Сверху Чивья выглядел маленьким, и каким-то грязным, неухоженным. Куда интереснее было следить, как вьется, поблескивая на солнце, лента ручья, убегая на юг, как одинокие рощи восточнее и севернее сливаются в густые леса. На горизонте виднелись горы, они стояли между Олафом и его родиной.
"Тебе нравится летать," - не спросил, а сказал Зижда. - "Почему ты сам не можешь управлять насекомым в шаре?"
- Откуда мне знать? - Олаф легкомысленно свесился вниз из корзины, крепко ухватившись за паучью лапу. - Не получается.
"Иногда получается," - напомнил смертоносец о недавнем успехе сотника, едва не приведшем к катастрофе.
Насекомое, от которого Олаф пытался добиться выделения летучего газа, наконец сделало это, да так лихо, что шар стрелой устремился в небо. Но тут же существо почему-то передумало и самовластно поглотило его весь обратно. Не будь в корзине Зижды, человек разбился бы насмерть.
- Получается, да не то, что хочется. Нет, дружище раскоряка, я буду летать с тобой. Тебе ведь тоже нравится?
"Да," - согласился смертоносец. - "Что-то древнее просыпается во мне… Хочется улететь очень далеко и там произвести потомство."
- Романтично, - вздохнул Олаф. - А мне нужно не очень далеко, всего-то на ту сторону гор.
"Не получится. Слишком холодно. Я усну, насекомое уснет, ты разобьешься."
- Знаю…
Наступила весна. Зима в Чивья прошла очень спокойно, зато Иткену сильно досталось. Повелитель поставил перед своими двуногими воинами задачу уничтожить как можно больше самок и потомства врага. Горели города, ликовали джеты. Им понравилось дружить со смертоносцами! Теперь не только Джемма, но и все озеро, а по сути и весь бывший Темьен принадлежал им.
Олаф посмотрел на юг. Вдоль ручья бежали несколько восьмилапых, на их спинах сидели люди. Джеты часто наведывались в Чивья, в основном выменивали продукты на оружие. Скоро железа начнет не хватать в городе… А взять его можно там, за горами.
- Сегодня я пойду к Повелителю, - сказал Зижде сотник. - Я скажу ему, что уже готов идти в Хаж.
"Тебе дадут большой отряд," - сделал вывод смертоносец. - "Я готов идти с тобой. Скорее всего Повелитель не захочет, чтобы ты уводил из Чивья людей. Но есть джеты."
- Захотят ли со мной идти джеты? - усомнился Олаф. - Сомневаюсь я, что это будет большой отряд. До самой зимы здесь будет идти война с Иткеном, там еще много городов. А мне нужно… Хотя бы троих помощников, чтобы перетащить тебя через перевал!
"Это очень неприятно," - пошевелил лапой паук.
- Засыпать от холода?
"Нет, просыпаться после того, как уснул. Это больно. От боли погибло много потомства, когда мы шли сюда."
- Скоро появится много паучат, - как мог успокоил сотник приятеля.
"Да, скоро. Но они не скоро вырастут, только к зиме станут воинами. Но зимой мы не сможем воевать, значит - через год. Смотри, летит стрекоза."
Они висели в воздухе с целью потренироваться в истреблении стрекоз. Тех, больших и разумных, что завоевали степь, здесь пока не было, но обычные отличались только размером. Теперь наконец-то одна любопытная тварь приблизилась к шару. Олаф вскинул лук и выстрелил. Стрела пронзила мягкий хитин на кончике хвоста, насекомое закувыркалось вниз.
"Удачный выстрел," - поздравил его Зижда.
- Нет! - с досадой воскликнул Олаф. - Попал в самый хвост, случайно! Я целился в грудь, но чтобы пробить хитин на таком расстоянии, нужно сильно натягивать лук, а тогда тяжело целиться. Ты еще занял все место, мешаешь мне!
"Это - шутка," - рассудил смертоносец. - "Может быть, тебе легче будет попадать в больших стрекоз."
- Скорее нет, они ведь будут уворачиваться, - вздохнул сотник. - Эх, как они летают! Совсем не то, что на шаре. Там скорость и свобода.
"Учись стрелять, Олаф-сотник. Я хочу уничтожить их потомство."
- Все хотим, - вздохнул чивиец. - Опускайся, хватит тут жариться.
