Утром с юга приползли тяжёлые тучи, и на землю посыпалась мелкая водяная пыль. Но туман над Серой Топью разошёлся. Стали видны кусты с пожелтевшими листьями, кочковатые пригорки в щетинистой травке, тёмные болотные лужи.
Около одиннадцати к мастерской подъехал вездеход на шаровых шасси. Из вездехода вышел огромный, грузный человек с коричневым неподвижным лицом - Антон Быков, знаменитый межпланетник, сын и внук межпланетников, командир фотонного корабля «Луч». Он молча протянул руку сначала Акимову, затем Сермусу и медленно кивнул Нине, которая стояла в стороне, кутаясь в плащ.
- Здравствуйте, товарищ Быков, - сказал Акимов. - Можно начинать?
- Можно, - сказал Быков. У него был глухой, бесцветный голос.
Сермус, очень взволнованный и поэтому непривычно суетливый, поднёс к губам плоский свисток и беззвучно свистнул три раза. Дверь мастерской отползла в сторону.
Первыми, как скаковые лошади из конюшни, выбежали сиреневые «кентавры», гуськом спустились по склону холма, огляделись, смешно и страшно поворачивая рогатые головы, и замерли. Послышалось стрекотание, и из мастерской выкатился «Оранг». Быков крякнул - «кентавры» и «Оранг» вдруг, словно по волшебству, окрасились в серо-стальной цвет. «Оранг» перевалился через край площадки, осторожно сполз с холма и остановился рядом с «кентаврами».
- Фот наши шелесные тетишки, - сказал Сермус.
Акимову стало смешно. Во-первых, в «детишках» не было ни одного атома железа - они были построены из кремний-органических пластиков, а привод их был биохимический, энергия генерировалась и использовалась непосредственно в их рабочих деталях.
Во-вторых, сентенция Сермуса звучала не к месту высокопарно. Этот хороший парень, приехавший несколько лет назад из Дортмунда, обожал прочувствованные слова. Акимов покосился на Быкова. Но Быков только кивнул, не отрывая взгляда от роботов.
Акимов кашлянул и сказал:
- Дано задание провести детальную разведку Серой Топи точно с севера на юг - в полосе шириной в пятьсот метров. Длина маршрута - десять километров. Маршрут осложнён различного вида искусственными препятствиями.
Он остановился, ожидая, что Быков спросит о препятствиях. Но Быков не спросил. Он смотрел на роботов и время от времени платком стирал с лица дождевую пыль. Акимов продолжал:
- При высадке на неизвестной планете рационально будет пускать «ОКР» по спирали вокруг корабля. Здесь я не решился на это, так как в семи километрах к северу отсюда проходит шоссе. Большое движение.
- Вы опасаетесь, что роботы натворят на шоссе что-нибудь? - спросил Быков бесцветным голосом.
- Собственно… - Акимов посмотрел на Сермуса, оглянулся на Нину и улыбнулся: - Год назад у нас была небольшая неприятность.
Быков, наконец, отвернулся от роботов и уставился на Акимова. У него были маленькие, без ресниц, острые светлые глаза.
- А именно? - спросил он.
Год назад, когда тонкая доводка программы была ещё далеко не завершена, Акимов и Сермус выпустили «СКР» в первый пробный поход. «Кентавры» должны были пройти через сосновый лес к шоссе, дойти до мачты релейной передачи и вернуться обратно, спилив предварительно дерево в тридцать сантиметров толщиной. Сначала всё шло хорошо. «Кентавры» довольно аккуратно прошли через лес, понюхали шоссе, подошли к мачте… и спилили её.
- Спилили мачту релейной передачи? - удивился Быков.
- Да. И у нас были неприятности с радистами.
Быков покачал головой.
- Это ещё не так страшно. Вот если бы вместо мачты там оказался кто-нибудь из радистов… Радист, перепиленный пополам при исполнении служебных обязанностей!..
