— Живее, псы войны! Не то всем хвосты пообщипаю! Вперёд! Живее! — Ишпакай, раздавая болезненные тычки всем особо нерасторопным, гнал своих людей вперёд — к Никомедии.

В небе виднелся серп луны, освещающий со своей высоты ночную Ойкумену. По листве гулял едва заметный ветерок, лениво ухали совы — в такую ночь надо сидеть со своей девушкой в саду, разглядывая ночное небо, усыпанное звёздами, а не воевать… Благо, собрать осадное оборудование они с трудом, но успели. Теперь надо было до утра вытащить три тарана на своих горбах из самой чащи леса. Проклиная всё на свете и особенно Ишпакая, солдаты вырубали кустарник, за ними тут же толкали тараны и несли связки фашин — закидывать ров. Тишина отошла на второй план — Эвмен шёл к Никомедии широким фронтом, охватывая все возможные разрозненные силы Прусия и наводя очередную шумиху.

Что ж, пока, насколько мог судить со своей стороны Ишпакай, всё шло по плану — вифинцы напрочь отказывались, как и другие греки, учиться на своих ошибках. И вновь их застали врасплох, и вновь они платили за это своей кровью и жизнями… Чем-то это напоминало скифу его прошлое — частые набеги на греческие полисы, неспособные придумать вменяемой защиты своих предместий от кочевников. Впрочем, эллины традиционно были слабы против кавалерии и на севере чаще всего жили только в полисах, занимаясь торговлей и морским промыслом и не пытаясь залезть вглубь скифских или сарматских земель…

Последним эллином, попытавшимся забраться в степи, был Александр. И поход его закончился ужасным, тяжелейшим поражением — было потеряно около трети войска, оставшаяся часть в небоеспособном состоянии отступила обратно в «цивилизованные» земли… Да и то только потому, что местным кочевникам не захотелось добить остатки его великого войска — так простые люди показали государю-богу, что есть препоны, с которыми не справиться даже ему… Собственно, все цивилизованные государства терпели тяжелейшие поражения в войнах со степными народами — что киммерийцами, что скифами, что сарматами. Вся тактика цивилизованных государств была основана на захвате ключевых пунктов на землях противника — важных полисов, хороших дорог для снабжения войск. Но у кочевников не было городов, не было дорог, были только бесконечные степи и невероятно быстрые конные армии, неспешно, исподволь уничтожавшие самые гигантские орды, вторгавшиеся в эти земли.

Ишпакаю, как скифу, было трудно привыкнуть к строго пехотной доктрине эллинистических государств, вот и сейчас он командовал таксисом, а не гиппархией. И, что ни говори, командовать так же эффективно, как он командовал кочевниками, Ишпакай был не способен. Пока, по крайней мере… Но, надо признать, Эвмен уже всерьёз озаботился наращиванием количества кавалерии в войсках, вопрос только, когда Ишпакай сможет сформировать нужные подразделения — воевать пехотой он не любил. Нынешний бой покажет, на что может рассчитывать Ишпакай в плане дальнейшей войны — сидеть на земле до старости ему не хотел, он воин, а не пахарь…

— Солдаты, чем быстрее выберемся из леса, тем больше будет времени отдохнуть, так что не копайтесь там, живее, живее! — Ишпакай, смотря, как медленно идёт работа, приказал работать и командирам, сам взявшись за топор. К Никомедии надо было выйти в срок во что бы то ни стало…

* * *

— Ну что, Эстарх, как тебе? — спросил, вглядываясь в зарево на горизонте, Эвмен.

То тут, то там разгорались сигнальные огни, вифинские пограничники выполняли свой долг, как могли, но что могли сделать разрозненные отряды против вторжения целой армии? С неба ярко светила луна, освещая отряд соматофилаков рядом со стратегом. Обдумав всё хорошенько и изучив карты Вифинии, Эвмен разделил армию на семь отрядов, прорывавшихся по разным дорогам к Никомедии. Самые восточные состояли, преимущественно, из кавалерии — им необходимо было пройти намного более длинный путь, чем их западным соседям. Фактически, они делали большую петлю и прорывались к полису вдоль побережья Понта.

— Пока всё идёт по плану, стратег…

— Да я не о том! Есть в этом зареве что-то захватывающее и романтическое, тебе не кажется?

