Филипп стоял на носу яхты, которую решили назвать «Возлюбленная Нептуна». Он лично отпахал над ней почти две тысячи человеко-часов, претворяя чертежи в законченный шлюп.
Палуба из тиковой древесины и сверкающие снасти блестят в лучах сентябрьского солнца. Кабина — шедевр плотницкого мастерства. Гладкие шкафчики выструганы из натурального дерева, каюта по заказу клиента оборудована на четыре спальных места для близких друзей.
Прочное судно, красивое, восхищался Филипп. Обтекаемый корпус, глянцевая палуба, длинная ватерлиния. Настоящая жемчужина! Ортопеду из Вашингтона придется отвалить им кругленькую сумму за такое чудо.
— Ну и?.. — поинтересовался Этан, щурясь на солнце.
Филипп провел ладонью по гладкому планширю, над которым ему пришлось попотеть немало часов.
— Наша красавица заслуживает менее банального названия.
— У владельца денег больше, чем воображения. О ней уже молва идет. — Губы Этана медленно изогнулись в серьезной улыбке. — Боже всемогущий, Фил, у нее такой классный ход. Когда мы с Кэмом испытывали ее, я думал, он откажется от сделки. И знаешь, я бы не возражал.
Филипп потер большим пальцем подбородок.
— У меня в Балтиморе есть приятель, художник. В основном он занимается изготовлением рекламы — для отелей, ресторанов и так далее. Но иногда работает и по частным заказам, пишет картины. И каждый раз, как продает очередное творение, места себе не находит. Не любит расставаться со своими полотнами. Я только теперь начинаю его понимать.
— И ведь это наше первое судно.
— Но не последнее.
Филипп удивлялся себе. Он никак не предполагал, что так увлечется семейным бизнесом. Идея основать судостроительную компанию принадлежала не ему. Сам бы он в жизни до подобного не додумался. Он считал, что братья втянули его в безумную нелепую авантюру, изначально обреченную на провал, и говорил им об этом открыто.
Но, разумеется, оставаться в стороне он не мог и сразу взял на себя заботу об аренде помещения, приобретении лицензии и необходимых средств производства. А чего он только не натерпелся, когда они строили «Возлюбленную Нептуна»! Занозы, ожоги от горячего креозота, ноющие мышцы после долгих часов тяжелого физического труда!
И не напрасно, признавал сейчас Филипп, стоя на палубе шлюпа, грациозно покачивающегося на воде.
Теперь придется все начинать сначала.
— Как я понял, вы с Кэмом уже взялись за новый проект?
— Да, хотим закончить корпус в октябре. — Этан стянул с шеи платок и тщательно вытер с бортового ограждения следы пальцев Фила. — Иначе не успеем к сроку. Ты составил нам убийственный график работ. Однако и на этом еще надо доделать кое-что.
— На этом? Черт побери, Этан, ты же сказал, что судно готово. Заказчик-то уже едет. Я собирался оформить последние бумаги.
— Осталась одна малюсенькая деталь. Кэма надо дождаться.
— Что за деталь? — Филипп нетерпеливо глянул на часы. — Клиент будет с минуты на минуту.
— Это не займет много времени. А вон и Кэм. — Этан кивком указал на громоздкие ворота мастерской.
— Зачем этому жлобу такая красавица? — крикнул Кэм, спускаясь к ним по узким мосткам с дрелью в руках. — Давай лучше возьмем детей с женами и сами отправимся на Бимини.
— Зато она стоит тех денег, что он заплатит нам сегодня. Как только клиент вручит мне чек, капитаном станет он. — Филипп осклабился. — А на Бимини я предпочитаю отдыхать без вас.
— Он нам просто завидует. Мы-то при женщинах, — пошутил Кэм, обращаясь к Этану. — Держи. — Он сунул дрель Филиппу.
— Зачем это мне, черт побери?
— Последний штрих за тобой. — Широко улыбаясь, Кэм извлек из заднего кармана медную скобу. — Действуй.
— Вот как? — Взволнованный до глубины души, Филипп взял скобу и с минуту смотрел, как она мерцает на солнце.
— Мы же вместе начинали, — объяснил Этан. — Вместе и закончить должны. Это на правый борт.
