Неизвестные адреса С. П. Трубецкого в Петербурге

П. В. Ильин

В исторической литературе хорошо известно, что, находясь в Петербурге, С. П. Трубецкой сначала имел квартиру в казармах л. – гв. Семеновского полка, в котором служил с 1808 по 1820 г., а затем жил в доме своего тестя, графа Ивана Степановича Лаваля.

В своей недавней содержательной публикации А. Б. Шешин уточняет: С. П. Трубецкой проживал в Петербурге в казармах Семеновского полка с ноября 1808 г. по март 1812 г., когда гвардия выступила в поход к западным границам империи, с августа 1814 г. по май 1815 г. (между заграничными походами), с октября 1815 г. по февраль 1817 г. (когда Трубецкой уехал в деревню к умиравшему отцу), в августе или в сентябре 1817 г. (до отправления сводного отряда гвардии в Москву), с августа 1818 г. (после возвращения из Москвы) по май 1819 г. Исследователь отмечает, что весь этот период Трубецкой, по всей видимости, проживал в казармах Семеновского полка: «Только после 14 мая 1819 г., когда он был назначен старшим адъютантом начальника Главного штаба, Трубецкой мог покинуть казармы полка».

26 июня 1819 г. С. П. Трубецкой отправился в длительный заграничный отпуск «для излечения от ран», который продолжился до сентября 1821 г.

Итак, в 1819 г. действительным местом службы С. П. Трубецкого становится Главный штаб. Для размещения вновь образованного в 1815–1816 гг. Главного штаба были куплены находившиеся на Дворцовой площади и на Малой Миллионной улице дома Кусовникова (Дворцовая пл., д. 10) и Кушелевой (ул. Большая Морская, д. 1). В том же 1819 г. начались работы по перестройке купленных домов в единое здание. В этих зданиях проходила служба Трубецкого с сентября 1821 г., когда он возвратился из-за границы, по 22 декабря 1824 г., когда он был назначен дежурным штаб-офицером 4-го пехотного корпуса в Киев. Уехал он из Петербурга чуть позже, в феврале 1825 г.

Если о месте службы декабриста имеются вполне четкие и конкретные указания, то сведения о местах проживания Трубецкого в Петербурге с момента его возвращения из-за границы в сентябре 1821 г. до отъезда в Киев в феврале 1825 г. были, как выясняется, до сих пор весьма отрывочными и неполными.

В научной литературе вплоть до настоящего времени дело представлялось в следующем виде. Находясь в Париже в 1820 г., Трубецкой познакомился с графиней Е. И. Лаваль и в мае 1821 г. женился на ней. Возвратившись в Петербург, он поселился в доме своего тестя графа И. С. Лаваля. В этом доме Трубецкой проживал в течение всего времени своего пребывания в столице (кроме летних периодов, когда он мог находиться на даче, принадлежавшей графам Лаваль). Вернувшись из Киева в Петербург в 1825 г. 8 или 10 ноября, Трубецкой вновь поселился в доме графа И. С. Лаваля и жил там вплоть до 14 декабря.

А. Б. Шешин доказательно опровергает существовавшее ранее мнение о том, что молодая чета Трубецких поселилась в доме Лаваля на Английской набережной. Исследователь обращает внимание на письмо Трубецкого к И. Д. Якушкину от 29 января 1824 г., где декабрист сообщал: «Ко мне писать на имя мое, в Галерной, в доме графа Лаваля ».

Добавим к этому вполне точные и недвусмысленные данные из указателя С. И. Аллера 1824 г., согласно которым Трубецкой имел местожительство в доме графини А. Г. Лаваль (1-я Адмиралтейская часть, на Галерной улице, под № 249).

Таким образом, Трубецкой жил в доме своего тестя, но не на Английской набережной, где, как можно полагать, проживал сам граф Лаваль с супругой, а в другом доме, выходившем на Галерную улицу. В этом доме чета Трубецких могла жить «совершенно отдельно», как о том писала сестра Е. И. Трубецкой, З. И. Лебцельтерн. Разумеется, Трубецкой общался с родителями жены и бывал в доме на Английской набережной, но его собственный адрес – Галерная ул., д. 3.

Указанный адрес проживания декабриста был единственным, известным по имевшимся до сих пор в распоряжении исследователей источникам. Поэтому было принято считать, что на протяжении всего периода 1821–1825 гг. в Петербурге Трубецкой жил в доме Лаваль.

Однако вновь выявленные материалы – комплекс писем С. П. Трубецкого, адресованных его товарищу по службе в лейб-гвардии Семеновском полку, Ивану Николаевичу Толстому, который недавно обрел свою первую научную публикацию в рамках отдельного издания, содержит новую информацию, которая позволяет внести важное дополнение к уже известным данным. Речь идет о новом адресе проживания Трубецкого в Петербурге.

В одном из писем Трубецкого к И. Н. Толстому, а именно – в письме, датированном 6 января 1823 г., содержится следующий текст: «Спеши в объятия мои, любезный друг, 14-го я буду ждать тебя дома – в Почтамтской улице, против дому графини Безбородко, в доме графа Сиверса, где я живу. Свиданью нашему никто не помешает ».

Упоминаемый здесь дом графини Безбородко в Почтамтской улице – это, конечно, известный дворец Безбородко (1783 г., архитектор Д. Кваренги, современный адрес: Почтамтская ул., д. 7). Согласно указателю С. И. Аллера 1822 г., дворец располагался по следующему адресу: в 1-й Адмиралтейской части, в Почтамтской улице, № 176. С 1815 г. он принадлежал графине Анне Ивановне Безбородко (1766–1824) (урожд. Ширяевой), вдове графа Ильи Андреевича Безбородко (1756–1815), сенатора, члена Государственно совета, младшего брата известного государственного деятеля царствования Екатерины II, государственного канцлера светлейшего князя А. А. Безбородко (1747–1799).

Что касается дома графа Сиверса, в котором, как видно из письма, проживал зимой 1822–1823 гг. Трубецкой, то он принадлежал графу Егору Карловичу Сиверсу (1779–1827), генерал-майору, начальнику Главного инженерного училища, управляющему инженерными училищами Военного министерства, впоследствии генерал-лейтенанту. Согласно указателю С. И. Аллера, этот дом находился в 1-й Адмиралтейской части, на Почтамтской улице, под № 168. Его современный адрес: Почтамтская ул., д. 10. Он действительно находится напротив дворца Безбородко.

Таким образом, перед нами – ранее не известное в научной литературе документальное свидетельство, впервые раскрывающее новый адрес проживания декабриста Трубецкого в Петербурге.

Письмо написано в самом начале 1823 г. и содержит описание новогодних празднеств. Следовательно, вполне логично заключить, что Трубецкой уже какое-то время жил по этому адресу, по крайнее мере – с конца 1822 г.

Как долго проживал декабрист по вновь установленному адресу? На этот вопрос можно представить более или менее определенный ответ.

Как уже отмечалось выше, согласно сведениям указателя С. И. Аллера 1824 г., Трубецкой имел местожительство в доме графини А. Г. Лаваль (1-я Адмиралтейская часть, на Галерной улице, под № 249; современный адрес: Галерная улица, д. 3). Эти данные относятся к 1824–1825 гг., однако сведения для своего указателя С. И. Аллер собирал, по всей видимости, в конце 1823 г. Следовательно, можно предположить, что уже в конце 1823 г. Трубецкой переехал в дом на Галерной улице. Об этом же свидетельствует приведенная выше цитата из письма Трубецкого к И. Д. Якушкину, датированного 29 января 1824 г.

Итак, проживание в доме графа Е. К. Сиверса, как мы видим, не было продолжительным. В конце 1823 – начале 1824 г., то есть примерно через год, Трубецкой уже жил в доме графини А. Г. Лаваль, о чем свидетельствуют документы (письмо Трубецкого И. Д. Якушкину) и указатель С. И. Аллера.

Таким образом, мы теперь располагаем точным документальным свидетельством о том, что, по крайней мере, в конце 1822 – середине 1823 г. Трубецкой проживал на Почтамтской улице в доме графа Е. К. Сиверса.

Сразу ли он снял квартиру в этом доме после своего возвращения из-за границы в сентябре 1821 г., отделившись таким образом на некоторое время от семьи своей жены, или это произошло несколько позже, – выяснить пока с необходимой точностью невозможно. Думается, однако, что первоначально, после своего возвращения из-за границы, на тот период, пока ему нужно было приискать отдельную квартиру, Трубецкой вместе со своей женой мог остановиться в доме Лаваль.

К изложенному остается только добавить, что в доме Е. К. Сиверса на Почтамтской улице на квартире Трубецкого в указанный отрезок времени (конец 1822–1823 г.) могли проходить его встречи с членами вновь созданного Северного общества.

Однако этим вновь установленным адресом проживания Трубецкого в Петербурге не ограничиваются те новые данные, которые содержатся во введенной недавно в научный оборот переписке декабриста с его товарищем И. Н. Толстым.

Летом, как это было принято у представителей столичной знати, высшего слоя бюрократии и гвардейского офицерства, Трубецкой обычно проживал на даче. До сих пор считалось, что летние месяцы Трубецкой мог проводить на даче своего тестя И. С. Лаваля на Аптекарском острове.

А. Б. Шешин указывает на то, что, кроме дома на Английской набережной и флигеля на Галерной улице, граф И. С. Лаваль имел в Петербурге дачу «на Аптекарском острову против Крестовского ». Он полагает, что на даче Лаваль на Аптекарском острове, вероятно, жил и Трубецкой, однако конкретных указаний на это обстоятельство в источниках обнаружить не удалось.

Разумеется, нельзя исключить возможности летнего (загородного) проживания декабриста на даче И. С. Лаваля. Вместе с тем, недавно опубликованная переписка Трубецкого с И. Н. Толстым содержит указание на еще один адрес летнего проживания декабриста.

В письме от 3 июня 1822 г. говорится: «Скажу тебе только два слова, любезный друг Иван Николаевич, потому что весь день до сего числа (теперь уже полночь) не было меня дома, поутру были дела, возвратился в 5 часов и должен был ехать со двора обедать и быть вечером у тещи, а завтра поутру в осьмом часу еду в город…»

Здесь любопытно противопоставление адресов загородного летнего проживания тещи (графини А. Г. Лаваль, очевидно, имеется в виду как раз летняя дача Лаваль на Аптекарском острове) – и самого Трубецкого. Можно заключить, что Трубецкой и родители его жены жили летом 1822 г. на разных дачах, но и он, и графиня Лаваль – за городом.

В другом письме, от 25 июля 1822 г., Трубецкой пишет: «Письмо твое от 17-го, наполненное, как и все прежние, приятнейшими изъявлениями столь для меня драгоценной дружбы твоей, любезнейший друг Иван Николаевич, получил только вчера вечером, и потому не мог исполнить еще никакого по оному поручения, ни отдать брату твоему вложенного письма; я живу на Крестовском , он на Емельяновке…»

Наконец, в письме от 20 сентября 1822 г. Трубецкой сообщает: «…на прошедшей почте неожиданно упустил время писать к тебе; в тот день княгиня Белосельская возвратилась, и мне надобно было тотчас очистить для нее место ».

Исходя из содержания трех приведенных писем, можно с уверенностью заключить, что летом и ранней осенью 1822 г., вплоть до возвращения владелицы, Трубецкой жил на даче, находившейся на Крестовском острове, то есть в загородном «летнем имении» княгини Анны Григорьевны Белосельской-Белозерской, включавшем в себя обширную усадьбу и парк (ныне в городской черте).

Княгиня Анна Григорьевна Белосельская-Белозерская (урожд. Козицкая) (1773–1846) – жена, а затем вдова князя Александра Михайловича Белосельского-Белозерского (1752–1809), обер-шенка двора, дипломата, литератора, младшая сестра матери Е. И. Трубецкой, графини Александры Григорьевны Лаваль (урожденной Козицкой).

В начале XIX в. Крестовский остров был приобретен князем А. М. Белосельским-Белозерским у наследников графа К. Г. Разумовского. С 1803 по 1914 г. остров являлся наследственным владением князей Белосельских-Белозерских. Бывшая усадьба Разумовских (известная как Охотничий замок) была перестроена. Большая загородная летняя усадьба располагалась на южном берегу острова, у берега Малой Невки, слева от нынешнего Большого Петровского моста. Главный каменный дом был возведен еще в 1770-х гг. для прежних владельцев, графов Разумовских. В 1810-е гг. в северной части усадьбы построили еще одну деревянную дачу «Княжий дом» для детей Белосельских-Белозерских.

Позднее, в начале 1850-х гг., к реконструкции усадьбы Белосельских-Белозерских на Крестовском острове приступил архитектор А. И. Штакеншнейдер, который на месте старого каменного дома выстроил новое крестообразное в плане здание, центральный объем которого был восьмигранным. Это здание, известное как «дворец Белосельских-Белозерских на Крестовском острове», было сильно разрушено во время Великой Отечественной войны, в 1960-е гг. было принято решение о его сносе. До начала 2000-х гг. уцелели лишь некоторые служебные постройки усадьбы и гранитная пристань. В недавние годы здание было выстроено заново, с приближением к облику утраченного оригинала (современный адрес: Крестовский проспект, д. 22).

Таким образом, судя по указаниям, сохранившимся в письмах Трубецкого, он провел несколько летних месяцев и первый месяц осени 1822 г. на даче родной тети своей жены – княгини А. Г. Белосельской-Белозерской, занимая, предположительно, комнаты самой владелицы в главном каменном доме.

Кроме приведенных данных, других указаний на места проживания Трубецкого в Петербурге ранее неизвестная переписка декабриста не содержит.

Таким образом, новый, недавно введенный в научный оборот комплекс исторических источников позволяет с необходимой достоверностью установить два ранее неизвестных места проживания С. П. Трубецкого в 1822–1823 гг.: дом графа Е. К. Сиверса на Почтамтской улице (Почтамтская ул., д. 10) и летний дворец княгини Белосельской-Белозерской на Крестовском острове (Крестовский проспект, д. 22) – и тем самым пополнить топографию мест жительства декабристов в Петербурге.

Нинель Борисовна Алексеева и ее труды по истории декабристов

Имя Нинели Борисовны Алексеевой не упоминается среди исследователей движения декабристов, в тематических указателях литературы не встретить сведений о ее публикациях.

Между тем вряд ли кто-либо из интересующихся историей декабристов не знаком с ее главной работой – музейной экспозицией в залах Комендантского дома Петропавловской крепости, открытой в декабре 1975 г. С тех пор рассказ о следствии и суде по делу декабристов, проходивших в квартире коменданта, настолько вошел в обиход, что может показаться – это было известно всегда. Однако ни в одном издании, вышедшем в свет до создания упомянутой экспозиции, таких детальных сведений нет. Это результат кропотливых исследований Н. Б. Алексеевой, воплотившихся в залах музея, но так и оставшихся неопубликованными.

«Я считаю себя коренной петербурженкой», – писала Нинель Борисовна в автобиографии. Она родилась в 1928 г. на Васильевском острове, здесь же прошла большая часть ее жизни. В 1951 г., окончив отделение истории искусств исторического факультета Лениградского университета, она была направлена в Кострому, а затем несколько лет проработала в Туле. «С 1960 года, то есть около тридцати лет, я работала в Государственном музее истории Ленинграда научным сотрудником и экскурсоводом. В музее я занималась очень интересными темами: “Узники Петропавловской крепости XVIII – 1-й трети ХIХ века”. Главное мое исследование – “Декабристы в Петропавловской крепости”, занималась и другими вопросами, связанными с этой эпохой», – вспоминала она.

Приход Н. Б. Алексеевой на работу в музей совпал по времени с началом подготовки новой экспозиции «История Петербурга – Петрограда 1703–1917», которую решено было разместить в бывшем доме коменданта крепости. Значительное место в этой экспозиции должна была занять тема декабристов. Прежде всего, предстояло выяснить, в каких именно помещениях проходили допросы в период следствия и где именно 12 июля 1826 г. был оглашен приговор Верховного уголовного суда. Тщательное изучение архивных документов, чертежей, мемуарных источников, опубликованных к тому времени материалов следствия позволили Н. Б. Алексеевой не только детально прояснить эти вопросы, но и прийти к важному выводу, что интересующие комнаты в основном сохранились. Таким образом, оказалось возможным создание в проектируемом экспозиционном комплексе мемориальной зоны – парадной анфилады комендантской квартиры с воссозданием в центральном зале обстановки этого помещения в день оглашения приговора декабристам. В соседнем зале разместилась экспозиция «Декабристы в Петербурге».

Результаты проведенных исследований воплотились не только в виде музейной экспозиции 1975 г., но были изложены в статье Н. Б. Алексеевой, написанной еще в середине 1960-х годов и оставшейся неизданной.

При подготовке рукописи статьи к изданию во избежание путаницы приведены те названия архивов, которые соответствуют настоящему времени. При этом сохранены ссылки на старые издания мемуаров декабристов и других опубликованных источников. Полагаем, что в случае необходимых уточнений не составит труда обратиться к воспоминаниям декабристов, опубликованным впоследствии в серии «Полярная звезда» и т. д. В ряде случаев публикаторы посчитали уместным снабдить небольшими дополнениями авторские примечания. Примечания публикаторов сопровождаются соответствующим пояснением («примеч. публ.»).

Нинель Борисовна Алексеева ушла из жизни в 2008 г. Публикация статьи, подготовленной ею 50 лет назад, – наша дань памяти исследователю.

Публикаторы:

М. В. Вершевская

Д. Б. Шуппе

 

Комендантский дом Петропавловской крепости – место следствия и суда над декабристами

Н. Б. Алексеева

Комендантский дом в Санкт-Петербургской Петропавловской крепости всегда являлся тем местом, где была сосредоточена деятельность крепостного начальства и служивших в крепости чиновников.

Яркий период в истории Комендантского дома связан с пребыванием в крепости членов декабристских обществ в 1825–1826 гг. Здесь в квартире коменданта оформлялись документы, когда арестованных декабристов доставляли в крепость, здесь же в присутствии коменданта они имели свидания с родными. В этом же доме некоторых декабристов содержали в заключении «под присмотром коменданта».

Свыше полугода в квартире коменданта шло следствие по делу декабристов, сюда водили их на допросы. 12 июля 1826 г. в парадном зале декабристам был оглашен приговор Верховного уголовного суда. Пятеро из них были здесь осуждены на смерть, остальные – на каторгу и ссылку. В этом же доме декабристов заковывали в кандалы и отсюда их отправляли в Сибирь.

Несколько слов об истории Комендантского дома. Каменный двухэтажный Комендантский дом был возведен в 1740-е гг. вместо пришедшего в ветхость одноэтажного деревянного. Рядом с домом были построены одноэтажные служебные флигели, соединенные вскоре с главным (восточным) корпусом. Постройки образовывали в плане замкнутый прямоугольник с внутренним двором, имевшим двое ворот – с севера и с запада. Около дома, в сторону Невы, был разбит небольшой сад, в котором устроен пруд.

Главный фасад Комендантского дома был обращен на восток к площади перед зданием Гауптвахты. В этой двухэтажной части дома находились апартаменты коменданта, в северном флигеле разместилась его канцелярия, в западной части по сторонам от ворот – конюшни, каретный и фуражный сараи, а также людские комнаты, в центре южного флигеля – кухня.

Несмотря на небольшие перестройки и многочисленные ремонты, восточный корпус в основных чертах сохранил свой облик и внутреннюю планировку (капитальные стены) до наших дней. Эта восточная часть здания для нас наиболее интересна, ибо парадные комнаты квартиры коменданта явились свидетелями важных исторических событий.

Первоначально на второй этаж со стороны двора вела наружная лестница с двумя боковыми маршами. Позднее главный вход был устроен в правой части восточного фасада. Перед этим входом в 1780-е гг. был выстроен большой тамбур. Его снесли в 1951 г., так как он очень портил строгую и изящную архитектуру восточного фасада, вход и лестница были также ликвидированы.

В свое время эта широкая лестница приводила в парадную анфиладу помещений верхнего этажа, окна которых выходили на площадь перед Гауптвахтой. Из сеней дверь вела в приемную, из приемной попадали в парадный зал с тремя окнами – самое большое помещение в квартире, рядом с залом находилась гостиная, потом – угловая столовая, а дальше расположены были личные покои.

В северной части квартиры рядом с лестницей, но отделенная от нее глухой стеной находилась домашняя церковь и рядом с ней кабинет. Много печального видели на своем веку стены этой квартиры.

Известно, что 29 ноября 1794 г. в Санкт-Петербургскую крепость был доставлен вождь польского восстания Тадеуш Костюшко. Тяжело раненый в битве при Мацеовицах, Костюшко по приказу Екатерины II был помещен в доме коменданта, где ему отвели две комнаты. Через некоторое время, ввиду тяжелого душевного и физического состояния пленника и по просьбе крепостных властей, Екатерина II разрешила ему прогуливаться по квартире под надзором коменданта и караульного офицера. Позднее Костюшко разрешили прогулки по саду. В Комендантском доме он пробыл несколько месяцев.

Друг и соратник Т. Костюшко, польский писатель Юлиан Урсын Немцевич, тоже попавший в крепость, так описал свои первые впечатления: «Мои проводники вели меня вдоль стены, затем по просторному двору прямо к большой освещенной лестнице. Все здесь, казалось, находилось в большом волнении. Гражданские и военные чиновники в великолепных шубах поднимались и спускались по этой лестнице. <…> Поднявшись наверх, я вошел в большую комнату, полную народом». Здесь Немцевичу был устроен первый допрос. Несомненно, он описывает вход в Комендантский дом со стороны двора, ибо другой такой большой лестницы в конце XVIII в. не было в иных крепостных зданиях.

В 1820 г. в квартиру коменданта водили на допрос солдат – главных зачинщиков восстания Семеновского полка.

В квартире коменданта происходили также события, не имевшие к крепости непосредственного отношения. Так, после наводнения 7 ноября 1824 г., принесшего петербуржцам большие бедствия, были созданы комитеты по оказанию помощи пострадавшим. Граф Е. Ф. Комаровский, назначенный временным военным губернатором Петербургской стороны, в своих «Записках» упоминает, что возглавляемый им комитет помещался «в доме крепостного коменданта».

В парадных комнатах Комендантского дома в преддверии похорон императрицы Елизаветы Алексеевны, с 15 по 21 июня 1826 г., накрывали столы к обеду и к ужину для придворных дам и кавалеров, а также для высших офицеров гвардейских полков. Все они дежурили посменно днем и ночью у гроба императрицы в Петропавловском соборе. До пятидесяти персон обедало и ужинало тогда в Комендантском доме за счет императорского двора.

Из всего вышесказанного напрашивается вывод, что квартира коменданта не была только его личными апартаментами, но использовалась также для служебных надобностей. Очевидно, жилые комнаты комендантской квартиры располагались в стороне от парадных помещений.

Хозяином дома в интересующий нас период, то есть во время нахождения в крепости декабристов, был генерал от инфантерии, член Государственного совета, сенатор Александр Яковлевич Сукин (1764–1837). Происходил он из старинного дворянского рода, предки его служили еще Ивану III. А. Я. Сукин был участником многих войн. Начав военную службу в 1773 г. в лейб-гвардии Измайловском полку, он в 1790 г. принял участие в войне со Швецией, будучи уже полковым адъютантом. Заграничные походы 1805–1807 гг. начал генерал-майором, шефом Елецкого мушкетерского полка, а закончил генерал-лейтенантом того же полка.

В январе 1807 г. в битве при Прейсиш-Эйлау он командовал на левом фланге армии и был ранен в ногу навылет. Несмотря на это, уже в мае командовал 2-й пехотной дивизией в сражениях при местечках Шарнике, Лингенау, Гейльсберге. 2 июня в битве при Фридланде Сукину ядром оторвало правую ногу, вследствие этого он остальную жизнь ходил «на деревяшке».

За мужество и храбрость, проявленные в сражениях, А. Я. Сукин был удостоен многих орденов и в том числе Владимира 3-й степени, Анны 1-й степени, Георгия 3-й степени и других, а также награжден золотой шпагой с надписью «За храбрость».

В 1812 г. Александр I назначил его членом Совета Военного министерства, а в 1814 г. – комендантом Санкт-Петербургской Петропавловской крепости. В этой должности он пробыл 23 года, до самой своей смерти в 1837 г.

15 декабря 1825 г., на другой день после разгрома восстания на Сенатской площади, А. Я. Сукин, которому в то время шел шестьдесят второй год, был пожалован в генерал-адъютанты. Назначая в свиту генерал– и флигель-адъютантами сразу сорок семь человек, Николай I искал опору трону в людях, на преданность которых он мог рассчитывать, и Сукин, как это видно из воспоминаний многих декабристов, вполне оправдал доверие царя.

Вот отзыв о нем декабриста А. П. Беляева: «…как комендант крепости с Алексеевским равелином… надо полагать, что он не обладал нежным и чувствительным сердцем. Но если… и имел чувствительное и нежное сердце, то без сомнения, в своих действиях должен был подчинять свои чувства чувству долга».

Экзальтированный О. В. Грабя-Горский, случайно замешанный в процесс декабристов, воспринял Сукина несколько иначе: «Увидев меня бледного, с дикими глазами, с судорожным лицом, в полном расстройстве умственных сил, комендант, по благородству великой души своей, с сожалением смотрел на меня, утешал, ободрял… видя меня в волнении, он, как ангел-хранитель, уговаривал меня не торопиться, не писать в расстроенном состоянии».

Но, пожалуй, справедливее всех сказал о себе сам А. Я. Сукин. По воспоминаниям И. Д. Якушкина, «при прощании Бестужев произнес благодарственную речь коменданту за его поведение с нами, на что комендант отвечал очень сухо, сказав, что его благодарить не за что, потому что он во всех случаях относительно нас не более как исполнял только строго свою обязанность».

К этому следует добавить, что в награду за «строгое исполнение своих обязанностей» во время пребывания в крепости декабристов, А. Я. Сукин в день коронации Николая I был награжден орденом Св. Александра Невского. В последующие годы за усердную службу его удостоили в 1832 г. ордена Владимира 1-й степени, а в 1835-м – орденов Св. Андрея Первозванного и Белого орла.

Поскольку речь идет о доме коменданта, мы вправе поинтересоваться его домочадцами и теми, кто у него в то время проживал. А. Я. Сукин не был женат, одно время с ним находилась его сестра с двумя родственницами, которые потом уехали. В 1825 г. у него в доме жил чиновник Балк с семьей и несколько лет проживал надворный советник Глотов.

В крепости в услужении у А. Я. Сукина находилось от 23 до 53 дворовых людей, их вызывали по мере надобности из имений. Одно из имений Сукина находилось в Лужском уезде Санкт-Петербургской губернии, куда он время от времени ездил отдыхать, а другое – в Новгородской губернии. Всего крепостных у Сукина было 500 ревизских душ.

А. Я. Сукин и его домашние проживали в комнатах, примыкавших к парадной анфиладе. По всей вероятности, этот одинокий комендант не был очень взыскательным в быту и мог довольствоваться немногими помещениями. Пришедший же ему на смену в 1837 г. комендант М. К. Крыжановский потребовал переделок в доме, заявив, что ему «как человеку имеющему семейство, совершенно негде поместиться».

Утвердительно можно сказать, что во время заседаний Следственного комитета по делу декабристов вся квартира коменданта была занята членами Комитета и чиновниками. В это время А. Я. Сукин почти круглосуточно находился при исполнении служебных обязанностей, так как бумаги, которые он получал и отправлял, помечены им самыми разными часами дня и ночи. Поэтому можно предположить, что и отдыхал он где-нибудь тут же без особых удобств, как в походе.

В ночь на 15 декабря 1825 г. в крепость стали доставлять первых декабристов. Аресты начались сразу после разгрома восстания. Арестованных допрашивал в Зимнем дворце сам царь. После допроса, по собственноручным запискам Николая I, декабристов отправляли в Санкт-Петербургскую крепость.

Сначала декабристов привозили в Комендантский дом, где оформляли поступление новых узников. Прием их проходил по-разному. Очень быстро и просто был принят А. М. Муравьев: «Мы приезжаем… и останавливаемся у двери комендантского дома. Фельдъегерь сдает меня на руки плац-майору, который, не говоря ни слова, ведет меня… в камеру». Также и Н. В. Басаргин: фельдъегерь «представил меня коменданту и вручил ему записку Левашова. Генерал Сукин велел позвать плац-майора и сдал меня ему…» Наоборот, долго пришлось дожидаться Н. И. Лореру: «в зале у коменданта» он сидел на стуле, горько задумавшись, пока мимо него шныряли «с озабоченными лицами» плац-адъютанты.

Флигель-адъютант Н. Д. Дурново, доставивший в Комендантский дом М. Ф. Орлова, записал в дневнике: «Начальник крепости Сукин заставил нас ждать целых полчаса в гостиной, мимо которой постоянно проходили. Это вызвало нетерпение у моего друга, и он все время спрашивал, скоро ли получит комнату. Наконец, его желания были удовлетворены. Передав его Сукину, я получил расписку и вернулся во дворец».

С. П. Трубецкому пришлось дожидаться несколько часов сначала в зале, а потом в домовой церкви коменданта. «В церкви я горячо помолился, особенно при мысли, что, может быть, я более никогда не буду в храме Божием», – вспоминал он.

