Я проснулась среди ночи в холодном поту. Что мне снилось, я не помнила, знала только точно, что ничего хорошего. Полежав немного таращась в потолок, поняла, что заснуть снова не получится. Какой странный, насыщенный событиями день, заставивший меня пережить столько новых ощущений. День, проведенный в кругу настоящей семьи, оставил во мне смутное чувство жалости к себе. Я поймала себя на недостойной зависти к этому нескладному рыжему мальчишке. Да, у меня есть Видий… и Кассий. Они стали мне родными, и я несказанно рада, что мне повезло встретить их. Но иногда так не хватало мамы — возможности обсудить девчоночьи тревоги и сомнения, поделиться сердечными тайнами или спросить совета у мудрой и любящей меня женщины. Мне показалось, что Аркадий заметил эту мою тоску, потому что его отношение ко мне поменялось с приветливо-улыбчивого на какое-то настороженное.

Разумеется, я даже не представляла себе, как должны себя вести девочки моего возраста. Была немногословна и задумчива, позволяя Ежелии говорить за всех нас. Целительница восторженно описала нашу прогулку по столице, продемонстрировав сделанные нами покупки. Посетовала, что Аркадий с отцом уезжают в горы до окончания каникул, и ее сын не сможет показать мне Вейст, как положено. Радовалась, как девчонка, скорому визиту какой-то знаменитой швеи, которой Ежелия хотела поручить мой гардероб. Я отнекивалась, как могла, прекрасно зная, что носить платья все равно не стану, но тут леди Лаэзир, сама не зная об этом, нанесла мне удар:

— Леся, в школе чародеев принято носить форму на занятия. Дворец рядом, и по этикету девочкам положены разноцветные платья одинакового фасона. Нет, не пугайся, ничего вычурного. Скромные закрытые наряды с белым воротничком, но изящные и милые. Чтобы сразу было видно, что идет ученица.

Это воспоминание заставило меня досадливо прикусить губу — все-таки перспектива носить юбку не вызывала восторга. Но ничего. Как-нибудь справлюсь и с юбками, в конце концов, не все же время будут занятия.

Но до начала учебы еще полтора месяца. Что я буду делать все это время? Да, Касс обещал прийти утром, показать мне столицу, но он же не будет ходить со мной за ручку все это время, у него есть свои дела. Как хорошо, что Леди-Целительница разрешила мне пользоваться своей библиотекой. Лесной домик Видия хранил не так много книг, как бы мне хотелось.

Проворочавшись еще с полчаса, я поняла, что заснуть не удастся. Поднявшись, достала из шкафа сумку с оставшимися в ней вещами. Не сказать, что их было много. Пара учебников — те, которые не забрал весной неизвестный похититель учителева ларца, берестяная коробочка с памятной мне мелочевкой, да ножны с моей драгоценной катаной. На дне сумки лежали старые зимние штаны, которые служанка, видимо, не посчитала достойными быть повешенными с прочей одеждой. Зачем я взяла их? Бродить по Чернолесью вполне подойдут, но вряд ли будет случай надеть их куда-то в городе. Хотя… надо подумать, может, для поездок верхом сгодятся. Я достала брюки и встряхнула, разворачивая… на пушистый ковер упало что-то небольшое. Отложив одежку, я подняла с пола отполированный многими прикосновениями маленький корявый сучок.

Грустно улыбаясь, повертела деревяшку в руках. Тот самый сучок, втиснутый мне в ладони умирающим троллярием. Совсем забыла об этой вещице. Столько событий произошло с тех пор… выбросить? Пусть лежит, — решила я, — печальной памятью о приключении прошедшей зимы, моем совершеннолетии и Чернолесьи, которое я оставила ради столичной учебы.

Убрав выложенные вещи обратно в сумку, оставила только шкатулку, куда и положила свой новоприобретенный сувенир к паре серебрушек, оставшихся мне от матери и броши, что купили в Рижене.

Спать не было желания совершенно. Я подошла к столу, водрузив на него мои сокровища, и взглянула на часы — еще только час ночи. Сумку перебрала, учебники свои знаю разве что не наизусть… может быть все-таки воспользоваться любезным разрешением леди Лаэзир и найти что-нибудь интересное в библиотеке хозяев? Кажется, когда мне показывали дом, я заметила там на столике второй том жизнеописания Праксагория, знаменитого врачевателя прошлого, авторства не менее известного хрониста Марсавия. Первую книгу я нашла у учителя и прочла весной, во время болезни, а вот второй части у нас в Чернолесьи не было. Очень занимательная вещь. Интересный был человек — даже не чародей, если верить автору, но в вопросах исцеления творил чудеса. Да и время тогда было интересное, как раз раздел Лиории, Срединная война и затем Астайский мир. Первый том заканчивался как раз с началом войны и обещал много интересного в следующем.

Не будет ли слишком наглым с моей стороны вломиться в библиотеку среди ночи? Хотя я шуметь не планировала. Тихонько спущусь на первый этаж, там все равно никого нет — все спальни наверху, возьму книгу и вернусь. Постояв еще немного у окна, взвешивая свое решение, я все-таки не смогла отказать себе в этой малости, и пошла вниз.

Световые кристаллы освещали мой путь, так что спустилась я благополучно. Без происшествий пройдя в библиотеку, я призвала лунный свет и в его мерцании сразу же нашла вожделенный том — искомая книга так и лежала там, где я ее видела вечером. Прижав добычу к груди, я честно хотела уйти к себе, но не смогла побороть искушение и не посмотреть на все те богатства, что предлагала библиотека. Чего тут только не было! Про некоторые книги я слышала от учителя или о них упоминалось в моих учебниках. Многие я давно мечтала хотя бы подержать в руках. Настоящие сокровища! А я переживала, что нечем будет заняться до конца лета.

Очарованная, я заворожено бродила вдоль стен с книжными шкафами, благоговейно прикасаясь к потертым корешкам. Книги в этом доме явно пользовались спросом, а не просто украшали интерьер. Я дошла до лесенки на верхний ярус и начала подниматься, не выпуская из рук добытый том, как вдруг неожиданно распахнулась дверь. Марсавий полетел на пол, я же, оступившись, не слетела со ступеньки только потому, что успела ухватиться за резные перила.

— Кто здесь? Что ты тут делаешь? — гневный мальчишеский голос заставил меня почувствовать себя преступницей.

Аркадий в два шага оказался рядом с лестницей, на которой я стояла, и поднял уроненную мной книгу.

— Мне не спалось… леди Лаэзир разрешила… хотела взять книгу на ночь… — сердце мое колотилось от испуга, — я не ожидала, что потревожу кого-нибудь.

— Нечего тут ночами шастать! Зачем ты взяла «Жизнеописание Праксагория»?

— Тебе жалко, что ли? — я не чувствовала за собой вины и рассердилась, правда больше на свой испуг. — Госпожа Ежелия сказала, что не возражает, если я почитаю что-нибудь из вашей библиотеки.

— Мне не жалко, но это мой дом. Нечего гостям бродить по нему без хозяев! И мой Праксагорий. Я читаю эту книгу, — мальчишка ревниво осмотрел книгу — не порвалась ли, и прижал к груди, как недавно я, — просто забыл сегодня вечером на столе. И вообще для тебя там нет ничего интересного. Это про великого целителя древности. Про любовь, балы и наряды Марсавий не писал.

— А почему ты решил, что мне интересно только про любовь и балы? — я осторожно спустилась с лестницы, так и не забравшись на галерею.

— Девчонка, — пренебрежительно фыркнул Аркадий, чуть отступив, чтобы я смогла пройти к выходу, не задев его, — что еще вас может интересовать?

