В течение следующих суток Хан не делал ничего. Вернее, так казалось. На самом деле он был просто до зарезу занят, только посторонним об этой занятости знать было нельзя. А поскольку полная бездеятельность была бы не в стиле прежнего Зода — она могла вызвать подозрения. Так что приходилось ещё и напряжённую работу изображать — гонять войска на учения, торговаться с мятежным городом, контролировать разведку через Ретрансляторы…

А вот о послании, которое получила Фаора, узнать не должен был никто, кроме него и девушки. И о некой комнате, которую она посетила на борту транспортника — тоже. И о том, что было сделано в этой комнате.

А на рассвете следующего дня — началось.

Сначала — мощная кибератака двумя десятками заранее подготовленных программ в паре тысяч копий на разных серверах, при поддержке двух пользователей с нулевым доступом. Пробить защиту «Призрака-1» так и не удалось, но отвлечь его, занять на какое-то время — вполне, а большего и не требовалось.

Одновременно с этим в десяти километрах от стен города из земли высовываются огромные стволы — заранее выращенные осадные плазменные орудия около метра калибром. Каждое рассчитано только на один выстрел, зато какой!

Вспыхивает огненное кольцо, выжигающее вредную фауну и флору, как при штурме Криптонополиса — только более аккуратно и планомерно. А затем орудия все разом дают залп. Городской щит лопается, как мыльный пузырь!

Следом в город влетают крылатые ракеты. ПВО, конечно, бьёт по ним изо всех сил — но сенсоры ещё ослеплены бесчисленными взрывами, и часть роя прорывается. У каждой ракеты есть чётко обозначенная цель. Скорость, с которой они летят, на Земле была бы сверхзвуковой, но в сверхплотной атмосфере Криптона скорость звука во много раз выше. Так что ударной волны, когда они проносятся вдоль улиц, не возникает — только обычный грохот и порыв ветра. Тем не менее, попасть по ним без специального оборудования было практически невозможно. Возможно, смогли бы киберзомби с их ускоренной реакцией, или члены гильдии воинов, предварительно врубившие максимальное ускорение. Но первых всё ещё прятали от народа по подвалам, а вторые просто не успевали ускориться. К тому же не у всех было при себе тяжёлое оружие, тем более выставленное в нужный режим. А выстрелы из офицерских плазменных пистолетов, как и беглый огонь винтовок на малой мощности, щиты ракет не пробивали.

За сутки разведки агенты Кан-Зода собрали просто море информации о машинах для промывки мозгов. Выяснилось, что сигналы для имплантов передаются сразу в массе диапазонов — тут и ультразвук, и инфразвук, и радиоволны, и инфракрасное излучение, и даже феромоны. Заглушить это всё сразу — не получится, хоть как-то сигнал да пройдёт. А вот сами спиральные артефакты могли заглушить практически что угодно.

Так что Хан не стал церемониться, и банально разрубил этот гордиев коммуникационный узел. Координаты были заранее записаны, так что ракеты, даже потеряв связь с операторами, прекрасно знали, где их цели. В центрах «слепых пятен» вспухли ослепительные плазменные пузыри. Даже кристаллическая броня не устояла бы — а материал, из которого были сделаны эти распылители заразы, оказался более легкоплавким.

Как поведут себя киберзомби, оставшись без направляющей их воли? Хан допускал пять вариантов — самоликвидируются, выйдут из строя, вернутся к человеческой личности, начнут атаковать всех вокруг, или переключатся на исполнение неких ранее прошитых автономных программ. Наилучший — третий, самый худший — первый, но он был готов ко всем пяти. Два артефакта были сохранены специально для изучения — накрыты колпаками из твёрдого света и помещены подоспевшими десантниками в изолированные боксы.

А тем временем по улицам Коррила катилась следующая волна атаки — шестьдесят миллионов боевых роботов.

Шестьдесят. Миллионов. Семь штук на каждого гражданина города — будь то киберзомби, воин, или обычный мирный обыватель.

