— Лиа! — пронзительно закричал я, бросаясь к двери.

Никто не ответил.

Внутри передо мной предстала катастрофа со всеми свидетельствами, указывающими на борьбу. Стол был перевёрнут, лампа, которая стояла на нём, валялась разбитой. Аккуратно упакованные сумки Лиа были открыты, а их содержимое разбросано по полу. Когда я огляделся, оказалось, что всё, что мы планировали взять с собой, было выброшено. Мой взгляд устремился в другую комнату.

— Блядь... нет, нет, нет…

Кровь.

Она была на полу возле кучи вещей из одного из чемоданов – длинная полоса тёмно-красного цвета, ведущая в спальню. Пока я подходил к двери, то не мог даже дышать. Адреналин в моих венах заставил быстро двигаться мои мышцы, но разум не мог воспринять эту картину. В моей голове на максимальной скорости проносились всевозможные варианты, и ни один из них не был хорошим.

Спальня была в ещё более худшем состоянии, чем гостиная.

Я оглянулся вокруг и попытался удержаться от гипервентиляции, заставляя себя размеренно вдыхать и выдыхать воздух через нос, но всё равно не мог мыслить ясно. Все ящики были вытащены, содержимое вывалено и разбросано по полу. Ещё один стол и лампа были опрокинуты, а одеяла и простыни на кровати лежали бесформенной массой. Я даже не мог определить, как назвать то, что творилось на полу – это был один сплошной хаос.

Из-за кровати, куда указывали следы крови, раздалось едва слышимое поскуливание.

О́дин.

Он лежал мордой на собачьей кровати, словно большой комок белого меха. Сама кровать была перевёрнута вверх дном посреди лужи крови. Кровью пропитались и лапы, и его бок, хотя на первый взгляд раны не было видно.

Я опустился на колени и протянул руку к его плечу. Он снова тихо заскулил, и его хвост ударил об пол спальни.

— О́дин... приятель?

Я наклонился ближе и обнял его рукой, чтобы немного повернуть. На его груди из двух круглых, ярко-красных пятен на белом меху сочилась кровь. Я постарался как можно тщательнее его осмотреть, но не смог найти выходное отверстие. Сорвав рубашку, я прижал её к ранам, но она быстро пропиталась кровью.

О́дин попытался поднять голову, но сам этого сделать не смог. Я с трудом притянул О́дина к своей груди и посмотрел в его тёплые коричневые глаза. Он высунул язык и лизнул моё лицо.

— Это отвратительно, — прошептал я дрогнувшим голосом.

О́дин обнюхал мою шею, глубоко вздохнул и затих.

— Нет... нет, О́дин! Нет! Не надо… не надо…

Я зажмурился и прижал к себе его голову, раскачиваясь и стараясь удержать вырывающийся из меня крик.

Этого не должно было случиться. Это не входило в мои планы – в мой замысел. О́дин был частью всего этого. Он должен был уехать вместе с нами.

С нами.

— Лиа! — снова закричал я, понимая, что ответа не будет. Я осторожно опустил голову О́дина на пол и проверил остальную часть квартиры, но её нигде не было видно. Я нашёл штурмовую винтовку, которую Гавино дал мне несколько месяцев назад, так что кто бы это ни был, он, очевидно, не искал оружие. Я вернулся к О́дину и снова притянул на колени его голову.

Я оцепенел, дрожал и был совершенно не в состоянии думать, двигаться или действовать.

Я понятия не имел, как долго там сидел и просто держал его. Пока его тело остывало рядом со мной, я не мог ничего видеть вокруг себя. Я знал, что мне нужно уходить – мне нужно было найти Лиа – но я не мог.

Во всём этом была моя вина.

О́дин был единственной постоянной величиной в моей жизни с тех пор, как я покинул монастырь. Он прошёл со мной снайперскую школу и был на каждом задании, что мне поручали в пределах страны. Даже когда меня забрасывали далеко от дома, о нём заботились добровольцы на базе в Вирджинии, ожидая моего возвращения.

Без него я был бы совсем одинок.

Что бы я ни делал, он всегда ждал, когда я вернусь домой. Он не судил меня и никогда не боялся. Когда я слишком глубоко погружался в свои мысли, он всегда был рядом, чтобы вывести меня из этого состояния. Он всегда был со мной, когда был мне нужен. Он был моим спутником и моим другом.

