Утро выкатило солнце с единственной целью — ударить меня в глаз из-за занавески. После трудной ночи не то что вставать, веки поднимать не хотелось, поэтому это право я предоставил Антону. Зевая, он потянулся, мельком глядя в ростовое зеркало древнего шкафа. Шагнув ближе, парень замер.

— Что за дела. Дед?!

Дремоту как рукой сняло. Вгляделся в зеркало — синяк под глазомбыл еле заметен.

— Что, друг мой? — уточнил я медовым тоном.

— Засос на шее, вот что! — возмущенно прошипел он.

Хм… В самом деле. Не в бровь, а в глаз. Факт налицо, в смысле, нашее. Тем временем Антон скинул футболку и извернулся, чтобы уставиться в отражение.

— Вся спина исцарапана, — пробормотал он изумленно. — И чешется!

— Сейчас все объясню, — заторопился я. — Понимаешь…

— Понимаю, Дед ты мастер мозги пудрить! И мне, конечно, все объяснишь. А что я маме буду говорить? — шепотом, с горечью, воскликнул он. — И Надежде Константиновне, которая сейчас на физзарядку придет?

Память по некоторым событиям я заблокировал, однако парень полностью прав. И неважно, кто нахулиганил, Аня или сама Надежда Константиновна, тут надо что-то срочно делать.

— Так, — решил я. — Надевай водолазку.

— Водолазку летом?! С длинным рукавом? — опешил он. — Дед ты чего?

— Не вижу проблем, — я добавил в голос убеждения. — Черные треники, черные кроссовки, черная водолазка… Гармоничный спортивный ансамбль!

— Ага… — на утреннюю зарядку Антон вышел мрачнее тучи, а черная водолазка это настроение только подчеркивала.

Надежда Козловская, напротив, порхала, еле заметно улыбаясь.

Одутловатость и отеки под глазами ушли, черты лица заострились, но первым делом в глаза бросалась свежесть.

После разминки, закончив наклоны, она приступила к приседаниям.

— Шире ноги, — скомандовал парень. — Еще шире! Делаем медленные приседания на четыре счета, и поднимаемся тоже на четыре счета. Колени разведены в стороны, в нижней точке бедро параллельно земле. Почему остановились?!

— Но я устала! — Надежда Константиновна томно вздохнула.

— Нам нужны подтянутые ягодицы и стройные гладкие бедра? — вкрадчиво вопросил Антон.

— Да с меня и так уже все юбки падают! — воскликнула она. — Целымиднями приседаю по твоему графику, как дура припадочная.

— А недавно Надежда Константиновна завидовала тонкой талии Алены, — наябедничал я.

— Хотите талию и ножки, как у Алены? — ударил по больному парень, запрыгивая на перекладину. — Вопрос: как это сделать, когда у нас лишний вес? Только постоянные занятия заставят жировые отложения перейти в мышечную ткань.

— Но Антоша, миленький…

— Надежда Константиновна, я сказал, двадцать приседаний! — пропыхтел он с перекладины, поднимая вытянутые носки к трубе. — Если вы отказались от пробежек, значит, надо приседать.

— Наверно, ты забыл, — она капризно надула губы. — Вместо бега мы полночи крутили «велосипед»!

— Почему я не в курсе, Дед? — прошипел Антон. — Что за ночные гонки?

— Ну, это упражнение такое, — пробормотал я. — Лежа на спине, изображать движения велосипедиста.

— Да?!

От дальнейших расспросов меня спас Коля Уваров. Он вышел в спортивном костюме, приветственно махнул рукой, однако к спортсменам не присоседился. Скрывшись в летней кухне, Коля принялся разжигать печь и греметь там посудой, изображая из себя домохозяйку. Я заглянул в распахнутую дверь — кошкам накладывали сметану. Что ж, повезло ночным охотникам с царским завтраком.

— Работаем, работаем! — скомандовал Антон, переходя к подтягиваниям.

Вчера вечером с нашими родителями Коля немало принял на грудь. Они до сих пор проснуться не могут, а старый пенсионер легко встал и хозяйничает в полный рост, подпевая радиоприемнику. Однако терапевтический эффект налицо — один-единственный временной переход избавил человека от болей в спине и пробудил аппетит.

Тем временем, после физических упражнений, Антон перешел к психологическим. Уложив свои ладони поверх рук Надежды Константиновны, он прочитал обязательные мантры. Обращения к богам они не несли, но влияние на разум и эмоции оказывали — Надежда Козловская, подчиняясь орудию мысли и будучи благодарным материалом, легко переходила в состояние добра и покоя.

Интернет не соврал, сам по себе аутотренинг всегда выказывал благотворное влияние. Здесь не только кровяное давление, тут и стресс снимается, и душа принимает приятное состояние расслабленности.

— Негативная энергия выходит? — парень вытер пот со лба.

— Выходит, Антоша. Хотя ты знаешь, лучше это делать во сне… — Надежда Константиновна подняла свои чудные глаза с поволокой. — О другом хотела поговорить. Вчера мой муж улетел в Москву. По служебным делам, но перед этим заставил меня прозвонить всем столичным подружкам. Просто потрепаться, напомнить о себе. Знаешь зачем?

Я догадывался, и она эти догадки подтвердила:

— Алену будет в Москве устраивать. Мало кто ведает, но когда-то я дружила с женой его начальника… Вот она и выдала секрет полишинеля: муж Алену пристроит и сам устроится. А меня он из своей жизни вычеркнул…

— Думаете?

— Я Диму знаю как облупленного.

Из серой папочки мне тоже было известно кое-что — секретный подполковник Козловский, завсегда разгуливающий в «гражданке», занимался контрразведкой на предприятиях промышленности.

Надо заметить, что в советское время в каждом заводоуправлении сидел чекист, отвечавший за ПДИТР (противодействие иностранным техническим разведкам). На нашем заводе, где я отрубил двадцать лет, специальные совещания проходили по средам, и скучнее этого мероприятия были только партсобрания. Никаких шпионов на моей памяти чекисты не поймали, зато бумаг исписали горы.

Тем временем Надежда Константиновна продолжила:

— …И про бабу его знаю. Но бог с ней, не об этом речь — репетировать можно у меня дома. Там и пианино есть, и места полно.

Во взгляде Надежды Константиновны было столько надежды, что даже Антон просек фишку.

— Отказывайся технично! — подсказал я. — У нас уже имеется местодля репетиций, это музпед.