— Я… Не думал об этом в подобном… плане, стратег, — осторожно ответил Эстарх.

— Да ну тебя!

Каждые полчаса подходили гонцы с докладами от отрядов — насколько продвинулись, какое сопротивление встретили, потери… Обдумывая, как же координировать действия такой громадной и непростой операции, Эвмен пришёл к выводу, что это трудновыполнимо — не было возможности быстро и оперативно поддерживать связь. Если с нахождением ставки стратега проблем не было — заранее были заготовлены зажигательные стрелы, пропитанные какой-то алхимической дрянью, при горении дававшей более яркий свет. Хотя Эвмен разницы не видел. Днём вверх будут пускать стрелы с греческим огнём — очень уж хороший дым он оставлял в воздухе. Каждые пять минут в небо над отрядом стратега взвивалась очередная такая стрела, обозначая нахождение ставки стратега. Но вот отряды так обозначать себя не могли — шли, по возможности, тихо, чтобы как можно больше вражеских сил застать врасплох. Знать-то о вторжении они знали, но вот где и как идут вражеские войска — нет, что давало немалое преимущество пергамским солдатам, которое подобными мерами свелось бы на нет.

Впрочем, пока доклады были, в основном, положительными — с малыми потерями отряды успешно прорывались к Никомедии, перемалывая попадающиеся на их пути силы врага. К утру войска должны были выйти к полису, где их должны ждать махайрофоры вместе с осадным оборудованием. Сам Эвмен двигался вместе с соматофилаками и парой таксисов заграждения позади наступающих колонн — во избежание неприятных неожиданностей.

— Стратег!

— А, Эвклид… Что такое? Почему без коня?

— А зачем он мне? Я совершенно не понимаю, как можно руководить врачами в подобных условиях! — начал изливать своё недовольство запыхавшийся Эвклид, едва переведя дух, — ничего непонятно, никаких докладов, как в подобных условиях можно спасать жизни?

— Как зачем? Каким образом ты будешь двигаться вместе с армией? Для этого я и взял тебя в этот поход, Эвклид, осмотрись, обдумай… Хотя, конечно, подобного рода действия не будут частым явлением — мало кто разделяет свои армии непосредственно во время наступления… Если к тебе не приходят гонцы, значит, ужесточим наказание за подобный проступок. Вот и всё.

— Не думаю, что наказания станут достаточным стимулом, стратег…

— Да ну? Эвклид, для олигарха ты очень плохо знаешь людей. Или слишком хорошо о них думаешь.

— Я философ и врач, стратег, и только потом уже олигарх.

— Как скажешь, Эвклид, как скажешь… — согласился Эвмен.

— Относительно госпиталей, стратег… — замялся философ и врач.

— Эвклид, не тяни, не люблю этого. Озвучивай предложение, а я скажу, насколько диким оно мне покажется.

— Я считаю, стратег, что палатки надо разбивать только в самом крайнем случае — поддерживать порядок в постройке намного легче. И постройки надо выбирать максимально большие и освещенные и хорошо проветриваемые.

— Ого… Откуда такие мысли?

— Практика, стратег, ничего больше. Я проводил эксперименты с больными, и в описанных мной условиях люди идут на поправку намного быстрее.

— Тогда надо создать отряд для поиска подобных помещений вблизи поля битвы…

— У меня есть люди, поддерживающие мои идеи, стратег, если позволите…

— Да, конечно, Эвклид. Это твоя служба, тебе и решать, кто в ней будет состоять.

— Тогда я начну выбирать подходящее здание…

— Обожди. Сколько тебе надо для подготовки госпиталя?

— Для сложных операций несколько часов, для простых, вроде перевязки — минут двадцать.

— Тогда подожди до утра — найдёшь здание вблизи Никомедии. Как раз несколько часов будет, пока мы ещё до стен дойдём, пока прорвёмся внутрь… Как раз и раненые пойдут. Хм, можно, заодно, попробовать разделить госпитали по степени тяжести ранений… Хм… Ну, знаешь, перевязка — в пункт у самого поля боя, где чего подшить — в полноценный госпиталь, но в палатке, самые тяжёлые случаи — ампутации там, например, в госпиталь в здании… Надо подумать.

