Эмма редко была так рада желтому туману Лондиния, окутывающему здания и кареты. Клэр споткнулся, моргая, они выбрались на дорогу Гринвитч, и фонари радостно встретили их. За ними кипел Варк, пепел отлетал, шипя, пока они мчались к улице. Мимо проносились экипажи по Гринвитчу, но толпа старательно не смотрела на то, что могло появиться из-за пепла.

Ментат снова споткнулся, рухнул на колени, его стошнило. Эмма прижимала ладонь к боку, недавно вылеченная глубокая рана еще не успокоилась из-за спешного и грубого исцеления. Ее корсет был свободным, но все равно впивался. Она тряхнула волосами, процедила очищающее заклятие, не думая, потребуется ли ей энергия потом. Варк пропал за вуалью, пепел притих с выпущенным заклятием.

Но изо рта металлический вкус Саусворка так просто она убрать не могла.

Механическая крыса пробежала по краю улицы, слабо шевелясь, борясь с потоком времени. Ладонь Эммы взлетела, золотое кольцо блеснуло, но появился Микал. Резкий удар ногой, скрежет металла и облачко алого дыма. От крысы остались куски метала и мех, поеденный молью. Глаза Щита яростно горели, его грязный плащ покрывали пятна крови и других жидкостей. Он выглядел неплохо, но весь в саже.

Она поежилась. Клэра снова громко стошнило.

— Скиталец! — выдавил он. — От тридцати трех до восьмидесяти девяти процентов! Объяснить можно только диапазоном!

«Боже, он все еще пытается анализировать Мехитабель? Или крыс?».

— Клэр, — выдавила она, кашляя.

«Думаю, мы выжили. Наверное».

— Клэр, спокойнее. Есть проблемы, требующие вашего внимания.

— Прима, — ладонь Микала на ее плече, пальцы — железные тиски. — Эмма.

Она чуть пошатнулась.

— Ты хорошо постарался.

«Да? Даже чудесно. Один Щит, маленькая армия блесков Мехитабель, крысы. Не понимаю, как мы не погибли».

Или она ранила железную змею сильнее, чем думала, или Мехитабель ждала, что Эмма побежит в другую сторону, может, на север, откуда они и пришли в Варк. Был вариант страшнее, но все же вероятный — что Черная Мехитабель отпустила их по своим странным причинам, хотя Эмма использовала ее истинное имя.

— Это было просто, — уголок рта Микала приподнялся в гримасе. Пепел сделал его волосы седыми, набился в брови и падал с плеч. — Ее отряды неуклюжие, громкие. И им приходится проверять каждый темный угол.

— Какие проблемы? — выдавил Клэр, пока его снова тошнило. — Никогда. Ни за что.

— О, мы пойдем туда снова, если потребует долг, — Эмма судорожно выдохнула. Мысль о возвращении домой, броске корсета в огонь и наблюдении за его горением была невероятно привлекательной. — Но не сегодня. Сейчас, мистер Клэр, мы на Гринвитч, и я хочу, чтобы вы помогли мне найти экипаж.

— О, отлично, — простонал Клэр. — Чудесно. Чего ради?

— Ради поездки, мастер дедукции, — ее тон был резче, чем она хотела. — Нам нужно доставить новости.

Было за полночь, и конюшня пахла сеном и шерстью. В стойлах шуршали движения, глаза были приоткрыты.

Грифоны нервничали. Радужное оперение шуршало, острые янтарные или обсидиановые клювы щелкали, нарушая тишину. Рыжие или угольно-темные бока двигались, когти сжимались в темноте. Эмма не шевелилась, осторожно стояла посередине прохода по центру. Микал был так близко к ней, что она ощущала его жар.

Клэр посмотрел поверх двери одного из загонов. Его глаза расширились.

— Поразительно, — выдохнул он. — Голова под крылом. Точно. И мускулатура чудесна. Чудесно.

Загон грифонов был длинным и высоким, тусклым, но не темным. Гордые скакуны Британии сонно шуршали, ощущая Главную.

Из всего мяса грифоны особенно предпочитали то, что было пропитано магией.

Ладонь Микала лежала на плече Эммы, приятный вес. Дверь в дальнем конце открылась, тихо зашуршали юбки, донесся запах розы и фиалок. Эмма застыла. Клэр не выпрямился, заглядывал над дверью загона, словно ребенок на магазин сластей.

— Мистер Клэр, — прошептала волшебница. — Прекратите это, сэр. Они опасны.

— Несомненно, — женский голос, высокий и юный, но с печатью абсолютной власти на каждом слоге. — Нет, друг мой, не нужно реверансов. Мы знаем, что вам тут неудобно.

Эмма все равно присела в реверансе, радуясь, что применила очищающие заклинания к ним троим. Ладонь Микала осталась на ее плече, Клэр отпрянул от двери загона и поправил шляпу.

