Первую неделю Сара провела в водовороте примерок, посещений парикмахерских, а вечером ходила в театры и вообще была занята все двадцать четыре часа в сутки.

Саре все ужасно нравилось, даже эти утомительные примерки, когда приходилось часами стоять в одной из примерочных Перонел.

— Но нужны ли мне все эти вещи? — однажды спросила она.

Перонел ответила:

— Почему бы и нет? Твой добрый опекун согласен оплачивать счета, разве не так?

— Я думаю, да, — сказала Сара, не отрывая глаз от очень не понравившегося ей пальто с горностаем, которое Перонел прибавила к ее гардеробу.

— В конце концов, — напомнила ей Перонел, — он ведь знает, что ему придется одевать тебя. Между прочим, я говорила с ним в тот день, когда он приехал, и он обещал предоставить мне заниматься твоими нарядами.

— Ну тогда все нормально, — равнодушно сказала Сара. На самом деле ее совсем не беспокоили счета: Джи. Би. был богат.

— Теперь, — удовлетворенно сказала Перонел, когда последняя вещь была отослана домой, — ты можешь выбросить всю свою старую одежду и начать носить новую. Я очень хорошо поработала с тобой, Сара. Теперь все, что тебе остается сделать, — это научиться правильно обращаться со своим новым гардеробом. Надеюсь, ты не пойдешь в конюшню в этом белом платье? Ты действительно совсем ничего не понимаешь в одежде.

Но Сара не слушала.

— Только не зеленый шифон, — задумчиво произнесла она.

— Что — зеленый шифон?

— Я не буду его выбрасывать. Он очень нравится Джи. Би.

Перонел бросила на нее полный любопытства взгляд.

— Тебе нравится твой опекун? — сухо спросила она. — В таком случае постарайся умаслить его, Сара. Ему понадобится большое присутствие духа, когда он получит мои счета!

Сара получала от Джеймса короткие письма. Ей казалось странным видеть его аккуратный и давно знакомый почерк и осознавать, что его обладатель ей больше не чужой. Они приходили часто, эти маленькие письма, и все они были, как и раньше, аккуратно подписаны: «Джи. Би. Фэйн». Последнее письмо было подписано иначе: «Бедная Рыбка».

Она купила очень яркую и смешную открытку с нарисованной на ней треской и отослала ему. На обороте она написала: «Спасибо за твое письмо. Я встретила Человека. У него есть Способ. Когда ты приедешь? Сара».

Джеймс приехал в конце следующей недели. Перонел уже подготовила вечеринку: она сама и Билл Графтон, Джеймс и Сара, Дэвид Саммерс, который заинтересовался Сарой и хотел встретиться с Джеймсом. Перонел заказала места в театре, а после этого они должны были где-нибудь поужинать и потанцевать.

Сара, которая была готова задолго до назначенного часа, сидела одна в гостиной и ждала. Дверь открылась, и вошел Билл. Сара еще раньше догадалась о близких отношениях Билла и Перонел — она часто слышала, как он уходит от нее в два или три часа ночи. Перонел никогда не рассказывала о своих делах, но Саре было интересно, почему она не выходит замуж за Билла.

— Все готово для Бедной Рыбки? — игриво спросил Билл. — Ты прекрасно выглядишь, Салли.

— Билл, — хмурясь, сказала она. — Пожалуйста, постарайся не называть меня больше Салли. Я уже взрослая.

— О, ей-Богу, ты права! Но для меня ты все та же маленькая Салли.

Дверной звонок возвестил о приходе нового гостя. Это был Джеймс. Он вошел в комнату, очень элегантный в своем вечернем костюме, и Сара, как ребенок, сразу бросилась ему на шею.

— Джи. Би.! — ликующе закричала она. — Я вся новая с ног до головы! Мы купили горы одежды и потратили все твои деньги!

— Надо быть подипломатичнее, когда сообщаешь такие новости! — смеясь, заметила Перонел, протягивая Джеймсу бокал с шерри. Он с удовольствием оглядел Сару, одетую в новое белое платье, и сказал, что оно ему нравится.

