«И др. и пр.»
Вернувшись с дачи, Коврижкин первым делом бросился к компьютеру. Вот и сайт Ябеды-Корябеды.
Лучшие из лучших – ко мне в гости!
Беспечное руководство и недальновидная педагогическая общественность города не уделяют внимания отличникам учёбы и поведения. Ребята, которые из последних сил хорошо учатся и что есть мочи примерно ведут себя, не получают поощрения. Поэтому объявляется акция «ЛУЧШИЕ ШКОЛЬНИКИ».
Каждая школа выделяет по десять учеников младших классов, которые замечательнее всех учатся и беспримернее других себя ведут. Эти удивительные ребята награждаются походом завтра ко мне в гости. Их ждут потрясающие сюрпризы, игры, подарки и др. и пр.
«В этом „и др. и пр.“, видно, всё и кроется, – насторожился Ваня. – А что, интересно, думает по этому поводу Тимото?»
«Что, если заразить вирусом компьютерные программы Ябеды-Корябеды?» – предложил по Интернету далёкий японский друг.
«Так нельзя! – усмехнулся Коврижкин. – А если злая волшебница узнает про вирус? Начнёт волноваться, что заразится? Как бы ей тогда действительно плохо не стало. Она ведь уже в возрасте!»
«Ха-ха-ха!» – развеселился в ответ Тимото.
28. Что так развеселило Тимото?
– Что же опять задумала злая волшебница? – встревожился Коврижкин. – Нужно сходить к её дому. Может, что-нибудь разузнаю.
Листва на деревьях уже пожелтела. Дул лёгкий ветерок, и листья непрерывно срывались с веток. Как медленный весёлый дождь, они спускались на землю.
«Из трёх школ… Это тридцать человек! – размышлял, вышагивая по тротуару, Ваня. – Что с ними собирается сделать Ябеда-Корябеда?»
Ещё издали Коврижкин увидел Митрофана. Горемыка сидел всё так же отрешённо, лишь изредка дёргал усами. Стряхивал с них очередной опавший лист.
А вот и дом злой волшебницы.
– Так вот в чём дело! – не удержался от восклицания Ваня. – Вот чего она задумала!..
29. На что обратил внимание Коврижкин?
«Жаль, – огорчённо подумал Ваня. – С манкой для японских ребят придётся подождать. Каково им там без манной каши-то?»
…В кабинете Пароходова раздался звонок.
– Пароходов у телефона! – снял трубку глава администрации. И вздрогнул.
Звонил махровый бандит и закоренелый диверсант – Иван Коврижкин.
«Это с одной стороны, – отметил Пароходов. – Ас другой, все эти фотографии оказались липовыми. Тогда что к нему привязалась Я. К. Орябеда?»
– Ты откуда звонишь? – осторожно поинтересовался он.
– Из дома. – Коврижкин явно был взволнован. – Хотите узнать, кто такая на самом деле ваша любимая волшебница? Понаблюдайте за тем, что будет у неё происходить завтра. Ведь ваш дом как раз напротив…
На следующий день, с утра, Пароходов предупредил секретаршу, чтобы его не ждали.
– Отправлюсь по объектам, – пояснил он.
Сам же начал готовиться к наблюдению.
Надел маскировочный халат, разрисованный под обстановку квартиры. На нём были изображены стул и стол со скатертью. Голова Пароходова пришлась как раз над крышкой стола. На лоб он липкой лентой прикрепил цветы – осенние астры. Так что издали вполне могло показаться, что на столе в замысловатой вазе стоит симпатичный букет.
У соседа-генерала он попросил полевой бинокль. И за полчаса до назначенной у волшебницы встречи занял пост у окна.
Внимательно оглядел особняк. Удивился необычному входу в него.
«Никак, она телефон-автомат притащила! – поразился Пароходов. – И вставила в дверной проём».
И действительно. Попасть в дом можно было только через «Вверх тормашками». Для свободного прохода злая волшебница сняла заднюю стенку телефона-автомата.
Вскоре появились ребята из школы № 1.
Они шли попарно, мальчики и девочки, шагая в ногу, как на параде. Впереди шла Ира Карельштейн. Отличница, которая за все три школьных года получила только одну простую пятерку. Все остальные были «пять с плюсом». В руке она несла бисквитно-кремовый торт «Фантазия». Отряд тщательно вытер ноги перед загадочным входом и скрылся в особняке. Если прислушаться, то можно было расслышать радостное приветствие Ябеды-Корябеды: «Здравствуйте, мои золотые!»
