Ю.К. Погребная

Кандидат юридических наук

Проблемы правосознания в современной России приобрели особую актуальность. Это обусловлено тем, что предшествующее социалистическое правосознание как официальное было упразднено, а то, что представлено взамен, оказалось трудно воспринимаемым и в конечном счете отвергаемым общественным сознанием. Вместо ожидаемой гармонии воцарился хаос и смятение умов, продолжающиеся до сих пор.

Теория правосознания представляет собой один из основных разделов общей теории государства и права, поскольку правосознание тесно связано с правом и государством и определяет специфику правопонимания.

Государство и право как идеальные образы порождены человеческим сознанием и, будучи объективированными в правовых текстах и институтах государства, осознаются и оцениваются человеком. В связи с этим, как представляется, необходимо подчеркнуть, что в контексте современной теории познания научное правовое мышление характеризуется единством субъекта и объекта познания: «.то, что изучают гуманитарные дисциплины, не может целиком стать объектом, оно присутствует и в субъекте, благодаря чему, собственно, и возможно осмысление социальной жизни».

Объектом правосознания является не объективная реальность, как, например в естественных науках – природа, а идеи и представления о государстве, праве, правосудии и т. д. Мир правосознания – прежде всего мир субъективного, должного или желаемого.

В содержании правосознания можно выделять не только структуру, виды, но и уровни:

первый – идеально-образный и образно-эмоциональный;

второй – сущностный (определяет содержание первого уровня и составляет его основу, имеются в виду политические интересы и ценности).

Отсюда следует, что объект и само правосознание определяются субъективным политико-правовым опытом. Следует отметить, что этот опыт может быть как благоприобретенным, так и заимствованным.

Последнее особенно характерно для нынешнего состояния правосознания в России. В совокупности же оба этих уровня представляют собой разновидность так называемых идеальных объектов как особого вида реальности.

Таким образом, правосознание – это теоретическое и эмоционально-ценностное восприятие и осознание господствующих в обществе идей о существующем или желаемом государстве, праве и правосудии, выраженное в совокупности знаний, чувств, переживаний, определяемых политическими интересами и ценностями.

В структуре правосознания традиционно выделяют правовую идеологию и правовую психологию.

Теоретическое осознание и оценка права, конструирование типов правопонимания осуществляются в рамках правовой идеологии. Вообще под идеологией понимается система взглядов и идей, в которых осознаются и оцениваются отношения людей к действительности и друг к другу, социальные проблемы и конфликты, а также содержатся цели (программы) социальной деятельности, направленной на закрепление или изменение (развитие) данных общественных отношений.

Содержание и сущностные характеристики политической идеологии, в том числе и правовой, прямо или косвенно социально обусловлены. Известные концепции «деидеологизации» были опровергнуты самой практикой. Отталкиваясь от общего понятия идеологии, обратимся к тем признакам, которые свойственны именно правовой идеологии.

Правовая идеология – это социально и мировоззренчески обусловленная система теоретических взглядов на государство и право.

Правовая идеология становится частью политической идеологии, чем прямо или косвенно правовой идеологии придается официальный, нормативный характер. Господство одной политико-правовой идеологии может прямо закрепляться в действующей Конституции того или иного государства, как это было, например, в Советском Союзе, когда идеология правящей партии КПСС фактически возводилась в ранг закона. Ничего подобного мы не обнаружим в современной Конституции РФ. В Российской Федерации признается идеологическое многообразие.

Может создаться впечатление о том, что наше государство полностью деидеологизировано. Однако анализ положений Конституции РФ позволяет сделать вывод о том, что ее идеологической основой являются либеральные ценности западного происхождения. Надо отметить то, что правовая идеология, в отличие, например, от естественнонаучного знания, не является полностью достоверным знанием, поскольку ее содержание зависит от мировоззренческих установок. В этом смысле она представляет практическую философию права, а не строго научное знание о правовой действительности.

