Белый потолок. Белые стены. Белые одежды склонившихся над ним людей. Отрывистые, непонятные слова:
– Сестра! Адреналин! Мы его теряем… Темнота. Тишина. Вечность…
Слабые проблески света. Приглушенные голоса:
– Как он? Пришел в сознание?
– Нет. До сих пор в коме… Вечность. Безмолвие. Мрак…
Шелест шагов. Едва уловимый запах - то ли цветов, то ли женского тела. Жажда. Боль. Путаница мыслей: «Где я? Кто я?… Что со мной?…»
На столе главврача районной больницы лежало странное украшение: матово-черный браслет с инкрустацией из цветных кристаллов, светящихся изнутри. Кристаллов было три: один сиял спокойно и ровно, другой мигал через каждые пять секунд, третий переливался всеми цветами радуги, от ярко-алого до бледно-голубого.
Браслет принадлежал неизвестному, которого неделю назад в безнадежном состоянии доставили в реанимацию. Ни денег, ни документов при нем не оказалось. Серый спортивный комбинезон да эта безделушка на запястье правой руки составляли все его имущество. Для установления личности, прямо скажем, негусто.
Не вызывало сомнений одно - парень нездешний. Возможно, из водителей-дальнобойщиков: нашли его утром возле дороги, по которой каждую ночь с ревом проносятся тяжелые грузовики. Судя по травмам, на полном ходу выбросили из машины. Но ни подтвердить, ни опровергнуть эту версию сам пострадавший не мог: был без сознания.
«И вряд ли придет в себя», - рассуждали врачи, подумывая о том, не пора ли отключить приборы, поддерживающие в нем слабую видимость жизни. И решили наконец, что пора.
…Он очнулся спустя мгновение, словно почувствовав, что бороться за собственную жизнь придется теперь самому. Врачи стояли к нему спиной, выключая многочисленные реле и датчики. И только молоденькая медсестра с сожалением смотрела в его сторону.
Он увидел ее большие, чуть удлиненные глаза, внезапно расширившиеся в испуге, светлую прядь волос, выбившуюся из-под шапочки, - и прошептал, узнавая, холодными как лед губами:
– Ло-ри-та.…
В ту же минуту в кабинете главврача второй кристалл на браслете перестал мигать и засиял спокойно и ярко, как первый. Совпадение, которое показалось бы странным, - если бы на него обратили внимание…
* * *
Грэм возвращался к жизни - отчаянно и упрямо, вопреки прогнозам врачей. Он был еще слишком слаб, чтобы действовать, но уже в состоянии трезво оценить ситуацию.
Мир, где он оказался, был ему незнаком. Ни одна из планет Империи не соответствовала уровню развития местной цивилизации. Люди говорили на непонятном языке, носили непривычные одежды. Зато они принадлежали к тому же биологическому виду, даже к одной расе, и, похоже, признали Грэма своим…,
Он решил, что не в его интересах доказывать им обратное. Особенно сейчас, когда он ранен, беспомощен, безоружен и понятия не имеет, где находится. До тех пор, пока не узнал, что случилось с Лорном. А ведь в том безумном полете они все время были рядом, до самого конца…
Грэм попробовал поднять руку и взглянуть на запястье. Там всегда находился индикатор, определяющий, жив ли тот, на чье биополе он настроен. Когда-то Лорн и Грэм настроили свои приборы одинаково: друг на друга и на самих себя. Как бы далеко ни забросила их судьба, огонек кристалла будет сигналить «я жив», пока смерть не погасит его. Если же он горит, у друзей остается надежда.
Рука слегка шевельнулась, отрываясь от покрывала. Грэм скосил на нее глаза и вздрогнул: индикатора не было. Он лишился связующей нити с Лорном. Но это еще полбеды: в браслет был вмонтирован универсальный переводчик, действующий на основе телепатии. Без него Грэму придется совсем скверно.
«Как же быть? - лихорадочно думал он. - Изображать потерю памяти и расстройство речи? Рано или поздно они меня раскусят. И тогда….»
Он не знал, что же будет тогда. Но чувствовал, что в случае разоблачения ничего хорошего ждать не приходится. Это чужой мир. И к Грэму здесь отнесутся как к незваному гостю…
Скрипнула, открываясь, тяжелая дверь. На пороге стояла девушка. Та самая, которую он, очнувшись, по ошибке назвал Лоритой.
Конечно, это была не Лорита. Похожа - до боли, до зубовного скрежета, - но не она. Лорита сейчас была бы гораздо старше. А эта совсем еще девочка, глазастый птенец, охваченный любопытством и жалостью… И причиной всему - единственное слово, сорвавшееся с его губ. Чужое, странное имя, почему-то обращенное к ней… Ло-ри-та… Что она могла подумать? Что он бредит. И тотчас забыть об этом, выбросить из головы. Или запомнить - вопреки здравому смыслу, будто услышала что-то давно знакомое.…
– Ну и как мы сегодня себя чувствуем? - нарочито бодрым голосом задала она дежурный вопрос, не особенно рассчитывая, что он ответит.
Грэм, разумеется, промолчал. Он не понимал слов, но хорошо уловил интонацию: к нему обращались как к больному, если не сказать - слабоумному, и имели для этого все основания. Он сам выбрал себе подобную роль и готов был играть ее перед всеми, но… лицо этой девушки будило в нем слишком яркие воспоминания. Он смотрел на нее пристально, с острой тоской, и этот взгляд смущал ее, заставляя краснеть и хмуриться.
«Должно быть, Орин специально для меня придумал такую пытку», - устало подумал Грэм. Но странно: он не испытывал ненависти к своему мучителю - он был ему благодарен.
– Сейчас мы примем лекарство, - продолжала ворковать медсестра, - и скоро совсем поправимся…
И замерла, не успев донести до его губ стаканчик с микстурой.
– Лорита… - позвал он, не в силах справиться с наваждением. - Где ты была, Лорита? Я так долго тебя искал…
При звуках чужой речи девушка побледнела, стаканчик дрогнул в ее руке, темная жидкость капнула на подушку.
– Вы иностранец? - испуганно спросила она. По лицу скользнула растерянная улыбка. - Ну конечно! - отвечала сама себе. - Вот почему вы меня не понимаете.… Надо сказать главврачу! - она метнулась к выходу.
– Лорита! - отчаянно крикнул Грэм, видя, что она хочет кого-то позвать.
Сестра замедлила шаги и обернулась. Взгляды их встретились. «Не выдавай!» - молили глаза Грэма, и, кажется, она поняла. Вернулась к койке, присела у изголовья.
– Меня зовут Лариса, - сказала чуть слышно. -
Лариса Лебединская. А как называть вас? - и жестом, понятным во всех уголках Вселенной, коснулась его груди.
– Грэм, - не очень уверенно назвал он свое имя.
Девушка на мгновенье задумалась: этот голос будил в ней странные чувства. Что-то давно забытое поднималось из глубин памяти…
– Грэм… - медленно, нараспев повторила она, стараясь вспомнить, где и когда его слышала. Но туманные образы тут же рассеялись, и ей осталось только улыбнуться: - Вот мы и познакомились, Грэм…
* * *
Лариса была детдомовкой. Двух недель от роду нашли ее в парке, у озера с лебедями. Родители так и не объявились. Вот и дали ей фамилию - Лебединская. А имя - в честь старушки-библиотекарши, которая ее обнаружила. Добрая была старушка. Десять лет навещала крестницу, все гостинцы носила, пока не померла.
А девчонка выросла бойкая, задиристая. Пацанка, сорвиголова. Намучились с ней воспитатели. И когда наконец она закончила восьмилетку, с радостным облегчением направили ее в медучилище - с выходным пособием в десять рублей.
Медицина Ларисе понравилась. Училась она увлеченно. Порой даже ловила себя на мысли, что прочитанное в учебниках откуда-то ей знакомо. Потом откопала в энциклопедии, что подобное состояние называется дежа-вю, и решила о нем помалкивать: как бы не сочли ненормальной. Но чем глубже погружалась в медицину, тем чаще приходило чувство узнавания. Однажды на экзамене достался вопрос, который не успела подготовить. И что же? Ответила без запинки, словно кто-то другой говорил за нее…
После училища было два пути: поступать в институт или идти работать. Конечно, она мечтала стать врачом, но кто станет спрашивать у детдомовки, чего ей хочется? Ларису направили по распределению в соседний район, в центральную больницу - медсестрой. Здесь она без труда освоилась (помогло пресловутое дежа-вю), и уже через год за усердие и смекалку ее перевели в отделение реанимации - на самый сложный участок.
В то утро, когда в больницу доставили Грэма, Лариса как раз заступила на дежурство. С первого взгляда определила: не жилец. Подумала: «Жаль парня. Почему молодым да красивым не везет? Ему бы в кино сниматься, а не под капельницей лежать…» Знала, что случай безнадежный, а верить не хотела: «Бывают же чудеса. А вдруг?…» Сама себя превратила в сиделку. Не отходила от него ни на шаг. Всю неделю работала в две смены: и ночью, и днем. Врачи удивлялись: «Сдурела девка. Не иначе, втюрилась в доходягу….» И все не решались вынести Грэму окончательный приговор. Из-за нее не решались.
Ответственность взял на себя главврач.
– Считаю дальнейшие мероприятия бесполезными.
В сущности, он уже труп, - сказал, как отрезал.
