Частная больница Рафеля Жейзелов…
От лица автора…
— Пап… я думаю, что Лейла и Нейл… — начал Севел.
— Я знаю, что сказали бы Лейла и Нейл. Знаю обоих как облупленных. — перебил сына рафель. — Хели…
— Всё будущее зависит от вашего решения, но в ближайшие десять лет у них родится два сына, не могу определить их возраст.
— Нам пора, нельзя оставлять Пустоту без хозяев. — строгим тоном сказал Джерард.
— Решай, Снер. — София присела к девочке, уже зная ответ рафеля.
— Да… Я согласен. — закрыв глаза, ответил мужчина. Ещё никогда он не принимал столь важное решение в столь короткие сроки. Светловолосая ласково улыбнулась и поцеловала бледную малышку в лоб, от чего та резко открыла глаза, а рафель и Джерард пожали друг другу руки, скрепив магический договор.
— Ма… ма! — прохрипела Эли.
— Никогда не засыпай так надолго, малышка! Береги братиков и сестричку. Ты должна быть сильной, дитя. — прошептала женщина так, чтобы ее никто не слышал, кроме четырнадцатой Первой Леди.
Спустя 7 часов…
От лица Нейла…
Где ты, птичка? Где ты?! А я где? Повсюду снег, от переизбытка белого цвета начинает кружится голова. Или от недостатка сил? Холод… Я чувствую, как промерзает каждая кость моего ледяного тела. Чёртова зима! Где птичка?!!! Куда её утащил этот…?!! Надо идти! Надо бороться! Я еле перебираю ногами, вокруг снег и деревья… Небо серое, солнца и не видно. Сугробы иногда выше меня, но в основном снег мне по колено. Холод… Пальцы отнимаются, я уже готов упасть в этот бесконечный снег, но лишь одна мысль не даёт этого сделать: мою птичку украли. Куда я иду?! Я ведь даже не знаю в какую сторону этот подонок испарился! Может он действительно телепортировался и это был не глюк? Твою мать! Ненавижу! Я вырву твой кадык, Колден, если ещё увижу тебя! Надо идти! Чёрт! А ведь рюкзак со всем необходимым я оставил там, на этом «празднике»! Что ж, помирать, так как боец!
В это же время…
От лица Лейлы…
Солнце щекотало моё лицо, заставляя открыть глаза. Тут же о себе заявила головная боль. Моё альтер-эго даже и не думало просыпаться, как и мой мозг и память. Где я? Персикового цвета стены, светлый деревянный пол, белые шторы, кровать и вся мебель, а точнее стул, стол, шкаф и небольшая тумба, были из светлого дерева. Что это за место? Я встала с кровати на мягкий бежевый коврик и заметила, что одета я не в свою одежду. На мне была бежевая сорочка, а рядом с кроватью, на тумбе, лежал того же цвета шёлковый халат. Я подошла к зеркалу, расположенному напротив шкафа, позади кровати, и посмотрела на себя. Я совершенно не вписывалась в эту атмосферу. Смоляные волосы создавали контраст с бледной кожей (когда же я успела так сильно побледнеть?!), синие глаза, напоминающие глубь океана, выглядели уставшими. Что вера произошло? Неожиданно белая дверь, у косяка которой я стояла, отворилась, и я увидела блондина с голубыми глазами. О боже… Резко моя память проснулась, как и альтер-эго, а я покраснела. Что я вчера натворила…
— Доброе утро, Лейла. — после нескольких секунд наглого осмотра меня с ног до головы, блондин улыбнулся.
— Пошёл прочь! — тут же вскрикнула я и бросилась к кровати, укутываясь одеялом.
— Что ж, я ожидал подобного… — будто себе сказал гончий ненависти. — Лейла, успокойся. Я вчера тебя не мог оставить одну в… Не в самом адекватном состоянии. — он почесал затылок. — Не беспокойся, тебя переодевал и мыл не я, а две служанки.
— Так я поверила!!! — крикнула я в ответ, все больше прячась за одеялом. Были видны лишь мои глаза.
— Не бойся меня…
— Я не боюсь! — гордо воскликнула я.
— В таком случае, покажи свое лицо.
— Вчера не налюбовался? — с издёвкой спросила я.
— Вчера ты была и пьяная, и обкуренная. — он сел ко мне на кровать. На нем были джинсы и какая-то простенькая футболка. И не скажешь, что передо мной сидит эталон зла!
— А ты этим воспользовался! — легко обвинила я блондина в своих же ошибках. «Ты становишься настоящей женщиной!» — с восхищением отметило моё альтер-эго.
— Прости, но я и зашёл, чтобы извиниться. — тут он сел ко мне очень близко и надел на правую руку, которой я держала одеяло, тонкий, но очень красивый браслет. Он состоял из волнообразных кривых, переплетающихся между собой, и тем самым создающих потрясающий узор. Около минуты между нами повисло молчание. — Нравится?
— Нет! — нагло солгала я, но снимать не собиралась. На коже запястья я до сих пор чувствовала прикосновение его теплых пальцев.
— Хорошо. — он улыбнулся, смотря мне в глаза. Интерес заставил и меня взглянуть и в его голубые светила. Где же ненависть, такая характерная для всех гончих? Она есть всегда в их взгляде, даже если сейчас они веселятся. Я помню это с ночи, у всех есть хоть капля ненависти. Но не у него. Что-то нежное присутствовало в его взгляде. Неужели… Нет! Это бред. Я намеренно отвернулась.
— Твои вещи в шкафу, я зайду минут через десять, тебе необходимо позавтракать. Вернее, поужинать. — он усмехнулся, смотря на закат. Закат?!! Что за…?!!! Когда я проснулась, солнце было в самом рассвете, а сейчас, спустя минут пятнадцать, закат?!!! Пока я удивлялась, Колден испарился. Идти с ним и ужинать?! Ха! Уже бегу! Интересно, что за вещи в шкафу. Я медленно встала с кровати и подошла к шкафу. С виду маленький шкафчик содержал внутри тонну вещей! Я начала рассматривать их. Мои?! Это мои вещи?!!! Да где хоть?! Это всё новые шорты, платья, штаны, кофты, майки, футболки! Нет ни одной моей… Мое внимание привлекла одна вещь. Тёмная кофта, которую я взяла с собой, когда собиралась на поиски Нейла. Я аккуратно вытащила ее. Темная кофта, на которой был изображён белый волк. Я подарила её Нейлу на прошлый Новый год. Её и ещё одеколон, и брелок на ключи от его любимой машины. Сжав в руках кофту, я вдохнула ее аромат. Шалфей… Слёзы тут же налились на глаза, все мои чувства вмиг проснулись… Я еле смогла встать и закрыть дверь на замок. Пошло всё к черту! Нейл… Где же ты, мой волчонок?! Я надела его кофту и легла на пол, упиваясь слезами.
— Лейла…? — постучавшись, попытался открыть дверь Колден.
— Иди вон! — грубо послала я мужчину.
— Открой мне дверь!
— И не мечтай! — со злостью выплюнула я.
— Я буду сидеть под дверью, пока ты не откроешь её!
