Первые несколько лет без тебя… Одна… Видимость жизни. Я брежу всё так же красным. Вот потолок надо мною… А вот стена — чистое поле для вымысла и абстракций. Помнишь, ты как-то на скатерти выжег глаз? — глаз Минотавра — горящим, простым окурком… Знаешь, мне кажется, кто-то войдёт сейчас, но как всегда без ключа… без звонка… без стука… Бог милосерден — он вылечит болью боль… Врач увеличит безжалостно силу тока, я позабуду на время о нас с тобой в жутких конвульсиях (пытка электрошоком) Кто-то додумался душу лечить огнём… Снова и снова мне снится в ночных кошмарах чёрный, огромный, чудовищный скорпион медленно-медленно к сердцу подносит жало. Где же ты, где же ты, мой аргентинский нож? Помнишь, как в юности, метила между пальцев? Точных бросков нескончаемый, острый дождь. Странные игры вне логики и абстракций… Я промахнулась — и брызнула с пальцев кровь… Юность ушла. С той поры пролетели годы. Щупальца… щупальца… щупальца проводов душу сжигают присосками электродов. Странно очнуться и знать, что в Париже ночь. Город не спит, он живёт по своим законам. Но просыпаюсь: в руке аргентинский нож, лишь не припомню, убила ли я скорпиона? Как мне хотелось увидеть твоё лицо! Слышишь, любимый, я бредила каждый вечер: «…дайте мне… дайте мне… дайте мне Пикассо…» Ведь от любви не лечат…… пойми…… не лечат! Врач-атеист посоветовал «Отче наш…» Странный он, правда? Конечно, он очень странный… Я бы молилась, поверь мне, когда б не кашель, Но простудилась в приюте «Святая Анна»… Холодно…… холодно… холодно… А рентген! Знаешь ли ты, что на снимке душа крылата? Это не бронхи с ветвящейся сетью вен, это не лёгкие… Милый… постой… Куда ты? Не уходи! Пусть ты даже всего лишь сон… Не покидай меня, слышишь… Зачем так рано? Хочешь, пиши с меня лики твоих икон, Хочешь, распни меня в свете оконной рамы. Нежный мой… нежный мой… ласковый, страшный зверь… бык андалузский — глаза твои, как рубины… выбей рогами, пожалуйста, выбей дверь… я не могу……… не хочу никакой корриды! Век скотобоен… и снова электрошок… Как милосердны…… о, как милосердны, люди… — Ну, успокойтесь, безумная…… всё хорошо… Да, хорошо — тем, что хуже уже не будет…