Здесь, кстати, можно немного рассказать об этой домовой церкви. Небольшая церковь, посвященная Святым Бессребреникам и Чудотворцам Киру и Иоанну, была устроена в Комендантском доме во второй половине XVIII в. В 1814 г. император Александр I отдал коменданту Петропавловской крепости А. Я. Сукину для установления в Комендантском доме свою походную церковь, сопровождавшую его в 1813–1814 гг. Иконостас этой церкви был написан на парусине, натянутой на деревянном станке, и с наружной стороны, между иконами, оклеен голубой с цветами шелковою материею. Церковь содержалась на средства коменданта, богослужения в ней отправлял причт Петропавловского собора.

И вот в церкви, месте, почитавшемся священном, крепостные власти не постеснялись заковать узника в кандалы. И. Д. Якушкин передал в воспоминаниях свое тяжелое душевное состояние, когда его привели в домовую церковь коменданта, где он долго сидел, ожидая, что его будут пытать, а в это время мимо сновала прислуга, одетая по случаю траура по Александру I во всё черное и «предвещала что-то недоброе». Наконец, послышался стук деревяшки и появился комендант в сопровождении солдат. Сукин поднес к свечке листок бумаги и с расстановкой произнес: «Государь приказал заковать тебя». (Это обращение на «ты» неприятно поражало многих подследственных декабристов, с которыми обращались, как с преступниками.) В церкви, как пишет Якушкин, на него надели ручные и ножные кандалы.

С мыслью о пытке в одной из уединенных и слабо освещенных комнат дожидались коменданта декабристы братья А. П. и П. П. Беляевы, В. А. Дивов, М. А. Бодиско.

Иногда узника заставляли ожидать в комнатах нижнего этажа, а затем вели наверх в кабинет коменданта, – так было с В. П. Зубковым.

В декабре 1825-го – январе 1826 г. количество арестованных возрастало с каждым днем. «На улицах Петербурга беспрестанно встречались закрытые кибитки с жандармами, отвозившие в крепость со всех сторон империи новых обвиняемых. Это продолжалось целые месяцы и наводило грустные чувства», – рассказывает современник. Флигель-адъютант Н. Д. Дурново записывает 9 января в дневнике, что на улицах «постоянно встречаются жандармы, везущие заговорщиков в Петербург».

В первые дни допросы декабристов проходили весьма неорганизованно. Вскоре Николай I понял, что необходимо образовать специальное следственное учреждение и с этой целью утвердил 17 декабря 1825 г. состав Тайного комитета для изыскания соучастников возникшего злоумышленного общества. С этого момента началось уже официальное следствие над декабристами. 14 января 1826 г. Комитет перестал именоваться тайным, а 29 мая был переименован в комиссию. Председателем Комитета был назначен военный министр А. И. Татищев, членами – младший брат царя великий князь Михаил Павлович, действительный тайный советник князь А. Н. Голицын, петербургский военный генерал-губернатор П. В. Голенищев-Кутузов, генерал-адъютанты А. Х. Бенкендорф и В. В. Левашов. Правителем дел Комитета состоял А. Д. Боровков, позднее в Комитет вошли начальник Главного штаба барон И. И. Дибич, дежурный генерал Главного штаба А. Н. Потапов, генерал-адъютант А. И. Чернышев. На заседаниях Комитета присутствовали флигель-адъютант В. Ф. Адлерберг и другие лица.

Первые заседания Комитета проходили в Зимнем дворце. В дальнейшем, во избежание излишней огласки, а также, как объясняет А. Д. Боровков, «чтобы не возить преступников по городу, Комитет собирался для допросов по вечерам в Петропавловской крепости, в комнатах, занимаемых комендантом».

22 декабря 1825 г. военный министр А. И. Татищев запросил коменданта Петропавловской крепости А. Я. Сукина о предоставлении комнат для заседаний Комитета в самой крепости. Сукин мог предоставить их только в Комендантском доме, поскольку других подходящих помещений в то время в крепости не было.

Заседания членов Комитета начались в квартире крепостного коменданта уже на следующий день, 23 декабря. В очень редких случаях, из-за разлива Невы или по иным причинам, их переносили в Зимний дворец. Всего с 17 декабря 1825-го по 17 июня 1826 г. Комитет провел 147 заседаний. В первые месяцы они проходили ежедневно с десяти утра до трех часов дня и с шести часов вечера до двенадцати ночи, не исключая даже воскресных дней.

В настоящее время можно довольно хорошо представить обстановку, в которой шло следствие в Комендантском доме: в какой комнате проводились допросы, где находилась канцелярия Комитета, где дожидались декабристы своей очереди идти на допрос и по каким помещениям их вели. Помимо мемуаров декабристов в этом вопросе помогли разобраться рисунки привлеченного по делу декабристов В. П. Зубкова и чиновника Следственного комитета А. А. Ивановского.

В. П. Зубков провел под арестом в крепости всего двенадцать дней, но эти дни оставили неизгладимое впечатление в его душе. Всё, что было им пережито, он описал в воспоминаниях и приложил к ним несколько своих рисунков.

Сравним беглый набросок «Плана комнат в квартире коменданта», сделанный В. П. Зубковым, с планом второго этажа той же квартиры 1810 г. На рисунке Зубкова отмечены расположенные последовательно передняя, зал, канцелярия и Комитет. По его воспоминаниям, в зале за одной из ширм, обозначенных в наброске, он дожидался своей очереди идти на допрос в Комитет, который заседал в угловой комнате. Очередность помещений на рисунке Зубкова полностью совпадает с назначением комнат парадной анфилады Комендантского дома. Такого же расположения комнат нет в других частях этого здания.

На другом рисунке, изображающем комнату для заседаний Комитета, В. П. Зубков показывает нескольких членов Комитета за большим столом, уставленным канделябрами. У задней стены комнаты стоят два канцелярских шкафа, закрывших дверь в следующее помещение. В углу слева стоит ширма. Расположенные на этих же местах стол и ширма обозначены Зубковым и на упомянутом выше плане комнат Комендантского дома.

Подобно В. П. Зубкову, в зале дожидался допросов поляк Густав Олизар. Зубкова вызывали в Комитет в январе, Олизара – в первой половине февраля. В начале февраля Фаленберг перед допросом также находился «в углу за ширмами, в довольно пространной зале». Все, кого вызывали на допросы позднее, напишут, что им приходилось дожидаться в приемной, так как зал заняла канцелярия. Очевидно, по мере привлечения к дознанию всё большего числа лиц увеличился и штат канцеляристов, и теперь для них, кроме гостиной, потребовался еще и зал.

Как же проходили допросы?

Обычно поздно вечером, когда узник уже спал, с грохотом отодвигались засовы, отпирались замки, и в камеру входил плац-майор или плац-адъютант. Арестанту приносили его собственную одежду – мундир или фрак. Если узник носил кандалы, то перед переодеванием их снимали, а затем снова надевали. Глаза ему завязывали носовым платком, а иногда накрывали голову черным капором, который спускался на глаза, но, бывало, делали и то, и другое вместе. По ехидному замечанию Д. И. Завалишина, «так как воровство в России вкрадется везде, то и капоры были сшиты из такого редкого миткаля, что сквозь него можно было видеть все, как чрез сетку».

С завязанными глазами узника выводили на улицу, сажали в одноконные сани и везли в Комендантский дом. Многим казалось, что везли их почему-то очень долго, хотя расстояние от казематов до Комендантского дома было небольшим. В дом вводили через подъезд со стороны площади перед зданием Гауптвахты, а не со двора, потому что там находились кучера при экипажах членов Комитета, прислуга и другие люди. Так крепостные власти старались избежать лишних свидетелей.

На втором этаже подследственного вводили в приемную, где и оставляли за ширмами. Ожидание, полное томительной неизвестности, продолжалось иногда больше часа. Узники слышали за ширмами суету: хлопотала прислуга, пронося из кухни со двора дымящиеся блюда, так как в соседнем кабинете в это время ужинали члены Комитета. Мимо проходили адъютанты, передавая друг другу новости и анекдоты и оглушительно хохоча, а подследственный всё сидел под покрывалом. Некоторым за ширмами разрешали снимать повязку, и тогда они в щелку наблюдали за происходящим. Нередко в противоположном углу комнаты, также за ширмой, сидел другой подследственный. Иногда за узником заходил священник, отводил его в церковь и увещевал перед допросом, а затем опять приводил на место.

И снова узник ожидал, пока не появлялся плац-майор или плац-адъютант и не уводил его на допрос через ярко освещенные зал и столовую, где слышался скрип множества перьев канцелярских чиновников. Из опасения, чтобы они не опознали арестанта, лицо его было закрыто. И только когда его вводили в комнату Следственного комитета, приказывали снять повязку. Многие декабристы одинаково пережили этот момент.

Вот что почувствовал Н. В. Басаргин: «Вдруг я увидел себя в ярко освещенной комнате, перед столом, покрытым красным сукном, около которого сидели все члены нашего Комитета в мундирах и регалиях… Вся эта обстановка должна была произвести внезапный и необходимый эффект на приведенного с завязанными глазами арестанта. И действительно, он был произведен не меня! Я несколько смутился, очутясь вдруг перед трибуналом, состоящим из таких высоких по своему значению лиц, и стоял безмолвно, ожидая вопроса». По-своему оценил эту ситуацию А. П. Беляев: «Завязанные глаза были придуманы, вероятно, для того, чтоб зрелище судей показалось более поразительным».

Обстановку допросов можно довольно хорошо зрительно представить, поскольку, кроме набросков В. П. Зубкова, до нашего времени дошла целая серия рисунков карандашом и тушью, изображающих членов Следственного комитета, а также декабристов П. И. Пестеля, С. И. Муравьева-Апостола, М. П. Бестужева-Рюмина, П. Г. Каховского, К. Ф. Рылеева, С. П. Трубецкого, Е. П. Оболенского, В. Л. Давыдова, С. Г. Волконского, А. З. Муравьева, А. П. Юшневского, А. Ф. Бриггена, Д. И. Завалишина. Кто бы ни сделал эти рисунки – делопроизводитель Комитета А. А. Ивановский, флигель-адъютант В. Ф. Адлерберг или кто-нибудь другой, – они являются очень ценными иконографическими документами. Условно мы их будем продолжать называть «рисунками Ивановского», ибо в задачу данной статьи не входит установление их автора.

Рисунок «Заседание Следственного комитета» мог бы послужить иллюстрацией к воспоминаниям многих декабристов. Слева во главе стола сидит председатель Комитета военный министр Александр Иванович Татищев – «он постоянно спал или набивал нос русским табаком» (В. С. Толстой). «Татищев редко вмешивался в разбор дела; он только иногда замечал слишком ретивым ответчикам: “Вы, господа, читали все – и Destutt-Tracy, и Benjamin Constant, и Benthame – и вот куда попали, а я всю жизнь мою читал только Священное Писание, и смотрите, что заслужил”, – показывая на два ряда звезд, освещавших грудь его» (А. Е. Розен) и «засыпанных табаком» (добавляет В. С. Толстой).

Справа от председателя обычно сидел великий князь Михаил Павлович, о котором А. В. Поджио пишет: «…нельзя не подивиться встретить его в деле, столь близком как для него, так и для всего своего семейства». На рисунке место великого князя пустует. Очевидно, автор не посмел изобразить члена царской фамилии в несколько шаржированном виде, что характерно для изображения всех членов Комитета. (Заметим, что декабристов художник показывает более сдержано и строго.) Около пустого стула написано: «Очень хороший человек и жаль, что редко приезжал» (слова относятся к великому князю).

Слева от А. И. Татищева сидит князь Александр Николаевич Голицын, действительный тайный советник, бывший министр народного просвещения, единственный штатский среди членов Комитета.

Рядом с князем Голицыным петербургский генерал-губернатор Павел Васильевич Голенищев-Кутузов (но не «А. И. Чернышев», как обозначено в подписи к рисунку). Вместе с Татищевым он участвовал в убийстве Павла I. Этот факт дерзко использовали в своих ответах Н. А. Бестужев, М. С. Лунин, П. И. Пестель и другие декабристы. Священник Петр Мысловский передает, что, когда Пестеля спросили, задумывался ли он о последствии умысла на цареубийство, тот хладнокровно ответил: «Все… наши могли надеяться, что нас станут судить так, как убийц Павловых. Мы кричали, шумели, вызывались на цареубийство, словом, кончили только одними словами; а там!..» При сих словах члены комиссии в молчании поглядели друг на друга».

М. С. Лунин на вопрос о цареубийстве отвечал, что «эта мысль не представляет ничего нового в России – примеры совсем свежи. <…> Комитет остался в замешательстве».

Вопрос о цареубийстве следователи сделали основным в этом процессе. Когда всё тот же П. В. Голенищев-Кутузов спросил Николая Бестужева, как он мог решиться на такое гнусное покушение, декабрист ответил: «Я удивляюсь, что это вы мне говорите». Александр Поджио, передающий в воспоминаниях этот эпизод, добавляет: «…как бы то ни было, Кутузов за успешное убийство достиг всех почестей русского мира, а Бестужев умер в изгнании!..» Подобные сцены разыгрывались в присутствии сына убитого императора, великого князя Михаила Павловича.

Рядом с П. В. Голенищевым-Кутузовым сидит генерал-адъютант Василий Васильевич Левашов. По отзывам некоторых декабристов, он был вежливее и справедливее многих следователей (в частности положительно о нем отзывались В. С. Толстой, Д. И. Завалишин), по отзывам других (А. М. Муравьева) – действовал на допросе с озлоблением.

Рядом с В. В. Левашовым – помощник правителя дел Следственной комиссии флигель-адъютант Владимир Федорович Адлерберг, в обязанности его входило ежедневно докладывать царю о ходе следствия.

По другую сторону стола рядом с пустым стулом сидит, повернувшись к нам спиной, человек небольшого роста. Скорее всего, это начальник Главного штаба Иван Иванович Дибич, как свидетельствует одна из надписей у его стула. Другая надпись рядом с этим же стулом «П. В. Кут.» <Голенищев-Кутузов. – Н. А.> неправильна.

Крайний справа за столом – генерал-адъютант Александр Иванович Чернышев. Все без исключения декабристы с отвращением отзываются об этой личности. «Двигатель… единственный всего дела… – Чернышев. Достаточно одного этого имени, чтобы обесславить, опозорить все это следственное дело. Один он его и вел, и направлял, и усложнял, и растягивал, насколько его скверной, злобной душе было угодно!» (А. В. Поджио). «По виду и ухваткам гнусный инквизитор» (В. С. Толстой).

Во время следствия А. И. Чернышев пытался захватить майорат и титул своего однофамильца декабриста графа З. Г. Чернышева. На допросах он не стеснялся шантажировать и обманывать декабристов и «за неусыпные труды, понесенные им при открытии злоумышленников и произведения о них исследования» в день коронации Николая I получил графский титул.

На том же рисунке перед столом стоит какой-то чиновник с бумагой в руке, возможно, правитель дел комитета А. Д. Боровков.

Члены Комитета нередко менялись местами за столом, поэтому декабристы по-разному описывают, кто как сидел, но неизменно на председательском месте находился А. И. Татищев, справа от него – великий князь Михаил Павлович, слева – А. Н. Голицын.

На рисунках этой серии, изображающих декабристов на допросах, все они показаны в профиль. Очевидно, допрашиваемые стоят перед большим столом, а художник видит их сбоку, сидя за отдельным столиком. Об отдельном столике, помимо длинного стола, говорится в мемуарах Г. Олизара, в записках П. И. Фаленберга и других декабристов. Небольшой столик изображен на рисунке, где сам А. А. Ивановский приподнимается из-за него навстречу А. И. Татищеву. Также и В. Ф. Адлерберг сидел иногда за отдельным столиком, как упоминает, например, С. П. Трубецкой.

Несколько слов об аннотации портретов членов Комитета. Надписи на рисунках появились, несомненно, гораздо позднее (карандаш, обведенный чернилами). Изучая иконографию каждого члена Следственного комитета, исследуя другие рисунки той же серии, можно легко убедиться, что три надписи на упомянутом рисунке, изображающем членов Комитета сидящими за столом, неверны. Щеголь с усиками – это А. И. Чернышев, но не А. Х. Бенкендорф. Чернышев изображен на многих листах серии с правильной надписью. Сидел он обычно с краю стола, иногда, впрочем, за отдельным столиком, но всегда так, чтобы быть ближе к допрашиваемому. Выше отмечалось, что там, где написано «А. И. Чернышев», изображен П. В. Голенищев-Кутузов; следовательно, надпись у среднего стула «П. В. Кут» <Голенищев-Кутузов. – Н. А.> также неправильна.

Завершая характеристику членов Комитета, надо сказать, что это были люди, назначенные самим Николаем I, самым заинтересованным лицом в ходе процесса. И они оправдали его доверие. В камер-фурьерском журнале есть любопытная запись, относящаяся к 30 мая 1826 г., к тому времени, когда следствие по делу декабристов было почти закончено. В этой записи сообщается, что царь принимал с докладом членов Комиссии Военного суда, а после доклада «особо угощаемы были за особенным столом… военный министр Татищев, тайный советник Сперанский, генерал-адъютант Синявин, генерал-адъютант Кутузов, генерал-адъютант Бенкендорф, генерал-адъютант Потапов, генерал-адъютант Чернышев, генерал-адъютант Левашов, статский советник Блудов, флигель-адъютант Перовский, флигель-адъютант В. Ф. Адлерберг».

Какого же беспристрастия и справедливости можно было ожидать от этих следователей? Для методов допроса типично использование ложных показаний, различных угроз. «Не давая времени опомниться, задавали вопросы, от которых зависели жизнь и смерть, требуя быстрых и категоричных ответов о фактах, совершенно неизвестных допрашиваемому лицу. Его молчание считалось новым проступком, который вменялся ему в вину» (А. М Муравьев).

С. П. Трубецкой возмущается тем, как два-три члена Комитета одновременно спрашивали о разных вещах, допуская насмешки и колкости. На просьбу Трубецкого задавать вопросы по порядку П. В. Голенищев-Кутузов с громким хохотом заявил: «Нет, эдак лучше, скорее собьется».

О цинизме следователей можно судить со слов того же А. М Муравьева: «Случалось, что эти господа из Комитета говорили наивно-весело: “Признавайтесь скорее – вы заставляете нас ждать, наш обед стынет”». А ведь от этих ответов нередко зависела жизнь и судьба людей.

Допрос продолжался иногда больше двух часов, и в продолжение этого времени подследственный должен был стоять, измученный и нередко больной. Некоторых к тому же отягощали кандалы, и допросы тогда шли под грохот цепей. На рисунке мы видим Сергея Муравьева-Апостола, стоящим перед следователями, а ведь он был тяжело ранен в голову картечью во время подавления восстания Черниговского полка и от этой раны очень страдал в тюрьме.

Иногда допросы велись и не при полном составе членов Комитета. На последнем из упомянутых рисунков за столом только трое: неизменный А. И. Чернышев держит бумаги и со злорадной усмешкой что-то вычитывает, на председательском месте дремлет А. И. Татищев, напротив Чернышева сидит еле заметный В. Ф. Адлерберг. Сдержанно и просто показан Сергей Муравьев-Апостол. Несмотря на унизительность положения, он сохранил достоинство в осанке.

Пока шел допрос, в комнатах неподалеку находились «фельдшер с доктором… на случай, когда потребуется помощь, и что бывало там же и кровь открывали», – как вспоминал А. С. Гангеблов. Иногда допрашиваемых уносили из Комитета в бесчувственном состоянии, как это случилось с самим Гангебловым.

По окончании допроса по звонку председателя Комитета являлся плац-майор или плац-адъютант, узнику вновь завязывали глаза и тем же путем, через те же комнаты выводили по лестнице из Комендантского дома. Иногда кто-либо из членов Комитета сам доводил узника до передней и сдавал его плац-адъютанту.

Через несколько дней после допроса подследственному вручали вопросные листы, где он в письменной форме подтверждал свои показания.

В самый разгар заседаний Комитета, 7 января 1826 г., в Комендантском доме были даны последние инструкции отправлявшимся на юг генерал-адъютанту Н. И. Демидову и флигель-адъютанту Н. Д. Дурново, которые должны были принять участие в подавлении восстания Черниговского полка, открыть нити заговора и арестовать виновных. По выражению самого Дурново, они представляли тогда «высшую полицию».

Комендантский дом был также и местом заключения для некоторых подследственных. Здесь, «под присмотром коменданта», содержались декабристы А. М. Булатов, Н. А. Васильчиков и М. Ф. Митьков.

Командир 12-го егерского полка полковник Александр Михайлович Булатов, которого декабристы назначили помощником «диктатора» С. П. Трубецкого, не решился возглавить восстание, и вечером 14 декабря сам явился в Зимний дворец. Там он и был арестован. 15 декабря флигель-адъютант полковник А. А. Кавелин доставил его в крепость с устным объявлением «высочайшей воли» содержать «под присмотром в доме комендантском».

Вероятнее всего, Булатов был помещен в одной из комнат нижнего этажа. В одном из писем к великому князю Михаилу Павловичу он сообщал, что на Рождество комендант пригласил его в церковь, и по окончании литургии и молебна они поздравили друг друга с праздником. Из Комендантского дома Булатова никуда не переводили, и именно здесь 10 января 1826 г. из-за мучительных душевных переживаний он попытался покончить с собой. В тяжелом состоянии Булатова доставили в сухопутный госпиталь, где он в ночь с 18 на 19 января 1826 г. скончался.

По собственноручной записке Николая I в Петропавловскую крепость 29 декабря 1825 г. был доставлен арестованный в Москве корнет Кавалергардского полка Николай Александрович Васильчиков: «Присылаемого Васильчикова посадить по удобности, дав писать, что хочет и содержать хорошо». В два часа дня он был помещен в том же доме коменданта во «вновь отделанный арестантский покой № 2» и числился здесь же позднее.

Днем 2 января 1826 г. в крепость привезли также арестованного в Москве полковника лейб-гвардии Финляндского полка Михаила Фотиевича Митькова. «Посадить по усмотрению под строгий арест», – сказано в записке царя. В ответ А. Я. Сукин рапортует, что арестант «посажен в доме комендантском во вновь отделанный покой № 1, где он ни с кем никакого сношения иметь не будет». В этом же месте Митьков значится и в дальнейшем.

Где могли помещаться в Комендантском доме эти узники? Вероятно, в комнатах цокольного этажа. О том, что эти комнаты под сводами были жилыми, узнаём из документа, относящегося к июню 1826 г. В нем сообщается о необходимости «в Комендантском доме, в нижнем этаже в одном жилом покое вместо ветхого пола… сделать новый».

В Комендантском доме в присутствии А. Я. Сукина проходили свидания подследственных декабристов с родными. Разрешения на эти свидания давал царь и то только в тех случаях, когда бывал доволен показаниями подследственного или, наоборот, надеялся, что под влиянием родственников, умолявших узника спасти себя и семью, на допросе откроется что-либо новое. После оглашения приговора Верховного уголовного суда Николай I дозволил всем осужденным видеться с близкими родственниками один раз в неделю, но не более чем с одним человеком сразу и только в присутствии коменданта.

Перед тем как вести заключенного на свидание, его переодевали в собственное платье. Вот как происходила встреча С. П. Трубецкого с его сестрой Е. П. Потемкиной 1 апреля 1826 года: «…разговор наш не мог быть свободен, потому что комендант, генерал Сукин, во все время сидел возле нас за столом, на котором угощал нас чаем. Несколько раз за ним приходили, но он отлучаться не хотел». Комендант отказался выйти даже к приехавшему к нему генерал-адъютанту, поскольку не мог оставить декабриста наедине с сестрой. Когда через несколько дней у Трубецкого было свидание с женой, то А. Я. Сукин, по словам декабриста, «как будто бы для того, чтобы дать нам более свободы, притворился спящим в своих креслах».

Княгиня Е. А. Шаховская, приехавшая 2 июля увидеть брата – декабриста П. А. Муханова, должна была долго дожидаться коменданта в приемной. Вернувшийся из Сената А. Я. Сукин, осыпав княгиню любезностями, провел ее через ряд комнат в ту, где назначено было свидание. Но, когда Шаховская попросила коменданта позволить и ее мужу также встретиться с Мухановым, ей было отказано. Трагично звучат слова Шаховской, обращенные к брату: «Сколько я выстрадала за этот час, проведенный вместе с тобою!.. Как тяжело было мне услышать, что пришли доложить о фельдъегере, приехавшем от государя… Я крепко обняла и больше не видела тебя; впрочем, мельком я видела тебя в окне, когда обходила с мужем дом коменданта».

Мало-помалу Петропавловская крепость до отказа заполнилась арестантами. Дел у Следственного комитета всё прибавлялось. Поняв, что процесс декабристов может надолго затянуться, Николай I отдает распоряжение выпускать мало замешанных в деле лиц. О том, как проходило освобождение арестантов, рассказывают в своих воспоминаниях В. П. Зубков и Г. Олизар.

Поздно вечером в камеру являлся плац-майор или плац-адъютант, будил арестанта и объявлял ему, что он свободен и приглашен на ужин к коменданту. По переодевании в собственное платье освобожденного уже с открытым лицом провожали в Комендантский дом. В ярко освещенной зале комендант в изысканных выражениях на французском языке поздравлял с освобождением бывшего узника.

Вежливо, предупредительно приглашали недавнего арестанта к столу, спрашивали о самочувствии. В. П. Зубкову «постелили простыни и подушки на великолепном диване… относились необыкновенно внимательно. <…> На следующее утро любезность за любезностью: чай, кофе, завтрак». В большом зале освобожденному вручали удостоверявший его невиновность аттестат, подписанный всеми членами Комитета и снабженный императорскою печатью. Вручали приказ о возвращении имущества, отобранного при аресте, после чего под расписку выдавались вещи и деньги.

Хотя работа Следственного комитета или, как его стали именовать с 29 мая, Следственной комиссии, продолжалась до 25 июня 1826 г., можно сказать, что в основном следствие было завершено к концу мая, и с этого времени в заседаниях начались частые перерывы.

В июне Следственная комиссия освободила часть квартиры коменданта, ибо, как уже упоминалось, с 15 по 21 июня 1826 г., в преддверии похорон императрицы Елизаветы Алексеевны, в Комендантском доме обедали и ужинали придворные, дежурившие у ее гроба в Петропавловском соборе. Вероятно, на это время канцелярию перевели из парадных комнат в другие помещения квартиры.

1 июня 1826 г. был издан высочайший манифест об учреждении Верховного уголовного суда над декабристами. В манифесте царь требовал «справедливости, справедливости нелицеприятной, ничем не колеблемой, на законе и силе доказательств утвержденной». Он сам назначал членов суда, которые воспринимали это как акт особой монаршей милости. Всего в состав суда вошло 72 человека; из них – 18 членов Государственного совета, 3 члена Святейшего синода, 36 сенаторов и 15 особо назначенных лиц «из высших воинских и гражданских чиновников». Можно ли было ожидать от такого суда «справедливости нелицеприятной»?

Председателем суда был назначен князь П. В. Лопухин, его заместителем князь А. Б. Куракин, обязанности генерал-прокурора исполнял министр юстиции князь Д. И. Лобанов-Ростовский. Весь ход суда Николай I направлял через М. М. Сперанского. Как до этого царь был главным следователем, так теперь он стал главным судьей.

Суд проходил негласно в помещении Сената. Подсудимых на заседания не вызывали и защиты они не имели. Чтобы придать какую-то видимость законности этому процессу, была создана Ревизионная комиссия для опроса подсудимых. Комиссия состояла из трех отделений, в каждое вошло по одному представителю от Государственного совета, от Сената, от особо назначенных лиц и от Следственной комиссии. Одно отделение опрашивало членов Северного общества – в нем представителем от следствия был А. Х. Бенкендорф, второе – членов Южного общества, здесь представителем следствия был А. И. Чернышев, третье – членов Общества соединенных славян с представителем следствия в лице В. В. Левашова.

Для заседания Ревизионной комиссии был назначен Комендантский дом. 7 июня начальник Главного штаба И. И. Дибич просит А. Я. Сукина «сколь возможно поспешнее» приготовить в крепости три комнаты, чтобы в 12 часов следующего дня могли состояться раздельные заседания отделений.

Ревизионная комиссия заседала в крепости 8 и 9 июня 1826 г. Опрос подсудимых сводился к тому, что их по очереди приводили в Комендантский дом, на сей раз с открытыми лицами и без тех церемоний, которыми сопровождались допросы. Здесь члены Ревизионной комиссии предлагали каждому утвердить своей подписью ответы на три вопроса: 1) его ли рукой подписаны показания, 2) добровольно ли они подписаны, 3) были ли даны ему очные ставки.

С. П. Трубецкой вспоминает: «В комнате, в которую ввели меня, я нашел новые лица, сидевшие за круглым столом. <…> Сенатор Баранов спросил меня: “Ответы, писанные вами в Комитет, все ли писаны собственною рукою?”. Князь Салтыков молча показал на кипу, пред ним лежавшую. Я отвечал, что я свои ответы все писал сам, своею рукою.

Баранов: “Итак, не угодно ли вам будет это подписать?” – написали записку, которую подал мне Бенкендорф с особенною учтивостью, встал и принес мне стул. Я сел и подписал записку, которая заключала сказанный мною ответ, и меня тотчас отпустили.

Некоторые лица из подсудимых объявили, что ответы их были вынуждены противоестественными мерами: голодом, закованием в железа и т. п. Послан был к ним священник упрашивать их, чтоб они взяли назад это показание, и он в этом успел».