— Представь себе, многое! И уж не балы и наряды, можешь быть спокоен! — я с досадой повернулась к двери, поняв, что вряд ли смогу сегодня что-нибудь взять из книг. Мой собеседник был настроен воинственно.

— И зачем только ты схватила второй том! Смотреть надо, что берешь! — сердито пробурчал Аркадий мне в спину. — Хватают, что ни попадя, а не соображают, что книги нужно с начала читать. Девчонки!

Этого я не смогла молча проглотить:

— Подумаешь, самый умный! Я, между прочим, первую уже прочла! Второй у нас в Чернолесьи не было, а то бы и ее уже прочитала.

— Да ладно? — голос мальчишки стал ехидным и насмешливым, — Так прямо и прочитала? Там картинок с платьями нет!

— Представь себе! — отрезала я, открыв дверь. — А платьев я вообще не ношу!

— Постой, не уходи, — Аркадий захлопнул, уже было открытую мною дверь снова, — что тебе понравилось больше всего в первой части?

Он смотрел серьезно и испытующе, явно пытаясь поймать меня на вранье. А мне вдруг захотелось доказать ему, что я не обычная вертихвостка, интересующаяся женскими безделушками.

— Меня поразило, что Праксагорий, не обладая чародейской силой и знатным происхождением смог так высоко подняться и лечил такие сложные болезни. Во время той войны он ведь зашивал такие раны, которые другие врачеватели считали безнадежными. Книга закончилась на том, что он, молодой еще лекарь, должен был встретиться с Руазийским королем и просить об открытии госпиталя для всех воинов. Помнишь, там воюющие никак не могли договориться, и раненые солдаты умирали, так и не получив помощи? — я перевела дыхание, вспоминая книгу. — Нет, я знаю из истории, что он все-таки заставил всех монархов выслушать себя, и добился своего, но мне интересно — как это все происходило.

— А ты знаешь, что именно Праксагорий привлек к врачеванию чародеев и помог выделить из них обладающих силой исцеления? — Аркадий увлекся, и его глаза горели воодушевлением. — Именно после его вмешательства врачевательство и целительство стали единым ремеслом! Жалко только, что он так рано погиб.

— Как? Он все-таки умер не своей смертью? — мне было интересно узнать хоть что-то, раз уж книгу, похоже, я все равно сегодня не получу.

— Да, его предал человек, которого он считал своим другом. Сама прочтешь. Мне осталось совсем чуть-чуть. Я сегодня ночью ее закончу и оставлю тебе, — враждебность моего собеседника, как рукой сняло, он, как и я, был теперь увлечен обсуждением романа, — Марсавий пишет так увлекательно. Гораздо интереснее, чем в учебнике. Нужно взять с собой в горы еще что-нибудь написанное им.

— Ты уже завтра уезжаешь? — мне было жаль так скоро терять интересного собеседника, тем более, что мы, кажется, нашли общий язык, — Надолго?

— До конца лета, — мальчишка вздохнул, но тут же азартно добавил, — но я рад, что отец все-таки берет меня с собой. Там будет много нового. Ты не представляешь себе — в горах на юге нашли место, которое не пропускает силу. Отец едет от Круга чародеев на исследования, ну и мы решили, что для меня это тоже будет полезно.

— Здорово, — вздохнула я, — буду исследовать столицу… ну и вашу библиотеку, если позволишь.

— Позволяю, — с наигранной важностью улыбнулся Аркадий той самой светлой улыбкой, которой приветствовал меня при встрече.

Когда утром я спустилась вниз, лорд Лаэзир с сыном уже уехали. Аркадий сдержал слово — Марсавий ждал меня на столике в библиотеке, там же, где я нашла его ночью. Взяв том в руки, я трепетно перелистала страницы — на паркет упал исписанный ровным почерком листок:

«Леся, извини за те слова, что наговорил тебе ночью при встрече, быть таким грубым недопустимо. Даже не зная, что ты не такая, как я подумал сначала, я не должен был так разговаривать с девушкой. Это не достойно мужчины и дворянина, и я прошу у тебя прощения. Читай «Жизнеописание» и вообще все, что найдешь интересного. Со своей стороны я могу взять на себя смелость порекомендовать то, что нравится мне. Аркадий».

Далее шел список из десятка наименований и авторов. Пару из этих книг я уже с удовольствием прочла, о некоторых слышала и надеялась найти, а вот еще несколько были совершенно незнакомы. Я почувствовала, как непроизвольная улыбка появляется на моих губах — кажется, я нашла в столице первого друга.

Я все еще изучала письмо, когда дверь библиотеки распахнулась.

— Здравствуй, Леся. Мы идем осматривать столицу или у тебя другие планы? — Кассий стоял на входе в комнату. В глазах его, как всегда светилась улыбка. — Ежелия сказала, что тебя можно найти здесь. Как ты тут? Освоилась? Подружилась с Аркадием?

— Кассий! — я обрадовалась его приходу, как будто мы не виделись, по крайней мере, месяц, хотя расстались только позавчера. — Хорошо, что ты смог прийти! Да, все замечательно. Леди Лаэзир такая добрая и милая, мне даже неловко от того количества внимания, что она уделяет мне. И Аркадий… да, мы поладили. Вот, смотри, какой список книг он мне посоветовал прочесть. Тут так много всего, у нас в лесу, разумеется, не было такого выбора. Просто глаза разбегаются. Жалко только, что он уехал с отцом в горы, но ничего, к осени вернется. Мы же будем учиться вместе.

— Аркадий уехал с Эддием? — Кассий подошел и взял лежащее на столике «Жизнеописание».

— Да, Касс, мои мальчики уехали и оставили меня в столице, — вошедшая в комнату Ежелия ответила вместо меня. — Обязанности придворного целителя на этот раз помешали сопровождать их в поездке. Но надеюсь, что Олиния позаботится о здоровье княжеской экспедиции.

— Жаль, что я не знал про Аркадия, мог бы договориться, чтоб Леся тоже поехала с ними, — бард задумчиво перебирал страницы книги.

— Не, не, — я замотала головой, — возможно, поехать в горы было бы интересно, но я только приехала в Вейст. С меня пока и столицы хватит.

— Верно, — поддержала меня леди Лаэзир, — девочка должна обжиться тут, а для поездки надо серьезно подготовиться. Еще и для учебы ничего не собрано. Столько всего требуется молодой девушке в большом городе. У вас, мужчин, все просто — собрал самое нужное и в путь… а женщине необходим комфорт.

— Все равно уже дело прошлое, — воин отложил роман. — Хорошая вещь, как раз для вашего возраста. Я тоже читал его примерно в это время.

— Что там? — Ежелия взяла в руки книгу и мечтательно улыбнулась, перебирая тонкими пальцами чуть желтоватые страницы. — Да… я помню… как раз его я читала, когда Эддий впервые подошел ко мне в дворцовом саду. Кто бы тогда мог предположить, как сложится наша жизнь дальше. Теперь Марсавия читает наш сын… и столь же бурно обсуждает его с девушкой по ночам.

Я досадливо вспыхнула:

— Я все-таки слишком шумно шла в библиотеку! Мы вас разбудили! Мне очень жаль…

— Не стоит извиняться, милая, не ты одна любишь читать по ночам. Людям в возрасте это тоже свойственно, — снова улыбнулась целительница.

— Только уже не Марсавия, Лия? — шутливо спросил Кассий.

— А чем плох Марсавий?

— Он слишком романтизирует то время и войну. Для юных умов все это красиво, но слишком опасно привлекательно, — бард вздохнул, глаза его потемнели от каких-то тяжелых воспоминаний, — на самом деле война это смерть и боль. И нет в ней никакой романтики и возвышенности. Только грязь и страдания.

