Ла Лидия Риттершанц

Лидия шмыгнула носом. Кошмар! Живя во дворце, она и представить себе не могла, что будет когда‑нибудь страдать от простуды. Две недели, прошедшие с нападения убийц, стали худшим временем в ее жизни. Зато теперь женщина прекрасно понимала отношение «мечников» к бытовым удобствам: маленькая каюта супруга на «Рассекающей небеса» казалась едва ли не пределом мечтаний. А уж если подумать о теплой мягкой кровати и возможности принять душ, м — м-м…

Дочь императора почесала не мытую пять дней голову. Можно было, конечно, последовать примеру Сильвии и выкупаться в расположенном неподалеку озерце, но одной попытки сунуться в ледяную воду Лидии хватило. Так что она ограничивалась необходимым для гигиены минимумом, а потом тряслась от холода, натягивая на себя всю доступную одежду. И долго грелась у костра, не выпуская из рук кружки с заваренным Микаэлой чаем. Сорт был так себе, но Лидия не привередничала. Тем более после того, как попробовала предложенную в качестве альтернативы алкогольную настойку, добытую где‑то по пути: привыкшая к вкусу нормальных вин, проглотить ту дрянь высокородная просто не смогла.

Их группа постоянно находилась в движении. Они шли. Останавливались ненадолго передохнуть. Снова шли. Заглядывали в какой‑нибудь городок пополнить припасы. И опять шли. Лидии пришлось сменить красивые прогулочные сапожки на ужасно выглядящие, но значительно меньше натиравшие ноги ботинки. Она обрезала ногти и заплела волосы в косу, став похожей на простолюдинку. Обрядилась в добытую Абелем одежду с чужого плеча, более подходящую по погоде. Но не жаловалась. Терпела, стиснув зубы. И дополняла список претензий, который мечтала выбить на могиле Давида в качестве эпитафии.

Путешествовать по земле оказалось очень сложно. Сотрудники различных служб безопасности караулили на дорогах, в воздушных портах, гостиницах и даже на рынках. Риккарда изменяла их лица при помощи подручных средств и магии иллюзий, но любая крупная или просто подозрительная покупка привлекала ненужное внимание. Как следствие, они старались держаться подальше от людей, проходя по бездорожью километр за километром, пока наконец не добрались до цели путешествия. И уже третий день сидели на одном месте, ожидая прибытия Себастьяна Лестерина.

Лидия отправила в рот кусочек зажаренного на углях мяса, сделала глоток горячего чая и перевернула очередную страницу дневника Анджея Скола. Вернее, его копии, ранее хранимой в сейфе одного проживающего неподалеку законника. Абель принес перевязанную зеленой ленточкой стопку бумаги вчера утром и сразу отдал супруге на изучение. И вот уже второй день дочь императора зачитывалась этим политическим детективом.

Скол работал на Бертрана Вайса почти четверть века, успев поучаствовать в десятках разнообразных операций и накопить целую гору компромата. Анджей не особенно доверял своему работодателю и тщательно создавал себе страховку, записывая каждую увиденную или услышанную мелочь. Память у него, как у любого психо, была не просто хорошая — замечательная.

Дружок Давида норовил урвать везде, где только мог, не забывая оказывать многочисленные услуги покровительствующему ему сыну императора. Человеку вроде Абеля, незнакомому с внутриполитическими раскладами в стране и Доме Весов, эти бумаги не говорили ничего. Ну кроме того, что Сколу самое место на плахе. Более того, Лидия подозревала, что она и сама улавливает не более половины глубинного смысла, скрывающегося за похожими друг на друга записями. Но даже так эти бумаги были опасны. Закон законом, доказательства доказательствами, а многим аристократам хватит и простого понимания, кто именно виновен в гибели или опале их родственников. Вайс мертв, и ему все равно, но большую часть времени он действовал не в одиночку и выгоду получал не напрямую, довольствуясь своей долей. Предоставив в итоге Лидии прекрасную возможность прижать их с Давидом прихлебателей.

Дочь императора не отказалась от плана проведения переговоров с некоторыми высокородными из Дома Весов. Только творчески переработала его с учетом новой информации и используемых супругом методов убеждения. Оставалось только претворить задумку в жизнь, организовав несколько встреч, но с этим ей должны были помочь люди, за которыми ушел Абель.

