ГЛАВА 8
Следующие несколько дней я вместе с однокурсниками плавно переходила из состояний «скоро пополню ряды местных привидений», «преподаватели — злобные монстры», «мы все умрем» в «дожить до выходных», «доползти до выходных» и «да когда же они?».
Мой день начинался перед обедом. Встать, умыться, заплести косу, натянуть форму, повторить домашнее задание. Быстро на завтрак, который по времени был ближе к обеду. Бегом на занятия по контролю.
Я заикнулась о технике дыхания, показанной Закери, но декан сказал: рано о ней думать. Достаточно того, что знаю от Шелдона. А пока учимся не отвлекаться. Сели, закрыли глаза и прикидываемся баобабом, который стоит себе и стоит. И его совершенно не волнует, что происходит снаружи и сколько дятлов поселилось внутри.
Постепенно у меня что-то начинало получаться. Дыхание и счет почти не перебивали мысли о предстоящих опросах, с которых стабильно начиналась теория. Да, на теории погодной некромантии профессор Адам зверствовал. Мы повторяли материал, пройденный в Погодном колледже, и изучали новый. А именно — использование моих сил в некромантии. И хоть в этой части призрак не торопился, все равно уходила с его занятия, чувствуя себя безмозглым скелетом.
На лекциях по теории тоже гоняли, причем так, словно хотели вогнать в гроб. Виды магии смерти снились в кошмарах, а краткая классификация низшей нежити вызывала подозрения, что нам достался отнюдь не краткий вариант.
Перерыв между теорией и физической подготовкой посвящался обеду и зубрежке надиктованного на лекциях, потому что материала было очень много и за второй, большой перерыв можно было не успеть.
В столовой первокурсников (точнее, нулекурсников, ведь первый курс как раз сдавал сессию, а мы хоть и были зачислены, но первым курсом считались после летних каникул) было легко вычислить по учебникам и доскам в руках, отрешенным лицам. А еще мы монотонно поедали все что положили в тарелку.
Теоретики тоже зубрили. Даже Дастин и Азалия что-то читали. Фигуристая леди присоединилась к дружной компании грызущих гранит науки к концу недели. Видимо, до нее дошло, что преподавателей-призраков совершенно не волнует, насколько глубокое у нее декольте.
Станли больше не пытался ко мне подойти, подозреваю, не у нас одних после занятий было единственное желание доползти до комнаты и уснуть. Или он нашел ту, что поможет ему с учебой? Кто именно стал спасительницей, затрудняюсь сказать. Бывший друг подбивал клинья ко всем однокурсницам. Вился вокруг старшекурсниц, которых было пять. Лишь непоседливая Шайна без реверансов отправила его в гости к гулям. Безусловно, остальным девушкам нравилось внимание красивого парня. Но вот вопрос, насколько?
Барствовал лишь Закери. Посмеивался над нами, но никому не мешал. За неделю я видела его лишь за едой и то, если Шелдон отвлекал меня от истребления продуктов, совмещенного с изучением конспекта.
На занятиях по физподготовке больше никакой нежити не показывали. Из нас пытались сделать бойцов элитного военного подразделения, не меньше. Кошмариком Радостным целителя звали уже все, за исключением меня. И то до того дня, когда в перерыве между взбадривающей пробежкой и отжиманиями он вспомнил об обещании бороться с моей боязнью высоты.
Я и не подозревала, что существует столько спортивных снарядов, расположенных куда выше человеческого роста. Пока парни прыгали по кочкам, я взбиралась по лестнице, канату, веревке, столбу, шесту и прочим весьма неустойчивым сооружениям. Двести способов спуститься, не глядя, куда ставишь ноги, Фармер обещал издать в виде фельетона.
На втором перерыве мы доучивали то, что не успели на первом, глотали ужин и готовились к практике. Ее разделили на две части. На первой нас снова опрашивали по предыдущему занятию, потом мы изучали объект из низшей нежити или заклинание, которое парни пытались воспроизвести. А я прикидывала, что из погодного арсенала можно использовать для тех же целей.
Вторая часть практики проходила традиционно, на полигоне. Профессор Гарнет учел промахи, и я больше никого из анабиоза не вывела.
На практику по погодной некромантии я шла как на заклание. Меня ждали они, два злобных монстра! Кинжал и схема. Первый отказывался летать, вторая срабатывала раз через три, раз через пять. Все упиралось в пресловутую концентрацию, с которой у меня пока были проблемы. Стоило шевельнуть пальцем ноги, как вызов отправлялся гулять по погосту. Зато я познакомилась со всеми призраками, обитавшими на полигоне. Милые старички, за исключением парочки склочных индивидов, обещавших устроить кошмары, если вызову еще раз.
Заканчивался день попутным изучением ориентирования на местности. Я весьма замысловатым маршрутом возвращалась в студенческое крыло. Маршрут прокладывала в конце второго большого перерыва. Старалась не пользоваться картой.
Почти все однокурсники забросили это дурное дело и ходили по стрелочкам. Но я помнила, что сияющая красота скоро исчезнет, и упрямо плутала то по саду, то по парку, то по дворцу, выискивая фонтан с дельфином или кабинет номер триста, мимо которого надлежало пройти.
Наверное, поэтому вечером пятницы не сразу вспомнила, что завтра выходной. Пролистав перед сном лекции и выполненные загодя, еще днем задания, я просмотрела маршрут на вечер и только потом поняла, что в субботу никуда идти не надо! И в воскресенье!
— Да! Выходные! Ура! — Я подпрыгнула на кровати. Сгребла записи, доску и учебники, запихнула на тумбочку. Упала на подушку и, обнимая ее, выдохнула: — Люблю тебя!
— Кхм, ты тоже мне нравишься, конопушка, — усмехнулись за дверью. Потом раздался вежливый стук, и Закери, давясь смехом, попросил: — Выйди, свет моих очей!
Сейчас как выйду!
Натянув халат, я выскочила из спальни. Закери на лету подхватил меня на руки, закружил.
— Привет, рыжик!
— Привет!
Как же я соскучилась!
— А у меня для тебя сюрприз, — лукаво блеснули карие глаза, Шелдон осторожно поставил меня на ковер. — Как ты, устала? Сможешь прогуляться?
— Конечно!
Сюрпризы я люблю.
Заскочив обратно в спальню, натянула форму. Платье-сарафан не стала надевать. Хватит того, что я сегодня где только этим подолом не зацепилась, пока на практике выискивала подозрительное место на складе проволоки. А что касается смущающего мужчин вида, который возникает, когда девушка в брюках без «прикрытия», Закери все правильно поймет. К тому же в столице многие леди позволяют себе носить штаны с длиннополым камзолом. У меня как раз такой где-то был.
