На следующий день после того, как Люк помог Мэдди принести продукты, он загружал на заднее сиденье своей машины коробки с вещами из прежнего дома. Физический труд отвлекал от мыслей о том хаосе, в который превратилась его жизнь.

Внезапно он заметил, что рядом с ним остановилась знакомая машина. Когда он увидел выходящих из нее Джо, Алекса и Рози, то сразу понял, зачем они приехали. Достаточно было посмотреть на решительное выражение их лиц. Он вспомнил о пари, которое заключил с Мэдди, и понял, что сейчас очень многое должно решиться.

Все трое направились к нему.

– Привет, – сказал он, прислонившись спиной к машине и скрестив на груди руки. – Что вы тут делаете, ребята?

Темные глаза Рози сузились, и она остановилась, упершись руками в бока. Ее кудрявые волосы развевались на ветру.

– Нам надо серьезно поговорить с тобой, только времени мало, – проговорила она, осуждающе качая головой. – Для начала мы хотели бы тебе объяснить, какой ты болван.

– Не смягчай формулировки, Рози. Говори, что чувствуешь на самом деле. – Люк посмотрел на остальных. – А где Ник? алекс прокашлялся. У него были такие же карие глаза и волнистые черные волосы, как у всех Марчет-ти, но он был худощавей, чем Джо.

– Мы пытались привлечь Ника на подмогу, но он отказался снова тратить время понапрасну. Он разорвал твое письмо об отставке, и просил передать тебе, что ты упрямый осел. Слабоумный. Идиот.

– Ребята, если вы пришли меня оскорблять, – пожал плечами Люк, – давайте лучше зайдем внутрь.

– Да, – отозвался Джо, – нам бы не хотелось, чтобы соседи знали, какой олух, тупица…

– Хватит. Я все понял. – Люк направился к дому. Джо последовал за ним.

– Мы хотели бы знать, когда ты прекратишь бездельничать и вернешься на работу.

– Не согласен с первой частью. Что касается возвращения на работу, я вообще в этом не уверен, – Люк пропустил их в дом, придерживая дверь.

– Никогда? – спросил Джо изумленным голосом. Они вошли в пустую гостиную, по которой везде были разбросаны коробки. – Не может быть. Это же глупо!

– Напротив. Мой адвокат сообщил мне, что отец оставил мне внушительное наследство, а также прибыльный бизнес.

– Но мы же семья, – возразила Рози.

– Только наполовину, – уточнил Люк. – С маминой стороны. Отец – Том – создал дело для вас, ребята. В сложившихся обстоятельствах, я думаю, будет честнее и проще, если я уйду. Алекс встал рядом с Рози и сложил руки на груди.

– Тебе не кажется, что ты должен поговорить с отцом?

– Думаю, если я сделаю это тихо, то никому не придется тратить время, силы и нервы на мое увольнение.

– Но почему ты решил, что мы этого хотим? – требовательно спросил Алекс. – Разве мы хоть каким-нибудь словом или поступком дали понять, что наше отношение к тебе изменилось? Ты такой же упрямый, самоуверенный и твердолобый, каким мы тебя знаем и любим.

Рози сердито отбросила назад копну волос. – Чувства, связавшие нас за годы совместной жизни, нельзя вот так взять и перечеркнуть только из-за того, что у тебя оказался другой биологический отец. Мама и папа любят тебя. И мы любим тебя. Ты – часть нашей семьи и каждого из нас. Это невозможно изменить.

– Возможно. У нашей матери была связь, в результате которой появился я, – раздраженно сказал Люк.

– Я знал, что у родителей когда-то были проблемы, – согласился Джо. Он на мгновение опустил глаза, затем снова встретился с ним взглядом. – Мама рассказала мне об этом, когда я не мог решиться связать свою судьбу с Лиз. Меня мучили кое-какие детские воспоминания, от которых я никак не мог избавить ее.

– И что она тебе рассказала? – спросил Люк.