Ла Абель Гнец

С Себастьяном мы встретились в условленном месте возле ближайшего тракта, проходившего в каких‑нибудь семи — восьми километрах от разбитого нами лагеря.

— Проблемы? — поинтересовался я у Молчуна, обратив внимание на отсутствие членов его команды.

— Не больше обычного, — пожал плечами мужчина. — Какие‑то дилетанты пытались сесть на хвост, но у них ничего не вышло.

— Вы привлекли внимание «весовщиков»?

— Не обязательно их. В последнее время многие интересуются вами и вашими людьми. А также вашими друзьями, родственниками и их окружением. Я же совсем недавно встречался не только с Ла Марианной, но и с Ли Кристофером, так что проявление внимания к моей скромной персоне вполне закономерно. Впрочем, официально мы с ребятами по — прежнему остаемся легионерами генерала Фалька, упорно пытающегося сохранить нейтралитет. Что снимает большую часть вопросов.

— То есть ваши люди просто находятся в другом месте?

— Именно, — кивнул он. — Все же вы довольно сильно нас озадачили. Пришлось разделиться. Карл с Лайоном прибудут завтра — послезавтра. Остальные позже. Это я поспешил вперед, чтобы как можно скорее отчитаться о проделанной работе и дать вам дополнительное время на корректировку планов.

— Приятно слышать.

Разработанное мною заклятье связи дало один неожиданный, но крайне полезный побочный эффект. А именно — возможность пользоваться Зовом на значительно большей дистанции. Лично мне это не давало никаких преимуществ из‑за особенностей психики. Но рядом всегда находилась Риккарда, готовая передать мысленное сообщение остальным членам группы. Да и Аврелия никогда не отказывалась немного поработать офицером связи.

Знание точного направления, в котором находится адресат, позволяло посылать ментальный сигнал узким лучом, изрядно экономя энергию и снижая вероятность подслушивания практически до нуля. Чтобы перехватить отправленное Зовом сообщение, любой психо должен был находиться в пределах распространения выпущенных на волю чар. В нашем случае — строго на прямой линии, прочерченной между собеседниками. Точнее, не совсем строго, но допустимое отклонение в десять или двадцать метров не сильно увеличивало шансы любопытствующих.

Благодаря этому эффекту, Риккарде удалось передать Молчуну несколько дополнительных распоряжений. Правда, шанс на подслушивание оставался всегда, и мы не могли говорить абсолютно свободно. Вдобавок, чтобы пересказать мне ответ Себастьяна, девушкам приходилось прерывать эффект чар, а затем, получив дальнейшие инструкции, творить заклинание Зова заново. Но в целом польза оказалась ощутимой. Несмотря на то, что в конце концов диверсанту пришлось прибыть лично, дабы иметь возможность уточнить детали и устранить возможное недопонимание.

— Удалось получить у Марианны интересующие меня сведения? — спросил я.

— Естественно, — отозвался Себастьян. — Даже с подробностями. Вдобавок она вам послание передала. Устное, разумеется. Заставила заучить наизусть и взяла клятву, что воспроизведу дословно и в первую очередь. Будете слушать?

— Обязательно. Только давай подождем, пока окажемся в лагере и соберем остальных, — чтобы два раза не повторять.

Лидия и Штефан успели доказать свою полезность в обсуждении любой стратегической информации, так что вводить их в курс дела все равно придется, а выслушивать отчет Молчуна заранее особого смысла не было. Как и сообщение Мари, наверняка содержащее множество намеков и иносказаний. Не зря же сестра настояла на дословном пересказе. Расшифровка подобных посланий — задача как раз для моей второй супруги.

— Ваша воля. — Лестерин чему‑то улыбнулся.

— Лучше перескажи мне последние новости. Как в империи реагируют на наше спасение?

— На спасение, как водится, реагируют по — разному. Наиболее неуютно чувствуют себя «весовщики», но тут, полагаю, дело не столько в вас, сколько в Ли Радомире Гнец и Ла Рональде Денова, проредивших ряды сторонников Риттершанцев. Большинство прочих, как и раньше, предпочитают наблюдать. Хотя меры по обеспечению безопасности подконтрольных территорий усилили все без исключения.

