Его звали Римо; посвистывая, он шел навстречу надвигавшемуся урагану.
Скорость ветра достигала 75 миль в час. Римо насвистывал «Капризный ветер» и, несмотря на все нараставший рев вокруг прекрасно себя слышал.
Воды Атлантики у Вилмингтона, штат Северная Каролина, словно оцепенели в ожидании урагана «Элвис», который вот-вот обрушится на побережье. Римо шел по берегу Райтвил-Бич мимо роскошных особняков и экстравагантных коттеджей с заколоченными фанерой окнами. На фанерных щитах красовались незатейливые послания «Элвису» от местных жителей.
Надписи гласили:
«Элвис, убирайся восвояси!»
«Элвис, ты не прав!»
«Проваливай откуда пришел!»
Как будто ураганам было не все равно.
На побережье объявили обязательную эвакуацию, и почти все уехали. Все, кроме Роджера Шермана Ко.
Он решил переждать ураган дома. Вполне в его духе, ибо для Роджера Шермана Ко законы не писаны. Грозу объявили, когда Римо находился в пути – он летел первым классом рейса 334. Прямо с борта самолета он позвонил в Райтвил-Бич.
– Это Роджер Шерман Ко?
– Да.
– Мистер Ко, с вами говорит Бернард Раббл из Федерального агентства по чрезвычайным ситуациям. Мы обзваниваем всех жителей вашей местности, чтобы лично предупредить о приближении урагана «Элвис».
– Я остаюсь, – отрезал Роджер Шерман Ко.
– Точно?
– Абсолютно.
– Как будет угодно, – проронил Римо и повесил трубку, после чего попытался освободиться от сидевшей у него на коленях стюардессы. Он давно привык к тому, что стюардессы от него без ума.
Убедившись, что Роджер Шерман Ко не намерен покидать свой дом на побережье даже по случаю урагана, Римо в аэропорту Вилмингтона взял машину напрокат и направился к нему. Когда до места оставалось около мили, Римо оставил машину и последний отрезок пути проделал пешком, поскольку дорожный патруль заворачивал всех назад.
Римо был не прочь прогуляться. Свежий воздух действовал на него освежающе. Задание было проще простого, посему исполнитель пребывал в прекрасном расположении духа и невольно насвистывал.
На то были свои причины, и одна из них заключалась в том, что человека, научившего его свистеть в преддверии урагана, вызвали в штаб-квартиру.
Римо не знал, с чем это связано, да и не особенно хотел знать. Главное, что он на целую неделю оказался предоставленным самому себе; ему не нужно было выслушивать постоянное брюзжание и жалобы соседей или смотреть бесконечные мыльные оперы по телевизору. Особенно раздражало его брюзжание. Обычно все выглядело примерно так: ему, Римо, бесконечно внушали, что он якобы не ценит по-настоящему того, от кого, собственно, и исходит брюзжание. На что Римо отвечал, что он вообще не ценит людей, которые все время чем-то недовольны, чем лишь усугублял брюзжание. В конце концов он заявлял, что ему легче ценить человека, который не так много брюзжит.
Словом, когда позвонил босс и поручил ему дело Роджера Шермана Ко, Римо с легким сердцем согласился.
Черная спортивная рубашка с короткими рукавами плотно облегала его широкую, мускулистую грудь. Римо шел по песчаному пляжу, не оставляя следов. Из него напрочь выбили эту привычку, и теперь, чтобы оставить следы, ему пришлось бы сильно напрячься.
Черные хлопчатобумажные брюки беспощадно трепал ветер, но он был бессилен что-либо сделать с черными волосами, поскольку Римо носил слишком короткую стрижку. Он шел, слегка наклонившись вперед, стараясь походить на тех застигнутых ураганом людей, которых он видел в теленовостях.
На удивление, это помогало. Его учили, столкнувшись с силой куда более могущественной, чем он сам, не делать того, что сделал бы в таком случае человек, принадлежавший к западной цивилизации. Сейчас он, безусловно, вел себя как западный человек. Интересно, что сказал бы по этому поводу Чиун? Как знать, может, не все западное так уж плохо?
Римо пришлось оставить эти размышления на потом: он подошел к дому под номером 47. В памяти всплыл именно этот номер, однако Римо не привык полагаться на память в том, что касалось цифр и прочих мелочей, а потому достал из кармана листок бумаги и проверил. Да, все верно. Он разжал пальцы, и ураганный ветер тут же подхватил бумажный клочок, который исчез, подобно привидению.
Повернувшись, Римо направился к дому. Теперь ему дуло в бок. Впрочем, тело разбиралось в этом лучше, чем мозг, и само приспособилось к ветру. Римо обнаружил, что идет, как-то странно согнувшись, словно горбун из старого фильма о Франкенштейне.