Шар, послушный воле смертоносца, тут же пошел вниз. Для пауков управление не представляло никакой сложности: насекомое хорошо понимало их команды и беспрекословно выполняло. Сперва почти половина тварей погибла, потому что восьмилапые не догадались, что их тоже нужно кормить, но потом дело наладилось. Уродливые на вид червяки откладывали яйца в специально отведенном для этого теплом здании, нашли способ и пропитывать паутину клеем, чтобы она не пропускала слишком много воздуха.
На площади, куда опустился шар с большим белым крестом - опознавательным знаком чивийцев - стояло еще около десятка воздушных судов. Остальные летали на западе, лучники с удовольствием уничтожали врагов. Дело оказалось до смешного легким - хочешь, прострели смертоносца, хочешь - шар. Даже если насекомое в нем оставалось цело, летучий газ стремительно выходил сквозь дыры.
"Скоре бы пришли иткенцы," - кровожадно пожелал Зижда, когда летчики выбирались из корзины. - "Мы с тобой полетим вперед и убьем сверху столько врагов, сколько насекомое сможет поднять стрел."
- Да, мы теперь великие воины, когда дело доходит до восьмилапых, - усмехнулся Олаф. - Вот еще бы научиться бить стрекоз… Пойду к Повелителю, возможно, он уже поел.
Но до Дворца воин не добрался, навстречу вышел принц Владис. Это было необычно - Повелитель обычно не разговаривал с наследником престола. Он выглядел немного расстроенным.
- Что с тобой? - сотник больше не пытался разговаривать с ним в церемониальном духе. - Повелитель приказал поймать жука-огненосца, не приближаясь спереди?
- Старая шутка, - отмахнулся Владис. - Дагель такие обожает, поболтай с ним. Повелитель оказал мне честь, я поведу армию на запад.
- Вот как? - искренне удивился Олаф. - А я думал, что они сами вот-вот придут.
- Разведчики на шарах донесли, что на Иткен напали чалтанцы. Многие погибли, была большая всеобщая битва. Старик считает, что пора захватить какой-нибудь город на западе.
- Ну… Разве это плохо?
- Хорошо, только я-то думал пойти с тобой в степь. Что ты так смотришь? Повелитель все равно назначил бы тебя старшим, ему нет дела до высоких господ. Да и мне, честно говоря, тоже. А теперь ничего не получится, придется завоевать город, посадить там Дагеля королем… Только ты ему не рассказывай: у меня уже я Ярлык для него есть, Старик сразу выдал. Но когда я попаду в степь - неизвестно.
- А я? - спросил сотник.
- Ну, ты-то отправишься туда вот-вот, уже разведчики летали на север, ближе к перевалам. Почти весь снег сошел. А ты разве не знал? - принц хмыкнул. - Все только и говорят о том, кто пойдет с тобой в Хаж. Много желающих… А вот тебя никто не спросил. Вот что значит иметь плохую репутацию, высокий господин каратель!
- Не обзывайся, - вяло улыбнулся Олаф. - Значит, все уже меня провожают… А я вот хотел зайти к Повелителю, испросить разрешения.
- Большого отряда не получишь, новый город надо будет кем-то оборонять. И не ходи сейчас во дворец, туда прорвалась очередная сумасшедшая самка. Меня вытолкали телохранители в шею! Меня, принца! - к Владису вернулось хорошее настроение, он рассмеялся. - Только-только Повелитель поел - в вылазке погибли несколько наших, одно тело доставили ему - стал отдавать мне приказы, что так редко случается, и вдруг она влетает, расшвыривая всех! Приспичило ей спариться со старейшим пауком немедленно и сейчас же! Пойдем лучше к нам, тоже пообедаем.
- Нет, мне надо заглянуть в сотню. Там, как всегда, вдов поделить не могут, - соврал сотник.
Впрочем, не совсем соврал. Вдов в городе Чивья всегда хватало, и мужчины имели вторые и третьи семьи по соседству вполне открыто. Но зато и все драки, доходившие до поножовщины почему-то происходили из-за вдов товарищей, а не из-за жен или даже невест. Сотник, одновременно являвшийся управителем квартала, должен был разбирать все происшествия. Олаф последнее время уклонялся от этой обязанности с помощью Люсьена - выживший после осенней битвы стражник все еще был слаб и постоянно был на месте. Однако время от времени его требовалось навещать, и сотник решил сделать это сейчас.
