Вот уже почти луну я живу с девчонкой в голове. Пирожки печет, наверное, только я об этом не знаю. А так все даже не плохо, чем представлялось сначала. Я думал у меня появятся все эти женские замашки в результате Слияния, но на мою индивидуальность, слава Богу, она не покусилась. Также как я на ее. Просто ее ментальные и аналитические возможности резко возросли, учиться ей почти не нужно, она и раньше на память не жаловалась, но чтобы вот так сходу все запоминать и решать задачки буквально за несколько рисок это необходимо обладать ТТХ неслабого компьютера. Атлон такое не потянет, а у нее в голове не иначе как хрензнаетсколькоядерный процессор появился, причем вполне так себе может работать на мозговых клетках и синапсах. Я ведь не биолог и уже тем более не генетик, чтобы разбираться в этой мешанине хромосом и ДНК, но что-то там этот настой наверняка развернул в нужную сторону.

С помощью Зорьки удалось многое понять, потому что, как следует покопавшись в моей человеческой памяти, она перевела мне местные аналоги технологии орков на знакомые мне понятия. Так для получения электрической энергии они используют энергию того, что мы понимаем под словом «эфир», тот самый, про который еще Эйнштейн упоминал, но так как бы вскользь, хотя основная масса наших ученых предпочитает вообще не замечать такую вот неизмеримую субстанцию. Эфир окружает миры, нас, он проникает всюду, самым ближайшим понятием будет джедайская Сила, хотя больше всего подошло бы китайская Ци. Айны с помощью своих технологии научились добывать электроэнергию и вскоре вовсе перешли на экологически чистые ее источники. Откуда я это узнал? Да все из той же книжки, которую выменял у гоблинов. Зорька получила возможность обратится к родовой памяти и перевести ее для меня. Ну и для Ведуна с Сарумяном конечно. Эти два шамана после обряда Слияния еще несколько дней нас исследовали своими психотехниками, чтобы разобраться, что все прошло гладко и мы функционируем нормально. В общем еще на заре цивилизации до прихода айнов у учуров существовали ментальные техники, позволяющие им становиться невидимыми (отвести взгляд), проникать в разум, внушать и извлекать необходимую информацию, короче, джедайская секта не иначе. А также самое главное — совершать точечные проколы пространства-времени. Да именно так. Ведун рассказал нам о природе этого явления.

Как я уже заметил орки почти никогда не болеют, то есть они совсем не подвержены болезням. Хотя любая колония это другой мир со своими микроорганизмами и болезнетворными бактериями, которые непременно кинутся на свежую плоть. Однако никто не загнулся от неведомой лихорадки или животного (свиной, птичий, верблюжий, нужное подчеркнуть) гриппа, наоборот все чувствуют себя прекрасно. Тогда я спросил у матери как так происходит, ведь раз она занимается микробиологией, то должна знать об этом все. И получил исчерпывающий ответ, который мне перевела Зорька в человеческие понятия, хотя кое что я и додумал сам.

В организме орков присутствует скажем так лейкоциты и антитела, которые успешно борются с любыми вирусами и враждебными организму носителя бактериями. Как они их выявляют? С помощью биоэнергетики, собственно, также как и нас лечат шаманы наложением рук. Он просто отмечает закупоренные энергетические каналы в теле, открывает их или перенаправляет поток так, чтобы поврежденный орган сам восстановился до исходного состояния. Клетки имеют свою память, а энергия Ци (ладно, назовем ее так, потому что очень уж похоже) позволяет им разбудить ее, запустить процесс излечения, подпитывая. Собственно поэтому у энергии есть две ипостаси — энергия созидания и энергия разрушения. Так вот, враждебные микроорганизмы и бактерии несут в себе отпечаток именно энергии разрушения и поэтому антителам очень легко их найти в организме, потому что все остальные полезные его жители уже опознаны и признаны симбионтами. Также используя эту Ци подготовленный орк (которыми в основном являются шаманы) может совершать с нашей точки зрения невозможное. Короче, это сильное колдунство, но основанное на знаниях собственного тела и окружающего природного мира. Разговор шамана с духами это ни что иное как влияние его на природные потоки энергий, которые он ощущает. Зорька тоже стала их чувствовать, вплетаться в нити и узнавать о событиях, которые происходили например в Городке, или в дальнем лесу или слушать ругань фермеров на пашне. Хотя ее возможности тоже были ограничены, я же был вообще слепым и глухим к энергии Вселенной, так что просто махнул рукой, не пытаясь понять, но принимая все на веру. Вера, кстати, тоже очень сильная вещь, но об этом позже.

