Озеро напоминало чашу. Почти полная луна отражалась в темной поверхности воды, по которой то и дело пробегала серебристая рябь.

— Рыба? — предположила я, вместе с драконом ступая на поскрипывающие доски мостика, ведущего к глубокой воде.

— Увидите, — загадочно улыбнулся Крэйг, гася светляка.

С мостика в воду вели две деревянные ступеньки, по ним можно было спуститься и отправить в плавание по озеру венок. Чем я тут же занялась. Раз уж пришла, почему бы не загадать желание? Вреда точно не будет.

Пока я спускалась, дракон убрал трость и остановился на краю моста. Видимо, за пару дней знакомства привык, что новая ведьма постоянно падает, потому и следил за мной внимательно, словно я вот-вот нырну вместе с венком.

Присев на корточки, я опустила свое цветочное творение в воду. Что загадать? Чтобы все разрешилось благополучно. Венок, плавно покачиваясь, поплыл к середине озера. Попал в отражение луны, вспыхнул серебром, закружился на месте, словно в водовороте. Но поверхность озера даже не шелохнулась, хотя по ней заструилась лунная магия.

Я поднялась на ноги и оторопело уставилась на идущую серебристыми кругами воду. Отражение быстро менялось. Казалось, передо мной зеркало, через которое я связалась с каким-то другим местом, необычным, волшебным, загадочным.

Заросшие высокой травой холмы тянулись до горизонта. Ветер пробегал волнами, и под его легким дыханием вспыхивали серебристые огоньки. Они взлетали и раскрывались бутонами причудливых цветов, превращались в невесомых бабочек и забавных зверей, напоминающих крохотных драконов. Воспарив к серебристой россыпи звезд, исчезали, чтобы снова вспыхнуть в траве разбуженными огоньками.

— Осторожно! — тихо шепнули мне в ухо, удерживая за талию и локоть.

Завороженная, в желании увидеть чудо поближе, оказаться рядом с волшебным зеркалом, я поскользнулась на мокрой доске и чуть не свалилась. От вечернего купания спас Крэйг, вовремя спустившийся ко мне. Ширины ступеньки едва хватило, чтобы он встал рядом. Пришлось прижаться боком к дракону, потому что попытка отодвинуться выглядела бы глупо.

— Это подлунные земли? — Я посмотрела через плечо на Крэйга, его теплая твердая ладонь надежно удерживала меня за талию.

— Да.

— Теперь я понимаю, почему все в таком восторге. Такая красота. Удивительно, что на Лунные озера не устраивают экскурсии…

Раздумывая вслух, я отвлекалась от мыслей о предстоящем разговоре и… позабыла о смущении, которое вновь охватило меня рядом с драконом.

Если бы только смущение! С одной стороны, я чувствовала себя не в своей тарелке; с другой — мне нравилось, казалось, весь мир сужается до одного мужчины. И это захватывало, заставляло сердце замирать в предвкушении.

Головой я прекрасно понимала, что никакого продолжения не будет. Это я стою рядом с замечательным мужчиной, а Крэйг привел на озеро предательницу, которую он понял, но вот простил ли? Да и с чего ему меня прощать? Его мысли сейчас наверняка заняты другим, и мне бы неплохо вспомнить, что я тут оказалась совсем не для того, чтобы краснеть и бледнеть.

— Затраты на организацию экскурсий вряд ли бы окупились. — Крэйг помог подняться на мостик, и мы уселись на нагретые за день доски. Дракон, как настоящий джентльмен, отодвинулся и больше не смущал запутавшуюся в своих мыслях недоведьму. — Чтобы увидеть подлунные земли, нужно прийти сюда с хозяином подлунных земель.

— Ого! Не знала. И все равно здесь очень красиво, даже если не видеть тайных мест. Понимаю, почему девочки были в таком восторге.

— Мало кто помнит, что те, кто с благословения Лунной Девы получил возможность обращаться к ночному солнцу, когда-то не просто черпали силы из ее владений, они могли попасть туда.

Любопытство требовало накинуться на дракона с вопросами, узнать, почему сейчас драконы не могут попасть в подлунные земли и не связано ли это случайно с ведьмами, которых Крэйг старательно выживает из замка. Чересчур старательно для того, кто просто не любит их. Он слишком умен, чтобы переносить неприязнь с одной конкретной ведуньи на всех.

Однако я ограничилась безликой репликой:

— Надо же…

Крэйг четко дал понять, что не собирается прояснять ситуацию с ведьмами. Если она связана со способностями хозяина подлунных земель, то задавать вопросы бессмысленно. Все равно не услышу больше, чем мне решат сказать.

— Когда-то дорога в подлунные земли была открыта всем хозяевам. Они могли не только увидеть, но и попасть туда. И не только они. Их половинки — тоже. Но лишь те, с которым их связывали взаимные чувства.

— Как романтично, — глядя на завораживающее отражение в озере, улыбнулась я.

— Взаимные чувства — всегда счастье.

Я с удивлением заметила, что в голосе Крэйга нет грусти. Немного сожаления, надежда, но не грусть. А именно ее стоило ожидать после слухов о коварной ведьме-фрейлине, разбившей ему сердце.

— Для хозяев подлунных земель взаимные искренние чувства всегда были особенно важны.

Последнюю фразу Крэйг добавил после небольших раздумий и замолчал. Я почти физически ощущала его внимательный взгляд. Что опять он проверял и какого ответа ожидал, я не знала, поэтому сказала, как было на сердце:

— Они важны для всех. Моя мать вышла замуж без любви. Для нее брак был каторгой. Хотя мой папа ее любил. Но, несмотря на всю любовь, он не смог ее удержать. Она все равно ушла в монастырь, как и мечтала с детства. — Слова звучали сухо, официально. Все, что могла, я уже пережила. Осталось лишь сожаление, что нельзя вернуться в прошлое и рассказать отцу, чем закончится его женитьба. Впрочем, не все так печально. — А вот с мачехой у них любовь. Мама… Энариэль говорит, что это чудо.

