Николай Артёмович Седых
Истоки и уроки Великой Победы. Книга II. Уроки Великой Победы
Истоки и уроки Великой Победы. Книга II. Уроки Великой Победы
Седых Николай Артёмович
В монографии исследована проблема сохранения России как государства. Сделан анализ исторических событий, начиная с 22 июня 1941 г. по наши дни. Рассмотрены уроки Великой Победы, определены объективные и субъективные причины поражений и огромных потерь Советского Союза на начальных этапах Великой Отечественной войны. Показан весьма скромный вклад наших союзников США, Англии и Франции в достижении Великой Победы.
Книга, будет интересна всем любителям истории, а также тем, кому не безразлична судьба России…
Прекратили работу крупнейшие оборонные предприятия Украины. Захваченный немцами Донецкий бассейн давал до войны две трети общей добычи угля. Вместе с Украиной наша страна потеряла также три четверти областей с крупнейшими залежами железных и марганцевых руд.Существенно сократились государственные закупки продовольствия и сельскохозяйственного сырья. Важнейшие сельскохозяйственные области также перешли в руки врага. В результате значительно сократились производительные силы сельского хозяйства нашей страны. Основные фонды сельского хозяйства (без скота) к концу 1941 г. составили 65 процентов уровня 1940 г. К концу 1941 г. число трудоспособных мужчин в колхозах тыловых районов уменьшилось почти на 3 млн. В колхозах и совхозах не хватало людей, техники, запасных частей, тягловой силы. Места призванных в армию мужчин заняли женщины, подростки и инвалиды. Сократилось поголовье лошадей.Практически все заводы сельскохозяйственного назначения были переведены на выпуск военной продукции, в том числе на изготовление прославленных реактивных минометных установок БМ-13 (катюш). Полевые работы велись главным образом с помощью простейших машин, живой тягловой силы (коров) и вручную.Тем не менее, надо особо подчеркнуть: далеко не все, что было ранее на захваченной территории, досталось немцам. Постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР уже 24 июня был создан Совет по эвакуации. Он определял перечень предприятий и учреждений, подлежащих эвакуации, районы их нового размещения, выделял необходимые транспортные средства, осуществлял общее руководство налаживанием работы предприятий на новых местах.Благодаря огромной организационной работе руководства страны, и, прежде всего, И. В. Сталину, основные заводы оборонного назначения вместе с 30–40 процентами рабочих, техниками и инженерами были своевременно эвакуированы на Восток.Так, в течение второго полугодия 1941 г. удалось из оккупированной немцами территории и прифронтовой зоны перебазировать на Восток оборудование 2593 промышленных предприятий, в том числе 1523 крупных (на Урал – 667, в Западную Сибирь – 224, Восточную Сибирь – 78, в Поволжье – 226, в Среднюю Азию и Казахстан – 308). В первую очередь перебазировались предприятия танковой, авиационной, моторостроительной промышленности, промышленности боеприпасов и вооружения.Эвакуацией населения занималось созданное постановлением ГКО от 26 сентября 1941 г. «Управление по эвакуации населения при Совете по эвакуации». Всего за 1941 г. вглубь страны было эвакуировано около 10 млн человек, около 14 млн голов крупного рогатого скота, 11 тыс. тракторов и многое другое.Работа в тылу велась под боевым лозунгом «Все для фронта! Все для победы!». Преодолевая неимоверные трудности и лишения, работники эвакуированных предприятий вместе с местными кадрами работали круглосуточно, делали все, чтобы в кратчайший срок начать выпуск так необходимой фронту военной техники. Урал и Сибирь становились стержнем военной экономики нашей страны. Только в течение четырех последних месяцев 1941 г. в этих районах были развернуты 8 танковых, 6 корпусных и 3 дизельных завода. Однако не все они, разумеется, к концу 1941 г. могли быть введены в действие.В результате потерь таких крупных центров танкостроения, как Харьков и Ленинград (по существу), и перебазирования оборонных предприятий на Восток, план второго полугодия по танкам был выполнен только на 61,7 %. Особенно резко снизился выпуск наиболее необходимых фронту танков Т-34. Если в третьем квартале 1941 г. их было выпущено 1121, то в четвертом – лишь 765. А выпуск самолетов за этот период сократился в два с лишним раза.В связи огромными потерями тяжелого вооружения в первые месяцы войны и вынужденной сдачи немцам крупных промышленных центров, наша военная промышленность к концу 1941 г. была уже не в состоянии удовлетворить растущие потребности фронта, а также создававшихся в тылу новых формирований в вооружении и боевой технике. В критических условиях осени 1941 г., чтобы хоть как-то сохранить боеспособность наших Вооруженных Сил, руководство нашей страны вынуждено было произвести существенные организационные изменения в структуре Красной Армии.В течение июня – сентября 1941 г. наши войска потеряли более 10 тыс. танков. Так, из-за отсутствия в должном количестве техники были расформированы механизированные корпуса и танковые дивизии. Также были расформированы стрелковые корпуса. Пересмотрены штатные структуры стрелковых, кавалерийских и авиационных соединений. Из стрелковых дивизий исключались танки и бронемашины, их личный состав сокращался на 30 процентов, артиллерийские средства – на 52, а автотранспорт – на 64 %.В бронетанковых войсках основным тактическим соединением стала бригада. На 1 декабря 1941 г. всего в Красной Армии было 68 отдельных танковых бригад и 37 отдельных танковых батальонов, использовавшихся главным образом для непосредственной поддержки пехоты. К этому времени в вермахте на базе танковых групп были уже созданы танковые армии.В авиации, вместо смешанных трёхполковых авиадивизий, вводились двухполковые, с уменьшением в полках самолетов с 60 до 30, а затем – до 22. В артиллерии расформировывались противотанковые бригады и создавались полки пятибатарейного, а затем и четырехбатарейного состава. Вместо корпусной и армейской артиллерии, формировались части резерва Главного Командования (РГК). В частях тяжелой артиллерии РГК из-за нехватки орудий переходили к созданию двухорудийных батарей.В целом, несмотря на вынужденные организационные преобразования и заметное снижение численности и маневренности отдельных частей и соединений нашей армии, эти мероприятия, однако имели и определенный положительный момент. Сосредоточение значительной части боевой техники в руках Ставки Верховного Главного Командования (ВГК) позволяло более эффективно использовать артиллерию, оперативно усиливать огневыми средствами войска на наиболее угрожаемых участках фронта.Несмотря на то что немецким фашистам к декабрю 1941 г. план «Барбаросса» полностью выполнить не удалось – к этому сроку не был взят ни Ленинград, ни Севастополь, а к 29 ноября немцам пришлось отдать обратно уже захваченный ими 21 ноября Ростов – на – Дону, – эти неудачи казалось тогда Гитлеру и его генералам только лишь временными издержками, которые всегда неизбежны при выполнении грандиозных планов.Масштабы поражений Красной Армии и потери нашей страны были огромными. Немецкие генералы были далеко не дилетанты в военном деле, поэтому их оценки ситуации, сложившиеся в первые дни и месяцы войны с Советским Союзом, нельзя рассматривать как неуёмное хвастовство.Так, например, определенные основания у начальника генерального штаба сухопутных войск Германии Ф. Гальдера все же тогда были для утверждения: «Задача разгрома главных сил русской сухопутной армии перед Западной Двиной и Днепром выполнена, поэтому не будет преувеличением сказать, что кампания против России выиграна в течение 14 дней. Конечно, она еще не закончена. Огромная протяженность территории и упорное сопротивление противника, использующего все средства, будут сковывать наши силы еще в течение многих недель».Под впечатлением несомненных успехов немецкой армии сам фюрер 4 июля еще более определенно заявил: «Я все время стараюсь поставить себя в положение противника. Практически он войну уже проиграл. Хорошо, что мы разгромили танковые и военно – воздушные силы русских в самом начале. Русские не смогут их больше восстановить». Осенью 1941 г. Гитлер был настолько уверен в своей победе, что приказал значительную часть немецкой промышленности переключить с работы для военных нужд на гражданские цели.А вот еще один пример более чем оптимистического обращения к своим подчиненным перед наступлением на Москву командующего группы немецких армий «Центр» фельдмаршала фон Бока:«Солдаты! Перед вами Москва! За два года войны все столицы континента склонились перед вами, вы прошагали по улицам лучших городов. Осталась Москва. Заставьте ее склониться, покажите ей силу вашего оружия, пройдите по ее площадям. Москва – это конец войны. Москва – это отдых. Вперед!» 
Перед нападением на Советский Союз в немецкой армии были созданы танковые дивизии, включающие в свой состав танковые полки из двух или трех батальонов. Танковый батальон состоял из штаба, взвода связи, трех рот легких и одной роты средних танков. На советско – германском фронте легкие танки Т – I применялись редко, преимущественно для целей разведки и только в начале войны. В этот период в основном использовались уже многократно проверенные в боях в Польше и Франции танки Т – III и Т – IV, которые к лету 1941 г. назвать «новыми» было бы слишком большим преувеличением.Первые модернизированные танки Т – IV с 75–мм длинноствольным орудием, а также танки Т – III с более толстой броней и 50–мм длинноствольным орудием стали поступать в немецкую армию только в конце 1942 г. Однако и они часто становились жертвами не только орудий, но и противотанковых ружей под Сталинградом и на Курской дуге. Уже поэтому эти танки не обладали особо заметными боевыми достоинствами.Что касается действительно новых немецких танков: среднего Т – V «Пантера» и тяжелого Т – VI «Тигр», то первые их образцы появились на советско – германском фронте также только в конце 1942 г., а массировано они были использованы только во время Курской битвы, летом 1943 г., и после. Тактико – технические данные новых танков вермахта приведены в табл. 5. 
Как утверждают немецкие генералы, в войсках Германии, перешедших 22 июня 1941 г. границу СССР, было 3582 танка и штурмовых орудия, из них: 1404 средних Т – III, Т – IV и 1698 легких всех типов.Из изложенного следует, что под «устаревшими конструкциями» в наших источниках понимаются советские танки выпуска 1937–1939 гг., что не вполне соответствовало действительности, по крайней мере – в части срока службы боевой техники. Так, например, наш знаменитый танк Т-34 находился на вооружении ряда стран мира еще не одно десятилетие, после окончания Великой Отечественной войны, не будучи «устаревшей конструкцией».Значит, дело здесь не столько в возрасте, сколько – в качестве техники. А качество выпускаемой техники опять-таки – это результат профессиональной подготовки людей – конструкторов и изготовителей этой техники.Качество и боевые возможности советских бронетанковых войск в самом начале войны можно в какой-то степени определить по тактико – техническим данным танков, выпускаемых в нашей стране накануне войны, табл. 6.Конечно, приведенные тактико – технические данные характеризует боевые возможности техники не полностью, а только «в основном». В реальной жизни бывает редко, чтобы что-либо состояло только из одних достоинств и не имело недостатков, или – наоборот.Однако, даже из приведенных данных видно, что по степени вооружения и по бронированию немецкая техника заметно уступала советской. А основной «недостаток» советских легких танков, состоящий в том, что их было слишком много, вряд ли можно признать объективным, если не считать большего расхода горючего. 
Кроме того, большое количество так называемых «устаревших» наших танков имел небольшой остаточный ресурс. Этот недостаток советских легких танков был, конечно, более фундаментальным. Однако он не был ни для кого большим секретом, в том числе и для высшего командования Красной Армии.Поэтому трудно понять, о чем думали наши маршалы, отдавая уже в первые часы войны приказы советским танкистам совершать длительные марши техникой, с ничтожным ресурсом, на расстояния 500 и более километров.Такие марши не выдерживали не только старые танки Т-26 и БТ-7, но и новейшие Т-34 и КВ, но уже по другой причине, однако не менее объективной. Из теории надежности известно, что начальный период эксплуатации любой техники связан с так называемыми приработочными отказами, когда все недостатки этой техники, в том числе ошибки расчетчиков и конструкторов, изготовителей и эксплуатационников, как говорят, – выходят наружу.Так, например, при всех своих достоинствах лучший в мире средний танк Т-34 имел в самом начале своего боевого пути весьма неудачную коробку передач, которая требовала особой выучки механиков – водителей, навыков, доведенных до автоматизма. Любая ошибка при переключении передач кончалась поломкой шестерен и выхода из строя на длительный срок такой первоклассной и крайне необходимой в бою машины. Понятно, что серьёзного опыта вождения Т-34 у советских танкистов в 1941 г. еще не было: танк-то был новым.Конечно, этот танк в течение войны непрерывно совершенствовался, в том числе и его силовая установка, а также трансмиссия, что позволило к осени 1943 г. на Т-34 совершать сверхдальние марши во время глубоких прорывов фронтов и обходов крупных группировок противника. Например, такой марш без проблем был совершен на этих танках для спасения в самом конце войны столицы Чехословакии – Праги.Так что Т-34, вступившие в бой в начале войны, и Т-34, завершившие войну в Берлине и Праге, существенно отличались как внешне, так и внутренне, хотя имели одинаковое название.Развитие конструкции танка Т-34 в ходе войны, наряду с повышением его маневренности, было связано также с установкой (в начале 1944 г.) 85–мм пушки, что существенно повысило боевую мощь этой машины. Модернизированный таким образом Т-34 вновь стал грозным соперником не только для немецких средних танков, но и для тяжелых «Тигров».Вместе с тем, как уже отмечалось выше, в начале войны, июне – июле 1941 г., 500–километровые марши для советских танков были практически смертельными. Так, например, в июне 1941 во время такого марша 8–го механизированного корпуса из мест дислокации в район Дубно его командир Д. И. Рябышев потерял по дороге почти половину своей боевой техники из-за поломок. Об этом «знаменитом» марше мы еще не раз вспомним ниже.Надежность же немецких танков к этому времени была многократно проверена в боях в Польше и Франции. И была, конечно, значительно выше, чем нашего знаменитого Т-34 начала войны.Однако, несмотря на недостаточную надежность, до появления на фронте новых танков «Тигр» и «Пантера», экипажи Т-34 смело шли на поединок с любым немецким танком, рассчитывая на мощную по тем временам76,2–мм пушку Ф-34 и надежную броню советского танка. Немецкие танкисты в первые годы войны, зная мощь новейшей советской бронетехники, всячески избегали прямого противостояния с советскими танкистами.В подтверждение изложенного приведем точку зрения весьма авторитетного эксперта по этому вопросу – самого Гитлера, из его обращения к солдатам накануне Курской битвы:«Солдаты! Сегодня вы начинаете великое наступательное сражение, которое может оказать решающее влияние на исход войны в целом.С вашей победой сильнее, чем прежде, укрепится убеждение о тщетности любого сопротивления немецким вооруженным силам. Кроме того, новое жесткое поражение русских еще более поколеблет веру в возможность успеха большевизма, уже пошатнувшуюся во многих соединениях советских вооруженных сил. Точно так же, как и в последней большой войне, вера в победу у них, несмотря ни на что, исчезнет.Русские добивались того или иного успеха в первую очередь с помощью своих танков.Мои солдаты! Теперь, наконец, у вас лучшие танки, чем у русских.Их, казалось бы, неистощимые людские массы так поредели в двухлетней борьбе, что они вынуждены призывать самых юных и стариков. Наша пехота, как всегда, в такой же мере превосходит русскую, как наша артиллерия, наши танкисты, наши саперы и, конечно, наша авиация.Могучий удар, который настигнет сегодняшним утром советские армии, должен потрясти их до основания.И вы должны знать, что от исхода этой битвы может зависеть все.Я как солдат ясно понимаю, чего требую от вас. В конечном счете, мы добьемся победы, каким бы жестоким и тяжелым ни был тот или иной отдельный бой.Немецкая родина – ваши жены, дочери сыновья, самоотверженно сплотившись, встречают вражеские воздушные удары и при этом неутомимо трудятся во имя победы; они взирают с горячей надеждой на вас, мои солдаты. Адольф Гитлер».Понятно, что в обращении фюрера к своим солдатам не все правда, однако признание его в отставании немецкого танкостроения, по крайней мере, до лета 1943 г. еще раз подтверждает этот факт.В части боевых возможностей советской авиации, по сравнению с немецкой авиацией, ситуация выглядела несколько хуже чем с танками, но опять-таки – не безнадежно.Основные тактико – технические данные самолетов, с которыми немцы вступили в войну, приведены в табл. 7Как видно из таблицы 7, немецкие летчики начинали войну в воздухе, также как и немецкие танкисты, уже на хорошо освоенной и многократно проверенной в боях на Западе технике.Особенно удачной конструкцией оказался у немцев истребитель «Мессршмитт», который начал выпускаться еще в 1938 г. и продолжал выпускаться в течение всей войны практически без изменения своего облика, за исключением мотора.Обычно эффективность той или другой машины определяется числом ее экземпляров, выпущенных промышленностью. По этому показателю среди боевых самолетов «Мессершмитт» занимает второе место в мире (33 000 ед.), после нашего знаменитого штурмовика Ил-2 (36 163 ед.). 
