширилась и увеличила свой капитал, доля «Лоренц компании» упала немного ниже этих 25 процентов.

Вопрос: Таким образом, это участие «Лоренц компании» в «Фокке-Вульф» началось после того, как «Лоренц компании» уже почти на 100 процентов принадлежала и контролировалась полковником Беном через «ИТТ»?

Ответ: Да.

Вопрос: Одобрил ли полковник Behen [так в оригинале!] эти инвестиции «Лоренцц компани» в «Фокке-Вульф»?

Ответ: Я уверен, что полковник Бен одобрил их еще до того, как его представители, которые были с ним в тесном контакте, официально утвердили сделку.

Вопрос: Что это был за год, когда «Лоренц компании» сделала вложения, принесшие ей это 25-процентное участие в «Фокке-Вульф»?

Ответ: Я помню, это было незадолго до начала войны, то есть незадолго до вторжения в Польшу. [1939 г.]

Вопрос: Был Вестрик осведомлен обо всех деталях участия «Лоренц компани» в бременской «Фокке-Вулф АГ»?

Ответ: Да. Лучше, чем я.

Вопрос: Каков был размер инвестиций, сделанных «Лоренц компани» в бременскую «Фокке-Вулф АГ», который дал им первоначальное участие в 25 процентов?

Ответ: Первоначально 250,000 тыс. рейхсмарок, а потом существенно больше, но я не помню величину дополнительных инвестиций «Лоренц компани» в бременскую «Фокке-Вульф АГ».

Вопрос: До начала Европейской войны, был ли полковник Бен в состоянии перечислять прибыль от инвестиций своих компаний в Германии в свои компании в США?

Ответ: Да. В то время, пока требовалось, чтобы его компании получали бы немного меньше полных дивидендов из-за трудности обеспечения иностранной валюты, основная масса прибыли могла быть передана компаниям полковника Бена в Соединенных Штатах. Тем не менее полковник Бен не делал этого и ни разу не спрашивал, могу ли я сделать это для него. Вместо этого он, казалось, с радостью довольствовался получением всей прибыли компаний в Германии, которой он управлял, реинвестируя ее в новые здания и машины и другие предприятия, занимающиеся производством вооружения.

Одно из этих предприятий, «Хут унд компани ГмбХ» в Берлине, выпускало детали для радио– и радиолокационных устройств, многие из которых использовались в оборудовании, которое направлялось немецким вооруженным силам. «Лоренц компани», насколько я помню, [имела] 50-процентное участие в «Хут унд компани». «Лоренц компани» также имела небольшой филиал, который выступал в качестве агентства по продажам продукции «Лоренц компани» физическим лицам.

Вопрос: Вы были членом совета директоров Lorenz Company, примерно с 1935 г. по настоящее время. За это время «Лоренц компани» и некоторые другие компании, такие как «Фокке-Вульф», в которых она имела большое долевое участие, были заняты в производстве оборудования для вооружения и военном производстве. Знали ли Вы или слышали ли Вы, как полковник Бен или его представители выражали какой-либо протест против занятости этих компаний в деятельности по подготовке Германии к войне?

Ответ: Нет.

Вопрос: Вы уверены, что не было какого-нибудь случая, когда Вестрик, Mann [так в оригинале!], полковник Бен или любое другое лицо, связанное с компанией «Международный телефон и телеграф» в Германии, просили Вас вступать от имени компании в переговоры с немецкими властями.

Ответ: Да. Я не помню ни одного запроса на мое вмешательство в каком-либо важном деле в «Лоренц компани» или какую-либо другую компанию «ИТТ» в Германии.

Я прочитал запись этого допроса, и я клянусь, что ответы, которые я дал на вопросы м-ра Адамса и Паджуса верны в меру моих знаний и убеждений (Курт фон Шредер).

Такова история сотрудничества «ИТТ» с нацистами в ходе Второй мировой войны и связи «ИТТ» с нацистом Куртом фон Шредером, которую «ИТТ» хотела скрыть – и почти преуспела в этом. Джеймс Стюарт Мартин вспоминает, как во время организационных совещаний финансового отдела Контрольной комиссии он был назначен работать с капитаном Норбертом А. Богданом, который в обычной жизни был вице-президентом «Дж. Генри Шредер бэнкинг корпорейшн» в Нью-Йорке. Мартин рассказывает, что «капитан Богдан был решительно против расследования деятельности «Штайн банка» на том основании, что это были мелочи». Вскоре после пресечения этого маневра два постоянных члена команды Богдана обратились за разрешением исследовать «Штайн Банк», хотя Кельн еще не сдался вооруженным силам США. Мартин вспоминает, что «Отдел разведки заблокировал и эту попытку», и потому некоторая информация о сотрудничестве «Штайн» – «Шредер Банк» – «ИТТ» уцелела.

 

Генри Форд часто рассматривается как своего рода загадка среди элиты Уолл-стрит. На протяжении многих лет в 20-х и 30-х годах Форд был всем известен как враг финансового истеблишмента.

Форд обвинял Моргана и прочих в использовании войны и революции как путей получения прибыли, а их влияния в социальных системах – как средства для личного продвижения. К 1938 г. Генри Форд, в своих публичных выступлениях, разделил финансистов на два класса: тех, кто выиграл от войны и использовал свое влияние, чтобы добиться получения прибыли, и «конструктивных» финансистов.

К последней группе он отнес и банкирский дом «Морган». Во время интервью Нью-Йорк Таймс в 1938 г. Форд утверждал:

Кто-то однажды сказал, что шестьдесят семей управляют судьбами нации. Вполне можно сказать, что, если кто-нибудь сосредоточит внимание на двадцати пяти личностях, работающих с национальными финансами, реальные зачинщики войны в мире будут раскрыты.

Репортер Times спросил Форда, как он соотносит эту оценку с его давней критикой дома Моргана, на что Форд ответил:

Есть конструктивная и деструктивная Уолл-стрит. Дом Моргана представляет конструктивную. Я знал м-ра Моргана много лет. Он поддерживал Томаса Эдисона, который также был моим хорошим другом…

После рассуждения о недостатках ограниченного сельскохозяйственного производства, якобы вызванного Уолл-стрит, Форд продолжил:

…если бы эти финансисты шли своим путем, мы бы сейчас вели войну. Они хотят войну, потому что они делают деньги на подобном конфликте – на человеческих страданиях, которые приносят войны.

С другой стороны, за этими публичными заявлениями мы находим, что Генри Форд и его сын Эдсель Форд были в авангарде американских бизнесменов, которые пытались идти по обе стороны идеологической стены в поисках прибыли. Используя собственный критерий Форда, Форды принадлежат к «деструктивной» части.

Именно Генри Форд в 1930 г. построил первый современный автомобильный завод Советского Союза (расположенный в Горьком), который в 50-х и 60-х гг. выпускал грузовики, используемые Северным Вьетнамом для перевозки оружия и боеприпасов для использования против американцев. Примерно в то же время, Генри Форд был также самым известным из зарубежных покровителей Гитлера, и был награжден в 1930 г. за эту долгосрочную поддержку высшим нацистским орденом для иностранцев.

Эта помощь нацистам вызвала бурю разногласий в Соединенных Штатах и в конечном итоге превратилась в обмен дипломатическими обращениями между правительством Германии и Министерством иностранных дел США. В то время как Форд публично возразил, что ему не нравятся тоталитарные правительства, мы находим в практике, что Форд сознательно извлекал прибыль от обеих сторон Второй мировой войны – от французских и немецких заводов, выпускавших автомобили для вермахта, и от американских заводов, производящим автомобили для армии США.

Заявления Генри Форда о невиновности предполагают, что, как мы увидим в этой главе, он не одобрял еврейских финансистов, которые извлекали прибыль из войны (как некоторые и делали), но если это касалось антисемитов Моргана и Форда это было приемлемо, нравственно и «конструктивно».

 

Генри Форд: первый иностранный покровитель Гитлера

20 декабря 1922 г. Нью-Йорк Таймс сообщила, что производитель автомобилей Генри Форд финансировал националистические и антисемитские движения Адольфа Гитлера в Мюнхене. Одновременно берлинская газета Берлинер Тагеблатт обратилась к американскому послу в Берлине, чтобы расследовать и остановить вмешательство Генри Форда во внутренние дела Германии. Было сообщено, что иностранные покровители Гитлера украшали его «просторную штаб-квартиру», представленные «массой высокооплачиваемых лейтенантов и должностных лиц». Портрет Генри Форда был на видном месте на стене личного кабинета Гитлера:

Стена за столом в личном кабинете Гитлера украшена большим изображением Генри Форда. В вестибюле стоит большой стол, усыпанный книгами, почти все из которых являются переводом книги, написанной и опубликованной Генри Фордом [83] .

В том же самое сообщении Нью-Йорк Таймс говорилось о том, что в предыдущее воскресенье Гитлер осматривал

…так называемый штурмовой батальон… 1000 молодых людей в мундирах с иголочки и вооруженные револьверами и дубинками, в то время как Гитлер и его приспешники объезжали строй на двух новых мощных автомобилях.

The Таймс провела четкое различие между немецкими монархическими партиями и антисемитской фашистской партией Гитлера. Генри Форд, как было отмечено, игнорировал монархистов Гогенцоллернов и вложил свои деньги в гитлеровское революционное движение.

Эти средства Форда были использованы Гитлером для разжигания баварского бунта. Мятеж не удался, и Гитлер был захвачен и впоследствии предстал перед судом. В феврале 1923 г. в ходе судебного разбирательства вице-президент баварского парламента Ауэр свидетельствовал:

Баварский ландтаг давно был осведомлен о том, что гитлеровское движение частично финансировалось лидером американских антисемитов Генри Фордом. Мистер Форд заинтересовался баварским антиеврейским движением год назад, когда один из фордовских агентов, пытавшийся продать трактора, встретился с Дитрихом Эйхартом, известным пангерманистом. Вскоре после этого герр Эйхарт попросил финансовой помощи у агента м-ра Форда. Агент вернулся в Америку, и немедленно же деньги м-ра Форда стали притекать в Мюнхен.

Герр Гитлер открыто хвастает поддержкой мистера Форда и превозносит его не как выдающуюся личность, а как выдающегося антисемита. Фотография Мистера Форда висит в штаб-квартире Гитлера, которая является центром монархического движения. [84]

Гитлер получил мягкий и комфортный приговор к тюремному заключению за его баварскую революционную деятельность. Отдых позволил ему написать «Майн Кампф». Книга Генри Форда, «Международное еврейство», ранее распространяемая среди нацистов, была переведена на дюжину языков, и Гитлер дословно использовал разделы этой книги при написании «Майн Кампф».

Мы увидим, что поддержка Гитлера в конце 20-х и начале 30-х гг. исходила от химических, сталелитейных и электропромышленных картелей, а не непосредственно от отдельных промышленников. В 1928 г. Генри Форд объединил свои немецкие активы с активами химического картеля «ИГ Фарбен». Значительная доля, 40 процентов немецкой «Форд мотор АГ», была передана в «ИГ Фарбен»; Карл Бош из «ИГ Фарбен» стал главой «Форд мотор АГ» в Германии. Одновременно в США Эдсель Форд вошел в состав правления «Американ ИГ Фарбен» (см. главу вторую).

 

Генри Форд получает нацистскую медаль

Десять лет спустя, в августе 1938 года – после того, как Гитлер добился власти с помощью картелей – Генри Форд получил «Большой крест Германского Орла», нацистскую награду для выдающихся иностранцев. Нью-Йорк Таймс сообщила, что это был первый раз, когда Большим Крестом награждали кого-либо в США, и это было приурочено к празднованию 75-летия Генри Форда.

Награда вызвала бурю критики в сионистских кругах в США. Форд отступил до той степени, что публично встретился с раввином Детройта Лео Франклином, чтобы выразить свое сочувствие тяжелому положению немецких евреев:

Мой принятие медали от немецкого народа [сказал Форд], не связаны, как, видимо, думают некоторые люди, с какой-либо симпатией к нацизму с моей стороны. Те, кто знают меня в течение многих лет, понимают, что все, что порождает ненависть, противно мне [87] .

Вопрос о нацистской медали был затронут в речи министра внутренних дел Гарольда Икеса в Кливленде. Икес критиковал и Генри Форда, и полковника Чарльза А. Линдберга за принятие нацистских медалей. Любопытная часть речи Икеса, произнесенной на банкете кливлендского сионисткого общества, содержала критику «богатых евреев» и обретения и использования ими богатства:

Ошибка, которую совершил миллионер-нееврей, отражается на нем одном, но неверный шаг, сделанный богатым евреем, отражается на всей его расе. Это сурово и несправедливо, но это факт, который необходимо принять [88] .

Возможно, Икес косвенно подразумевал здесь роль Варбургов в картеле «ИГ Фарбен»: Варбурги входили в правление картеля в США и в Германии. В 1938 г. нацисты выгнали Варбургов из Германии. Другие немецкие евреи, такие как банкиры Оппенгеймы, заключили мир с нацистами, и им был дарован «статус почетных арийцев».

 

«Форд мотор компани» помогает военной экономике Германии

Послевоенный подкоммитет Конгресса, расследующий американскую поддержку нацистской военной акции, описал метод, с помощью которого нацисты добились успеха в получении американской технической и финансовой помощи, как «совершенно фантастический». Среди других доказательств Комитету был представлен меморандум, подготовленный в офисах «Форд-Верке АГ» 25 ноября 1941 г., написанный доктором Г.Ф. Альбертом Р.Г. Шмидту, тогдашнему президенту правления «Форд-Верке АГ». В меморандуме приводились преимущества владения большей частью немецкой фирмы компанией «Форд мотор компани» г. Детройт. Немецкий «Форд» смог обменять детали «Форда» на каучук и критически важные военные материалы, необходимые в 1938 и 1939 гг., «и они не могли бы этого сделать, не будь «Форд» в собственности Соединенных Штатов». Кроме того, с преобладающим участием Америки немецкий «Форд» «легче бы смог не остаться в стороне и занять главенствующее положение среди холдингов «Форд» во всей Европе». Комитету даже было доложено, что два представителя высшего руководства немецкого «Форд» ожесточенно спорили относительно того, кто должен был контролировать «Форд» в Англии, настолько, «что один из них, наконец, встал и с отвращением вышел из комнаты».

Согласно доказательствам, предоставленным Комитету, «Форд-Верке АГ» была технически преобразована в конце 1930-х гг. в немецкую компанию. Все автомобили и их детали производились в Германии немецкими работниками, использующими немецкие средства производства, под немецким руководством и экспортировались в Европу и на заморские территории Соединенных Штатов и Великобритании. Любое необходимое иностранные сырье, каучук и цветные металлы были получены через американскую «Форд компани». Американское влияние было в той или иной степени превращено в содействие (Hilfsstellung) немецким заводам «Форд».

В начале войны «Форд-Верке» была отдана в распоряжение вермахта для производства вооружения. Нацистами предполагалось, что, пока «Форд-Верке АГ» имеет американское большинство, можно будет подчинить оставшиеся европейские компании «Форд» немецкому влиянию – то есть влиянию «Форд-Верке АГ» – и таким образом реализовать «великую европейскую» нацистскую политику на заводах «Форд» в Амстердаме, Антверпене, Париже, Будапеште, Бухаресте и Копенгагене:

Большинство, даже если совсем небольшое, американской доли в компании имеет важное значение для передачи новейших американских моделей, а также американского производства и методов продаж. С исчезновением американского большинства это преимущество, а также помощь «Форд Мотор компани» по получению сырья и экспорту, были бы потеряны, а немецкий завод оценивался бы практически только производственной мощностью его оборудования [90] .

И, конечно, эта манера строгого нейтралитета, когда принимается международная, а не национальная точка зрения, ранее оправдала себя для «Форд мотор компани» в Советском Союзе, где «Форд» имел хорошую репутацию, т. к. имел высшую степень технико-экономической эффективности, которую хотели достигнуть стахановцы.

В июле 1942 г. в Вашингтон просачивается информация с завода «Форд» во Франции о деятельности «Форд» в интересах немецкой военно-экономической деятельности в Европе. Компрометирующая информация была незамедлительно скрыта, и даже сегодня в Вашингтоне можно найти только часть известной документации.

Мы знаем однако, что Генеральный консул США в Алжире владел письмом от Мориса Дольфюса с французского завода «Форд» – который утверждал, что он был первым французом, поехавшим в Берлин после падения Франции – Эдселю Форду о плане, по которому «Форд Мотор» может сделать вклад в нацистскую военную подготовку. «Форд» во Франции был способен производить 20 грузовиков в день для вермахта, что [писал Дольфюс] лучше, чем

…производительность наших менее удачливых французских конкурентов. Причина в том, что на наши грузовики имеют очень большой спрос со стороны немецких властей, и я считаю, что пока война продолжается, и, по крайней мере, в течение некоторого периода времени, все, что мы будем производить, будет принято немецкими властями… Я буду доволен, говоря вам, что… позиция строгого нейтралитета, которую вы занимаете вместе со своим отцом, была бесценным преимуществом для работы ваших компаний в Европе [91] .

Дольфюс рассказал, что прибыль от этого немецкого бизнеса составляла уже 1,6 миллиона франков, а чистая прибыль за 1941 г. была не менее 58 миллионов франков – потому что немцы своевременно платили за продукцию «Форд». По получении этой новости Эдсель Форд телеграфировал:

Очень рад слышать, что вы делаете успехи. Ваши письма самые интересные. Полностью осознаю серьезные препятствия, с которыми Вам приходится сталкиваться в работе. Надеюсь, что Вы и Ваша семья в порядке. С уважением Эдсель Форд [92] .

Хотя имеются свидетельства, что ВВС США не бомбили европейские заводы, принадлежащие Уолл-стрит, во Второй мировой войне, этот запрет, видимо, не достиг британского Бомбардировочного командования. В марте 1942 г. Королевские ВВС Великобритании атаковали завод «Форд» в Пуасси, Франция. Последующее письмо Эдселя Форда генеральному директору «Форд» Соренсону по поводу этого рейда ВВС Великобритании (RAF): «Фотографии завода, охваченного огнем, были опубликованы в американских газетах, но, к счастью, не было никакой ссылки на «Форд мотор компани». Как бы то ни было, правительство Виши заплатило «Форд мотор компани» 38 миллионов франков в качестве компенсации ущерба, нанесенного заводу Пуасси. Об этом не сообщалось в американской прессе, и вряд ли было бы понятно для американцев, которые находились в состоянии войны с нацизмом. Дюбуа утверждает, что эти личные сообщения от «Форд» в Европе передавались Эдселю Форду через Брекенриджа Лонга, помощника государственного секретаря США. Это был тот самый секретарь Лонг, который через год скрывал через Госдепартамент личные сообщения, касающиеся истребления евреев в Европе. Раскрытие этих сообщений предположительно можно было бы использовать, чтобы помочь тем отчаявшимся людям.

В отчете расследования стратегических бомбардировок ВВС США, написанном в 1943 г., отмечено, что

Основная военная деятельность [завода «Форд»], вероятно, производство легких грузовиков и запчастей для всех грузовиков и автомобилей «Форд», применяемых в компании «Аксис» в Европе (в том числе захваченных российских Молотовых) [94] .

Автомобили российского завода им. Молотова были, конечно, произведены на построенном Фордом заводе в г. Горький, Россия. Во Франции во время войны производство пассажирских автомобилей было полностью заменено военной техникой, и для этой цели были достроены три большие дополнительные здания на заводе в Пуасси. Главное здание содержало около 500 станков, «все импортируемые из США и включающие необходимый минимум станков более сложного типа, таких как зуборезный станок компании «Глисон», автоматические станки «Буллард» и расточные станки «Ингерсол».

Форд также распространил свою деятельность во время войны на Северную Африку. В декабре 1941 г. новая «Форд компани», «Форд-Африк», была зарегистрирована во Франции и получила все права бывшей английской «Форд мотор компани» в Алжире, Тунисе, Французском Марокко, Французской Экваториальной Африке и Французской Западной Африке. Северная Африка была недоступна для британской «Форд», поэтому эта новая «Форд компани», зарегистрированная в оккупированной немцами Франции, была организована, чтобы заполнить пробел. Руководители были пронацистами и включали Мориса Дольфюса (с которым вел переписку Эдсел Форд) и Роджера Мессиса (описан генеральным консулом США в Алжире как «известный на этой службе в качестве беспринципного человека, утверждается, что он стопроцентный прогерманец»).

Генеральный консул США также доложил, что в Алжире широко пропагандировалась мысль о

…сотрудничестве французско-немецко-американского капиталов и сомнительной искренности американской военно-экономической деятельности, [там] уже обвиняющее показывают пальцем на сделку, которая была в течение длительного времени предметом обсуждения в коммерческих кругах [97] .

Итак, имеются документальные доказательства того, что «Форд мотор компани» работала по обе стороны Второй мировой войны. Если нацистские промышленники, привлеченные к суду в Нюрнберге, были виновны в преступлениях против человечества, то то же самое можно сказать и об их компаньонах из семьи Форд, Генри и Эдселе Фордах. Тем не менее, история Фордов был скрыта Вашингтоном – видимо, как и почти все остальное, что могло коснуться имени и деятельности финансовой элиты Уолл-стрит.

 

Спонсирование Гитлера и нацистского движения еще предстоит изучить во всех деталях. Единственным опубликованным исследованием личных финансов Гитлера является статья Орона Джеймса Хейла «Адольф Гитлер: налогоплательщик», который описывает отношения Адольфа с немецкими налоговыми органами до того, как он стал рейхсканцлером. В 1920 г. Гитлер представил себя немецкому налоговому инспектору как всего лишь обедневшего писателя, живущего на банковские кредиты, с автомобилем, купленным в кредит. К сожалению, в оригинальных документах, использованных Хейлом, не приводятся источники доходов, займов или кредита Гитлера, а немецкий закон «не требовал от самозанятых или занимающихся профессиональной деятельностью граждан раскрывать подробно источники дохода или характер предоставляемых услуг». Очевидно, что средства на автомобили, личного секретаря Рудольфа Гесса, другого помощника, шофера и расходы на политическую деятельность откуда-то поступали. Но, как и пребывание Льва Троцкого в Нью-Йорке в 1917 г., трудно соотнести известные расходы Гитлера с точным источником его дохода.

 

Некоторые ранние покровители Гитлера

Мы знаем, что известные европейские и американские промышленники в то время спонсировали всевозможные тоталитарные политические группы, в том числе коммунистов и различные нацистские группы. Американский Комитет Килгора отмечает, что:

К 1919 г. Крупп уже оказывал финансовую помощь одной из реакционных политических групп, которая посеяла зерно нынешней нацистской идеологии. Гуго Стиннес был одним из первых, кто внес вклад в нацистскую партию («Национал-социалистише дойче арбайтер партай»). К 1924 г. другие видные промышленники и финансисты, среди которых были Фриц Тиссен, Альберт Феглер, Адольф [так в оригинале!] Кирдорф, и Курт фон Шредер, тайно передавали значительные суммы нацистам. В 1931 г. члены Ассоциации владельцев угольных предприятий, во главе которой был Кирдорф, обязались направлять по 50 пфеннигов с каждой тонны проданного угля в организацию, которую создавал Гитлер [100] .