— Ах, Кассий, ну зачем все это говорить юной девушке? Пусть читает романы и учится разбираться в литературе, — Ежелия недовольно поморщилась, — Марсавий хороший историк и хронист, а если где что-то и приукрасил, так только для пользы сюжета. Не слушай его, Леся! Это слишком серьезный разговор для летнего утра. Как и всякий солдат, наш бард совершенно не умеет разговаривать с дамами!

— Как скажете, миледи, — чуть заметная усмешка снова вернулась на лицо Кассия, и он смиренно поклонился целительнице, а та шутливо погрозила ему пальцем.

Я же стояла, наблюдая эту сценку закусив губу, и думала о том, как много связывает этих двоих, видимо учившихся чародейскому мастерству в одно и то же время. Никогда бы не подумала о том, что такого простого сурового воина, как Кассий, и блестящую даму вроде Ежелии Лаэзир, вращающуюся в высшем обществе, может что-то объединять. Хотя леди то целитель, и я помнила ее совсем другой, там, у нас в Чернолесьи. Синие глаза тогда не блестели весельем и легкомыслием, а строго и внимательно смотрели в мое лицо, пытаясь помочь мне выкарабкаться из болезни. Да и сама я разве та, за кого меня можно принять? Кто бы узнал сельскую девчонку, коей я являюсь, глядя на меня сейчас? Или Учитель… перед глазами встало лицо барона Виссента, Иллариного дяди, когда он в лесу спрашивал у меня Лорда-Чародея Линдера, Хранителя Священной Рощи. К тому отшельнику, к которому я привыкла, совершенно не вязалось такое важное обращение… выходит, что не все так просто. Люди не те, кем кажутся с первого взгляда, и каждый человек воспринимает другого человека или какие-нибудь события совсем не так, как другие?

Эта мысль поразила меня. Для одних мы такие, а для других… я совсем запуталась в своих рассуждениях. Кассий и Ежелия вели какой-то шутливый диалог, а я пыталась осмыслить открывшуюся мне истину — не стоит доверять первому впечатлению. И за внешним легкомыслием целительницы, и за простотой барда, за спокойным добродушием Видия может быть что-то большее… то, какими я их никогда не видела и, возможно не увижу, потому что они такие не для меня, а для других людей. Как не видела тепла от Баськиной тетки, потому что любила она не меня, а свою племянницу. Как злодей Лициний — соперник Праксагория, о котором пишет Марсавий, мог бы быть хорошим мужем и отцом для своей жены и детей, но плохим для других людей, а события романа я воспринимаю так, как захотел автор. Это всего лишь его отношение к тем временам и людям, а все могло быть совсем по-другому?

— …Леся, — Кассий окликал меня уже не в первый раз, — мы идем?

— Да… да, — я вышла из задумчивости, — конечно идем, я готова.

Кто ты, Лорд-Чародей Кассий… возможно, я совсем тебя не знаю, а может быть наоборот, знаю лучше всех?

Мы покинули комнату под внимательным взглядом молчаливой Ежелии.

Несмотря на философские вопросы, которыми я задавалась с утра, день определенно задался. Мы не стали брать коляску, а пошли от дома пешком, гуляя по цветущим улицам аристократического квартала. Приристорка делила город на две половины и верхняя часть столицы, примыкающая к северной стене, была населена цветом дворянского общества.

Княжеский дворец утопал в зелени деревьев и сквозь высокую кованую решетку забора был почти не виден, так много места занимал дворцовый парк.

— А если осада, и враги прорвутся за стены города? Это же не крепость, а дворец, — проявила я любопытство.

— Дворец и не рассчитан на осаду, Леся, — Кассий задумчиво окинул взглядом высокие декоративные прутья, — хотя Вейст это город чародеев, и на территории дворцового комплекса еще и здание Круга располагается, а так же школа со всеми сопутствующими постройками. Через этот забор и мышь не проскочит. Соответствующие чары помешают. Но война и враги… не так-то просто вражеской армии проникнуть в верхний город. Ты же видела, как расположена столица?

— Ну… я не изучала план города, — засмеялась я, — мне было интересно все, но не многое отложилось в голове.

— Да уж, не быть тебе шпионкой Леся, — усмехнулся бард, — смотри, в городской стене двое ворот. Это не слишком удобно для обычной жизни, так как замедляет проезд в Вейст. Но все эти ворота расположены в нижнем городе. Верхние же, аристократические районы, отделены от купеческой части притоком Ристора. Попасть сюда можно только по трем мостам. И пока враг будет штурмовать стену со стороны нижнего города, пока переправляться через, совсем не безобидную, Приристорку, княжеская семья покинет Вейст. Недалеко от столицы стоит крепость. Вот там-то осаду можно держать долго и не испытывая неудобств.

— Но почему враг обязательно будет штурмовать стену со стороны нижнего города, почему бы не атаковать сразу верхний? Да и как княжеская семья покинет столицу? Там же вражеская армия как раз штурмует ворота или мосты…

— Из Вейста уйти легко. Если, разумеется, ты знаешь план строений дворцового комплекса. Ни для кого не секрет, что почти в каждом замке есть потайные двери и скрытые подземные переходы между зданиями. Есть и в Вейстском дворце. А нападающие… не встретиться с нападающими поможет то же, что и помешает врагам напасть на северную стену столицы. Ристор — вот название этому замечательному явлению, — рассказывая все это, Касс привел меня не к парадному входу на территорию дворца, с центральной площадью и гвардейцами в форме цветов Эдельвии, а к небольшой дверце, на скамье у которой сидело два переговаривающихся между собой стражника.

— Новая ученица школы чародеев, — отрекомендовал меня бард и провел в открывшуюся калитку.

Я же подумала о том, что, наверное, Кассий не просто воин и чародей, а имеет какой-то важный пост в охране дворца, раз его так свободно пускают внутрь.

— Идем, я покажу тебе Ристор, как обещал, — он повел меня вглубь дворцовой территории по боковой дорожке.

Парк был великолепен — сочная зелень деревьев, пышные клумбы разных сортов роз и лилий, фигурно подстриженные кусты радовали взор. Скульптуры, образующие композиции из классических сюжетов, беседки, арки, мостики и фонтаны удачно вплетались в ландшафт. Мы шли быстрым шагом все дальше от центральных построек дворца. Пространство было огромно. По пути мы пересекали широкие аллеи и небольшие каменные дорожки, иногда виднелись какие-то хозяйственные строения.

— Конюшни, — кивнул бард на комплекс деревянных построек, видневшийся в густой зелени. — Нужно будет переправить сюда твою лошадь от Лаэзиров. Здесь ей будет вольготнее, да и ты сама будешь жить при школе. А пока сможешь приходить сюда и заниматься выездкой. На обратном пути я познакомлю тебя со старшим конюшим.

— Касс, а все лошади учеников живут при дворцовой конюшне?

— Все те, что принадлежат школе, да. Ученики редко имеют своего личного коня. А у тех, кто имеет, обычно в столице живут родственники. — Не переживай, Леся, ты привыкнешь. Обживешься, и все наладится.

— Возможно, это глупо, но по рассказам Илларии в школе собрался высший свет. А я простая сельская девушка, не имеющая отношения к аристократии.

— В школе чародеев много учеников, не являющихся столичными аристократами. Да и ты уже не просто крестьянская девушка, а чародейка. В школе между студентами нет различий, вы все равны. А тех аристократов, с которыми ты можешь столкнуться на территории дворца тебе нечего стесняться — у тебя есть сила, а потому, формально ты тоже равна им по положению. Главное, ничего не бойся. Ну, а если уж совсем допекут… — воин усмехнулся, — приемная дочь Видия Линдера ничуть не хуже, чем та же баронесса Виссент. Сегодня князь подписал документы по удочерению. Совет не возражал.

