Как только взрослые вышли из комнаты, Джулиус повернулся к Варджаку.

— Я-то знаю, почему графиня не показывается, — сообщил он, вонзая когти в игрушечную мышь. — Всё потому, что она не может смотреть в глаза Варджака.

Джасмин, Джей, Джетро и Джером — все были на стороне Джулиуса. Никто не пожелал вступиться за Варджака. Он стоял у кресла графини совсем один.

— Бедняжка Варджак, — ехидно произнесла кузина Джасмин. Она улыбалась, словно говорила Варджаку самые приятные слова. — И почему ему так не повезло? Уверена, ему бы хотелось иметь зелёные глаза, как у всех нас!

— А у него они совсем не зелёные, — небрежно бросил Джей.

— Говорят, это цвет опастности, — притворно испугался Джетро.

— Он не такой, как мы, — заключил Джером.

Варджак не обратил на издевки ни малейшего внимания. Он даже не взглянул на братьев и сестру, а, уставившись прямо в огонь, сказал:

— Графини здесь нет, потому что она умерла. Вы не слышали, что сказал Старый Лап?

— Ну хватит, насекомое! — фыркнув, возмутился Джулиус. — Тебя никто не спрашивает. И вообще, как ты осмелился заговорить на Семейном Совете? Ты просто позоришь весь род Джалала!

Хвост Джулиуса раздражённо мотался по коврику. Очень медленно Варджак поднял глаза и встретился взглядом с Джулиусом. Тотчас его собственный хвост так же раздражённо дёрнулся по полу.

— Ты, кажется, собираешься со мной драться? — усмехнулся Джулиус. Он с высоты своего роста смотрел на Варджака и был очень зол. Джулиус выпустил когти, Варджак сделал то же самое.

— Драка! Драка! Драка! — радостно завопили Джей, Джетро и Джером и тут же окружили драчунов. Джасмин наблюдала издалека, время от времени вылизывая свою замечательную серебристо-голубую шёрстку.

Сердце Варджака сжалось, но он ничем не выдал страха. Он дрался в первый раз и отлично понимал, что у него нет ни единого шанса выстоять против Джулиуса. Но изнутри поднималось что-то сильнее его, и это "что-то" заставляло Варджака выгибать спину и выпускать когти, готовясь к драке. За кого Джулиус его принимает?

— Джулиус, дорогой, он же всего-навсего котёнок, — проворковала Джасмин.

— Он не настоящий месопотамский кот, — ответил Джулиус и буравил Варджака зелёными глазами. Его узкие зрачки были похожи на две чёрные точки. Он насмехался над Варджаком, ожидая, что тот кинется на него.

Но Варджак не мог. Он не мог даже выдержать взгляда Джулиуса, слишком сильным был его брат, слишком уверенным. Остатки мужества покинули его. Варджак повернулся и пошёл прочь.

Всё было кончено.

Джулиус справился с ним одним взглядом, так же как отец справился со Старым Лапом. В камине догорали последние головешки.

— Из-за тебя все неприятности, — прошипел Джулиус. — А ну-ка извенись сейчас же!

— Мне очень жаль, — произнёс Варджак. Слова казались ему раскалёнными углями.

— И никогда не смей больше так делать, иначе я переломаю тебе все кости!

Варджак вышел из комнаты, чувствуя себя совершенно униженным. Он опозорил весь род Джалала — вот что самое ужасное. Ему не было никакого дела до того, что о нём подумает или скажет Джулиус, но вот Джалал… Он, Варджак, всегда чувствовал особую близость к своему предку. И мысль о том, что он опозорил имя Джалала и весь его род была мучительной.

"Ну погоди, — подумал он, мысленно обращаясь к Джулиусу. — Настанет день, и я тебе покажу".

Возле двери никого не было. Теперь неважно, даже если кто-нибудь и увидит, что он вышел в сад, хуже не будет. Варджак подошёл к кошачьей дверце и выскользнул наружу.

В саду было темно и мрачно, повсюду стояли старые деревья. Они росли сами по себе, мешая друг другу. Когда-то садовник следил за ними, подстригал и обрезал ветки, но теперь они переплелись и образовали нечто вроде купола, сквозь который едва виднелось небо.

За деревьями высилась каменная стена. Она отгораживала дом и сад графини от всего остального мира. Эта стена была такой высокой, что никто из семьи и не помышлял взобраться на неё, даже Варджак, хотя опыт лазанья у него был. Однажды он взобрался почти до середины занавески, прежде чем мать и отец заметили и прекратили это "безобразие".