В современных исследованиях по проблемам правосознания и правовой культуры учеными даются различные классификации типов и видов правовых идеологий по особенностям их идейно-теоретического содержания. В частности, А.В. Поляков различает следующие виды и типы правовых идеологий: теоцентристская, либеральная, фашистская, волюнтаристская, коммунистическая и т. д.

Следует сказать, что указанные, а также другие типы и виды правовых идеологий могут быть как официальными (господствующими), так и неофициальными. В последнем случае их носителями могут быть отдельные социальные слои, группы, как организованные в легальные партии, так и находящиеся вне рамок закона. Таким образом, еще одним отличительным признаком правовой идеологии является многообразие и фрагментарность при господстве одной из них, которая в наибольшей степени пригодна для поддержания функционирования соответствующего государственно-правового режима.

Значительный теоретический и практический интерес имеет классификация видов правовой идеологии на основе различения типов право-понимания: естественно-правовой, позитивистский, нормативистский и т. д.

Практическая реализация идей определенного типа правопонимания (неофициального) может быть вообще невозможна в практике деятельности, например, суда. Причина кроется в том, что «профессиональный долг судьи заключается в том, чтобы приводить в действие «волю действия», заложенную в законе, жертвовать собственным правовым чувством во имя высшего авторитета закона».

Конфликт между правосознанием судьи и действующим правом особенно характерен для тех правовых систем, в которых господствующим, официальным типом правопонимания является понимание его в духе юридического позитивизма, когда право и закон отождествляются. Степень напряжения такого противоречия зависит от различных обстоятельств: как объективного, так и субъективного происхождения. В условиях антидемократического государственно-правового режима, например, такого рода конфликты неизбежны и характеризуются особенной глубиной и трагичностью. Кризис, охвативший все мировое сообщество, не исключая и Россию, вновь с особой силой актуализировал указанную проблему.

Прецедентное право, безусловно, дает больше возможностей и свободы для принятия судьей более справедливых решений, так как оно ближе подходит к реальным фактам и явлениям жизни и меньше зависит от официальных или господствующих идеологических и политических установок.

В наших реалиях существенное значение для формирования правосознания может оказать широкое публикование судебных решений независимо от уровня судебных органов, их принимающих. Следует сказать, что определенные шаги в этом направлении уже предприняты. Так, действует Федеральный закон «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в РФ».

Безусловно, сущность и содержание правосознания не могут быть сведены исключительно к правовой идеологии. В массовом общественном сознании на долю правовой идеологии приходится не так уж и много места. Большинству населения остаются неведомы теоретические представления о государстве и праве.

На рационалистических основаниях строится официальное, государственное правосознание. Преувеличение значимости правовой идеологии и, наоборот, пренебрежительное отношение властвующей элиты к правовой психологии могут привести и приводят к отрицательным последствиям для нормального функционирования государства, политической и правовой системы общества. Попытки поставить во главу угла правовую идеологию не так уж и редки для современной России.

Люди, стоявшие и стоящие у руля нашего государства, попросту зачастую игнорируют те настроения, чувства и эмоции, которые проявляются в общественном правосознании по поводу осуществляемой в настоящее время правовой политики Российского государства. Примеров этому, когда правовая идеология и правовая психология вступали в резкое противоречие, привести можно множество: приватизация, монетизация, жилищное законодательство и т. д. и т. п. Проведение в жизнь указанных мероприятий осуществлялось при полном непринятии во внимание общественного правосознания, без учета особенностей политико-правовой психологии российского народа. Здесь победу над собственными гражданами одержала так называемая политическая воля. Весьма показательными в этом смысле являются бурные дебаты по вопросу законодательного решения вопроса об отмене в нашей стране смертной казни. Позиция сторонников отмены этой меры наказания насквозь пронизана не правовыми идеями, а являет собой пример демонстрации личных, политических, идеологических и карьерных интересов.