Я взвизгнула от восторга и бросилась к нему на шею. Он засмеялся и, подхватив, закружил меня на руках. Потом осторожно поставил на ноги, и заглянул в лицо, убрав с моего лица лезущую мне в глаза прядь волос. Неподалеку послышались голоса и ржание лошади, нарушив очарование момента.

— Бежим? — карие глаза моего спутника сияли все тем же теплым светом, как дома.

Какая-то тяжесть свалилась с моих плеч, и я почувствовала себя с ним снова легко и свободно, как в Чернолесьи, как будто мое признание и тот разговор по пути в Вейст не стояли больше между нами. Я кивнула, и мы, взявшись за руки, побежали, свернув на едва заметную тропинку.

Дальше от входа парк становился все менее ухоженным. Исчезли архитектурные изыски и цветники. Добежав до старого заброшенного пруда, я остановилась, задыхаясь и смеясь, и прижалась спиной к стволу склонившейся над водой ивы.

— Что? Все, выдохлась? — Кассий остановился рядом, насмешливо глядя на меня, дыхание его было возмутительно ровным, как будто он не бежал вместе со мной, а неспешно прогуливался.

— Немножко…

— Ай-яй, Леся, никакой выносливости. Прямо как изнеженная аристократка, — поддразнил он меня. — А я постоянно напоминал тебе о пользе регулярных тренировок. Жаль, что не взяли клинки, можно было бы размяться.

— Ты хотел мне что-то показать, — отдышавшись, напомнила я.

— Да, идем. Уже близко.

Обогнув заросший старыми плакучими ивами пруд с цветущей водой, мы вышли к сторожевой башне, как будто сросшейся со старой каменной стеной. Серый камень поднимался вверх на несколько метров, а я с удивлением поняла, что это та самая крепостная стена, что окружает город.

— Стой. Кто таков? — суровый окрик заставил меня обратить внимание на пару стражников, стоящих у небольшой дверцы в башню. — Ах, это вы милорд…

Пара фраз, сказанная Кассием вполголоса солдатам, и темное нутро строения открылось нашему взору. Бард, взяв протянутый стражником факел, вступил под каменные своды и обернулся, ожидая меня:

— Ну, что же ты? Идем.

Я, оробев, шагнула на лестницу к воину и дверь за нами закрылась, отрезав все краски дворцового парка. Честно говоря, стало жутковато. Как в темнице, только свет факела в руках у Кассия метался по стенам. Ход уходил прямо вдоль стены, пропадая в темноте, мы же пошли наверх, долго поднимаясь по винтовой лестнице. Площадка и еще один ход в сторону, но мы все поднимались выше и выше. Еще одна площадка, и проходы в стороны от нее, на этот раз освещаемые дневным светом, проникающим сквозь бойницы. Я подошла поближе — толщина стены внушала уважение. Кассий закрепил факел в скобу возле двери и открыл выход наружу.

Солнечный свет ослепил меня. Мы оказались на крытой смотровой площадке башни. Вправо и влево от нее уходила стена, а за стеной… Открывшийся вид превзошел все мои ожидания. Северная сторона города стояла на крутом высоком обрыве над рекой.

— Ристор. Самая крупная река в Эдельвии, — Кассий торжественно подвел меня к перилам для лучшего обзора. — Вон, видишь, чуть огибает Вейст и к востоку от города в него вливается, вытекающая из столицы Приристорка. А в нескольких днях пути, на юго-востоке, Ристор впадает в море.

К западу от города высокий берег опускался, и можно было разглядеть переправу. Направляемый толстыми канатами, натянутыми между берегами, по реке медленно полз тяжелогруженый паром. Чуть далее, за рекой на холме, стояла небольшая крепость со рвом, мостом и всеми полагающимися укреплениями, за которой виднелись поля и лес. От переправы мимо крепости уходил на север в Коэнрий тракт и терялся за лесом.

— Туранский замок, — бард проследил мой взгляд и продолжил пояснения, — сейчас там располагается столичный гарнизон стражи. Увы, туда тебя не пустят. Даже со мной, — усмехнулся он, видя мой явный интерес к белокаменному строению на том берегу.

Замок выглядел мощным и неприступным, и в то же время был маленьким, как игрушечным. Или расстояние делало его таким.

— Ну и ладно, — не сильно расстроилась я, — буду любоваться им отсюда. Касс, тут же, наверное, должен быть сторожевой пост, а в башне пусто.

— Вон дозорный на стене. Делает обход. Им положено раз в пару часов.

Мы еще постояли, глядя вдаль. Я наблюдала за тем, как разгружают приставший к берегу паром, затем за одетой в кольчугу фигурой дозорного, неспешно шагающей между зубцами стены в сторону башни, и слушала занимательные рассказы Кассия об окрестностях Вейста и княжеском дворце. Мысли же мои занимал этот загадочный человек, что стоял рядом со мной.

За все годы нашего знакомства я никогда не задумывалась о том, кто же он. Он влился в мою жизнь, как будто должен быть там всегда, как кусочек мозаики, став неотделимой частью моей души. Еще в детстве я решила, что он страж или курьер на княжеской службе и более к этому вопросу не возвращалась. В моем мире это не имело значения. Я настолько привыкла, что он просто бард, воин и друг мой и Учителя, что мне в голову не приходило задаваться какими-либо вопросами на эту тему. И только теперь, покинув свой дом, чуть коснувшись его мира, я увидела те мелочи, на которые не обращала внимания, привыкнув к ним и считая их неотъемлемой частью Кассия. Мелочи, которые все больше и больше не укладывались в образ воина-курьера или бродячего барда, который я себе сложила. Они вообще ни во что не укладывались, делая близкого мне человека почти незнакомцем.

Повидавший виды плащ и простая одежда, мечи с потертыми рукоятками, но что-то подсказывало мне, что стоили они больше, чем вся моя деревня вместе с окрестностями. Нехитрая жизнь с нами в лесном домике и привычные повседневные дела человека не избалованного чужим трудом, совершенно непонятным образом переплетались с уверенными и спокойными распоряжениями, отдаваемыми страже у дворца. Его постоянные разъезды, встречи с разными людьми у Видия в Чернолесьи, разговоры, при которых меня выставляли из комнаты… тогда дома все это казалось естественным, но сейчас… почему-то сейчас все представлялось непонятным. Он спит на земле в лесу, но вхож в шикарные дома Вейстской аристократии, настолько, что может позволить себе навязать Ежелии Лаэзир сельскую девчонку в качестве протеже. Его последняя фраза о том, что меня в замок не пустят даже с ним… что бы все это значило? Видимо и сюда, на стену пускают далеко не всех, но мой бард может провести кого хочет… например, начинающую ученицу школы чародеев… почему? Чародеи всегда были особой кастой, не так зависящей от условностей, как все остальные, но не настолько же!

Я вдруг поняла, что совсем ничего о нем не знаю. За все эти годы я узнала какой он, но так и не удосужилась выяснить кем он является. Возможно, это и не имеет значения, но любопытство разгоралось, заставляя вновь и вновь возвращаться к этому вопросу. Очень хотелось понять, сложить головоломку правильно, чтобы все ее части встали на свои места, создав истинный и всеобъемлющий облик Кассия, а не только тот, что был знаком мне. Вспомнив свои утренние мысли о разных сторонах одних и тех же вещей, мне захотелось знать, как воспринимают его другие люди. Какой он для них? Я хотела знать.