– Что она изменила отцу. Они расстались. Я один лишь видел, как горько она плакала, когда ушел отец, и запомнил эту сцену навсегда. Наши родители долгие годы были счастливы в браке, но я все равно не позволял себе влюбиться. После разговора с мамой мне удалось справиться с собой, мы с Лиз объяснились, поняли друг друга, и теперь у нас все замечательно.

– И ты не посчитал нужным рассказать об этом остальным? – требовательно спросил Люк.

– Мама позволила мне рассказать вам об этом, но я не счел нужным ворошить старое белье и причинять ей тем самым боль, – объяснил Джо.

– Значит, она умолчала о том, что в результате ее неверности на свет появился я? – спросил Люк в ярости, чувствуя, что почва вновь уходит у него из-под ног.

– Она защищала тебя, а не себя. Но даже если бы она сказала мне об этом, мое отношение к тебе не изменилось бы. Вернее, наше отношение к тебе, – добавил Джо, взглянув на Алекса и свою сестру, которые согласно закивали. – Или чувства родителей к тебе.

Люк внимательно смотрел на их лица и мог прочитать на них только искреннюю заботу и любовь.

– Значит, вам все равно, что они скрывали правду от всех нас?

Рози вздохнула.

– У меня двое детей. Если бы их не было, мне, пожалуй, было бы трудно понять, почему они оставили это в тайне. Но я знаю, что папа и мама создали тебе спокойную и безопасную жизнь. Так поступают любящие родители. Мама считала, что никто не должен узнать об этом. Они договорились сохранить это в тайне ради тебя.

– И никто, кроме меня, не считает, что они поступили неправильно? – спросил он, пытаясь прочитать по их лицам, о чем они думают. Рози встретилась с ним взглядом.

– А что бы ты почувствовал, если бы узнал об этом ребенком? Сейчас ты взрослый человек и то как бурно реагируешь. Я бы даже сказала, что ты ведешь себя как ребенок. И скажу откровенно, Люк, что выглядит все это отвратительно.

Несмотря на владевшие им противоречивые чувства, Люк слегка улыбнулся. Пусть Рози говорит что хочет. Он ей все простит. А сделает по-своему. Совсем другое дело – симпатичная рыжеволосая молодая женщина, которая не выходит у него из головы. Мэдди. О.н так хотел увидеть ее снова. На самом деле теперь, когда он жил по соседству с ней, поговорка «близок локоток, да не укусишь» приобрела для него новый смысл.

– Я еще не принял окончательного решения, – сказал он, чтобы сменить тему. – Но не хочу держать вас в подвешенном состоянии. Вам нужно заниматься делом.

– Нам нужно заниматься делом, – сказал Джо. – Как брат я прошу тебя подумать об этом. И как можно скорее принять правильное решение – вернуться и работать вместе с нами.

– Если ты не думаешь о нас, подумай о своем ребенке, – сказала Рози.

– Вы уже знаете? – удивился Люк. Притворяясь раздраженным, Алекс покачал головой.

– Не понимаю, как тебе это удалось. Ты вырос в семье, где принято совать нос не в свои дела, и изображаешь удивление, когда Марчетти ведут себя в полном соответствии с этими принципами. Конечно, мы знаем. Мы все знаем, что вы с Мэдди провели вместе ночь после моей свадьбы. Мы все знаем, что Эбби видела ее у гинеколога, когда она записывалась на очередной прием. Не трудно сделать вывод, что у нее будет ребенок от тебя.

Люк провел рукой по лицу.

– По правде говоря, вы все, вероятно, узнали об этом раньше меня. Мэдди скрывала это от меня, и я не уверен, что она вообще собиралась мне об этом рассказать.

– Конечно, собиралась, – уверенно сказала Рози. – Она просто ждала подходящего момента, чтобы сообщить тебе эту новость. На ее месте, учитывая то, что тебе пришлось пережить, любой из нас не спешил бы сообщить тебе, что готовится стать матерью.