Правовая идеология весьма подвержена изменениям и поэтому нестабильна и подвижна. Ее содержание очень зависимо от политических и идеологических симпатий и антипатий правящей элиты. Между политикоправовой идеологией и общественной психологией образовалась зияющая пропасть, что является результатом бездумной и искусственной пересадки отживших свой век ценностей западного либерализма на российскую почву. Нельзя не заметить расхождений между конституционными характеристиками Российского государства как «правового» и «социального» и его зачастую реальной ролью «ночного сторожа» в экономических и социальных отношениях.

Несомненно, важным элементом для характеристики содержательной стороны правосознания является такая его составная часть, как правовая психология.

Правовая психология охватывает совокупность правовых чувств, ценностных отношений, настроений, желаний и переживаний, характерных для личности (конкретного человека), всего общества в целом или конкретной социальной группы (групп). Она является наиболее непосредственным отражением жизненных отношений членов общества, составляющих нации, народности, различные группы и слои населения, к праву, государству, законодательству через определенные психологические реакции.

Как отмечается в литературе, во внутренней структуре правовой психологии следует выделить внутреннюю и внешнюю юридическую мотивацию. Внутренняя правовая мотивация предстает в виде нераздельно присущих индивиду юридических интересов, целей, потребностей, мотивов, желаний, стремлений и т. п., а внешняя включает требования и предписания, исходящие от правовой сферы, окружающей индивида.

Особенностью юридической психологии является наличие в ней интуитивных правовых догадок, прозрений. Данные феномены лежат в бессознательной сфере человеческой психики, на подсознательном уровне правового сознания.

Именно правовая интуиция являются определяющими в формировании у законодателя адекватного представления о юридических запросах различных социальных групп. Правовая интуиция как один из элементов юридической психологии скорее чувствует, чем размышляет, быстрее схватывает суть проблемы, чем догматическое мышление, скорее улавливает, чем осознает сущность юридических феноменов.

Созиданию правотворчества активно способствует юридическая фантазия. Каждый законодатель обладает определенной мерой юридического воображения, ибо оно есть непременный элемент правосознания. Без соответствующего участия воображения в истории права не был создан ни один правовой документ, ни один юридический акт.

Это связано с тем, что созидание законов, правовых рамок поведения субъектов права есть, прежде всего, творческий процесс: в сознании законодателя формируются идеальные образы должного. Данные нормы не существуют в реальности, их необходимо творчески созидать. Именно для этого требуются неисчерпаемые психологические ресурсы правового воображения, которые в форме юридической мечты формируют нужный законодателю образ правового акта.

Некоторые авторы считают, что выделение чувств и переживаний по поводу права и правовых явлений в особый вид правовых чувств неверно. Такую позицию занимает А.В. Мицкевич, который аргументирует свою точку зрения тем, что данные чувства являются аналогом с морально-психологической оценкой правовой действительности.

Однако многие авторы придерживаются иного мнения, полагая, что правовые чувства представляют собой самостоятельное явление. С.С. Алексеев, например, указывает: «Правовые чувства (эмоции) – это переживания, которые испытывают люди в связи с изданием (или неизданием) юридических норм, их реализацией (или отсутствием реализации). Радость или огорчение после принятия нового закона, чувство удовлетворения или недовольства практикой применения юридических норм, нетерпимое или равнодушное отношение к праву – все это относится к правовым эмоциям. Во многих случаях переживания здесь имеют в той или иной степени моральный характер. Но им свойственно и чисто правовое содержание, которое может быть обозначено как чувство права и законности, т. е. такой социально-психологический настрой, при котором люди непосредственно одобрительно реагируют на факты укрепления права и законности и отрицательно – на любой, даже малейший факт произвола и беззакония».

В современной юридической науке принято считать, что правовая психология – это несистематизированное и нерационализированное восприятие правовой действительности в виде чувств, эмоций и переживаний, характерных для общества в целом или конкретной социальной группы. Правовая психология – это живой источник правовых идей и представлений, безусловно, без их правильного понимания любая правовая политика обречена на провал.

Осмысление проблем психологических аспектов правового воздействия на личность до настоящего времени не нашло должного отражения в современной науке, хотя еще в работах российских юристов подчеркивалась необходимость разработки данного направления.