Когда мы спустились со стены, Кассий, как и обещал, привел меня на конюшни. Мы договорились с конюшим о переводе сюда Тени и о моих посещениях ипподрома. Мне понравился усатый низкорослый пожилой дядька. Он немного прихрамывал, но в седле выглядел как лошадиный бог, сливаясь с животным в единое целое, и вытворял верхом такие вещи, что я чуть не визжала от восторга. Предоставив мне лошадь, он похвалил мою посадку и согласился освободить для моих занятий пару часов в неделю за умеренную плату. Так же он разрешил приходить на конюшни в любое время, как только у меня появится желание навестить мою лошадку.

— Леся, идем, я хочу познакомить тебя еще с одним человеком, — сказал Касс, когда мы наконец покинули дворцовый парк и вышли в Верхний город. — Это мой старый друг, его имя Ластар Хэлкад. Он приехал из Халана и, отработав контракт наемника, открыл в Вейсте школу фехтования. Мне бы очень хотелось, чтоб он взялся тренировать тебя.

— Что мне нужно сделать для этого? — я знала, что Кассий не будет заниматься со мной сам, но все равно испытала укол разочарования.

— Просто покажи все, что ты умеешь. Если Ластар увидит, что ты не безнадежна и знаешь с какого конца у меча гарда, то он возьмется за обучение. Ну и потом терпеть его вздорный нрав, — улыбнулся воин. — Ты должна ему понравиться, он многому может тебя научить.

— Лучше бы меня продолжал учить ты… — печально вздохнула я.

— Леся, мы уже говорили об этом. Я с радостью буду заниматься с тобой, но не смогу делать это регулярно, — Кассий остановился и внимательно посмотрел мне в лицо. — Ты огорчишься, но я послезавтра уезжаю. Завтра буду занят сборами и другими делами. Хочу сегодня устроить тебя, чтобы ты до следующего моего приезда была в надежных руках, и я не волновался.

Уедет послезавтра… «огорчишься» это было не то слово, чтобы описать мои ощущения после этого заявления барда. Я была просто раздавлена этой новостью. Да, я знала, что он уедет, а я останусь, но не думала, что это произойдет так быстро. Одна в чужом городе… конечно, оставалась Ежелия, которой поручили меня опекать, но Кассий уезжал, и ясный день померк для меня. Я с трудом сдерживала глупые слезы. Так скоро…

— Эй, я не на год уезжаю, Леся, — бард достал из кармана и протянул мне белый платок, — не стоит так расстраиваться. До осени чуть больше месяца. Время пролетит, ты и оглянуться не успеешь. А к началу занятий я вернусь и проверю, чего ты тут без меня добилась. А потом пошлем письмо с вестником Видию о твоих успехах. Вместе. Хочешь?

— Да я ничего… не обращай внимания, это я случайно… чужой город… — я улыбалась сквозь слезы, промокнув глаза сложенным вчетверо кусочком ткани, попыталась вернуть его законному владельцу.

— Оставь себе, — отвел мою руку Кассий. — Пойдем все-таки до школы Хэлкада. Если ты конечно хочешь продолжать тренироваться с оружием.

Ластар Хэлкад и впрямь оказался обладателем скверного характера, судя по гневным крикам, которые мы услышали, едва только открыли дверь в здание фехтовальной школы.

— Светлое небо! Богиня еще не видела такого безрукого фехтовальщика! — голос доносился со второго этажа здания, казалось, потрясая строение до фундамента. — Я убил на тебя уже полтора года, а толку никакого! Зачем небеса послали мне такую бездарь!

Послышался лязг металла о камень, и новый вопль разорвал было установившуюся тишину:

— Ну как можно было снова сломать клинок? Фехтование — это искусство, а не драка на палках! Уходи! Уходи, чтоб я тебя не видел, а то за себя не ручаюсь!

Через пару минут, сопровождающихся невнятным бурчанием, мимо нас, начавших подниматься по широкой лестнице, прошмыгнул мальчишка-подросток, перепрыгивая через две ступеньки. Мы же зашли в большой зал.

Пока мужчины обменивались приветствиями, я оглядывалась по сторонам. Помещение было огромным. Даже библиотека или парадный зал в доме Лаэзир не могли сравниться с этим пространством. Наверное, в моем представлении именно такого размера должен быть тронный зал во дворце князя. Высоченный потолок подпирали поперечные деревянные балки, а вместо огромных окон со шторами, тут были небольшие стрельчатые зарешеченные окошки, пробитые в толстых каменных стенах. Между окон висели щиты и различное оружие, впрочем, имеющее, скорее декоративный характер. Но я с удовольствием любовалась топорами, булавами и копьями, а так же огромным количеством мечей с изукрашенными рукоятями.

На полу под окнами стояли низкие скамейки. По противоположной стене располагались стойки с тренировочными мечами, а дальний угол занимала еще одна, уже с настоящими. Напротив входа находился длинный стол, на котором были разложены кожаные доспехи, нагрудники, маски, перчатки и прочая защита. А прямо над столом радовал глаз большой гобелен с изображением мужчины, многозначительно сжимающего меч в ножнах огромной рукой, надпись на старолиорийском над этим шедевром гласила — «Обнажая оружие — будь уверен». По крайней мере, моих скудных познаний в мертвом языке хватило именно на такой перевод. Ну и довершало композицию то, что я бы назвала чучелом рыцаря. Ибо открытое забрало комплекта латных доспехов, украшавших вход в зал, зияло пустотой.

— Нет! Никаких больше девиц! — громкий голос владельца всей этой роскоши, прервал мое любование интерьером. — После последнего скандала с маркизом Носвилль и его избалованной дочуркой, я зарекся учить дам фехтованию в этой стране!

— Полно, Ластар, откуда у тебя эти предрассудки? Ты же урожденный халанец, — Кассий говорил спокойно и чуть насмешливо. — Помнишь? Оружие не знает различий. Важно лишь мастерство, а не пол и положение.

— Все это осталось там, на севере, Касс, — голос фехтовальщика стал тих и печален, — тут все по-другому. Девицы избалованы и капризны, их великосветские папаши невыносимы. Они считают, что если платят мне деньги, то имеют право диктовать, как мне обучать их детей! Мальчики и мужчины еще поддаются дрессировке, но дамы… я тебя умоляю, нет! Даже ради твоей протеже. Не проси. Очередная истеричка, вообразившая себя фехтовальщицей… бррр…

Он демонстративно передернулся, а я, оставив декор зала, стала рассматривать его хозяина. Высокий, мощный… черный костюм для занятий охватывал перевитый мышцами, но не массивный торс. Ранняя седина полностью скрыла цвет волос. Двигался этот человек легко и мягко, как… так же, как Кассий. Это сходство разных по внешности и фигуре людей поразило меня.

— Она не избалована, Ластар. Может, ты все-таки посмотришь сам? — спокойный голос Кассия резко контрастировал с эмоциональным Хэлкада. — Если ты заметил, я пришел не один.

— Так это та малышка, за которую ты просишь? — учитель фехтования наконец-то соизволил повернуться ко мне, и я была буквально пронизана острым холодным, как сабля или ученическая рапира, серым взглядом. — Ну что ж, юная леди, я вижу, что менять костюм тебе не требуется. Подойди к столу, подбери нагрудник, маску и перчатки. Меч возьмешь в правой стойке. К какому привыкла. Я так понимаю, что девушка уже имеет небольшой опыт фехтования?

Я стояла в растерянности, хлопая глазами. Никак не ожидала, что Хэлкад так сразу возьмется меня экзаменовать.

— Ну, что ты стоишь, девочка? Я жду, — он подошел к стойке и стал выбирать меч себе.

