Сейчас пойдет трудная глава. Этот роман, как успел, наверно, заметить читатель, вообще не из легких; но в этой будет особенно много неразвлекательного и не в подъем уму. Лучше сказать прямо, без сюжетных завитушек: наиболее важным в данной истории оказываются — хотя это и для автора неожиданность — не события всякие, а духовно-интеллектуальная эволюция В.Д.Любарского. Бармалеича — доцента-расстриги и нового директора НИИ НПВ. Именно эволюция, не просто прозрение. Прозрения истинного смысла вещей были у Корнева и Пеца, они их и сгубили. Этот их информацию усвоил, их опыт учел — и вынужден двигаться дальше.
А человек он не сильный, Варфоломей Дормидонтыч, можно сказать прямо: слабак. Но уж если понял, что к чему, то его с этого не сдвинешь, к прежнему заблуждению не попятишь.
Забегая вперед, опять таки в нарушение всех сюжетных заначек, скажу, к чему это приведет: впервые не только в реальной истории человечества, но и в фантастических ее вариантах этот человек попытается переиграть Вселенские процессы, в коих он и его коллеги, все сотрудники НИИ (как и мы, все человечество) участвует почти на бактериальном уровне. И поведет за собой других.
Именно потому, что понял что к чему.
Итак, вперед.
Дневник Любарского
I
«Я унаследовал от предшественника нерешенную проблему: насколько нам надо взаимодействовать с внешним миром? Вэ-Вэ держался принципа: пока не разобрались сами, других лучше не смущать. Но вот разобрались настолько, что решаем и действуем на свой страх и риск. И крупно. В юриспруденции это именуют «в особо крупных размерах».
Но речь теперь не о том, чтобы не смущать. (И уж тем более виниться… перед кем!)
Мы настолько продвинулись в понимании мира, что искать общий язык с официальным естествознанием это переходить с прямохождения на четвереньки.
II
А если круче, то на четвереньки теперь переходит все общество. Мы ныне Страна Дураков. Были авангард человечества, а теперь такие, крыть нечем. Великая страна с отменной обороноспособностью, с богатствами, с интеллектуальной мощью, отлаженной экономикой и жизнью — дала себя разгромить небывалым в мировой истории, позорнейшим способом: информационно — т. е. враньем, пропагандой. Брехней. И волей нескольких мерзавцев наверху.
Так дать себя облапошить демагогам, обокрасть, обессилить, унизить могут только они. Вышеупомянутые. Дураки с заглавной буквы.
Все страны нынешнего СНГ таковы. Поэтому и главенствуют в них жлобы.
Да, в этом обществе все еще есть академики, профессора, лауреаты, светила и корифеи — реликты гибнущей интеллектуальной среды, приватизируемых под склады НИИ и СКБ… Но и они (те, которые не разъехались) ныне академики, лауреаты, корифеи и прочие светила Страны Дураков. Велика ли честь!
Постой, а ведь, может, и хорошо, что так все получилось на грани веков? Ведь 21-й век по уровню могущества знаний — Могущества Знающих, — настолько же превзойдет 20-й, как тот 19-й. И именно в канун этого произошел, можно сказать, Исторический Эксгибиционизм великой страны с великой идеей, к коей потянулась было угнетенная половина человечества. Исторический Эксгибиционизм so genahnte «элиты» этого общества: каждый думающий человек увидел, какие это серые сволочи — без собственных мыслей — за пределами темы «как удержаться, подняться и стяжать». Нельзя таким отдавать новые знания, позволить распорядиться и ими, как они распорядились ядерной энергией и телевидением, массовой информацией… вообще всеми крупными отраслями науки и техники. Смертельно опасно. И коммерческой шпане, коя с ними рука об руку, тоже нельзя.
«Вот где у меня ваш Шар!..» Такому «комсомольскому» деятелю, ныне банкиру, богачу от членских взносов доверчивых ребят — сообщать жизненно важное Новое, да еще о Вселенной в Шаре — ха-ха!
Наверно, так уже и не будет. Спасибо за науку. Будут люди, группы людей с новым Вселенским знанием САМИ решать как и что. А если что им надо, то сами и возьмут. Как мы.
Так что не взаимодействовать нам надобно с сим обществом, а отстраняться. Делать свое.»
III
«Мы-то мы, да собственно, кто — мы? Есть ли мы?