— Его больше нет, — мой голос эхом отразился в пустой комнате.

Закрыв глаза, я наклонился и прислонился своим лбом к его. На мгновение мне показалось, что он пошевелился, но понял, что это просто дрожало моё собственное тело. Я попытался напрячь мышцы, чтобы остановить дрожь, но это не сработало. Я сделал глубокий вдох, и, когда открыл глаза, то заметил, что передо мной кто-то стоял.

Парень, обвязанный бомбами.

Сейчас он находился ближе ко мне, чем я когда-либо видел его в прошлом. На лице можно было ясно увидеть дорожку от каждой слезы, а на одежде – каждую песчинку. Из-под рубашки торчали провода, которые вели к его руке, крепко державшей детонатор.

— Что ты хочешь? — закричал я ему. — Я не могу вернуть всё обратно! Я не могу это исправить! Ты мёртв, а теперь мёртв он, и я не могу исправить это дерьмо! Какого хрена тебе от меня надо?

Он продолжал смотреть на меня тёмными, печальными глазами. Я не мог отвести от него взгляд – всё, что я мог сделать, это смотреть и задавать глупые вопросы призраку из моего прошлого. Он посмотрел на О́дина, а затем снова на меня.

— Её... её тоже нет? Ты видел её здесь? Он убил её?

Юноша не ответил.

— Она... она – всё, что у меня осталось. Если с ней что-то случится... если этот парень убьёт её... больше ничего для меня не будет иметь значения!

Он медленно покачал головой из стороны в сторону.

— Почему ты здесь? — закричал я.

Он моргнул несколько раз, и его рот открылся.

— Разве ты не видишь? — я знал, что это был мой собственный голос. Даже несмотря на то, что казалось, будто это разговаривает парнишка, я все равно знал, что это я. Как только я услышал слова, то понял, что он имел в виду.

— Лиа такая же, как ты, — прошептал я.

— Я не хотел быть там, — сказал парень своим голосом. — Меня втянули в войну, я не хотел становиться её частью и не понимал. Я шёл, потому что мне сказали идти. Я не понимал, что происходит.

Одна его рука опустилась вниз и легла на обмотанную вокруг талии взрывчатку.

— Я тебя убил, — мои руки всё ещё дрожали, и я попытался держаться за тело О́дина, чтобы остановить их, но это не помогло. Потому что меня трясло так сильно, что его тело тоже стало трястись.

— Она такая же.

— Я не заставлял её приходить сюда, — сказал я, интенсивно качая головой. — Она... она хотела быть здесь…

— Она хотела тебя. Она не осознавала последствий. Как бы она смогла?

— Но я ей все рассказал!

Ему нечего было на это сказать, он только многозначительно посмотрел на меня.

— Я её тоже убил?

Он ничего не ответил.

Я встал и навёл пистолет на его лицо.

— Она, блядь, умерла здесь из-за меня? — закричал я на него.

Ему больше нечего было мне сказать, поэтому я его застрелил.

Шум отразился эхом по квартире, а пуля проделала дыру в стене спальни. Я выстрелил ещё раза три, и паренёк медленно исчез в небытие.

Упав на колени, я снова взял голову О́дина в руки.

— Прости, дружище... мне так чертовски жаль…

Я закрыл глаза, приказал взять себя, блядь, в руки, и заставил отстраниться от него. Пошатываясь, я вышел из спальни, засунул пистолет в кобуру, схватил ЗИГ и штурмовую винтовку, выбежал обратно на улицу к машине Ринальдо. Нарушая все правила дорожного движения, я добрался до офиса Ринальдо всего за несколько минут.

— Она пропала, — сказал я, как только вошёл. — Я добрался до квартиры, но её там нет.

Глаза Ринальдо напряглись, и, прежде чем посмотреть на меня, он оглянулся на других мужчин в комнате.

— Я этого боялся, — кивнул Ринальдо. — Он тоже не отвечает на мои звонки. Я отправил ему сообщение, что заказ отменён, но он не ответил. Где, чёрт возьми, твоя рубашка?

Я секунду смотрел вниз на мою голую грудь, а потом поднял глаза обратно на Ринальдо. Я должен был замёрзнуть, но ничего не чувствовал.

— Запачкал в собачьей крови, — ответил я. — Он убил О́дина.

Ринальдо ненадолго закрыл глаза и покачал головой. Он с трудом сглотнул, и только потом заговорил.