И когда в реанимацию вошли сразу трое и молча направились к аппаратуре, Лариса поняла, что все кончено.
Задрожали предательски губы: вот-вот заплачет. Но глаза остались сухими. Только зрачки расширились, словно от боли. «Не бывает чудес, Господи! Теперь-то я точно знаю….» - выкрикнула про себя. Встала, оглянулась на Грэма - в последний раз. И увидела, как дрогнули, поднимаясь, его ресницы. Услышала обращенное к себе имя… И подумала, что это и есть - Судьба.
Судьба или нет, но после того как Грэм доказал, что умирать не собирается, медицина решительно взялась за его исцеление. Хотя без ее вмешательства дело, возможно, пошло бы еще быстрее.
* * *
– Вот мы и познакомились, Грэм, - сказала Лариса и внезапно поняла, что ей почему-то совсем неважно, кто он и откуда. И если по какой-то причине он не хочет, чтобы она делилась с другими своим открытием, значит, нужно молчать, даже нарушив тем самым закон о безопасности страны.
К черту лысому все законы! Главное, Грэм вернулся - из мрака, из небытия… И теперь ему нужна помощь. Ее помощь. Потому что - Лариса почувствовала это так ясно, словно знала всегда, - никто другой не сумеет ему помочь.
– Не бойтесь, - тонкие пальцы девушки коснулись его запястья, и голос звучал по-новому, спокойно и ласково. - Я никому не скажу… Все останется между нами. Только как же мы будем разговаривать? Я не знаю вашего языка… - Лариса беспомощно улыбнулась.
Сначала она подумала, что можно достать разговорник, но, перебрав в памяти нехитрые знания по лингвистике, убедилась, что гортанная речь Грэма не похожа ни на что из ранее слышанного. Оставался язык жестов и, быть может, рисунков, благо ее подопечный уже владел правой рукой.
– Подождите! - воскликнула она, радуясь удачной мысли. - Я сейчас вернусь! - с этими словами Лариса встала и направилась к выходу.
На этот раз Грэм ее не окликнул. Но смотрел на дверь до тех пор, пока она снова не появилась в палате - с бумагой и карандашом в руках. Взглянул - сначала с недоумением, затем с надеждой. И когда Лариса вложила в его пальцы карандаш, быстрыми штрихами набросал рисунок, в котором легко угадывался браслет - тот, что сняли с него вместе с одеждой.
«Нашел о чем думать в такой момент, - с разочарованием и обидой подумала девушка. - Кому нужна его безделушка!» Но тревожный взгляд и застывшее в напряженном ожидании лицо Грэма заставили тут же забыть обиду: возможно, эта вещь в самом деле важна для него. Семейная реликвия или подарок любимой… Не Лориты ли, чье имя он так любит повторять?… В душе шевельнулась ревность, но Лариса прогнала ее, рассудив, что на подобное чувство не имеет права. Кто она Грэму, чтобы его ревновать?…
– Цел ваш браслет, не волнуйтесь, - стараясь скрыть смущение, девушка энергично закивала, показывая, что вопрос понят. - Хотите, чтобы я принесла? Ладно. Потерпите до утра. Я знаю, где он лежит.
Но, похоже, терпение не входило в число достоинств странного пациента. Едва он понял, что потеря нашлась и Лариса знает, о чем идет речь, как попытался встать, чем поверг медсестру в состояние, близкое к шоку. Придя в себя, Лариса бросилась его успокаивать, что потребовало от нее немалых усилий.
– Хорошо. Если это так срочно, я принесу его сейчас, - заставив Грэма откинуться на подушки, устало сказала она. - Только лежите смирно. Пожалуйста… - голос ее звучал умоляюще.
Впрочем, утомленный своим демаршем Грэм не смог бы его повторить, даже если бы захотел: на это у него не осталось сил.
А Лариса молча вышла из палаты и направилась к кабинету главврача, стараясь не думать, как он отнесется к тому, что она хозяйничала там среди ночи. По счастью, кабинет обычно не запирался. «А если бы его закрыли на ключ?» - при этой мысли девушка вздрогнула. Что ж, тогда пришлось бы ломать дверь. Ради Грэма она была готова и к этому.
Браслет лежал на столе. Она увидела его, не зажигая света: кристаллы мягко мерцали в темноте. «Дорогая игрушка. У нас таких не делают», - подумала равнодушно и взяла в руки странный, почти невесомый предмет: не понять, из какого материала. И пока несла его в отделение реанимации, не могла избавиться от чувства, что не только спокойствие, но и сама жизнь Грэма зависит от необычного украшения.
– Возьмите, - войдя в палату и приблизившись к
койке, на раскрытой ладони протянула ему вещицу.
Грэм буквально выхватил у нее браслет, впился глазами в огоньки кристаллов. Вздох облегчения вырвался из груди: индикатор работает, Лорн жив. Затем послышался легкий щелчок - и браслет прочно охватил запястье Грэма.
– Спасибо. Вы мне очень помогли, - услышала Лариса знакомый голос. Он по-прежнему говорил на чужом языке, но теперь она понимала каждое его слово…
– Где я? - тихо спросил Грэм.
Теперь, когда они могли понимать друг друга, пришло время выяснить главное.
– В больнице, - пожав плечами, ответила эта наивная девочка.
Он улыбнулся ей, как несмышленому ребенку.
– Я не об этом, - сказал мягко, тщательно подбирая слова.
– Вы не знаете, в каком городе оказались? - слегка насторожилась Лариса.
– Если бы только это…. - устало заметил он. И задал наконец прямой вопрос, с тревогой следя за ее реакцией: - В какой галактике находится ваша планета?
Глаза девушки изумленно расширились, губы дрогнули, готовые закричать… Не дожидаясь, пока она убежит, Грэм схватил ее за руку, удерживая возле себя.
– Простите! - голос его звучал виновато. - Я не хотел вас пугать.… - И видя, что это не слишком ее успокоило, добавил: - Мне самому очень страшно….
Кажется, эти слова отрезвили Ларису. Она глубоко вздохнула и сказала, пристально глядя Грэму в глаза:
– Это невероятно.… Я не должна вам верить. Но… почему-то верю.
«Хочу верить, - подумала про себя. - Иначе придется признать, что он псих», - и продолжала, старательно отгоняя сомнения:
– В астрономии я не сильна, про галактику ничего не знаю. Наше светило - Солнце, а планета - Земля…
В Солнечной системе девять планет. Земля, кажется, третья. Вот и все, что мне известно. Завтра попробую раздобыть энциклопедию и звездный атлас, а пока постарайтесь уснуть….
«Она даже не спросила, откуда я взялся, - с горечью подумал Грэм, когда девушка, бережно укрыв его одеялом, исчезла за дверью. - Похоже, мое признание ее не обрадовало. Впрочем, это естественно: ранняя цивилизация, на задворках Вселенной, вдали от космических трасс. Спрашивается, куда еще мог забросить меня Орин, чтобы я не сумел выбраться? Только в такую забытую всеми дыру, где нет ни одного приличного звездолета… Ничего, - сказал он себе нарочито весело, - мы еще поборемся. Не правда ли, Лорн?» - взглянул на браслет, словно ожидая поддержки, и вдруг застонал - от ярости и бессилия, от бесконечного одиночества. Он знал, что капитан немыслимо далеко, и вряд ли им суждено увидеться вновь. И уже нельзя опереться на твердое как камень плечо и насмешливую уверенность друга… Их разлучили - может быть, навсегда. И кто знает, какая судьба им уготована…
«Где ты, Лорн?» - мысленно позвал он - сквозь миры, туманности, звездные скопления. Сквозь Пространство и Время, Хаос и Свет. И ему показалось, что кристалл на браслете сияет немного ярче…
* * *
Удара Лорн не почувствовал. Просто пустота, окружавшая его в темном безвременье, вдруг исчезла, и он ощутил под ногами твердую поверхность.
«Приехали.,.» - мелькнула тревожная мысль.
Осторожно втянув в легкие воздух, капитан открыл глаза и огляделся: небо над головой было чужим. Такого пронзительно-изумрудного цвета он не видел ни на одной из планет, где успел побывать за годы своих скитаний. Матово-черные, с серыми прожилками скалы, колючий кустарник, упрямо ползущий вверх, сухой, с горьким привкусом ветер… Мир вокруг был ему незнаком, и Лорн не мог даже вообразить, где он находится.
– Грэм? Ты здесь? - окликнул вполголоса, впрочем, без особой надежды.
Нет ответа. Похоже, он остался один. Один в целом мире? Из темных глубин подсознания накатил запоздалый страх…
«Спокойно! - приказал он себе. - Ничего непоправимого не случилось. Я жив. Атмосфера пригодна для дыхания. Десантный костюм цел, в трудную минуту выручит… Судя по индикатору, Грэм тоже в порядке, хотя и неизвестно где. Могло быть и хуже», - закончил с мрачным оптимизмом, подсчитав свои шансы.
Увы, они были невелики: один на неизвестной планете, без оружия, без надежды на возвращение.… Внезапно, по воле рока…
Впрочем, так ли внезапно? Ведь Лорн почувствовал опасность еще на базе, когда говорил с пленником. Всего на миг увидел под маской истинное лицо - не испуганного юнца королевской крови, а холодного, расчетливого врага. Но тогда, уверенный в собственной силе, он отмахнулся от интуиции. И вот результат: «охотник» настиг дичь, загнал в ловушку, из которой нет выхода. И теперь, невидимый, но вездесущий, с жестокой усмешкой наблюдает за ним…
При этой мысли капитан невольно поежился. Происшедшее казалось невероятным, однако в нем угадывалась какая-то логика. Словно кто-то испытывал его, стараясь узнать, чего он стоит.