— Что с моими людьми?

— Живут и здравствуют, — хмыкнул Молчун. — Несколько человек разъехались по домам, но большинство находится в Солиано под защитой Ли Каласа: ректор пообещал им отсутствие преследования по политическим мотивам. Риттершанцы, судя по всему, не против. Неизвестно, о чем бывший генерал разговаривал с императором: встреча проходила за закрытыми дверьми. Но последовавший за этим значительно менее конфиденциальный разговор с главой семьи Денова свидетели пересказывали довольно подробно.

— Они что — на улице беседовали? — удивился я.

— В стенах академии. Информация, естественно, для публики, но ответное молчание дворца достаточно показательно. Ни Давид, ни сам император возражать не стали. Даже прочие «весовщики» промолчали. Только какой‑то мелкий аристократ из «актеров» заикнулся о судебном процессе, видимо, озвучивая чужое мнение. Так Ли Калас заявил, что проводящееся расследование изучает действия высокородных Дома Весов, а отнюдь не гостей его внука, действовавших исключительно в рамках самообороны. И предложил все претензии направлять в письменном виде в службу безопасности Солиано, где их всесторонне рассмотрит лично Ло Гнешек.

Ло Аврелия

Девушка провела рукой по своим коротко остриженным и все еще влажным волосам и грустно усмехнулась. Вот и польза от новой прически: не приходится сушить длинные пряди в непосредственной близости от огня, рискуя опалить их слишком сильным жаром. Достаточно просто вытереть голову крохотным подобием полотенца и спокойно устроиться подальше от костра и греющейся возле него Лидии.

Мастер боевых искусств мог с легкостью разогнать кровь по телу, изменить циркуляцию потоков внутренней энергии и согреться даже зимой, не то что осенью. Эта скромная способность позволяла большинству женщин отряда купаться в близлежащем озерце без каких‑либо проблем. Но большинство — это не все. И если Мика радостно визжала, ныряя с головой, а затем, выбравшись на берег, стремительно трансформировалась, увеличиваясь в размерах и на глазах обрастая густой и удивительно сухой шерстью, то Лидия предпочитала держаться от ледяной воды подальше. Что отнюдь не улучшало настроения дочери императора. Она, конечно, старательно держала себя в руках, но Аврелия, прекрасно знавшая, насколько переменчивым бывает женское настроение, старалась не мозолить глаза супруге Абеля.

Тихое шевеление в лагере привлекло внимание женщины, заставив отвлечься от не слишком веселых мыслей. Людей на поляне прибавилось: вернулся ходивший встречать Молчуна Гнец. Не в одиночку, разумеется, а с самим Лестерином. За плечом Абеля уже стояла Рикка, а рядом крутилась Микаэла, успевшая вручить обоим мужчинам небольшие тарелки с мясом. Аврелия хотела было окликнуть Лидию, но та уже сама заметила прибывших и принялась собирать разложенные вокруг нее листы бумаги обратно в стопку.

Следующие пятнадцать минут ушли на то, чтобы все члены их группки успели закончить свои мелкие дела, обменяться с Себастьяном приветствиями и рассесться на брошенных на землю одеялах. Диверсант потратил выделенное ему время с толком, отдавая должное стряпне рыжей.

— Ла Марианна передала Ла Абелю сообщение, — дожевав, начал Молчун, кивком приветствуя только что вернувшуюся из леса и присоединившуюся к ним Ивейну. — Она настаивала на его первоочередности по отношению к любой другой информации. Так что, если вы не против?..

Гнец кивнул. Остальные настроились внимательно слушать.

— Заранее прощу простить меня за неуважение, которое прозвучит в следующих словах, но Ла Марианна настаивала на точном их повторении, — предупредил Лестерин.

— Начинайте, Себастьян, — попросила Лидия. — Нам уже доводилось сталкиваться с неуважением. Тем более никто не станет обвинять вас за хорошо выполненное поручение.

— Ты малолетний идиот, лелеющий свою паранойю там, где не надо, и подставляющий шею под топор, когда требуется поберечься. — Диверсант, извиняясь, развел руками. — Если умудришься сдохнуть, расстроив мать, друзей и меня лично, то клянусь, что закопаю твой труп среди дедовых клумб без какой‑либо надгробной плиты. Стать удобрением — подходящая участь для такого кретина.