Основные тактико – технические данные советских самолетов, защищавшие нашу страну в первые месяцы войны, приведены в табл. 8. 
Наиболее массовым советским истребителем в начале войны (применялся до середины 1942 г.) был самолет И-16, выдающегося советского конструктора Н. Н. Поликарпова (1892–1944). Всего было выпущено 6555 единиц таких машин различной модификации.Несмотря на то что наш И-16 уступал (примерно на 100 км/час) в скорости «Мессершмитту» Ме-109Е, однако в части маневренности этот советский истребитель заметно превосходил все известные самолеты. Когда советский летчик оказывался в безнадежном положении в воздушной схватке, он закладывал крутой вираж и на полной скорости устремлялся на ближайший немецкий истребитель.Эта тактика часто спасала нашего пилота, немцы почти всегда избегали лобового столкновения этим советским истребителем. При высоком летном мастерстве пилота, И-16 становился грозным противником, и не один фашист отдал Богу душу, рассчитывая на легкую добычу, набрасываясь на нашего «ишака». Именно на этом самолете летали дважды Герои Советского Союза Г. П. Кравченко, С. И. Грицевец, А. В. Ворожейкин, Б. Ф. Сафонов. Так, например, в августе 1941 г. на счету Б. Сафонова было уже 17 сбитых немецких самолетов.На истребителе И-16 Герой Советского Союза, младший лейтенант В. В. Талалихин осуществил ночной таран немецкого бомбардировщика, пытавшегося прорваться к центру Москвы.Другие истребители Н. Н. Поликарпова И-15 бис (выпущено 2408 ед.) и И-153 «Чайка» (выпущено 3437 ед.) внесли также свой посильный вклад в достижении Великой Победы. Сражаясь преимущественно на самолетах устаревших типов, только в период с 22 июня по 19 июля наши летчики уничтожили в воздушных боях около 1300 немецких самолетов.Вот как описывает свою первую победу на истребителе И-15 бис над «Мессершмиттом» будущий командующий 6–й отдельной армии ПВО Герой Советского Союза, генерал – полковник авиации Кубарев Василий Николаевич, под руководством которого в 6–й отдельной армии ПВО автор данной книги имел честь служить почти 15 лет (Кубарев В. Н. Авиация – моя жизнь. – СПб.: Изд. ДЕАН. 2006 г.):«И вот мы несемся навстречу друг другу – моя группа и группа немецких истребителей. В голове единственная мысль – не дрогнуть, не свернуть в сторону и на той огромной скорости, которой идет взаимная атака, найти именно то мгновение, когда необходимо первому нанести точный и решающий удар.Когда до гитлеровцев осталось не более трехсот метров, меня вдруг осенило – ударить по вражескому истребителю из реактивной установки. Такого еще не было, но я уже принял решение и уже не отступился от него. Я уже хорошо различаю краску на коке винта «мессера». Пора!Жму всеми силами на кнопку бомбосбрасывателя. Два огненных вихря слетели с направляющих и полетели навстречу врагу. Через мгновение я увидел на том месте, где должен быть немецкий истребитель, огненный фонтан!Прошли многие десятилетия, но я и сейчас до малейших подробностей помню себя в кабине моего матерчато – деревянного самолета И-15 бис в крымском небе, помню и первый мой воздушный бой, и первый сбитый мною «мессер!».За годы службы в 6–й отдельной армии ПВО автор данной книги имел честь видеть и слушать многих выдающихся летчиков, принимавших непосредственное участие в Великой Отечественной войне: Е. Я Савицкого, маршала авиации, дважды Героя Советского Союза (1944, 1945); П. А. Покрышева, генерал – майора авиации, дважды Героя Советского Союза (1943), кстати, моего земляка, херсонца и многих других. Большая разница в должностях и званиях не позволяла мне тогда сколько-нибудь в деталях ознакомиться с их бесценным боевым опытом.Однако в отдельных случаях удавалось получить от ветеранов такие сведения, которые не найдешь ни в какой книге, и даже архивах. Так, играя однажды в шахматы со своим соседом по квартире, полковником авиации Чалым Владимиром Петровичем, я позволил себе как-то непочтительно выразиться в адрес истребителя И-16. В ответ получил интереснейший рассказ, основанный на личных воспоминаниях этого летчика – истребителя, который заставил существенно изменить мою точку зрения.Оказывается, истребитель И-16, который некоторые пренебрежительно называли «ишаком», а, нередко, и – «летающим гробом», сидящему напротив меня боевому пилоту позволял не только сбивать немецкие самолеты, но и не раз спасал ему жизнь в практически безнадежной ситуации: когда за ним, единственным, гонялась целая стая «мессершмиттов».Уникальные маневренные возможности этого самолета Н. Н. Поликарпова позволяли моему партнеру по шахматам, тогда еще совсем молодому человеку, при каждой из многочисленных атак немецких асов, в самый критический момент, вовремя увернуться от, казалось, неминуемой гибели. Каждый раз немецкие «мессеры» проскакивали на большой скорости мимо советского истребителя, и так до тех пор, пока у немецких летчиков не заканчивался бензин. После чего фашисты ни с чем вынуждены были возвращаться на свои аэродромы, как говорится, не солоно хлебавши.Конечно, далеко не для всех наших летчиков заканчивался так удачно первый бой с противником. Уже к полудню 22 июня 1941 г. советская авиация потеряла 300 самолетов, причем преимущественно из-за недостаточной подготовки пилотов, как, кстати, и наших танкистов.Слабая начальная подготовка пилотов и водителей танков Красной Армии была следствием острого дефицита в нашей стране горючего для боевой техники, особенно высококачественного бензина для самолетов.Так, за первые три месяца 1941 г. налет часов на одного человека в авиации Западного особого военного округа составил девять, а Киевского – всего четыре часа.Основной экспортер, США, этого стратегического материала ввел торговое эмбарго в конце 1939 г. против нашей страны за якобы нападение Советского Союза на Финляндию. Отечественная промышленность в ту пору не могла производить авиационный бензин в достаточных количествах.Американское эмбарго сохранялось вплоть до нападения Германии на Советский Союз. Исправные танки и самолеты в начале войны нередко приходилось бросать из-за отсутствия горючего.Возвращаясь к качеству нашей военной техники, следует отметить, что, в целом, конечно, советские истребители выпуска 1937–1938 гг. по боевым возможностям несколько уступали немецким. Ведь чтобы победить в бою, самолет – истребитель должен был, прежде всего, догнать противника. Для этого нужна была не только маневренность, но и высокая скорость, а также мощное оружие.Вместе с тем высшие авиационные начальники нашей страны долго считали хорошую маневренность истребителей – их основным качеством. Удивительно, что с этим предубеждением они расставались с большим трудом, даже после того, как первые Ме-109Е ещё в августе 1938 г. продемонстрировали в воздушных боях в небе Испании свое очевидное преимущество перед нашими истребителями И-16 в скорости полета, калибре оружия и дальности стрельбы. Инерция мышления – очень опасная вещь, особенно в военном деле.Тогда уже стало ясно, что стране требовались принципиально новые истребители. И такие самолеты, как ЛаГГ, МиГ и ЯК, по настоянию И. В. Сталина, хотя и с большим опозданием, но все же были созданы. Эти самолеты испытывались почти одновременно (с разрывом два – три месяца) в мае – июне 1940 г. По предварительным результатам, не ожидая окончания испытаний, все три советских истребителя были запущены в производство.Одновременно началось серийное производство штурмовиков Ил-2, бомбардировщиков Ил-4 и пикирующих бомбардировщиков Пе-2.В 1940 г. было произведено 64 истребителя Як-1, 20 истребителей МиГ-3, два пикирующих бомбардировщика Пе-2. Но уже в первой половине следующего года было выпущено 1946 истребителей МиГ-3, Як-1 и ЛаГГ-3; 458 – бомбардировщиков Пе-2 и 249 – штурмовиков Ил-2. Современным «десталинизаторам» такие темпы наращивания выпуска самолетов кажется слишком ничтожными. Мол, не подготовил страну к войне «тиран». В этой связи уместно спросить у них: «А сколько сейчас выпускает в год современная Россия новых боевых самолетов под руководством демократической, неизмеримо более «умной и правильной», с их точки зрения, власти?». Думаю, что пальцев на одной руке будет достаточно для того, чтобы посчитать это количество. Хотя супостат, в нашем случае – НАТО, занял уже позиции существенно ближе к Москве, чем в свое время, в 1941 г., Гитлер.Вместе с тем и тогда, накануне войны, несмотря на огромное внимание и ресурсы, выделяемые на создание новой боевой техники, был допущен ряд ошибок, что отрицательным образом отразилось на ходе вооруженной борьбы с гитлеровской Германией, особенно в первые месяцы войны.Так, например, наиболее эффективный и массовый самолет Второй мировой войны – бронированный штурмовик Ил-2 был создан еще в 1938 г. конструкторским бюро Сергея Владимировича Ильюшина (1894–1977). В результате самоотверженной работы этого замечательного коллектива удалось создать единую, сплошную сварную бронированную коробку, которая охватывала всю носовую и среднюю часть фюзеляжа штурмовика. Такое техническое решение надежно защищало от пулеметного огня и мелких осколков экипаж, двигатель с радиаторами, топливные баки и другие, жизненно важные части этого самолета. Кроме того, его броневой корпус служил одновременно частью несущего каркаса штурмовика.За счет этого С. В. Ильюшин решил сложнейшую проблему, над которой безрезультатно бились многие авиаконструкторы того времени: он спроектировал поразительно живучий самолет с мощным бронированием и вооружением. Получился, без преувеличения, «летающий танк», незаменимый для борьбы с наземной техникой противника, особенно – с танками, которые к тому времени становились главным наступательным оружием армий всех стран мира, прежде всего – вермахта.Учитывая сравнительно небольшую скорость (420 км/час) бронированного штурмовика, С. В. Ильюшин сделал этот самолет двухместным, предусмотрев для стрелка – радиста отдельную кабину и установив в ней крупнокалиберный пулемет 12,7 мм для защиты штурмовика от нападения истребителей противника со стороны задней полусферы.Однако для высшего авиационного начальства этот самолет стал что-то наподобие «гадкого утенка». Плохо представляя характер сражений в будущей войне в воздухе и на земле, наши генералы от авиации бронированный штурмовик признали неудачным и ненужным для Красной Армии. Мол, все в нем не то и не так: и недостаточное бронирование, и малая скорость, и дальность полета недостаточна, и так далее. И все же, затянув почти на два года выпуск этой исключительно необходимой для наших Вооруженных Сил машины, загубить окончательно Ил-2 они были не в состоянии, не позволил И. В. Сталин. Однако испортить этот самолет все же смогли основательно.Штурмовик Ильюшина в результате интриг «спецов» лишился оборонительного вооружения – крупнокалиберного пулемета вместе со стрелком – радистом. Выпущенный в таком виде, Ил-2 стал легкой добычей немецких истребителей до тех пор, пока реальные условия войны, в первую очередь, огромные потери этого, исключительно востребованного нашими войсками самолета, не заставили вернуться к его первоначальному двухместному варианту. После этого Ил-2, наконец, действительно стал, по словам немецких летчиков, «летающим дотом».Однако это случилось только в январе – феврале 1943 г. А до этого времени тысячи наших героических летчиков отдали жизни на алтарь некомпетентности, а то и просто дурости начальников – «невинных жертв сталинизма», отвечающих за оснащение Красной Армии техникой, в том числе самолетами нашу авиацию.