Найти гада оказалось непросто.

Начал Патрик с бара для синих воротничков «У Мерфи», притаившегося в тупичке между серыми типовыми домами. В окне – запыленный рекламный знак «Гиннесса», в глубине зала – бильярдный стол.

Джимми Весельчак уже лет тридцать разливал пиво с неизменно хмурым видом, из-за чего и заработал прозвище.

Патрик поздоровался, заказал пинту темного и виски. Джимми знал все, что творится в округе, но в лоб вопросы задавать не полагалось. Существовала целая церемония: чтобы разговорить старого бармена, следовало начать со скачек, так что молодой человек выслушал – уже не в первый раз – долгую лекцию о беспроигрышной системе определения победителя. Юноша не стал спрашивать, почему изобретатель чудо-системы до сих пор вкалывает за стойкой.

Лекция закончилась, и Патрик небрежно поинтересовался, не появлялся ли его «приятель».

– Эван Макганн? – Бармен взглянул исподлобья. – Крупный такой, боксом занимался? Да, заходил.

– Он недавно из Стейтвилля вышел, а я его еще не видел. Надо бы встретиться.

– Зайдет еще.

– Есть для него одна работенка, – без запинки врал Патрик. – Где остановился, не говорил?

– Не-а. – Бармен повозил по стойке грязной тряпкой.

– В округе надолго задержится?

Отложив грязную тряпку, Джимми поднял глаза: в них светилось холодное равнодушие человека, всю жизнь останавливавшего драки между молодыми бандитами.

– Он не говорил, а я не спрашивал.

Патрик намек понял. «У Мерфи» – бар для местных. Джимми лишнего никогда не сболтнет, чтобы нейтралитет не нарушать.

Пришлось совершить тур по интересным местам Чикаго, хотя туристам они бы вряд ли понравились: склады спиртного, подпольные букмекерские конторы, пропахшие кислой капустой гастрономы, полузаброшенные фермы, где варили «крэк» и «лед». Кто-нибудь должен знать, что Эван на свободе и намерен вернуться к старому. В кино преступники действуют в вакууме, а в жизни существует преступное сообщество со своей иерархией, где «профессиональный» успех зависит от того, насколько серьезно тебя воспринимают.

Поиски ни к чему не привели. Если Эван собирался заняться прежним делом, то ведет себя слишком тихо. Патрик отправился домой, решив в ближайшее время потереться «У Мерфи»: вдруг Макганн заглянет?

На следующий день, в понедельник, его осенило – у Эвана есть пистолет! Раздобыть дуло можно разными способами, но надежнее всего украсть чистый ствол у «порядочного». Копы, конечно, могут замести за хранение оружия, но убийства на пушке висеть не будет. Такой подход требует подготовки и терпения. Макганн на это не пойдет. Купить пушку из багажника у черномазых – тоже не для него.

Эван к меняле пошел!

Патрику повезло с третьей попытки. Вывеска гласила: «Суперломбард. Скупка и продажа электроники и ювелирных изделий». Скупка краденого и нелегальная торговля оружием тактично замалчивались.

– Патрик, друг мой! – Рашид родился и вырос в Чикаго, в семье эмигрантов, и прекрасно говорил по-английски, но намеренно употреблял странные грамматические конструкции. Патрик понять не мог такого лингвистического притворства. – Видел, конечно. На прошлой неделе небольшой бизнес провернули.

– Какой бизнес?

– Твой друг принес богатые украшения: серьги и ожерелье.

– Сколько дал?

– Не обидел, достойно оценил, как всегда.

– Часть отдал товаром?

Осторожный Рашид промолчал.

Достав бумажник, Патрик соблазнительно зашелестел купюрами.

– Мой друг не говорил, где остановился?

– Кажется, сказал, – улыбнулся Рашид, – но где именно, я не помню…

Торг начался.

Хозяин ломбарда точного адреса не знал, но вспомнил, что Эван снял квартиру где-то на юге Пилзена. Холодный ветер гнал серые облака. Патрик кружил по улицам среди закусочных и дисконтных магазинов с вывесками на испанском. Если повезет, «мустанг» Макганна попадется на глаза. Иначе придется приезжать еще раз.

Удача не подвела. У ветхого бунгало стояла спортивная машина с открытым капотом. Эван с сигаретой в зубах ковырялся в двигателе. Он так увлекся, что заметил Патрика только тогда, когда тот подъехал вплотную. Макганн резко обернулся, зажав в руке тяжелый гаечный ключ.

Патрик вызывающе посмотрел на него, прибавил обороты, двигатель хрипло заурчал – отличное звуковое сопровождение для напряженного момента. Достав из кармана тряпку, Эван вытер руки, затянулся и швырнул бычок на дорогу.

