Спецгруппа капитана Ракитина в максимально быстром темпе двинулась в путь. Уже заметно смеркалось, а в лесу и вообще темнеет быстро, но выхода не было. Суровая реальность снова грубо вторгалась в оперативные планы. Взрыв в подземном схроне привлек внимание окрестных отрядов ОУН-УПА. Уже несколько раз приходилось отрываться от преследования. Причем только благодаря трофейному немецкому пулемету удалось охладить пыл наиболее резвых «бандерлогов». Отличился и снайпер, «сняв» главаря преследующей банды, а заодно и нескольких бандеровцев.

Пришлось петлять по лесу и путать следы, значительно отклонившись от намеченного первоначального маршрута. Оторвавшись от погони, группа влетела в болото. Вооружившись длинными слегами, бойцы долго блуждали, проваливаясь иногда по пояс в вонючую хлюпающую жижу. Это вообще был смертельный риск и огромная удача, что никто не утонул в темноте в этой чертовой топи. Капитан Ракитин, несмотря на то что его бойцы вылезли из болота грязные, как черти, запретил разводить костер и обсушиться.

– Бегом марш! Сейчас согреемся… – скомандовал Виктор. – А вам что, особое приглашение нужно?!

Оба американца рванулись вперед, словно их хлестнули плетью вдоль спины.

«Легкая согревающая пробежка» продолжалась километров пять по звериным тропам, пока уже окончательно не стемнело. Вели группу те самые двое пограничников, которые служили до войны и в самом начале в здешних местах. И опять им просто сказочно повезло: никто не сломал и не вывихнул ногу, хотя пару раз все-таки здорово запинались о ветку или об корягу. Бойцы повалились на пожухлую траву и опавшие листья и забылись тревожным сном. Первым нести караул вызвался сам капитан Ракитин, несмотря на то что мог воспользовался собственным правом командира и отдыхать. Но он видел, насколько вымотаны его люди, а потому попытался дать им хоть немного больше отдыха.

– А почему на нас напал другой отряд ОУН-УПА там, в подземном бункере? – похоже, американских разведчиков этот вопрос мучил давно, но только сейчас представилась возможность поговорить. Почти восемь часов весь маршрут представлял собой суровый курс выживания со стрельбой.

– Та це воны з глузду з’їхалы! С ума посходили! – охотно пояснил Ракитин. – Сейчас украинское националистическое движение переживает не самые лучшие времена. Некогда единая организация ОУН-УПА раскололась на бандеровское и мельниковское движение. Между ними происходит еще более лютая вражда, чем даже по отношению к советской власти. Да и сама лесная жизнь без нормальных продуктов и гигиены превращает и так не слишком образованных, а порой и вовсе неграмотных бандеровцев в настоящих животных. Ненависть и агрессия зачастую выплескиваются не на врага, которым, без сомнения, является советская власть, а на тех, кто находится ближе всего.

– Ну а вы? Ваш отряд ведь не превратился в кровожадных животных? – задал резонный вопрос американский разведчик.

– Наш командир Роман Шухевич уделяет огромное значение не только боевым аспектам деятельности ОУН(б), но и дисциплине. Отступники жестоко караются, а в отрядах нет случайных людей – только идейные! – несколько высокопарно, но вполне в соответствии с образом непримиримого к «советам» командира бандеровского отряда ответил капитан Госбезопасности Ракитин. – Именно поэтому командующий боевым подпольем Организации украинских националистов-бандеровцев на всей Западной Украине, в Западной Белоруссии и Восточной Польше приказал моему отряду обеспечивать нашу безопасность.

Видимо, американского разведчика удовлетворил ответ Виктора Ракитина. Но все же, наверное, еще и посеял семена сомнений, поскольку для американцев стало уж совсем понятно, какой кровавый сброд рядится в сияющие одежды «борцов за вільну Україну»…

* * *

Пробуждение оказалось непосильно тяжелым, все тело ломило от запредельной усталости, и бил озноб от холода. Но все же Виктор Ракитин заставил себя раздеться до пояса и сделать несколько гимнастических упражнений. Командир – пример для подчиненных. Видя, что командир разминается, и остальные бойцы повеселели, сами устроили небольшую физзарядку. Подкрепились поутру галетами и оставшимся шоколадом, которым поделились американские разведчики. Теперь следовало подумать, как все-таки выйти к своим.

Сориентировавшись по карте (тоже немецкой – трофейной), Виктор присвистнул. Они умудрились отклониться километров на двадцать с гаком. Вот тебе и запутали следы – теперь и сам черт не разберет, куда идти!

– По рации связаться с нашими можем?

– Никак нет. Отсюда мой «Телефункен» не достанет, горы глушат сигнал. Да и выход в эфир повысит риск обнаружения группы, – отрицательно покачал головой радист.