Отсюда, кстати, вытекают невероятные числа (до 300 и более) воздушных побед немецких истребителей – асов, типа Хартмана, Баркхорна, Ралла и прочих. Конечно, эти цифры, безусловно, «дутые», но доля истины в них, к сожалению, есть.Просматривая в настоящее время многочисленные источники, автор данной книги так и не смог установить имя главного «рационализатора», виновного в существенном ухудшении боевых свойств штурмовика Ил-2 перед войной.Конечно, можно не сомневаться, что современные десталинизаторы и при рассмотрении данного вопроса укажут на Сталина, что он и здесь он был виноват. Но, как теперь хорошо известно, И. В. Сталин подобные вопросы никогда не решал лично, а только после основательного обсуждения их со специалистами. Тогда напрашивается вопрос, а кто же были тогда этими специалистами, убедившими Сталина лишить Ил-2 эффективной защиты?Ответ на данный вопрос очевиден: в первую очередь это были начальники Военно – воздушных сил Красной Армии и их ближайшие подчиненные, отвечающие за создание новой боевой техники.Как известно, вслед за Алкснисом, репрессированным в 1938 г., начальниками ВВС Красной Армии были генералы А. Д. Локтионов, Я. В. Смушкевич, П. В. Рычагов, последовательно сменявшие друг друга за крупные упущения в работе.Перед войной или на самом начальном ее этапе все они были арестованы, а затем, в 28 октября 1941 г. под Куйбышевом без суда расстреляны, несмотря на высокие генеральские звания и государственные награды. Так, например, генерал – лейтенант Яков Владимирович Смушкевич был дважды Героем Советского Союза.Это был период, когда И. В. Сталин находился под сильным впечатлением после тяжелых поражений и огромных потерь нашей авиации на советско – германском фронте. В это время все недостатки и некомпетентность наших маршалов и генералов, что называется, «выходили наружу», то есть – стали очевидными.Поэтому можно предположить, что высшие начальники ВВС Красной Армии тогда стали не только виновниками огромных потерь авиации (3995 самолетов только в течение первых 18 суток начала войны), но и низкого качества наших самолетов, в том числе упомянутого штурмовика Ил-2, а также явно недостаточной подготовки наших пилотов. В результате всего изложенного советская авиация почти на два года потеряла господство в воздухе.Уже поэтому, чтобы там не говорили и не писали десталинизаторы о «безвинных жертвах террора» А. Д. Локтионове, Я. В. Смушкевиче и П. В. Рычагове, но эти, так называемые «жертвы», занимая такие высокие посты и будучи одновременно заместителями начальника Генерального штаба, во всех случаях не могли не нести ответственности за то, что происходило в нашей авиации, включая результаты начального периода войны.Кстати, по одному делу с ними проходил и начальник научно – исследовательского института ВВС генерал – майор А. И. Филин, который был арестован 23 мая 1941 г. и расстрелян 23 февраля 1942 г. Этот генерал также нес непосредственную ответственность за научное сопровождение проектирования и качество выпускаемых в нашей стране боевых самолетов.Вместе с тем уже с первых часов войны даже одноместные штурмовики Ил-2 показали себя с самой лучшей стороны в борьбе с наземными целями, особенно для уничтожения танков, артиллерии и живой силы противника. Осенью 1941 г. немцы, сметая все на своем пути, рвутся к Москве. Именно тогда И. В. Сталин, обращаясь к руководителям авиационных заводов, пишет: «Самолеты Ил-2 нужны нашей Красной Армии как воздух, как хлеб». Однако штурмовиков Ильюшина, способных остановить немецкие танки, по указанным выше причинам было очень мало. Об этой «ляпе» «невинных жертв сталинизма» мы еще остановимся ниже.Серьезным просчетом высшего авиационного руководства страны были самолеты МиГ (авиаконструкторы А. И. Микоян и М. И. Гуревич) и ЛаГГ (авиаконструкторы С. А. Лавочкин, С. П. Горбунов и М. И. Гудков). Эти истребители был задуманы и выполнены как высотные перехватчики. Так, например, на высоте 5 тысяч метров МиГ-3 развивал невиданную по тем временам скорость – 630 километров в час. Одновременно на больших высотах этот самолет обладал и хорошей маневренностью. Этим машинам, казалось, не хватало только пушечного вооружения. 
Как видно из таблицы, японцы обладали к концу 1941 г. достаточной силой, чтобы нанести поражение американскому флоту, захватить безраздельное господство на огромной акватории Тихого океана, уничтожить или принудить США к миру на своих условиях.Однако это еще не все. До нападения на Советский Союз японские стратеги, во главе с главнокомандующим объединенным флотом Японии адмиралом Исироку Ямамото, рассчитывали достичь абсолютного превосходства на море фирменным японским путем – внезапным сокрушительным ударом по главной военно – морской базе США в Перл – Харборе на Гавайских островах. Именно на этой базе в мирное время находились практически все военные крупные корабли тихоокеанского флота американцев.Адмирал Ямамото, будучи еще молодым мичманом, участвовал в русско – японской войне. Он был ранен на флагманском броненосце «Миказа» легендарного адмирала Того Хейхачиро, который в еще 1904 г., выведя из строя несколько русских броненосцев внезапным ударом, добился впечатляющей победы на море: сначала блокировал русские корабли 1–й Тихоокеанской эскадры в Порт – Артуре, а затем разгромил 2–ю Тихоокеанскую эскадру в Цусимском сражении.Поэтому Ямамото, как основатель флота новой Японии, считая себя преемником адмирала Того, делал ставку на быструю и решительную победу над противником до официального объявления войны. Только после разгрома американского флота в Тихом океане, японцы планировали начать наступление на филиппинском и малайском направлениях с целью захвата Филиппин, Малайи, Сингапура, а затем Бирмы, Голландской Индии (Индонезии) и других районов.В этих целях, еще накануне Второй мировой войны японские адмиралы разработали теорию ведения крупных операций флота на океанских театрах с широким использованием морской авиации и авианосцев.Уже 13 сентября 1941 г. главный морской штаб Японии выпустил специальную секретную директиву, предусматривающую нанесение внезапного удара по американскому флоту в Перл – Харборе. С этого времени под руководством адмирала Ямамото началась основательная подготовка к уничтожению тихоокеанского флота США: отбирались сотни наиболее опытных летчиков на авианосцы, усовершенствовались авиаторпеды для применения их на мелководье, создавались мощные авиабомбы на базе обычных 16–дюймовых бронебойных снарядов, способных пробить толстую броню американских линкоров. Вскоре испытания нового оружия превзошли все ожидания.5 ноября 1941 г. адмирал Ямамото в указанном направлении сделал очередной шаг: издал совершенно секретный приказ № 1, о нападении на Перл – Харбор. Адмирал Нагумо был официально назначен командующим ударного соединения, сформированного для выполнения данного приказа. Этим же приказом окончательно была установлена дата нападения – 8 декабря. По Гавайскому времени – это было 7 декабря, воскресенье, поэтому у японцев резко повышались шансы застать наибольшее количество американских кораблей в гавани, в состоянии низкой боевой готовности и значительным процентом личного состава кораблей на берегу, в увольнении.19 ноября 1941 г. началась операция. Сначала с разных баз корабли японского соединения под покровом ночи уходили в океан и сосредоточивались в бухте Танкан на Курильских островах. 23 ноября адмирал Нагумо провел последнее совещание всех высших офицеров ударного соединения на борту авианосца «Акаги», где были окончательно разобраны варианты плана нападения на Перл – Харбор и уточнены задачи личного состава.В случае обнаружения японского флота за два дня до намеченного для нападения срока, ударное соединение должно было отказаться от нанесения удара по противнику и вернуться в Японию.В случае обнаружения накануне нападения или утром в день нападения, соединение должно было нанести удар по американским кораблям, несмотря на потерю внезапности. В случае попытки перехвата американцами ударного соединения, японцы должны были контратаковать противника, когда бы и где бы это ни произошло. В случае, если американского флота не окажется, японцы должны были произвести поиск противника в акватории вокруг Перл – Харбора (острова Оаху) в радиусе 300 миль. Обнаружив американский флот, немедленно атаковать его, не обнаружив – уходить к своим берегам.По окончании совещания офицеры выпили по чашке саке и трижды провозгласили «банзай» в честь императора Японии.Вскоре была получена радиограмма от адмирала Ямамото, приказывающая ударному соединению выходить в океан в 6 утра 26 ноября.Теперь главной заботой японцев стало обеспечение скрытности передвижения к цели. От этого в огромной степени зависел успех запланированной операции. Для подхода к Перл – Харбору японские адмиралы выбрали северный путь, проходивший между островом Мидуэй и Алеутскими островами. Японцы отказались от похода центральным или южным путем, поскольку это было связано с опасностью встречи с торговыми судами, военными кораблями или быть обнаруженными разведывательными самолетами противника, с потерей эффекта внезапности удара.Соблюдалось полное радиомолчание. Нагумо не разрешал поднимать в воздух ни одного из почти четырех сот самолетов, опасаясь опять-таки обнаружения своего соединения.1 декабря 1941 г. тайный императорский совет Японии решился на войну, и адмирал Ямамото радировал Нагумо, на флагман ударного соединения «Акаги»: «Начинайте восхождение на гору Ниитака». Это означало: «Приступить к выполнению плана уничтожения американского флота в Перл – Харборе».Японцам сопутствовала удача, их огромное соединение, состоящее из 6 авианосцев, имевшим на борту 432 самолета, 2 линкора, 3 крейсера, 11 эсминцев, 3 подводных лодки, прибыло незамеченным в пункт выпуска самолетов, в 200 милях к северу от острова Оаху.Адмирал Нагумо решил направить для удара по Перл – Харбору 353 самолета, разделив их на две ударных волны (группы). В первую группу должны были входить 40 торпедоносцев, 51 пикирующий бомбардировщик, 49 обычных, горизонтальных бомбардировщиков и 43 истребителя для обеспечения их прикрытия. Во вторую группу входили 80 самолетов.В намеченное планом время, в 6 часов утра 7 декабря (дата для Гавайских островов), как только авианосцы повернули навстречу ветру, самолеты первой ударной группы японцев поднялись в воздух, самолеты второй группы – через 75 минут.Они шли на высоте 3000 м над сплошными облаками, которые ближе к цели стали редеть. Внизу развернулась мирная картина Перл – Харбора и острова Оаху. Не встречая самолеты противника, японцы перестроились из походного порядка в боевой.Ни одна из пяти мобильных радиолокационных станций, установленных в стратегических пунктах по периметру острова Оаху, не обеспечила выполнение возложенных на них боевых задач по разным причинам, из которых самая главная была – беспечность тех, кто ими управлял и командовал . Поздно вечером 6 декабря, приблизительно за 12 часов до нападения на Перл – Харбор, американцами была перехвачена и расшифрована японская телеграмма, которая давала точное и определенное приказание своему посланнику Номура в Вашингтоне: прекратить переговоры и вручить США ноту об этом в 13 часов по вашингтонскому времени. Японская телеграмма была несомненным доказательством того, что военные действия начнутся именно в этот час. Перехватив это послание, американское командование в Вашингтоне не приняло мер немедленно – не отправило специального предупреждения командующим сухопутными и морскими силами на Гавайях, хотя для этого у них все основания и возможности были. 