— Прости меня за это.

— Дэвис знал, где мы живём.

— Это то, о чём я пытался сказать тебе, прежде чем весь ад вырвался на свободу, — сказал Ринальдо. — Дэвис пошёл за ней, сказал, что знает, где она, но не сказал откуда. Он новый парень, и я, честно говоря, думал, что он блефует, но если её нет, то она почти наверняка у него.

— Думаешь, она уже мертва? — мне не хотелось знать ответ на этот вопрос, но должен был спросить.

— Не знаю, — ответил он. — Полагаю, если бы она была мертва, он сообщил бы мне, чтобы я заплатил ему за работу. Не уверен, можно ли назвать это надеждой или как-нибудь ещё, но это только начало.

Я вздрогнул.

— Где он может быть?

— Скорее всего, на складе. Он там остановился.

Склад. То место, где происходила доставка и обмен товара и находились жилые квартиры возле площадки для школьных автобусов, и где я несколько месяцев назад замочил Ленни Йейтса и его спутника. Это целых двадцать минут езды от офиса Ринальдо. Я повернулся и отправился в путь.

— Подожди, — остановил меня Ринальдо.

Я оглянулся на него.

— Вот, держи, — Ринальдо наклонился и вытащил из стола двуногу и глушитель от моего «Барретта». — Нашли в грузовике возле железнодорожной станции. Я решил, что они твои.

— Спасибо, — пробормотал я, потянувшись за ними.

— Тебе что-нибудь ещё нужно?

— Зависит от того, что я найду, — сказал я ему. — Если её не стало, мне придется попросить о той услуге, которую ты мне обещал.

— Что это за услуга?

Я посмотрел на него, и всё, о чём я мог думать, это то, что он мог быть – должен был быть – моим отцом.

— Мне нужно, чтобы меня пристрелили, сэр.

* * *

Во время поездки в северо-западную часть города, где располагался склад, я использовал все известные мне методы релаксации и концентрации внимания, которые когда-либо изучал как снайпер, чтобы контролировать себя и сосредоточить все свои силы. Паника внутри меня не помогала думать, и, если у меня оставалась хоть какая-то надежда найти Лиа и забрать её у Дэвиса, мне необходимо было эту панику подавить.

Я подъехал к зданию, медленно повёл машину к заднему фасаду и припарковался на углу. В нескольких метрах от дальнего угла находилась небольшая дверь чёрного хода, частично скрытая мусорным контейнером, но я не хотел быть к ней слишком близко.

И тут в лобовое стекло врезалась пуля. Её остановило специальное стекло, но, всё же, отскочив, она оставила там отметину. Выстрел был произведён не со стороны двери, а из-за забора, отделявшего склад от стоянки школьных автобусов. Я перекинул плечевой ремень штурмовой винтовки через одну руку и шею. Потом вылез из машины, присел, укрывшись за дверью, и осмотрел территорию вокруг здания, но никого не увидел.

Это приятель Дэвис стрелял в меня?

Необязательно это должен быть он – за мной мог охотиться кто-нибудь из парней Ринальдо, кто не получил сообщение. Я посмотрел налево, где ряд деревьев около реки скрывал спуск к воде, который был идеальным укрытием.

Слева, прямо перед деревьями был разбит газон, и я побежал в том направлении, упал на землю на живот и нацелил штурмовую винтовку в сторону деревьев. Прозвучало несколько моих выстрелов, и приклад винтовки ударил в плечо.

Раздался ещё один выстрел со стороны реки, и пуля ударила в землю возле моего ботинка. Учитывая, где я находился, слишком опасно было там оставаться. У моего врага было преимущество – укрытие, а у меня имелось слабое место – мне нужно было немедленно найти Лиа. Вместо продолжения перестрелки, в которой я был обречён на поражение, мне пришлось отползти за угол здания.

Из-за стрелка позади склада я решил, что у меня нет никакой возможности попасть внутрь через запасный вход. Я побежал вдоль здания к его фасаду, где находилось несколько заколоченных окон. Приклад АР легко разбил доски и находящееся за ними стекло, и, проделав достаточно большое отверстие, я пролез через него вовнутрь.

Держа винтовку наизготовку, я подошёл к двери первой комнаты и толкнул её. Я осмотрел в обоих направлениях коридор, но никого не заметил. Слева из-за двери соседней комнаты доносилась музыка, поэтому я встал перед ней и вышиб дверь ботинком.

