Палеолит

Рыбные богатства рек, озер и морей намного превосходили источники мясной пищи, которую первобытный охотник черпал в животном царстве. Рыба, кроме того, отличается более низким уровнен психического развития, чем млекопитающие суши. Она слабее реагирует на болевые раздражения. Прикосновение острого предмета не вызывает у нее очень резкого движения. Только что сорвавшаяся с крючка рыба со свежей раной нередко снова берется на ту же приманку. Пескари, гольцы, усачи, продетые насквозь или за часть тела крючком, сохраняют плавательные способности. Характерна и готовность рыбы хватать неживую приманку — блесну. Рыбу легко обмануть грубо и наспех сделанными приспособлениями лова. Она менее способна выходить из затруднения, созданного изменением обстановки, чем наземные животные, тем более млекопитающие.

Тем не менее человек исторически позднее приступил к использованию богатств рек и морей. Водная среда составляла главное препятствие для человека. А преодоление препятствий, создаваемых водной средой, зависело от развития техники, совершенствования орудий и средств лова, причем успех здесь в значительной степени определялся прогрессом водного транспорта.

Параллельно с прогрессом техники шло накопление знаний и опыта для ведения рыболовческого хозяйства. Племена рыболовов в лице наиболее опытных людей определяли сезоны миграции водных обитателей, примечали время нереста, обращали внимание на то, чем рыба питается, выходит ли в море или живет только в реках, где залезает на зимовку, когда собирается крупными стаями, каковы признаки достижения ею зрелости, и т. д.

Археологические материалы о рыболовстве в каменном веде состоят из костей рыб, орудий лова (крючков, грузил, сетей, лодок, вершей и др.), а также изображений рыб на кости, камне. В памятниках палеолита мы имеем преимущественно «ости и изображения рыб. Изображение щуки, сделанное на клыке медведя, найдено в пещере Дюрюти (департамент Ланд, Франция). Оба конца просверленного клыка срезаны; вероятно, его носили в качестве амулета. Известен рисунок скелета рыбы, вырезанный на челюсти северного оленя, открытый в Ложерн Басс (Франция). В гроте Мадлен обнаружены два куска рога северного оленя с изображением пресноводных рыб из семейства карповых.

Известно изображение рыбы из грота Рей, грота Ллакар (Франция) и др.

Есть «снования считать, что изображение на куске рога из грота Мадлен змеевидного тела, вместе с фигурой человека и двумя лошадиными головами, передает тело угря. На ото указывают четко выраженные хвостовые плавники. В некоторых рисунках можно видеть изображения лососей и форелей.

В Советском Союзе изображения рыб открыты на предметах из кости и бивня мамонта среди материалов стоянки Елисеевичи, раскопанной К. М. Поликарповичем. Установлены изображения рыб на кости в Супоневской и Тимоновской стоянках. Многие изображения рыб даны в условной схематизированной форме. Они отмечают только общие контуры рыбьего тела.

Одним из ранних свидетельств употребления рыбы в пищу служит пещерная стоянка Кударо I Юго-Осетии, изученная В. П. Любиным. По данным раскопок 1956—1961 гг., здесь найдено более 1000 позвонков лосося. Позвонки были обнаружены как в мустьерском, тар и в ашельском слоях. Пещера Кударо I расположена близ р. Джоджори, впадающей в р. Рио ни, и в настоящее время находится в 300 км от берегов Черного моря. В четвертичную эпоху море покрывало значительную часть нижнего бассейна этой реки. Лосось в период нереста мог заходить в верховья р. Риони и в русло р. Джоджори. В этот период лосося можно было глушить ударами палки у самого берега. Возможно, что это была «жилая», т. е. речная форма лосося-форели. Найдены кости рыб и в стоянках позднего палеолита.

О ловле рыбы в палеолите на крючок существует мало надежных доказательств. Наиболее вероятно использование двужального острия, которое заменяло крючок, более трудоемкий в изготовлении. Леска привязывалась посередине острия, где обычно наносились зарубка или шейка, чтобы привязь не соскользнула. На острие насаживалась наживка, вероятно, мелкая рыбка. Костяные двужальиые острия найдены в гротах Мадлен и Гримальди но Франции. Кремневые острия такого рода известны в Костенках IV и других местонахождениях. Такое рыболовное орудие из кости и железа до сих пор применяется кое-где во Франции, Финляндии и других странах. Эскимосы костяные двужальные острия используют для ловли птиц. Костяные острия двужального и даже одножильного типов до настоящего времени в ходу у калифорнийских рыболовов.

Едва ли можно принять гипотезу А. Томази, что в палеолите функции крючков могли выполнять различные «осколки кремня в форме ромбов или полумесяцев». Еще можно допустить в качестве крючков комбинацию из двух деталей: деревянного стерженька и кремневого жальца, которое часто встречается в стоянках позднего палеолита. Нельзя забывать роговых гарпунов, которые археологи связывают преимущественно с охотой. Исключительное разнообразие мадленских гарпунов, их формы и габариты позволяют ставить их в связь и с рыболовством.

 

Мезолит

«Возможно, — пишет Г. Кларк, — что некоторые из рыболовных снастей, древнейшие из которых к настоящее время, относятся к мезолиту, ведут свое происхождение от времени верхнего палеолита». Но поскольку в палеолитических местонахождениях до сих пор обнаружено очень мало достоверных свидетельств о существовании костяных крючков и почти ничего не известно о применении острог, вершей, лодок, — все это мы ставим в заслугу рыболовам мезолитического перевода.

Костяные крючки обнаружены среди многочисленных культурных остатков известного датского торфяника Маглемозе, открытого на о. Зеландия в 1900 г. Сравнительно крупные размеры крючков заставляют думать, что с их помощью производилась ловля щук, кости которых обнаружены в торфянике. Наживкой на эти крючки могла служить мелкая рыба. В торфянике Свердборга, открытом на том же острове, было найдено более десятка костяных крючков и большое число костей щуки. В Передней Азии костяные крючки изготовлялись натуфийскими рыболовами (Палестина).