Подойдя к своему дому, одновременно штабу сотни, он сразу видел хажца. Он сидел на пороге, греясь на солнышке, и вполуха слушал сетования какой-то старухи. Олаф тихо приблизился.
- И еще пьет постоянно. Как из похода, так сразу за бутылку. Даже во дворец его однажды не взяли на дежурство, потому что пьян оказался с утра.
- С утра? - лениво переспросил Люсьен.
- Нет, то есть пьян-то он был с вечера, а утром еще не отошел. И как напьется, лезет в драку с соседями. А она его не останавливает, она наоборот с ним пьет! Все время у них в доме кувшины стоят, и как настоится - сразу пьют. Даже когда его нет, она одна пьет. А еще…
- Олаф! - стражник вскочил, увидев приятеля. - Иди скорее заруби ее сына, она жалуется уже час!
- Не надо его рубить! - старушка тоже заметила сотника, и всерьез испугалась. Олаф, первый каратель Чивья, сжигатель самок, мог и в самом деле убить. - Я же не для того пришла! Надо просто отругать его примерно, перед строем или еще как…
- Некогда, мать, армия скоро в поход пойдет, да и сотник другой будет, - развел руками Олаф. - Но я ему передам. Как звать-то негодяя?
- Вереш. Только ты его уж не губи, Олаф-сотник!
- Ладно, ладно, - пообещал Олаф, про себя твердо решив, что именно Вереша и порекомендует королю Стэффу на свое место. Там исправится. - Идем в дом, Люсьен, важное дело.
Сказал он это не потому, что в самом деле имел дело к стражнику, а потому что заметил, как по улице к ним приближается небольшая толпа, ведущая пошатывающегося парня в окровавленной рубахе.
- Не желаю! - Олаф запер дверь. - Пойдем, выйдем черным ходом.
- Может, там что-то важное, - возразил ответственный Люсьен.
- Что там важного? Драка очередная. Вот когда я только своей сотней командовал, там такого не было. Знаешь, почему? Каждый видел, что я делаю с повстанцами. Боялись, и потому жаловаться не ходили. А теперь почти всех мои люди погибли, да и от старой королевской сотни мало что осталось. И никто уже толком не знает, как это Олаф-сотник людям веки отрезает, что б они ему в глаза смотрели.
- Тебя по прежнему боятся, - не согласился стражник.
- Но уже не так. А иначе решали бы все сами. Но теперь это не важно, мы вот-вот отправляемся в Хаж.
- Я знаю, - хмыкнул Люсьен. - Все хотят с нами. Люди скучают по родине, по степи.
- Отряд будет маленький. Попрошу у Повелителя хотя бы пятерых восьмилапых, три, а лучше четыре шара, а вот как с людьми быть - не знаю. Мало осталось.
- Я пойду, - загнул палец стражник. - Владис и Дагель…
- Не пойдут, их отправляют Иткен завоевывать, - Олаф остановился посреди улицы и изумленно посмотрел на хажца. - И ты все знаешь? Но почему мне-то не сказал!
- Я думал, что тебе известно, - пожал плечами стражник. - Все так думали.
- Молодцы. Ладно… - сотник вышел к воротам, пропустил караван прибежавших откуда-то смертоносцев и покинул город. - Остаются только джеты. Стаса позовем и кого-нибудь еще, верно?
- А вот они, - показал вдаль пальцем хажец.
Те самые смертоносцы, которых Олаф видел сверху, добежали наконец до города. На спине первого сидели Стас и Сайка, оба приветственно махали руками. Сотник заулыбался.
- Я так понимаю, что они уже готовы ехать. Это хорошо, Люсьен, это хорошо. Нас должно быть хотя бы четверо, иначе смертоносца через перевал не протащим.
- А если два смертоносца? - угрюмо посмотрел на свои пальцы стражник. - Ты просил пятерых… Это же два десятка нужно двуногих-то.
- А мы по одному их перетащим, - предложил Олаф. - Главное, что четверо уже есть, если Стас приехал. Сайка давно собирался, даром что король. Вот только отпустит ли его Повелитель?
- Если и не отпустит, - высказал свое мнение хажец, - то нас все равно будет четверо.
- Почему? - насторожился сотник.
- А потому что я вижу Сильду.
- Дети Фольша! - Олаф побледнел. - У нее же несколько детей!