В условиях отсутствия квалифицированных бойцов поблекли таланты и знаменитых японских адмиралов. Не помогал теперь главнокомандующему японским флотом адмиралу Ямамото и знаменитый флаг «Зет», флаг легендарного адмирала Того, который нес флагманский броненосец «Микаса» в Цусимском сражении. Этот флаг, ставшим символом мощи и непобедимости японского флота, Ямамото неизменно брал во все сражения.Япония теряла наступательную инициативу на море. Во второй половине 1942 г. и первой половине 1943 г. боевые действия в бассейне Тихого океана носили уже локальный характер. Стороны накапливали силы. Используя огромный экономический и военный потенциал своей страны, американское руководство срочно приступило к строительству авианосного флота, подъему и ремонту потопленных и поврежденных в Пёрл – Харборе линкоров, а также к созданию новых военно – морских и воздушных баз.Во второй половине 1943 г. вооруженные силы США, используя все возрастающее превосходство в силах и средствах, перешли к более активным действиям. Они очистили от японцев острова Гилберта, Алеутские острова, большую часть островов в Коралловом море (Соломоновы острова) и юго – восточную часть острова Новая Гвинея.Кстати, во время этих боев американцы, расшифровав радиоперехват о вылете самолета, на борту которого был Ямамото, устроили засаду и сбили над морем этот самолет. Так в районе Соломоновых островов бесславно погиб командующий объединенным японским флотом адмирал Ямамото, считавшийся в Японии гением в военно – морских делах и поэтому имевший непререкаемый авторитет среди сослуживцев и руководства страны, однако на практике оказавшийся главным виновником поражения Японии в войне против Соединенных Штатов Америки. Действительно, не все то золото, что блестит, особенно в мирное время.Хотя война на Тихом океане продолжалась еще долго, до 2 сентября 1945 г., но специалисты считают, что исход ее был предрешен в результате крупных ошибок японцев и случайных событий в течение одного дня – 4 июня 1942 г.А ведь все могло быть с точностью наоборот, если бы:– если бы японцы не распылили все свои огромные силы по всему Тихому океану, а сосредоточили их для разведки и нанесения главного удара по американским авианосцам сразу же после нападения на Перл – Харбор;– если бы японцы создали нормальную завесу из своих подводных лодок и усилили воздушную разведку на авианосцах накануне и в ходе сражения за Мидуэй;– если бы гидросамолет № 4 с тяжелого крейсера «Тонэ» вылетел вовремя, всего на 30 минут раньше, то американские авианосцы могли быть обнаружены до перевооружения второй ударной группы;– если бы японские самолеты поднялись в воздух на несколько минут раньше, чем первые американские пикирующие бомбардировщики нанесли удар по их авианосцам;– если бы японцы нанесли удар по американцам сразу же, как только были обнаружены их авианосцы, не дожидаясь пока бомбы на их самолетах заменят торпедами;– если бы японцы позаботились об оснащении своих кораблей радиолокационными станциями. Острые глаза их пилотов разведывательных самолетов и сигнальщиков на кораблях не могли заменить радиолокаторы, поэтому не могли быть гарантией от весьма неприятных случайностей;– если бы японцы не были бы такими беспечными и позаботились основательно об обеспечении секретности своих радиотелеграмм, которые для американцев оказались несекретными. Поэтому американцы могли перехватывать и расшифровывать все переговоры японцев, вскрывать их замыслы, наносить авианосной и базовой авиацией удары по флоту противника еще на подходе к объектам нападения.Однако ни одного из перечисленных «если» не случилось. Хотя практически все эти «если» можно отнести к случайным событиям, однако вероятность этих событий непосредственно связана была не столько с доблестью американцев, сколько с самоуверенностью и опасным пренебрежением к противнику японских адмиралов во главе с тем же Ямамото.И по этому случаю есть замечательное предупреждение Александра Васильевича Суворова из его «Науки побеждать»: «Никогда не презирайте вашего неприятеля, каков бы он ни был, и хорошо узнавайте его оружие, образ действовать им и сражаться, его силы и слабости».Однако японские адмиралы после Цусимы и Перл – Харбора почувствовали себя богами, непогрешимыми и непобедимыми в бою, а противников считали за дурачков. Однако, как всегда бывает в подобных случаях, на практике получается точно, наоборот.Хотя главные события на Тихом океане происходили далеко от границ Советского Союза, вместе с тем они имени непосредственное влияние на результаты сражений на советско – германском фронте.В течение всей войны, в прямом противоречии с заключенным с Советским Союзом пактом о нейтралитете, Япония держала в северо – восточной части Китая, на границе с Советским Союзом, свою, наиболее боеспособную, Квантунскую армию, имевшую в своем составе в разные периоды от 600 тыс. до 1 млн солдат и офицеров, около 6,6 тыс. орудий и минометов, 1,2 тыс. танков, свыше 1,9 тыс. боевых самолетов.Наша страна, еще во время русско – японской войны 1904–1905 гг., в полной мере на себе испытала все вероломство и коварство японцев, их способы нападения на свои жертвы, с максимальным использованием эффекта внезапности. Свое мастерство в этом плане японцы с блеском продемонстрировали при нападении на США в Перл – Харборе 7 декабря 1942 г.Поэтому Советский Союз страна, ведя жестокую борьбу с немецкими фашистами и их сателлитами, не мог расслабиться на Дальнем Востоке. Вероятность внезапного нападения японцев на нашу страну, особенно до первого крупного поражения их у острова Мидуэй 4 июня 1942 г., была вполне реальной. Вместе с тем этот период для нашей страны, пожалуй, был самым тяжелым за всю Великую Отечественную войну, когда у нас на счету были не только каждый солдат, танк или самолет, но и каждая винтовка.Реальная угроза нападения Японии на Советский Союз не позволяла нашему командованию снять с Дальнего Востока и Забайкалья все свои войска и направить их против с гитлеровской Германии. В указанных районах почти всю войну советское руководство вынуждено было держать крупную группировку Красной Армии, насчитывающую около 1 млн человек, более 16 тыс. орудий и минометов, свыше 2 тыс. танков и САУ, до 4 тыс. боевых самолетов.Только реальная угроза потерять Москву осенью 1941 г. заставила высшее советское командование, рискуя многим, снять лишь незначительную часть личного состава и боевой техники с востока, и срочно направить их для защиты столицы нашей родины от немецких захватчиков.Вместе с тем такое распыление советских вооруженных сил было вынужденным. Окажись на западе, войска с Дальнего Востока и Забайкалья могли бы существенно ускорить разгром немецко – фашистских войск и приблизить День Великой Победы, сохранить жизни миллионам наших солдат.Так, например, «Сталинград» мог наступить для немцев значительно раньше, а последствия для них могли быть несопоставимо тяжелее настоящего Сталинграда уже во время Московской стратегической наступательной операции (5 декабря 1941 г. – 7 января 1942 г.). Огромная группировка немецких армий центр, включая три танковых армии, могла околеть от морозов и голода между Москвой и Смоленском. В начале января 1941 г. все шло к этому, однако тогда нам не хватило сил, и надо честно признаться – умения.Этих войск нам не хватило для проведения Любанской операции в январе – апреле 1942 г., когда была сделана отчаянная попытка снятия блокады Ленинграда. Если бы эта операция была доведена до конца, были бы живы миллионы жителей и о защитников Великого города, погибших от голода и холода во время блокады.Не хватило нам войск с Дальнего Востока и Забайкалья в Крыму в мае 1942 г., в результате чего мы не только не освободили от немцев этот полуостров, но и потеряли Севастополь, героическая оборона которого продолжалась 247 дней.В общем, можно еще долго перечислять участки советско – германского фронта, где остро не хватало тех войск, которых советское командование вынуждено держать на Дальнем Востоке и Забайкалье, чтобы защитить наши границы от японской агрессии.Именно этим в значительной степени объясняются огромные человеческие потери, понесенные нашим народом во время Великой Отечественной войны.В завершение этой главы отметим: в последнее время Токио периодически обостряет вопрос о Южных Курилах, которые в «Стране восходящего солнца» принято считать своими «северными территориями», которые, по их мнению, пока состоят из островов Итуруп, Шикотан, Кунашир и Южно – Курильской гряды (японское название – Хабомаи).И это, несмотря на то, что японцы потеряли права на эти территории, согласно ряду международных документов, включая Акт о полной и безоговорочной капитуляции Японии от 2 сентября 1945 г., Каирскую декларацию Союзных держав от 3 декабря 1943 г., Потсдамскую декларацию Союзных держав от 26 июля 1945 г. Все эти документы подписаны или признаны в свое время официальными представителями Японии.Так, в Акте о полной и безоговорочной капитуляции Японии, подписанном ее официальными представителями 2 сентября 1945 г., сказано: «Мы, действуя по приказу и от имени Императора, Японского Правительства и Японского императорского генерального штаба, настоящим принимаем условия Декларации, опубликованной в 26 июля в Потсдаме Главами Правительств Соединенных Штатов, Китая и Великобритании, к которой впоследствии присоединился и СССР, каковые четыре державы будут впоследствии именоваться Союзными державами.… Настоящим мы даем обязательство, что Японское Правительство и его преемники будут честно выполнять условия Потсдамской декларации…».Согласно пункту 8 Потсдамской декларации суверенитет Японии был ограничен островами Хонсю, Хоккайдо, Кюсю, Сикоку. Союзные державы не указали, что суверенитет Японии распространяется на Южнокурильские острова.В Каирской декларации Союзных держав было сказано: «Япония будет также изгнана со всех других территорий, которые она захватила при помощи силы и в результате своей алчности». К таким территориям в первую очередь следует отнести Южный Сахалин, отторгнутый от России в 1905 г. в результате вероломного нападения Японии на нашу страну.Никакие более ранние документы, в том числе Симодский договор от 7 февраля 1855 г. о мире и дружбе между Японией и Российской империей, согласно которому четыре острова были подарены японцам, после 1945 г. не имеют юридической силы. От этого договора Япония сама отказалась еще в 1904 г., начав войну против России. 
Кроме того, решающее значение советско – германского фронта определялось и тем, что и до, и после открытия второго фронта в Европе боевые действия на советско – германском фронте носили исключительно напряженный ожесточенный характер. По своей длительности и активности, размаху и упорству, они не идут ни в какое сравнение с боевыми действиями на второстепенных фронтах, где воевали наши союзники. При этом советские войска имели дело с лучшими, отборными дивизиями вермахта.Таким образом, наши союзники переложили всю тяжесть борьбы с гитлеровской Германией на Советский Союз. Тем более, что, например, у американцев, находившихся далеко от главных событий, вне досягаемости средств поражения немцев, такая возможность имелась. И заокеанский наш союзник эту возможность использовал в максимальной степени и с большим для себя эффектом, сохраняя собственные ресурсы и жизни своих соотечественников.В целом, стратегические расчеты Запада строились на взаимном ослаблении воюющих стран – СССР и Германии, видя в них препятствия на пути к собственному мировому господству. Отсюда вытекли действия наших союзников на затягивание с открытием второго фронта в Европе, задержки с поставками по ленд – лизу, сепаратные переговоры с гитлеровцами о мире в конце войны, а также другие неблаговидные дела.В доказательство изложенного здесь уместно напомнить достаточно подлую позицию американцев, выраженную «формулой» вице – президента (президента с апреля 1945 г.) США Г. Трумэна в первые дни нападения Германии на Советский Союз: «Если будет побеждать Германия, то нам следует помогать России, а если будет побеждать Россия, то нам следует помогать Германии, пусть они как можно больше убивают друг друга…».Поведение Великобритании также мало чем отличалось от США, хотя англичане к этому времени, в отличие от американцев, находились почти два года в состоянии войны с Германией и несли определенные потери от авиации и подводного флота немцев.Единственным верным нашим союзником была и оставалась Сербия. Эта небольшая славянская страна, подняв восстание в Белграде против фашистов в конце марта 1941 г., спутала все карты Гитлеру внезапно напасть на Советский Союз уже в средине мая 1941 г. Тем самым, жертвуя собой, сербы спасли Москву в самый критический для нас период войны – осенью сорок первого года. Этот братский нам народ не выжидал, как американцы и англичане до победного 1944 г., когда стало ясно, что Советский Союз решит проблему с Гитлером без них и наперекор им, а боролся всю войну с нашим общим врагом на пределе своих возможностей.К нашему позору Россия за это «отблагодарила» Сербию в недавнем прошлом. В 1999 г. наша страна оставалась сторонним наблюдателем, когда США, Англия, Германия и другие страны НАТО, совершая международное преступление, в течение 78 дней «умиротворяли» эту небольшую славянскую страну, путем ее ежедневных массированных бомбардировок. В результате военной агрессии Сербия потеряла не только тысячи своих граждан, своего президента Слободана Милошевича, замученного в застенках НАТО, но и одновременно лишилась края Косово, своей исконной земли, пропитанной на метры славянской кровью, как и наше Куликово поле.Таким образом, что касается наших самых крупных союзников, то их подлость состояла в том, что они в войне с гитлеровской Германией заняли выжидательную позицию. В то время, когда Советский Союз, теряя миллионы своих соотечественников, делал все, чтобы остановить и уничтожить нашего общего врага – немецких фашистов и их многочисленных пособников. Даже в конце войны наши союзники далеко не полностью использовали свои ресурсы и возможности, чтобы ускорить разгром немецкой армии и навсегда искоренить нацизм.Причем, только совершенно очевидная перспектива стать очередной жертвой Гитлера заставила администрацию США, во главе с президентом Франклином Рузвельтом, изменить традиционно враждебное отношение к Советскому Союзу, превратиться из врага в нашего союзника, разумеется, – только временного.В мае 1941 г. американский посол в Москве Л. Штейнгардт, обеспокоенный ростом военной мощи немцев, заявил: «США не могут допустить, чтобы Германия контролировала весь мир, чтобы она подчинила своему влиянию все страны и безраздельно распоряжалась всеми ресурсами».По этому же поводу американский историк Д. Майерс писал: «Несмотря на недостатки Советов как союзника, Рузвельт и Черчилль сознавали, что без военного вклада со стороны Сталина Европа останется подчиненной Германии, а безопасность Англии и США будет поставлена под угрозу».