Этот рассказ дополняют воспоминания И. Д. Якушкина: «Меня привели в небольшую комнату. <…> Сенатор Баранов очень вежливо предложил пересмотреть лежащие перед ним бумаги и спросил, мои ли это показания. Прочесть все эти бумаги было невозможно в короткое время. <…> Я перелистывал кое-как бумаги, которых Баранов даже не выпускал во все время из рук, и видел на иных листах свой почерк, на других почерк мне совершенно незнакомый. Баранов предложил мне что-то подписать, и я подписал его листок, не читая».

Если же арестант упорно отказывался подписать бумагу, то ему внушали, что без подписи его не смогут судить, и он навсегда останется в крепости. Последнее обстоятельство было столь веским, что подпись появлялась.

10 июня Верховный уголовный суд выслушал донесение Ревизионной комиссии и затем выбрал новую комиссию для определения разрядов виновности, которая работала до 27 июня. Было установлено 11 разрядов; пятеро декабристов были поставлены вне разрядов.

8 июля суд принял проект приговора – Всеподданнейший доклад Верховного уголовного суда. 10 июля последовал указ Николая I Верховному уголовному суду о конфирмации приговора. Окончательный текст приговора назывался «Роспись государственным преступникам, приговором Верховного уголовного суда осуждаемым к разным казням и наказаниям».

Оглашение приговора подсудимым назначено было на 12 июля 1826 г. в доме коменданта Петропавловской крепости, причем место и время определено самим царем. Из записки министра юстиции князя Д. И. Лобанова-Ростовского председателю суда князю П. В. Лопухину от 10 июля 1826 г. видно, как Николай I возлагает ответственность за вынесение смертного приговора на Верховный уголовный суд. В этой же записке говорится о повелении царя «собраться главному суду в самой крепости и объявить приговор подсудимым». Очевидно, боясь новых волнений, декабристов не рискнули везти по городу в Сенат, посчитав, что будет спокойнее, если суд сам приедет в крепость для оглашения приговора.

11 июля князь Лобанов-Ростовский просит А. Я. Сукина приготовить комнаты в крепости для заседания суда, на что получает ответ: «…кроме как в доме коменданта, ни одной нет, которая до 70 человек вместить могла».

Утром 12 июля 1826 г. члены Верховного уголовного суда сначала собрались на последнее заседание в Сенате и оттуда в сопровождении двух жандармских эскадронов направились в крепость.

Декабристы не знали, что их уже судили и даже осудили и что 12 июля им будет объявлен приговор. Для них было полной неожиданностью увидеть из окошек казематов «взвод жандармов, кавалергардов, пропасть карет, двигающихся шагом, как на погребальном шествии, и все это стремится к комендантскому дому» (Н. И. Лорер).

Днем 12 июля в камеры приходил плац-майор или плац-адъютанты, узникам приносили их собственную одежду (в том случае, если она имелась), у кого-то это было полное форменное платье, но без шпаг. Кандалов в это время ни на ком уже не было, так как 30 апреля, по повелению царя, они были сняты со всех узников. Не накидывая покрывал, с открытыми лицами, их вели по крепости к дому коменданта.

Для оглашения приговора был выбран парадный зал на втором этаже, куда декабристов вели не по той внутренней лестнице, как на допросы, а проводили через двор и по наружной (дворовой) лестнице вводили в квартиру коменданта. Там направляли вправо через ряд пустых помещений. В тот день мебель из этой части квартиры была вынесена, и в комнатах стоял конвой из павловских гвардейцев.

В нескольких комнатах подсудимых собирали отдельно по разрядам. Одеты они были по-разному: кто в мундире и полной форме, кто во фраке, кто в арестантском халате, многие исхудали, обросли бородами. Собравшиеся вместе декабристы обнимались, целовались, оживленно беседовали. По словам Е. П. Оболенского, «радость была велика при встрече с друзьями, с коими так давно мы жили в разлуке». Однако когда узнавали, что им будет объявлен приговор, то с удивлением спрашивали: «А разве нас судили?»

Перед тем как войти в парадный зал, подсудимые, согласно делению на разряды, ожидали своей очереди в двух ближайших к залу комнатах – гостиной и столовой. Когда в зал входил один разряд, его место занимал следующий, и так все разряды проходили один за другим.

Первыми в зал ввели пятерых поставленных вне разрядов – П. И. Пестеля, К. Ф. Рылеева, С. И. Муравьева-Апостола. М. П. Бестужева-Рюмина и П. Г. Каховского. Их сопровождал конвой – впереди два гренадера с одним унтер-офицером и позади два гренадера.

В это время в опустевшую гостиную привели первый разряд, и многие из вошедших декабристов слышали из-за закрытых дверей зала «какие-то громкие, прерывающиеся слова, которых смысл объяснился… после, прочтением приговора смертной казни над пятью лицами, осужденными на смерть» (А. В. Поджио).

В этот момент произошел драматичный эпизод, о котором несколько десятилетий спустя вспомнят в переписке декабристы И. И. Горбачевский и М. А. Бестужев. Вот что рассказывает последний из них, осужденный по второму разряду: «Дверь из комнаты, где был собран первый разряд, распахнулась в ту комнату, где стояли пятеро висельников: я и многие другие бросились к ним. Но мы успели только обняться, нас и разлучили». Видел пятерых также и Горбачевский. Судимый по первому разряду, он находился в соседней с залом комнате – гостиной. Михаил Бестужев, отнесенный ко второму разряду, находился, следовательно, в угловой комнате, и прежде чем попасть с другими товарищами в зал, должен был пробежать через гостиную. Тут, вероятно, произошла сумятица, когда на миг распахнулись двери в нескольких помещениях, и ритуал суда на какое-то мгновение был нарушен. «Но мы только успели обняться, нас и разлучили», – как вспоминал Бестужев. И разлучили навеки.

Насколько можно судить, строгой изоляции разрядов не получилось, например, И. Д. Якушкин видел товарищей из другого разряда, когда их проводили мимо, и удивлялся их худобе. В. С. Толстой, отнесенный к седьмому разряду, бросает вскользь: «…мы хлынули толпой, нас вернули назад и построили по порядку приговора».

После того как из зала выводили один разряд осужденных, в гостиной плац-майор Е. М. Подушкин, сделав перекличку следующему разряду, выстраивал подсудимых в затылок друг другу. Когда распахивались двери зала, Подушкин под конвоем вводил их в суд.

Первое, что бросалось в глаза декабристам, были огромные накрытые красным сукном столы, стоявшие вдоль трех стен покоем, то есть в виде буквы П, открытой стороной обращенной к окнам. За столами в парадных мундирах восседали судьи. Их, как мы помним, было 72 человека. Мест за столами на всех не хватило, поэтому позади столов возвышался помост, на котором амфитеатром были поставлены стулья, лавки, скамейки. В середине центрального стола стояло массивное зерцало – символ законности.

За столом в центре сидели три члена Святейшего синода – два митрополита и один архиепископ. Зерцало мешало им видеть подсудимых, поэтому им приходилось поворачиваться в стороны и даже привставать. По правую сторону сидели генералы, по левую – члены Государственного совета. Сенаторы в красных мундирах располагались позади сидящих за столом. Очевидно, им приходилось вставать со своих мест, чтобы лучше видеть подсудимых.

В центре зала, перед столами, был установлен пюпитр, типа аналоя на одной ножке, за которым стоял экспедитор и читал сентенцию, иногда его сменял делопроизводитель суда И. Ф. Журавлев, обер-прокурор 1-го департамента Сената.

Ближе к подсудимым, спиной к ним, сидел исполнявший обязанности генерального прокурора министр юстиции князь Д. И. Лобанов-Ростовский, которого А. В. Поджио с насмешкой называет «хозяином дела». Он много суетился, разбирая бумаги, которые передавал ему Журавлев, постоянно вскакивал со стула и горячился.

Введя в зал, декабристов выстраивали в шеренгу, спиной к окнам и лицом к членам суда. Обер-секретарь делал им перекличку, «и когда Кюхельбекер нескоро же откликнулся на свое имя, то Лобанов закричал повелительным голосом: “Да отвечайте же, да отвечайте же!”».

По краям шеренги подсудимых у каждой двери и у каждого из трех окон стояли по два гренадера лейб-гвардии Павловского полка. Все окна и двери были наглухо закрыты. Температура воздуха по Реомюру в полдень достигала + 19º, в небольшом зале, переполненном людьми, стояла страшная духота. В то лето в окрестностях Петербурга горели леса, и в воздухе были гарь и дым.

Ярко описывает обстановку суда А. В. Поджио: «Для такого торжества решительно объем залы не соответствовал. <…> По количеству столпившихся здесь лиц и по малому размеру комнаты, судьи, подсудимые, стражи – все мы стеснены, взяты в тиски. Все выходы заняты: двери на замок, окна на крючки; гренадеры охраняли одни и другие (мог кто-нибудь пробиться в дверь или выскочить в окно!!!). Стало жарко, невыносимо душно… Экспедитор спешно, бегло прочел приговор общий: присуждение к смертной казни с отсечением головы на плахе!.. причем он оказал свое драматическое дарование: он умышленно остановился на этой картине, где голова скатывается с тела, и думал такою расстановкою потрясти нас вконец. <…> Спустя добрую минуту он возвысил опять свой голос и стал дочитывать недоконченный период: “…но государь в милосердии своем и т. д. заменил смертную казнь сосланием в вечную каторжную работу”».

Во время чтения сентенции члены суда то и дело поднимались со своих мест, наводя лорнеты и даже зрительные трубки на осужденных, которых отказывались выслушать. Когда И. И. Пущин, Н. А. Бестужев и другие пытались что-то сказать – на них сразу зашикали. Ни одного слова не было предоставлено осужденным. Подводя итог, А. В. Поджио констатирует: «Итак, суд не состоялся в виде даже русского законоведения: мы не были допрошены, выслушаны, не требованы к оправданию, к защите, дозволенной, указанной законом. Верховный уголовный суд счел такой способ действия обременительным для людей, столь озабоченных государственными делами, и нашел гораздо удобнее положиться на указания Следственной комиссии и принять их в неизменное руководство».

По прочтении приговора по команде «направо» их строили в затылок друг другу и выводили в противоположные двери зала.

Таким образом, в день суда, чтобы избежать встречного потока, декабристов вводили в дом коменданта со стороны двора, направляли по анфиладе комнат в парадный зал, а выводили через главный вход.

В ближайшей к залу комнате (приемной) во время оглашения приговора находились священник, лекарь и два цирюльника, но их помощь никому не потребовалась. Осужденные декабристы проявили исключительное мужество.

Обрадованные встречей друг с другом, они вели живые, дружеские разговоры, подчас даже шутили. Когда их выводили из Комендантского дома, собралась густая толпа и, проходя мимо, А. И. Якубович, осужденный на двадцать лет каторги, громко отпустил в адрес одного из присутствующих лиц какую-то остроту, в ответ раздался взрыв хохота.

Такое поведение возмущало верноподданных, ожидавших от осужденных печали и уныния. Член Верховного уголовного суда сенатор П. Г. Дивов отмечал, что из подсудимых «весьма немногие выказали некоторое смущение». Флигель-адъютант Н. Д. Дурново записал в дневнике отзыв одного из своих знакомых о декабристах: «Большая часть показала непоколебимое хладнокровие. Преступление глубоко вкоренилось в их сердцах».

Оглашение декабристам приговора Верховного уголовного суда завершилось к шести часам вечера. Не прошло и 24 часов, как он был приведен в исполнение. В ночь на 13 июля 1826 г. на эспланаде Кронверка совершился обряд гражданской казни декабристов, приговоренных в каторжные работы. Уже на рассвете на валу Кронверка были повешены пятеро поставленных вне разрядов.

Ночью перед казнью в Комендантском доме Сергею Муравьеву-Апостолу было дано свидание с сестрой Екатериной Ивановной Бибиковой. Свидание происходило в присутствии коменданта. «Разлука их навсегда, по словам самого Сукина, была ужасна».

После суда началось постепенное, небольшими партиями, отправление декабристов на каторгу и в другие крепости, продолжавшееся с июля 1826 г. и в течение зимы 1826–1827 гг.

Поздно вечером или ночью гремели в последний раз дверные замки, и плац-адъютанты выводили арестантов из камер. Позади солдат нес их вещи. В дорогу осужденным выдавали казенную одежду из грубого солдатского сукна, но тот, кто желал, мог ехать в своей одежде.

Отправляли осужденных из Комендантского дома. В приемной им предлагали посидеть в ожидании коменданта. С. П. Трубецкой вспоминает, как камердинер А. Я. Сукина пригласил его в кабинет, где комендант с ним попрощался, передал привет от С. Ф. Маврина (племянника Сукина) и сообщил, что в Пелле Трубецкого будет ожидать жена.

Декабристы с удивлением разглядывали друг друга – отросшие бороды, странные наряды. Неисправимый шутник А. И. Якубович и тут не удержался. «Ну, Оболенский! – сказал он, подводя его к зеркалу. – Если я похож на Стеньку Разина, то неминуемо ты должен быть похож на Ваньку Каина».

Но вот появлялся комендант с бумагою в руках и громко произносил: «По высочайшему повелению вас велено отправить в Сибирь закованными». По знаку Сукина появлялись солдаты с ножными кандалами. Оковы были тяжелыми и затрудняли движение. Цепи гремели на ногах, и солдатам приходилось помогать осужденным спускаться по лестнице Комендантского дома. «У крыльца стояло несколько троек. Нас посадили по одному в каждые сани с жандармом, которых было четверо, столько же, сколько и нас, и лошади тихо и таинственно тронулись», – вспоминал об отправке из крепости в Сибирь А. П. Беляев.

 

Декабристы в Петропавловской крепостиПерсоналии, хронология, топография

Справочный указатель

М. В. Вершевская

После подавления восстания на Сенатской площади в Петербурге и выступления Черниговского полка на Украине Петропавловская крепость стала местом заключения большинства участников этих событий, а также лиц, вовлеченных в орбиту деятельности тайных обществ. В истории самой крепости это был первый случай длительного одиночного содержания значительного числа политических арестантов.

Подготавливая к изданию «Алфавит декабристов», опубликованный в 1925 г. и ставший первым биографическим справочником участников декабристского движения, Б. Л. Модзалевский и А. А. Сиверс включили сведения об аресте, суде и приговоре в структуру персональных справок как данные, относящиеся к наиболее важным эпизодам в жизни всех прикосновенных к делу о «злоумышленных тайных обществах». Однако тогда по ряду причин извлеченные из документов сведения носили фрагментарный характер и в основном касались ареста и доставки декабристов в Петропавловскую крепость, а непосредственно о содержании в крепости упоминалось лишь в нескольких случаях.

Впервые справочный свод данных о времени и месте ареста и заключения значительной части участников декабристского движения был опубликован в 1932 г. Б. С. Пушкиным в статье «Арест декабристов».

Спустя много лет при подготовке нового фундаментального биографического справочника о декабристах (1988) материалы этого архивного исследования послужили основанием для включения в персональные справки более детальных сведений, относящихся к пребыванию привлеченных к следствию лиц в Петропавловской крепости. Таким образом, в указанных справках из «сведений об аресте, суде и приговоре» был выделен самостоятельный пункт «Арест и заключение».

В разъяснении основных принципов издания справочника 1988 г. отмечено: «Четвертый раздел биографической справки содержит сведения об аресте декабриста, доставке его в Следственный комитет и заключении в крепости. Все исправления и дополнения, внесенные в этот раздел, почерпнуты из тщательной работы Б. С. Пушкина. Исследователь на основе специального дела об аресте декабристов, а также фронтального изучения делопроизводства Следственного комитета составил исчерпывающую сводку архивного материала по данному кругу вопросов, снабдив ее ссылками на источники. Поэтому составители не указывают источник исправлений и дополнений в этом разделе, отсылая заинтересованных читателей к статье Б. С. Пушкина».

Признавая фундаментальное значение исследования Б. С. Пушкина, тем не менее нельзя воздержаться от нескольких замечаний, которые объясняют, почему составленная им сводка далеко не исчерпывает заявленной темы.

Материалом для статьи и сводного указателя «Арест декабристов», по собственному пояснению автора, послужили архивные дела «Следственной комиссии и Верховного уголовного суда» (в настоящее время – Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ. Ф. 48). Однако практически не использованными оказались документы, хранящиеся в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА), и совсем не привлекались материалы фонда Управления коменданта Санкт-Петербургской крепости (Российский государственный исторический архив (РГИА. Ф. 1280). Без введения в оборот этих источников свод данных о заключении декабристов в Петропавловской крепости вряд ли можно считать исчерпывающим. Кроме того, нельзя не учитывать и тот обширный фактический материал, который может быть почерпнут из мемуарного и эпистолярного наследия декабристов. (В скобках отметим, что опубликованные к тому времени воспоминания и письма декабристов в качестве источника Б. С. Пушкиным вообще не рассматривались.)

Второе замечание касается того, каким образом приведенные в публикации Б. С. Пушкина факты были снабжены «ссылками на источники». Форма этих ссылок весьма своеобразна. В справку о каждом декабристе автор включил шесть разделов: «I) когда был дан приказ об аресте в письменной форме; II) когда и где привлекаемый был арестован; III) когда из места ареста отправлен в Петербург; IV) откуда и когда прибыл в Петербург; V) день и место первоначального заключения в Петербурге; VI) когда был принят в Петропавловскую крепость и куда в ней посажен…» В сводном указателе Б. С. Пушкина общий перечень источников приводится после сообщения сведений по всем перечисленным позициям, поэтому затруднительно прояснить, в каком именно архивном деле идет речь об аресте, в каком – о доставке в крепость, местах заключения и т. п. Необходимость в уточнении такого рода данных возникает по мере привлечения новых материалов.

В-третьих, немаловажно также конкретизировать данные, относящиеся к крепостной топографии и топонимике. Б. С. Пушкин не ставил перед собой эту задачу, ограничившись краткими пояснениями о том, что отдельные части крепости назывались куртинами и бастионами. Определив, например, что сокращенные обозначения в источниках «лаб.», «лоб.» и «л. д.» означают заключение на «лабораторном дворе, лаборатории», он не пишет, где в крепости находилось это заведение. Следует также отметить, что высказанное в статье достаточно прямолинейное объяснение названия «под флагом», на самом деле не означает «помещение, приходившееся под флагом, подымавшимся над крепостью», поскольку именно в этом каземате не было камеры.

Между тем тюремное заключение каждого декабриста, каждого подследственного, оказавшегося в Петропавловской крепости, было связано с вполне конкретными помещениями в тех или иных частях крепостных укреплений. В этой связи отвлеченный характер исследования Б. С. Пушкина в определенной степени не давал возможности понять, кто из декабристов находился в камерах по соседству друг с другом и мог таким образом наладить контакты и т. п. Для этого требовалось установить нумерацию арестантских камер в бастионах и куртинах.

В информации именно такого рода особую заинтересованность проявляли научные сотрудники и экскурсоводы Петропавловской крепости. Собранный в Государственном музее истории Санкт-Петербурга материал со временем послужил основой разрешения этой проблемы и помог выяснить топографию мест заключения декабристов в бастионах, куртинах и других частях крепости.

Основная задача настоящего исследования состоит в том, чтобы как можно более конкретно документировать – по персоналиям и топографии мест заключения – самый длительный период пребывания в крепости участников декабристского движения, учитывая при этом хронологию их содержания во время следствия на разных крепостных объектах.

Прежде чем перейти к рассмотрению поставленных вопросов, остановимся на общей характеристике мест заключения декабристов в Петропавловской крепости.

Известно, что по распоряжению Николая I декабристы должны были находиться только в одиночном заключении. В Петропавловской крепости к середине декабря 1825 г. имелось 17 соответствующих камер в Секретном доме Алексеевского равелина и около 30 камер на других объектах крепости (арестантские казематы в фасах Зотова, Головкина и Меншикова бастионов, камеры при кордегардиях у крепостных ворот и в здании Гарнизонной гауптвахты), то есть всего не более 50 номеров. Сюда в первую очередь стали помещать доставленных арестантов. Вскоре для тюремных нужд были освобождены гарнизонные казармы, мастерские и склады, находившиеся в казематах разных куртин и бастионов. Инженерная команда, на которую было возложено производство строительных и ремонтных работ, приступила к оборудованию там одиночных камер. Основной принцип их устройства заключался в том, что в больших казематах устанавливали бревенчатые перегородки, отгораживая у каждого оконного проема по одной камере. Всего же было устроено 140 новых номеров в Невской, Петровской, Кронверкской, Екатерининской, Никольской и Васильевской куртинах, Трубецком и Нарышкином бастионах, Комендантском и Обер-офицерском домах. В начале 1826 г. новые арестантские помещения приняли первых узников.

Таким образом, всего в распоряжении коменданта вскоре после начала следствия по делу декабристов имелось не менее 190 одиночных камер.

В ходе проведенного ранее исследования мне удалось установить, какие именно казематы в бастионах и куртинах использовались для содержания декабристов, а также в основном определить нумерацию оборудованных в них камер. В итоге выяснились точные места заключения большинства декабристов во время следствия.

Во избежание путаницы в предлагаемом указателе приведены современные названия бастионов и куртин, в то время как в документах встречаются иные, упраздненные названия или несколько вариантов названия одного и того же фортификационного сооружения. Например, Екатерининскую куртину называли в I-й половине XIX в. «куртиной между бастионами Екатерины и Трубецкого», а также «Лабораторным двором», поскольку там прежде находились производственные мастерские соответствующего назначения. Меншиков бастион имел название «бастион Петра II», Головкин бастион назывался «бастионом Анны Иоанновны», Нарышкин бастион – «бастионом Екатерины I». Не меняли свои названия Трубецкой и Зотов бастионы, Кронверкская, Невская, Петровская, Никольская, Васильевская куртины.

Еще одно необходимое пояснение касается встречающихся в документах терминов: «каземат», «арестантский каземат», «арестантский покой», «особый арестантский покой», «особый арестантский каземат». Любой из этих вариантов названия означал размещение узника в одиночной камере на каком-либо крепостном объекте. При этом под «особыми арестантскими казематами» или просто «казематами» подразумевались только места заключения в бастионах или куртинах. Следует учитывать, что в северных бастионах – Зотовом, Головкином и Меншиковом – арестантские помещения в прямом смысле являлись казематами, поскольку каждая арестантская камера занимала отдельный каземат. В других бастионах, а также в куртинах в одном каземате располагалось несколько одиночных номеров.

Вполне понятно, что «арестантскими казематами» никогда не называли камеры в специально построенной тюрьме – Секретном доме Алексеевского равелина (в документах встречается сокращенное название тюремного здания – «Алексеевский равелин»), а также места заключения, оборудованные в Комендантском и Обер-офицерском домах. Для обозначения камер в этих зданиях употребляли термин «арестантский покой» или «особый арестантский покой». Однако так же могли называться камеры, устроенные с помощью перегородок, в куртинах, Трубецком и Нарышкином бастионах.

Остается добавить, что пребывание «на карауле» у Невских или Петровских ворот означало размещение в караульном помещении, находившемся в Невской и Петровской куртинах. В обоих случаях кордегардии располагались в ближайших к воротам казематах по правую сторону от ворот. Важно иметь в виду, что при описании крепостных сооружений подразумевается, что обзор ведется изнутри крепости.

Обратимся теперь к источникам, которые использованы при составлении настоящего указателя. Исследование основано на изучении наиболее содержательных для раскрытия выбранной темы документов из дел фонда Следственной комиссии (ГАРФ, Ф. 48), опубликованных следственных дел, материалов фонда Управления коменданта Санкт-Петербургской крепости (РГИА, Ф. 1280), личных бумаг коменданта А. Я. Сукина (РГВИА, Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499), чертежей Петропавловской крепости: генеральных планов и изображений различных крепостных сооружений (РГА ВМФ, Ф. 3 л. Оп. 34), а также мемуаров и писем декабристов.

Б. С. Пушкин достаточно подробно осветил вопрос о том, какие документы позволяют достоверно описать процедуры ареста декабристов и их доставки в Петропавловскую крепость. Однако в своей статье он обошел вниманием характеристику материалов о самом периоде заключения. Поэтому необходимо остановиться на этой категории источников и особенностях работы с ними.

О времени доставки арестованного в Петропавловскую крепость известно, как правило, из донесений императору Николаю I коменданта крепости А. Я. Сукина, иногда – из его рапортов военному министру А. И. Татищеву. Из этих же документов обычно выясняется, куда именно был заключен привезенный в крепость арестованный, то есть в них отмечен номер камеры в бастионе, куртине, Секретном доме Алексеевского равелина и т. п. Приведем один из типичных примеров: 18 января 1826 г. комендант крепости доносил императору, что им «приняты и посажены в бастион Трубецкого порознь в арестантские покои» А. М. Миклашевский в № 21, А. Ф. Бриген в № 16, М. И. Пыхачев в № 19, А. И. Черкасов в № 17, А. М. Исленьев в № 23, «где они ни между собой и ни с кем свиданий и никаких недозволенных сношений иметь не будут». Однако в нескольких случаях первоначальное место заключения было названо в донесениях А. Я. Сукина «особым арестантским казематом», как у А. М. Муравьева или К. П. Торсона, или «особым арестантским покоем», как у И. И. Иванова или Ф. Н. Глинки, – без уточнения, в какой части крепости находится этот самый каземат или покой. Имея полное представление обо всех арестантских камерах, устроенных для декабристов в Петропавловской крепости, можно утверждать, что дело не было связано с каким-то особым размещением нового узника. Заключение в особый арестантский покой или особый арестантский каземат означало лишь то, что декабрист находился в одиночной камере. Из других документов выясняется, что спустя непродолжительное время Ф. Н. Глинка пребывал в камере № 4 Петровской куртины, а И. И. Иванов – в № 20 Трубецкого бастиона. Скорее всего, их сразу поместили в названные камеры, но безусловно утверждать это невозможно.

В других случаях, несмотря на отсутствие в документах сведений о номерах камер, всё же удается выяснить первоначальные места заключения. Так, 3 января 1826 г. в донесении А. Я. Сукина на высочайшее имя сообщалось, что им были приняты доставленные в тот день в Петропавловскую крепость одновременно П. Ф. Миллер, В. А. Шпейер, Е. С. Мусин-Пушкин, Н. П. Окулов, Н. Р. и А. Р. Цебриковы, М. А. Бодиско, А. П. и П. П. Беляевы, В. А. Дивов, Е. В. Свечин. О том, куда именно поместили вновь прибывших, в донесении было отмечено, что Н. Р. Цебриков посажен в «Кронверкскую куртину в арестантский покой № 4, а прочие в казематах в куртине между бастионами императрицы Екатерины I и Трубецким» (имелась в виду Екатерининская куртина).

Этими сведениями и ограничивается в своей работе Б. С. Пушкин, поскольку ничего более конкретного выяснить по материалам делопроизводства Следственного комитета он не смог.

Между тем в одном из дел фонда Управления коменданта Санкт-Петербургской крепости мне удалось выявить весьма интересные по содержанию карандашные пометы, касающиеся размещения перечисленных выше арестантов. О братьях А. П. и П. П. Беляевых, М. А. Бодиско и В. А. Дивове сообщалось, что они находятся «внизу в каземате». Зная из приведенного выше донесения А. Я. Сукина от 3 января 1826 г., в какую именно куртину их поместили, можно утверждать, что в этой помете идет речь о нижнем ярусе одного из казематов Екатерининской куртины. Известно, что в этой куртине на нижнем ярусе располагалась только одна большая камера, имевшая первоначально № 22. Следовательно, она и стала первым местом заточения четырех упомянутых моряков-декабристов, совместное заключение которых объяснялось отсутствием в то время свободных арестантских номеров. Отметим, что факт размещения в одном каземате подтверждается и мемуарным рассказом А. П. Беляева о начале пребывания в крепости.

Ниже в том же документе помечено, что Е. С. Мусин-Пушкин, Н. П. Окулов и А. Р. Цебриков размещены «вверху». Скорее всего, здесь также подразумевалось общее содержание в одной камере, но непонятно, в какой именно из десяти, оборудованных на верхнем ярусе. Фамилии П. Ф. Миллера, В. А. Шпейера и Е. В. Свечина в помете объединены фигурной скобкой, но означает ли это, что их также поместили в одну камеру, утверждать нельзя.

Приведенный пример показывает, как в результате комплексного рассмотрения нескольких документов удалось установить неизвестные ранее номера камер четырех декабристов и локализовать пребывание на втором ярусе Екатерининской куртины еще шести человек в начале их заключения в крепости.

Обратимся к более сложной для исследования проблеме. Она касается перевода подследственных декабристов из одной камеры в другую, что случалось со многими из них, причем иногда по несколько раз. Возможно ли с необходимой документальной точностью и полнотой проследить – кого, когда и куда перемещали в крепости, пока длилось следствие? К сожалению, источники не дают исчерпывающих ответов на эти вопросы.

Распределение декабристов по камерам с момента доставки в крепость и до конца заключения находилось в ведении А. Я. Сукина. Всего в распоряжении коменданта на разных крепостных объектах, как уже говорилось выше, имелось около 190 одиночных камер, весьма различных по условиям содержания. Сравнительный анализ мест заключения (что само по себе очень интересно и важно для понимания реалий пребывания декабристов в крепости) выходит за рамки настоящего исследования. Мы рассмотрим только вопрос о том, каким образом документировалось пребывание декабристов в определенных камерах Петропавловской крепости в течение всего периода следствия – с конца 1825 г. и до середины 1826 г.