Отделил в файл свои размышления и выводы по поводу Дрейфа М31. А главный из них такой: активное взаимодействие галактики М31 с нашим местом. Не с нами, это смешно и невозможно, а именно с этим местом Большой Вселенной, где Шар с МВ внутри. И с окрестностью, где что-то происходит… с этим активно-разумным участком Вселеннной. Именно посему сосредоточен, нацелен сюда НПВ-луч от нее — и показывает он нынешнюю М31. Это здесь-сейчасное Вселенское взаимодействие, без задержки на миллионы лет. Нормальное.
И делается оно, скорее всего, тем же способом, как НПВ-вытягивание «пространственного языка» в Ловушках Панкратова.
А сие значит, что изобретение-открытие Миши Панкратова по значению своему — Вселенское. Оно далеко превосходит свое нынешнее применение. А мы им крадем-с. НПВ-тырим.
Ну-с вот-с, сбросил файл на дискету, дал ее Панкратову — прочесть, подумать и сказать, до чего дозрел. Свои выводы.
— Здорово, Бармалеич! — сказал он мне через пару К-дней. — Ну и голова у вас… светлая не только снаружи. До такого додуматься!..
И… и все. Вернул дискетку и отправился в мастерские, совершенствовать новую модель ЛОМа. Двуступенчатую супер-Ловушку.
То есть применительно к себе и к своему детищу мои выводы не воспринял. Может быть, и не дочитал?..
А ведь М.А.Панкратов, если реально, не по должности, сейчас человек N3 в Институте — по вкладу, по влиянию, по авторитету. Может, и более: это я номер три против него.
И — не дошло. И до Бурова вряд ли дойдет. (Их отношение к тому Монологу Корнева, предсмертному спору с Пецем: да, Александр Иваныч последние дни был не в себе, это замечалось, дурил. И все.)
Так что думай, Бармалеич, за всех, решай за всех. А прочие то ли есть, то ли мне кажутся. Раз с ними делается. С нами. Но что? Как?.. Ведь под видом одного другое.
Существуете ли вы, Михаил Аркадьевич Панкратов? Существует ли Буров — да и все другие, что около? Или так выглядит активно колышущаяся Среда?
Одиноко…»
IV.
Каждый гнет свою линию. Буров, помните, как только его Пец назначил главным (да и так несерьезно еще), сразу запустил в трансляцию «музыку сфер». И это укрепилось, прижилось: ее, напоминание о живой динамичной Вселеннной, включали ежечасно на несколько минут. Просто так — и немало чувств и мыслей пробуждалось в эти минуты у сотрудников НИИ.
Варфоломей Дормидонтович еще при Пеце гнул линию, что не нужно кланяться сложившейся в древне-римские времена системе счета времени с ее дурацкими «часами» и «минутами»; добился, чтобы на табло времен указывали — пусть и в параллель с обычны счетом — День Текущий с многозначной дробью после запятой, коя обеспечивала ту же точность, что и знание минут-секунд-соток. Но поскольку параллельно шел обычный счет, его новшество не очень-то праздновали.
Ныне его никто укоротить не мог — и 28 сентября новый директор (новая метла, коя чисто метет) издал нижеследующий приказ. Разгулялся.
«Приказ N12
по НИИ Неоднородного Пространства-Времени
Исходя из подтвержденного всем опытом нашей работы положения теории В.В.Пеца, что мир НПВ есть общий и естественный случай материальной действительности (в сравнении с обычным внешним миром) и учитывая важность для работы и пребывания в НПВ точного согласования времен,
ПРИКАЗЫВАЮ:
1.С 00 часов 1 октября ОТМЕНИТЬ на всей территории НИИ в табло времен, часах личного времени, компьютерных программах, а также в любых планах и графиках согласованых действий употребление обычной системы счета времени — с «месяцами», «неделями», «часами», «минутами», «секундами» и их долями — как явно устарелую и неудобную для Неоднородного Пространства-Времени. Она пещерна и для однородного ПВ, но там мы отменить ее не в силах.
Астрофизически — то есть Вселеннски — реальны две единицы времени: год — оборот планеты Земля вокруг Солнца — и день, или сутки, оборот Земли вокруг своей оси. Только ими надлежит измерять время.
Астрофизический же год начинается в День солнцеворота, 23 декабря. Замечаемое без приборов — и поэтому празднуемое — прибавление дня отстоит от него на 9 дней, то есть Новогодний праздник происходит из той же пещеры.