– Нужно взять «языка» и допросить с пристрастием, – подал здравую мысль один из пограничников спецгруппы.

– Так и сделаем, – согласился капитан Ракитин. Сейчас, когда оба американских разведчика были в его руках и, более того, не подозревали об этом, операцию нужно было довести до логического завершения с ювелирной точностью и осторожностью. Идти на ненужный и неоправданный риск Ракитин не любил никогда.

* * *

«Добычу» увидели примерно в полдень. Группа из трех бандеровцев пробиралась по узкой тропинке. Винтовки были за плечами, да и сами «бандерлоги» вели себя довольно беспечно, абсолютно не опасаясь нападения на территории, которая, как им казалось, полностью контролировалась ОУН-УПА. Насколько они ошибались, бандеровцы поняли уже в следующую секунду, но им это уже совсем не помогло.

По обе стороны от узкой тропинки взвились опавшие листья и сухие ветки. Два спецназовца работали только голыми руками, но действовали исключительно жестко. Третий боец спецгруппы бесшумной тенью прыгнул с низкой ветки, зависающей над тропой – уже за спинами «бандерлогов». Те успели только шарахнуться в стороны, заполошно скидывая с плеч винтовки. Но один из них рухнул, сваленный, как подрубленное дерево, жесткой подсечкой, и получил локтем в солнечное сплетение. Другой все же успел взять свой карабин на изготовку, но ему это помогло мало. Жесткий захват – и удар выбил оружие из рук украинского националиста. Последовавший за приемом самбо жесткий бросок впечатал «бандерлога» в пожухлую осеннюю листву и грязь, выбив из легких остатки воздуха. А мощный удар сапогом по ребрам довершил жесткую, но исключительно эффективную комбинацию рукопашного боя ОСНАЗ НКВД. Третий бандеровец остолбенел от неожиданности, и поэтому с ним обошлись более «мягко»: всего-то двинули кулаком в челюсть, а потом жестко вывернули руки назад.

Те даже и пикнуть не успели, как оказались скрученными в морской узел! «Языков» быстро и умело связали и потащили в чащу леса. Один из них попытался сопротивляться и угомонился, только получив по печени.

Виктор Ракитин критически оглядел лежащих перед ним связанных «ласточкой» бандеровцев. Командир спецгруппы присел перед валяющимися на пузе «бандерлогами», поигрывая остро отточенной финкой. Пленники силились рассмотреть, куда и к кому они попали таким волшебным способом. Но, стоило им пошевелиться, и веревочная петля, захлестнувшая горло, стягивалась, потому как концы веревки туго стягивали завернутые за спину руки и связанные ноги. Вот это и была «ласточка».

– Так, добродії, быстро рассказывайте, из какого вы отряда, где он расположен и далеко ли находится ближайшее село или железнодорожная станция.

– Нэ скажу!

– А если так? – клинок финки легонько чиркнул по лбу над линией волос, оставляя кровавую полосу. Это была профессиональная чекистская хитрость: мягкие ткани лица обильно снабжаются кровью, и льет она при порезе действительно как из ведра. Но при этом такие раны практически не опасны и заживают относительно быстро.

– А-а-а! – заорал бандеровец с залитым кровью лицом.

– Следующий… – Виктор покрутил перед лицом другого пленника финкой. Сверкающее на солнце острие нацелилось на левый глаз. И прочертило кровавую полосу под глазницей.

– Мы з отряду Сороки! Нэ вбывайте нас!

– Стоп! Из отряда Сороки? – Виктор уже слышал где-то это прозвище. Но откуда…

Ага, выходя на точку рандеву с парашютистами, они встретили такой же малочисленный отряд бандеровцев. Тренированная память офицера Госбезопасности надежно хранила, казалось бы, самые незначительные детали. Тогда они разговорились с главарем этого отряда, и он сообщил, что «Сорока продался «советам» и будет за то ему кара лютая».

Вот, значит, как! Но если и действительно Сорока продался «советам», что частенько бывало с бандеровцами, то в его отряде есть и курирующий офицер НКВД-МГБ, а через него можно выйти и на региональное управление. А там знают, что в определенном квадрате оперирует спецгруппа захвата. Конечно, местным чекистам ни Киев, ни тем более Москва не раскрывали всего замысла операции. Но вот всякое содействие и эвакуацию местные «органы» обязаны были обеспечить.

– Ну, друг сердечный, похоже, что ты со своими «отморозками» еще поживешь… – как можно ласковее произнес капитан Ракитин, убирая финку в ножны. – Если приведешь к Сороке.