Мюнхенский суд над Гитлером в 1924 г. предоставил доказательства того, что нацистская партия получила $20,000 от нюрнбергских промышленников. Самое интересное имя этого периода – Эмиль Кирдорф, который ранее выступал в качестве агента-посредника по финансированию германского вмешательства в большевистскую революцию. Роль Кирдорфа в финансировании Гитлера, по его собственным словам, была следующей:

В 1923 г. я в первый раз познакомился с национал-социалистическим движением… я впервые услышал фюрера в выставочном зале Эссена. Его ясное изложение полностью убедило и потрясло меня. В 1927 г. я впервые встретил фюрера лично. Я поехал в Мюнхен и там был разговор с фюрером в доме фрау Брюкманн. В течение четырех с половиной часов Адольф Гитлер объяснял мне свою программу в деталях. Затем я попросил фюрера представить лекцию, он прочитал мне в виде брошюры. Затем я распространил эту брошюру в деловых и промышленных кругах.

С тех пор я предоставил себя полностью в распоряжение его движения. Вскоре после нашей беседы в Мюнхене и появившейся в результате брошюры, которую фюрер составил, а я распространил, состоялся ряд встреч между фюрером и ведущими деятелями в области промышленности. В последний раз перед захватом власти лидеры промышленности встретились в моем доме с Адольфом Гитлером, Рудольфом Гессом, Германом Герингом и другими руководящими деятелями партии [102] .

В 1925 г. семья Гуго Стиннеса выделила средства для преобразования нацистского еженедельника «Фелькишер Беобахтер» (Völkischer Beobachter) в ежедневное издание. Путци Ханфштенгль, друг и протеже Франклина Д. Рузвельта, предоставил остальную часть средств. В таблице 7–1 представлены в обобщенном виде известные в настоящее время финансовые взносы и деловые связи вкладчиков из США. Путци не указан в таблице 7–1, так как он не был ни промышленником, ни финансистом.

В начале 1930-х гг. финансовая помощь Гитлеру начала поступать более быстро. В Германии проходил ряд встреч, неоспоримо задокументированных в нескольких источниках, между немецкими промышленниками, самим Гитлером и все чаще представителями Гитлера – Ялмаром Шахтом и Рудольфом Гессом. Критическая точка здесь в том, что немецкие промышленники, финансировавшие Гитлера, были преимущественно руководителями картелей с американским партнерством, собственностью, участием, или другими связями в той или иной форме. Покровители Гитлера не были, в большинстве своем, фирмами чисто немецкого происхождения, или представителями немецкого семейного бизнеса. За исключением Тиссена и Кирдорфа, в большинстве случаев это были немецкие транснациональные компании – то есть, «ИГ Фарбен», «АЭГ», DAPAG и т. д. Эти транснациональные компании были построены на американские займы в 1920 г., а в начале 1930-х гг. имели американских директоров и значительное американское финансовое участие.

Одним из каналов притока иностранных денежных средств для политических фондов, не упомянутым здесь, являлась европейская компания «Роял Датч Шелл», сильный конкурент «Стандарт Ойл» в 20-е и 30-е гг., и гигантское детище англо-голландского бизнесмена Сэра Генри Детердинга. Широко известно, что Генри Детердинг лично финансировал Гитлера. Этот факт приводит, например, биограф Глин Робертс в Самом могущественном человеке в мире. Робертс отмечает, что Детердинг был впечатлен Гитлером еще в 1921 г.:

…и голландская пресса сообщила, что через агента Георга Белла он [Детердинг] предоставил в распоряжение Гитлера, в то время как партия была «еще в младенчестве» (на ранних этапах развития. – Прим. перев.), не менее четырех миллионов гульденов [104] .

Сообщалось (Робертсом), что в 1931 г. Георг Белл, агент Детердинга, посещал заседания украинских повстанцев в Париже в качестве «члена совместной делегации Гитлера и Детердинга». Робертс также сообщает:

Детердинг был обвинен, как заявляет Эдгар Энсел Маурер в своей книге «Германия поворачивает время вспять», в финансировании нацистов большой суммой денег, понимая, что успех обеспечит ему более привилегированное положение на немецком рынке нефти. В иных случаях упоминались цифры, превышающие £55 млн. [106]

Биограф Робертс в действительности нашел неприятным выраженный антибольшевизм Детердинга, но вместо того, чтобы предоставить веские доказательства финансирования нацистов, он склонен предполагать, а не доказывать, что Детердинг был прогитлеровцем. Однако прогитлеризм не является необходимым следствием антибольшевизма; как бы то ни было, Робертс не предоставляет никаких доказательств финансирования, и веских доказательств причастности Детердинга этим автором найдено не было.

Книга Маурера не содержит ни указателей, ни ссылок на источники имевшейся у него информации, и потому нет конкретных доказательств для обвинения Робертса. Существует косвенные доказательства, что Детердинг пронацистом. Позже он переехал жить в гитлеровскую Германию и увеличил свою долю на немецком нефтяном рынке. Поэтому, возможно, имели место некоторые отчисления в пользу нацистов, но они не были доказаны.

Аналогично, во Франции (11 января, 1932 г.), Поль Фор, член Палаты депутатов, обвинил французскую промышленную фирму «Шнейдер-Крезо» в финансировании Гитлера – и в связи с этим обвинил Уолл-стрит в причастности к другим каналам финансирования.

Группа «Шнейдер» является известной компанией французских производителей вооружения. Упомянув влияние «Шнейдер» в установлении фашизма в Венгрии и ее обширные международные операции по вооружению, Поль Фор обращается к Гитлеру и цитирует французскую газету «LeJournal», где говорится, «что Гитлер получил 300 000 швейцарских золотых франков» по подпискам, открытым в Голландии, по делу университетского профессора фон Биссинга. Завод «Шкода» в Пльзене, заявил Пол Фор, контролируется французской семьей Шнейдер, и именно директора «Шкода» – фон Душнитц и фон Артхабер – собирали деньги по подпискам для Гитлера. Фор заключил:

…я обеспокоен, видя, как директора «Шкода», контролируемые Шнейдером, субсидируют избирательную кампанию Гитлера; я обеспокоен, видя, как ваши фирмы, ваши финансисты, ваши промышленные картели объединяются с наиболее националистическими немецкими….

Опять же, не было найдено никаких веских доказательств существования этого предполагаемого потока средств в пользу Гитлера.

 

Фриц Тиссен и «У.А. Гарриман компани оф Нью-Йорк»

Другой туманный случай финансирования Гитлера касается Фрица Тиссена, немецкого стального магната, который присоединился к нацистскому движению в начале 20-х гг. На допросе в 1945 году в рамках проекта «Мусорный ящик» (Dustbin), Тиссен вспомнил, что в 1923 г. во время французской эвакуации из Рура к нему обратился генерал Людендорф. Вскоре после этой встречи Тиссен был представлен Гитлеру и выделил средства для нацистов через генерала Людендорфа. В 1930–1931 гг. к Тиссену обратился Эмиль Кирдорф и впоследствии послал Рудольфа Гесса провести переговоры о дальнейшем финансировании нацистской партии. На этот раз Тиссен договорился о предоставлении кредита в 250 000 марок в банке «Фоор Хандель» (Voor Handel en Scheepvaart N.V.) на Zuidblaak, 18 в г. Роттердам, Голландия, основанном в 1918 г. с Х.Д. Кувенховеном и Д.К. Шутте в качестве управляющих партнеров. Этот банк был дочерней компанией немецкого «Август Тиссен банка» (ранее «Фон дер Гейт банк АГ»). Это было личное банковское предприятие Тиссена, и оно было связано с финансовыми интересами У. А. Гарримана в Нью-Йорке. Тиссен сообщил следователям проекта «Мусорный ящик», что:

Я выбрал голландский банк, потому что я не хотел связываться с немецкими банками в моем положении, и потому что я думал, что будет лучше иметь дело с голландским банком, и я подумал, что нацисты окажутся в еще большей степени под моим контролем [110] .

Книга Тиссена «Я платил Гитлеру», опубликованная в 1941 году, предположительно, была написана самим Фрицем Тиссеном, хотя Тиссен отрицает авторство. В книге утверждается, что средства для Гитлера – около одного миллиона марок – поступали, в основном, от самого Тиссена. «Я платил Гитлеру» имеет и другие неподтвержденные утверждения, например, что Гитлер, на самом деле, потомок внебрачного сына от семьи Ротшильдов. Якобы бабушка Гитлера, фрау Шикельгрюбер, была служанкой в семье Ротшильдов и, работая там, забеременела:

…расследование, проведенное по приказу покойного австрийского канцлера, Энгельберта Дольфуса, дало интересные результаты, благодаря тому, что досье полицейского департамента австро-венгерского монарха были удивительно полными [111] .

Это утверждение о незаконнорожденности Гитлера опровергается полностью в основанной на более подтвержденных фактах книге Евгения Дэвидсона, в которой говорится о семье Франкенбергеров, а не Ротшильдов.

Как бы то ни было, и это более относится к делу, с нашей точки зрения, банк под вывеской Августа Тиссена в Голландии – «Банк фоор Хандель ен Шипварт Н.В.» – контролировал банковскую корпорацию «Юнион Бэнкинг» в Нью-Йорке. Гарриман имел финансовый капитал в этой корпорации, а Е. Роланд Гарриман (брат Аверелла) был ее директором. Корпорация «Юнион Бэнкинг» в Нью-Йорк-Сити была совместным предприятием Тиссена-Гарримана, директорами которого в 1932 г. были:

Е. Роланд Гарриман (вице-президент компании «У.А. Гарриман и K°», Нью-Йорк), Х.Й. Коувенховен (нацистский банкир, партнер с решающим голосом банка Августа Тиссена и «Банка фоор Хандель ен Шинварт Н.В.» (банк для переводов фондов Тиссена)), И. Г. Гронингер («Ферайнигте Штальверке» (стальной трест, который также спонсировал Гитлера)), К. Ливенсе (Президент корпорации «Юнион Бэнкинг», Нью-Йорк-Сити) и Э. С. Джеймс (Партнер «Браун Бразерс», позднее – «Браун Бразерс, Гарриман и Ко»).

Тиссен организовал кредит в 250 000 марок для Гитлера, через этот голландский банк, связанный с Гарриманами. Книга Тиссена, от которой он позднее отрекся, утверждает, что от Тиссена поступил, ни много ни мало, один миллион марок.

Американскими партнерами Тиссена были, конечно, видные члены финансового истеблишмента Уолл-стрит. Эдвард Генри Гарриман, железнодорожный магнат девятнадцатого века, имел двух сыновей: У. Аверелла Гарримана (родился в 1891 г.) и Э. Роланда Гарримана (родился в 1895 г.). В 1917 г. У. Аверелл Гарриман был директором «Гаранти траст компани», и он помогал большевистской революции. По словам его биографа, Аверелл начал с низа карьерной лестницы в качестве клерка после того, как закончил Йель в 1913 г., затем «он неуклонно двигался вперед к все более ответственным должностям в области перевозок и финансов». В дополнение к своему директорству в «Гаранти траст», Гарриман создал в 1917 г. судостроительную корпорацию «Мерчант шипбилдинг корпорейшн», которая вскоре стала крупнейшим торговым флотом под американским флагом. В 1925 г. эта компания была продана, и Гарриман вышел на перспективный российский рынок.

При закрытии этих российских торговых операций в 1929 г. Гарриман получил неожиданную прибыль в размере $ 1 миллиона от обычно расчетливого Советского Союза, который имел репутацию государства, ничего не отдающего, не получив сразу или позже квипрокво (чего-то равноценного взамен. – Прим. перев.). Одновременно с этими успешными движениями в международных финансах, Аверелл Гарриман всегда привлекала так называемая «общественная» служба. В 1913 г. служба Гарримана обществу началась с назначения в комиссию «Палисадес парк». В 1933 г. Гарриман был назначен председателем Государственного комитета занятости г. Нью-Йорка, а в 1934 г. стал административным работником в Национальной администрации восстановления (NRA) Рузвельта – детище, подобно Муссолини, Джерарда Суопа из «Дженерал Электрик». Далее следовал поток «общественных» должностей, сначала в Программе ленд-лиза, затем в качестве посла в Советском Союзе, и позже – министра торговли.

Е. Роланд Гарриман, напротив, ограничивал свою деятельность частным бизнесом в сфере международных финансов, не решившись, как это сделал его брат Аверелл, на «общественную» службу. В 1922 г. Роланд и Аверелл основали «У.А. Гарриман энд компани». Еще позже Роланд стал председателем совета директоров «Юнион пасифик рэйлроуд» и директором журнала «Newsweek», компании «Мьючуал лайф иншуранс» г. Нью-Йорк, членом совета управляющих американского Красного Креста, а также членом Американского музея естественной истории.

Нацистский финансист Хендрик Йозеф Коувенховен, содиректор Роланда Гарримана в «Юнион банкинг корпорейшн» в Нью-Йорке, был управляющим директором «Банк фоор Хандель ен Шипварт Н.В.» (BHS) в Роттердаме. В 1940 г. BHS владел примерно $2,2 млн капитала в «Юнион банкинг корпорейшн», которая, в свою очередь, вела большую часть своего бизнеса с BHS. В 1930-е гг. Коувенховен был также директором «Ферайнигте Штальверке АГ», стального картеля, основанного на средства Уолл-стрит в середине 1920-х гг. Как и барон фон Шредер, он был видным сторонником Гитлера.

Другим директором нью-йоркской «Юнион банкинг корпорейшн» был Иоганн Гронингер, немецкий подданный, имеющий принадлежность ко множеству промышленных и финансовых компаний, включая «Ферайнигте Штальверке», группу компаний Августа Тиссена, и директорство в «Август Тиссен Хютте АГ».

Такая связь и взаимный деловой интерес между Гарриманами и Тиссенами не предполагают, что Гарриманы напрямую финансировали Гитлера. С другой стороны, это показывает, что Гарриманы были тесно связаны с видными нацистами Коувенховеном и Гронингером и банком для нацистских операций, «Банк фоор Хандель ен Шипварт Н.В.». Существуют все основания полагать, что Гарриманы знали о поддержке Тиссеном нацистов. В случае Гарриманов важно принимать во внимание их длительные и близкие отношения с Советским Союзом и положение Гарримана в центре «Нового курса» Рузвельта и Демократической партии. Данные свидетельствуют о том, что некоторые члены элиты Уолл-стрит имеют связи и, конечно, влияние во всех значительных политических группировках современного мирового социалистического спектра – советского социализма, национал-социализма Гитлера и социализма «Нового курса» Рузвельта.

 

Финансирование Гитлера на всеобщих выборах в марте 1933 г

Изучив случаи Георга Белла-Детердинга и Тиссена-Гарримана с одной стороны, мы теперь рассмотрим истоки финансовой поддержки Гитлера. В мае 1932 г. состоялась так называемая встреча в отеле «Кайзерхоф» между Шмитцем из «ИГ Фарбен», Максом Илгнером из «Американ ИГ Фарбен», Кипом из «Гамбург-Америка Лайн» и Димом из немецкого калийного траста. На этой встрече было решено зачислить более 500 000 марок на кредитный счет Рудольфа Гесса в «Дойче банк». Примечательно, в свете «мифа о Варбурге», описанном в десятой главе, что Макс Илгнер из «Американ ИГ Фарбен» внес 100 000 RM, или одну пятую от общего количества. Книга «Сидней Варбург» утверждает об участии Варбурга в финансировании Гитлера, и Пол Варбург был директором «Американ ИГ Фарбен», а Макс Варбург был директором «ИГ Фарбен».

Существует неопровержимое документальное подтверждение дальнейшей роли международных банкиров и промышленников в финансировании Нацистской партии и Народной партии (Volkspartie) на выборах в Германии в марте 1933 г. Известными фирмами и бизнесменами было выписано в общей сложности три миллиона рейхсмарок, соответствующим образом «отмытых» через счет в «Дельбрюк Шиклер банк», а затем перешедших в руки Рудольфа Гесса для пользования Гитлеру и НСДАП. За этим переводом средств последовал поджог Рейхстага, отмена конституционных прав и укрепление нацистской власти. Доступ в Рейхстаг поджигателей был получен через туннель дома, где остановился Путци Ханфштенгль; сам пожар в Рейхстаге был использован Гитлером в качестве предлога для отмены конституционных прав. Кратко говоря, в течение нескольких недель крупного финансирования Гитлера имела место последовательность важнейших событий: финансовый вклад от известных банкиров и промышленников в выборы 1933 г., поджог Рейхстага, отмена конституционных прав и последующий захват власти нацистской партией.

Встреча по организации финансирования состоялась 20 февраля 1933 г. в доме Геринга, который был в тот момент президентом Рейхстага, с Ялмаром Хорасом Грили Шахтом в роли хозяина. Среди присутствующих, в соответствии с показаниями фон Шницлера («ИГ Фарбен»), были:

Крупп фон Болен, который в начале 1933 г. был президентом Reichsverband der Deutschen Industrie (Ассоциации немецкой промышленности Рейха); доктор Альберт Феглер, руководитель в «Ферайнигте Штальверке»; фон Левенфельд; доктор Штайн, руководитель «Геверкшафт Аугуста-Виктория», рудника, принадлежащего «ИГ» [119] .

Гитлер изложил свои политические взгляды перед собравшимися бизнесменами в двух с половиной часовой речи, для большего эффекта используя угрозу коммунизма и коммунистического захвата:

Недостаточно сказать, что мы не хотим коммунизма в нашей экономике. Если мы продолжим наш старый политический курс, то мы погибнем… Это благороднейшая задача лидера – найти идеалы, которые будут сильнее, чем факторы, объединяющие людей вместе. Я осознал, даже находясь в больнице, что человек должен искать новые идеалы, способствующие реконструкции. Я нашел их в национализме, в ценности личности и в отрицании примирения между народами…

Теперь мы стоим перед последним выбором. Независимо от результата, не будет никакого отступления, даже если предстоящие выборы не приведут, так или иначе, к решению. Если выборы не решают чего-то, решение должно быть достигнуто другими средствами. Я вмешался, чтобы еще раз дать людям шанс решить свою судьбу самим…

Есть только две возможности, либо вернуть оппонента на конституционных основаниях и с этой целью – еще раз эти выборы; или борьба будет вестись при помощи другого оружия, которое может потребовать больших жертв. Я надеюсь, что немецкий народ, таким образом, осознает величие этого момента [120] .

После того как Гитлер договорил, Крупп фон Болен выразил поддержку собравшихся промышленников и банкиров в практической форме в виде трех миллионов марок политических средств. Этого оказалось более чем достаточно для заполучения власти, потому что 600 000 марок остались неизрасходованными после выборов.

Эту историческую встречу организовал Ялмар Шахт. Ранее мы уже описывали связи Шахта с США: отец был кассиром в берлинском отделении «Эквитэбл Иншуранс» (Equitable Assurance), и Ялмар тесно сталкивался с работой Уолл-стрит почти на ежемесячной основе.

Наибольший вклад в этот фонд был сделан «ИГ Фарбен», который вложил 30 процентов (или 500 000 марок) от общей суммы. Директор А. Штайнке, из BUBIAG («Браунколен – у. Брикетт – Индустри АГ»), дочерней компании «ИГ Фарбен», лично внес еще 200 000 марок. Кратко говоря, 45 процентов денежных средств политического фонда для выборов 1933 г. поступили от «ИГ Фарбен». Глядя на директоров «Американ ИГ Фарбен», – американское дочернее предприятие картеля «ИГ Фарбен», – мы подбираемся ближе к истокам связей Уолл-стрит с Гитлером. В правление «Американ ИГ Фарбен» в это время входили некоторые из самых престижных имен среди американских промышленников: Эдсел Б. Форд из «Форд мотор компани», Ч. Э. Митчелл из Федерального резервного банка Нью-Йорка и Уолтер Тигл, директор компании «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» и президент фонда Франклина Д. Рузвельта «Уорм-спрингс», шт. Джорджия.

Пол М. Варбург, генеральный директор Федерального резервного банка Нью-Йорка и председатель «Банк оф Манхэттен», был директором «Фарбен», и в Германии его брат, Макс Варбург, был также директором «ИГ Фарбен». Г. А. Метц из «ИГ Фарбен» был также директором «Бэнк оф Манхэттен» Варбурга. Наконец, Карл Бош из «Американ ИГ Фарбен» был также директором «Форд мотор компани АГ» в Германии.

Три члена совета директоров «Американ ИГ Фарбен» были признаны виновными на Нюрнбергском процессе: Макс Илгнер, Ф. Тер Меер, и Герман Шмитц. Как мы уже отмечали, американские члены правления – Эдсел Форд, Ч. Э. Митчелл, Уолтер Тигл, и Пол Варбург – не были преданы суду в Нюрнберге, и, согласно документам, судя по всему, что они даже не были допрошены о том, знали ли они о денежном фонде Гитлера 1933 года.

 

Политические взносы в 1933 г

Кем были промышленники и банкиры, которые передали деньги в качестве избирательных фондов в распоряжение нацистской партии в 1933 г.? Список участников и размер их вкладов следующие:

ДЕНЕЖНЫЕ ВЗНОСЫ ГИТЛЕРУ: 23 ФЕВРАЛЯ—13 МАРТА, 1933 г. (Счет Ялмара Шахта в «Дельбрюк, Шиклер банке»)

Плюс политические взносы от частных бизнесменов: 300 000$ от Карла Херманна, 200 000$ от А.Штайнке (директора BUBIAG – «Браунколен – у. Брикетт – индустрии АГ»), 50 000$ от Карла Ланге (директора (Geschaftsfuhrendes Vostandsmitglied des Vereins Deutsches Maschinenbau – Anstalten) и 36 000$ от Ф.Спрингорума (директора «Эйзен унд штальверке АГ»). Источник: См. перевод оригинала в Приложении.

Как мы можем доказать, что эти платежи на политические цели действительно имели место?

Выплаты Гитлеру в этом последнем шаге на пути к диктатуре нацизма были сделаны через частный банк «Дельбрюк Шиклер». «Дельбрюк Шиклер банк» был дочерней компанией «Металлгезельшафт АГ» («Металл»), промышленного гиганта, крупнейшей компании цветных металлов в Германии, которая имела доминирующее влияние на рынке цветных металлов в мире. Основными акционерами «Металл» были «ИГ Фарбен» и британская металлургическая корпорация «Бритиш метал корпорейшн». Отметим, кстати, что британскими директорами Aufsichsrat «Металл» были Уолтер Гарднер («Объединенная металлургическая корпорация» Amalgamated Metal Corporation) и капитан Оливер Литтлтон (также из правления «Объединенной металлургической корпорации» и, парадоксальным образом ставший позже, во время Второй мировой войны, министром военного производства Великобритании).