— Вот чёрт! — парню внутри, с черными вьющимися волосами и темными глазами, было чуть больше двадцати. Я узнал его, но не помнил имени. Скорее всего, он занимался наркоторговлей, но мне было всё равно, кто он такой.

Моя винтовка была нацелена на его лицо.

— Я ищу девушку, — сказал я ему. — Дэвис мог привести её сюда. Хочешь жить? Тогда говори, где она.

— За твою голову назначена награда, — проинформировал меня этот идиот.

Я направил винтовку на маленькие радио-часы, которые также служили в качестве док-станции для его айфона, и разнёс их в щепки. Когда музыка затихла, я повернул оружие обратно к его голове.

— Да что ты говоришь, — я поднёс винтовку поближе. — Ты её видел?

Он сглотнул и кивнул головой.

— Ты убьёшь меня?

— Может быть, — ответил я. — Если ты не ответишь на мой грёбаный вопрос в ближайшие три секунды - убью.

— Она в угловой комнате, — сообщил он. — Она связана, но, думаю, никак не пострадала. Я к ней не прикасался.

Мои руки немного дрожали. Я не знал, что почувствовал прежде - облегчение, что она ещё жива, или ярость от того, что он, очевидно, намеревался причинить ей боль и не собирался упомянуть об этом.

Я медленно вышел из комнаты.

— Не вздумай, блядь, даже шелохнуться, — предупредил я. — Понял?

Он быстро кивнул.

Пока я мчался в дальний конец здания, больше никого не встретил. Я остановился лишь ненадолго, когда в поле моего зрения попала дверь чёрного входа. Я держал винтовку нацеленной на неё, пока продвигался мимо, и нашёл в коридоре неподалеку запертую комнату.

Дверь была металлической, и я не мог просто выбить её. Поэтому вытащил «Беретту», чтобы можно было легко прицелиться вниз в замок, не подвергая опасности никого, кто мог оказаться близко к двери – например, Лиа. Как только замок был разбит, я открыл дверь, обводя пистолетом комнату.

Это было одно из самых больших отдельных помещений склада, в котором обычно находилось много ящиков с пачками героина или с оружием. Сейчас там не было ни ящиков, ни подъёмных тележек – всего лишь один деревянный стул посреди комнаты. На стуле сидела Лиа.

Её связали, завязали глаза и заткнули кляпом рот. Руки были заведены назад, а запястья скованны пластиковыми стяжками. Она сидела, свесив на бок голову, и на мгновение перед глазами опустилась красная пелена, и я не мог двинуться.

Воздух в легких, казалось, застыл, как и мои ноги. Я раскрыл глаза шире и внимательно следил за её телом в поисках любых признаков движения и сильнее сжал в руке пистолет.

Если бы она была мертва, я бы просто пошёл и застрелился.

Нет, не могу это сделать. Сначала мне придётся найти того ублюдка, который это сделал.

Её грудь резко поднялась в глубоком вздохе, и я чуть не потерял способность стоять. Мгновение спустя я уже бежал вперёд, и её голова повернулась на звук моих шагов. Когда я упал перед ней на колени и схватил Лиа, она начала бороться и кричать в кляп.

— Это я! — сказал я, сняв с глаз повязку и вытащив кляп. — Это только я, детка. Ты жива. Господи Иисусе, с тобой всё в порядке.

Я перерезал пластмассовые стяжки на запястьях ножом, и её руки обвились вокруг моей шеи. Я хотел сделать только одно – просто притянуть её близко к себе и пообещать, что никогда не позволю чему-нибудь случится с ней снова – но я понимал, что не смогу. Мне нужно было как можно быстрее вытащить её отсюда. Тот, кто стрелял, наверняка всё ещё там.

Чёрт, Дэвис мог вернуться в здание, учитывая, что это он её похитил.

— Где он? — спросил я. — Где тот ублюдок, что тебя схватил?

— Он знал, что ты придёшь, — сказала Лиа. — Он сбежал.

Лиа схватила меня за плечи и посмотрела на меня, на её глаза набежали слёзы.

— Ох, Эван! О́дин... он пытался... он пытался защитить меня.

Я резко сжал левую руку в кулак, закрыл на мгновение глаза и взглянул на неё. Мне даже не пришло в голову подумать реальных обстоятельствах случившегося с О́дином, но ничего из этого я не мог сейчас слышать.