Поляну окутала тишина. Сама Аврелия опасалась даже смотреть в сторону Абеля. Девушка не сомневалась в великодушии и незлобивости Гнеца, но она уже успела несколько раз «полюбоваться» на останки сумевших разозлить внешне безобидного юношу и не до конца представляла, где именно пролегает черта, переступать через которую никому не рекомендуется.

— Интересно… — протянул Абель.

Ла Абель Гнец

Мне определенно понравилось. Язвительность сестры, пройдя через чужие уста, стала значительно менее колкой. Можно даже сказать, безобидной. К тому же при таком варианте общения у меня появлялось время для придумывания подходящего ответа. Осталось изобрести способ убедить Марианну всегда передавать претензии с помощью курьера. И мать к тому же приучить.

— Это все? — уточнил я.

— От Ла Марианны — да, — кивнул мужчина. — Хотя есть еще пара слов от Ли Кристофера. Он просил передать, что тоже за вас беспокоится.

— Спасибо. — Я понимал, что благодарность следовало адресовать самому Крису, а не сидящему передо мной Молчуну, но ситуация буквально требовала этих слов.

— Очень мило с его стороны, — заметила Лидия. — Однако давайте покончим с выражением родственных чувств и перейдем к обсуждению иных вопросов. Вам удалось установить нынешнее местоположение Фоссов, Себастьян?

— Разумеется. Собственно говоря, их и искать не пришлось. Молодые люди оказались достаточно разумны и после выполнения поставленной перед ними задачи вернулись в Летендер. Ли Кристофер разместил их в поместье. Даже выделил те же комнаты, которые юноши занимали до вашего отбытия.

— Я так понимаю, с их доставкой возникли некоторые сложности?

— Небольшие. Все же за поместьем наблюдали, и неожиданное исчезновение сразу четырех Фоссов могло вызвать переполох. Покинуть Летендер мы бы еще могли, а вот незаметно преодолеть весь путь…

— Мне действительно необходимо поговорить с ними, — не сдалась супруга. — Письменного отчета о проведенных Фоссами переговорах недостаточно. Личные впечатления и воспоминания о мелочах играют очень важную роль. А я не в состоянии сформулировать вопросы заранее: многие требующие уточнения подробности всплывают в разговоре совершенно случайно.

— Понимаю. Именно поэтому двое молодых людей завтра — послезавтра должны быть здесь. Остальные по — прежнему крутятся на виду в Летендере. Если вам потребуются все Фоссы разом, то мы попытаемся организовать их доставку. Однако дело непростое и требует времени на подготовку.

— Надеюсь, что это не понадобится. — Лидия немного расслабилась.

— Что с остальными моими просьбами? — осведомился я.

— Ваша сестра и ее супруг заверили, что к концу недели все будет готово. Лимар получил у Лу Мелисанды запрошенные вами книги и к настоящему моменту уже должен был покинуть Солиано.

— Мастер Мирдин?

— По имеющимся у Ла Марианны данным он сейчас пребывает в Калеве. Работает над чем‑то у себя дома. Охраны там хватает, но подбросить сообщение мне вполне по силам. Да и ваша сестра уверяет, что может без проблем с ним встретиться.

— Насколько это точно?

— Честно говоря, не знаю. Но перемещения Ла Марианны никоим образом не ограничены, так что вряд ли главнокомандующий станет препятствовать их встрече.

— Я не о том. Насколько точна информация о местонахождении мастера?

— Достаточно. Сейчас Мирдин занимается каким‑то вполне безобидным проектом и от людей не прячется. Совсем недавно он обновлял защиту адъютанту лорд — командора, а на следующей неделе должен читать лекцию в университете Калевы.

— Прекрасно. Значит, у нас в запасе минимум дней пять. Вполне достаточно, чтобы успеть добраться и нанести визит.

— Вы собираетесь посетить мастера лично? — уточнил Молчун.

— Да, — кивнул я. — А вы постарайтесь как можно скорее нанять несколько надежных бойцов для охраны Лидии. Необязательно хорошо сражающихся, но умеющих себя вести в присутствии высокородных. Идеальным вариантом было бы привлечение на службу тех людей, которых я рассчитал перед атакой на Ли Вайса. Разумеется, если за ними не ведется слежка.

