Мартина сидела на песке и не сводила глаз с Клавдия. Он дышал равномерно. Долгое время девочка считала, что Рейпьер — отвратительный зазнайка, с которым, к сожалению, иногда приходится общаться. Сейчас же больше всего на свете ей хотелось, чтобы Клавдий очнулся.

Начиналось тихое утро, море оставалось безмятежным. Остров всех сильно изменил, подумала Мартина. Например, Люси никогда не интересовалась ничем, кроме модных новинок и походов по магазинам. Но вчера она трудилась не покладая рук — строила с мальчиками шалаш для Клавдия. И даже осталась с Рейпьером на ночь — только перед рассветом ее сменила Мартина. Сейчас Люси спала на берегу.

Даже Шерилин взяла себя в руки и, несмотря на жуткую тьму, отправилась собирать хворост.

Но сильнее всех изменился Натан. Вообще-то он любил цивилизацию, старался реже бывать на улице и всегда одевался очень аккуратно — ни морщинки, ни пятна на форме. Но в этот раз Натан встал пораньше и еще до рассвета пошел с Беном ловить рыбу. Ни крючка, ни лески у ребят не было — Джейк смущенно признался, что потерял их, когда впервые отправился на рыбалку. Бен и Натан решили ловить рыбу старым способом островитян.

Один из мозамбикских моряков рассказал Бену, что если у рыбаков на острове нет лески, они рвут на мелкие кусочки пальмовые листья, кладут получившуюся смесь в маленькую бухту, отгороженную от моря камнями, и ждут, пока рыба запьянеет. Затем перекрывают ей проход на глубину, мажут руки песком, чтобы не порезаться о жабры, и ловят ее сетями.

Мальчики не знали точно, листья какой пальмы нужны, поэтому сорвали по одному с каждой.

— Сетей у нас нет, — сказал Бен, лукаво взглянув на Ниэди. — Но Натан предложил воспользоваться его футболкой!

Раздался негодующий вопль африканца. Мартина отмахнулась от мальчиков и вернулась к Клавдию, который все еще был без сознания. Ночь выдалась тяжелая. Бен больше часа искал в темноте подарок Грейс — когда девочка закапывала растение, Кумало был на маяке. Потом Мартина не решалась капать сок листьев на ожоги. Уговорил ее Натан — предложил ребятам взять девочку за руку и вместе смазать раны. Если что-то случится, ответственность будет лежать на всех. Так и поступили.

А случилось страшное. Рубцы приобрели ужасный цвет, Клавдий скорчился от боли и закричал. Мартина была уверена, что убила несчастного. Однако через десять минут яркий цвет пропал, рубцы уменьшились, а дыхание выровнялось. Но в сознание Рейпьер так и не пришел.

Мартина осталась с ним наедине. Люси и Шерилин спали, Бен и Натан готовились к рыбалке, а неугомонный Джейк пошел на вышку: Клавдия пока трогать нельзя, а вдруг что потребуется на берегу? Ребята храбрились, но было заметно, что они в отчаянии. Ведь они на острове пять дней, и пока не встретили ни рыбаков, ни туристов, ни спасателей. К тому же так тяжело заболел Клавдий. Неудивительно, что Мартина и Бен решили не рассказывать одноклассникам про подводные мины и водолазов с гарпунами.

«Что же будет дальше? — подумала девочка. — Ребята так уверены, что их спасут… А вдруг нет? Вдруг первым на остров приплывет арабское судно? Или вдруг Клавдий так и не очнется? Слишком много „вдруг“, и все недобрые».

И тут Клавдий открыл глаза и удивленно огляделся.

— Мама! — выдал он. — Мам!

— Клавдий, это я, Мартина. Ты все еще на острове.

Рейпьер оглядел крышу из тростника, белый песок, пальмы и устало вздохнул.

— Я плавал, а он в воде такой красивый! Я его поймал. Как будто дотронулся до огня! Только убежать не мог — запутался в щупальцах. Такое впечатление, что сжигают заживо. Я орал, звал на помощь Джейка, но он так испугался, что ничего не мог сделать. А потом отнялись ноги.

— Все хорошо, — успокоила Мартина. — Все позади. У тебя аллергия на португальский кораблик. Но сейчас она уже прошла. Скоро поправишься.

Она натянуто улыбнулась и спросила:

— Хочешь пить?