Кэм передал Филиппу винты, и тот, перегнувшись через ограждение, включил дрель.
— Полагаю, такое событие следует отметить, — прокричал он, перекрывая жужжание дрели. — Хотел сначала привезти «Периньон», но потом решил, что вы не оцените благородный напиток, и сунул в холодильник три бутылки «Харпа».
Пиво будет в самый раз, думал Филипп, принимая во внимание маленький сюрприз, который он им приготовил.
С заказчиком они разобрались только к полудню. Тот обследовал судно вдоль и поперек и отправился с Этаном в пробное плавание. После шлюп должны были погрузить на трейлер. Филипп с пирса наблюдал, как надуваются ветром желтые паруса — тоже выбор клиента.
Этан прав, думал он. Шлюп идет прекрасно.
Судно, легкое и воздушное словно облако, плавно скользило к береговой линии. Он представил, как туристы останавливаются и восхищенно показывают друг другу на красивый парусник. Качественный товар — лучшая реклама, думал Филипп.
— Он посадит его на мель сразу же, как выйдет в плавание самостоятельно, — услышал он за спиной голос Кэма.
— Несомненно. Зато повеселится. — Филипп хлопнул брата по плечу. — Пойду выпишу чек.
Старое кирпичное здание, которое они арендовали под мастерскую, не отличалось комфортабельностью. Большую часть его площади занимало просторное помещение с лампами дневного освещения, прикрепленными к потолочным балкам. Инструменты, пиломатериалы, оборудование, емкости с эпоксидной смолой, лаком и краской лежали на виду. На грузоподъемной платформе громоздился остов спортивного рыболовного судна — их второй заказ.
По крутой железной лестнице Филипп поднялся в маленькую комнату без окон, служившую ему кабинетом. Несмотря на тесноту и неудобное расположение, обстановка здесь была вполне рабочая. Металлический стол, явно приобретенный на блошином рынке, выскоблен до блеска. На нем — календарь, его старый портативный компьютер, корзинка для корреспонденции, двухканальный телефон с автоответчиком и стакан для ручек и карандашей. Вплотную к столу стоят два картотечных шкафчика и факс.
Филипп включил компьютер. На телефоне горела сигнальная лампочка. Он проверил информацию на автоответчике: в его отсутствие поступило два звонка без сообщений. В считанные секунды он вывел на экран компьютера программу, которую написал специально для их судостроительного предприятия. При виде логотипа «Судостроительная компания Куиннов» Филипп весело улыбнулся, подключил принтер и стал распечатывать составленный счет. Зазвонил телефон.
— Судостроительная компания Куиннов.
Абонент на другом конце провода замешкался, потом кашлянул, прочищая горло.
— Извините, ошиблась номером. — Голос принадлежал женщине, но она быстро повесила трубку.
— Никаких проблем, лапочка, — ответил Филипп телефонным гудкам, вытаскивая из принтера готовый счет.
— Вон едет счастливый человек, — прокомментировал Кэм, вместе с братьями глядя вслед удаляющемуся заказчику, увозившему на трейлере парусник.
— Мы счастливее. — Филипп вытащил из кармана чек и развернул. — С учетом затрат на использование оборудования, труда, накладных расходов, продовольствия… — Он опять сложил чек вдвое. — Что ж, чистый доход неплохой.
— Смотри, не вспыхни от счастья, — буркнул Кэм. — Как-никак у тебя в руке чек на пятизначную сумму. Пойдем лучше пиво откроем.
— Большая часть прибыли будет реинвестирована, — предупредил Филипп, входя вместе с братьями в мастерскую. — С наступлением холодов наши затраты на энергоснабжение возрастут до самой крыши. — Он глянул на высокий потолок. — В буквальном смысле слова. А нам на следующей неделе платить поквартальные налоги.
Кэм отвинтил пробку с бутылки и сунул ее брату.
— Заткнись, Фил.
— Как бы то ни было, — продолжал тот, проигнорировав пожелание Кэма, — сегодня знаменательная дата в истории семьи Куиннов. — Филипп приподнял свою бутылку с пивом и чокнулся с братьями. — За нашего ортопеда, первого из осчастливленных нами клиентов, от которых скоро не будет отбоя. Попутного ему ветра и побольше хромых.