Предложить такой вариант преподавателям?
А то в ответ на возмущения девушек о форме мы только и слышали: «Леди, ну, вы же понимаете, вы будущие специалисты, а специалисты должны поражать знаниями, а не длиной ног», «Леди, вы ведь можете попасть на службу в провинцию, а там вас могут счесть неподобающе одетой». Будто нам завтра ехать в эту провинцию. И вообще, я точно видела: когда оборотень это говорил, в его глазах искрился смех. Оно и понятно — та, кто окончит академию, сможет претендовать на такие должности, что будет совершенно не важно, приехала она в юбке или в белье.
А пока не смущаем парней, не раздражаем преподавателей, носим платье с разрезами. Хорошо, что Закери не Дастин, тот бы точно не стал одобряюще поднимать большой палец, увидев меня, выходящую из спальни.
— А камзол ты правильно накинула, там прохладно.
Покосился на часы и явно неохотно подошел к двери. А то! Привык по лиане лазать. Не некромант, а обезьяна какая-то!
До отбоя было еще несколько часов, но коридоры общежития оказались пустыми. Студенты уехали домой, завалились спать или готовились к занятиям на понедельник в библиотеке.
— Вначале я тебе кое-что покажу, — с таинственным видом сообщил Закери, когда мы вышли в парк.
Потянул за руку и потащил туда, где мелькали желтые огоньки.
— Присядь, вот так. — Мы укрылись за кустом, остриженным в форме шара. — Осторожно. Смотри.
Шелдон придвинулся вплотную, показал рукой вверх. Там кружились желтые огоньки. А в центре в развилке ветвей висел мой будильник. То и дело какой-нибудь огонек превращался в долгопята и касался его. Дождавшись противного звонка, строил забавную рожицу и с радостным писком исчезал.
— Может, им музыкальную шкатулку купить? — с улыбкой следя за долгопятами, прошептала я.
— Можно. Будем прививать любовь к хорошей музыке. — Закери заправил мне прядь за ухо и потащил назад. — Идем, а то исчезнут.
— Погоди, они нас не видят. — Уходить от забавных зверьков не хотелось.
— А я не о них, — сверкнул улыбкой Шелдон.
— А о ком?
— Увидишь.
Шелдон потянул в сторону ворот академии. Моя ладонь снова оказалась в его руке. Забавно, так случается каждый раз, когда мы оказываемся наедине. Такое чувство, что Закери спешит проверить, я ли это. Не исчезла ли. И меня этот неприемлемый для леди жест совершенно не раздражает. Наоборот, нравится. А еще у меня появилась надежда, что наша дружба отвлечет некроманта от бредовой идеи о побеге из академии.
— Пришли! — Шелдон свернул к стене и, оглядевшись по сторонам, остановился у дерева. Сложил руки, предлагая подсадить.
— На дерево? — уныло уточнила я.
Закери кивнул:
— Тебе понравится. Там такое… такого точно нигде больше не увидишь.
Любопытство — страшная вещь. Наглая и вредная. Требующая узнать, что же там за сюрприз. Тут никакие страхи не устроят.
Впрочем, после дрессировки, устроенной Фармером, наверх я забралась без особых проблем. Главное, все время себе повторять, что тут совсем невысоко, а даже очень низко. Первый этаж. Нет, лучше одна ступенька. Нет, ступенька — это мало. Первый этаж — самое то!
— Высоко забираться? — опуская ногу на подставленные руки, спросила я. — Учти, тебе потом меня снимать. Не хочу просидеть выходные на ветке.
— Дерево уничтожу и сниму, делов-то.
— Шутишь?
— Если бы.
Дерево было жалко. Большое, красивое.
— Ладно, слезу как-нибудь, гроза деревьев. — Я подтянулась, оседлала ветку. — Только смотри, чтобы я ногу мимо не поставила.
Пока ждала Закери, глядела исключительно вверх и чуть-чуть по сторонам.
«Я на первом этаже, на первом…»
— Давай руку. — Шелдон быстро взобрался выше и свесился ко мне.
С его помощью я залезла почти на макушку. Вершина у дерева оказалась разломлена ударом молнии. И кто-то умный вбил в расселину доску, накрепко привязал ее к дереву и даже спину к импровизированной скамейке приделал. И подставку для ног приколотил.
Увы, до ремней безопасности плотник-верхолаз не додумался. Предпочел обнять рукой за талию. Но мне этого было мало. Придвинувшись ближе к Закери, я вцепилась в ремень его брюк.
— Не бойся, рыжик, я скорее сам улечу вниз, чем дам тебе упасть, — щекоча дыханием висок, заверил Шелдон.
— Знаешь… — Я многозначительно покосилась на его руку, сильнее вцепилась в спасительный ремень, стараясь не думать, что пальцы касаются теплой кожи на спине Закери, потому как рубашка задралась. Те, кто придумывал правила для приличных леди, явно не учли, что леди может оказаться на дереве. — Если ты свалишься, я точно улечу следом. Не уверена, что созданный мною смерч не забросит нас на крышу академии, так что лучше держись сам и держи меня покрепче.
— Ни за что не отпущу! — пообещал Закери. — Смотри, начинается. Жаль, что сегодня нет туч, на их фоне свечение выглядит завораживающе.
— Что за свечение? — Я посмотрела на звездное небо и замерла от удивления.
Над невесомыми башнями академии взмывали сияющие изумрудными рунами столбы силы. Скручиваясь спиралями, они соприкасались вершинами. Расходились, сплетались и снова разделялись. Над дворцом бесшумно кружились сотни магических торнадо. Бегущие по воронкам руны вспыхивали и гасли, становились больше мельничного колеса и уменьшались до крошечных размеров. Магия смерти не выглядела опасной. Не было и намека на ощущение грозы или чего-то подобного. Наоборот, появлялось чувство защищенности, умиротворения.
— Что это? — едва слышно выдохнула я.
Казалось: стоит сказать чуть громче, и волшебство исчезнет.
— Заклинание, созданное Балдриком Хмурым. То, что позволяет держать тут кучу мертвых существ, не опасаясь однажды получить счет от короля за налет нежити на соседние города, — прошептал на ухо Закери, для надежности второй рукой обнимая меня, подавшуюся вперед, к невероятному чуду. — По слухам, Балдрик так достал смерть посмертно, что она согласилась помочь реализовать его идею с академией. И один из ее вестников помог создать это заклинание.
— Достал смерть? — недоверчиво переспросила я.
Как-то это сомнительно.
— Думаю, все дело — в даре Тайсто. — Закери запрокинул голову, разглядывая магические смерчи.