Неуютно ощущать себя подопытной мышкой. И играть в чужую игру, не зная правил. Неужели любая его попытка спастись заранее обречена? С Розой Ветров шутки плохи - это Лорн уже понял…. Как понял и то, что его пощадили, не уничтожили сразу, хотя могли убить еще на обрыве, где ему вздумалось разыгрывать благородство.
«Почему я здесь?» - он искал и не находил ответа.
А может, это месть Императора? Смертную казнь заменили вечным изгнанием, чтобы подольше мучился. Чтобы сходил с ума от бессильной ярости, ничего не зная о своем корабле и судьбе экипажа… Только очень извращенный ум мог придумать такую пытку.
«Нет, - Лорн отбросил это предположение сразу. - Не все так просто. Император здесь ни при чем. Меня подставил мальчишка, или кто он на самом деле… Ладно, эту загадку решим после. Главное: где же Грэм?» - капитан скосил глаза на индикатор и внезапно почувствовал, как от лица отливает кровь: кристалл, настроенный на биополе друга и еще минуту назад не внушавший никаких опасений, отчаянно мигал. Это значило, что Грэм, где бы он сейчас ни был, находится на краю гибели. А Лорн далеко и бессилен ему помочь…
«Что же делать? Куда бежать?…» - метались лихорадочные мысли, и нервный озноб сотрясал тело, пока капитан не понял, что именно этого добивается безжалостный наблюдатель: проявления слабости и страха. И хотя это страх за другого, некто может торжествовать: он нашел у Лорна уязвимое место и ударил в него без промаха.
– Слушай, ты! - Капитан поднял глаза к небу и выкрикнул в пустоту, потрясая сжатыми кулаками: - Мне плевать, что будет со мной. Но если ты убьешь Грэма, запомни: я до тебя доберусь. В этой или иной жизни - я все равно это сделаю!
Пожалуй, он ждал ответа: шквального ветра, шаровых молний… Но природа осталась холодной и безмятежной. И все же он чувствовал, что услышан и его нелепую угрозу приняли к сведению.
* * *
Он шел наугад больше суток. Зеленое светило успело взойти, лениво прогуляться по небу и снова скрыться за скалами, которым, казалось, не будет конца. Вверх и вниз - по каменной осыпи, по ущельям, без воды, без пищи, без цели. Ободранные в кровь ладони, лицо в грязных потеках пота, надсадный хрип вместо дыхания… Он знал, что похож на зверя, убегающего от своры псов. Но погони не было. Да и кто будет гнаться за ним в этом пустынном мире, единственный обитатель которого, возможно, он сам? Но остановиться и передохнуть Лорн не осмеливался: стоит расслабиться на минуту, и он уже не найдет в себе сил идти дальше… Наконец, шатаясь от слабости, он поднялся на очередную возвышенность и понял, что больше не способен сделать ни шагу. И тогда его глазам открылась круглая площадка, к которой вели гладкие, как стекло, ступени. И Лорн сделал к ним тот последний шаг, на который уже не было сил…
На плоском черном камне, напоминающем жертвенник, была высечена восьмилучевая звезда. Роза Ветров, герб Императорского дома, талисман проклятого мальчишки… Простое совпадение? Едва ли. Значит, какой-то знак.
Забыв о нечеловеческой усталости, капитан склонился над камнем, внимательно разглядывая его со всех сторон.
– Надо же, один луч длиннее других, - заметил наконец вслух. - И указывает точно на север… Похоже, мне диктуют новое направление.
Лорн сел возле камня, привалившись к нему спиной: теперь он заслужил право на отдых. Неизвестность кончилась. Враги обнаружили себя, бросили ему вызов. Что ж! Он готов его принять. И пойдет туда, где его ждут, даже если это ловушка.
Окажись на его месте Грэм, он выбрал бы другое направление. Противоположное. И был бы прав: если это шуточки Орина, лучше держаться от них подальше. Еще вчера, в начале пути, Лорн рассудил бы так же. Но сегодня он стал другим: бессмысленная дорога притупила чувства, лишила его осторожности.
«А собственно, что я теряю? - мрачно подумал он. - Правила игры диктует Орин. Я вынужден их принять, но это еще не значит, что он выиграл. У меня есть шанс - и я им воспользуюсь. Буду бороться, пока жив…»
Он понимал: чтобы отсюда выбраться, нужно узнать, куда и с какой целью забросил его принц. И чем раньше он это узнает, тем скорее отыщет дорогу домой.
«А если ее здесь нет? Что тогда? - спрашивал он себя и сам себе отвечал: - Должна быть. В любой игре есть приз, к которому стремятся игроки. Иначе она теряет смысл. Если Орин играет честно, приз существует. Но добыть его будет нелегко.…»
Он сидел, зажмурив глаза, и видел пещеру, озаренную призрачным светом загадочного создания, тянущего к нему жадные лепестки.
«Вспомни, - уговаривал он свою память, - что ты знаешь о Розе Ветров, об имперской символике? О чем говорит предание?.. Если кому-то явилась Роза Ветров, перед ним открываются три пути. Первый - покой и смирение, отказ от борьбы. Его выбирают слабые. Не тревожься, Лорн: это не для тебя. Второй - путь власти, замешанной на крови. Боюсь, и он тебе не подходит: не за тем ты сражался с Империей, чтобы уподобиться врагам. Остается третий путь - выбор богов. Звучит заманчиво. Знать бы еще, что это такое… Может, Орин знает? - подумал он и добавил с горькой усмешкой: - Что ж, при случае надо будет спросить…»
Через час он поднялся и зашагал на север, куда указывал луч звезды. И до самого вечера не чувствовал голода и усталости, словно оставил их далеко позади, на жертвенном камне.
* * *
Родник бил из-под скалы. Тонкая струйка стекала в прозрачное озерцо, к которому на исходе дня вышел Лорн.
Припав к воде, он глотал ее пересохшим ртом, горстями плескал в лицо, наслаждаясь каждой каплей. Утолив жажду, стянул комбинезон и с головой окунулся в ледяную купель, пофыркивая от удовольствия. А когда выбрался наконец на берег и потянулся за оставленной на камнях одеждой, внезапно остро почувствовал чье-то присутствие. Медленно, очень медленно повернул голову вправо - и замер: прямо ему в глаза уставился черный зрачок бластера.
«Так…. Очень вовремя», - без страха, но с мрачной досадой подумал Лорн.
Быть мишенью всегда неприятно, но голой мишенью, помимо всего, унизительно. Стерпеть такое положение капитан не мог. И вместо того, чтобы вести себя благоразумно и не делать резких движений (как он бы, вероятно, и поступил, будучи одетым), Лорн с яростным воплем ринулся вперед, прямо на владельца бластера, неосторожно задевшего его гордость.
Ошеломленный атакой противник выстрелить не успел: удар в висок надолго погасил его сознание. Оставив поверженного незнакомца лежать на камнях, Лорн вернулся к своей одежде, не спеша облачился в десантный костюм, наглухо застегнулся и лишь затем внимательно рассмотрел нападавшего. Нашивки врача на мундире патрульной службы, светлые кудри, хрупкая фигура подростка.… Миловидное лицо казалось смутно знакомым, словно он уже видел его однажды, но не мог вспомнить, когда и где… Только теперь он понял, что перед ним женщина, и почувствовал угрызения совести: с дамой можно было обойтись и помягче. Но уже в следующую минуту рыцарский дух уступил место доводам рассудка: враг есть враг, каким бы симпатичным он ни казался. Да и девушка здесь, судя по всему, не одна. Значит, в скором времени Лорну предстоит встреча с имперскими патрулями, причем расстановка сил явно не в его пользу. Хотя, с другой стороны, появление в чужом мире старых врагов сразу вернуло капитану душевное равновесие.
Убедившись, что девица в глубоком нокауте и в ближайшие полчаса нападение со спины ему не грозит, Лорн прихватил трофейный бластер и отправился на разведку. Оглядевшись вокруг, он решил, что воинственная незнакомка вышла к озеру из ущелья, и самое разумное - пойти по ее следам. Так он и сделал и уже через пять минут оказался в долине, раскинувшейся у подножия черных скал.
Яркая растительность, покрывавшая ее, разительно отличалась от чахлых кустиков, встречавшихся ему до сих пор. И на этом пестром ковре в двадцати шагах от ущелья лежала оплавленная и помятая спасательная капсула с бортовым номером RX-17. Та самая, с которой семь лет назад он снял тяжело раненного Грэма…
– Нет… Невозможно… Такого не может быть! - сорвалось с побелевших губ, но Лорн уже знал, что в этом мире возможно все.
Шатаясь, он повернул обратно к озеру: туда, где осталась девушка. Теперь он вспомнил, где видел ее раньше. Только тогда - в этом он мог поклясться - она была мертвой…
То ли от волнения, то ли еще по какой причине, но обратная дорога показалась ему вдвое длиннее. Наконец он вышел на знакомое место и вздохнул почти с облегчением: родник и озеро никуда не исчезли, да и девушка явно не была наваждением. Во всяком случае, не растаяла, как туман, и не превратилась в скалу. Лежала у самой воды, не приходя в сознание, как и положено после такого удара, каким угостил ее Лорн.