— Кому мы обязаны честью…. о боже! — он поспешил поклониться. — Ваше величество!

Александрина Виктрис, новая королева Британии, сдвинула большой темный бархатный капюшон. Ее большие глаза весело мерцали, но уголки рта были опущены.

— Это ментат?

— Да, Ваше величество, — Эмма заставила ноги выпрямиться. — Один из нескольких оставшихся в Лондинии, мистер Арчибальд Клэр.

— Ваше величество, — Клэр порозовел, хотя волшебница сомневалась, что это увидел кто-то, кроме нее.

Губы Эммы хотели дрогнуть, но важные дела лишали веселья.

— Я принесла мрачные новости для Британии.

— А когда было иначе? Вы — наша Зловещая ворона, стоит сделать вам мантию из черных перьев, — юное лицо королевы не могло долго быть мрачным, но тень ушла за ее глаза. — Мы шутим. Не считайте, что вас недооценивают.

— Я бы не подумала, — ответила Эмма чуть скованно. — Ваше величество… я подвела вас. Ядро отсутствует.

Молодая женщина пару минут молчала, ее темные волосы, заплетенные в кольца за ушами, были чуть растрепаны, словно ее разбудили, и сияли в тусклом свете. И все же с ее нежных ушей свисал жемчуг, простые жемчужные бусы были на тонком горле. Тень в ее глазах стала темнее, юное лицо изменилось.

— Отсутствует?

— Я оставила его с Мехитабель, — Эмма не опускала голову. — Она дала его с согласия. Она дала мне имена.

— Драконы вовлечены? Интересно, — королева постучала по губам тонким белым пальцем, под плащом ее красный халат был в золотых лилиях. Тень возраста и опыта на ее лице стала четче, черты менялись и размывались, как глина под водой. Перстень на ее левой ладони вспыхнул, один символ засиял и погас. — Это был наш просчет, Прима. Черная госпожа раньше была верна своему слову, и… обескураживает знать, что это уже не так. Что за имена она дала?

«Очень неудобные».

— Я почти боюсь сказать.

— Боитесь? Вы? — смех королевы разнесся эхом, рябь веселья без возраста. — Вряд ли. Я хочу доказательства и закончить это дело к вашей радости, если не к нашей.

Эмма чуть не скривилась. Британия была старой и мудрой. Дух правления видел, как приходило и уходило много таких, как она. Она — была силой империи, Главной, но она была лишь человеческим слугой.

— Она упомянула канцлера казны и Левеллина Гвинфуда лорда Селвита. А еще другое имя. Вортис.

Перья шуршали, как пшеница на летнем ветру в поле, грифоны замечали их. Глаза открывались, загорались блестящей пылью. Пальцы Микала сжались в тихой поддержке.

Голосок в ней шептал, что мальчишки Мехитабель преследовали их не слишком тщательно. И Левеллина, конечно.

«Как скоро он задушит тебя, как сделал с Кроуфордом?».

— Это имя… мы не очень хорошо знаем. Но слышали, — морщины залегли на щеках королевы. Волоски на руках и ногах Эммы встали дыбом, покалывая, словно она стояла на тропе Великой работы или даже отпускала Дисциплину. Грифоны снова пошевелились, голубая искра мелькнула в глазах королева, знак, что Британия пробудилась и смотрит из своего сосуда. — И канцлер, говорите? Грейсон?

— Змея сказала… — начала спешно Эмма, но палец королевы дрогнул, и она проглотила конец предложения.

— Если он невинен, но ему нечего бояться, Прима. Решение должно быть верным, нужны доказательства, — голубая искра стала ярче, пока не заполнила расширенные зрачки королевы.

«Не простое напоминание», — во рту Эммы пересохло. Она соврала Виктрис про Кроуфорда, соврала потому и Британии. Правящий дух империи или решил поверить ее версии событий в круглой каменной комнате, или, что вероятно, догадался о правде и решил придержать наказание, потому что Эмма была полезна.

— Мне не по себе, Ваше величество. Столько неизвестного.

Британия отступила, как Прилив в Темзе, этот вес скорее ощущался, чем слышался. Королева моргнула и плотнее укуталась в плащ.

— Тогда вам нужно все раскрыть. И ментат…?

— Да, мэм? — Клэр встал прямо, длинный и худой, как кочерга. — Ваше величество?

Королева улыбнулась, снова став девушкой.

— Ему можно доверять, Прима?

«У меня не стоит спрашивать, королева. Я и себе не доверяю».

— Думаю, да. Он выдержал встречу со змеем, сохранив рассудок.

— Тогда расскажите ему все. Мы не можем закончить это без ментата. Похоже, Британии они нужны не меньше волшебниц, — Виктрис сделала паузу. — И Эмма…

Ее пульс ускорился, Эмма пыталась успокоить предательское тело.