Среди документации Нюрнбергского суда имеются оригиналы чеков, подтверждающих банковские переводы из банковского отделения «ИГ Фарбен» и других компаний в «Дельбрюк Шиклер банк» в Берлине, информирующих банк о перечислении средств из «Дрезднер банк» и других банков на их счет в Nationale Treuhand («Национальной трастовой компании»). Этот счет использовал Рудольф Гесс для расходов нацистской партии во время выборов. Перевод подтверждающего чека «ИГ Фарбен», выбранный в качестве образца, выглядит следующим образом:

Перевод письма из «ИГ Фарбен» от 27 февраля 1933 г., извещающего о переводе 400,000 рейхсмарок на счет «Национальной трастовой компании»:

АКЦИОНЕРНОЕ ОБЩЕСТВО «ИГ ФАРБЕН ИНДУСТРИ»

Банковский департамент

Фирма: Delbruck Schickler & Co.,

Берлин W.8

Мауэрштрассе 63/65, Франкфурт (Майн) 20

27 февраля 1933u/B./Goe.

Настоящим информируем Вас, что мы уполномочили «Дрезднер банк» во Франкфурте/М., оплатить вам завтра до полудня: RM 400000, которые должны быть перечисены на счет «NATIONALE TREUHAND» (Национальной трастовой компании).

С уважением «ИГ Фарбениндустри» АО по приказу:

(Подпись) SELCK (Подпись) BANGERT

Специальной доставкой.

На данном этапе следует рассказать об усилиях, которые были сделаны, чтобы отвести наше внимание от американских финансистов (и немецких финансистов, связанных с американскими компаниями-партнерами), причастных к спонсированию Гитлера. Обычно вина за финансирование Гитлера возлагается исключительно на Фрица Тиссена или Эмиля Кирдорфа. В случае Тиссена о его вине много говорилось в книге, написанной предположительно самим Тиссеном в середине Второй мировой войны, но позже это утверждение было отвергнуто им. Почему Тиссен хотел бы признаться в таких деяниях до поражения нацизма, не поддается объяснению.

Эмиль Кирдорф, умерший в 1937 г., всегда гордился своей причастностью к подъему нацизма. Попытка ограничить финансирование Гитлера Тиссеном и Кирдорфом была предпринята на Нюрнбергском процессе в 1946 г. Даже советский делегат не пожелал предоставить доказательства причастности Америки; это неудивительно, потому что Советский Союз зависел от расположения тех же самых финансистов, которые могли передать столь необходимые передовые западные технологии в СССР.

В Нюрнберге были сделаны и были приняты без доказательств заявления, прямо противоположные имеющимся непосредственным доказательствам, представленным выше. Например, Бюхеру, генеральному директору немецкой «Дженерал Электрик», была прощена симпатия к Гитлеру:

Тиссен признал свою ошибку как мужчина и мужественно понес тяжелое наказание за нее. По другую сторону стоят такие личности, как Ройш из «Гутехофнунгсхуте» (Gutehoffnungshuette), Карл Бош, покойный председатель Aufsichtsrat (правления) «ИГ Фарбен», который, весьма вероятно, плохо кончил бы, если бы к тому времени не умер. Их убеждения разделял заместитель председателя Aufsichtsrat компании «Калле». Компании «Сименс» и «АЭГ», которые наряду с «ИГ Фарбен» являлись самыми могущественными немецкими концернами, были убежденными противниками национал-социализма.

Я знаю, что эта недоброжелательная позиция «Сименс» в отношении нацистов привела к тому, что фирма получила довольно грубое обхождение. Генеральный директор «АЭГ» (Allgemeine Elektrizitats Gesellschaft) Герман Бюхер, которого я узнал во время моего пребывания в колониях, был кем угодно, но не нацистом. Я могу заверить генерала Тэйлора, что определенно неправильно утверждать, что ведущие промышленники все как таковые поощряли Гитлера к захвату власти [122] .

Тем не менее в этой книге мы воспроизводим документ, составленный в «Дженерал Электрик», по которому компания переводит свои средства на счет «Национальной трастовой компании», управляемый Рудольфом Гессом от имени Гитлера и используемый на выборах 1933 года. Точно так же фон Шницлер, присутствовавший на встрече в феврале 1933 г. от лица компании «ИГ Фарбен», отрицал взносы «ИГ Фарбен» в «Национальную трастовую компанию» в 1933 г.:

Я ни разу не слышал обо всем этом [то есть о финансировании Гитлера], но я считаю, что либо канцелярия Геринга или Шахта, либо ассоциации немецкой промышленности «Рейхсвербанд дер дойчен индустри» попросили офисы Боша или Шмитца внести долю «ИГ» в избирательный фонд. Поскольку я не занимался этим делом, я даже не знал в то время, были ли и какие суммы были выплачены «ИГ». Я бы оценил долю «ИГ» где-то в 10 процентов от избирательного фонда, но, насколько я знаю, нет доказательств того, что «ИГ Фарбен» участвовал в платежах [123] .

Как мы увидели, имеются неопровержимые доказательства относительно политических денежных взносов Гитлеру в переломный момент захвата власти в Германии, и предшествующая речь Гитлера перед промышленникам явно показала, что насильственный захват был заранее спланированной целью.

Мы точно знаем, кто делал взносы, сколько и через какие каналы. Примечательно, что крупнейшие вкладчики – «ИГ Фарбен», немецкая «Дженерал электрик» (и ее дочерняя компания «Осрам») и Тиссен – были связаны с финансистами с Уолл-стрит. Эти финансисты с Уолл-стрит были в самом сердце финансовой элиты, и они занимали видное место в современной американской политике. Джерард Суоп из «Дженерал электрик» был автором «Нового курса» Рузвельта, Тигл занимал одну из высших должностей в Национальной администрации восстановления промышленности (NRA), Пол Варбург и его единомышленники в «Американ ИГ Фарбен» были советниками Рузвельта. Это, пожалуй, не необычное совпадение, что «Новый курс» Рузвельта – называемый Гербертом Гувером «фашистской мерой» – так сильно напоминал программу Гитлера для Германии и что и Гитлер, и Рузвельт пришли к власти в один и тот же месяц и год – март 1933.

 

Эрнст Седжвик Ханфштенгль (или Ханфи или Путци, как его чаще всего называли), как Ялмар Гарс Грили Шахт, был еще одним германо-американцем, стоящим у основ подъема гитлеризма. Ханфштенгль родился в известной семье в Новой Англии; он был двоюродным братом генерала гражданской войны Джона Седжвика и внуком другого генерала гражданской войны, Уильяма Гейне. Представленный Гитлеру в начале l920-х гг. капитаном Трумэном Смитом, американским военным атташе в Берлине, Путци стал ярым сторонником Гитлера, в отдельных случаях финансировал нацистов и, по словам посла Уильяма Додда, «как говорят, спас Гитлеру жизнь в 1923 году».

По стечению обстоятельств, отец лидера СС Генриха Гиммлера был также классным руководителем Путци в Королевской баварской гимназии Вильгельма. Друзьями студенческих дней Путци в Гарвардском университете были «такие выдающиеся в будущем личности», как Уолтер Липпман, Джон Рид (который фигурирует в книге «Уолл-стрит и большевистская революция») и Франклин Д. Рузвельт. После нескольких лет в Гарварде Путци возглавил семейный художественный бизнес в Нью-Йорке; это было восхитительное сочетание бизнеса и удовольствия, ибо, как он говорит, «знаменитых имен, которые посетили меня, было великое множество, Пирпонт Морган, Тосканини, Генри Форд, Карузо, Сантос-Дюмон, Чарли Чаплин, Падеревский и дочь президента Вильсона». Кроме того, в Гарварде Путци подружился с будущим президентом Франклином Делано Рузвельтом:

Я в основном обедал в Гарвардском клубе, где я подружился с молодым Франклином Д. Рузвельтом, в то время восходящим сенатором штата Нью-Йорк. Я также получил несколько приглашений посетить его дальнего родственника Тедди, бывшего президента, который ушел в отставку в свое имение в Сагамор Хилл [126] .

С этими различными дружескими связями (или, возможно, после прочтения этой книги и ее предшественников, «Уолл-стрит и Франклин Рузвельт» и «Уолл-стрит и большевистская революция», читатель может считать, что дружба Путци ограничивалась исключительно элитарным кругом), Путци стал не только одним из первых друзей, покровителем и спонсором Гитлера, но среди тех ранних сторонников Гитлера он был, «… почти единственным человеком, который пересек линии его (Гитлера) групп знакомых».

Вкратце говоря, Путци был американским гражданином в центре гитлеровского окружения с начала 1920-х годов до конца 1930-х гг. В 1943 г., после впадения в немилость у нацистов и интернирования союзниками, Путци был спасен от мучений в качестве заключенного в канадском военном лагере своим другом и защитником Франклином Д. Рузвельтом. Когда нависла угроза, что действия Рузвельта станут внутриполитической проблемой в Соединенных Штатах, Путци был вновь интернирован в Англию. Словно это недостаточно удивительно, что Генрих Гиммлер и Франклин Д. Рузвельт играли важную роль в жизни Путци, мы также обнаруживаем, что нацистские штурмовые марши сочинил Ханфштенгль, «в том числе тот, под который колонны коричневорубашечников маршировали через Бранденбургские ворота (Brandenburger Tor) в день принятия Гитлером власти». В довершение этого сенсационного факта, Путци утверждал, что то, откуда произошло нацистское приветствие «Зиг хайль, зиг хайль» (Да здравствует победа! – Прим. перев.), выкрикиваемое на нацистских массовых собраниях, было не чем иным, как «Гарвард, Гарвард, Гарвард, ра, ра, ра».

Путци, безусловно, помогал финансировать первое нацистское ежедневное издание «Фелькишер Беобахтер». Менее доказуемо, действительно ли он спас жизнь Гитлера от коммунистов, но оставшись в стороне от самого процесса написания «Майн кампф» – к его сильному неудовольствию, – Путци имел честь финансировать ее публикацию, «и то, что Гитлер нашел действующий персонал, когда он был освобожден из тюрьмы, было полностью благодаря нашим усилиям».

Когда Гитлер пришел к власти в марте 1933 года одновременно с Франклином Делано Рузвельтом в Вашингтоне, частный «эмиссар» был отправлен от Рузвельта в Вашингтоне (округ Колумбия), Ханфштенглю в Берлине, с сообщением о том, что так как, судя по всему, Гитлер вскоре получит власть в Германии, Рузвельт надеялся ввиду их длительного знакомства, что Путци сделает все возможное, чтобы предотвратить любое безрассудство и горячность. «Представьте себе вашу игру на фортепиано и попытайтесь использовать мягкую педаль, если дела пойдут слишком шумно», было сообщение Рузвельта. «Если возникнут затруднения, пожалуйста, сразу свяжитесь с нашим послом».

Ханфштенгль находился в тесном контакте с американским послом в Берлине, Вильямом Э. Доддом – по-видимому, к своему большому недовольству, потому что записанные высказывания Путци о Додде были явно нелестными:

Во многих отношениях, он [Додд] был плохим представителем. Он был скромным маленьким профессором истории, который управлял посольством, экономя на затратах, и, вероятно, пытался экономить деньги из его заработной платы. В то время, когда был необходим сильный миллионер, чтобы конкурировать с яркостью нацистов, он держался скромно, как будто он был все еще в кампусе своего университета. Его ум и его предрассудки были ограниченными [131] .

На самом деле Додд специально пытался отклонить назначение его Рузвельтом в качестве посла. Додд не имел наследства и предпочитал жить на зарплату в Госдепартаменте, а не на политические трофеи, в отличие от политиков Додд получал деньги исключительно от самого себя. Как бы то ни было, Додд так же резко отзывался о Путци: «…он дал деньги Гитлеру в 1923 году, помог ему написать «Майн Кампф», и был во всех отношениях осведомлен о мотивах Гитлера…»

Был ли Ханфштенгль агентом либерального истеблишмента США? Мы можем, вероятно, исключить такую возможность, потому что в соответствии с книгой Ладисласа Фараго именно Путци забил тревогу о вторжении британской верхушки в гитлеровское командование. Фараго сообщает, что барон Уильям С. де Ропп проник в высшие эшелоны нацистской власти перед Второй мировой войной, и Гитлер использовал де Роппа «…в качестве личного советника в делах Британии». Только Путци подозревал де Роппа в том, что он является двойным агентом. Согласно Фараго:

Единственным человеком… подозревавшим его в такой двуличности и предупреждавшим об этом фюрера, был эксцентричный Путци Ханфштенгль, получивший гарвардское образование, начальник отдела зарубежной прессы Гитлера.

Как отмечает Фараго, «Билл де Ропп играл за обе команды – был двойным агентом на самом верху». Путци одинаково старательно предупреждал своих друзей, семью Герингов, о потенциальных шпионах в их лагере. Оцените следующий отрывок из воспоминаний Путци, в котором обвиняет садовника Геринга в шпионстве. «Герман, – сказал я однажды, – я готов поставить любые деньги на то, что этот парень, Грайнц, – полицейский шпион». – «На самом деле, Путци, – вмешалась Карин [миссис Герман Геринг], – он такой хороший парень, и он замечательный садовник». – «Он делает именно то, что должен делать шпион, – я сказал ей, – он сделал себя незаменимым».

К 1941 г. Путци впал в немилость Гитлера и нацистов, бежал из Германии и был интернирован в канадский военный лагерь. Учитывая, что Германия и США теперь находились в состоянии войны, Путци пересчитал шансы и заключил: «Теперь я знал наверняка, что Германия будет побеждена». Освобождение Путци из лагеря для военнопленных состоялось благодаря личному вмешательству старого друга, президента Рузвельта:

Однажды корреспондент газеты «Херст пресс» по имени Кехо получил разрешение посетить Форт кур. Мне удалось перекинуться с ним несколькими словами в углу. «Я хорошо знаю вашего босса, – сказал я ему. Не могли бы Вы оказать мне небольшую услугу?» К счастью, он узнал мое имя.

Я дал ему письмо, которое он незаметно положил в свой карман. Оно было адресовано американскому госсекретарю Корделлу Халлу. Через несколько дней оно было на столе моего друга по Гарвардскому Клубу – Франклина Делано Рузвельта. В нем я предложил свою роль в качестве политического и психологического советника в войне против Германии [136] .

Ответ и предложение «поработать» на американскую сторону были приняты. Путци поселился в комфортной обстановке со своим сыном, сержантом армии США Эгоном Ханфштенглем, также в качестве личного помощника. В 1944 г. под давлением угрозы республиканцев забить тревогу о расположении Рузвельта к бывшему нацисту, Эгон был отправлен в Новую Гвинею, а Путци – поспешно отправлен в Англию, где англичане быстро интернировали на весь период войны.

 

Роль Путци в поджоге Рейхстага

Дружеские связи и политические манипуляции Путци могли иметь или не иметь серьезных последствий, но его роль в поджоге Рейхстага является значительной. Поджог Рейхстага 27 февраля 1933 года является одним из ключевых событий современности. Пожар был использован Адольфом Гитлером как повод заявить о неминуемости коммунистической революции, упразднить конституционные права и захватить тоталитарную власть. С этого момента для Германии не было пути назад, мир был на пути ко Второй мировой войне.

В это время в поджоге Рейхстага обвинили коммунистов, но в исторической перспективе имеется небольшое сомнение, что пожар был умышленно организован нацистами, чтобы обеспечить оправдание для захвата политической власти. Фриц Тиссен на допросе в рамках проекта «Мусорный ящик» после войны сообщил:

Когда Рейхстаг был сожжен, все были уверены, что это сделали коммунисты. Позже, в Швейцарии, я узнал, что все это было ложью [137] .

Шахт весьма решительно утверждает:

В настоящее время совершенно ясно, что это действие нельзя сваливать на коммунистическую партию. В какой степени отдельные национал-социалисты сотрудничали в планировании и осуществлении этого деяния, будет трудно установить, но ввиду всего того, что уже известно, надо признать факт, что Геббельс и Геринг, каждый, играли ведущую роль, один – в планировании, другой – в выполнении плана [138] .

Пожар в Рейхстаге был преднамеренно устроен, вероятно, с использованием горючей жидкости, группой профессионалов. Вот где появляется Путци Ханфштенгль. Ключевой вопрос заключается в том, как эта группа, решившаяся на поджог, получила доступ к Рейхстагу, чтобы проделать эту работу? После 8 вечера только одна дверь в главном здании была не заперта, и эта дверь охранялась. Незадолго до 9 вечера обход здания охраной показал, что все было хорошо; легковоспламеняющихся жидкостей замечено не было, и не было ничего необычного в зале заседаний, где начался пожар. Очевидно, никто не смог бы получить доступ в здание Рейхстага после 9 часов вечера, и никто не был замечен входящим или выходящим в период с 9 часов вечера до начала пожара.

Был только один способ, которым группа с горючими материалами могла войти в Рейхстаг – через туннель, который пролегал между Рейхстагом и дворцом президента Рейхстага. Герман Геринг был президентом Рейхстага и жил во дворце, и многочисленные члены СА и СС, как известно, также находились во дворце. По словам одного автора:

Использование подземного перехода, со всеми его усложнениями, было возможно только для национал-социалистов, продвижение и побег группы поджигателей были осуществимы только при попустительстве высокопоставленных сотрудников Рейхстага. Каждая зацепка, каждая вероятность изобличающе указывают в одном направлении – что сожжение Рейхстага было работой национал-социалистов [139] .

Как Путци Ханфштенгль вписывается в эту картину поджога и политических интриг?

Путци – по его собственному признанию – был в комнате дворца на другом конце туннеля, ведущего в Рейхстаг. И, в соответствии с материалами Судебного процесса по делу о поджоге Рейхстага, Путци Ханфштенгль на самом деле был в самом дворце во время пожара:

Пропагандистский аппарат был готов, и руководители штурмовых отрядов были на своих местах. С официальными бюллетенями, запланированными заранее, подготовленными ордерами на арест, Карване, Фрей и Кройер терпеливо ждали в своем кафе, приготовления были закончены, схема почти идеальна [140] .

Димитров также утверждает, что:

Случилось так, что национал-социалистические лидеры, Гитлер, Геринг и Геббельс, вместе с высшими национал-социалистскими чиновниками, Далюге, Ханфштенглем и Альбрехтом, присутствовали в Берлине в день пожара, несмотря на то что избирательная кампания была в самом разгаре по всей Германии, за шесть дней до выборов. Геринг и Геббельс под присягой предоставили противоречивые объяснения их «случайного» присутствия в Берлине с Гитлером в тот день. Национал-социалист Ханфштенгль, как «гость» Геринга, присутствовал во дворце президента Рейхстага, в непосредственной близости от Рейхстага, в то время, когда вспыхнул пожар, хотя его «хозяина» там в тот момент не было [141] .

По словам нациста Курта Людеке, некогда существовал документ, подписанный лидером СА Карлом Эрнстом – который предположительно устроил поджог, а затем был убит другими нацистами, – который обличал Геринга, Геббельса и Ханфштенгля в тайном сговоре.

 

«Новый курс» Рузвельта и «Новый порядок» Гитлера

Ялмар Шахт бросил вызов следователям Нюрнбергского послевоенного суда наблюдением, что программа «Нового порядка» Гитлера была такой же, как программа «Нового курса» Рузвельта в Соединенных Штатах. Следователи понимающе фыркнули и отклонили замечание. Тем не менее, небольшое исследование показывает не только, что эти две программы были очень похожи по содержанию, но и что немцы без труда заметили сходства. В библиотеке Рузвельта есть небольшая книга, подаренная Франклину Рузвельту д-ром Хельмутом Магерсом в декабре 1933 года. На форзаце этого дарственного экземпляра имеется надпись:

Президенту США, Франклину Д. Рузвельту, в искреннем восхищении его концепцией нового экономического порядка и с преданностью к его личности. Автор, г. Баден, Германия, 9 ноября 1933 года.

Ответ Рузвельта на это восхищение его новым экономическим порядком был следующим:

(Вашингтон) 19 декабря 1933

Мой дорогой д-р Магерс! Я хочу выразить вам свою благодарность за копию вашей маленькой книги обо мне и о «Новом курсе». Хотя, как вы знаете, я ходил в школу в Германии и когда-то мог весьма бегло говорить по-немецки, я читаю вашу книгу не только с большим интересом, но и для улучшения моего немецкого.

Искренне Ваш.

«Новый курс», или «новый экономический порядок», не был творением классического либерализма. Это было творение корпоративного социализма. Большой бизнес, как это отражено на Уолл-стрит, стремился добиться государственного порядка, при котором он мог бы контролировать промышленность и устранить конкуренцию, и это было сущностью «Нового курса» Рузвельта. «Дженерал Электрик», например, занимала важное положение и в нацистской Германии, и в «Новом курсе». Немецкая «Дженерал Электрик» была одним из главных спонсоров Гитлера и нацистской партии, и «АЭГ» также финансировала Гитлера – и напрямую, и косвенно через «Осрам». «Международная Дженерал Электрик» в Нью-Йорке была главным участником в собственности и управлении как «АЭГ», так и «Осрам». Джерард Суоп, Оуэн Юнг и А. Болдуин из «Дженерал Электрик» в США были директорами «АЭГ». Однако история не останавливается на «Дженерал Электрик» и финансировании Гитлера в 1933 году.

В предыдущей книге, «Уолл-стрит и большевистская революция», автор определил роль «Дженерал Электрик» в большевистской революции и географическое расположение американских участников на Бродвей, 120, Нью-Йорк Сити; исполнительные офисы «Дженерал Электрик» находились также на Бродвей, 120. Когда Франклин Делано Рузвельт работал на Уолл-стрит, его адресом также был Бродвей, 120. «Джорджия уорм спрингс», фонд Рузвельта, фактически был расположен на Бродвей,120. Известным финансовым покровителем Рузвельта с Бродвей,120 в его раннем предприятии на Уолл-стрит был Джерард Суоп из «Дженерал Электрик». И именно «План Суопа» стал «Новым курсом» Рузвельта – фашистский план, который Герберт Гувер не желал навязывать США. Одним словом, и «Новый порядок» Гитлера, и «Новый курс» Рузвельта были поддержаны одними и теми же промышленниками и по содержанию были весьма похожи – то есть, они оба были планами корпоративного государства.

В то время имели место как корпоративные, так и личные «мосты» между Америкой Рузвельта и Германией Гитлера. Первым «мостом» была «Американ ИГ Фарбен», американский филиал «ИГ Фарбен», крупнейшей немецкой корпорации. В правлении «Американ ИГ» заседал Пол Варбург из «Бэнк оф Манхэттен» и Федерального резервного банка Нью-Йорка. Второй «мост» был между «Международной Дженерал Электрик», стопроцентной дочерней компанией «Дженерал Электрик», и частично ей принадлежащим филиалом в Германии, «АЭГ». Джерард Суоп, разработавший «Новый курс» Рузвельта, был председателем «Международной Дженерал Электрик» (IGE) и входил в правление «АЭГ». Третий «мост» был между «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» и «Вакуум Ойл» и ее стопроцентной дочерней компанией, «Дойче-Американише гезельшафт». Председателем «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» был Уолтер Тигл из Федерального резервного банка Нью-Йорка. Он был попечителем фонда Франклина Делано Рузвельта «Джорджия уорм спрингс» и был назначен Рузвельтом на ключевую административную должность в Национальной администрации восстановления.

