Первые дни в Савубоне были самым трудным временем в жизни Мартины. Порой у нее возникало ощущение, что это какой-то экзамен, подготовка к которому кажется бесконечной. С каждым днем одиночество Мартины усиливалось. Она чувствовала себя жертвой кораблекрушения, выброшенной на необитаемый остров. Некому было утешить ее или поддержать советом. И никто не обнимет ее, если она заплачет. Бабушка уж точно не обнимет. И все же Мартина заметила, что в моменты самой сильной грусти, когда она готова была вот-вот расплакаться, Гвин Томас вдруг пекла на ужин абрикосовый пирог и подавала его с густым сливочным кремом, или оставляла вазу с дикими цветами на ее ночном столике, или спрашивала: «Мартина, поможешь мне сегодня покормить слоненка?»

Слоненок жил в загоне рядом с домиком Тендаи. Его спасли из разорившегося зоопарка в Замбии. Тендаи назвал его Шакой в честь легендарного зулусского короля-воина.

— Несмотря на все трудности, он вырастет и станет отличным вожаком стада, точно как Шака, — любил повторять Тендаи.

Этот небольшой приют рядом с домом был своеобразным госпиталем и карантинной зоной для вновь прибывших обитателей заповедника. Сейчас Тендаи и Сэмсон, седой мужчина, выглядевший минимум на сто четыре года, лечили сбитого машиной шакала, сову с больным глазом, антилопу с сильным воспалением и осиротевшую обезьянку. Мартина в жизни не видела зверька, симпатичнее этой обезьянки. У нее были огромные карие глаза, крошечная мордочка, длинный закрученный хвост и идеально приспособленные для лазанья по деревьям лапы.

Мартине поручили следить за тем, чтобы у всех животных было достаточно воды, а еще ей уже три раза позволяли покормить Шаку. Однажды девочка засмеялась, глядя, как смешно слоненок пьет молоко из миски, и заметила, что бабушка наблюдает за ней со странным, почти довольным выражением лица. Но даже в те минуты, когда Гвин делала попытку к сближению, Мартина не могла отделаться от ощущения, что что-то мешает бабушке.

Мартину до сих пор не пускали в сам заповедник. Девочка успокаивала себя мыслью, что и через забор она уже увидела многих диких животных. Все свободное время Мартина посвящала чтению книг. Больше всего ее поразила книга о жирафах. Например, рисунок пятен на жирафах уникален, как отпечатки пальцев у людей, двух одинаковых жирафов не бывает. И, несмотря на огромную длину шеи, у них такое же, как и у всех млекопитающих, количество шейных позвонков — семь. Но нигде не было ни одного упоминания о белых жирафах.

Только благодаря животным Савубоны Мартина могла выносить свою новую жизнь. Она никогда не думала, что будет жить в доме, где за оградой свободно прогуливаются львы. Ночью, когда львы охотились, Мартина слышала их устрашающий рев, и одна мысль о том, что эти красивые грозные животные бродят так близко, будоражила воображение. Удивительно, но все обитатели заповедника, от самых маленьких до самых больших, словно чувствовали, как Мартине нужны друзья. Взять хотя бы бабушкиных котов, Воина и Шелби. Они проявляли интерес к Мартине только в самые тяжелые для нее минуты. В такие моменты они постоянно терлись о ее ноги и устраивались спать на ее кровати. А два раза, после кошмараных дней в школе, в сад приходила пара бабуинов и устраивала такие представления, что Мартина чуть со смеху не падала.

Когда Мартина наблюдала за ними во второй раз, к ней незаметно подкрался Тендаи. Девочка вздрогнула от неожиданности, услышав его голос:

— Значит, вот чем моя малышка занимается вместо домашних заданий?