— Да пусть он советует всем своим друзьям обращаться в компанию Куиннов, — добавил Кэм.
— Да пусть он плывет в Аннаполис и держится подальше от моей части залива, — закончил Этан, тряхнув головой.
— Кто бежит за обедом? — спросил Кэм. — Я что-то проголодался.
— Грейс сделала нам бутерброды, — сообщил Этан. — Они в моем холодильнике.
— Да благословит ее Бог!
— С обедом придется подождать, — сказал Филипп, услышав скрип колес по гравию. — Кажется, мой заказ прибыл. — Он вышел на улицу навстречу затормозившему грузовику.
Из окна высунулся водитель.
— Куинн? — осведомился он, укладывая за щеку пластинку жевательной резинки.
— Так точно.
— Что ты опять купил? — Кэм хмурясь смотрел на грузовик, гадая, какую сумму придется отстегнуть от только что полученного чека.
— То, что нам нужно. Пойдем поможем. Он один не справится.
— Что верно, то верно. — Водитель, тяжело отдуваясь, вылез из кабины. — Мы втроем ее грузили. Эта дура весит фунтов двести, не меньше. — Он распахнул задние дверцы.
На раме, крытой мягкой подстилкой, лежала дубовая вывеска в три дюйма толщиной. В длину она достигала десяти футов, в высоту — шесть. «СУДОСТРОИТЕЛЬНАЯ КОМПАНИЯ КУИННОВ» было вырезано обычными печатными буквами на древесине. В верхнем углу выгравирован скиф с надутыми парусами. Над нижней кромкой имена: «Кэмерон, Этан, Филипп, Сет».
— Ну и ну, — выдохнул Этан, когда наконец обрел дар речи.
— Для скифа я взял один из набросков Сета. Тот самый, что мы использовали для логотипа на нашем фирменном бланке. А потом сделал на компьютере общий эскиз. — Филипп провел большим пальцем по ребру дубовой плиты. — Компания по изготовлению вывесок воспроизвела его отлично.
— Потрясающе. — Кэм положил руку на плечо Филиппа. — Это именно то, что нам нужно. Представляю, как обрадуется малыш.
— Я расставил имена по старшинству. Вывеска простая, без лишних прибамбасов. Все четко и ясно. — Филипп отступил на шаг и сунул руки в карманы, неосознанно имитируя позу братьев. — По-моему, она будет здорово смотреться на здании мастерской.
— Верно, — кивнул Этан. — Вывеска в самый раз.
— Эй, ребята, — подал голос водитель, катая во рту жвачку. — Целый день, что ль, собираетесь любоваться? А кто будет стаскивать эту махину с грузовика?
Впечатляющее зрелище, думала она. Три исключительных образчика мужской породы отдают дань физическому труду в теплый сентябрьский день. И здание им под стать — грубое, неоштукатуренное, с поблекшими кирпичными стенами. Прилегающая территория неухоженная; вместо газона буйные сорняки.
У каждого из мужчин сугубо индивидуальный стиль. Один смуглый, больше похож на европейца. Темные волосы собраны на затылке в короткий хвостик. Некогда черные джинсы потерлись и обесцветились, приобретя сероватый оттенок. Это, должно быть, Кэмерон Куинн, решила она, известный гонщик.
Второй был в сбитых рабочих башмаках, на вид очень старых, и в кепке с синим якорем, из-под которой выбивались выгоревшие на солнце волосы. Гибкий, пластичный, он без видимых усилий поднимал Свой конец вывески. Этан Куинн, яхтсмен, определила она.
Значит, третий — Филипп Куинн, ответственный работник престижного рекламного агентства в Балтиморе. Настоящий денди, отметила она. Фирменные очки, «левайсы». Густые бронзовые волосы. Парикмахеру возиться с такой шевелюрой одно удовольствие. Фигура стройная, атлетическая. Наверное, регулярно посещает тренажерный зал.
Интересная компания. Внешнего сходства никакого, да и откуда ж ему взяться, если общего у них одна только фамилия. Она наводила справки и знает, что Куинны не связаны узами крови. И в то же время в осанке, движениях, в согласованной манере работы этих троих мужчин проскальзывало нечто такое, что безошибочно выдавало в них братьев.
