Очки в пластмассовой оправе, которые водрузил на свой нос Бертини, придавали ему вид пожилого бухгалтера. Бертини, невзирая на возраст и солидную плешь, обращал немалое внимание на свою внешность, а потому надевал очки только тогда, когда ему нужно было читать или считать. После этого он поставил желтый чемодан на стол.

В комнате воцарилась напряженная тишина. Бертини с торжественным видом отстегнул боковые застежки и отпер центральный замок, а затем поднял крышку. У присутствующих перехватило дух — даже у самого Бертини, хотя он и привык оперировать крупными суммами, подсчитывая выручку своего бара в конце недели. Триста миллионов старых франков способны произвести впечатление на любого.

Тони с трудом проглотил слюну и машинально провел рукой по губам.

— Мама миа… — прошептал он, отдавая должное значительности момента, ибо лишь в самых торжественных случаях начинал говорить на родном языке.

Гран-Луи вообще не произнес ни слова. Он лишь, раскрыв рот, пялил на содержимое чемодана свои ставшие совсем круглыми глаза.

Маленький Паоло вытянул шею, как будто стремясь приблизить свой расплющенный нос к деньгам; он по-идиотски хихикал, повторяя снова и снова:

— Вот это да!.. Вот это да!..

Бертини с явным удовольствием окинул взглядом потрясенную аудиторию и, приняв деловой вид, объявил:

— А теперь каждый получит свою долю. Однако сперва сосчитаем деньги.

Он взял из чемодана первую попавшуюся под руку заклеенную пачку, покрутил ее в пальцах, а затем разорвал бумажную ленту и начал считать.

Десятифранковые купюры порхали в руках Бертини, как карты в руках фокусника. Он умел считать деньги — когда-то Бертини работал кассиром, а затем крупье в казино и не утратил приобретенных там навыков в обращении с деньгами. Закончив считать купюры в пачке, он, удовлетворенный результатом, начал пересчитывать пачки, складывая их в столбики.

Его партнеры, как завороженные, наблюдали за ним. Движения Бертини были скупы и точны, как движения банковского служащего, и вскоре столбики из пачек денег заполнили весь стол. Все молчали. Постепенно желтый чемодан опорожнялся. И вот, наконец, последняя пачка денег перекочевала на стол.

— Все правильно. Три миллиона, — подвел итог Бертини. Он еще раз окинул взглядом эту кучу денег. — Три сотни лимонов старыми.

Он помедлил немного, как если бы эти миллионы магически действовали на него, а потом перевел взгляд на лица своих сообщников.

— А сейчас каждый получит столько, сколько ему причитается по договору, — сказал он. — Согласны?

— Согласны! — дружным хором ответили трое.

Бертини отделил один миллион, отсчитал от него треть и, сложив деньги в бумажный пакет, протянул его Тони.

— Пересчитаешь? — спросил он.

— Только чтобы продлить удовольствие, — ухмыльнулся Тони.

Пристроившись у края стола, он принялся медленно пересчитывать пачки денег, сосредоточенно прикусив кончик языка.

— Теперь рассчитаемся с тобой, Гран-Луи, — обратился Бертини к великану. — Вот, держи. И, пожалуйста, проверь, чтобы не было никаких недоразумений.

— Ни к чему терять время, Бертини, — ответил довольный Гран-Луи. — Я тебе доверяю.

— И все же лучше пересчитай. Ошибиться может любой. — Было, однако, заметно, что он польщен доверием сообщника. — А теперь ты, Паоло. Вот твоя доля. — Он протянул пакет с деньгами отставному боксеру.

Паоло принял деньги осторожно, как если бы в его пальцы попало нечто необычайно хрупкое. Выровняв пачки, он начал старательно пересчитывать их, а потом, вскрыв одну из пачек, так же старательно пересчитал банкноты, то и дело слюнявя палец.

— Ну, а то, что осталось, как было договорено, пойдет мне и месье Альберу, — сказал Бертини.