— Позволь мне вытащить тебя отсюда и укрыть в безопасном месте, — сказал я. — Тогда расскажешь мне, что произошло.

Я развязал её до конца, а потом помог встать на ноги. Она продолжала цепляться за меня, и меня это вполне устраивало. Мы без промедления двинулись вдоль стены в другой конец склада, и подошли к чёрному входу.

— Держись поближе, — сказал я.

Как только я открыл заднюю дверь, от неё срикошетила пуля, и я поймал себя на том, что был благодарен, по крайней мере, за то, что этот парень был дерьмовым стрелком. Я навёл свою «Беретту» на деревья и, прежде чем посмотреть за угол, дважды выстрелил.

Я смог выяснить, что кто бы это ни был, он – или, во всяком случае, его очертания – прятался в кустарниках возле спуска к реке. Он находился внизу за бетонным ограждением в том же месте, где я сбросил тело Ленни. Это давало ему хорошее прикрытие, но также плохой ракурс, чтобы точно выстрелить.

— Мы сейчас побежим, детка, — сказал я Лиа. — Держись слева от меня, пригнись и не останавливайся.

— Хорошо.

Мы побежали.

Я всё время стрелял в сторону реки, но понимал, что мои пули попадали только в бетон и землю около него. Стрельба, как отвлекающий манёвр, хорошо нам помогла, потому что ему приходилось при выстрелах низко нагибаться, и это заставляло все пули проходить над нами, пока мы направлялись к машине.

Несмотря на паршивую стрельбу, всё моё тело было в состоянии боевой готовности, собрано и сжато как пружина, но то, что я почувствовал, когда открыл водительскую дверь и толкнул Лиа в сторону пассажирского сиденья, было гораздо большим, чем адреналин в крови.

— Не поднимайся! — скомандовал я, когда забрался в машину вслед за ней. — Держи голову под панелью!

Лиа повиновалась, и машина, резко взвизгнув шинами, покинула стоянку возле склада. Я услышал позади ещё один выстрел как раз, когда поворачивал за угол, и вдавил педаль газа в пол. Петляя по переулкам, я выехал на скоростное шоссе, втопил под сто шестьдесят километров в час по обочине, чтобы объехать пробку, и свернул на первом же съезде.

Лавируя по переулкам на максимальной скорости, я постоянно высматривал в зеркале заднего вида и в боковых зеркалах, не следил ли кто за нами. Я вернулся на трассу 94 и проехал немного на юг, затем, свернув с трассы, по другим переулкам направился обратно на север.

Я ехал, сжав в руке пистолет и стиснув зубы. Мне не удавалось успокоить своё быстрое дыхание и чувство паники в животе и груди. Я взглянул на Лиа, которая всё ещё сидела, низко пригнувшись и прикрыв голову руками.

У меня защемило в груди, и я снова проверил зеркало заднего вида. Мы находились в каком-то районе далеко к западу от центра города. Я не проезжал раньше через этот район, но, кажется, вокруг вообще никого не было. Визжа резиной, мы проехали пару знаков «стоп», и только потом я дёрнул руль в сторону и ударил по тормозам.

Протянув руку через центральную консоль, я схватил Лиа и прижал её к себе. Она обняли меня, пока я удерживал её так крепко, что чувствовал, как бьётся её сердце.

Она жива... она жива... она жива…

Я едва смог убедить себя в этом.

Немного откинув спинку сиденья, я подхватил её под ноги, чтобы перетащить на колени, и крепче сжал в своих объятиях. Я боялся, что она исчезнет, и я пойму, что это всё было не чем иным, как ещё одной галлюцинацией. Если бы это было так, я даже не представлял, что сделаю. Если я совсем потерял голову из-за смерти проститутки, как бы я пережил потерю Лиа?

Не смог бы – коротко и ясно.

Мои руки снова сжали её, и у Лиа перехватило дыхание.

— Эван, я едва могу дышать.

Я немного ослабил хватку, но лишь для того, чтобы ей снова было комфортно. Она глубоко вздохнула, расслабившись у меня на груди.

— Больше никогда, — пробормотал я.

— Что? — спросила Лиа.

Я обхватил пальцами её ладони и поднял наши руки вместе.

— Я не хочу отпускать тебя – никогда. Как только мы уберёмся из этого города и из этой жизни, я никогда больше тебя не оставлю.