— Любовь — всегда чудо. Неожиданное, но очень желанное.

Это точно он сказал?

Я удивленно повернулась к дракону. Он мягко улыбался. Его рука потянулась и невесомо коснулась моей щеки.

И тут в голове раздался истошный кошачий вопль. Я вздрогнула, поморщилась, потерла ухо. А Фан продолжала воплями вызывать нерадивую хозяйку. Да что ж у них там стряслось-то?

— Еще одна тайна, о которой вы забыли? — догадался дракон.

Алхимикам он Фан вряд ли сдаст, так что можно признаться.

Я виновато улыбнулась, кивнула.

— Имп, — констатировал Крэйг, — конечно же зеркальный?

Не знала, что импы делятся на виды. Впрочем, неудивительно: материалов по ним почти нет.

— Не знаю, может быть, и зеркальный. — Я пожала плечами. — Простите, но мне надо узнать, что там случилось. Фан редко вызывает меня сама, у нее на это уходит слишком много сил.

Крэйг задумчиво смотрел на отражение лунных земель, притягательных и недоступных. Пока Никки торопливо общалась с Фан, он размышлял над словами ведьмочки, оказавшейся магом отражений.

Николь права: ее сведения — сплошные домыслы и догадки, однако изучить их нужно. Хотя бы потому, что, как у большинства женщин, у ведьмочки-зеркальщицы отлично развита интуиция. А точнее, природный дар подмечать мелочи, которые выбиваются из общей картины, делают ее шероховатой, неправильной.

К примеру, пятнадцатиминутная истерика у того, кто в избыточном проявлении чувств был замечен лишь однажды, если не считать нежный возраст, когда все ревели над разбитыми коленками и выпавшими молочными зубами.

Рыдал Освальд на экзамене, но непонятно, от обреченности или от содержимого неудачно разбитой пробирки. Его однокурсники, которых удалось найти, насмешливо утверждали, что из-за первого: преподаватель собирался испортить блестящий диплом низкой оценкой и не соглашался на пересдачу. После этого инцидента Освальда даже дразнили пару месяцев. Он злился и вопреки идеальному образу блестящего студента набил пару физиономий.

И вдруг — опять истерика, в день смерти жены. Сильно любил? Вряд ли. Значит, Николь права, ему были нужны эти пятнадцать минут. С настоящим обликом Меган тоже вопрос. Жаль, нельзя провести тайную эксгумацию тела — леди Уорнер кремировали. Пепел развеяли согласно обычаю, принятому в ее семье.

Снова совпадение? Или умысел? Насколько дракон помнил, в телах метаморфов содержались характерные частицы магии, которые невозможно уничтожить огнем. Если догадка Николь верна, то тайна исчезновения или смерти ее подруги хранится в том самом пресловутом колье, но… Магия зеркальщиков весьма специфична, как и артефакты, на ней основанные.

Именно поэтому дракон был рад, что Никки ему доверилась. Лучше будет, если она наденет бабушкино наследство в его присутствии. Вряд ли украшение причинит вред потомку хозяйки, а остальное Крэйг исправит.

Все же в том, что ведьмочка оказалась не ведьмочкой, есть огромный плюс: ей не нужно покидать замок в полнолуние, потому что опасность угрожает лишь ведьмам. Крэйг усмехнулся. Девушка, сама того не зная, решила сразу две его проблемы. Слово дракон сдержал: теперь официально в Алфорде есть ведьма. Женщина-девушка с силами ведуньи — именно так было написано в треклятой книге на скрытых магией страницах. Уточнения, что это не может быть зеркальщица, там не имелось. А значит, бесконечный хоровод ведьм закончился. Крэйгу не нужно больше выпроваживать их до очередного полнолуния или придумывать причину, чтобы отсылать из провинции в знаковые дни.

У него появится больше времени на то, чтобы разобраться с проблемой. Надежда на Галену была велика, однако дракон прекрасно понимал, что всегда нужно иметь несколько вариантов решения, и не останавливал поиски ни на минуту. Что-то должно было остаться. Не могли детали жизни целого драконьего поколения выпасть из летописей бесследно.

Больше времени будет у него и на Освальда. Чутье подсказывало, что стоит Николь надеть ожерелье, как положение жениха сильно изменится. Что касается самой Николь… Крэйг не был бы собой, если бы не понял, что подвигло ее на обман. Дракон постарался показать ей, что не осуждает. Сам бы поступил так же, окажись на ее месте. Но Никки все еще чувствовала себя виноватой.

Придется поговорить прямо. Заодно предложить ей продолжить изображать ведьму. Правда, для этого нужно частично посвятить Николь в суть проблемы. Однако Крэйг был уверен, она не испугается и не откажет ему в помощи. Это не в ее характере. Да и не сможет.

Дракон с радостью заметил, как Никки искоса смотрит на него, как смущается и не отстраняется, потому что ей хочется быть рядом. Ее тоже тянет к нему. Даже более того — он ей нравится. И Крэйг сделает все, чтобы это чувство превратилось в то самое, неожиданное и долгожданное.

— Крэйг! — Николь подскочила на ноги и взволнованно поправила юбку. — Фан украли! Ее везут к западной границе провинции!

По пальцам зеркальщицы заструились голубые змейки. Сила отозвалась на страх хозяйки и была готова сорваться неуправляемыми проклятиями.

— Идем! — подал руку Никки дракон.

Единственный вопрос, что промелькнул в голове Крэйга, пока он шагал с Николь от озера до поляны, откуда удобно подняться на крыло огромному ящеру: «Что за болван решил украсть фамильяра у ведьмы губернатора?»