«Кроме непонятного входа, пока ничего особенного», – отметил Пароходов.
А вот показалась делегация школы № 2.
Её скромно возглавлял Макар Пружина – лучший спортсмен школы. Несмотря на юные годы, он уже почти выполнил норматив мастера спорта. По прыжкам с шестом. Макар торжественно нёс коробку конфет «Вечерний звон».
Едва ребята скрылись за дверью, как послышались чарующие звуки музыки. Вот засверкали на солнце медные трубы, стали видны слаженно двигающиеся смычки скрипок. Приближались представители школы № 3.
Все, как один, отличники, они были школьным симфоническим оркестром. Впереди, размахивая дирижёрской палочкой, ступал Андрей Мошкин. В другой руке он держал полиэтиленовую сумку. В ней находился домашний яблочный пирог.
Даже не сбившись с такта, оркестр зашёл в особняк. Звуки симфонии № 5 композитора Бетховена стихли.
Пароходов замер на своём наблюдательном пункте. Что-то сейчас произойдёт?
Но минута проходила за минутой, а всё было тихо. Мало того, окна особняка были плотно зашторены, и увидеть, что происходит внутри, было невозможно.
Наконец из глубины особняка приглушённо послышалась мелодия развесёлой «У самовара я и моя Маша». В исполнении симфонического оркестра.
Пароходов устроился поудобнее, стараясь в щель между шторами разглядеть какое-то движение в доме.
А оркестр начал наяривать знакомую главе администрации с детства песенку:
Старушка не спеша
Дорожку перешла,
Её остановил милиционер.
– Ах ты, милый мой,
Ведь я иду домой,
Сегодня мой Ванюша выходной…
Одновременно кто-то сорвал штору и начал крутить ею над головой.
Чтобы лучше видеть, Пароходов забрался на стул. И его взору предстала ужасная картина.
Лучшие ученики города устроили настоящую свистопляску.
Примерные школьники, дисциплинированные отличники вытворяли невесть что. Они прыгали, орали, опрокидывали мебель, дрались, плевали, били посуду.
Симфонический оркестр слаженно, как по нотам, дубасил остальных музыкальными инструментами. Размахивая дирижёрской палочкой, как саблей, оркестр вёл в бой Андрей Мошкин. Вёл до того самого момента, пока ему в ухо не влепили конфетой «Вечерний звон».
Автор меткого броска – Макар Пружина на радостях сорвал карниз для штор. И, как с шестом, стал прыгать до самого потолка. Но там висели липкие ленты. Поэтому вскоре он оказался замотан ими с ног до головы и затих.
Пароходов был потрясён увиденным до глубины души.
– Это наша гордость?! Лучшие школьники?! – Чтобы лучше видеть, он залез на шкаф.
Но всё же не все буянили и вели себя как помешанные. Вот серьёзный мальчик, в очках, из школы № 2. Он задумчиво пытается поджечь штору.
Или нет – вот миленькая девочка-скрипачка. Она широко раскрытыми глазами смотрит на свой родной симфонический оркестр.
– Разве можно так драться? – в изумлении шепчет она. – ВОТ КАК НАДО!
Юное дарование выхватывает у беззащитного Макара Пружины карниз и трескает его по голове.
Но нет! Всё же есть в этой угнетающей картине светлое пятно. Ира Карельштейн! Она неторопливо развязывает бисквитно-кремовый торт. Аккуратно нарезает «Фантазию» на небольшие куски. Как раз по числу участников встречи. Затем двумя пальчиками подносит кусок одному из гостей. И всей пятернёй размазывает бисквит с кремом тому по лицу. И так все тридцать кусков. И тридцать гостей.
В стороне от всей этой суматохи, в углу, сидела в кресле Ябеда-Корябеда.
Заметив волшебницу, Пароходов стал озираться вокруг: «Куда бы ещё забраться?»
Наилучшим местом была конечно же люстра. И глава администрации вскарабкался на неё.
Отсюда хорошо была видна сияющая счастьем Ябеда-Корябеда. Её умилённое выражение лица. Одно из окон было уже разбито. Поэтому можно было услышать наполненные любовью слова злой волшебницы: «Ах вы, мои золотые! Наконец-то! Дождалась!»
Стремясь получше расслышать, Пароходов на своей люстре подался вперёд. Чтобы сохранить равновесие, схватился за рожок…
Но с недавних пор рожка там не было. На его месте была пустота.
И глава администрации рухнул на пол…