— Тогда мы умрём вместе под этой самой дверью! — не желая больше говорить, я вновь вдохнула аромат кофты и еще сильнее зарыдала. Нейл… Где ты?!!
На следующий день…
От лица Нейла…
Я резко распахнул глаза. Снег. Я укутан им практически полностью. Я не чувствовал своих пальцев, не мог ими пошевелить, как вдруг почувствовал поток тепла и увидел мою любимую птичку. Она стояла с нежной улыбкой на лице, за ее спиной виднелись два черных крыла. Она протянула мне бледную руку. Я, не говоря ничего, взял её за руку и встал.
— Птичка… — я улыбнулся ей и обнял, как вдруг она исчезла. И я открыл глаза. Сон?! Я лежу в снегу, укутан им практически полностью. И не чувствую своих пальцев, прямо как во сне. Но нет тепла. Взяв себя в руки, я сумел подняться и продолжить путь. В животе неприятно урчало, голод начинал мучать, хотя три дня без еды ещё не так страшно. На лице я чувствовал щетину, никогда не любил бороды и усы, но сейчас было немного не до бритья. Я поднес руки ко рту, сняв варежки, и погрел их своим дыханием. Вдруг в голову пришла странная мысль. Я быстро нащупал в кармане ручку и нашёл лист бумаги. Сев на какой-то пенёк, я, отряхнув от снега штаны, положил на ноги лист и начал писать…
В это же время…
От лица Лейлы…
Я наконец встала с пола, выкидывая все, что попадалось под руку. Увидев себя в зеркало, я остановилась. Красные, опухшие и уставшие глаза, запутанные волосы и бледная кожа. Ужас… Но это не важно! Главное найти листок! Чистый лист и ручку!!! Я вытащила все вещи из шкафа, проверяя все карманы, но ничего! В тумбе не было ничего, кроме какого-то журнала, но он мне не подходит. Твою мать! Я перевернула всю кровать, выкинув всё на пол. Под кроватью, шкафом и тумбой, а также столом и стулом нет ни листка, ни ручки… Я села посреди этого хаоса и, закрыв глаза, задумалась, а слезы сами потекли по щекам.
— Лейла… — услышала я голос Колдена. — Ты жива? Выйди, поешь.
— Не… — тут у меня резко появилась идея. Я подошла к двери и медленно приоткрыла её. — Пока что жива… Мне нужен лист бумаги и ручка. — тихо попросила я.
— Зачем? — спустя несколько секунд спросил блондин.
— Не важно.
— Я дам тебе лист бумаги и ручку, если ты поешь. — голубоглазый передал мне тарелку с какой-то кашей.
— Обещаешь? — скептически смотря на него, спросила я уже полушёпотом.
— Обещаю. — кивнул он совершенно серьезно. Я взяла тарелку и ложку из его теплых рук и села за стол.
— Ты будешь стоять и смотреть как я ем?! — возмутилась я.
— Да. Мало ли ты выкинешь еду или ещё что-нибудь придумаешь. Так что ешь. — мгновенно ответил блондин. Я поднесла полную овсяной каши ложку ко рту и, переборов себя, попробовала. Хм… Вполне вкусно! Это, конечно, не блюда Нейла, с которыми невозможно сесть на диету, потому что они настолько вкусные… Но тоже сойдёт. Наконец опустошив тарелку, я протянула ее блондину, ожидая листок и ручку.
— Доволен? — без эмоций спросила я.
— Вполне. — также ответил блондин и собрался уходить, но я схватила его за руку.
— Чистый лист бумаги и ручку. — пока что спокойно напомнила я.
— Разрешишь мне сходить за ними? — спросил блондин.
— Только если я с тобой пойду. — твёрдо сказала я, не отпуская его.
— Хорошо. — он пошел немного дальше моей комнаты по темно — красному коридору, через две двери. Открыв дверь, он вошел внутрь, а я за ним. Его комната была совершенно другой. Обои, пол и потолок были черного цвета, а занавески синие. А вся мебель синего цвета. Из мебели черный деревянный шкаф с синими дверками, деревянная черная кровать с синим постельным бельём, черная прикроватная тумба, стол черный с синей поверхностью и стул полностью черный.
— Мрачновато… — оценила я.
— Согласен. — подтвердил блондин. — Эта комната, пожалуй, отражает мою душу.
— Всё настолько плохо и темно? — немного удивилась я.
— Да. — очень сухо ответил он, протягивая лист и ручку.
— Спасибо. — поблагодарила я и хотела уже уйти, но блондин остановил меня, схватив за запястье. — Что ещё?
— Ты очень красивая. А это кофта Нейла? — спросил он.
— Да… — слёзы проступили на глаза, любимый аромат шалфея опять напомнил о любимом. Твою мать, ну зачем, Колден, зачем ты сказал это имя?!
— Не плачь… — он приобнял меня. — С ним всё будет хорошо.
— Если не знаешь, зачем говоришь?
— Хочешь, я посмотрю где он? Только не плачь. — блондин прижал меня к себе и гладил по голове. Рядом с ним мне становилось легче. Тонкий аромат корицы заставлял улыбнуться. Я очень люблю корицу, вернее булочки с ней. С удовольствием, я прижалась к груди блондина, забыв обо всём. Невероятная энергия спокойствия исходила от него. Сколько мы простояли вот так? Не знаю… — Лейла?
— Да? — с закрытыми от блаженства глазами откликнулась я.
— Тебе лучше?
— Да. — нехотя я отпустила его. Я посмотрела в его глаза и увидела блаженство и нежность…
— Знаешь… — он сел на кровать, а я, зачем-то, села рядом, вдыхая этот аромат. — Я не могу понять, почему ты так вздрагиваешь и плачешь, когда вспоминаешь о Нейле, но при этом чуть ли не таешь в моих объятьях?
— Я люблю Нейла. Но в твоих объятьях есть что-то успокаивающее и дурманящее.
— Нет. В них нет ничего подобного, Лейла. — Колден взял меня осторожно за руку и прислонил ее к своим губам, а затем к своей щеке. — Какая же ты красивая… Теперь я наконец-то понял выражение: «Так близко, но так далеко…»
— Ты не можешь меня любить. Ты гончий, да и ты меня совершенно не знаешь! — тут же возмутилась я.
— То, что я гончий ещё ничего не значит. И ты не права. Я очень хорошо тебя знаю.
— Ха! Может ты и знаешь, что со мной происходило, но вот меня полностью знает лишь один жейзел. Это Нейл. — запротестовала я.
— Я видел тебя с самой смерти! С самой смерти!!! Я видел, как ты родилась, как тебя украли, как ты пошла в садик, как встретилась с Нейлом, как пошла в первый класс, как лежала в больнице, как закончила школу, как затем узнала всю правду, как поступила в академию, как встретилась со всадниками, как порвала с Шейном, как влюблялась в Нейла и отрицала это, как выиграла войну, как лежала в больнице, мне продолжать?
— Ты можешь обо мне книгу написать. — усмехнулась я. — Но сейчас ты точно не сможешь передать мои чувства, когда я узнала о гибели Нейла, брата и друзей, когда я проходила чёртовы испытания всадников, когда я стояла с автоматом в руках и понимала, что мне нужно убивать людей, чтобы закончить войну. Ты не знаешь многого обо мне, Колден. И вряд ли узнаешь. — я гордо встала с кровати и собралась выйти из комнаты.