В массиве документов официального делопроизводства встречаются лишь единичные распоряжения коменданта о переводе декабристов из одного места содержания в другое с указанием номеров камер. Как правило, они связаны с выполнением предписаний Николая I о заключении одного арестанта в Секретный дом Алексеевского равелина на место другого. Например, 28 декабря 1825 г. в крепость был доставлен М. Ф. Орлов с высочайшим повелением «посадить в Алексеевский равелин, выведя Горского или кого другого». В ответ А. Я. Сукин сообщал, что М. Ф. Орлов помещен в камеру № 12 тюрьмы в равелине, а прежде находившийся там О. В. Горский отправлен в камеру № 1 Кронверкской куртины. Через день император приказал перевести М. Ф. Орлова «на офицерскую квартиру», и А. Я. Сукин распорядился поместить его «на плац-адъютантскую квартиру у Петровских ворот».

Похожая ситуация возникла 3 января 1826 г. в связи с доставкой в крепость П. И. Пестеля. Сначала, за неимением свободных номеров в Секретном доме, он был отправлен комендантом в камеру № 5 Никольской куртины. В тот же день его поменяли местами с находившимся в № 13 тюрьмы Алексеевского равелина О. М. Сомовым.

Иногда в документах встречаются сведения только о дате перевода. Так, 4 января 1826 г. комендант крепости уведомлял военного министра, что из «содержавшихся на гауптвахте, оставя одного Семенова в особом офицерском арестантском покое, всех прочих, а именно: Кожевникова, Чернышева, Пущина, Шторха, Вадбольского и Фока, посадил каждого порознь в особые арестантские казематы или арестантские покои». Только из списка заключенных, составленного 30 января 1826 г., становятся известны камеры этих декабристов, но без привлечения дополнительных источников мы не можем определенно утверждать, сразу их туда переместили или нет. Однако и таких примеров немного. О подавляющем большинстве декабристов известно только, в каких камерах они находились в определенное время, но когда они были туда переведены – неизвестно.

Рассмотрим теперь основные источники таких сведений. Прежде всего, это общие списки находившихся в крепости декабристов и других арестованных лиц, привлеченных к следствию.

20 декабря 1825 г. А. И. Татищев обратился к А. Я. Сукину с просьбой доставить «список мятежников», как содержавшихся в Петропавловской крепости, так и отправленных в другие места заключения. В тот же день запрашиваемый документ был препровожден военному министру. В нем перечислены 30 человек: 16 узников Алексеевского равелина и 14 заключенных в казематах Никольской куртины, Зотова, Меншикова и Головкина бастионов, на гауптвахте, «на караулах» у Невских и Петровских ворот, а также «под присмотром в комендантском доме». Рядом с каждой фамилией отмечен день доставки в крепость, но не названы номера камер. В другом архивном деле имеется аналогичный список, в котором номера проставлены.

Сравним данные последнего документа с известными нам сведениями о том, куда были помещены названные в нем 30 декабристов сразу после доставки в Петропавловскую крепость. По результатам сравнения оказывается, что только одного из них – Н. А. Панова, находившегося в заключении с 15 декабря в № 1 Зотова бастиона, – переместили к 20 декабря в № 2 того же бастиона, в то время как остальные пребывали на прежних местах.

24 декабря 1825 г., по требованию А. И. Татищева, А. Я. Сукин отослал ему следующий именной список, в котором значились «офицеры и классные чиновники», присланные «по высочайшему повелению» в крепость после 20 декабря, их насчитывалось семь человек. До конца 1825 г. такие списки направлялись военному министру 26, 28 и 30 декабря (в последнем отмечены номера камер), а затем еще один список был доставлен 4 января 1826 г. Возможно, что, как и в случае со списком от 20 декабря 1825 г., имелись параллельные перечни с более подробной информацией о размещении в крепости арестантов. Вероятно, они не сохранились. Однако, поскольку в этих списках фигурировали только прибывшие за один-три дня, вряд ли их переводили из одного места заключения в другое за такой короткий срок (исключение составил П. И. Пестель, о чем мы рассказывали выше).

Повторим, что упомянутые выше документы конца декабря 1825 – начала января 1826 г. содержали сведения только о вновь доставленных арестантах, а что происходило в то время с теми, кто уже находился в крепости? В этой связи особый интерес вызывают общие (сводные) списки арестантов. Из материалов Управления коменданта Санкт-Петербургской крепости известно, что такие списки составлялись регулярно к первому числу каждого месяца. Заведенный порядок существовал до и после пребывания декабристов. Однако в той экстремальной ситуации, которая сложилась в крепости в период следствия 1825–1826 гг., его, по-видимому, не удавалось соблюдать.

Первый сводный перечень арестантов был составлен в конце января 1826 г. Фактически он состоял из двух частей: 29 января датирован «Список арестантам, содержащимся по высочайшему повелению в Алексеевском равелине» (17 человек) и 30 января – «Список арестантам, по высочайшему повелению содержащимся в Санкт-Петербургской крепости» (116 человек). В обоих документах фамилии декабристов приведены не по алфавиту, а в хронологическом порядке, то есть по мере их поступления в крепость, с обозначением даты, «когда прислан» арестант. Чтобы избежать путаницы, следует помнить, что отмеченный в списке номер камеры указывает, где содержался декабрист на момент составления перечня, и может не совпадать с тем, где он находился в начале заключения. Например, запись: «27 декабря / ротмистр Чернышев / куртина между бастионами Екатерины и Трубецким № 23» означает, что этот декабрист находился в крепости с 27 декабря 1825 г. и 30 января 1826 г. содержался в № 23 Екатерининской куртины. Прежде мы упоминали, что в начале заключения его поместили на крепостную гауптвахту.

Подобные списки за февраль – июль 1826 г., если они и были составлены, не сохранились. Особенно существенны пробелы в сведениях о номерах камер декабристов за февраль – март.

В фондах РГВИА мне встретилось интересное дело с интригующим названием «Записная книжка А. Я. Сукина». По сути, это отдельные бумаги, оставшиеся после смерти коменданта Петропавловской крепости. Среди них обнаруживается список заключенных крепости, оформленный по тому же принципу, что и перечень 30 января 1826 г., с той только разницей, что в нем помечено, кто был закован в кандалы. Этот «комендантский список» не имеет датировки. Есть основания полагать, что он был составлен не единовременно, а дополнялся по мере поступления новых узников до 15 июня 1826 г.: тогда в графу «когда поступили» была занесена последняя запись о П. И. Горленко. К такому выводу меня подтолкнуло сопоставление фамилий в «комендантском списке» с полным перечнем заключенных, находившихся в крепости во время следствия, составленным мною на основе разных источников.

Прежде всего я заметила, что в интересующем нас документе нет фамилий тех арестованных, которые по разным причинам выбыли из Петропавловской крепости в январе – марте 1826 г. Последним из них был И. Г. Бурцов, отправленный к дежурному генералу Главного штаба 27 марта 1826 г. То есть список не мог быть окончательно сформирован ранее этой даты. Следующим из выбывших был А. В. Капнист, освобожденный 15 апреля 1826 г., но в списке есть его фамилия. Если бы документ составлялся после этой даты, то о А. В. Капнисте бы в нем не упоминалось. Таким образом, можно вычленить основную часть списка (до того момента, когда стали вносить дополнения), которая была составлена в промежутке с конца марта по середину апреля 1826 г.

Подтверждают правильность такой датировки и сведения, касающиеся содержания некоторых декабристов в кандалах. В рассматриваемом списке такие пометы стоят напротив шести фамилий: А. И. Якубовича, Н. Р. Цебрикова, А. З. Муравьева, М. П. Бестужева-Рюмина, П. И. Борисова и С. М. Семенова. Всех их, за исключением С. М. Семенова, заковали раньше конца марта, а расковали в конце апреля, то есть до и после составления списка. С. М. Семенов же находился в «ручных железах» более короткий срок – с 27 марта по 12 апреля 1826 г., то есть только в тот непродолжительный период времени, когда составлялась основная часть списка. Если бы предложенная датировка этой части документа была неверна, то сведения о заковывании в кандалы С. М. Семенова в ней бы отсутствовали.

Анализируя «комендантский список», мне какое-то время не удавалось понять следующую странную особенность: в одной и той же камере могли значиться заключенными двое арестантов, что совершенно невозможно представить в разгар следствия. Поясню это на конкретном примере. В середине списка (напомним, все сведения приведены в хронологической последовательности, а не по алфавиту узников) есть запись о находившемся в крепости с 19 февраля 1826 г. Н. И. Тиханове. Номер его камеры – № 25 в Кронверкской куртине. В самом конце документа обнаруживается, что в той же камере пребывал и Ф. Г. Вишневский, доставленный в крепость 5 июня. Аналогичная ситуация была в камере № 8 Невской куртины. В одном месте списка А. Я. Сукина там числится Ф. Е. Врангель, заключенный с 31 января, в другом – М. К. Кюхельбекер, переведенный 3 июня в Петропавловскую крепость из Выборга.

Обратим внимание на то, что мы имеем дело со сведениями из разных частей списка: данные о Н. И. Тиханове и Ф. Е. Врангеле относятся к так называемой основной его части, а о Ф. Г. Вишневском и М. К. Кюхельбекере – к внесенным позднее дополнениям. Из других документов выясняется, что Н. И. Тиханов и Ф. Е. Врангель выбыли из крепости ко времени доставки Ф. Г. Вишневского и М. К. Кюхельбекера, то есть никто из них не содержался вместе в одной камере. Таким образом, возникшее «недоразумение» можно объяснить только тем, что после формирования основной части списка в нее не вносились исправления о выбытии из крепости тех или иных декабристов. Следовательно, степень достоверности рассматриваемого документа не вызывает сомнения.

Остается вопрос о том, зачем понадобилось сохранять в одном списке разновременные сведения и повторы. Скорее всего, это объясняется тем, что перед нами один из черновых документов канцелярии коменданта крепости.

Почему стоило так подробно останавливаться на этом документе из РГВИА? Во-первых, вычленение из общего текста так называемой основной части списка и определение ее датировки позволяет восполнить пробел в сведениях о размещении декабристов в Петропавловской крепости весной 1826 г. Во-вторых, из дополнительной части списка можно почерпнуть важную информацию, которая не встречается в других источниках. Поясним последнее несколькими примерами.

Постепенно в апреле – июне 1826 г. основной список был дополнен сведениями о вновь прибывших в крепость декабристах, их насчитывалось десять (начиная с 4 апреля) или девять человек (с 12 апреля). В апреле привезли Д. И. Завалишина, А. И. Борисова, М. С. Лунина, К. П. Торсона и А. М. Муравьева, в июне М. К. Кюхельбекера, Б. А. Бодиско, Ф. Г. Вишневского, Ф. П. Шаховского и П. И. Горленко.

В какие камеры поместили Д. И. Завалишина и А. И. Борисова, известно из донесений Николаю I коменданта А. Я. Сукина. Номера этих камер совпадают с теми, что указаны в дополнительной части списка. О доставке в крепость следующих шести декабристов в архиве сохранились рапорты коменданта крепости военному министру. А. Я. Сукин сообщал о размещении прибывших арестантов в «особых арестантских покоях» или «особых арестантских казематах», не называя номера камер. Что касается Ф. П. Шаховского и П. И. Горленко, то о них еще более скудные данные.

Внести ясность, где же находились эти декабристы, помогает «комендантский список». Необходимо отметить, что из восьми человек только о пребывании М. С. Лунина в камере № 8 Кронверкской куртины и К. П. Торсона в камере «у Петровских ворот» было известно ранее из документальных источников. О местах содержания остальных какие-либо конкретные сведения до настоящего времени отсутствовали.

Теперь, основываясь на выявленном в РГВИА «комендантском списке», мы знаем, что А. М. Муравьев был в № 2 Зотова бастиона, М. К. Кюхельбекер в № 8 Невской куртины, Б. А. Бодиско в № 5 Трубецкого бастиона, Ф. Г. Вишневский в № 25 Кронверкской куртины, Ф. П. Шаховской в № 4 Петровской куртины, а П. И. Горленко в камере под аппарелью Зотова бастиона. Кроме этих уточнений, есть еще одно, касающееся К. П. Торсона: он находился в арестантском каземате № 2 Петровской куртины. Скорее всего, в названные камеры декабристы были помещены сразу по прибытии в крепость и оставались там до объявления приговора.

Помимо общих списков, следует обратить внимание на комплекс документов, который также является важным источником информации о единовременном размещении декабристов. Я имею в виду объемные материалы «Дела об отобрании сведений от арестованных лиц, не имеет ли кто из них в судебных местах тяжебных дел». На сохранившихся в деле 89 «конвертах» есть сделанные карандашом адресные надписи, указывающие номера камер декабристов. Только на двух «конвертах» – К. Ф. Рылеева и А. М. Муравьева – такие сведения отсутствуют. Опрос арестантов о «тяжебных делах» проводился примерно в одно время. Проставленные на тринадцати документах даты – 24 и 25 апреля, а также ряд косвенных указаний позволяют предположить, что надписи на «конвертах» относятся к концу апреля 1826 г. Таким образом, они были сделаны несколько позже, чем записи основной части «комендантского списка».

Какие еще источники могут дополнить информацию общих списков о размещении в крепости тех или иных декабристов и других подследственных по этому делу? Во многих следственных делах на листах с ответами на «вопросные пункты» и другие запросы Комитета проставлены не только фамилии тех, кто давал показания, но также обозначено, где находился заключенный. Отметим, что такие пометы встречаются неравномерно: в каких-то делах почти на каждом документе, в других – реже, а в некоторых совсем отсутствуют. Кроме того, в материалах следственных дел некоторых декабристов есть показания их товарищей, также снабженные адресными пометами. Так, например, из дела П. А. Муханова можно узнать, где находились в крепости М. П. Бестужев-Рюмин, В. Л. Давыдов, М. М. Нарышкин, М. Ф. Митьков, И. Д. Якушкин.

Все такого рода документы датированы, поэтому мы можем связать место пребывания того или другого декабриста с определенным временем. Иногда адресные пометы ограничивались номером камеры, то есть не имели указания, в каком крепостном здании или сооружении она находилась. В таком случае определенный результат дает только комплексное рассмотрение этих помет с другими источниками. Так, на листе с показаниями очной ставки А. С. Горожанского с А. М. Муравьевым от 12 мая 1826 г. сделана отметка карандашом «№ 2 Муравьев». Расшифровать неопределенную адресную надпись помог единственный источник – так называемый «комендантский список» из фондов РГВИА, о котором шла речь выше. Зная из списка, что доставленного в крепость 30 апреля А. М. Муравьева поместили в № 2 Зотова бастиона, мы приходим к выводу, что в день очной ставки 12 мая он находился в том же каземате.

Сведения о камерах декабристов встречаются и в документах по медицинской части. Как правило, штаб-лекарь Г. И. Элькан, прикомандированный в крепость для оказания врачебной помощи, указывал в рапортах на имя А. Я. Сукина, где находился заболевший арестант. Например, 3 февраля 1826 г. врач просил отправить в госпиталь из № 18 Трубецкого бастиона Н. К. Ледоховского, «одержимого болезнью помешательством рассудка». В делах фонда Управления коменданта Санкт-Петербургской крепости сохранились такого же рода свидетельства в отношении О. В. Горского, И. Ф. Фохта, А. Ф. Фурмана.

Отметим, что привлечение материалов названного фонда позволило внести уточнение, касающееся срока перевода Н. К. Ледоховского из крепости в Военно-сухопутный госпиталь. В биографическом справочнике «Декабристы» (1988) сообщается, что он находился в госпитале с 3 февраля 1826 г. В действительности, только два дня спустя А. Я. Сукин получил предписание А. И. Татищева о выполнении рекомендации Г. И. Элькана. Тогда же, 5 февраля, Н. К. Ледоховский был доставлен в госпиталь и «помещен в шестой больничный корпус в особый номер», о чем известно из рапорта смотрителя Военно-сухопутного госпиталя Шмидта.

Помимо документальных источников, сведения о топографии мест заключения можно почерпнуть в мемуарном и эпистолярном наследии декабристов. Не будем останавливаться на фактах, уже известных из рассмотренных выше документов; обратим внимание на эпизоды, которые не встречаются в других источниках.

Прежде чем перейти к конкретным примерам, стоит пояснить, чем можно руководствоваться при отборе и оценке мемуарных свидетельств декабристов по интересующему нас вопросу. Дело в том, что, за редким исключением, в воспоминаниях не упоминаются номера камер. Немногим декабристам удавалось разглядеть в полутемных коридорах куртин, какие цифры проставлены краской на дверях арестантских помещений. Некоторые узнавали об этом, когда слышали приказание плац-майора отпереть определенный «номер». Кто-то обнаруживал «адресные записи», когда получал в камеру «вопросные пункты» и иные бумаги из Следственной комиссии. Правда, почти всем декабристам запомнились названия тех частей крепости (бастионов, куртин и проч.), где они находились в заключении.

В большинстве воспоминаний мемуаристы живо и точно рисуют картины тюремного заточения. Их рассказы не противоречат документам и имеют высокую степень достоверности в том, что касается крепостной топографии.

Рассмотрим теперь несколько случаев, когда воспоминания отчасти компенсируют недостающую документальную информацию.

Один из таких эпизодов связан с М. И. Пущиным. Если судить только по имеющимся документам, он провел весь период следствия в № 6 Кронверкской куртины, куда был переведен с крепостной гауптвахты 4 января 1826 г. Здесь М. И. Пущин показан в списках арестантов на 30 января и на середину апреля 1826 г. В карандашной помете на листе «вопросных пунктов» от 12 марта значится номер этой же камеры. В то же время в воспоминаниях декабрист рассказал, что из Кронверкской куртины его перевели в Петровскую. Произошло это, по его словам, на следующий день после Пасхи. В 1826 г. Пасху праздновали 18 апреля. Следовательно, если полагаться на воспоминания декабриста, он оказался на новом месте 19 апреля. Между прочим, эта дата объясняет, почему сведения о заключении в Петровской куртине не попали в т. н. «комендантский список». Рассматривая выше этот документ, мы пришли к выводу, что основная часть списка зафиксировала распределение декабристов по камерам не позднее 12–15 апреля, но тогда М. И. Пущин находился еще в Кронверкской куртине.

Воспоминания М. И. Пущина наполнены живыми подробностями, которые мог сообщить только очевидец: «У Петровских ворот вместе со мною в моем соседстве сидели Михаил Орлов и Семичев. С Семичевым у нас вскоре завязался певучий разговор. <…> С Орловым же никаких переговоров я не вел: его отделяла от нас каменная стена, но однажды видел из окна, как брат его Алексей Федорович, ехавши в крепость, делал ему знаки, говорившие, что он освобождается». М. Ф. Орлов, как известно, действительно содержался в Петровской куртине с 30 декабря 1825 г. до отправки из крепости 16 июня 1826 г. Туда же, в камеру № 6, весной 1826 г. был помещен Н. Н. Семичев. Итак, документально пребывание М. И. Пущина в Петровской куртине не подтверждается. Тем не менее, к его мемуарному свидетельству вполне можно относиться с доверием.

Другой случай касается А. С. Гангеблова, который вспоминал о пребывании во время следствия сначала в Невской куртине, потом в Екатерининской, а затем в Головкином бастионе («Анненском кавальере»). Последнее место его заключения не отражено в документах. Запомнившиеся мемуаристу детали: вытянутый в длину «мрачный каземат» с низким сводом, в толстой стене «маленькое квадратное окно», «шагах в 12–15 от окна возвышалась стена самого кавальера и затеняла свет» – вполне убеждают, что он действительно находился в Головкином бастионе. Из всех арестантских помещений в этом бастионе один каземат № 5, в левом фасе у плечного угла, по своим размерам подходит под описание А. С. Гангеблова, в то время как остальные были значительно меньших размеров. Кроме того, вблизи окна именно этого каземата находился кавальер.

Известно, что в № 5 Головкина бастиона с момента доставки в крепость и по крайней мере до конца апреля содержался П. Г. Каховский. На 15 мая он значился в № 9 Никольской куртины. Именно к этому времени относится рассказ А. С. Гангеблова. Таким образом, перевод его в Головкин бастион (аналогично перемещению М. И. Пущина в Петровскую куртину) произошел после составления основной части «комендантского списка» и не был зафиксирован документально в имеющихся в нашем распоряжении источниках. В Головкином бастионе, по словам А. С. Гангеблова, он пробыл по крайней мере до середины лета 1826 г. Добавим в заключение и такую весьма правдоподобную деталь из его воспоминаний. Находясь в северной части крепости, поблизости от Кронверка, перед рассветом 13 июля 1826 г. он слышал какие-то «необычные звуки», а вечером узнал, что там сооружали эшафот в преддверии казни.

Конкретные сведения о местах заключения арестантов можно почерпнуть и благодаря переписке, которую разрешено было вести некоторым из подследственных декабристов со своими родственниками. Разумеется, речь идет не о содержании самих перлюстрировавшихся писем, а об имеющихся на них пометах, схожих по значению с «адресными пометами» на вопросных листах. Правда, как и в случае с документами из следственных дел, такого рода уточнений относительно немного. Иногда «адресные пометы» на письмах подтверждают известную из других источников тюремную топографию. Так, на многочисленных письмах, написанных за время заключения в крепости С. П. Трубецким, проставлена цифра 7 – известный и прежде номер его камеры в Секретном доме Алексеевского равелина.

Совсем иное значение имеет надпись на «конверте» письма А. З. Муравьева к его сестре Е. З. Канкриной от 13 января 1826 г.: «из под Зот [ова] 5». Благодаря этой помете выясняется ранее неизвестное место заключения А. З. Муравьева в камере под аппарелью Зотова бастиона, в то время как прежде считалось, что весь период следствия он провел в другом арестантском каземате, в левом фасе того же укрепления. Такой вывод как будто бы следовал из введенных ранее в научный оборот документов, согласно которым после доставки в крепость 8 января 1826 г. А. З. Муравьева поместили в № 1 Зотова бастиона, здесь он числился по списку на 30 января и на середину апреля. Теперь же известно, что оттуда его ненадолго переводили в № 5.

Помета на письме А. З. Муравьева вносит коррективы и в наши представления о заключении других узников Зотова бастиона. Так, «под аппарелью Зотова бастиона» с 23 декабря 1825 г., то есть с первого дня заключения, находился Н. Н. Оржицкий. Поскольку в рапорте А. Я. Сукина Николаю I о приеме арестанта не был указан номер камеры (под аппарелью их было две – № 5 и № 6), а 30 января и позднее Н. Н. Оржицкий значился в № 5, то предполагалось, что он всё время находился в этом номере. Но, как теперь стало известно, какое-то время в январе там провел А. З. Муравьев. Возможно, тогда Н. Н. Оржицкий ненадолго покинул эту камеру. Но вполне правомерно предположить и другое распределение арестантов. Н. Н. Оржицкий вначале мог находиться под аппарелью Зотова бастиона в № 6. За два дня до его заключения в крепость, 21 декабря, в эту камеру был помещен Ф. Ф. Вадковский. К концу января он уже числился в Никольской куртине, правда, неизвестно, когда был туда переведен. Вполне вероятно, что это могло произойти 22 или 23 декабря, поскольку его камера в Никольской куртине, судя по документам, в то время была свободной. Тогда получается, что Н. Н. Оржицкий из камеры № 6 был переведен в камеру № 5 после того, как из нее переместили в № 1 А. З. Муравьева.

Рассмотренная ситуация наглядно убеждает в том, что мы можем точно судить о распределении декабристов по камерам только на тот день, когда это зафиксировано непосредственно в документе, либо в том случае, когда есть возможность подтверждения данного факта путем сопоставления нескольких источников.

Заканчивая рассказ об источниках по топографии мест заключения в Петропавловской крепости в период следствия по делу декабристов, хочу высказать следующее, на первый взгляд, парадоксальное суждение. Как бы мы ни были уверены, что знаем всё о пребывании в крепости кого-либо из декабристов, нельзя исключить того, что в каком-нибудь архивном деле обнаружится документ, который напомнит о неизвестных прежде жизненных реалиях и обстоятельствах заключения и поставит новые, подчас неразрешимые вопросы.

Вот, например, адресованное помощнику «правителя дел» Следственного комитета флигель-адъютанту полковнику В. Ф. Адлербергу отношение плац-майора Петропавловской крепости Е. М. Подушкина от 11 мая 1826 г. Заранее предполагая, что «по случаю в крепости праздника сего 12 мая Преполовения господня, в сей день бывает весьма много собрания», и зная, что «в сей же день назначено быть комитету», Е. М. Подушкин интересовался, «кто именно из содержащихся в крепости завтрашнего числа будут к допросам и очным ставкам нужны, дабы я их мог сблизить переводом из одних в ближайшие другие казематы, чтобы при требовании в комитет публика не могла сих людей видеть». Что последовало за этим обращением, нам неизвестно, как неизвестно и то, сколько еще в крепости возникало подобных ситуаций, не нашедших отражения в известных нам документах.

Прежде чем подвести основные итоги, остановим внимание на истории содержания под арестом М. Н. Муравьева. В работе Б. С. Пушкина, а вслед за ней и в биографическом справочнике 1988 г. сообщается о его пребывании в Трубецком бастионе Петропавловской крепости. Между тем документы позволяют считать это утверждение ошибочным. Комендант А. Я. Сукин 17 января 1826 г. докладывал императору, что доставленный в тот день в крепость «отставной подполковник Муравьев» помещен «для строгого содержания в Трубецкой бастион, № 20». Ссылка на этот документ присутствует в публикации Б. С. Пушкина «Арест декабристов» дважды: в персональных данных М. Н. Муравьева и М. И. Муравьева-Апостола. Если следовать за Б. С. Пушкиным, то получается, что в тот день узниками крепости стали два отставных подполковника – М. Н. Муравьев и М. И. Муравьев-Апостол (как известно, в документах не однажды опускали вторую часть его фамилии), причем оба оказались «для строгого содержания» в одной камере Трубецкого бастиона. Составители биографического справочника не заметили эту столь явную ошибку автора указателя 1932 г.

Кого же в действительности имел в виду А. Я. Сукин? На следующий день после упомянутого донесения Николаю I комендант крепости отправил донесение военному министру А. И. Татищеву, в котором сообщал, что присланные при высочайшем повелении 17 января 1826 г. А. Н. Фролов и М. И. Муравьев-Апостол «посажены в арестантские казематы». Во всех общих списках арестантов М. И. Муравьев-Апостол значится находившимся в крепости именно с 17 января – сначала в Трубецком бастионе, а потом в Кронверкской куртине.

Что касается другого «отставного подполковника Муравьева», то на 16 января 1826 г. он числился в Военном госпитале, там же он пребывал 10 февраля. Позже его снова включают в «Список арестованным лицам, содержащимся в госпиталях за болезнями». Ни в одном из известных нам списков крепостных арестантов его имя не упоминается. Помимо приведенных документов в следственном деле самого М. Н. Муравьева есть упоминания о месте его пребывания во время расследования дела. Так, 20 января 1826 г. в письме Николаю I он пишет, что на допросе в Зимнем дворце В. В. Левашов передал ему повеление императора «отослать до окончания дела в военный госпиталь, где я поднесь нахожусь». Из госпиталя М. Н. Муравьева несколько раз возили на допросы в Следственный комитет, а по возвращении доставляли ему для ответа «вопросные листы». На некоторых из них имеются «адресные пометы»: «В военный госпиталь». Итак, есть все основания утверждать, что М. Н. Муравьев с момента начала заключения и вплоть до дня своего освобождения, 2 июня 1826 г., находился под арестом в Военно-сухопутном госпитале и не переводился оттуда в Петропавловскую крепость.

В заключение отметим, что проведенное исследование впервые позволило точно установить, сколько декабристов и других арестованных по этому делу лиц содержалось в Петропавловской крепости с начала следствия и до вынесения приговора Верховного уголовного суда.

Всего, согласно сделанным подсчетам, основанным исключительно на документальных данных, здесь находились 205 человек.

Уточнены даты доставки каждого арестованного в крепость, документировано место содержания заключенных на определенные моменты времени и перемещение их из одних камер в другие. Таким образом, не осталось тех декабристов и других лиц, привлеченных к следствию – узников Петропавловской крепости, о ком не было бы известно, в какой куртине, бастионе или ином месте содержания они находились. В этом и состоит основной итог работы.

Материалы по персоналиям приведены ниже в двух указателях.

В первом указателе фамилии содержавшихся в крепости подследственных даны в алфавитном порядке; в круг приведенных в перечне лиц вошли те, кто упомянут в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) как наиболее полном своде данных о лицах, привлеченных к следствию о декабристских обществах.

С какого времени находился арестант в той или иной камере, известно, как правило, если это было первое место заключения после доставки в крепость (тогда в перечне указано: «с такого-то числа»); в других случаях отмечены даты содержания в какой-либо конкретной камере на определенное время (тогда указано: «на такое-то число»).

Все сведения в алфавитном указателе снабжены ссылками на источники, которые указаны в круглых скобках: в основном это архивные документы; в отдельных случаях, когда не было возможности подтвердить факты документально, приведены ссылки на упомянутую выше работу Б. С. Пушкина «Арест декабристов» и биографический справочник «Декабристы». Авторские комментарии или пояснения даны в квадратных скобках.