В каждой колонии время течет по-разному, потому что находятся они далеко от материнского мира. То есть у нас на Кряже может пройти уже миллионы лет, прежде чем зародится жизнь на родине орков или наоборот. Чтобы путешественник вернулся обратно примерно за тот же промежуток времени, за который отсутствовал айны придумали стабилизатор временного потока, о котором учуры даже не помышляли — для них путешествие в другой мир было не более чем развлечением, ну и за трофеями тоже неплохо так сбегать. Теперь все живут по единому времени Метрополии. Стабилизатор устанавливается в первую очередь прямо в портале и начинает работать с момента активации. Во время точечного прокола такое невозможно, поэтому изредка исследователи возвращаются назад через несколько лет, а некоторые и до сих пор не вернулись, хотя и провели там, куда отправились, возможно, не так много времени. В общем, с этими пространственно-временными флуктуациями такая неразбериха, что я половины не понял, усвоил только одно — не лезть в воду не зная броду. Так что использовать порталы только когда их активирует шаман.

Собственно стоит сказать про активацию, также как и про обряд. Настой, что мы выпили, он позволял воздействовать шаману на наши клетки звуковыми вибрациями, а также ментально лепить из нас, что его душе угодно. Только Ведун делал это первый раз, сам был не в курсе, что именно должно получиться, поэтому сделал нам совместную привязку только разумов, а мог бы и вообще получить на выходе двух рабов, которые станут беспрекословно выполнять все его желания. Возможно, более просвещенные шаманы так и делали и их боевые двойки не более, чем искусные молчаливые исполнительные убийцы, но вот наш идеалист до такого не додумался и слава Богу. А то бегал бы я сейчас, мычал и травку жевал.

Все психические техники орков основаны на похожих на индийские мантры фразах. Именно своими звуковыми колебаниями они погружают себя в транс, во время которого и разговаривают с Духами Энергий. Я в эту фигню никогда не верил, однако именно вера и есть тот самый источник их невероятных способностей. Например, орк-шаман верит, что он станет невидимым для остальных, если произнесет именно эту фразу и нужным тембром и голосом. И действительно становится невидимым — остальные не воспринимают его зрительно, хотя и видят, но информация о его существовании просто проходит мимо мозга, как мы иногда пропускаем слова мимо ушей, хотя собеседник и надрывался. Это, конечно, довольно слабый и грубый пример, но другого объяснения я подобрать не смог, тем более, что сам мог убедиться в способностях Духа, одного из четверых наставников, которых нам представил Ведун. Им и предстояло нас научить взаимодействию друг с другом и с окружающим миром. В особенности слушая духов воды и ветра, которые могли принести важную информацию. Поэтому орки предпочитают ничего не делать, не посоветовавшись с шаманом, ибо нанесенный впоследствии ущерб потом будет очень трудно исправить. Как сказал Ведун, Метрополия это не родной мир учуров, чему я был несказанно удивлен, да не я один. Четверка тоже ничего об этом не знала и не подозревала, также как и остальные наши поселенцы. По словам шамана, духи того мира уже давно умерли, позабытые айнами. К тому же разве они смогли бы жить в нашем суровом мире, хитро намекнул шаман. На самом деле родной мир орков — это эллипсовидная планета чудовищных размеров, которая превосходит родной мир айнов раз в пять, а по гравитации так вообще в два раза. Поэтому наши размеры от гхрахов так сильно отличаются — те живут в районе экватора, а учуры на северном и южном полушариях, где сила тяжести возрастает, поэтому наши размеры меньше, а сила как оказывается чуть больше. Айны исправили этот недостаток, утяжелив скелет гхраха и изменив его кожный покров, которым теперь мог и я гордится. Только если у меня трансформация произошла естественным путем, то вот гхрахам и учурам не позавидуешь — их называли Измененные и жили они в Метрополии, потому что на родной планете их бы раздавило силой тяжести. Те, кого распихали по колониям в первые десятки совместного существования еще сохранили истинный генокод народа, но даже и к тем условиям существования имя пришлось приспособиться, так что настоящего облика предков уже никто не помнил — зверская рожа учура и гхраха была искусственно создана айнами, чтобы наводить страх на другие народы. Шаман тогда горько рассмеялся — нами, мол, пугают как минимум две цивилизации, которые платят своего рода дань айнам, чтобы они не трогали их миры. Хотя они и не жадные — просто даже проглотить те миры, в которых сейчас они живут и переварить их ресурсы они не в состоянии. Почему тогда Древляна и другие с нами? Потому что не все разделяют политику Великих Домов. К революции это не приведет — никому не нужна кровь, но вот чтобы дать чуть-чуть свободы порабощенным народам это всегда пожалуйста. Все же это двенадцатилетнее заключение без влияния Метрополии пойдет колонии на пользу, да и вообще, Древляна сделала все, чтобы проверяющие не совали в этот глухой угол свой нос — ее мечтой всегда была процветающая равноправная колония без преступлений и подавлений мятежа. Конечно это утопия, учуры всегда найдут повод подраться, тем более, что это у нас в крови, но на то и есть Арена, где можно выплеснуть свою ярость и гнев на соперника, хотя попадаются и такие экземпляры, которые предпочитают домашний террор. В общем поговорили с шаманом о наболевшем, тот словно радовался разговору, высказывая все, что накопилось у него в душе, даже Сарумян делал круглые глаза, не говоря про нас. Естественно, все это было сказано конфиденциально, а Сарумяну в отдельности, чтобы не поднимал бучу, а то по его глазам было заметно, что этот деятель от ментальной окружности и астральной плоскости точно что-нибудь отчебучит и потом нам же и расхлебывать.