Фан похитили! Мою пушистую помощницу выкрали прямо у ворот Алфорда! Из калейдоскопа грез, которыми меня засыпала кошка, было ясно, что воры использовали магию.

Фан в очередной раз навестила кухню и, объевшаяся и довольная, решила осмотреть замок снаружи. Когда мы приехали, кошка заметила пару птичьих гнезд в зарослях и теперь была не прочь поживиться яйцами. В первом же кусте ее и накрыло. Мяукнуть не успела, как очутилась в непроницаемом коконе с гладкими стенами. Затем оболочка прогнулась, и Фан осталась без зеркальной подвески. Что за магия ее удерживала, она не смогла определить.

Поняв, что сама не выберется, имп вызвала меня напрямую, без зеркал. Объясняя, в какую сторону ее везут, она ориентировалась на зеркала Алфорда и Вестлея. Шустрая кошка успела сбегать туда вслед за молочником: ей было любопытно, где живет пахнущий сливками благодетель. И все равно Фан точно не знала свое местоположение. А чем дольше мы общались напрямую, тем больше она рисковала заработать магическое истощение. Поэтому я оборвала связь, как только мы с Крэйгом оказались на большой поляне. Пока дракон шел к ее центру, я с нетерпением переминалась с ноги на ногу. Крэйг сказал, что магические крылья медленнее, чем его звериная ипостась. Вопрос родства и равенства он предпочел не поднимать.

Оборот ночью выглядел куда зрелищней, чем днем. Алая дымка, которой подернулся силуэт лорда, отливала пурпуром заката. На красных крыльях вспыхивали руны. Казалось, каждая чешуйка светится. Дракон вблизи завораживал.

Тряхнув головой, я торопливо взобралась по теплому крылу, устроилась между шипами гребня. Меня тут же закрыл невидимый щит. Дракон взмыл в небо, развернулся.

От открывшегося вида захватывало дух: звездное небо, огромная луна и темная земля с замысловатыми россыпями огоньков поселков и городов.

Крэйг летел с невероятной скоростью, и через каких-то десять — пятнадцать минут мы оказались на другом конце провинции. Дракон завис над нитью дороги, всматриваясь.

— Попробуйте найти Фан через вашу связь, — проворчал он, поняв, что похитители каким-то чудом смогли замаскировать себя от поисковых заклинаний.

Не слишком ли много мороки для кражи импа? Алхимики платят хорошо, но не настолько, чтобы тратиться на недешевую маскировку.

— Хорошо.

Никогда раньше не пробовала искать Фан без зеркал… Хотя если она может со мной связаться напрямую, то и у меня должно получиться. Закрыла глаза, сосредоточилась на пушистой помощнице. Потянулась к ней мысленно. Показалось, что вижу Фан, сидящую в каком-то коконе, неподалеку от нас…

И тут меня буквально выкинуло, перед глазами всплыло бабушкино ожерелье.

Треклятое украшение нагло влезало во все попытки понять, где имп. Казалось, оно чего-то от меня требует. Хотя почему чего-то? Ему приспичило очутиться у меня на шее, прямо здесь и сейчас!

— Они где-то рядом, — уныло выдохнула я, открывая глаза. — Точнее сказать не могу, бабушкино колье мешает. Такое чувство, что оно хочет, чтобы я его надела.

— Вполне может быть. — Крэйг заложил вираж, по кругу облетая участок дороги, на который я указала рукой. — Семейные реликвии не любят, когда их дарят, и стараются вернуться к хозяйке.

— Может, мне его надеть?

Придется запоминать, что оно покажет прямо в полете, но другого выхода я не видела.

— Наденьте, только вначале разрешите наложить на вас заклинание консервации памяти. Оно позволит запомнить все увиденное в деталях и потом, в спокойной обстановке, вспомнить.

— И откуда такие познания?

За такие игры с памятью отчислили не одного студента.

— Грехи молодости, — усмехнулся дракон.

Меня окутала алая дымка, запястье обвила цепочка рун. Активировав их, я смогу просмотреть воспоминания.

Я быстро вытащила ожерелье из кармана, застегнула. Палец, на котором был невидимый перстень, нагрелся, ушам тоже стало тепло, по шее будто пером провели — украшения приняли меня и были готовы рассказать, что в них отразилось. Оцарапав подушечку пальца булавкой, я мазнула им по аметисту на ожерелье. В голове стремительно закружился калейдоскоп картинок, в ушах шумом прибоя зазвучали голоса. Потом их будто в черную точку втянуло: сработало заклинание консервации.

Крепко зажмурившись, я снова сосредоточилась на Фан. Кошка двигалась по лесу вдоль дороги.

— Назад и чуть влево, четверть мили от нас, — распахнув глаза, выпалила я.

Дракон заложил крутой вираж, мы ухнули вниз. Голоса в ушах никак не хотели смолкать, к ним присоединился назойливый перезвон. Глаза заволокло белым маревом, сквозь которое проступило режущее сияние, словно солнце било в осколки зеркала. Я ничего не видела и почти не слышала, но молча вцепилась в драконий гребень: Фан была уже близко, совсем рядом, и я боялась помешать Крэйгу ее освободить.

Крики… шум, рык… Я упала, скатилась по мягкому и теплому крылу. Не удержавшись на ногах, рухнула на влажные от вечерней росы стебли. В ладони втиснулось нечто пушистое… Мучивший меня свет неожиданно погас, звуки стихли, и я провалилась в темноту.

Крэйг со злостью разглядывал быстро исчезающие остатки кошачьей тюрьмы. Тот же принцип, что и у полостей, в которых вырастили василисков. Проще, топорней, но кто подсказал, как сделать, ясно.