2.Счет будет такой: целая часть Числа Времени — количество прошедших от начала года дней, часть после запятой заменяет то, что обозначалось «часами», «минутами» и «секундами». При этом 7 знаков после запятой достаточно для применяемой в Институте точности счета времени до сотых долей секунды (соток).
Пример 1: 1 октября 12 часов 39 минут 11,97 секунды это 282,5265275-й текущего года — и все. Приближенно это число означает, что от начала года день минуло 282 оборота Земли (суток) от дня солнцеворота, идет вторая половина 283-х.
Для счета до секунд достаточно 5 знаков после запятой; для счета до минут — четырех; до часов — двух. Таким образом, в меру своих задач работники НИИ могут руководствоваться числами 282,5; 282,52; 282,526… и так вплоть до самого точного 282,5265275 — но ни в коем случае не отмененным на территории НИИ земным времяисчислением.
Пример 2: представим взаимодействие или сотрудничество с инопланетянами. «Ино-» означает, что у них свой оборот планеты вокруг оси (ино-сутки) и вокруг своего светила (ино-год). Для них наши «часы-недели-месяцы-минуты» и т. п. та же дичь, как нам их «сепульки». Единственный способ согласовать с ними время и интервалы совместной работы это десятичные (или двоичные) дроби нужной точности для текущего года и текущих суток.
2а.Приказываю также постоянно иметь в виду, что во Вселенной-цельности существует Единый счет Времени, подобный предлагаемому; единица его Цикл миропроявления (см. МВ). Это значит, что наши целые числа лет и суток там идут как знаки от 9-го до 12-го порядка после запятой. Например, — Цикл Вселенский Текущий 765032095,798065044082014-й — где выделены меняющиеся для нас числа, от лет до «секунд».
3.Временно разрешаю также именовать Текущий День целым числом, на единицу большим вышеуказанного (283-е), а дробную часть начинать с нуля (0,5265…).
Все мы оснащены компьютерными ЧЛВ. Для них такой счет очевидно точнее и удобней, он разрешает в принципе любую точность. Еще удобней он для вычисления интервалов.
4.Принятые сейчас на табло указания времени К-уровней типа «2+23 марта» создают неверное впечатление, что находящиеся там люди прожили или проработали на этом уровне 23 дополнительных дня. Все мы знаем, что это не так. Сотрудники поднимаются на высокие К-уровни, чтобы взять, сколько нужно ускоренного Времени для исполнения работы; то есть на определенный ИНТЕРВАЛ. Его и следует учитывать.
Таким образом
— Интервалы Пребывания на К-уровне от t1 до t2 в ЧЛВ или компьютерах считать так: К(t2-t1); Интервалы Перемещения от уровня К1 до К2 за время от t1 до t2 считать: (t2-t1)(K2+K1)/2 — все в этих же десятичных дробях.
5.Бухгалтерии и отделу кадров взять это за основу расчета рабочего времени, трудового стажа и зарплаты.
6.Для отношений с однородным внешним миром применять параллельно наш новый счет времени и обычный.
7.Я понимаю, что перейти от привычной с детства системы счета времени к новой, пусть и гораздо более простой и рациональной, непросто. Поэтому в первые 10 дней, от 282-го до 292-го, разрешаю параллельный счет — на усмотрение каждого отдела, лаборатории и каждого сотрудника Института. Но спрос с каждого за путаницу, ошибки и несогласованность действий будет, исходя из того, что в Новой системе счета все это можно избежать.
8.Настоятельно также рекомендую всем работникам НИИ постояннно иметь в виду, что они находятся и действуют в неоднородной плотной упругой Среде.
Директор НИИ НПВ В.Д.Любарский
Дано в День Текущий 282,500000 ИЛИ
29.50000 сентября ИЛИ
30 сентября 12 часов 00 минут 00,00 сек
на уровне К24 (30+12 сент 0 час 0 мин)
в 362-й день Шара
при N = N0 + 622944017 Шторм-циклов МВ (от Таращанской катастрофы)
в 43-й день ИЛИ 47-ю Гал. микросекунду Дрейфа галактики М31
… И это был последний раз, когда Варфоломей Дормидонтович использовал старую запись времени; требуя от других, не щадил он и себя.
V.
Приказ — скорее, собственно, это был Вызов (его Любарский и не подумал вынести на Координационный совет, обсудить сперва там: понимал, что освищут) — произвел сенсацию. Даже двойную. Во-первых, от Бармалеича такой прыти не ждали.