Дэвид Саммерс приехал поздно: прокричал извинения из холла и поспешил в комнату, неся в каждой руке по букету цветов для дам.

— Как ваши дела, сэр? — спросил он, пожимая руку Джеймсу. — Сара сказала, что она вам сразу понравилась, и я не могу винить вас за это.

Недоумевая, Джеймс поймал взгляд Сары и удивленно поднял брови.

— О, Дэвид, это было тогда, когда мы в первый раз с ним встретились, — торопливо пояснила Сара. — Джи. Би. на самом деле не собирается жениться на мне.

— Ты говорила ему, что я этого не хочу? — с интересом спросил Джеймс.

— О, понятно, — засмеялся Дэвид, наливая себе коньяк. — Это просто хитрость, чтобы создать конкуренцию. Она нарисовала довольно романтичную картину пожилого опекуна, который ждет, пока его подопечная достигнет того возраста, когда можно будет на ней жениться. Теперь все ясно, и я испытываю огромное облегчение.

— Вы оба сумасшедшие, — сказала Перонел, весело взглянув на смущенные лица обоих. — Лучше пойдем обедать, или мы опоздаем на шоу. Возьми свой напиток, Дэвид, и, пожалуйста, не забудь рассказать Джеймсу, что ты встретил Сару только на прошлой неделе, иначе мистер Фэйн начнет думать что-нибудь нехорошее.

Но Джеймс уже думал. Ему нравился молодой Саммерс, и он хотел знать относился ли Дэвид серьезно к Саре, несмотря на всю чепуху, которую он нагородил.

Почти весь вечер Джеймс держался в тени, наблюдая за ними обоими. Шоколад для Сары, купленный в театре, отдельное такси, потому что пять человек в машине — слишком много, цветы вечером, заказы ее любимых музыкальных номеров — Дэвид, несомненно, знал, как ухаживать за женщиной.

Сара с наслаждением танцевала весь вечер. В легком белом платье она выглядела радостной и трогательно юной.

— У тебя удивительная способность веселиться, Сара, — сказал ей Джеймс. — Это привлекает к тебе всеобщее внимание.

— Дэвид говорит то же самое, — ответила она. — Мне очень льстит твое мнение, Джи. Би.

Джеймс широко улыбнулся.

— Все, девушка, больше не пытайся пробовать свои трюки на мне, — сказал он. — Запомни: я всего лишь пожилой опекун, который ждет, пока его подопечная достигнет того возраста, когда она сможет вступить в брак.

— Я сказала, что ты пожилой, только для того, чтобы конкуренция не была слишком сильной. Но ты же не был против, Джи. Би.?

— О, нет, нисколько.

— Ты хороший, Джи. Би., — сказала она, весело улыбнувшись, — и Дэвид — тоже, правда?

— Да, и я вижу, что у него есть отличный способ, — поддразнил он ее. — Очевидно, пройдет совсем немного времени, и мне придется иметь дело со множеством твоих поклонников.

— Я могу и сама разобраться с ними, — сказала она и улыбнулась очень довольная.

— Им все равно придется прийти ко мне за разрешением, если они захотят жениться на тебе, — мягко напомнил Джеймс.

Она отбросила назад отливающие золотом волосы и придвинулась к нему.

— Знаешь, — с таинственным видом произнесла она, — я собираюсь сначала как следует повеселиться, а потом выйти замуж за какого-нибудь хорошего и надежного человека вроде тебя.

Джеймс удивленно поднял бровь.

— Вот как? — заметил он. — Какое облегчение узнать об этом!

Вдруг Билл вскочил с места.

— Привет, Мик! Сто лет тебя не видел! — воскликнул он, обращаясь к высокому мужчине. — Как твоя работа? Ты снова занят одним из своих удачных дел?

Мужчина обернулся и, помолчав, нехотя ответил:

— Привет, Билл! Ну, работа так себе. Как твои дела, Перонел? Я послал к тебе новую клиентку — наследницу Белдона. У нее денег куры не клюют, поэтому и бери с нее соответственно. Мне кажется, ты знакома с миссис Розенхайм?