Выглядели они не то, чтобы устрашающе — шары сантиметров сорока в диаметре, из которых торчали стволы плазменных орудий. Да и сбить их было не так уж трудно — несколько попаданий из плазменной винтовки в скорострельном режиме, или одно — на полной мощности. Но каждый из них пилотировался голограммой Фаоры-Ул. Лучшая воительница Криптона в шестидесяти миллионах экземпляров. С выкрученным на максимум восприятием — одна секунда времени обычного человека растягивалась на минуту для голограммы. То есть она была почти вдвое быстрее большинства воинов. К тому же, чтобы сменить направление стрельбы, ей требовалось всего лишь развернуть корпус робота — с этой задачей вполне справлялись и сопроцессоры, которые были ещё быстрее, чем основной разум. Тогда как для человека повернуть оружие и выжать спуск — весьма сложный комплекс мышечных движений.

С учётом всего этого, в девяноста девяти процентах случаев встреч с вооружёнными людьми Фаора стреляла первой. Не смертельным зарядом, разумеется. По человеку — оглушающим, по киберзомби — электромагнитным импульсом. Если цель продолжала держать оружие и шевелиться (судороги не в счёт) — получала второй выстрел, уже электрошоковый.

Меньше, чем за семь минут главные улицы мегаполиса оказались под его контролем. Зачистка зданий и подвалов, конечно, обещала занять куда больше времени — возможно, затянуться на несколько суток. Но главное — транспорт, связь и основные энергетические станции, всё то, что делает город единым городом, а не просто множеством зданий — было в его руках.

Так что же, летающие роботы с копиями личностей — идеальное оружие нового века, а все криптонские командиры — идиоты, что за сто тысяч лет не додумались их использовать?

Отчасти — да. Но не в такой степени, как может показаться.

Во-первых — додумались. По крайней мере частично. Боевые дроны являются неотъемлемой частью снаряжения любого пехотного подразделения криптонской армии. В Корриле их тоже было довольно много, просто часть не успели вывести на улицы, а часть оказалась парализована кибератакой Хана. Весь вопрос в том, как этими роботами управлять. К помехам и взлому неуязвимы только голограммы, а их Жнецы не использовали потому, что не доверяли.

Во-вторых, малые аппараты эффективны только против легко вооружённого противника. На тех немногих улицах, где действовали танки или бронированные флаеры, они бесславно складывались тысячами — с ПВО у криптонской техники всё было в порядке. Другое дело, что такие точки сопротивления были быстро локализованы и подавлены бронетехникой Дру-Зода. Ну так здесь защитники Коррила не виноваты, против лома нет приёма. Чтобы организовать общегородскую сеть обороны — им просто не хватило времени и ресурсов. Их проблема была в том, что Жнецы поставили перед собой две противоречивых цели — превратить Коррил в «муравейник», набитый киберзомби, и в то же время (для внешнего наблюдателя) изобразить нормальный город, живущий нормальной жизнью. Именно на этой погоне за двумя зайцами Хан их и поймал. Нормальную криптонскую крепость, где всё делается военными и для военных, пришлось бы брать совсем иначе. Для чисто полицейской акции роботы-Фаоры были слишком сильны и агрессивны, для чисто военной — слишком слабы и осторожны. Им не было равных только в такой «гибридной войне», которую внезапно открыли против Криптона.

Ну и last but not least, как говорят англичане — есть такая вещь, как соотношение «цена-качество». Очень неприятный, как для военных, так и для экономистов, но весьма упрямый фактор. Даже в безденежной криптонской экономике фон Неймана он играл немалую роль — нужно учитывать во-первых, энергетические расходы, а во-вторых — время производства. Самая сложная система может вырасти за считанные минуты как будто на пустом месте… но перед этим её зародыш программируется много дней. С этой точки зрения сами дроны-шарики были очень дёшевы — оболочка с несколькими сенсорами, гироскоп, полость с вакуумом для плавучести, три четырехрежимных плазменных винтовки, каждая из которых могла работать реактивным двигателем. Даже солнечного камня они «съедали» не так уж много — так как автономность была предусмотрена всего на час работы. Но солнечный кристалл с голограммой личности — это уже совсем другой стоимости устройство. Его на коленке не вырастишь и не настроишь. А после того, как в кристалл загружена голограмма, использовать его для других целей уже невозможно — это постоянная прошивка.