Капитан присел рядом на корточки, осторожно коснулся ладонью ее щеки. Ничего необычного: живое, теплое тело. Скоро малышка должна очнуться, и тогда… Лорн не знал, что будет тогда. Судя по тому, чем закончилось его купание, девушка настроена решительно и не вполне дружелюбно. Впрочем, ее можно понять. Она видела Лорна всего один раз и была очень напугана. Едва ли случай на танкере мог возбудить к нему особые симпатии… И вот новая встреча с «кровожадным чудовищем». Только на этот раз под рукой оказался бластер…
«Значит, она меня узнала, - подумал Лорн, стараясь спокойно проанализировать ситуацию. - И я для нее тот, кем был когда-то для Грэма, - смертельный враг. Не знаю, куда меня занесло, - в параллельный мир или в вероятное прошлое, - ясно одно: я встретил живую Лориту, которая понятия не имеет, что мы с Грэмом уже давно друзья. Для нее время остановилось. Эти семь лет существуют только в моей памяти. И только я знаю, что в моем собственном мире Лорита погибла…. Я сам закрыл ей глаза. И оставил на борту капсулы, ставшей ее гробницей. Она и сейчас там, блуждает среди звезд…»
Девушка слабо задвигалась, застонала. Отложив на время раздумья, Лорн подхватил ее на руки и понес из ущелья прочь. За двое суток непрерывных восхождений и спусков горы изрядно ему надоели, а долина выглядела довольно приветливо. Да и в спасательной капсуле должен быть аварийный запас продуктов. Призраки призраками, а поесть человеку нужно - хотя бы для того, чтобы самому почувствовать себя реальным и живым.
…Опустив свою ношу на траву рядом с капсулой, Лорн беспечно нырнул в открытый люк, нимало не заботясь о том, какие опасности могут подстерегать его внутри. В конце концов, он уже осматривал ее семь лет назад, пусть даже и в параллельном мире, но и теперь еще мог перечислить все повреждения, которые обнаружил тогда, поднявшись на борт.
Он узнал помещение: искореженный пульт, обугленные провода, под ногами хрустят осколки экрана, сорванные с креплений кресла валяются у стены, на светло-серой обшивке подсохшие следы крови…
Крови?! Лорн побледнел, яростно скрипнул зубами. «Если Лорита жива, чья это может быть кровь?!» - хотелось крикнуть ему. Но не крикнул, боясь услышать ответ - жуткий и единственно возможный. Взглянул в отчаянье на браслет-индикатор и, кажется, слегка успокоился: кристалл, хотя и мигал тревожно, все же не гас, оставляя ему надежду. Значит, его Грэм еще жив, И продолжает борьбу - где-то там, на краю Вселенной… А тот, другой, кем бы он ни был, так и остался для Лорна чужим. Ничего не поделаешь: в этом мире все по-другому...
Капитан зябко поежился: до него стал доходить тайный смысл происходящего. Разрозненные события выстраивались в логическую цепочку, словно Орин намеренно подбрасывал их Лорну одно за другим, проверяя устойчивость его психики или пытаясь довести до безумия.
«Все равно не поддамся!» - мрачно решил Лорн и начал деловито извлекать из глубокой стенной ниши уцелевшие банки и тюбики: аварийный запас терпящих бедствие. Прихватил пустую флягу: перед тем, как отправиться дальше, нужно сходить к роднику, набрать воды. Мимоходом отправил в рот пару таблеток из «рациона странника», мгновенно утоляющих голод. Упаковал походную аптечку, запасные обоймы к бластеру. Сигнальные ракеты сначала отбросил в сторону, потом передумал и взял: пригодятся отпугивать хищников, если, конечно, они здесь есть. Радиомаяк с сигналом бедствия выключил и засунул подальше: звать на помощь патрульные катера Империи не хотелось даже в параллельном мире. И потом, из этой дыры его все равно никто не услышит: Орин об этом позаботится.
Шорох за спиной застал его в тот момент, когда он с трудом вытаскивал застрявшую в нише палатку. Оглянулся - у люка стояла Лорита. Шатаясь от слабости, с замутненными болью глазами… Похоже, еще не успела прийти в себя… Лорн тут же бросил свое занятие и шагнул к ней. И увидел, как, встретившись с ним взглядом, она обмерла, узнавая. Глаза ее мгновенно наполнились страхом, ненависть исказила черты лица… Пятясь, она отступила к выходу, а затем повернулась и побежала - неуверенно, спотыкаясь, словно недавно научилась ходить. Капитан догнал ее в три прыжка, схватил в охапку и понес назад. Она молча, отчаянно отбивалась, но скоро выдохлась и обмякла в его руках.
Он втащил ее в капсулу, толкнул в ближайшее кресло, предусмотрительно захлопнул люк и вернулся к нише, где еще оставалось немало полезных вещей. И лишь набив до отказа походный рюкзак, снова взглянул на перепуганную, сжавшуюся в комочек девушку.
– Поговорим? - спросил, устраиваясь напротив нее в другом поломанном кресле.
Она судорожно вздохнула. Вздох очень походил на всхлип, но глаза при этом остались сухими.
– Не надо меня бояться, - устало попросил Лорн. - Не надо видеть во мне врага. Я не собираюсь вас мучить. Я не причиню вам зла. Я хочу вам помочь.
– Помочь?! - она хрипло засмеялась и столь же внезапно оборвала смех. - После всего, что вы сделали?! И вы еще можете так шутить? - каждое ее слово было пропитано ненавистью, как отравленная стрела.
«Так… - в панике подумал Лорн. - Что же такого я сделал?! Ну, ударил ее, защищаясь. Так ведь выхода не было: с голыми руками против бластера. Ну, помял немного, когда пыталась сбежать… Но ведь она, похоже, имеет в виду другое. И знает за мной вину посерьезнее… Откуда? Я вижу ее третий раз в жизни, хотя второй можно и не считать… Неужели в этом мире есть мой двойник? И именно он успел заслужить ее ненависть?… Только этого мне не хватало - отдуваться за чужие грехи!»
– Ну и чем я перед вами провинился? - хмуро спросил он. - Давайте начистоту, раз вы такая храбрая.
– Это все вы… Вы! Из-за вас его убили! - выкрикнула она, а губы задрожали - вот-вот заплачет.
– Кого убили? - переспросил Лорн, чувствуя, как сердце холодеет от внезапной догадки: пятна крови на серой стене...
– Грэма… - это имя девушка почти прошептала, словно, произнесенное вслух, оно причиняло ей боль.
– Где он? - после долгого молчания, собравшись с духом, спросил наконец капитан.
– Там, - она кивнула в сторону люка. - Я похоронила его в скалах. У озера, - глаза ее с вызовом смотрели на Лорна.
И он не нашелся, что сказать в ответ. Да и зачем говорить? Все и так ясно.
«Догадка оказалась верна, - мрачно подумал он. - В этом перевернутом мире Лорита уцелела, а Грэм погиб. И я для нее - причина всех несчастий, абсолютное зло, которое необходимо уничтожить… Бедная девочка! Своими руками рыть могилу тому, кого любишь… А потом встретить на этом месте виновника его гибели. Как еще она не прикончила меня сразу! Не смогла убить безоружного?… Или просто не успела нажать на спуск?»
Вглядываясь в ее потемневшее от горя лицо, он знал, что сейчас в иной Вселенной живой Грэм безутешно оплакивает свою Лориту, но при этом все еще не может поверить, что она умерла. А здесь Лорите, потерявшей Грэма, надеяться не на что: она видела его смерть собственными глазами.
– Ты не поверишь, но я сожалею о том, что случилось, - после томительной паузы тихо сказал капитан, незаметно переходя на «ты». - Грэм был отчаянный парень. Сложись все иначе, мы бы стали друзьями…
– Нет! - сжав кулаки и побледнев от ярости, отчаянно выкрикнула она.
– Да, - твердо заметил Лорн. - И ты сама это знаешь. Как и то, что не я виноват в его смерти.
«Вот уж в чем действительно не виноват, так в этом», - сказал он себе, вспомнив настоящего Грэма.
Но девушка, похоже, не разделяла его мнение. Смотрела в упор и молчала. Хищный звереныш, зажатый в угол, - смирный на вид, но готовый вцепиться зубами в горло, стоит Лорну утратить бдительность… Такого быстро не приручить. И все же он не мог оставить ее одну. Она была для него Лоритой - женщиной его друга. И не важно, что здесь все иначе. Ведь сам он остался прежним, а значит, должен жить так, чтобы этот мир не сумел его переделать, подчинив своим неведомым законам. Его задача - не просто выжить, но остаться самим собой…
«Что же дальше? - спрашивал он себя и сам себе отвечал: - Не останавливаться, идти вперед… Роза Ветров указывала на север и привела к Лорите. Но это только начало…»
– Вставай, нам пора в путь, - поднявшись и закинув рюкзак за спину, сухо сказал капитан.
Девушка даже не шевельнулась.
– Я никуда не пойду. Можешь убить меня прямо сейчас, - ее голос звучал почти равнодушно.
Лорн скинул мешок на пол и выпрямился.
– Зачем ты так? - устало спросил он. - Я, кажется, не давал тебе повода…
– Надолго ли? - усмехнулась она. - Я помню твой взгляд - там, на танкере… - И заметив, как от этих слов лицо Лорна стало медленно багроветь, бросила с вызовом: - Ну так что? Возьмешь меня сам или отдашь своим головорезам?