Не думала Мартина, что когда-нибудь улыбнется Клавдию.

Рейпьер кивнул. Девочка принесла воды и придержала голову, пока он пил. Клавдий снова лег и долгое время молчал. Мартина решила, что он уснул, и сама задремала. Разбудил ее вопрос:

— Зачем?

— Что зачем? — сонно спросила Мартина, хотя прекрасно поняла, о чем спрашивает Клавдий.

— Зачем ты мне помогаешь? Я столько раз обижал тебя и Бена.

Вопрос не из легких.

— Тебе было очень плохо, — ответила Мартина. — И потом помогла не я, а Грейс. Она — целительница, подарила мне растение, которое тебя спасло.

— Зачем она его только подарила?! — воскликнул Клавдий. — И ты меня зачем лечила?! Я не заслужил! Ну зачем меня спасли дельфины? Лучше бы я погиб! Ты же видела на корабле нас с Беном! Я — трус!

В общем-то, Мартина тоже так думала, но, услышав признание от Клавдия, поняла: Бен прав. Рейпьер заслуживает жалости, а не презрения.

— Все в прошлом, — соврала она, качая головой. Ничего, иногда ложь бывает во благо. Например, сейчас. — Ты испугался. Поэтому и сглупил. И ты не трус! Не испугался шторма. Я случайно услышала, как ты говорил Люку, что будешь смотреть фильм в комнате отдыха и не побежишь на палубу вместе с остальными. А еще ты помогал папе управлять яхтой во время урагана. Мужественный, значит.

— Я врал насчет яхты, — судорожно выговорил Клавдий.

— У тебя нет яхты?

— Яхта-то как раз есть. И не простая. Она когда-то принадлежала самому богатому человеку в Греции. Я врал про ураган и про то, что отец попросил меня помочь порулить. Папа в яхтах вообще ничего не понимает. Даже если бы понимал, мне бы точно не доверил. Когда я был на Каймановых островах, то действительно видел ураган. В новостях по телевизору. Он разразился в пятидесяти милях от нас. Показали отца и сына. Они в шторм плыли на маленькой лодке. Отец сыном так гордился! Вот я и соврал, что похожее случилось со мной.

Клавдий отвернулся.

— Я в отелях очень много времени смотрю телевизор. Мама с папой обычно на вечеринках пропадают. Со своими богатыми и знаменитыми друзьями. Такие люди не очень любят детей, особенно толстых.

Мартина вспомнила свою жизнь в Савубоне. Завтраки у костра с Тендаи, легенды зулусов, рассказы о том, как выжить в саванне. Запах свежескошенной травы, прикосновение морды Джемми. Уютные вечера с бабушкой, веселые праздники, африканские ужины. Как же Мартине все-таки повезло! Да, она недолго жила с родителями, но зато они любили ее куда сильнее, чем другие своих детей. И бабушка тоже любила. И всегда это показывала, не словом, так делом.

— Так ты поэтому себя с нами так… так нехорошо вел? — спросила Мартина. — Потому что ты несчастлив?

— Почему я вас задирал? Называй вещи своими именами. Нет, не поэтому. Просто вы — моя полная противоположность. Я завидую. В вашей жизни все просто: тебе ничего не нужно, кроме белого жирафа и друзей в Савубоне. И еще, хоть Бен и не разговаривает, все равно понятно, вы всегда придете друг другу на помощь. Вы друг другу не безразличны.

— Слушай, Клавдий, — ошеломленно сказала Мартина. — Может, моя жизнь и кажется тебе идеальной, но ты не представляешь, сколько людей я обидела всего за пару недель. Даже Бена, а ведь лучше его вообще никого нет. Но полгода назад, когда по моей вине похитили белого жирафа, кое-кто сказал: никогда не поздно все исправить.

Клавдий устало усмехнулся.

— Вряд ли. В любом случае, теперь ты знаешь, какой я на самом деле трус. Если всем расскажешь, отомстишь.

В шалаш заглянул Натан.

— Тарарарам-папам! — протрубил он и показал бамбуковый багор, на который было нанизано пять рыбин. Мальчик увидел, что Клавдий пришел в себя: — Как ты?

— Все замечательно, — успокоила Мартина. — Клавдий только что очнулся и сразу же спросил, не сбегали ли вы случайно в «Макдоналдс»? Если нет, то так и быть, он съест жареную рыбу и выпьет кокосового молока.