По сути, на штурм Коррила Хан потратил столько энергии и вычислительных мощностей, сколько этот город мог произвести лет за пять. Так что лёгкость была кажущейся. Далеко не всегда у него будет возможность завалить противника мясом, то есть превосходством в ресурсах. Рано или поздно придётся жертвовать людьми. Но лучше поздно.

Пока что потери составили около миллиона дронов (не факт, что это всё безвозвратные, возможно, по крайней мере с части сбитых удастся найти солнечные кристаллы), около двухсот машин разных классов и пятьдесят три человека со стороны войск Хана. Потери со стороны города были точно неизвестны, подсчёт всё ещё продолжался, к тому же бои за отдельные здания всё ещё шли. Но пропавших без вести насчитывалось уже не менее трехсот тысяч. Теперь исход сражения зависел, на самом деле, только от одного — удастся ли добыть материальные доказательства превращения людей в зомби. Если да — он спаситель нации и великий герой. Если нет — злобный диктатор, утопивший в крови нежные ростки демократии.

Видимо, Жнецы тоже это понимали. Неизвестно, узнали ли они, что все аппараты, участвующие в битве за Коррил, непрерывно ведут запись — или просто догадались. Но захваченные «спиральки» быстро расплавились, оставив только полиметаллические кляксы. А киберзомби вели себя очень аккуратно — на свет не показывались, атаковали лишь тогда, когда преимущество в численности или в позиции позволяло уничтожить всех свидетелей с гарантией. Чуть позже несколько Фаор пожаловались, что стало плохо видно — мутанты начали излучать какие-то помехи, от которых у дронов сбоили видеосенсоры. Под прикрытием этого «тумана» они атаковали смелее. Одной вспышки их бело-синих глаз хватало, чтобы полностью выжечь чувствительные видеоматрицы. А системой регенерации дроны не были снабжены — плата за предельное облегчение и упрощение конструкции.

«И не скажешь по поведению зомби, что они лишены связи с оператором… Весьма сложные действия, причём координированные…»

Правда, Фаоры тоже были не лыком шиты. Они быстро научились бить ЭМИ сквозь стены, атаковать со спины или сверху, не выходя в зону прямой видимости до обезвреживания противника. А вскоре к ним присоединились «пауки» — более продвинутые дроны, специализированные для захвата противника, стреляющие кристаллическими ловушками и сетями из твёрдого света.

Правда, все киберзомби оказались снабжены самоликвидаторами, сгорая в алом пламени, как только видели, что пленение становилось неминуемым. Но если регулярно поддерживать их в бессознательном состоянии всё новыми ударами электрошока… нет, они все равно умирали после нескольких разрядов. Минимум после трёх, максимум после пятнадцати. И после смерти сгорали без вариантов. Однако этих нескольких минут, пока они лежали на полу, скорчившись, хватало, чтобы детально заснять их во всех ракурсах. При хорошем освещении. И даже камерами независимых журналистов, которых срочно доставили к месту событий. Ну, насколько вообще на Криптоне бывают журналисты, и насколько они бывают независимыми (называлась эта профессия иначе, да и работали они не на частные фирмы, как на Земле, а на Совет).

А позже поступило ещё более ободряющее известие — Нон, играя с напряжением и точками приложения разряда, умудрился продлить время «безопасного шока» до получаса минимум. Этого уже хватало для вскрытия и иссследования…

— Вот они, — приглашённый эксперт, Кру-Эл, буквально лучился самодовольством. — Эти две металлических «горошины» отвечают за самоликвидацию. Изъять их — и самоубийство станет для нашего мутанта куда более сложной задачей. Тем более — уничтожение тела.

— Осторожно, не прикасайтесь к ним голыми руками, — предупредил на всякий случай Хан. — Если в этих маленьких штучках достаточно энергии, чтобы сжечь металлизированые кости, человека оно испепелит ещё быстрее…

— Это не взрывчатка, начальник, — снисходительно улыбнулся Кру-Эл. — Их кости состоят из ранее незнакомого нам магниевого сплава, негорючего, очень лёгкого и прочного. «Горошинки» выделяют фермент, который сдвигает электронный баланс — и негорючий сплав, при том же элементном составе, становится очень горючим, практически как чистый магний. А как вспыхивает магнезия — думаю, вы видели… Так как в наших телах магния немного, на нас такой фермент не подействует — если, конечно, не пить его большими глотками.

