Сверкающие горы оказались просто огромными: когда "Бабочка" проплывала между ними, Фцук стало по настоящему страшно. Корабль показался жалкой скорлупкой бегущей по ручью, на дне глубочайшей пропасти. Зато когда они проплыли дальше, то девушка увидела, как сияет горная цепь, если смотреть на нее с юга. Половину дня она простояла на корме, щуря глаза от яркого света.
Матросы с усмешкой поглядывали на нее, продолжая заниматься своими делами, но ни о чем не расспрашивали - видимо, так приказали им командиры. Когда солнце стало заходить, Фцук обратила внимание, что на носу и бортах идущего за ними "Мотылька" стоят ньяна, будто "смотрящие" на лодках Нельсона. Девушка оглянулась и увидела неподалеку Варакшу, он вместе с матросами проверял привязанную на палубе небольшую лодку.
- Здесь много насекомых да? На нас могут напасть?
- Не в насекомых дело, - поморщился Варакша. - То есть не во всех. Нас беспокоят смертоносцы, ведь война продолжается. Пока мы на воде, им до нас не добраться, но лучше нам заметить их в степи заранее.
- Тогда мы пристанем к другому берегу, да?
- Может быть… Это война, Фцук, решения надо принимать только когда они потребуются. Планы себя не оправдывают. Утром мы подплывем к жукам.
- И вы высадите меня? - помрачнела поселянка.
- Ну, не так сразу! Мы пристанем, потом сядем в эту лодку и пересечем реку, потом…
- В этой лодке?! - девушка так испугалась, что матросы расхохотались. - Нас перевернет любой плавунец!
- А мы будем держаться от них подальше, - пообещал Варакша. - Главное, раков здесь, за горами, тоже нет. Поэтому не бойся, переплывем, как делали много раз.
Фцук стало неспокойно. Она так привыкла к "Бабочке", что покидать его было грустно, как родную землянку. Девушка прошла в каюту. Мбуни как всегда спал. Осторожно рассматривая книги и карты, она провела время до ужина, потом ее опять положили спать в кубрике.
- Я, с твоего позволения, останусь, - сказал, позевывая, капитан. - В кубрике так шумно, я там никак не могу заснуть.
- А мне казалось, ты везде засыпаешь! - засмеялась Фцук. - Конечно, оставайся, какая разница?
- Разница такая, что я уже не молод. А вот Варакше с тобой в одной комнате спать неприлично. Видишь ли, - Мбуни с трудом выражал свои мысли. - Люди ведь не как насекомые. У них есть свои обычаи.
- И что это за обычаи?
- Такие, что вместе спят только муж и жена. По крайней мере у абажей так, и у ньяна так, и слуги жуков так живут. Дикарей вроде валов я в расчет не беру.
- Значит, мы тоже дикари, - смутилась Фцук. - Спим в одной землянке, все вместе.
- Это немного другое, наверное, - задумался Мбуни, но думать ему уже надоело. - Хватит болтать, ты девочка неглупая, сама во всем постепенно разберешься.
Он улегся и уже начал погружаться в сон, когда Фцук тихонько позвала его.
- Что тебе?
- Ты сказал, что я неглупая?
- Ну, да… А что тебе не нравится? Знаешь, я тебя мало знаю, чтобы назвать мудрой.
- Да не в этом дело. Меня всю жизнь считали дурочкой. А ты думаешь, я неглупая? Почему?
- Потому что… - капитан тяжело вздохнул. - Потому что ловка очень. Втерлась вот к нам на корабль, это разве дура какая-нибудь смогла бы? Ну и все такое прочее. Прости, я хочу спать.
Фцук долго ворочалась под его храп, размышляя, глупая она или все же не очень. Ей показалось, что во всех своих злоключениях она вовсе не виновата, вот разве что не утопилась вместе с Мартой. Но тогда ей ни за что не попасть на "Бабочку"! Девушка решила, что стоило потерпеть плетку Отто ради такого путешествия, с тем и уснула.
Утром в каюте было даже жарко, поэтому Фцук, по привычке забравшаяся под одеяло в одежде, проснулась рано. Свитер, который она вчера на себя надела, хоть и легкий, совсем намок от пота. Она встала, стараясь не разбудить Мбуни, и вышла на палубу. Варакша, позевывая, уже стоял там, о чем-то разговаривая с рулевым. Увидев девушку, он спустился с мостика.
- Не спится? Волнуешься?
- Я не волнуюсь, - объяснила Фцук. - Я боюсь.
