В этот вечер министры Временного правительства заседали в огромном, пышно отделанном Малахитовом зале Зимнего дворца. Когда раздались первые выстрелы, все они бросились прочь из зала: окна выходили на улицу, и министры боялись, что пули могут пробить стекло и залететь в зал.

Придерживая руками свои портфели, они пошли искать безопасного места.

Наконец они нашли такое место: одну из внутренних комнат дворца, с окнами во двор.

Тут они расположились за длинным столом и стали продолжать заседание.

Время от времени заседание прерывалось. В комнату входили представители юнкеров и спрашивали: скоро ли прибудут войска с фронта?

Министры и сами этого не знали: уже прошло много времени, а войска до сих пор не пришли; наверное, они совсем не придут.

Но сказать это юнкерам министры не решались. Они обнадеживали юнкеров, уверяя их, что войска уже двинулись к Петрограду, их надо ждать совсем скоро, с часу на час.

Представители юнкеров шли назад, на площадь. Через полчаса или час они снова возвращались в комнату и спрашивали опять: ну, что же, скоро ли придут войска?

Все нетерпеливее становились юнкера. Наконец один из юнкерских отрядов заявил, что он не хочет больше ждать. В полном составе отряд покинул поле боя, ушел с площади назад, в свое училище.

Заседание продолжалось.

Потом оно снова прервалось на минуту: неожиданно зазвонил так долго молчавший телефон.

Министры переглянулись друг с другом, и один из них подошел к телефону.

— Откуда говорят? Зимний? — раздался голос в трубке.

— Да, да! — закивал головой министр. — В чем дело?

— Опрашивают из Литовского полка, — продолжал неизвестный голос. — Что, товарищ, Зимний уже взят, буржуазные министры уже арестованы?

— Нет, — хмуро отвечал министр, — мы еще не арестованы.

— Еще нет? — удивился тот, кто говорил из казарм Литовского полка. — А мы-то думали… Ну, ладно, все равно вас скоро арестуют. Прощайте!

Больше телефон не звонил. Очевидно, на телефонной станции сразу же заметили ошибку и поспешили выключить Зимний из сети.