Оскорбленный, капитан шагнул к ней, собираясь сказать что-то резкое, но внезапно застыл на месте. Только теперь по ее глазам он понял, что она смертельно боится: ведь если Лорн оказался здесь, то и экипаж где-то рядом. Три десятка крутых парней, давно не видевших женщину…
«Значит, дело не только во мне, - догадался он. - Представляю, что она чувствует. Особенно если вспомнить, как отзывалась о нас имперская пропаганда... Как же ее успокоить? Словам она не поверит. Придется прибегнуть к магнетизму», - подумал с легкой иронией, вспомнив о своих способностях, сильно преувеличенных слухами и легендами.
Улыбнувшись, он решительно подошел к пленнице.
– Неужели я выгляжу таким чудовищем? - спросил осторожно, присаживаясь рядом с Лоритой и беря ее за руку. Девушка напряглась, готовая отчаянно защищаться. Лорн чувствовал, как она дрожит. Но мягкие, успокаивающие волны уже вливались в ее сознание со звуками его голоса: - Не бойся, девочка моя. Ничего с тобой не случится. Даю слово.…
Он смотрел ей прямо в глаза, и она тонула в темной глубине его зрачков. Барахталась, цепляясь за свои чувства, пытаясь избавиться от чужой воли, вырваться из ласковой паутины. Но ее держали крепко и отпустили лишь после того, как страх ушел, канул на дно души.
Лорита глубоко вздохнула, вслушиваясь в себя: она была прежней, даже ненависть осталась при ней. Не было только ужаса, ледяными тисками сжимавшего сердце. Она подняла глаза и увидела, что Лорн пристально смотрит на нее.
– Прости, - тихо сказал он. - Я редко использую этот дар. Но ты вынудила меня: нелегко выслушивать подобные оскорбления. А теперь поговорим спокойно.
Ты упомянула моих друзей. Их здесь нет, к сожалению.
Хотел бы я знать, где они сейчас… А главное, где находимся мы с тобой… - И пояснил в ответ на ее удивленный взгляд: - Я здесь один. Как и ты, потерпел аварию.
Так что выбора у нас нет: нужно выбираться вместе - Поэтому для начала предлагаю заключить перемирие.
– Для начала? - повторила девушка. Выдержала паузу, словно обдумывая его слова, а затем резко спросила: - Допустим. И что потом?
Лорн почувствовал, что начинает злиться.
– Не играй со мной, девочка, - сказал сурово. - Я ведь могу и отшлепать. Не пойдешь сама, поведу силой.
– Можно подумать, ты знаешь, куда идти, - мрачно заметила Лорита, впрочем, на этот раз почти миролюбиво.
Капитан промолчал, не пытаясь ей возразить. Он ведь и в самом деле шел наугад, вслепую. Но при этом ясно видел перед собой цель - двигаться упрямо вперед, каждым шагом доказывая Орину, что Мятежного Капитана не так-то просто сломать
Взгляд невольно скользнул по браслету: как там Грэм? Может, бродит сейчас под чужим небом, не разбирая дороги, один, из последних сил… Но где бы ни лежал его путь, они с Лорном идут навстречу друг другу - через всю Вселенную, от звезды к звезде.
* * *
Проснулся Грэм за час до рассвета от острого чувства тревоги. Где-то рядом - в двух шагах или в миллионе парсеков - его подстерегала опасность. Он не знал, что это может быть. Возможно, ничего определенного: ночные страхи или игра воображения. Но сон ушел, растворился в тишине коридоров, рассеялся в тусклом свете больничных ламп. А пугающее предчувствие осталось, заставляя чутко вслушиваться в каждый шорох за дверями палаты. Похоже, передышка закончилась: рано или поздно мир, где он оказался, должен взять его в оборот…
Чужие шаги он уловил задолго до того, как они приблизились. Чеканные, уверенные - в их твердом звучании угадывалась выправка. Обычно так ходят военные. Кому как не Грэму было об этом знать… Где-то внизу, кажется, в приемном покое, звучали приглушенные голоса. Конечно, на таком расстоянии он не мог их услышать: это браслет передавал слова и мысли, нацеленные на него, как ствол бластера.
– Ну и где тут у вас оживший покойник? С этой минуты он проходит по нашему ведомству…. Вот именно, мамаша. Приказано доставить немедленно. Нет, ждать до утра мы не будем. Главврач в курсе, его предупредили… - и что-то еще в том же духе, неотвратимое, как судьба.
Грэм похолодел. Значит, за ним пришли. Прямо сюда, среди ночи. Не дожидаясь выздоровления. Решили, что сейчас он наименее опасен. Что ж, в логике им не откажешь. Но неужели его выдала Лариса? Испугалась настолько, что поставила на ноги службу безопасности?… Нет, только не это! Кто угодно, но не она. Грэм не мог поверить в ее предательство. Усомниться в ней казалось ему кощунством: слишком похожа она на Лори-ту, слишком много чувств всколыхнула в нем… Но если не она, то кто же? И почему именно теперь в нем заподозрили чужака? Чем он выдал себя? Тем, что выжил, вопреки прогнозам врачей, а теперь невероятно быстро идет на поправку? Возможно, у землян регенерация тканей происходит по-другому. Или один из анализов показал, что состав его крови не совсем обычен… Если это так, Грэма ждет незавидная участь: секретная лаборатория, изоляция от внешнего мира, бесцеремонное изучение его бренной плоти… Приносить себя в жертву чужой науке что-то не хотелось. Как, впрочем, и объясняться со службой безопасности о целях своего визита сюда: вряд ли они сочтут его историю убедительной.
Усилив при помощи браслета волевой импульс, Грэм сосредоточился, изгоняя из тела боль. Ненадолго, конечно: травмы слишком серьезные. И от слабости избавиться не так просто. Но хотя бы на час сил ему должно хватить. Если повезет, успеет скрыться…
Стиснув зубы, он сел рывком на постели. Справившись с головокружением, осторожно спустил ноги на пол, встал, покачиваясь, сделал неуверенный шаг к окну. Еще один. И еще… Постоял, опираясь о подоконник, с трудом переводя дух. Потянулся к задвижке… В распахнутое настежь окно ворвался прохладный ветер. Грэм почувствовал внезапный озноб.
Шаги приближались к двери. Мужчин было несколько и все вооружены: с некоторых пор Грэм издали различал запах оружия - запах смерти. Значит, медлить нельзя: шансов выиграть схватку у него нет, а сдаваться он не намерен…
Прыгнуть Грэм не рискнул, хотя было невысоко: всего лишь второй этаж. И все же земля больно ударила по босым ступням, когда обмотанное бинтами тело соскользнуло вниз по стволу дерева, раскинувшего ветви у самой стены… Стиснув зубы, Грэм заковылял прочь. Он представлял, какой переполох начнется в больнице, когда обнаружится его побег, и спешил укрыться в темноте, держась подальше от уличных фонарей.
Он не знал, куда убегает. Брел по улицам спящего города заплетающейся походкой, полураздетый, похожий на пьяного, чувствуя, что сейчас упадет. Хотел забраться в укромное место - в подвал, на чердак, в подъезд близлежащего дома, но понимал, что его все равно разыщут - по свежим, кровоточащим следам.
Единственным существом, которое могло ему помочь, была Лариса. В эту ночь дежурила другая смена, и девушка оставалась дома. Вряд ли ее заподозрят в соучастии. Но как с ней связаться, где искать? И имеет ли он право подвергать ее такому риску? Ведь ясно, что от встречи с ним ее ждут одни неприятности…
Чувствуя, как уходят силы, Грэм привалился спиной к каменной ограде, над которой возвышалось странное сооружение, судя по виду, культового характера. Святилище? Храм? В каких богов они тут верят?… И примут ли эти боги попавшего в беду чужака? Во всяком случае, стоит попробовать: все равно терять нечего… Грэм отыскал в заборе калитку и решительно шагнул во двор храма. Поднялся по невысоким ступенькам, толкнул незапертую дверь…
В помещении было темно. Вытянув перед собой руки, он сделал наугад несколько шагов - и едва не ослеп от залившего все вокруг серебристого света. Он еще не успел испугаться, а теплые мерцающие волны уже подхватили его, закружили и понесли. Грэм почувствовал, как растворяется в радужном сиянии тело, распадаясь на атомы и собираясь вновь - обновленным и исцеленным. И чьи-то невидимые руки срывают с него бинты. И они летят вниз - бесконечно долго, извиваясь, как белые змеи, и покорно ложатся к его ногам… И глядя на них, Грэм замечает, что стоит в мозаичном круге, в центре которого выложена восьмилучевая звезда…
– Нет!!! - изо всех сил он рванулся в сторону, но не смог даже пошевелиться: окружавший его свет стал внезапно плотным и густым, как смола.
«Попался!» - в панике подумал Грэм.
Роза Ветров - это уже серьезно. Понимая, что обречен, он приготовился к худшему. Но ничего ужасного не происходило. Все те же прикосновения невидимых рук - ласковые, врачующие, вливающие новые силы. И разноцветные искры, изгоняющие боль… Похоже, ему не желали зла. И Грэм успокоился, смирился, прекратил бессмысленную борьбу.