Употребление острог для битья рыб в мезолите устанавливается костяными наконечниками Свердборга. Остроговые наконечники в мезолитическом поселении Кунда (Эст. ССР) найдены в костях щучьих скелетов. Это большей частью мелкозубчатые наконечники с зубьями на одной стороне, тонкие, хорошо заостренные. Наконечники из английского болотного поселения Стар-Карр, исследованного Г. Кларком, имеют узкий, нередко длинный плоский стержень и до 20 зубчиков. На черенке нет признаков, характерных для съемных гарпунов. Величина и форма зубчиков вполне достаточны для удержания тела щуки после удара. Наконечники вырезаны из рогов красного оленя. Вероятно, они крепились к древку парами. Зубчатые стороны были повернуты внутрь, чтобы составить простейшую острогу. Едва ли тонкие мелкозубчатые наконечники копий служили только для охоты на оленей, столь обильно представленных культурными остатками этого болотного стойбища.

Верши, известные в мезолитических местонахождениях, сплетались из гибких веток, освобожденных от коры, и перевитых прутьями березы или еловыми корнями. Слепая часть имела коническую форму воронки, а тело — цилиндрический или бочкообразный вид. Такие плетеные западни-корзины могли служить для ловли угрей.

Наиболее важным шагом в рыболовстве мезолита было применение сетей. Ни гарпун, ни удочка не могли обеспечить рыболовов достаточный количеством добычи. Остатки рыболовных сетей, найденные в 1913 г. под Выборгом (Корпилахти) вместе с поплавками из сосновой коры и каменными грузилами, относятся к анциловой стадии. Вероятно, в Прибалтике в это время уже существовали лодки. Употребление сети с поплавками и грузилами на севере без лодки едва ли было возможно, так как озера имели илистое тонкое дао. На существование долбленой лодки в мезолите указывает (находка, сделанная в прошлом веке в Шотландии к западу от г. Данди (Перт).

Раннее поселение с «признаками рыболовства — Вис I — было открыто в 1959 г. Г. М. Буровым в районе Оиндорского озера (Коми АССР). В торфянике Вис I были найдены остатки сетей, сплетенных на осоки, поплавки из коры, каменная пешня, луки, части от саней и лыж, другие деревянные предметы. На первых норах Вис I относили к концу неолита и началу эпохи металлов. Анализ древесины по С14 неожиданно дал 7—6 тыс. лет и тем самым определил мезолитический возраст торфяника. Контрольные анализы окончательно выяснят этот вопрос.

 

Неолит

Хотя археологический материал по рыболовству в неолите Европы и Азии значительно богаче, пет оснований видеть здесь принципиально новые технические достижения. Лодка, сеть, гарпун, острога, верши, крючки получают дальнейшее развитие и широту применения. Наиболее существенным для эпохи является та роль, которую рыболовство сыграло для возникновения оседлости. Первые долговременные поселения, появившиеся на берегах роте и озер, были прежде всего вызваны почти круглогодичной возможностью добыть пищу, не передвигаясь в поисках зверя. Лодка и сети, подледный лов, вяление и копчение рыбы были важными причинами оседлости в северных областях Европы, Азии и Америки, где второй по значению отраслью хозяйства было не земледелие, а охота. На севере Европы достигают высокого класса рыболовные крючки, вырезаемые из трубчатой кости и рога в двух типах: цельно-костяных и составных, как об этом следует заключить но раскопкам поселения Варангер в полярной зоне Норвегии. В других северных памятниках найдены специальные костяные ножи для пластания и очистки рыбы.

Обильные изображения рыб, каменные и костяные орудия лова в Прибайкалье весьма многозначительны. На берегах р. Ангары получены материалы, рисующие многие детали рыболовческого хозяйства. Представлены односторонние и двусторонние гарпуны из рога, зубья с шипами для остроги, цельнокостяные и составные крючки, фигуры рыб из камня и кости. Специальный набор топоров, тесел, шлифованных ножей предназначен был для долбления лодок, для выделки роговых гарпунов.

Рис. 71 . Рыболовные крючки из неолита.

А — каменные грузики из неолитических могил на р. Ангаре Иркутской обл.;  Б — звериные когти из тех же могил;  В — реконструкция составных рыболовных крючков.

Особый интерес представляют, с точки зрения уровня неолитической техники, сибирские рыболовные крючки (рис. 71, В), составленные из каменных (стеатитовых) грузилец (рис. 71, А),.изогнутого деревянного стержня и звериных когтей (рис. 71, Б). Грузильца и когти были найдены Н. И. Витковским в погребениях Прибайкалья, а Ф. Афанасьев предложил реконструкцию. Составные крючки неолита Прибайкалья принадлежат в техническом отношении, как и вкладышевые орудия позднего каменного века, к предельным достижениям эпохи.

Некоторые каменные и костяные фигурки рыб, открытые в Ангарских погребениях, особенно с отверстиями для подвешивания, могли служить для приманки, как об этом говорят этнографические наблюдения.

О неолитических сетях, сохранявшихся в швейцарских свайных поселениях, мы знаем, что они имели прямоугольные ячейки от 1 до 4 см. Их сплетали из льняных бечевок, связанных в точках пересечения. Сети вначале, вероятно, плели, пользуясь в качестве мерки пальцами руки, и только позднее были созданы калибры.

Вместе с остатками сетей встречаются поплавки из сосновой коры с дыркой посередине и известковые камни, служившие грузилами, о чем можно судить до круговому желобку. Открыты и многочисленные рыболовные заграждения на -реках и озерах. Они найдены Г. М. Буровым и в мезолитических слоях торфяника Вис I (Коми АССР).

