Петербург особенно красив летом, в период белых ночей. Но и в декабре, одевшись в зимнюю белую одежду, он по-прежнему величествен. Создатели города хорошо продумали его цветовую гамму. Летом путешественника, знакомящегося с красотами Санкт-Петербурга, естественно тянет к Неве, а согретые ласковым северным солнцем голубые и желтые здания набережных выглядят особенно выигрышно при почти круглосуточном свете. Зимой, когда Нева, набушевавшись и вдоволь попугав добрых горожан, засыпает под ледяным покрывалом, мы обыкновенно стремимся в другие более укрытые от пронизывающих ветров части города, где серые чопорные дома удачно гармонируют с белым снегом, почти постоянным полумраком и застывшими голыми деревьями.
Когда г-н Ульянов выходил из пивной, часы в церкви напротив пробили всего-то четверть пятого, но в городе уже темнело. В сумерках серые здания выглядели мрачно и неприветливо, повалил противный снег, и Ульянов подумал, что зря он, наверно, пил пиво в такую холодную погоду. Впрочем, ему посчастливилось быстро поймать извозчика, и вскоре он уже входил в теплое и приветливое помещение публичной библиотеки.
Он любил «публичку», и его здесь знали и любили, потому что только здесь, среди океана книг, он становился таким спокойным, вежливым и доброжелательным, словно им овладевали царившие в библиотеке мудрость и доброта десятков поколений. Все ему здесь было до боли знакомо: и уходящая вверх мраморная лестница с периллами из красного дерева, и высокие, доходящие почти до потолка окна с выходом на Александринскую площадь, и скульптурная группа, изображающая муз, покровительниц литературы и истории, и огромный зал с бесчисленными рядами книжных полок… Тем более странное чувство охватило его в этот день, едва он вошел в главный зал. Что-то здесь было сегодня не так, и он сразу понял, что именно.
— Что это за дверь? — воскликнул Ульянов, обращаясь к пожилой служительнице. — Я никогда ее здесь не видел!
Возможно, его вопрос не был услышан, или самой судьбе в тот день было угодно, чтобы Ульянов не получил ответа; во всяком случае женщина продолжала молча стирать пыль с больших темно-зеленых томов «Всемирной энциклопедии».
За те два с лишним года, что Ульянов посещал публичную библиотеку, она не претерпела никаких изменений; но это отнюдь не означало, что перемены не были возможны. Поэтому, когда прошло первое невольное чувство удивления, Ульянова охватило любопытство: ведь эта дверь могла вести в новый интересный зал!
Он подошел поближе. Перед ним была тяжелая благородная дверь из африканского красного дерева. Странная все-таки дверь! Впрочем, дверь-то была нормальная, и даже хорошая, но уж очень она отличалась от всех остальных дверей в библиотеке. Не случайно Ульянов сразу обратил на нее внимание. Поколебавшись какое-то мгновенье, он решительно взялся за массивную бронзовую ручку. Дверь оказалась не запертой.
Ульянов вошел в маленькую, очень уютную комнату, буквально утопавщую в ярких экзотических цветах. Середину комнаты занимал письменный стол, на котором стоял какой-то диковинный аппарат. Рядом с аппаратом лежала книга, и больше книг в комнате не было.
Как только Ульянов вошел, из-за стола навстречу ему поднялась поразительно красивая женщина. Ульянов мог с уверенностью сказать, что ему никогда еще не доводилось видеть столь изысканной красоты. Причем красота эта была совершенно неземная! Пышные черные волосы были уложены в странную, невиданную доселе Ульяновым, прическу. На женщине было красное платье необычного фасона, талия была обмотана черным шарфом. Странная какая-то была женщина, но очень красивая!
— Здравствуйте, Владимир Ильич! — приветливо сказала она.
— Здравствуйте, сударыня, — пролепетал удивленный Ульянов. — Но я вас не знаю.
— Я — богиня Мнемозина, — представилась женщина.
— Богиня!?
— Да, богиня!
— Этого не может быть! Не пытайтесь меня обмануть! Я — убежденный материалист.
— Мы, боги, материальны и существуем независимо от вас и от ваших представлений о нас!
— Но почему тогда мы никогда не видим вас?
— Вы, люди, никогда не видите многих вещей, которые тем не менее реально существуют.
— Например?
— Например: электрическое поле!
— Но тогда почему я вас вижу сейчас?
— Потому что я прибыла сюда специально, чтобы встретиться с вами!
— Прибыли?.. Откуда? — Ульянов никак не мог собраться с мыслями.