Дракон был готов поставить собственный хвост на то, что воришек нанял его давний враг, а значит, у него появился помощник из разумных. Или все же Крэйг ошибается и за похитителями импов стоит кто-то еще? Неужели дед решил нарушить слово?

Истошный кошачий вопль заставил Крэйга обернуться. Николь медленно оседала на траву. Фан с воем носилась вокруг. На шее девушки сиреневым огнем светилось ожерелье, руку и голову тоже быстро охватывало сияние.

Крэйг громко выругался: заклинание консервации развеялось! И если он хочет не потерять то, что было сохранено в отражении ожерелья, придется обратиться к силам хозяина подлунных земель.

Солнечный зайчик путался в ресницах, мешая спать. Сонно повернувшись, я обняла дрыхнущую рядом Фан. В голове тихо звякнуло, словно треснул бокал. Я замерла, вспомнив, как провалилась в темноту. Распахнула глаза и, приподнявшись на локтях, обвела взглядом свою собственную спальню в замке, заметила сопящую в кресле горничную. Ощупав шею, убедилась, что ожерелье на месте и мне не приснился обморок в лесу. Подняла руку и с облегчением увидела цепочку рун на запястье. Опустилась обратно на подушку, поглаживая Фан, провела кончиками пальцев по вязи, активируя заклинание.

Картинка в голове появилась почти сразу, казалось, я смотрю из зеркала на спальню Меган. Видимо, ожерелье не буквально запоминало то, что случилось, а использовало для этого ближайшее зеркало.

Подруга, сидя на пуфике, расчесывала волосы. Черноглазая восточная красавица смотрела на свое отражение со странным нечитаемым выражением. На ее шее поблескивало бабушкино ожерелье, на пальце — перстень, в ушах сверкали серьги. На подруге комплект выглядел блекло. Отложив расческу, Меган провела пальцами по ожерелью, поморщилась, словно от зубной боли. Прикрыла глаза и сосредоточилась.

Волосы подруги светлели, появилась непослушная челка, кожа побледнела, исчезли пышные формы. Пара минут, и… в зеркало смотрела я. Оценивающе покрутив головой, Меган сняла украшения и сложила их на столик перед зеркалом. Обратное превращение в смуглолицую брюнетку заняло у подруги пару секунд.

Снять украшения могу только я? Так и есть. Я и сняла. Точнее, моя копия. Однако семейные реликвии разницы не увидели.

Но зачем Меган разыгрывала перед нами с Сильвией тот маскарад? Не хотела меня обидеть? Другого объяснения не было.

А Меган тем временем облачилась в облегающий фривольный халатик, который не просто подчеркивал формы, а был мал на несколько размеров и с трудом сошелся на фигуристой подруге. Довольно подмигнув зеркалу, она исчезла из поля зрения.

Хлопнула дверь, донеслись приглушенные голоса. Затем крики. Освальд кричал на Меган, она отвечала. Потом снова хлопнула дверь. Послышался звук оплеухи.

— Освальд! — донесся испуганный всхлип подруги. — Не надо! Я люблю тебя!

— Ты мне не нужна! Старуха! — жестоко припечатал Уорнер.

И тут спальню начало быстро заволакивать дымом.

Дальше я смотрела, стиснув зубы и с трудом сдерживая рвущиеся вместе с магией ведьмы проклятия. Меган металась по спальне, звала на помощь. Освальд насмешливо отвечал из-за запертой двери, что она ему надоела, у него скоро будет новая игрушка, гораздо лучше. С приятным бонусом в виде долголетия.

Последнее, что я увидела перед тем, как дым заволок спальню, — сияние, исходящее от украшений бабушки, и отразившаяся в них до боли знакомая лаборатория с четырьмя умирающими зеркалами. К счастью, обман Меган не избавил ее от защиты бабушкиного комплекта.

В наступившей тишине заскрипела дверь. Раздался мужской кашель, потом Освальд, очевидно, активировал артефакт, очищающий воздух. Громко выругался, обведя ошарашенным взглядом пустую спальню. Обыскал все. Даже под кровать залез и в окно высунулся, видимо посчитав, что жена смогла справиться со сложным замком рамы, явно настроенным на него, и выпрыгнула с четвертого этажа.

Взгляд Освальда случайно упал на украшения… Он с удивлением уставился на отражение незнакомой комнаты, до сих пор различимое. Потом в бесцветных глазах промелькнуло понимание.

— Что ж, так даже лучше, — усмехнулся он и добавил: — Я знаю способ присмотреть за тобой, Меган, ты оттуда никогда не выберешься.

И, насвистывая, ушел. Некоторое время я видела лишь опустевшую спальню, потом снова появился Освальд. Покраснев от натуги, он тащил на руках спящую женщину, точную копию Меган. Уложил на кровать и, прикрыв свой нос платком, вылил ей на лицо содержимое какого-то флакона. К счастью, за тем, как умирала бедняжка, мне наблюдать не пришлось: Уорнер забрал украшения и удалился. Скрипнула дверь, и видение закончилось.

Открыв глаза, я ударила кулаками по кровати. Прокляну! Сама, лично! И ничего, что не умею! Самые страшные проклятия у ведьм получаются спонтанно! Немедленно рассказать обо всем Крэйгу!

Я потормошила Фан и шепотом попросила найти дракона, пока одеваюсь. Кошка недовольно фыркнула, соскочила с кровати, громким мяуканьем разбудив горничную. Увидев меня на ногах, эльфийка радостно заулыбалась. Попытку помочь одеться я пресекла на корню, сказав, что хочу проверить новые свойства экспериментального наряда. Чувство самосохранения вынесло Лирей из моей спальни быстрее, чем я успела взять в руки белый, с голубым отливом чулок.