- Да чего тебе бояться, после всех твоих приключений?! Надо верить в лучшее. Иди к этому борту, сейчас увидишь деревню, в ней живут слуги жуков.
- У самой реки?! - удивилась поселянка.
Действительно, очень скоро они поплыли мимо поселения. Дома здесь были деревянными, одноэтажными, они стояли кучками по пять-шесть. Рядом виднелись и хозяева, они махали руками проплывающему кораблю. Вдоль всей деревни тянулся забор, но не сплошной, а сложенный из тонких жердей.
- Зачем же такая ограда? - спросила Фцук. - Кого она остановит?
- Правильно мыслишь, - похвалил ее Варакша. - Они пасут муравьев.
- Муравьев?.. - девушка не могла поверить. - Как это "пасут муравьев"? Да любой муравей человеку руку перекусит!
- А вот и не любой! - засмеялся Варакша. - Муравьев очень много разных пород. Есть крупные, есть мелкие, красные, черные, серые, полосатые… У вас какие на севере?
- Крупные, - сразу сказала Фцук, хотя сравнить ей пока было не с чем. - Вот с такими, - она развела руки, - жвалами, злющие! Придут на поле, и все раскопают!
- Бродячие, наверное… - предположил ньяна. - Я в них не очень хорошо разбираюсь. В общем, здесь пасут муравьев поменьше, тебе по пояс, черных. Там у них есть свой муравейник, в нем царица муравьиная, яйца. Но муравьев-солдат люди еще в яйцах находят, отбирают и уничтожают. Съедают, попросту говоря, и жуков кормят. Обычные муравьи этой породы не умеют кусаться, не приучены. Ограда - чтобы они не разбегались, в степи их живо сожрут пауки-бегунцы, скорпионы и другие хищники.
Сколько Фцук ни напрягала глаза, чтобы увидеть муравьев, ей это не удалось, но ограда окружала огромный кусок степи.
- Люди разве не боятся пауков, скорпионов?
- Они на них охотятся, вот с такими мешочками, как тот, что Мбуни кинул в рака. Только клочья летят! Нам бы такие вещи… Но жуки не разрешают, у них договор со смертоносцами.
- А жуки где?
- О, жуки живут дальше на восток, под землей, у них там свой город. Нас туда не пускают, - вздохнул Варакша. - Если "Мотылек" и "Бабочка" пристанут здесь к берегу, то вскоре прибегут жуки и сожгут их.
- Забросают мешочками? - спросила поселянка.
- Нет, они из своего зада выпускают струю такого газа, и он начинает гореть. Получается вроде факела, который они направляют куда захотят. Поэтому и смертоносцы с ними никогда не воюют, сожгут.
Фцук представила себе строй усатых жуков, который по команде командира поворачивается задом к врагу и сжигает его. Она покачала головой, соглашаясь, что с такими лучше не воевать.
- А он там мы пристанем, - Варакша перешел к другому борту и показал на узкий длинный мыс, врезавшийся в Одру. - Это Каменный мыс, за ним - Зимовка абажей. Туда не пойдем, там могут уже оказаться эти проныры.
На палубе появился проснувшийся точно в срок Мбуни, отдал несколько команд. Оба корабля подошли к каменной цепи и опять бросили в воду мешки с камнями. Потом матросы спустили на воду крошечную лодку, в которой едва хватало место для двух гребцов и пассажира.
- Я с тобой прощаюсь, девочка, - подошел к Фцук Мбуни и церемонно склонил седеющую голову. - Наверное, уже не увидимся, по крайней мере я очень надеюсь, что ты останешься там. Удачи тебе, и не позволяй никому считать тебя дурочкой.
Девушка ничего не ответила, пытаясь сдержать слезы. Варакша и один из матросов спустились в лодку, помогли забраться туда девушке. Волны легко играли со скорлупкой, и Фцук постарался держаться подальше от бортов.
- Да не бойся, все будет хорошо! - опять засмеялся Варакша. - Только у тебя задача: смотри вперед и говори нам, если увидишь кого-нибудь крупнее пиявки!
- А про пиявок не говорить? - уточнила Фцук.
- Ладно, говори про всех, сами разберемся.
Они налегли на весла и лодка стремительно полетела через реку. Ньяна знали толк в строительстве больших и малых судов, такая скорость абажам и не снилась. Впереди никого не было, Фцук только сказала гребцам про несколько водоворотов в стороне, но Варакша даже не обернулся. За кормой увязался было какое-то пучеглазое и многолапое насекомое, но девушка взвизгнула, и существо ушло на глубину.
- Это водяной паучок, он безвредный, даже не ядовитый, - объяснил Варакша. - Просто любопытный.