— За то я знаю то, чего не знаешь и ты. — остановил меня лишь фразой блондин, пробудив во мне невероятный интерес. Я медленно повернулась, взглядом требуя продолжать. — Я знаю твоё будущее. Я знаю кого ты родишь и от кого. Знаю, что переживут твои дети. Знаю, с кем ты будешь в будущем и даже как ты умрёшь. Один — один?
— Один — один. — кивнула я и ушла в «свою» комнату, закрывшись в ней. Я села за стол и начала писать…
Спустя три дня…
От лица Нейла…
Холод… Каждая клеточка моего организма была готова заморозиться в любой момент, но кровь, кипящая во мне от злости, не давала этого. Я ненавижу гончих. Колден… Его я ненавижу больше всех. Куда я иду? Зачем я иду? Хочется лечь и забыться… но земля обжигает холодом.
— За что нам посылают боль и страданья? Ответь! — спросил я у белого волка, присевшего рядом.
— Я не знаю, почему мир жесток порою. Но я знаю, в тебе жар силы и надежды, и ты можешь спасти им многих… или сжечь, потеряв себя.
— Расскажи для чего бороться? За какими тянуться благами? Может, проще в снегу растворится? Умереть, позабыв обо всём…
— Ты уйдёшь, а что станет с птичкой? С той, которую ты так любишь. Все надежды, мечты и правда для нее превратятся в пыль. Ты ещё не дошёл до дома, ничего и не сотворил толком. Не открыл ты последней двери. Заслужи своё право уйти! — пригрозил мне волк.
— Я да ты среди гиблого края… а дома всех убивают. Может, так и умирают?
— Мы вернёмся к своим, вот увидишь. Мы сильнее чем ночь и голод. Это наше предназначение.
…
Резко я распахнул глаза. Я не спал! Я шёл… и продолжаю идти! Но что это было? Сон наяву? Или… я схожу с ума. Это глюки. Мой фамильяр никогда не разговаривает.
В это же время…
От лица Лейлы…
Я сидела на полу с заплаканными глазами и горем на лице.
— Мы с тобой, ворон, здесь в одиночку. Наш дом утопает в крови… — прошептала я ворону. — Скажи — ка мне, ворон, может, проще тихо уйти?
— Ты да я, это знаешь, как много! — ободрил меня ворон. — Мы пройдём этот путь до конца. Это наше предназначение.
…
Неожиданно я распахнула глаза. Я сидела на полу, облокачиваясь о шкаф. Рядом никого не было. С кем же я разговаривала? Неужели это сон был? Или я свихнулась?!! Ой — ой — ой…
Спустя сутки…
Я сидела, запершись в уже природнившейся мне комнате, хотя сейчас с радостью бы оказалась во мраке у Колдена, но чувство гордости и грусти не давало мне и открыть дверь. Всё это время он сидит под дверью, я знаю это.
— Лейла… — вдруг заговорил он. — Предлагаю сделку.
— Чего? — удивилась я.
— Я спасу твоего Нейла, а ты прекратишь голодовку.
— Спасёшь? Что это значит? — заинтересовалась я.
— Уверен, он очень близок смерти. Не спрашивай почему я так думаю. Я спасу его от смерти, а ты прекратишь голодать и запираться в своей комнате.
— И как же я узнаю, что ты действительно его спасёшь, а не наврёшь? — я приоткрыла дверь, запуская его.
— Я могу принести какую-нибудь его вещь.
— Хм… — я задумалась. Мой взгляд пал на моё обручальное кольцо. Я сняла его и отдала Колдену. — Оставь это у него, а мне принеси его кольцо. — потом я взяла лист и быстро дописала кое — что, а затем отдала и его блондину. — И отдай ему это. Но не читай! И еще, если я узнаю, а я это непременно узнаю, что ты ему не помог, а просто передал это все и бросил — я себя убью. Помни, я чувствую его, и я узнаю если он умрёт.
— Хорошо. Сейчас к тебе придёт горничная. — он быстро ушёл вперед по коридору, а потом испарился, оставив лишь хлопья снега, которые тут же растаяли.
В это же время…
От лица Нейла…
Я уже полз. Не шёл, а полз. Хотя, уже все. Силы окончательно меня покинули. Живот скрутило от голода. Я упал и, взяв комок снега, положил его в рот. Это единственное чем я питаюсь вот уже третьи сутки. Я лежал и смотрел наверх, на синее небо. Синее, как её глаза. Деревья, окружавшие меня, казались чёрными. Чёрными, как её крылья и волосы. Я увидел её образ и закрыл глаза. Прощай, птичка…
…
Что-то тёплое коснулось моего лица. Я тут же открыл глаза и увидел перед собой врага. Голубые глаза внимательно смотрели на меня.
— Добрый вечер. — тут же сказал он, снимая что-то с моей руки.
— Кольцо… верни… падла! — прошептал я.
— Где ваши манеры, мистер советник? Я пришёл вас, к сожалению, спасти. И вот. — он отдал мне кольцо и какой-то лист.
— Это… ты… от птички? — удивился я.
— Да. — он схватил меня на руки и куда-то понёс. Спустя несколько секунд, он скинул меня на покрытую снегом землю и хотел уйти, но я схватил его за штанину.
— Стой… — достав лист из кармана, я отдал его блондину. — Передай ей…
В это же время…
От лица Лейлы…
— Как тебя зовут? — спросила я шатенку в форме горничной. — Не молчи.
— Меня зовут Шани. — тихо пробормотала она.
— Ты же не гончая?
— Да…
— А что ты здесь делаешь? — не отставала я от голубоглазой девушки.
— Я человек. Я обычный человек, которого пощадили. — она резко замолчала и как можно незаметнее вытерла слёзы. Быстро закончив уборку, девушка вышла. Шани… Надо с ней познакомиться ближе. Вдруг на меня упал снег, а затем я оказалась на кровати, а надо мной возвышался блондин. Смутившись, он быстро сел на кровать и молча передал мне кольцо Нейла и холодный, в некоторых местах мокрый лист бумаги.
— Извини за… приземление. Телепортация не всегда работает как надо.
— Что с Нейлом? — с волнением спросила я, сев рядом с блондином и смотря в его глаза.
— Пришлось похлопотать. — он понял, что этого недостаточно и продолжил. — Я нашёл его в полумёртвом состоянии на снегу. Голодного, больного и холодного. Минута — две и он бы умер. — на моих глазах появились слёзы. Волчонок… — Пришлось отдать ему часть своих сил, чтобы он не окочурился. Знаешь, он весьма неблагодарный. Первое, что сказал твой суженный, стоило ему открыть глаза, было: «Кольцо верни, падла!». - я, несмотря на слёзы, катящиеся по щекам, усмехнулась. — Я подбросил его к какому-то дому.
— В каком смысле, к какому-то? — тут же заволновалась я. — Ты оставил его не дома?!
— Да. Я отнес его в самый ближайший дом. Там живёт какой-то лесник — отшельник.
— ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ОТНЁС ЕГО ДОМОЙ?!!! — закричала я, вцепившись в воротник его рубашки, заливаясь слезами.
— Гончим закрыт проход к дому твоего отца. А на улице его бы быстрее убили гончие. За вами идёт охота, Лейла. Подумай сама, где легче найти, в глубинке в лесу у отшельника или на улице возле дома? — спокойно ответил блондин, а я, не отпуская воротник, уткнулась в его грудь и тихо заплакала.
— Он выживет? — спустя долгое время спросила я.
— Надеюсь. — честно признался он, наконец обняв меня. Я прикрыла глаза и, неожиданно для себя, уснула.
На следующий день…
Я приоткрыла глаза и почувствовала рядом кого-то, от кого исходил тонкий аромат корицы. Повернув голову, я увидела блондина, тихо сопящего. Он обнимал меня, придерживая за талию. Тёплые руки касались кожи моего живота. Мне так не хотелось его будить. «Быстро ты в постели с другим оказалась.» — усмехнулось альтер-эго. Эта мысль сильно кольнула и я, быстро вытерев слёзы, я встала с кровати. Я всё в той же кофте. Нужно снять. Переодеться. Я оглянулась, убедившись в том, что блондин спит, я подошла к шкафу и, быстро сняв кофту, надела майку и шорты.
— Доброе утро. — услышала я приятный голос гончего. Обернувшись, я увидела, что он только проснулся и любуется мной.
— Может быть… — закрыв шкаф и облокотившись о него задом, сказала я. Блондин не сводил с меня глаз.
— Надеюсь, наш договор в силе. — подойдя ко мне, он осторожно убрал пряди моих волос за ухо.
— Договор? — не поняла я.
— Да, я спас Нейла, а ты сейчас завтракаешь. — погладив меня по щеке, ответил Колден. — Как не похожа… — прошептал он и резко отошёл от меня.
— Что? — удивилась я.
— Пойдём, покажу где у нас столовая. — он вышел в темно — красный коридор. Я же последовала за ним. Вместо канделябр со свечами на стенах висели вполне современные лампы.
— Раньше здесь и правда были свечи. — будто прочитав мысли, сказал Колден.
— Откуда ты…?
— Не переживай, я не могу читать мысли. Ты засмотрелась на эти светильники. Считай, прочёл по глазам.
— Интересное умение… — мы зашли в столовую, которая была довольно большой. Всё здесь выполнено в деревенском стиле и напоминало мне нашу семейную усадьбу — усадьбу Ренделов. Эли обожает там находится, как и мы с Нейлом. Я прикрыла глаза на секунду, отогнав от себя приятные воспоминания. Колден, как истинный джентльмен, предложил мне сесть и отодвинул стул.
— Приятного аппетита.
— Интересно, какие блюда едят гончие ненависти… — начала я увидела, на своё удивление, самую обычную тарелку с самыми обычными макаронами и котлетой.
— Ты серьёзно думала, что мы питаемся чем-то необычным? — удивилась шатенка, только вошедшая в кухню. Чувство ярости легонько начало долбить меня изнутри.
— Да.
— А как завтракают Первые Леди, Рафели и их Советники?
— Точно также. — не смотря на Фейрон, ответила я ей. Быстро съев всё, я встала и пошла обратно к «себе» в комнату. Резко я вспомнила о листке бумаги, который мне передал через Колдена Нейл. Я зашла в комнату и увидела этот листочек на столе. Как он туда попал? Не важно. Взяв его в руки, я тут же почувствовала любимый запах шалфея. Волчонок… Я развернула лист и начала читать.
«Птичка… если ты это читаешь, значит я либо умер от холода, голода или жажды, либо произошло какое-то чудо. Если всё — таки чудо, значит знай: Я найду тебя, чего бы мне это не стоило. Я спасу тебя и вытащу из логова этих тварей. Держись, птичка.
Твой волк.»
Нейл… Мой бедный белобрысый волк. Я выберусь отсюда и спасу тебя.
— Я не помешаю? — постучавшись, спросила Шани.
— Нет, конечно нет. — быстро сложив листок и убрав его в ящик тумбы, сказала я, загоревшись интересом. Девушка начала вытирать пыль с подоконника, стола и прочего. — Сколько тебе лет?
— Восемнадцать. — тихо ответила шатенка.
— Ты очень красивая. — я улыбнулась ей. Слегка покраснев, она промямлила что-то наподобие «спасибо». — Поговори со мной, я не кусаюсь.
— Я вам не буду интересна…
— С чего ты взяла? И давай на «ты».
— А что во мне, обыкновенной прислуге, может быть интересного? — удивилась она, впервые посмотрев мне в глаза и то на одно лишь мгновение.
— Многое. Вот как ты сюда попала?
— Это очень долгая история.
— Садись, рассказывай. — я пригласила ее на кресло напротив. — Пойми, я здесь не по своей воле и мне здесь просто не с кем поговорить. Сжалься, составь мне компанию.
— Да какая я компания… — она махнула рукой и оставила тряпку, сев на кресло.
— Думаю, что хорошая. Как ты здесь оказалась? — вновь повторила я вопрос.
— Эх… — она погрустнела. — Это было не так давно. Я уже не считаю дни… Я жила в деревне, на севере, по мне видно. — к слову, девушка была явно якуткой или подобной национальности. — И в тот день у меня была свадьба. Я со своим женихом планировала такую жизнь… Ему было двадцать четыре года. Но тут, когда мы уже могли считаться мужем и женой, словно ураган ворвался в нашу деревню. Резко люди начали гореть, другие же иссыхаться. Я испугалась, хотела убежать, но меня поймал мистер Колден. Рядом с ним была и Фейрон, она хотела выжечь мне глаза, но мистер Колден не дал ей этого сделать, он защитил меня. Я случайно увидела как эта тва… как мисс Фейрон заживо сожгла моего мужа. Мистер Колден взял меня за руку и мы оказались здесь. Он сказал, что теперь я буду работать у него горничной. Но я ему благодарна, очень сильно! Он спас меня, хотя все остальные умерли. И моя сестра беременная тоже, но только уже здесь. Ее «спасла» мисс Фейрон, притащила сюда. А здесь дети не могут находиться, это мне потом мистер Колден сказал. А эта су… мисс Фейрон сделала всё специально! Моя сестра мучилась трое суток и умерла с ребеночком. Мне повезло.
— Повезло?! — изумилась я, вскочив с кровати. — Ты потеряла мужа, попала в плен и видела предсмертные муки беременной сестры! Это повезло?!
— Остальные умерли в тот день.
— Лучше умереть. — отрезала я, сев обратно. После длительного молчания, она спросила:
— Вы бы правда считаете, что лучше было умереть? — с ноткой удивления.
— Да. Я здесь вообще по идиотской случайности и собственной тупости. Я положила голову на руку и рассказала ей эти обстоятельства, из — за которых я попала сюда.
— Вы любите Нейла так сильно, что готовы ради него бросить дочь и искать его незнамо где?! — изумленно пробормотала Шани.
— Не «вы», а «ты». Ты можешь меня осудить, но моя дочь осталась с моим отцом, братом, сестрой Нейла, которая, к тому же, первоклассный доктор. Она под такой защитой, что я не знаю даже, что может ей угрожать. А вот мы с Нейлом по отдельности обречены. Вместе и ради друг друга мы преодолеем все, но мы слабы по одиночке.