– Послушай, сестричка, – вмешался в разговор Джо, – поскольку мне все-таки вряд ли суждено стать матерью, я бы не стал мешкать и брякнул бы все сразу.

Рози шутливо ударила его кулаком, а Люк почувствовал себя так, словно этот удар пришелся по нему. До тех пор, пока они не пришли к нему – с дружескими шутками, поддержкой и заботой, – он не понимал, насколько соскучился по ним. Они всегда были и останутся неотъемлемой частью его жизни.

Словно прочитав его мысли, Рози подошла к нему, взяла под руку и на мгновение опустила голову ему на плечо.

– Как мне только что грубо и бесчувственно напомнили, никто из вас не может понять, что такое взбесившиеся гормоны, – сказала она. – Но мои симпатии на стороне Мэдди. Именно на ее долю выпала незавидная задача сказать тебе о твоем отце. На ее месте я бы тоже подождала с новостью о ребенке. Ты должен перестать возлагать на нее ответственность за то, что твой отец не тот, кого ты считал им.

– Рози права, Люк, – поддакнул Алекс. – В подобных обстоятельствах я, скорее всего, поступил бы так же. Ты не должен упрекать ее в том, что узнал эту новость от Ника. Дай ей право на сомнения. Абсолютно уверен, что, не будь такой сложной ситуации, она бы сразу рассказала тебе об этом.

Люк и сам так считал. Но его мир перевернулся. Теперь, когда он понимал, какие последствия влечет за собой утаивание важной информации, ему было трудно примириться с тем, что Мэдди скрывала, что она беременна.

Он накрыл руку Рози своей.

– Вы все готовы вцепиться мне в горло, но никто из вас не побывал в моей шкуре.

Джо сложил руки на груди.

– Разумеется. Но я неплохо тебя знаю, братец. И готов поспорить, что ты хочешь того, что есть у всех нас.

– А именно?

За Джо ответила Рози:

– Любимого человека и семью. Алекс сунул руки в карманы брюк.

– Я знаю, ты будешь отрицать, но мы все согласны с мамой: вы с Мэдди идеально подходите друг другу.

Люк рассмеялся.

– Вы сильно заблуждаетесь.

Рози сжала его руку и подарила ему ослепительную улыбку.

– Вот молодец. Просто бальзам на душу. Ты меня окончательно убедил, что вы с Мэдди созданы друг для друга.

– Вы, ребята, неисправимые романтики. Мама вам еще не такое расскажет! – сказал Люк, качая головой.

– Когда ты простишь ее, – сказал Джо, – ты поймешь, что в сердечных делах мама всегда оказывается права. И они с отцом неплохо потрудились, чтобы вырастить нас всех, включая тебя.

Люк сунул руку в карман шорт, в котором лежало письмо от его биологического отца. Он не был уверен, что когда-нибудь сможет простить матери эту ложь. Но от разговора с близкими людьми у него на душе стало легче. Он скучал по ним. Он был благодарен им за то, что они ругали его. Это больше всего убедило его в том, что они относятся к нему как прежде.

Рози оглядела стоящие кругом коробки.

– Ты объяснишь, что происходит?

– Я переезжаю в дом по соседству с Мэдди. Джо посмотрел на него как на ненормального.

– А разве не проще было бы поселиться вместе с матерью твоего ребенка? И еще одна свежая мысль – жениться на ней?

– Я уже пытался. Она мне отказала.

Рози захлопала в ладоши и лукаво улыбнулась.

– Точно. Люк, я же сказала, вы идеально подходите друг другу.

– Сестричка, – возразил Люк, – думаю, тебе нужно кое с кем поговорить о своих нереальных романтических наклонностях.

Она ткнула в него пальцем.

– Мы поговорим с тобой на твоей свадьбе с Мэдди. А теперь, ребята, мне пора к детям и к моему книжному магазину. – Она взглянула на Джо и Алекса, которые кивнули ей. – Надеюсь, мы свою работу сделали.