— Мы его выдвинули, чтоб царствовал, но не правил, — высказалась Малюта, — чтоб каждый делал, что ему интересно, а он глядите-ка!..
«Шашлык по-карски, время по-любарски, — пустил в оборот хохму Мендельзон. — Была турбуленция по-любарски, а теперь взялся и за время!..»
Шокировал и тон приказа — непреложный, однозначно повелительный — главное, совершенно несвойственный Варфоломею Дормидонтовичу; он и разговаривал, и и докладывал на семинарах в мягкой интеллигентной манере — может быть, даже излишне мягкой. Большое впечатление произвел на Любарского Дрейф М31 в Небе галактик (да еще узнанный с таким позорным опозданием), раз он так изменил тон и поворотил — вернее, попытался повернуть — всех НИИвцев лицом ко Вселенной. К актуальной Вселенной, живущей здесь и сейчас — всюду.
Поэтому и, когда его начали клевать на Координационном совете, заявил прямо:
— Мы не земляне более, хотите вы того или нет. Мы НПВ-миряне, жители Неоднородного Мира, более общего случая в материи — и нечего нам на внешнюю ЧАСТНОСТЬ-ПЛАНЕТУ… да-с! — оглядываться.
Будем откровенны: мир не знал более нелепого приказа.
«… приказываю постоянно иметь в виду.» — Так мог написать только приезжий человек, северянин, который не ведал насколько популярен у южан-катаганцев сей оборот и его варианты, какой он лихой имеет смысл. «Я вас (его, их, ее и тд.) имею (имел) в виду!» А уж после произносимого с непередаваемым изыском «Я вас много раз имел в виду!» и ответа «А я так вас еще больше!» — вообще дальнейшие слова излишни, начинался взаимный мордобой. Так что этой фразой Бармалеич лишь обогатил местный фольклор: теперь будут говорить и «я вас постоянно имею в виду!» «А я еще постоянней!..» И в морду.
А ссылка на иномирян! Ну, где вы найдете в административном приказе ссылку на таковых — с их болтающимися сепульками?!
Или вот там последним пунктом ни к селу, ни к городу помянута Среда — ее тоже приказано иметь в виду. Постоянно и много раз. Ведь другая же тема, в огороде бузина, а в Киеве дядька! Так не только в бюрократических бумагах, в которых всегда должен чувствоваться лязг суставов административного механизма, — в вольной прозе художественной не делают. Но помянул — а уж кстати, не кстати, уклюже, неуклюже… Все прочее может быть некстати, а это да. Потому что сие первично и так есть.
Чтоб думали. Думать тоже первично. Первичней, между прочим, чем питаться.
Да, это был вызов.
А что поделать! Он был убежден, что прав, что дальше видит и больше знает, что об этом нужно сказать — поймут, не поймут… Словом, похоже, что Бармалеич шел на этот приказ, как в средние века еретики за правду шли на костер.
Это была еще одна реакция его на узнанное с позорным запозданием о Дрейфе.
VI.
… И помешал зонтиком в головах.
Людмила Сергеевна была уязвлена более других; расчеты К-времен это была ее парафия, форма их тоже. Она немало гордилась тем, что нашла столь удачную запись — с «+» дополнительными днями. Поэтому примчала к Любарскому на 122-й уровень:
— Варфоломей Дормидонтович, как все это понимать! Как мне теперь перестроить Табло!..
— Очень хорошо, Люся, что вы застали меня именно здесь, — тот поднялся ей навстречу. — Здесь вы сможете получить ответы на многие вопросы.
И усадил ее к компьютеру, запустил дискеты Пеца.
— Варфоломей Дормидонтович мудрый и мужественный человек, достойный преемник Валерьяна Вениаминовича, — объявила она после чтения их в координаторе. — Переделывать все без разговоров!
Вникнув с принципиальных позиций в приказ 12, другие математики и кибернетики, ее «мальчики», не могли не признать, что Любарский на 100 процентов прав: в нынешнее время ходовая система счета дат, хоть она и вошла во все отрасли знаний и дел, безнадежно отдавала пещерой. А еще больше в расчете интервалов: попробуй повычитай — отдельно про секундам, отдельно по минутам, по часам, по дням, по месяцам… — и не запутайся, сведи все вместе; тут и из компьютера дым пойдет. А по Любарскому — элементарно.
Но не все восприняли так. Многие топорщились: да что это, да как!.. И месяцев стало жалко, и дней недели. «Понедельник день тяжелый», «После дождичка в четверг», «Семь пятниц на неделе», ономнясь, анадысь… все такое родное!