Эти корпорации были глубоко вовлечены как в продвижение «Нового курса» Рузвельта, так и в построение военной мощи нацистской Германии. Роль Путци Ханфштенгля с первых дней и до середины 1930-х гг., так или иначе, заключалась в неофициальной связи между нацистской элитой и Белым домом. С середины 1930-х годов, когда мир был на пути к войне, важность Путци уменьшилась – в то время как американский большой бизнес по-прежнему был представлен через таких посредников, как юрист барона Курта фон Шредера, Вестрик, и членов «Круга друзей Гиммлера».

 

Адольф Гитлер, Герман Геринг, Йозеф Геббельс и Генрих Гиммлер, внутренняя группа представителей нацизма, в то же время возглавляли мелкие территории в пределах нацистского государства. Влиятельные политические группировки были сосредоточены вокруг этих нацистских лидеров, и что еще более важно, после конца 1930-х гг. – вокруг Адольфа Гитлера и Генриха Гиммлера, Рейх-лидера СС (ужасного Шутцштаффель (Schutzstaffel – дословно: «отряд защиты». – Прим. перев.)). Наиболее важный из этих нацистских ближних кругов был создан по приказу фюрера; он был известен сначала как «Круг Кепплера», а затем как «Круг друзей Гиммлера».

Круг Кеплера возник как группа немецких бизнесменов, поддерживающих приход Гитлера к власти до и во время 1933 года. В середине 1930-х гг. «Круг Кеплера» попал под влияние и защиту начальника СС Гиммлера и организационный контроль кельнского банкира и известного нацистского бизнесмена Курта фон Шредера. Шредер, напомним, был главой «И. Г. Штайн банк» в Германии и связан с «Л. Генри Шредер корпорейшн оф Нью-Йорк». Именно в этом самом приближенном из внутренних кругов, в самом сердце нацизма, мы находим Уолл-стрит, а также «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» и «ИТТ», в период с 1933 вплоть до 1944 года.

Вильгельм Кеплер, основатель первоначального «круга друзей», символизирует хорошо известный феномен политизированного бизнесмена, – то есть бизнесмена, который для получения своих доходов налаживает ситуацию на политической арене, а не на справедливом рынке. Такие предприниматели были заинтересованы в продвижении социалистических идей, потому что запрограммированное социалистическое общество обеспечивает наиболее перспективные возможности для заключения контрактов путем политического влияния.

Почувствовав такие выгодные возможности, Кеплер присоединился к национал-социалистам и был близок к Гитлеру до 1933 г. «Круг друзей» возник после встречи Адольфа Гитлера и Вильгельма Кеплера в декабре 1931 г. В ходе их разговора – это было за несколько лет до того, как Гитлер стал диктатором – будущий фюрер высказал пожелание иметь надежных немецких бизнесменов для того, чтобы советоваться по экономическим вопросам, когда нацисты придут к власти. «Постарайтесь заполучить несколько экономических лидеров – необязательно быть членом партии – кто будет в нашем распоряжении, когда мы придем к власти». Это Кеплер обязался взять на себя.

В марте 1933 г. Кепплер был избран в Рейхстаг и стал финансовым экспертом Гитлера. Это продолжалось совсем недолго. Кепплера заменил гораздо более способный Ялмар Шахт, а Кепплер был направлен в Австрию, где в 1938 г. стал рейхскомиссаром, но все еще мог использовать свое положение, чтобы приобрести значительную власть в нацистском государстве. В течение нескольких лет он заполучил ряд выгодных директорских мест в немецких фирмах, в том числе стал председателем правления двух дочерних компаний «ИГ Фарбен»: «Браунколе-бензин АГ» и «Континентал ойл АГ».

«Браунколе-бензин» была немецкой компанией, применявшей технологии «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» по производству бензина из угля (см. главу четвертую.)

Одним словом, Кепплер завоевал председательство в каждой фирме, которая использовала американскую технологию незаменимого синтетического бензина, что позволило вермахту начать войну в 1939 г. Это важно, поскольку, объединив это с другими доказательствами, представленными в данной главе, можно предположить, что прибыль и контроль этих принципиально важных технологий для немецких военных целей поддерживались небольшой группой международных фирм и предпринимателей, работающих за пределами национальных границ.

Племянник Кеплера, Фриц Кранефус, под покровительством своего дяди также приобрел известность и как адъютант начальника СС Генриха Гиммлера, и как бизнесмен, и политический деятель. Именно связь Кранефуса с Гиммлером привела в 1930 г. к постепенному переходу «Круга Кепплера» в окружение Гиммлера, где в обмен на ежегодные пожертвования в эсэсовские проекты Гиммлера члены Круга получали политические привилегии и довольно значительную защиту от СС.

Барон Курт фон Шредер был, как мы уже отмечали, представителем «ИТТ» в нацистской Германии и одним из первых членов «Круга Кепплера». Первоначальный «Круг Кепплера» (до 1932 года) состоял из следующих лиц: Вильгельм КЕППЛЕР (Председатель дочерней компании «ИГ Фарбен» – «Браунколе-бензин АГ» (использовала технологию «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» по производству бензина из угля)), Фриц КРАНЕФУС (племянник Кепплера и адъютант Генриха Гиммлера; входил в правление «БРАБАГ»), Курт фон ШРЕДЕР (Член правления дочерних компаний «Интернэшнл телефон энд телеграф» в Германии), Карл Винцент КРОГМАН (обер-бургомистр Гамбурга), Август РОШТЕРГ (Генеральный директор «Винтерсхалл АГ»), Эмиль МЕЙЕР (Член правления дочерних компаний «ИТТ» и немецкой «Дженерал Электрик»), Отто ШТЕЙНБРИНК (Вице-президент «Ферайнигте Штальверке», стального картеля, основанного на займы Уолл-стрит в 1926 г.), Ялмар ШАХТ (Президент Рейхсбанка), Эмиль ХЕЛЬФФРИХ (Председатель правления «Немецко-американской топливной компании», которая на 94 % принадлежала «Стандарт ойл оф Нью-Джерси»), Фридрих РЕЙНГАРТ (Председатель правления «Коммерц банк»), Эвальд ХЕККЕР (Председатель правления «Ильседер хутте»), Граф фон БИСМАРК (Правительственный президент Штеттина).

 

Круг друзей СС

Встреча первоначального «Круга друзей» с Гитлером состоялась в мае 1932 г., на этой встрече были изложены цели нацистов. Генрих Гиммлер тогда стал частым участником заседаний, и через Гиммлера различные офицеры СС, а также другие предприниматели присоединились к группе. Эта расширенная группа со временем стала «Кругом друзей Гиммлера», в котором Гиммлер действовал в качестве покровителя и организатора для ее членов.

Таким образом, банковские и промышленные заинтересованные круги были широко представлены во внутреннем окружении нацизма, и их финансовые пожертвования гитлеризму до 1933 г., который мы перечислили ранее, были щедро вознаграждены. Из «большой пятерки» немецких банков «Дрезднер Банк» имел самые тесные связи с нацистской партией: по меньшей мере, дюжина членов совета директоров «Дрезднер банка» имела высокие нацистские звания, и не менее семи директоров входили в расширенный «Круг друзей Кепплера», количество которых никогда не превышало 40.

Когда мы исследуем имена, входящие как в первоначальный «Круг Кепплера» до 1933 г., так и в расширенный «Круг» Кепплера и Гиммлера после 1933 г., мы находим среди них многих представителей транснациональных компаний с Уолл-стрит – больше, чем любой другой институциональной группы. Рассмотрим по очереди каждую транснациональную компанию с Уолл-стрит или ее немецкую дочернюю компанию, – те, что определены в главе седьмой как связанные с финансированием Гитлера, – и изучим их связи с Кепплером и Генрихом Гиммлером.

 

«ИГ Фарбен» и «Круг Кепплера»

«ИГ Фарбен» был широко представлен в «Круге Кепплера»: не менее восьми из максимум 40 членов круга были директорами «ИГ Фарбен» или его дочерних компаний. Среди этих восьми членов были ранее описанные Вильгельм Кепплер и его племянник Кранефус, а также барон Курт фон Шредер. Присутствие «Фарбен» особо подчеркивал член круга Герман Шмитц, председатель «ИГ Фарбен» и директор «Ферайнигте Штальверке», обоих картелей, построенных и объединенных на займы Уолл-стрит в 1920-х гг. В докладе Конгресса США Герман Шмитц описан следующим образом:

Герман Шмитц, один из наиболее важных личностей в Германии, добился выдающихся успехов одновременно в трех отдельных областях – промышленности, финансах и в правительстве – и служил с усердием и преданностью каждому правительству, находящемуся у власти. Он символизирует гражданина Германии, который из разрухи Первой мировой войны сделал возможным начать Вторую.

По иронии судьбы, на него можно возложить еще большую вину в том, что в 1919 году он был членом мирной делегации Рейха, а в 1930-х годах был в состоянии научить нацистов многому, что должен знать вор относительно экономического завоевания, которое использует картель на рынке синтетических материалов для войны [145] .

Другим членом «Круга Кепплера» из правления «ИГ Фарбен» был Фридрих Флик, создатель сталелитейного картеля «Ферайнигте Штальверке» и директор страховой компании «Аллианц АГ» и немецкой «Дженерал электрик» («АЭГ»).

Генрих Шмидт, директор «Дрезднер банк» и председатель правления дочерней компании «ИГ Фарбен» «Браунколе-бензин АГ», тоже входил в «Круг»; туда входил также Карл Раше, другой директор «Дрезднер банк» и директор «Металлгезельшафт» (головной компании «Дельбрюк Шиклер банк») и «Аккумулаторен-фабрикен АГ». Генрих Бютефиш был также директором «ИГ Фарбен» и членом «Круга Кеплера». Одним словом, вклад «ИГ Фарбен» на счет Рудольфа Гесса в «Национальной трастовой компании» – политический фонд для подкупа должностных лиц – был подтвержден после захвата власти 1933 г. наличием многочисленных представителей в нацистском внутреннем окружении.

Аналогично можно определить другие институты Уолл-стрит, представленные в «Круге друзей Кепплера», подтверждая их денежные вклады в фонд в «Национальной трастовой компании», управляемый Рудольфом Гессом от имени Адольфа Гитлера.

Этими представителями были Эмиль Генрих Мейер и банкир Курт фон Шредер, входившие в правление всех дочерних компаний «ИТТ» в Германии, и Эмиль Хельффрих, председатель правления «ДАПАГ», на 94 % принадлежащей «Стандарт ойл оф Нью-Джерси».

Сколько членов «Круга Кепплера» из группы компаний «ИГ Фарбен» было связано с Уолл-стрит? Это Вильгельм КЕППЛЕР (председатель правления дочерней компании «ИГ Фарбен» – «БРАБАГ»), Фриц КРАНЕФУС (член правления «БРАБАГ»), Эмиль Генрих МЕЙЕР (член правления во всех немецких филиалах «ИТТ»: «Стандарт»/ «Микс унд Генест»/«Лоренц», член правления «АЭГ»), Эмиль ХЕЛЬФФРИХ (председатель правления «ДАПАГ», которая на 94 % принадлежала «Стандарт ойл оф Нью-Джерси»), Фридрих ФЛИК (член правления «ИГ Фарбен», член правления «АЭГ»), Курт фон ШРЕДЕР (член правления всех филиалов «ИТТ» в Германии).

 

Уолл-стрит и «Круг друзей СС»

Основные американские транснациональные корпорации были также очень хорошо представлены в более позднем «Круге Генриха Гиммлера» и производили денежные взносы в СС (на специальный счет «S») вплоть до 1944 г. – в течение Второй мировой войны.

Почти четверть взносов на специальный счет в 1944 году поступили из дочерних компаний «Интернэшнл телефон энд телеграф», которые представлял Курт фон Шредер. В 1943 г. выплаты дочерних компаний «ИТТ» на специальный счет были следующими: «Микс унд Генест АГ» – 5,000 RM, «К. Лоренц А.Г.» – 20,000 RM, «Фелтон и Гийом» – 25,000 RM, Курт фон Шредер – 16,000 RM. В 1944 г. платежи были следующие: «Микс унд Генест АГ» – 5,000 RM, «К. Лоренц А.Г.» – 20,000 RM, «Фелтон и Гийом» – 20,000 RM, Курт фон Шредер – 16,000 RM.

Состенес Бен из «Интернэшнл телефон энд телеграф» передал в военное время контроль над «Микс унд Генест», «К. Лоренц» и другими дочерними компаниями «Стандарт Телефон» в Германии Курту фон Шредеру, который был одним из первоначальных членов «Круга Кепплера» и организатором и казначеем «Круга друзей Гиммлера». Эмиль Г. Мейер, унтерштурмфюрер СС, член правления «Дрезднер банк», «АЭГ» и директор всех дочерних компаний «ИТТ» в Германии, был также членом «Круга друзей Гиммлера» – обеспечивая «ИТТ» двух влиятельных представителей в самом сердце СС.

Письмо товарищу по «кругу друзей» Эмилю Мейеру от барона фон Шредера от 25 февраля 1936 г. проливает свет на цели и требования «Круга Гиммлера» и долгосрочный характер специального счета «S» с средствами в собственном банке Шредера – «И. Г. Штайн банк» в Кельне:

Берлин, 25 февраля 1936

(неразборчивым почерком)

Проф Эмилю Г. Мейеру

Члену СС (унтерштурмфюрер)

(младший лейтенант) в управляющем

совете директоров «Дрезднер банка»

Берлин W. 56,

Behrenstr. 38

Лично!

Для Круга друзей Рейхсфюрера СС

В конце двухдневной инспекционной поездки в Мюнхен, на которую рейхсфюрер СС пригласил нас в январе прошлого года, члены «Круга друзей» согласились предоставить – каждый по мере своих возможностей – в распоряжение рейхсфюрера на специальный счет «S» (Sonder Konto S), который будет создан в банковской фирме «И. Г. Штайн» в Кельне, денежные средства, которые будут использованы на определенные внебюджетные цели. Это позволит рейхсфюреру положиться на всех его друзей. В Мюнхене было решено, что подписавшиеся получат доступ к открытию и управлению этим счетом. Тем временем счет был создан, и мы хотим, чтобы каждый участник знал, что в случае, если он хочет сделать вклад в пользу рейхсфюрера для вышеупомянутых целей – от имени своей фирмы или от «Круга друзей» – платежи могут быть внесены в банковскую фирму «И. Г. Штайн» в Кельне (клиринговый счет Рейхсбанка, почтовый счет для безналичных расчетов № 1392) на специальный счет «S».

Хайль Гитлер!

(Подпись) Курт барон фон Шредер

(Подпись) Штейнбрик

Это письмо также объясняет, почему американский полковник Богдан, бывший сотрудник «Шредер бэнкинг корпорейшн» в Нью-Йорке, старался отвлечь внимание следователей армии США после войны от «И.Г. Штайн банка» в Кельне на «более крупные банки» нацистской Германии. Именно «Штайн банк» хранил секреты о связях американских дочерних компаний с нацистскими властями во время Второй мировой войны. Заинтересованные финансовые круги Нью-Йорка не могли знать точный характер этих финансовых операций (и, в частности, каких-либо записей, которые могли быть сохранены их немецкими партнерами), но они знали, что некоторые записи об их сделках в военное время вполне могли существовать – достаточные, чтобы опозорить их перед американским обществом. Именно эту возможность полковник Богдан безуспешно пытался предотвратить.

Немецкая «Дженерал электрик» извлекла значительную выгоду из ее связи с Гиммлером и другими нацистскими лидерами. Несколько членов окружения Шредера были директорами «АЭГ», самым выдающимся из которых был Роберт Пфердменгес, который был не только членом «Круга Кепплера» и Гиммлера, но и был партнером в ариизированном банкирском доме «Пфердменгес энд компани», преемнике бывшего еврейского банкирского дома «Сал Оппенгейм» в Кельне. Вальдемар фон Оппенгейм получил сомнительное достижение (для немецкого еврея) в виде звания «почетного арийца» и смог продолжить старинное банковское дело своей семьи при Гитлере в партнерстве с Пфердменгесом.

ЧЛЕНЫ «КРУГА ДРУЗЕЙ ГИММЛЕРА», КОТОРЫЕ ТАКЖЕ ЯВЛЯЛИСЬ ДИРЕКТОРАМИ АМЕРИКАНСКИХ ДОЧЕРНИХ КОМПАНИЙ «ИГ Фарбен», «ИТТ», «АЭГ» и «Стандарт ойл оф Нью-Джерси»: КРАНЕФУС Фриц, КЕППЛЕР Вильгельм, ШРЕДЕР Курт фон, БЮТЕФИШ Генрих, РАШЕ др. Карл, ФЛИК Фридрих, ЛИНДЕМАН Карл, ШМИДТ Генрих, РЕНЕРТ Гельмут, ШМИТТ Курт, МЕЙЕР др. Эмиль, ШМИТЦ Герман.

Пфердменгес также был директором «АЭГ» и применял с пользой свое нацистское влияние.

Два других директора немецкой «Дженерал Электрик» – Фридрих Флик и его партнер Отто Штейнбрик – были членами «Круга друзей Гиммлера» и произвели денежные взносы по 100,000 RM на счет «Сондер Конто С» в 1943 и 1944 гг.

Курт Шмитт был председателем совета директоров «АЭГ» и членом «Круга друзей Гиммлера», но имени Шмитта нет в списке платежей 1943 или 1944 года.

«Стандарт ойл оф Нью-Джерси» также внесла значительный вклад на специальный счет Гиммлера через свою немецкую дочернюю компанию «Дойче-американише гезельшафт» (DAG). В 1943 и 1944 гг. DAG сделала следующие вклады: статский советник Хельфрих – 10,000 RM, статский советник Линдеман – 10,000 RM и лично 4,000 RM.

Важно отметить, что статский советник Линдеман внес 4000 RM лично, таким образом, делая четкое различие между корпоративным вкладом в 10 000 RM от находящейся в полной собственности дочерней компании «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» и личным вкладом директора Линдемана. В случае статского советника Хельффриха, единственный вклад, который он сделал, был вклад «Стандарт ойл» в 10 000 RM; о личных пожертвованиях записей нет.

«ИГ Фарбен», материнская компания «Американ ИГ» (см. главу вторую), была другим крупным вкладчиком счета Генриха Гиммлера «Сондер Конто С». В ближнее нацистское окружение входили четыре директора «ИГ Фарбен»: Карл Раше, Фриц Кранефус, Генрих Шмидт и Генрих Бютефиш. Карл Раше был членом управляющего комитета «Дрезднер банка» и специалистом в области международного права и банковского дела. При Гитлере Карл Раше стал директором многих немецких корпораций, в том числе «Аккумулаторен-фабрик АГ» в Берлине, которая финансировала Гитлера; «Металлгезельшафт»; и «Фелтон и Гийом». Фриц Кранефус был членом совета директоров «Дрезднер банк» и директором еще нескольких корпораций помимо «ИГ Фарбен». Кранефус, племянник Вильгельма Кепплера, был юристом и видным деятелем во многих нацистских общественных организациях. Генрих Шмидт, директор «ИГ Фарбен» и нескольких других немецких компаний, был также директором «Дрезднер банк».

Важно отметить, что все трое из вышеперечисленных – Раше, Кранефус и Шмидт – были директорами дочерней компании «ИГ Фарбен», «Браунколе-бензин АГ», – производителя немецкого синтетического бензина на основе технологии «Стандарт ойл», в результате соглашения IG Farben-Standard Oil в начале 1930-х гг.

Одним словом, финансовая элита Уолл-стрит была хорошо представлена как в первоначальном «Круге Кепплера», так и позднее в «Круге Гиммлера».

 

Важнейший вопрос, лишь частично решенный – в какой степени финансисты Уолл-стрит непосредственно помогли Гитлеру прийти к власти в 1933 году. Мы показали, с помощью оригинальных документальных доказательств, что имело место косвенное американское участие и помощь через немецкие дочерние компании, и (как, например, в случае «ИТТ») были предприняты осознанные целенаправленные усилия, чтобы извлечь выгоду из поддержки нацистского режима. Переходило ли это косвенное финансирование в прямое?

После прихода Гитлера к власти американские фирмы и частные лица работали в интересах нацизма и, конечно, получали прибыль от нацистского государства. Мы знаем из дневников Уильяма Додда, американского посла в Германии, что в 1933 году поток банкиров и промышленников с Уолл-стрит заявляли через посольство США в Берлине о своем восхищении Адольфом Гитлером – и стремились найти способы вести бизнес с новым тоталитарным режимом. Например, 1 сентября 1933 г. Додд пишет, что Генри Манн из «Нэшнл сити банк» и Уинтроп В. Алдрич из «Чейз банк» встретились с Гитлером, и «эти банкиры считают, что они могут с ним сотрудничать». Айви Ли, пиар-агент Рокфеллера, как писал Додд, «сразу показал себя капиталистом и сторонником фашизма».

Так, во всяком случае, мы можем определить сочувственный отклик на новую нацистскую диктатуру, напоминающий то, каким образом международные банкиры с Уолл-стрит приветствовали новую Россию Ленина и Троцкого в 1917 году.

 

Кем был «Сидней Варбург»?

Вопрос, поставленный в этой главе, является обвинением в том, что некоторые финансисты с Уолл-стрит (а именно, Рокфеллеры и Варбурги) непосредственно планировали и финансировали захват власти Гитлером в 1933 г., и что они сделали это через Уолл-стрит. К этому вопросу имеет отношение так называемый миф о «Сиднее Варбурге». Известный нацист Франц фон Папен заявил в своих мемуарах:

…самое лучшее документальное описание внезапного приобретения средств национал-социалистами содержалось в книге, опубликованной в Голландии в 1933 г., в Амстердаме, старинным издательством «Ван Холкема и Варендорф», под названием De Geldbronnen van Het Nationaal-Socialisme (Drie Gesprekken Met Hitler) («Источники финансирования национал-социализма – Три беседы с Гитлером»), написанная неким «Сиднеем Варбургом»…

Книга с этим названием на голландском языке, написанная «Сиднеем Варбургом», действительно была опубликована в 1933 году, но пробыла на полках книжных киосков Голландии только считанные дни. Книгу ликвидировали. Один из трех сохранившихся экземпляров был переведен на английский язык. Перевод одно время хранился в Британском музее, но в настоящее время выведен из публичного обращения и недоступен для исследования. Ничего теперь неизвестно об оригинальной голландской копии, на основании которой был сделан этот английский перевод.