Пока мы отсутствовали дела в новом поселке шли своим чередом — строились дома, помещения под рембазу и кладовые были уже готовы, а мамы не впали в панику, хотя мы пропали на несколько дней. Шаман предупредил и сделал это в своем духе, так что родительницам даже возразить не удалось, стояли как воды в рот набрали. Горшок похлопал глазенками, переводя взгляд с шамана на мать, ничего не понял, но усвоил, что ничего страшного похоже не случилось, только кто-то отлынивал от работы. Ну, тут уж мы не причем.

Училище начало работать буквально шестидневку назад, пока подготовили помещение, поставили лавки и столы, составили списки учеников. Я думал, что мы будем свободны от учебы, а вот фиг — для нас Жгут приготовил специальную программу и, хотя учились мы вместе со всеми, то нагрузка резко возросла, но я должен признаться стало намного легче, когда у тебя в голове сидит такой гений. Цахейлу, мать ее. Вот и сейчас улыбается — поняла о чем я думаю.

— Зорька, Молчун, не отвлекайтесь. — Строго прикрикнул Жгут. — Или думаете я не вижу, чего вы там друг у друга переписываете? А ты перестань ему подсказывать и решать за него, пусть своими мозгами соображает.

— Сообразишь тут. — Буркнул я. — Когда они у нас общие.

В поселке скрывать не стали — объявили что мы официально прошли обряд Слияния и теперь составляем одно целое. Учуры похлопали да и разошлись — удивительно, конечно, но работу за них мы не сделаем, а вот молодежь явно позавидовала. Хотя я не стал бы на месте руководства объявлять об этом — и у гор есть уши, вдруг такая либерастия вылезет потом нам же боком? Пытался отговорить шамана, но тот успокоил — орки это не люди, завидовать не будут, наоборот, уважение возрастет, а также снимаются разные вопросы по поводу поведения. Так что я успокоился. На время. Ибо чувство было такое, что все это нам еще аукнется.

Тощий теперь смотрел на нас как на Высших Духов, стал подлизываться. Еще бы, ведь Зорька уже на первой ступени за шесть дней освоила весь курс и теперь Жгут выдал ей третьеступенные примеры, тогда как мое положение не изменилось — я так и сидел на умножении и делении, пугаясь при виде дробей и процентов. В школе-то их не понимал, да еще и тут с этой системой счисления. Где тут числитель, где знаменатель, что на что умножать, фиг его знает. Как учитель в школе объяснил, так и понял. Хорошо мой персональный вычислитель наконец-то соизволил разжевать мне все по порядку, так что дело вроде пошло. Сидели мы на разных концах лавки, что не мешало мысленно общаться. Еще один плюс ментальной техники — обменяться мнениями и выработать общую стратегию можно было на доли риски. Кстати, Зорька вычислила примерное соответствие оркской риски человеческой секунде и вышло что-то вроде один к полутора. То есть одна риска — полторы секунды, примерно, потому что после запятой идет еще куча цифр. Как ей это удалось? Ну, мое субъективное ощущение времени не совпадало с ее, ей стало интересно, она вытащила из моей памяти (точнее вспомнила сама, потому что в первый раз набралась оттуда сверх меры) циферблат часов, сравнила с нашим, вычислила задержку, ну и поведала мне. Так что орки живут довольно долго по меркам людей и я успокоился. Тут год точно за полтора идет тогда, хотя это может быть и не так.