— Я понял, стратег.

Постепенно отряд стратега продвигался к полису. На пути попадались перебитые отряды вифинских войск — где сваленные на обочинах, где лежащие неубранными посреди тракта… Только на дороге, по которой двигался Эвмен, было несколько сотен трупов. Если и на остальных так же, то на подмогу Прусию приходить будет просто некому…

Утро Эвмен встретил уже у стен Никомедии — отряд подошёл как раз к восходу солнца, освещавшего казавшийся спящим полис. Погода была прекрасная — свежесть ночи ещё не была забита духотой дня, весело перекликались проснувшиеся птицы на деревьях, бриз приятно охлаждал разгорячённых людей. Впрочем, нет — стал слышен звон набата, гарнизон готовился к обороне. Птицы сразу стихли — гул от ударов разносился далеко за пределами полиса, тщетно взывая о помощи…

— Эстарх, что у нас с войсками?

— Пока не подошло пять гиппархий с востока, стратег. Остальные только перед нами прорвались, разлёт не больше получаса, — чётко отрапортовал гиппарх в ответ.

— Ну что же, отлично. Строимся напротив города, где Ишпакай?

— Не рановато, стратег?

— Нет, Эстарх, самое оно. Времени ждать нет. Вон, — указал стратег рукой на видневшиеся в чёрном городе длинные складские помещения, — видишь?

— Да, стратег.

— Что, никакого интереса, что там?

— Ну, склады, стратег… — удивлённо протянул Эстарх, не понимая, куда клонит Эвмен.

— Именно. Это продовольственные склады на случай осады.

— Не мог же Пруссий…

— И это наша главная цель — на защите города около двух тысяч человек, как думаешь, сколько они протянут без продовольствия и фуража?

— Я понял, стратег.

— Отлично, гиппарх, отлично, — улыбнулся в ответ Эвмен, — где, боги его раздери, Ишпакай?!

Тем временем у стен уже начали выстраиваться пергамские войска — носились гонцы, слышались команды, маршевые колонны перестаивались в боевые порядки, готовясь к наступлению на укрепления. До сих пор не было видно отставших гиппархий — неужели наткнулись на серьёзные силы врага? Это было нежелательно — Эвмен имел на них планы в штурме, при том планы достаточно важные…

— Стратег, — подошёл, наконец, Ишпакай.

— А, таксиарх, я уж стал волноваться, что не успели.

— Всё прошло по плану, стратег.

— И где же… А, вижу. Хорошо. Успели отдохнуть?

— Да, стратег, успели.

— Один из таранов ваш — вставайте на левом фланге, аккурат напротив вон тех длинных зданий, — указал на город Эвмен, — понял?

— Да, стратег.

— Отлично, задача твоего таксиса — любыми правдами и неправдами прорваться к этим складам и охранять их от врага. Как только станет возможно, я пошлю к тебе подкрепления, но до них ты должен держаться насмерть.

— Понял, стратег. Склады должны остаться целыми или в случае утраты можно их подпалить?

— Какой ты кровожадный, лишь бы что поджечь… Желательно целыми, но если увидишь, что не удержать — поджигай и, как хорошо разгорится, отступай к стене.

— Ясно, стратег. Это всё?

— Да, исполняй.

Когда войска заканчивали строиться — солнце всё выше поднималось над горизонтом, обещая жаркий и знойный день, подошли оставшиеся гиппархии. Они были потрёпаны — кто немного, кто сильнее, но, в целом, сохраняли боевой настрой. Внешне, по крайней мере…

— Что случилось? — сразу спросил Эвмен подскакавшего гиппарха.

— Наткнулись на небольшую армию, стратег. Человек шестьсот положили… Ещё несколько сотен разбежались, но преследовать не стали — сразу последовали к вам. Галатов.

— Даже так? Отлично. Потери?

— Шестьдесят три человека, стратег. Остальные готовы к бою.

— Хм, хуже, чем я надеялся… Кони?

— Устали, но, в большинстве, не фатально. Спешенных нет — все при копытах.

— Ну, ничего, отдохнут — вы в ближний бой вступите ближе к полудню, а то и к вечеру.

— Я понял, стратег. Мои люди?..