Джеймс резко поднял голову и увидел стоящую рядом Клэр.

— Здравствуй, Джим, — сказала она мягко. — Долго же мы не встречались. Я слышала о том, что ты вернулся домой.

— Нет, только посмотрите на них! — воскликнул Билл. — Кажется, мы все знаем друг друга!

— Все, кроме меня, — поправила его Сара, с интересом рассматривая внушительную фигуру Мика Фенника и его утонченную спутницу.

Перонел обвела взглядом присутствующих и произнесла, обращаясь к Клэр Розенхайм:

— Разрешите представить вам подопечную мистера Фэйна — Сару Сильвер.

Клэр протянула руку.

— Мне давно хотелось встретиться с вами, — сказала она, широко улыбнувшись. — Я очень хорошо знала вашего опекуна в то время, когда он им еще не был. Потом повернулась к Джеймсу: — Она очаровательна, Джим. Не это ли привело тебя обратно?

Билл прервал их разговор:

— Почему бы вам не присоединиться к нашей вечеринке? У нас есть море шампанского, чтобы отпраздновать воссоединение старых друзей.

Клэр колебалась, но светлые глаза мистера Фенника уже неотрывно были прикованы к Саре, и она улыбнулась слегка печально.

— Будем очень рады остаться с вами, — сказала она.

Снова заиграла музыка, и Мик пригласил Сару на танец. Билл и Перонел тоже упорхнули, а Дэвид, который на подобных вечеринках обычно вел себя несколько странно, увидел какую-то знакомую в другом конце зала и пошел приглашать ее. Джеймс и Клэр Розенхайм остались одни. Они немного помолчали.

— Не хочешь потанцевать? — учтиво спросил он, но она отрицательно покачала головой и попросила сигарету.

— Давай лучше поговорим, пока у нас есть свободная минута, — сказала она и улыбнулась ему. — Ты не очень изменился, Джим, и мне все еще непривычно видеть тебя в таком месте. Помнишь, как ты сурово относился к злачным местам? Тихий маленький ресторан, куда мы ходили, скромное вино и серьезные разговоры — вот и все, что ты считал для себя допустимым.

— Да, я, должно быть, был очень скучным, — спокойно согласился он. — А ты никогда не понимала, что я просто не мог позволить себе ничего другого.

— Я была глупой, — с сожалением сказала она. — Теперь ты можешь позволить себе все, что угодно, и у тебя есть очаровательная молодая подопечная, на которую ты можешь тратить деньги. Как тебе нравится роль опекуна привлекательной молодой девушки?

Джеймс задумчиво посмотрел на нее. Он знал, что рано или поздно снова встретит Клэр, и часто думал, какие чувства он при этом будет испытывать. Он старался не думать о ней после того, как она вышла замуж за старого Иззи Розенхайма, и теперь, через три года, сидя напротив нее, его удивляло, что он когда-то страстно любил эту женщину. Клэр все еще была красива. У нее были такие же широкие темные брови и красивые голубые глаза. Длинные золотистые волосы были изящно уложены в форме короны, а ее нежная матовая кожа была так же безупречна. Но теперь он знал, что эта маска милой серьезности скрывала пустоту, а не мысль и за этими спокойными голубыми глазами таился холодный расчет. Он заметил, что невольно сравнивает ее с молодой, неопытной Сарой — сравнение, которое сама Клэр посчитала бы абсурдным.

— Да, мне очень нравятся мои новые обязанности, — сказал Джеймс в ответ на ее вопрос.

— И вместе с этим, я думаю, на тебя свалилась куча хлопот, — несколько пренебрежительно произнесла Клэр, на минуту задержав взгляд на яркой рыжеволосой головке. — Намекну тебе по-дружески: она не сводит глаз с Мика.

— Кто это? — нехотя спросил Джеймс.