Акимов ответил на эту вспышку межпланетного юмора вежливой улыбкой. Но Сермус, как всегда, всё принял всерьёз.
- О нет, - горячо сказал он. - Это нефосмошно. Ропоты никогта не причинят фрета лютям.
- Теперь, разумеется, ничего подобного случиться не может, - сказал Акимов. - Но, знаете, уйди от зла… Всё готово, Сермус?
- Котово.
- Пускай.
Сермус поднял к губам свисток, и испытание «CKP» началось. «Кентавры» неторопливо пошли вперёд. Они шли зигзагами, то сходились, то расходились, шлёпали по лужам и продирались через кусты. «Оранг», помигивая цветными огоньками, полз метрах в двадцати от них, подминая под гусеницы мокрую осоку.
Акимов повернулся к Быкову:
- В мастерской есть телевизоры. Можно наблюдать за системой со стороны или глазами «кентавров», как хотите.
- Я предпочёл бы ехать вслед за ними, - сказал Быков.
- Можно и так, - согласился Акимов. - Но «Оранг» будет передавать данные разведки в мастерскую.
- Меня не интересуют данные разведки, - сказал Быков и пошёл к вездеходу.
- Но метод перетачи информации… - растерянно начал Сермус.
- Меня не интересует метод передачи информации, - сказал Быков, не оборачиваясь.
«Что же тебя интересует тогда, старая черепаха?» - подумал Акимов. Ему очень захотелось двинуть Быкову кулаком в толстую коричневую шею.
Быков ему не нравился. Кроме того, теперь было очевидно, что Быков, космонавт и старый межпланетный волк, не сможет оценить по достоинству великолепные качества «СКР». В лучшем случае Быков похлопает в ладоши и одобрительно улыбнётся, если он умеет улыбаться, черти бы его побрали. Но тут Акимов вспомнил, что через два-три часа испытание закончится и он с Ниной вернётся домой, а Быков на долгие годы, если не навсегда, улетит к звёздам. Он подсадил Нину в вездеход и сел рядом с нею. Она улыбнулась, но в её улыбке было что-то неуверенное. Вездеход заворчал и медленно покатился, переваливаясь через кочки, за огоньками «Оранга».
Дождь продолжался, но спектролитовый колпак вездехода оставался чистым и прозрачным. Впереди, метрах в пятидесяти, маячили за пеленой водяной пыли серые фигурки «кентавров». «Оранг» сильно отстал от них и полз теперь рядом, справа от вездехода, удивительно похожий на мокрого серого слонёнка, неуклюжего и добродушного. Акимов сказал в широкую спину Быкова:
- При необходимости «кентавры» могут удаляться от «мозга» на расстояние до пяти-шести и даже до восьми километров.
Широкая спина даже не шевельнулась. Акимов почувствовал, что краснеет.
- В случае нарушения связи, - сказал он, повысив голос, - «кентавры» сами возвращаются и ищут «мозг». Тогда они переходят на световую и звуковую сигнализацию. Сами ищут, - сказал он раздельно.
Быков не отвечал.
Нина положила пальцы на руку Акимова. Сермус смущённо кашлянул. Вездеход круто накренился, объезжая замшелый пень, и в этот момент Акимов увидел глаза Быкова. Он увидел их всего на одну секунду в овальном зеркале перед местом водителя. Глаза разглядывали Акимова с каким-то странным, мучительно напряжённым выражением.
Вездеход выпрямился, и в зеркале запрыгала полуседая щетина над коричневым лбом.
Сермус кашлянул, ещё раз и сказал, галантно наклонившись к Нине:
- Феликолепные машины, не прафта ли, Нина Ифанофна?
Нина улыбнулась ему и поглядела на Акимова. Акимов хмурился и кусал губы. Во всяком случае, он больше не сердился. Нина сказала:
- Они слишком умны, эти ваши машины.
Сермус засиял и несколько раз кивнул головой.
