В кабинете лысого доктора наблюдался стихийный митинг разноцветных халатов. Облаченные кто в белый, кто в зеленый наряд, сотрудники говорили одновременно. И непрерывно.

— Антон Михалыч! — просветлев лицом, доктор подхватился с места. — Вас послал сам бог!

— Что случилось?

— Вы же в сервисном центре работаете, я знаю, — он взял меня под локоток. — У нас все поломалось.

— Так для этого системный администратор должен быть, — с недоумением я огляделся.

— А он, скотина, трубку не берет, — лысый доктор с досадой махнул мобильником.

Оказалось, что мной и другими пациентами заниматься никто не может — почти все медицинское оборудование, сплошь зависящее от компьютеров, работать перестало.

— Последние годы мне больше фенами увлекаться приходилось, — пробормотал я. — Еще блендерами и мясорубками…

— Но посмотреть можете? — доктор гнул свою линию. Гуманитарию что миксер, что сервер — все едино в звучном термине «электроника».

Заранее предупредив, что «давненько не брал в руки шашек», я согласился «посмотреть». А что? Глаза боятся, руки делают. Удивительно, но в серверной комнате обнаружился относительный порядок. И быстро выяснилось, что один свитч лег. Старый конь борозды не портит!

— Ну что, плохо дело, — сообщил доктору диагноз. — Светодиоды моргают, а пинга нет. Вот этот свитч навернулся. Поэтому пропал интернет и нет телефона. Ну и половина компов отвалилась по этой причине.

— И что делать?

— Покупать новый свитч, — выдал простую истину.

— Это понятно, что сейчас делать? — лысый доктор развел руками, показывая глубину проблемы. — У нас здесь больница! Люди деньги заплатили за лечение.

— Второй-то свитч работает, — успокоил я его. — Будем нагружать его.

— Что надо от меня?

— Определить наиболее важное оборудование, — я поднялся. — Пойдем по комнатам.

Полдня мне пришлось передергивать патч-корды, и заодно решать проблемы вроде «принтер бумагу жует». Я узнал много интересного про «дрова», на которых приходится работать персоналу, неумеху-сисадмина, и жадное начальство. Все как обычно, ничего нового. Крутился белкой в колесе, пока, наконец, не появился штатный системный администратор. Он был лохмат, красен глазами, и все еще пьян.

— Ты уволен, — спокойно сообщил ему лысый доктор.

— Но…

— Никаких «но». Я предупреждал? Предупреждал. Зоя Ивановна! — гаркнул он в мобильник. — Сейчас к вам зайдет Илья, рассчитайте его, и сразу гоните в шею.

Едва сисадмин, бывший уже, вышел, как в дверь протиснулся такой же лохматый, только с нормальными глазами, парень.

— И где вы ходите? — возмутился доктор. — Убитый электричеством пациент полдня работает за вас. Как пчелка тут пашет!

— У нас по договору техническое обслуживание, — степенно возразил парень. — А от «скорой помощи» вы сами отказались.

— Хм… Был неправ, каюсь. Готовьте новый договор. А почему Степан Беседин не берет трубку? — лысый доктор снизил тон.

Парень пожал плечами, а я отправился к главному врачу — тот просил зайти, как только освобожусь.

— Меня зовут Карен, — главврач, ухоженный армянин, разлил по бокалам пару капель коньяка. Чисто символически, видимо, в знак уважения. — Теперь лечение станет вам дешевле. Значительно дешевле. Не только в этот раз, но и следующий, если в этом будет нужда. Пробуйте, Антон Михалыч, совершенно случайно мне достался настоящий «Ахтамар».

— Неплохой коньяк, — согласился я, причмокивая губами. План сложился в голове молниеносно, и я осторожно начал дальний подход. — Может быть, это даже армянский. Но не «Ахтамар».

— Да?! — изумился Карен. — Но как же… Аромат… Бутылка… Букет?

— У меня дома завалялась пара «Ахтамара» 1970 года, — я немедленно перешел в атаку. — Если желаете, можете сравнить. Но это дорогое удовольствие.

Главврач на приманку подсекся моментально. Он даже подскочил.

— Одна бутылка, и за лечение вам еще приплатят!

Из кабинета Карена я выходил Наполеоном. План победы нарисован, оставалось воплотить его в жизнь.

Послеобеденный сон мне захотелось назначить в саду.

Антон долбил физику, а что делать старому больному человеку, убитому электричеством? Конечно, спать, как убитому.

Ближе к вечеру за воротами заворчал грузовик, швартующийся у наших ворот.

— Федя приехал, — доложил парень. — Надо размяться. Пойдем, посмотрим на рыбку, и тазик заодно заберем.

Рыбка оказалась, как обычно, рыбкой. На ужин мы выбрали доброго чебака, а вот Федя выглядел не добро, прямо говоря — ужасно. Он был бледен и уныл, на лбу блестел пот, но при этом его крупное тело временами сотрясала дрожь озноба.