— Отдохнут в седле, сейчас скачите к обозу — копья, дротики берите, меняйте битое снаряжение, на всё даю… полчаса. Через полчаса вы выстраиваетесь за пехотой, тарантинцев растягивай вдоль всего строя, ксистофоров — за соматофилаками.

— Понял, стратег, — склонил голову и погнал коня обратно к кавалеристам гиппарх.

К счастью, сезон дождей уже пару недель, как сошёл на нет — земля полностью просохла и тараны можно было толкать, не опасаясь того, что колёса завязнут в грязи. Хотя и здесь были свои сложности — тащить поначалу их придётся с горы, что потребует определённых усилий. Хоть Ишпакай и заверял, что их можно просто столкнуть — не сломаются, под руководством скифа же сделано! Тараны и впрямь были основательными — толстые, идеально подогнанные друг к другу брёвна и доски, хорошо промоченные шкуры на крышах, ровные, обитые полосами металла колёса — пригодилось таки железо, не зря Ишпакай вытребовал его у стратега. Просто удивительно, как хорошо получились осадные орудия в условиях скрытого в лесу лагеря… Впрочем, скифы были мастерами уловок, обмана и скрытности в военном деле. Головы одели уже здесь — поскольку весили они слишком много, решено было подвезти их в обозе.

Пехоту Эвмен распределил на три штурмовых отряда — по количеству таранов. Пешие застрельщики, как и конные, были призваны обеспечить прикрытие штурмующих укрепления солдат. На ворота стратег нацелил два таксиса, на флангах — по три. Да, центральный отряд быстрее прорвётся внутрь, но его задачей было отвлечение на себя как можно большего количества вражеских сил, после чего прорвавшиеся на флангах отряды должны были ударить в тыл наседающим на эти два таксиса вражеским солдатам. Всё это будет поддерживаться огромным количеством стрел и дротиков, летящих из-за стены — вражеские солдаты будут вынуждены отступить вглубь полиса, либо все полягут у стен. В любом случае, выиграет Эвмен …

Наконец, кавалерия заняла свои места, стратег кивнул Эстарху, команда, и по полю разнёсся низкий гул трубы, подхваченный трубачами таксисов и гиппархий, мгновение, и монолитная масса войск двинулась вперёд — к стенам Никомедии. Солнце стремительно карабкалось по небосклону, стремясь занять зенит и начать опалять своими лучами Ойкумену…

— Ну что ж, начали, — скорее для себя, чем для других, сказал Эвмен.

Поначалу солдаты двигались очень медленно — спускали тараны по уклону, но, дойдя до ровного места, немного ускорились — за ними неотступно двигались остальные силы, готовясь к бою. Рокот барабанов, свист свирелей, и поступь солдат — Эвмен поклясться мог, что шаг солдат чувствовался в самом воздухе… Вот вперёд вырвались пешие застрельщики — часть несла фашины для рва, часть прикрывала их. В обычных условиях они бы потеряли немало солдат, но Прусий, видимо, сильно недолюбливал лучников, что подвело его сейчас…

Свою лепту вносила и слабая защищённость внешнего периметра. Система обороны чёрного города не была такой уж серьёзной — высокий, укреплённый частокол даже не имел площадок для обороняющихся, ров был выкопан для галочки — в пару метров глубиной и даже не был заполнен водой. Хотя, казалось бы, и река рядом, и море не так далеко, и акведук в полис идёт… Никомедию можно было сравнить с Колоссом — стоит красиво и массивно, но при более внимательном взгляде оказывается понятно, что и фундамент плох, и нагрузка не рассчитана.

Лучники начали обстрел — стрелы летели аккурат за стену. Было бы у Эвмена больше времени, он просто приказал бы расстреливать врага за стеной, но сейчас вифинцы активно готовились к перевозке продовольствия в белый город, что стратегу нужно было в последнюю очередь… По крайней мере, должны были. Но вот на закидывающих фашинами ров солдат посыпались дротики — не прицельно, но свой урожай они всё же начали собирать, солдаты с фашинами были одеты только в туники и не имели даже щитов.

— Стратег, госпиталь организован, — обратился к Эвмену незаметно подскакавший Эвклид.

— Боги! Эвклид, ты меня так заикой сделаешь, — откликнулся в ответ он.