Она не собиралась задерживаться возле них. Думала, пройдет мимо, глянет на здание, которое они арендовали под свое предприятие, и только. Пожалуй, ей повезло. Она имеет возможность рассмотреть сразу всех братьев.
В животе задрожало от нервного напряжения. По привычке она сделала три глубоких вдоха и повела плечами. Держись раскованно, напомнила она себе. Ты не совершаешь ничего предосудительного. В конце концов, преимущество на ее стороне. Она их знает, они ее — нет.
В ее поведении нет ничего аномального, решила она, переходя через дорогу. Человек, без дела прогуливающийся по улице, обязательно обратит внимание на трех мужчин, крепящих массивную вывеску. Особенно если это турист, отдыхающий в маленьком городке. А она и есть турист, если уж на то пошло. К тому же одинокая женщина. А они — трое привлекательных мужчин. Значит, и легкий флирт вполне уместен.
Тем не менее она не стала подходить близко к зданию. Мужчины поставили перед собой трудную и рискованную задачу. Обмотанную веревкой вывеску привинтили к цепям и с помощью блока подняли наверх. Работник рекламного агентства с крыши руководил действиями братьев. Возгласы ободрения, ругательства и указания срывались с губ с одинаковым энтузиазмом. Мускулы у всех троих ходили ходуном.
— Твой конец, Кэм. Сдвинь еще на дюйм. Проклятье! — Теперь Филипп уже был наверху. Он кряхтя опустился на живот и свесился с крыши по пояс. Она затаила дыхание, опасаясь, что он не справится с земным притяжением.
Но ему каким-то образом удалось удержать равновесие и поймать цепь. Она видела, как он яростно шевелит губами, пытаясь надеть железную петлю на толстый крюк, но слов не слышала. И это, наверное, к лучшему, резонно рассудила она.
— Есть. Держи ровно, — приказал он, поднимаясь и по краю ската перебираясь к другому концу вывески. Лучи солнца заиграли в его волосах и на коже. Она вдруг осознала, что таращится на него во все глаза. Настоящий красавец!
Он опять лег на живот, свесился вниз, поймал цепь и надел ее на крюк. Вся эта процедура сопровождалась цветистой бранью. Наконец он поднялся и сердито уставился на длинную прореху в нагрудной части рубашки. Должно быть, зацепился за что-то на крыше, предположила она.
— Черт, только купил.
— Да, хорошая была рубашка, — ухмыльнулся снизу Кэм.
— Пошел ты… — огрызнулся Филипп. Он содрал с себя рубашку и вытер ею потное лицо.
Она замерла в восхищении. Молодой бог. Покоритель женских сердец.
Он запихнул конец загубленной рубашки в задний карман джинсов и начал спускаться по лестнице. Тут-то он и заметил ее. Она не видела его глаз, но по тому, как он замешкался на долю секунды, как склонил голову, догадалась, что он смотрит на нее. И оценивает. Это неизбежно. В мужчине при виде незнакомой женщины неизменно просыпается инстинкт самца. Он разглядывает, прикидывает, подходит ли она ему, и выносит приговор.
Разумеется, он заметил ее, когда подошел к лестнице. И думал о том, чтобы познакомиться.
— У нас гости, — тихо сказал Филипп.
Кэм глянул через плечо.
— Гм. Симпатичная.
— Уже десять минут стоит. — Этан вытер ладони о джинсы. — Наблюдает за представлением.
Филипп спрыгнул с лестницы и с улыбкой повернулся к ней.
— Ну как? Смотрится?
Что ж, занавес поднят. Она зашагала к мужчинам.
— Впечатляет. Надеюсь, публика вам не помешала. Я просто не могла отказать себе в удовольствии.
— Ни в коем случае. Сегодня у Куиннов большой праздник. Меня зовут Филипп. — Он протянул руку.
— Очень приятно. Сибилл. Значит, вы занимаетесь судостроением?
— Вот же, написано.
— Потрясающе. Я приехала ненадолго в ваш город. Никак не ожидала встретить здесь корабелов. И какие же суда вы строите?