— Но я… никогда… — я пыталась объяснить, что никогда не пользовалась защитой и не знаю, что подобрать.

— Ты будешь со мной спорить? — черная бровь поползла вверх, а взгляд, которым меня одарили, был способен заморозить.

— Делай, как он сказал, — шепнул подошедший ко мне Кассий и ободряюще подтолкнул в сторону лежащих на столе вещей.

Касс помог мне выбрать и одеть все, что требовалось, Хэлкад уже ждал на дорожке. Я трусила ужасно, боясь показаться полной неумехой, тем более, что меч был незнакомый, а перчатка и маска мешали с непривычки. Этот опасный человек на том конце дорожки, сейчас разделает меня как куренка и выгонит за дверь. Зря Касс все это затеял.

А потом начался бой, и паника ушла. Поначалу, пока фехтовальщик не вел активных атак, а изучал мои умения и реакцию, я тоже попыталась осторожно «прощупать» его, но очень быстро, поняв, что я совсем слабый противник, он перешел к нападению. Я тут же ушла в глухую защиту, не решаясь раскрыться и атаковать. Он мог бы закончить этот бой практически за минуту, но почему-то не стал этого делать. Он атаковал и заставлял меня защищаться, а затем открывался для моих атак и мастерски отбивал их. Он проводил удары так, что я видела свои ошибки, но не доводил эти удары до логического завершения, играя со мной, увлекая в этот танец стали и ловкости. Постепенно я расслабилась и забыла о своем страхе, забыла, что передо мной мастер, которого мне не переиграть, да и неважно стало, что победить не получится. Я наслаждалась каждым движением, каждым па этого танца. Это было красиво. Это было восхитительно. И я была частью этого действа. Если до сих пор мне нравилось оружие и все, что с ним связано, если мне хотелось уметь владеть им, то после сегодняшнего поединка я просто влюбилась в фехтование. Открыла для себя его новую сторону.

Все приходит к завершению, и мой меч со звоном вылетел из моей руки, когда я, увлекшись танцем с противником, потеряла бдительность и не смогла удержать его под особо сильным ударом. Или просто устала.

— Ты убита много раз, — мой противник, улыбался мне вполне дружелюбно, — но потенциал есть.

Кассий тоже улыбался, глядя в мои ошеломленные глаза.

— Так, я освобожу время для тебя. Раз в неделю ты будешь приходить сюда заниматься со мной, — Хэлкад снял маску и перчатки. — И еще два раза с моим помощником. Расписание я тебе дам. Приходить без опозданий и пропусков. Комплекс упражнений, которые ты должна делать каждый день, покажу. И вот еще… ты, кажется, чародейка?

— Да, я приехала в Вейст учиться чародейству…

— Так вот, оставь свои фокусы школе. У нас тут чистое фехтование. Можешь приходить заниматься с другими моими учениками и наблюдать за их занятиями в любой день. Все бои происходят с надетой защитой. Мне не нужны проблемы. Касс, без обиды, одна ошибка и девушка вылетает отсюда.

Бард промолчал, но непроницаемое выражение его лица не скрыло от меня довольного взгляда — он явно считал, что я задержусь в фехтовальной школе Хэлкада надолго.

Мы еще немного побыли у Хэлкада, после моего экзамена мужчины еще о чем-то поговорили, а затем устроили дружеский поединок. Он разительно отличался от нашего спарринга с фехтовальщиком. Я стала очарованной свидетельницей вихря грации и силы. Никаких защитных средств, боевое оружие сверкало так, что у меня дух захватывало. Кассий сражался своими мечами, Ластар взял свой боевой клинок. Я и следить то не успевала за некоторыми движениями соперников. Изящество, умопомрачительная скорость выпадов и уклонений, лишь намеки на удары, запредельное для меня мастерство… они понимали друг друга без слов. Несколько ошеломительных минут я смотрела за фехтовальщиками, затаив дыхание. Их танец был совсем не таким, как прежде наш. Я восхищалась, немного завидовала и безумно хотела научиться так же. А потом они остановились и пожали друг другу руки.

— И кто же все-таки победил? — не поняла я.

Кассий усмехнулся, а Хэлкад сардонически скривил губы:

— Вот когда сама сможешь это определить без подсказки, тогда будем считать, что я тебя хоть чему-то научил.

Мы успели еще прогуляться по нижнему городу. Кассий провел меня по красивым чистеньким улочкам, и мы перекусили в маленькой кофейне на набережной. Столики стояли прямо на улице, любезные подавальщицы деловито сновали между заказчиками, зарабатывая чаевые. Мы сидели, разговаривали, пили лимонад, и я чувствовала себя на седьмом небе. Самой счастливой и прекрасной девушкой в этом городе. Ведь мой кавалер не сводил с меня своего теплого карего взгляда и явно тоже наслаждался прогулкой и беседой. Ближе к вечеру мы все-таки переселили Тень в дворцовые конюшни и, довольные хоть и уставшие, вернулись в особняк Лаэзир.

Бард остался на чай, и мы вместе наперебой рассказывали о своих сегодняшних приключениях, улыбающейся леди Ежелии.

— Помилуй, Касс, зачем девушке фехтование? — глаза ее округлились, когда наш рассказ дошел до посещения школы Хэлкада. — Пусть лучше танцами занимается. Наверняка никогда не училась этому искусству, а ведь придется посещать балы.

— Верно, — поморщился Кассий, об этом мы не подумали. Но уж это мне придется поручить тебе, дорогая Ежелия.

— Хорошо, я приглашу учителя. Пусть практикуется. И Аркадию тоже не помешают занятия. А фехтование… — целительница прикусила губу, подбирая слова, — Леся, это чудовище совсем тебя замучило, заставляя заниматься всякими глупостями. Но ты не должна делать все, что этот повернутый на схватках вояка скажет. Он не может тебя заставить.

— Ежелия, что касается необходимости… — голос Кассия стал серьезным, — она учится чародейству и станет одной из сильнейших обладательниц этого дара, которых я знаю. Возможно, ей придется защищать свою жизнь. Сила и власть требуют многого от человека.

— А почему ты решил, что Леся захочет этого бремени? Возможно, она полюбит какого-нибудь чародея и решит выйти замуж и растить детей, пока мужчины кроят мир на свой лад. Как Кристиния, или как я… а чародейство станет дополнением к интересной и не скучной семейной жизни. Ведь для женщины самое главное в жизни — любовь и семья. Правда, Леся?

Я не знала, что ответить Ежелии. Любовь и семья меня, разумеется, привлекали, но я в любом случае не хотела бы выходить замуж прямо сейчас. Я еще не забыла свои детские мечты о странствиях и спасении мира от зла и несправедливости. Хотя делать это было бы намного интереснее в компании возлюбленного… Кассия, например, но любимый мною мужчина не воспринимал меня всерьез. Так что пока оставалась учеба… и фехтование.

— Я не знаю, миледи, что ответить на ваши слова. Мне бы хотелось совмещать чародейство с личной жизнью, — все-таки выдавила из себя я, поставив на столик хрупкую чашечку с чаем. — Меня всегда манили дальние страны и незнакомые города. Я всегда мечтала посмотреть на них. А в пути меч может пригодиться и умение владеть оружием, на мой взгляд, не лишний навык. Если после окончания учебы можно будет странствовать по свету, не всю жизнь, но хотя бы несколько лет, то мне бы очень хотелось посмотреть мир. Возможно, чародейство — тот ключ, что откроет мне эту дверь.

Лето 315 год от разделения Лиории. Идрассуртский хребет. Аркадий и Олиния.