— Не думаю, стратег… Что делать с ранеными?

— В смысле?

— С теми, я имею ввиду, — указал рукой Эвклид на падавших на землю солдат впереди.

— Сейчас ничего — сначала надо прорваться внутрь и остановить обстрел, иначе там, как минимум, половина твоих санитаров останется вместе с мёртвыми…

— Надо будет приписать санитаров к подразделениям.

— А чего такого делают эти санитары? Перевязку и остановку крови?

— Ну, в основном, да… Стратег.

— Проще тогда самых сообразительных научить — по паре человек на десяток вполне хватит, я думаю. Незачем чрезмерно расширять штат армии — чем она больше, тем менее управляема.

— Или так…

— Стратег, орудия у стен! — отвлёк Эвмена от разговора Эстарх.

Застрельщики, быстро закидав ров и разровняв поверхность, быстро отступили к тарантинцам — дальше в дело они вступят уже на городских улицах, лучники продолжали стрельбу. Вот таран у городских ворот начал раскачиваться — мах… мах… мах… Удар! Створки пошатнулись так, что это стало заметно даже отсюда — с возвышенности. Этак их надолго не хватит… Вскоре к нему присоединились два собрата на флангах, с глухим, далеко разносящимся гулом пробивая брешь в стенах.

— Ну, пока всё идёт неплохо… — проронил Эстарх.

— Посмотрим… — ответил Эвмен. Не нравилось ему, как гладко идёт штурм, — засады на всех направлениях выставлены?

— Да, стратег.

— Уверен в них?

— Как в себе самом, стратег.

— Смотри… За язык не тянул.

Вот ворота начали жутко трещать, вгибаясь под ударами — несколько брёвен выпало, открыв прорехи. Тут же возникла перестрелка между аргираспидами и защитниками города, к счастью, тяжёлые доспехи давали им большое преимущество. Вообще, муштра показывала себя с самой лучшей стороны — солдаты чётко держали строй, прикрывались со всех сторон щитами, молниеносно реагировали на изменение ситуации… Как показали те же аргираспиды, быстро отогнав от ворот вражеских застрельщиков. По их наведению начали стрельбу и лучники — теперь относительно прицельную.

— Стратег! — осадил коня у ставки гонец.

— Докладывай.

— Ворота защищает только таксис фракийских застрельщиков, тяжёлой пехоты не видно.

— Хорошо. Передай таксиархам, чтобы действовали по плану, но с оглядкой.

— Есть, стратег!

— Эх, фракийцы… — пробормотал Эстарх под нос.

— А что такое, гиппарх? Фракийцы, как и эллины, разделены на множество враждующих между собой племён. Только, в отличие от нас, они в этой вражде закалились так, что могут свалить любое крупное государство. Если объединятся, конечно… А тут и вовсе наёмники, они воюют за тех, кто платит.

— Наёмники ненадёжны, стратег…

— Не фракийцы. Им, как раз, доверия больше, чем местным подразделениям.

Наконец, остатки створ под очередным ударом распахнулись. Пока таран оттаскивали в сторону, аргираспиды отгоняли от ворот фракийцев, внутрь рванул таксис гоплитов, с ходу врезавшись в поредевший строй застрельщиков. Слева и справа стена пока держалась — трещала, стонала, отплёвывалась щепками, но стояла. Впрочем, надолго её не хватит, Ишпакай действительно знал толк в создании осадного оборудования…

И тут случилось достаточно необычное событие — в строй прорывавшихся уже вглубь улицы гоплитов врезались две гиппархии — соматофилаков Прусия и фригийских ксистофоров. Хм, странно, Эвмен и не знал, что фригийцы занимаются наёмничеством — прокол Аристея… Ну, как врезались — на улицах города особо не развернёшься и не разгонишься, но… Это достаточно сильно изменило ход боя — неся тяжёлые потери, гоплиты стали отступать обратно к воротам. К счастью, и тут себя показала сильно повысившаяся выучка — солдаты держали строй, огрызались, и забирались за собой жизни всадников одну за другой. Хотя одни они явно не справятся… И лучники ситуацию спасти не могли — не каждая стрела пробивала тяжёлый доспех и в упор, что уж говорить о навесной стрельбе… В теории, конечно, падающая сверху стрела приобретала ещё больший импульс, но на деле это нивелировалось изгибом доспеха, по которому стрела и соскальзывала. Требовалась большая удача, чтобы она попала в сочленение доспеха, навык, к сожалению, тут был не важен… Хотя и его тоже не хватало — греческие лучники были традиционно слабо подготовлены. Пока что.