— Да, Ваше величество?

— Будьте осторожны. Если канцлер вовлечен, защита Британии может… истончиться, а наш консорт Альберик не очень любит волшебников. Вы понимаете?

«Британия правит, но мы не можем открыто пойти против канцлера казначейства, не подставив кабинет. Ваша матушка хотела бы внедрить кого-нибудь из своих созданий в кабинет, а ваш консорт не только мало влияет, но и не любит волшебников почти с религиозным рвением. Так что все должно быть тихо и как можно лучше».

— Вполне, Ваше величество.

«И, если какая-то часть этого станет скандалом, удар почувствую я».

— Мы ужасно используем вас, — королева отступила, шурша бархатом, грифоны бормотали и шумели острыми перьями.

— Я — подданная Британии, — она напряженно присела в реверансе. — Меня и нужно использовать.

— Хотела бы я… — но королева покачала темной головой, ее косы покачнулись, и она ушла. В открытую дверь проникал запах ночного сада, а еще ее любимых фиалковых духов. А потом дверь тихо закрылась.

Рот Клэра был подозрительно приоткрыт.

— Это была королева, — он звучал потрясенно.

«Это точно».

— Мы встречаемся здесь из-за дел, — и разве она не звучала гордо? Гордость была одним из ее грехов.

— Маленькая волшебница, — перья шуршали, голос был мрачным и тихим, но полным боли. Янтарный клюв скользнул над ближайшей дверью загона, и колени Эммы стали удивительно слабыми.

Глаза были глубокой тьмой, окруженной золотом, орлиный взгляд головы, чтоб была больше ее тела. Шея с чернильными перьями пропадала в полумраке загона, Микал как-то оказался перед ней, закрыл плечами вид на грифона, а тот щелкнул клювом, звук напоминал столкновение двух лакированных брусков дерева.

— Близко, небесный кузен, — спокойно сказал Микал.

— И на один укус не хватит, — грифон рассмеялся. — Но я не голоден сегодня даже для магии. Слушай.

Клэр шагнул вперед, словно очарованный, смотрел на левую переднюю лапу грифона, что сжимала толстое дерево двери загона, обсидиановые когти погрузились туда.

— Поразительная мускулатура, — пробормотал он, грифон снова щелкнул клювом, выглядя… удивленно, его глаза жестоко блестели.

— Мистер Клэр, — Эмма испуганно зашептала, горло пересохло. — Они плотоядные.

— Выглядят откормленными, — ментат отклонил голову, его худое лицо сияло почти с радостью. — Да, этот клюв точно от хищной птицы.

— Довольно, — голова грифона повернулась, он посмотрел на Эмму ярким глазом. — Волшебница. Мы знаем Вортиса, — когти сжались. — Ты охотишься на змея.

Из-за древнего альянса грифонов с духом Британии на острове был загон с ними, еще когда Огненный век задыхался от своего пепла, и драконы возвращались к спячке. Так говорили, но изучение зверей было опасным, так что редкие волшебники пробовали его. Эмма смотрела на клюв существа, острый, над ноздрями мерцал тусклый свет. Было загадкой, как существо говорило без губ, грифонов не расчленяли после смерти.

Они съедали своих. Эмма подавила дрожь, радуясь, что Микал стоит между ней и существом.

— Возможно. Слово змея — замок из песка.

— Или воздуха, — гордая голова опустилась, напоминая кивок. — Тебе нужно больше Щитов, волшебница.

— У меня их столько, сколько сейчас нужно.

«Железный змей схватил бы меня, если бы не Микал. И все».

— Нас много, а ты заманчива, — смех был похож на грохот камней. — Но мы засыпаем. Тебе нужно уходить.

«И я так думаю», — она заметила напряжение в лапе существа, вороньи перья переходили в иссиня-черный мех.

— Благодарю. Мистер Клэр, идемте.

— Новая область исследований… — глаза Клэра были пронзительными и лихорадочно блестели, он приблизился к когтю грифона.

Микал бросился вперед. Дерево двери застонало, треща, Щит оттащил Клэра, разрывая его уже пострадавший пиджак. Когти грифона сомкнулись на пустом воздухе, существо рассмеялось.

— Довольно, — мирно сказал Микал. — Встаньте рядом с моей Примой, — он не сводил взгляда с чудища. — Это было глупо, небесный кузен.

— Он даже не закуска, — глаза грифона были наполовину прикрыты. — Не важно. Уводи их. Попутного ветра.

— Хорошего полета, — Микал отошел. — Прима?

— Сюда, мистер Клэр, — она разжала ладони и схватила ментата за рукав. — Не проходите слишком близко к загонам.

Клэр молчал. Но не возражал. Когда они вышли из северной двери загона в туман над дорогой, Эмма поняла, что дрожит.