VII.
— Нет, ну… я не все понял, но поддерживаю, — солидно сказал на очередном Координационном совете главинж Буров. — А то распустились, черти. Часы вам подавай, минуты, секунды… До нашей эры, после нашей эры…
— Вместо нашей эры… — поддал кто-то.
— Вот именно. Ничего. Правильно, Бармалеич, так нам и надо. Мы в самом деле не вполне на Земле. Уже, между прочим, год… то есть целый оборот вокруг Солнца.
А когда остались одни, спросил:
— Варфоломей Дормидонтович, объясните, ради бога: зачем вы это сделали? Ведь трудно до нелепости с дробями этими. И мне трудно. И координаторщикам работы прибавится. Ну на кой черт!..
— Потому и трудно, что жизнь наша сама по себе нелепа… до несуществования, Витя.
— Ого!
— Да, так. Поэтому и Корнев свихнулся. И вас достанет, хоть вы и толстокожи, как носорог. И главное, понимать обязаны: что делаем, что с намим делается — под видом одного другое. В том и дело, что эти числа… или в виде дробей, или неких минимальных порций, квантов времени… да просто квантов h в толковании Пеца — понимаете, ОНИ СУЩЕСТВУЮТ БОЛЕЕ РЕАЛЬНО, ЧЕМ МЫ ВСЕ.
— Даже?!
— Да. Они — поток. Поток Времени. Мы же лишь мелкая рябь в его течении.
— А… эта ваша гипотеза турбуленции!
— Ах, если бы это была только гипотеза. Помните, был рассказ такой Лема «Существуете ли вы, мистер Джонс?» А существуете ли вы, главный инженер Виктор Федорович Буров, ежели не понимаете все до конца? До самых глубин. Существует ли вообще наш Институт?..
Буров ничего не сказал, удалился возмущенный. Это он-то не существует, это он-то толстокож, как носорог! Сам-то он знал, что не такой: впечатлительный, тонкий, влюбчивый… Поделился впечатлением с Панкратовым.
Миша вспомнил тот подсунутый ему Бармалеичем файл, сказал:
— Знаешь, наш Бармалеич, наверно, маленько не в себе. Чокнутый. Но может, нам такого лидера и надо?
При всей своей даровитости Михаил Аркадьевич не мог принять идею, что движение Фантома М31 во Вселенной — то же самое, что и перемещения краденых грузов по лучу в его Ловушках. Ну, никак.
Если смотреть прямо, приказ сей был неисполним в полной мере. Способом, каким выносят выговоры, повышают-понижают, тому подобное — отменить времяисчисление! Ха!.. Заменить весь извечный набор (он в миллиардах часов по всей Земле — от наручных до башенных — в металл воплощен, в шестеренки; куранты так бьют, колокола бамкают, пушки палят…) какими-то десятичными дробями. До седьмого знака после запятой. Ну, знаете…
Так в итоге и получилось. Но Варфоломей Дормидонтович, что называется, дрался до последнего. Он чувствовал то самое, что почуял незадолго до смерти, во власти откровения своего, Александр Иванович Корнев при взгляде на Табло времен: Время важнее различимого бытия. Эти числа от Мира Первичного. Они сами Среда.
Так что приказ выглядел странным просто потому, что заблуждения нашей жизни — в частности, со счетом времени, на много порядков более странны, нелепы и противоестественны.
VIII.
Из дневника Любарского
«Ситуация после приказа 12 напоминает рассказ Марка Твена «Как я редактировал сельскохозяйственную газету». Там при появлении героя-редактора кто-нибудь восклицал:
— Это он!.. — и люди разбегались, некоторые вскарабкивались на дерево или на забор. У нас не восклицают и не вскарабкиваются, некуда — но странные взгляды на себя я ловлю постоянно. Жаль, м-ра Клеменса нет в живых, это же тема для его рассказа «Как я руководил научно-исследовательским институтом».
«Шашлык по-карски. время по-любарски». Вот именно.
Для их, чертей, пользы стараешься — а они…
Я чую, что это крайне важно. Есть Вселенский часовой механизм. Множество вихрей-шестеренок — и все зацепляются, чтобы вращаться. Все миры такие шестерни. Но чтоб зацепиться, надо нашей «шестеренке» иметь соответствующий шаг. Не Вселенной же ради нашего мирка менять свои числа, не Ей к нам подлаживаться.