В связи с этим большое значение имеет всестороннее изучение субъективных факторов, влияющих на личность при формировании ее отношения к праву, в частности исследование социально-психологических аспектов становления правомерного поведения, обусловленности выбора личностью определенного типа поведения, процесса закрепления в сознании людей отношения к праву, побуждающего их действовать в полном соответствии с законом.

Многие правовые ценности, имея основу и происхождение в моральных нормах, усваиваются полностью в процессе разнообразной социальной практики через иные, неправовые, формы и каналы формирования правосознания, специальный инструментарий по донесению до разума и чувств каждого молодого человека правовых ценностей, превращение их в личные убеждения и внутренний ориентир поведения.

Материалы обширных социологических исследований выявили изменение шкалы ценностей в правосознании современных россиян, снижение статуса таких ценностей, как духовность, культура, творчество, трудолюбие и ряда других. В иерархии многочисленных жизненных ценностей на вершины поднялись здоровье, семья, материальная обеспеченность, личная жизнь. Таким образом, ведущее место стали занимать факторы мезо– и микромира. В связи с этим надо отметить, что переориентация сознания с коллективистского на индивидуалистическое – процесс неоднозначный.

Именно в правовой психологии происходит подлинная легитимация существующей власти и правопорядка. Это, казалось бы, аксиоматическое положение почему-то не всегда учитывается в современной России.

В исследовании современных проблем юридической науки ученые все чаще обращают внимание на важное значение иррациональных аспектов в познании государственно-правовых явлений.

Правовая общественная психология – это тот реальный опыт, который и должна обобщать юридическая наука, решая проблемы становления нового правосознания российского общества в условиях глобализации. Факты свидетельствуют о том, что в общественном сознании все более крепнут идеи о сильной власти, сильном государстве, с которыми люди связывают свои надежды на социальную защищенность и социальную справедливость. Конечно же, идея сильного государства не есть отрицание демократических ценностей. Сильное государство и демократическое государство – это две стороны одной медали.

Правосознание как элемент правовой и профессиональной культуры, юридической культуры, а также сама она реализуется (объективируется) в механизме поведения и фактическом поведении (деятельности).

Безусловно, на формирование правосознания большое влияние оказывает такой иррациональный элемент, как правовой менталитет.

Правовой менталитет – это постоянно действующее активное начало в правовой деятельности человека. Это своеобразный фермент, не только стимулирующий эту деятельность, но и нередко определяющий поведение человека и его отношение к окружающему правовому пространству. При этом менталитет, и правовой менталитет в частности, обычно «молчалив» и проявляется скорее в повседневной, будничной деятельности людей, а не в их речи или каких-либо иных представлениях.

Принцип верховенства закона не может быть в полной мере воспринят российским правовым сознанием уже в силу того, что последнее отрицает признание самоценности закона как такового. Российскому правовому сознанию как раз имманентно присуща идея примата государства над законом, мысль о том, что законы должны исполняться подданными, а не властителями. Данная идея, бесспорно, имеет своим истоком российское сознание с присущей ему мировоззренческой традицией рассматривать государство в качестве одной из ключевых ценностей.

Государственно-правовые идеи, которые изначально не имманентны российскому правовому сознанию, неизбежно претерпевают в нем свою трансформацию. Перенесение на российскую почву государственно-правовых идей и идеалов в том виде, в каком они существуют в западноевропейском правовом сознании, без учета самобытности российского правового сознания, может быть лишь номинальным. Ни их законодательное закрепление, ни попытки воплотить их в политико-правовую практику не могут оказаться успешными. На сегодняшний день реализация конституционно закрепленного идеала правового, демократического и социального государства для Российской Федерации возможна только в том случае, если как содержание самого этого идеала, так и средства и способы его достижения будут адаптированы с учетом специфики российского правового менталитета.

Следует сказать, что, несомненно, вполне можно выделять российский тип правосознания.