Вот, затрещав, рухнула стена на правом фланге. Эвмен дал приказ прорываться сразу трём таксисам — один теснил подошедший на подмогу таксис фракийцев, два других устремились на подмогу своим товарищам у ворот. Через несколько минут кавалеристы оказались окружены и прижаты к городской стене, где, теряя всё больше людей, отбивались от наседающих теперь гоплитов. Необходимо было удержать подкрепления врага на левом фланге, к счастью, и там стена обрушилась, похоронив под собой несколько десятков вставших в упор тектосагов — надо же, и где Прусий набрал таких наёмников? Тектосагские мечники обитали преимущественно в Иллирии и Цизальпинской Галлии, странно было видеть их здесь, на Понте… И вместо помощи стратегу тектосаги вынуждены были удерживать пролом.

Обменявшись залпами дротиков с противником, махайрофоры рванули в пролом и начали активно теснить врага. Благо, и подошедшие сзади тарантинцы начали прицельный обстрел тектосагов, помогая пехоте перемалывать вражеских солдат. Что ж, фронт боя более-менее стабилизировался, пергамские войска начинали выдавливать вражеских солдат вглубь полиса.

— Стратег, я думаю, стоит начинать собирать раненых, — обратился в очередной раз подскакавший к ставке Эвклид. Неспокойный отчего-то конь нервно гарцевал под ним, удерживаемый в узде опытной рукой своего наездника.

— Да, начинай, — обратился Эвмен к… таксиарху? Стратег ещё не знал, какое дать звание начальнику медицинской службы, после того, как передал очередной приказ гонцу, — только в черту города пока не лезь — уже после того, как бой сместится вглубь полиса. Иначе придётся новых людей нанимать в помощь твоим хирургам…

— Я понял, стратег, — быстро склонив голову, Эвклид погнал коня к своим людям — спасать жизни…

— Не получилось, как хотелось… — пробормотал себе под нос Эвмен.

— Пока всё идёт хорошо, стратег, — ответил услышавший это Эстарх.

В городские ворота прошли аргираспиды — дополнительное прикрытие для перемалывавших кавалерию гоплитов. Солнце подступало к зениту — было всё душнее и жарче, сражающимся сейчас не позавидуешь — духота, спёртость, пыль и тяжёлые доспехи… Всё так же разносился звон набата, извещая полис о нападении, впрочем, не сильно он и помогает обороняющимся, ополчения Эвмен не видел. Что и говорить, ставка на олигархию не оправдывает себя в битве насмерть…

Ополчение могло бы сильно осложнить жизнь штурмующим, но все простые люди сидели по домам — ещё когда шпионская сеть работала, по Никомедии активно распускали слухи о том, что пергамцам нужен целый город с целым населением, если, конечно, это население не окажет сопротивления при штурме…. В пример ставились Сарды с Эфесом, множество копий указа Эвмена о запрете грабежа чёрного города Никомедии, в общем, стратег всеми силами пытался ослабить оборону полиса перед натиском. И это ему, судя по всему, удалось.

Вскоре тектосаги дрогнули и начали пятиться вглубь улицы — по приказу Эвмена по ним тут же ударили фракийские всадники, наёмники, не выдержав, сломали строй и побежали…

— Гонец! Приказ таксиарху махайрофоров — следовать приказу сейчас же! Всё, пошёл!

Дело шло к обеду, но Эвмен надеялся, что суматоха и бой у стены не дали начать нормальную перевозку продовольствия в белый город. Во всяком случае, при наилучшем расположении обстоятельств, за это время они смогли бы перегрузить не больше четверти припасов.