Смертоносцы подъехали, люди попрыгали вниз и полезли обниматься, разговор прервался. Ошалевший чивиец все-таки крутил головой, с ужасом ожидая увидеть малышей, но их не оказалось, что принесло сотнику немалое облегчение.
- Я побегу к Повелителю! - Сайка потряс зажатым в руке медальоном. - Вот, со мной приехал Вальд! Можно ему Ярлык передать!
- Нельзя сейчас к Повелителю, у него самка, - остановил его сотник. - И нельзя Ярлык предать, традиция не разрешает. Даже и не заикайся об этом, повесь на шею! Просто твои дети, если есть, станут наследниками. А вот опекать их и всю Джемму Повелитель назначит Вальда, если не передумает.
- Говорят, это жутко, во Дворце с ним говорить? - серьезно спросил Вальд. - Ты бы сходил со мной, а, сотник?
- Хорошо, обещаю. Сайка, а кто еще хочет пойти в Хаж?
- Стас, Вик, Сильда, еще вот эти трое, - тыкал пальцем маленький атаман. - Я Вику ладью давал, а он, дурак, отказался!
Они отошли подальше от ворот, чтобы не мешать довольно оживленному в этот погожий день движению. Горожане и горожанки обрабатывали огороды, которые покрывали почти все пространство вокруг города, многие смертоносцы по приказу Повелителя помогали им. Воины предпочитали ловить рыбу и водяных насекомых в ручье.
- Сильда что, хочет с тобой ехать в Хаж? - улучив минутку, шепотом спросил Олаф у Стаса. - У нее же дети здесь! Скажи, чтобы осталась!
- Да ей все говорили, - виновато потупился островитянин. - Но она себе вбила в голову, что я без нее пропаду, особенно как узнала, что ты нас поведешь. Дети у джетов на Детском острове, ты же помнишь. Их там и кормят, и защищают, ну совсем как самки потомство. Так что ничего не случится… Давай ее возьмем, а?
- Ну, вот! - вздохнул прислушивавшийся Люсьен. - Я еще понимаю, зачем она с тобой рвется. А ты-то почему просишь?
- Да я… Я как-то… Привык.
- Вот, Олаф - бросили мы его тогда, и что получилось!
Сильда, в первые минуты оттесненная джетами, наконец пробилась к Стасу и крепко ухватила его за руку, сердито глядя на Люсьена.
- Что это ты ему нашептываешь?! Ты не нашептывай, я все-таки его жена!
- Да, они семь раз вокруг дерева обошли, - подтвердил атаман. - У нас так заведено на Джемме. А захочет кто развестись - так надо в другую сторону семь раз обойти, вокруг того же дерева, вот и все.
- Тогда я понимаю, почему она разрешила Стасу с Джеммы уехать, и сама навязалась! - не удержался стражник. - Теперь бедняга не разведется, дерево-то с собой не утащишь!
- Что бы ты сдох! - коротко пожелала ему джетка, но тут же опомнилась и улыбнулась сотнику. - Возьмете меня с собой, высокий господин Олаф? Я уже припасов наготовила, и еще одежды вам теплой привезла, в сумках лежит!
Чивиец не нашелся, что ответить, только неопределенно улыбнулся. Проще всего, конечно, не взять, но простит ли Стас? При его-то замкнутости, когда за время многодневной стоянки в Хаже он так и не сошелся ни с одной девушкой, чем плоха Сильда?
- Откажи… - тихо пробурчал Люсьен.
- Потом решим, - высказался наконец сотник.
В душный, нагретый солнцем Чивья никому идти не хотелось, все расселись прямо на траве, незаметно появились кувшин и закуски.
- Поосторожней с хмельным, - попросил сотник атаманов. - Все же во дворец пьяными не ходят, даже короли.
- Мы чуть-чуть, - пообещал Сайка. - Эх, только бы отпустил! А наследников у меня сколько хочешь, все-таки пять раз туда-обратно вокруг дерева бродил. Да, чуть не забыл! Я же привез три штуки арбалетов! В Иткене добыли. Бесполезное оружие, но в Хаже может пригодиться. Смотри…
Он полез в одну из привезенных сумок и вскоре продемонстрировал сотнику маленький лук, привязанный к обточенной доске.
- Ты не так держишь! - Сайка тут же вырвал оружие. - Вот так надо! Здесь крутишь, тетива и натягивается потихоньку. А это дерево - железный бук, его руками и не согнешь! Стрелу накладываешь, и… - атаман быстро оглядел небо, потом выбрал толстую, ленивую муху, пристроившуюся на чьем-то огороде довольно далеко от людей. - И стреляешь!