Люк улыбнулся.

– Обещаю подумать обо всем, что вы сказали.

– О работе? Или о Мэдди? – спросил Джо.

– И о том, и о другом, – пообещал Люк. Затем он по очереди обнял их, после чего его братья и сестра направились к машине. Однако через несколько секунд Рози вернулась.

– Вот еще что, Люк. – Что?

– Папа собирался поехать вместе с нами, но потом передумал. Он сказал, что это дело родственное. Но просил меня передать, что он скоро поговорит с тобой. Как только ты будешь готов.

Люк кивнул, еще не зная, как к этому отнестись.

– Ладно.

Она встала на цыпочки и поцеловала его.

– Я люблю тебя.

Потом она побежала к машине и скользнула на переднее сиденье. Когда они тронулись, Люк помахал им вслед.

Помня о своем обещании подумать о Мэдди и о работе, он решил, что думать о ней так же просто, как дышать. Никогда еще ни одна женщина так глубоко и полностью не занимала его мысли, внезапно понял он.

Ладно, он готов признать, что думает о ней чересчур часто. Но запасть к нему в душу не удавалось ни одной женщине. Разве Мэдди смогла бы справиться с этой невыполнимой задачей? Особенно если он не уверен, что может доверять ей?

После субботней прогулки по магазинам Мэдисон подъехала к своему гаражу и увидела стоящего рядом Люка. Он ждал ее? Господи благослови, она была рада видеть его. Потом она вспомнила, что теперь он живет по соседству. Так что нет ничего удивительного в их встрече. Странно, но с тех пор, как он после переезда зашел к ней за сахаром, она не могла сердиться на него, как бы агрессивно он ни вел себя.

Почему?

Они вместе с Люком являлись виновниками «непредвиденного случая», который она носила под сердцем. Ей ли не знать, что такое незапланированная беременность! Но в отличие от своих родителей она отчаянно желала это дитя. Не этим ли желанием можно объяснить ее снисходительность к Люку, несмотря на его ужасное поведение?

Она обвинила его в том, что он шпионит за ней. Но ведь он предложил ей выйти за него замуж, а когда она отвергла его предложение, он поселился рядом, чтобы присматривать за ней и ребенком. Он уделял ей больше внимания, чем ее собственные родители. Вероятно, именно поэтому она не могла по-настоящему сердиться на него.

Ей всегда казалось, что ее матери и отцу безразлична судьба их дочки, рождения которой они не хотели. Пока она жива, ее ребенок никогда не почувствует себя ненужным. Она боялась, что поведение Люка в значительной степени объясняется тем, что он сам не знал своего биологического отца. Теперь ему необходимо всегда чувствовать, что он контролирует ситуацию.

Мэдисон не хотела тратить время и силы в надежде, что Люк изменится. Если ее не любят собственные родители, плотью от плоти которых она является, то чего же можно ждать от него, в сущности постороннего человека?

Она открыла дверцу, вышла из машины и направилась к нему.

– Ждешь меня? Даже не пытайся сказать, что лишь недавно приехал.

Его губы изогнулись в улыбке, а на щеках появились ямочки, которые следовало бы зарегистрировать в полиции, как опасное оружие.

– Ладно, не скажу. Хотя это правда. Я приехал сюда, чтобы отдать тебе деньги. Помнишь наше пари? Ты победила.

– Какое пари?

– То, в котором ты билась об заклад, что мои родственники не оставят меня в покое. – Он достал из кармана несколько свернутых банкнот и протянул ей двадцать долларов.

Она взяла их, избегая прикосновения к его теплым пальцам.

– Что произошло?

– Меня навестили Джо, Алекс и Рози. И теперь мне нужно, чтобы ты надела мантию адвоката.

Она вставила ключ в замок багажника и открыла его. Потом склонила голову набок.