Когда я снова опустил руки, она только сильнее вцепилась в меня.

— Куда мы направляемся?

— Домой к Ринальдо.

— Ринальдо? Я думала, ты... держишься от него подальше.

— Всё немного изменилось.

— Он знает? — спросила она.

— Он всё знает, — ответил я. — Гавино тоже знает, что в действительности я не работал на него.

— Федералы его взяли?

— Нет, — сказал я, взглянув в её глаза. — Они так и не появились. Они либо капитально облажались, либо вовсе не собирались этого делать. Думаю, что разберусь с Агентом Мудаком позже.

— Чёрт, Эван, что ты собираешься делать?

— Отвезу тебя в безопасное место, куда-нибудь, где есть охрана. После этого... ну, я всё ещё думаю над этим. Я должен выяснить, что случилось с Трентом, и кто тот парень, который тебя схватил.

Глаза Лиа нашли мои. Выражение её лица было странным, но я не понял, что это значило. Мне пришло в голову, что я понятия не имею, через что она прошла за последние несколько часов.

— Тебе больно? — спросил я, отодвинувшись и дотронувшись до её лица. Там проявились синяки, и на подбородке – отвратительная красная отметина. — Он тебя ударил?

— Я в порядке, — тихо сказала она.

Он оставил её в живых, но любой, кому нужна была лишь награда за её голову, убил бы Лиа в квартире. Я посмотрел на прекрасную женщину в своих руках и осознал, что есть и другие способы причинить ей боль.

— Он... он прикасался к тебе? — спросил я, сверля её взглядом и ища ответ в её глазах.

Она прищурилась; с трудом сглотнула и не смогла вымолвить ни слова.

Мне пришлось сжать кулаки, чтобы не сдавить пальцами её руки.

— Кто? — потребовал я ответ, в то время как моё сердце разрывалось в груди, и изо всех сил пытался не закричать. — Кто... кто это был?

— Он не... — Лиа попыталась привести своё дыхание в норму и потом продолжила. — Он не... не так – не по-настоящему.

Я больше не мог сдерживаться.

— Что он, блядь, сделал? — проревел я.

— Он всё время говорил... говорил, что хочет… — сказала она мне. — Он щупал меня и говорил, что заберёт у тебя всё так же, как поступил с ним ты.

Что, блядь, это значило?

— Кто это был? — потребовал я объяснений. — Как он выглядел?

Её глаза внимательно посмотрели в мои.

— Я думала, ты знаешь, — сказала она. — Ты как-то раз разговаривал с ним…

Её голос умолк.

— Кто? — снова заорал я.

— Тот парень, — прошептала она, — тот, кто приходил к тебе раньше.

Я моргнул, подумал и покачал головой.

— Джонатан? — прошипел я сквозь зубы, даже не в состоянии представить, что он мог сделать что-то подобное с какой-нибудь другой цыпочкой и, конечно же, не с той, которая, как он знал, была моей. Он всегда твердил нам о том, что мы с Ником недостаточно уважали женщин. Единственное, что я сделал с ним, это сохранил его жизнь, но всё изменится, если он прикоснулся к ней.

— Нет, не он, — покачала головой Лиа. — Очень большой парень без волос. Тот, который появился, когда... ну, когда мы ругались однажды с соседкой и ... и её собакой.

Я замер.

Она не могла иметь в виду его. Это было просто невозможно.

— Тот, кто сказал тебе навести обо мне справки? — спросил я.

Она кивнула, но я продолжал качать головой. Всё это не имело никакого смысла.

— Не понимаю, — сказал я. — Лиа, он не работает на Ринальдо. Он грёбаный федерал.

— Это он заставляет тебя делать все это?

Я кивнул.

— Тогда почему он?..

И тут мне вспомнились отрывки моего первого разговора с Трентом. Он издевался надо мной, намекая, что я работал на террористов и передал им информацию – то, что сделал Кевин Дэвис, рядовой, выдавший наше расположение и позднее обвинённый в этом. В то время я предполагал, что это просто была такая тактика, чтобы добраться до меня, но теперь засомневался, а не было ли в этом чего-то большего.

— Не знаю, — сказал я. — Но собираюсь разобраться.

Я схватил в кулаки её волосы и притянул голову Лиа к моей. Я вдыхал её запах ртом и носом, желая навсегда запечатлеть его в своей памяти. В моей голове был такой беспорядок, что я немного боялся, что всё это окажется сном. Я почувствовал влагу в моих глазах, слёзы стекали по лицу и капали на её волосы.

