Листая повесть смятых простыней, Вы меж страниц беспечно оставляли богатый и внушительный гербарий поблекших за ненужностью страстей. Глаза… …………стихи… …………………признанья…… ………………………………имена… колени обнажённые… и души…… Все в прошлом: даже лучшие из лучших — все те, кто Вами выпиты до дна. Осталась лишь забава про запас — как чётки теребить воспоминанья, бессмысленно и грустно уповая на то, что Ваши Музы помнят Вас. Нет…… рано…… рано… рано(!) Дон Жуан… Стук каблучков…… прислушайтесь! И что же? О, Вы неисправимы! Вы всё тот же — коль снова намечается роман. Уж чей-то хрупкий, тёмный силуэт шагнул к вам осторожно из тумана… — Сеньора… Ваше имя? — Донна Анна… — чуть слышно прозвучал её ответ — как лёгкий бриз… как нежный ветерок… Но скоро станет ясно… очень скоро, что в имени её таился рок — зловещий — словно поступь Командора… Проклятие обманутых мужей! Старо — как мир… Смешно для ловеласа. Он стольких на неверности ловил и сам на ней не меньше попадался… Дуэль? Дуэль! Хоть с чёртом! Не вопрос… Хоть с каменным ревнивцем окаянным! Но рок ему иное преподнёс: смертельный поединок с Донной Анной… Не сразу понял светский щелкопёр сколь взгляд её опасен и тревожен — как будто дерзко вынутый из ножен он шпагой отсекал любовный вздор — и требовал(!) и требовал, увы, чего-то невозможного до боли — любви… безумства…… ненависти… крови… полёта…… благородства… головы(!) Внезапно непривычный холодок под кожу богохульнику пробрался. Повеса…… дуэлянт… ну как он мог от новых поединков отказаться? Не зная, что решается на бой, чья длительность растянется на годы — ни чуть не ущемив его Свободы, прижмёт к стене великая Любовь — невинна, добродетельна, светла… И сердце подставляя новым ранам, герой наш, улыбаясь, прошептал: — Я в вашей власти…… цельтесь, Донна Анна…