Представляет интерес изучение остатков древесины из древнего рыболовного сооружения, открытого при прокладке туннеля метро в Бостоне (США). Возраст сооружения определяется примерно в 3000—4000 лет. Срезы древесины, взятые от многих кольев, были исследованы под микроскопом в обычном и поляризованном свете. Кроме того, они облучались рентгеном и изучались химически. Было выяснено, что для постройки использовано 20 видов деревьев и кустарников, что шесты срезались между серединой апрели и серединой июня. Это значит, работы по возведению и ремонту этих рыболовных построек производились весной.

 

Бесснастевые способы

Вылавливание рыбы в сезон нерестовой путины распространено повсюду. Простота такой ловли объясняется огромными скоплениями рыбных масс, находящихся в состоянии брачного возбуждения. В этот сезон рыба становится пищей многих наземных животных. Ловля ее была, очевидно, доступна на стадии прямоходящих обезьян и в древнем палеолите. Но такой сезон был кратковременным и не мог играть существенную роль в хозяйстве, пока оставалась неизвестной заготовка рыбы впрок.

«Ход (восточных лососей, — пишет Е. К. Суворов, — представляет поразительное зрелище, особенно в небольших камчатских речках, где мелкая вода позволяет видеть, что полчища рыб, как солдаты, плечом к плечу неудержимо стремятся вверх густыми колоннами». Каждая порода рыб входит в реки в свое время. На Камчатке ее лов вообще начинается с середины мая. Лов кеты — о июля, горбуши — несколько позднее.

После икрометания красная рыба погибает, заполняя реки разлагающимися трупами. Только часть ее, избегнув гибели, возвращается обратно в море. В отличие от лососей камчатских лососи благородные (семга), населяющие раки Европы, проводят здесь жизнь по многу лот. Только во вторую половину своей жизни они уходят в море для усиленного питания, после чего снова возвращаются в пресные воды для нереста.

Ловля рыбы руками значительно шире способа добывания ее в период нереста. В Центральной Австралии в засушливое время, когда пруды и реки мелели, когда реку можно перейти вброд, толпа туземцев, часто состоящая из женщин и детей, становилась полукругом на воде и гнала рыбу ветками к берегу, где ее брали руками или вычерпывали деревянными сосудами. Такой же образом поступало приморское на селение материка в пасы отлива наряду с собиранием крабов, креветок, моллюсков, водорослей на обнаженных частях морского дна. Этот способ известен во многих странах.

На следующем этапе возникают способы перегораживания небольших потоков каменными плотинами. Негритосы провинции Цамбалес ручьи перекрывали двумя плотинами. Одна ставилась для образования запруды, при помощи другой, сооружаемой выше по течению, поток отводился в сторону. Вода в запруде постепенно убывала, и рыбу можно было ловить руками. Ловля руками была известна австралийцам, ведда, бушменам, во применялась и на более развитом уровне, например у индейцев Америки в сочетании с нырянием.

Ловля камбалы индейцами в глубоких местах реки под скальными выступами была сопряжена с некоторыми трудностями и требовала определенных навыков. Перед тем как нырнуть под скалы рыболов наматывал на руку красную материю, которая привлекала внимание рыбы. Камбала бросалась на цветную приманку. В этот момент ее схватывал рыболов и вытаскивал на берег.

Ловля раков индейцами Северной.Каролины осуществлялась на мясную приманку, которая частично прожаривалась на костре. Мясо, разрезанное на ломтики, нанизывалось на тростинки с интервалами между ломтиками в несколько сантиметров. Тростники с мясной приманкой втыкались в дно небольших речек, где водились раки. Время от времени индейцы вытаскивали тростинки из воды вместе с раками, которые, держась клешнями за стержень, поедали мясную приманку.

В Австралии добывали рыбу путем отравления ее усыпляющими травами, соек которых вызывал паралич двигательных органов, я рыба всплывала на поверхность. Бушмены и некоторые (племена банту пользовались наркотиками мотыльковых растений. В северной Калифорнии, на западных склонах горы Шаста, усыпление рыбы производилось в жаркие летние дни, когда горные потоки пересыхали и превращались в цепи изолированных водоемов.

У индейцев Гвианы племени ваи-ваи отравление рыбы производилось при помощи корней и стеблей растения Lonchocarpus sp., принадлежащего к семейству бобовых. Измельченными растениями наполняли корзины и погружали их в воду речки. Яды, выделяющиеся из растения, действовали быстро. Рыба устремлялась на поверхность, отдельные экземпляры выпрыгивали из воды на берег. Млечный сок лаихокарпуса ядовит для беспозвоночных и позвоночных хладнокровных животных. Ягуа отравляли рыбу корнями Tephrosia, размочаливая их колотушкой и бросая в запруды, заводи, ямы рек.

 

Битье рыбы (лучение)

Параллельно с бесснастевыми способами ловли развивалось битье рыбы. Здесь мы имеем дело с переносом способов охоты на наземных животных в другую сферу. У австралийцев очень широко было распространено битье рыбы копьями. Туземцы использовали для этого копья с одним и несколькими остриями.

Бушмены били рыбу при помощи дротиков, привязывая к концу их бечеву с тем, чтобы удержать оружие вместе с рыбой. Наконечники дротиков они зазубривали, придавая им свойства гарпуна.

Сцены, изображенные на скалах близ р. Тсоелайк, у Кенегха Пуурт и Мпонгвеви (Королевство Лесото), говорят, что рыбу били копьями и с лодок. Длинные копья были снабжены одним или двумя наконечниками. По наскальным изображениям трудно судить о форме наконечников. Местные последователи предполагают, что костяные наконечники с усеченным основанием, найденные в пещере Уызагана на берегах Пондолэнда и в других пунктах южного и восточного побережья, являются остриями многозубчатых копий или острог для битья рыбы. Такого рода остроги употребляются в настоящее время пигмеями батва, живущими в области центральноафриканских озер, и некоторыми группами банту в бассейне Конго.