— Что насчёт остальных изменений в теле?

— О, это удивительно простой и в то же время весьма эффективный организм. Все пищеварительные органы — к Фениксу в огонь, лёгкие — туда же. Клетки генетически перестраиваются так, чтобы напрямую питаться электричеством, которое распространяется через кровь, превращённую в электролит. Вместо мускулов — пьезоэлементы. Про кости — я уже говорил. Кожа — подвижная масса, похожая на пластилин, которая затягивает любые раны за несколько секунд.

— А мозг? — Хан вполне намеренно задал этот вопрос перед многочисленными камерами.

— А вот тут самое интересное. Головной мозг — единственный участок центральной и периферической нервной системы, где всё ещё функционируют синаптические связи. Но он значительно упрощён, кора больших полушарий практически растворена, остальные функции оцифрованы, где только можно. Эти существа по интеллекту где-то на уровне ящерицы — зато принятие решений становится практически мгновенным.

— Но в бою с нашими роботами они демонстрировали отнюдь не рептильный интеллект. При том, что связи с хозяином у них быть не могло.

Хан намеренно сделал вид, что интересуется лишь тактико-техническими характеристиками. Морально-этические выводы зрители пусть делают сами. Благо, их так легко направить. Пусть народ подумает, что на самом деле хотят сотворить с ним «борцы с диктатурой». И что уже сделали с их друзьями и родными.

— Под присягой я вам, конечно, ответа не дам, как именно они это делают. Но если вас интересует моё личное мнение… Органическая часть мозга там не просто примитивна — а, я бы сказал, нарочно и целенаправленно примитивизирована. Но механическая часть, их сеть имплантов, и особенно — программы, которые управляют ими… Вот они отнюдь не тупы. И не примитивны. Абсолютно незнакомая архитектура. Абсолютно незнакомое программное обеспечение. Может, это будет преждевременным заявлением, но я практически на сто процентов уверен — это всё создавалось не на Криптоне.

После этого штурмовка пошла гораздо успешнее. Число захваченных киберзомби уже измерялось не единицами, а сотнями. Куча материала для исследований. Куча вполне осязаемых доказательств заговора, зомбирования, инопланетной угрозы — просто мечта конспиролога!

А в эфир уже сыпались десятки интервью с освобождёнными голограммами жителей Коррила — которые рассказывали, как их оригиналы за считанные дни становились абсолютно невменяемыми.

Последний добивающий удар по общественному мнению нанесли системщики Совета, которые сообщили, что с вероятностью в восемьдесят процентов управляющие коды Ретранслятора и паразитических имплантов Жнецов — одного происхождения. Нет, они не «программируются на одном языке» — не всё так примитивно. Речь идёт о разных системах, которые решают разные задачи, и похоже, самообучались в разных условиях в течение квадриллионов системных тактов. Тем не менее, некоторые «генетические» особенности они унаследовали от общего предка.

Теперь ему скорее нужно было присматривать, чтобы народ не перегибал палку в обратную сторону. Два-три дня посидят молча, переваривая новости… а потом начнётся такая охота на ведьм — только держись. «Мой сосед — зомби, ему промыли мозги! Я точно знаю, я видел, как у него глаза светятся синим, а не красным! Бей нечисть!» Криптонцы, конечно, в среднем спокойнее и сдержаннее землян — но чтобы зажечь толпу хватит одного параноика, а такие найдутся. Особенно в преддверии апокалипсиса, который вообще не способствует здравому мышлению.

Хорошо ещё, что Хан не предал огласке существование Жнецов — пусть лучше боятся абстрактных инопланетян, чем своих соплеменников. Пока что все участники заговора воспринимаются, как несчастные жертвы. Их могут бояться, но в основном — не ненавидят. Другое дело — если криптонцы узнают, что некоторые из них, возможно, ОСОЗНАННО помогают чужакам в деле уничтожения собственной расы. Вот тогда начнётся…

Собственно, если Жнецы немного понимают в общественной политике (а судя по известному до сих пор — они понимают как минимум не хуже самого Хана) — сейчас они раскроются сами. Страх и жадность уничтожат Криптон лучше, чем любая бомба.

