Тот Вечер был таким живым, и мы его не убивали, но на пушистом покрывале он распростёрся недвижИм… В янтарном зареве Луны одежда, сброшенная наспех… Тот Вечер создан был для счастья — для счастья с запахом Весны. Вся жизнь — ночное казино. Огромный город наши тайны вскрывал легко — как бы случайно, лучами фар скользнув в окно… Но эхо страстных, жарких слов двух заговорщиков влюблённых глушили сладостные стоны, и слух поверить был готов, что Вечер всё-таки убит (скорей всего, убит за дело). И вот уже над хрупким телом, склонившись в сумерках, стоит мужчина — грустный исполин — и смотрит долгим, строгим взглядом на то, как женщина с ним рядом, лишившись вдруг последних сил, закрыла медленно глаза, и в них погас погибший Вечер — он их обоих наказал за безрассудство краткой встречи, за беспредел горячих рук — за жажду жизни… жажду крови… Он предвещал им цепь разлук, чьи звенья выкованы болью, чьи дни наполнены тоской — скучны, длинны, неинтересны…… Ах, Вечер… Вечер… дорогой, ведь ты погиб, чтобы воскреснуть в лучах безудержной Любви взметнуться чувственным фонтаном над безграничным океаном лучами розовой Зари…