Вторая голландская копия принадлежала канцлеру Шушнигу в Австрии, и о ее нынешнем местонахождении ничего не известно. Третья голландская копия попала в Швейцарию и была переведена на немецкий язык. Немецкий перевод сохранился до сегодняшнего дня в Швейцарском социальном архиве (Schweizerischen Sozialarchiv) в Цюрихе, Швейцария. Заверенная копия подлинного немецкого перевода этой швейцарской сохранившейся копии была приобретена автором в 1971 г. и переведена на английский язык. Именно на этом английском переводе немецкого перевода основан текст данной главы.

Издание книги «Сиднея Варбурга» было должным образом описано в «Нью-Йорк Таймс» (от 24 ноября, 1933 г.) в статье под названием «Обман, которого боялись нацисты» (Hoax on Nazis Feared). В краткой статье отмечено, что брошюра «Сиднея Варбурга» появилась в Голландии, и автор – не сын Феликса Варбурга. Переводчиком был Дж. Д. Шауп, бельгийский журналист, живущий в Голландии. Издатели и Шауп «задаются вопросом, не стали ли они жертвами обмана». Таймс добавляет:

Брошюра повторяет старую историю о том, что ведущие американцы, в том числе Джон Д. Рокфеллер, предоставили Гитлеру с 1929 по 1932 гг. финансирование в размере $32 млн, их мотивом было «освободить Германию от финансового захвата Франции, вызвав революцию». Многие читатели брошюры отмечают, что она содержит много неточностей.

Почему голландский оригинал был изъят из обращения в 1933 году? Потому что «Сидней Варбург» не существует, и «Сидней Варбург» был заявлен в качестве автора. С 1933 года книга «Сиднея Варбурга» была поддержана различными сторонами и как подделка, и как подлинный документ. Сама семья Варбургов изо всех сил старалась обосновать ее ложность.

О чем сообщает книга? О каких событиях, произошедших в Германии в начале 1930-х, заявляет книга? И имеют ли эти события какое-либо сходство с фактами, которые мы считаем правдой исходя из других доказательств?

С точки зрения исследовательской методологии гораздо предпочтительнее допустить, что книга «Сиднея Варбурга» является подделкой, если мы не сможем доказать обратное. Такому порядку действий мы и последуем. Читатель также может спросить: зачем утруждаться, внимательно рассматривая возможную подделку? Есть, по крайней мере, две причины помимо научного любопытства.

Во-первых, утверждение Варбургов, что книга является подделкой, и в ней есть любопытный и существенный недостаток. Варбурги называют ложной книгу, которую, как они признают, не читали и даже не видели. Отрицание Варбургов ограничивается тем, что автором был не Варбург. Это отрицание является приемлемым; но это не отрицает и не отклоняет верность содержания. Отрицание просто отвергает авторство.

Во-вторых, мы уже определили «ИГ Фарбен» в качестве ключевого спонсора и покровителя Гитлера. Существует фотографическое доказательство в виде подтверждающего чека банковского перевода на 400 000 марок от «ИГ Фарбен» на счет политического фонда Гитлера в «Национальной трастовой компании», управляемой Рудольфом Гессом. Сейчас существует вероятность, почти несомненная, что «Сиднея Варбурга» не существовало. С другой стороны, является нескрываемым фактом то, что Варбурги были тесно связаны с «ИГ Фарбен» в Германии и Соединенных Штатах. В Германии Макс Варбург был директором «ИГ Фарбен», а в США его брат, Пол Варбург (отец Джеймса Пола Варбурга), был директором «Американ ИГ Фарбен». Одним словом, имеются неопровержимые доказательства того, что некоторые из Варбургов, в том числе отец Джеймса Пола, обличителя книги «Сиднея Варбурга», были директорами «ИГ Фарбен». И «ИГ Фарбен», как известно, финансировала Гитлера. «Сидней Варбург» – это миф, но директора «ИГ Фарбен», Макс Варбург и Пол Варбург не были мифами. Это достаточная причина для того, чтобы продвигаться дальше.

Для начала кратко изложим содержание книги, которая, по утверждению Джеймса Пола Варбурга, является подделкой.

 

Краткое содержание запрещенной книги «Сиднея Варбурга»

Источники финансирования национал-социализма начинаются с якобы имевшего места разговора между «Сиднеем Варбургом» и соавтором/переводчиком Дж. Д. Шаупом. «Варбург» рассказывает, почему он вручил Шаупу рукопись на английском языке для перевода на голландский и публикации в Голландии. По словам мифического «Сиднея Варбурга»:

Есть моменты, когда я хочу отойти от мира интриг, обмана, мошенничества и фальсификаций на фондовой бирже…. Вы знаете, чего я никогда не могу понять? Как это возможно, что люди с добрым и честным характером – я имею достаточно доказательств по этому факту – участвуют в мошенничестве и махинациях, прекрасно зная, что это повлияет на тысячи.

Шауп затем описывает «Сиднея Варбурга» как «сына одного из крупнейших банкиров в США, члена банковской фирмы «Кун, Леб и компания» (Kuhn, Loeb & Ко), Нью-Йорк». «Сидней Варбург» тогда говорит Шаупу, что он («Варбург») хочет записать для истории, как финансисты из Нью-Йорка спонсировали национал-социализм.

Первый раздел книги называется просто «1929». В нем рассказывается, что в 1929 г. Уолл-стрит выдала огромные кредиты Германии и Австрии, и что требования по этим кредитам были, по большей части, заморожены. В то время как Франция была экономически слабой и боялась Германии, Франция также получала «львиную долю» репараций – средств, которые фактически поступили из США. В июне 1929 г. состоялась встреча между членами Федерального резервного банка и ведущими американскими банкирами с целью решить, что делать с Францией и, в частности, c ее претензиями на немецкие репарации. В этой встрече (согласно книге «Варбурга») приняли участие директора «Гаранти траст компани», «президенты» федеральных резервных банков, а также пятеро независимых банкиров, «молодой Рокфеллер» и Глин из «Роял Датч Шелл». Картер и Рокфеллер, в соответствии с текстом книги, «вели встречу. Остальные слушали и кивали головами».

Общее мнение на встрече банкиров было в том, что единственным способом освободить Германию от французских финансовых тисков была революция, либо коммунистистическая, либо немецкая националистическая. На одном из предыдущих заседаний было принято решение связаться с Гитлером, чтобы «попытаться выяснить, согласится ли он на финансовую поддержку со стороны Америки». Рокфеллер, согласно имеющимся сведениям, совсем недавно увидел германо-американскую листовку о национально-социалистическом движении Гитлера, и целью этой второй встречи было определить, готов ли «Сидней Варбург» ехать в Германию в качестве дипломатического курьера, чтобы установить личный контакт с Гитлером.

В обмен на предоставленную финансовую поддержку, от Гитлера ожидалось провести «агрессивную внешнюю политику и разжечь идею мести против Франции». Предполагалось, что эта политика приведет к тому, что Франция обратится к США и Англии с просьбой о помощи в «международных вопросах, связанных с потенциальной немецкой агрессией». Гитлер не должен был знать о цели этой помощи со стороны Уолл-стрит. Он благодаря своему «разуму и находчивости должен был бы обнаружить мотивы данного предложения». «Варбург» принял предложенную миссию и уехал из Нью-Йорка в Шербур на Иль-де-Франс, «с дипломатическим паспортом и рекомендательными письмами от Картера, Томми Уокера, Рокфеллера, Глина и Герберта Гувера».

Судя по всему, «Сидней Варбург» имел некоторые трудности со встречей с Гитлером. Американскому послу в Мюнхене не удалось установить контакт с нацистами, и в конце концов Варбург пошел прямо к мэру Мюнхена Дойцбергу, «с рекомендацией от американского консула» и просьбой привести Варбурга к Гитлеру. Затем Шауп представляет выдержки из заявлений Гитлера во время этой первой встречи. Эти отрывки включают обычные гитлеровские антисемитские разглагольствования, и следует отметить, что все антисемитские речи в книге «Сиднея Варбурга» произносятся Гитлером. (Это важно, поскольку Джеймс Пол Варбург утверждает, что книга Шаупа полностью антисемитская). На этой встрече обсуждалось финансирование нацистов, и Гитлер, как сообщается, настаивал на том, чтобы денежные средства в его распоряжение были размещены не в немецком, а только в иностранном банке. Гитлер запросил 100 миллионов марок и предложил, чтобы «Сидней Варбург» доложил о реакции Уолл-стрит через фон Хейдта на Lutzowufer, 18, Берлин.

После того как Варбург отчитался на Уолл-стрит, он узнал, что $24 млн было слишком много для американских банкиров; они предложили 10 миллионов долларов. Варбург связался с фон Хейдтом, и была организована еще одна встреча, на этот раз с «непримечательного вида человеком, представленного мне под именем Фрей». Были даны инструкции обеспечить предоставление 10 миллионов долларов в банке «Мендельсон энд компани» в Амстердаме, Голландия. Варбург должен был попросить банк «Мендельсон энд компани» оформить чеки к выплате нацистам в десяти немецких городах. Затем Варбург поехал в Амстердам, завершил свою миссию с «Мендельсон энд компани банк», а затем отправился в Саутгемптон, Англия и перехватил олимпийскую эстафету обратно в Нью-Йорк, где он доложил обо всем Картеру в «Гаранти траст компани». Два дня спустя Варбург предоставил отчет всей группе компаний Уолл-стрит, но «на этот раз там присутствовал представитель Англии, сидевший рядом с Глином из «Роял Датч», человек по имени Энджел, один из руководителей компании «Азиатик петролеум компани». Варбурга расспросили о Гитлере, а «Рокфеллер проявил особый интерес к высказываниям Гитлера о коммунистах».

Через несколько недель после возвращения Варбурга из Европы газеты «Херст пресс» проявили «необычный интерес» к новой немецкой нацистской партии, и даже в Нью-Йорк Таймс стали регулярно появляться короткие сообщения о выступлениях Гитлера. Ранее эти газеты не проявляли слишком большого интереса, но теперь все изменилось. Кроме того, в декабре 1929 г. длинное исследование немецкого национал-социалистического движения появилось «в ежемесячном издании Гарвардского университета».

Часть II запрещенных «Источников финансирования национал-социализма» называется «1931» и начинается с обсуждения французского влияния на международную политику. В ней утверждается, что Герберт Гувер обещал Пьеру Лавалю во Франции не решать долговой вопрос без предварительной консультации с французским правительством, и [пишет Шауп]:

Когда Уолл-стрит узнала об этом, Гувер потерял уважение этого круга в один миг. Это повлияло даже на последующие выборы – многие считали, что причина провала Гувера на повторных выборах может крыться в этом вопросе [155] .

В октябре 1931 г. Варбург получил от Гитлера письмо, которое он передал Картеру в «Гаранти траст компани», и следующая встреча банкиров состоялась в офисах «Гаранти траст компани». Мнения на этой встрече были разделены. «Сидней Варбург» сообщил, что Рокфеллер, Картер, и МакБин были за Гитлера, в то время как другие финансисты еще не определились.

Монтегю Норман из «Банка Англии» и Глин из «Роял Датч Шелл» утверждают, что $10 млн, уже потраченные на Гитлера, были слишком большой суммой, что Гитлер никогда не начнет действовать. На встрече, наконец, было принято решение дальше помогать Гитлеру, и Варбург снова взял на себя роль курьера и вернулся в Германию.

В этой поездке Варбург обсуждал дела Германии с «еврейским банкиром» в Гамбурге, с промышленным магнатом и другими сторонниками Гитлера. Одна встреча была с банкиром фон Хейдтом и «Лютгебрюнном». Последний заявил, что нацистские штурмовые отряды не полностью оборудованы, и СС крайне необходимы пулеметы, револьверы и карабины.

На следующей встрече Варбурга и Гитлера Гитлер утверждал, что «Советы все еще не могут без нашей промышленной продукции. Мы предоставим кредит, и если я не в состоянии справиться с Францией сам, то Советы помогут мне». Гитлер сказал, что имеет два плана по захвату власти в Германии: (а) план революции, и (б) план законного захвата. Первый план – дело трех месяцев, второй план – дело трех лет. Гитлер сказал: «…революция стоит пятьсот миллионов марок, издержки по законному захвату власти составят двести миллионов марок – что выберут ваши банкиры?» Через пять дней из «Гаранти траст» Варбургу поступила телеграмма, которая цитируется в книге следующим образом:

О предлагаемых суммах не может быть и речи. Мы не хотим и не можем. Объясните этому человеку, что такой перевод в Европу обрушит финансовый рынок. Абсолютно неизвестно, как это скажется на международной территории. Ожидаем подробного отчета, прежде чем решение будет принято. Оставайтесь там. Продолжайте расследование. Убедите этого человека в невыполнимости его требований. Не забудьте включить в отчет собственное мнение о возможностях на будущее этого человека.

Варбург телеграфировал свой ответный отчет в Нью-Йорк и через три дня получил вторую телеграмму:

Отчет получен. Готовимся передать десять, максимум пятнадцать миллионов долларов. Сообщите этому человеку о необходимости агрессии против иностранной опасности.

$15 миллионов были приняты для реализации плана по захвату власти законным путем, а не для революционного плана. Деньги были переведены с Уолл-стрит Гитлеру через Варбурга следующим образом – $5 млн подлежали выплате в «Мендельсон энд компани», Амстердам; $5 млн – в «Банк ферайнигунг» в Роттердаме и $5 млн – в «Банка итальяна».

Варбург ездил в каждый из этих банков, где он якобы встречал Хейдта, Штрассера и Германа Геринга. Все было сделано так, чтобы чеки к получению были выписаны на разные имена в разных городах Германии. Другими словами, эти средства были «отмыты» в современных традициях, чтобы скрыть их происхождение на Уолл-стрит. В Италии группа якобы получила выплаты в главном здании банка от его президента, и во время ожидания в его кабинете два итальянских фашиста, Росси и Бальбо, были представлены Варбургу, Хейдту, Штрассеру, и Герингу. Через три дня после оплаты, Варбург вернулся в Нью-Йорк из Генуи на лайнере «Савойя». Опять же, он доложил обо всем Картеру, Рокфеллеру и другим банкирам.

Третий раздел «Источников финансирования национал-социализма» назван просто «1933». В этом разделе представлены записи третьей и последней встречи «Сиднея Варбурга» с Гитлером – в ночь, когда произошел поджог Рейхстага. (Мы отметили в восьмой главе присутствие друга Рузвельта, Путци Ханфштенгля, в Рейхстаге). На этой встрече Гитлер сообщил Варбургу о прогрессе нацистов в захвате власти законным путем. С 1931 г. партия национал-социалистов выросла втрое. Массивные склады оружия были сделаны вблизи немецкой границы в Бельгии, Голландии и Австрии – но эти боеприпасы требовали денежных выплат перед поставкой. Гитлер запросил минимум 100 миллионов марок, чтобы обеспечить конечную стадию в программе захвата. «Гаранти траст» телеграфировала Варбургу, предлагая максимум $7 млн, которые будут выплачены следующим образом – $ 2 млн в акционерном банке «Ренанья» в Дюссельдорфе (немецком филиале «Роял Датч») и $ 5 миллионов через другие банки. Варбург сообщил об этом предложении Гитлеру, который попросил, чтобы $5 млн должны были быть направлены в «Банка итальяна» в Риме, а остальные $2 млн, вероятно (хотя в отчете об этом не говорится), были выплачены в Дюссельдорфе. Книга заканчивается следующими словами Варбурга:

Я выполнил свое задание строго до малейших деталей. Гитлер – диктатор крупнейшей европейской страны. Мир сейчас наблюдает за его работой в течение нескольких месяцев. Мое мнение о нем ничего сейчас не значит. Его действия докажут, является ли он плохим, в чем я уверен. Ради немецкого народа я надеюсь в моем сердце, что я ошибаюсь. Мир продолжает страдать при такой системе, когда приходится преклоняться перед Гитлером, чтобы удержаться на ногах. Бедный мир, бедное человечество.

Таков краткий обзор запрещенной книги «Сиднея Варбурга» о финансовых источниках национал-социализма в Германии. Часть информации в книге сейчас общеизвестна – хотя только часть была известна в начале 1930-х. Удивительно отметить, что неизвестный автор имел доступ к информации, которая обнаружилась только через много лет – например, о том, что банк фон Хейдта был финансовым каналом Гитлера. Почему книга снята с полок и запрещена? Заявленная причина изъятия из обращения в том, что «Сиднея Варбурга» не существует, что книга была подделкой, и что, как утверждала семья Варбургов, в ней содержались антисемитские и клеветнические заявления.

Информация, содержащаяся в книге, была восстановлена после Второй мировой войны и опубликована в других книгах в антисемитском контексте, которого не было в оригинале книги 1933 года. Две из этих послевоенных книг были книги Рене Зондереггера Spanischer Sommer («Испанское лето») и Вернера Циммермана Liebet Eure Feinde («Полюби врагов своих»).

Самое главное – Джеймс П. Варбург из Нью-Йорка подписал письменное показание под присягой в 1949 г., которое было опубликовано в качестве приложения к «Мемуарам» фон Папена. В этом показании Варбург категорически отрицал подлинность книги «Сиднея Варбурга» и утверждал, что это была фальсификация. К сожалению, Джеймс П. Варбург сосредоточился на антисемитской книге Зондереггера «Испанское лето» 1947 года, а не на оригинале запрещенной книги «Сиднея Варбурга», опубликованной в 1933 г. – где единственный антисемитизм исходит от якобы имевших место заявлений Гитлера.

Другими словами, своими письменными показаниями Варбург поднял гораздо больше вопросов, чем решил. Поэтому следует рассмотреть показания Варбурга 1949 г., отрицавшие подлинность «Финансовых источников национал-социализма».

 

Показания Джеймса Пола Варбурга

В 1953 году нацист Франц фон Папен опубликовал свои «Мемуары». Это был тот самый Франц фон Папен, который принимал участие в немецком шпионаже в Соединенных Штатах в Первой мировой войне.

В своих «Мемуарах» Франц фон Папен обсуждает вопрос о спонсировании Гитлера и открыто обвиняет промышленника Фрица Тиссена и банкира Курта фон Шредера. Папен отрицает, что он (сам Папен) финансировал Гитлера, и в действительности, впоследствии не нашлось никаких убедительных доказательств связи фон Папена с финансами Гитлера (хотя Циммерман в Liebert Eure Feinde обвиняет Папена в том, что он пожертвовал 14 миллионов марок). В этом контексте фон Папен упоминает «Источники финансирования национал-социализма» «Сиднея Варбурга» вместе с двумя более поздними послевоенными книгами Вернера Циммермана и Рене Зондереггера (псевдоним – Северин Рейнгарт). Папен добавляет, что:

Джеймс П. Варбург способен опровергнуть всю фальсификацию в своих письменных показаниях…. Со своей стороны, я очень благодарен господину Варбургу за то, что он избавился раз и навсегда от этой подлой клеветы. Почти невозможно опровергнуть обвинения такого рода простым отрицанием, и его авторитетный отказ дал мне возможность озвучить мои собственные протесты [158] .

В Приложении II книги Папена два раздела. Первый – это заявление Джеймса П. Варбурга; второй – письменная присяга от 15 июля 1949 г.

В первом абзаце заявления говорится, что в 1933 году голландское издательство «Холкема и Варендорф» опубликовало De Geldbronnen van Het Nationaal-Socialisme. Drie Gesprekken Met Hitler («Источники финансирования национал-социализма. Три беседы с Гитлером»), а также, что

Эта книга была якобы написана «Сиднеем Варбургом». Партнер в Амстердамской компании «Варбург энд компани» сообщил Джеймсу П. Варбургу, что ни одного человека по имени «Сидней Варбург» не существует. Вслед за этим они изъяли книгу из обращения.

Джеймс Варбург затем делает два последовательных и, казалось бы, противоречивых заявления:

… книга содержала множество материалов клеветнического характера, направленных против различных членов моей семьи, а также против нескольких значительных банкирских домов и отдельных лиц и организаций в Нью-Йорке. Я по сей день не видел ни одной такой книги. По всей видимости, после изъятия ее издателями из продажи уцелело лишь несколько экземпляров.

Теперь, с одной стороны, Варбург утверждает, что он не видел ни одного экземпляра книги «Сиднея Варбурга», а с другой стороны, говорит, что она «клеветническая» и приступает к написанию подробной присяги, анализируя каждое предложение, чтобы опровергнуть информацию из книги, которую, как он утверждает, якобы не видел! Очень трудно принять правдивость утверждения Варбурга, что он «по сей день не видел ни одного экземпляра этой книги». Либо, если это действительно так, то тогда уже присяга ничего не стоит.

Джеймс Варбург добавляет, что книга «Сиднея Варбурга» является «явно антисемитской», и акцент утверждения Варбурга в том, что история «Сиднея Варбурга» – это явная антисемитская пропаганда. На самом деле (и Варбург обнаружил бы этот факт, если бы он прочитал книгу), единственными антисемитскими высказываниями в книге 1933 года являются те, что принадлежат Адольфу Гитлеру, чьи антисемитские чувства вряд ли были великим открытием. Помимо речей Гитлера в оригинальной книге «Сиднея Варбурга» нет ничего, связанного с антисемитизмом, если только мы не причисляем Рокфеллера, Глина, Картера, Макбина и др. к евреям. На самом деле, следует отметить, что ни один еврейский банкир не назван в книге – кроме мифического «Сиднея Варбурга», который был курьером, а не одним из спонсоров. Тем не менее, мы знаем из достоверного источника (посол Додд), что еврейский банкир Эберхард фон Оппенгейм действительно пожертвовал 200 000 марок Гитлеру, и вряд ли «Сидней Варбург» пропустил бы это наблюдение, если он сознательно готовил фальшивую антисемитскую пропаганду.

На первой странице заявления Джеймса Варбурга речь идет о книге 1933 года. После первой страницы Варбург представляет Рене Зондереггера и другую книгу, написанную в 1947 году. Тщательный анализ заявления Варбурга и его письменных показаний показывает, что его отрицания и утверждения, по существу, относятся к Зондереггеру, а не к Сиднею Варбургу. Теперь Зондеррегер был антисемитом и, вероятно, был участником неонацистского движения после Второй мировой войны, но это утверждение антисемитизма не может быть отнесено к книге 1933 г. – и это суть вопроса в данной проблеме. Одним словом, Джеймс Пол Варбург начинает с намерения обсудить книгу, которую он никогда не видел, но знает, что она клеветническая и антисемитская, а затем без предупреждения переносит обвинение на другую книгу, которая определенно была антисемитской, но была опубликована десять лет спустя. Таким образом, в своих письменных показаниях Варбург так основательно путает две книги, что читатель одновременно с Зондереггером осуждает и мифического «Сиднея Варбурга». Давайте рассмотрим некоторые утверждения Джеймса Пола Варбурга:

 

Письменные показания Джеймса П. Варбурга под присягой, Нью-Йорк Сити, 15 июля, 1949 г. и комментарии автора

– Что касается полностью фальшивых и подлых обвинений, выдвинутых Рене Зондереггером (Цюрих, Швейцария) и прочими, как указано в предыдущей части этого заявления, я, Джеймс Пол Варбург, Гринвич, штат Коннектикут, США, даю следующие показания под присягой:

Комментарий. Отметим, что показания касаются Рене Зондеррегера, а не книги, опубликованной Д. Дж. Шаупом в 1933 г.