— Все правильно, — отозвался Тони.

Вообще-то было мгновение — он тогда мчался на «хонде», держа чемодан с деньгами на коленях, — когда вдруг нахлынуло отчаянное желание смыться со всеми этими миллионами и попытать счастья где-нибудь за границей. Однако он тут же отверг эту мысль и выбросил ее из головы. Разве можно надеяться безнаказанно надуть Бертини? Корсиканец рано или поздно все равно нашел бы его, после чего расправа была бы короткой. У Бертини были очень широкие связи, он был связан даже с американской мафией, так что Тони нигде не смог бы чувствовать себя в безопасности.

Бертини вновь сложил остаток денег в чемодан, запер его и снял очки, дав тем понять, что дело завершено.

— А что нам делать теперь? — спросил Гран-Луи.

— Ничего, — ответил Бертини. — Ваша работа закончена. Вы отлично провернули это дело, все прошло без единой накладки, точно по плану. Да, это было дельце, что надо! Вы можете гордиться, парни, что поучаствовали в нем.

— Да, — расцвел в улыбке Паоло. — Все проделано, как в аптеке, ни одной промашки!

— Ну, желаю удачи. Возможно, вскоре снова увидимся, если подвернется хорошая работенка.

Однако Гран-Луи, сжимавший в руке пакет с деньгами, не тронулся с места.

— А как же эти?.. Мальчишка и девушка? — спросил он.

— Я сам займусь ими, — ответил Бертини. — Так что можешь не беспокоиться по этому поводу. Все будет в ажуре.

— Ты отпустишь их сейчас? — не отставал Гран-Луи.

— Послушай, Гран-Луи, не лезь не в свое дело. — Лицо Бертини стало жестким. — Я же сказал, что беру это на себя.

— Как прикажешь понимать это «беру на себя»? — Гран-Луи по-прежнему не двигался с места.

Бертини окинул гиганта пристальным взглядом, а потом обнажил в широкой улыбке свои вставные зубы.

— Послушай, Гран-Луи, ты же получил то, что тебе причитается? Получил все до последнего сантима, не так ли? Так чего же ты гонишь волну? Что тебе еще надо?

— Просто я хочу знать, что вы собираетесь делать с мальчишкой и девушкой, — повторил Гран-Луи с характерной для крупных людей медлительной настойчивостью.

Глаза Бертини угрожающе блеснули. Он наклонил голову, мышцы на его шее напряглись.

— Не могу врубиться, приятель, почему это так интересует тебя?

— Потому что я… я не хочу, чтобы мальчишке причинили вред.

— А кто говорит о том, что ему причинят вред?

— Ну, если дело обстоит так, то я сам выпущу его из подвала вместе с девушкой, — заявил Гран-Луи.

Переложив пакет с деньгами в левую руку, он направился к двери, ведущей в подвал.

— Эй, Гран-Луи! Остановись! — рявкнул Бертини.

Гран-Луи остановился и медленно повернулся к главарю. Злоба исказила лицо Бертини. Казалось, перед Гран-Луи вдруг ожил давно ушедший в прошлое марсельский наемный убийца — был и такой период в пестрой биографии Бертини на заре его многотрудной карьеры.

— Мальчишкой и девушкой займусь я, или ты не слышал, что я сказал? Я, только я, и никто другой. Сечешь?

Гран-Луи переступил с ноги на ногу.

— Нет, — твердо заявил он.

В комнате воцарилась тишина. Гран-Луи посягнул на авторитет Бертини, и теперь все молча ждали, как будут развиваться события.

Лицо Бертини побледнело.

— Какая муха укусила тебя, парень? Ты что, решил поспорить со мной? — спросил он свистящим шепотом.

— Я никому не прекословлю. Я просто не хочу, чтобы их убили, — ответил Гран-Луи.

— Не хочешь, чтобы их убили? — переспросил Тони. — А разве здесь кто-нибудь говорит об убийстве?