— В королевской семье — сильные некроманты… — В голове крутились обрывки фраз из книг, сказки и слухи, в том числе и о правителях Фелисии. — Неужели сказки, что их дар был получен от смерти, — это правда?
Обратиться к смерти и, что главное, быть услышанным мог тот, кто с ней уже связан.
— По слухам — да. Хотя кто их знает? С их силой можно пару сказочных слухов распустить, чтобы соседи и думать забыли, что Тайсто на троне Фелисии плохо сидится.
— Угу, — согласился я.
По словам отца, король у нас не просто правитель, а голова у него — не только для ношения венца. Король — еще и весьма эффективное оружие, которое, к счастью, много веков не используют.
— Жаль, я не могу понять, что это за заклинание… — Закери прошептал слова настолько тихо, что я еле разобрала.
Кто о чем, а лысый о прическе! А я-то надеялась, что Шелдон отказался от глупой идеи сбежать.
— Может, оно и к лучшему? — осторожно начала я.
Отвлекаться от сияющей на небе красоты не имелось желания. Но пришлось. Все же за несколько недель знакомства я привыкла к Закери. Мне было интересно с ним, не хватало, когда его не оказывалось рядом. Не хотелось бы, чтобы он наломал дров из чистого упрямства.
— Нет, я его разгадаю… — мотнул головой Закери, хитро покосился на меня. — Хотя… провести два года в академии? Почему бы и нет?
Интересно, почему именно два года? Однако прогресс! Такими темпами к концу первого курса Шелдон согласится отбыть «повинность» полностью! Главное, не давить на него и лишний раз не напоминать о его принудительном тут нахождении. По себе знаю: упрямство бывает слепо, глухо и эгоистично. Иногда лучше дать ему перекипеть. Потом самому стыдно становится сознавать, каким осликом ты был.
— А это сияние всегда видно? — сменила тему.
— Нет, только перед сменой ректора.
Интересно. Значит, управляет этой красотой ректор?
— А его отовсюду видно?
— Нет, отсюда лучший вид.
— А из дворца можно посмотреть? — Я с восторгом разглядывала кружащиеся в смерчах руны. — Они же светятся. На верхних этажах должны видеть, что в небе что-то есть. И на крыше.
— На крышу тебя не пропустит защита. А верхние этажи никакого свечения не замечают, как и нижние, как и те, кто в парке и на полигонах. Как и те, кто за забором академии. Тут единственное место, оттуда его можно увидеть.
— Молния…
— Что? — Закери изогнулся и заглянул мне в лицо.
— Молния ударила в дерево, — пояснила я. — Должно быть, разряд был очень сильным. Он смог пробить защиту академии и иллюзию, что скрывает свечение!
Закери смотрел на меня как на трехногого дракона, танцующего вальс.
— Защиту они восстановили, а иллюзию… забыли? — Никогда не поверю, что преподающие тут призраки могли сплоховать! — Получается, они специально оставили брешь в иллюзии?
Стало неуютно. Теплые руки Закери и скепсис в карих глазах совершенно не помогали.
— Они оставили ее для нас? Для тебя? — Я потерла пальцами лоб. — Или для студентов вообще? Для таких любопытных, как ты? Зачем?
— Чтобы прониклись собственной значимостью! — шепнул Закери и несильно дернул за кончик косы. — Еще немного — и я начну искать на соседних ветках сотрудников Тайной канцелярии, по особому поручению короля следящих за непутевым сыном отставного офицера!
— И барона, — задумчиво добавила я.
— В первую очередь — офицера. Прослужившего двадцать лет во всеми забытом гарнизоне где-то на окраине мира. Ни разу не бывавшего при дворе. Не имеющего ни одного самого захудалого родственника со связями. Ставшего известным благодаря своей принципиальности. Конечно, тут замешана корона! — в притворном испуге прикрыл ладонью рот Закери. — Я ведь столь значимая фигура, что мой побег из академии непременно отразится на ее величии.
— Тогда уж мое падение с дерева точно приведет к международному скандалу, — хмыкнула я, понимая, что слегка увлеклась размышлениями.
Конечно, в академии все не так просто, как кажется, но не до такой же степени! Оставили дыру. Да, оставили. Наверняка Закери не первый и не последний сюда забирается. Сколько еще найдется в академии таких любознательных, как он, — один-два? А если действительно забыли? Да ладно! Быть такого не может!
— Смотри, сейчас будет ярче, — отвлек от размышлений Закери.
Магические смерчи действительно вспыхнули. Закружились с новой силой, словно кто-то невидимый повернул ключик. На мгновение среди зелени рун промелькнули другие цвета. Яркими искрами рассыпались по ставшим почти горизонтальными воронкам. А потом магия смерти ринулась вверх, натолкнулась на невидимый барьер и фонтаном хлынула на башни дворца.
— Как красиво! — невольно вырвалось у меня.
— Смотри дальше.
— Это еще не все? — Я повернула голову к Закери, лицо с блестящими в полумраке карими глазами оказалось очень близко.
— Нет. — Закери пальцами взял меня за подбородок и, повернув мою голову, заставил посмотреть вверх.
Мерцающий рунами поток волной омывал крышу академии. Изумрудной дымкой поднимался к башням, снова складывался в магические смерчи.
— И так — каждый день? — завороженно прошептала я, следя за поднимающимися над академией магическими торнадо.
— Каждые десять дней в год, когда меняется ректор.
— А откуда ты знаешь, что это происходит, когда меняется ректор?
— Пораскинул мозгами и понял. — Меня шутливо щелкнули по носу. — Не одна ты любишь искать ответы.
Я собиралась вернуть шпильку, но нас прервали.
— Подожди! Не делай этого! Тебя же отчислят! — пискляво прокричал внизу тонкий девичий голосок. — Погоди! Это глупо!
Закери приложил палец к губам и перевесился через ветку, стараясь разглядеть, кто вопит.
— Постой! Подожди меня!
— Да отлипни ты! Достала своими проповедями! Хуже престарелой гувернантки! — резко ответила вторая леди, очевидно, убежавшая вперед. — Ничего ей не станется! Я же не идиотка. Подпорчу немного прическу, да и только! Она заслужила! Он все время только о ней и говорит! Она то, она се!
Ого, какие страсти!
— Ты преувеличиваешь. Она на него даже не смотрит, — возразила первая девушка. — Ты же сама видела: он сам старается мимо нее пройти, а она его не замечает. Уткнулась в книгу и дальше.
— Цену набивает, — тихо и зло отозвалась ее визави. — Знает, что это его задевает. Леди-недотрога! Добилась своего — он с нее глаз не сводит.
— Только с нее? Да посмотри ты по сторонам, наконец! Его глаза уже где только не побывали! И в декольте Ариадны, и на ногах Шайны, и по Корнелии прогулялись.