1. Ни одного человека по имени «Сидней Варбург» не существовало ни в Нью-Йорке в 1933 г., ни где-либо еще и, насколько мне известно, ни тогда, ни в любое другое время.

Комментарий. Мы можем допустить, что имя «Сидней Варбург» было либо псевдонимом, либо фальшивым именем.

2. Я никогда не давал ни одной рукописи, дневника, заметки, телеграммы, ни каких-либо других документов какому-либо лицу для перевода и публикации в Голландии, и, более того, я никогда не передавал подобных документов какому-то Д. Дж. Шаупу из Антверпена. Насколько я знаю и помню, я никогда ни в какое время не встречал подобного человека.

Комментарий. Показания ограничиваются передачей материалов «для перевода и публикации в Голландии».

3. Телефонный разговор между Роджером Болдуином и мной, о котором сообщил Зондеррегер, вообще никогда не имел места и является сплошным вымыслом.

Комментарий. О котором «сообщил Зондеррегер», а не «Сидней Варбург».

5. Я не ездил в Германию по просьбе президента «Гаранти траст компани» ни в

1929 г., ни в какое-либо другое время.

Комментарий. Но Джеймс Варбург ездил в Германию в 1929 и 1930 гг. по делам банка «Интернэшнл аксептанс банк».

6. Я действительно ездил в Германию по делам моего собственного нью-йоркского банка – «Интернэшнл аксептанс банк» – в 1929 и 1930 гг. Ни в одну из этих поездок я не предпринимал никаких действий по изучению возможного предотвращения коммунистической революции в Германии посредством поощрения нацистской контрреволюции. На самом деле, касательно этой темы мое мнение в то время было таково, что в Германии существовала относительно небольшая опасность коммунистической революции и значительная опасность захвата власти нацистами. Я в состоянии доказать, что, возвратившись из Германии после выборов в Рейхстаг в 1930 г., я предупредил своих коллег, что Гитлер, весьма вероятно, придет к власти в Германии и что результатом будет либо господство нацистов в Европе, либо Вторая мировая война – возможно, и то и другое. Это может быть подтверждено наряду с тем фактом, что, как следствие моего предупреждения, мой банк приступил к сокращению своих немецких обязательств как можно быстрее.

Комментарий. Обратите внимание, что Варбург, по его собственному утверждению, сказал своим банковским партнерам, что Гитлер придет к власти. Это заявление было сделано в 1930 г. – и Варбурги продолжили директорство в «ИГ Фарбен» и других пронацистских компаниях.

7. Я не вел переговоров о предоставлении финансирования нацистской партии, нигде и никогда, ни с Гитлером, ни с какими-либо нацистскими представителями, ни с кем-либо еще. В частности, я не имел дел подобного рода с «Мендельсон и Ко», или «Роттердамше банк ферайнигунг», или «Банка итальяна». (Последний, вероятно, следует читать как «Банка д’Италия», с которым я тоже не имел подобных дел).

Комментарий. Не существует доказательств, опровергающих это утверждение. Насколько это можно проследить, Варбурги не были связаны с этими банковскими фирмами, если не считать того, что итальянским банком-корреспондентом банка Варбургов «Бэнк оф Манхэттен» был «Банка коммерчиале итальяна» – который близок по звучанию к «Банка итальяна»

8. В феврале 1933 г. (см. стр. 191 и 192 книги «Испанское лето»), когда я якобы произвел в пользу Гитлера последний платеж из американских денежных фондов, подлежащий к получению как Герингом и Геббельсом, так и самим Гитлером, я могу доказать, что меня вообще не было в Германии. Я ни разу не появлялся на территории Германии после того, как нацисты пришли к власти в январе 1933 г. В январе и феврале я был в Нью-Йорке и Вашингтоне, работая и со своим банком и с избранным, но еще не вступившим в должность, президентом Рузвельтом над имевшейся тогда острой проблемой банковского кризиса.

После инаугурации г-на Рузвельта 3 марта 1933 г. я непрерывно работал с ним, помогая подготовить информацию по повестке дня для Международной экономической конференции, на которую меня послали в качестве финансового консультанта в начале июня. Это открытая информация.

Комментарий. Не существует доказательств, опровергающих это утверждение. «Сидней Варбург» не предоставляет никаких данных, подтверждающих его заявления. См. подробное описание связей Франклина Д. Рузвельта с Германией в книге «Уолл-стрит и Франклин Д. Рузвельт», (Нью-Йорк: «Арлингтон хаус паблишерс», 1975).

7. Вышеуказанных утверждений должно быть достаточно, чтобы продемонстрировать, что весь миф о «Сиднее Варбурге» и последующее ложное отождествление меня с несуществующим «Сиднеем» являются умышленной фальсификацией, не имеющей ни малейшего правдивого основания.

Комментарий. Нет. Джеймс П. Варбург утверждает, что никогда не видел оригинал книги «Сиднея Варбурга», опубликованной в Голландии в 1933 г. Таким образом, его показания под присягой относятся только к книге Зондеррегера, которая содержит неточности. Сидней Варбург вполне может быть мифом, но связь Макса и Пола Варбургов с «ИГ Фарбен» и Гитлером точно не является мифом.

Намеревался ли Джеймс Варбург ввести читателя в заблуждение?

Это правда, что «Сидней Варбург», возможно, был выдумкой, в том смысле, что «Сиднея Варбурга» никогда не существовало. Мы допускаем, что имя является фальшивым; но кто-то ведь написал книгу. Циммерман и Зондеррегер, возможно, оклеветали имя Варбурга, а возможно, и нет, но, к сожалению, когда мы исследуем показания Джеймса П. Варбурга, опубликованные в «Мемуарах» фон Папена, мы опять остаемся в таком же неведении. Есть три важных и оставшихся без ответа вопроса:

(1) почему Джеймс П. Варбург называет подделкой книгу, которую он не читал?

2) почему показания Варбурга избегают ключевого вопроса и уходят от обсуждения «Сиднея Варбурга» к обсуждению антисемитской книги Зондереггера, изданной в 1947 г.?

3) почему Джеймс П. Варбург был настолько равнодушен к страданиям евреев во Второй мировой войне, что опубликовал свои показания в «Мемуарах» Франца фон Папена, который был выдающимся нацистом, одной из центральных фигур в гитлеровском движении с первых дней 1933 года?

Не только немецкие евреи Варбурги подверглись гонениям Гитлера в 1938 году, миллионы других евреев погибли из-за варварства нацистов. Кажется элементарным, что любой, кто пострадал и кто сочувствовал недавним страданиям немецких евреев, избегал бы нацистов, нацизма и неонацистских книг как чумы. Тем не менее существует нацист фон Папен, который действует как доброжелательный литературный хозяин по отношению к описавшему самого себя Джеймсу П. Варбургу, который, видимо, приветствует эту возможность. Кроме того, Варбурги имели достаточно возможностей предать эти показания под присягой широкой гласности, не прибегая к использованию неонацистских каналов.

Читателю бесполезно задумываться над этой ситуацией. Единственное логическое объяснение в том, что некоторые факты в книге «Сиднея Варбурга» являются либо правдой, либо близки к истине, либо компрометируют Джеймса П. Варбурга. Нельзя сказать, что Варбург намеревался ввести читателя в заблуждение (хотя это может показаться очевидным выводом), потому что бизнесмены, как известно, нелогичные писатели, и нет, конечно, ничего, что позволило бы исключить Варбурга из этой категории.

 

Некоторые выводы из истории «Сиднея Варбурга»

«Сиднея Варбурга» никогда не существовало; в этом смысле оригинал книги 1933 г. представляет собой художественное произведение. Тем не менее многие из малоизвестных тогда фактов, описанных в книге, являются действительными; и показания Джеймса Варбурга нацелены на порицание не первоначального произведения, а, скорее, антисемитской книги, появившейся в обращении спустя более, чем десятилетие.

Пол Варбург был директором «Американ ИГ» и таким образом связан с финансированием Гитлера. Макс Варбург, директор немецкого картеля «ИГ Фарбен», подписал – вместе с самим Гитлером – документ, которым Ялмар Шахт был назначен в Рейхсбанк. Эти доказуемые связи между Варбургами и Гитлером предполагают, что история «Сиднея Варбурга» не может быть оставлена без внимательного изучения как абсолютная подделка.

Кто написал книгу в 1933 г. и почему? Дж. Д. Шауп говорит, что записи были сделаны Варбургом в Англии и переданы ему для перевода. Мотив Варбурга – якобы истинное раскаяние в аморальном поведении Варбургов и их партнеров с Уолл-стрит. Похоже ли это на благовидный мотив? Не осталось незамеченным, что те же уоллстритовцы, которые планировали войну и революцию, в обычной жизни зачастую являлись поистине добропорядочными гражданами; поэтому не выходит за рамки понимания и то, почему тот или иной из них испытывал переворот убеждений или угрызения совести. Но это не доказано.

Если бы книга была подделкой, то кем она была написана? Джеймс Варбург признает, что он не знает ответа, и пишет: «Первоначальная цель подделки остается несколько туманной даже сегодня.»

Стало бы какое-либо правительство подделывать документ? Конечно, не британское или американское правительство, которые в книге косвенно обвиняются. Конечно, не нацистское правительство в Германии, хотя Джеймс Варбург, кажется, предполагает эту маловероятную возможность. Могла ли это быть Франция, или Советский Союз, или, возможно, Австрия? Франция – возможно, потому что Франция боялась подъема нацистской Германии. Австрия – возможно, по той же причине. Советский Союз – возможно, потому что Советы также многого боялись со стороны Гитлера. Так что вполне вероятно, что Франция, Австрия или Советский Союз в какой-то степени приложили руку к подготовке книги.

Любое частное лицо, которое подделало такую книгу, не имея внутриправительственных материалов, должно было быть на удивление хорошо информировано. «Гаранти траст» – не особенно известный банк пределами Нью-Йорка, но все же имеется удивительная степень правдоподобия в причастности «Гаранти траст», потому что этот банк был средством Моргана для финансирования и проникновения в большевистскую революцию. Любой, кто назвал бы «Гаранти траст» средством для финансирования Гитлера, либо знал гораздо больше, чем простой обыватель, либо имел достоверную информацию от правительства. Что могло послужить мотивом такой книги?

Единственный мотив, который кажется приемлемым, это то, что неизвестный автор знал о том, что готовится война, и надеялся на общественную реакцию против фанатиков Уолл-стрит и их друзей-промышленников в Германии – пока не стало слишком поздно. Очевидно, что кто бы ни написал книгу, он почти наверняка имел мотивом предостеречь всех о гитлеровской агрессии и указать на ее источник – Уолл-стрит, – потому что техническая помощь американских компаний, контролируемых Уолл-стрит, на тот момент была все еще необходима для построения Гитлеровской военной машины. Патенты «Стандарт ойл» на гидрогенизацию и финансирование заводов по производству нефти из угля, изготовление бомбардировочных прицелов, а также другие необходимые технологии еще не были полностью переданы, когда книга «Сиднея Варбург» была написана. Следовательно, это могла бы быть книга, предназначенная для того, чтобы сокрушить сторонников Гитлера за рубежом, предотвратить запланированную передачу военного потенциала США, и устранить финансовую и дипломатическую поддержку нацистского государства. Если именно это и было целью, то прискорбно, что книге не удалось выполнить какую-либо из этих задач.

 

Вдали от фронтовых баталий Второй мировой войны, через посредников в Швейцарии и Северной Африке, нью-йоркская финансовая элита сотрудничала с нацистским режимом. Захваченные после войны документы предоставили массу доказательств, свидетельствующих о том, что для некоторых представителей Большого Бизнеса в период 1941—45 «дела шли своим обычным чередом». Например, переписка между американскими фирмами и их французскими дочерними компаниями обнаруживает помощь, оказанную гитлеровской военной машине – в то время как Соединенные Штаты были в состоянии войны с Германией и Италией. Переписка между «Фордом» во Франции и «Фордом» в США в период с 1940 г. по июль 1942 г. была проанализирована в отделе управления иностранным капиталом Министерства финансов. Их первоначальный доклад содержал выводы, что до середины 1942 г.:

(1) бизнес дочерних компаний «Форд» во Франции существенно вырос; (2) их производство было исключительно в интересах немцев и стран, находящихся под их оккупацией; (3) немцы «ясно показали свое желание защищать интересы Форда» благодаря позиции строгого нейтралитета, поддерживаемой Генри Фордом и позже – Эдселем Фордом; и (4) за увеличение активности в пользу немцев французские дочерние компании «Форд» получили похвалу от семьи Фордов в Америке [163] .

Аналогично, «Рокфеллер Чейз банк» был обвинен в сотрудничестве с нацистами во Франции во Вторую мировую войну, в то время как Нельсон Рокфеллер находился в Вашингтоне (округ Колумбия), на разведывательной службе против нацистов:

Очень схожей модели поведения следовал парижский офис «Чейз банка» во время немецкой оккупации. Изучение переписки между «Чейз банком» Нью-Йорка, и «Чейз банком» Франции, начиная с даты падения Франции и до мая 1942 года, обнаруживает, что:

(1) управляющий парижского офиса смирился и сотрудничал с немцами, чтобы обеспечить банкам группы «Чейз» «привилегированное положение»;

(2) немцы питали особое уважение к «Чейз банк» – благодаря международной деятельностью нашего головного офиса («Чейз банка») и хорошим отношениям, которые парижское отделение поддерживало со многими из их (немецких) банков и их (немецких) местных организаций и высших должностных лиц;

(3) парижский управляющий «очень ревностно следил за соблюдением ограничений в отношении еврейской собственности, заходя настолько далеко, что отказывался высвобождать средства, принадлежавшие евреям, в ожидании того, что в ближайшее время оккупационными властями, возможно, будет опубликован указ, распространяющийся на уже прошедшие даты, запрещающий такое высвобождение»;

(4) нью-йоркский офис несмотря на вышеуказанные факты не предпринял никаких прямых действий для снятия с должности нежелательного управляющего из офиса в Париже, так как это «могло бы отрицательно сказаться на наших интересах («Чейз банка»), так как мы имеем дело не с теорией, но с ситуацией» [164] .

Официальный доклад тогдашнего министра финансов Моргентау гласил, что:

Эти две ситуации [т. е., с «Форд» и с «Чейз банк»] убедили нас, что крайне необходимо немедленно расследовать на месте деятельность дочерних компаний, по крайней мере, некоторых из крупных американских фирм, работающих во Франции во время немецкой оккупации… [165]

Официальные представители министерства финансов настояли, чтобы расследование началось во французских филиалах нескольких американских банков – «Чейз», «Морган», «Нэшнл сити», «Гаранти», «Бэнкерс траст» и «Американ экспресс». Хотя Чейз» и «Морган» были единственными двумя банками, сохранившими французские филиалы на протяжении всей нацистской оккупации, в сентябре 1944 года все крупные банки Нью-Йорка требовали от правительства США разрешения повторно открыть довоенные филиалы. Последующее расследование Министерства финансов обнаружило документальные подтверждения сотрудничества как «Чейз банка», так и «Джей Пи Морган» с нацистами во Вторую мировую войну. Рекомендация провести полное расследование подробно цитируется следующим образом:

ВНУТРЕННЕЕ СООБЩЕНИЕ МИНИСТЕРСТВА ФИНАНСОВ

Дата: 20 декабря 1944

Кому: министру Моргентау

От: м-ра Саксона

Экспертиза документации «Чейз Банка» в Париже и «Морган энд компани» во Франции продвинулась достаточно далеко, чтобы сделать предварительные выводы и обнаружить нескольких интересных фактов:

ЧЕЙЗ БАНК, ПАРИЖ

а. Нидерман, швейцарец, менеджер «Чейз», Париж, бесспорно сотрудничал с врагом;

б. В главном офисе «Чейз Банка» в Нью-Йорке было известно о коллаборационистской деятельности Нидермана, но не было принято никаких мер, чтобы снять его с должности. Имеются даже достаточные доказательства того, что главный офис в Нью-Йорке рассматривал хорошие отношения Нидермана с немцами как отличный способ сохранить нетронутыми позиции «Чейз Банка» во Франции;

в. Немецкие власти были заинтересованы не прекращать работу «Чейз» и действительно принимали исключительные меры для обеспечения его источниками дохода;

г. Немецкие власти желали «быть друзьями» с важными американскими банками, так как они ожидали, что эти банки после войны будут полезны как инструмент немецкой политики в Соединенных Штатах;

д. «Чейз Банк» в Париже проявил сильное желание угодить немецким властям, насколько это было возможно. Например, «Чейз» усердно вел отчетность немецкого посольства в Париже, «так как всякая мелочь помогает»… поддерживать отличные отношения между «Чейз» и немецкими властями;

е. Вся цель политики «Чейз Банка» и его операций заключалась в сохранении позиций банка любой ценой.

МОРГАН ЭНД КОМПАНИ, ФРАНЦИЯ

a. «Морган энд компани» считался французским банком, и, следовательно, был обязан соблюдать французские банковские законы и правила, способствовали этому нацисты или нет; и фактически так банк и поступал;

б. «Морган энд компани» очень хотел сохранить преемственность своего банковского дома во Франции, и, для достижения своей защищенности разработали модус вивенди (временное соглашение. – Прим. перев.) с властями Германии;

в. «Морган энд компани» имел огромный авторитет у немецких властей, и немцы хвастались продуктивным сотрудничеством с «Морган энд компани»;

г. «Морган» продолжил свои довоенные отношения с крупными французскими промышленными и коммерческими предприятиями, которые работали на Германию, в том числе «Рено», «Пежо», «Ситроен» и многие другие.

д. Власть «Морган энд компани» во Франции не имеет никакого отношения к небольшим финансовым ресурсам компании, и расследование, которое сейчас проводится, будет иметь истинную ценность, т. к. позволит нам впервые изучить характер работы «Морган» в Европе и то, каким образом «Морган» использовал свое колоссальное влияние;

е. «Морган энд компани», преследуя свои цели, постоянно настраивал одно правительство против другого самым хладнокровным и самым безнравственным образом.

М-р Джефферсон Кэффери, посол США во Франции, был информирован о ходе этого расследования и постоянно оказывал мне безоговорочную поддержку и поощрение, теоретически и на деле. На самом деле, сам м-р Кэффери спросил меня, как дочерние компании «Форд» и «Дженерал Моторс» во Франции действовали во время оккупации, и выразил желание, чтобы мы рассмотрели эти компании после того, как банковское расследование будет завершено.

РЕКОМЕНДАЦИЯ

Я рекомендую, чтобы это расследование, которое по неизбежным причинам до настоящего времени развивалось медленно, теперь должно быть в срочном порядке проведено, и дополнительный необходимый персонал как можно скорее направлен в Париж.

Однако полного расследования так никогда и не предпринималось, и никакого расследования этой предположительной изменнической деятельности до настоящего времени не проводилось.

 

«Американ ИГ» во Второй мировой войне

Сотрудничество между американскими бизнесменами и нацистами в гитлеровской Германии и ее европейских странах-союзниках сопровождалось защитой нацистских интересов в Соединенных Штатах. В 1939 г. «Американ ИГ» была переименована в «Дженерал анилайн энд филм», эксклюзивным агентом по продажам которой в США была «Дженерал дайстаф». Эти бизнесмены тщательно скрывали тот факт, что «Американ ИГ» (или «Дженерал анилайн энд филм») была важным производителем важнейших военных материалов, в том числе атебрина, магния и синтетического каучука. Ограничительные соглашения с ее немецкой материнской компанией «ИГ Фарбен» снижали объемы американских поставок этой военной продукции во время Второй мировой войны.

Эрнст Холбах, американский гражданин, стал президентом «Дженерал дайстаф» в 1930 г. и приобрел контрольный пакет акций в 1939 г. у Дитриха А. Шмитца, директора «Американ ИГ» и брата Германа Шмитца, директора «ИГ Фарбен» в Германии и председателя правления «Американ ИГ» до начала войны в 1939 г. После сражения в Перл-Харбор Министерство финансов США заблокировало банковские счета Холбаха. В июне 1942 г. Управление по охране секвестрованной иностранной собственности завладело акциями Холбаха в «Дженерал дайстаф» и приняло на себя руководство этой компанией как вражеским предприятием в соответствии с законом «Торговля с врагом». Впоследствии Управление по охране секвестрованной иностранной собственности назначило новый совет директоров, которые должны были действовать в качестве доверительных собственников в течение всего срока войны. Эти действия были разумными и являлись обычной практикой, но вышла довольно нетипичная история.

Между 1942 и 1945 гг. Холбах номинально был консультантом «Дженерал Дайстаф». На деле Холбах управлял компанией, получая $ 82 000 в год. Луис Джонсон, бывший помощник военного министра, был назначен в качестве президента «Дженерал Дайстаф» Правительством США, за что он получал $ 75 000 в год. Луис Джонсон попытался оказать давление на Министерство финансов США, чтобы разблокировать замороженные активы Холбаха и позволить ему проводить политику, противоречащую интересам США, которые тогда вели войну с Германией. Аргументом для разблокирования банковских счетов Холбаха, было то, что он управлял компанией, и что совет директоров, который назначило правительство, «пропадет без знаний м-ра Холбаха».

Во время войны Холбах подал иск против Управления по охране секвестрованной иностранной собственности через юридическую фирму «Салливан энд Кромвель» с целью устранить контроль правительства США над компаниями «ИГ Фарбен». Эти иски были неудачными, но Холбах смог сохранить картельные соглашения «Фарбен» в неприкосновенности на протяжении всей Второй мировой войны; и Управление по охране секвестрованной иностранной собственности никогда не обращалось в суд во время Второй мировой войны по оставшимся антимонопольным искам. Почему? Джон Фостер Даллес был советником Лео Т. Кроули, главы офиса Управления по охране секвестрованной иностранной собственности, и Джон Фостер Даллес был партнером в вышеупомянутой фирме «Салливан энд Кромвель», которая действовала от имени Холбаха в судебном деле против Управления по охране секвестрованной иностранной собственности.

Были и другие ситуации конфликта интересов, которые следует упомянуть. Лео Т. Кроули, глава Управления по охране секвестрованной иностранной собственности, назначил Виктора Эммануила в советы директоров «Дженерал анилайн энд филм» и «Дженерал дайстаф». До войны Виктор Эммануил был директором банковской корпорации «Дж. Г. Шредер банк». Шредер, как мы уже видели, был активным спонсором Гитлера и нацистской партии – и в то самое время являлся членом «Круга друзей Гиммлера», внося существенные пожертвования в организацию СС в Германии.