— Тебе бы следовало знать о Мике Феннике. Его отец был замешан в деле Хандли Грэя, а сам Мик — прирожденный мошенник. Он довольно много нажил спекуляцией, и до сих пор ему везло. Он старше, чем выглядит, был дважды женат и никогда не был верен ни одной женщине. Учти, он любит молоденьких.

Джеймс улыбнулся, вспомнив о тех случаях, когда он прислушивался к «дружеским» советам Клэр. Она прекрасно умела лицемерить и изворачиваться, если ей хотелось чего-то добиться.

— Мы не надолго приехали в Лондон, — сказал он. — Я не думаю, что Сара будет часто встречаться с Фенником, пока Дэвид Саммерс находится рядом.

— О? — Клэр выглядела озадаченной. — Так вот куда ветер дует? Как это разумно с твоей стороны, Джим, что ты хочешь побыстрее ее пристроить.

Он нетерпеливо вздохнул.

— Сара просто хорошо проводит время, — сказал он. — Я думаю, она встретит еще много мужчин, пока не сделает окончательного выбора. В настоящее время она живет в доме мисс Чейз.

— Ты разрешаешь молодой девушке жить с Перонел? — воскликнула Клэр. — Хотя, Джим, я думаю, ты знаешь, что делаешь. Этот Билл Графтон, который практически живет в ее квартире… Но могу сказать, что мисс Чейз умеет одеть молоденькую девушку. Это белое платье — великолепно. Джим, ты знал, что мой муж умер?

— Я слышал об этом. Мне жаль, Клэр, — сказал он.

В этот момент, к его великому облегчению, музыка смолкла и танцующие вернулись к столу.

— Чертовски симпатичная женщина, — сказал Билл, когда Клэр и Мик Фенник закружились под плавную мелодию следующего танца. — Ей не повезло, что старый Иззи Розенхайм умер и оставил все деньги племяннику.

— Да, — сказала Перонел, не отрывая всезнающего взгляда от непроницаемого лица Джеймса. — Как вы думаете, мистер Фэйн, не пора ли вашей подопечной домой? Похоже, у нее слипаются глаза.

— Это от шампанского, — сказала Сара. — Мне от него всегда хочется спать. — Она поймала взгляд Джеймса и покраснела. — Это был прекрасный, прекрасный вечер. Честное слово, мне кажется, что все мужчины здесь такие хорошие!

Все засмеялись, и Перонел сказала:

— Я думаю, что Мик сегодня оттеснил тебя, Дэвид.

— А-а! — сказал Дэвид. — Но у меня преимущество — я моложе.

— Это не всегда преимущество, мой дорогой, — сухо сказала Перонел. — Ты что, разве не знаешь, что молоденьким девушкам всегда нравятся мужчины, которые старше их? Пойдем возьмем наши пальто, Сара.

— Перонел, — сонным голосом спросила Сара, лежа в кровати, — кто такая мисс Розенхайм?

Перонел, держа руку на выключателе, сказала:

— Ее звали Клэр Фуллер в то время, когда твой опекун познакомился с ней.

— Она называла его Джим. Я никогда не представляла себе, что его можно так называть, — хихикнула Сара.

— Ну, в то время они были помолвлены.

— Что?! — вскричала Сара, подпрыгнув на постели. Она сразу проснулась.

— Да, а ты что, не знала?

Перонел подошла и присела на край кровати.

— Нет, — сказала Сара и удивленно добавила: — Я не знаю почти ничего о нем, кроме того, что он был беден. Почему они не поженились?

— Потому что он действительно был беден. Она не могла мириться с этим, и я ее понимаю.

— Но, Перонел, если она по-настоящему любила его… — Глаза у Сары были широко раскрыты, и в них была печаль.

Перонел улыбнулась.

— Это романтическая и совсем не практичная точка зрения, Сара, и не каждый может добровольно выбрать бедность.

— Бедный Джи. Би.! Он очень страдал?

— Не знаю. Я тогда не была знакома с ним, но думаю, что он не из тех, кто легко относится к таким вещам. Это должно быть, было не очень приятно, когда сна предпочла ему богатого старика с кучей денег, которому было уже за семьдесят лет.

