Со дня своей свадьбы Франсуа и Христина наслаждались полным спокойным счастьем, оно еще увеличивалось при виде счастья де Нансе, который, казалось, еще сильнее любил теперь своих детей. Он не переставал благодарить Бога, который так наградил его за отеческие заботы. С большой благодарностью относился он к своему задушевному другу Паоло.

– Вам, мой друг, – часто говорил де Нансе итальянцу, – я обязан громадным наслаждением. Благодаря вам я могу смотреть на моего сына без печали, нисколько не боясь за его будущее. Никто не может больше смеяться над ним, он не боится показываться в обществе. Христину тоже не тяготит постоянный ужас, что ее милого Франсуа постараются унизить, осмеять. Я и раньше любил вас, дорогой Паоло, а теперь мое отеческое сердце полно непрестанной благодарности к вам.

– О, синьор, – отвечал Паоло, – я сам есть очень рад! Вон они бежать по саду. Христинетта есть легка, как птичка. А Франсуа? Как он перемахнуть через забор! Какой красивый молодой человек!

Паоло не сиделось на месте, он то и дело вскакивал со стула и принимался кружиться по комнате.

Но однажды он пришел к де Нансе бледный, с вытянутым длинным лицом и сказал:

– Синьор мио, я есть несчастный. У меня сделаться тоска по родине. Я хотеть увидеть мою Италию, миа патриа. О, Италия! Синьор мио, вы позволить мне съездить в мою страну, посмотреть на нее одним глазком, побыть там недельку-другую?

– Конечно, поезжайте, когда вам угодно и насколько вам угодно времени, мой милый, дорогой друг, – ответил де Нансе. – Я заплачу за дорогу, за жизнь там, за все.

– О, синьор, вы есть добрый и великодушный. Я мочь уехать завтра?

– Ну, конечно, голубчик Паоло, – ответил де Нансе, смеясь при виде его поспешности. – Скажите, чтобы вам дали чемодан, лошадей, экипаж – все, что понадобится, а сегодня вечером я передам вам тысячу франков на путевые издержки.

Паоло схватил де Нансе за руки. Тот рассмеялся и посоветовал итальянцу заняться укладкой вещей.

Паоло пробыл в Италии два месяца, в конце первого де Нансе получил от него письмо, в котором Перонни писал по-итальянски:

«О, синьор де Нансе! Что я сделал, простите меня, о, пожалейте вашего преданного Паоло.

Вот, что случилось, синьор: я встретил одну девушку, с которой мы были дружны с детства, добрую и прелестную, как наша Христинетта. У этой бедняжки нет никого, и она очень несчастна, мне стало ее жаль, и я ей сказал: «Дорогая, хотите быть моей женой?» Ну совсем как Франсуа сказал нашей Христинетте. И моя Елена бросилась мне на шею и сказала: «Я буду вашей женой». Ведь так сказала и Христинетта нашему Франсуа!

И я не подумал о вас, мой добрый синьор. Между тем я не хочу жить далеко от вас, оставить же мою жену в Милане мне тоже не хочется. Что же делать, синьор? Я в отчаянии и плачу целыми днями, моя Елена плачет вместе со мной.

Боже мой, что же делать? Если я не увижу больше вас, я умру. Если я расстанусь с моей бедной Еленой, я тоже умру. Что же делать?

Я вас обнимаю, дорогой мой синьор, целую Франсуа и мою дорогую Христинетту.

Милые вы мои, дайте совет вашему бедному Паоло и его молоденькой жене.

Паоло Перонни».

Де Нансе со смехом показал это письмо детям.

– Что делать? – сказал он им. – Что?

– Позвать их сюда, к нам, дорогой отец, – тут же ответила Христина. – Пусть они навсегда останутся с нами. Хорошо?

– Да, отец, – кивнул Франсуа, – я думаю так же, как Христина.

– Я тоже, – подтвердил де Нансе. – Значит, мы все согласны, впрочем, как всегда.

– О, отец, как же нам не говорить в один голос? Мы все так счастливы! – засмеялась Христина.