— Из будущего! — Мнемозина стояла перед ним и улыбалась. У нее была холодная улыбка, делавшая ее похожей на статую. — Вы, люди, способны перемещаться только в пространстве, а мы, боги, также свободно перемещаемся и во времени!
— И вы знаете будущее? — наивно спросил Ульянов.
— Я знаю все! У вас, например, грандиозная судьба, Владимир Ильич! Вам удастся свершить все, о чем вы мечтаете, но это не принесет вам личного счастья. Напротив, ваша судьба будет трагична! После вашей смерти вас будут боготворить еще несколько десятилетий, но сто лет спустя вас будут проклинать, и многие будут даже утверждать, что вы — еврей!.. Но не будем забегать вперед. Вы ведь пришли в библиотеку. Что бы вам хотелось почитать?
— Я бы почитал что-нибудь из Виктора Купера, — сказал пораженный Ульянов.
«Какого Виктора Купера? — тотчас же подумал он. — Что я такое говорю? Кто такой Виктор Купер? Я пьян или сошел с ума? Что все это значит?»
— Я… хотел сказать… Фенимора… Фенимора Купера, — сказал Ульянов вслух.
— Вы сказали то, что должны были сказать! — улыбаясь произнесла Мнемозина. — Хотя Виктор Купер родится уже после вашей смерти, вам будет интересно его почитать! Садитесь за стол, пожалуйста.
Ульянов послушно сел за письменный стол и взглянул на странный аппарат. Это был большой металлический ящик со светящимся экраном и клавиатурой, как у печатной машинки.
— Что это? — спросил Ульянов.
— Компьютер, — ответила Мнемозина, стоявшая у него за спиной. — Вы ведь умеете печатать на машинке?
— Да.
— Вот и напечатайте — Виктор Купер… Так… Хорошо!.. Теперь нажмите клавишу «Enter».
На экране мгновенно возникло новое изображение.
— Теперь читайте! — повелительно сказала Мнемозина.
КУПЕР ВИКТОР
Биографическая справка
Родился
07.11.1977, Ленинград.
Умер
05.01.2033, Таллинн.
Образование:
Полиграфический институт, Москва; Институт Социологии, Прага. Российский писатель и социолог. Лауреат Геродотовской премии (2017 год); лауреат Нобелевской премии по литературе (2021 год).
Проза
«Таинственное исчезновение Владимира Макеева» (2008), «Мелкие неприятности Владимира Епишина» (2009), «Возвращение Владимира Макеева» (2017),"Снежные вершины Петрополиса» (2021), «2017 год» (2021), «Ричард Рауш» (2022).
Основные статьи
«Прав ли президент?» (2014), «По следам осьминских событий» (2017), «Еще раз о событиях в Осьмино» (2017), «Социальный вирус?"(2018), „Дело П.С. Джонса: Провокация века?“ (2018), „Уничтожение Японии: преступление или наказание?“ (2019), „Ричард Рауш. Штрихи к портрету“ (2021), „Призрак бродит по Европе…“ (2022), „Back to the Rauschism“ (2023), „Константин Кинчев. К 70-летию со дня рождения“ (2029).
«Даже если это какой-то дьявольский розыгрыш, все равно любопытно, — подумал Ульянов. — Ведь даст же она мне сейчас что-нибудь почитать! Да и кому бы пришло в голову так меня розыгрывать? Да еще эта машина! Чертовщина какая-то!»
— Я, право, затрудняюсь сделать выбор, сударыня! — сказал он вслух.
— А я уже выбрала за вас! — властно сказала Мнемозина и указала на книгу, лежавшую возле компьютера.
Ульянов взял книгу в руки. Собственно, это была даже не книга, а тоненькая брошюрка в ярко-красном переплете. Титульный лист гласил:
ВИКТОР КУПЕР
«2017 ГОД»
(Отрывки из дневника Ларри Левистера, репортера «Hudson News»)
— Забирайте! Эта книга для вас! — произнесла Мнемозина таким тоном, что Ульянов понял: аудиенция окончена.
— Когда я должен ее вернуть?
— Оставьте эту книгу себе. Едва ли мы с вами когда-нибудь увидимся вновь.
— Но…
— Никаких «но»! Всего вам доброго, Владимир Ильич!
— Прощайте!
Ульянов вышел из загадочной комнаты, и быстрым шагом, не оборачиваясь, вышел из библиотеки. Если бы он оглянулся назад, то увидел бы, что красная дверь в стене исчезла, как только он ее захлопнул.