Так что сидел я за партой, скрипел мозгами вместе с такими же тугодумами. Зорька самая первая все сделала, сдала работы и поспешила в лавку, которую мы все же открыли — работы и там хватало. Частенько в лавке работала мать, потому что выведением гибридов занимались ее две сотрудницы, ей помогала иногда Нилина, Кувшинка же поселилась прямо в лавке, тогда как Золянка, изредка корректируя горные работы, возилась с детьми — мелкие требовали внимания. Горшок таскал муку, убирался, месил тесто, хотя теперь я все же был гораздо его сильнее, сказалась трансформация, я ему помогал, как только приходили с училища, мы уже два раза смотались к мельнику на гоблинском тарантасе — никто мне тут полноценный грузовик не дал. Ведун вернулся в поселок и доложил Древляне, что «операция Ы» удалась в полной мере и тетка успокоилась. После работ в лавке мы плотно занимались тренировками — я узнавал новые ухватки и блоки, захваты и броски, болевые точки — Шептун был в этом мастер и если Тень был просто удачливым ликвидатором, свернуть голову для него не проблема, то Шептун предпочитал более спокойный и безболезненный способ устранения цели. Сломанные руки и ноги противника тоже легко выводили того из строя и не вели к ментальному исходу духа из тела. Шорох был отличным следопытом, помогал разбираться со следами зверей, отличать тяжело нагруженного противника от идущего налегке, устраивать ловушки и избегать их, искусно использовать природный камуфляж, раздеваясь до трусов. Пользоваться любым оружием, находящимся под рукой учил меня Тень, который мог превратить обычный писчий лист в сверкающий отрезной круг. Все предметы на столе у учителя могли с легкостью того убить — стило, стаканчик для него, чернила, журнал, книга, даже газета. Все это было очень познавательно и поучительно. Один только Дух ко мне не лез, ограничившись осмотром и сказав, что не видит смысла тратить на меня энергию, в чем я был с ним согласен. Бесшумно передвигаться по лесу меня мог научить и Шорох, а уж если я спрячусь в кусту, то вообще никто не заметит. Единственное мне помогала моя вторая половина, ментально защищая от чужого взора, то есть заметить меня мог только очень сильный шаман или группа таких индивидуумов, если я находился под Зорькиным щитом. Так что за себя я не слишком и переживал, тем более, что занятия рукопашным боем вскоре сошли к минимуму и уже Тень и Шептун с Шорохом могли у меня кое чему поучится, множество человеческих боевых искусств, из которых по настоящему эффективными были боевое айкидо, винь чунь, тхэквондо и самбо (с системой Калашникова я был знаком шапочно, предпочитая испытанные и эффективные приемы, приводящие если не к смерти противника, то хотя бы к его выходу из строя). Ну, может быть чуть-чуть унибоса. Еще служа в Конторе, я объединил наиболее понравившиеся мне приемы в отдельную категорию и не просто вызубрил их на зубок — руки и ноги сами делали что необходимо. Так что вскоре мне пришлось отражать атаку уже сразу четверых противников, которыми и были мои учителя. И если Дух атаковал меня в ментальном плане (тут уже выкладывалась во всю моя напарница), в котором я был не просто слаб, а вообще никаким, то вот те трое действительно доставляли хлопот и я нередко бывал первое время бит, хотя списывал все это на мой малый рост и еще не повзрослевший организм.

После трансформации наши тела стали очень сильно гормонально меняться. Хотя я должен был подрасти еще чуть-чуть, но явно не дотягивал до размеров своего брата, не в смысле широты в кости, а роста, то вот Зорька наоборот вытянулась, ее кожа облепила мышцы, избавившись от подкожного жира, что было совсем плохо, иначе как она будет держать удар и тепло, но потом все пришло в норму и девочка даже быстрее повзрослела, чем я. И да, шаман предупредил, что теперь детей ни у нее ни у меня не будет. Такое вот побочное действие трансформации. И если я не сильно переживал по этому поводу (сказался опыт прошлой жизни), то вот для девчонки это был удар. Но оправиться ей опять же помог я своими воспоминаниями и опытом, так что Зорька довольно быстро пришла в норму и загнала мысли о семье в самые далекие уголки своего мозга. Хотя иногда у нее проскакивала непонятная тоска, да и взгляды в мою сторону были четко определенными, так что я тоже старался убрать эти мысли куда подальше, да ведь куда денешься с подводной лодки, да еще с таким капитаном, от которого так и веет депрессией.

В общем первый год мы притирались друг к другу, учились взаимодействовать, вырабатывать стратегию проведения операций. Учеба у меня шла гладко, тогда как Зорька уже окончила весь курс училища, выбрала специализацию как моя мама — возиться с пипетками. Ну еще бы с ее-то мозгами. Тем более, что генетические модификации айнов и кое-какая информация со стороны моей человеческой памяти заинтересовала ее и девочка решила разобраться. Ее никто не отвлекал, даже многочисленные ухажеры, которые сообразили, что я не обращаю на свою вторую половину никакого внимания и катили к ней яйца. В восемь лет она выглядела на десять, сказался гормональный взрыв так сильно изменивший тело. Хотя, первопричиной было явно не желание возиться с пипетками — Зорька отчаянно искала лекарство от бесплодия. На меня тоже начинали посматривать наши поселковые орчанки, но кто же знал, что моя напарница такая собственница — живо их отвадила, бесцеремонно влезая в мозги и чуть ли не доводя до идиотизма. На что Сарумян ей сделал замечание. Я же вообще молчал в тряпочку и делал вид, что ничего не понял, хотя это было невозможно. Зорька заимела кучу подружек-недругов, хотя некоторые и обращались к ней с просьбой «приворожить вон того парня». Но если кто указывал пальцем на меня, то… глаза у моей половины тут же превращались в узкие щелочки и не сулили ничего хорошего, а та, кто позволила себе такие мысли, живо вспоминала, что у нее еще дома куча неотложных дел.