Второй указатель – топографический, включает перечень всех крепостных объектов, использованных в период следствия 1825–1826 гг. под тюремные нужды (бастионов, куртин, воинских и прочих зданий), с указанием, кто и когда там содержался. Общая картина мест заключения в этот период представлена на плане Петропавловской крепости. По каждому объекту дается схема расположения арестантских помещений. Таким образом, можно наглядно представить, какие арестанты, находясь в камерах одного каземата, могли тайком общаться между собой и т. д. Также можно почерпнуть материал для сравнительного анализа мест заключения, но, как ранее уже упоминалось, эта тема выходит за рамки настоящей работы.

Поскольку время начала и конца заключения чаще всего невозможно определить, если это не связано с датой доставки в крепость, то в персональных сведениях о заключении арестанта в какой-либо части крепости приведены данные о том, в каком крепостном сооружении он находился ранее и куда был переведен впоследствии. Для заинтересованного читателя такая форма подачи материала позволяет на основе сопоставлений делать самостоятельные выводы о возможных сроках пребывания в определенной камере, соседях по заключению и т. п.

В топографическом указателе ссылки на источники не приводятся, поскольку они даны в алфавитном перечне.

Алфавитный указатель декабристов и других привлеченных по этому делу лиц, находившихся в Петропавловской крепости во время следствия 1825–1826 гг.

1. Аврамов И. Б.: с 22.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 24 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 133); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97); там же в конце марта – начале апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 15); там же на конец апреля 1826 г. (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 174-в об.).

2. Аврамов П. В.: с 11.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 15 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 177); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 182-в об.).

3. Андреев А. Н.: с 5.01.1826 Кронверкская куртина (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 123); там же, камера № 18 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); там же в конце марта – начале апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 11).

4. Андреевич Г. М.: с 3.02.1826 Кронверкская куртина, камера № 29 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 260); 13.02.1826 освобожден (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 120) [вероятно, всё время пробыл в одной камере; на следующий день после его освобождения туда был помещен Е. Е. Франк].

5. Андреевич Я. М.: с 11.02.1826 Невская куртина, камера № 33 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 264); там же на 19.02.1826 (адресная помета на вопросном пункте: ВД. Т. 5. М.; Л., 1926. С. 389); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 18); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 216-в об.).

6. Анненков И. А.: с 1.02.1826 Невская куртина, камера № 19 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 327, 383); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 16 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 152-в).

7. Арбузов А. П.: с 14.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 11 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 18); там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4); там же на 29.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 93); там же на 11 и 12.03.1826 (адресные надписи на листах с вопросными пунктами: ВД. Т. 4. М.; Л., 1927. С. 16; ВД. Т. 1. М.; Л., 1925. С. 74); там же в конце марта – начале апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 21).

8. Арсеньев И. А.: с 15.02.1826 Кронверкская куртина, камера № 12 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 376); 22.02.1826 освобожден (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 145) [В биографическом справочнике «Декабристы» (1988) сведения о месте заключения отсутствуют].

9. Арцыбашев Д. А.: с 16.02.1826 Васильевская куртина, камера № 1 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 16); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 18 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 96-б об.).

10. Барятинский А. П.: с 15.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 21 (до перенумерации) (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 223); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96 об.); в той же куртине, камера № 22 на конец марта – начало апреля (после перенумерации) (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 13); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 202-б) [находился в одной и той же камере, номер которой изменился после перенумерации].

11. Басаргин Н. В.*: с 15.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 35 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 263); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96 об.); в той же куртине, камера № 12 на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 13); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 92 в). [В указателе Б. С. Пушкина «Арест декабристов» нет сведений о пребывании Н. В. Басаргина в № 12. Между тем факт перевода подтверждают не только документы, но и воспоминания самого декабриста. Не называя номера камер, он точно приводит их сравнительное описание, рассказывает о соседях по заключению и т. д.: Басаргин Н. В. Воспоминания, рассказы, статьи. Иркутск, 1988. С. 85–93, 99–100].

12. Батеньков Г. С.: с 29.12.1825 Никольская куртина, камера № 2 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 226); там же (недатированная помета на листе с черновиком показаний // ВД. Т. 14. М. 1976. Л. 36); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 9 об.).

13. Башмаков Ф. М.: с 16.02.1826 Васильевская куртина, камера № 4 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 35. Л. 27 б) [В указателе Б. С. Пушкина нет сведений о номере камеры].

14. Беляев А. П.*: с 3.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 22 (до перенумерации) вместе с П. П. Беляевым, В. А. Дивовым и М. А. Бодиско (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 9; РГИА. Ф.1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 10 об.) [не указанный в документах номер камеры определен путем сопоставления разных источников; подробно об этом см. во вводной статье]; на 30.01.1826 Невская куртина, камера № 14 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 10 об).

15. Беляев П. П.: с 3.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 22 (до перенумерации) вместе с А. П. Беляевым, В. А. Дивовым и М. А. Бодиско (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 9; РГИА. Ф.1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 10 об.) [номер камеры определен так же, как в случае с А. П. Беляевым]; на 30.01.1826 в той же камере № 22 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); на конец марта – начало апреля в той же куртине, камера № 24 (после перенумерации) (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 10 об) [находился в одной и той же камере, номер которой изменился после перенумерации].

16. Берстель А. К.*: с 1.02.1826 Невская куртина, камера № 24 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 267); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 16 об.); Нарышкин бастион, камера № 4 на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 136-б об.).

17. Бестужев А. А.: с 15.12.1825 Никольская куртина, камера № 1 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 36); там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4 об); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 7).

18. Бестужев М. А.: с 18.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 14 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 44); там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4); на 29.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 93); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 21).

19. Бестужев Н. А.: с 16.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 15 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 38); там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4); там же на 29.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 93); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 21).

20. Бестужев Петр А.*: с 15.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 9 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 35); там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4); там же на 27.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 31. Л. 340); 27.01.1826 переведен в Невскую куртину, камера № 27 (ГАРФ. Там же. Д. 31. Л. 340); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 7 об.).

21. Бестужев-Рюмин М. П.: с 19.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 17 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л 208); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96 об.); там же на 4.02.1826 (карандашная помета на обороте листа с вопросным пунктом: ВД. Т. 3. М.; Л., 1927. С. 143); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 14); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 111-б об.).

22. Бечаснов В. А.: с 4.02.1826 Невская куртина, камера № 29 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 258); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 17); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 128-г об.).

23. Бобрищев-Пушкин Н. С.: с 16.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 16 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 35. Л. 10); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 13 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 190-в об.).

24. Бобрищев-Пушкин П. С.: с 16.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 16 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 267); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96 об.); в той же куртине, камера № 18 (после перенумерации); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 13 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 194-в) [вероятно, находился в одной и той же камере, номер которой изменился после перенумерации].

25. Бодиско Б. А.*: с 15.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 4 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 18); там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4); 8.01.1826 отправлен в Ревель (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 55; РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 14); повторно с 5.06.1826 Трубецкой бастион, камера № 5 (РГИА. Там же. Л. 339; РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 20 об.). [В указателе Б. С. Пушкина ошибочно сообщается о пребывании 18.02.1826 в Петропавловской крепости; не указано место заключения после повторной доставки.]

26. Бодиско М. А.*: с 3.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 22 (до перенумерации) вместе с В. А. Дивовым, А. П. и П. П. Беляевыми (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 9; РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 10 об. [номер камеры определен так же, как в случае с А. П. Беляевым]); на 30.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 21 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 11).

27. Борисов А. И.: с 12.04.1826 Трубецкой бастион, камера № 23 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 184); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 20); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 220-б об.).

28. Борисов П. И.: с 21.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 20 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 175); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 15); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 224-д).

29. Бриген А. Ф.: с 18.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 16 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 62); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 14); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 60 об.).

30. Булатов А. М.: с 15.12.1825 Комендантский дом (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 159. Л. 83); там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 59 об.) [В доме коменданта крепости были устроены три одиночных камеры. 29 декабря 1825 г. в № 2 поместили Н. А. Васильчикова, 2 января 1826 г. в № 1 М. Ф. Митькова. Номер камеры А. М. Булатова (возможно, это был № 3) в документах не указан, вполне вероятно, потому, что в течение двух недель он был единственным из заключенных в Комендантском доме]; 10.01.1826 отправлен в Военно-сухопутный госпиталь (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 32).

31. Булгари Н. Я.*: с 10.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 6 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 108); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96); в том же бастионе, камера № 11 в конце марта – начале апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 12).

32. Булгари С. Н.*: с 9.01.1826 Трубецкой бастион, «вновь отделанный из офицерского покоя каземат» (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 107); 10.01.1826 по высочайшему повелению отвезен в Зимний дворец [повеление «получено в 1 часу пополудни и в том же часу исполнено»] (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 3. Л. 179); в тот же день возвращен в крепость, «посажен в бастион Трубецкого в арестантский каземат № 1» (ГАРФ. Там же. Л. 108; Д. 31. Л. 236); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96); в том же бастионе, камера № 12 на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 12) [В указателе Б. С. Пушкина ошибочно указано, что находился в крепости с 10.01.1826].

33. Булгари Я. Н.: с 1.01.1826 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 12 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 109); 16.01.1826 по повелению Николая I освобожден из крепости и помещен в Военно-сухопутный госпиталь «под присмотром» (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 43, 44). [В указателе Б. С. Пушкина не отмечена дата перевода в госпиталь.]

34. Буль Э.: с 10.02.1826 «особый арестантский покой» (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 391); 28.03.1826 отправлен в Ригу для высылки за границу во исполнение высочайшего повеления от 21.03.1826 (ГАРФ. Там же. Л. 392).

35. Бурцов И. Г.*: с 11.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 8 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 177); Невская куртина, камера № 10 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96); отправлен из Петропавловской крепости к дежурному генералу Главного штаба 27.03.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 207).

36. Вадбольский А. П.*: с 17.12.1825 на гауптвахте (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 90) общее заключение с М. И. Пущиным, А. А. Шторхом, Н. П. Кожевниковым, А. А. Фоком, а затем и с З. Г. Чернышевым; там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 59 об.); там же на 3.01.1826 (ГАРФ. Там же. Л. 80); в тот же день или 4.01 переведен в одиночную камеру – вероятно, сразу в № 9 Кронверкской куртины (ГАРФ. Там же. Л. 80) [рапорт коменданта крепости Николаю I о переводе арестантов с гауптвахты в одиночные камеры датирован 4 января, но из содержания документа не вполне понятно, идет ли речь о событиях этого дня или предыдущего]; там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94 об); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 8).

37. Вадковский А. Ф.: с 29.01.1826 Невская куртина, камера № 15 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 103); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 16); там же на 24.04.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 117, 119-в об.).

38. Вадковский Ф. Ф.*: с 21.12.1825 Зотов бастион, камера № 6 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 99); Никольская куртина, камера № 6 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 8 об.).

39. Васильчиков Н. А.: с 29.12.1825 в Комендантском доме, арестантский покой № 2 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 138); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 10).

40. Веденяпин Алексей В.: с 16.02.1826 Невская куртина, камера № 12 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 364); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 18 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 236-в об.).

41. Веденяпин Аполлон В.: с 4.02.1826 Кронверкская куртина, камера № 30 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 298), там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 17); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 232-в).

42. Вишневский Ф. Г.*: с 15.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 1 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 18); там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4); 8.01.1826 отправлен в Ревель (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 55; РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 14); повторно в Петропавловской крепости с 5.06.1826, в Кронверкской куртине, камера № 25 (РГИА. Там же. Л. 339; РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 20 об.). [В указателе Б. С. Пушкина нет сведений о месте заключения после повторной доставки; в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) место повторного заключения указано ошибочно как «арестантский покой № 30».]

43. Волконский С. Г.: с 15.01.1826 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 4 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 250); там же на 29.01 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 93); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 21); там же на 24.04.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 108 об., 110-б об) [в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) начало заключения С. Г. Волконского датировано по записке Николая I – 14 января, в то время как комендант А. Я. Сукин доносил, что его доставили «15 января в 2 ¼ часа пополуночи»].

44. Вольский Ф. В.*: с 8.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 8 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 202); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 88); Невская куртина, камера № 10 на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 11 об.).

45. Вольф Ф. Б.: с 15.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 31 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 263); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 13); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 207-а об.).

46. Врангель Ф. Е.: с 31.01.1826 Невская куртина, камера № 8 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 272); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 16); там же на 25.04.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 240-г об); освобожден 2.06.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп.1. Д. 6. Л. 332).

47. Враницкий В. И.: с 7.02.1826 Невская куртина, камера № 25 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 253); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 17); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 224-в об.).

48. Выгодовский П. Ф.: со 2.03.1826 Невская куртина, камера № 36 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 395); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 19 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 236-б об).

49. Высочин А. Д.*: с 3.03.1826 Секретный дом Алексеевского равелина (№ камеры не указан) (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 407); Петровская куртина, камера № 2 на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 19 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 218-а об.).

50. Гангеблов А. С.*: в ночь с 23 на 24.12.1825 (Отношение Санкт-Петербургского коменданта П. Я. Башуцкого от 23 декабря о препровождении в крепость А. С. Гангеблова и М. Д. Лаппы было получено А. Я. Сукиным «24 декабря в 1 четверти 1 часа»: РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 2. Л. 97) на карауле у Невских ворот, вместе с М. Д. Лаппой (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 151; Там же. Д. 28. Л. 66; Гангеблов А. С. Воспоминания декабриста. М., 1888. С. 75) [в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) отсутствуют сведения о доставке А. С. Гангеблова в декабре в Петропавловскую крепость]; 24.12.1825 отправлен на допрос в Зимний дворец [полученное А. Я. Сукиным через В. В. Левашова предписание Николая I «немедленно прислать» А. С. Гангеблова и М. Д. Лаппу для допроса на дворцовую гауптвахту было доставлено в крепость «24 декабря в половине 4 часа пополудни» (РГИА. Там же. Л. 118)]; после допроса отправлен в Кронштадт (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 70, 71); повторно в Петропавловской крепости с 16.02.1826 в Екатерининской куртине, камера № 26 (после перенумерации) (ГАРФ. Там же. Д. 31. Л. 15); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 18); там же в конце апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 212-в об.); затем до середины лета в Головкином бастионе, камера № 5 [сведения основаны на мемуарах декабриста (Гангеблов А. С. Воспоминания декабриста. М., 1888. С. 75–76); номер камеры определен путем сопоставления разных источников, о чем подробно см. во вводной статье].

51. Глебов М. Н.*: с 17.12.1825 Меншиков бастион, камера № 3 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 54); там же 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4 об.); Кронверкская куртина, камера № 33 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 8).

52. Глинка Ф. Н.*: с 11.03.1826 особый арестантский покой, без указания, где именно в крепости (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 434); Петровская куртина, камера № 4 на конец марта – начало апреля 1826 (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 20); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 110-а); в мае в той же куртине, камера № 1 [по сведениям из указателя Б. С. Пушкина]; освобожден 17.06.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 4. Л. 39) [отношение начальника Главного штаба от 16.06.1826, чтобы «освободить ныне же» Ф. Н. Глинку, было доставлено в крепость на следующий день. В биографическом справочнике «Декабристы» (1988) дата освобождения не названа].

53. Голицын В. М.: с 24.12.1825 на карауле у Петровских ворот (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 150); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94 об.); там же, «отдельно от прочих в особом покое» на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 9).

54. Горбачевский И. И.: с 3.02.1826 Невская куртина, камера № 23 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 262); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 16 об.).

55. Горожанский А. С.: с 29.12.1825 Зотов бастион, камера № 4 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 156); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 9 об.).

56. Горский О. В.*: с 15.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 12 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 6); там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4); там же на 28.12.25 (ГАРФ. Там же. Д. 30. Л. 64); с 28.12.1825 Кронверкская куртина № 1 (ГАРФ. Там же); на 30.01.1826 Никольская куртина, камера № 4 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94); там же на 18.02.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 138); 20.02.1826 отправлен в Военно-сухопутный госпиталь (РГИА. Там же. Л. 140).

57. Горсткин И. Н.*: с 24.01.1826 Невская куртина, камера № 3 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 216); в той же куртине, камера № 1 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 15); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 66).

58. Громницкий П. Ф.: с 9.02.1826 Трубецкой бастион, камера № 8 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 305); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 17 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 224-г).

59. Давыдов В. Л.*: с 21.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 25 (до перенумерации) (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 307 [в документе куртина ошибочно названа бастионом]); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97); в той же куртине № 15 (после перенумерации) на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 15); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 82-а); 22.06.1826 Никольская куртина, камера № 3 (Пушкин Б. С. Арест декабристов // Декабристы и их время. М., 1932. Т. 2. С. 391) [в издании: Давыдов В. Л. Сочинения, письма. Иркутск, 2004. С. 27, 28 – приведены сведения о местах заключения В. Л. Давыдова, не соответствующие архивным источникам].

60. Данзас Б. К.: с 12.01.1826 Невская куртина, камера № 3 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 165); 23.01.1826 отправлен из крепости к Санкт-Петербургскому коменданту П. Я. Башуцкому (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 59, 60). [в указателе Б. С. Пушкина не указана дата выбытия из крепости].

61. Дивов В. А.*: с 3.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 22 (до перенумерации) вместе с М. А. Бодиско, А. П. и П. П. Беляевыми (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 9; РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 10 об. [номер камеры определен так же, как в случае с А. П. Беляевым]); Васильевская куртина, камера № 2 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); в конце марта – начале апреля Трубецкой бастион, камера № 2 (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 10 об.).

62. Ентальцев А. В.: с 21.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 4 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 274); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 14 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 198-б).

63. Жебровский Ф. А.: с 14.04.1826 «особый арестантский покой» (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 252; ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 403); Петровская куртина, камера № 3 на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 82-б об.); 17.06.1826 освобожден (РГИА. Ф. 1280.Оп. 1. Д. 4. Л. 39) [отношение начальника Главного штаба от 16.06.1826, чтобы «освободить ныне же» Ф. А. Жебровского, было доставлено в крепость на следующий день. В биографическом справочнике «Декабристы» (1988) датой освобождения названо 16.06.1826].

64. Житков С. А.: с 26.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 24 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 289); там же 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97 об.); 20.02.1826 освобожден (Биографический справочник «Декабристы»).

65. Завалишин Д. И.: с 4.04.1826 Трубецкой бастион, камера № 6 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 329; РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 20); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 232-б об.).

66. Загорецкий Н. А.: с 19.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 22 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 278); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 14); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 174-д об.) [в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) приводятся ошибочные сведения о заключении в № 22 Невской куртины].

67. Заикин Н. Ф.*: с 22.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 30 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 133); 31.01.1826 закован и отправлен в Тульчин (ГАРФ. Там же. Л. 139); вновь доставлен в крепость 13.02.1826, помещен в «особый арестантский покой» (ГАРФ. Там же. Л. 141); Невская куртина, камера № 34 (адресная помета без указания даты на вопросном пункте: ГАРФ. Там же. Д. 425. Л. 31); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 15); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 136-в об.) [в указателе Б. С. Пушкина ошибочно указано на пребывание в № 34 Кронверкской куртины. В биографическом справочнике «Декабристы» (1988) сведения о возвращении в Петропавловскую крепость в феврале 1826 г. отсутствуют].

68. Зубков В. П.: с 12.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 20 (до перенумерации) (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 165); освобожден 22.01.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 56). [В указателе Б. С. Пушкина нет даты выбытия из крепости. В биографическом справочнике «Декабристы» (1988) указана дата высочайшего повеления об освобождении – 20 января, однако комендант был уведомлен об этом только через два дня и распорядился освободить Зубкова 22 января. Такую датировку подтверждают и воспоминания В. П. Зубкова. См.: Зубков В. П. Рассказ о моем заключении в Санкт-Петербургской (Петропавловской) крепости // Петропавловская крепость. Страницы истории. СПб., 2001. С. 212–213.]

69. Зыков Д. П.: с 27.01.1826 Невская куртина, камера № 13 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 208); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 15 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 57-а об.).

70. Иванов И. И.: с 3.03.1826 «в особый арестантский покой» (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 407); на конец марта – начало апреля Трубецкой бастион, камера № 20 (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 19 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 240-а).

71. Ивашев В. П.: с 26.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 20 (до перенумерации) (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 289); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97 об.); на конец марта – начало апреля Екатерининская куртина, камера № 23 (после перенумерации) (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 15 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 165-б об) [находился в одной и той же камере, номер которой изменился после перенумерации].

72. Искрицкий Д. А.: с 29.01.1826 Невская куртина, камера № 17 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 327, 348); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 16); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 148-б об.).

73. Исленьев А. М.: с 18.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 23 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 62); освобожден 24.01.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 61).

74. Исленьев Н. М.: с 19.01.1826 на гауптвахте (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 117); освобожден 24.01.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 61).

75. Капнист А. В.*: с 20.01.1826 Невская куртина, камера № 9 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 318); Нарышкин бастион, камера № 4 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97); там же на начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 14 об). Освобожден 15.04.1826 «в 9 часов пополудни» (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 255).

76. Каховский П. Г.*: с 16.12.1825 Головкин бастион, камера № 5 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 57); там же на 18.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 35. Л. 1); там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 5 об.); там же 21.12.1825 (помета на письме генерал-адъютанту В. В. Левашову «а.б. 5», то есть «Аннинский бастион 5» – тогдашнее название Головкина бастиона: ВД. Т. 1. М.; Л., 1925. С. 341); там же 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 8); на 15.05.1826 Никольская куртина, камера № 9 (Пушкин Б. С. Арест декабристов // Декабристы и их время. Т. 2. М., 1932. С. 393).

77. Кашкин С. Н.: с 11.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 4 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 50); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 12 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 71 б).

78. Киреев И. В.*: с 7.02.1826 Головкин бастион, камера № 2 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 301); Кронверкская куртина, камера № 7 на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 17 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 124-б об.).

79. Кожевников А. Л.: с 15.12.1825 Меншиков бастион № 2 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 5); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 7 об.).

80. Кожевников Н. П.*: с 17.12.1825 на гауптвахте (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 90) общее заключение с М. И. Пущиным, А. А. Шторхом, А. П. Вадбольским, А. А. Фоком, а затем и З. Г. Чернышовым; там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 59 об.); там же на 3.01.1826 (ГАРФ. Там же. Л. 80); в тот же день или 4.01.1826 переведен в одиночную камеру, вероятно, сразу в ту, где находился 30.01.1826 – № 12 Никольской куртины (ГАРФ. Там же. Л. 80, 94 об.) [см. пояснения в справке о А. П. Вадбольском]; Невская куртина № 35 на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 8).

81. Кологривов А. Л.: с 26.12.1825 в Офицерском (обер-офицерском) доме арестантский покой № 3 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 133); там же 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 9).

82. Колошин Павел И.: с 2.01.1826 «в арестантском покое» (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 28. Л. 81); Кронверкская куртина, камера № 14 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Л. 95); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 10) [скорее всего, после доставки в крепость сразу был помещен в № 14, так как, по имеющимся сведениям, эта камера весь январь 1826 г. больше никем не была занята]; 13.06.1826 высочайше повелено, продержав месяц в крепости, отставить от службы с запрещением въезда в столицы и установлением секретного надзора; 13.07.1826 получено приказание отправить из крепости «по назначению» (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 4. Л. 44).

83. Комар Т. В.: с 13.02.1826 Невская куртина, камера № 36 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 356); освобожден 22.02.1826 [в тот день высочайшее повеление об освобождении от 21.02.1826 было сообщено коменданту крепости А. Я. Сукину] (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 145).

84. Коновницын П. П.: с 10.02.1826 Невская куртина, камера № 31 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 95); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 17 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 244-б об).

85. Корнилович А. О.*: с 15.12.1825 «на караул к Невским воротам» (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 8); там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 5 об.); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94); Невская куртина, камера № 28 на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 7).

86. Краснокутский С. Г.: с 27.12.1825 «для содержания под присмотром не арестованного на офицерской квартире» (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 154); на 30.01.1826 в Офицерском доме в арестантском покое № 2 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 9) [наиболее вероятно, что под «офицерской квартирой» подразумевалось арестантское помещение в Офицерском доме].

87. Красносельский И. С.*: с 15 по 22.02.1826 Невская куртина, камера № 38 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 327, 361) [в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) – неверная информация о доставке в крепость 16.02.1826; не приведены конкретные сведения о номере камеры]; 22.02.1826 «в виду скорого освобождения» братья Красносельские по приказанию коменданта были перемещены в другие места заключения (в документах не сообщается, какой из них куда): один – на гауптвахту, другой – на караул к Петровским воротам, третий – к Никольским воротам (ГАРФ. Там же. Л. 327. Вот как об этом доносил Николаю I комендант крепости генерал-адъютант А. Я. Сукин: «При Высочайшем Вашего Императорского Величества повелении ко мне сего 22-го февраля присланные Шимков, Мозгалевский и Шахирев для содержания строго во вверенной мне крепости приняты; по неимению же ни одного незанятого арестантского покоя, я в то же время, объяснясь с находящимся здесь в Комитете флигель-адъютантом Адлербергом I и узнав от него, что об освобождении трех Красносельских и Комара представлено сего числа от Комитета Вашему Императорскому Величеству, решился в сей необходимости переместить Красносельских, до дальнейшего о них повеления, из арестантских покоев: одного из них на гауптвахту и двух на караулы к Петровским и Никольским воротам; а на места их посадил: в Невскую куртину Шимкова в № 41, Шахирева в № 38 и Мозгалевского в № 39…»); в тот же день военный министр А. И. Татищев информировал коменданта крепости А. Я. Сукина о высочайшем повелении освободить братьев Красносельских (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 145) [приведенные в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) сведения о повелении Николая I освободить Красносельских 25.02.1826 противоречат документам, сохранившимся в фонде коменданта Петропавловской крепости].

88. Красносельский М. С.*: с 16 по 22.02.1826 Невская куртина, камера № 39 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 327, 364). О дальнейшем перемещении и освобождении см. в справке об И. С. Красносельском. [В биографическом справочнике «Декабристы» (1988) не приведены сведения о месте заключения.]

89. Красносельский Я. С.*: с 16 по 22.02.1826 Невская куртина № 41 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 327, 364). О дальнейшем перемещении и освобождении см. в справке об И. С. Красносельском. [В биографическом справочнике «Декабристы» (1988) не приведены сведения о месте заключения.]

90. Кривцов С. И.: 21.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 27 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 274); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 14 об.); там же на 24.04.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 207-в).

91. Крюков А. А.: с 9.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 14 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 248); там же 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 12).

92. Крюков Н. А.: с 6.01.1826 Зотов бастион, камера № 3 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 75); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 11).

93. Крюков Н. П.: с 9.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 5 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 168); там же 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96); в тот же день освобожден (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 71).

94. Кюхельбекер В. К.: с 25.01.1826 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 12 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 28. Л. 93); там же на 29.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 93); там же на 24.04.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 150, 152-б об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 21).

95. Кюхельбекер М. К.*: с 15.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 8 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 19); там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4); в ночь с 7 на 8.01.1826 выбыл в Выборгскую крепость [комендант А. Я. Сукин получил предписание военного министра А. И. Татищева о переводе М. К. Кюхельбекера в Выборг 7 января «пополудни в 11 часу», то есть только поздним вечером] (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 53, РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 14); повторно доставлен в Петропавловскую крепость 3.06.1826 и помещен в «особый арестантский покой», как докладывал комендант крепости А. Я. Сукин военному министру А. И. Татищеву (ГАРФ. Там же. Д. 30. Л. 28); вероятно, это сразу была камера № 8 Невской куртины, где М. К. Кюхельбекер значился в других документах (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 20 об.) [в пользу такого предположения свидетельствует то обстоятельство, что накануне из камеры № 8 был освобожден Ф. Е. Врангель (см. его персональную справку). В указателе Б. С. Пушкина и биографическом справочнике «Декабристы» (1988) место пребывания М. К. Кюхельбекера при повторном заключении не указано].

96. Лаппа М. Д.*: в ночь с 23 на 24.12.1825 (Отношение Санкт-Петербургского коменданта П. Я. Башуцкого от 23 декабря о препровождении в крепость А. С. Гангеблова и М. Д. Лаппы было получено А. Я. Сукиным «24 декабря в 1 четверти 1 часа»: РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 2. Л. 97) на карауле у Невских ворот, вместе с А. С. Гангебловым (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 151; Там же. Д. 28. Л. 66; Гангеблов А. С. Воспоминания декабриста. М., 1888. С. 75) [в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) ошибочно указано, что М. Д. Лаппа и А. С. Гангеблов содержались на карауле у Петровских ворот]; 24.12.1825 отправлен на допрос в Зимний дворец [Полученное А. Я. Сукиным через В. В. Левашова предписание Николая I «немедленно прислать» А. С. Гангеблова и М. Д. Лаппу для допроса на дворцовую гауптвахту было доставлено в крепость «24 декабря в половине 4 часа пополудни (РГИА. Там же. Л. 118)]; после допроса отправлен в Кронштадт (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 70, 71); повторно в Петропавловской крепости с 16.02.1826 в Екатерининской куртине, камера № 14 (ГАРФ. Там же. Д. 31. Л. 15); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 18); там же в конце апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 212-б об.).