- О, пока не столь утифительно, Нина Ифанофна. Интересное путет посше.
Прошло минут сорок. Половина маршрута осталась позади. «Кентавры» бежали деловито и немного суетливо, словно борзые на сворке, временами останавливаясь, чтобы не то осмотреть, не то обнюхать почву под ногами. Длинные шеи-груди и рогатые головы плавно покачивались на ходу. «Кентавры» без задержки проламывались сквозь густой кустарник, расчищая широкие просеки для «Оранга», с ходу перебирались вброд через ручьи и топкие участки, оставляя за собой для «Оранга» надёжные гати из высохших веток и охапок сухой травы.
На берегу рыжего заболоченного озера, самого скверного места Серой Топи, «кентавры» замешкались, запрыгали взад и вперёд по брюхо в грязи.
Затем они бросились в воду и поплыли, взбивая жёлтую пену, а «Оранг» пошёл в обход, протиснулся между озером и границей пятисотметровой полосы и встретил их на противоположном берегу, облепленных тиной и скользкими водорослями.
Нина захлопала в ладоши. Сермус улыбнулся и сказал:
- Он перехитрил нас. Но это пока не столь утифительно.
Он огляделся, подумал и повернулся к Акимову.
- Фремя? - сказал он.
Акимов кивнул. Тогда Сермус достал из нагрудного кармана чёрный коробок радиофона и нажал кнопку вызова.
- Архангельский слушает, - послышался слабый голос.
- Кофорит Сермус. Фремя, Коля.
- Есть, Эрнест Карлович!
Сермус спрятал радиофон и стал глядеть вперёд, вытянув шею, через голову водителя.
Вездеход шёл почти бесшумно, поэтому они сразу же услыхали прерывистый механический рёв, и скрежет, и лязг металла. Нина почувствовала на спине неприятный холодок. Где-то в глубине её подсознания эти звуки будили странные образы, жуткие и отвратительные. Вероятно, виноват был её прадед, артиллерист, по семейным преданиям, четыре года имевший дело с фашистскими танками на дымных полях Великой Отечественной войны.
Это был танк. Старинный боевой механизм, широкий и приземистый, весь в ярких пятнах оранжевой ржавчины. Он появился сбоку на гребне холма и, разбрызгивая грязь, покатился на остановившихся «кентавров».
- Имитация активного нападения, - сказал Акимов. - На танке - киберводитель, настроен на частоту управления «СКР».
- Где вы его откопали? - проворчал Быков. - Он не стреляет?
- Нет, - сказал Акимов.
«Действительно, где они его откопали?» - подумала Нина. Последние танки пошли в мартены десятки лет назад, и раздобыть этот уникальный экземпляр было, вероятно, не просто.
«Кентавры» ждали. «Оранг» тихонько отполз ближе к вездеходу. Казалось, он колеблется, не зная, что предпринять. В искусственном мозгу с неуловимой быстротой менялись пространственные ориентации кристаллических решёток, возникали и мгновенно распадались диковинные, никем и никогда не зарегистрированные молекулярные связи, проносились электронные вихри и вихрики… «Оранг» думал - искал аналогии, сопоставлял, рассчитывал. Но ему ещё не хватало данных. Нина подумала о настоящих живых людях, о тех, кто когда-то давньгм-давно впервые увидел перед собой танки.
- Он раздавит их, - шепнула Нина.
- Тогда наша работа ни к чёрту не годится, - сказал Акимов. Чтобы лучше видеть, он привстал, держась за спинку сиденья. - Ага, наконец-то!
«Кентавры» перестроились, вытянулись цепочкой навстречу танку. Танк двигался на крайнего слева, помеченного единицей. Сетка дождя искажала перспективу, и казалось, что он уже среди «кентавров». Нине бросилась в глаза удивительная лёгкость, пожалуй даже грация, шестиногих роботов рядом с громоздкой зловещей машиной. Они даже пританцовывали на месте, словно боксёры перед схваткой.