— Гонец! Приказ гиппархам фракийцев — пусть прорываются в белый город на плечах бегущих, пошёл! — вряд ли, конечно, ворота открыты, но на левом фланге Эвмен ничего не терял — какого-либо осмысленного сопротивления там уже не было, пока его ещё сообразят…

Махайрофоры бегом двинулись к складам — если и не смогут ими овладеть, то перевозку продовольствия точно остановят… В город сквозь проломы в стене и выбитые ворота втекали войска, продвигаясь вглубь улиц — захватывать контроль над полисом. Эвмен услышал многоголосый рёв — вражеская кавалерия прекратила своё существование.

— Гонец! Приказ таксиарху первого таксиса гоплитов — идти на подмогу таксису махайрофоров, пошёл!

Эвмен долго думал, как различать таксисы одинаковых родов войск, но лучше цифр ничего не придумал… Поэтому штандарты таксисов украшали тотемное животное и большая, вышитая золотом цифра.

— Стратег…

— Да, Эстарх, пора. Выдвигаемся в город! — Эвмен решил переместиться ближе к месту событий — слишком большое расстояние между стратегом и его войсками сильно ухудшало управляемость.

Судя по всему, Прусий нанял всех фракийцев, что были ему доступны — на передовой таксис торакитов выскочил таксис ромфайрофоров и, если бы они успели уйти вглубь улиц, то вряд ли уцелели бы, но… Фракийцы были больше варварами, поэтому не обратили внимания на огромное количество павших от дротиков соратников, а зря — из-за стены на них тут же обрушился дождь из стрел и дротиков, выкашивая слабо бронированного врага, словно серп спелую пшеницу… Попытавшийся их прикрыть таксис фракийских… пельтастов, что ли, Эвмен, к стыду своему, и не знал, как точно у них называются подобные подразделения, лишь слегка отсрочил неизбежное.

— Ну что, Эстарх, повоюем? — спросил, въехав в город, Эвмен.

— Опасно, стратег…

— Да брось. Надо прорваться на площадь перед воротами в белый город — там и сделаем ставку. Быть настороже, вперёд!

Впрочем, далеко ускакать не удалось — завернув за угол, соматофилаки лоб в лоб столкнулись с таксисом аконтистов, спешивших… Да боги его знают, куда они спешили — вифинскими войсками словно никто не управлял — их передвижение шло совершенно хаотично, странно, Прусий был очень хорошим полководцем и подобный хаос не был похож на его обычную, достаточно жёсткую, манеру управления. Не мог же он возглавить атаку своих соматофилаков?

Ромфайрофоры, как и следовало ожидать, полегли практически мгновенно, но смогли забрать с собой несколько десятков торакитов — что ни говори, в рукопашном бою эти солдаты были одними из лучших в мире… Всё, стены перешли под полный контроль пергамских солдат, войска, строясь в колонны, двинулись к белому городу — необходимо было блокировать его со всех сторон… Следом втягивалась и кавалерия, ксистофоры — на поддержку пехоты, а тарантинцы начали спешно занимать чёрный город, очищая его улицы от пытавшихся сопротивляться отрядов врага. Благо, хоть цельных таксисов в чёрном городе не осталось, так что разбитые на илы тарантинцы вполне спокойно их перемалывали, при необходимости объединяясь и снова распадаясь на малые отряды… Слышна была постоянная перекличка труб ил и гиппархий — тарантинцы быстро захватывали кварталы, умело координируя свои действия.

Вырезав аконтистов, соматофилаки закрепились на какой-то грязноватой, неряшливой площади — Эвмен решил раздать приказы по подразделениям и прорываться дальше… Лучники уже выпускали в небо горящие стрелы — чтобы гонцы видели, где находится стратег.

Едва Эвмен успел отправить сообщение Эвклиду — чтобы начинал заниматься ранеными внутри города, не заходя, пока что, глубоко внутрь, на него посыпались доклады. Склады взяты под контроль — Ишпакай божился, что удержит их силами своих таксисов, что ж, хорошо, тут же поскакал гонец назад. В таком случае гоплитов Эвмен так же послал к стенам белого города — там они нужнее будут… Куча докладов о занятии улиц чёрного города и, наконец, самое неожиданное — гонец от фракийцев, сообщивший, что им удалось взять ворота белого города.