— Верность наемников сомнительна, — покачал головой Лестерин. — Стоит ли так рисковать? Если Ла Лидии необходима охрана, мы могли бы этим заняться.

— Для вас, Себастьян, у меня найдется другая работа. Если Мирдин согласится помочь, потребуется вместе с ним нанести визит одному человеку. Придется пролететь через треть страны, так что никому больше я это поручить не могу.

— Хорошо. Если я правильно понимаю, забота о скрытности тоже ляжет на наши плечи.

— Разумеется.

— Тогда позвольте проводить вас до Калевы. Надо же провести разведку на местности.

— Чего мы ждем на этот раз? — поинтересовался Рэдфорд Калас у сидящего напротив начальника службы безопасности. — Хочешь понаблюдать, как Абель свернет шею еще одному «весовщику»? Или тебе доставляет удовольствие распускать обо мне разнообразные слухи? Ни один разумный человек ведь не поверит в ту чушь, которую распространяют твои люди. Наличие посторонних при личном разговоре с Рональдом Денова… Да еще и болтливых посторонних… — Ректор академии фыркнул.

— Такие истории благотворно влияют на ваш имидж, — рассеянно отозвался Сокол, явно думая о чем‑то другом.

— Плевать. Ты не ответил на мой вопрос. Почему тянешь?

— Пытаюсь выжать максимум из сложившейся ситуации.

— Того, что есть, тебе мало? Абеля стали воспринимать всерьез. Причем не только простолюдины, но и аристократы. Однако и охотиться теперь на него станут по — настоящему. Радомира перестаралась, донося до высокородных империи мысль об их уязвимости. Разнообразные службы безопасности больше не рассматривают ее сына как всего лишь очередного беглеца. Он ныне преступник номер один.

— Это так, — согласился Сокол. — Но юноше должно хватить ума залечь где‑нибудь. Благо его друг Цванг знает множество подходящих мест. К тому же аристократы нашего Дома постараются взять его живым.

— Все равно риск слишком велик. Почему нельзя обвинить Давида сейчас? Полторы недели назад ты утверждал, что имеешь все необходимые доказательства для того, чтобы лишить его власти.

— Имею. Однако без добровольного согласия некоторых высокородных на ментальное сканирование не получится доказать вину самого наследника в убийстве Ла Тамары. Предательство интересов империи на него тоже не навесить. Давид не займет трон, лишится большей части поддержки, но кое — какие способы влиять на ситуацию у Риттершанца останутся. Его даже из семьи не попросят. В отличие от Александро, изгнание которого гарантировано. Вот я и пытаюсь сократить количество слишком уж активных «весовщиков» и объяснить остальным, почему не стоит ссориться с Домом Крылатого Меча в целом и с молодым Гнецем в частности. Нам жизненно необходимо продемонстрировать аристократии, что поддерживать Давида вредно для здоровья и репутации. Тем более что недавнее нападение на Валианта и дочку Рональда предоставило отличную возможность. Даже не ожидал от Александро такого подарка.

— Лично я предпочел бы обойтись без столь широкого жеста с его стороны, — проворчал Калас. — Тринадцать трупов и почти три десятка раненых — довольно серьезные потери.

— «Весовщикам» досталось гораздо сильнее.

— Что меня совершенно не утешает. Погибли мои люди.

— Понимаю вас. Тоже никогда не любил встречаться с рыдающими родственниками. Но кем‑то жертвовать приходится. Если бы не текущий конфликт, то лет через пять — десять мы могли получить полноценную гражданскую войну. Некоторые генералы и нынешнего императора недолюбливают, а Давид на троне испортил бы отношения между нашими Домами окончательно. Что при наличии на складах определенного количества фениксов… Сами понимаете.

— Понимаю, — буркнул Калас. — Но мне все равно не нравиться наша медлительность.

— Еще две — три недели, и все, — пообещал Сокол. — Если хотите ускорить процесс, постарайтесь убедить императора уделить расследованию нападения на судно Валианта больше внимания или допустить к участию в нем моих людей. Надоело шпионской информацией пробавляться.