— Вы — полукровка. Как вы можете быть слабой?! — удивилась девушка.
— Не «вы», а «ты»! Да, я полукровка, но без моего Волка я не смогу взлететь. Я могу защитить себя, сила во мне есть, но без него я не могу чувствовать себя полноценной, понимаешь? Конечно, лично моя сила никуда не исчезает, но она подавляется моими чувствами.
— А вы… ты права. Нам вместе будет, наверное, интересно. Хоть вы… ты и жейзел, но ты меня понимаешь.
— Я не жейзел. Вернее, не до конца жейзел.
— Извини, но мне пора. Нужно ещё у мистера Колдена убрать. — шатенка встала с кресла.
— Ничего страшного, иди. — я встала с кровати. Мистер Колден… А где он? Я решила найти его, а заодно и обследовать особняк. Чтобы сбежать, нужно найти как минимум выход. Колден… Хм… А что за остальными дверьми? Я вернулась к своей и открыла дверь рядом с моей. И там была ванная комната. Уже хорошо. Следующая дверь, по пути к двери в комнату Колдена, это туалет. Тоже неплохо. Я тут же заглянула в его комнату, но там была лишь Шани. Дальше… Дальше был поворот и две лестницы, вниз и наверх. Нет, нужно сначала здесь все осмотреть. Где же может быть Колден… А зачем я его ищу? Ладно, просто поищу. Я пошла обратно к своей комнате и двинулась на этот раз в противоположную сторону — влево, там, как я уже знаю, в конце коридора столовая, но до неё несколько дверей. Итак, ближайшая к моей двери. Я открыла деревянную дверь и увидела какую-то кладовку. Здесь было много каких-то порошков, тряпок и подобного. Дальше. За следующей дверью я обнаружила комнату в зелёных тонах, в которой никого не было, а отличало ее от моей комнаты лишь гитара. В следующей комнате я обнаружила брюнета, который тут же с интересом начал рассматривать моё тело. Это Изквей, повелитель земли.
— Ух ты… — медленно протянул он. — Какая птичка ко мне прилетела.
— Ой, я случайно комнатой ошиблась, прости… — быстро пробормотала я и хотела выйти из комнаты, но брюнет в мгновение ока оказался рядом и схватил за запястье.
— Случайности — начал он, закрыв дверь и притянув меня к себе — не случайны. — он буквально кинул меня на кровать и навис надо мной. — Я начинаю понимать Колдена… — я будто не могла пошевелиться, всё происходило настолько быстро, что я просто не успевала отреагировать. В отличие от моего альтер-эго, которое в панике искало скальпель, ружьё и верёвки. «Я отрежу твои яички, похотливая тварь!» — угрожало моё Я, но, увы, брюнет не мог этого слышать. Твою мааааать!!! — А ты мне нравишься, такая молодая, красивая и… — он резко сорвал с меня майку вместе с бюстгальтером — сексуальная. — наконец, я попыталась его ударить ногой в пах, но брюнет мгновенно перевернул меня на живот и снял шорты. «ДЕЙСТВУЙ, МАТЬ! Я ПОЧТИ ГОТОВА!» — крикнуло альтер-эго, надевая стерильные перчатки.
— Отпусти меня, тварь! — крикнула я, пытаясь вырваться, но уже было поздно. Он собирался снять с меня трусики, несмотря на то, что я всеми силами пыталась выбраться. Мои руки он держал за моей спиной, причём очень больно! Ноги же он расставил своей ногой. Он ударил меня по ягодицам и начал злобно смеяться. Нет! Я так просто не сдамся!!! — Отпусти!!! — я попыталась взять его в своё облачко, но здесь, как я только что поняла, мои способности блокированы. Мне конец… — НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ!!! — завопила я, а слёзы сами собой потекли по щекам. Резко дверь распахнулась, что-то влетело и скинуло с меня паршивца, а затем началось месиво. Я тут же схватила одеяло и прикрылась им. Двое мужчин дрались, причём очень жестоко. Лишь спустя минуту я поняла, что это были Изквей и Колден. Вдруг в комнату ворвались брюнетка с блондином и начали разнимать двух парней, вернее ублюдка и парня. Спустя несколько минут им это удалось, а я заметила ухмыляющуюся шатенку, стоящую в дверях. Она наблюдала за всем этим, как и я, но её лицо выражало лишь насмешку над происходящим. Спустя минуту тишины, она сказала:
— Да, чувствую веселее будет наша жизнь с этой… птичкой. — ядовито выплюнув, шатенка ушла куда-то.
— Идиот! — тут же крикнула Лайтин. — Какого хрена ты полез в драку?!
— Эта мразь пыталась изнасиловать Лейлу. — сплюнув кровь, ответил Колден.
— Ревнуешь что ли? — удивился брюнет. — Тогда тебе стоит не мне бить морду, а её хахалю. — Изквей против засмеялся. Не знаю, что на меня нашло, но я тут же вскочила с постели и схватила мерзавца за горло.
— НЕ СМЕЙ ЕГО ТАК НАЗЫВАТЬ! — я звонко ударила его по щеке и с силой кинула на стол.
— Шлюха! — успел лишь крикнуть гад. Тут сознание пришло ко мне. Твою мать! Я осознала, что нахожусь абсолютно голой и тут же прыгнула на кровать, прикрывшись одеялом, пока все изумлённо смотрела.
— Пойдём отсюда, Вейтор. Здесь происходит какой-то лютый… — не стала договаривать брюнетка и скрылась вместе с блондином.
— Пойдём. — спустя несколько секунд сказал Колден и схватил меня на руки вместе с одеялом. Я прижалась к своему спасителю и вытерла вновь покатившиеся слёзы. Лишь когда он осторожно положил меня на кровать в моей комнате, я смогла открыть рот и сказать:
— Спасибо. — я обняла его и поцеловала в щеку. Он дотронулся рукой до этой щеки и вышел, сказав лишь:
— Переоденься пока… — я лишь кивнула. «Мда…» — единственный комментарий альтер-эго. Она сняла перчатки и села на пол, задумавшись. Как и я. Он спас меня. Подрался со своим напарником из — за меня… Неужели, он действительно меня любит? Но это же… невозможно… «Думаешь?»- спросил ворон. «А что, если…» — начал голубь, а ворон подхватил его мысль: «Он не испорченный. Не как все. Может он может чувствовать, что-то еще, помимо ненависти?» Я задумалась.
Спустя сутки…
Частная больница Рафеля Жейзелов…
23:30…
От лица автора…
В кабинете доктора было полумрачно. Лунный свет освещал стол, у которого стоял сам доктор, а напротив него стояла некая персона.
— С какой это радости я должен отдать вам ребёнка, который только недавно вышел из комы?! — возмущённо спросил мужчина в белом халате.