Сегодня он был не готов сражаться. Ничего, как-нибудь в другой раз…
* * *
Когда церковный сторож Степан, в обнимку с бутылкой дремавший в ризнице, услышал жалобный скрип входной двери, на которую с вечера, по причине крайней забывчивости, не навесил тяжелый замок, то первым делом подумал, что вернулся отец Алексей. То ли повздорил с матушкой попадьей, то ли решил проверить, как он, Степан, несет ночную вахту.
Кряхтя и шепотом поминая всех святых и угодников, Степан спрятал свое сокровище в тайник и поплелся навстречу священнику, на ходу придумывая себе оправдания.
Однако открывшееся перед ним зрелище оказалось столь неожиданным, что мгновенно выветрило из головы последние остатки хмеля: по всему храму разливалось ослепительное сияние, в центре которого смутно угадывалась человеческая фигура.
Старик так и сел прямо на мозаичный пол.
– Свят, свят, свят… - испуганно крестясь, забормотал он. - Господи! Прости и помилуй меня, грешного! Всего-то стаканчик и пропустил…
Дабы избавиться от наваждения, ущипнул себя за щеку, но и это испытанное средство не помогло: видение никуда не исчезло. Скорее, наоборот, стало более четким. Рассеянное мерцание собралось в световой столб, внутри которого вспыхивали и гасли молнии, окружая фигуру в белом с воздетыми к небу руками.
– Ангел… Ангел явился… - бормотал потрясенный Степан, пытаясь уползти обратно в ризницу. Жизненный опыт убеждал, что от всего непонятного лучше держаться подальше, даже если оно божественного происхождения… Шут их, ангелов, знает: вдруг осерчает на старика?!
А посланец небес стоял, омываемый волнами света, пока не лишился сознания… В ту же минуту сияние угасло. Церковь вновь погрузилась во мрак.
Когда протрезвевший Степан наконец решился покинуть свое убежище, он обнаружил лежащего на полу незнакомца. И хотя по внешнему виду тот вполне мог сойти за ангела, тщательный осмотр показал, что крыльев у него нет.
Тут в голову старику пришла догадка поистине фантастическая.
Он решил, что, несмотря на отсутствие крыльев, парень все-таки ангел. Потому хотя бы, что нечистую силу в храм Божий даже ночью ничем не заманишь. Уж кому, как ни Степану, об этом знать: сколько лет сторожем, а ни разу не видел. Значит, к врагу рода человеческого незнакомец отношения не имеет. Вот только ангел он не совсем обычный. Одним словом, проказник. Не сиделось ему в облаках, обязанности ангельские наскучили, вот и удрал на Землю в самоволку. А здесь, само собой, искушений немало, он и набедокурил по молодости лет. А когда надумал вернуться, был сурово наказан. Крыльев лишили и внизу оставили, определив испытательный срок. Будет вести себя примерно - простят. Проштрафится снова - не видать ему ни рая, ни крыльев…
Незнакомец задвигался, застонал, попытался подняться. Дрогнули густые ресницы, и темно-синие глаза изумленно уставились на Степана.
«Точно ангел!» - убежденно подумал старик и спросил участливо:
– Что, сердешный? Обратно на небеса не пускают?
Последовала долгая пауза: Грэм, еще не вполне пришедший в себя, пытался переварить услышанное.
«Кажется, это жрец, служитель местного культа… - решил он. - Иначе откуда такая проницательность?»
Но, вглядевшись как следует в лицо собеседника, рискнул осторожно спросить:
– А ты откуда знаешь, отец?
Что-то - возможно, браслет - подсказало ему уместность подобного обращения.
– Знаю, - подкручивая седые усы, с достоинством ответил Степан. - Видать, подружку завел, вот Создатель на тебя и обиделся. Ничего, это он сгоряча. Одумается - простит… Дело твое молодое, без подружки никак нельзя…
Только тут до Грэма стало доходить, что его, по всей вероятности, спутали с персонажем местного фольклора.
Однако объяснять старику его ошибку он не спешил: ситуация, конечно, нелепая, но и из нее можно извлечь пользу. Особенно сейчас, когда за ним по пятам гонятся агенты секретной службы.
А сторож тем временем задумчиво чесал в затылке.
- Что же мне с тобой делать, милок? - риторически вопрошал он. - Отцу Алексею лучше не показываться - суров, баловства не любит, выгонит с глаз долой… А куда ты пойдешь - в таком-то виде? Чай и документов у тебя никаких…. Ну да ты не горюй, что-нибудь придумаем. А пока идем ко мне в каморку, чайком горячим угощу… Или ты предпочитаешь чего покрепче?… - лукаво подмигнул Степан, подозревая, что падший ангел разделяет его пристрастия по части напитков. - Ладно, ладно! Шучу… Знаю, что вам не положено… - испугавшись, что перешел границы дозволенного, тут же добавил он. А то вдруг на Страшном суде обвинят в совращении ангела? Доказывай потом, что ты не верблюд!…
Сделав приглашающий жест, Степан резво засеменил в сторону выхода. Грэм, шлепая по полу босыми ногами, последовал за ним.
– Ты бы мне, отец, одежду какую-нибудь подыскал, - попросил несмело, скользнув взглядом по своей обнаженной груди.
– А что ж! И найдем! - бодро отозвался старик. - Внук мой как раз с тебя ростом будет. Утром за костюмчиком сбегаю - должен прийтись впору… Звать-то тебя как? - спросил мимоходом, открывая боковую дверь.
Грэм почувствовал, что наступает критический момент. Вряд ли его имя входит в божественный пантеон. Назвавшись, он сразу себя разоблачит. Значит, придется выкручиваться…
– Прости, отец, - опустив глаза, виновато прошептал он. - Мне нельзя говорить об этом…
– Что ж, понимаю, - кивнул Степан. - В каждом монастыре свои порядки… Видно, ваш брат-небожитель пугешествует здесь инкогнито, - с гордостью выпалил он иностранное слово, а Грэм облегченно вздохнул: «Кажется, на этот раз обошлось…»
Вскоре он уже сидел на стуле в тесном закутке и, пока старик возился с посудой, обдумывал свое положение. После «купания» в световом столбе от его ран остались лишь воспоминания, даже старые шрамы исчезли без следа. И этим он обязан магическому кругу с ненавистным символом!… Почему Роза Ветров оказала ему такую услугу? Куда исчезла ее враждебность? Грэм привык видеть в ней только зло, а теперь впервые усомнился в этом… И хотя именно из-за нее едва не погиб, оказавшись в чужом мире, на задворках Вселенной, он уже не чувствовал обиды: ведь здесь он встретил Ларису, а за это многое можно простить.
Мысли сами собой переключились на девушку. Не обвинят ли ее в том, что она помогла ему сбежать? Спецслужбы везде одинаковы и не страдают излишней сентиментальностью. Если узнают, куда исчез браслет, малышку ждут неприятности...
«Впрочем, - подумал Грэм, - откуда им знать, что это украшение не столь безобидно, как кажется? До такой технологии здесь еще не доросли. Им и в голову не придет заниматься подобными пустяками…»
Этот довод показался ему убедительным. Похоже, Ларисе в самом деле ничего не грозит и ее оставят в покое. Но как отнесется она сама к его исчезновению? Будет искать или постарается скорее забыть? Почему-то этот вопрос волновал Грэма куда сильнее, чем его собственная судьба.
* * *
Лариса спешила на работу, зажав под мышкой «Атлас звездного неба», который с трудом достала в библиотеке.
Вчера поздно вечером она ввалилась с ним в общежитие, вызвав легкий шок у соседок по комнате. Карты, схемы, непонятные значки… Разве нормальные люди такое читают? Но, узнав, что книга предназначена для одного из больных, они успокоились. А Лариса до утра не сомкнула глаз, с нетерпением дожидаясь минуты, когда снова увидит Грэма.
Впервые в жизни она прикоснулась к чуду. И поверила в него, отбросив здравый смысл. Сколько раз в детских мечтах видела себя Золушкой - и сказка наконец ожила: стремительно и бесповоротно в ее судьбу ворвался Грэм. Он был похож на принца, которого ждет любая девчонка, но встречает одна на миллион. И этой счастливицей оказалась она, Лариса… Ей нравился странный парень. Нравился слишком сильно, чтобы думать о чем-то плохом… Может, и в самом деле он явился со звезд?…
В больницу нужно было успеть до утреннего обхода, и Лариса, мельком взглянув на часы, прибавила шаг. Вот сейчас из-за поворота покажется знакомое здание, и минут через десять она заглянет в палату Грэма…
Она едва успела войти в отделение, как навстречу бросилась дежурная медсестра.
– Ох, Лариса! Ты ведь еще не знаешь… Твой-то шпионом оказался! - с ходу выпалила она.
– То есть как? - растерялась девушка.
– Да вот так, - развела руками та. - Ночью за ним приехали… Сама понимаешь, откуда. Мы еще с ними спорили, просили до утра подождать. Говорили, что трогать его нельзя, состояние слишком тяжелое. А они и слушать не стали. Прошли прямо в реанимацию…
– Значит, его увезли? - чувствуя, как тисками сжимает сердце, прошептала Лариса.
– В том-то и дело, что нет! - отвечала дежурная. - Они в палату, а там никого. И окно настежь… Сбежал твой красавчик. И откуда только прыть взялась?! Вчера ведь едва дышал….
– Поймали его? - голос Ларисы предательски дрогнул.