Я не люблю алкашей принципиально, однако этот парень вызывал уважение: несмотря на шторм в организме, он трудился, исправно выдавая рыбу людям. А ведь мог плюнуть на работу, и слинять куда-нибудь для релаксации. Однако долг перед семьями рыбаков, желающими кушать, вынуждал его оставаться на трудовом посту.

Федя молча отдал нам чистую посуду, и отвернулся к очередной клиентке. Заглянув еще раз в кузов, и не найдя там ничего интересного, мы пошли на кухню. Огляделись, пошарили по сусекам. Наполнили тазик закусочными блюдами, повторяя прошлое меню — с одним незначительным дополнением, в виде жареной рыбы. Кот уже обожрался этим лакомством и устал валяться трупом на раскладушке, однако в погребе оставался еще изрядный запас. Нам столько не съесть, а больному человеку диетическое питание нужнее.

Прокравшись к грузовику, молча поставили на край кузова тазик, замаскированный полотенцем в прежнем конспиративном стиле. Федя все понял. Мы ему подмигнули и, без единого слова, отошли в сторону. Элементарный шпионский прием позволил выпасть из поля внимания рыбацких женщин. Там, среди них, вполне мог скрываться наблюдатель, вроде подруги Фединой жены.

Спасение утопающих прошло успешно — минут через десять из-за машины выглянул совершенно другой человек, живой и улыбающийся. Сегодня вместо «Московской» водки была «Столичная», более качественная, как справедливо гласила народная молва. Да и крупные поставки на экспорт знаменитого продукта слухи подтверждали.

Антону эту бутылку вручила тетя Нина, дабы отблагодарить маму за королевский ужин. Но я презент светить запретил, еще чего… Заныкал в надежде, что жидкая валюта пригодится самому. Пригодилось! А может быть, сказалось действие капустного рассола. Мы подали его в кувшине, перемешав с томатным соком из гуманных лечебных соображений: такой коктейль улучшает работу печени и полезен больным с плохим аппетитом.

— Что я должен? — поинтересовался парень деловым тоном.

— Ничего, — ответили чистой правдой. — Это была спасательная операция. Но имей в виду, Федя: месяц я безвылазно намерен сидеть дома, готовиться к экзаменам в институт. И если ты снова будешь терпеть бедствие…

— Буду, — не стал отпираться он. — Что за это?

— Два ведра икры, — быстро ответил я, готовясь к торгу.

Однако диспут завершился, так и не начавшись. Рыбак даже не назвал мои наглые запросы чрезмерными.

— Нету, — Федины глаза потухли. — Кончилась.

Я не дал ему уйти в панику:

— Послушай, должны быть варианты. Знакомые, друзья, коллеги?

Федя скрылся с глаз, за бортом что-то звякнуло. После некоторой паузы, энергично хрустя огурцом, с куриной ногой в руке он вернулся.

— Есть вариант, — начал Федор с оглядкой. — Только не свежак, а паюсная.

— А паюсная, значит, плохая? — нахмурился я.

Сколько помню, в моей прошлой жизни икра была исключительно паюсная, из маленьких баночек. Покупал нечасто, но нахвалиться не мог. Потом и такая закончилась, доходы не позволяли шиковать.

— Булгакова читал? — Федор хитро блеснул глазом. — «Свежесть бывает только одна — первая, она же и последняя».

Вот это да, уел меня смурной Федя, классика цитирует! Непрост этот парень, ох непрост, как любой казак…

— Паюсная пойдет, — выдержав паузу, согласился я. — Сколько ее можно хранить?

— Ну, полгода точно, если в погребе. Для себя готовил, ты не сомневайся. Но дома у меня всего полсотни литровых банок… Десяток могу выделить. В стеклянных банках пойдет? — с надеждой он заглянул мне в глаза. — Остальное потом, у ребят найду. Слушай, а чего искать, может ты красной икрой возьмешь?

— Откуда дровишки? — удивился я.

— С Дальнего Востока, — степенно ответил Федя. — Меняемся с теми рыбаками для разнообразия. Всем хорошо, и летчики быстро возят, им тоже перепадает. Сейчас вкусная икра пошла, из нерки. А кетовая будет через месяц. На тебя заказывать?

— Возьму, — твердо пообещал я. — И денег дам.

— Да я вперед не прошу, ты что! — он забежал за угол, крякнул там, и вернулся совершенно счастливый. — Даже подожду, хоть до осени. А может, ты рыбки хочешь? Рыбец поспел слабосоленый.

— Почем?

— Для тебя — рубль кучка.

Федя показал руками размер кучки, и мне понравился этот широкий жест.

— Возьму!

Я уже знал, где буду складировать запасы валюты: у тети Риммы в погребе. Я там бывал, помещение хозяйка оборудовала глубокое и просторное. На холоде тетя Римма много чего хранила, кроме молочной продукции. Однако свободного места было полно — в отличие от нашего, маленького и полностью забитого соленьями с вареньями.

— И красная рыбка бывает, — добил меня Федя. — Конечно, не то, что рыбец, но для разнообразия сойдет. По цене дешевле будет.

— Если только для разнообразия… — мое настроение достигло небывалых вершин. — Как считаешь, Антон?

Тот только засмеялся, выражая полную солидарность.