Дом сотрясался под шквальными ударами ветра. Так же, как и остальные, он был заколочен фанерными щитами, на которых, правда, не красовалось никаких призывов к «Элвису». Впрочем, урагану, похоже, не было до этого дела.
Римо постучал в дверь. Стук получился на удивление громким. Дверь задрожала, вслед за этим зашаталось и само строение.
Очевидно, Роджер Шерман Ко отнес этот стук на счет урагана и дверь не открыл. Римо постучал снова.
На этот раз Роджер Шерман Ко отреагировал. Дверь распахнулась, и показалось бледное, с ввалившимися щеками лицо.
– Добрый день, – радостно произнес Римо.
– Я никуда не поеду. Останусь здесь. Вы не можете принудить меня уехать!
– Я провожу исследование для Национальной метеослужбы, – с улыбкой отозвался Римо. Человек западной культуры в данной ситуации скорее всего грозно нахмурил бы брови. Подобная реакция заставляла людей насторожиться, вызывала у них страх – в результате они либо старались незаметно улизнуть, либо становились агрессивными. Улыбка же, напротив, действовала обезоруживающе – люди теряли бдительность и тем самым зачастую подписывали себе смертный приговор.
На лице Роджера Шермана Ко отразилось недоумение.
– Что, этим надо заниматься прямо во время урагана?
– Ураганы помогают человеку сконцентрироваться, – заверил его Римо. – Таким образом мы получаем более достоверные результаты.
Роджер Шерман Ко перевел взгляд на руки Римо, на невероятно мощные запястья, наконец, на его пустые ладони и спросил:
– А где же ваш опросный лист?
Римо красноречиво постучал пальцем по голове:
– Здесь. Я все держу здесь.
Роджер Шерман Ко не нашелся что сказать и только ошарашенно смотрел на незнакомца.
– Итак, вопрос первый, – сказал тот – Одобряете ли вы предложенный Национальной метеослужбой новый принцип присвоения имен ураганам?
– Что? – прокричал Роджер Шерман Ко, стараясь перекрыть нарастающий вой ветра.
– Этот ураган, – прокричал в ответ Римо, – назван «Элвисом» в порядке эксперимента. Когда мы увидели, каким успехом пользуются почтовые марки с изображением Элвиса Пресли, стало ясно, что надо попробовать. Ну знаете, с целью популяризации тропических ураганов. Вам нравится такое название? «Элвис». Пожалуйста, отвечайте только «да» или «нет».
– Нет! Мне вообще не нравятся ураганы.
– Ладно. Национальная метеослужба надеется, что «Элвис» откроет целую серию ураганов, носящих имена знаменитостей. На этот сезон ураганов мы рассматриваем следующие – тропический тайфун «Розанна», ураган «Мадонна» и ураган «Клинт».
– Иствуд или Блэк?
– Блэк. Музыка кантри снова в моде. Вы можете сказать, какое из этих имен вам больше по душе?
– Послушайте, мне бы хотелось сперва пережить «Элвиса», а уж потом думать о следующем, если не возражаете.
– Понял. Теперь обязательный вопрос о сексуальных предпочтениях. Вам больше нравятся женские или мужские имена ураганов?
– Мне нравится вообще без ураганов! – заорал Роджер Шерман Ко, с трудом удерживая дверь. Римо про себя недоумевал: почему бы Роджеру Шерману Ко просто не предложить ему войти? Потом решил, что некоторые люди, ввязавшись в драку, не в состоянии остановиться.
– Я не хотел вас обидеть. Мне просто необходимо знать ваши сексуальные предпочтения.
– Женские имена на слух как-то лучше. Раньше ураганы всегда носили женские имена.
– Я того же мнения, – согласился Римо.
– Вы закончили? – спросил Роджер Шерман Ко, щурясь от ветра, тогда как незнакомец, казалось, вовсе не замечает того, что творится вокруг.
– Минуточку. Еще пара вопросов.
– Только побыстрее!
– Как вы относитесь к проблеме застройки в местности, подверженной ураганам? Если «Элвис» снесет этот дом, считаете ли вы, что он должен быть восстановлен на деньги ФАЧС?
– ФАЧС – это анекдот.
– Скажите это жертвам наводнения на Среднем Западе.
– Я и сам едва не лишился своего дома после урагана «Хьюго».
– Неудивительно, что вы предпочитаете ураганы с женскими именами.
– Я предпочитаю, чтобы ураганов вообще не было.