97. Леванда И. И.: с 14.02.1826 «под строгим надзором» (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 126); Васильевская куртина, камера № 3 (биографический справочник «Декабристы»); 26.06.1826 по высочайшему повелению «сдан фельдъегерю» (РГИА. Там же. Л. 163). [В биографическом справочнике «Декабристы» (1988) сведения о выбытии из крепости не приведены.]

98. Ледоховский Н. К.: с 25.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 18 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 291); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97 об.); 5.02.1826 отправлен в Военно-сухопутный госпиталь (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 97, 99) [Б. С. Пушкин приводит сведения о нахождении в госпитале 18.02.1826, не уточняя дату отправки туда из крепости. В биографическом справочнике «Декабристы» (1988) информация о заключении Н. К. Ледоховского в Трубецком бастионе отсутствует, а датой отправки в госпиталь названо 3 февраля. В действительности же в тот день штаб-лекарь Г. И. Элькан только подал рапорт на имя коменданта крепости А. Я. Сукина с просьбой о переводе «одержимого болезнью помешательством рассудка» Н. К. Ледоховского в госпиталь (РГИА. Там же. Л. 91); сам же перевод произошел спустя два дня].

99. Леман П. М.*: с 14.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 16 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 262) [переведен в другое место не позднее 16.01, так как на этот день в камере № 16 значится П. С. Бобрищев-Пушкин (ГАРФ. Ф. 48. Оп.1. Д. 30. Л. 267)]; на 30.01 в той же куртине, камера № 15 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96 об.); в той же куртине, камера № 17 (после перенумерации); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 13); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 132-в).

100. Лисовский Н. Ф.: с 9.02.1826 Невская куртина, камера № 32 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 304); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 17 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 224-б об.).

101. Лихарев В. Н.: с 8.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 13 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 79); там же 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 12).

102. Лорер Н. И.: с 3.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 3 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 246); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 10 об.).

103. Лошак Д. М.*: с 24.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 26 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 288) [в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) приводятся ошибочные сведения о содержании в № 26 Невской куртины]; на 30.01.1826 Невская куртина, камера № 9 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97); 2.02.1826 отправлен в Главный штаб (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 87) [приказ о переводе Д. Лошака был получен комендантом А. Я. Сукиным «1 февраля в 11 часов пополудни» (РГИА. Там же. Л. 80); то есть поздним вечером, и исполнен на следующий день. В указателе Б. С. Пушкина и в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) перевод Лошака из Петропавловской крепости датирован тем же днем, когда было отдано об этом высочайшее повеление, что не соответствует действительности].

104. Лукашевич В. Л.: с 3.02.1826 Никольская куртина, камера № 3 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 223); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 17); там же 28.04.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 228-г об.).

105. Лунин М. С.: с 16.04.1826 «особый арестантский покой» – Кронверкская куртина, камера № 8 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 457; РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 20 [в донесении А. Я. Сукина о размещении доставленного в крепость М. С. Лунина место его содержания (название куртины и номер камеры) не названо. Однако есть все основания полагать, что он сразу был помещен в № 8 Кронверкской куртины, поскольку такие сведения по прибытии нового арестанта были внесены в дополнительную часть т. н. «списка коменданта» (об этом документе рассказано во вводной статье). По воспоминаниям М. С. Лунина, в течение непродолжительного для него периода содержания под следствием в Петропавловской крепости он находился в одной камере Кронверкской куртины. Описание им расположения камеры соответствует № 8, но декабрист неверно называет ее № 7: Лунин М. С. Сочинения, письма, документы. Иркутск, 1988. С. 113]); там же в конце апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 74-б об.).

106. Люблинский Ю. К.: с 2.03.1826 «особый арестантский покой» (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 398); Трубецкой бастион, камера № 25 в конце марта – начале апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 19 об.); там же в конце апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 240-б об).

107. Мазган П. Д.: с 19.02.1826 Невская куртина, камера № 43 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 316); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 18 об.); там же 28.04.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 124-в).

108. Малютин М. П.: с 5.01.1826 Кронверкская куртина, без указания номера камеры (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 123); в той же куртине, камера № 19 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 11).

109. Миклашевский А. М.: с 18.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 21 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 62); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 14); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 208-а об.).

110. Миллер К. П.: с 5.01.1826 Головкин бастион, камера № 1 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 123); приказ об освобождении получен комендантом А. Я. Сукиным «в 12 часу пополудни» 10.01.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 29) [ввиду позднего получения предписания оно могло быть исполнено на следующий день. В указателе Б. С. Пушкина сведения об освобождении К. П. Миллера из Петропавловской крепости отсутствуют; в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) о его заключении в крепости вообще не упоминается].

111. Миллер П. Ф. с 3.01.1826 Екатерининская куртина (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 9), вероятно, в одном каземате вместе с В. А. Шпейером и Е. В. Свечиным (карандашная помета: РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 10-б об.); на 30.01.1826 в той же куртине, камера № 24 (до перенумерации) (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); переведен в Кронштадт 15.02.1826 (ГАРФ. Ф. 48. Оп.1. Д. 31. Л. 17).

112. Митьков М. Ф.: с 2.01.1826: в Комендантском доме в арестантском покое № 1 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 167); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 10).

113. Мозгалевский Н. О.: с 22.02.1826 Невская куртина, камера № 39 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 327); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 19); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 228-б об.).

114. Мошинский П. И.: с 29.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 25 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 345); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97 об.); 19.03.1826 отправлен в Варшаву (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 190). [В указателе Б. С. Пушкина нет даты отправки в Варшаву. П. И. Мошинский вновь был доставлен в Петропавловскую крепость в 1827 г. по делу о Польском патриотическом обществе и содержался до 1830 г. Подробнее см.: Вершевская М. В. Польские узники Петропавловской крепости 1-й трети XIX века // Труды Государственного музея истории Санкт-Петербурга. Вып. 10. СПб., 2005. С. 105–124.]

115. Муравьев А. З.*: с 8.01.1826 Зотов бастион, камера № 1 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 202); 13.01.1826 Зотов бастион, камера № 5 (РО ИРЛИ. Ф. 605. Д. 3. Л. 4); вновь в № 1 того же бастиона 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 11 об.) [в указателе Б. С. Пушкина и в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) нет сведений о заключении А. З. Муравьева в № 5].

116. Муравьев А. М.: с 30.04.1826 «особый арестантский каземат» (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 27) – Зотов бастион, камера № 2 (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 20 об.) [в донесении А. Я. Сукина о размещении доставленного в крепость А. М. Муравьева место его содержания (название бастиона и номер каземата) не названо. Однако есть все основания полагать, что он сразу был помещен в № 2 Зотова бастиона, поскольку такие сведения по прибытии нового арестанта были внесены в дополнительную часть т. н. «списка коменданта» (об этом документе рассказано во вводной статье)]; там же на 12.05.1826 (карандашная помета «№ 2 Муравьев» на протоколе показаний очной ставки А. М. Муравьева с А. С. Горожанским: ВД. Т. 18. М., 1984. С. 265) [в указателе Б. С. Пушкина и в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) нет сведений о каком-либо конкретном месте заключения А. М. Муравьева в Петропавловской крепости].

117. Муравьев А. Н.: с 14.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 17 (до перенумерации) (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 144); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96 об.); та же куртина, камера № 19 (после перенумерации) на 29.03.1826 (помета на обороте вопросного пункта «на лаб. 19» – на Лабораторном дворе, то есть в Екатерининской куртине: ВД. Т. 3. М.; Л., 1927. С. 23); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 13); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 70).

118. Муравьев Н. М.*: с 26.12.1825 Головкин бастион, камера № 4 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 132); там же на 30.12.1825 (адресная помета на листе с показаниями: ВД. Т. 1. М.; Л., 1925. С. 295); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94 об.); там же 3.02, 8.02, 26.02, 28.03, 29.03.1826 (карандашные пометы на листах с вопросными пунктами: ВД. Т. 1. М.; Л., 1925. С. 312, 313, 315; Т. 3. С. 77); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 9); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 73-б об.); Нарышкин бастион, камера № 1 на 3.05 и июнь 1826 г. (Пушкин Б. С. Указ. соч. С. 398).

119. Муравьев-Апостол М. И.*: с 17.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 20 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 173); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96 об.); Кронверкская куртина, камера № 35 на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 13 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 110-в).

120. Муравьев-Апостол С. И.: с 21.01.1826 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 8 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 148); там же на 29.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 93); там же 8.03, 29.03.1826 (пометы на листах с вопросными пунктами: ВД. Т. 3. М.; Л., 1927. С. 91, Т. 4. М.; Л., 1927. С. 328); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 21).

121. Мусин-Пушкин В. А.: с 6.01.1826 Никольская куртина, камера № 11 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 232); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 11 об.).

122. Мусин-Пушкин Е. С.: с 3.01.1826 Екатерининская куртина, в камере на втором ярусе, вероятно, вместе с А. Р. Цебриковым и Н. П. Окуловым (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 9; карандашная помета: РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 10 б об.); в той же куртине, камера № 18 на 30.01.1826 (до перенумерации) (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95); на конец марта – начало апреля Екатерининская куртина, камера № 20 (после перенумерации) (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 10 об.) [возможно, находился в одной и той же камере, номер которой изменился после перенумерации. В указателе Б. С. Пушкина не уточняется первоначальное место заключения Е. С. Мусина-Пушкина и нет сведений о его пребывании в № 20].

123. Муханов П. А.: с 11.01.1826 Головкин бастион, камера № 1 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 164); там же 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 12 об.).

124. Назимов М. А.: с 7.02.1826 Невская куртина, камера № 21 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 252); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 17); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 220-в об.); там же на 11.06.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 353); 12.06.1826 по рапорту штаб-лекаря Г. И. Элькана от 11.06.1826 военный министр А. И. Татищев отдал распоряжение коменданту крепости А. Я. Сукину об отправке М. А. Назимова в госпиталь (РГИА. Там же. Л. 354). [Данные об отправке и пребывании в госпитале не выявлены. В биографическом справочнике «Декабристы» (1988) приведены не подтвержденные документально сведения о первоначальном заключении в № 17 Невской куртины.]

125. Нарышкин М. М.*: с 8.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 16 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 310); на 30.01.1826 в той же куртине, камера № 26 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96); в той же куртине, камера № 16 на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 12); там же на 16.05.1826 (помета «16» на оборотной стороне чистого листа вопросных пунктов: ВД. Т. 2. М.; Л., 1926. С. 231).

126. Нащокин Д. А.: с 1.02.1826 Невская куртина, камера № 22 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 270); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 16 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 174-б об.).

127. Непенин А. Г.*: с 20.01.1826 Невская куртина, камера № 7 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 318); Нарышкин бастион, камера № 2 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 14); освобожден 25.07.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 4. Л. 40 об.). [В указателе Б. С. Пушкина и в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) пропущены сведения о первоначальном заключении в № 7 Невской куртины.]

128. Норов В. С.: с 31.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 5 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 286); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 16 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 160-а).

129. Оболенский Е. П.: с 15.12.1825 в Секретном доме Алексеевского равелина «в комнате, которую занимает смотрительский помощник» (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 31); на 20.01.1826 в Секретном доме, «в офицерском покое», т. е. там же (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4); там же на 29.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 93; РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 21); там же на 23.02.1826 (карандашная помета на обороте листа с вопросным пунктом «в оф. покой»: ВД. Т. 3. М.; Л., 1927. С. 76); там же 14.03 и 29.03.1826 (карандашные пометы на обороте листов с вопросными пунктами: ВД. Т. 1. М.; Л., 1925. С. 251, 253); там же 16.05.1826 (помета на обороте листа с вопросным пунктом: ВД. Т. 2. М.; Л., 1926. С. 230); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 21).

130. Оболенский К. П.*: с 25.01.1826 Невская куртина, камера № 4 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 189); в той же куртине, камера № 2 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 15 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 178-в об.); освобожден 17.06.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 4. Л. 39) [отношение начальника Главного штаба от 16.06.1826, чтобы «освободить ныне же» К. П. Оболенского, было доставлено в крепость на следующий день. В биографическом справочнике «Декабристы» (1988) дата освобождения ошибочно отождествляется с датой приказа об освобождении 16.06.1826].

131. Одоевский А. И.: с 17.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 16 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 59); там же на 20.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4); там же на 29.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 93); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 21).

132. Окулов Н. П.*: с 3.01.1826 Екатерининская куртина, в камере на втором ярусе, вероятно, в № 18 (до перенумерации), вместе с А. Р. Цебриковым и Е. С. Мусиным-Пушкиным (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 9; (карандашная помета: РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 10 б об.); Невская куртина, камера № 4 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 10 об.).

133. Олизар Г. Ф.: с 21.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 12 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 90); там же 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97); приказ об освобождении получен комендантом Сукиным 14.02.1826 «пополудни в 11 часу» (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 123) [Б. С. Пушкин указывает дату освобождения 12.02.1826, не приводя ссылку на документ].

134. Оржицкий Н. Н.: с 23.12.1825 Зотов бастион под аппарелью (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 152); на 30.01.1826 в том же бастионе, камера № 5 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 8 об.) [вероятнее всего, был с самого начала помещен в № 5].

135. Орлов М. Ф.*: с 28 по 30.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 12 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 64, 66 а); с 30.12.1825 в квартире плац-адъютанта у Петровских ворот (ГАРФ. Там же. Л. 66 а); там же на 30.01 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 9 об.); освобожден 16.06.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 363).

136. Палицын С. М.*: с 3.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 2 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 6); в той же куртине, камера № 34 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95); Петровская куртина, камера № 5 на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 10) [в указателе Б. С. Пушкина не упоминается о содержании в Петровской куртине].

137. Панов Н. А.*: с 15.12.1825 Зотов бастион, камера № 1 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 54); на 20.12.1825 в том же бастионе, камера № 2 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 5 об.); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 7 об); Кронверкская куртина, камера № 34 на май 1826 г. (Пушкин Б. С. Указ. соч. С. 400) [указание Б. С. Пушкина о пребывании Н. А. Панова 15.01.1826 в камере № 9 Зотова бастиона не соответствует действительности, так как в этом бастионе было только шесть камер. Возможно, в указателе Б. С. Пушкина допущена опечатка: вместо № 2 напечатано № 9].

138. Паскевич М. Н.: 2.02.1826 Невская куртина, камера № 9 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 274); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 16 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 119-б).

139. Перетц Г. А.: с 21.02.1826 Никольская куртина, камера № 4 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 423); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 19); там же 25.04.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 92-б об.).

140. Пестель П. И.*: с 3.01.1826 Никольская куртина, камера № 5 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 69); в тот же день переведен в Секретный дом Алексеевского равелина, в камеру № 13 (ГАРФ. Там же. Л. 70); там же 29.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 93); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 21).

141. Пестов А. С.: с 7.02.1826 Невская куртина, камера № 30 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 279); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 17 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 216-б об.) [в указателе Б. С. Пушкина ошибочно указано на размещение А. С. Пестова в № 9 Невской куртины после доставки в крепость].

142. Плещеев Александр А.*: с 25.01.1826 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 292) в Невской куртине, камера № 12 (Пушкин Б. С. Указ. соч. С. 401); в той же куртине, камера № 5 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 15 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 216-г об.); освобожден 2.06.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 332) [в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) пропущены сведения о заключении в № 5 Невской куртины].

143. Плещеев Алексей А.*: с 21.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 29 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 274); Невская куртина, камера № 11 на 30.01.1826 (ГАРФ. Ф. 48. Д. 28. Л. 97); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 14 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Ф. 48. Д. 303. Л. 43 об.); высочайшее повеление об освобождении 13.06.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 4. Л. 38 об.) [получено А. Я. Сукиным в тот же день с предписанием исполнить «ныне же»].

144. Повало-Швейковский И. С.*: с 7.01.1826 Никольская куртина, камера № 10 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 205); там же 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 11 об.).

145. Поджио А. В.*: с 12.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 7 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 216); Невская куртина, камера № 12 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96); в той же куртине, камера № 40 на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 12 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 178-б об.).

146. Поджио И. В: с 21.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 11 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 274); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 14 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 87-в об.).

147. Поливанов И. Ю.*: с 2.01.1826 Головкин бастион, камера № 2 (ГАРФ. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 300); Никольская куртина, камера № 8 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 10).

148. Пущин И. И.: с 17.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 5 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 59); там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4); там же на 29.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 93); там же 26.02 и 29.03.1826 (карандашные пометы на листах с вопросными пунктами: ВД. Т. 3. М.; Л., 1927. С. 77; Т. 2. М.; Л., 1926. С. 218); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 21).

149. Пущин М. И.*: с 15.12.1825 на гауптвахте (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 30); общее заключение с А. А. Шторхом, а затем и А. П. Вадбольским, Н. П. Кожевниковым, А. А. Фоком, З. Г. Чернышовым); там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 59 об.); там же на 3.01.1826 (ГАРФ. Там же. Л. 80); в тот же день или 4.01.1826 [см. пояснения в справке о А. П. Вадбольском] переведен в одиночную камеру, вероятно, сразу в ту, где находился 30.01.1826 – № 6 Кронверкской куртины (ГАРФ. Там же. Л. 80, 94 об.; Пущин М. И. Из «Записок» (1825–1826) // Пущин И. И. Записки о Пушкине. Письма. М., 1989. С. 411–412); там же на 12.03.1826 (карандашная помета на листе с вопросным пунктом – «кронв. к. № 6»: ВД. Т. 1. М.; Л., 1925. С. 75); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 8); с 19.04.1826 в Петровской куртине (Пущин М. И. Указ. соч. С. 415–417 [подробные объяснения см. во вступительной статье]).

150. Пыхачев М. И.: с 18.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 19 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 62); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 14); там же на 24.04 (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 182-б об.).

151. Раевский В. Ф.: с 21.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 2 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 274); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 14 об.).

152. Репин Н. П.*: с 22.12.1825 Никольская куртина, камера № 4 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 140); Кронверкская куртина, камера № 1 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94 об.); 12.03.1826 в той же куртине, камера № 7 (карандашная помета на обороте листа с вопросными пунктами: ВД. Т. 1. М.; Л., 1925. С. 76); в той же куртине № 1 на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 8 об.).

153. Ринкевич А. Е.*: с 27.12.1825 Никольская куртина, камера № 8 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 155); Невская куртина, камера № 3 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 9 об.).

154. Розен А. Е.: с 5.01.1826 Кронверкская куртина (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 123); в той же куртине, камера № 13 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 11) [из воспоминаний А. Е. Розена известно, что с начала заключения он находился в одной и той же камере: Розен А. Е. Записки декабриста. Иркутск, 1984. С. 118].

155. Романов В. П.*: с 28.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 23 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 325); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97 об.); Нарышкин бастион, камера № 5 на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 16); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 57 б об.).

156. Руге Е. В.: с 25.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 13 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 291); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97 об.); 27.03.1826 отправлен из крепости к дежурному генералу Главного штаба (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 208).

157. Рылеев К. Ф.: с 14.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 17 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 7); там же 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4); там же 29.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 93); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. С. 21); там же на 16.05.1826 (карандашная помета на оборотной стороне листа с вопросным пунктом: ВД. Т. 2. М.; Л., 1926. С. 231) [К. Ф. Рылеева доставили в крепость в ночь с 14 на 15 декабря. В различных списках «арестантов, содержащихся по высочайшему повелению в Алексеевском равелине», в графе «когда прислан», значится «14 декабря» (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 28. Л. 59, 93; РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 21). Однако донесение коменданта А. Я. Сукина Николаю I о приеме К. Ф. Рылеева датировано 15 декабря 1825 г. – вероятно, поэтому в указателе Б. С. Пушкина дается эта же дата заключения в крепость].

158. Сабуров А. И.: с 13.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 9 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 171); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 13); там же 24.04.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 64, 65 об.).

159. Свечин Е. В.: с 3.01.1826 Екатерининская куртина (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 9), вероятно, в одном каземате вместе с П. Ф. Миллером и В. А. Шпейером (карандашная помета: РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 10 б об.); высочайшее повеление об освобождении от 7.01.1826 получено в крепости для исполнения на следующий день, 8.01.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 20) [в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) отсутствуют сведения о заключении в Петропавловской крепости; в указателе Б. С. Пушкина не отмечена дата освобождения из крепости].

160. Свиньин П. П.: с 26.12.1825 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 28. Л. 72); Иоанновский равелин, камера № 1 на 30.01.1826 (Там же. Л. 94 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 9); высочайшее повеление об освобождении 13.06.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 4. Л. 38 об.). [Получено А. Я. Сукиным в тот же день с предписанием исполнить «ныне же»].

161. Свистунов П. Н.: с 23.12.1825 в Офицерском доме, арестантский покой № 1 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 121); там же 24.12.1825 (пометы на письме генерал-адъютанту В. В. Левашову: ВД. Т. 14. М., 1976. С. 334, 335); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 8 об.).

162. Семенов С. М.*: с 2.01.1826 на гауптвахте [по-видимому, отдельно от М. И. Пущина, А. А. Шторха, А. П. Вадбольского, Н. П. Кожевникова, А. А. Фока, З. И. Чернышева, в соседнем помещении] (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 28. Л. 81); там же на 4.01.1826, «отдельно от прочих» в «особом офицерском арестантском покое» (ГАРФ. Там же. Л. 80); Трубецкой бастион, камера № 22 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Л. 95); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 10). [В указателе Б. С. Пушкина ошибочно указано, что с самого начала находился в Трубецком бастионе, № 22.]

163. Семичев Н. Н.: с 17.03.1826 Петровская куртина, камера № 6 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 382); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 20).

164. Сомов О. М.*: с 15.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 13 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 52); там же на 20.12.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4); там же на 3.01.1826 (ГАРФ. Там же. Л. 70); с 3.01.1826 Никольская куртина, камера № 5 (ГАРФ. Там же. Л. 70); высочайшее повеление об освобождении получено комендантом А. Я. Сукиным 7.01.1826 «пополудни в 11 часу», то есть ночью (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 14); 8.01.1826 А. Я. Сукин уведомил военного министра А. И. Татищева об освобождении О. М. Сомова (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 55). [Однако камеру в Никольской куртине О. М. Сомов, по-видимому, покинул сразу после получения повеления Николая I, так как в ту же ночь, 7.01.1826, на освободившееся место был помещен А. П. Юшневский (ГАРФ. Там же. Д. 30. Л. 73).]

165. Спиридов М. М.: с 2.02.1826 Невская куртина, камера № 20 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 276); там же на 6.02.1826 (адресная помета на письме по финансовым вопросам: ВД. Т. 5. М.; Л., 1927. С. 119); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 16 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 225-а); там же на 30.04.1826 (ВД. Т. 5. С. 164).

166. Сутгоф А. Н.: с 14.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 10 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 4); там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4); там же на 29.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 93); там же на 12.03.1826 (карандашная помета на обороте листа с вопросным пунктом: ВД. Т. 1. М.; Л., 1925. С. 77); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 21).

167. Тарновский М. И.: с 9.02.1826 Невская куртина, камера № 28 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 242); 18.03.1826 увезен в Варшаву (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 187) [в указателе Б. С. Пушкина нет сведений об отправке из крепости].

168. Тепляков А. Г.: с 21.04.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 4. Л. 28); 2.07.1826 отправлен в штаб Гвардейского корпуса (Там же. Д. 6. Л. 388).

169. Тепляков В. Г.: с 21.04.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 4. Л. 28); на 19.06.1826 Головкин бастион, камера № 4 (Там же. Д. 6. Л. 372); с 22.06.1826 в Военно-сухопутном госпитале (Там же. Л. 281); освобожден из госпиталя 5.07.1826 (Там же. Л. 394).

170. Тизенгаузен В. К.: с 11.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 3 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 206); там же 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 12 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 186 об.).

171. Титов П. П.: с 6.01.1826 Никольская куртина, камера № 9 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 233); там же 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 11).

172. Тиханов Н. И.: с 19.02.1826 Кронверкская куртина, камера № 25 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 316); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 18 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 140-б об.); там же на 25.05.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 319); 27.05.1826 отправлен в Военно-сухопутный госпиталь (РГИА. Там же. Л. 323) [в Петропавловскую крепость не возвращался: 15.07.1826 был выписан из госпиталя и отправлен к дежурному генералу Главного штаба (РГИА. Там же. Л. 442)].

173. Толстой В. С.*: с 4.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 4 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 198); в той же куртине, камера № 5 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 11).

174. Торсон К. П.: с 30.04.1826 «особый арестантский каземат» – каземат № 2 в Петровской куртине, у Петровских ворот (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 28; РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 20 об.) [в донесении А. Я. Сукина о размещении доставленного из Свеаборгской в Петропавловскую крепость К. П. Торсона место его содержания (название куртины и номер камеры) не названо. Однако есть все основания полагать, что он сразу был помещен в № 2 Петровской куртины, поскольку такие сведения по прибытии нового арестанта были внесены в дополнительную часть так называемого «списка коменданта» (об этом документе рассказано во вводной статье)]; «у Петровских ворот» в конце апреля – мае 1826 г. (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 143-а об.).

175. Трубецкой С. П.: с 15.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 7 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 44); там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4); там же 29.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 93); там же 29.03 и 12.05.1826 (карандашные пометы «7» на оборотной стороне листов с вопросными пунктами: ВД. Т. 1. М.; Л., 1925. С. 85, 107); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 21).

176. Тютчев А. И.: с 31.01.1826 Невская куртина, камера № 18 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 256); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 16); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 165-б об.).

177. Фаленберг П. И.: с 31.01.1826 Невская куртина, камера № 16 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 130); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 16); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 244-а).

178. Фок А. А.*: с 17.12.1825 на гауптвахте (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 90); общее заключение с М. И. Пущиным, А. А. Шторхом, А. П. Вадбольским, Н. П. Кожевниковым, а затем и З. Г. Чернышевым; там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 59 об.); там же на 3.01.1826 (ГАРФ. Там же. Л. 80); в тот же день или 4.01.1826 переведен в одиночную камеру – вероятно, сразу в ту, где находился 30.01.1826 – № 10 Кронверкской куртины (ГАРФ. Там же. Л. 80, 94 об.) [см. пояснения в справке о А. П. Вадбольском]; там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 8).

179. Фонвизин И. А.*: с 20.01.1826 Невская куртина № 8 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 198); Нарышкин бастион, камера № 3 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 97); предписание об освобождении сообщено коменданту крепости А. Я. Сукину 21.03.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 196).

180. Фонвизин М. А.*: с 12.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 12 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 54); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96); в том же бастионе, камера № 13 на 27.02.1826 (карандашная помета на обороте листа с вопросным пунктом: ВД. Т. 3. М.; Л., 1927. С. 78); там же на 28.03.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 211 [в тот день, 28.03., штаб-лекарь Г. И. Элькан представил коменданту крепости А. Я. Сукину рапорт о необходимости перевода М. А. Фонвизина в госпиталь. Однако наличие в документах сведений о последующем его содержании в Трубецком бастионе в конце марта – апреле и отсутствие каких-либо подтверждений о выбытии в госпиталь, а также о возвращении оттуда, позволяют с уверенностью предположить, что предписание врача не было выполнено. См. также: Фонвизин М. А. Сочинения и письма. Т. 1. Иркутск, 1979. С. 393. Комментарий к публикации «Дневника 1826 г.»]); там же на 29.03.1826 (карандашная помета на обороте листа с вопросным пунктом: ВД. Т. 3. С. 80); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 12 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 133-а).

181. Фохт И. Ф.: с 13.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 11 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 256); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96 об.); там же на 19.03.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 191); 22.03.1826 отправлен в Военно-сухопутный госпиталь (РГИА. Там же. Л. 199); возвращен в крепость 3.08.1826 (РГИА. Там же. Д. 3. Л. 3).

182. Франк Е. Е.: с 14.02.1826 Кронверкская куртина, камера № 29 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 380); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 18); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 220-д об.).

183. Фролов А. Н.: с 17.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 10 (ГАРФ. ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 121); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 13 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 45 об.).

184. Фролов А. Ф.: с 18.02.1826 Кронверкская куртина, камера № 15 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 322); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 18 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 236-а).

185. Фурман А. Ф.: с 18.02.1826 Невская куртина, камера № 42 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 322); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 18 об.); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 244-в об.); там же на 26.04.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 284); отправлен в Военно-сухопутный госпиталь 28.04.1826 (РГИА. Там же. Л. 287) [до окончания следствия находился в госпитале, 15.08.1826 А. Ф. Фурмана хотели выписать, но на следующий день врач просил оставить его для продолжения лечения (РГИА. Там же. Д. 3. Л. 41, 44)].

186. Хотяинцев И. Н.*: с 10.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 2 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 235); там же 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96); Нарышкин бастион, № 3 на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 12) [в указателе Б. С. Пушкина нет сведений о содержании в Нарышкином бастионе].

187. Цебриков А. Р.*: с 3.01.1826 Екатерининская куртина, в камере на втором ярусе, вероятно, в № 18 (до перенумерации), вместе с Е. С. Мусиным-Пушкиным и Н. П. Окуловым (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 9; карандашная помета: РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 10-б об.); на 30.01.1826 Васильевская куртина, камера № 1 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); 15.02.1826 увезен в Нарвскую крепость (ГАРФ. Там же. Д. 31. Л. 17) [14.06.1826 отправлен из Нарвы в Петербург; в Петропавловской крепости больше не содержался (ГАРФ. Там же. Л. 20)].