Стрела вылетела из арбалета с неожиданной силой, пробила насквозь муху и отбросила ее через невысокий плетень к соседям. Один из джетов тут же побежал за насекомым - не стоило оставлять ее лежать на огороде, кто-нибудь мог отравиться мясом мертвого насекомого.
- Вот! - Сайка опять пихнул арбалет Олафу. - Попробуй!
- Попробую, - обещал сотник. - Вот чего нам не хватало, атаман! Шар, отрава, и теперь есть арбалет! Одно плохо - медленно натягивается тетива.
- Можно приноровиться быстро крутить. Но я уже все обдумал, - Сайка говорил быстро, глаза сверкали. - Мы поднимемся втроем, я, ты и Зижда! Возьмем все три арбалета. Я буду стрелять, а ты заряжать! Ни одна стрекоза к нам не подлетит!
- Они летают эскадрами, - напомнил Люсьен. - А шар очень легко сбить.
- Стрекозы не умеют атаковать сознание человека, - задумчиво проговорил сотник. - А смертоносцы умеют бить людей… Правда, это нелегко, ведь все люди стрекоз - уроженцы городов. И все же им будет трудно. Арбалет даст нам дальность выстрела, и точность. Даже не обязательно убивать летучек! Лучше стрелять в людей, людей гораздо меньше!
- Достаточно, чтобы угробить вас на этом шаре, - Люсьен не любил полетов. - Ведь у вас только три арбалета, вот убьетесь - и никакого толку не будет. Правда, из Дворца стрекоз стрелять будет очень удобно из этой штуки. Отвадим их над Хажем летать.
- Хаж… - проворчал Олаф, любовно поглаживая приклад. - Я хочу добраться до их города на Хлое. Запустить туда Зижду, в широкие коридоры, вот будет ему праздник. Стрекоза на земле для смертоносца не противник, люди без отравы - тоже.
- Одного маловато, - тут же прикинул Сайка, который в жизни не видел стрекозьего города. - Одного топорами зарубят, да и не умеют пауки в одиночку воевать. Страшно им.
- Верно.
Но возможность прорваться к городу стрекозы, войти в него вместе со смертоносцами не шла у Олафа из головы. Город располагался на крутом берегу, все широкие лазы выходили на обрыв. Прежде у смертоносцев, даже если бы им удалось по степи добраться до реки, не было шанса доползти до входов по глинистому берегу, пауки попадали бы в воду. Воздушные шары сделали это простой задачей! Оставалось только долететь.
- Может быть, пора? - вывел его из мечтаний Сайка. - Сходили бы сейчас к Старику, а потом уже сели за стол по-человечески.
Сотник быстро поднялся, все еще разглядывая арбалет, молча пошел первым. Атаманы мигом осушили кружки и поспешили за ним.
Во Дворце еще чувствовались последствия неожиданного визита самки - паутина свисала рваными клочками, телохранители Повелителя нервничали больше обычного. Олаф даже остановился, уже на пути в зал Старика: а стоило ли вообще приходить сегодня? Ведь и старый смертоносец иногда может быть не в духе.
"Идите же!"
Сайка решительно обошел Олафа, первым вошел. Сотник пошарил рукой и поймал совсем потерявшегося Вальда. Охрана потребовала, чтобы он оставил оружие у входа, а вот Малый Повелитель Джеммы в этот раз прошел беспрепятственно.
Они приблизились к Повелителю. Теперь он сидел в углу, устало распластав лапы. Возможно, ему пришлось бороться с удовлетворенной самкой - сотник знал, что после спаривания на них часто нападает слепой голод, а укусить паучиху не может даже Старик.
"Не думай о моих заботах, Олаф-сотник."
Чивиец прикусил ни в чем не виноватый язык. Сайка подошел ближе всех, часто кивал и бормотал: "Да, мой Повелитель… Твое желание - закон, мой Повелитель…" Откуда что взялось? Вальд мелко дрожал, впервые увидев такого исполина.