Похоже, вторая леди влюбилась по уши в какого-то местного сердцееда. Подруга пытается открыть ей глаза. Только бесполезно это. Пока сама не поймет, окружающие будут врагами. Знаем — плавали!
Но в нашем случае все было не так запущенно.
Кузина Кэти почти три месяца вздыхала по другу кузена Джонатана, улыбнувшемуся ей на приеме. Хранила вырезанный из газеты портрет. И слушать не хотела, что он всем улыбается и у него есть невеста, ждала, что приедет. А потом он женился. Кэти проревела два часа, съела пять коробок конфет и закопала портрет «изменщика» на заднем дворе.
— Тебе показалось, — упрямо возразила вторая леди, судя по затихающему голосу, быстро шагающая в сторону академии.
— Тогда показалось не только мне! — вслед выкрикнула ее писклявая подруга.
— Замолчи, Эльза! Ты ничего не понимаешь! Он самый лучший, а эта рыжая пигалица его приворожила! Крутит хвостом перед Шелдоном и Алексом, а сама Дастину глазки строит! — безапелляционно ответила Азалия.
Я наконец узнала ее голос. На Дастина было начхать, но слова теоретички все равно задели за живое. Это я-то хвостом кручу? Мне не то что крутить несуществующей частью тела, посмотреть по сторонам некогда! Молнии сами собой соскользнули с пальцев и скрылись в листве.
Внизу послышался тихий писк, потом дружный топот двух нар ног.
— А Эльзу-то за что? — тихо рассмеялся Закери, когда шаги стихли вдалеке.
— За компанию, — пробурчала я.
Я и так умудрилась попасть по каблукам девушек, не глядя вниз. Просто сильно разозлилась и применила метод тыка, испробованный на полигонах. Куда не хочется поворачивать голову, там и дамочки. Кто и где, узнать таким способом невозможно, вот и пришлось подруге Азалии тоже заняться спортом.
— До отбоя — пятнадцать минут, — чуть не свалилась я с насеста, услышав ровный голос привратника над головой.
Все-таки знают! Знают преподаватели о бреши в иллюзии, интриганы!
Спускались с дерева по однажды опробованному на полигоне методу: я нащупывала конечностями опору, Закери, тихо посмеиваясь, страховал. Завидуя обезьяньей ловкости Шелдона, способного удержаться на одной руке, да еще и мою ногу поймать и поставить на ветку, я ползла вниз.
— У тебя мартышек, случайно, среди родственников не было? — пропыхтела я, когда ноги коснулись земли.
— В моей жизни, случайно, есть отец-военный, — Закери подцепил меня под локоть, — и он считает, что настоящий мужчина должен уметь за себя постоять, повисеть, поплавать и так далее, по списку.
На лестничной площадке моего этажа нас ждал взъерошенный и страшно недовольный Алекс.
— Зак, убери их от меня! — потребовал он вместо приветствия. — Шелдон, хорош ржать!
— И не проси! У меня официальный запрет ректора на использование силы вне полигона! — замахал на него руками Шелдон. — Сам, все сам.
— Они не уничтожаются! — устало взъерошив волосы пальцами, выдохнул Беннетт.
— Кто? — Я перевела вопросительный взгляд с унылого Алекса на излучающего радость Закери.
— ННП! — скривился Беннетт. — Спасибо, ребята, всю жизнь мечтал обзавестись сотней неживых домашних питомцев!
— Ты пытался уничтожить этих милых зверьков? — возмутилась я.
— Типичная девчачья реакция, — поморщился Алекс. — Шелдон, или убирай их к личам, или я притащусь со всем этим хвостатым балаганом к тебе под дверь! Когда твои соседи явятся меня упокаивать, я сразу скажу, что все это неживое богатство приманил ты!
— С каким балаганом? Алекс? Закери? Что случилось?
— Случилась любовь, — хмыкнул Шелдон. — К сожалению, не взаимная. Долгопятам понравилось, как он приседает, и они навещают нашего друга по пять раз за ночь. И не убираются из его комнаты, пока он не заведет будильник и не выполнит разминку. Увы, Алекс не в восторге от их стремления превратить его в рекордсмена!
Шелдон, давясь смехом, передразнил, как Беннетт, кривляясь, перевыполняет норму Фармера по приседаниям.
Я прыснула в кулак.
— Чего ржете? — обиделся Алекс. — У меня экзамены на носу, между прочим, а я из-за этих вредителей, чтобы их зомби загрызли, могу только днем учить, а ночью занят! У меня слет местной пушной нежити!
— К декану бы сходил, пожаловался, — ехидно предложил Закери.
— Сходил. Пожаловался, — огрызнулся Алекс. — Теперь пишу практическую работу по этим гадам!
— Будильник разбить не пробовал? — насмешливо поинтересовался Шелдон.
— А кто мне даст? — зло фыркнул Беннетт. — Едва соберусь применить магию смерти или замахнусь рукой, как все скопом налетают, хвать будильник — и в окно. Стекло им не помеха! Прямо сквозь него шмыгают!
Задачка.
— А они всегда будильник защищают? — Я потянула Закери за руку вниз по лестнице.
— Да! — Алекс топал следом.
— А ты завод на максимум закручиваешь? — В моем будильнике очень тугая пружина.
Специально такой просила. Точно не забудешь, заводил будильник или нет.
— Угу, — мрачно отозвался ничего не понимающий Беннетт. — А что?
— Кажется, я поняла, что им от тебя надо. — Я дождалась, когда Алекс откроет дверь своей комнаты, и первой шагнула внутрь.
Рассевшиеся в гостиной долгопяты встретили нас протяжным писком. Мой будильник лежал в гнезде из листьев на чайном столике.
— Займемся спортом? — шутливо помахал руками Закери, стоило взять причину проблем Алекса в руки.
— Не будем отбирать хлеб у Фармера. — Я повернула шар рычажками вверх, зверьки в предвкушении замерцали золотом.
Пружина была полностью спущена, как я и думала.
— Я тебя расстрою, Алекс, но они к тебе летают не потому, что ты им нравишься, а чтобы ты завел будильник. Тут очень тугая пружина, им самим не справиться. Не завести. Приседания отключают будильник, но часть завода остается. Вот такой дефект. Им потом достаточно тронуть рычаг лапкой, чтобы получился звук. Дотронулся — будильник звякнул.
— Но хватает его ненадолго, — продолжил Закери, — поэтому они к тебе и наведываются, мой спортивный друг!
— И что мне делать? — Алекс спихнул долгопята и сел в кресло. — Завести и выкинуть в окно?