Так, без всяких приключений, лодка пересекла реку. На берегу три жажеля ковырялись в давно засохшем трупе стрекозы, они подозрительно покосились на людей, но не отступили. Варакша и матрос быстро вытащили лодку подальше на берег.
- Сейчас падальщики прибегут, будут ее на вкус пробовать, - посетовал он. - Но большого вреда не принесут, они умные ребята, дерево не жрут. Идем скорее, все-таки чем дальше от воды, тем спокойнее.
- А пауки? - бегом едва поспевая за длинноногими спутниками, спрашивала Фцук. - А эти… Скорпионы? А стрекозы-то?!
Прямо над ними пролетела крупная крылатая хищница, сжимая в лапах какое-то еще шевелящееся насекомое.
- Вот этим будем отбиваться! - Варакша выхватил длинную железную саблю, помахал ей в воздухе. - А как еще жить в этом мире? Все вокруг сражаются, и люди должны воевать за свое место под солнцем. Но будем надеяться, что в округе всех хищников уже перебили.
Они быстро вскарабкались на крутой берег, и пошли к деревне. Навстречу им уже спешили несколько человек, тоже вооруженных саблями, но еще и с какими-то мешками за плечами.
- Помни, ты должна им понравиться, - сказал Варакша. - Но поскольку ты ничего не умеешь, то для начала просто расскажи им свою историю. Да так, чтобы все заплакали, понимаешь?
- Я так не смогу…
- Ну, расскажи как сможешь!
Вскоре они встретились со слугами жуков. Это были белокожие люди, но не похоже ни на абажей, ни на поселян. У них были и темные, и светлые волосы, широкие веснушчатые лица с крупными чертами.
- Я Варакша! - сообщил ньяна после короткого приветствия. - Это мои корабли стоят за Одрой. Я пришел поговорить с вами о судьбе этой девушки, которую случайно выловил из Озера.
- Варакшу мы, конечно, знаем и уважаем, - не спеша произнес один из людей. - Меня зовут Мокша, я сын старосты деревни. Эти корабли… Жукам не понравится, что они там стоят. Лучше бы вам уплыть на Зимовку абажей.
- Мы пробудем там не больше, чем потребуется для вашего решения. Нам надо поговорить в доме, это возможно?
- Если только очень быстро, - Мокша оглянулся на спутников, те закивали. - Да, идемте. Но в другой раз лучше вы нас к себе на корабли приглашайте, жуки не любят, когда здесь чужие бродят.
Опять, теперь уже все вместе, люди зашагали к домам. Хоть они и не очень поглядывали по сторонам, и всем своим видом показывали, что никого не боятся, но шли быстро и Фцук порядком запыхалась. Наконец все пролезли через изгородь, оказавшись на территории деревни, и вскоре вошли в ближайшее жилище. Дверь им отворила женщина в длинном, но легком платье с открытыми плечами.
- Гости у нас?
- Да, Власа, ньяна вот приплыли, поговорить просятся. Твой дом крайний к реке, посидим здесь?
- Конечно, рада буду, - хозяйка посторонилась и цепким взглядом впилась в каждого из вошедших, особенно во Фцук.
Сперва гости оказались в крохотной комнатке без окон, здесь лежало много оружия и стояла кадка с водой. Оттуда Власа провела их в просторную светлую комнату. Окна были часто забраны множеством тонких, туго натянутых нитей. Все расселись по стоящим тут лавкам, вокруг крепкого стола.
- Много не подавай, Власа! - попросил Мокша. - Спешим мы! Ну, говори, Варакша, что у тебя стряслось с этой девкой. Кто ее так разукрасил-то, а?
- Это у нее еще зажило почти все, - уточнил Варакша. - Когда мы отплывали с Озера, из Геттеля, то выловили из воды нашу красавицу. Я, говорит, хотела утопиться…
Власа, входящая в дверь со снедью в руках, громко охнула.
- Вот, - закончил Варакша, очень довольный таким эффектом. - А дальше она сама расскажет, и вы решите, как вам с ней быть.
- Нам с ней? - сухо переспросил Мокша. - А зачем нам с ней как-то быть?
- Ты дай ей сказать-то! - потребовала хозяйка, расставляя деревянные тарелочки с тонко нарезанным мясом и какими-то приправами. - А лучше сперва дай поесть!
- Не встревай! Давай, рассказывай, утопленница, а поешь когда мы поговорим.