Сара выглядела ошеломленной. Перонел засмеялась.

— Какой у тебя испуганный вид, моя дорогая! Но, видишь ли, Розенхайм умер и не оставил ей ни одного пенни, поэтому теперь ей опять приходится начинать все сначала.

— Только не с Джи. Би., — уверенно сказала Сара. — Через мой труп, Перонел!

Перонел наклонилась и поцеловала ее. Она очень редко это делала.

— Ты выглядишь, как встрепанный котенок, Сара, поэтому ложись и спи. Я должна пойти сказать «спокойной ночи» Биллу. Между прочим, что ты делаешь завтра?

Сара снова уютно свернулась клубочком на подушках.

— Джи. Би. пригласил меня на ленч, — лениво ответила она. — Мне кажется, следует поговорить с ним о Розенхайм.

— Поговори, — согласилась Перонел. — Это может оказаться поучительным. Спокойной ночи, крошка.

— Спокойной ночи, дорогая. Это был великолепный вечер.

Сара уже давно спала, когда Билл тихо вышел из квартиры, открыв дверь своим ключом.

На следующий день Джеймс пригласил Сару пообедать, и его позабавило то, как быстро она решила эту проблему.

— «Пирелли» — это лучшее место в городе, — сказала она, — а их фирменные «цыплята Пирелли» — просто мечта.

Вообще-то Джеймс считал, что «Пирелли» — это тесное и шумное место, но они отыскали сравнительно тихий уголок, и Сара начала с интересом изучать меню. У Сары был здоровый молодой аппетит, и она ела с нескрываемым наслаждением.

Попутно она предоставляла ему краткие сведения о соседях, своей новой одежде, о пьесах, которые она смотрела, о людях, с которыми она успела познакомиться.

Совершенно неожиданно она положила вилку и сказала:

— Почему ты никогда не говорил мне, что был помолвлен, Джи. Би.?

На какой-то момент он, казалось, растерялся, а затем откровенно ответил:

— Я не думал, что это было бы тебе интересно.

— Конечно, это мне интересно, — ответила она. — Ты мой законный опекун, а я почти ничего о тебе не знаю.

Он улыбнулся.

— Ну, здесь и знать особенно нечего. Мои родители потеряли все свои деньги, когда я еще ходил в школу, и несколько лет мне приходилось жить в бедности, которая не позволяла мне особенно веселиться. Судя по всему, именно по этой причине Клэр сочла меня плохим любовником.

— Потому что ты был беден?

— Ну, может быть, не только поэтому. Я думаю, она считала меня скучным и слишком серьезным.

— Итак, — нахмурившись, подытожила Сара, — она решила выйти замуж за противного старика, который ей в дедушки годился, — и все это только из-за его денег?

— Ну, Сара, это было очень давно. Давай забудем об этом.

— И поэтому ты так надолго уехал за границу?

— Да, и из-за этого тоже.

— Джи. Би., — голос Сары дрогнул, — ты ее очень любил?

Он видел, с каким волнением она ждет его ответа, и тщательно подбирал слова.

— Да, — честно сказал он, — в то время я был очень влюблен. Клэр очень красивая женщина, но я чрезвычайно счастлив, что не женат на ней. Тебе этого достаточно?

Сара облегченно вздохнула, как будто избежала какой-то опасности, и улыбнулась.

— Могу поспорить, что теперь она волосы на себе рвет, — злорадно заметила она, и он рассмеялся, посчитав неприятный разговор исчерпанным.

— Я бы прогулялась пешком. Кажется, в Лондоне никто не ходит пешком, — сказала Сара.

— Давай сначала пройдемся по Бонд-стрит до ювелирного магазина, — неожиданно предложил Джеймс. — Насколько я знаю у тебя ведь нет никаких драгоценностей, Сара?

В магазине Джеймс выбрал нитку маленьких, но прекрасно подобранных жемчужин с оригинальными вставками из изумрудов и сапфиров.

— Это стоящее вложение денег, — сказал им ювелир, сдержанно улыбаясь Саре, которая невольно задержала дыхание, услышав цену. — Вы не найдете другой такой вещи во всем Лондоне. Это ожерелье — часть редчайшей старинной коллекции.