Варджак вдохнул свежий ночной воздух, взглянул вверх и сквозь густую листву разглядел тонкий и бледный серп месяца.

— Варджак, — послышался голос Старого Лапа. Он стоял в глубине сада, у самых корней старого дерева. Варджак подошёл к нему.

— Прости меня, дедушка, — сказал он. — Это из-за меня всё случилось. Но я не выдумал про чёрных кошек, клянусь Джалалом, они и правда приходили.

Старый Лап печально улыбнулся.

— Я знаю, — ответил он. — И ты ни в чём не виноват. Это всё они. Они больше не хотят думать.

Варджак и его дедушка немного посидели молча у стены.

— А ты мне расскажешь о великой битве Джалала? — нарушил молчание Варджак.

— О битве с Сэлией? Не сегодня. Боюсь, в первую очередь мне придётся рассказать тебе вещи поважнее. Конечно, ты ещё мал, но навряд ли у нас много времени, а ты единственный, кто способен понять…

Варджак вздрогнул. Даже после того, что произошло на Совете, слова дедушки произвели на него сильное впечатление.

— Я готов, Старый Лап, — сказал он.

— Тогда слушай внимательно. Только Джалал знал, что на уме у этого человека. Графиня умерла, и с этим ничего не поделаешь. Нам надо получить помощь из мира снаружи.

— Но в том мире полно разных чудовищ! — ужаснулся Варджак.

— Вот нам и нужно чудовище. Чудовище, которое называется собакой. Говорят, собаки огромные и сильные и вполне способны справиться с человеком. Они ужасно пахнут и рычат так громко, что можно оглохнуть. От одного взгляда на собак кровь стынет. В сказках говорится о том, что Джалал разговаривал с ними, значит, есть какой-то способ договориться о помощи и прогнать этого человека.

— Мать и отец говорят, что в сказках всё неправда. Они называют их россказнями.

— Россказнями… — Старый Лап внимательно посмотрел на него: — А ты тоже так думаешь?

— Нет! — Варджак покачал головой.

— Отлично. Потому что сейчас я раскрою тебе семейную тайну. Этот секрет очень старый. С него-то всё и началось.

Варджак не верил своим ушам — впервые кто-то собирается доверить ему тайну!

— Это связано с Джалалом? — догадался он.

Старый Лап улыбнулся:

— Конечно. Все слышали сказки о Джалале, но о его пути знают лишь немногие. Это великая тайна.

Путь Джалала. Что-то, о чём ни Джулиус, ни остальные не имеют нималейшего представления. А ему Старый Лап расскажет обо всём. Ему, и никому другому.

— Рассказ о Пути, — начал Старый Лап, — передавался из поколения в поколение. Со временем мы перестали многое понимать, многое уже забыто. Может, зная о Пути, ты сумеешь поговорить с собаками. Я знаю не всё, и, боюсь, у меня мало времени, чтобы научить тебя тому немногому, что я знаю. Но это единственный шанс.

Варджак почувствовал разочарование. Ну и пусть он узнает семейную тайну, а какой толк в секрете, с которым не знаешь, что делать? Впрочем, что-то всё равно лучше, чем ничего.

— Расскажи мне обо всём, что знаешь.

— Подойди поближе, — велел Старый Лап, и Варджак послушно приблизился к нему. — Ещё ближе. — (Варджак почти прижал ухо к губам Старого Лапа.) — Чтобы постичь Путь Джалала, нужно знать о семи искусствах, — прошептал Старый Лап прямо в ухо Варджаку. — Я помню только три из них. И называются они — искусство замедлять время, двигаться кругами и становиться тенью. — И он ещё раз медленно повторил эти названия, словно читал прекрасное стихотворение. — Ты должен их выучить.

— Замедлять время, — послушно повторил Варджак, — двигаться кругами и становиться тенью. Он пробовал слова на вкус, словно это были не слова, а новое лакомство.

— Ещё раз.

— Замедлять время, двигаться кругами и становиться тенью, — заучивал Варджак.

— И никогда не забывай об этом. Пройди весь Путь, Варджак Лап.

Варджак кивнул. Слова Джалала накрепко отпечатались в его голове. Он их никогда не забудет.

Раздался скрип, и дверь отворилась.

Варджак и Старый Лап оглянулись — на пороге стоял человек. А у самых его ног, рядом с блестящими чёрными ботинками, извивались две чёрные кошки.