Петроглифы изображают лодки с якорями, которыми служили камни (рис. 72, А, В). Рыболовная сцена, изображенная на стене скального навеса у р. Тсоелайк (притока р. Оранжевой), распадается на две отдельные группы. Левая группа состоит из семи лодок, на каждой стоит один человек с длинным копьем в руках и поражает им рыбу, которая плывет в панике в разных направлениях. Непонятна в этой сцепе роль крупной человеческой фигуры с поднятыми руками, стоящей почти в центре рыбьей стаи.

Правая группа состоит из шести лодок, образующих полукруг; на каждой из них стоит по одному рыболову.

Суждения о породе рыб, изображенных на трех названных петроглифах, оказались разноречивыми. Одни специалисты видят здесь изображение усача, другие — желтой рыбы. Та и другая порода водится в системе р. Оранжевой и в других реках Капской земли. По-видимому, описанные изображения были выполнены бушменами во время их обитания на этой территории.

Битье рыбы и сейчас производится сезонами. Лучшим временем для установки ловушек и запруд считается момент спада половодья, а для битья ее копьями предпочитается сухое время, когда вода бывает наиболее светлой и чистой, а рыба держится более компактно.

Индейцы Северной Каролины били рыбу заостренным тростником, на конце которого вырезали две зазубрины, придававшие этому орудию вид примитивного гарпуна. Битье рыбы производилось как на челне, так и без него, с берега ручьев и реи. В ночное время били рыбу при свете факелов.

Более совершенный вариант того же способа применялся в Канаде. Битье двузубой острогой, по данным Ле Женя, велось с лодок, на каждую из которых садилось по два индейца. Один помещался сзади, на нем лежали обязанности гребца, он же правил лодкой. Другой, сидящий спереди, должен был выискивать добычу при свете факела. Огонь он держал в левой руке, а правая была вооружена острогой. Заметив рыбу, он наносил ей удар и втаскивал в лодку. В штате Виргиния индейцы били рыбу многозубчатыми острогами (рис. 73).

Рис. 72 . Наскальная живопись Южной Африки у р. Тсоелайк (в системе р. Оранжевой).

А, Б — сцены битья рыбы с лодок копьями.  

Копья с гарпуном поворотного типа простой конструкция употреблялись у шошонов. Древко такого копья делалось ил ивы и имело длину около 2.5 м, а наконечник был костяной. В момент удара наконечник выскакивал из древка и принимал в теле рыбы крестообразное положение но отношению к прежнему направлению. Если рыба была сильная, то индеец бросал древко в воду. Древко, соединенное с наконечником бечевкой, служило поплавком. Оно не позволяло рыбе уйти далеко. Копьем с поворотным наконечником шошоны били лососей и осетров.

Рис. 73 . Способы ловли рыбы у  индейцев  штата Виргиния, США, по Де Бри.

Д. Огильби, посетивший Новую Англию в XVII в., писал об индейцах. что стерлядь они добывали двумя способами: ловили сетями и били дротиками в ночное время при свете факелов из бересты. Передвигаясь на берестяных лодках, индейцы махали факелами у самой воды. Привлеченная ярким светом, стерлядь подплывала близко к бортам лодки и начинала играть на воде, кружиться и переворачиваться вверх брюхом. По-видимому, свет возбуждал этот вид рыбы особенным образом. В тот момент, когда стерлядь обнажала свое брюхо, рыболовы вонзали в незащищенное место наконечники копий. Пить стерлядь в спину не имело смысла, так как верхняя часть ее тела покрыта крепкими роговыми пластинками как броней.

О сильном действии света на рыбу в известный период времени сообщалось не раз. В Каролине во время ночной ловли некоторые виды рыб, плывущие на огонь, пылающий в ночной темноте, даже выскакивали из воды. Случалось, что отдельные особа падали в лодку.

Калифорнийские индейцы с берегов р. Макклоуд били лосося двойным гарпуном. К длинному древку, около 6 м, была прикреплена деревянная развилка, каждый конец которой имел полость для втыкания костя-кого острия. Каждое острие крепко привязывалось посередине к бечевке, соединенной с древком. В момент удара гарпуном лосось делал резкое движение вперед, острие выскакивало из полости развилки. Привязанное посередине бечевкой, острие поворачивалось под прямым углом в теле рыбы и удерживало ее. В конструктивном отношении такой гарпун не отличался большим совершенством, но преимущество его заключалось в том, что вместо одного острия здесь было два, параллельно расположенных, для более надежного попадания в узкое тело рыбы. Лосося здесь били в утренние и вечерние часы, особенно утром, от зари до восхода солнца.

В верхнем течении р. Сакраменто индейцы били рыбу копьями с «козел» — сооружения из двух крепких кольев, связанных крестообразно я воткнутых в дно реки. С берега на крестовину было положено бревно. Стоя на «козле», молча и без движения, индеец пристально глядел вниз на черные спины проплывающих лососей. Его копье имело более 4 м длины и было снабжено отделяющимся поворотным наконечником из кости. Индеец всегда стремился проколоть копьем рыбу насквозь. При таком ударе поворот наконечника под прямым углом всегда был обеспечен. Наконечник надежно удерживал лосося на привязанной к нему бечевке до тех пор, пока рыба не истощала свои силы в стремительных попытках освободиться.

На берегах горных потоков, впадающих в оз. Тмолэр, индейцы строили на паре таких козел шалаш, чтобы укрыться от лучей солнца. Они ложились на живот н, держа копье наготове, терпеливо ожидали появления форелей и голавлей. Темный глухой шалаш делал охотников невидимыми снизу. В ночные часы, когда рыбак спал, леска со спущенным в воду крючком привязывалась к пальцу его руки или к погремушке.