Фцук покосилась на Варакшу, тот поощряюще кивнул. Девушка начала рассказ с самого начала, с того, как живут люди в Алларбю, и как их становится с каждым годом меньше. Мокша слушал сначала внимательно, потом начал барабанить пальцами по столу и поглядывать на земляков. Но когда Фцук рассказала о своем похищении, о Нельсоне и Отто, сын старосты опять сосредоточился.
Вообще все ее рассказы о жестокостях абажей вызвали у жителей деревни большое сочувствие. Фцук поняла, что они недолюбливают озерцев, и сами имеют на них немалый зуб. Рассказав о том, как выбралась из дома Отто, девушка перешла к описанию плавания "Бабочки", то ее прервал Варакша.
- Вот и все, - сказал он. - Итак, она беглая рабыня, а абажи таких вещей не забывают. У нас нет постоянного места жительства, ньяна вынуждены скрываться. Значит, рано или поздно абажи увидят ее и могут похитить опять.
- Думаю, ты боишься не этого, - усмехнулся рыжий мужчина. - Просто абажи перестанут вам помогать, вот это да, так они и поступят. Жадные сволочи…
- Ладно тебе, Вулко, не расходись, - попросил Мокша. - Все понятно, девушке хотелось бы помочь. Но ведь мы себе не хозяева, при жуках живем. Если будем брать всех и каждого, то они нас самих в степь выгонят!
- Попросить надо… - тихо сказала Власа за его спиной.
- Попросить! И что же ты им скажешь? - Мокша повернулся к хозяйке. - Стоишь тут, всхлипываешь мне в ухо, а жукам что сказать? Они не люди, им жалость неведома. Вот приведем мы с отцом к ним девушку, скажем: хотим ее взять. Шестиногие спросят: зачем она нам? Что отвечать?
За столом воцарилась тишина. Варакша подмигнул девушке, но выглядел встревоженным. Власа вздохнула громок, потом открыла какой-то шкафчик и поставила на стол кувшин.
- Ешьте, что ж вы не едите-то совсем?
Фцук послушно взяла кусочек мяса, вскоре к ней подвинули стакан. Сперва тихо, будто бы неохотно, потом все живее деревенские стали обсуждать положение. Поселянка заметила, что никто не предложил прогнать ее, и ей стало чуть теплее.
- А давайте скажем, что у нее руки особенные! - вдруг предложил рыжий Вулко. - Вот дней пять назад полыхнуло в мастерской. Жуки прибежали разбираться, я и говорю: конечно полыхнет, если у Михея руки из задницы растут! Так шестиноги тут же го вызвали, перевязанного дурака, и рассмотрели. Ты, говорят мне, врешь, не растут у него руки из задницы. А я объясняю: это так говорится, а для работы в мастерской, чтобы значит порошки на огне топить, руки нужны особенные, у Михея таких нет. И тогда только разрешили дурака больше не пускать к серьезной работе. Пускай вон муравьев пасет…
- А при чем здесь Фцук? - не понял Мокша.
- Так скажем, что у нее руки именно такие, как надо, да еще и особенные. Скажем, что…
- Не болтай чепухи! - закричали на него деревенские. - Шестиноги женщин запретили к работе приспосабливать, раз и навсегда. А все из-за Милны, которую на куски с тремя усатыми разорвало…
- Да не взять ли вам ее в щекотливую команду? - вдруг предложила Власа. - А то ведь ни до чего не договоритесь, а жуки прибегут, да и разгонят всех.
- Это что такое? - опешил Варакша.
- Это?.. - Мокша почесал затылок. - Это наша хозяйка, Власа, дура дурой.
- Молчи! - Власа отвесила ему подзатыльник. - Понимаешь, гость дорогой, жуки ведь свои чувства имеют. И любят они, гады, чтобы их щекотали.
- Как это?.. - Варакша и матрос переглянулись. Для обоих ньяна это было большой новостью.
- Я расскажу, - потребовал Мокша. - Шестиноги, они ведь глухие, так? Но если рядом стук какой, а еще лучше грохот, то они его чуют издалека, и иногда им это нравится, а иногда нет. Меж собой они говорят тоже через стук, усиками значит друг друга - тук-тук, - вот вроде и поговорили. Это ты знаешь…
- Нет. Я думал, они друг другу на усы смотрят, - сказал ньяна. - Как усы сложились, такое и слово. Разве не так?