В последний момент, когда испачканные мокрой землёй гусеницы нависли над «кентавром», тот прыгнул в сторону. Танк проскочил несколько метров, окатив «единицу» водопадом грязной воды, выпустил клуб сизого дыма и с рёвом развернулся на одной гусенице.
«Кентавры» вновь перестроились. «Единица» затанцевала на месте, «двойка» и «тройка» перебежали, отрезая танку дорогу к «Орангу». «Оранг» неторопливо, даже как-то с ленцой, попятился ещё немного. Огоньки на его корпусе погасли. Танк с громом и лязгом ринулся вперёд, похожий на чудовищного носорога, ослепшего от ярости. «Кентавры», пританцовывая, дожидались его и снова легко расступились. Тогда на серых боках «Оранга» вновь вспыхнул сложный рисунок огоньков, и в тот же момент танк остановился. Он остановился мгновенно, как вкопанный, надрывный рёв двигателя стих, и все три «кентавра» мигом вскарабкались на него, активно шевеля манипуляторами. «Оранг» стоял, уютно пофыркивая и совершенно индифферентно мигая разноцветными огоньками.
- Он переменил частоту настройки, - сказал Акимов.
- Я думала, «Оранг» его уничтожит, - проговорила Нина, переводя дух.
- Сачем? - вскричал Сермус очень пронзительно. - «Оранк» просто фсял на сепя упрафление! Сачем расрушать, если мошно испольсофать? Молотец «Оранк»! Умница «Оранк»!
- И что теперь будет? - деревянным голосом спросил Быков.
- Посмотрим, - ответил Акимов сдержанно.
- А вы что, не знаете?
- Предполагаю, - сказал Акимов, и Нина тотчас положила ладонь на его рукав.
«Кентавры» перестали возиться на танке, спрыгнули, выстроились в цепь и побежали дальше.
«Оранг» двинулся следом, а танк вдруг затрясся, лязгнул гусеницами, неуклюже развернулся и пополз в хвосте, уныло переваливаясь на кочках. По его ржавым бокам стекали дождевые струйки. У него был очень покорный и смиренный вид.
- Мы отстаём, - сказал Быков. - Поехали.
Вездеход догнал «Оранга» и покатился рядом.
«Оранг» деловито («Как ни в чём не бывало», - подумала Нина) шлёпал гусеницами по мокрой траве.
Покорённый танк полз левее, расплёскивая грязь, оставляя за собой длинный шлейф сизого дыма.
«Кентавры» бежали метрах в тридцати впереди.
Они были изумрудно-зелёного цвета.
Дождь немного усилился, когда впереди появилась длинная высокая стена, сложенная из огромных гранитных глыб. Стена пересекала поперёк полосу маршрута и выглядела очень солидно. Сермус крепко потёр ладошки и покашлял насмешливо.
«Кентавры» медленно подкрались к стене, потрогали её манипуляторами и вдруг разбежались в разные стороны вдоль гранитной преграды - один вправо, двое влево. «Оранг» повернулся к стене боком и стал терпеливо ждать.
- Давайте отойдём немного, - сказал Акимов водителю. Вездеход отполз на несколько метров назад. - Так, хватит.
«Кентавры» снова собрались вместе и выстроились перед стеной в ряд. «Оранг» неторопливо подполз к ним и остановился рядом. Танк сиротливо торчал в стороне, всеми покинутый и забытый.
- Берегите глаза, - сказал Акимов.
Что-то треснуло, и по серому граниту скользнула ослепительная фиолетовая молния. Стена дрогнула.
«Друмм! Друмм!» Над стеной взлетел фонтан серого дыма вперемешку с гранитной щебёнкой.
«Друмм! Друмм!» На граните вспыхивали малиновые пятна, и было видно, как разлетаются циклопические глыбы и стена оседает, разорванная широкими уродливыми трещинами.