– Думаю, преимущество соседства заключается не столько в том, чтобы занять сахар, сколько в бесплатной консультации адвоката.

– Можешь выставить мне счет, если хочешь.

– Ладно, сэкономлю на почтовой марке и подсуну его тебе под дверь.

Он заглянул в ее багажник.

– Ты ходила по магазинам.

В его тоне прозвучало недовольство?

– Прежде чем ты начнешь ворчать на меня, хочу заметить, что покупка кроватки не является решением, отражающимся на интересах ребенка, хотя я и приняла его без согласования с его отцом.

– Ты по-прежнему пытаешься держать меня на расстоянии.

– Я просто не в состоянии понять, на что ты злишься. Большинство мужчин целовали бы мне ноги за то, что я освободила их от похода за покупками.

– Я не отношусь к большинству. И хотя я с радостью целовал бы твои ноги, равно как и любую другую часть твоего тела, ты намеренно не хочешь понять мою точку зрения. Покупка кроватки для ребенка – это очень личный опыт для будущих родителей. Это то, что сближает их. Ты намеренно отстраняешь меня от этого. Почему, Мэдди? Чего ты боишься?

Она зациклилась на его словах о том, что он хотел бы целовать ее. Искусительный образ вызвал жар во всем ее теле. Ей потребовалось время, чтобы осознать, что он требует от нее объяснения причин, почему она не позвала его с собой за покупкой кроватки.

– Люк, зачем тебе заниматься покупкой мебели для ребенка? Ты сказал, что не хочешь иметь детей. Я просто стараюсь с пониманием относиться к твоим чувствам.

Это была полуправда. Мэдисон старалась относиться к нему с пониманием, ведь она связала себя обещанием предоставить ему родительские права. Но ей становилось все труднее сдерживать свои чувства к Люку. Тем более, что он вел себя так, что сводил на нет все ее усилия.

– Не имеет значения, чего я хочу или не хочу, – осторожно сказал он. – Что есть, то есть. Это и мой ребенок тоже. Я был бы признателен тебе, если бы в будущем ты советовалась со мной. По всем вопросам.

– Хорошо. Вот довольно запутанный вопрос с памперсами. Не помешало бы узнать, какие из них лучше впитывают. Не говоря уж о салфетках – какие предпочтительнее, ароматические или другие, – сказала она, пытаясь достать из машины тяжелую и громоздкую коробку. Заднее сиденье было сложено, чтобы в багажнике уместились кроватка и матрас.

– Что ты делаешь? – резко спросил он.

– Придумываю, как занести это в дом.

– Отойди. Это мужская работа. Меня недаром зовут Марчетти, я обожаю таскать тяжести.

Она с удивлением и радостью заметила, что в его голосе не было прежнего напряжения, когда он произносил свою фамилию.

– Что случилось? – спросила она. – Я ощущаю потепление в холодной войне.

– В самом деле?

Он достал коробку из машины и легко поднял ее на плечо. От этого типично мужского движения у нее пересохло во рту.

– Я тебя знаю, Люк, – сказала она слегка сдавленным голосом. Это было чистой правдой. Позже она поломает голову над вопросом, откуда и почему она так хорошо его знает. – Ты разобрался со своей ситуацией?

Он внес кроватку в дом и поставил в пустой третьей спальне. Потом вернулся на кухню, причем его дыхание ничуть не сбилось и ни капли пота не выступило на лбу. Она подумала об этом с легкой досадой, подавая ему банку холодной минеральной воды, которую достала из холодильника.

Он сделал большой глоток и встретился с ней взглядом.

– Как я уже сказал, мои родственники сегодня приходили повидаться со мной.

– Я рада, что оказалась права, – сказала она. – Да и двадцать баксов не помешают.

В ответ он слегка усмехнулся и снова стал серьезным.

– Они хотели, чтобы я знал: их чувства ко мне нисколько не изменились. Рози сказала, что отец решил сохранить дистанцию, пока я не буду готов встретиться с ним.