Когда путники поднялись на вершину горного хребта, их взору предстала картина, заставившая даже повидавших мир чародеев, улыбнуться. Заходящее солнце мягко золотило морскую гладь и распростершуюся между горами и морем долину. Видневшиеся вдали особняки тонули в садах с позолоченной вечерними лучами листвой, а выгоревшая и пожелтевшая трава искрилась, как щедро усыпанный монетами ковер. Чем ниже опускался солнечный диск к воде, тем ярче пылало небо, меняя цвет от нежно-розового до темно-бордового.

— Какая красота, правда, отец? — восхищенно прошептал Аркадий.

— Да, — улыбнувшись, положил руку на плечо юноше лорд Лаэзир. — Сам не перестаю удивляться тому, как прекрасна наша Эдельвия.

— Как жаль, что с нами нет мамы и Леси, им непременно понравилось бы здесь, — посетовал юный целитель.

Эддий кивнул головой в знак согласия.

— Лорд Лаэзир, продолжим спуск или сегодняшнюю ночь проведем на вершине? — поинтересовался подошедший к Эддию сухощавый мужчина средних лет с длинной давно не расчесывавшейся бородой и такими же неопрятными, наскоро перехваченными шнурком темными волосами.

— Что посоветуешь, Геласий?

— Солнце садится, Лорд-Чародей, в темноте спуск будет опасен, особенно для людей, не подготовленных к лазанию по горам, — ответил мужчина, поглаживая бороду. — Разобьем лагерь здесь, а с утра спустимся к подножию, обоснуемся у заброшенной шахты.

— Да, Геласий, ты прав, так и сделаем, — согласился чародей.

Мужчина поклонился Эддию и подошел к стоящей неподалеку группе одетых в простую, прочную одежду, людей, которые тут же со знанием дела принялись за работу.

Лорд Лаэзир же, похлопав по плечу сына, направился к расположившимся под деревом чародеям. В отличие от скалолазов и рудокопов, участвующих в походе, засидевшиеся за последний год в столице бард Ханий, стихийник Никкий и лекарь Олиния выглядели порядком уставшими.

— Решил переночевать на вершине, Эд? — опершись спиной на ствол дерева и не открывая глаз, уточнил самый старший в этом походе — бард Ханий.

— Да, друг мой, Геласий считает, что спускаться в темноте опасно, сделаем это утром.

— Ну если так, то вернусь за водой к источнику, который мы видели неподалеку, — розовощекий Никкий встал на ноги, закинув за спину рюкзак. — Олиния, пойдешь со мной? — протянул он руку женщине и помог ей подняться с земли.

— Да, пожалуй, я тоже хочу освежиться, пойдем Никк, — улыбнулась целительница.

— Идите, идите, я вздремну и отдохну от вашей болтовни, — усмехнулся Ханий, все также блаженно не открывая глаз.

— В таком случае, я пойду уточню как обстоят дела у Геласия и его ребят, — подытожил лорд Лаэзир.

— Аркадий, — махнул чародей рукой все еще любующемся открывавшимся с хребта видом сыну, — возьми наши фляжки и бегом со всеми к источнику за водой.

Близился рассвет, а Олиния так еще не сомкнула глаз. Удобно устроившись на пледе под открытым небом, она смотрела на звезды и размышляла. В лагере путешественников все мирно спали, кроме, собственно, самой Олинии, и двоих из людей Геласия, оставленных в качестве часовых. Сейчас эти двое сидели у костра неподалеку, о чем-то тихо переговариваясь и опасливо поглядывая на чародейку. «Вот чудаки, — усмехнулась про себя женщина, — боятся чародеев в месте, непроницаемом для всех видов чар. Но почему же этот горная стена обладает таким свойством? Что в ней такого особенного, если даже самые элементарные чары на уровне новичка невозможно сотворить? Эддий убежден, что все дело в особом минерале, который непременно нужно найти и использовать во благо круга. Найти нужно, безусловно. Использовать во благо тоже нужно. Но вот почему именно минерал? Откуда тогда заброшенная неизвестно кем шахта? Если она существует, значит некто тоже пытался найти что-то вроде камня и забросил, потому что поиски не увенчались успехом. Если бы нашел, то продолжил бы добычу, непременно. И тот вариант, что ресурс был истощен добычей тоже не подходит, ведь горный хребет до сих пор непроницаем для чар. Значит это что-то до сих пор здесь, создавая своеобразный щит. В долине чары уже действуют, но вот засечь всплески силы через стену гор с другой стороны, равно как и распространить чары на долину, не перейдя хребта, невозможно. Удивительное свойство…» За раздумьями Олиния даже не сразу заметила подошедшего и присевшего рядом Эддия.

— Лина, почему не спишь? Несмотря на то, что женщина была старше Эддия на едва ли не десяток лет, внутри Круга было принято общение на равных, поскольку сила уравновешивала разницу между избранными.

Олиния повернула голову в сторону чародея и ласково улыбнулась. — Приляг, Эд, взгляни со мной на это вечное звездное небо. Чародей послушно лег рядом и она сжала его руку в своей.

— Я теряюсь в догадках о причине удивительного свойства этих гор, — продолжила женщина. — И не уверена, что дело тут в минерале.

— Но что тогда? — удивился Эддий.

— Да все что угодно, друг мой, вода, растительность, насекомые, животные или птицы, обитающие здесь. Хотя живые существа скорее всего нет, они перемещаются, следовательно, и щит от чар должен перемещаться вместе с ними. Я склоняюсь к тому, что это особая флора этих гор. Мы обсуждали этот вопрос до начала похода с братом, и Цезрий согласен, что камень, обладающий ценным свойством — это было бы слишком просто.

— Ты хочешь сказать, что не спустишься к шахте с нами?

— Да, Эд, мне бы хотелось остаться здесь, собрать образцы растительности и воды. Потом я обязательно присоединюсь к вам.

— Но ты же не можешь остаться здесь совсем одна? — возразил мужчина, привстав на локте и заглянув в лицо чародейке.

— Мне бы этого не хотелось, учитывая что с помощью чар мне не удастся здесь сделать ничего, — засмеялась Олиния. Поэтому оставь мне кого-нибудь смышленого из людей Геласия, чтоб мог следить за лагерем и готовить еду из наших запасов.

— Конечно, Лина. Может быть оставить еще и Никка с тобой?

— Никкия не стоит, их с Ханием не нужно разлучать, иначе сам будешь слушать старческое брюзжание барда, — усмехнулась Олиния и села, ловким движением руки собрав в пучок длинные темные волосы.

— Оставь со мной своего сына, Эд. Мальчику будет полезно знание флоры, тем более в этом году они будут углубленно изучать составление эликсиров и отваров из трав.

— Не одобряю я конечно твоего решения, Лина, — вздохнул мужчина, — но уважаю твое право поступать так, как считаешь нужным, — Эддий поднялся, — утром скажу Аркадию, что остается с тобой на вершине. Думаю, он будет счастлив помочь своей наставнице. Только прошу, будьте осторожнее оба, и не задерживайтесь. Через четыре дня мы будем ждать вас у подножия горы.

Олиния шутливо отмахнулась.

— Может быть, пойдешь отдохнешь в палатке, пока есть время до рассвета? — позаботился о подруге чародей.

— Нет, Эд, я еще побуду тут немного, — улыбнулась женщина. — Не беспокойся, все будет хорошо.

Покачав головой, лорд Лаэзир направился к одной из палаток.

— Наставница Олиния, вот еще интересный образец, — запыхавшийся и довольный находкой Аркадий протянул веточку с бледно-голубыми цветочками. Женщина взяла растение и внимательно посмотрела на него через увеличительное стекло. — Образец и в самом деле интересный, Аркадий, редко встречающийся в наших краях килиус многоцветный. Используется в целебных отварах, как очень действенное средство при лечении мигрени.