Джеймс выписал чек на весьма значительную сумму и невольно подумал, как бы его отношения с Клэр отличались от теперешних, если бы он мог позволить себе делать ей такие подарки.

— Ох! — восторженно воскликнула Сара, когда они вышли из магазина. — Такие деньги! Да это же все подарки на мой день рождения плюс Рождество на ближайшие пять лет, сложенные вместе!

— Пожалуйста, Сара, не вздумай броситься мне на шею посредине Бонд-стрит — я не требую доказательств твоей благодарности! — с притворным испугом сказал Джеймс, догадавшись о ее намерениях.

После обеда Сара заявила, что должна торопиться, так как Мик Фенник пригласил ее пообедать.

Джеймсу это совсем не понравилось. Он вспомнил слова Клэр и невольно нахмурился. Но жаль было портить настроение Саре.

— Ну, что ж, веселись и берегись шампанского! — Больше он ничего не стал говорить. Она широко улыбнулась ему в ответ.

— Это удар ниже пояса, Джи. Би., — беззлобно сказала она, убегая.

Вечером они сидели и пили шерри в квартире Перонел, ожидая, пока та переоденется к обеду.

— О, Джи. Би., это был замечательный вечер! — захлебывалась от восторга Сара. — Мы были в игорном доме, и я выиграла десять фунтов. Подумай только! Получить целых десять фунтов за то, что смотришь на мячик, который вертится в колесе!

— Где это было? — резко спросил Джеймс.

— Я не знаю. В каком-то клубе, членом которого является мистер Фенник, — беззаботно ответила Сара. — Он говорит, что у меня азартный темперамент и к тому же мне везет. Он хочет взять меня с собой еще раз.

Это была опасность, которой он не предвидел: ребенок Хандли Грэя действительно мог обладать азартным темпераментом.

— Ты еще очень молода, чтобы посещать места, где играют в азартные игры, — решительно возразил Джеймс. — Это первое. И второе: я вообще не одобряю азартных игр.

— Ну, хорошо, — надув губы, ответила она. — А жаль — ведь можно так просто делать деньги.

Она бы, может быть, больше и не вспомнила об этом разговоре, если бы во время танцев они с Дэвидом не встретили Мика Фенника, направляющегося в игорный зал.

— Почему бы вам обоим не присоединиться ко мне? У этой маленькой леди определенно есть склонность к игре.

Сара колебалась недолго. В конце концов она же ничего не обещала Джи. Би., и у нее были с собой десять фунтов, которые она выиграла в прошлый раз.

Саре опять везло. Дэвид скоро прекратил игру, встал у нее за спиной и начал молча наблюдать за ней, а рядом с ним стояла Клэр Розенхайм и как-то странно смотрела на нее.

— Тебе поразительно везет! — прошептал Мик. — Продолжай в том же духе!

Она продолжала играть. От волнения ее бледные щеки окрасились ярким румянцем, зеленые глаза заблестели.

— Теперь тебе лучше остановиться, — Мик накрыл ее руку своей широкой ладонью. В его глазах мелькали веселые искорки. — Ты уже выиграла сто фунтов.

— Сто фунтов?! — Она в недоумении смотрела на него и, казалось, была оглушена этой суммой. — Но ведь я начала только с десяти.

— Никогда не видел, чтобы кому-нибудь так везло, — засмеялся Мик.

Сара с сожалением поднялась из-за стола, чувствуя легкое головокружение и с трудом сдерживая азартную дрожь в руках.

— У этого ребенка настоящая лихорадка, — сказал он Клэр после ухода Сары и Дэвида.

— Это и не удивительно, — зевнув, сказала Клэр. — Ты знаешь, кто она?

— Подопечная твоего бывшего жениха, верно? — равнодушно ответил он. — Интересно, что бы он подумал обо всем этом?

— Она дочь Хандли Грэя, — сухо обронила Клэр. — Это объясняет очень многое. Это — наследственность.