* * *

«Заагентуренная» банда Сороки размещалась в лесном урочище. «Зашхерились» они неплохо – просто так и не найдешь. Несколько качественно отрытых просторных блиндажей в два наката бревен, по периметру – окопы в полный рост. Ракитин заметил замаскированный пулемет и несколько часовых, расставленных довольно грамотно: те на глаза не лезли, практически сливаясь с растительностью, но секторы наблюдения и обстрела держали четко. Видимо, курирующий офицер постарался здесь и гонял своих «подопечных» до седьмого пота.

Передовые посты охраны группа Ракитина обошла тихо – не зря бойцы носили зеленые фуражки! Населяющие лагерь «свои» бандеровцы настороженно оглядывались на группу капитана Ракитина, но присутствие знакомой троицы успокаивало. Правда, у бывших «языков» оружие отобрали.

– Хто такие будете? – заступил дорогу высокий и худой, как жердь, мужик в потрепанной немецкой камуфлированной накидке. В руках он держал автоматическую винтовку «Штурмгевер‑43».

– Нам нужен Сорока, – кладя ладонь на висящий на боку пистолет-пулемет, ответил Ракитин.

– А може ще «Залізный хрэст»?..

– Я тебе щас деревянный обеспечу… Головной аттентат ОУН(б) Служба бэзпеки!!! – рявкнул Ракитин так, что бандеровец чуть в штаны не наделал. – Быстро веди до командира загону!

Командир «загону», или, по-русски, отряда, обитал в просторном блиндаже. В данный момент он возлежал на деревянном топчане, отдыхая от трудов праведных. Сотрудничество с Госбезопасностью позволяло не думать о том, что на его отряд обрушится спецгруппа страшного «Волкодава», о котором в бандеровском подполье ходили легенды, одна страшнее другой. От этого позывного даже у самых «отмороженных» бандеровцев выступал холодный пот.

– Панэ командыр, до вас тута прыйшлы… – косноязычно доложил бандеровец.

– Кого там чорты прынеслы?..

«Черти принесли» невысокого худощавого мужика с ранней сединой на висках и цепким взглядом бойцовского пса, привыкшего атаковать первым и молча рвать глотку любому противнику.

– Ну, шо, Сорока, допрыгался ты, зраднык! По твою голову прыйшлы… Служба бэзпеки ОУН(б), Головный аттентат! – представился мужик, с характерным щелчком взводя курок «Нагана».

– Ну, шо ж, стріляй, падлюка, тількы сім’ю не трогайте!..

– А это уж как командование решит, – ответил Ракитин и сразу без перехода продолжил: – Сорока, мне нужен твой курирующий офицер из НКВД-МГБ.

Сбитый с толку главарь банды, что называется, «вытріщився», то есть вытаращился, на незваного и страшного гостя.

– А… э…

– Мой позывной – «Волкодав», – буднично обронил Ракитин. – Слышал, наверное?

Сорока поверил сразу. Такими словами не бросаются.

– А пока что обеспечь мне и моим людям максимальный комфорт и безопасность. Естественно, что для всех остальных мы остаемся «Бэзпекой» Головного аттентата ОУН(б). Нарушения конспирации, естественно, тоже не должно быть.

* * *

Ночью в расположение «заагентуренного» бандеровского отряда приземлился связной «Кукурузник» «По‑2» с курирующим офицером Госбезопасности. С капитаном Ракитиным новоприбывший старлей быстро нашел общий язык. И уже на следующую ночь на поляну приземлилась их родная отрядовская «Аннушка». А над боевым бипланом Оперативного отряда с ревом пронеслась пара краснозвездных и красноносых «Лавочкиных». Пилоты, используя очки ночного видения советского производства «Омега-ВЭИ-М», ювелирно выполнили посадку на ограниченный «пятачок» лесного аэродрома, подсвеченного только небольшими костерками.

Переодевшийся во все еще бандеровскую, но уже чистую форму вымывшийся и отскобливший грязь Ракитин снова предстал перед двумя американскими шпионами.

– Разрешите представиться, господа, капитан НКВД-МГБ СССР Ракитин, командир спецгруппы захвата, направленной специально для вашего задержания, – улыбнулся Виктор. – Как вы сами можете убедиться, операция увенчалась успехом.

Американцы были ошарашены услышанным, а еще больше тем, что двух отлично подготовленных разведчиков спецслужбы самой богатой страны мира советская контрразведка мастерски обвела вокруг пальца.

Они безропотно перенесли самый тщательный обыск и в полнейшей прострации загрузились в самолет вместе с остальными бойцами спецгруппы захвата. «Аннушка» Оперативного отряда ОСНАЗ НКВД взревела мотором и после короткого разбега уверенно взмыла в ночное небо. По бокам к ней пристроились два истребителя «Ла‑7» воздушного эскорта. Сложнейшая и опаснейшая миссия советской контрразведки была блестяще завершена, но ценой жизни одного из бойцов. Капитан Виктор Ракитин всегда помнил об этой, самой высокой плате за нашу общую Победу.