- И так тоже, но если постукивать, то лучше получается. Вот, знай. И что мы с ними умеем так говорить, тоже знай. Но все люди постукивают их как-то по разному. Мы и понятия не имеем, в чем дело, а усачи разбираются. И есть такие люди, от которых жуки будто засыпают и млеют, понимаешь? - Мокша даже покраснел. - Даже говорить с ними не обязательно, и куда стучать - все равно. Мужик стучит пальцами, или женщина - тоже все равно. Только жук может определить, кто ему нравится, а кто нет. Вот куда ее Власа хочет пристроить… Но как без жука-то узнать, какие у нее руки?!
- Я уверен, что руки у нее замечательные, - вдруг сказал Варакша и Фцук испуганно подпрыгнула на лавке. - Сами посудите: идет топиться, попадает на корабль! Ей везет, а это главное.
- Везет, говоришь? - Мокша с сомнением посмотрел на украшавшие лицо девушки ссадины.
- Да сводите вы ее к жукам, они и скажут, берут ее или нет! - сказал Вулко. - Вон, к муравейнику сегодня три шестинога собирались, я им рыбу понесу. Могу с собой взять.
- А куда бы мне по нужде отойти? - спросил Варакша, который наконец понял смысл подмигиваний Власы.
- Я покажу! - облегченно сказала хозяйка и вывела гостя из комнаты.
Прямо в сенях она остановила его.
- Оставляй ее, оставляй и плыви к себе на корабль! Видишь, Вулко уже готов ее отвести к шестиногам.
- А если не понравится она им?
- Ты меня слушай! - перебила его Власа. - Жукам не нравится, когда здесь чужие, вот ты и уплывай, скажи: вечером вернусь. А сам не возвращайся. Не понравится девка жукам - вернут ее мужики обратно, а корабля твоего и нет. Куда деть? В степь не выгонят, не бойся. Поселится тут, приживется, замуж выдадим… Не волнуйся.
- Да я не волнуюсь, - задумался Варакша. - Только разве Мокша не догадается?
- Не догадается, потому что ты не сам уйдешь, я тебя выгоню.
Ньяна не успел спросить, что это означает, потому что Власа открыла дверь и втолкнула его обратно в комнату. Фцук сидела бледная, глядя в тарелку, матрос откровенно скучал, а деревенские во всю обсуждали, вести ли девушку к жукам.
- Да отведите, жалко что ли, - тихо сказала Власа Мокше.
- Можно и отвести, - согласился тот. - Скажем, что Фцук нам наговорила, что у нее руки золотые, вот и решили попробовать. А там - как получится. Не понравится жукам, вернем обратно.
- Только я у себя этих не оставлю, - хозяйка кивнула на ньяна. - И без того муж не слишком шестиногам угождает, а тут еще и чужаки в доме. Не надо нам их в деревне держать, пусть уходят.
- Да что сделается? - заспорил Мокша. - Посидят тихонько. Корабли у них к тому берегу причалили, а лодочка маленькая, жуки не заметят.
- Нет, и не проси! - повысила голос Власа. - Кого хочешь в деревне спроси, все скажут: ни к чему нам шестиногов злить! Потом не допросимся, чтобы бегунцов пожгли!
- Это верно, - заметил Вулко. - Если Фцук жукам понравится, то обойдется, а если нет - выговор будет, расспросы. Узнают, что чужаки были, да еще ньяна… Попадет нам.
- Я вечером вернусь, - сказал Варакша. - Успеете до вечера?
- Успеем… - протянул Мокша, с сомнением поглядывая на гостя. - Вернешься, да?..
- А если не вернется, то я Бражану расскажу, - вдруг сказал Вулко и хитро подмигнул напрягшемуся Варакше. - Бражан знает, как сделать так, чтобы он вернулся.
- Ты о чем? - не понял Мокша.
- Да ни о чем. Просто знаю. Иди, ньяна, на свой корабль.
Варакша встал, растерянно поглядел на Власу, которая, впрочем, тоже ничего не поняла. Не говорить же ей, что Бражан - тот самый человек, что дает ньяна горючие порошки и фитили?
- Иди, - сказала хозяйка, - не задерживайся.
Все вышли во двор. Варакша отвел Фцук в сторону, попросив Мокшу немного подождать.
- Жуков не бойся, помни, что людей они не едят.
- Так они огнем жгутся!
- Просто так - не станут. Попробуй эту щекотку, вдруг у тебя получится…
- А если не выйдет, ты вернешься? - девушка заглянула ньяна в глаза. - Скажи честно!
- Нет, не вернусь. Мы уплывем сразу, как только вернемся на корабль. Но если тебя отдадут другим ньяна, то смело говори, чтобы доставили ко мне, запомнила? - Варакша взял Фцук за виски и поцеловал в лоб. - Удачи тебе. И ничего здесь не бойся, не у абажей. Это добрые люди и добрые насекомые.