Уже после войны, анализируя события на советско – германском фронте, государственный секретарь США Эдуард Стеттиниус писал: «Американскому народу не следует забывать, что он был недалек от катастрофы. Если бы Советский Союз не смог удержать свой фронт, немцы получили бы возможность захвата Великобритании. Они смогли бы также захватить Африку, и в этом случае им удалось бы создать свой плацдарм в Латинской Америке».Таким образом, смертельная угроза нашим союзникам, в случае поражения Советского Союза, была более чем реальна, именно по этой причине союз с советским народом Западу был тогда абсолютно необходим.Забегая несколько вперед, необходимо отметить, что по мере ослабления вермахта под ударами Красной Армии, актуальность такого союза для наших союзников уменьшалась. А после безоговорочной капитуляции вооруженных сил Германии и Японии этот союз Западу стал совсем ненужным, поэтому он окончательно развалился в первые же месяцы после войны.Это было исторически неизбежно. Подобный союз не мог продолжать существовать без реальной угрозы безопасности США со стороны гитлеровской Германии. Бывшие наши союзники, объединившиеся в военно – политический союз НАТО во главе со США, снова стали непримиримыми врагами Советского Союза и России. Признание Черчилля, высказанное им в конце войны: «… советская угроза в моих глазах уже встала на место нацистского агрессора», достаточно объективно характеризует суть проходивших тогда и происходящих в настоящее время процессов.Все встало на свои прежние места, и остается таковым до сих пор. У нас мало оснований считать, что такое положение изменится в обозримом будущем. Хотя и не исключено, что со временем может появиться еще более крупная угроза надеждам США на мировое господство, чем гитлеровская Германия, в лице, например, коммунистического Китая или исламского Ирана, которые в отличие от Запада развиваются в настоящее время не по дням, а по часам.Вместе с тем осознание нацистской угрозы в начале 40–х годов прошлого столетия американцам пришло далеко не всем и не сразу. Лишь нападение Японии на США 7 декабря 1941 г. и – еще раз особо подчеркнем – объявление Гитлером войны Соединенным Штатам Америки заставили американцев окончательно определить свою позицию во Второй мировой войне. В создавшейся ситуации американцам деваться было некуда: в качестве ответной меры США вынуждены были объявить тогда войну гитлеровской Германии. Но объявить войну, еще не значит – воевать. Находясь далеко, за океаном, от противника американцы могли не спешить, подождать пока вермахт «созреет»: потеряет лучшие свои дивизии и вместе с ними – наступательную силу на советско – германском фронте.Причем именно такой стратегии войны наши союзники придерживались с «успехом» вплоть до начала лета 1944 г. То есть, до тех пор, когда тянуть с открытием второго фронта в Западной Европе уже было нельзя, не рискуя остаться у «разбитого корыта». К этому времени всем было уже понятно, что Советский Союз способен самостоятельно, без помощи каких-либо союзников разгромить гитлеровскую Германию. Всем также было понятно, что в этом случае практически вся Западная Европа, не говоря уже об ее центральной части, станет социалистической. Именно это обстоятельство абсолютно не устраивало наших союзников и заставило, наконец, их направить свои так называемые экспедиционные силы на север Франции. 6 июня 1944 г. наши союзники начали операцию по высадке своих войск на нормандское побережье Франции.В целом, оценивая вклад наших союзников в достижение Великой Победы, мы не можем не подчеркнуть явное несоответствие масштабов участия в войне с гитлеровской Германией США и Англии их потенциальным возможностям. Такая позиция достаточно сильных в экономическом и военном плане наших главных союзников не может не вызывать горечи и даже возмущения у советских людей. Поскольку, если бы США и Англия свои союзнические обязательства выполняли добросовестно, открыли бы второй фронт в Западной Европе не то, что в самом тяжелом для нас – 1941 году, а хотя бы в 1942 или даже в 1943 году, то вдов и сирот в нашей стране было бы значительно меньше, а Великая Победа наступила значительно раньше. Однако этого они не сделали. Заставить принудительно в полную силу воевать с гитлеровской Германией наших так называемых союзников – было невозможно.Невозможно было даже убедить наших союзников в необходимости оказания срочной полномасштабной военно – технической помощи Советскому Союзу. Точнее: они, конечно, на словах соглашались о необходимости такой помощи, однако практически делали слишком мало и несвоевременно в этом направлении.Хотя первый конвой с грузами для СССР прибыл из Англии в Архангельск 31 августа 1941 г., однако он имел преимущественно только символическое значение. Заметные поставки наших союзников в нашу страну стали осуществляться значительно позже, со средины 1943 г.Особенно вклад наших союзников был позорно – ничтожным (иначе его трудно назвать) в начальный период войны, когда Советский Союз, истекая кровью, делал все возможное и невозможное, чтобы остановить движение немецких армий на восток; не дать гитлеровцам захватить Москву, спасти себя и своих так называемых союзников, весь мир от фашистской чумы.Доля поставок в Советский Союз в 1941 г. составила только 2,06 %, от совокупного объема поставок наших союзников за все годы войны. Причем длительное время, примерно до лета 1942 г., Запад соглашался производить поставки военной техники в СССР, только на коммерческой основе, прилично зарабатывая на наших трудностях.Из памятной записки президента США Ф. Рузвельта о поставках военных материалов в СССР от 2 августа 1941 г.: «На заседании Кабинета в пятницу я поднял вопрос о том, что прошло уже шесть недель с того момента, как Германия напала на Советский Союз, но мы не сделали практически ничего, чтобы обеспечить доставку необходимых русским материалов через Сибирь. Честно говоря, если бы я был русским, то наверняка чувствовал бы сейчас, что американцы просто – напросто обводят меня вокруг пальца…».Не имея должной поддержки со стороны союзников, ведя тяжелые бои с вермахтом, Красная Армия вынуждена была отступать. Осенью 1941 г. немцы были уже в непосредственной близости от Москвы. Однако дивизии, спешном порядке собранные со всех концов нашей страны, в ожесточенных боях все же смогли остановить, а затем отбросить от нашей столицы на 100–150 километров лучшие части вермахта.Таким образом, первая крупная победа под Москвой, развеявшая миф о непобедимости немецкой армии, была одержана Красной Армией практически без помощи союзников.Не торопились наши союзники с помощью и в начале следующего, 1942 г. А после разгрома в начале июля 1942 г. конвоя PQ-17, брошенного английским адмиралтейством во главе с адмиралом Паундом на растерзание немецким подводным лодкам и авиации, поставки военных грузов в Советский Союз резко сократились.История конвоя PQ-17 заслуживает отдельного повествования, однако, учитывая цену вопроса – около 700 миллионов долларов (такова была, по данным наших союзников, стоимость всех перевозимых материалов и оружия), остановимся только на отдельных ее моментах.Обеспечение безопасности перехода конвоя от порта формирования до порта назначения возлагалось на английские корабли. В начале пути PQ-17 охрана конвоя состояла из 6 эсминцев, 4 сторожевых кораблей, 3 тральщиков, 2 кораблей ПВО, 4 траулеров и 2 подводных лодок. Кроме того, для этих же целей было сформирована группа ближней поддержки, из 4 крейсеров и 3 эсминцев, и группа дальней поддержки под командой адмирала Тови, которая состояла из 2 линкоров, 3 крейсеров, авианосца «Викториес» и 14 эсминцев.Однако, якобы из-за угрозы исходившей им от немецкой эскадры (1 линкор «Тирпиц», 2 тяжелых крейсера и 7 эсминцев и миноносцев), английское адмиралтейство, отозвав все свои надводные корабли прикрытия и охранения (1 авианосец, 2 линкора, 6 крейсеров и 17 эсминцев), бросило на произвол конвой PQ-17.Вместе с тем немецкая эскадра, реально состоящая и линкора «Шеер» и 8 миноносцев охранения во главе с «Тирпицем», отказалась от нападения на конвой по непонятным до сих пор причинам: возможно немцы испугались более сильной английской эскадры; но еще более вероятно, что это произошло в результате дерзкой атаки советской подводной лодки «К-21» под командованием Героя Советского Союза капитана 2 ранга Н. А. Лунина линкора «Тирпиц» 5 июля 1942 г. В этот день с дистанции 18–20 кабельтов наша подводная лодка произвела по немецкому линкору залп четырьмя торпедами. После выхода торпед слышали два взрыва. Не исключено, что одну из торпед перехватил на себя головной миноносец из состава охраны линкора.Однако, скорее всего, и одной торпеды хватило «Тирпицу», чтобы отказаться от перехвата конвоя PQ-17. Это хотя и спасло его от полного уничтожения, но для нанесения тяжелых потерь беззащитному конвою было достаточно немецких подводных лодок и авиации.По данным наших союзников, в процессе разгрома конвоя PQ-17 немцы потопили 24 судна из 37, вышедших 27 июня из Исландии с грузами для нашей страны; погибли 153 человека из команд судов, на дно было отправлено 3350 грузовиков, 430 танков, 100 тыс. тонн других грузов.На немецкой «улице» был праздник, случилось – невероятное. «Эти успехи оказались возможными, – по утверждению немецкого адмирала Шмуннта, – только благодаря непостижимому решению командира конвоя рассредоточить суда, что предоставило моим лодкам возможность атаковать их как неохраняемые цели с весьма небольших дистанций». Немецкий штаб руководства войны на море, пытаясь разгадать загадку огромных потерь конвоя PQ-17, пришел к заключению, что действия союзников по его проводке были настолько гибельны и безграмотны, что руководить такими действиями могли только американцы.Не исключено, что данные по PQ-17, как и данные о других потерях, сильно преувеличены.Ведь в соответствии с обязательствами, принятыми на Московской конференции 29 сентября – 1 октября 1941 г., риск утраты грузов, в процессе их транспортировки, принял на себя Советский Союз и потому оплачивал поставки союзников по стоимости отгруженного, а не по стоимости полученного тоннажа. При таком порядке взаиморасчетов американцы и англичане не слишком заботились об охране морских конвоев, отправляемых в Советский Союз.Всего за время войны при следовании в советские порты немцами было потоплено 58 транспортов. Эти потери, особенно факт разгрома конвоя PQ-17, наши союзники использовали как предлог для приостановления отправки конвоев и, следовательно, резкого сокращения поставок военных грузов в СССР.Именно в это тяжелое для нас время, весну и лето 1942 г., советские войска терпят крупные поражения под Харьковом и в Крыму. Разгромом нашей 2–й ударной армии заканчивается и очередная наша попытка снять блокаду с умирающего от голода Ленинграда.Хуже того, в июне этого же года враг неожиданно для советского командования начал новое мощное стратегическое наступление теперь уже на юге, в сторону Сталинграда и Кавказа, с целью захвата нефтеносных районов Советского Союза.В этих условиях попытки наших союзников, ссылаясь на «объективные» обстоятельства, сорвать доставку в СССР материалов по ленд – лизу еще более осложняли и без того трудное наше положение в войне против гитлеровской Германии. Наиболее рьяным сторонником «замораживания» оказания помощи Советскому Союзу был Черчилль.По этому поводу И. В. Сталин направил Черчиллю 13 октября 1942 г. специальное письмо, в котором, в частности, было сказано:«… Поставки Британским Правительством в СССР вооружения и других военных грузов нельзя рассматривать иначе, как обязательство, которое в силу особого соглашения между нашими странами приняло на себя Британское Правительство в отношении СССР, выносящего на своих плечах вот уже третий год громадную тяжесть борьбы с общим врагом союзников гитлеровской Германией.Нельзя также не считаться с тем, что северный путь является наиболее коротким, позволяющим в наиболее короткий срок доставить на советско – германский фронт поставляемое союзниками вооружение, и что без надлежащего использования этого пути осуществление поставок в СССР в должном объеме невозможно.Как я уже Вам писал раньше и как это подтвердил опыт, подвоз вооружения и военных грузов для СССР через персидские порты ни в какой мере не может окупить недопоставок, получающихся в результате отсутствия подвоза северным путем вооружения и материалов, которые, как это вполне понятно, входят в расчет снабжения советских армий. Между тем, отправка военных грузов северным путем в этом году почему-то и без того сократилась в несколько раз по сравнению с прошлым годом, что делает невозможным выполнение установленного плана военного снабжения и находится в противоречии с соответствующим англо – советским протоколом о военных поставках. Поэтому в настоящее время, когда силы Советского Союза напряжены до крайности, для обеспечения нужд фронта в интересах успеха борьбы против главных сил нашего общего противника, было бы недопустимым ставить снабжение советских армий в зависимость от произвольного усмотрения британской стороны. Такую постановку вопроса нельзя рассматривать иначе, как отказ Британского Правительства от принятых на себя обязательств и как своего рода угрозу по адресу СССР».Такое, более чем откровенное, письмо И. В. Сталина еще раз убедительно показывает современному читателю объем якобы «спасительной» помощи наших союзников в самое трудное время Великой Отечественной войны, накануне Сталинградской битвы.Тогда наша страна вновь, как и осенью 1941 г., оказалась в критической ситуации, из которой в очередной раз приходилось выбираться практически самостоятельно, опираясь на собственные войска и ресурсы.Однако уже февралю – марту 1942 г. все наши резервы были истрачены во время битвы под Москвой, эвакуированные заводы на восток еще не были запущены, а американцы и англичане отказывались от принятых на себя обязательств. Наши союзники не только не желали открыть второй фронт в Европе, но и не выполняли план, ими же согласованный, подвоза вооружения и военных грузов для СССР, хотя оснований у них, особенно у США, для этого не было никаких. В это критическое время Красной Армии не хватало даже винтовок.Чтобы спасти страну, необходимы были какие-то чрезвычайные меры. Как утверждают некоторые источники, например, В. В. Карпов в книге «Генералиссимус» (М.: Вече, 2002), чтобы выиграть время для запуска эвакуированных заводов, И. В. Сталин предпринимает попытку обмануть Гитлера, приостановить войну, заключив с ним якобы мирный договор «Брест-2».По данным В. Карпова, первый контакт советских разведчиков с немцами по данному вопросу состоялся в оккупированном гитлеровцами Мценске 20 февраля 1942 г.Якобы лично Сталиным были подготовлены «Предложения германскому командованию», которые представляли собой перечень вопросов, которыми должен был руководствоваться советский представитель на этих переговорах. Ниже приводим текст данных предложений. 