"Сейчас я буду говорить с джетами. Их острова заботят меня, я должен быть сосредоточен. Слушай, Олаф-сотник! Ты пойдешь за горы, получив пять шаров и пять восьмилапых, а также джетов, что хотят идти с тобой. Я уже вижу, как ты хочешь воевать со стрекозами. Это человеческое оружие, что принес Сайка, наверное, поможет нам. Отнеси его во дворец Малого Повелителя, пусть воеводы людей осмотрят его и дадут задание мастерам. Пусть сделают много таких луков. Я уже приказал дать тебе с собой много яда. Его хватит, чтобы уничтожить много стрекоз. Но помни мой приказ: ты идешь не отвоевывать степь, а оборонить Хаж. Перевалы должны остаться в руках королевы Тулпан, мой союзницы."
"Твое желание - закон, мой Повелитель!" - от такой длинной речи Старика у Олафа перехватило дыхание. Какое доверие оказывает ему Повелитель!
"Женись на этой самке. Ты будешь королем Хажа, еще более верным моим союзником. Ты отстоишь перевалы. Осенью подрастет наше потомство, перед тем, как перевалы закроются на зиму, я пришлю тебе армию. У них будет яд и шары, это новое оружие. Но здесь мало людей. Пусть осенью люди Хажа придут в эту землю и помогут армии пройти. Ты, король, прикажешь им."
"Да, мой Повелитель!"
"Потом ты двинешься на степь, помогая Оку Повелителя, которым будешь уже не ты… Степь опустела. Вы уничтожите потомство стрекоз. Ты прав, они уязвимы только на земле. Пусть погибнут их города, как наши. Пусть наше потомство заселит степь. И не только степь… Иткен этим летом станет нашим. Но ты этого не увидишь, будущий Повелитель Хажа."
"Я не Повелитель!" - сотник упал на колени, по глазам почему-то покатились слезы. - "Я буду лишь королем!"
"Хаж был Горным Уделом Ужжутака. Но нет больше города Ужжутак, нет его Повелителя. Смертоносец Иржа, Око Повелителя Ужжутака, потерял все права и знает об этом. Королева Хажа Тулпан - Повелитель Хажа. Больше нет никого… Но она - самка. Я не смогу назвать ее Повелителем, это против чести. Тебя я назову так. Так должны звать тебя все смертоносцы, что живут и будут жить в Хаже. Двуногий Повелитель. Иржа знает об этом, он ждет. Он верен чести."
- Да, мой Повелитель! - уже вслух прошептал Олаф.
"Его смутит, что ты придешь с ядом. Ты нарушишь Договор. Поэтому сначала стань королем и Повелителем, а потом покажи ему новое оружие. Тогда Иржа скажет: "Твое желание - закон, мой Повелитель!"
- Твое желание - закон, мой Повелитель!
"Последнее: ты возьмешь с собой Барука. Слуга стрекоз может оказаться тебе полезен. Он не предаст больше, я видел его душу. Она истощена. Теперь прощай, Олаф-сотник, больше мы не увидимся. Я никогда не перейду горы обратно, ты никогда не вернешься сюда. Завтра утром Зижда с отрядом восьмилапых будет ждать тебя за городом."
Разум помутился у сотника, когда он понял, что расстается со Стариком навсегда. Олаф на коленях подполз к нему и поцеловал огромную лапу - неслыханный по смелости поступок. Повелитель не пошевелился. Сотник тяжело поднялся.
- Прощай, мой Повелитель! Слава Повелителю!
Он сумел дойти до выхода из дворца, ни разу не споткнувшись. Такого груза Старик еще ни разу не взваливал на его плечи. Повелитель сказал так много, что голова у сотника просто гудела. Но самое главное - он хочет, чтобы Олаф стал первым двуногим Повелителем! А еще они простились навсегда…
Сотник и не заметил, как оказался у королевского дворца. Что-то следовало сделать, он огляделся в поисках подсказки. Что-то было в руке. Арбалет! Олаф вошел, качнувшись, воины с испугом посмотрели на своего командира.
- С сегодняшнего дня вами командует Велеш, - на ходу бросил им Олаф.
- Я?! - выронил обнаженный согласно традиции меч один из воинов. - Почему я?!
- Потому что Олаф-сотник так решил, - будущий король и Повелитель прошел к Стэффу. - Ваше Величество! Смертоносец Повелитель Чивья приказал мне отправляться в Хаж завтра утром.
- В Хаж? - Стэфф стоял около нового, большого трона, рассматривая какую-то карту, поддерживаемую стариком Ашкелем. - Ты счастливый человек, Олаф, оттуда почти видно нашу родину. Что ж, отправляйся… Но кому же мы поручим королевскую сотню?