А зацепиться, синхронизоваться это значит получить свою долю энергии от ВсеВремени, от завода Вселенской пружины, вращающей галактики и атомы.
Но кому я, скажите на милость, все это объясню! Сам еле пырхаю.»
IX.
Но кое-что все же пошло. Начали пересчитывать, перенастраивать свои ЧЛВ и программы-графики (тон задала та же Людмила Сергеевна и координатор), уславливаться о встречах на К-уровнях, о взаимодействиях по этим числам… привыкать. И убедились, что так действительно проще и точнее. Вечная проблема: попасть в нужное К-место в обусловленное К-время — с точностью хотя бы до часа! — исчезла; она была, потому что ленились вычислять К-интервалы, добирались на авось… и маялись часами на диванчиках в коридорах башни. А теперь неловко было не решить эту задачку для младшеклассников по формулам из приказа 12. Ай да Бармалеич!.. «Наш-то директор-то — ого-го!..»
У Любарского возрос авторитет.
… Даже пошла мода среди молодых работников Института — и вне его, в Катагани или еще где-нибудь уславливаться о встречах, пусть и о любовных, в новом своем счете времени; в 295.7658 у парка Пушкина и так далее.
X.
Из дневника Любарского
«День текущий 0.4647 октября ИЛИ
1 октября 11 ч 12 мин 25 сек в Катагани
29+11 октября 15 ч на уровне 24
364-й день Шара
… и 44-й день (ИЛИ 48-я Галактическая микросекунда)
Дрейфа галактики М31 в Большой Вселенной
«Шашлык по-карски, время по-любарски».
Времен много — Время одно. Время-хозяин. Главное Вселенское существо — само h-Бытие-Возникновение (по теории Пеца), коим просто распирает всю Вселенную. Поэтому и разлетаются галактики.
Кажется, понял, что имел в виду умирающий Валерьян Вениаминович: ЧТО я знаю. Тот наш разговор за чайком вчерним в начале августа. Тогда я непринужденно — и более чтобы поумствовать — обосновал, что Шар с Меняющейся Вселенной внутри оказался у Земли, затем и на Земле не просто так. И что любые наши действия в нем в конечном счете расширяют Контакт МВ/ БВ — малой, да удалой мини-Вселеннной с застывшей окрест Большой. Физически они равноправны. Да, пожалуй, что в Шаре-то, сменяющая Циклы миропроявлений каждые 5 сотых секунды, позначительней.
Но дело не в них, а в нас. Мы расширяем Контакт?..
Он расширяется посредством нас.
Поговорили, попили чаек — и разошлись. Вэ-Вэ потом еще пришел ко мне в комнату, рассказал о Теории. И все.
… Потому что еще не было ни Монолога Корнева, ни его смерти. Убийства первичным Знанием, раскрытой тайной: что мы на Земле всеми своими потребностями, возникшими из них техникой и прикладными науками — просто разрушаем планету. Как термиты деревянный дом. Даже не мы, а Время Разрушения, работающее через нас.
А мы теперь так расширяем Контакт. Все тем же манером, по Корневу, утоляя свои потребности и замыслы все новыми открывающимися НПВ-возможностями. Например, Ловушками — при всей сомнительности их некоторых акций. Уже расширили зону Контакта на Овечье ущелье — и думаю, это не все.
Но все-таки это более почтенное дело, чем потребительски крушить родную планету. И более интересное.
… Да, и здесь будет (и есть) под видом одного другое, под видом «мы делаем» с нами делающееся. Но все же, все же, все же… так да не так. Нет, поспешили Александр Иванович и Валерьян Вениаминович — и с выводами, и с летальной драматизацией их.
А мы еще поживем-с. Потому что уже кое-что поняли-с.
Отсюда следует простой и ясный принцип моего руководства Институтом: я должен поощрять самые крупные замыслы и дела. Не мельчить. Чем крупнее, тем Вселенскее.
Мы ли делаем, с нами ли делается… но ведь помогаем Вселенным вступить в невиданный доселе Контакт. Вселенным! Фирмам, кои веников не вяжут.»
Осознание Любарским того, что что бы они не творили, в конечном счете, они расширяют Контакт Меняющейся и Большой Вселенных — или, более четко, делая свое, Делают Контакт, произошло в два этапа: в августовское чаепитие с Пецем и вот сейчас, после приказа-вызова 12, терзаний и передряг. Но главное, оно произошло. Это важное Событие.