«Друмм! Дррах!» «Кентавры» и «Оранг» стояли перед стеной и по очереди расстреливали её крошечными ампулами с замкнутыми в магнитные кольца струйками дейтериевой плазмы. Расстреливали спокойно, деловито, не торопясь.
Через минуту всё было кончено. Стрельба прекратилась, стало очень тихо, слышно было, как что-то шипит и трещит в раскалённом щебне. «Кентавры» двинулись в широкий пролом, окутанный серым облаком дыма и пыли. «Оранг» подождал немного, пропустил вперёд себя танк и тоже нырнул в горячее облако.
- Хорошо, - коротко сказал Быков, но Акимов снова поймал в зеркальце его взгляд - странный, мучительно напряжённый, словно межпланетник хотел и не мог себя заставить сказать что-то. Прославленный Быков был чем-то встревожен, и эта тревога была непонятным образом связана с ним, Акимовым, рядовым инженером-программистом. Это было очень странно.
Вездеход, тяжело скрипя по гранитным обломкам, миновал пролом. Стена была толстая, очень толстая - не менее двух метров.
- Фон, фитите, Нина Ифанофна, - сказал Сермус. - Фон пелый столпик. Это конец маршрута. Но сначала путет очень интересно.
Нина нашла глазами белый столбик, и в тот же момент «Оранг» остановился. «Кентавры» бежали ещё некоторое время, потом тоже остановились и начали пятиться. Они пятились очень осторожно, остановились рядом с «Орангом» и медленно налились красным светом.
- Глядите, - шепнула Нина, - Покраснели! Засмущались.
- Неушели он почуял? - благоговейно проговорил Сермус.
- Что почуял? - спросила Нина.
Видимо, «Оранг» принял решение. Покорный и утихший танк вдруг ожил. Взревел двигатель, комья грязи рванулись из-под широких гусениц, и огромная машина, грохоча и лязгая, кинулась вперёд к заветному столбику. Никто не успел сказать ни слова.
Раздался громовой удар, из-под гусениц танка взлетел оранжевый веер огня, чудовище подпрыгнуло и застыло на месте, перекошенное, почерневшее, искалеченное. Густой чёрный дым повалил от него, пачкая топь жирной копотью.
- Опнарушил! - крикнул Сермус. - Опнарушил! Сейчас путет расминирофать!
- Имитация икс-обстановки, - торопливо пояснил Акимов.
- Имитация чего? - спросил Быков.
- Икс-обстановки. Обстановки, которую невозможно предвидеть. Минное поле.
- Час от часу не легче, - пробормотал Быков. - Как в историческом фильме…
- «Оранг» обнаружил мины? - спросила Нина.
- Та, та, - сказал Сермус нетерпеливо. - Сейчас путет расминирофать.
Но «Оранг» не стал разминировать. Во всяком случае, не стал разминировать так, как ожидал Сермус. «Кентавры» не полезли на минное поле, не стали выкапывать мины и вывинчивать их взрыватели. Они взобрались все трое на горящий танк и открыли пальбу. Прежде чем оглушённые и ослеплённые наблюдатели успели прийти в себя, через минное поле к белому столбику - теперь уже не белому, а чёрному от огня и пыли - протянулась широкая полоса перевороченной земли и булькающей кипящей воды. «Кентавры» - на этот раз нежно-голубые - торопливо приблизились к столбику, вновь окрасились в серо-стальной цвет и вернулись к «Орангу». Испытание «СКР» окончилось.
- Вот и всё, - сказал Акимов устало. - Теперь можно домой.
Нина счастливо улыбнулась.
- Вместе и навсегда, - прошептала она.
- А? - спросил Акимов, не расслышав.
И тут Быков обернулся.
- Мне нравятся ваши машины, - сказал он. - Они нам нужны. И вот что, - он помолчал. - Мне нужно поговорить с вами, Акимов. Если не трудно, зайдите ко мне после обеда.