— Деревянные парусники.
— Вот как? — Непринужденно улыбаясь, она повернулась к его братьям. — А это ваши компаньоны?
— Кэм, — с улыбкой представился Кэмерон и ткнул большим пальцем в сторону Этана. — Мой брат Этан.
— Рада познакомиться. — Она подняла глаза к вывеске и стала читать: — Кэмерон, Этан, Филипп. — Сердце в груди гулко заколотилось, но учтивая улыбка не сошла с ее лица. — А где же Сет?
— Учится, — ответил Филипп.
— О! В колледже?
— В школе. Ему десять лет.
— Понятно. — Она заметила на груди Филиппа шрамы. Почти у самого сердца. Швы были старые и гладкие. — Ваша вывеска производит сильное впечатление. Я бы хотела зайти к вам как-нибудь и понаблюдать вас вместе за работой.
— В любое время. Вы долго пробудете в Сент-Крисе?
— Как получится. Рада была познакомиться. — Пора прощаться. В горле пересохло, пульс неровный. — Желаю удачи.
— Приходите завтра, — крикнул ей вдогонку Филипп. — Увидите за работой всех четверых Куиннов.
Она обернулась, надеясь, что выразила взглядом не более чем праздное любопытство.
— Спасибо, наверное приду.
Сет, думала она, стараясь смотреть прямо перед собой. Он только что предоставил ей возможность встретиться завтра с Сетом.
Кэм тихо хмыкнул.
— Походка у этой дамочки что надо.
— Да уж. — Филипп сунул руки в карманы, наслаждаясь красивым зрелищем. Стройные бедра, длинные ноги в легких холщовых брюках цвета кукурузы, в которые заправлена облегающая белесая рубашка. Узкая талия. Блестящие каштановые волосы, плавно колышущиеся в такт ее поступи, едва касаются прямых плеч.
И лицо столь же привлекательное. Классический овал, матовая кожа, подвижные выразительные губы, подкрашенные бледно-розовой помадой. Волнующие брови — темные, восхитительно изогнутые. К сожалению, глаз ее увидеть не удалось — они прятались под темными стеклами модных очков в тонкой металлической оправе. Наверное, глаза у нее карие, под цвет волос. А может, светлые — еще более изысканное сочетание.
А голос какой — заслушаешься! Глубокое контральто.
— И долго вы собираетесь пялиться на женскую задницу? — рассердился Этан.
— Будто ты сам не оценил, — фыркнул Кэм.
— Оценил. Но не собираюсь делать это своей профессией. Мы вообще будем сегодня работать?
— Сейчас, — отозвался Филипп, улыбнувшись про себя, когда Сибилл скрылась за углом. — Сибилл. Надеюсь, ты поторчишь пока в Сент-Крисе.
Она не знала, сколько пробудет в городке. Время ее не поджимало. Она распоряжалась им по своему усмотрению, работала, где хотела. Сейчас она выбрала для работы маленький городок у воды в штате Мэриленд. Почти всю свою жизнь она провела в больших городах, главным образом потому, что там предпочитали жить ее родители, а после и она тоже.
Нью-Йорк, Бостон, Чикаго, Париж, Лондон, Милан. Атмосфера больших городов была для нее родной стихией. Доктор Сибилл Гриффин сделала себе карьеру, изучая жизнь больших городов. Она имеет дипломы антрополога, социолога и психолога. Четыре года проучилась в Гарварде, окончила аспирантуру в Оксфорде, защитила докторскую диссертацию в Колумбийском университете.
Снискав лавры на научном поприще, она наконец-то, за полгода до своего тридцатилетия, получила возможность полностью посвятить себя любимому делу. Профессии писателя. Которая к тому же неплохо кормила ее.
Ее первая книга, «Городской пейзаж», понравилась читателям, была отмечена критиками и принесла ей скромный доход. Но настоящую известность она приобрела после выхода в свет второй книги, «Знакомые незнакомцы», побившей все рекорды популярности. Ее стали приглашать на встречи с читателями, предлагали выступать с лекциями и принимать участие в ток-шоу. И теперь, когда телекомпания «Пи-би-эс» сняла документальный сериал на основе ее письменных наблюдений об укладе и образе жизни больших городов, она могла больше не тревожиться за свое материальное благополучие. Прочная финансовая база обеспечивала ей независимость от случайных превратностей судьбы.