— А ты задай этот вопрос Бертини, — буркнул Гран-Луи.

— Это так, Бертини? — спросил Тони у корсиканца.

Бертини колебался не дольше секунды. Гран-Луи, не спускавший с него глаз, явно был начеку. Бертини умел расправляться с непокорными, но следовало ли сейчас идти на крайние меры? Может быть, туповатый Гран-Луи просто не осознает, какие ставки сделаны в этой игре? Он пожал плечами, достал сигарету, неторопливо закурил и, затянувшись, заставил себя успокоиться.

— Я думаю, нам следует поговорить спокойно, — сказал он. — Как вы считаете, что произойдет, когда мальчишкой и англичанкой займется полиция?

— Они выложат все, — сказал Тони.

— Вот именно! Они выложат все. Расскажут, как их похитили, куда отвезли, что они видели и слышали, когда сидели в этом подвале. Они опишут всех вас, а после этого легавым хватит четверти часа, чтобы найти ваши фотографии и сунуть их под нос мальчишке и его гувернантке. И эта пара тут же заорет в один голос: «Да, да, месье комиссар! Конечно же, это они, те самые подлые негодяи!» Так что не пройдет и двадцати четырех часов, как все флики Парижа бросятся на охоту за вами.

— А ведь он прав, парни. — Паоло потер свой искалеченный нос.

— Конечно, прав, — продолжал Бертини. — То, что они заложат нас, ясно, как день!

— Все это так, но если они будут убиты, нам грозит вышка, — колеблясь, заметил Тони.

— Если они будут убиты, то не смогут заложить нас. А без их показаний до нас никто никогда не доберется. Ведь нет никаких следов, которые вели бы к нам. У них нет ничего против нас! Только этот мальчишка и англичанка могут нас закопать.

Тони растерянно теребил мочку своего уха.

— Послушай, — обратился он к корсиканцу, — но ведь мы об этом не договаривались. Это не было обговорено с самого начала…

— А сейчас обстоятельства вынуждают нас поступить именно так, — прервал его Бертини. — Если они останутся в живых, пропадем мы все. И если ты думаешь, что мне нравится то, что мне предстоит сделать, то ты ошибаешься. Однако сделать это надо!

— Он прав, — поддержал Бертини Паоло. — Он рассуждает разумно.

Щеки Гран-Луи слегка покраснели.

— Плевал я на то, разумно это или нет, но он их не убьет! — повысил он голос.

— Послушай, приятель, — обратился Паоло к Гран-Луи, — ты должен понять…

— И понимать тут нечего! — прервал его Гран-Луи, лицо которого все сильнее заливала краска, что случалось всегда, когда его одолевал гнев. — Я не хочу, чтобы он причинил зло ребенку и девушке. Не хочу, и точка!

Тони, лучше других знавший Гран-Луи, счел за лучшее податься в сторону. Уж он-то знал, что может натворить этот гигант в приступе ярости. Несколько раз ему довелось присутствовать при таких извержениях, и он видел их результаты.

— Не надо сердиться, парень, — примирительно сказал он. — Ведь мы только разговариваем…

— А я и разговаривать не хочу о таких мерзостях! — воинственно протрубил Гран-Луи. Он сопел, как бык, увидевший на арене перед собой матадора. — Нужно быть безумной скотиной, чтобы желать смерти восьмилетнему пареньку! Это говорю вам я, Гран-Луи. И вы считаете себя мужчинами? Да вы трусливые звери!

Последние слова Гран-Луи чувствительно задели Бертини, и он совершил ошибку, понадеявшись на свой авторитет. Он шагнул к задыхающемуся от гнева Гран-Луи, не обращая внимания на его горящие глаза и вздувшиеся на шее вены.

— Тогда послушай, что я тебе сейчас скажу. Ты не большой парень, а большой болван. И ты надоел нам до тошноты. Сваливай отсюда, если уж ты такой чувствительный. Катись ко всем чертям, только побыстрее, если не хочешь, чтобы я вышиб тебя отсюда коленкой под зад!