Мартина пробормотала какое-то извинение, а зулус с улыбкой погладил ее по голове. Он рассказал, что по старинной зулусской легенде бабуины раньше были очень ленивыми. Вместо того чтобы пропалывать сорняки в поле, они целыми днями сидели на своих мотыгах, болтали или дрыхли на солнце. И это продолжалось так долго, что однажды мотыги превратились в хвосты, а сорная трава приросла к их телам и стала шерстью.

— Поберегись, — с улыбкой сказал Тендаи, — будешь сидеть без дела слишком долго — тоже обзаведешься хвостом. Тогда нам придется поселить тебя в заповеднике вместе с другтми животными. — Он посмотрел поверх головы Мартины. — Правда, миссис Томас?

Мартина резко обернулась, сгорая от стыда, и увидела улыбающуюся бабушку. Ее синие глаза танцевали.

— Тендаи, — ответила наконец Гвин Томас, — ты у меня просто золото.

Но почти каждую ночь Мартина по-прежнему лежала без сна, думая о родителях. И о секретах Савубоны. За три недели в заповеднике она убедилась в правоте Грейс — в Савубоне ее окружала стена молчания. О чем бы она ни спрашивала, ответ всегда был одним и тем же.

— Белый жираф?! — воскликнула бабушка, когда Мартина упомянула о рассказанной Тендаи легенде. — Будто белый жираф смог бы спрятаться в Савубоне!

— Но Тендаи видел следы.

— Мартина, если бы в заповеднике действительно жил белый жираф, Тендаи, способный выследить питона на голых скалах, давно обнаружил бы его.

С этим Мартина поспорить не могла.

Но в Савубоне были и другие секреты. Мартина не понимала, почему бабушка делала все возможное, чтобы не пускать ее в заповедник? А узнать, что происходит, было не у кого. Савубона — частный заповедник, принадлежащий бабушке, но по будням он был открыт для посетителей и туристов, заранее получивших разрешение. Экскурсии проводили Алекс дю При или сама Гвин Томас. Оставались только выходные. Но каждую субботу бабушка находила тысячи причин не пускать Мартину в заповедник от нехватки персонала до задержек с поставками топлива.

— Ты же не хочешь, чтобы у Тендаи закончился бензин прямо возле стада слонов, правда, Мартина?

Мартина однажды услышала разговор между бабушкой и Тендаи. Гвин Томас запретила Тендаи подпускать к внучке Грейс, которую она снова назвала «сумасшедшей старой колдуньей».

— Я этого не потерплю, — заявила она Тендаи. — Не хочу, чтобы она забивала Мартине голову своими безумными идеями. Девочка еще слишком мала и не должна общаться с такими, как она.

Воздух вокруг Мартины был так насыщен секретами, что становился почти осязаемым. Она пыталась выведать все возможное и даже подслушала пару разговоров, но так и не узнала ответа на главный вопрос: почему мама никогда не рассказывала ей о Савубоне? Мартина нашла на полке несколько принадлежавших Веронике книг и узнала, что мама провела здесь большую часть жизни, но почему это держалось в строжайшем секрете?

О причинах бабушкиного молчания Мартина тоже не имела ни малейшего представления. Ее очень удивляло, что Гвин Томас ни разу и словом не обмолвилась о своей дочери. Она вполне могла бы сказать иногда: «Это было любимым блюдом твоей мамы» — или: «Мама обожала играть на этом пианино». Но нет, ничего. Ни единого словечка. В доме было полно фотографий дедушки, седой копии Харрисона Форда, с такими же сверкающими зелеными глазами, как у Вероники, но ни одного снимка родителей Мартины, хотя Гвин отзывалась о них в письме как о «двух самых замечательных людях на этой планете». А Тендаи, явно знающий что-то, упорно отказывался отвечать на вопросы.

— Пожалуйста, мисс Мартина, — повторял он, — спросите об этом у своей бабушки.

Однажды вечером, когда Гвин Томас пребывала в непривычно хорошем настроении, Мартина набралась смелости задать вопрос.

За окнами бушевала сильная гроза, они только что поужинали.

— Бабушка, — начала Мартина, — а ты знала о моем существовании до письма мистера Грайса?