Своеобразный способ ночного битья миног в июле и августе применялся у калифорнийских индейцев талова. Выбрав место на р. Смит, где глубина воды достигает 60—65 см, рыболовы делали из булыжника перегородку поперек потока. В атом каменном барьере оставлялся проход шириной до 1.5 м, и на его верхней стороне ставили две загородки длиной в 2.5 м из палок или прутьев. Пол или дно протоки выстилался белой галькой, чтобы ход миноги был хорошо виден на светлом фоне. Рыбак становился на белой платформе или на лодке рядом с ней. В одной руке он держал горящий факел из смолистого вещества, а в другой острогу, которой бил рыбу, привлеченную светом и проходящую вдоль вымощенной гальками протоки. Этот способ являлся единственным в своем роде, если не считать некоторого аналога в рыболовной практике у племени четко в Орегоне. Схема развития остроги для битья рыбы по материалам американских индейцев дана на рас. 74.

Добывание рыбы стрельбой из луков существовало во многих странах, но находилось на разных уровнях развития. У индейцев р. Шингу этот способ был скорее спортом, чем отраслью хозяйства. Главная часть рыбной продукции вылавливалась с помощью заколов, запруд, кругов, выложенных из камней близ порогов сетями и корзинками. Стреляя из луков, индейцы в качестве приманки бросали на воду горсть красных ягод.

Рис. 74 . Развитие остроги для битья рыбы (по материалам североамериканских  индейцев).

В Новой Англии стрелами били рыбу главным образом подростки, занимаясь этим на мелких реках. Им, по опыту старших, был известен обманчивый аффект светопреломления на поверхности воды. Поэтому во время выстрела, чтобы достигнуть меткости, они погружали кончик стрелы в воду. Индейцы Луизианы убивали карпов и камбалу стрелами гарпунного типа. Камышовое древко оснащалось костяным наконечником, заостренным с обоих концов. Этот наконечник был прикреплен к стержню стрелы таким способом, что один острый конец направлялся вперед, а противоположный слегка отступал от стержня, образуя шип, не позволяющий стреле выпасть из тела рыбы. Кроне того, стрела была соединена бечевкой с деревянным поплавком, препятствующим раненой рыбе скрыться.

 

Ловля на крючок

Ловля рыбы на крючок принадлежала к тем индивидуальным способам, которые позволяли быстро менять нотацию лова, пользоваться всеми водными бассейнами, в особенности в сочетании с лодкой, увеличивать или уменьшать размеры самих крючков.

Крючками с живой приманкой ловили рыбу австралийцы, применяя часто когти хищных птиц, соответственно привязанные к леске. Когти и клювы птиц употребляли и индейцы восточных областей Северной Америки, хотя имели много вариантов различных искусственных крючков, сделанных из кости и дерева. В поисках полезных материалов в естественной среде человек делал попытки облегчить свой труд подбором таких подходящих материалов, которые наполовину были обработаны самой природой.

Соединение кости и дерева в одно целое было одним из общеизвестных способов устройства составных крючков до эпохи металлов. Исследователь Канады XVII в. Т. Сагар писал: «Во внутренностях нескольких крупных рыб мы нашли крючки, сделанные из кусочков дерева и кости, соединенных таким образом, что они образовывали крючок, весьма аккуратно обвязанный растительным шнурком».

Материал, из которого делались крючки и лески, был различен и зависел во многом от местных условий, от характера хозяйства. Гренландские эскимосы употребляли крючки, сделанные из грудной кости птицы. Обычно их привязывали к лескам, представляющим тонкие и узкие полоски китового уса, скрепленные вместе концами. Пластичность расщепленного китового уса достигается разминанием его до волокнистого состояния. Длина лесок из китового уса имела от 40 до 50 м. Для ловли более крупной рыбы, например палтуса (камбаловые), эскимосы приготовляли крепкую леску из нарезанных полос моржовой ножи, из растительных волокон или тюленьих кишок. Соответственно и крючки были более крупных размеров, так как палтусы достигают 2 м длины и 200 кг веса.

Чинуки, индейцы бассейна р. Колумбия на деревянный крючок в леску, свитую из древесных корней, ловили стерлядь и осетров. Крючок с наживкой и грузильцем опускался на 6 м ниже поверхности воды. Он медленно двигался вместе с лодкой. Когда рыба хватала крючок, рыболов ее подсекал и постепенно начинал поднимать. Живого крупного осетра до 120 кг весом невозможно было втащить в легкую лодку. Поэтому рыболов вначале убивал его сильным ударом палицы по голове.

Для вылавливания мелкой рыбы чинуки употребляли копье, стержень которого был усажен острыми шипами, направленными острием кверху. Его применение в рыбной ловле напоминает работу поддевом. Ловец быстро погружал снаряд в воду и вытаскивал, захватывая шипами тела рыб. Таким способом чинуки обычно ловили рыбу с лодок, плывя против течения в водах, изобилующих мелкой рыбой.

К высшим достижениям в ловле рыбы на крючок можно отнести технику полинезийцев. Более 600 видов рыб водится близ Гавайских островов. Почтя все они съедобны. Рыба добывалась в большом количестве. Гавайцы хорошо знали привычки и ход рыбы. Они изобрели много эффективных методов рыбной ловли. Их рыболовные принадлежности состояли из сетей нескольких родов, лески были снабжены блесной, крючками и грузилами. Употреблялись приманки, ловушки. Рыбу били и дротиками. Опытные рыболовы держали свои лески в тыквенных футлярах. Существовали искусственные пруды, в которых рыба хранилась и выращивалась.

Ловля рыбы удочкой с каноэ была разных родов. Главная из них — это ловля тунцов при помощи спиннинга, снабженного блесной, вырезанной из перламутровой раковины. На тонком конце блесны было под определенным углом привязано костяное острие. Леска прикреплялась к бамбуковой трости около 3 м длины, лежавшей на норме каноэ, которое продвигалось вперед при помощи двух гребцов. Блесна мелькала по поверхности. Когда блесну схватывала рыба, рыболов продолжал тащить леску, а за ней и добычу, не допуская, чтобы крючок выскользнул из рыбьего рта. Искусный рыболов мог таким образом тащить удилище, а за ним я тунца до самого каноэ, а затем бросить его внутрь лодки.

