Сплошные страданья, Но в небытиё не надо торопиться. Если ещё способно сердце биться, Люби, страдай, дерзай, живи! В небытиё не надо торопиться.

Всё вам, последний стук тебе. Храни вас жизнь, как я вас сохранила, Мою любовь не унесёт могила. Всё вам, последний стук тебе.

Мне б белою берёзкой в поле Стоять и любоваться вновь, Как в нём живёт моя палома: Надежда, вера и любовь. А если крылья ослабит кручина — Напейтесь сока от берёзки той. Взлететь поможет вам высоко Её берёзовый настой. Вы пейте, не зачахнет сердцевина. Она, как мать, будет стоять века. Мне бы берёзкой у дома Напоминать себя.

Мой бог, мой Пихлач, Ты не раз спасал меня от рокового шага. Страдал со мной, хранил, и говорил «не плачь», И отдавал все силы мага. И воскресала я и к жизни, и к любви. Другого бога мне не надо. А если трудно — ты меня зови, Ведь в этом высшая награда.

Есть у меня заветных три желанья, Они вернут мне мира красоту: Бросить курить, щадить мои страданья, Верить в свою высокую звезду. И если три сольются воедино, Я буду снова вместе с вами жить. Такая-то вот, мальчики, картина, Но это талисман, и вам его дарить.

Хочу, чтобы весной у вас Сирень в саду благоухала, Вам говорила «в добрый час», На жизнь и труд благословляла. Тогда будет спокойно мне, За всё вы будете в ответе. Спасибо вам за счастье, дети. Сверяйте сердце по весне.

Каждое земное пробужденье Как награду целый день храни. Прочь гони тревогу и сомненье, И живи, живи, живи, живи. Никогда очей не затуманит Горькая колючая слеза, Если, пробуждаясь, оживятся Целым миром у тебя глаза. Каждое земное пробужденье Как награду жизни принимай. В нём ищи и вдохновенье, И земной цветистый рай.

Натальи Гришиной Годы пройдут, заблестит седина, Знать о себе даст твоё ретивое. Вспомни, и станет опять не до сна, Как насмерть стояли, и было нас двое. Пурга февраля, и марта капель Пусть будут твоим навсегда талисманом. Возьми это дар, и никто никогда Тебя оскорбить не посмеет обманом. И будет не властно течение лет Отнять у тебя хоть на миг вдохновенье. И прошлое, трепетной дружбы привет, Не сможет замшелое спрятать забвенье.

Когда набухнет сердце по весне, И жизнь в нём трепетно забьётся, Постройте, дети, дом, откройте дверь весне. Пусть всё в нем светится, волнуется, смеётся. Пусть в нём живёт надежда и любовь, Пусть детский смех звенит в нём беззаботно. Такой бы дом любила я охотно. Постройте дом, откройте дверь весне.

сыну Мише Не вытирай украдкой слёз, Коли заплачешь, плачь открыто. Слезами святость вся омыта, А кто ж таких стыдится слёз. Коль плачешь, значит, наболело. Коль плачешь, значит, невтерпёж, Плачь, чтобы сердце просветлело, Плачь, чтоб ушла из сердца дрожь. И чтоб, омытая слезами, Вернулась к жизни, не спеша, Опалённая бедою Твоя ранимая душа. Не вытирай украдкой слёз, Коли заплачешь, плачь открыто. Если сердце слезой омыто, Значит, оно во власти грёз. Значит, живёшь, значит, дерзаешь, И крылья держишь на лету. Как часто по слезам сверяешь И красоту, и высоту.

Всё в нашей жизни так быстротечно. Только недавно звенела капель, А уж у сердца как-то беспечно Руки погрела седая метель. Так и уйдёшь, не успев оглянуться, А позади будет веять весной. Но если бы в жизнь можно было вернуться, Я б не искала дороги иной. Только бы я, не спеша, торопилась, Только бы я, не любя, не жила. Если бы в жизнь я опять воротилась, Дня бы без вас в ней прожить не смогла.

Если бы мне было дано взлететь, Быть вечной и повелевать над миром, Я всё равно снесла бы всё К ногам своих сынов-кумиров. И для тебя не пожалела я Всего, что жизнь мне подарила. И всё лишь только потому, Что вас троих я так любила.

Как жить хочу, а вечность у порога. И мир беспомощен пред недугом моим. Я об одном молю земного бога — Пускай живут все те, кто мной любим. А мне даруй у рокового края Увидеть свет, услышать жизни звук. Другого не желаю рая, Когда замрёт последний сердца стук.

Не рыдай и не плачь, моя Валенька, На свет белый почаще гляди. Ведь уже ты не девочка маленькая — Горемыка без правой груди. Знаю, мысли бушуют под темечком, И у горла колючий комок. Что сказать — незавидное времечко, Ты закрой всё на крепкий замок. Только душу свою, моя Валенька, Под замком тем не надо держать. Ведь уже ты не девочка маленькая, И тебе сыновей не рожать. Пусть душа цветом белым любуется, Не снижай ты свою высоту. Горем только безбожник балуется, Только нехристь плюёт в доброту. Ты себя, не жалеючи, тратила, Но всему ведь приходит конец. Хоть зубами скрепи, а хоть матерно, Всё ж не сбросишь судьбины венец. Кабы знать, что кому причитается, Кабы знать, что у всех на веку. Жизнью жизнь ведь не зря называется, Всё галопом, всё вскачь, на скаку. Улыбнись, моя милая Валенька, На свет белый почаще гляди. Что сказать тебе, девочка маленькая, Несмышлёныш без правой груди. Помирать один раз лишь положено, Коли дышишь — так, значит, живи. Даль твоя, и у всех заворожено, Не трави ты себя, не трави. Улыбнись, моя милая Валенька, Светом белым поглубже дыши. Ведь уже ты не девочка маленькая, Чтоб менять золотой на гроши. 1981 г.

*** Я ничего с собою не беру, Всё в этом мире с вами оставляю. На жизнь вас всех благословляю, Да будет всё вам ко двору. *** Я горе и тоску из дома унесу, Я так хочу, чтоб жизнь в нём бушевала. Храни его душевную красу, Как я её всегда оберегала. И, если хочешь, это назови Криком последнего желанья. Во имя той святой любви, Того безумного страданья.