Страх — что твой сосед инопланетная марионетка. Жадность — убить его, чтобы получить больше силы, благо, есть этически оправданный повод. Страх — что он хочет сделать то же самое первым. И поэтому, возможно, продался инопланетянам. Восходящая спираль взаимной агрессии.

И самое мерзкое, что ведь про эту восходящую спираль все понимают. Ну ладно, не все, не будем судить о людях по себе — но значительная часть. И как раз в этом подсознательно (порядочные люди) или осознанно (негодяи) ищут для себя выгоду. «Пусть все занимаются взаимной резнёй — меньше народу, больше энергии. Но я-то умный, меня это не коснётся. Пусть они саботируют друг другу эвакуацию с планеты — катастрофа убьёт неудачников и параноиков. А я улечу на единственной исправной капсуле в моём квартале — и не марая рук, получу божественную силу. Потому что я ведь этого заслуживаю…»

Но дружбы нет и той меж нами;

Все предрассудки истребя,

Мы почитаем всех — нулями,

А единицами — себя;

Мы все глядим в Наполеоны;

Двуногих тварей миллионы

Для нас орудие одно;

Нам чувство дико и смешно.

Сноснее многих был Евгений;

Хоть он людей, конечно, знал

И вообще их презирал;

Но правил нет без исключений:

Иных он очень отличал

И вчуже чувство уважал.

Хан помнил, как он был шокирован в двенадцать лет, когда впервые осознал, что подавляющее большинство обычных, немодифицированных хомо — имеет такие же амбиции, как и аугменты. Не все считают себя красивее, работоспособнее или сильнее окружающих — всё-таки это более-менее объективные величины. Но практически все уверены, что они самые умные. Интеллекта может не хватать, но ума, житейской смекалки — уж точно с избытком. И окажись они на вершине власти — уж точно сделали бы всё правильно. Единственная разница между аугментами и их отсталыми предками состояла в том, что кое-кому повезло с генами — мотивация же у двух подвидов была совершенно одинакова. Но попробуй заставь людей признать, что им НЕ повезло.

«Но мои уникальные гены остались там, на „Ботани Бэй“. Сейчас я самый обычный криптонец — разве что чуть более опытный. Осталось вовремя убедить четверть миллиарда недоносков, что они все тоже самые обычные — так что самомнение лучше засунуть в задницу и выбираться отсюда всем вместе. Не пытаясь делиться на волков и овец».

Кое-что для этой ситуации он заранее подготовил. Там, где начинается охота на ведьм — самое место для Инквизиции. Именно так Хан решил назвать новую организацию с чрезвычайными полномочиями. Кадры для неё уже были заранее подобраны. В первую очередь Ро-Зар и Лара Джор-Эл.

И совсем не для того, чтобы поймать и замучить побольше народу. Это как раз гораздо проще сделать руками любителей. Как было с «реальными» ведьмами в реальной земной истории, которых прекрасно вешали и жгли светские власти, а порой и просто возмущённая толпа. Потому что — «ну всё же и так понятно». Когда следствие по ведовским делам передали в руки профессионалов — число казнённых в общем-то пошло на убыль. Потому что на одного настоящего колдуна или еретика приходилось несколько ложно обвинённых, просто сумасшедших и мошенников.

И пытки тут не понадобятся — всё-таки век немножко более продвинутый. Хранитель истины сумеет отделить зёрна от плевел. А значит — сократить число жертв. Даже настоящих зомби совсем незачем расстреливать на месте. Пока мозг не разрушен — изолировать и искать способы лечения. Когда разрушен — вырезать «горошины» и в лабораторию, на опыты.

А в качестве первого шага — сделаем то, что давно хотелось…

«В связи с особыми и экстренными обстоятельствами… в связи с угрозой, нависшей над Криптоном… всем членам религиозной гильдии, а также всем прочим обладателям любых средств сокрытия личности — предписывается немедленно зарегистрироваться на правительственных серверах. Всё время, когда используется средство анонимизации, они обязаны носить персональные браслеты-идентификаторы… Надеть или снять такой браслет, активировать или выключить его возможно только в полицейском участке… отсутствие браслета или неактивный браслет в сочетании с закрытым лицом могут считаться поводом для немедленного ареста…»

Вот теперь пускай светлоликие побегают.