– Малышка и сын Деб, Буги, находятся у соседки, – сказала Манч Блэкстону, когда они выехали на шоссе.
– Почему бы нам сейчас туда не заехать? Таксфорд придет в себя еще не так скоро.
Она нервно засмеялась, все еще не в силах унять возбуждение.
– Деб была великолепна, правда?
– Да. Она пришла к вам на выручку в нужную минуту.
– Что теперь с ней будет?
– Эту часть дела будет вести Муди. Сегодня он ее просто допросит и отпустит. Мы оба замолвим за нее слово в своих отчетах.
– Спасибо, я этому очень рада.
Они остановились перед домом соседки. В гостиной работал телевизор. На стук соседка – ее звали Стелла – отозвалась почти мгновенно, открыла дверь и вышла на порог. Ее ноги переливались через края резиновых шлепанцев. В массивных руках извивался сверток, казавшийся невообразимо маленьким по сравнению со Стеллиными колышущимися бицепсами. Вдруг из свертка донесся знакомый плач.
Манч подбежала к женщине и протянула руки.
– Никак не могу ее успокоить, – сказала Стелла, передавая ей ребенка.
– С ней теперь все будет в порядке, – проговорила Манч.
Эйша с неожиданной силой вцепилась в ее рубашку.
– Вы ее забираете?
– Да, конечно.
– Мужик, который ее оставил, обещал дать мне двадцать долларов.
Манч открыла бумажник. В нем лежало ровно двадцать долларов. Этот факт ее потряс. Руби всегда говорила: Тот Старик Наверху всегда дает человеку ровно столько, сколько ему нужно, – и не больше того, с чем он может справиться. Эта точная сумма была самым потрясающим знаком, полученным Манч от Него. Он явно побеспокоился, чтобы четко высказать Свое мнение.
Манч отдала деньги. Стелла вернулась к своему телевизору. Манч прихватила из дома Деб рюкзак, оставив Буги записку, в которой написала, что любит его.
Манч, Блэкстон и Эйша вернулись в дом Муди. Муди снабдил их одеялами и подушками. Манч заснула на диване, держа на руках Эйшу, пока Блэкстон вел допрос Такса.
Блэкстон разбудил ее утром и велел собирать вещи: он поменял их билеты на более ранний рейс.
– Чем закончилась облава? – спросила Манч.
– Байкеров арестовали в три часа утра. Их отправляют в Розбург, ближайший город, где есть достаточно большая тюрьма.
– Никого не ранили? – спросила она.
Блэкстон засмеялся.
– Фэбээровцам едва удалось разбудить половину из них, чтобы арестовать. Остальных так спящими и погрузили.
По дороге в аэропорт Манч держала малышку на коленях.
– Когда я смогу получить деньги? – спросила она.
– На этой неделе, – ответил он. – Не беспокойтесь, они вас не нагреют.
– Скажите им, чтобы мою машину тоже вернули.
– Уже сделано. Она будет ждать вас у аэропорта. Что вы теперь собираетесь делать?
– Вы имеете в виду – всю оставшуюся жизнь или когда мы вернемся в Лос-Анджелес?
– Я имел в виду ваши планы на ближайшие дни.
– Пойду в церковь.
– Чтобы принести благодарственные молитвы?
– Не-а, это я уже сделала. Мне нужно окрестить малышку.
Она не стала объяснять, что свидетельство о крещении является таким же способом удостоверения личности ребенка, как и свидетельство о рождении. Промолчала и о том, что для простоты дела намерена назваться матерью малышки.
Блэкстон неуверенно улыбнулся.
– Мило. А я не знал, что вы такая. Верующая, хотел я сказать.
– Думаю, вы еще многого обо мне не знаете, – отозвалась она.
– Конечно.
Будет лучше, если он так и останется в неведении, решила она.