Что-то происходило внутри меня, и это что-то было сильным и мощным. У меня не было для этого имени, я мог только сравнить это скорее с непредвиденным, бросающим вызов основам физики, восходом солнца, чем с хуком левой в челюсть. Как будто оно всегда жило во мне, скрываясь внутри моего тела, но было заблокировано всем остальным. До того, как я чуть не потерял её, я не мог понять, что это такое.

Теперь это чувство ослепило меня.

— Я люблю тебя, — услышал я свой собственный голос перед тем, как начал лепетать что-то невразумительное. — Боже... я просто... я люблю тебя, и если бы ты... если бы он... блядь... я не смог бы жить без тебя. Я люблю тебя, Лиа.

В ту же секунду она взяла в руки моё лицо, и её губы прижались к моим. Я вернул поцелуй, голодный и жадный.

— Я правильно расслышала? — прошептала Лиа, всматриваясь в мои глаза. — Ты, правда, только что сказал то, о чём я подумала?

Я провёл языком по губам и кивнул.

— Я люблю тебя, — произнёс снова. — Я люблю тебя, Лиа Антонио.

Её глаза засветились от улыбки.

— Я тоже тебя люблю, Эван Арден.

Я судорожно вздохнул и снова и снова проигрывал в уме услышанные слова. Они звучали, словно самая прекрасная музыка, какую я когда-либо слышал.

— Никто и никогда не говорил мне этого раньше, — сказал я, когда внезапно осознал в уме сказанное.

Глаза Лиа широко открылись.

— Никто?

Я покачал головой.

— Я помню много дерьма о том, что Бог любит меня, — сказал я ей, — но никто никогда не говорил мне этого... не так. Проклятье, ну... скажем так, учитывая, через что Он меня протащил, Бог может просто валить на хрен.

С грустной улыбкой, Лиа пробежалась пальцами по моей щеке.

— Не знаю, — тихо сказала она. — Думаю, Он привёл меня к тебе, поэтому я не могу быть слишком зла на Него за остальное.

Мы долго смотрели друг на друга молча.

— Больше никакого дерьма, — наконец сказал я. Ладони обхватили её лицо, и я, не отрываясь, смотрел в её глаза. — Я покончил с этим – со всем этим. Мы как можно быстрее уберёмся из Чикаго.

Лиа согласно кивнула, и я снова её поцеловал. Этот поцелуй плавно перешёл в другой, и вскоре мне пришлось уже заставлять себя оторваться от неё, чтобы выполнить своё обещание.

— Я должен отвезти тебя куда-нибудь в безопасное место – там, где ты будешь под защитой.

Я сказал Лиа пристегнуться, потом взял телефон и пару раз ткнул пальцем в экран.

— Она со мной, — сообщил я Ринальдо, когда тот ответил.

— Она жива?

— Да.

— Рад это слышать.

— Мне нужно для неё какое-нибудь безопасное место, — сказал я ему.

Последовала долгая пауза.

— Ты пойдёшь за Дэвисом? — спросил он.

Мне нужно было всё рассказать ему о Тренте... или Дэвисе – как там его звали – но я не хотел этого делать. Сначала мне необходимо было кое-что выяснить.

— Какие-то проблемы с этим, сэр?

— Он просто делал работу, — сказал Ринальдо. — Работа, которую я ему поручил. Ты и за мной после придёшь?

— Нет, сэр, — сказал я. — И да, это была только работа. Будем считать, что возмездие – это профессиональный риск.

Я услышал в телефоне вздох.

— Хорошо, сынок, — сказал Ринальдо, и я почувствовал, как моё сердце начало биться быстрее. — Привези её ко мне домой. Луиза может побыть с ней.

Почти всё напряжение внутри меня спало, когда я понял, что он будет в этом на моей стороне, даже не зная всего до конца. Я расскажу ему, когда смогу сделать это лицом к лицу, но знание того, что он поддержал меня в убийстве человека, которого считал своим, было именно тем, что мне действительно нужно.

— Спасибо, сэр.

Я ехал к нему домой, всё время держа руку Лиа в своей. Мне не хотелось терять с ней связь, если в этом не было необходимости, ни на секунду.

Ничто больше не заставит меня оставить её без защиты.