Пока я торопливо натягивала платье и причесывалась, Фан прошлась по зеркалам.

Крэйг с Освальдом сидели в кабинете дракона. Под окном на карнизе замерла Хлоя, в кустах притаились наблюдающие за ней телохранители. Любопытному «телу» ничего не угрожало, его подстраховывали заклинания. Конечно, подслушивать плохо, но в случае необходимости Крэйг сделает так, что снаружи не будет слышно ни звука.

— Ну что, идем предъявлять обвинения? — отложив расческу, я подхватила Фан на руки.

Кошка встревоженно шевельнула ушами и прислала мне грезу: карету, быстро уезжающую от замка. Фан боялась за меня. Мой обморок напугал ее сильнее, чем охотники на нечисть.

— Нет, мы не можем уехать. Не сейчас, Фан, теперь я точно знаю, где Меган. — Я погладила помощницу по голове, успокаивая. — Освальду не отвертеться.

Фан неохотно мурлыкнула, потрогала лапой мою руку и устроилась увесистым меховым воротником на плечах.

Мысленно пожелав себе удачи, я быстрым шагом вышла из спальни. Пока блуждала по коридорам, представляла, как постучу в дверь, войду и представлюсь подругой Меган. А потом скажу, что знаю, как она умерла.

Я настолько увлеклась, что на полном ходу влетела в рыдающую Хлою.

— Он меня не любит! — Драконица уткнулась лицом в мое плечо. Точнее, в бок Фан.

— Кто не любит? — Я погладила всхлипывающую девушку по волосам.

Нет, конечно, я догадалась, о ком речь. Но неужели Освальд настолько циничен, что в лоб заявил об этом Крэйгу? Интересно, а Уорнер выжил?

— Освальд! Он никогда меня не любил! Я для него удобная па-а-артия! — пошмыгала в пушистый кошкин бок Хлоя.

Нет, он не циник, он самая обыкновенная сволочь!

— Я уеду! Да! — неожиданно собранно объявила драконица, растирая слезы по лицу. — К дедушке!

М-да, женская логика — такая логика.

Я разрывалась между желанием немедленно отправиться к Освальду и высказать все, что о нем думаю, и страхом оставить Хлою одну. С ее характером она не только к деду решит съехать немедленно — на другой континент придумает сбежать. Хотя идея неплохая. Только нужно не к деду бежать, а на какой-нибудь курорт, инкогнито, с охраной.

Еще одна причина, по которой никак ни решалась уйти, — это правило, что подруг в беде не бросают. А я сделала все, чтобы считаться подругой Хлои.

Решение проблемы само напомнило о себе, громко фыркнув мне в ухо.

— Вот, держи! — Я вручила кошку девушке. — Освальд — козел! Причем старый козел! Да-да! У него даже есть лысина на макушке! Ну, или скоро будет… — мстительно прищурилась я. — Он не стоит того, чтобы такая юная красивая девушка рыдала из-за него.

Я вытащила из кармана платок и протянула Хлое.

— Но Освальд… — неуверенно начала драконица, на глазах которой снова появились слезы.

— Он гад. Точка. Есть помоложе и получше. — Я незаметно показала на замершего в конце коридора Эльберта.

Девушка скорчила гримасу.

— Нет так нет…

Беловолосый идиот все-таки упустил прекрасную возможность завоевать внимание Хлои.

— Найдем другого, который будет с тебя пылинки сдувать. А сейчас идите с Фан на кухню и просите торт… Нет, два! И много сока.

Советовать вино я не рискнула, отлично помня, что в прошлый раз драконица уснула на моем плече.

— А об Освальде ты подумаешь потом, хорошо? — Я заглянула в заплаканные глаза.

Хлоя шмыгнула, кивнула и, прижимая Фан к груди, побрела по коридору. Отлично.

Освальд, к тебе идет жутко злая зеркалыцица со способностями ведьмы!

Вначале все складывалось точно так, как я себе представляла. Я постучала в дверь из мореного дуба, попросила разрешения войти, дождавшись утвердительного ответа, решительно шагнула в кабинет.

Освальд, сидя в кресле, задумчиво перекатывал в ладонях бокал с водой. Крэйг, опершись спиной о подоконник, наблюдал за ним от окна.

— Леди Деклан, рад, что не пришлось посылать за вами, — не дал вымолвить ни слова дракон. — Прошу, присаживайтесь. — Он радушно показал на диван у стены. — Как лицо заинтересованное, вы можете присутствовать при нашем с лордом Освальдом Уорнером разговоре.

Я ответила на цепкий изучающий взгляд Освальда кривой улыбкой. Да, я лицо очень заинтересованное!

Крэйг дождался, пока я усядусь на диван, и продолжил:

— Итак, лорд Уорнер, этот разговор является неофициальным, но после него будет начато расследование смерти вашей супруги. Фактически это ваш последний шанс рассказать, как все было.

Освальд с прищуром посмотрел на бокал в руках, медленно поставил его на подлокотник. Поправил перчатки, повернулся ко мне и зло усмехнулся.

— Одна из подруг моей супруги, я так полагаю? Одна из тех стерв, с которыми она проматывала мои деньги?

— Да как вы смеете!

По моим пальцам заскользили голубые змейки.

— Леди, держите себя в руках. — Голос дракона обдал холодом. — Не вынуждайте просить вас покинуть кабинет.

Да как он?.. Я ведь права! И тут меня осенило: Крэйг ведь ничего не знает!

— Он!..

— Леди Деклан! Я помню о вновь открывшихся обстоятельствах. Я отлично помню вчерашний вечер, — отрезал лорд Эзраа, затем добавил мягче: — Не мешайте мне, пожалуйста. Вы и так сделали много для своей подруги.