Все это было сказано сухо и непререкаемо, как говорит начальник, отчитывая подчиненного. Бертини считал себя вправе так говорить, он привык к послушанию. И не обратил внимания на то, что минуту назад багровое лицо Гран-Луи побелело.

— Ах ты дерьмо! — прорычал Гран-Луи сквозь стиснутые зубы. Его огромная лапа метнулась вперед, схватила Бертини за ворот и подняла в воздух, как пушинку.

Наполовину задушенный корсиканец судорожно пытался выхватить из кармана пистолет, однако он опоздал. Кулак свободной руки Гран-Луи врезался в его лицо. Раздался хруст, Бертини вспорхнул, как сухой лист под порывом ветра, ударился о стену и медленно сполз на пол, где и застыл без движения. Кровь из расплющенного носа залила его лицо. Гран-Луи повернулся к Паоло. Бывший боксер отшатнулся от великана.

— Ты только успокойся, парень, — бормотал он, пятясь от разъяренного гиганта. — Успокойся! Я беру назад свои слова! Я…

— Ты… ты тоже был за то, чтобы порешить их, так? — прорычал Гран-Луи.

Паоло попытался ударить его в живот, но тот без усилий парировал этот удар движением руки. Не балуя своих противников разнообразием приемов, он ухватил Паоло за ворот и поднял его, как кролика. Паоло отчаянно вырывался, но Гран-Луи схватил его другой рукой за штанину и швырнул в застекленную дверь, выходившую в маленький садик. Под грохот бьющихся стекол и ломающегося дерева Паоло вылетел наружу и приземлился на садовой дорожке. Его лицо и руки были изрезаны осколками стекла. С мучительным стоном он попытался подняться, прополз на четвереньках пару метров и, потеряв сознание, рухнул на песок.

Тони, забившийся в угол кухни, вытащил из-за пояса кольт. Зеленый от ужаса, но со злобно поблескивающими глазами, он был похож на загнанную в угол, крысу.

— Не приближайся ко мне, Гран-Луи! — крикнул он, направив пистолет в живот гиганту. — Не подходи ко мне, или я прострелю тебе брюхо!

Гран-Луи, тяжело дыша, смотрел на пистолет в руках своего приятеля — смотрел пристально, но без всяких эмоций. Потом сделал шаг вперед.

— Стой где стоишь! — заверещал Тони, сжимая оружие.

Казалось, что только теперь Гран-Луи заметил его. Он заморгал глазами и затряс головой, как человек, старающийся пробудиться от тягостного сна.

— Ты… ты тоже?.. — глухо спросил он. — Тоже хочешь их убить?

— Нет, нет! — поспешил заверить его Тони. — Плевал я на этого щенка! Можешь увести его отсюда, если хочешь. А я хочу девушку.

— Девушку? — в недоумении переспросил Гран-Луи.

— Ну да. Гувернантку. Ты же знаешь, что я положил на нее глаз, — ответил Тони. — Так и решим. Я отдам тебе мальчишку, а мне достанется девушка.

Гран-Луи подумал немного, а потом пожал плечами.

— Ладно, забирай девушку.

— А эти деньги? — Тони указал на чемодан.

— Можешь и их взять себе, если хочешь, — ответил Гран-Луи. — С меня хватит и моей доли.

— Как скажешь, — ответил Тони.

Не сводя глаз с гиганта, он осторожно отступил к столу, поднял чемодан, открыл его и швырнул туда свой пакет с деньгами.

— Ступай за мальчишкой, Гран-Луи, и уведи его. После того как вы уйдете, я займусь девчонкой.

Гран-Луи колебался какую-то долю секунды, затем подошел к двери подвала, открыл ее и громко позвал:

— Эй, малыш, давай сюда! Мы уходим! — И он начал спускаться по лестнице.