Я же работал в лавке, также как и Горшок, помогал Кувшинке, на которую матери свалили всю работу. Мелкие сестры тоже уже подросли и помогали по хозяйству, так что стало полегче, Светка пошла в «первый класс», Шелковичка попала вместе с ней в одну ступень. Кувшинка же училась ни шатко ни валко, занимаясь выпечкой и изобретательством возле печи. Ее булочки и хлебцы, плюс некоторые рецепты из моей головы, которые подсказала ей сестра так полюбились нашим поселковым, что они их расхваливали на всю колонию и даже из Городка изредка приезжали покупатели, напрашиваясь в попутчики к водителям самосвалов, которые возили добытую породу в обогатительный цех. Древляна начала пробную добычу авидиума и теперь наш виг был ей просто необходим как воздух. Сталевары (у которых сила не только в плавках) получили первые пробные образцы материала, которые тут же опробовали на испытательном полигоне. Можно было приниматься за изготовление игл для лучевиков и энергопушек, осей для генераторов, износостойких рам и машин, и если последние мы могли использовать в нашей колонии, то первые детали предназначались на экспорт, запасы которых можно было создать заблаговременно. Все равно только два завода в Метрополии производили оружие — айны никогда бы не отдали такую технологию в колонии.

Я еще в училище выбрал специализацию слесаря на рембазе. Ну а что, материал всегда под рукой, запчасти и металлы мы теперь можем производить сами, выплавляя нужные в формах. Вот только один недостаток сплава авидиума и вига — он очень прочный и совершенно не поддается обработке. А получить деталь можно только отлив в первоначальной форме, а изготовление индивидуальных форм это та еще морока, так что ограничились пока рамами с крепежными отверстиями, осями, рулевыми тягами (ну да, я ввел рулевую трапецию, которой у орков не существовало. Мотоциклетный руль не в счет, он просто поворачивал одно колесо) и рессорами. Крепежные болты тоже изготавливали из сплава, что было конечно расточительно, но зато про ремонт вообще можно было забыть, а наша рембаза довольно быстро превратилась в конструкторское бюро, где вместе с гоблинами я вспоминал устройство автомобиля. Очень сильно помогала память Зорьки, которая все же чуть усилила и мою — вспоминалось легче и чертеж был более четким и доскональным. Одновременная учеба, работа в лавке и на рембазе, где мы потихоньку переоборудовали машины для добычи на конструкции из сплава, меняя рамы, ножи и буры. Тем же самым занимались и гоблины в Городке, так что выходы из строя могли случиться только если электродвигатель не выдержит нагрузки и обмотки ротора либо замкнут либо расплавятся. Щетки опять же были вполне себе расходным материалом, а графитообразного проводника землемеры пока не могли найти, хотя излазили все близлежащие горы вдоль и поперек.

Собственно, сейчас в колонии были напряги с бытовой техникой, потому что закрытый для нас портал прервал этот поток, хотя сейчас мы себя полностью обеспечивали продуктами и голод нам не грозил. Деньги как таковые тоже в скором времени должны были отменить, потому что накопленную монетную массу некуда было тратить, да и ходили они по кругу, возвращаясь в Управу в виде налогов и отчислений, а оттуда уже в виде зарплаты. Нилина да и остальные бухгалтера заметили эту особенность и доложили Древляне, после чего наша светлая голова крепко задумалась, что же делать дальше. Наштамповать монет из вига? А смысл, если орки практически уже перестали пользоваться монетами, предпочитая бартер. Например, фермер за мешок зерна получал от мельника полмешка муки, а то и сам строил минимеленку и молол свое же зерно для себя, сдавая излишки в Управу, предпочитая рассчитаться товаром. Шахтеры добывали полезные ископаемые и им капала приличная зарплата, но вот куда им тратить монеты, если товар не реализовывался, а новые штаны можно было получить у того же Кнута, который открыл неплохое ателье и использовал местное сырье, которое получали из злака вроде льна. Ткачихи тоже трудились на благо колонии, производя ткань, все были заняты делом, но вот шахтерам и некоторым другим рабочим, да тем же ремонтникам нечего было предложить в виде бартера таким производителям как пекари, ткачи, швеи и другие. Но где же взять тогда монеты, ведь их количество в колонии ограничено? Вот Древляна и морщила ум, пока я ей (ну не ей, а Жгуту, который напряг Зорькины мозги, а той уже подсказал я) не подсказал ввести трудовые карточки, по которым и рассчитываться. Рабочий, отпахав смену, получил свои восемь часов и может их потратить на штаны или еще куда, надо только правильно рассчитать расценки и можно вообще обойтись без тяжеловесных монет, а потом, когда придет время открыться остальному миру, снова ввести оплату труда деньгами. Ведь сейчас мы живем обособлено, колония маленькая, все друг друга знают (ну, большая часть, наш поселок так вообще как все родственники в деревне) и дают не просто в долг, а дарят просто так. Кувшинка в лавке завела себе тетрадь и теперь записывает кто что сколько взял. Потом, к Городскому мельнику мы уже не мотались, наш фермер дядька Хлоп вырастил на поле отличный урожай, перемолол его в муку и теперь мы у него были единственными покупателями, вот он нам бартером и давал — мы ему сладкие крендельки, он нам мешок муки. Кстати, вместо сахара, который здесь не знают — это субстанция вроде меда, которую выделяют привезенные с Метрополии растения. Матери удалось все же получить в местной среде здоровое поколение, раньше колония завозила часть продуктов из «главка».