Для глубинной ловли на крючок леска отягощалась внизу каменными грузилами нескольких типов. Она могла быть длиной в 150 м. Крючки прикреплялись на концах коротких палочек, которые выступали под прямым углом вдоль их длины. Крючки снабжались разного рода приманками, включая крабов, спинные хребты омаров и живую рыбу. Для привлечения рыбы из глубины существовали «рыбные палки» из тяжелого дерева, тонущего в воде. Они смазывались препаратом приманки в забрасывались в различные глубины на концах веревки.

Акул ловили крупными крючками из дерева, снабженными приманкой из человеческого мяса. Это было одним из спортивных (развлечений для юношей полинезийской знати.

Приманной для ловли осьминогов служили раковины каури, прикрепляемые наверху выемчатого камня с палкой, имеющей костяное или деревянное острие в форме крючка на одном конце. Осьминог, любящий мясо каури, присасывался к приманке, охватывал его со всех сторон. После чего его можно было вытащить на поверхность, так как крючок не позволял ему освободиться.

Рыболовные крючки делали, просверливая дырки в массивном куске раковины или «ости и расширяя ее посредством цилиндрического кораллового напильника. Кость или раковина затем обтачивалась вокруг отверстия, и полученное кольцо оформлялось в крючок нужного размера.

Крючки из черепахового панциря делали, разогревая черепаховые полоски на огне и затем сгибая их.

 

Передвижные устройства

Для характеристики рыболовной техники, достигнутой американскими индейцами, может служить следующий состав подвижных плетеных снастей Калифорнии: 1) верши, укрепляемые якорем на дне потока; 2) малые и большие сачки, помещенные на одном или двух шестах; 3) сети в виде ковша для ловли рыбы в бурунах; 4) конические волочильные сети одиночного типа, перемещаемые двумя лодками; 5) двойные волочильные сета конического типа, перемещаемые тоже двумя лодками, но сплетенные не из текстильных материалов, а из ивовых прутьев и камыша; в) плоские вертикальные сети, прикрепляемые одним концом неподвижно к свае или к дереву, в то время как другой конец остается подвижным и перемещается рыбаками, сидящими на лодке; 7) двойные волочильные мешкообразные невода для ловли стерлядей и осетров, перемещаемые на лодках вдоль реки.

Этот список не исчерпывает всех типов подвижных плетеных снастей, бытовавших у индейцев, тем более в других странах. Все же мы имеем здесь развитую систему, выше которой поднялись лишь немногие достижения рыболовного хозяйства океанийцев. Коснемся кратко только вершей, ловушек, ручных сеток и траловой снасти.

Существует гипотеза, по которой верши ведут свое лапало от ловли рыбы корзинками. До сих пор этот пережиточный способ вычерпывания рыбы корзинками, сплетенными из тростника и лозы, существует в Африке, например, у земледельческого племени аколи в Уганде, где ловлей занимаются женщины. Несомненно, верши появились еще на доземледельческом уровне. Их сплетали бушмены из тростника и тонких прутьев, которые они скрепляли веревками, сделанными аз мягкого тростника или внутреннего слоя коры мимозы. Верши, достигавшие иногда более полутора метров, ставили в реке неподалеку от берега, где течение было не слишком быстрое. Нередко их укрепляли на дне по нескольку штук рядом, отделяя друг от друга плетеными перегородками, которые направляли рыбу в верши.

Калифорнийские индейцы с берегов р. Макклоунд вершами ловили лососей, возвращающихся с верховьев реки после икрометания. Лососи плыли вниз истощенными, попадая массами в ловушки. Из итого осеннего улова индейцы составляли зимние запасы пищи. Их верши входили в систему заграждений, направлявших ход рыбы.

Чтобы загнать рыбу в верши, расставленные в глубокой части речного потока, перегороженного треугольным каменным барьером, индейцы нередко пугали ее длинной цепью, сплетенной из виноградных лоз. К этой виноградной цепи подвязывались камни, достигающие дна. Рыболовы с криками плыли по течению, держа такую день. Некоторые ныряли под воду. Рыба, попадавшаяся на пути, испуганно устремлялась в русло реки, где располагались верши.

В Канаде вершами пользовались для ловли угрей. Во время низкой воды верши помещали на песчаном дне прибрежной полосы моря, прикрепляя их камнями. С обеих сторон от вершей ставили низкий каменный барьер, направляющий рыбу в ловушки. Во время прилива вода покрывала все эти устройства, а когда уходила, — начинался осмотр вершей. Часто, как сообщает Т. Сагар, в ловушках находили 100—200 угрей, а иногда ничего. Улов зависел от направлении ветра и погоды. Верши служили средством лова миног. Их обычно клали на дно реки привязав к свае или колу, вбитому рядом. Чтобы верша не всплывала, внутрь ее помещали пару тяжелых речных галек.

Особым типом вершей для ловли лососей, по ближе стоящим к неподвижным устройствам, были ловушки племени хула. В нем ловушка сочетаясь с заколом, но ставилась у основания водопадов, где задерживалась рыба, шедшая против течения для нереста. Закол представлял простую загородку из кольев в форме подковы, поставленную почти в центре потока. Колья или легкие сваи были скреплены горизонтальными шестами. У самого дна загородка забивалась хворостом и укреплялась камнями.

Закол ставился на мелководье, близ отмели. Ловушка сплеталась из веток и прутьев прямоугольной формы, шириной около 0.7 м, длиной до 1.5 м. Рыбаки ожидали на берегу, у тлеющего костра, прислушиваясь к плеску воды. Когда их слух ловил характерный всплеск оказавшейся

в ловушке рыбы, они спешили вброд к ней и закрывали выход. Иногда в ловушку попадало до 6 штук лососей одновременно.