Менталитет в целом, как продукт, результат действия ментальности, подобен идеальному, духовной культуре, освобожденным от своих материальных носителей (книги, произведения искусства и т. п.). Ментальность, как сплав чувств и умонастроений, бессознательных влечений и не вполне осознаваемых предпочтений, отличается изменчивостью, текучестью, подвижностью. Ментальность и менталитет нельзя определять лишь как типичный и тем более типовой способ мышления, определяемый той или иной эпохой. Они не сводятся лишь к способу мышления индивида, социальных групп или социума (ментальность) или к результатам воздействия культурной среды (менталитет).

Таким образом, правовой менталитет представляет собой устойчивую совокупность правовых предпочтений, которые складываются на уровне коллективного сознания вокруг традиционно признанных социокультурных норм и правовых норм, влияющих на формирование массовых установок. Правовая же ментальность в наибольшей степени подвергается влиянию со стороны правовой идеологии, усваивает новые правовые идеи, взгляды и принципы.

Правовой менталитет связывается с правовой ментальностью через реальных, живых индивидов благодаря деятельности их психики и сознания, их познанию и творчеству, через которые идеи, взгляды, положения и теории, генерируемые мозгом отдельных индивидов, входят через групповые и коллективные правовые ментальности в менталитеты народов, наций, социумов, в правовую жизнь общества и культуру.

Таким образом, менталитет не идентичен понятию «идеология», которая пронизывает духовную структуру общества и принимает активное участие в формировании таких структурных компонентов менталитета, как мировоззрение и миропонимание. Правовая идеология более подвижна, чем система базовых ценностей правового менталитета. Но в ее ядре всегда присутствует базовая система ценностей менталитета, иначе идеология превращается в «мертвую схему». Причем если менталитет формируется спонтанно, то идеология имеет момент известного ценностного насилия. Идеологические установки, умонастроения необязательно выражают собственную точку зрения людей, индивидуальные интересы и потребности. Если правовая идеология существует в форме отрефлексированных концепций, то правовой менталитет выражается в массовом сознании в нерефлексивной форме.

Однако деидеологизация социума порождает условия абсолютного ценностного и познавательного релятивизма, а само бытие становится случайно-событийным и в итоге бессмысленным. Нейтрализация идеологической компоненты в правовом менталитете ведет к атомизации и распаду общества. Одна из задач, которые стоят перед Россией, – восстановление социального статуса и престижа понятия «идеология» как комплекса общественно предпочитаемых и реализуемых государством ценностных ориентации. Ибо идеология является объективно необходимым структурообразующим компонентом духовной культуры и русского менталитета. Отсутствие национальной идеологии деформирует в известных пределах национальный менталитет, лишает его самобытности. Идея тотальной деидеологизации России – иллюзия, поскольку общество не может быть вне идеологии, ибо оно не может существовать вне интересов и ценностей, вне процессов их осознания.

Эволюция менталитета людей должна затронуть не только образовательный, но и психосоциальный аспект правосознания. Не секрет, что в современном мире существуют такие социальные технологии, в основном реализуемые через средства массовой информации, посредством которых формируется массовое сознание – вырабатываются определенные убеждения и ценности, фактически создаются и навязываются некие рамки развития личности и общества в целом». Им можно придавать самое различное наполнение и направление, манипулируя сознанием людей.

Поэтому, как подчеркивает известный специалист в области международного гуманитарного права Э. Давид, внимание каждого индивида «следует привлечь к его способности к слепому, почти абсурдному подчинению как властям, так и господствующим идеологиям. Если люди смогут осознать свою уязвимость для пропаганды и научатся оспаривать предвзятые идеи, может быть, они сумеют предотвратить некоторые войны.." .

Безусловно, менталитет – духовно-исторический феномен. Его нельзя сводить к феномену этнической и национальной психологии, национальному характеру, компоненты которых, несомненно, принимают активное участие в формировании менталитета. В отличие от этих категорий менталитет включает в себя также оценочный элемент общественного сознания.