Ошарашенная тем, что дракон, оказывается, в курсе новых обстоятельств, я замолчала.

Освальд скривился.

— Лорд Уорнер, я бы попросил, — отреагировал дракон на его гримасу.

— Как скажете, лорд Эзраа, — театрально склонил голову Освальд.

Дракон даже бровью не повел. Невозмутимо прошел к столу и устроился в кресле.

— Итак, лорд Уорнер, мы выяснили, что в день смерти вашей жены в вашем доме случилось нечто странное, что вы скрыли. Что именно?

Я могла бы крикнуть: «Он хотел убить Меган, и она оказалась в зеркалах на другом конце страны», — но не рискнула открыть рот под взглядом невозмутимого дракона. Собеседник с каменной физиономией здорово нервирует.

— Да, — поморщился Освальд, — скрыл. Это могло бы сильно испортить мою репутацию.

— Леди. — Крэйг слегка дернул бровью.

Я невинно взмахнула ресницами, пожала плечами и убрала с пальцев змейку, нацеленную прямо в физиономию наглого лгуна.

— Продолжайте, лорд Освальд.

Уорнер нервно постучал пальцами по подлокотнику, дотронулся до кончика носа.

— Моя жена покончила с собой.

Ничего не сказала лишь потому, что потеряла дар речи от такой наглости.

— Меган вдохнула лошадиную дозу какой-то дряни, по запаху чем-то напоминающей мускус. Я всего лишь немного вдохнул, пока нащупывал у нее пульс. — Освальд расстроенно потер виски, продолжая возводить напраслину на Меган: — От этой гадости невыносимо слезятся глаза, и трясет, точно припадочного. Доктор пятнадцать минут пытался мне помочь, пока не отпустило.

Как все складно! А доктор — идиот?

— К счастью, доктор списал мои слезы на истерику. — Уорнер взял в руки бокал, отпил воды и расслабленно откинулся на спинку кресла. Казалось, он что-то для себя решил. — Я не мог допустить, чтобы мое имя трепали в газетах, поэтому посчитал, что если артефакт не выявил яд…

Он развел руками, позволяя самим додумать.

— Почему вы решили, что ваша супруга покончила с собой? — Крэйг продолжал изображать ледяную статую.

Хотелось даже поежиться.

— Меган была весьма своеобразной женщиной, — уклончиво ответил Уорнер.

— Прошу подробнее.

— Спросите у этой… леди. — Он брезгливо кивнул на меня.

Жаль, моя метелка обзавелась корнями, а то устроила бы ему «случайное» падение на бис.

— Предпочел бы услышать вашу версию, лорд Уорнер, — отрезал Крэйг и с подозрением посмотрел на меня.

Я скопировала его бесстрастное выражение, старательно вспоминая чудесный вонючий сглаз сестры.

— Хорошо, как вам угодно…

Освальд прикрыл глаза и начал вещать. В его весьма подробном рассказе Меган была действительно своеобразной особой.

Расчетливой. Их брак был договорным. Освальд посчитал ее рассудительной и привлекательной для роли жены, а ее привлекли его деньги.

Капризной. Она постоянно требовала подарки, потом заявляла, что он принес не то.

Эгоистичной. Ее не волновало, сколько часов в день Освальду придется работать ради ее желаний.

Жадной. Она заставила мужа открыть на ее имя отдельный счет, который должен был пополняться на определенную сумму ежемесячно. Счетом она не пользовалась, брала деньги на покупки у Освальда.

Ветреной. Да, наша влюбленная по уши в супруга Меган, оказывается, ему изменяла. Благоразумия этой совершенно чужой для меня женщине едва хватало на то, чтобы не превращать мужа в посмешище, потому что она прекрасно понимала, насколько в высшем свете благополучие дел зависит от имени, но отказать себе в многочисленных интрижках не могла. Правда, развлекалась Меган исключительно под чужими личинами. По словам Освальда, ей доставляло удовольствие на время занимать место незнакомой женщины.

А бедный, несчастный, обманутый в ожиданиях муж терпел. Развод непутевая жена давать отказывалась, шантажируя его тем, что в случае расставания Уорнер лишится имени. Потому что леди Уорнер знала о нем нечто…

— Прошу вас, леди Деклан, выйти, а вас, лорд Эзраа, дать расписку о неразглашении, — мрачно потребовал Освальд, поглаживая перчатку.

Я удивленно посмотрела на невозмутимого дракона.

— Леди Деклан останется, она тоже предоставит вам расписку. — Крэйг вытащил из папки два подготовленных заранее документа, вписал наши имена.

Любопытство пересилило возмущение, и я подписала. Оригиналы документов отправились Освальду, копии — в папку дракона.

Уорнер недовольно поморщился, стянул перчатку и продемонстрировал нам шикарные перепонки между пальцами, которым позавидовал бы любой гусь. Перепонки мерзко шевелились и по его желанию укладывались вдоль пальцев. В таком виде они были почти незаметны. Конечно, при условии, что на руке перчатка.

— Мне было двадцать, когда я по глупости лишился обеих кистей. Я был пьян, руки размозжило валуном, там даже собирать было нечего. Целитель оказался ненамного трезвее. Выращенные им кисти оказались с дефектом, убрать который нельзя…

Первый раз за весь разговор я поверила, что Освальд расстроен. Еще бы, красавец перепончатый! И он после этого утверждает, что их брак с Меган был договорным? Да она восемь лет прожила с гусем лапчатым!

— Вам надо было обратиться к хозяину подлунных земель, — безучастно посоветовал Крэйг.

Если дракон сейчас предложит помочь Освальду, я его побью!

— У меня не было расписки о неразглашении. — Шутка Освальда вышла глупой.