188. Цебриков Н. Р.*: с 3.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 4 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 9); в той же куртине, камера № 32 на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95); там же в конце марта – начале апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 10 об.). [Весь период следствия находился в Петропавловской крепости; в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) приведены ошибочные сведения об отправке Н. Р. Цебрикова 15.02.1826 в Нарвскую крепость. В указателе Б. С. Пушкина не упоминается о заключении в камеру № 32 Кронверкской куртины.]

189. Черкасов А. И.: с 18.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 17 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 62); на 30.01.1826 там же (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 96 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 14); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 190-в об.).

190. Черноглазов И. М.*: с 19.02.1826 Нарышкин бастион, камера № 1 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 316); Трубецкой бастион, камера № 1 на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 19); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 124-а об.).

191. Чернышев З. Г.*: с 27.12.1825 на гауптвахте (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 97), общее заключение с М. И. Пущиным, А. А. Шторхом, А. П. Вадбольским, Н. П. Кожевниковым, А. А. Фоком; там же на 3.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 80); в тот же день или 4.01.1826 [см. пояснения в справке о А. П. Вадбольском] переведен в одиночную камеру – вероятно, сразу в ту, где находился 30.01.1826 – Екатерининская куртина № 23 (до перенумерации) (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 80, 95); в той же куртине № 25 (после перенумерации) на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 9 об.) [находился в Екатерининской куртине в одной и той же камере, номер которой изменился после перенумерации].

192. Чижов Н. А.: с 17.12.1825 на карауле у Петровских ворот (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 89); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94 об.); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 8 об.).

193. Шахирев А. И.: с 22.02.1826 Невская куртина, камера № 38 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 327); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 19); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 232-д об.).

194. Шаховской Ф. П.: с 14.06.1826 в арестантском каземате в Петровской куртине, в камере № 4, до этого находился в Военно-сухопутном госпитале (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 21) или с 13.06.1826, поскольку в рапорте смотрителя госпиталя Шмидта Шаховской значится «сего числа» выписанным и препровожденным в крепость (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 357). [В указателе Б. С. Пушкина отмечено, что по выздоровлении отправлен из госпиталя в крепость 15.06.1826; место заключения в крепости не указано.]

195. Шимков И. Ф.: с 22.02.1826 Невская куртина, камера № 41 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 327); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 19); там же на конец апреля (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 87-а).

196. Шишков А. А.: с 12.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 10 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 165); высочайшее повеление об освобождении от 13.01.1826 сообщено коменданту А. Я. Сукину военным министром А. И. Татищевым 16.01.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 42) [в указателе Б. С. Пушкина не приведены сведения об освобождении А. А. Шишкова. В биографическом справочнике «Декабристы» (1988) освобождение из крепости ошибочно датировано днем подписания распоряжения Николаем I – 13.01.1826].

197. Шпейер В. А.*: с 3.01.1826 Екатерининская куртина (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 9), вероятно, в одном каземате вместе с П. Ф. Миллером и Е. В. Свечиным (карандашная помета: РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 10 б об.); на 30.01.1826 в той же куртине, камера № 14 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); 15.02.1826 отправлен в Кронштадт (ГАРФ. Там же. Д. 31. Л. 17).

198. Штейнгейль В. И.: с 6.01.1826 Никольская куртина, камера № 7 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 298); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); там же 25.03.1826 (письмо В. И. Штейнгейля плац-майору Петропавловской крепости Е. М. Подушкину: Штейнгейль В. И. Сочинения и письма. Т. 1. Иркутск, 1985. С. 232); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 11).

199. Шторх А. А.*: с 15.12.1825 на гауптвахте (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 17), общее заключение с М. И. Пущиным, А. А. Фоком, А. П. Вадбольским, Н. П. Кожевниковым, а затем и З. Г. Чернышевым; там же на 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 59 об.); там же на 3.01.1826 (ГАРФ. Там же. Л. 80); в тот же день или 4.01.1826 переведен в одиночную камеру (ГАРФ. Там же. Л. 80, 94 об.) [см. пояснения в справке о А. П. Вадбольском]; 8.01.1826 выбыл в Выборгскую крепость (ГАРФ. Там же. Л. 55).

200. Щепин-Ростовский Д. А.: с 14.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 6 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 3); там же 20.12.1825 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 4); там же 29.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 93); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. С. 21).

201. Юшневский А. П.: с 7.01.1826 Никольская куртина, камера № 5 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 73); там же на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 95 об.); там же на 29.03.1826 (помета на листе с дополнительными вопросными пунктами: ВД. Т. 10. М., 1953. С. 66); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 11 об.).

202. Юшневский С. П.*: с 14.02.1826 Кронверкская куртина, камера № 15 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 332); 18.03.1826 Невская куртина, камера № 37 (карандашная помета «37 Нев. к.» на «ответном пункте»: ГАРФ. Там же. Д. 425. Л. 29 [в публикации указателя Б. С. Пушкина, а затем в биографическом справочнике «Декабристы» (1988) Невская куртина ошибочно названа Кронверкской]); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 18); там же на 25.04.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 87-б об.).

203. Яблоновский А. С.: с 27.01.1826 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 9 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 31. Л. 340); там же на 29.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 93); отправлен в Варшаву 30.01.1826 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 72).

204. Якубович А. И.*: с 15.12.1825 Никольская куртина, камера № 3 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 30. Л. 53); там же на 20.12.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 469. Л. 5 об.); Екатерининская куртина, камера № 19 (до перенумерации) на 30.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 94); в той же куртине, камера № 21 (после перенумерации) на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. Л. 7).

205. Якушкин И. Д.: с 14.01.1826 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 1 (ГАРФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 35. Л. 9); там же 29.01.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 28. Л. 93); там же на 8.03.1826 (адресная помета «1» на вопросном пункте: ВД. Т. 3. М.; Л., 1927. С. 90); там же на 9.03.1826 (аналогичная помета на обороте листа с вопросным пунктом: ВД. Т. 3. С. 57); там же на конец марта – начало апреля (РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. С. 21); там же на 24.04.1826 (ГАРФ. Там же. Д. 303. Л. 192, 194-б).

–

Помимо перечисленных выше лиц (205 человек), приводим сведения еще о двух арестантах, находившихся в Петропавловской крепости в связи с расследованием дела о декабристских обществах.

Одного из них, С. А. Путяту, привезли для выяснения его возможной причастности к декабристам уже после окончания следствия и вынесения приговора по этому делу. Другой, П. И. Горленко, был доставлен в период следствия из 2-й армии не в качестве подследственного, а для отбывания наказания.

Горленко П. И.: с 15.06.1826 Зотов бастион под аппарелью (№ не указан) (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 6. Л. 361; РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11499. С. 21) [из двух казематов, находившихся под аппарелью Зотова бастиона, П. И. Горленко, вероятно, был помещен в № 6, поскольку в № 5, скорее всего, продолжал содержаться Н. Н. Оржицкий (см. его персональную справку). В биографическом справочнике «Декабристы» (1988) не сообщается, где именно находился в крепости П. И. Горленко. В указатель Б. С. Пушкина информация о нем вообще не включена]. 8.07.1826 освобожден и переведен в другой армейский полк (Декабристы. Биографический справочник. М., 1988. С. 56).

Путята С. А.: с 14.08.1826 Никольская куртина № 6 (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 3. Л. 31); выбыл 1.12.1826 (Там же. Л. 122) [плац-майор Петропавловской крепости Е. М. Подушкин 11.11.1826 доносил коменданту А. Я. Сукину о высказанном С. А. Путятой желании поступить на службу унтер-офицером в Отдельный Кавказский корпус. 24.11.1826 в крепость поступило распоряжение от дежурного генерала Главного штаба А. И. Потапова об отправке С. А. Путяты в Кавказский корпус «с первым фельдъегерем» (РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 3. Л. 101, 113). В биографическом справочнике «Декабристы» (1988) сообщается, что С. А. Путята был «арестован, допрошен… и затем освобожден», но не уточняется, откуда именно; сведения о переводе в Кавказский корпус также не приводятся. В указателе Б. С. Пушкина фамилия С. А. Путяты вообще отсутствует. В то же время гораздо более конкретная информация о нем вошла в опубликованный в упомянутом биографическом справочнике «Алфавит членам бывших тайных злоумышленных обществ…» А. Д. Боровкова – в частности, там говорится о пребывании в Петропавловской крепости с 14.08.1826. См.: Декабристы. Биографический справочник. М., 1988. С. 305].

Топографический указатель

План Петропавловской крепости начала XIX века. Черным цветом выделены места заключения декабристов (по научной реконструкции М. В. Вершевской)

I. Секретный дом Алексеевского равелина

Тюремное здание (построено в 1797, разобрано в 1893) было рассчитано на одиночное содержание 21 арестанта, но практически использовалось 17 камер. Точное расположение камер не установлено. Приведенная М. А. Бестужевым нумерация камер не вполне достоверна (Бестужев М. А. Мои тюрьмы. Очерки и ответы 1869 г. // Воспоминания Бестужевых. М., 1951. С. 110).

Секретный дом Алексеевского равелина. Фотография конца XIX в.

План Секретного дома Алексеевского равелина. 1803 г.

1. Вишневский Ф. Г.: с 15.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 1; там же 20.12.1825; отправлен в Ревель 8.01.1826.

Якушкин И. Д.: с 14.01.1826 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 1; там же 29.01, 8.03, 9.03.1826; в конце марта – начале апреля 1826; 24.04.1826.

2.

3.

4. Бодиско Б. А.: с 15.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 4; там же 20.12.1825; отправлен в Ревель 8.01.1826.

Волконский С. Г.: с 15.01.1826 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 4; там же 29.01.1826; в конце марта – начале апреля 1826; 24.04.1826.

5. Пущин И. И.: с 17.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 5; там же 20.12.1825; 29.01, 26.02, 29.03.1826, в конце марта – начале апреля 1826 г.

6. Щепин-Ростовский Д. А.: с 14.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 6; там же 20.12.1825; 29.01.1826; в конце марта – начале апреля 1826 г.

7. Трубецкой С. П.: с 15.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 7; там же 20.12.1825; 29.01, 29.03.1826; в конце марта – начале апреля 1826; 12.05.1826.

8. Кюхельбекер М. К.: с 15.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 8; там же 20.12.1825; выбыл в Выборгскую крепость в ночь с 7.01 на 8.01.1826.

Муравьев-Апостол С. И.: с 21.01.1826 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 8; там же 29.01, 8.03, 29.03.1826; в конце марта – начале апреля 1826 г.

9. Бестужев Петр А.: с 15.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 9; там же 20.12.1825; 27.01.1826; с 27.01 переведен в камеру № 27 Невской куртины.

Яблоновский А. С.: с 27.01.1826 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 9; там же 29.01.1826; отправлен в Варшаву 30.01.1826.

10. Сутгоф А. Н.: с 14.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 10; там же 20.12.1825; 29.01, 12.03.1826; в конце марта – начале апреля 1826 г.

11. Арбузов А. П.: с 14.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 11; там же 20.12.1825; там же 29.01, 11.03, 12.03.1826; в конце марта – начале апреля 1826 г.

12. Горский О. В.: с 15.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 12; там же 20.12, 28.12.1825; с 28.12.1825 переведен в камеру № 1 Кронверкской куртины.

Орлов М. Ф.: с 28 по 30.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 12; 30.12.1825 переведен на плац-адъютантскую квартиру у Петровских ворот.

Булгари Я. Н.: с 1.01.1826 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 12; освобожден из крепости и помещен в Военно-сухопутный госпиталь16.01.1826.

Кюхельбекер В. К.: с 25.01.1826 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 12; там же 29.01, 24.04.1826, в конце марта – начале апреля 1826 г.

13. Сомов О. М.: с 15.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 13; там же 20.12.1825; 3.01.1826; с 3.01.1826 переведен в камеру № 5 Никольской куртины.

Пестель П. И.: с 3.01.1826 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 13; там же 29.01.1826; в конце марта – начале апреля 1826 г.

14. Бестужев М. А.: с 18.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 14; там же 20.12.1825; 29.01.1826, там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

15. Бестужев Н. А.: с 16.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 15; там же 20.12.1825; 29.01.1826, там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

16. Одоевский А. И.: с17.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 16; там же 20.12.1825; 29.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

17. Рылеев К. Ф.: с 14.12.1825 Секретный дом Алексеевского равелина, камера № 17; там же 20.12.1825; 29.01.1826, в конце марта – начале апреля 1826, там же 16.05.1826.

18.

19.

20.

21.

Офицерский покой в Секретном доме (в одной из свободных камер)

Оболенский Е. П.: с 15.12.1825; там же 20.12.1825; 29.01, 23.02, 14.03 и 29.03.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826; там же 16.05.1826.

Высочин А. Д.: с 3.03.1826 Секретный дом Алексеевского равелина (№ камеры не указан); в конце марта – начале апреля 1826 в камере № 2 Петровской куртины.

II. Кронверкская куртина

На втором ярусе Кронверкской куртины к началу января 1826 г. было специально устроено 35 арестантских камер: 34 находились справа от Кронверкских ворот, одна (№ 14) – слева. (Подробно о нумерации камер см.: Вершевская М. В. Места заключения декабристов в бастионах и куртинах Петропавловской крепости // Краеведческие записки. Вып. 4. СПб., 1996. С. 102–104).

Нумерация камер в Кронверкской куртине. Реконструкция М. В. Вершевской

1. Горский О. В.: 28.12.1825 переведен в камеру № 1 Кронверкской куртины из Секретного дома Алексеевского равелина; на 30.01.1826 Никольская куртина, камера № 4.

Репин Н. П.: с 22.12.1825 Никольская куртина, камера № 4; на 30.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 1; на 12.03.1826 Кронверкская куртина, камера № 7; Кронверкская куртина, камера № 1 в конце марта – начале апреля 1826 г.

2. Палицын С. М.: с 3.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 2; в той же куртине, камера № 34 на 30.01.1826.

Раевский В. Ф.: с 21.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 2; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

3. Лорер Н. И.: с 3.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 3; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

4. Цебриков Н. Р.: с 3.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 4; на 30.01.1826 в той же куртине, камера № 32.

Толстой В. С.: с 4.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 4; на 30.01.1826 в той же куртине, камера № 5.

Ентальцев А. В.: с 21.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 4; там же 30.01.1826, там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

5. Толстой В. С.: с 4.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 4; на 30.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 5; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

6. Пущин М. И.: 3 или 4.01.1826 переведен с крепостной гауптвахты в одиночную камеру, вероятно, сразу в ту, где находился 30.01.1826 – № 6 Кронверкской куртины; там же 12.03.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826; после 18.04.1826 в Петровской куртине.

7. Репин Н. П.: Кронверкская куртина, камера № 1 на 30.01.1826; Кронверкская куртина, камера № 7 на 12.03.1826; в той же куртине № 1 в конце марта – начале апреля 1826 г.

Киреев И. В.: с 7.02.1826 Головкин бастион, камера № 2; Кронверкская куртина, камера № 7 в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

8. Вольский Ф. В.: с 8.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 8; там же 30.01.1826; Невская куртина, камера № 10 в конце марта – начале апреля 1826 г.

Лунин М. С.: с 16.04.1826 «особый арестантский покой» – Кронверкская куртина, камера № 8; там же в конце апреля 1826 г.

9. Вадбольский А. П.: 3 или 4.01.1826 переведен с крепостной гауптвахты в одиночную камеру, вероятно, сразу в ту, где находился 30.01.1826 – в № 9 Кронверкской куртины; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

10. Фок А. А.: 3 или 4.01.1826 переведен с крепостной гауптвахты в одиночную камеру, вероятно, сразу в ту, где находился 30.01.1826 – № 10 Кронверкской куртины; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

11. Поджио И. В.: с 21.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 11; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

12. Олизар Г. Ф.: с 21.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 12; там же 30.01.1826; освобожден 14.02.1826.

Арсеньев И. А.: с 15.02.1826 Кронверкская куртина, камера № 12; освобожден 22.02.1826.

Басаргин Н. В.: на 30.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 35; Кронверкская куртина, камера № 12 в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

13. Розен А. Е.: с 5.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 13; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

14. Колошин Павел И.: с 2.01.1826 «в арестантском покое»; на 30.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 14; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

15. Юшневский С. П.: с 14.02.1826 Кронверкская куртина, камера № 15; на 18.03.1826 Невская куртина, камера № 37.

Фролов А. Ф.: с 18.02.1826 Кронверкская куртина, камера № 15, там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

16. Бобрищев-Пушкин Н. С.: с 16.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 16; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

17. Бестужев-Рюмин М. П.: с 19.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 17; там же 30.01 и 4.02.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

18. Андреев А. Н.: с 5.01.1826 Кронверкская куртина; в той же куртине, камера № 18 на 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

19. Малютин М. П.: с 5.01.1826 Кронверкская куртина; в той же куртине, камера № 19 на 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

20. Борисов П. И.: с 21.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 20; там же на 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

21. Бодиско М. А.: с 3.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 22; на 30.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 21; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

22. Загорецкий Н. А.: с 19.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 22; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

23.

24. Аврамов И. Б.: с 22.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 24; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

25. Тиханов Н. И.: с 19.02.1826 Кронверкская куртина, камера № 25; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826; там же 25.05.1826; 27.05 отправлен в госпиталь.

Вишневский Ф. Г.: с 5.06.1826 Кронверкская куртина, камера № 25.

26. Лошак Д. М.: с 24.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 26; на 30.01.1826 Невская куртина, камера № 9.

27. Кривцов С. И.: 21.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 27; там же на 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826; там же на 24.04.1826.

28.

29. Плещеев Алексей А.: с 21.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 29; Невская куртина, камера № 11 на 30.01.1826.

Андреевич Г. М.: с 3.02.1826 Кронверкская куртина, камера № 29; освобожден 13.02.1826.

Франк Е. Е.: с 14.02.1826 Кронверкская куртина, камера № 29; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

30. Заикин Н. Ф.: с 22.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 30; 31.01.1826 отправлен в Тульчин.

Веденяпин Аполлон В.: с 4.02.1826 Кронверкская куртина, камера № 30; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

31. Вольф Ф. Б.: с 15.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 31; там же на 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

32. Цебриков Н. Р.: с 3.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 4; Кронверкская куртина, камера № 32 на 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

33. Глебов М. Н.: с 17.12.1825 Меншиков бастион, камера № 3; там же 20.12.1825; на 30.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 33; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

34. Палицын С. М.: с 3.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 2; в той же куртине, камера № 34 на 30.01.1826; Петровская куртина, камера № 5 на конец марта – начало апреля 1826 г.

Панов Н. А.: Зотов бастион, камера № 2 на конец марта – начало апреля 1826; в мае 1826 г. Кронверкская куртина, камера № 34.

35. Басаргин Н. В.: с 15.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 35; там же на 30.01.1826; в конце марта – начале апреля в той же куртине, камера № 12.

Муравьев-Апостол М. И.: Трубецкой бастион, камера № 20 на 30.01.1826; Кронверкская куртина, камера № 35 в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

III. Трубецкой бастион

В Трубецком бастионе к началу января 1826 г. было специально устроено 25 камер: на первом и втором этажах горжевого флигеля, на втором ярусе в правом и левом фланках, а также в одноэтажном здании, примыкавшем к правому фасу. Расположение этих камер показано на плане. (Подробно о нумерации камер см.: Вершевская М. В. Указ. соч. С. 119–123.)

1. Булгари С. Н.: с 9.01.1826 Трубецкой бастион; Трубецкой бастион, камера № 1 на 10.01.1826; там же на 30.01.1826; в том же бастионе, камера № 12 в конце марта – начале апреля 1826 г.

Черноглазов И. М.: с 19.02.1826 Нарышкин бастион, камера № 1; Трубецкой бастион, камера № 1 в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

2. Хотяинцев И. Н.: с 10.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 2; там же 30.01.1826; в конце марта – начале апреля 1826 Нарышкин бастион, камера № 3.

Дивов В. А.: Васильевская куртина, камера № 2 на 30.01.1826; в конце марта – начале апреля Трубецкой бастион, камера № 2.

3. Тизенгаузен В. К.: с 11.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 3; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

Расположение камер в Трубецком бастионе. Реконструкция М. В. Вершевской

4. Кашкин С. Н.: с 11.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 4; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

5. Крюков Н. П.: с 9.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 5; там же 30.01.1826; в тот же день освобожден.

Норов В. С.: с 31.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 5; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

Бодиско Б. А.: с 5.06.1826 Трубецкой бастион, камера № 5.

6. Булгари Н. Я.: с 10.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 6; там же на 30.01.1826; в том же бастионе, камера № 11 в конце марта – начале апреля.

Завалишин Д. И.: с 4.04.1826 Трубецкой бастион, камера № 6; там же в конце апреля 1826 г.

7. Поджио А. В.: с 12.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 7; 30.01.1826 Невская куртина, камера № 12.

8. Бурцов И. Г.: с 11.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 8; 30.01.1826 Невская куртина, камера № 10.

Громницкий П. Ф.: с 9.02.1826 Трубецкой бастион, камера № 8; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

9. Сабуров А. И.: с 13.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 9; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же 24.04.1826.

10. Шишков А. А.: с 12.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 10; высочайшее повеление об освобождении сообщено коменданту крепости 16.01.1826.

Фролов А. Н.: с 17.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 10; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

11. Фохт И. Ф.: с 13.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 11; там же 30.01 и 19.03.1826; 22.03.1826 отправлен в госпиталь.

Булгари Н. Я.: Трубецкой бастион, камера № 6 на 30.01.1826; Трубецкой бастион, камера № 11 в конце марта – начале апреля 1826 г.

12. Фонвизин М. А.: с 12.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 12; там же 30.01.1826; в том же бастионе, камера № 13 на 27.02.1826.

Булгари С. Н.: Трубецкой бастион, камера № 1 на 30.01.1826; в конце марта – начале апреля 1826 Трубецкой бастион, камера № 12.

13. Руге Е. В.: с 25.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 13; там же 30.01.1826; 27.03.1826 отправлен из крепости к дежурному генералу Главного штаба.

Фонвизин М. А.: Трубецкой бастион, камера № 12 на 30.01.1826; Трубецкой бастион, камера № 13 27.02.1826; там же 28.03 и 29.03.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

14. Крюков А. А.: с 9.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 14; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

15. Аврамов П. В.: с 11.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 15; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

16. Бриген А. Ф.: с 18.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 16; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

17. Черкасов А. И.: с 18.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 17; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

18. Ледоховский Н. К.: с 25.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 18; там же 30.01.1826; отправлен в госпиталь 5.02.1826.

19. Пыхачев М. И.: с 18.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 19; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же 24.04.1826.

20. Муравьев-Апостол М. И.: с 17.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 20; там же 30.01.1826; Кронверкская куртина, камера № 35 в конце марта – начале апреля 1826 г.

Иванов И. И.: с 3.03.1826 «особый арестантский покой»; в конце марта – начале апреля Трубецкой бастион, камера № 20; там же в конце апреля 1826 г.

21. Миклашевский А. М.: с 18.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 21; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

22. Семенов С. М.: 4.01.1826 на гауптвахте; Трубецкой бастион, камера № 22 на 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

23. Исленьев А. М.: с 18.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 23; освобожден 24.01.1826.

Романов В. П.: с 28.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 23; там же 30.01.1826; в конце марта – начале апреля 1826 Нарышкин бастион, камера № 5.

Борисов А. И.: с 12.04.1826 Трубецкой бастион, камера № 23; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

24. Житков С. А.: с 26.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 24; там же 30.01.1826; освобожден 20.02.1826.

25. Мошинский П. И.: с 29.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 25; там же 30.01.1826; отправлен в Варшаву 19.03.1826.

Люблинский Ю. К.: с 2.03.1826 «особый арестантский покой»; Трубецкой бастион, камера № 25 в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

IV. Невская куртина

Декабристы и лица, привлеченные к следствию по их делу, содержались в Невской куртине на втором ярусе в 43 камерах, из которых 36 (слева от Невских ворот) были устроены специально для них (нумерация этих камер обозначена на плане куртины). Остальные семь камер располагались в правой части куртины. Также справа от Невских ворот, в ближайшем каземате, была кордегардия (караульное помещение), рядом с ней – два каземата, где прежде содержали арестантов. По-видимому, об арестантах, заключенных в кордегардию и упомянутые арестантские казематы, писали в документах, что они находятся «на карауле у Невских ворот». (Подробно о нумерации камер см.: Вершевская М. В. Указ. соч. С. 110–114.)

Нумерация камер в Невской куртине. Реконструкция М. В. Вершевской

1. Горсткин И. Н.: с 24.01.1826 Невская куртина, камера № 3; Невская куртина, камера № 1 на 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

2. Оболенский К. П.: с 25.01.1826 Невская куртина, камера № 4; 30.01.1826 Невская куртина, камера № 2; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826; освобожден 17.06.1826.

3. Данзас Б. К.: с 12.01.1826 Невская куртина, камера № 3; отправлен из крепости 23.01.1826.

Горсткин И. Н.: с 24.01.1826 Невская куртина, камера № 3; на 30.01.1826 в той же куртине, камера № 1.

Ринкевич А. Е.: с 27.12.1825 Никольская куртина, камера № 8; Невская куртина, камера № 3 на 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

4. Оболенский К. П.: с 25.01.1826 Невская куртина, камера № 4; в той же куртине, камера № 2 на 30.01.1826.

Окулов Н. П.: с 3.01.1826 Екатерининская куртина; Невская куртина, камера № 4 на 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

5. Плещеев Александр А.: с 25.01.1826 в Невской куртине, камера № 12; Невская куртина, камера № 5 на 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.; освобожден 2.06.1826.

6.

7. Непенин А. Г.: с 20.01.1826 Невская куртина № 7; Нарышкин бастион № 2 на 30.01.1826.

8. Фонвизин И. А.: с 20.01.1826 Невская куртина, камера № 8; Нарышкин бастион, камера № 3 на 30.01.1826.

Врангель Ф. Е.: с 31.01.1826 Невская куртина, камера № 8; в конце марта – начале апреля 1826; там же 25.04.1826; освобожден 2.06.1826.

Кюхельбекер М. К.: с 3.06.1826 Невская куртина, камера № 8.

9. Капнист А. В.: с 20.01.1826 Невская куртина, камера № 9; Нарышкин бастион, камера № 4 на 30.01.1826.

Лошак Д. М.: с 24.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 26; Невская куртина, камера № 9 на 30.01.1826; отправлен в Главный штаб 2.02.1826.

Паскевич М. Н.: 2.02.1826 Невская куртина, камера № 9; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

10. Бурцов И. Г.: с 11.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 8; Невская куртина, камера № 10 на 30.01.1826; отправлен из Петропавловской крепости 27.03.1826.

Вольский Ф. В.: Кронверкская куртина, камера № 8 на 30.01.1826; Невская куртина № 10 в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

11. Плещеев Алексей А.: с 21.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 29; на 30.01.1826 Невская куртина, камера № 11; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

12. Плещеев Александр А.: с 25.01.1826 в Невской куртине, камера № 12; Невская куртина, камера № 5 на 30.01.1826.

Поджио А. В.: с 12.01.1826 Трубецкой бастион, камера № 7; Невская куртина, камера № 12 на 30.01.1826; в той же куртине, камера № 40 в конце марта – начале апреля 1826 г.

Веденяпин Алексей В.: с 16.02.1826 Невская куртина, камера № 12; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

13. Зыков Д. П.: с 27.01.1826 Невская куртина, камера № 13; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

14. Беляев А. П.: с 3.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 22; на 30.01.1826 Невская куртина, камера № 14; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

15. Вадковский А. Ф.: с 29.01.1826 Невская куртина, камера № 15; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же 24.04.1826.

16. Фаленберг П. И.: с 31.01.1826 Невская куртина, камера № 16; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

17. Искрицкий Д. А.: с 29.01.1826 Невская куртина, камера № 17; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

18. Тютчев А. И.: с 31.01.1826 Невская куртина, камера № 18; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

19. Анненков И. А.: с 1.02.1826 Невская куртина, камера № 19; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

20. Спиридов М. М.: со 2.02.1826 Невская куртина, камера № 20; там же 6.02.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826; там же 30.04.1826.

21. Назимов М. А.: с 7.02.1826 Невская куртина, камера № 21; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826; там же на 11.06.1826.

22. Нащокин Д. А.: с 1.02.1826 Невская куртина, камера № 22; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

23. Горбачевский И. И.: с 3.02.1826 Невская куртина, камера № 23; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

24. Берстель А. К.: с 1.02.1826 Невская куртина, камера № 24; там же в конце марта – начале апреля 1826; в конце апреля Нарышкин бастион, камера № 4.

25. Враницкий В. И.: с 7.02.1826 Невская куртина, камера № 25; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

26.

27. Бестужев Петр А.: 27.01.1826 из Секретного дома Алексеевского равелина, камера № 9, переведен в камеру № 27 Невской куртины; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

28. Тарновский М. И.: с 9.02.1826 Невская куртина, камера № 28; отправлен в Варшаву 18.03.1826.

Корнилович А. О.: на карауле у Невских ворот на 30.01.1826; Невская куртина, камера № 28 в конце марта – начале апреля 1826 г.

