«Сергей Борисович приехал через полчаса после моего звонка. На сей раз с ним не было многочисленной охраны. Наверное, амбал и клерк остались в машине. В офис вошел только Призрак. Такой же непрошибаемо-невозмутимый, как и прежде.

Телохранитель встал у входной двери и оставался там все время, пока его хозяин осматривал последствия ночного погрома. Я же излагал ему события вчерашнего вечера и сегодняшнего утра.

— Любопытно, — произнес Сергей Борисович, и по его тону легко можно было понять, что он действительно озадачен. — И как по-вашему, кто эти люди?

Мафиозо остановился против меня.

— Понятия не имею, — ответил я. Получилось довольно резко.

Он кивнул и вновь начал расхаживать по офису, переворачивая мусор мыском туфли.

— Вы полагаете, они хотели запугать вас?

— Думаю, да. Иначе убили бы Петра. Да и меня, наверное, тоже.

— Логично. Говорите, разбирают стену?

— Именно так.

Я ждал удобного момента, чтобы попросить о защите.

— Вы выяснили, кто хозяин квартиры?

— У нас была информация, но… Компьютер разбит. Распечатку теперь не найти.

— Пожалуй. — Мафиозо огляделся. — Ладно, я поручу своим людям разобраться с этой проблемой. Однако, — он снова уставился на меня, — вы действительно работаете быстро.

— Это едва не стоило жизни мне и моему бывшему компаньону.

— Он в больнице?

— Да. В Склифосовского.

— Его лучше перевезти на безопасную квартиру, — сообщил мафиозо после короткой паузы. — Пока ситуация не прояснится окончательно.

— Боюсь, что у нас уже нет такой квартиры, — ответил я.

Он кивнул.

— Понимаю. Если хотите, я могу отправить пару своих ребят в больницу. На них можно положиться.

— Это было бы неплохо.

— Договорились. — Сергей Борисович улыбнулся, — Теперь о гонораре. — Он кивнул на кейс, до сих пор стоявший у ног Призрака. — В чемоданчике полмиллиона, как и договаривались. — Мафиозо помолчал, а затем добавил: — Если бы вы просто рассказали мне о соседней квартире, я бы данный вариант не принял. Но поскольку стену действительно разбирают… Вы заработали свои деньги.

— Спасибо.

Я не стал пересчитывать. Какой ему смысл меня обманывать?

— Не за что. Теперь что касается наших дальнейших взаимоотношений…

— Мне казалось, наши отношения исчерпываются заказом, — напомнил я.

— Это не совсем так, — возразил Сергей Борисович мягко. — Вы забыли условия договора. Наши отношения продлятся ещё некоторое время. Точнее, до субботы. Ближайшие дни могут выдаться довольно напряжёнными, и, мне кажется, для вас будет лучше где-нибудь переждать, Затаиться. Спрятаться. Однако я должен знать, как с вами связаться, если вы мне срочно понадобитесь.

— В этот момент я окончательно понял, что рассчитывать теперь придется только на себя. Мафиозо на нас плевать. Мы свою работу выполнили, а значит, выпали из круга его интересов. Конечно, он попытается отыскать „взломщиков“. В этом я не усомнился ни на секунду. Но только ради собственной безопасности. Или из чувства мести. Наша дальнейшая судьба его нимало не волновала. А предложение защищать Петра — всего лишь дань вежливости, ему не чуждой.

— Так как же мне с вами связаться? — вновь поинтересовался Сергей Борисович.

Я дал ему код своего пейджера и номер диспетчера».

* * *

— Ну, что я говорил? — буркнул Стас, когда за Сергеем Борисовичем закрылась дверь. — Кто как, а я на дно. Звоните на пейджер.

Иван отсчитал причитающуюся сумму. Гэбист бережно спрятал деньги в бумажник и, усмехнувшись, добавит.

— Совет. Бесплатный. Рвите когти. У Борисыча что-нибудь не заладится — придёт за нашими головами.

— Все правильно, Иван, — серьезно подтвердил Олег. — Так и произойдёт.

— А Пётр?

— Что Пётр?

— Он у Борисыча вроде заложника.

— На фига ему Пётр? Пётр вышел из дела и к нам теперь касательства не имеет.

— Если Борисыч захочет прихватить нас за жабры, то сможет использовать Петра в качестве приманки,

Олег неопределённо шевельнул бровью. Деловито собиравшийся Стас пожал нам руки.

— Пока. Встретимся на той неделе.

— Хотелось бы надеяться, — шумно вздохнул Олег.

* * *

Пятеро мужчин, собравшихся в номере гостиничного комплекса «Измайловский», были настроены очень и очень серьёзно.

Трое из них сидели у низкого журнального столика, четвертый стоял у двери, пятый — у окна.

— Что будем делать? — спросил Рыхлый. — Эти твари обнаружили нашу квартиру, а что, если они и наш план рассекретят?

— Прекрати орать! — рявкнул Киноактер.