С Лесными Клыкарями удалось здорово подружиться. Как-то случилась жуткая гроза, молнии так и сверкали в небе, били мощными разрядами по верхушкам деревьев ну и подожгли лес. Дух Грозы на что-то рассердился и довольно серьезный пал пошел в сторону поселка. Зорька первая почувствовала панику лесных обитателей, сообщила Сарумяну, тот поднял тревогу. Согласно составленной Шорохом карте на пути лесного пожара находилось две «деревни» Клыкарей, пожар был не верховым, а вообще все выжигал. Срочно все бросили работы, укрыли детей с няньками в помещениях рембазы и кладовых, а сами выдвинулись на пожар. Как предполагалось его тушить, я не понял, потому что цистерн с водой у нас не было, да и технику мы не взяли. Гроза была сухой, без дождя и поэтому только наделала бед, хотя тучи и бродили где-то в небесах, но вот тушить пожар совершенно не собирались.

Клыкари уже собирались бежать в нашу сторону — первый их поселок уже настигли языки пламени и взрослые посадили детей на спины, те вцепились лапками в мех, некоторые взяли с собой немного заготовленной пищи — все же кочевать они не привыкли, чисто территориальные особи. Шаманы и ученики, которых набралось где-то с полную руку, встали напротив огня полукругом, Зорька тоже примкнула к ним, а мы все расселись на земле и взялись за руки. Я тоже в этом участвовал, не понимая, что происходит. Шаманы затянули песнь и к ним стали постепенно примыкать остальные мои сородичи, помогая настроится менталистам. Я тоже стал подпевать, постепенно вникая в их смысл, а может быть это Зорька помогала. Шаманы вызывали сильный дождь, прося Духа Грозы смилостивиться, а Духа Ветра и Духа Дождя направить сюда напитанные влагой тучи. И буквально через несколько черт упали первые капли, а потом хлынуло как из ведра. Дух Огня жалобно зашипел, постепенно затухая, огонь остановился перед плотной стеной дождя и хотя нам удалось немного сбить пламя, но пожар уже серьезно повредил деревья и кусты. Клыкари нам не мешали, наблюдая из-за наших спин за действиями шаманов, которые были как выжатый лимон. Оно и понятно очень серьезная нагрузка на мозг. Зорька была очень слаба, остальные шаманы тоже были не лучше и мы понесли их в поселок на руках. Вождь Клыкарей, если его можно было так назвать, протянул нам несколько грязных корней — формой и цветом напоминающих женьшень. Шорох кивнул — можно, мол, их пожевать. Отвар здорово восстанавливает силы и я тут же скормил Зорьке часть и попробовал кусочек. Корень был терпким и напоминал по вкусу имбирь и после его употребления по телу разлилось обжигающее тепло.