29. Бечаснов В. А.: с 4.02.1826 Невская куртина, камера № 29; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

30. Пестов А. С.: с 7.02.1826 Невская куртина, камера № 30; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

31. Коновницын П. П.: с 10.02.1826 Невская куртина, камера № 31; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

32. Лисовский Н. Ф.: с 9.02.1826 Невская куртина, камера № 32; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

33. Андреевич Я. М.: с 11.02.1826 Невская куртина, камера № 33; там же 19.02.1826; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

34. Заикин Н. Ф.: с 13.02.1826 «особый арестантский покой»; Невская куртина, камера № 34; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

35. Кожевников Н. П.: 3 или 4.01.1826 переведен из крепостной гауптвахты в одиночную камеру, вероятно, сразу в ту, где находился 30.01. – № 12 Никольской куртины; Невская куртина № 35 в конце марта – начале апреля 1826 г.

36. Комар Т. В.: с 13.02.1826 Невская куртина, камера № 36; освобожден 22.02.1826.

Выгодовский П. Ф.: с 2.03.1826 Невская куртина, камера № 36; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

37. Юшневский С. П.: с 14.02.1826 Кронверкская куртина, камера № 15; 18.03.1826 Невская куртина № 37; там же в конце марта – начале апреля; там же на 25.04.1826.

38. Красносельский И. С.: с 15.02. по 22.02.1826 Невская куртина, камера № 38; 22.02.1826 ввиду скорого освобождения один из трех находившихся в крепости братьев Красносельских переведен на гауптвахту, другой на караул к Петровским воротам, третий – к Никольским воротам.

Шахирев А. И.: с 22.02.1826 Невская куртина, камера № 38; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

39. Красносельский М. С.: с 16.02. по 22.02.1826 Невская куртина, камера № 39; 22.02.1826 ввиду скорого освобождения один из трех находившихся в крепости братьев Красносельских переведен на гауптвахту, другой на караул к Петровским воротам, третий – к Никольским воротам.

Мозгалевский Н. О.: с 22.02.1826 Невская куртина, камера № 39; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

40. Поджио А. В.: Невская куртина, камера № 12 на 30.01.1826; Невская куртина, камера № 40 в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

41. Красносельский Я. С.: с 16.02. по 22.02.1826 Невская куртина, камера № 41; 22.02.1826 ввиду скорого освобождения один из трех находившихся в крепости братьев Красносельских переведен на гауптвахту, другой на караул к Петровским воротам, третий – к Никольским воротам.

Шимков И. Ф.: с 22.02.1826 Невская куртина, камера № 41; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

42. Фурман А. Ф.: с 18.02.1826 Невская куртина, камера № 42; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826; там же 26.04.1826; отправлен в Военно-сухопутный госпиталь 28.04.1826.

43. Мазган П. Д.: с 19.02.1826 Невская куртина, камера № 43; там же в конце марта – начале апреля; там же 28.04.1826.

На карауле у Невских ворот

Корнилович А. О.: с 15.12.1825 на карауле у Невских ворот; там же 20.12.1825; там же 30.01.1826; Невская куртина, камера № 28 в конце марта – начале апреля 1826.

Гангеблов А. С.: в ночь с 23 на 24.12.1825 на карауле у Невских ворот вместе с М. Д. Лаппой; 24.12.1825 выбыл на допрос в Зимний дворец.

Лаппа М. Д.: в ночь с 23 на 24.12.1825 на карауле у Невских ворот вместе с А. С. Гангебловым; 24.12.1825 выбыл на допрос в Зимний дворец.

V. Васильевская куртина

В январе 1826 г. на втором ярусе Васильевской куртины, в двух казематах были оборудованы 4 арестантские камеры. В каких именно казематах левой половины куртины находились вновь оборудованные арестантские помещения, определить невозможно. (Подробно о нумерации камер см.: Вершевская М. В. Указ. соч. С. 134–135.)

1. Цебриков А. Р.: с 3.01.1826 Екатерининская куртина; на 30.01.1826 Васильевская куртина, камера № 1; 15.02.1826 увезен в Нарвскую крепость.

Арцыбашев Д. А.: с 16.02.1826 Васильевская куртина, камера № 1; там же в конце марта – начале апреля; там же в конце апреля 1826 г.

2. Дивов В. А.: с 3.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 22; Васильевская куртина, камера № 2 на 30.01.1826; в конце марта – начале апреля Трубецкой бастион, камера № 2.

3. Леванда И. И.: с 14.02.1826 Васильевская куртина, камера № 3; 26.02.1826 выбыл из крепости.

4. Башмаков Ф. М.: с 16.02.1826 Васильевская куртина, камера № 4.

VI. Екатерининская куртина

В Екатерининской куртине к концу января 1826 г. было оборудовано 14 камер: четыре из них находились в каземате рядом с Нарышкиным бастионом; остальные – в расположенных поблизости казематах. Поскольку первоначальная нумерация большинства камер в этой куртине изменилась (предположительно, в феврале месяце), списки заключенных в этой куртине декабристов и других привлеченных к следствию лиц представлены не по номерам камер, а по алфавиту. (Подробно о нумерации камер см.: Вершевская М. В. Указ. соч. С. 124–132.)

Размещение камер в Екатерининской куртине до перенумерации и после нее (данные приведены в скобках). Реконструкция М. В. Вершевской

Камера № 20 (до перенумерации) в Екатерининской куртине. Рисунок В. П. Зубкова. 1826 г.

Барятинский А. П.: с 15.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 21 (до перенумерации), там же на 30.01.1826; в той же куртине, камера № 22 на конец марта – начало апреля (после перенумерации), там же на конец апреля 1826 г. [находился в одной и той же камере, номер которой изменился после перенумерации].

Беляев А. П.: с 3.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 22 (до перенумерации), на 30.01.1826 Невская куртина, камера № 14.

Беляев П. П.: с 3.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 22 (до перенумерации); на 30.01.1826 в том же № 22, на конец марта – начало апреля 1826 г. в той же куртине, камера № 24 (после перенумерации) [находился в одной и той же камере, номер которой изменился после перенумерации].

Бобрищев-Пушкин П. С.: с 16.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 16, там же на 30.01.1826; в той же куртине, камера № 18 (после перенумерации) на конец марта – начало апреля, там же на конец апреля 1826 г.

Бодиско М. А.: с 3.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 22 (до перенумерации); на 30.01.1826 Кронверкская куртина, камера № 21.

Гангеблов А. С.: с 16.02.1826 Екатерининская куртина, камера № 26 (после перенумерации), там же на конец марта – начало апреля; там же в конце апреля 1826 г.; затем до объявления приговора в Головкином бастионе, камера № 5.

Давыдов В. Л.: с 21.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 25 (до перенумерации); там же на 30.01.1826; в той же куртине, камера № 15 (после перенумерации) на конец марта – начало апреля, там же на конец апреля; на 22.06.1826 Никольская куртина, камера № 3.

Дивов В. А.: с 3.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 22 (до перенумерации); на 30.01.1826 Васильевская куртина, камера № 2.

Зубков В. П.: с 12.01.1826 до освобождения 22.01.1826 Екатерининская куртина № 20 (до перенумерации).

Ивашев В. П.: с 26.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 20 (до перенумерации); там же на 30.01.1826; на конец марта – начало апреля Екатерининская куртина, камера № 23 (после перенумерации), там же на конец апреля 1826 г. [находился в одной и той же камере, номер которой изменился после перенумерации].

Лаппа М. Д.: с 16.02.1826 Екатерининская куртина, камера № 14, там же на конец марта – начало апреля; там же в конце апреля 1826 г.

Леман П. М.: с 14.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 16 [переведен в другое место не позднее 16.01.1826, так как на этот день в камере № 16 значился П. С. Бобрищев-Пушкин]; на 30.01.1826 в той же куртине № 15, в той же куртине, камера № 17 (после перенумерации); там же на конец марта – начало апреля, там же на конец апреля 1826 г.

Лихарев В. Н.: с 8.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 13, там же 30.01.1826, там же на конец марта – начало апреля 1826 г.

Миллер П. Ф. с 3.01.1826 Екатерининская куртина [вероятно, в одном каземате с В. А. Шпейером и Е. В. Свечиным]; на 30.01.1826 в той же куртине, камера № 24 (до перенумерации); переведен в Кронштадт 15.02.1826.

Муравьев А. Н.: с 14.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 17 (до перенумерации); там же на 30.01.1826; в той же куртине, камера № 19 (после перенумерации) на 29.03.1826; там же на конец марта – начало апреля, там же на конец апреля 1826 г. [вероятно, находился в одной и той же камере, номер которой изменился после перенумерации].

Мусин-Пушкин Е. С.: с 3.01.1826 Екатерининская куртина, в камере на втором ярусе – вероятно, вместе с А. Р. Цебриковым и Н. П. Окуловым; в той же куртине, камера № 18 на 30.01.1826 (до перенумерации); на конец марта – начало апреля 1826 г. Екатерининская куртина, камера № 20 (после перенумерации) [вероятно, находился в одной и той же камере, номер которой изменился после перенумерации].

Нарышкин М. М.: с 8.01.1826 Екатерининская куртина, камера № 16 (до перенумерации); на 30.01.1826 в той же куртине, камера № 26; в той же куртине, камера № 16 (после перенумерации) на конец марта – начало апреля, там же на 16.05.1826.

Окулов Н. П. с 3.01.1826 Екатерининская куртина, в камере на втором ярусе – вероятно, в № 18 (до перенумерации) вместе с Е. С. Мусиным-Пушкиным и А. Р. Цебриковым; Невская куртина, камера № 4 на 30.01.1826.

Свечин Е. В.: с 3.01.1826 Екатерининская куртина – вероятно, в одном каземате вместе с П. Ф. Миллером и В. А. Шпейером; 8.01.1826 получено высочайшее повеление о его освобождении.

Цебриков А. Р.: с 3.01.1826 Екатерининская куртина, в камере на втором ярусе – вероятно, в № 18 (до перенумерации) вместе с Е. С. Мусиным-Пушкиным и Н. П. Окуловым; на 30.01.1826 Васильевская куртина, камера № 1.

Чернышев З. Г.: с 27.12.1825 на гауптвахте; там же на 3.01.1826; в тот же день или 4.01. переведен в одиночную камеру, вероятно, сразу в ту, где находился 30.01. – Екатерининская куртина № 23 (до перенумерации); в той же куртине, камера № 25 (после перенумерации) на конец марта – начало апреля 1826 г. [содержался в одной и той же камере, номер которой изменился после перенумерации].

Шпейер В. А.: с 3.01.1826 Екатерининская куртина – вероятно, в одном каземате вместе с П. Ф. Миллером и Е. В. Свечиным; на 30.01.1826 в той же куртине, камера № 14; 15.02.1826 отправлен в Кронштадт.

Якубович А. И.: Никольская куртина, камера № 3 на 20.12.1825, Екатерининская куртина, камера № 19 (до перенумерации) на 30.01.1826, в той же куртине, камера № 21 (после перенумерации) на конец марта – начало апреля 1826 г. [находился в одной и той же камере, номер которой изменился после перенумерации].

VII. Никольская куртина

В Никольской куртине декабристы и привлеченные к следствию лица содержались справа от Никольских ворот на втором ярусе в 12 камерах: шесть из них уже имелись к середине декабря 1825 г., и еще столько же было специально оборудовано к началу января 1826 г. Нумерация камер показана на плане, расположение камеры № 12 не установлено. В правой части куртины на первом ярусе была расположена кордегардия. По-видимому, туда перевели одного из братьев Красносельских, о котором известно, что он находился перед освобождением из крепости «на карауле у Никольских ворот». (Подробно о нумерации камер см.: Вершевская М. В. Указ. соч. С. 99–101.)

Нумерация камер в Никольской куртине. Реконструкция М. В. Вершевской

1. Бестужев А. А.: с 15.12.1825 Никольская куртина, камера № 1; там же 20.12.1825; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

2. Батеньков Г. С.: с 29.12.1825 Никольская куртина, камера № 2; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

3. Якубович А. И.: с 15.12.1825 Никольская куртина, камера № 3; там же на 20.12.1825; Екатерининская куртина, камера № 19 на 30.01.1826.

Лукашевич В. Л.: с 3.02.1826 Никольская куртина, камера № 3; там же в конце марта – начале апреля; там же 28.04.1826.

Давыдов В. Л.: Екатерининская куртина, камера № 15 в конце апреля 1826; Никольская куртина, камера № 3 на 22.06.1826.

4. Репин Н. П.: с 22.12.1825 Никольская куртина, камера № 4; Кронверкская куртина, камера № 1 на 30.01.1826.

Горский О. В.: с 28.12.1825 Кронверкская куртина № 1; на 30.01.1826 Никольская куртина, камера № 4; там же на 18.02.1826; 20.02.1826 отправлен в Военно-сухопутный госпиталь.

Перетц Г. А.: с 21.02.1826 Никольская куртина, камера № 4; там же в конце марта – начале апреля; 25.04.1826.

5. Пестель П. И.: с 3.01.1826 Никольская куртина, камера № 5; в тот же день переведен в Секретный дом Алексеевского равелина в камеру № 13.

Сомов О. М.: с 3.01.1826 (переведен из камеры № 13 Секретного дома Алексеевского равелина) Никольская куртина, камера № 5; повеление об освобождении получено комендантом крепости 7.01.1826.

Юшневский А. П.: с 7.01.1826 Никольская куртина, камера № 5; там же 30.01 и 29.03.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

6. Вадковский Ф. Ф.: с 21.12.1825 Зотов бастион, камера № 6; Никольская куртина, камера № 6 на 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

Путята С. А.: с 14.08.1826 Никольская куртина, камера № 6, выбыл 1.12.1826.

7. Штейнгейль В. И.: с 6.01.1826 Никольская куртина, камера № 7; там же 30.01 и 25.03.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

8. Поливанов И. Ю.: с 2.01.1826 Головкин бастион, камера № 2; Никольская куртина, камера № 8 на 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

Ринкевич А. Е.: с 27.12.1825 Никольская куртина, камера № 8; Невская куртина, камера № 3 на 30.01.1826.

9. Титов П. П.: с 6.01.1826 Никольская куртина, камера № 9; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

Каховский П. Г.: в конце марта 1826 в Головкином бастионе, камера № 5; на 15.05.1826 Никольская куртина, камера № 9.

10. Повало-Швейковский И. С.: с 7.01.1826 Никольская куртина, камера № 10; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

11. Мусин-Пушкин В. А.: с 6.01.1826 Никольская куртина, камера № 11; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

12. Кожевников Н. П.: 3.01. или 4.01.1826 переведен с крепостной гауптвахты в одиночную камеру, вероятно, сразу в ту, где находился 30.01 – № 12 Никольской куртины; в конце марта – начале апреля 1826 Невская куртина, камера № 35.

На карауле у Никольских ворот

Красносельский (один из братьев): И. С., или М. С., или Я. С.: 22.02.1826 ввиду скорого освобождения один из братьев Красносельских был переведен из Невской куртины на караул к Никольским воротам (другой на гауптвахту, третий – к Петровским воротам); в тот же день комендант крепости получил уведомление об их освобождении.

VIII. Нарышкин бастион

В левом фланке Нарышкина бастиона на обоих ярусах двух казематов в январе 1826 г. было устроено десять камер. Расположение их показано на схеме. (Подробно о нумерации камер см.: Вершевская М. В. Указ. соч. С. 117–119.)

Расположение камер в Нарышкином бастионе. Реконструкция М. В. Вершевской

1. Черноглазов И. М.: с 19.02.1826 Нарышкин бастион, камера № 1; в конце марта – начале апреля 1826 Трубецкой бастион, камера № 1.

Муравьев Н. М.: Головкин бастион, камера № 4 в конце апреля 1826; Нарышкин бастион, камера № 1 на 3.05 и в июне 1826 г.

2. Непенин А. Г.: с 20.01.1826 Невская куртина, камера № 7; Нарышкин бастион, камера № 2 на 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

3. Фонвизин И. А.: с 20.01.1826 Невская куртина, камера № 8; Нарышкин бастион, камера № 3 на 30.01.1826; предписание об освобождении сообщено коменданту 21.03.1826.

Хотяинцев И. Н.: Трубецкой бастион, камера № 2 на 30.01.1826; Нарышкин бастион, камера № 3 в конце марта – начале апреля 1826 г.

4. Капнист А. В.: с 20.01.1826 Невская куртина, камера № 9; Нарышкин бастион, камера № 4 на 30.01.1826; там же в начале апреля; освобожден 15.04.1826.

Берстель А. К.: с 1.02.1826 Невская куртина, камера № 24; Нарышкин бастион, камера № 4 на конец апреля 1826 г.

5. Романов В. П.: Трубецкой бастион, камера № 23 на 30.01.1826; Нарышкин бастион, камера № 5 на конец марта – начало апреля; там же на конец апреля 1826 г.

6.

7.

8.

9.

10.

IX. Зотов бастион

Шесть небольших казематов в фасах и под аппарелью Зотова бастиона с начала XIX в. использовались для одиночного содержания арестантов. Нумерация этих мест заключения показана на плане бастиона. (Подробно о нумерации камер см.: Вершевская М. В. Указ. соч. С. 95–97.)

Нумерация камер в Зотовом бастионе. Реконструкция М. В. Вершевской

Камера № 2 в Зотовом бастионе. Рисунок А. М. Муравьева. 2-я четв. XIX в.

1. Панов Н. А.: с 15.12.1825 Зотов бастион, камера № 1; 20.12.1825 в том же бастионе, камера № 2.

Муравьев А. З.: с 8.01.1826 Зотов бастион, камера № 1; на 13.01.1826 в том же бастионе, камера № 5; на 30.01.1826 вновь в камере № 1 Зотова бастиона; там же на конец марта – начало апреля 1826 г.

2. Панов Н. А.: с 15.12.1825 Зотов бастион, камера № 1; на 20.12.1825 в том же бастионе, камера № 2; там же 30.01.1826, там же на конец марта – начало апреля; в мае 1826 г. Кронверкская куртина, камера № 34.

Муравьев А. М.: с 30.04.1826 Зотов бастион, камера № 2; там же на 12.05.1826.

3. Крюков Н. А.: с 6.01.1826 Зотов бастион, камера № 3; там же на 30.01.1826, там же на конец марта – начало апреля 1826 г.

4. Горожанский А. С.: с 29.12.1825 Зотов бастион, камера № 4; там же на 30.01.1826, там же на конец марта – начало апреля 1826 г.

5. Оржицкий Н. Н.: с 23.12.1825 камера под аппарелью Зотова бастиона; 30.01.1826 в том же бастионе, камера № 5; там же на конец марта – начало апреля 1826 г.

Муравьев А. З.: с 8.01.1826 Зотов бастион, камера № 1; 13.01.1826 в том же бастионе, камера № 5; 30.01.1826 вновь в камере № 1 того же бастиона.

6. Вадковский Ф. Ф.: с 21.12.1825 Зотов бастион, камера № 6; Никольская куртина, камера № 6 на 30.01.1826.

Горленко П. И.: с 15.06.1826 Зотов бастион, камера под аппарелью (№ не указан, вероятнее всего, находился в камере № 6).

Х. Меншиков бастион

Три небольших каземата в Меншиковом бастионе с начала XIX в. использовались для содержания арестантов. Нумерация этих мест одиночного заключения показана на плане бастиона. (Подробно о нумерации камер см.: Вершевская М. В. Указ. соч. С. 98–99.)

Нумерация камер в Меншиковом бастионе. Реконструкция М. В. Вершевской

1.

2. Кожевников А. Л.: с 15.12.1825 Меншиков бастион, камера № 2; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

3. Глебов М. Н.: с 17.12.1825 Меншиков бастион, камера № 3; там же 20.12.1825; Кронверкская куртина, камера № 33 на 30.01.1826.

ХI. Головкин бастион

Пять небольших казематов в фасах и под аппарелью Головкина бастиона с начала XIX в. использовались для одиночного содержания арестантов. Нумерация этих мест заключения показана на плане бастиона. (Подробно о нумерации камер см.: Вершевская М. В. Указ. соч. С. 97–98.)

Нумерация камер в Головкином бастионе. Реконструкция М. В. Вершевской

1. Миллер К. П.: с 5.01.1826 Головкин бастион, камера № 1; приказ об освобождении получен комендантом А. Я. Сукиным 10.01.1826 «в 12 часу пополудни».

Муханов П. А.: с 11.01.1826 Головкин бастион, камера № 1; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

2. Поливанов И. Ю.: с 2.01.1826 Головкин бастион, камера № 2; Никольская куртина, камера № 8 на 30.01.1826.

Киреев И. В.: с 7.02.1826 Головкин бастион, камера № 2; Кронверкская куртина, камера № 7 в конце марта – начале апреля 1826.

3.

4. Муравьев Н. М.: с 26.12.1825 Головкин бастион, камера № 4; там же 30.12.1825; там же 3, 8 и 26.02, 28 и 29.03.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.; там же в конце апреля; Нарышкин бастион, камера № 1 на 3.05.1826.

Тепляков В. Г.: на 19.06.1826 Головкин бастион, камера № 4; с 22.07.1826 в госпитале.

5. Каховский П. Г.: с 16.12.1825 Головкин бастион, камера № 5; там же на 18, 20 и 21.12.1825; там же 30.01.1826; там же на конец марта – начало апреля; на 15.05.1826 Никольская куртина, камера № 9.

Гангеблов А. С.: Екатерининская куртина, камера № 26 в конце апреля 1826 г.; затем до середины лета 1826 г. Головкин бастион, камера № 5.

XII. Петровская куртина

В конце 1825 – начале 1826 гг. слева от Петровских ворот на втором ярусе было оборудовано семь камер. Они занимали три каземата. Рядом находилась офицерская квартира, куда был помещен М. Ф. Орлов. Справа от ворот располагалась кордегардия и две старые арестантские камеры (№ 1 на верхнем ярусе, № 2 на нижнем). По-видимому, о тех, кто содержался в караульном помещении (кордегардии), сообщали в документах, что они находятся «на карауле у Петровских ворот». (Подробно о нумерации камер см.: Вершевская М. В. Указ. соч. С. 106–109.)

1. Глинка Ф. Н. (?): в конце апреля 1826 г. Петровская куртина, камера № 4; в мае 1826 г. в той же Петровской куртине, камера № 1; освобожден 17.06.1826.

2. Высочин А. Д.: с 3.03.1826 Секретный дом Алексеевского равелина; Петровская куртина, камера № 2 в конце марта – начале апреля, там же в конце апреля 1826 г.

3. Жебровский Ф. А.: с 14.04.1826, место заключения не указано, но, вероятно, сразу помещен туда, где находился в конце апреля – Петровская куртина, камера № 3; освобожден 17.06.1826.

4. Глинка Ф. Н.: с 11.03.1826 особый арестантский покой (без указания, где именно в крепости); Петровская куртина, камера № 4 в конце марта – начале апреля, там же в конце апреля; в мае в той же куртине № 1.

Шаховской Ф. П.: с 13 или 14.06.1826 Петровская куртина, камера № 4

5. Палицын С. М.: Кронверкская куртина, камера № 34 на 30.01.1826; Петровская куртина, камера № 5 в конце марта – начале апреля 1826 г.

6. Семичев Н. Н.: с 17.03.1826 Петровская куртина, камера № 6; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

7.

Пущин М. И.: Кронверкская куртина, камера № 6 в конце марта – начале апреля 1826 г.; с 19.04.1826 в Петровской куртине (номер камеры не известен), в соседстве с М. Ф. Орловым и Н. Н. Семичевым.

Квартира плац-адъютанта у Петровских ворот

Орлов М. Ф.: с 30.12.1825 плац-адъютантская квартира у Петровских ворот (переведен сюда из Секретного дома Алексеевского равелина); там же на 30.01.1826, там же в конце марта – начале апреля; освобожден 16.06.1826.

Старые арестантские казематы

1. Глинка Ф. Н. (?): в конце апреля 1826 г. Петровская куртина, камера № 4; в мае 1826 г. в той же куртине № 1; освобожден 17.06.1826.

2. Торсон К. П.: с 30.04.1826 каземат № 2 в Петровской куртине, у Петровских ворот; там же в конце апреля – мае 1826 г.

На карауле у Петровских ворот

Чижов Н. А.: с 17.12.1825 на карауле у Петровских ворот; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

Голицын В. М.: с 24.12.1825 на карауле у Петровских ворот, там же на 30.01.1826, там же «отдельно от прочих в особом покое» в конце марта – начале апреля 1826 г.

Красносельский (один из братьев): И. С., или М. С., или Я. С.: 22.02.1826 ввиду скорого освобождения один из братьев Красносельских был переведен из Невской куртины на караул к Петровским воротам (другой на гауптвахту, третий – к Никольским воротам); в тот же день комендант крепости получил уведомление об их освобождении.

XIII. Гауптвахта

Одноэтажное здание Гауптвахты, построенное в 1748–1749 гг., было надстроено вторым этажом в 1906–1907 гг.

Главный фасад Гауптвахты. 1801 г.

План помещений Гауптвахты. 1801 г.

Вадбольский А. П.: с 17.12.1825 на гауптвахте общее заключение с М. И. Пущиным, А. А. Шторхом, Н. П. Кожевниковым, А. А. Фоком, З. Г. Чернышевым; там же 20.12.1825; там же 3.01.1826; в тот же день или 4.01.1826 переведен в одиночную камеру, вероятно, сразу в № 9 Кронверкской куртины.

Исленьев Н. М.: с 19.01.1826 на гауптвахте; освобожден 24.01.1826.

Кожевников Н. П.: с 17.12.1825 на гауптвахте общее заключение с М. И. Пущиным, А. А. Шторхом, А. П. Вадбольским, А. А. Фоком, З. Г. Чернышевым; там же 20.12.1825; там же 3.01.1826; в тот же день или 4.01.1826 переведен в одиночную камеру, вероятно, сразу в № 12 Никольской куртины.

Красносельский (один из братьев): И. С., или М. С., или Я. С.: 22.02.1826 ввиду скорого освобождения один из братьев Красносельских был переведен из Невской куртины на гауптвахту (другой на караул к Петровским воротам, третий – к Никольским воротам); в тот же день комендант крепости получил уведомление об их освобождении.

Пущин М. И.: с 15.12.1825 на гауптвахте общее заключение с А. А. Шторхом, А. П. Вадбольским, Н. П. Кожевниковым, А. А. Фоком, З. Г. Чернышевым; там же 20.12.1825; там же 3.01.1826; в тот же день или 4.01.1826 переведен в одиночную камеру, вероятно, сразу в № 6 Кронверкской куртины.

Семенов С. М.: с 2.01.1826 на гауптвахте; там же 4.01.1826 «отдельно от прочих» в «особом офицерском арестантском покое»; Трубецкой бастион, камера № 22 на 30.01.1826.

Фок А. А.: с 17.12.1825 на гауптвахте общее заключение с М. И. Пущиным, А. А. Шторхом, А. П. Вадбольским, Н. П. Кожевниковым, З. Г. Чернышевым; там же 20.12.1825; там же 3.01.1826; в тот же день или 4.01.1826 переведен в одиночную камеру, вероятно, сразу в № 10 Кронверкской куртины.

Чернышев З. Г.: с 27.12.1825 на гауптвахте общее заключение с М. И. Пущиным, А. А. Шторхом, А. П. Вадбольским, Н. П. Кожевниковым, А. А. Фоком; там же 3.01.1826; в тот же день или 4.01.1826 переведен в одиночную камеру, вероятно, сразу в № 23 Екатерининской куртины.

Шторх А. А.: с 15.12.1825 на гауптвахте общее заключение с М. И. Пущиным, А. А. Шторхом, А. П. Вадбольским, Н. П. Кожевниковым, З. Г. Чернышевым; там же 20.12.1825; там же 3.01.1826; в тот же день или 4.01.1826 переведен с гауптвахты в одиночную камеру (место ее расположения неизвестно).

XIV. Комендантский дом

На первом этаже в доме коменданта во второй половине декабря 1825 г. были устроены три камеры для одиночного содержания декабристов; точное расположение этих помещений неизвестно. Об истории здания см. статью Н. Б. Алексеевой в настоящем сборнике.

1. Митьков М. Ф.: с 2.01.1826 в Комендантском доме арестантский покой № 1; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

2. Васильчиков Н. А.: с 29.12.1825 в Комендантском доме арестантский покой № 2; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

3. Булатов А. М.: с 15.12.1825 по 10.01.1826 в Комендантском доме арестантский покой № 3 (?), затем отправлен в Военно-сухопутный госпиталь.

XV. Обер-офицерский дом

Каменное одноэтажное здание с мезонином построено в 1751 г., надстроено вторым этажом в 1843–1844 гг. До начала XIX в. здесь размещалась канцелярия коменданта, затем квартиры обер-офицеров.

Обер-офицерский дом. 1797 г.

1. Свистунов П. Н.: с 23.12.1825 в Офицерском доме арестантский покой № 1; там же 24.12.1825; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

2. Краснокутский С. Г.: с 27.12.1825 «на офицерской квартире»; 30.01.1826 в Офицерском доме арестантский покой № 2; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

3. Кологривов А. Л.: с 26.12.1825 в Офицерском доме арестантский покой № 3; там же 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.

XVI. Иоанновский равелин

В конце декабря 1825 г. для одиночного содержания арестантов в правой части Иоанновского равелина была оборудована одна камера. Вероятнее всего, она находилась в ближайшем к воротам каземате.

1. Свиньин П. П.: с 26.12.1825; Иоанновский равелин, камера № 1 на 30.01.1826; там же в конце марта – начале апреля 1826 г.; высочайшее повеление об освобождении 13.06.1826.