— Как вариант, до завтра поможет. — Я задумчиво закусила ноготь, поспешно спрятала руку за спину. Я чудовищно мало знала о долгопятах! — Идем в библиотеку!
— А этих куда девать? — Алекс показал на нахохлившихся зверьков.
— Заводи — и в окно, — отдала ему будильник.
Спустя короткое время мы быстро шагали в сторону учебного крыла. На первом этаже столкнулись с профессором Гарнетом.
— Куда это вы на ночь глядя? Отбой.
— В библиотеку! — Только тут эта фраза, сказанная в полчетвертого утра, не вызывала никаких вопросов.
В библиотеке оказалось оживленно. Старшие курсы готовились к экзаменам.
Пока Алекс и Закери под присмотром библиотекаря разыскивали нужные книги, я заняла пустой столик в дальней части зала.
— Судя по весу, внутри должны быть золотые пластины! — проворчал Алекс, водружая на стол стопку книг.
— Не ной, Беннетт, леди в беде полагается хлопать ресницами и томно вздыхать! — поддел Закери, добавляя к нашей коллекции несколько увесистых фолиантов.
— Ыхы! — насмешливо выдохнул ему в ухо Беннетт, когда Шелдон уселся на стул.
Начали мы с долгопятов. Естественно, про тех, что обитали в академии, в книгах не писали. Но живые сородичи наших летающих огоньков порадовали множеством любопытных фактов. Их головы поворачивались на сто восемьдесят градусов, они могли совершать головокружительные прыжки и двигаться по горизонтальной поверхности на задних лапах. У них огромные глаза и примитивная мимика. Но главное, они общаются между собой с помощью ультразвука!
Я потянулась за каталогом будильников. Среди прочих характеристик нашла описание звонка: художественное (приятный, ободряющий — я бы с этим поспорила!) и техническое.
— Вот! — повернула каталог к Алексу. — Переписывай. Завтра пойдешь к часовых дел мастеру и закажешь шкатулку с этими характеристиками мелодии. Пусть возьмет только диапазон, не слышный человеческому уху. Шкатулка подойдет любая, лишь бы легко заводилась.
— С меня торт! — обрадованно заулыбался Беннетт.
— Лучше бутылка эльфийского, — тихо вздохнула я.
С моим графиком даже бочка не поможет! К тому же постоянно употреблять тоник вредно. Я, к примеру, сегодня не пила и на выходных решила сделать перерыв.
Как-то же привыкли старшие курсы? Вон сидят, учат. Не лежат лицами в конспектах и не прикладываются исподтишка к заветной бутылке.
До лета моих запасов хватит, плюс стребованная с Алекса добавка. Потом станет легче — хоть каникулы у меня из-за дара и сократились до двух недель, но и занятий будет меньше. Останутся лишь предметы Адама.
— Шелдон, ты бы помог, что ли, — Алекс толкнул соседа локтем, — а то барствуешь, а девушка надрывается.
— Я бы помог, — усмехнулся Закери, — только конкретно эта девушка предпочитает надрываться в одиночестве и рвет мои подсказки в клочья.
— Зато я точно знаю, с чем разобралась, а с чем нет!
— За… — Беннетт под моим внимательным взглядом поперхнулся, Закери громко пожелал ему не болеть, — замечательная привычка! — выкрутился Алекс.
Закери проводил меня до комнаты и вернулся в библиотеку. Сказал, хочет почитать о долгопятах. Не поверила. Видела, как поглядывал в сторону закрытой секции библиотеки. Надо же быть таким упрямым! Тебе помогают, учат справляться с силой, а ты словно маленький ребенок повторяешь, что хочешь браслеты! Откуда эта дурость в голове умного, любознательного и сообразительного парня?
Горестный вздох заставил отложить учебник по основам погодной магии, который я бездумно листала, сидя в кресле, и посмотреть на балконную дверь. Призрачная Ариадна печально улыбнулась и поманила меня рукой.
Какое-то слишком деятельное отражение эмоций «ледяной леди» мне досталось. Вздыхает, манит, пытается дотронуться до стило. О чем она тогда думала, раз теперь это магическое недоразумение меня достает? Причем после значительного перерыва в несколько дней.
— Ты вообще-то даже не призрак, — сообщила я Ариадне.
Она отрицательно качнула головой и исчезла. Очевидно, побочный эффект от нашего «общения» с оригиналом постепенно ослабевал. Что радовало.
На следующий день я в который раз убедилась, что в привычке делать задания, не откладывая в долгий ящик, есть огромный минус. Неожиданно появляется свободное время!
Поспав до двух дня, я прошла проложенный маршрут. Почти не заблудилась. Пару раз перепутала коридоры, отыскивая препараторскую номер восемь. Прикинула, куда завтра направить свои стопы. Помучила схему вызова. Кто бы мог подумать, что так сложно несколько минут не совершать лишних движений!
Попробовала потренироваться в контроле. Выяснила, что шаги в коридоре отвлекают сильнее, чем журчание фонтана в павильоне. Сразу хочется выяснить, кто, куда и зачем пошел, почему побежал, с чего спешка.
Поужинала.
И все.
Привыкший за неделю к беготне организм требовал движения, а я, сидя на стуле, лениво доедала вишневый десерт и не знала, куда себя направить. Главного виновника половины моих непродуманных перемещений, Закери, как назло, не было видно. Подозреваю, вчера он все же влез в закрытую часть библиотеки и сейчас где-нибудь на полигоне гоняет нежить. Или она его. А Алекс с утра укатил в Лоумсити за шкатулкой.
Может, и мне прокатиться? А то я, кроме вокзала и пляжа, где батюшка чуть не вызвал торнадо, ничего не видела. Интересно, а тут так же, как в Погодном колледже, по выходным у ворот дежурят извозчики или нет? Если что, спрошу у привратника. Он точно знает руны вызова местных.
За поездку была и погода. Ни одной тучи!
Быстро переодевшись из формы в легкое платье, я сунула в сумку кошелек, захватила шарфик, чтобы прикрыть голову и плечи, и, довольная, заспешила к воротам академии. Как я и думала, снаружи дежурили два водителя платформ. Выбрав того, что постарше, заплатила за проезд и устроилась на слегка продавленном, но очень чистом сиденье. По моей просьбе мужчина оставил верх открытым и не торопился.
Теплый ветер играл волосами и шарфом. Солнце приятно припекало. Весело журчащая Веснянка быстро бежала в зеленых берегах. Кое-где на пологих пляжах сидели парочки, гуляли леди и лорды. Мне тоже захотелось побыть у воды. Высадившись в четверти мили от города, я отыскала полупустой пляж. Усевшись на лавочке, сняла шарф. Жарко.