Технически более совершенными были корытообразные ловушки для лосося, применяемые у племени корок. По форме они напоминали лодки, как бы рассеченные пополам, и чаще составлялись из лучинок или дранок канадской ели длиною до 2 м, переплетенных гибким орешником. Такие ловушки встречались трех вариантов. В первом варианте широкий открытый конец ловушки надежно укреплялся на дне ручья во время стояния высокой оводы, а острый слегка приподнимался над водой, оставаясь свободным. Большие -просветы между лучинами позволяли мелкой рыбешке проходить ловушку насквозь, но лосось, попадая в нее, застревал в узкой чести, увлекаемый течением воды. Рыболовы посещали эти ловушки один раз в день и забирали добычу. Второй вариант отличается опт описанного наличном легкой загородки, имеющей форму полукруга или треугольника. Загородка направляла рыбу в ловушку. Третий: вариант интересен тем, что он имел в самой острой части плетеное из ветвей укрытие от лучей солнца. Под таким укрытием рыба дольше сохранялась в свежем виде. Этого рода устройства позволяли овладевать цепными породами рыб без участия людей в момент лова.

Ручная сетка для ловля рыбы одним человеком имела глубину, до 1 м при таком же диаметре отверстия. Плелась она чаще всего из пеньки. Во время ловли рыбы сетка удерживалась с помощью двух камышовых распорок в горизонтальном положении. Ловец пользовался такой сеткой без лодки. Он бросался в воду и плыл под водой от одного берега водоема к другому, держа перед собой раскрытую сеть. Заплыв продолжался до тех пор, пока у ловца хватало кислорода в легких пял пока сеть не тяжелела от рыбы.

Корюшку индейцы юрок ловили вдоль морских берегов при помощи мелкоячеистой сетки с мешком, прикрепленной к двум шестам. Тонкие концы этих шестов широко расходились, раздвигая зев сетки, а толстые были соединены вместе: их рыболов держал в руках. Вооруженный такой сетью и крепкой палкой ловец выходил в море навстречу волне. С приближением крупной волны ловец с силой втыкал палку в морское дно,, выставлял вперед сеть и, наклонившись к волне, пропускал ее через голову. После каждой волны он поднимал -кверху сеть, чтобы корюшка окатывалась в мешок сети. Время от времени он опоражнивал мешок; в корзину, которую несла сопровождавшая его женщина.

Ручной сеткой у юрок ловили и лосося в реках,.например в.русле р. Кламат, там, где ока образует водовороты. Лосось выбирает водовороты и отдыхает между камней, ибо вода здесь богаче насыщена кислородом. Где не было водоворотов, юрок создавали их искусственный путем, делая каменные запруды. Сетка забрасывалась с крупных камней, поднимающихся над водоворотом в русле главного потока реки.

Ловля рыбы у порогов канадских рек производилась индейцами ковшеобразной сетью с лодки, на которую садились двое рыболовов. Сеть укреплялась на шесте длиной до 3 м. Ею работал тот, кто сидел на носовой части лодки. Он забрасывал сеть как только замечал рыб, а второй рыболов сидел на веслах и направлял лодку от одного водоворота к другому. В шуме пенящейся воды рыба не слышала и почти не видела приближения лодки с людьми. Этот опасный способ рыбной ловли считался более эффективным.

О подледном лове рыбы сетью на шесте у гуронов, обитавших в бассейне р. Св. Лаврентия, впервые писал С. Шамплен. «Они осуществляют этот вид рыбной ловли, — сообщал он, — пробивая несколько расположенных по кругу дырок во льду. Они запихивают в отверстие сеть длиной в пять и шириной в три фута, прикрепив ее к шесту в в—7 футов длиной. Пропустив сеть под лед, они продвигают шест от одного отверстия к другому, где его подхватывают один «или два человека. Затем сеть погружается на дно реки под действием тяжести небольших камней, привязанных к сени».

Несколько лет позднее на «этот факт указывал и Т. Сагар, добавив, что для осмотра содержимого сети, таким способом растянутой подо льдом, индейцы вытаскивали ее. через большую специально вырубленную скважину и вынимали -рыбу. Теперь о подледном лове у народов севера известно больше. Археологическим документом являются каменные «кайла, служившие для прорубания льда, найденные на неолитических стоянках Северной Европы.

Для забрасывания траловой сети среднего размера с одной лодки у племени чинуков требовалось три человека: один был на берегу, два в лодке.

Время лова начиналось с максимума прилива и продолжалось до начала отлива. Сеть лежала в лодке. Она была свернута на раме, находящейся на планшире. Лодка отходила вверх по течению, затем бечева с прикрепленным к ней поплавком бросалась третьему человеку, который оставался на берегу. Два человека в лодке постепенно сбрасывали сеть в воду, отплывая дальше, а когда она была выброшена полностью, начинали грести к берегу.

Двойной невод-трал с мешками служил у юрок для ловли осетра. Составлялся он из двух коротких неводов с вертикальными растяжками. Каждый невод имел немного более 2 м длины с мешками около 1.5 м. Ячейки сетей — не более 2 см. Два конца каждой сети удерживались в раскрытом виде благодаря вертикальным растяжкам. Натяжение сдвоенного -невода-трала производилось с помощью веревок. Снасть удерживаясь на надлежащей глубине тяжелыми грузилами или якорями в виде простых камней. Грузила у всех калифорнийцев были двух типов: с круговым желобком и отверстием в «камне.

В процессе ловли осетра снасть медленно влекли по течению реки при помощи двух лодок, на каждой из -них находилось по два человека. Один греб, другой держал конец веревки в руке и следил за снастью. Лодки двигались по течению реки быстрее движения воды, сеть выпячивалась в сторону, противоположную течению.

Когда рыбак, держащий конец веревки, замечал по содроганию ее, что осетр попал в сеть, он давал сигнал гребцам сблизить лодки. Одновременно рыбак начинал тянуть веревку и закрывать пасть сети. Осетра оглушали ударами колотушки по голове и втаскивали в лодку.