В свою очередь Виктор Эммануил назначил Лео Кроули главой компании «Стандарт гэс энд электрик» (которой управлял Эммануил) с зарплатой $ 75 000 в год. Эта сумма была дополнением к заработной плате Кроули в Управления по охране секвестрованной иностранной собственности, а также к зарплате в $ 10 000 в год в качестве главы Федеральной корпорации страхования банковских вкладов при правительстве США. К 1945 г. Джеймс Э. Маркхэм занял место Кроули в качестве главы Управления по охране секвестрованной иностранной собственности и был также назначен Эммануилом в качестве директора «Стандарт гэс» с зарплатой $ 4 850 в год, в дополнение к $ 10 000, которые Маркхэм получал в Управлении по охране секвестрованной иностранной собственности.

Влияние в военное время компании «Дженерал Дайстаф» и этого тесного правительственно-предпринимательского круга заинтересованных лиц иллюстрируется на примере того, как просто они избавились от «Американ Цианамид». До войны «ИГ Фарбен» контролировал производство лекарств, химических веществ и красителей в Мексике. Во время Второй мировой войны Вашингтону было предложено, что компания «Американ Цианамид» возьмет на себя контроль над этой мексиканской сферой промышленности и будет развивать «независимую» химическую промышленность на основе старых фирм «ИГ Фарбен», которыми завладело Мексиканское управление по охране секвестрованной иностранной собственности.

Как наемные работники «Шредер банка», Виктор Эммануил, Кроули и Маркхэм, которые также являлись работниками правительства США, попытались принять меры по этому вопросу, касавшемуся интересов «ИГ Фарбен» в США и Мексике. 13 апреля 1943 года Джеймс Маркхэм направил письмо госсекретарю Корделлу Халлу, возражая против предложенной «Цианамид» сделки на том основании, что она противоречит Атлантической хартии и будет препятствовать созданию независимых фирм в Латинской Америке. Позицию Маркхэма поддержали Генри Э. Уоллес и генеральный прокурор Фрэнсис Биддл.

Фирмами, объединившими усилия против сделки компании «Цианамид», были «Стерлинг драг инк.» и «Уинтроп». И «Стерлинг», и «Уинтроп» потеряли бы рынок лекарств в Мексике, если бы сделка с «Цианамид» состоялась. Также противниками «Цианамид» были, конечно, дочерние компании «ИГ Фарбен» «Дженерал анилайн» и «Дженерал дайстаф», в которых основной контроль принадлежал Виктору Эммануилу, бывшему партнеру банкира Шредера.

С другой стороны, Госдепартамент и офис по координации внутриамериканских дел – который, как оказалось, был военным детищем Нельсона Рокфеллера – поддержали предлагаемую «Цианамид» сделку. Рокфеллеры, конечно, так же были заинтересованы в лекарственной и химической промышленности в Латинской Америке. Короче говоря, американская монополия под влиянием Рокфеллера заменила бы нацистскую монополию «ИГ Фарбен».

«ИГ Фарбен» выиграл этот раунд в Вашингтоне, но более зловещие вопросы возникают, когда мы изучаем бомбардировки Германии во время войны со стороны ВВС США. Уже давно ходят слухи, которые ни разу не были доказаны, что «Фарбен» получил привилегированное отношение – то есть, его предприятия не подвергались бомбардировкам. Джеймс Стюарт Мартин комментирует это особое отношение к «ИГ Фарбен» во время бомбардировок Германии следующим образом:

Вскоре после того, как армии достигли Рейна в Кельне, мы ехали вдоль западного берега в пределах видимости неповрежденного завода «ИГ Фарбен» в Леверкузене на противоположном берегу реки. Не зная ничего ни обо мне, ни о моем бизнесе, он (водитель джипа) начал читать мне лекцию про «ИГ Фарбен» и указал на контраст между разбомбленным городом Кельном и тремя нетронутыми заводами на краю: здания заводов «Форд» и «Юнайтед рейон» на западном берегу, и завода «Фарбен» на восточном берегу [167] .

Хотя это обвинение еще очень во многом остается открытым вопросом, требующим долгого квалифицированного изучения записей бомбардировок ВВС США, другие факты проявления фаворитизма к нацистам хорошо задокументированы.

В конце Второй мировой войны Уолл-стрит направила силы в Германию через Контрольный совет, чтобы защитить своих старых картельных друзей и ограничить степень возможного вреда, который активная денацификация могла нанести старым деловым отношениям. Генерал Люциус Клей, заместитель военного губернатора в Германии, назначил бизнесменов, которые выступали против денацификации, на позиции, контролирующие процедуры денацификации. Уильям Г. Дрейпер из «Диллон Рид», компании, финансировавшей немецкие картели в 1920 гг, стал заместителем генерала Клея.

Банкир Уильям Дрейпер, будучи бригадным генералом, сформировал свою команду управления из предпринимателей, которые представляли американский бизнес в довоенной Германии. Представители «Дженерал моторс» в лице Льюиса Дугласа, бывшего директора «Дженерал моторс», и Эдварда С. Здунке, довоенного главы «Дженерал моторс» в Антверпене, были назначены для контроля над техническим сегментом деятельности Контрольного совета. Питер Хогланд, эксперт по немецкой автомобильной промышленности, покинул «Дженерал моторс». Подбор персонала для Совета был осуществлен полковником Грэмом К. Говардом – бывшим представителем «Дженерал Моторс» в Германии и автором книги, которая «хвалит тоталитарные методы управления [и] оправдывает немецкую агрессию…»

Министр финансов Моргентау был глубоко встревожен возможными последствиями этой монополии Уолл-стрит в судьбе нацистской Германии и подготовил меморандум президенту Рузвельту. Полный текст меморандума Моргентау от 29 мая 1945 года:

МЕМОРАНДУМ

29 мая, 1945 г.

Генерал-лейтенант Люциус Д. Клей, в качестве заместителя генерала Эйзенхауэра, активно руководит американской составляющей Контрольного совета в Германии. Тремя главными советниками генерала Клея в штате Контрольного совета являются.

1. Посол Роберт Д. Мерфи, который отвечает за Политический отдел.

2. Льюис Дуглас, которого генерал Клей описывает как своего личного советника по экономическим, финансовым и правительственным вопросам. Дуглас ушел с поста директора бюджетного управления в 1934 году, и в течение следующих восьми лет он выступал против налогово-бюджетной политики правительства. С 1940 г. Дуглас был президентом Компании взаимного страхования жизни, а с декабря 1944 г. он был директором корпорации «Дженерал моторс».

3. Бригадный генерал Уильям Дрейпер, который является директором Отдела экономики Контрольного совета. Генерал Дрейпер является партнером банковской фирмы «Диллон, Рид энд компани»,

Воскресный номер «Нью-Йорк Таймс» содержит объявление о ключевых сотрудниках, которые были назначены генералом Клейем и генералом Дрейпером в экономический отдел Контрольного совета. Распределение должностей включает следующие:

1. Р. Д. Уайзор назначен ответственным по вопросам металлургии. Уайзор был президентом сталелитейной корпорации «Репаблик стил» с 1937 г. и до недавнего времени, и до этого он был связан с «Бетлехем стил корпорейшн», «Джонс энд Лафлин стил корпорейшн» и «Репаблик стил корпорейшн».

2. Эдвард С. Здунке назначен руководить Техническим отделом. До войны, м-р Здунке был главой «Дженерал моторс» в Антверпене.

3. Филипп Гайтке назначен ответственным за добычу полезных ископаемых. Гайтке был ранее связан с «Анаконда копер» и был менеджером ее медеплавильных заводов и рудников в Верхней Силезии до войны.

4. Филипп П. Кловер назначен курировать вопросы нефтяного дела. Ранее он был представителем компании «Сокони вакуум ойл» в Германии.

5. Peter Петр Хогланд назначен решать проблемы промышленного производства. Хогланд ушел из «Дженерал Моторс» и известен как эксперт по немецкому производству.

6. Кэлвин Б. Гувер будет отвечать за группу разведки Контрольного совета, а также назначен специальным советником генерала Дрейпера. В письме к редактору «Нью-Йорк Таймс» 9 октября 1944 года Гувер писал следующее:

Публикация плана министра Моргентау по послевоенному преобразованию Германии меня глубоко обеспокоила… такой «Карфагенский мир» отравит ненавистью международные отношения будущих поколений… пробел в экономике Европы, который будет иметь место из-за уничтожения всей германской промышленности, есть нечто, что трудно себе представить.

7. Лэрд Белл назначается старшим юрисконсультом Экономического отдела. Он является хорошо известным чикагским адвокатом и в мае 1944 г. был избран президентом «Чикаго Дэйли Ньюс», после смерти Фрэнка Нокса.

Одним из тех, кто помогал генералу Дрейперу в подборе персонала для Отдела экономики, был полковник Грэм Говард, вице-президент «Дженерал моторс», который руководил зарубежным бизнесом компании и являлся ведущим представителем «Дженерал моторс» в Германии до войны. Говард является автором книги, в которой он восхваляет тоталитарные методы управления, оправдывает немецкую агрессию и мюнхенскую политику попустительства агрессору и обвиняет Рузвельта в форсировании войны.

Итак, изучая Контрольный совет в Германии под командованием генерала Люциуса Д. Клея, мы обнаруживаем, что главой финансового отдела был Льюис Дуглас, директор контролируемой Морганом «Дженерал моторс» и президент Компании взаимного страхования жизни. («Опель», немецкая дочерняя компания «Дженерал моторс», была крупнейшим производителем танков для Гитлера.) Главой Отдела экономики Контрольного совета был Уильям Дрейпер, партнер в фирме «Диллон, Рид», которая с самого начала имела отношение к построению нацистской Германии. Все трое были, что неудивительно в свете последних выводов, членами Совета по международным отношениям.

 

Виновны ли американские промышленники и финансисты в военных преступлениях?

На заседаниях Нюрнбергского процесса по военным преступлениям было предложено выбрать тех, кто нес ответственность за подготовку Второй мировой войны и военные зверства, и посадить их на скамью подсудимых. Является ли такая процедура морально допустимой, спорный вопрос; имеются некоторые основания полагать, что Нюрнбергский процесс был политическим фарсом, далеким от юридических норм.

Однако, если предположить, что есть такое правовое и моральное обоснование, то, конечно, любой такой процесс должен касаться всех, независимо от национальности.

Что, например, должно освобождать от ответственности Франклина Д. Рузвельта и Уинстона Черчилля, но не освобождает Адольфа Гитлера и Геринга? Если преступлением является подготовка к войне, а не слепая месть, то правосудие должно быть объективным.

Директивы, подготовленные американским Контрольным советом в Германии для ареста и содержания под стражей военных преступников, направлены на «нацистов» и «сочувствующих нацистам», а не на «немцев». Вот соответствующие выдержки:

a. Вы будете искать, арестовывать и держать под стражей до получения вами дальнейших инструкций относительно их расположения – Адольфа Гитлера, его главных нацистских соратников, других военных преступников и всех лиц, которые участвовали в планировании или осуществлении нацистских мероприятий, включающих или влекущих за собой зверства или военные преступления.

Затем следует перечень категорий лиц, которые подлежат аресту, в том числе:

(8) нацисты и лица, сочувствующие нацистам, занимающие важные и ключевые позиции в (а) национальных гражданских и экономических организациях; (б) корпорациях и других организациях, в которых правительство имеет основной финансовый интерес; (с) сфере промышленности, торговли, сельского хозяйства и финансов; (г) сфере образования; (е) сфере юриспруденции и (е) сфере журналистики, в издательствах и других учреждениях, распространяющих новости и пропаганду.

Крупнейшие американские промышленники и финансисты, названные в этой книге, входят в перечисленные выше категории. Генри Форд и Эдсель Форд, соответственно, жертвовали деньги Гитлеру и получали прибыль от немецкого производства в военное время. «Стандарт ойл оф Нью-Джерси», «Дженерал электрик», «Дженерал моторс», и «ИТТ», безусловно, внесли финансовый или технический вклад, который является доказательством prima facie (очевидным) «участия в планировании или осуществлении нацистских мероприятий».

Итак, существуют доказательства, которые говорят о:

(a) сотрудничестве с вермахтом («Форд мотор компани», «Чейз банк», «Морган банк»);

(b) осуществлении нацистского Четырехлетнего плана и экономической мобилизации для войны («Стандарт ойл оф Нью-Джерси»);

(c) создании и оснащении нацистской военной машины («ИТТ»);

(d) создании запасов критически важных материалов для нацистов (корпорация «Этил»);

(e) ослаблении потенциальных противников нацистов («Американ ИГ Фарбен»);

(f) осуществлении пропаганды, разведдеятельности и шпионажа («Американ ИГ Фарбен» и пиар-агент Рокфеллера Айви Ли).

По крайней мере, имеется достаточно материалов и свидетельств, требующих тщательного и беспристрастного расследования.

Однако, как мы уже отмечали ранее, эти же самые фирмы и финансисты сыграли заметную роль в избрании Рузвельта в 1933 г. и, следовательно, имели достаточный собственный политический вес, чтобы уничтожить угрозу расследования.

Выдержки из дневника Моргентау демонстрируют, что политическая власть Уолл-стрит была достаточной даже для того, чтобы контролировать назначение на должности лиц, ответственных за денацификацию и новое правительство послевоенной Германии.

Знали ли эти американские компании о том, что помогали военной машине Гитлера? Согласно заявлениям самих компаний, категорически нет. Они утверждают невиновность в каком-либо намерении помочь гитлеровской Германии. Ознакомьтесь с телеграммой председателя совета директоров «Стандарт ойл оф Нью-Джерси», адресованной военному министру Паттерсону после Второй мировой войны, в то время, когда шло предварительное расследование помощи Уолл-стрит:

В течение всего периода наших деловых контактов мы совершенно не подозревали о роли «Фарбен» в потворстве жестокой политике Гитлера. Мы предлагаем любую помощь, которую можем дать, для того чтобы открылась полная правда и свершилось непреклонное правосудие.

Ф.В. Абрамс, Председатель правления

К сожалению, имеющиеся доказательства противоречат утверждениям Абрамса в телеграмме. «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» не только помогала военной машине Гитлера, но и знала об этой помощи. Эмиль Хельффрих, председатель правления дочерней компании «Стандарт ойл оф Нью-Джерси», был членом «Круга Кепплера» до прихода Гитлера к власти; он продолжал предоставлять денежные взносы «Кругу Гиммлера» вплоть до1944 года.

Соответственно, нетрудно представить себе, почему нацистские промышленники были озадачены «расследованием» и предположили в конце войны, что их друзья с Уолл-стрит будут их выручать и защищать от гнева пострадавших. Эти отношения были описаны на слушании Комитета Килгора в 1946 г.:

Вам также, должно быть, интересно знать, г-н Председатель, что и руководство «ИГ Фарбен», и остальные, когда мы спросили их об этих мероприятиях, порой были склонны сильно негодовать. Их основной позицией и ожиданием было то, что война закончилась и мы должны теперь помочь им поставить «ИГ Фарбен» и немецкую промышленность на ноги. Некоторые из них открыто заявили, что этот допрос и расследование были, по их оценке, только кратковременным явлением, потому что, как только все немного уляжется, они ожидают, что их друзья в Соединенных Штатах и в Англии перейдут на прежнюю сторону. Их друзья, как они сказали, положат конец этим расследованиям, и увидят, что они получили обращение, которое они считали надлежащим, и им будет предоставлена помощь по восстановлению их промышленности. [170]

 

Мы продемонстрировали с помощью документальных свидетельств ряд важных связей между международными банкирами с Уолл-стрит и приходом к власти Гитлера и нацизма в Германии.

Первое: Уолл-стрит в середине 1920-х гг. финансировала немецкие картели, которые в свою очередь продолжали помогать Гитлеру продвигаться к власти.

Второе: финансирование Гитлера и его эсэсовских уличных головорезов поступало частично из филиалов или дочерних предприятий американских компаний, включая пожертвования Генри Форда в 1922 г., выплаты от «ИГ Фарбен» и «Дженерал электрик» в 1933 г. и последовавшие за ними платежи от «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» и дочернего предприятия «ИТТ» Генриху Гиммлеру вплоть до 1944 г.

Третье: американские транснациональные корпорации, контролируемые Уолл-стрит, получали большую прибыль от программы военного строительства Гитлера в 1930-х гг. и, как минимум, до 1942 года.

Четвертое: те же самые международные банкиры использовали политическое влияние в США, чтобы прикрыть свое сотрудничество с врагом в военное время, и для этого они проникли в Контрольную комиссию США по делу Германии.

Наши свидетельства по этим четырем основным утверждениям можно резюмировать следующим образом.

В главе первой мы предоставили доказательства того, что планы Дауэса и Юнга по немецким репарациям были сформулированы уоллстритовцами, временно одевшими шляпы политиков, а произведенные по этим планам займы породили дождь из прибыли для этих международных банкиров. Оуэн Юнг из «Дженерал электрик», Ялмар Шахт, А. Феглер и другие личности, тесно связанные с приходом Гитлера к власти, раньше являлись представителями в переговорах американской и немецкой сторон, соответственно. Три уолл-стритовских банковских дома – «Диллон, Рид», «Харрис, Форбс» и «Нэшнл Сити компани» – выдали три четверти репарационных займов, используемых для создания немецкой картельной системы, включая главные картели – «ИГ Фарбен» и «Ферайнигте штальверке», которые вместе производили 95 процентов взрывчатых веществ для нацистов во время Второй мировой войны.

Центральная роль «ИГ Фарбен» в государственном перевороте (coup d’ état) Гитлера была рассмотрена в главе второй. Руководители «Американ ИГ» («Фарбен») были определены как видные американские бизнесмены: Уолтер Тигл, партнер и покровитель Рузвельта и член Национальной администрации восстановления; банкир Пол Варбург (его брат Макс Варбург входил в правление «ИГ Фарбен» в Германии); и Эдсель Форд. Картель «Фарбен» выплатил 400 000 RM напрямую Шахту и Гессу для использования в судьбоносных выборах 1933 года и «Фарбен» оказался впоследствии в авангарде военного развития в нацистской Германии.

Пожертвование в 60 000 RM было принято Гитлером от немецкой «Дженерал электрик» («АЭГ»), в которой было четыре директора из американской «Дженерал электрик» и 25–30 процентов акций также принадлежало американской материнской компании. Роль этой компании была описана в главе третьей, и мы обнаружили, что Джерард Суоп, создатель «Нового курса» Рузвельта (его раздела про Национальную администрацию восстановления), вместе с Оуэном Юнгом из Федерального резервного банка Нью-Йорка и Кларком Майнором из международной «Дженерал электрик» были ведущими уоллстритовцами в «АЭГ» и имели наибольшее влияние.

Мы также не обнаружили никаких доказательств, чтобы предъявить обвинение немецкой электрической фирме «Сименс», которая не была подконтрольна Уолл-стрит. В противоположность этому есть документальные доказательства, что и «АЭГ», и «Осрам», другие компании немецкой электротехнической промышленности, имевшие участие и контроль со стороны США, финансировали Гитлера. На самом деле почти все руководители немецкой «Дженерал электрик» спонсировали Гитлера либо непосредственно через «АЭГ», либо косвенно – через другие немецкие фирмы. «Дженерал Электрик» довершила свою поддержку Гитлера техническим сотрудничеством с «Крупп», направленным на ограничение развития производства карбида вольфрама в Америке, и «Крупп» работала в ущерб интересам США во Второй мировой войне. Мы пришли к выводу, что заводам «АЭГ» в Германии удалось, по неизвестной пока причине, избежать бомбардировок союзниками.

Изучение роли «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» (которая управлялась, тогда и теперь, в интересах Рокфеллера) было предпринято в главе четвертой. «Стандарт ойл», видимо, не была причастна к финансированию прихода Гитлера к власти в 1933 году (эта часть «мифа о Сиднее Варбурге» не доказана). С другой стороны, вплоть до 1944 г. от компании «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» производились выплаты для развития производства синтетического бензина для военных целей нацистов, а также через ее 100-процентную дочернюю компанию производились выплаты эсэсовскому «Кругу друзей» Генриха Гиммлера для политических целей. Роль «Стандарт Ойл» заключалась в технической поддержке нацистов по развитию производства синтетического каучука и бензина с помощью американских исследовательских компаний под контролем и управлением «Стандарт ойл». Топливная компания «Этил газолин компани», находившаяся в совместной собственности «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» и «Дженерал моторс», служила каналом поставок этилового свинца в нацистскую Германию – наперекор письменным протестам военного департамента США – с ясным осознанием того, что этиловый свинец был предназначен для военных целей нацистов.

В главе пятой мы показали, что компания «Международный телефон и телеграф», одна из наиболее известных транснациональных корпораций, работала по обе стороны Второй мировой войны через барона Курта фон Шредера из «Шредер бэнкинг груп». «ИТТ» также владела 28-процентной долей в компании «Фокке-Вульф эркрафт», которая производила отличные немецкие истребители. Мы также обнаружили, что «Тексако» (Техасская нефтяная компания) была привлечена к нацистским начинаниям через немецкого юриста Вестрика, но бросила своего председателя правления, Рибера, когда эти начинания были обнародованы.

Генри Форд был одним из первых (1922 г.) сторонников Гитлера, и Эдсель Форд продолжил семейную традицию в 1942 году, поддерживая французское отделение «Форд», чтобы получать прибыль от вооружения немецкого вермахта. Впоследствии эти транспортные средства, произведенные «Фордом», были использованы против американских солдат, когда они приземлились во Франции в 1944 году. За это раннее признание и своевременную помощь нацистам Генри Форд получил нацистскую медаль в 1938 году. Данные из документов французского «Форда» предполагают, что компания получила деликатное обращение со стороны нацистов после 1940 г.

Доказуемые нити финансирования Гитлера соединены вместе в главе седьмой и с помощью точных имен и цифр отвечают на вопрос, кто финансировал Гитлера? В этой главе обвиняется Уолл-стрит и, кстати говоря, существенным образом, никто больше, кроме семьи Форд. Семья Форд обычно не ассоциируется с Уолл-стрит, но безусловно является частью «правящей элиты».

В предыдущих главах мы называли несколько партнеров Рузвельта, в том числе Тигла из «Стандарт ойл», семью Варбургов и Джерарда Суопа. В главе восьмой исследуется роль Путци Ханфштенгля, другого друга Рузвельта и участника поджога Рейхстага. Состав нацистского внутреннего окружения во время Второй мировой войны и финансовые взносы «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» и дочерних компаний «ИТТ» исследуются в главе девятой. Представлено документальное подтверждение этих денежных взносов. Курт фон Шредер определяется в качестве ключевого посредника в этом эсэсовском «взяточном фонде».

Наконец, в главе десятой мы рассмотрели книгу, запрещенную в 1934 г. и «миф о «Сиднее Варбурге». Запрещенная книга обвиняла Рокфеллеров, Варбургов и крупнейшие нефтяные компании в финансирования Гитлера. Хотя имя «Сидней Варбург», несомненно, было выдумкой, удивительным фактом остается то, что содержание запрещенной книги «Сиднея Варбурга» удивительно близко к свидетельствам, имеющимся в настоящее время. Также остается загадкой, почему Джеймс Пол Варбург пятнадцать лет спустя захотел предпринять попытку опровергнуть содержание книги «Варбурга» – книги, которую, по его утверждению, он не видел. Пожалуй, еще большая головоломка в том, почему Варбург выбрал «Мемуары» нациста фон Папена как средство, чтобы представить свое опровержение.