Ее издатель благосклонно отнесся к идее написать книгу о динамике жизни и традициях маленьких городов. В сущности, это был всего лишь предлог, чтобы поехать в Сент-Кристофер по личному делу. Но потом она решила не отказываться от замысла, предположив, что исследование должно получиться интересным. В конце концов, она ведь профессиональный аналитик и знает, как грамотно записать свои наблюдения.
В любом случае работа избавит ее от нервных стрессов, думала она, расхаживая по уютному гостиничному номеру. Да и вообще поездку в Сент-Кристофер следует рассматривать как вид редакционного задания. Это разумный подход во всех отношениях. Цель, стоящая перед ней, как и любая работа, требует времени, беспристрастности и доступа к исследуемым объектам.
Благодаря удачному стечению обстоятельств, сейчас в ее распоряжении, похоже, все три составные потенциального успеха.
Она вышла на узенький балкон, который служащие гостиницы высокопарно величали террасой. С него открывался чудесный вид на Чесапикский залив и набережную, являвшую собой весьма интригующее зрелище. Ей уже довелось наблюдать, как швартуются в доках катера и разгружают баки с голубыми крабами, которыми славился этот район. Она видела ловцов крабов за работой, любовалась полетом чаек и цапель, но в маленькие лавки на берегу пока еще не наведывалась.
Потому что в Сент-Крис она приехала не за сувенирами.
Возможно, она передвинет стол к окну и станет работать, наслаждаясь прекрасным видом. Иногда ветер будет доносить до нее обрывки местной речи, более размеренной и плавной, чем говор людей на улицах Нью-Йорка, где она жила последние несколько лет.
Своеобразный диалект. Не такой протяжный, как у южан — жителей Атланты, Мобила или Чарлстона, но и напрочь лишенный отрывистости и жесткости северян.
В солнечные дни она будет садиться на одну из железных скамеечек на набережной и созерцать маленький мирок, сотканный из воды, рыбы и трудового пота.
Она познакомится с традициями, обычаями, стилем одежды, манерой поведения и речи обитателей этой небольшой общины, обосновавшейся на берегу. Люди редко сознают, что они подчиняются негласным законам морального кодекса, присущего данной местности.
Законы, правила, принципы, нормы. Они существуют везде. Это неоспоримый факт, считала Сибилл.
Так по каким же законам живут Куинны? Что является залогом их сплоченности? Разумеется, в этой семье существуют определенные устои, арго, сложившийся порядок подчинения, дисциплинарные нормы и формы поощрения.
Вписывается ли в данную систему Сет? Какое место ему отведено в ней?
Вот это она и должна выяснить. Не вызывая подозрений.
Пока Куинны не знают, кто она, не догадываются о ее родственных связях. И слава Богу. Иначе, возможно, они попытаются воспрепятствовать ее общению с Сетом. И, скорей всего, добьются своей цели. Ведь Сет живет с ними вот уже несколько месяцев. Откуда ей знать, что они ему наговорили, как объяснили, почему оторвали его от матери.
Она понаблюдает, оценит обстановку, взвесит все «за» и «против» и сделает соответствующие выводы. А потом начнет действовать. Руководствуясь только собственным суждением. Отрешившись от чувства вины и ответственности. Любое давление исключено. Спешить она не будет.
После встречи с Куиннами ей казалось, что познакомиться с ними поближе смехотворно легкая задача. Она просто войдет в то большое кирпичное здание и выкажет интерес к процессу создания деревянного парусника. Остальное образуется само собой.
Филипп Куинн будет ее проводником. Судя по его поведению, она его заинтриговала. Почему бы не воспользоваться его слабостью? Поскольку он проводит здесь только выходные, можно не опасаться, что легкий флирт перерастет в серьезное увлечение.
Он наверняка пригласит ее к ним домой, потому что напроситься в гости для нее не проблема. А ей нужно посмотреть, где и как живет Сет, и узнать, кто заботится о его благополучии.
Счастлив ли он?