 

Стационарные устройства

К стационарным устройствам калифорнийцев относились заколы окраинного или периферийного характера, заграждения внутренних под. В эту категорию входили платформы для подъемных сетей. Существовали и подвижные заграждения, перемещаемые с одного места на другое, подмостки для битья рыбы копьями, загоны с ловушками в -без них. Заколы делались из кольев и хвороста, но имели много конструкций в зависимости от вода вылавливаемой рыбы или традиции. Заколы дли ловли королевских лососей отличались от заколов для ловли миног. Первые имели форму треугольника с ловушкой у вершины его. Вторые делались в воде прямоугольного загона, откуда рыба вычерпывалась большим сачком. Ставились устройства сложного типа, сочетающие загоны, ловушки и помосты для битья рыбы гарпунами и острогами. На широких потоках такие сооружения имели до 5—6 небольших загонов с ловушками и помостами, поставленных одной непрерывной цепью. В маленьких речках и ручьях устанавливались единичные треугольные загоны без помостов. Подковообразные заграждения иногда оснащались длинной мешкообразной сетью. Существовали двойные заграждения с цилиндрическими или трубчатыми ловушками из прутьев, палисады на треножниках с конической сетью на краю и запруды, выложенные из камня. На последних мы и остановимся.

Делавары и ирокезы ставили каменные стены на мелководье притоков р. Св. Лаврентия для ловли сельди в момент ее обратного хода в море. То была массовая кампания с участием стариков, женщин и детей. Степа возводилась не перпендикулярно потоку, а двумя барьерами, сходящимися под утлом, вниз по течению. В середине и у берегов оставлялись шлюзы для прохода воды. С наружной стороны среднего шлюза рыболовы помещали корзины с отверстиями в дне.

Обычно сельдь, идущая обратно в море, сама попадала в ловушку, натыкаясь на барьер. Но, желая усилить эффект ловли, группа индейцев протягивала через весь потоп веревку, сделанную из лозы дикого винограда. К веревке через каждые 3—4 м привязывали ветки для отпугивания сельди. Протянув такое устройство в 2 км выше барьера, индейцы начинали медленно продвигаться по течению к степе, гоня сельдь вниз. По концам барьера тоже находились люди, которые производили сильный шум ударами но воде и криками препятствовали продолжению сельди мимо барьера. Таким способом индейцы налавливали до 1000 штук сельдей и другой рыбы.

Широкое применение заколов и запруд в рыболовецком первобытном хозяйстве привело в некоторых странах к зачаткам прудового рыболовства. К этому толкали природные условия приморских областей экваториальной зоны с мангровыми зарослями.

Как известно, пояса мангровых лесов, тянущиеся вдоль некоторых побережий Америки, Азии и Океании, являются своеобразными естественными «загородами» или «заколами». Рыба, ракообразные, моллюски, которые водятся у берегов, находят себе много пищи среди корней мангровий и жирного ила. В период отлива мангровые лагуны представляют собой тонкие озера, кишащие застрявшими между корней организмами. Корил мангровий легко пропускают рыбу в лагуну в период большой воды, во задерживают ее при отливе.

Это выгодное обстоятельство рано оценили на экваториальном побережье Бразилия близ Ресифе. Здесь с течением времени образовалась длинная цепь прудов, которые даже в часы прилива очень слабо сообщались с морем. Чтобы возобновить эту связь, между морем и прудами были прорыты каналы. Берега прудов, обращенные к морю, были подняты выше путем извлечения глины и ила со дна этих водоемов. В период прилива свежая морская вода поступала в пруды через каналы, неся с собою богатую фауну литорали.

Весьма вероятно, что индейцы племени каэте, начавшие создавать эти рыбные питомники еще задолго до португальской колонизации, ограничивались сооружением плотин и упорядочением приливных каналов. Возможно, что индейцами были начаты и постройки водосбросов с деревянными решетками для регулирования уровня воды в прудах. Нынешние створы водосбросов вделаны в кирпичную стенку, в основание которой вложена труба для стока воды из питомника в период отлива. При всех усовершенствованиях, внесенных за три столетия португальцами, рыбные пруды отличаются своей простотой, как и ирригационные сооружения древности.

Регулирование уровня воды в прудах, поступление свежей воды два раза в сутки сделали эти водоемы хорошими питомниками для отборных сортов рыбы: куримана (Mugil cephalus), каморима (Centropomus undecimalis), таинья (Mugil incilis). Вылавливание годового прироста рыбы производится большим неводом.

У калифорнийцев в обиходный набор различных средств, связанных с рыболовством, входили деревянные колотушки для глушения рыбы в сетях и лодках, мялки для икры, орудия для ломки челюстей лососи, деревянные крюки для подвешивания сетей, платформы для лова, решетки для копчения и сушки, челноки для плетения сетей, мерки для плетения сетей на разные породы рыбы, грузила для сетей, грузила для якоря, сумки для доставки рыбного улова, трещетки для сигнала тревоги, двойные развилки для наматывания лесок и пр.

Разделка рыбы (потрошение) производилась костяными орудиями в форме заостренных ножей, сделанных из трубчатой кости. Пластались угри и лососи каменными ножами в рукоятках и ножами из половинок двустворчатых раковин.

Для жарения рыбы калифорнийские индейцы имели стеатитовую посуду в форме плоских тарелок или сковород различных размеров. Огнеупорные свойства стеатита позволяли индейцам продолжительное время пользоваться такой посудой и предпочитать ее глиняной.

При вялении я копчении рыбы калифорнийцы часто клали ее на доски или решетки, а нередко в ряд между двумя палками, привязанными одна к другой.

Заготовка рыбы впрок индейцами Каролины производилась различными способами. Мелких окатов, устриц и моллюсков они вскрывали и сушили на камышовых решетках, под которыми разводили огонь. Рыбу, гам более крупную, они сначала обжаривали на огне, затем разрывали на части, а потом сушили на солнце.

Кроме пищевых ресурсов, рыболовство доставляло всем народам северных зон кожу, шедшую на пошив непромокаемой одежды, хрящ для варки клея и др.