От воды приятно тянуло прохладой, в ветвях ивы щебетали птицы, ветерок игриво перебирал листья ирисов, в зарослях которых уже виднелись желтые бутоны. Надо заглянуть сюда через недельку, нарвать цветов. Мне нравился холодный аромат ирисов и их неброская красота.
— О! Посмотрите, кто тут! Выползла на солнце чешую погреть, змея?
Первым желанием было охладить пыл Азалии дождиком. Потом вспомнила ночной разговор.
— Я подвинусь, укладывай свои кольца рядом, — миролюбиво предложила я, из-под ресниц разглядывая стиснувшую кулаки брюнетку и обеспокоенно потянувшую ее за рукав платья Эльзу.
Хоть у кого-то хватило чувства самосохранения не трогать погодницу.
— Слушай, ты, рыжее недоразумение! — Азалия нависла надо мной, красивое лицо скривилось, ноготок с идеальным маникюром уткнулся мне в плечо. — Оставь Дастина!
— Легко! — Я двумя пальцами отвела ее руку в сторону. — Тебе расписку написать или поставить ему на лоб печать: «Свободен»?
— Слушай, ты…
— Рыжее недоразумение? — подсказала я, стараясь не заискрить.
Азалия определенно нарывалась на хорошую взбучку, зная при этом, что я особо опасная. Самоубийца? Вряд ли. Провокатор. Весьма неумелый, кстати.
А идея была неплоха. Спровоцировать меня вне стен академии, потребовать, чтоб на меня надели браслеты. И все — потом мне станет не до ее драгоценного Дастина. Придется доказывать, что не я была инициатором конфликта.
Некромантка подбирала слова из скудного запаса леди, привыкшей лишь томно выдыхать «да» или «нет», я же быстро огляделась. Спущу оскорбления, девица потом не отцепится.
— Слушай, Азалия. — Поднявшись со скамейки, я подошла к воде, в просвет между ирисами были видны водоросли.
Отлично.
— Я передумала. Давай я сама схожу к Дастину и скажу, что нашла себе замену? Ты же хорошо учишься?
— Что? — Азалия хлопала ресницами, ничего не понимая.
Ага, значит, помогает Станли не она.
— Учишься, говорю, хорошо? — с видом терпеливой учительницы повторила я. — Видишь ли, наши свидания с Дастином проходили исключительно в обществе учебников. Я помогала ему учиться.
Эльза дернула Азалию за рукав:
— Я же тебе говорила!
— Я похожа на зомби? Она врет! — нарочито громко рассмеялась Азалия. — Слушай, милочка, он мой!
И девица попыталась толкнуть меня. Я отступила в сторону и подставила ей подножку.
Азалия взмахнула руками и с громким всплеском улеглась лицом в водоросли. Эльза громко пискнула, бросилась поднимать подругу, нещадно пачкая туфли в грязи.
Я терпеливо ждала в сторонке. Почти не искрилась.
— Ты-ы-ы! — Азалия растерла по лицу тину, сдернула с волос водоросли, швырнула на землю.
— А что я? Ты сама споткнулась. — Я задумчиво разглядывала свои вспыхивающие молниями ногти. — Если не планируешь и впредь падать, держись от меня подальше. Что касается Дастина — хочешь его заполучить, предложи помочь с учебой. А то он найдет кого-нибудь еще. Если уже не нашел.
Эльза толкнула локтем подругу, замершую с открытым ртом. Очевидно, до нее только дошло, что у нее есть вполне реальная конкурентка, отыскавшая книжный подход к ее идолу.
— Совет вам да любовь! — от всей души пожелала я, направляясь к дороге.
Чтобы как-то поправить испорченное настроение, первым делом спросила у прохожего, где ближайшая кофейня. Белое здание с островерхой крышей и толстячком в поварском колпаке на флюгере нашла без проблем.
В прохладном полупустом зале меня окликнули:
— Энджи! — Алекс помахал рукой, приглашая присоединиться.
Ужинал Беннетт в компании Ариадны и Корнелии.
— Привет! — усаживаясь рядом с некромантом, поздоровалась я.
Ариадна холодно кивнула. Корнелия вначале расплылась в довольной улыбке, потом чопорно произнесла:
— Добрый вечер!
— А где книксен? — пошутила я.
Она побледнела, заметила давящегося смехом Алекса и едва улыбающуюся уголком губ подругу, вздохнула и перестала изображать престарелую матрону.
— Купил шкатулку? — заказав три вида пирожных и клубничный сок, повернулась к Беннетту, задумчиво дожевывающему штрудель.
— Почти! Завтра будет готова. Сегодня придется поиграть в «брось будильник». — Алекс покрутил ложечку и хмыкнул: — Мастер полчаса уговаривал выбрать другую мелодию! А потом заподозрил, что я хочу над кем-то подшутить. Сказал, для некоторой живности такие звуки, как валерьянка.
— Он ошибся только в том, что для не-живности.
Пока ели, Алекс шутил. Не всегда удачно, но девушкам нравилось. Корнелия хихикала в салфетку, Ариадна величественно улыбалась. Вскоре к нашей компании присоединились три однокурсника Беннетта, которые приехали в город проветриться. А так как на третьем курсе девушек не имелось совсем, нас чуть ли не под руки вывели из кафетерия навстречу «настоящей студенческой жизни». Друзей Алекса не оттолкнула даже холодность Ариадны. Как шепнул мне на ухо Беннетт, объявивший, что я его дама на это вечер: «Посадим в углу, будем напитки замораживать!»
Лоумсити мне понравился. Узкие, мощенные камнем улочки, невысокие дома с уютными палисадниками. Приветливые лица. Никакого порицания при виде галдящей толпы студентов, направляющейся к таверне.
— Вам как обычно? — понимающе подмигнул хозяин на удивление чистого заведения «Две дороги», с ходу приказавший официантам сдвинуть несколько столов вместе.
Видимо, не в первый раз студенты академии здесь гуляли — нам моментально подали сидр и мясо. Потом трактирщик исправился и «для леди» принесли легкое вино и закуски. А эльф-музыкант забренчал на лютне «Смотрю в твои глаза» вместо «Вышел в поле лихо некромант».
К моменту, как мы с девочками выпили по паре глотков, парни умяли все и успели заказать добавку. В «Двух дорогах» заметно прибавилось народу. Подтягивались однокурсники Алекса и старшие курсы.
Девушек среди них не было. Шайна занималась в лаборатории исследованием добытого волоса декана теоретиков. Остальные батрачили на дополнительном занятии у Фармера — целитель зверствовал на физподготовке все пять лет.
Придвигались новые столы. Мужского внимания становилось больше. Причем на меня засматривались старшекурсники, подозреваю, просто не верили, что мелкая рыжая пигалица может представлять собой ходячую магическую бомбу. Но был в этом и несомненный плюс — на танцы приглашали куда реже!