Тем не менее, американцы и англичане сумели настоять, чтобы в составе победителей при подписании акта о военной капитуляции германских вооруженных сил 9 мая 1945 г. в Берлине на почетном месте присутствовал главнокомандующий французской армией генерал Делатар де Тассиньи.И это притом, что Франция, объявив войну Германии в начале сентября 1939 г., но не воевала 8 месяцев! Тогда они, вместе с Англией, чего-то ждали… И дождались… Наши будущие союзники были разгромлены немцами в течение 18 дней. Франция капитулировала, далеко не исчерпав всех возможностей. Почти все тяжелое вооружение англо – французских войск, огромные запасы горюче – смазочных материалов попали в руки немцев в качестве трофеев, которые были использованы в войне против Советского Союза.Свою столицу французы сдали немцам без боя, объявив Париж 13 июня 1940 г. открытым городом. И уже утром, 14–го июня, 218 пехотная дивизия гитлеровцев прошагала парадным маршем по Елисейским полям. Таким образом, за полдня перед одной немецкой дивизией пал многомиллионный город.В этой связи невольно снова приходит на память 900 дневная блокада нашего Ленинграда с ее холодом и голодом, нормой – 125 граммов хлеба в день для детей, служащих, иждивенцев и 250 – для рабочих. Советские цензоры десятилетия отказывались публиковать более – менее реальные цифры жертв блокадного Ленинграда: настаивали, что тогда погибли 632 253 человека – не больше и не меньше.Однако самые последние исследования говорят, что цифра ленинградских потерь ближе к полутора миллионам человек, хотя никто и, вероятно, никогда не узнает, сколько же действительно погибло наших соотечественников в Ленинграде и Ленинградской области во время войны. Некоторые эксперты настаивают, что, с учетом наших военнослужащих армии и флота, в битве за Ленинград погибло около трех миллионов человек.Тогда пред Францией не стоял, как перед нашей страной, вопрос выстоять в войне или погибнуть всему народу. Оккупированная Франция жила как обычно, никто французов не истреблял, и истреблять не собирался. Неразрушенные заводы этой страны продолжали, как и до оккупации, выпускать оружие, но уже теперь для немецкой армии. Молодые французы записывались в эсэсовские части и отправлялись воевать на восточный фронт целыми полками и дивизиями.Что касается помощи Франции Советскому Союзу в самое тяжелое время Великой Отечественной войны, то, оказывается, такая «помощь» была. Конечно не в тех объемах, в которых этот наш союзник оказывал Гитлеру. Тем не менее, от этого факта никуда не уйти. Однако такая помощь французов доставлялась нашим солдатам весьма оригинальным способом – ее привозили немецкие танкисты в своих танках.Как свидетельствовал ветеран войны мой сослуживец, Кальченко Алексей Иванович, командир роты во время тяжелых боев под Старой Руссой, на фронте было негласное «социалистическое соревнование»: каждый боец стремился первым попасть в подбитый на нейтральной полосе немецкий танк. Победитель всегда получал, точнее – находил там, божественные напитки французского и итальянского производства.В каждом из немецких танков, как правило, находилось несколько бутылок очень приличного французского коньяка и итальянского ликёра «Амаретто», что во время войны было для голодных и холодных наших солдат невиданной роскошью, которая нередко стоила любителям оригинальных напитков собственной жизни от пули немецкого снайпера. Однако для опытного солдата это была не такая уж непреодолимая помеха, для такой операции использовали темное время суток.Эти, казалось, давно забытые радости фронтовой жизни неожиданно вновь всплыли в памяти нашего ветерана в годы так называемой перестройки и развала нашей великой страны, когда у нас снова появились французские коньяки и ликёр «Амаретто». Понятно, что теперь эти напитки доставлялись в нашу страну не в немецких танках, а через торговую сеть, и их можно было приобрести в наших демократических магазинах, конечно, не бесплатно, как во время войны, а, разумеется, за деньги. Но в этом «жизненно важном» вопросе для нашего народа не то, что цена, но и собственная смерть никогда не была серьезной преградой.И вот, отведав однажды в современные времена оригинальный импортный напиток, ветерану пришлось долго и мучительно вспоминать, несмотря на достоверно знакомый вкус: где и когда? Конечно, все он вспомнил! Оказалось, все это – со времени фронтовой молодости ветерана.Может быть, мой сослуживец по своей душевной простоте открыл важную военную «тайну», особенно для историков демократической направленности. А то ведь нехорошо получалось: всем было очевидно, что Берлин и Прагу наши взяли только благодаря «студебеккерам» и «виллисам»; Киев и Варшаву – благодаря американской тушенке, а вот благодаря чему попёрли немцев от Москвы – было неизвестно.Теперь все стало на свои места. Немцев под Москвой победили также только благодаря помощи Запада, а именно: благодаря французскому коньяку и итальянскому ликеру «Амаретто». Охотников попасть в немецкие танки в нашей армии было более чем достаточно. Однако для этого, как минимум, необходимо было его подбить. Вот и приходилось бить немецкие танки. Вот и перебили три танковые армии немцев под Москвой. А мы думали, откуда появились панфиловцы с политруком Василием Клочковым со всяким там патриотизмом? Это все «совки» придумали! Именно во французском коньяке и итальянском ликере «Амаретто», как говорят, и была «зарыта собака». Вот она – истинная причина победы нашей армии под Москвой. (Это для историка В. Бешанова и ему подобным). На этом и закончим лирическое отступление, тем более что оно граничит с кощунством.Недобитая армия Англии, великодушно спасенная лично Гитлером от полного разгрома под Дюнкерком еще в 1940 г., спрятавшись на своих островах, надолго потеряет способность к активным действиям против своего спасителя.В этой связи надо еще раз особо подчеркнуть, что, в отличие от стран Запада, воевать так, как это делал Запад, с гитлеровской Германией – мы не могли. Война против СССР рассматривалась нашим противником как особая война, в которой немцы делали ставку на физическое истребление нашего народа. Если для Англии поражение в войне означало простое подчинение (как, кстати, это случилось, например, с Францией), то для нашего Отечества точно такое же событие означало – всеобщую гибель нашего народа и государства на вечные времена. На совещании руководящего состава вермахта 30 марта 1941 г. Гитлер указывал: «Речь идет о борьбе на уничтожение… На Востоке сама жестокость – благо для будущего».Поэтому наш народ и его армия не могли сдаться Гитлеру, как французы, или убежать от него через Ла – Манш на Британские острова, как англичане; или отсиживаться вдали от нацистов годами за Атлантическим океаном, как американцы.В создавшихся условиях Советский Союз явился практически единственной силой, преградившей германскому фашизму путь к мировому господству. Наши соотечественники вынесли на своих плечах основную тяжесть войны и сыграли решающую роль в разгроме гитлеровской Германии.Все это подтверждается бесчисленным количеством исторических фактов, от которых никому никогда не уйти. Как известно, каждый имеет право на собственное мнение, но не на собственные факты.Однако при всем этом наши оппоненты лгут: отрицают решающую роль Советского Союза в достижении Великой Победы. Причем лгут нахально, плюя в души творцам Великой Победы, еще живым непосредственным участникам войны, а также нам, их наследникам.Одной из ведущих концепций современной западной историографии является положение: «о доминирующей роли» наших союзников, США и Великобритании во Второй мировой войне. Эта публика утверждает, что победа Советского Союза была достигнута только благодаря военной и экономической помощи США и Великобритании. Одновременно они всячески принижают результаты вооруженной борьбы на советско – германском фронте, отрицают, а порой нередко грубо искажают роль советских вооруженных сил, их Верховного Главнокомандующего, воинское мастерство советских маршалов и офицеров на завершающем этапе войны, предпринимают попытки «дегероизировать» действия Красной Армии, очернить величайший ратный подвиг советских воинов.Казалось, как подобное возможно в нашей стране, положившей на алтарь Великой Победы более 26 миллионов человек. Например, во многих стран Запада любому гражданину, только усомнившемуся в существовании так называемого холокоста (массового уничтожении евреев гитлеровцами во время Второй мировой войны), дают за это 6 лет тюрьмы.Казалось, как можно отрицать решающую роль нашей страны в разгроме гитлеровской Германии при том, что более 73 процентов общих потерь вермахт понес в сражениях именно с советскими Вооруженными Силами. При том, что урон немецких войск на советско – германском фронте только в личном составе был в 4 раза больше, чем на Западноевропейском и Средиземноморском театрах военных действий. При том, что на советско – германском фронте была уничтожена основная часть военной техники немцев: до 75 % общих потерь танков и штурмовых орудий, свыше 75 % всех потерь авиации, 74 % общих потерь артиллерийских орудий.Враг был разбит Красной Армией в жестоких и кровавых сражениях, непрерывно происходивших с первого до последнего дня войны почти в течение пяти лет, именно на советско – германском фронте. Гитлер покончил свою жизнь самоубийством, когда советские солдаты были от него в нескольких сотнях метрах. Над рейхстагом в Берлине, столице Германии, был водружен не американский полосатый, а советский красный флаг с серпом и молотом.Несмотря на изложенное Запад и их пятая колонна в нашей стране убеждают нас, что не Советский Союз, а именно американцы были «главными победителями» гитлеровской Германии. Для доказательства данного тезиса наши оппоненты ничем не брезгуют. Эту лапшу на уши нашему народу – победителю уже десятилетия навешивает так называемое российское телевидение и радио, а книгами предателей, например Резуна – Суворова, завалены полки всех книжных магазинов свободной России.Хотя, казалось, о чем спорить, если в свое время решающий вклад СССР в достижение Великой Победы признавали весьма осведомленные люди, которых невозможно обвинить в симпатиях к нашей стране, скорее – наоборот.Так, например, президент США Ф. Рузвельт писал: «С точки зрения большой стратегии… трудно уйти от того очевидного факта, что русские армии уничтожают больше солдат и вооружения противника, чем все остальные 25 государств, вместе взятые».Английский премьер У. Черчилль в докладе военному кабинету 20 января 1943 г. сказал: «Все наши военные операции, взятые вместе, проводятся в весьма незначительных масштабах по сравнению… с гигантскими усилиями России». Ему же принадлежат такие, получившие широкую известность слова: «Сопротивление русских сломало хребет германских армий».Генерал Шарль де Голль 2 декабря 1944 г. заявил: «Французы знают, что сделала для них Советская Россия, и знают, что именно Советская Россия сыграла главную роль в их освобождении».А представитель высшего органа стратегического руководства американцев, начальник штаба армии США, генерал армии Джордж Маршалл в отчетном докладе «О победоносной войне в Европе и на Тихом океане», подготовленным им в декабре 1945–го руководству своей страны, написал следующее: «Мы до сих пор не осознали, на какой тонкой нитке висела судьба Объединенных Наций! Насколько были близки Германия и Япония к установлению мирового господства! И мы должны признать, что американская позиция в то время не делает нам чести».Да, уж действительно, что касается морали и чести, то у американцев с этими человеческими качествами всегда было, мягко говоря, неважно. Об уровне цивилизации и нравах самых «крутых» демократов, говорит тот факт, что закон о геноциде индейцев просуществовал в США до 1925 г.А о чем говорит применение атомных бомб по мирным жителям Хиросимы и Нагасаки, химического оружия во Вьетнаме и Югославии? Даже действия людоеда Гитлера сильно бледнеют в свете этих «подвигов» американцев. Например, в отличие от последних, фюрер все же не посмел применить против своих противников химическое оружие, общие запасы которого у него к концу войны достигали порядка 300 тыс. тонн.Идеология американского фашизма, то есть установления глобального американского тотального управления миром, не нова, она была разработана еще на рубеже XIX–XX веков. Однако, в отличие от Гитлера, «умные» американцы во всех войнах предпочитали воевать с сильным противником чужими руками.Даже принимая вынужденное решение о поддержке СССР в войне против гитлеровской Германии, президент США Ф. Рузвельт, по словам видного американского дипломата А. Гарримана, надеялся максимально ограничить участие своей страны в этой войне «в основном использованием военно – морских и военно – воздушных сил».Американцев никогда не волновали трудности и жертвы других стран, их волновали только собственные проблемы. Так, например, Ф. Рузвельт, после захвата японцами островов Кыска и Атту в послании И. В. Сталину от 17 июня 1942 г., вновь поднял вопрос о подключении СССР к войне против Японии. Хотя, казалось, всем было понятно, о каком подключении Советского Союза к войне с Японией могла идти речь, когда наша страна в то время сама стояла на краю гибели в результате летнего наступления гитлеровцев на Сталинград и Кавказ.Хуже того, когда Красная Армия выиграла у немцев битву под Курском, представители верховного командования США и Англии стали раздумывать о возможном сговоре с гитлеровцами «в случае подавляющего успеха русских».Нарастающие удары нашей армии, все более тяжелые поражения немецкой армии свидетельствовали о том, что Советский Союз способен собственными силами довести войну с фашистской Германией и ее сателлитами до полной победы, освободив при этом оккупированные немцами страны. Именно последнее никак не устраивало США и Англию. Они были вынуждены, наконец, в средине 1944 г. выполнить свои обязательства, взятые еще в 1941 г., по открытию второго фронта в Европе.После крупных поражений под Ленинградом, на Правобережной Украине и в Крыму Гитлер и его генералы уже не думали о наступлении, тем более – о победе в войне. Теперь главной задачей главарей гитлеровской Германии было: максимально затянуть войну и на приемлемых для себя условиях сдаться Западу, избежав личной ответственности за преступления, совершенные против советского народа.Гитлер хорошо понимал неестественность союза своих главных противников, Советского Союза и США, и был уверен, что, с продолжением наступления советских войск на Германию, этот союз неизбежно развалится по инициативе Запада на два враждующих между собой лагеря. Кроме того, Гитлер понимал, что он, фюрер, и его Германия, несмотря на все свои прегрешения перед Западом и расхождения по геополитическим, идейным и военным вопросам, является значительно ближе к руководителям Запада, чем Советский Союз, особенно во главе с И. В. Сталиным.Можно не сомневаться, что Гитлер для англичан и американцев, его фактических «родителей», был всего лишь «блудным сыном». Тогда как Советский Союз (Россия) был для Запада извечным и непримиримым врагом. С учетом этих обстоятельств, рассчитывая на прощение «родителей», и действовал Гитлер.Еще раз обмануть И. В. Сталина, заключить фиктивный мирный договор с Советским Союзом, Гитлеру было не под силу, хотя сделать еще одну попытку в этом направлении уговаривал его Геббельс. Чтобы понять бесполезность подобного шага, Гитлеру достаточно было вспомнить свое, «предельно откровенное» письмо И. В. Сталину от 14 мая 1941 г. Текст данного письма приведен в первой части этой книги.В этом, «знаменитом» своей подлостью и ложью письме, фюрер, стремясь добиться наибольшего эффекта от внезапности нападения на нашу страну, «убедительнейшим образом просил И. В. Сталина не поддаваться ни на какие провокации». И надо признать, что тогда фюреру этот «номер» в значительной степени удался. Он достиг внезапности нападения, правда, в конечном счете, это ему не помогло. Гитлер прекрасно понимал, что второй раз обмануть И. В. Сталина было уже невозможно; после капитуляции немецких вооруженных сил, попадись он в руки Красной Армии, его неминуемо ждала позорная смерть. Мы уже неоднократно указывали, что И. В. Сталин мог многое простить своим противникам, но только не подлый обман. Все, пытавшиеся обмануть Сталина, заканчивали одинаково – хуже некуда.Таким образом, перспектива быть повешенным, уже к июню 1944 г. заставила фюрера кардинально поменять планы на будущее. К этому времени англо – американцы виделись Гитлеру уже не как конкуренты за мировое господство, а как союзники в деле уничтожения славян и Советского Союза.Отсюда и такое разное сопротивление гитлеровцев: до последней возможности – на востоке советским войскам, и весьма слабое на западе англо – американским войскам. Это прекрасно не только понимали, но и чувствовали на себе как наши солдаты, так и наши союзники.«…Если дела в России пойдут и дальше так, как сейчас, то, возможно, что будущей весной второй фронт и не понадобиться!» – признавал президент США Ф. Рузвельт уже в 1943 г.