Любопытный детеныш Клыкаря потрогал еще тлеющий уголек и завопил от боли, ну что ж, отрицательный опыт тоже опыт. Мать тут же принялась зализывать его лапку, а Шорох приблизился к ним — Клыкари смотрели настороженно, но не убегали и не звали сородичей на помощь — извлек из рюкзака кусочек сырого мяса (недавно поймал аналог земного кролика, которых здесь зовут Прыгунами) и зарыл его в горячие угли. Клыкари смотрели с интересом. Думаю, что тролль уже давно это задумал. Поселковые возвращались назад, я же остановился поглазеть, да и Зорька тоже пришла в себя. Должен сказать, что Слияние действует на нас обоих — как только ее вырубило, я тут же почувствовал слабость, захотелось лечь и не вставать, через силу заставил себя двигаться, поэтому и употребил кусочек живительного корня, чтобы прийти в норму. Шорох извлек из углей чуть подкопченный кусочек мяса и протянул его Клыкарю. Тот осторожно понюхал жареное мясо, не нашел что оно отравлено, попробовал сначала маленький ломтик, а потом чуть не отхватил Шороху руку вместе с добычей. После чего пролаял что-то остальным и члены племени кинулись к углям, закапывая свою мороженую добычу. Шорох покачал головой и попытался объяснить, что мясо должно быть свежим, прежде чем подвергаться термической обработке. Но Клыкари уже получили определенный опыт и теперь плевались, а некоторых охотников «вождь» отправил в лес для поимки добычи. В общем, Шороху удалось наладить кое-какой контакт с ними и к неудовольствию Ведуна, он стал чем-то вроде шамана племени. Наладить диалог пока не получалось, даже шаманы не могли распознать их речь и привлекли такого знатного лингвиста как Зорька. Та наморщила ум и морщила его на протяжении нескольких недель, чтобы хотя бы выделить основные звуки и привязать их к движениям, которые совершают Клыкари по велению «вождя». Итогом ее работы стала небольшая брошюра, написанная рунами — язык лесных зверей беден, отображает основные понятия, такие как «еда», «бег», «охота», «свой», «чужой». Никаких предлогов и союзов, глаголы отсутствуют, только существительные, обозначающие предметы. Действия не обозначаются совсем, только взмахи лапами и рыки. В общем, работы для единственного лингвиста еще хватало. Ну и я был рядом, вроде как на подхвате.

Спарринги с четверкой я еще устраивал, но уже без прошлого интереса — все же стал более резким, гибким и сильным, превосходил даже Шороха, хотя тот мог легко выдрать дерево с корнями. Ну, если не выдрать, то наклонить. Силушкой своей я не хвастался, мне это не зачем, хотя будь я каким-нибудь прыщавым юнцом, у которого гормон в голову ударил, то да, развернулся бы на полную. А так зачем? К тому же надо было плотнее заняться Зорькой, а то девочка вся с головой ушла в мозговую деятельность, а такое хорошо слаженное тело пропадает. Я оторвал ее от пробирки, вытащил в лес и заставил тренироваться. На меня ее ментальные удары не действовали — все же вторая половина, так что она на меня серьезно обиделась первое время, совершенно не понимая, зачем ей нужно учиться руками махать. Да так, на всякий случай, я же не буду всегда рядом, тем более, что Дух решил устроить нам проверку. Так что надо было поднатаскать ее в исполнении приемов, тем более, что неумехой она вроде не была, а сноровки и рефлекторной реакции тела не хватало. Так что я соорудил новую макивару и внимательно следил за ее движениями. Зорька постоянно сбивалась на хихи и хаха, но я не велся на ее провокации, был строгим и справедливым учителем, подмечая ее ошибки и она, в конце концов, сдалась. Начала прилежно учиться, приучая тело совершать нужные движения. И если с мозгами у нее было все в порядке, то зафиксировать мышечную память с каждым днем удавалось все лучше и лучше. Я все равно был ее сильнее и быстрее, но вскоре, почти через лето тренировок, она стала вполне так на уровне хорошего бойца. Я учил ее работе с кинжалом и метательными ножами, все же уповая на доработанный мной игломет, зарядами для которого служили дротики из сплава, пробивающими любой доспех, ну кроме того, что был сделан из того же материала. Разбирая игломет, я подивился самой простоте конструкции — обойма с зарядами, маленький генератор, создающий узконаправленное электромагнитное поле, которое и посылает иглу в полет. Прицельная дальность не более трех-четырех прыжков, то есть оружие явно ближнего радиуса действия. Для дальнего есть лучевики, по сути тот же лазер, только поражающая способность огромная, дырку в теле делает на раз. Спасает только доспех из сплава — его луч пробить не в силах. Энергопушка — тот же электрошокер, валит противника с ног, используется как парализующее оружие. Есть еще более мощный Растворитель — смесь кислотного и молекулярного оружия, перед которым пасует даже сплав авидиума, но у нас такого в колонии нет, да и вообще ни у кого нет, кроме имперской гвардии. Которое они держат на случай бунта, например. Так что про него можно забыть. Я же занялся модификацией игломета — повысить дальность стрельбы и его точность, благо, что такие пушки мы могли производить и сами.

Увеличить мощность генератора и батареи не проблема, но тогда оружие превращалось в тяжелую турель, которую даже тролль поднять был не в силах, так что пришлось ломать голову и идти по другому пути. Я сначала задумал простой огнестрел, но потом подумал, а почему бы не сделать гибрид. Но для пороха нужна селитра, а такого вещества я пока не встречал. Что если взять чуть-чуть аламита, который используют для взрывных работ. Изготовить гильзу не проблема, потом пьезоподжиг, а электромагнитное поле нужно будет для стабилизации полета дротика. Попробовал — игломет порвало от взрыва, хорошо что я догадался закрепить его на стенде. Похоже, переборщил с аламитом. Или может быть попробовать раздельное заряжание? Но тогда это получится туфта — пока засыплешь заряд, потом пулю, тебя уже несколько раз пристрелить успеют, так что это тоже не вариант. Придется придумывать с гильзой.