Он повернулся, поманил за собой матроса и быстро зашагал к берегу. Вулко с ухмылкой подошел ко Фцук.
- Плакать будешь, или сразу пойдем?
- Пойдем… - несмело предложила девушка, которая и в самом деле собралась поплакать. - Далеко идти?
- К муравейнику. Муравьев боишься?
- Да.
- Ну и дура. Наши муравьи ласковые, детишки на них верхом ездят. Тебе интересно будет, а я расскажу. Власа! Там я видел мед-то не допили?
- Шагай, вечером допьешь, - хозяйка поманила Фцук. - Иди сюда, переоденься. С тебя пот градом льет!
- Ну дай меду-то, пока вы там копаетесь! - потребовал Вулко.
Однако он так и не получил любимого напитка. Власа быстро стянула с девушки всю одежду, поморщила нос от запаха и выдала платье с открытыми плечами, такое же, как у себя.
- Подол руками поднимай, а то порвешь, - напутствовала девушку она. - С виду ты вроде абажанка, а вроде и от ньяна кровь притекла… Дом мой запомни. Если жукам не сгодишься, иди прямо сюда.
Вулко повел Фцук прочь от домов, через широкий луг с высокой травой. Девушка поглядывала вниз, но ее спутник явно больше опасался атаки сверху. Он вытащил из кожаных ножен широкую длинную саблю и положил на плечо.
- Тебе у нас понравится, - лениво сказал он.
- Если жуки не прогонят, - заметила Фцук.
- Жуки, мне кажется, тебя не прогонят. Варакша прав, главное - чтобы у человека счастье было.
- Какое же у меня счастье? - удивилась девушка. - Одни несчастья у меня.
- Ну! Несчастья! - развеселился Вулко. - Это у тебя было несчастье, когда ты в поселке своем замерзала да голодала! А потом хоть и получила плеткой, однако же и сыта, и одета, и здорова. Скажешь тоже - несчастье!
И он хохотал над этим почти всю дорогу до муравейника.
Муравейник представлял из себя небольшой холм, утыканный множество дырок, прорытых обитателями подземного жилища. Человек вполне мог проползти в такой вход, что Вулко и предложил проделать девушке, чтобы она могла увидеть муравьиную царицу и камеры с яйцами. Фцук отказалась, едва не заплакав от страха, мужчина рассмеялся.
- А вы, слуги жуков, только этим и живете? - спросила она, стараясь прятаться за Вулко, когда мимо пробегали суетливые муравьи.
- Слуги жуков? - переспросил Вулко. - Ты так больше не говори, все-таки. Зови нас пасечами, так привычнее. Хотя все давно забыли, как называется наш народ… Да не только муравьями, еще и с пчелами дело имеем. Только это на востоке, за жучиным городом. Я сам-то полосатиков боюсь, ни за что к ним не подойду.
- Пчелы, они какие?
- Да вон же, смотри - цветы жрет полосатая!
Фцук повернулась и, взвизгнув, спряталась за Вулко с другой стороны, теперь от пчел. Насекомое длинной с руку взрослого мужчины, мохнатое и полосатое, с аппетитом поедало цветы. Муравей подбежал к пчеле с опаской, покрутился рядом, но бороться за пищу отказался.
- Ты совсем дикая, - покачал головой пасеч. - От всего шугаешься… Запомни: пчелы - не муравьи. Рядом с ними руками махать нельзя, кричать нельзя, и костра не разводи. Тогда не тронут, иди себе спокойно. Травоядные они.
- А жвалы-то! - пожаловалась Фцук.
- Что ж, что жвалы? У муравьев вон тоже жвалы, однако… - Вулко ловко поймал за ногу пробегавшего мимо муравья и сунул ему пальцы между жвал. Муравей вяло сопротивлялся, робко глядя на человека. - Вот так-то. ласковые они. Зря ты не хочешь в муравейник зайти, я бы тебе свежих яиц дал. Вкусные они, пока свежие… опять же, сахар там есть, а еще спирт. Но мало, и забираем мы раз в месяц, сообща. А у пчел - мед.
- Тот самый?!
- Ну, не совсем, - признался Вулко. - Но из него получается такой, что только держись! А каждый день пьем мы цветочный, с сахаром, как забродит, да очистить слегка… - пасеч задумался. - А может быть, и не понравишься ты жукам… Пугливая очень, робкая. Жуков боишься?
- Боюсь, - призналась девушка.