– Какое там! До сих пор ищут… Может, помог ему кто? Спрятал? - предположила дежурная.
Атлас с глухим стуком упал на пол. Лариса без сил опустилась на кушетку.
«Вот и все… - подумалось ей. - Сказка кончилась. С гэбистами шутки плохи. Интересно, кто из наших им позвонил? И что теперь будет с Грэмом? Неужели его найдут?…»
В то, что он шпион, Лариса не верила. Без документов, без знания языка... Таких в разведку не посылают. Просто Грэм был чужаком, и кто-то это почувствовал. И проявил бдительность, не думая о последствиях. Или, напротив, отлично понимая, к чему это приведет,
«Что же делать? Где его искать? - в панике думала девушка. - Он же сейчас как дитя малое. Пропадет, погибнет один.… И идти ему некуда…»
– С такими ранами далеко не убежишь, - словно читая ее мысли, заявила дежурная. - Значит, он прячется где-то рядом. Я бы на месте этих, - она кивнула в сторону двери, - пустила по следу собак.
– Только попробуй подать им такую идею! - вскинулась на нее Лариса. - Глаза выцарапаю! Ты меня знаешь… - и, подхватив с пола книгу, выскочила в коридор.
Сегодня ей было не до дежурства. Она мчалась к выходу - маленькая дикая кошка, готовая разорвать любого, кто встанет на ее пути.
Впрочем, никто не пытался ее задержать, и через пару минут Лариса оказалась на улице. Бежала по пыльному тротуару, сама не зная куда. Но вот от усталости перехватило дыхание, и она перешла на шаг.
«Что же дальше? - спросила она себя. - Так и будешь бродить по городу в надежде на случайную встречу? Глупо, а главное - бесполезно. Ты никогда его не найдешь…»
Никогда?! Ну уж, нет! К черту такие мысли!
Она решительно тряхнула головой, отчего собранные в узел волосы рассыпались по плечам. Упрямая детдомовская девчонка взглянула на нее из зеркальной витрины напротив.
«Мы обе знаем, что хотим невозможного», - сказала отражению Лариса.
«Ну и пусть!- с вызовом отвечало оно. - Никто не заставит нас смириться, отступить, отказаться от Грэма… Будем бороться до конца!»
Лариса крепко зажмурилась, вызывая в памяти далекое, ускользающее лицо. Собирала воедино, как кусочки мозаики, - строго очерченный рот, густые ресницы, шрам на виске…. «Где же ты?» - взмолилась отчаянно, словно он мог ответить, указать к себе путь.
И внезапно увидела - не глазами, но чем-то внутри себя - тесную комнатку, похожую на чулан, старика с хитроватым прищуром и высокого парня, неумело натягивающего футболку на голое тело. Он стоял к ней спиной, но в самой фигуре, в каждом движении было что-то неуловимо знакомое.
– Грэм?! - сами собой шевельнулись губы, окликая его по имени.
И он замер, прислушиваясь к едва различимому зову. Медленно повернулся, открывая свое лицо…
Лариса судорожно вздохнула: да, это был он. Живой и абсолютно здоровый. Последнее обстоятельство, кажется, не удивило ее, даже не привлекло внимание. По сравнению с тем, что она обнаружила Грэма таким невероятным образом, это был уже совершенный пустяк.
Наверное, ей следовало испугаться. И поспешно открыть глаза, отгоняя призрачное видение. Не положено комсомолке верить во всякую чушь, отдающую мистицизмом, - за это могут и исключить… Но Лариса боялась совсем другого - спугнуть мираж, оборвать волшебную нить, связавшую ее с Грэмом, разлучиться с ним навсегда... То, что она видела, было слишком реально, чтобы оказаться иллюзией. И она знала: где бы ни был сейчас Грэм, он ее услышит, - стоит только позвать.
Грэм зябко повел плечами. Что за наваждение? Снова и снова он чувствует на себе чей-то невидимый взгляд, и голос - как будто знакомый - окликает его из пустоты.
«Ерунда. Никого там нет. Это действует энергетика храма, - подумал он. - Очень сильное поле… - И услышав зов в третий раз, решил: - Пора выбираться отсюда…»
Все равно придется выйти в город. Лучше сделать это сейчас, пока не собрались верующие. Степан сдержал слово - рано утром сбегал домой и принес узелок с одеждой. Так что теперь «ангел» выглядит вполне прилично. Правда, рубашка узковата, но брюки и свитер сидят нормально, и ботинки пришлись впору. А главное - костюм неприметный, в нем легко затеряться в толпе.
– Спасибо за все, отец, - глядя в глаза старику, с чувством сказал Грэм и смущенно добавил: - А теперь я должен идти…
– Ступай, коли надо, - печально вздохнул Степан и, уже провожая к выходу, напутствовал странного гостя: - Будет туго, возвращайся ко мне. Вдвоем сторожить станем. Все к Богу поближе…
Грэм улыбнулся ему в ответ и распахнул дверь.
Но едва он спустился вниз по ступеням храма, как вновь услышал чей-то зов - настойчивый, властный, не желающий оставить в покое. Чужой голос звучал в глубине сознания, заставляя Грэма прислушаться и понять что-то важное, без чего нельзя обойтись.
Какое-то время он пытался сопротивляться, отражая ментальный натиск, но затем уступил, чувствуя, как ноги сами несут его куда-то, выбирая незнакомый маршрут.
Дворы, улицы, переулки… Старый парк, скамейка, девушка в сером платье… Он не особенно удивился, узнав Ларису. Подошел, молча сел рядом.
«Ты звала?» - спросил одними глазами.
«Да», - она кивнула в ответ.
Словно невидимая волна подхватила обоих и бросила в бездонный омут. Грэм едва не захлебнулся в потоке чувств - ее и своих собственных, в панике думая, как их теперь разделить.
– Зачем вы здесь? - сказал хрипло, с трудом подчинив себе голос.
Слова были лишними, но давали точку опоры, и он ухватился за них, чтобы вновь обрести себя.
– Я обещала вам это, - она протянула книгу, которую держала в руке.
«Атлас звездного неба», - активировав браслет, прочитал Грэм.
«Значит, ты мне поверила?» - в темно-синих глазах вспыхнуло удивление.
«А ты сомневался?» - с упреком отвечала она.
– Лариса… - Грэм впервые назвал ее по имени. - Я здесь чужой. Не такой, как все. За мной охотятся, считая опасным… Ты должна это знать.
– Я знаю, - тихая улыбка скользнула по лицу девушки. - Мне все равно.
– Из-за меня ты превратишься в изгоя, - осторожно заметил Грэм. - Подумай. Еще не поздно уйти. Никто не знает, что мы вместе.
– Мне все равно, - упрямо повторила она.
«Если я уйду, тебя поймают», - добавила мысленно, отводя взгляд. И он почувствовал, что ей страшно.
* * *
– Мне страшно, Грэм! Мне страшно!…
Лорита металась во сне, выкрикивая одни и те же слова, а Лорн сидел рядом, закрыв лицо руками, и не смел ее разбудить. Конечно, ей снились кошмары. Но в них с нею был Грэм. А здесь, за гранью сна, его не было.… Лорн не знал, чем станет для нее пробуждение, - избавлением или проклятьем. Он просто сидел и ждал, что она проснется сама. И вздрагивал от каждого крика, как от удара кнутом.
Незнакомый мир простирался со всех сторон, сонно дыша, посылая ночные шорохи. Защитное поле вокруг палатки слабо светилось - энергия была на исходе. Но Лорн уже понял, что если здесь и существует опасность, то исходит она не снаружи, а изнутри: спит, свернувшись клубочком, на расстоянии вытянутой руки и кажется такой беззащитной…
Пятые сутки шел он с Лоритой по безмятежно-зеленой равнине, не встречая ни малейших признаков цивилизации: похоже, планета была необитаема. И все это время ему приходилось быть начеку, следить, чтобы девушка не сбежала или, чего доброго, не добралась до оружия. Впрочем, они оба не слишком доверяли друг другу и заключенному перемирию. Особенно по ночам, располагаясь на отдых.
Но если в первую ночь, несмотря на усталость, ни тот ни другой не сомкнули глаз, то уже на вторую Лорну удалось выспаться, предварительно подмешав снотворное ничего не подозревающей спутнице. Во время третьего привала роли переменились: на этот раз снотворное подмешали ему. Однако утром, вопреки ожиданиям, все оказалось на месте: и оружие, и поклажа, и девушка. После этого «военные действия» уже не возобновлялись, хотя обстановка оставалась взрывоопасной: Лорита смотрела на него с прежней ненавистью, и Лорн постоянно ежился под ее убийственным взглядом.
Но сейчас все обстояло иначе: ненависть ушла, растворилась в ночных кошмарах, а девушка дрожит и плачет, как ребенок, которого некому защитить. И не важно, что утром она увидит в нем врага. В мире туманных снов он заменит ей погибшего друга.
Осторожно, боясь разбудить, Лорн придвинулся к спящей, обнял за хрупкие плечи. Она прижалась к нему, жалобно всхлипнув, и сразу же успокоилась, дыхание стало ровнее. А вскоре и сам капитан не заметил, как задремал.
Проснулся он от грубого толчка в бок. Вскочил, не успев протереть глаза, по привычке хватаясь за оружие. Но его ожидал сюрприз: бластера на поясе не было. Зато его ствол упирался Лорну в спину, и не стоило особо гадать, чьи руки сжимали рукоять.