— Хорошо. — Крэйг едва заметно качнул головой, глядя на меня, пришлось замолчать и оборвать ароматный сглаз на полуслове. — Повторяю вопрос: почему вы решили, что ваша жена покончила с собой? Почему не заподозрили убийство? Ведь кто-то из подмененных вашей женой женщин мог вычислить ее?

Я молчу! Молчу и совершенно не понимаю, почему дракон ходит кругами. Раз он знает, что я видела в отражении, то какие могут быть сомнения в виновности Освальда?

— Она всегда была очень осторожна. — Освальд натянул перчатку. — О ее развлечениях знал только я. Ей доставляло удовольствие рассказывать мне о них. Она прекрасно знала, что руку я на нее не подниму.

Сжимая кулаки, я вскочила на ноги, но из открытого рта вырвалось только тихое шипение. Я возмущенно уставилась на дракона. Крэйг жестом приказал мне сесть. Плюхнулась на диван не без помощи магии, хозяин замка беспринципно ею воспользовался, чтобы усадить меня обратно. Возможности проклясть или хотя бы сглазить Освальда меня тоже лишили: вокруг дивана появился едва заметный прозрачный щит. Что?! Меня самым настоящим образом посадили в клетку! Меня! А не того, кто чуть не убил жену, отравил незнакомую женщину и самозабвенно врал о собственной невиновности!

— Так почему вы не подумали об убийстве? — переспросил дракон.

— Меган оставила записку.

Я ждала, что предусмотрительный подлец вытащит из кармана бумажку, но Уорнер лишь поморщился.

— Я ее уничтожил.

Крэйг задумчиво склонил голову.

— Вы свободны, лорд Уорнер. С сегодняшнего дня вы отстранены от должности помощника. Для всех у вас длительный отпуск с последующим увольнением по вашему желанию. Прошу не покидать пределы провинции.

Освальд согласно кивал, в светлых глазах плескалось удивление. Не одной мне показалось, что он отделался слишком легко.

— Наши договоренности о помолвке считаются недействительными. Хлоя прекрасно слышала, как вы к ней относитесь. — Дракон вытянул руку, отодвинул штору и усмехнулся, глядя на паутинку трещин на стекле. — Надеюсь, вы благоразумны и не станете упоминать настоящую дату знакомства с моей племянницей?

— Что вы, лорд Эзраа, — холодная улыбка тронула губы Освальда, — я прекрасно помню, что встретил вашу племянницу через два дня после смерти Меган.

— Что касается вашей проблемы… Жду вас сегодня вечером в мэрии. Принесете заявление, и я уберу ваш дефект. — Крэйг жестом разрешил Уорнеру удалиться.

Нет, так просто я ему уйти не дам! Я замахала руками. Освальд удивленно нахмурился, остановился в шаге от двери. Я под куполом прозрачного щита, который, естественно, потащился вместе со мною, быстро подошла к столу и требовательно показала на лист бумаги.

Крэйг придвинул мне необходимое и убрал купол. Впрочем, не убрал, а заменил на сдерживающее силы заклинание. Я старательно вывела вопросы, рассортировав их по пунктам, продемонстрировала дракону и, когда он прочел, направилась к Освальду. Вручила список хмурящемуся подлецу и скрестила руки на груди.

Ну, что ты теперь соврешь?

— Один. Что вы сделали с Хлоей? Почему девушка, которой вы всего лишь симпатичны, ведет себя так, словно вы единственный в мире мужчина? О чем вы забыли нам сказать, лорд Уорнер? — прочел Освальд.

Он поморщился, словно съел корзину лимонов, нехотя вернулся к столу. Сел, посмотрел на свои сцепленные в замок пальцы. Я направилась следом, возмущенной статуей остановилась рядом с лгуном.

— Из-за косорукого лекаря появились не только перепонки, — вздохнул Освальд. — Я очаровываю женщин прикосновением. Вначале мне было забавно, потом оказалось, что рядом с зачарованными дамами я ничего не чувствую… Ничего. Я становлюсь будто… деревянным.

Есть в жизни справедливость!

— Перчатки помогают не всегда. Более-менее устойчивы метаморфы и некоторые оборотни. Но не все и не всегда. На взрослых драконов мои чары не действуют, да и, сами понимаете, дамы вряд ли обратят внимание на вдовца, человека, немага. Поэтому я решил рискнуть с юными драконицами. И оказалось, что на них мои силы действуют, пока их магия нестабильна.

Во взгляде этого козла перепончатого появилось даже нечто, напоминающее раскаяние.

— Потом я случайно встретил Хлою. Она вообще не поддалась… Это было чудо. Мне удалось найти исключение, особенную девушку. Я подумал — это знак. Ведь я ей нравлюсь не потому, что мои способности так на нее воздействуют. Я подкупил ее горничную, узнал, что ей нравится, постарался стать идеальным мужчиной. Все было хорошо, а потом неожиданно стало как со всеми. Я перестал к ней притрагиваться, но не помогло. В последнее время еще хуже… Но я не мог сам ее бросить, первое увлечение все же…

Он посмотрел на окно, криво улыбнулся.

— Я ведь прекрасно видел, что она за окном. Я не совсем изверг. Я попытался, не вышло. Значит, судьба такая, Меган была единственной устойчивой.

Могла бы говорить, восхищенно присвистнула бы. Вот это умение переворачивать факты в свою пользу! Виртуоз!

— Через пару недель Хлоя забудет о своем увлечении. А я… Это же даже не магия! Я ведь ходил в службу контроля, хотел зарегистрировать способности, потребовать блокирующие магию браслеты. Но они сказали, что у меня мания величия и человеку без дара нечего там делать! — возмущенно стукнул кулаками о подлокотник Освальд. — Целитель, чтоб его, сделал из меня «невидимку», мои чары неразличимы магами! И главное, он ведь не виноват, что у меня была прабабка-сирена!