- Плохо. Они чуют, если их боятся. Вот Михей украдет порой что-нибудь, так начинает бояться. Жуки тогда сразу чуют и показывают мне усами: сечь Михея! - Вулко ловко пошевелил двумя пальцами, как это делали жуки усами. - А я украду - и не боюсь. Забуду просто! Я такой… И жуки не чуют. Что они тогда говорят, кого сечь?
- Не знаю…
- Опять Михея! - счастливо засмеялся Вулко. - Он же всегда боится! Так что будешь бояться - не понравишься им.
Фцук понурила голову. Как же ей не бояться жуков, ведь они - насекомые. А на севере этих тварей почти нет, если не считать лета, когда они пожирают все, что посеяно людьми весной. Значит, бесполезная затея - идти к ним. Что ж, тогда, может быть, ее вернут к ньяна?
- Не горюй, - сказал Вулко. - На самом деле жуков никогда не поймешь, они ведь не люди. Ты. главное, сосредоточься.
- Не могу… - Фцук все-таки заплакала. - Как я сосредоточусь, если всего здесь боюсь? Мне страшно, Вулко, понимаешь? Прогонят меня жуки, и вы прогоните, куда я пойду?
- Ну… - задумался пасеч. - Пойдешь куда-нибудь… Можно подумать, в степи сгинешь! Вот скоро абажи приплывут на Зимовку, будут совсем рядом, за рекой. Есть где устроиться, если жуки не возьмут. Хотя, честно тебе сказать… Да что ты все ревешь?! Так вот, я человек не простой. Могу, если захочу, тебя обратно к ньяна отправить. Прибегут за тобой, как миленькие, потому что знаю кое-что про их с Бражаном делишки. Однако, смотри: наши мастерские!
За небольшой рощицей, где муравьи объели у деревьев все листья, открылись несколько неказистых, серых и очень хлипких домиков. Над ними поднимался черный дым. Возле домиков стояли несколько пасечей и о чем-то спорили, поглядывая на перекошенную дверь.
- Видишь, бочки стоят? Десять штук, и все полные воды! - продолжал хвастаться Вулко. - От воды далеко, а каждое утро бочки полные. Все благодаря муравьям! Поймал троих, прицепил к бочке и идешь себе рядом, посвистываешь…
Послышался глухой удар, один из домиков совсем было собрался развалиться, но передумал. Облако дыма, появившегося из всех щелей, окутало мастерские. Люди присели, переглянулись, потом кинулись к двери, некоторые зачерпнули из бочек воду большими ковшами.
- Да что ты всего боишься?! - Вулко завертелся, чтобы увидеть мечущуюся вокруг него Фцук, которая старалась одновременно спрятаться и от мастерских, и от любопытного муравья.
- Там жуки, да? Огнем плюются?!
- Никто не плюется! - пасеч поймал ее за руку и поставил перед собой. - Сказано же: мастерские там, наши, человеческие. Делаем мы для жуков всякие секретные порошки да жидкости. Это чтобы они взрывались погромче, да горели поярче. Вот, смотри, загорелись мастерские! Что-то часто у нас пожары, ругаться будут жуки…
Пламя, крохотные язычки которого плясали по стенам и крыше одного из домиков, будто дразнило бегавших за ним с ковшами людей. Исчезая в одном месте, оно тут же появлялось в другом, еще ярче. Фцук и Вулко с интересом наблюдали за этой игрой.
- Сгорит, - уверенно сказал пасеч. - Я такой, я чую. Вот тебе кажется, что немножко постараться - и потушат, так? А я уж заранее знаю: сгорит.
- Пчела!
Фцук показывала на полосатое насекомое, которое кружилось вокруг дымящих мастерских. Происходящее там ее явно нервировало, однако дым мешал приблизиться. Сделав несколько крутых виражей, пчела умчалась за рощу.
- Я думала, она людей перекусает! - призналась девушка.
- Если решит, что это люди с огнем и дымом балуются - может и куснуть. Только не куснуть, а ужалить. Вон у нее из зада острие торчит, видишь? - Вулко показал на еще одну оказавшуюся поблизости пчелу. - Жвала то у нее травоядные. Может и прикусит ими, но не насмерть. А вот жало в спину получить - это смерть, и неприятная. Чернеют от нее, и корчатся… Нет, с муравьями я работать согласен, а к полосатикам и близко не подойду! Но что смешно, пчела тоже подыхает, если жало свое в ком-нибудь оставит! - Вулко опять засмеялся, но вдруг резко оборвал сам себя: - А вот и жуки! На дым бегут! Ну-ка мы с тобой чуть в сторонку отойдем…
По степи бежали трое крупных шестиногих насекомых. Сперва Фцук даже показалось, что это одно существо - они выстроились друг за другом и синхронно работали лапами. Усы каждый держал на крупе впереди бегущего, а первый шевелил ими так отчаянно, что девушка поняла: ругается. Вулко крепко схватил ее за руку и быстро пошел в сторону, изображая спешащего по неотложному делу.