– Заходи! – процедил он и зашагал по растрескавшемуся тротуару.

В старом доме пахло плесенью. Патрик инстинктивно огляделся: на стенах гостиной ни одной фотографии, а из мебели – только скамья для жима, сто двадцать пять килограммов на штанге. Грязным коридором прошли на кухню. В углу – складной столик со стульями. Не дожидаясь приглашения, Патрик сел и закинул ноги на стол.

– Лет восемь не виделись, – усмехнулся Эван, достал из буфета полупустую бутылку виски «Джеймисон» и два высоких стакана. Повернувшись к гостю спиной, он порылся в ящике, вынул кухонное полотенце, положил на стол, разлил виски и сел. – Зачем пришел?

Адреналин прошел по телу Патрика с тонким хрустальным звоном.

– Говорят, ты к Дэнни цепляешься…

– Да ну? Он тебя прислал?

– Я представляю его интересы, – отозвался Патрик. Ни к чему вдаваться в подробности.

Одним глотком Макганн выпил половину виски и аккуратно поставил стакан на стол.

– Это наши дела.

– Он завязал.

– Слышал.

Патрик снял ноги со стола, расправил плечи. Взял стакан, слегка передвинул стул. Чем больше свободного пространства, тем удачнее выйдет бросок.

– Зачем ты так? Вы же раньше были близки, как братья.

– За Дэнни должок. – В спокойном голосе Эвана зазвенел металл. – Как только расплатится, мы снова станем братьями.

– Пошел ты со своим долгом! Никто тебя не подставлял, сам обосрался!

– Ты за этим пришел? – улыбнулся Эван.

– Нет. – Подавшись вперед, Патрик исподлобья взглянул на Макганна. – Я хочу красиво попросить: оставь Дэнни в покое!

Эван осушил стакан. Футболка, со следами машинного масла, в пожелтевших пятнах пота, туго обтягивает широкие плечи.

– Засунь свою просьбу…

Улыбнувшись, Патрик пригубил виски. Все, разговоры закончились, пора за дело браться! Опустив стакан, он незаметно уронил руку на колени. Рукоять ножа шевельнулась за голенищем.

– Что, опустили тебя на зоне?

Эван прищурился, плечи напряглись – вот-вот бросится в драку.

– Уймись, Патрик, ты всегда много рот раскрывал, даже когда зеленым пацаном за нами бегал как привязанный. – Макганн плеснул виски в оба стакана. – Когда-нибудь нарвешься.

Осторожно, не сводя глаз с Эвана и стараясь не шевельнуть плечом, Патрик двинул руку к голенищу, приподняв под столом ногу. Надо достать нож так, чтобы Макганн не всполошился раньше времени. Пальцы коснулись мягкой кожи ботинка.

– Говоришь, все ваши прежние дела уже ничего не значат?

Разговоры закончились, но Макганна надо отвлечь!

– Значили, пока Дэнни тебя, грубияна, не подослал!

Указательный палец коснулся рукояти. Патрик аккуратно подцепил нагретый телом нож и напрягся, готовясь к броску. Нужно действовать быстро, стремительно, но без спешки.

– Грубияна, говоришь? Отстань от Дэнни, иначе получишь от меня!

Патрик мысленно проиграл свои движения: раскрыть нож, броситься вперед, левой рукой ударить Эвана – не слишком изящно, зато эффективно, – приставить лезвие к горлу, оцарапать до крови, крутизну обломать…

– Отвяжись! – Улыбнувшись, Эван положил руку на стол, поверх полотенца.

За дело!

Резко вскочив со стула, Патрик сжал в руке нож. Лезвие холодно блеснуло в полумраке кухни. Макганн молча смотрел на него, не двигаясь с места. Патрик удивился, но отвел левую руку назад, готовясь к удару. Кровь забурлила в жилах, придавая сил, куража, увере…

Бутылка «Джеймисона» взорвалась. В грудь ударило что-то раскаленное. Боли не было, но Патрик налетел на невидимую стену. Он взглянул на стол: мелкие осколки зеленого стекла, остатки этикетки… Рука Эвана не сдвинулась с кухонного полотенца, в котором откуда-то появилась дыра, окруженная тлеющими лохмотьями.

Не может быть.

С легкой улыбкой Эван медленно поднялся, наотмашь занося руку. Мир рассыпался черно-белыми звездами. Патрик почувствовал, что падает. Спину пронзила боль от удара о покрытый линолеумом пол. В легких катастрофически не хватало воздуха.

Эван тяжело наступил на руку, сжимающую нож… «Ой, пальцы, больно, Боже мой, пальцы!»

Удар подбитого сталью ботинка в висок – и темнота накрыла Патрика тяжелым шерстяным одеялом.