Слова Алекса, что я его спутница на вечер, так и остались словами. Беннетт со свойственной ему самоуверенностью пытался добиться внимания Ариадны. Вот вам и «напитки будем замораживать»! Та наблюдала за ним с холодной отстраненностью, словно изучала редкую нежить.
Корнелия, пунцовая от смущения, путая слова, пыталась поддержать беседу сразу с тремя кавалерами. Бедняжка наверняка уже ног не чуяла. Меня приглашать на танцы опасались, от Ариадны половину желающих размяться отогнал Алекс, а дочке торговца пришлось отдуваться за троих.
К счастью, когда количество сидра перевалило за бутылку на одно лицо, парням стало без разницы, с кем танцевать. Они приглашали друг друга, спорили, кто ведет, шутили, смеялись, забывали, зачем вышли в центр зала.
Зато теперь стало понятно, почему в «Двух дорогах» работают исключительно официанты мужского пола. Нет, парни вели себя прилично, ни на секунду не забывая о том, что являются студентами самой престижной академии королевства, но их тяга к танцам могла испугать кого угодно.
Где-то я читала о нежити, способной затанцевать жертву до смерти. Подозреваю, она бы с воплями убежала от наших старшекурсников! А после вернулась и попросила дать пару уроков.
К одиннадцати вечера я, отставив недопитый бокал вина, решила незаметно исчезнуть. Незаметно не вышло. Корнелия вывернулась из рук очередного кавалера и, выдав: «Я в комнату для девочек!» — умоляюще на меня посмотрела. К походу «к девочкам» моментально присоединилась Ариадна. Алекс понял наш маневр и отвлек парней громким тостом.
Мы выскочили на крыльцо, дружно вдохнули прохладный ночной воздух, переглянулись и рассмеялись. Вернее, рассмеялись мы с Корнелией, Ариадна, наверное, впервые открыто улыбнулась и тихо сказала:
— А я-то считала, что смотрины, устроенные батюшкой на мое двадцатилетие, были кошмаром!
— Ужас! Я столько никогда в жизни не танцевала! — Корнелия наклонилась, потерла голень и продолжила, смутившись: — Я есть хочу.
— Неподалеку, у реки, есть небольшой ресторанчик, они работают до полуночи. Можем успеть, — предложила оказавшаяся не такой уж ледяной Ариадна.
— Идем! — Я подхватила однокурсниц под локти, и мы заспешили в сторону реки.
Ресторанчик «Толстая цапля» состоял из двух частей — плавучей платформы, пришвартованной у деревянного причала, и павильона у воды, из панорамных окон которого открывался вид на реку.
Я бы предпочла поужинать на платформе, но Корнелия призналась, что после танцев ее укачивает при любом резком движении. Пройдя под помпезным козырьком, подпертым двумя колоннами, мы оказались в большом полупустом зале. Заняли столики у окна. Подошедший официант вежливо сообщил, что «Цапля» закрывается через сорок минут, посоветовал взять холодный суп, овощной салат, десерт-мороженое и сок.
Пока уплетали заказ, Ариадна рассказала забавную историю появления ресторанчика. Один рыбак, работящий, но невезучий, однажды заметил весьма упитанную цаплю на коряге посреди реки. Птица лениво клевала большую рыбину, какую ему самому не удавалось поймать даже на самую лучшую приманку. Рыбак направил лодку к коряге, спугнул птицу и закинул сеть. Вскоре у него был отличный улов. История с цаплей повторялась несколько дней, пока поправивший дела страдалец не смекнул, что место, где она сидит, да и сама птица приносят удачу. Покумекав, решил открыть тут рыбную лавку. Несколько недель приманивал толстую цаплю, прикармливал, пока птица не перестала бояться и стала спокойно сидеть у его заведения. Со временем лавка стала рестораном, а цаплю, как говорят, до сих пор можно увидеть на крыше плавучей части заведения.
— Она до сих пор живая? А сколько лет прошло? — уточнила я, вспоминая, не попадались ли мне между долгопятами в книгах цапли.
— Пятнадцать.
— Да быть такого не может! — возразила объевшаяся и оттого храбрая Корнелия. — Куры столько не живут!
— Цапля — это не курица, — улыбнулась я, ковыряя ложечкой остатки мороженого.
— Если не веришь, то вот она, на крыше. — Ариадна аккуратно сложила грязную салфетку.
— Да нет там никого! — не сдавалась, покрывшись красными пятнами, Корнелия.
— Девочки! Мир, дружба, ни зомби, ни упыря вам! — шутливо перебила я спорщиц. — Сейчас выйдем и узнаем.
Незнакомые руны вспыхнули на браслете, когда я вслед за девочками подошла к услужливо открытой швейцаром двери. Хорошо, что звук срабатывает только на занесенных в память рунах. Леди на незнакомые руны не отвечают, но мама с отцом в такой дыре… Да и два пропущенных вызова от неизвестного, которые вспыхнули, стоило выйти на крыльцо.
Я мысленно собралась с духом, шагнула на крыльцо, но: «Да, слушаю», — так и не сказала. Ощущение грозы нахлынуло волной, казалось, надо мной воронка торнадо, не меньше.
Задрав голову, я будто в замедленной съемке, которую очень любили использовать журналисты в трансляциях по зеркалам, увидела летящий на наши с девочками макушки каменный козырек.
Молнии со смерчем лишь замедлили падение. Превратили глыбу в дождь опасных кусков. Неожиданно над головой заструилась магия смерти. Камни моментально превратились в пыль.
Девочки запоздало отпрянули, закашлялись.
— Вы как? Целы? Не задело? — Алекс убрал с пальцев темный туман, на его запястьях быстро исчезали черные руны, такие же, как я видела у Закери, когда мы спасали Ариадну. — Какого демона тут творится?
Беннетт замолк на полуслове, раздраженно покосился на свой карман. Вытащил браслет и, надев на руку, отошел.
К нам подбежал перепуганный швейцар, а следом — хозяин ресторации. Пара припозднившихся клиентов вызвала полицию.
Цапля на крыше плавучей платформы действительно сидела, и, похоже, она действительно приносила счастье. Потому что подрядчик, строивший здание, сэкономил на материалах и сделал колонны из дерева, снаружи покрытого штукатуркой под мрамор. Они попросту не выдержали веса массивного козырька из настоящего камня. Упади эта махина на человека, и отправился бы хозяин ресторации вместе с цаплей ловить рыбу на каторге.
— Как ты тут оказался? — поинтересовалась я, залезая в заботливо вызванную хозяином «Цапли» платформу.