— Эстарх, вперёд! — нахлёстывая коня, Эвмен поскакал за гонцом, показывавшим путь. К нескольким пехотным таксисам разошлись гонцы с приказом следовать к воротам — стратег взял бы и больше, но тогда в воротах может начаться давка, а это ему нужно было в последнюю очередь…

Вот смолк набат — видимо, кто-то из солдат наконец-то добрался до него. Вырвавшись к воротам в белый город, Эвмен послал гонцов к пешим стрелкам — лучникам и пращникам, предстоял ещё прорыв к дворцу тирана и вряд ли он будет лёгким… Вскоре показались таксисы торакитов и аргираспидов, стратег с ходу послал их к центральной площади и разослал гонцов к следующим таксисам — вслед за этими двумя внутрь начнут проходить таксисы гоплитов, к счастью, ворота захватили в целости и сохранности и створы были распахнуты настежь — в ряд спокойно проходило восемь человек. Так что давки возникнуть не должно было…

Эвмен проследил взглядом за очередной горящей стрелой, умчавшейся ввысь. Что ж, судя по всему, к концу дня Никомедия падёт — такого благополучного развития событий Эвмен и в мечтах не ожидал. Непонятно, почему…

— Стратег! — прервал мысли Эвмена очередной гонец, — Эвклид передаёт, что найдено тело Прусия!

— Я понял, возвращайся.

— Эвклид спрашивает, что с ним делать, стратег.

— Пусть положат отдельно от остальных трупов, там разберёмся.

— Понял, стратег! — развернув коня, гонец умчался обратно. Хм, быстро же его нашли — Эвмен не ожидал подобной скорости в городе, охваченном боями.

Ну что ж, теперь понятно, что войска действительно лишились управления в самом начале сражения. Но становится непонятно, почему Прусий бросился в подобную атаку и не попытался прорваться из кольца, когда понял, что сражение проиграно… Чудеса, да и только…

— Стратег, таксисы прорвались к центральной площади, но попали под удар кавалерии!

— Много?

— Гиппархия фракийцев, стратег.

— Передай, чтобы встали в оборону — сейчас подойдёт подмога и перейдут в дальнейшее наступление. До этого — стоять на месте.

— Есть, стратег! — гонец помчался обратно в белый город, лавируя между марширующими пехотными колоннами.

Солнце начало сползать с неба к горизонту — пока едва заметно, но дело уже смело шло к вечеру. Гиппархия фракийцев, напавшая на первыми вырвавшиеся к площади таксисы, закономерно полегла — стеснённость улиц и монолитный пехотный строй, ощетинившийся копьями не дали им шанса уцелеть… Судя по данным передовых сил, сопротивление в городе было практически сломлено — на одних из ворот белого города были выведены из строя механизмы открытия, но остальные удалось открыть. Теперь счёт шёл на часы…

На площади оставался только священный отряд — один таксис хорошо тренированных и вооружённых до зубов солдат. Один таксис вифинцев, все остальные были наёмниками… Глупо. Подошедший таксис лучников стал поливать их стрелами — один за другим из строя выпадали раненые и убитые, вот во фронт ударили пергамские гоплиты, одновременно охватывая таксис с флангов. Эвмен с соматофилаками и ксистофорами неспешно въехал на площадь, расположившись напротив сражающегося священного отряда.

— Готов, Эстарх?

— Всегда готов, стратег! — бодро ответил Эстарх.

— За Пергам! Вперёд! — Эвмен пришпорил коня — к счастью, площадь была достаточно обширна, чтобы успеть взять хороший разгон…

Копьё от удара разлетелось в щепки, отбросив вифинца на строй своих товарищей, мгновение, и конь Эвмена грудью снёс ещё несколько солдат, отдавая им свою инерцию… Стратег воткнул метровый обломок копья в попытавшегося встать солдата — пятку всегда подбивали медным наконечником, слишком часто оно ломалось от таранного удара… Быстро вытащив меч из ножен, Эвмен продолжил бой — сзади напирали и поддерживали остальные кавалеристы, быстро уничтожая последних вифинцев…

Упал на брусчатку площади последний вражеский солдат. Наступившую было тишину разорвал крик пергамских солдат — победа. Эвмен, ещё не до конца веря в такую удачу, осматривал последнее место боя. Солнце расцвечивало город кроваво-красными лучами — через час-полтора сядет…

— Победа, стратег.

— Да, Эстарх. Победа…