- Не оглядывайся! Сейчас тут скандал будет.
- Огнем плюнут?
- Да нет, ну что ты! Найдут виноватых, и прикажут выпороть. А жуки знаешь, какие хитрые? Вот меня один раз Михей порол, так жук мне на задницу ус положил, чтобы чувствовать: сильно он меня бьет, или придуривается. Михей так испугался, что чуть душу из меня не вынул! Я сидеть два дня не мог… Не оглядывайся! Мы здесь ни при чем, пусть горит там что попало!
Фцук послушалась Вулко. Он все еще сжимал ее руку, и от этого девушке было немного спокойнее среди всех этих муравьев, пчел и жуков. Ох, не зря живут люди на холодном севере… Со всех сторон смерть! Пасечи, наверное, тоже вымирают.
- Много вас осталось?
- Кого нас? - не понял Вулко. - В деревне-то? Сотни три… А может и четыре. Детишек много, они в домах специальных играют. В степи за ними не углядишь: то муравьев обижают, то вообще к царице их залезут… Она с виду страшная, большая, а на самом деле беспомощная. Мы ее Цацой зовем. Погладишь ее по боку, она зашевелится. Всякая тварь ласку любит! Не передумала, в муравейник-то зайти? А то давай, вернемся.
- Нет, не надо! - попросила Фцук. - Вулко, я ведь никогда столько тварей вблизи не видела! У нас муравьи кусачие, если попробуешь с поля прогнать - жвалами за ноги хватают. У Агнесс однажды кусок мякоти из ноги вырвали, она вся в крови прибежала. А стрекозы у нас людей воровали.
- А вы бы их отучили, - посоветовал Вулко и показал саблю. - Пусть попробует. Они ведь пугливые, один раз ткнул в нее, когда сверху падает, она лапы разожмет и улетит. Потому у нас и женщины с саблями ходят, как же без этого? Стрекоза - насекомое глупое, кровожадное. Еще осы. Тоже дрянь порядочная. Уж с ними трудно сладить, если прицепятся… Но мы как увидим гнездо - зовем жуков. Они их огнем! Вот это весело.
- Без жуков вы бы здесь не выжили?
- Ньяна выживают? Да и абажам жуки помогают не сильно. Жили бы… - Вулко почесал затылок. - Хотя, конечно, плохо. А вот и их город, видишь?
Пока Фцук не могла разглядеть ничего, кроме пологого холмика на горизонте. Но по мере приближения ей стало казаться, что он немного шевелится… Вскоре ей стало ясно, что жучиный город похож на муравейник, и обитателей там не намного меньше.
- Мы прямо туда пойдем, Вулко?! - испугалась Фцук. - Внутрь?!
- Да нет, ты же чужая, тебя не пустят, - вздохнул пасеч. - Ох, девушка, боишься ты… Плохо это. Я ведь тоже хочу, чтобы тебя оставили. У меня племянник есть, непутевый такой, вроде Михея. Кто за него пойдет?.. Ты знаешь что, ты улыбайся. Через силу. А что? Когда улыбаешься, то вроде и не страшно. Попробуй!
Фцук попробовала. Улыбка получилась натянутой, но это этого самой же стало смешно. Поселянка фыркнула, а потом рассмеялась.
- Это у тебя от нервов! - тут же испугался Вулко. - Не смейся, не надо! Просто улыбайся. Вот, смотри - бежит жук. Это к нам, узнать: отчего мастер Вулко бездельничает? Откуда чужая девка взялась? Жуки они умные, обмануть их не пытайся. Ну а в остальном - удачи тебе.
- Да что делать-то?
- А он скажет.
- Я же не пойму! - Фцук опять попыталась спрятаться за пасеча, но тот поставил ее перед собой.
- Переведу, не бойся. Стой пока смирно, гляди в землю.
Огромный черный жук, блестя на солнце хитином, остановился в пяти шагах перед людьми и бодро зашевелил усами. Глаза у него были умные, и даже, как показалось девушке, веселые. Жвалы совсем не шевелились, и это немного успокоило Фцук, хотя она и забыла спросить, чем же шестиноги питаются. Вулко вытянул руки и стал махать ими не хуже, чем жук усами.