– Ты… Ты… - голос Лориты дрожал от бешенства. Казалось, еще мгновение, и она спустит курок. - Как ты посмел дотронуться до меня?!
Лорн застыл неподвижно: любое движение может напугать девчонку, и тогда никто не залатает обугленную дыру в его теле.
– Я ничего тебе не сделал, - попробовал объяснить он. - Ты кричала во сне. Я только хотел тебя успокоить.
– Как трогательно! - нервно засмеялась она. - Неужели ты думаешь, я в это поверю?
Слова Лориты дышали ненавистью, но капитан чувствовал, как дрожит бластер в ее руке.
– Можешь не верить, - спокойно сказал он. - Можешь даже меня пристрелить, если от этого тебе станет легче. Только не в спину. Стреляй в лицо.
Обернулся - решительно, резко, бросая вызов судьбе. И растерянно замер, встретившись с ней глазами… Лорита беззвучно плакала - от стыда, от сознания собственной слабости, от того, что не может его убить. Стояла, отбросив бесполезный бластер, и слезинки стекали по ее щекам.
Внезапная острая жалость охватила Лорна.
«Со мной все ясно: Орин решил позабавиться, - мрачно подумал он. - Но зачем же мучить девчонку? Она-то тут причем?!»
Один шаг отделял его от Лориты, и он сделал его, не думая о последствиях. Осторожно привлек к себе, провел ладонью по спутанным волосам… Она не сопротивлялась, притихла в его руках, только плечи все еще слабо вздрагивали.
– Бедный малыш… Нас обоих подставили, - шепнул он, лаская губами ее заплаканное лицо. - Но мы выберемся, я обещаю. Все будет хорошо.…
И в это мгновенье ему вспомнился Грэм.
Темная кровь прилила к щекам. Капитан почувствовал себя так, словно совершил предательство.
«Но ведь это другая Лорита, - сказал он себе, пытаясь оправдаться, - а значит, моя вина не столь велика. Поцелуй - еще не преступление….»
И хотя ни в чем ином он не мог себя упрекнуть, на душе было скверно. «Прости, дружище… - мелькнула покаянная мысль. - Я не хотел. Так получилось…» А совесть нашептывала: «Не лги! Ничто не происходит случайно…»
* * *
Больше часа листал Грэм старенький звездный атлас с библиотечным штампом. Увы, без малейшего результата. Созвездия, изображенные в нем, были ему незнакомы, а сопровождавшие их надписи на чужом языке мало что могли объяснить. Наконец он со вздохом захлопнул тяжелую книгу, так и не определив, в каком уголке Вселенной находится.
Лариса, все это время тихо сидевшая рядом, с тревогой взглянула в его сумрачное лицо.
– Ну как? - робко спросила она. Не для того, чтобы услышать ответ: просто молчание в эту минуту угнетало обоих.
– Плохо, - чуть слышно откликнулся Грэм. - Похоже, я отправлен в изгнание, из которого нет возврата… Я даже не знаю, где моя планета и в какой стороне ее искать…
Он поднял голову, их взгляды встретились….
«А собственно, чем тебе не нравится здесь? - коварно шепнул внутренний голос. - Куда ты стремишься вернуться? Туда, где был вне закона? Где убили твою любовь?… Где друзья и враги поменялись местами и смыслом твоей жизни стала месть?… Зачем тебе возвращаться? Разве борьба Лорна - твоя борьба?…»
Грэм с трудом отогнал непрошеные мысли, чувствуя, что это ненадолго и они будут приходить к нему снова и снова - каждый раз, когда он заглянет в глаза Ларисы. А она и не подозревала, какое смятение вызвала в нем…
– Расскажи, как ты сюда попал, - попросила, мягко коснувшись его руки, и смущенно добавила: - Может быть, вместе мы что-то придумаем?…
Он улыбнулся ее наивности: девочка не понимала, что такое Бесконечность. Но она была единственным человеком в этом мире, которому он мог довериться. Главное о нем она уже знает. Так почему бы ей не узнать остальное? «Хуже не будет», - сказал себе Грэм и решил пойти в своих признаниях до конца.
…Она слушала завороженно, с широко распахнутыми глазами, как ребенок волшебную сказку. А когда он закончил, спросила звенящим шепотом:
– Я и в самом деле похожа на нее?
Грэм молча кивнул. В его запутанной истории она уловила главное - свое сходство с Лоритой. Неужели это и есть ключ к разгадке? К тому, что он оказался именно здесь?…
- А может, я и была ею? В другой жизни, в другой Вселенной? - продолжала девушка, и голос ее дрогнул.
– Ты что-то помнишь? - быстро спросил он.
– Только то, что была врачом, - смущенно улыбнулась Лариса, и он понял, что мост через Вечность слишком тонок, чтобы пройти по нему вдвоем.
«Как смотрит на тебя эта девочка... Как сияют ее глаза.… Что еще тебе нужно? Почему ты не хочешь принять этот подарок судьбы? Он кажется слишком щедрым? Или ты боишься искушения? А может, просто разучился жить?» - спрашивал он себя и не находил ответа. Семь лет одиночества, неутихающей боли и безумной надежды. Семь лет ожидания - и эта невероятная встреча. И кто-то шепчет на ухо с хитрой усмешкой: «Ты же верил, что Лорита жива. Так получай свою Лориту!…»
Грэм судорожно вздохнул. Он понимал, что это обман чувств. Лориты нет и уже никогда не будет. И никто, даже эта малышка, не в силах ее заменить…
– Ну вот, теперь ты все знаешь, - сказал тихо, отводя в сторону взгляд. - Только вряд ли это поможет найти мой дом, - заметил с печальной улыбкой.
– Созвездие Лебедя… - задумчиво протянула девушка. - Что-то я о нем слышала. Кажется, в древних мифах… - и, взяв в руки атлас, перевернула с десяток страниц. - Вот же оно! Взгляни! - воскликнула радостно, ткнув пальцем в звездную карту. - Просто ты его не узнал: с Земли оно выглядит иначе… И все же это оно: здесь есть и Альбирео, и Денеб…
– Наконец-то! - Грэм едва не выхватил у нее книгу.
И опять внутренний голос охладил его пыл: «Чему ты радуешься? Какая польза от этого знания?… Все равно ты останешься здесь навсегда…»
Грэм скрипнул зубами и заставил умолкнуть свое второе «я». Улыбнулся Ларисе и начал пристально разглядывать рисунок.
– Странно! В столь разных мирах эти звезды называются одинаково… - сказал с удивлением, вспомнив ее недавние слова. - Может, у нас общие предки? Те, кого называют Создателями… - осторожно предположил он.
– Не знаю, - пожала плечами Лариса. - Какая разница?
Похоже, философская сторона вопроса ее ничуть не волновала.
«В самом деле, к чему гадать? - мысленно согласился Грэм. - Не время и не место… Тайны мироздания подождут. Сначала я должен выбраться отсюда…»
«Один или вместе с ней?» - ехидно спросил внутренний голос, и Грэм понял, что настырный двойник будет терзать его до тех пор, пока он не сделает выбор - хранить верность прошлому или начать новую жизнь…
Это случилось к исходу дня.
Сначала вдалеке, у горизонта, возник нестерпимый блеск, затем - по мере того, как они продвигались вперед, - стали вырисовываться причудливые контуры какого-то сооружения. И вот наконец перед ними открылось нечто, выходящее за пределы понимания.
То, что они увидели, не могло быть творением человеческого разума: безумное сочетание геометрических фигур, нагромождение острых углов, нарушение элементарных пропорций... И вся эта невероятная конструкция ослепительно сверкала, как залежи горного хрусталя.… И все-таки она имела искусственное происхождение, красноречиво свидетельствуя о том, что планета обитаема.
Сбросив тяжелый рюкзак, Лорн подхватил Лориту на руки и закружил в неуклюжем танце. Волна радости захлестнула обоих: здесь есть разумная жизнь, а значит, появилась надежда вернуться домой. Впрочем, довольно скоро на смену эйфории пришла настороженность: кто знает, как встретят их аборигены, чьи архитектурные фантазии похожи на бред сумасшедшего. Может, случайные путники для них любимое лакомство, если, конечно, соответствуют их метаболизму.…
Однако выбирать не приходилось, и Лорн решительно устремился вперед. Он шел навстречу неизвестности и думал о том, что игра вслепую, похоже, кончилась и сейчас он узнает ее правила. И невидимый призрак, устроивший ему эту пытку, наконец откроет свое лицо…
* * *
Тихий морозный вечер, под ногами мягко поскрипывает снег, призывно мерцают звезды… Вика, наверное, уже спит, посапывая в подушку. Что ей снится после его рассказов? Что-нибудь романтическое…
Он усмехнулся, зябко повел плечами, поднял воротник пальто. «Никак не привыкну к здешней зиме», - подумал с досадой, о которой, впрочем, тут же забыл. Он шагал по Смоленской набережной, обгоняя редких прохожих, и в тусклом свете уличных фонарей видел иные миры - далекие, полузабытые, затерявшиеся во Времени и Пространстве. Здесь, на Земле, он всегда будет чувствовать себя чужим. Но это не имеет значения. Однажды он поймет, что его миссия выполнена, и вернется туда, откуда пришел, - в звездный вихрь, в круговорот бытия. Но пока путь не окончен, он должен пройти по нему до конца - шаг за шагом, мгновение за мгновением…