Понеся огромные потери на советско – германском фронте, к средине 1944 г. мощь и возможности немецкой армии уже были далеко не те, которые были у неё еще два года тому назад. Хотя, конечно, учитывая огромный боевой опыт немецких генералов, они могли принести еще много неприятностей американо – английским войскам. Однако опять-таки, видя в наших союзниках своих потенциальных спасителей, гитлеровцы на подобное уже были не способны.Упомянутый в выше «арденнский эпизод» был показательной «поркой» Гитлером наших союзников, чтобы последние поняли, что представляет немецкая армия под руководством фюрера, и относились к нему с должным уважением.Однако для США и Англии этот эпизод был всего лишь исключением, хотя, конечно, и весьма неприятным. Гитлер понимал, что вопросами «воспитания» своих потенциальных союзников следует заниматься в меру, иначе их можно сильно их обидеть и навредить себе. Вскоре он исправился и перебросил эти же эсэсовские части на восточный фронт, под Будапешт, чтобы еще раз показать американцам свои возможности, но уже теперь на советско – германском фронте. Однако, несмотря на все старания, этот «фокус» у фюрера не удался. Лучшие немецкие эсэсовские части под Будапештом были окончательно разгромлены Красной Армией. Гитлер лишился потенциальных защитников Берлина, которые ему были крайне необходимы в ближайшие месяцы.В условиях наибольшего благоприятствования наши союзники, особо не напрягаясь, вновь начали наступать на западном фронте. Генерал Эйзенхауэр в своих воспоминаниях признает, что второго фронта в конце февраля 1945 г. практически уже не существовало. Вермахт откатывался к востоку без сопротивления, несмотря на отдельные попытки лично Гитлера «сохранить лицо»: хоть как-то приостановив позорно бегущие и сдающиеся в плен нашим союзниками свои войска.Однако к концу апреля, когда советские войска были уже в непосредственной близости от Берлина, Гитлеру стало уже не до «принципов» и не до «лица». Фюрер отдал приказ: снять все войска с западного фронта, в том числе ближайшую, наиболее боеспособную 12–ю немецкую армию генерала Венка, и перебросить их на выручку Берлину. Для контроля над выполнением данного приказа Гитлер направил в эту армию, тогда еще действующего начальника штаба верховного главнокомандования вооруженных сил Германии, Кейтеля, который, прибыв к Венку, заявил ему: «Мы боремся отныне только против Востока, а не против Запада».Таким образом, мы еще раз видим, что касается советско – германского фронта, то у фюрера и его генералов сил и желания было достаточно, чтобы сражаться с невиданным упорством не только до самого дня Победы, но и даже после этого дня. Например, не все знают, что после водружения над рейхстагом Знамени Победы, бои в этом здании продолжались еще двое суток.Кроме того, известны достаточно многочисленные случаи, когда немецкие части после 9 мая отказывались складывать оружие, например, в Чехословакии. Где группа немецких армий «Центр», во главе со своим командующим, новоиспеченным фельдмаршалом Шернером, продолжала с боями двигаться на запад в надежде соединиться с американцами, избежав таким способом советского плена. Только 16 мая была опубликована последняя сводка Советского информбюро о том, что советские войска закончили прием сдавшихся в плен немецких войск по всему советско – германскому фронту.Это еще одно подтверждение того, что бывшие гитлеровские генералы рассчитывали продолжить войну с советским Союзом под руководством Трумэна и Черчилля. Международная обстановка в то время складывалась так, что не закончившись, Вторая мировая война могла перерасти в новую – Третью мировую войну. Победа советского народа в Великой Отечественной войне, особенно ее итоги, Запад абсолютно не устраивали.Наш «заклятый друг» и союзник Черчилль в конце войны в переписке и телефонных разговорах с Рузвельтом неоднократно пытался убедить американского президента: «во что бы то ни стало остановить русских, не пускать их в Центральную Европу».Понятно, что удалить советские войска из Центральной Европы, в отличие от современного времени, можно было только силой. Поэтому еще в начале апреля 1945 г. Черчилль, как уже было отмечено выше, отдает своим штабам приказ: планировать операцию «Немыслимое», то есть готовиться к новой войне. Против нашей страны должны были выступить объединенные вооруженные силы США, Англии и Канады, а также польские корпуса и специально для этого не разоруженные немецкие дивизии.В конце войны англичане подивизионно брали под свое покровительство немецкие дивизии, которые сдавались им без особого сопротивления, и отправляли в ближайший тыл, Южную Данию и землю Шлезвиг – Гольштейн. Где наши союзники складировали немецкое оружие, а личный состав тренировали для будущих схваток с Красной Армией. Всего к концу войны в указанных и других районах было размещено около 15 немецких дивизий.Однако развязыванию новой войны, к досаде Черчилля, неожиданно воспротивился американский президент. Но это препятствие существовало недолго: 12 апреля 1945 г. Франклин Делано Рузвельт скоропостижно умер. Поскольку позиция бывшего президента США не устраивала не только Черчилля, но и американских «ястребов», которые прекрасно осознавали, что Гитлер доживает последние дни, поэтому с фюрером уже можно было не считаться. Главным препятствием для них на пути к мировому господству теперь вновь становится Советский Союз. Поэтому, по их убеждению, нашу страну следовало уничтожить, не откладывая это дело в долгий ящик, пока она ослаблена долгой изнурительной борьбой с гитлеровской Германией.Перед смертью Рузвельт в собственной стране подвергался ожесточенным нападкам, его обвиняли в «умиротворении» Сталина, в распространении сталинизма в Восточной и Центральной Европе, в забвении интересов Запада.Поскольку прежний президент США был против развязывания новой войны, не исключено, что Рузвельту помогли умереть. Очередным президентом США стал Гарри Трумэн, после чего нашим союзникам готовиться к войне с Советским Союзом уже никто не мешал, тем более что у них на подходе было ядерное оружие.После смерти Рузвельта в правящих кругах США и Англии начался основательный переход к более «жесткому курсу» в отношениях с нашей страной. Так, 23 апреля 1945 г. в беседе с народным комиссаром иностранных дел СССР В. М. Молотовым, прибывшим в Сан – Франциско для участия в конференции ООН, новый президент США допустил ряд грубых выпадов против СССР, обвинив Советское правительство в том, что оно якобы не выполняет решений Крымской конференции.«Я сожалел, – вспоминал позже американский посол в СССР А. Гарриман, – что Трумэн пошел на такую резкость, поскольку такое поведение позволяло Молотову сообщить Сталину, что политика Рузвельта отбрасывается».Откровенным выразителем реакционного антисоветского курса Запада к Советскому Союзу вновь, как и до Второй мировой войны, стал премьер – министр Англии У. Черчилль. В послании президенту США Г. Трумэну от 12 мая 1945 г. он пугал своих заокеанских коллег, русофобов, нахождением Красной Армии в центре Европы и писал о «железном занавесе», опустившемся за фронтом советских войск.Такая позиция недавних наших союзников была ненова. По большому счету, между США и Англией всегда, при всех их президентах и премьер – министрах, существовало стратегическое партнерство, сердцевиной которого были ярый антисоветизм и злобная русофобия. Но в данном случае чувство меры было утеряно, все шло к полномасштабной новой мировой войне.Тогда же в Лондоне имперскому генеральному штабу было поручено провести исследование возможности открытия военных действий против нашей страны, если «в ходе дальнейших переговоров с ней возникнут осложнения». Осложнения, разумеется, не могли не быть.Начало Третьей мировой войны с целью уничтожения Советского Союза наши недавние союзники вначале планировали на 1 июля 1945 г. Однако этого не случилось по ряду уважительных причин, но, безусловно, одной из главных была огромная мощь советских Вооруженных Сил, столкновение с которыми нашим союзникам ничего хорошего не обещало.Так, начальник имперского генерального штаба Великобритании фельдмаршал Алан Брук после соответствующих расчетов 14 мая 1945 г. записал в своем дневнике, что идея о возможности начать войну с Россией «является чистейшей фантазией», и сделал вывод – «шансы на успех равны нулю».Примерно к такому же выводу пришли и военные аналитики США. Перспектива быть выброшенными Красной Армией из Европы в считанные дни, их, конечно, не устраивала, это несколько охладило воинственный пыл правящих кругов Запада, пришедших к власти после смерти Рузвельта. 
Однако эта цена за освобождение народов Европы, которую заплатил Советский Союз на территориях этих стран, далеко не полная. Прежде чем выйти к западным границам Советского Союза, нашим вооруженным силам, необходимо было разгромить германские вооруженные силы и армии ее сателлитов на территории нашей страны, причем действуя практически в одиночку, при отсутствии полноценного второго фронта. Выполнение этой задачи также требовало огромных усилий и человеческих жертв нашего народа.Общие безвозвратные потери (убито, пропало без вести, попало в плен и не вернулось из него, умерло от ран, болезней и в результате несчастных случаев) Советских Вооруженных Сил вместе с пограничниками и внутренними войсками за годы Великой Отечественной войны составили 8 млн 668 тыс. 400 чел. А общие прямые людские потери за все годы Отечественной войны оцениваются почти в 27 млн человек. Кроме демографических потерь, наша страна по вине агрессоров, гитлеровской Германии и ее сателлитов, понесла огромные материальные потери. Немцы и их многочисленные пособники при отступлении использовали так называемую программу «выжженной земли». Все, что имело хоть какую-то материальную ценность, что нельзя было вывезти (заводы, фабрики, административные здания, больницы, школы, дома культуры, библиотеки, музеи), немцами сжигалось при отступлении.Учитывая, что немецкая армия в 1941 и 1942 гг. доходила до Москвы, Сталинграда и Кавказа, территория, где оккупанты с немецкой педантичностью применяли программу «выжженной земли», была огромная. Соответственно, и материальный ущерб, нанесенный оккупантами, были огромен.Естественно, возникает вопрос: кто должен возместить ущерб, нанесенной в ходе Великой Отечественной войны нашей стране? Ведь немцев, итальянцев, румын, финнов, венгров и так называемых «добровольцев» из Испании, Австрии, Франции, Словакии, Хорватии, Голландии, Бельгии, Норвегии, Латвии, Литвы, Эстонии никто в нашу страну не приглашал. Сами пришли сюда с оружием в руках убивать, грабить и сжигать, нарушая все человеческие и Божеские законы.Так что ответ на вопрос – очевиден: Германия и ее союзники – агрессоры, кто непосредственно принимал участие в нападении на Советский Союз, а также их пособники, кто поставлял агрессорам так называемых добровольцев, военную технику, промышленную и сельскохозяйственную продукцию, железную руду, электроэнергию, нефть и прочие стратегическое сырье.Следует еще раз подчеркнуть, что огромный ущерб, нанесенный нашей стране, был следствием того, что в свое время ни Англия, ни Франция, как и другие «гаранты» Версальского договора, в том числе будущие жертвы Гитлера, даже не пытались использовать имевшиеся у них реальные возможности, чтобы остановить фюрера вначале его пути. Когда он из себя ничего не представлял, ничего и никого за собой не имел, кроме амбиций непризнанного художника и архитектора, претендента на мировое господство. Если бы не поддержка будущих наших союзников, Гитлер никогда не осмелился напасть на Советский Союз. Однако именно они его поддержали и вооружили.И это притом, что это за «птичка», Гитлер, уже тогда хорошо было известно всем, хотя бы по его труду «Маин Кампф», написанному им в 1924–1926 гг.В нарушение международных договоров, наши будущие союзники еще до нападения Францию, позволили фюреру осуществить:– 7 марта 1936 г. ввод немецких войск в демилитаризованную Рейнскую зону, на что фюрер не имел никакого права;– 17 июля 1936 г. вмешательство немцев во внутренние дела суверенного государства – Испании, включая перевозку в эту страну из Африки войск Франко, а также войну с законно избранным правительством этой страны. На стороне Франко воевали, в среднем, 12 тысяч немцев и 45 тысяч итальянцев. Гитлеровская Германия поставила мятежным войскам 250 самолетов и 180 танков;– 12 марта 1938 г. вторжение и захват суверенной Австрии;– 1 октября 1938 г. поход в Чехословакию. В этот же день, словами Черчилля: «С жадностью гиены» Польша приняла участие в ограблении и уничтожении Чехословацкого государства. Накануне, 29 сентября 1938 г. состоялся знаменитый своей беспринципностью и подлостью «Мюнхенский сговор». В этот день в Мюнхене английский премьер – министр Чемберлен, французский президент Деладье, рейхсканцлер Германии Гитлер и председатель правительства Италии Муссолини подписали договор о передаче Германии части Чехословакии (Судет).– 15 марта 1939 г. окончательно оккупировать остатки Чехословакии.– 1 сентября 1939 г. за 36 дней осуществить вторжение и разгром своего потенциального союзника – Польши.Таким образом, именно «Мюнхенский сговор» развязал окончательно руки Гитлеру, и фюрер приступил к беспрецедентному акту – агрессии против независимой Чехословакии. Вторжение гитлеровской Германии в эту суверенную страну, осуществленное при содействии Запада, было бы более правильно, по мнению многих историков, считать началом Второй мировой войны.Поскольку все последующее действия Гитлера, включая нападение 1 сентября 1939 г. на Польшу, а затем 10 мая 1940 г. на Францию и на Советский Союз были уже следствием «Мюнхенского сговора» и оккупации Чехословакии. Значит, Вторая и Великая Отечественная войны – это, прежде всего, дело рук наших будущих союзников.И это притом, что у Чехословакии в союзниках была Франция, а гарантом независимости Польши была Англия. Но ни тот, ни другой наш будущий союзник и «гарант» ничего не сделали для спасения Праги и соответственно – Варшавы.В то время попытаться в одиночку остановить Гитлера, действуя вопреки устремлениям США, Англии и Франции, И. В. Сталин не мог. Так как в этом случае он бы только ускорил нападение гитлеровской Германии на Советский Союз. Кроме того, Запад И. В. Сталина наверняка обвинил бы в троцкизме, то есть – в насильственном разжигании мировой революции. Поэтому любое вмешательство в дела Запада неизбежно привело бы нашу страну к войне не только с немцами, но и со всеми объединенными вооруженными силами капиталистических стран.Только жадность Гитлера, его стремление получить все и сразу, чрезмерная самоуверенность в своих силах, а также недооценка им экономической и военной мощи нашей страны привели Германию к поражению, а фюрера – к самоубийству.Теперь подробнее о знаменитом ленд – лизе. Ленд – лиз (от английского: lend — давать взаймы и lease – сдавать в аренду, внаём) – государственная программа, по которой США передавали своим союзникам, в том числе и Советскому Союзу, во время Второй мировой войны боеприпасы, технику, продовольствие и стратегическое сырьё, включая нефтепродукты. Закон о ленд – лизе, полное название которого: «Закон об обеспечении защиты Соединенных Штатов», был принят конгрессом США 11 марта 1941 г. На основании этого закона президент США имел право делать поставки оружия в любую страну, чья оборона признавалась жизненно важной для Америки.Этот закон предусматривал, что переданное в рамках ленд – лиза имущество, оставшееся после окончания войны и пригодное для гражданских целей, будет оплачено полностью или частично на основе предоставленных Соединенными Штатами долгосрочных кредитов. В случае заинтересованности американской стороны, неразрушенная и неутраченная техника, а также оборудование должны быть возвращены в США.Казалось, что касается эффективности ленд – лиза, то все о нем всем известно. Также всем известны сроки и объем поставок союзниками Советскому Союзу оружия, продовольствия и различных материально – технических средств, вплоть до последней банки тушенки.Только когда уже немцы были под Москвой, правительство США приняло решение применить к СССР закон о ленд – лизе и предоставить нашей стране беспроцентный заем в 1 млрд. долларов, о чем Рузвельт сообщил Сталину в личном послании 30 октября 1941 г.Однако пообещать – далеко не одно и то же, что реально выполнить обещание. До конца 1941 г. США поставили в нашу страну 204 самолета, вместо 600; 182 танка, вместо 750.До декабря 1941 г. США свои обязательства по военным поставкам нашей стране выполнили на 0,1 % от согласованных объемов. А первый караван судов из США прибыл в Мурманск только 11 января 1942 г.Англия в то время выполняла свои обязательства несколько лучше.А всего в советские порты за время войны прибыло 42 конвоя (722 транспорта). Грузовой тоннаж, отправленный в СССР из Западного полушария во время войны, по американским данным, представлен в табл. 15. 