— Слушай сюда, — некий мужчина схватил доктора за воротник одной рукой. — этой девочке грозит большая опасность. Ты думаешь, она в коме была из — за какой-то болезни?! Очкарик, эту девочку хотят убить! Эли нужно срочно увезти домой, к рафелю! Ах, что я тебе объясняю! — крикнул мужчина и взял первую попавшуюся в руки бумагу и ручку со стола доктора. Быстро что-то написав, он отдал бумажку и пакет, стоявший на стуле, врачу. — Передай это рафелю! Срочно!
— А… а… почему вы сами не передадите? — дрожащим голосом спросил мужчина в белом халате.
— Я их враг. — сухо ответил мужчина и, щёлкнув пальцами, испарился в снегу.
Спустя 25 минут…
В палату юной пациентки зашел доктор с пакетом и какой-то бумагой. У спящей девочки сидел рафель и дремал, но тут же открыл глаза, стоило врачу войти.
— В — Вам передали… в — вот… — врач протянул пакет и бумажку рафелю. Девочка тоже проснулась и с интересом вытащила содержимое пакета.
— Мама! — воскликнула она, смотря на куклу. — Это же мамочка!!!
— Как… как похожа! — удивленно воскликнул рафель и начал читать. «Бегите! Вам необходимо срочно бежать с внучкой к себе домой. Срочно! В полночь за жизнью Эли придут гончие! Бегите! Ваша дочь в безопасности, я ее берегу, сберегите и вы ее ребенка!
Колден.»
— Это же… Колден, он же тоже гончий, какого…?! — удивленно шептал рафель, как вдруг в палату ворвался мужчина со светлыми волосами и голубыми глазами. Он с яростью посмотрел на врача.
— Я же сказал, что это срочно!!!
— Не трогай Эли! — вскочил рафель, загораживая ребенка. Вдруг в палату вбежала мед. сестричка с ужасом в глазах.
— Там… там… в больницу ворвались!!! Вход горит!!! — крикнула она.
— Твою мать! — выругался Колден и, схватив девушку с доктором за руку, подтащил всех к Эли. Рафель хотел было остановить его, но тут дверь загорелась. Гордым шагом в палату вошла шатенка с серыми глазами, внутри которых виднелся череп.
— Молодец, Колден, быстрее меня оказался. Выхода отсюда нет, здание горит. Отдавайте девчонку, пока сами живы. — сказала шатенка.
— Иди к чёрту, Фейрон. Она будет жить! — с этими словами он схватил на руки Эли и бросил, щелкнув пальцами, всем окружающим его жейзелам снег под ноги. Спустя секунду они оказались прямо перед домом.
— Спасибо… — еде выговорил рафель. Колден лишь кивнул и, обняв малышку, отдал ее Снеру.
— Бегите в дом! Помнишь, глава жейзелов, что ваш дом чародеи заклинали от всех бед и несчастий. На вашу свадьбу. Они не врали. Бегите! Гончие не могут туда попасть.
— Спасибо, дядя! — сказала Эли и поцеловала блондина в щеку, от чего тот онемел. Он видел, как рафель с внучкой и доктор с мед. сестрой убегают в дом. Он чувствовал сзади себя её, но поцелуй девочки был гораздо важнее.
— Ах ты тварь! — начала кричать Фейрон. — Ты сорвал мне важнейшее задание!!!
— Пошла ты… — единственное, что ответил блондин, прислонив руку к щеке, которую поцеловала Эли, а сутки назад и её мать. Вдруг он увидел темноту, которая постепенно окружила его. Он знал это место. Знал этот голос.
— Ай — ай — ай, Колден. Фейрон уже была готова сжечь тебя.
— Знаю.
— Конечно. А еще ты знаешь, что я тебя накажу.
— Знаю.
— Но ты не знаешь как.
— Необычное наказание? Я польщён. — в его голосе не было ни одной эмоции.
— Ох, Колден, Колден… Ты неисправим. Что ж, дорогой мой, любой поцелуй твой с жейзелом будет обращающим. Жейзел, ты же знаешь, что я о ней, на других не подействует, будет превращён в гончую ненависти.
— Сурово. — блестяще скрывая ненависть, ответил без эмоций Колден.
— Ты никогда не изменишься. Мой особенный и любимый гончий. Что с Мари, что с Лейлой…
— Мари была другой. Ты же знаешь, что Лейла совершенно иная… И её я буду любить вечно.
— Не знаю даже, везёт тебе или нет.
— То есть? — непонимающе спросил блондин.
— Ты можешь любить. Любовь — проклятье и благословение. Горе и счастье. Разрушительница и исцелительница… — немного подумав, глава произнёс. — Лучше не иметь счастья, чем иметь горе.
— Сомневаюсь.
— Колден, как тебе удалось? Как ты остался с душой чистой?
— Я любил Мари…
— И как же ты ее разлюбил?
— Я давно похоронил ее. Давно.
— Она давно умерла, но ты до сих пор ее помнишь.
— Прекрати. Люди, да и жейзелы тоже, любят не один раз в жизни.
— Значит и после Лейлы будет другая. А спать ты будешь все равно с Фейрон.
— Фейрон хороша в постели. Не более. А после Лейлы не будет никого. Никого и никогда. Я полюбил и ее дочь. Зачем убивать Эли?
— Она… она нужна мне мертвой. — немного сконфузился голос.
— Зачем?
— На что ты готов ради Лейлы? — сменив тему, спросил голос.
— Этот вопрос звучал из твоих же уст очень давно. Но о Мари. — вспомнил блондин. — На всё. Я готов на вечное скитание своей души в Аду ради неё, я готов и умереть, и жить ради нее. На все.
— Очень давно ты ответил, что ради Мари готов умереть. Ради Лейлы же ты готов еще и жить. Интересно, а на что будешь готов ты ради следующей избранницы?
— Следующей не будет. — отрезал блондин.
— А Нейл?
— А что Нейл?
— Он законный муж твоей возлюбленной, да и она его любит. Думаешь убить его?
— Нет. Какой смысл? Ведь ты прекрасно знаешь, что для них смерть — пройденный этап. Она никогда не полюбит меня больше его, нам никогда не быть вместе и наше «долго и счастливо» сгорело, не успев родиться.
— Ты такой пессимист. — то ли усмехнулся, то ли посочувствовал голос.
— Нет. Я реалист. Ты ведь это знаешь.
— Знаю. Мне нравится с тобой разговаривать. Остальные слишком скучные, слишком одинаковые, слишком бездушные, неинтересные.
— Даже так? Тебе интересен я тем, что могу чувствовать и ещё что-то, помимо ненависти. Ты завидуешь? — Колден ухмыльнулся.
— Немного.
— Лжёшь. Ты ведь давно уже жалеешь о содеянном. Ты ведь давно хочешь нормальной жизни в нормальном теле. Но все твои поступки необратимы.
— Какой ты проницательный. — с усмешкой ответил голос.
— Так и будешь скрываться за тенью высокого мужчины с баритоном?
— Прекрати! — темнота постепенно растворялась в сумраке ночного мегаполиса, но мужчина со светлыми волосами и синими глазами исчез, оставив после себя очень скоро растаявший снег.
В это же время…
Дом Снера…
— Дедушка, кто это был? — смотря в окно, за которым бушевал огонь, не причиняющий никакого вреда окружающим, а в его центре стояла разъярённая шатенка, с ненавистью смотрящая на стоявшего спиной к ней блондина. Синеглазого спасителя маленькой Эли.