Она кивнула.

– Он умница. – И добавила: – Так что ты хотел обсудить со мной?

– Вопрос в том, что мне делать с бизнесом моего биологического отца. Марчетти хотят дать мне столько времени, сколько нужно, чтобы я принял решение, но затягивать было бы несправедливо по отношению к ним и не полезно для компании.

Мэдисон прислонилась к стойке и сложила руки на груди.

Он смотрел на нее.

– Я вижу три варианта – продать бухгалтерскую компанию, доверить кому-то управление ею, сохранив основной пакет акций и продолжая работать на Марчетти… – он немного помедлил и продолжил: —…либо заняться компанией, которую оставил мне мой настоящий отец.

– Ты не нуждаешься в моих советах, – сказала она.

– Но я хотел бы услышать твое мнение. Как ты считаешь, что я должен сделать?

– Я бы остановилась на втором варианте. Это беспроигрышная ситуация для тебя. Это большая, надежная и приносящая прибыль компания. Доходы от нее плюс твоя доля прибыли в компании Марчетти – получается очень неплохо.

– Не говоря уже о сохранении рабочих мест, что не приведет к росту безработицы, – сухо заметил он.

Она кивнула, потом пожала плечами.

– Можешь считать меня слабохарактерной, но, по-моему, это стоит принять во внимание.

Мэдисон внимательно смотрела на Люка, который стоял, опираясь спиной на стойку и скрестив ноги. Он поставил банку рядом с собой и сложил руки на мускулистой груди. У нее снова пересохло во рту, а сердце забилось как сумасшедшее. В любой его позе и движении чувствовался неотразимый мужской магнетизм. Почему она продолжала этому удивляться?

– Значит, ты собираешься оставить меня в неизвестности? – спросила она, делая глубокий вдох, чтобы наполнить легкие, которым вдруг стало не хватать кислорода.

– Я склоняюсь к варианту номер три, – признался он.

– Уйти из «Марчетти» и заняться бухгалтерской компанией, – уточнила она, чтобы быть уверенной, что они говорят об одном и том же.

Он кивнул.

– Как ты говорила, это большая, процветающая компания. – В его глазах блеснул огонек, словно он внезапно придумал, как избавить планету от голода.

Она покачала головой.

– В чем дело, Люк?

– Ведение бухгалтерией фирмы стало бы для тебя прибыльным делом, – сказал он. – Кто занимается юридическими вопросами в бухгалтерских компаниях?

Она пожала плечами.

– Джим Маллери сказал, что твой отец открыл где-то адвокатскую контору. Джим был вынужден заняться завещанием, поскольку это было связано с щепетильной ситуацией с Фло, Томом и твоим отцом. А что?

– Если бы ты занялась ведением юридических дел этой компании, это было бы большим шагом вперед в твоей карьере.

Мэдисон удивленно уставилась на него.

– Что-то я никак не могу уловить суть дела. Что у тебя на уме?

– Если я буду управлять бухгалтерской компанией, то смогу сам выбрать собственного адвоката.

– Ты можешь сделать это даже в том случае, если просто сохранишь контрольный пакет акций. Но вопрос заключается в том, будешь ли ты доверять мне. – Несмотря на поступки, подтверждающие его заботу, она не могла поверить, что это являлось его главным мотивом. – Твой переезд сюда, чтобы присматривать за мной, вряд ли свидетельствует о том, что ты уверен во мне.

Он упер руки в бока.

– Я признаю, что в последнее время слегка перегибал палку, Мэдди. Но столько всего случилось, – сказал он.

Он был слишком снисходителен к себе!

– Допустим. Но это не снимает вопроса – зачем тебе предпринимать что-то ради моей карьеры?

– Чтобы помочь тебе достичь твоей цели – стать видным адвокатом. Я бы настаивал, чтобы ты занималась только делами моей компании, сидя дома, с ребенком. И вышла за меня замуж.