— Не мог же я вас оставить без присмотра, — сверкнул самодовольной улыбкой Алекс, открывая перед Корнелией переднюю дверь и намереваясь сесть назад, рядом с Ариадной.
Но его опередили, наша леди-«лед» втащила подругу в салон и почти силой усадила рядом. И тут же приняла отстраненный вид. Алекс задорно мотнул головой, его глаза весело блеснули.
Ну все, теперь от Ариадны точно не отстанет!
До академии долетели без приключений. Привратник сухо сообщил, что до отбоя осталось полчаса. Мы так устали, что дружно его поблагодарили. Невидимый привратник с плохо скрываемым ехидством осведомился, что это нынче наливают в «Двух дорогах». Потом, снова став бесстрастным, повторил про отбой.
В комнату я вошла с единственным желанием: лечь и проспать несколько лет. Прогулка, вино, танцы и выброс силы на крыльце ресторана превратили меня в плазмодий, который только и способен, что перебирать ложноножками в сторону кровати.
Но не успела сделать пару шагов по гостиной, как из балконной двери выскочило нечто бледное, с взъерошенными черными волосами. Пискнуть не успела, как сам на себя не похожий Закери поднял меня под мышки, покрутил. Точно как батюшка. Только с нашей небольшой разницей в росте не было ощущения, что меня несет прямо к облакам. Убедившись, что я вернулась целиком и даже не покусанная, поставил на пол и, обнимая за плечи, отрывисто спросил:
— Зачем, демоны тебя забери, Кейн, ты носишь браслет, если не отвечаешь?
— Так это ты вызывал? — Я попыталась освободиться.
Шелдон лишь сильнее стиснул мои плечи:
— Я. Ты хоть понимаешь, что случилось?
— Ничего. — Мне не нравилось, когда в чем-то обвиняют без причины. — Один сэкономил, второй не проверил. А цапля у них счастливая.
— Цапля… — Закери подцепил пальцами мой подбородок, заставил посмотреть в злые и обеспокоенные карие глаза. — Занеси руны в намять.
Резко отступил, развернулся и пошел к балкону.
В детстве мы с кузинами часто ссорились. Именно тогда поняли, что если не понимаешь, о чем речь и на тебя обиделись, обнимай!
Я догнала Закери и обняла за талию со спины. Шелдон вздрогнул, потом напрягся, словно я не девушка, а зомби не первой свежести.
— Закери, я правда не понимаю, чего ты злишься. Сегодня столько всего случилось, у меня нет сил думать. Неверное, Алекс с тобой связался и сказал про козырек, но все не так страшно. Мы надышались пылью, и только, — прошептала я, уткнувшись носом в его рубашку. — Давай я завтра подумаю надо всем этим и извинюсь. Правда, я безумно устала. У меня сейчас в голове половина извилин в анабиозе!
Я потерлась щекой о его рубашку.
— Ладно, несчастье ты мое ходячее, — сдался Закери. — Давай доведу тебя до спальни, а то придется нести к Фармеру после спанья на коврике. Ну что, детеныш мартышки, идем? На раз-два, левой!
— Завтра обязательно извинюсь! — повторила я, когда мы, не меняя позы, доковыляли до пункта назначения и меня уложили поверх одеяла.
Утро началось с понимания, какой пустоголовой я была вчера. Самое место — среди скелетов на погосте! Закери чувствует смерть. Не отвлек бы его звонок, не обеспокоил, лича с два моя интуиция проснулась бы! Тут не просто извиняться надо — в ноги кланяться! Как нимфа Дастина учила.
О том, что меня могло прибить на выходе из «Толстой цапли», старалась не думать. На ходу одеваясь, решила подкрепить организм тоником, но бутылка исчезла. Залезла в шкаф, куда перепрятала эльфийское вино, однако корзина тоже сделала ноги в неизвестном направлении. Найду шутника и устрою ему сезон дождей.
На лестнице столкнулась с Алексом. Понимающе усмехнувшись, он огорошил:
— Закери в лазарете.
— Почему в лазарете? Как в лазарете?
— Целиком, всем организмом. Пока Фармер его латает и лечит от похмелья, ректор с деканом придумывают наказание за попытку пробить защиту ворот.
Это из-за меня.
— Куда? Я еще не все рассказал?!
В лазарет я летела, словно за мной гнались призрачные гончие.
— Где он? Что с ним? — с надеждой воззрилась на Фармера, что-то пишущего за столом.
— И вам доброе утро, Кейн! — Целитель постучал кончиком стило по столу. — С ним все в порядке, до завтра полежит под наблюдением. А потом пусть хоть снова все ворота ломает, да, Шелдон?
— Нет, — донеслось угрюмое из-за шторки.
— Ну что ж вы так? Я только-только решил вам постоянный абонемент выписать, — в притворном расстройстве протянул улыбающийся Фармер.
— Обойдусь пока. — Закери, застегивая на ходу рубашку, подошел ко мне.
Выглядел он как самый натуральный упырь. Бледный, с синяками под глазами, со странными отметинами на коже. Казалось, его зашвырнули в коробку с иглами и хорошенько потоптались.
Или у меня были вчера, помимо прочего, проблемы со зрением и пора сдаваться Фармеру, или вся эта красота была еще не видна.
— Что с тобой?
— Крайняя степень магического истощения плюс частично убранные последствия столкновения с заклинанием, превосходящим его силы. Наглядное доказательство того, что даже десять бутылок тоника, усиленного магией, не помогут, — ответил вместо Шелдона целитель. — Кейн, можете проводить его до палаты. Шелдон, объяснитесь с девушкой — и спать. Учтите, снотворное сработает независимо от того, легли вы в кровать или нет.
— Значит, это ты забрал вино? — Мы остановились у палаты, я чувствовала неловкость.
До сегодняшнего дня за меня могли сдвинуть горы только родители. Закери поступил как настоящий друг!
— Я думал, успею. Преподов не было. Колокольчик не помог. Твой номер привратник дал только после того, как я пару раз пролетел по аллее. Тут у них такое понакручено, словно к осаде демонов готовятся!
— Извини. Я не знала, что это ты. — Я разглядывала свои пальцы.
— И ты извини. Не надо было переться к тебе из лазарета и орать на тебя. — Закери наклонился и заглянул мне в глаза, протягивая руку. — Мир?
— Мир! — Я пожала согнутый мизинец Шелдона.
Приподнялась на цыпочки и коснулась губами его щеки.
— Спасибо!
— Иди уж! Соблазнительница! — шутливо приобняв меня за талию, некромант игриво поцеловал в уголок губ.
Ничего такого, дружеская шалость, но сердце почему-то екнуло, а потом застучало быстрее.