Де Нансе написал Паоло, советуя ему привезти в Нансе свою молодую жену, и, если она захочет, остаться вместе с ней в Нансе на всю жизнь. В заключение в этом письме говорилось, что он и его сын Франсуа в виде свадебного подарка дают ему, Паоло, три тысячи франков в год.

Паоло был вполне счастлив. Через месяц он познакомил молодую Елену Перонни со своими друзьями. Христина вскоре горячо подружилась с нею, и с этих пор все они жили вместе и вполне счастливо. Счастье их было полное, тихое и ненарушимое.

Дезорм, всегда живший под каблучком своей капризной жены, заболел и умер через несколько лет после свадьбы Христины. В день свадьбы дочери от него пришло письмо, очень ласковое и нежное, в котором он обещал вскоре навестить ее, но не исполнил этого обещания и только раз в год присылал письмо.

Каролина постарела, подурнела еще больше, но долго продолжала считать себя молодой и хорошенькой, давала обеды, танцевальные вечера, на которых, однако, никто искренне не веселился. У нее было много знакомых, но никаких друзей, все сторонились ее, зная, как мало она заботится о дочери и как забросила ее еще в детстве. Видя себя одинокой, чувствуя, что стареет и что никто не любит ее, она возненавидела весь мир. В общем, она была жалка и несчастна.

Как-то Тереза Гибер приехала в Нансе и объявила Христине, что ее дочь Елена выходит замуж за Адольфа. Их свадьба состоялась вскоре после этого, но брак не был удачным. Елена думала только о балах и выездах, Адольф любил карточную игру и проиграл половину своего состояния. Из-за дурного характера он часто ссорился с прежними своими приятелями, вследствие одной из таких ссор дрался на дуэли, был жестоко ранен и вскоре умер.

Сесиль вышла замуж за богатого банкира, но ее семейная жизнь не была безоблачной: резкий и вспыльчивый характер мужа постоянно заставлял ее страдать.

Мужем Габриели сделался молодой депутат, умный и добрый. Они жили очень счастливо, каждое лето приезжали к своим родителям в Семиан и почти каждый день навещали Христину и Франсуа.

Бернар не женился, он помогал своему отцу обрабатывать землю и управлять имением, а кроме того, занимался музыкой и живописью и почти каждую зиму проводил в Нансе. Христина и Франсуа отлично знали музыку, таким образом, по вечерам они вместе с Паоло, его женой и Бернаром устраивали превосходные концерты, которые приводили в восторг де Нансе.

Однажды Христина спросила Бернара, не слишком ли одиноко ему живется.

– Я буду жить один и умру одиноким, – ответил он. – Когда, возвратившись с острова Мадейра, я хорошенько познакомился с тобой, то сказал себе, что могу быть счастлив только с такой женой, как ты: доброй, благочестивой, преданной, умной, веселой, образованной, благоразумной. Второй Христины я не встретил, да никогда и не найду. Вот почему я не женюсь и предпочитаю жить так, как теперь.

Вместо всякого ответа Христина поцеловала его. Потом передала свой разговор с Бернаром Франсуа и де Нансе, которые за это стали еще больше и нежнее любить его.

Изабелла навсегда осталась у «своих детей», как она продолжала называть Франсуа и Христину. Она воспитывала всех их детей и говорила, что до самой смерти не уедет из Нансе. Христина и Франсуа нежно заботятся о ней и горячо любят свою бывшую нянечку. Она же говорит им, что чувствует себя счастливее любой королевы.

Христине и Франсуа не надоедает их счастье, они никогда не расстаются, все у них общее: желания, вкусы, мечты. В Париже они не бывают, все время живут в Нансе со своим отцом.

Вскоре после печальной смерти несчастного Адольфа, Жизель де Сибран тоже умерла, а ее муж, упрекавший себя за то, что он недостаточно хорошо воспитал своих сыновей, сделался монахом. Он говорит прекрасные проповеди, и его часто посылают проповедовать христианство в далекие страны Востока.

Минна поступила к одной восточной княгине, где ей обещали дать громадное жалованье. Но однажды князь увидел, что она бьет одну из его маленьких дочерей и пожаловался на нее в суд. Минну посадили в тюрьму. Таким образом, она была наконец наказана за свою жестокость и злое сердце.