Вначале сидхе, очаровывающий голосом, теперь сирен… тритон… в общем, лгун с влюбляющим прикосновением. Веселая компания собралась в Алфорде, ничего не скажешь.

— Исправить свойство, спавшее в вашей крови, я не смогу, разве только вернуть его в спящее состояние, и то не полностью. — Крэйг показал на лист, зажатый кулаке Уорнера. — Ответьте на второй вопрос леди Деклан.

— Что вы увидели в зеркале, когда проходили через холл замка? — прочитал приободрившийся Уорнер и нервно передернул плечами. — После смерти Меган мне иногда кажется, что я вижу что-то в зеркалах… Я не знаю, как описать… Будто что-то проступает сквозь мое отражение и смотрит… Всего секунда, но пробирает до костей. Возможно, это из-за яда, что вдохнула Меган. Я остался жив, но последствия…

Уорнер мотнул головой, с поклоном поднялся.

Я насмешливо проследила, как он выходит из комнаты. Едва захлопнулась дверь, как ко мне вернулся голос, а сдерживающее силы заклинание перестало действовать. Я не стала ругаться, неторопливо уселась на место Освальда и спокойно спросила:

— Может, объясните, почему вы его отпустили?

Зеленые глаза блестели от гнева, на стиснутых пальцах вспыхивали искры чар, но ведьмочка старательно сдерживалась. Правду пишут о зеркальщиках в книгах: забирая чужие силы, они перенимают самую яркую черту донора. Судя по взгляду Николь, ее подруга — весьма темпераментная особа.

— Он же врет. — Никки широким взмахом руки показала на дверь.

Она совершенно не понимала, что происходит, но не устраивала истерик.

— Вы ведь видели, что показали украшения? — Николь нахмурилась, с подозрением уставилась на дракона. — Или нет?

— Видел.

В этом-то и была проблема. Крэйг не был знаком с Меган, да и Освальда знал всего ничего, поэтому ему показалось, что запись в украшениях слишком подозрительная… нарочитая, что ли. И теперь ему предстояло объяснить это девушке, восемь лет считавшей Освальда законченной сволочью и окончательно убедившейся в этом вчера.

— Из-за него Меган чуть не погибла! — возмутилась Никки.

— Возможно.

Крэйг хотел бы обойтись малой кровью, но не выйдет. Слишком много совпадений. Жаль, в его руках пока нет сведений о мастере-артефакторе, создавшем зеркала и украшения. Императорский архивариус заверил, что в закрытой части библиотеки о нем есть много информации, обещал к утру добыть допуск и прислать копии.

— Возможно?! — Николь, поняв, что сорвалась на крик, виновато улыбнулась, прикрыла глаза, медленно выдохнула. И тихо и ровно спросила: — Вы точно видели то, что показали мне украшения?

— Да.

— Вы видели, как Освальд закрыл жену в задымленной спальне?

— Нет.

— Как нет? — Никки смотрела на Крэйга широко распахнутыми от удивления глазами.

— Ни вы, ни я не видели их одновременно. — Дракон старательно подбирал слова. — Мы лишь слышали ругань, а затем видели Освальда. Потом — снова Меган.

Никки с подозрением прищурилась, потом взволнованно убрала лезущую в глаза челку.

— Вы хотите сказать, что это Меган была в облике Освальда?

— Вполне возможно. Мы не видели их вдвоем.

— Видели! Когда Освальд убил ту несчастную женщину!

— А вы уверены, что это был он? — тихо спросил Крэйг и добавил, пока Николь не пришла в себя от его заявления: — Все, что нам показали, выглядит слишком нарочито. Не знаю, как у вас, у меня ощущение, что я посмотрел постановку в театре.

— А у меня такое ощущение сейчас, — зло усмехнулась Николь. — А еще очень хочется спросить, что вы пили, лорд Эзраа.

В зеленых глазах затаилась тревога, слова дракона заронили в ее душу сомнение. Правда, когда знаешь человека почти всю жизнь, сложно поверить, что он совсем не такой, как ты думал.

— На трезвую голову такого точно не придумаешь! — Николь скрестила руки на груди, откинулась на спинку кресла.

Она старалась выглядеть уверенно, но Крэйг прекрасно видел, что девушка запуталась.

— Если я правильно поняла ваши намеки, вы утверждаете, что Меган специально все разыграла, лишь бы обвинить Освальда?

— Да.

— То есть ее нет в зеркалах? — прищурилась Никки.

Такой вариант Крэйгу тоже приходил в голову.

— Тогда все просто, пойдемте в лабораторию, — предложила Николь, поднимаясь с кресла.

— Не сейчас.

— Почему?

— Мы не знаем свойств ваших артефактов и моих зеркал.

То, что старые зеркала из лаборатории, — это артефакты, стало для дракона сюрпризом, как и существование связи между ними и ожерельем. Клейма на комплекте украшений не было, а вот на одном из зеркал оно проявилось. Вчера. Выступило в центре самого мутного. И это очень не нравилось Крэйгу.

— Но там Меган! Представьте, каково ей сейчас! — порывисто перегнулась через стол Николь. — Вы хоть раз были по ту сторону зеркала? Я была. Там нет звуков, запахов, ты словно попадаешь в заполненный перевернутыми предметами… вакуум, который постоянно прерывается, потому что переходишь из зеркала в зеркало. Чтобы что-то услышать, тебе нужно подойти к раме. Знаете, сколько раз я ходила зеркалами?

Николь взволнованно кусала губы, не замечая, что Крэйг всерьез размышляет, а не успокоить ли девушку одним весьма простым способом.

— Три раза! И я, зеркальщица, не хочу пробовать снова. А Меган не маг отражений, представляете, как ей сейчас страшно?