— Ну…, разочарованно опустил голову юноша, — значит вы знаете, что это за растение. А я-то надеялся, что отыскал нечто новенькое.

— Мальчик мой, — улыбнулась Олиния, — мне — вашему наставнику не положено не знать такие вещи. А ты не унывай, мы только лишь начали наши поиски и обязательно отыщем что-нибудь необычное, — женщина ласково потрепала юного целителя по волосам.

Аркадий заулыбался в ответ и, воспрянув духом, едва ли не бегом бросился в сторону небольшого пригорка. Олиния же продолжила поиски у источника. С большим вниманием она подолгу рассматривала каждую сорванную травинку через увеличительное стекло, некоторые нюхала, а некоторые даже пробовала на вкус. Кое-какие корешки и вершки отправлялись ценительницей в полотняный мешочек, закрепленный у пояса ее длинного платья.

Олинии Самсворд — члену Круга Чародеев и наставнице школы шел пятый десяток, но несмотря на то, что годы брали свое, женщина была энергична и не разучилась встречать каждый новый день с улыбкой. Ее даже можно было бы назвать красивой — невысокого роста, хорошо сложенная, длинные темные, всегда аккуратно уложенные волосы, едва тронутые первой сединой, пронзительный взгляд карих глаз, высокие скулы, слегка вздёрнутый аккуратный носик. Все в этой маленькой женщине было гармонично, кроме ее скучного черного платья, которое она носила в знак траура по давно погибшему возлюбленному.

Внезапная смерть молодого дворянина и как насмешка судьбы открывшийся у семнадцатилетней девушки дар силы к целительству. С тех давних пор главной целью чародейки стало исцеление, она так и не сняла траур, так и не обзавелась семьей. Ученики школы чародеев заменяли ей собственных детей, а сейчас уже и внуков. Всю ее семью составляли подопечные и сводный брат. Цезрий Самсворд, как и старшая сестра, был членом Круга Чародеев, и также как она, посвятил себя служению силе, став одним из сильнейших стихийников Эдельвии и, не обзаведясь к сорока годам, ни супругой, ни наследниками. Такова была доля служителей силы, семьи создавали лишь единицы из них, да и то чаще всего браки случались между чародеями. Обычным людям были бы сложно привыкнуть к супругу, который вполне может прочитать мысли или спалить движением руки дом. Олиния посмотрела на Аркадия, увлеченно копошившегося на пригорке неподалеку — талантливый и добрый мальчик, с прекрасной наследственностью.

Хотелось бы ей, чтоб он был ее сыном? Несомненно… этот нескладный рыжий юноша напоминал Олинии ее саму в юности — то же упорство, та же жажда жизни и пытливый ум. Женщина грустно улыбнулась и подошла к источнику освежиться. День, несмотря на конец лета, выдался жаркий, что чувствовалось даже в горах.

— Доброго здравия, уважаемая, — раздалось из-за спины. Оглянувшись, целительница увидела стоящую в нескольких шагах от нее молодую русоволосую женщину в цветастом платье с плетеной корзиной в руках. — Не напугала вас? — виновато спросила незнакомка.

— Нет что вы, и вам доброго дня, — дружелюбно ответила чародейка, внимательно рассматривая женщину и мысленно посетовав, что без чар она не смогла почувствовать незнакомого человека в такой непосредственной близости.

— Вы, наверное, из местных? Что-то собираете здесь?

— Да, — кивнула головой русоволосая, набрав в ладошки студеной воды и плеснув в лицо, — я Мадлен — экономка барона Жельксия Орта. Женщина приветливо улыбнулась и подала чародейке руку, по скромному одеянию приняв Олинию за такую же, как она прислугу или знахарку-травницу.

Целительница пожала протянутую руку, — а мы с моим учеником прибыли сюда из Вейста, меня зовут Олиния, я — наставник в школе чародеев.

— Из самой столицы к нам? — удивленно всплеснула руками Мадлен. — Хотя места у нас здесь благодатные, — женщина обвела рукой простирающуюся от горного хребта до моря цветущую долину.

— Вы правы, Мадлен, красота тут у вас достойная полотен лучших художников.

— Ой, — спохватилась, смутившись, русоволосая, — Я с вами так по-простому, а вы значит знатная дама, раз чародейка из самого Вейста. Как положено обращаться к вам?

— Достаточно если вы будете называть меня по имени, — ободряюще положив руку на плечо новой знакомой, мягко улыбнулась целительница, поймав растерянный взгляд удивительно синих глаз женщины.

— Хорошо, Олиния, — после некоторого замешательства, согласилась Мадлен, — так значит, собираете здесь какие-то травы? — кивнула она головой на полотняный мешочек у пояса чародейки.

— Ничего конкретного, лишь то, что сложно найти на равнине. А вы, Мадлен, похоже, тоже за травами? — целительница внимательно посмотрела на содержимое корзины женщины.

— У меня нет познаний в знахарстве, но вот, стараюсь, делаю отвары из того, что нахожу в горах для господина Жельксия. Почтенный возраст барона дает о себе знать — недомогание, болячки разные, — грустно покачала головой Мадлен.

— Если барон не будет против, я могла бы посмотреть на его состояние и посоветовать что-нибудь в качества лечения.

— Это так любезно с вашей стороны, Олиния, — синие глаза женщины засияли робкой надеждой.

— Через три дня мы с учеником спустимся в долину и обязательно навестим поместье лорда Орта, — кивнула головой целительница. А сейчас дайте-ка мне вашу корзину, Мадлен, посмотрю, что тут у вас и посоветую, что собрать еще.

— Как вы добры, Олиния, ведь я и половины названий не знаю того, что здесь растет, потому и отвары делаю только из того, что опознаю, — смущенно призналась экономка Орта.

Женщины присели рядышком на каменный выступ и стали разбирать содержимое корзины Мадлен.

— Вот это растение с ярко-жёлтыми цветками и слегка терпковатым, но приятным запахом — зверобой. Используется при кашле, при болезни почек, — пояснила целительница. — А это со светло-зелеными мясистыми листьями и красными ягодами — лимонник. На вкус плоды кислые, хороши для остроты зрения, от нервных расстройств, а порошок из семян можно давать при болезни желудка.

Мадлен внимательно слушала Олинию и запоминала названия и применение растений.

— Левзея или маралий корень, — чародейка протянула женщине пушистый стебель с корзинкой фиолетово-лиловых цветов, — применяют при слабости, усталости и для мужской силы.

— А вот это даже затрудняюсь сказать что такое, — Олиния с интересом крутила в руках находку. — Что-то похожее на серебристый лишайник, но на солнечном свете явно виден радужный отлив, не характерный для этого вида.

— Он еще и светился в темноте горной щели, потому я его и заметила.

— Лишайники сами по себе очень интересны, это грибы, а не травы.

Мадлен от удивления едва не открыла рот.

— Да, именно грибы, хотя и не похожи на те грибы, которые мы привыкли видеть. Но вот именно этот экземпляр мне неизвестен, возможно, что-то есть в справочниках, посмотрю, когда буду в столице. Мадлен, вы позволите, если я возьму вашу находку себе?

— Конечно, Олиния, и вы еще спрашиваете, — женщина всплеснула руками. — Столько всего мне полезного рассказали, да я всю корзинку готова вам отдать в благодарность..

Олиния засмеялась и спрятала лишайник в сумку.

— Благодарю. Ну, что тут у нас еще? — целительница снова углубилась в рассказ о лечебных свойствах горных растений. За приятной беседой обеих дам и обнаружил вернувшийся к источнику с охапкой травы Аркадий.