Как видно из таблицы, грузовой тоннаж, отправленный в нашу страну, заметно увеличился только 1943 г., причем во второй половине этого года, то есть после Курской битвы.Поэтому, если мы объективно рассмотрим весь комплекс вопросов, связанных с оказанием СССР помощи нашими союзниками, в том числе и по ленд – лизу, то нам не следует падать в ноги американцам в знак спасения Советского Союза от гитлеровской Германии. Скорее – наоборот. Потому что, помогая нам, наши союзники, прежде всего, – спасали себя.Всего, по американским данным, поставки по ленд – лизу составили около 50,1 млрд долларов, из которых 31,4 млрд – в Англию; 11,3 млрд – в СССР; 3,2 млрд – во Францию и 1,6 млрд – в Китай.По тем же данным, в СССР за время войны было отправлено 18 300 самолетов, 11 900 танков, 13 000 зенитных и противотанковых орудий, 427 000 автомобилей. Кроме вооружения наша страна получала по ленд – лизу продовольствие и одежду.По пунктам поступления грузопотоки распределялись следующим образом: транзитом на Дальний Восток предназначалось 47,1 % суммарного тоннажа, «иранский коридор» – 23,8 %, северные порты СССР (Мурманск и Архангельск) – 22,7 %, порты Черного моря – 3,9 %, Советскую Арктику (Чукотка) – 2,5 %.Как уже было отмечено выше, не все грузы доходили до пунктов назначения. Многие северные конвои, особенно в 1941–1942 гг., пересекали зону досягаемости флота и авиации немцев, поэтому эти конвои приходилось проводить с боями, нередко с большими потерями. Так, оставленный без защиты английским военным флотом конвой РQ-17, потерял почти половину своего состава. В среднем потери в процессе доставки составляли от 10 до 12 %.Несмотря, казалось, на внушительные абсолютные цифры англо – американских поставок, их влияние на ход боевых действий на советско – германском фронте было в целом незначительно. По оценке председателя Госплана СССР Н. А. Вознесенского, доля импорта по ленд – лизу составляла около 4 % валовой продукции советской промышленности, изготовленной во время войны.Так что утверждение современных демократов и их заграничных покровителей о том, что наш народ Великую Отечественную войну точно бы проиграл, если бы не ленд – лиз, сильно преувеличено.Кроме того, помощь союзников была далеко не такой бескорыстной, как ее обычно считают. Наш народ, истекающий кровью в борьбе с общим врагом, Запад заставлял платить за так называемую «помощь» ценным сырьем и золотом.В этой связи важно обратить на весьма интересный факт. Непонятно почему, не только в зарубежных, но даже в наших, отечественных, многочисленных «историях» и «энциклопедиях», особенно «демократической выделки», ее авторы самым добросовестным образом подсчитывают, сколько и что мы получили от союзников, одновременно забывая при этом указать на весьма важные вопросы – когда? и за какие деньги или ценности?По каким-то непонятным нам причинам эти данные всегда были большим секретом, который неукоснительно соблюдается до настоящего времени, включая последние издания, например, сборник «Мировые войны ХХ века»: в 4 кн. / Институт всеобщей истории РАН. – М.: Наука, 2005.Наши соотечественники, не имея никакой информации по данному вопросу, до последних пор считали, что наши ответные поставки в США были якобы ничтожными, а Советский Союз расплачивался со своими союзниками, спасая их от Гитлера, только кровью своих солдат.Понятно, что и в данном случае это был далеко не равноценный обмен, но что И. В. Сталину оставалось делать? Обстоятельства складывались так, что наших «дорогих» союзников, удобно устроившихся за спиной Советского Союза, никакой силой невозможно было заставить открыть второй фронт против нашего общего врага. В наиболее трагические для нашего народа месяцы войны мы, вместо реальной помощи, получали ободряющие телеграммы.Вот пример личного послания У. Черчилля И. В. Сталину в июле 1941 года: «Мы все здесь очень рады тому, что русские армии оказывают такое сильное, смелое и мужественное сопротивление совершенно не спровоцированному и безжалостному вторжению нацистов. Храбрость и упорство советских солдат и народа вызывает всеобщее восхищение…». Кстати, в отличие от нынешнего «специалиста» по второй мировой войне Резуна – Суворова, Черчилль прекрасно знал, кто на кого напал.Второй пример беспримерного цинизма. Май 1942 г. В то время, когда защитники Севастополя, включая моего родного дядю по матери – Карпачева Григория Лукьяновича, шли в последнюю атаку на немецких поработителей, а бойцы 2–й ударной армии тысячами погибали в болотах в тщетной попытке выйти из окружения через Мясной Бор, от имени американского народа президент США Франклин Д. Рузвельт прислал руководителю нашего государства телеграмму: «Решимость Ваших армий и народа нанести поражение гитлеризму вдохновляет свободные народы всего мира». Мол, молодцы, русские, продолжайте и дальше так воевать с немцами, а мы, американцы, посмотрим, как у вас это получается.Делать было нечего, когда наша армия, истекая кровью и учась на собственных ошибках, в одиночку отчаянно сопротивлялась мощнейшей военной машине Гитлера, И. В. Сталину приходилось обмениваться любезными посланиями с Черчиллем и Рузвельтом, с взаимными пожеланиями здоровья и хорошей погоды, или о чем-то близком в этом роде. Силой заставить воевать наших союзников было невозможно. Даже раздражать эту публику настойчивыми просьбами о помощи было нельзя, иначе вообще ничего не дадут, даже за золото. И. В. Сталину приходилось вежливо их благодарить за пожелания Красной Армии победы над общим врагом, Гитлером, и действовать по принципу: «с паршивой овцы хоть шерсти клок».Насколько слухи насчет бескорыстия американцев и англичан в вопросе оказания помощи Советскому Союзу оказались преувеличенными, выяснилось позже.Так, в августе 1981 г. журнал «Санди Таймз» напечатал сенсационную статью «Корабль, который утонул со сталинским золотом». Затем, в следующем году, автор этой статьи, Барри Пенроуз, выпустил книгу «Сталинское золото. История крейсера «Эдинбург» и его сокровищ». Несмотря на большой интерес для наших читателей, на русский язык эта книга не была переведена и в нашей стране не издавалась.И понятно почему: уж очень в нехорошем свете показывала эта книга наших союзников. Оказывается, за пресловутую американскую тушенку и грузовики, а также за весьма посредственные английские истребители «хариккейн», максимальная скорость которых не превышала 520 км/ч, наши союзники заставляли И. В. Сталина платить не только кровью своих солдат, но и звонкой монетой, точнее – золотом высшей 999 пробы.Чтобы быть объективным, отметим, что, примерно, с весны 1943 г. по ленд – лизу американцы начали поставлять нам приличные самолеты Р-39 «Аэрокобра». Достоинством этого самолета была не только сравнительно высокая скорость – 579 км/ч, но и, что самое главное, мощное по тем временам вооружение: 37–мм пушка и четыре 12,7–мм пулемета. В руках умелого летчика этот самолет был грозным оружием. Так, именно на «Аэрокобре» трижды Герой Советского Союза Александр Иванович Покрышкин, воевавший на этом самолете с весны 1943 по лето 1944 г., добился большинства из 59 своих личных побед над немецкими летчиками.Хорошо себя показали поступающие по ленд – лизу американские и канадские автомобили: «Студебеккер», «Форд-6», «Шевроле» и «Виллис» (около 400 тысяч). Американские автомашины отличались повышенной проходимостью по бездорожью. Они, безусловно, существенно повысили мобильность, а, следовательно, боевые возможности нашей армии. Однако их количество, даже в конце войны, не превышало 32,8 % от общего числа автомобилей в нашей армии. Следует еще раз подчеркнуть, что основные поставки военной техники поступали нам в 1943–1944 гг., то есть тогда, когда поражение гитлеровской Германии было очевидно всем.Однако вернемся к цене помощи, оказанной нам союзниками. Подробности истории со «сталинским» золотом стали известны отечественному читателю из небольшой книги капитана 1–го ранга Л. И. Мелодинского «Операция “Серая собака”, или Сталинское золото с английского крейсера “Эдинбург”», изданной мизерным тиражом – 200 экз. (СПб.:, Редакционно – издательский центр «КультИнформПресс», 1988. – 86 с.)Оказывается, что уже не позже апреля 1942 г. Советский Союз оплачивал золотом поставки союзников в нашу страну. Так, весной 1942 г. крейсер английского королевского флота «Эдинбург» прибыл в Мурманск в составе одного из конвоев наших союзников. Этот конвой, под кодовым названием PQ-11, готовился к возвращению в Англию. Установлено, что глубокой ночью 25 апреля 1942 г. на этот крейсер было погружено девяносто три ящика с золотыми слитками в качестве уплаты Советским Союзом поставок по ленд – лизу. Удивительно то, что, несмотря на такой ценный груз, точный вес отправляемого в Англию и США золота до сих пор неизвестен. По различным источникам – от 3,5 до 10 тонн.Степень секретности операции была насколько высока, что ее детали не знали даже адмиралы, руководители советского Северного флота в то время. А непосредственную передачу золота английскому представителю и, соответственно, подписание документов осуществлял с нашей стороны специально назначенный для этой цели офицер в воинском звании – старший лейтенант. Надо полагать, что не обычный, а старший лейтенант госбезопасности.Так, командующий Северным флотом во время войны адмирал А. Г. Головко в своей книге «Вместе с флотом» называл общий вес отправляемого в ту ночь золота – 10 тонн, при этом он не утверждал, что все это золото было погружено только на «Эдинбург». Стало быть, советское золото грузилось не только на этот крейсер, но и на другие корабли.Однако, если обычно наши сокровища, передаваемые союзникам, как бы бесследно исчезали в сейфах США, то судьба золота, оказавшегося на «Эдинбурге», стала известна благодаря необычной судьбе самого этого крейсера.В начале вторых суток, после выхода английского конвоя из нашей страны, «Эдинбург» был уже в 250 милях от Мурманска. Здесь он был обнаружен немецкой подводной лодкой, которая после длительного маневрирования все же торпедировала «Эдинбург». Несмотря на то что крейсер получил тяжелые повреждения, он был в состоянии двигаться малым ходом и повернул обратно в Мурманск. Подводная лодка, израсходовавшая все торпеды, продолжала преследовать его, и к утру 2 мая, по радио, навела на поврежденный крейсер три немецких эсминца. К этому времени из состава конвоя на помощь «Эдинбургу» подошли два английских эсминца и четыре тральщика. В морском бою перевес сил складывался на сторону англичан. Они даже потопили один немецкий эсминец, однако из-за попадания еще одной торпеды в «Эдинбург», этот корабль потерял способность самостоятельно двигаться.Потерявший ход крейсер мог быть доставлен в Мурманск, для этого был направлен специально советский буксир, однако командир английского конвоя, опасаясь, что поврежденный «Эдинбург» с драгоценным грузом может достаться немцам, приказал собственному эсминцу ускорить гибель крейсера. Получив еще одну торпеду от своих, «Эдинбург» вместе, как потом выяснилось, с 5479 килограммами золота затонул на глубине около 250 метров в холодных водах Баренцева моря в 180 милях от Мурманска.Об «Эдинбурге», и золоте в нем, вспомнили лишь в конце 60–х годов прошлого столетия, когда водолазное дело достигло уровня, позволяющего работать на больших глубинах. До этого обычные судоподъемные операции выполнялись на глубинах до 60 м. В сравнительно последние годы для решения подобных задач на глубинах до 300 м был разработан новый метод водолазных работ, который за рубежом называют «метод насыщенного погружения», в нашей стране – «метод длительного пребывания под повышенным давлением». Таким образом, после создания соответствующей техники в конце 70–х годов появилась возможность приступить к планированию водолазных работ по извлечению золота из «Эдинбурга». 
Условные обозначения:МБР – межконтинентальная баллистическая ракета;БРПЛ – баллистическая ракета подводных лодок;ТБ – тяжелый бомбардировщик;КР – крылатая ракета.