— Это Колден, один из сильнейших гончих ненависти. Это наш заклятый враг.
— Не правда! — крикнула девочка, скинув руки мужчина со своих плеч. — Он нас спас от нее! Он принёс мне маму!
— Я знаю, куколка. Я знаю. — несколько обреченно сказал рафель.
Днём…
От лица Лейлы…
— Доброе утро, птичка. — услышала я сквозь сон такой знакомый голос. Глаза, сами того не ожидая, резко распахнулись, и я увидела его. Мой волчонок. Мой любимый Нейл. Я потянулась к нему, обняла крепко — крепко, собралась поцеловать в губы, но он подставил щеку. Вмиг я увидела вместо своего любимого беловолосого гавнюка какого-то блондина с синими глазами. Быстро вспомнив недавние события, я поняла, что обнимаю Колдена. Быстро отпрыгнув от него, я упала на пол.
— Ты тут что делаешь?
— Решил пожелать тебе доброго утра, птичка. — удивленно смотря на меня, ответил светловолосый.
— Я не птичка! — крикнула я, вставая с пола. «Истеричка! — крикнуло на меня альтер-эго.»
— Я сказал — Лейла.
— Да? — изумленно спросила я.
— Да, ты не хочешь позавтракать? Вернее, уже пообедать.
— Нет, я привыкла есть только изысканную пищу. — попыталась отвертеться я.
— Тогда сегодняшний обед тебе понравится. — Колден как-то странно ухмыльнулся, а я неохотно поднялась. Он, как истинный джентльмен, открыл дверь и пропустил меня вперед. Коридоры опять, опять столовая… Я села на то же место и была готова повеситься на очередной макаронине, но, к глубокому сожалению и еще более глубокому удивлению, на столе оказался огромный краб. Также я увидела чёрную икру, красную икру, кальмара, креветки, многие другие морепродукты, а также салатики.
— Это всё… — когда речь начала постепенно возвращаться, хотела спросить я.
— Это всё для тебя, Тринадцатая. — сказал Колден.
— В смысле? — удивилась я прозвищу, с удовольствием поедая креветки.
— Ты — тринадцатая Первая Леди Рафельства Жейзелов.
— Ого! Откуда ты знаешь?
— Я знал седьмую Первую Леди.
— Ого!!! Ты очень древний!
— Виолетта, первая Первая Леди Рафельства жейзелов, родила Патриссианну, та Фейнорнаду, та Анамбалию, та Круаннетту, та Радилину, а та Мари.
— Семь Первых Леди с очень странными именами. — посчитала я.
— Я знаю. Потом Сабина, затем Катрина, дальше Хьенна, потом твоя бабушка Фелиссия, твоя мать Ранель и ты.
— Ты заучивал все эти имена? — наконец удивилась я.
— Да.
— Зачем?
— Графу, тем более из рода Сноуэрд, было неприлично не знать имена всех Первых Леди и всех рафелей.
— Ты и рафелей знаешь?! — чуть не подавилась я.
— Нет, их и не пытался запоминать больше, чем на жизнь.
— Граф Сноуэрд Колден? Звучит…
— А про тесную связь с Мари не хочешь рассказать, граф Сноуэрд? — с ухмылкой спросила Фейрон, но блондин лишь одарил ее взглядом презрения. Ей было мало. — В списке Первых Леди я не услышала только одно важное для тебя имя. Ты не упомянул Вералину, свою…
— Заткнись! — ударив кулаком по столу, крикнул блондин, полыхая ненавистью. Его глаза впервые покрылись туманом, укрывающим череп.
— Ты любил Мари? — решила отвлечь его я.
— Да… — он успокоился, стоило мне сказать слово. Будто его ненависть развеял мой голос. — Я любил ее и… хотел на ней жениться. Давай я позже расскажу тебе происхождение твоего рода со всеми подробностями.
— Хорошо… — поражённая его реакцией на мой голос, ответила я, доедая что-то.
— Потрясающе! Птичка, а ты можешь управлять нашим Особенным гончим! — ухмыльнулась тварь, намекая на Колдена.
— Не смей называть меня птичкой!!! — разъярённо крикнула я, встав из — за стола. Эта змея не смеет называть меня так, как называет Он! Я, не раздумывая, схватила ее в шар и уже хотела закрыть глаза, но прикосновение теплых рук остановило. Я обернулась и посмотрела в голубые глаза блондина.
— Успокойся… — мягко и неторопливо произнёс он. И я успокаивалась. — Даже не смей, Фейрон. — сказал блондин гадюке, не отводя от меня глаз. — Лейла, все хорошо. Нет повода для ненависти. Она просто глупо пошутила. Тише…
— Не скажешь ей? — с издёвкой в голосе, спросила змеюка.
— Я повторяю, не смей! И заткни свою пасть! — грубо, очень грубо сказал Колден тихим и спокойным голосом. Я глубоко вдохнула, и ненависть испарилась, хотя шатенка была мне противна. — Пойдем отсюда. — предложил он, а я лишь кивнула. Кто ты? Кто ты, граф Сноуэрд? Мы молча пошли куда-то.
— Куда ты меня ведёшь? — наконец спросила я.
— Пойдём, я хочу кое — что тебе показать… — он полушёпотом ответил мне, ведя куда-то вверх по лестнице. Мы вышли на самый последний этаж особняка, самый темный, самый таинственный. Здесь было много комнат, но моё внимание привлекла последняя дверь в конце коридора. К сожалению, мы зашли в комнату около лестницы. Здесь было темно, как и в самом коридоре, но не так мрачно. Здесь не было ничего, кроме светильника, который, похоже, не работал.
— Что это?
— Это комната посвящённых. — тихо ответил он, немного наклоняясь к моему уху.
— Чего? — не поняла я. Он повернул меня к себе лицом и пристально взглянул в мои глаза.
— Этому особняку уже очень много лет. — начал он, усевшись на пол. — Садись, садись. Этот особняк ранее был домом нашего главы. И здесь глава садился с каждым из нас, из сильнейших гончих ненависти.
— Зачем? — села я напротив и спросила его.
— Мы рассказывали главе о себе.
— А глава о себе?
— Нет. Никогда. Я скажу более, никто кроме нас, шестерых сильнейших, не видел и не знает, как выглядит и вообще кто это, наш глава.
— Почему?
— Он скрывается от нас.
— Зачем?
— Воронёнок, это я должен задавать вопросы.
— Как? — я улыбнулась. — Воронёнок?
— Тебе не нравится? — улыбнулся мне блондин.
— Нравится.
— Недавно ты сказала, что я тебя не знаю. Откройся мне.
— А почему я должна тебе доверять? — я ухмыльнулась.
— Ты ничего мне не должна. — серьёзно ответил мне блондин.