Рев нарастал. Это еще не был грохот товарного поезда, с каким обычно проносится тропический шторм, но сомнений не оставалось: ураган приближается. Римо понял, что пора заканчивать.
– У вас есть близкие? – спросил он.
– А почему это беспокоит Национальную метеослужбу? – осведомился Роджер Шерман Ко.
– А потому что вам не судьба пережить ураган «Элвис», – как ни в чем не бывало ответил Римо.
Роджер Шерман Ко видел, как шевелились губы сотрудника метеослужбы, но слов не разобрал.
– Что вы сказали? – переспросил он.
– Вы верите, что миром правит закон: человек человеку волк? – крикнул незнакомец.
– Что за дурацкий вопрос?
– Прямой.
– Да, человек человеку волк.
– Значит, если один волк пожирает другого, это нормально?
– Так уж устроен мир.
– И если более крупный и сильный волк захочет сожрать вас, вы не будете возражать?
– Нет, если я первым показал зубы.
– Значит, вы всего-навсего хищник, – проронил Римо.
– Что? – снова не расслышал Роджер Шерман Ко.
– Я просто хотел убедиться, что вы поняли, почему мне приказано вырвать у вас кусок мяса.
– Я отказываюсь вас понимать! – заорал Роджер Шерман Ко, стараясь перекричать все усиливавшийся вой ветра.
– Вы Роджер Шерман Ко, верно?
– Да, это я.
– Тот самый Роджер Шерман Ко, который зарабатывает на жизнь заказными убийствами?
– Что?!
– Тот самый, кто заживо сжег целую семью, чтобы они не смогли дать показания против клана Дамброзиа?
– Вы спятили? Я совсем не тот, за кого вы меня принимаете.
– В Национальном центре информации о преступности придерживаются иного мнения, – произнес Римо, с невинным видом поднимая руку. Он сжал кулак и выставил вперед указательный палец. Причем проделал все это с подчеркнутой небрежностью, которой требовала восточная традиция, посему Роджер Шерман Ко успел скрыться за дверью.
Однако отойти от двери он уже не успел.
Говорят, что ураган способен загнать соломинку в ствол дерева. Римо не нуждался в помощи урагана. Указательным пальцем правой руки он пробил дверь и ударил Роджера Шермана Ко в самое сердце.
Когда «интервьюер» извлек палец из двери, она открылась – тело Роджера Шермана Ко конвульсивно дернулось и по дверному косяку сползло на пол. Когда оно распласталось у ног Римо, это было уже мертвое тело. Сердце Роджера Шермана Ко не выдержало взрывной силы, которую Римо вложил в свой молниеносный удар.
Ветер неистовствовал, и Римо решил оставить тело возле открытой двери. Ураган непременно ворвется в дом, и впоследствии все решат, что Роджер Шерман Ко стал жертвой «Элвиса». Виной всему стихийное бедствие, а вовсе не тайный агент правительства Соединенных Штатов, которое сочло, что преступник калибра Роджера Шермана Ко заслуживает высшей кары.
Уже отойдя от дома номер сорок семь, Римо услышал, как кто-то слабо вскрикнул.
Он оглянулся.
В дверном проеме стояла маленькая девочка с печальными карими глазами и русыми волосами.
– Папа, папа... – закрыв рот ладошкой, недоуменно повторяла она.
– Эйприл, что случилось? – раздался встревоженный голос, а затем в проеме показалась женская фигура. Увидев лежавшего у двери Роджера Шермана Ко, женщина увлекла девочку внутрь, затем с плачем склонилась над бездыханным телом:
– Роджер, Роджер! Вставай. Что с тобой, Роджер?
К этому моменту Римо успел исчезнуть в сгущавшейся мгле, возвещавшей, что ураган «Элвис» уже не за горами.
Из кружившего над самым эпицентром урагана патрульного вертолета заметили мужчину в черной рубашке с короткими рукавами, который, невзирая на шквальный ветер, стоял на самом конце каменного мола. Уже одно это само по себе казалось невероятным.
Однако самым непостижимым было то, как вел себя неизвестный (в конечном итоге именно это обстоятельство не позволило пилоту доложить об увиденном). Всякий раз, когда на мужчину обрушивался град увлекаемых ветром деревянных обломков, он просто поднимал руку или выставлял вперед ногу: куски дерева разлетались в щепки и уносились прочь, не причинив ему никакого вреда.
Видимо, человек этот был рассержен... рассержен не на шутку. Только очень сердитому человеку могло бы прийти в голову бросить вызов урагану «Элвис».
Привлекала внимание и еще одна странность: казалось, неизвестный старается защитить от разрушения единственный уцелевший на побережье дом. И похоже, ему это удавалось.