Между этажами у стены стоял деревянный ящик.

Кира наклонилась, вдохнула и сладко выдохнула.

— Это картофель. Как же я его люблю.

Её тонкие пальчики гладили шершавые доски, провалились в огромную щель.

— Не трогай!

Кира одернула руку и облизала большой палец.

— Какая свежая. Пахнет крахмалом и полем.

Девушка медленно, медленно приподняла крышку.

— Нельзя, это чужое, — грозно закричала бабка, но было поздно. Кира выбрала самую идеально круглую картофелину с тонкой нежной кожицей и с наслаждением откусила.

Резко открылась дверь на этаже, на площадку выбежала толстая женщина в спортивном костюме с надписью во всю грудь «АДИДАЦ» и заорала.

— Воры!

Кира бросила картофель в ящик и захлопнула крышку.

— Тётенька-спортсмен, мы не воры. Всё вернём морковкой.

— Да что ж это делается, люди добрые, последнее отбирают, — женщина вскинула руки вверх.

— Тетенька…….

Кира в голос заплакала, закрыла руками лицо.

Вдруг бабка крикнула: «Эх»! Махнула рукой, топнула ногой, и начался танец Амстердамской Чумы. Тетка с Кирой застыли, забыв про обкусанный картофель и слёзы.

Бабка никогда не танцевала так вдохновенно.