— Ничего страшного не произошло, — спокойно добавил стоявший у окна Молчаливый.

— Какого хрена! — тонко взвизгнул Рыхлый. — Тебе хорошо говорить. Ты координатор, отсидишься в сторонке. А вот что делать нам, а?

— То же, что и раньше, — ответил холодно Киноактёр. — Что ты собирался делать раньше? Раньше ты собирался пойти и завалить кучу народу. Ничего не изменилось. Одним человеком больше, одним меньше…

Рыхлый зло усмехнулся, повернулся к третьему — тонколицему серьёзному мужчине.

— Это он мне говорит.

— Не бухги. — Тонколицый подумал. — Мне тоже не нравится, что они обнаружили пролом так быстро, но это ещё не повод впадать в панику. В конце концов, мы предусматривали подобный поворот событий и знаем, как действовать.

— Вот именно, — подал безразлично голос четвёртый — Суровый.

Рыхлый проглотил крутящееся на языке ругательство. Суровый выполнял в группе те же функции, что и он. Киллер. Устранитель.

— Это риск, — гавкнул он, словно выматерился. — Наверняка теперь увеличат количество охраны.

— За те деньги, которые тебе платят, не то что пару лишних человек — полк можно завалить, — с прежним безразличием в голосе парировал Суровый.

— Нет, — Тонколицый улыбнулся и покачал головой, — вы оба не правы. Лишние люди — лишние уши. Никто не заинтересован в огласке. Скорее всего они снимут двух-трёх человек с других постов — скажем, из подъезда — и поставят их в квартиру. Но ведь это для тебя не проблема, Шустрик? Если проблема — ты только скажи. Мы быстро найдем человека на твоё место. От двух миллионов долларов мало кто откажется. Сейчас знаешь сколько среди нашего брата безработных? Тем более что и работенка не слишком пыльная.

— Не проблема, — не слишком, впрочем, охотно признал Рыхлый-Шустрик. — Просто я не люблю, когда меня используют как пешку. Эта тварь — наш заказчик — будет сидеть в тени, а мы для него каштаны из огня таскать.

— А кто любит? — не оборачиваясь, пробормотал Молчаливый.

— Но именно за это нам и платят большие деньги, — напомнил Киноактер. — И потом, пешки частенько выходят в дамки.

— О чём ты? — не понял Шустрик.

Киноактёр и Тонколицый переглянулись. Суровый тоже ухмыльнулся. У Молчаливого напряглась спина. Он внимательно прислушивался к разговору.

— Да о том, что инкогнито имеет свои плюсы для обеих сторон. Мы не знаем заказчика, но ведь и он нас не знает тоже. — Тонколицый продолжал улыбаться, только теперь улыбка у него стала неживой, застывшей, как капля воды, превратившаяся в сталактит. — Я думаю, стоимость бумаг должна быть гораздо больше нашего гонорара. Так что мешает нам хорошенько рассмотреть их, прежде чем передать заказчику? А там, кто знает, может быть, выяснится, что нам эти бумаги куда нужнее.

— Ну да? — Шустрик обвел всех присутствующих взглядом — не издеваются ли? Похоже, никто не шутил. — А посредник? Он-то знает, кого нанимал. Заложит как миленький.

Суровый оскалился в неприятной гримасе, должной, очевидно, символизировать усмешку, и подмигнул коллеге.

— Разве это может остановить ловких и умных парней вроде нас?

— Бросьте. — Рыхлый-Шустрик посерьёзнел. Он, может, и был человеком недалеким, но дураком-то его никто бы не назвал. — Парни, на нас накинутся обе стороны.

— Не волнуйся, — спокойно произнес Киноактёр. — У нас мозгов, что ли, нет? За нами никто гоняться не будет.

— Почему?

— Потому что гоняться станут за ребятами из моего любимого «Холодца».

— «Холодка», — поправил Молчаливый, глядя на компаньонов через плечо.

— Не придирайся к словам.

— Мы заставим этих парней побегать, — спокойно заговорил Тонколицый. — Их видели у дома, они спецы по проникновениям. Нужно всего лишь дать правильный толчок тем, кто будет искать. И мы, кстати, — он кивнул на Молчаливого, — уже кое-что предприняли в нужном направлении.

— Можно подбросить их главному в квартиру часть денег, чуток бумаг, и дело сделано, — предложил Киноактёр. — Его живьём сожрут.

— Верно.

— А остальных устранить. — В глазах Шустрика зажёгся недобрый огонь. — Все подумают: это он. Чтобы не делиться.

— Именно. — Тонкояндый одобрительно тряхнул головой. — Его возьмут, попытаются выбить информацию о деньгах и бумагах, но он ничего не скажет. Тем всё и закончится,

— Хороший план, — согласился Суровый. — Мне нравится,

— Значит, на том и порешим. — Киноактер потёр ладонь о ладонь. — Ну, а теперь непосредственно о деле…