Наконец, в главе одиннадцатой мы рассмотрели роли банков «Морган» и «Чейз» во Второй мировой войне, в частности, их сотрудничество с нацистами во Франции в то время как война в крупных масштабах была в самом разгаре.

Другими словами, как и в наших двух предыдущих исследованиях связей между нью-йоркскими международными банкирами и крупными историческими событиями, мы обнаруживаем доказуемую систему денежных ассигнований и политических манипуляций.

 

Повсеместное влияние международных банкиров

Осматривая широкий спектр фактов, представленных в трех томах серии Уолл-стрит, мы находим постоянные повторения одних и тех же имен: Оуэн Юнг, Джерард Суоп, Ялмар Шахт, Бернард Барух и т. д.; одни и те же международные банки: «Джей Пи Морган», «Гаранти траст», «Чейз банк» и одно и то же место в Нью-Йорке: как обычно, Бродвей, 120.

Эта группа международных банкиров спонсировала большевистскую революцию, а затем извлекла прибыль из создания Советской России. Эта группа поддержала Рузвельта и получала прибыль от социализма «Нового курса». Эта группа также поддержала Гитлера и, конечно, получила прибыль от вооружения Германии в 1930 году. Когда большой бизнес собирался произвести деловые операции в «Форд мотор», «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» и так далее, мы находим его активно и глубоко вовлеченным в политические перевороты, войны, и революции в трех основных странах.

Версия истории, представленная здесь, заключается в том, что финансовая элита сознательно и преднамеренно помогала большевистской революции в 1917 г. совместно с немецкими банкирами. Получив огромную прибыль от немецкого гиперинфляционного бедствия 1923 года и планируя возложить бремя немецких репараций на плечи американских инвесторов, Уолл-стрит обнаружила, что это привело к финансовому кризису 1929 года.

Два человека стали затем лидерами крупных западных стран: Франклин Д. Рузвельт в США и Адольф Гитлер в Германии. «Новый курс» Рузвельта и «Четырехлетний план» Гитлера имели много сходств. Планы Рузвельта и Гитлера были планами фашистского захвата их собственных стран. В то время как Национальная администрация восстановления Рузвельта потерпела неудачу в связи с действующими тогда конституционными ограничениями, план Гитлера удался.

Почему элита Уолл-стрит, международные банкиры, хотела видеть Рузвельта и Гитлера у власти? Этот аспект мы не исследовали. По данным «мифа о «Сиднее Варбурге», Уолл-стрит желала политики мщения – то есть, она хотела войны в Европе между Францией и Германией. Мы знаем даже из истории истеблишмента, что и Гитлер, и Рузвельт осуществляли политику, ведущую к войне.

Чтобы описать связи между личностями и событиями в этой серии из трех книг, потребуется написание еще одной книги. Но на одном лишь примере можно показать заметную концентрацию власти в пределах относительно немногих организаций, а также использование этой власти.

1 мая 1918 года, когда большевики контролировали лишь небольшую часть России (и должны были приблизиться к потере даже этой фракции летом 1918 года), в Вашингтоне (округ Колумбия) была организована Американская лига помощи и сотрудничества с Россией, чтобы поддержать большевиков. Это не был комитет типа «Руки прочь от России», сформированный коммунистической партией США или ее союзниками. Это был комитет, созданный Уолл-стрит, с Джорджем П. Уэйленом из «Вакуум ойл компани» в качестве казначея; также членами Лиги были Коффин и Оудин из «Дженерал электрик», Томпсон из Федеральной резервной системы, Уиллард из «Балтимор & Огайо Рейлроуд», а также различные социалисты.

Глядя на подъем Гитлера и нацизма, мы находим многочисленных представителей «Вакуум ойл» и «Дженерал электрик». Посол Додд в Германии был поражен финансово-техническим вкладом контролируемой Рокфеллером компании «Вакуум ойл» в создание военного производства бензина для нацистов. Посол пытался предупредить Рузвельта. Додд верил, в силу своей очевидной наивности в международных делах, что Рузвельт вмешается, но Рузвельт сам получал поддержку от этих же нефтяных деловых кругов, а Уолтер Тигл из «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» и члены Национальной администрации восстановления входили в правление Фонда Рузвельта «Уорм спрингс». Так, всего в одном из многих примеров, мы обнаруживаем, каа подконтрольная Рокфеллеру компания «Вакуум ойл» активно помогает в создании большевистской России, наращивании военной мощи нацистской Германии и в поддержке «Нового курса» Рузвельта.

 

Управляются ли Соединенные Штаты властвующей элитой?

В течение последнего десятилетия или около того, во всяком случае с 1960-х гг., начался постоянный поток литературы, в которой доказывался тезис о том, что Соединенными Штатами правит бессменная и никем не избираемая правящая элита. Более того, большинство этих книг утверждают, что данная элита контролирует или, по крайней мере, в значительной степени влияет на все зарубежные и внутренние политические решения, и что ни одна идея не становится уважаемой или опубликованной в США без молчаливого одобрения, или, возможно, отсутствия неодобрения этого элитарного круга.

Очевидно, сам по себе поток «антиистеблишментской» литературы свидетельствует о том, что Соединенные Штаты не могут быть полностью «под пятой» какой-либо одной группы или элиты. С другой стороны, антиистеблишментская литература не полностью признается или объективно рассматривается в академических кругах или СМИ. Как правило, она выходила ограниченным тиражом, издавалась тайно, распространялась практически из рук в руки. Есть некоторые исключения, это верно, но недостаточные, чтобы оспорить тот факт, что критика против истеблишмента с трудом попадает в обычные каналы распространения информации.

После того как в начале и середине 1960-х гг. любая концепция существования правящей элиты, в том числе замешанной в каком-либо преступном сговоре, была достаточной причиной, чтобы тотчас же отмахнуться от автора такого предположения как от «психа», среда, в которой рождались такие идеи, вскоре в корне изменилась. Уотергейтское дело, вероятно, добавило последние штрихи к давно развивающейся атмосфере скептицизма и сомнения. Мы уже находимся почти в той стадии, когда кажется странным любой, кто, например, верит отчету Комиссии Уоррена (Комиссия по составлению отчета об убийстве Дж. Ф. Кеннеди – Прим. перев.) или верит, что провал и отставка президента Никсона не были следствием какого-либо заговора. Одним словом, никто уже не верит в информацию, поступающую от истеблишмента. И существует широкий спектр альтернативных описаний произошедших событий, которые теперь доступны для интересующихся.

Несколько сотен книг, из всего политического и философского спектра, по кусочкам добавляют доказательства, выдвигают все больше гипотез и больше обвинений. То, что не так давно считалось сумасшедшей идеей и о чем говорили в полночь за закрытыми дверями и почти заговорщицким шепотом, теперь открыто обсуждается – разумеется, не в газетах истеблишмента, а в ток-шоу, по внесетевым радио, в подпольной прессе и даже время от времени в книгах респектабельных издательских домов истеблишмента.

Итак, давайте повторим вопрос: стоит ли за правительством США неизбираемая властная элита?

Основным и часто цитируемым источником информации является Кэрролл Куигли, профессор международных отношений в Джорджтаунском университете, который в 1966 году опубликовал монументальный труд по современной истории под названием «Трагедия и надежда». Книга Куигли стоит особняком в ревизионистском течении ввиду того факта, что она основана на двухлетнем изучении внутренних документов одного из центров власти. Куигли прослеживает историю правящей элиты:

… силы финансового капитализма имели еще одну далеко идущую цель – ни много ни мало – создание мировой системы финансового контроля, сосредоточенного в частных руках, способного управлять политической системой каждой страны и экономикой мира в целом.

Куигли также демонстрирует, что Совет по международным отношениям, Национальная ассоциация по планированию и другие организации – это «полусекретные» руководящие политические органы, находящиеся под контролем этой правящей элиты.

В следующей таблице мы перечислили пять таких ревизионистских книг, включая книгу Куигли. Здесь обобщаются их основные тезисы и соотносимость с исследованиями в трех томах серии «Уолл-стрит». Удивительно, что три основных исторических события, отмеченные Кэрроллом Куигли, вовсе не соответствуют доказательствам в книгах серии «Уолл-стрит». Куигли проходит долгий путь, чтобы представить доказательства существования правящей элиты, но не углубляется в ее деятельность.

Возможно, документы, используемые Куигли, были пересмотрены, и из них были исключены материалы по манипуляциям элиты в таких событиях как большевистская революция, приход Гитлера к власти и избрание Рузвельта в 1933 г. Скорее всего, эти политические операции могут вообще не быть записаны в документации властных групп. Возможно, это были нигде не учтенные действия небольшой отдельной части элиты. Стоит отметить, что документы, используемые этим автором, взяты из государственных источников, в которых учтены ежедневные действия Троцкого, Ленина, Рузвельта, Гитлера, «Джей Пи Морган» и различных компаний и банков.

С другой стороны, такие авторы, как Жюль Арчер, Гэри Аллен, Хелен П. Ласелл и Уильям Домхофф, чьи работы написаны с совершенно различных политических точек зрения, согласуются с доказательствами в серии «Уолл-стрит». Эти писатели предоставили гипотезу о том, что правящая элита манипулирует правительством США. Серия «Уолл-стрит» демонстрирует, как эта гипотетическая «правящая элита» манипулировала конкретными историческими событиями.

Очевидно, что любое такое проявление неограниченной и стоящей над законом власти является неконституционным, хотя и скрытым под оберткой легитимных действий. Поэтому мы можем с полным основанием поставить вопрос о существовании подрывной силы, действующей для устранения конституционно гарантированных прав.

 

Нью-йоркская элита как подрывная сила

История двадцатого века в том виде, в каком она описана в учебниках и журналах, изданных под контролем истеблишмента, является неточной. Это история, которая основана исключительно на тех официальных документах, которые различные министерства сочли подходящими для общественного потребления.

Но точная история не может быть основана на выборочном применении документальных архивов. Точность требует доступа ко всем документам. На практике, как только был получен доступ к ранее отсортированным документам Государственного департамента США, архивам Министерств иностранных дел Великобритании и Германии и другим документохранилищам, появилась новая версия истории; преобладающая версия истеблишмента рассматривается уже не только как неточная, но и как разработанная с целью скрыть повсеместную пелену обмана и безнравственного поведения.

Центр политической власти, как это прописано в Конституции США, ограничивается избираемым Конгрессом и избираемым президентом, работая в рамках и с учетом ограничений Конституции, чему соответствуют положения беспристрастного Верховного суда. Мы в прошлом полагали, что политическая власть тщательно и последовательно осуществляется ее исполнительными и законодательными органами после должного обсуждения и оценки пожеланий избирателей. На самом деле нет ничего более далекого от правды, чем это предположение. Избиратели уже давно подозревали, но теперь знают, что политические обещания ничего не стоят. Ложь у политиков в порядке вещей. Войны начинаются (и заканчиваются) без малейшего логического объяснения. Политические заявления никогда не соответствовали политическим делам. Почему нет? Видимо, потому что центр политической власти был где-то еще, помимо избираемых и, предположительно, ответственных представителей в Вашингтоне, и эта властная элита имеет свои цели, которые нисколько не согласуются с интересами общества.

В этой трехтомной серии мы определили повлиявший на три исторических события центр политической власти Соединенных Штатов – власть за кулисами, имеющая скрытое влияние на Вашингтон – как и центр финансового истеблишмента в Нью-Йорке: частные международные банкиры, а именно финансовые дома «Джей Пи Морган», подконтрольный Рокфеллеру «Чейз Манхэттен банк», и ранее (до объединения их «Манхэттен банка» с бывшим «Чейз банком») – Варбурги.

Соединенные Штаты, несмотря на Конституцию и ее предполагаемые ограничения, стали полутоталитарным государством. В то время как мы (пока еще) не имеем откровенных атрибутов диктатуры, концлагерей и полночного стука в дверь, мы, вне всякого сомнения, испытываем угрозу и ощущаем действия, направленные против выживания антиистеблишментской критики, использование Федеральной налоговой службы, чтобы привести диссидентов в соответствие, и манипуляции с Конституцией со стороны судебной системы, которая политически подчинена истеблишменту.

В финансовых интересах международных банкиров централизация политической власти – и эта централизация может быть достигнута в коллективистском обществе, таком как социалистическая Россия, национал-социалистическая Германия или фабианское социалистическое общество Соединенных Штатов.

Полное понимание и оценка американской и международной политики двадцатого века невозможны без осознания того, что эта финансовая элита эффективно монополизирует политику Вашингтона.

Раз за разом новая появляющаяся документальная информация обличает эту элиту и подтверждает данную гипотезу. Ревизионистские версии вступления Соединенных Штатов в Первую и Вторую мировые войны и Корейскую и Вьетнамскую войны выявили влияние и цели этой элиты.

На протяжении большей части двадцатого века Федеральная резервная система, в частности, Федеральный резервный банк Нью-Йорка (который находится вне контроля Конгресса, не подвергается аудиту и контролю и наделен властью печатать деньги и выделять кредиты по собственной воле), осуществлял фактическую монополию в отношении американской экономики. В международных делах Совет по международным отношениям, на первый взгляд, невинное собрание научных работников, бизнесменов и политиков, содержит в своих стенах, возможно, неизвестный для многих из его членов, центр власти, который самостоятельно в одностороннем порядке определяет внешнюю политику США. Основная цель этой скрытой и, очевидно, подрывной внешней политики – это захват рынков и экономической власти (прибыли, если хотите) для небольшой группы гигантских транснациональных корпораций под фактическим контролем нескольких банковских инвестиционных домов и управляющих семей.

Через фонды, контролируемые этой элитой, исследование послушных, слабовольных ученых – как «консерваторов», так и «либералов» – было направлено в русло, полезное для главных целей элиты – поддержать этот губительный неконституционный аппарат власти.

Издательские дома, контролируемые этой же финансовой элитой, подавляли распространение нежелательных книг и стимулировали продажи полезных; к счастью, издательская деятельность имеет несколько барьеров для входа на рынок и является почти атомистически конкурентоспособной. При помощи управления дюжиной, или около того, крупных газет, в ведении редакторов, которые думают одинаково, информирование общественности может быть практически организовано по желанию. Вчера – программа космических исследований; сегодня – энергетический кризис или экологическая кампания; завтра – война на Ближнем Востоке или какой-то другой сфабрикованный «кризис».

Общим результатом этой манипуляции элиты истеблишмента над обществом стали четыре крупные войны за шестьдесят лет, разорительный государственный долг, отказ от Конституции, подавление свободы и возможностей и создание огромной пропасти доверия между простым гражданином и Вашингтоном (округ Колумбия). Хотя несложное устройство из двух основных партий, повсюду рассказывающих о мнимых различиях, показные международные соглашения и клише «двухпартийная внешняя политика» больше не вызывают доверия, и сама финансовая элита признает, что ее политике не хватает общественного признания; она, очевидно, готова продолжать в одиночку, без даже символической общественной поддержки.

Одним словом, мы теперь должны рассмотреть и обсудить, является ли базирующийся в Нью-Йорке элитарный истеблишмент подрывной силой, действующей обдуманно и со знанием дела, с целью подавить Конституцию и свободное общество. Это будет задача наперед, на следующее десятилетие.

 

Медленно нарождающаяся ревизионистская правда

Ареной для этой дискуссии и основой для наших обвинений в подрывной деятельности являются данные, предоставленные историком-ревизионистом. Медленно, в течение десятилетий, книга за книгой, почти построчно стала подниматься правда о недавней истории, по мере того как документы становились доступны, исследовались, анализировались, и эта правда стала укладываться в более обоснованную историческую концепцию.

Рассмотрим несколько примеров. Вступление Америки во Вторую мировую войну было якобы спровоцировано, по версии истеблишмента, атакой японцев на Перл-Харбор. Ревизионисты установили, что Франклин Д. Рузвельт и генерал Маршалл знали о готовящемся нападении Японии и не сделали ничего, чтобы предупредить военные власти Перл-Харбора. Истеблишмент хотел войны с Японией. Впоследствии Истеблишмент убедился, что расследование Конгрессом нападения на Перл-Харбор оправдывало бы Рузвельта. По словам Перси Гривза, главного научного эксперта от республиканского меньшинства в Объединенной комиссии конгресса по расследованию ситуации в Перл-Харбор:

Все факты никогда не будут известны. Большинство так называемых исследований были попытками подавить, ввести в заблуждение или запутать тех, кто ищет правду. С самого начала и до конца факты и документы были скрыты, с тем, чтобы выявить только те элементы информации, которые будут на пользу рассматриваемого руководящего аппарата. Тем, кто ищет правду, говорят, что другие факты или документы не могут быть выявлены, поскольку они приобщены к личным дневникам, касаются наших отношений с зарубежными странами или, ей-богу, не содержат никакой ценной информации [173] .

Но это было не первой попыткой вовлечь Соединенные Штаты в войну и не последней. Заинтересованные лица группы «Морган» совместно с Уинстоном Черчиллем попытались вовлечь США в Первую мировую войну еще в 1915 г. и преуспели в этом в 1917 г. «Лузитания» Колина Томпсона обвиняет президента Вудро Вильсона в потоплении «Лузитании» – страшного инструмента для того, чтобы вызвать отрицательную реакцию народа против Германии и вовлечь Соединенные Штаты в войну. Томпсон демонстрирует, что Вудро Вильсон знал заранее, что «Лузитания» везла шесть миллионов патронов плюс взрывчатые вещества, и поэтому «пассажиры, которые, предположительно, плыли на этом судне, плыли, нарушая законодательство этой страны».

Британское правительство инструктировало Британскую комиссию по расследованию под руководством Лорда Мерси, что «считается политически целесообразным, чтобы капитан Тернер, владелец «Лузитании», был наиболее заметно обвинен в катастрофе».

Оглядываясь назад, имея в наличии материалы Колина Томпсона, более справедливым будет отнести вину на президента Вильсона, «Полковника» Хауса, Дж. П. Моргана и Уинстона Черчилля; эта заговорщицкая элита должна бы была быть привлечена к суду за умышленную небрежность, если не за измену. Вечное уважение лорду Мерси обеспечит тот факт, что после выполнения своего «долга» по этому поручению правительства Его Величества и возложения вины на капитана Тернера, он ушел в отставку, отказался от вознаграждения и с этой даты отказался участвовать в британских правительственных комиссиях. Своим друзьям о деле «Лузитании» лорд Мерси сказал только, что это было «грязное дело».

Тогда, в 1933—34 гг., компания «Морган» предприняла попытку установить фашистскую диктатуру в США. По словам Жюля Арчера, она была задумана как фашистский государственный переворот, чтобы захватить правительство и опять же «руководить с помощью диктатора от имени американских банкиров и промышленников». Снова появился единственный храбрый человек – генерал Смедли Дарлингтон Батлер, который забил тревогу, публично объявив о заговоре на Уолл-стрит. И снова Конгресс остался в стороне, особенно конгрессмены Дикштайн и МакКормак, робко отрицая происходящее, и согласился провести не более чем формальное расследование попытки сокрытия фактов.

После Второй мировой войны мы видели корейскую и вьетнамскую войны – бессмысленные, бесцельные, безвыигрышные войны, которые унесли много долларов и жизней, не имеющие других больших целей, кроме как создание многомиллиардных контрактов на вооружение. Определенно, эти войны велись не ради сдерживания коммунизма, потому что в течение пятидесяти лет истеблишмент поощрял и субсидировал Советский Союз, который поставлял вооружения другим сторонам в обеих войнах – Корее и Вьетнаму. Таким образом, наша ревизионистская история покажет, что Соединенные Штаты, напрямую или косвенно, снабжали вооружением обе стороны, по крайней мере, в войнах с Кореей и Вьетнамом.

Касаемо покушения на президента Кеннеди, возьмем отечественный пример, трудно найти человека, который сегодня принимает результаты расследования комиссии Уоррена – кроме, возможно, членов этой комиссии. Тем не менее, ключевые доказательства по-прежнему скрыты от глаз общественности уже в течение 50–75 лет. Уотергейтское дело продемонстрировало даже рядовому гражданину, что Белый дом может быть порочным гнездом интриг и обмана.

Из всех недавних исторических событий история операции «Килхол», пожалуй, самая отвратительная. Операция «Килхол» была насильственной репатриацией миллионов россиян по приказу президента (тогда генерала) Дуайта Эйзенхауэра, что было прямым нарушением Женевской конвенции 1929 г. и давней американской традиции политического убежища. Операция «Килхол», которая противоречит всем нашим представлениям об элементарной порядочности и личной свободе, была предпринята по прямому приказу генерала Эйзенхауэра, и, мы можем теперь предположить, была частью все дальше распространяющейся программы формирования коллективизма, будь то советский коммунизм, нацизм Гитлера, или «Новый курс» Рузвельта. Тем не менее, до недавней публикации документальных доказательств Юлиусом Эпштейном, любой, кто осмеливался предположить, что Эйзенхауэр предал миллионы невинных лиц в политических целях, подвергался жестокой и безжалостной агрессии.

Чему в действительности учит нас эта ревизионистская история, так это тому, что наша готовность, как отдельных граждан, уступить политическую власть элите обошлась миру примерно в две сотни миллионов человек, убитых с 1820 по 1975 год. Добавьте к этому невыразимые страдания концентрационных лагерей, политзаключенных, подавление и угнетение тех, кто пытается найти правду.

Когда все это прекратится? Это не прекратится, пока мы не будем действовать по одной простой аксиоме: система власти продолжает действовать только до тех пор, пока сами люди хотят, чтобы она продолжалась, и она будет продолжаться, пока сами люди пытаются получить что-нибудь просто так, не дав ничего взамен. В тот день, когда большинство людей заявят или будут действовать так, как будто ничего не хотят от правительства, заявят, что они сами будут заботиться о своем собственном благополучии и интересах, тогда, в этот день властвующие элиты обречены. Привлекательность «идти дальше» с властвующей элитой – это привлекательность получения чего-то за просто так. Это приманка. Истеблишмент всегда предлагает что-то даром; но что-то берется откуда-то еще, например налоги или незаконно полученное имущество, и передается в награду в другом месте в обмен на политическую поддержку.

Периодические кризисы и войны используются, чтобы быстро обеспечивать поддержку следующих циклов грабежей и вознаграждений, которые, по сути, затягивают петлю вокруг наших индивидуальных свобод. И, конечно, у нас есть полчища ученых нахлебников, аморальных бизнесменов и просто дармоедов, действующих в качестве ничего не производящих получателей расхищенного имущества.

Остановите круг грабежей и аморальных вознаграждений, и элитарные структуры распадутся. Но убийства и грабежи прекратятся только после того, как большинство найдет в себе моральную храбрость и внутреннюю силу духа, чтобы отклонить мошенническую игру «что-то за ничего», и заменит его добровольными общественными объединениями, добровольными общинами или местным самоуправляющимся и децентрализованным общественным строем.