К сожалению, отечественный менталитет не может принять юридический аспект как главенствующее начало жизни социума. В априорноимманентных структурах российской ментальности никогда не было правовой доминанты, приоритет отдавался духовным константам, основанным на сильном влиянии религиозного архетипа. Следствием этого стало господство антиюридизма и правового нигилизма в российском правосознании. Однако российскому менталитету с трудом прививаются элементы естественного или позитивистского правосознания, которые сформировались на Западе. Ведущее место, на наш взгляд, должно быть отведено духовно-культурному правосознанию, сближению правосознания с гуманной религиозной традицией.

Так, в литературе отмечается, что основа российского правосознания была заложена уже в Киевской Руси. Понятия «обычай», «указ», «закон» не получили в тех условиях достаточной определенности в связи с активным проникновением в правовую сферу нравственного начала, что, в частности, было вызвано и особым положением в обществе религии. Это обстоятельство способствовало заложению в правосознании основы для ряда установок. Представления о соотношении правового и нравственного как соотношения условного и абсолютного с последующим отрицанием правового. Признания допустимости вмешательства во внутренний мир человека со стороны общественных организаций. Дуалистическому (антиномичному) восприятию государственной власти в диапазоне от освящения ее до сведения власти только к насилию с последующим отрицанием.

Перед российским обществом стоит очень важная задача – формирование адекватного современным реалиям и историческим традициям правового сознания, центральное место в котором занимает правовая идеология. Заимствованием чужих идей, как показала практика, этой задачи не решить. А поэтому, прежде всего, необходимо восстановить преемственность в развитии отечественной политико-правовой идеологии, внимательно и непредвзято проанализировать богатое идейно-теоретическое наследие, которое нам досталось от выдающихся предшественников.

Безусловно, не нужно сбрасывать со счетов и марксистко-ленинскую, материалистическую философию. Ее просто нужно осовременить.

Как отмечал еще Б.А. Кистяковский: «Нет единых и одних и тех же идей свободы личности, правового строя, конституционного государства, одинаковых для всех народов и времен… Все правовые идеи в сознании каждого отдельного народа получают своеобразную окраску и свой собственный оттенок». Весьма поучительный и ценный опыт теоретической разработки государственно-правовой идеологии и правосознания в целом имеется в нашей стране.

С нашей точки зрения, в настоящее время вполне можно говорить о кризисе правосознания.

Правосознание не является какой-то раз и навсегда устоявшейся категорией. Правосознание пребывает в постоянном развитии.

Характерно, что на кризис правосознания указывалось еще в начале прошлого века.

Эта проблема затрагивалась известнейшими юристами того времени Н. Тоцким, Б. Кистяковским, П. Новгородцевым и другими.

Н. Тоцкий особенно подчеркивал крайнюю опасность кризиса правосознания: «Переживаемая нами эпоха характерна для юриспруденции шатанием ее общих основ, крушением самых сокровенных и центральных ее положений. В течение последних 15 лет ухо юриста свыклось с термином «кризис», к которому прилагаются слова правосознания, политических наук, юриспруденции, государства, теории права и т. п. Такое положение вещей представляется не только совершенно аномальным с научной точки зрения, но практически чрезвычайно опасным, ибо вся деятельность юриста-догматика в конечном итоге имеет целью укрепление общественного мира путем систематизации присущих каждому правообязанностей и точной, ясной и четкой их формулировки».

Б. Кистяковский и П. Новгородцев причину кризиса правосознания видели в первую очередь в широком распространении правового нигилизма среди значительных слоев интеллигенции. В этой связи следует заметить, что равнодушие, как и негативное отношение к праву, было обусловлено распространенной в то время идеей об особом пути развития России. И, конечно же, мы не можем обойти молчанием известную работу И.А. Ильина «Проблема современного правосознания».

По мнению Ильина, кризис правосознания начался еще в XVIII в. и к началу второй четверти XX в. прошел три этапа. Однако именно для России последствия этого кризиса наиболее губительны, поскольку в результате революционных событий 1917 г. народ лишился монархического правосознания, а черты республиканского правосознания были восприняты в гипертрофированных и крайне негативных формах.