- Велешу, он лучший.
- Велеш… Странно, не помню его. Запиши, Ашкель, чтобы мы не забыли. - король сел на трон. - Что-то мне подсказывает, Олаф-сотник, что скоро ты станешь Олаф-король. Так что дай последний раз посмотреть на тебя свысока. А может быть, и просто последний раз… Я уже стар, и начинаю привыкать к этому городу. Передай мои наилучшие пожелания юной королеве Тулпан.
- Исполню, Ваше Величество, - склонил голову сотник.
- Что у тебя в руках?
- Приказ Повелителя: отдать мастерам, сегодня же рассмотреть и изучить, потом вернуть мне. Это оружие.
- Странное оружие… - король вытянул из какого-то углубления трона кувшин. - Отдай оружие Ашкелю, старик все сделает. А ты выпей со мной, Олаф-сотник, за свою удачу. И за удачу моего сына, который поведет армию на Иткен… Это большая честь для Владиса: впервые стать Оком Повелителя для целой армии.
Стэфф сам наполнил две кружки. Сотник отдал арбалет старому воеводе, выпил с королем. Впервые он почувствовал симпатию к этому очень недалекому, ни к чему не стремящемуся и почти безвластному человеку. Тот не стал его задерживать.
- Возможно, у тебя перед отъездом еще есть какие-то дела, Олаф. Иди, не теряй времени. Советую попрощаться со всеми, кого оставляешь здесь. В Хаже у тебя будет много дел, Чивья начнет забываться.
- Я никогда не забуду родной город, Ваше Величество!
- И все-таки прощай!
Олаф вышел и остановился на улице. За что, в сущности, он всегда тихо ненавидел короля? За то, что сам не родился высоким господином? Не Стэфф придумал традиции. Зато именно Малый Повелитель Чивья впервые стал доверять Олафу карательные операции, поощрял его инициативу. Вот за это сотник его и невзлюбил! Возвысив безродного юношу, Стэфф одновременно сделал из него Олафа-сотника, Олафа-карателя, пугало для детей. Но другого пути не было! Да и разве это горе - выполнять самые сложные поручения Повелителя?
- Прощаю, - буркнул себе под нос сотник, имея в виду короля, и пошел к воротам, разыскивать джетов.
В том, что Люсьен не поведет их в дом, он и не сомневался. На свежем воздухе пить хмельной напиток куда приятнее! И сотник не ошибся: вся компания сидела на том же месте, а Сильда обнимала одной рукой Стаса, другой - Люсьена.
- Мы с этой бабой выпили мировую! - заявил сотник приятелю. - Она простила меня, я - ее. Теперь обещала кормить всю дорогу! Ну что, где атаманы?
- Говорят с Повелителем, или уже идут сюда, - Олаф опустился на траву.
- Сильду Старик разрешил взять? - Люсьен неуклюже подмигнул сотнику. - Она не верит, что сам Повелитель должен разрешить.
- Забыл я его о ней спросить… А теперь уже поздно. Идем с нами, Сильда, идем… Только имей в виду, что может быть, никто из нас сюда уже не вернется. Не передумаешь?
- Нет, - ответила Сильда вполне трезвым голосом. - Я со Стасом, я ему нужна. Возьми меня, сотник!
- Идем, - качнул головой Олаф и осушил кружку.
Прощаться ему ни с кем не хотелось. Воины и их женщины, мастеровые и крестьяне, все чивийцы были ему чем-то дороги, а чем-то и отталкивали. Наверное тем, что слишком хорошо его знали, слишком много помнили. Люсьен тоже знал о сотнике немало, но относился ко всему как-то иначе. Наверное, это и называлось дружбой.
- Люсьен, Повелитель приказал мне взять с собой Барука. Позаботься об этом чудаке.
- Вот еще навязался на шею! - возмутился стражник. - Разве что на перевале его бросить?
- Приказ моего Повелителя! - внушительно повторил Олаф.
- Ладно, приведу с утра, - согласился хажец. - Утром ведь едем?
- Да, утром за городом будет ждать Зижда, мы повезем шары, яд и новое оружие. Паукам будет тяжело… А нам придется нелегко на перевалах. Надо еще сразу взять канаты, чтобы не плести их там, на морозе.
- А я теплые вещи собрала! - напомнила о себе джетка.
- Молодец… Н где же атаманы?