— Конечно, знала, Мартина, — недовольным голосом ответила Гвин. — Что за вопрос?

— Тогда почему я ничего не знала о тебе?

— Так решила твоя мать, и тебя это не касается. — Бабушка повысила голос. — Твоя мать сделала это, чтобы защитить тебя. Ты была бы ей очень благодарна, если бы знала, почему она так поступила.

— Как я могу быть благодарна, если никто не говорит мне правды? — вырвалось у Мартины.

— Мартина! — Голос бабушки напоминал гром. — Я не потерплю грубости. Немедленно отправляйся в свою комнату.

Мартина вскочила.

— Отлично, — бросила она. — Я уйду в свою комнату. Но я собираюсь узнать правду о моей матери и обо всем, что здесь происходит, и никто меня не остановит.

В спальне Мартина села на кровать и уставилась на стену дождя за окном. Стояла непроглядная ночь. По лицу Мартины потекли слезы.

Со дня своего приезда в Африку она плакала уже, наверное, в миллионный раз. Мартине так хотелось снова оказаться в Англии с мисс Роуз или Моррисонами, но ей суждено жить именно здесь — в этом диком, удивительном краю с этими странными, негостеприимными людьми.

— Без причины ничего не происходит, — сказал ей отец.

Мартина не представляла, какова причина всего случившегося, сейчас ей было все равно. Она просто очень нуждалась в друге.

Мартина встала и подошла к окну. В саду завывал ветер, а гром грохотал так, будто о небеса разбивались тысячи гигантских валунов. Молнии раскалывали небо пополам. У Мартины перехватило дыхание. Белый жираф стоял на берегу пруда и не сводил с нее глаз! На долю секунды их взгляды встретились — маленькая грустная девочка и высокий молодой жираф, — а затем небеса потемнели. Мартина прижалась лицом к стеклу, отчаянно стараясь разглядеть жирафа в кромешной тьме, но он исчез.

Словно ее самое заветное желание вдруг исполнилось, а через секунду все пропало, и она даже не успела насладиться подарком. Мартина чувствовала, что еще немного — и она потеряет сознание.

Девочка постаралась собраться с мыслями. Действительно ли она видела белого жирафа? Или ей только почудилось? С такого расстояния жираф казался привидением. Освещенный вспышкой молнии, он почти светился в темноте. Но, вспомнив, как встретились их взгляды, Мартина отбросила всякие сомнения. Белый жираф не померещился. Он смотрел на нее так, словно искал именно ее.

Мартине вдруг жутко захотелось выбежать в заповедник и поискать жирафа. Но ей не позволялось ходить туда даже днем, что уж говорить о прогулке ночью под проливным дождем. Тендаи никогда не пойдет на такой риск. Ночь — время охоты множества смертельно опасных существ. Змеи, скорпионы, львы, буйволы и даже леопарды предпочитают ночь. Мартина знала, что, если она нарушит правила, ее могут ранить или даже съесть.

Она бесконечно долго сидела, не сводя глаз с окна и пытаясь принять какое-то решение. Белый жираф не выходил из головы.

Наконец Мартина решилась. Она сбросила шорты, в которые переодевалась после школы, натянула джинсы, ботинки и синий плащ. С книжной полки девочка взяла подаренную мистером Моррисоном шкатулку. Фонарь и ножик сунула в карман джинсов. Прижав ухо к двери бабушкиной спальни, Мартина прислушалась. Ни звука, только шум дождя.

Девочка на цыпочках спустилась по лестнице. При каждом скрипе старых ступенек Мартина вздрагивала. Ей казалось, что бабушка вот-вот схватит ее за плечи своими сильными руками. Но все шло гладко.

В кухне Мартина задержалась на минуту, пытаясь успокоить вырывавшееся из груди сердце. Затем открыла входную дверь. Что-то странное было в звуке, с которым открылся и закрылся замок.

На часах — одна минута первого.