— Ладно. — решилась я. — Всё — таки ты вчера меня спас от изнасилования. — я на секунду замолчала. — Я очень многое пережила, поэтому считаю себя сильной. Очень сильной, причём морально. С самого детства меня унижали и били. Вот помню, как один раз, когда мне было лет шесть, пришёл домой Тей, лжеотец мой, и начал говорить, что я никому ненужная тварь, что мне не место в этом мире. И начал избивать меня. Знаешь, я так считала до тех пор, пока Нейл не убедил меня в обратном. Я не должна была родится такой… Ну, полукровкой. Это неправильно. Поэтому мне не было места в этом мире. В Гранде меня ненавидели, как тогда казалось, близкие мне люди. В Бриджпорте меня то и дело пытались убить. А потом, когда Нейл и остальные всадники якобы умерли, я поняла: я нужна. Да, я нужна была папе, Хели и Джинни, ворону и голубю, маме. Я поняла это, но не приняла. А потом, когда всё утряслось, кажется, закончилось, я рассказала Нейлу о своих мыслях. О ненужности и о том, что места в этом мире мне нет. Но он сказал: «Посмотри вокруг с открытыми глазами. Ты — Первая Леди, любимая жена и дочь, будущая мама нашего ребенка и спасительница мира. Не знаю, как бы прошла без тебя эта война и жил бы твой отец, но могу точно сказать за себя. Ты — мой смысл жизни. Ты для меня значишь больше чем кто-либо. Ты спасла меня от проклятия, вернула мне сестру и надежду. Я люблю тебя. И место твоё в моём сердце.». Я запомнила эту речь, потому что она вдохновила меня. Я поняла, что я нужна этому миру. Я нужна как Первая Леди, которую многие называют Великой. Я нужна как долгожданная и любимая дочь. Я нужна как опора и поддержка своему мужу. Я нужна как мать своему ребёнку.
— И нужна мне… — полушёпотом дополнил блондин.
— А зачем я тебе? — я не упустила момент задать вопрос. Он взял меня за руку и поцеловал её.
— Ты мой смысл жизни.
— Не лги. Ты живёшь больше моей покойной бабки!
— Ошибаешься. Я родился давно, в четырнадцатом веке, но жил до двадцати восьми лет. И сейчас.
— Шесть веков назад?! — изумилась я. Он кивнул. Я решила продолжить рассказ. — Я чертовски невезучая. Буквально с рождения. Всегда попадаю в какие-то истории и неприятности. Сначала умерла, не успев родиться. Потом попала в семью тиранов. Дальше, сколько раз в больнице лежала, была украдена, опыты надо мной ставили, в войне участвовала, и влюбилась в жейзела — бывшего убийцу, да еще и не способного полюбить, со всадниками целая история, хоть книгу пиши. И сейчас. Иногда я думаю, что по моей жизни можно написать бестселлер. Ещё я иногда слишком сильно геройствую. Я эмоциональная, может даже чересчур. И я очень сильно переживаю за близких мне людей и жейзелов. Я очень сильно люблю синие розы, шалфей и котят. — блондин усмехнулся, я тоже.
— То есть, идеальный подарок — это котёнок в букете синих роз, пахнущий шалфеем?
— Да, думаю да. — я улыбнулась. — Также я ненавижу порой своих фамильяров. Они очень часто ссорятся, а я их слышу! Знаешь, это ужасно! Когда они меня поздравляли с днём рождения в этом году, они начали ссорится, перебивать друг друга и, в итоге, чуть не подрались! Но это ещё что! Часто вмешиваться начинает частичка моего разума — альтер-эго. Оно очень часто вмешивается в мою жизнь своими колкими высказываниями, а однажды даже спасло меня от суицида. Знаешь, как? Посоветовало топором вены рубить. Прекрасно, не так ли?
— Как ты живёшь? Ты ведь постоянно слышишь голоса эти… — удивленно спросил блондин.
— Привыкла как-то. Раньше, в детстве, у меня была очень заниженная самооценка. Однажды я даже хотела покончить с собой. Мне было лет десять, лжеотец опять наорал и ушёл, а мне стало до того плохо, что я взяла нож и хотела перерезать себе горло, но Сара, которую я считала матерью, успела меня остановить. Я по жизни иду, а рядом со мной идёт Смерть. Я родится не успела, как Смерть качала меня на руках. Я с детства чувствовала ее присутствие. А потом всё чётче ее видела. Я боролась с ней, когда лежала в больнице. И встретилась, когда оказалась у всадников. Затем я её возненавидела, но вскоре вышла замуж за ее исполнителя. А сейчас сижу напротив одного из её представителей.
— Я не представитель Смерти.
— Ну а кто ты? — с ухмылкой на лице спросила я.
— Я, к великому сожалению, гончий ненависти. Но я давно никого не убивал.
— Не строй из себя «белую овечку»! — возмутилась я. — Я видела видео, на котором вы только пришли. И ты спокойно смотрел как Изквей убивает парня.
— Я не убивал, а смотрел. — спокойно возразил блондин.
— А потом в деревне не убивал?
— Нет. Я смотрел, но не убивал. К сожалению, смотрел.
— Если тебе не нравилось смотреть, то почему ты не помешал?
— У нас есть правила, воронёнок. Мне нельзя мешать другим гончим выполнять их задания.
— Да неужели?! — разозлилась я. — А Нейл?! Ты ведь спас его! А я и он — ваши задания.
— Не только Нейл.
— То есть? — немного успокоилась я.
— Я спас твою дочь. Сегодня ночью.
— ЧТО?!!! — от волнения и удивления крикнула я, вскочив с места.
— Её должна была убить Фейрон по приказу главы. Я её спас и отправил в безопасное место. — совершенно спокойно ответил блондин.
— Фейрон?! — тут же воскликнула я, почувствовав прилив ярости.
— Фейрон и группа гончих прорвались в больницу, где лежала Эли, чтобы убить твою дочь.
— ПОЧЕМУ ОНА ЛЕЖАЛА В БОЛЬНИЦЕ?!! — тут же разъярённо и взволнованно крикнула я, пытаясь подавить слёзы, но, увы, тщетно.
— Она была при смерти. Какая-то гончая пыталась обратить её, но, так как Эли ребёнок, она чуть не умерла. Её успели спасти.
— Боже… Эличка… моя Эли… — я тихо села на пол и заплакала. Безысходность… Что же я за мать?!
— Сейчас с ней всё хорошо… — блондин стал говорить тише. Его тёплая рука начала гладить меня по голове. — Она в безопасности.
— Колден… Зачем ты держишь меня здесь? — я посмотрела в его глаза. Ледяная голубизна таилась в них…
— Чтобы уберечь тебя. — шёпотом произнёс мужчина. Моё альтер-эго расхохоталось. «Уберечь в логове гончих?! Кто-нибудь, дайте ему награду за самую лучшую отмазку!» Я была не согласна со своим внутренним Я. Почему-то, я верила ему, блондину с холодными, голубыми глазами, но очень тёплыми руками.
Ночью…
От лица Эли…
Все спят. Спите, спите… Сладких снов, дедушка. А пока вы будете спать, я пойду искать маму и папу! Я медленно вышла из комнаты и прошла по лестнице на носочках. Тихо… Нужно открыть дверь. Ключи на подоконнике. Я аккуратно взяла стул и поставила его к окну, взяла ключи и быстро открыла дверь. На улице было холодно, шёл снег.
— Сладких снов. — прошептала я и вышла из дома. Куда идти? За мамой! Я спасу тебя!