Они появились лишь спустя некоторое время, Сайка вел под руку бледного Вальда. Пока бедняга отходил от первого знакомства с Повелителем, король Джеммы сообщил новости.
- Все так и вышло, как ты говорил, сотник! Ярлык остается у меня, я навсегда король. Придется, наверное, вернуться на Джемму однажды, когда господа атаманы соскучатся! А пока моему старшему сыну пошлют Малый Ярлык, он на шее у Вальда, опекуна. Мой сын, видишь ли, принц. Здорово, правда?
- Правда, - согласился Люсьен. - Ты - высокий господин, и к тебе положено обращаться Ваше Величество. А я - простой стражник, правда, десятник. Но это в Хаже я десятник, а в Чивья просто стражник. И вот… К чему это я?
- К тому, что завтра ты отправляешься домой, а я - почти домой, - предположил Олаф. - Думаю даже, что я тоже поселюсь в Хаже, то есть очень надеюсь на это. И тогда ты, Люсьен, станешь очень высоким господином. И Стаса сделаю высоким господином, а Сильду - госпожой. Я многое смогу сделать…
- Одного не сможешь, - печально сказал Стас.
- Чего же?
- Сдержать свое обещание и отвезти меня на мой остров. Отец и мать так бы обрадовались, если бы я приплыл, да еще с Сильдой… - из глаз островитянина потекли пьяные слезы.
- Да уж, они обрадовались бы, еще как, - Люсьен смотрел не на Стаса, а на джетку, но не продолжил начатую мысль, вспомнив о мире между ними. - Не грусти, ведь война со стрекозами будет. Если победим - кто тебе помешает домой попасть? Речники разве что.
- Не будет никаких речников, - твердо сказал Олаф. - Они предали смертоносцев, открыли путь стрекозам. Я их всех повыведу, и начну с хорошего знакомого Стаса, господина Арье. Как мы его прикончим, Стас? В реку на веревочке опустим, или, может, на кол насадим?
- У него семья, - совсем уже промычал пьяный островитянин. - Мне его жалко. Детишек его.
- Тьфу ты! - скривился сотник. - Ну как с тобой дела вести? Вот и просидел прикованный целый год на веслах, потому что очень добрый. Наливай еще по одной, Люсьен!
Они сидели долго, до самого вечера. Олаф поглядывал то на южный город, в котором прожил всю зиму, долгую и скучную, то на западный, куда люди старались не ходить, опасаясь гнева самок, то на пепелище за ручьем, следы одного из самых страшных его преступлений. Теперь все это останется только в его памяти.
Зато в памяти чивийцев останется Олаф-сотник, ставший двуногим Повелителем маленького королевства Хаж. Пожалуй, они будут гордиться, что он вышел из их города. Так же, как гордились им в степи - самым жестоким карателем повстанцев, слава о котором шла из города в город. Наверное, про сотника сложат сказку.
- Паук Чернолап смотрит на нас, смотрит, а мы все сидим, - сказал наконец Люсьен. - Ты о чем задумался, Олаф?
- О сказках, как и ты. Паук Чернолап - Повелитель мира. Солнце - золотая стрекоза, которая никогда этот мир не получит. Двуногий Повелитель будет служить Чернолапу.
- О, да ты совсем напился! - сделал вывод стражник. - Помогите, джеты-приятели, сотника до дома довести, да и меня заодно. Там места много, все заночуем. Сильда, откуда в тебе столько силы?
Джетка удивительно легко подняла с земли спящего Стаса и повесила себе на шею его руку.
- Не первый, - буркнула она. - И не таких таскала. Показывай дорогу!
Вся компания, негромок напевая, по спящим улицам Чивья благополучно добралась до штаба сотни. Сидевшие в паутинах смертоносцы провожали их множеством глаз, которые ровно ничего не выражали. Последнее, что помнил Олаф: Люсьен пел хвалу силе джетки и сообщил, что все вещи можно навьючить на нее, чтобы не мучать восьмилапых. Как они поругались, он уже не слышал, спал.
Паук Чернолап в его сне был очень похож на Старика, только такого огромного, что увидеть его целиком Олаф мог только стоя на земле, между его лап. Повелитель мира ничего не говорил, только стоял, смотрел глазами-звездами и охранял спокойствие и постоянство всего вокруг.
- Твоя воля - закон, мой Повелитель! - бормотал сотник, а спящий рядом Вальд судорожно кивал головой и пытался повторить.