Глория сказала, что они украли у нее сына. Используя свое влияние и богатство, просто взяли и отняли его.
Однако слепо верить словам Глории нельзя; она часто лжет. Сибилл зажмурилась, пряча в душе боль, стараясь сохранить самообладание и объективность. Да, Глория лгунья. Хищница. Но ведь она мать Сета.
Сибилл прошла к столу и достала из ящика фотографию, с которой ей улыбался маленький голубоглазый мальчик с соломенными волосами. Она сама сделала этот снимок в тот первый и единственный раз, когда видела Сета.
Должно быть, тогда ему было четыре года. Филипп сказал, что сейчас ему десять. Верно, шесть лет миновало с тех пор, когда Глория появилась с сыном на пороге ее нью-йоркской квартиры.
Она конечно же была в отчаянии. Рыдала, ругалась, умоляла. Сибилл пришлось приютить ее у себя. Она не могла отказать несчастной женщине с ребенком, смотревшим на нее огромными глазами, в которых затаились страх и недоумение. Сибилл ничего не знала о детях, видела их только издалека. Наверное, поэтому она так быстро и искренне привязалась к Сету.
И, когда спустя три недели она вернулась домой и обнаружила, что Глория исчезла, прихватив вместе с сыном и всю наличность, имевшуюся в доме, и ее драгоценности, и дорогую коллекцию фарфора фирмы «Даум», ею овладела горькая безысходность.
Она должна была это предвидеть, говорила теперь себе Сибилл. Глория иначе и не поступала. Но она тогда верила, хотела верить, что между ними наконец-то установилось взаимопонимание. Что с рождением ребенка Глория изменилась к лучшему. Что она, Сибилл, сумеет помочь ей.
Что ж, теперь, думала Сибилл, убирая фотографию на место, она будет более осторожна, не столь эмоциональна и любое свое действие основывать только на собственном суждении.
Выводы она начнет делать тогда, когда увидит племянника.
Сибилл включила свой переносной компьютер и стала печатать первые заметки.
«Насколько можно судить после первой встречи, братьев Куиннов связывает крепкая мужская дружба. Они непринужденны в общении и, наверное, умеют согласованно работать вместе. Я должна еще понаблюдать, чтобы понять, какое место занимает каждый из них в деловом партнерстве и в семейной иерархии.
Кэмерон и Этан недавно вступили в брак. Составить представление о динамике отношений в семье Куиннов можно будет только после встречи с их женами. По логике, одной из них отведена роль матери. Поскольку жена Кэмерона, Анна Спинелли Куинн, каждый день ходит на работу, нетрудно предположить, что эту функцию взяла на себя Грейс Монро Куинн. Однако было бы ошибкой полагаться в подобных случаях на стереотипы. Выводы следует делать на основе личных наблюдений.
Меня поразило, что на вывеске, которую Куинны прикрепили сегодня на своей мастерской, указано имя Сета, но под фамилией Куинн. Интересно, зачем они это сделали? Чтобы успокоить себя или его?
Мальчику наверняка известно, что Куинны подали прошение об установлении опеки над ним. Пока не могу сказать, получил ли он письма, которые Глория отправляла ему. Возможно, Куинны скрыли их от него. Положение у Глории незавидное. Она в отчаянии оттого, что лишилась ребенка. Я ей глубоко сочувствую, но пока воздержусь сообщать о том, что приехала сюда. Свяжусь, когда соберу все необходимые сведения. Если дело дойдет до суда, мы должны оперировать только фактами, а не эмоциями.
Надеюсь, адвокат, нанятый Глорией, вскоре обратится к Куиннам по официальным юридическим каналам. А я, со своей стороны, постараюсь завтра встретиться с Сетом и вникнуть в ситуацию. Попытаюсь выяснить, что он знает о своем происхождении. Эта информация пришлась бы кстати. Поскольку меня лишь недавно посвятили в курс дела, я еще не до конца усвоила суть всех фактов и их последствий.
Посмотрим, справедливо ли мнение, будто обитатели маленьких городов не имеют секретов от своих соседей. Я намерена узнать все, что возможно, о профессоре Реймонде Куинне, прежде чем решу, как действовать дальше».