Идём гулять под вечер в летний парк. Я медленно бреду по тротуару. Чуть поодаль смеются и шумят две доченьки мои, а с ними мама — две юных жизни с ветром в голове и зрелость, чуть ссутулившая плечи от выстраданных горестей и бед — три самых дорогих мне человечка… Какими же вы хрупкими теперь мне кажетесь в зеленом окруженье склонившихся берез и тополей над судьбами двух разных поколений. Как бережно раскрытая ладонь сжимает эти детские ладошки, заимствуя пылающий огонь у детства… Тлеет сердце понемножку, и вспыхивает радостно на миг, как угли, догорающая старость… Смотрю с щемящей горечью на них и думаю: «а много ли осталось?» Мне хочется до капельки впитать родной, неповторимый образ мамы — улыбку…… голос… ироничный взгляд… такой родной… и добрый… самый-самый… Как страшен этот мир и как жесток… Смогу ль вас защитить от бурь и ветра? Сберечь души взрослеющей росток? А мама…… тоже думает об этом… Я знаю: её думы каждый день не только о судьбе любимых внучек, что следуют за нею словно тень, и держатся доверчиво за ручку. В молитвах мамы есть моя душа. Согретая заботой материнской, я слышу в себе голос малыша, пронзительный, смеющийся, лучистый, как будто бы пришедший из глубин далёкого, растаявшего детства… Невидимые сеточки морщин на мамином лице — моё наследство, мой светлый оберёг и мой покой… Храни вас Бог, любимые… родные… Как ласково шумят над головой в лучах вечерних клёны золотые.