Аламит оказался очень взрывоопасным веществом — буквально несколько крупинок хватало, чтобы устроить небольшой бум, а расположить их в гильзе — не срабатывал пъезоподжиг. Тогда я придумал делать капсуль прямо из аламита и изменил форму дротика — теперь с тыла он напоминал пульку для пневматики. Испытания показали, что такая конструкция может жить, осталось только изменить саму форму заряда и провести уже полевые стрельбы. Провозившись так дня два, я вышел со своим модернизированным иглометом, поставил полена на пень и произвел серию выстрелов — дротики пробили полено насквозь и улетели в лес, где я кое как нашел два, остальные бесповоротно потерялись. Изобретение продемонстрировал Жгуту, тот покивал, одобрил и Древляна распорядилась, чтобы переделали все имеющиеся в нашем распоряжении оружие и произвели как можно больше патронов к нему.

Горшок женился как раз на той самой Лили, которую я так бесцеремонно склонял к… к этому самому. Она знала в какую семью идет и с радостью согласилась, да еще и родители ее вроде как не держали на меня зла за тот случай. Вокруг повзрослевшей Кувшинки тоже крутились парни из нашей деревни и мне была непонятна такая настойчивость, пока Зорька не объяснила. Быть принятым в семью, в которой есть боевая двойка очень почетно. Все родители надеются, что их чадо, когда родит, то внук будет иметь хоть немного тех генов, которые достались двойке, короче серьезную роль играет родословная. Так что Горшок даже не испытывал сопротивления со стороны Лили — сама на шею кинулась. Ну еще бы, брат ведущего бойца в двойке! Его дети точно получат толику удачи от дядьки. То же самое и с девочками Нилины, раз Зорька стала такой сильной в ментальном плане, то и у ее сестер возможно родится будущий шаман, который и прославит род. А я еще первое время этих горе-ухажеров гонял. Услышу в торговом помещении лавки, что приперся очередной велеречивый соискатель руки нашей Кувшинки, выйду так, перекатывая кусок теста в лопатообразных лапищах (весь в папашу!), строго так посмотрю, чуть приобнажив клыки, которые были не фига не маленькими, даже взрослые завидовали. Ну вроде того как мальчишки членами меряются, так и орки — клыками. Соискатель что-то там промямлит и тут же испариться, а Кувшинка так на меня посмотрит и скажет:

— Что же ты, Молчун, всех моих женихов распугал?

— Чего они тут крутятся? — отвечаю, — ладно бы помогали, а то только посетителям мешают.

— Так ведь нет никого.

— Вот поэтому никого и нет, там этих воздыхателей поди толпа стоит и сейчас жребий тянут, кто следующий. — Я улыбнулся и подошел к двери.

Открыл — точно, собрались стайкой и рты пораскрывали, когда меня увидели.

— Так, — объявил я, — Кувшинка сегодня уже никого не принимает, так что приходите завтра. А лучше, мы устроим смотрины, тот, кого выберет, тот и получит право приходить в лавку в любое время. Как вам такое?

— А когда смотрины? — спросил самый храбрый высокий орк, мой погодок Укол, — не врешь, Молчун?

— Отвечаю, — голосом переводчика Гоблина-Пучкова сказал я. — Сейчас решим и сообщим дополнительно.

Толпа загудела — воздыхатели требовали немедленно ответа.

— Тихо! — рявкнул я и они мигом заткнулись. Знали, с кем имеют дело. Крепко меня уважали в училище, да и вообще в нашей деревне. — Ждите.

Вернулся назад.

— Ну что, королева булки, выбирать будешь будущего ухажера?

— Да я… — замялась Кувшинка и позеленела. — Я как-то об этом не думала, а тут их столько много, вдруг остальные обидятся, если их не выберу?

— Я им сразу шеи посворачиваю, чтобы мстить не вздумали. — Черный юморок прорезался, а сестренка выпучила глаза.

— Не надо. — Замахала она руками.

— Да я пошутил. — Улыбнулся я. — Ну что, давай после учебы, оборотам к трем пусть подтягиваются на заросшую поляну, там и решим. Добро? — Кувшинка кивнула. — Сейчас я им объявлю.

Дверь лавки открылась и вошла моя половина, неся под мышкой кипу книг, а в левой руке таща сумку, где виднелся кулек с мукой. Видно к Хлопу заходила.

— Это что там за сборище влюбленных идиотов? — спросила она, взяв свежую булку и отхватив сразу половину.

У меня набралась, подумал я, вздохнув. На меня даже не смотрела — глядела на сестру, которая опустила глаза.

— Что, Молчун опять твоих женихов гоняет? И правильно делает, среди них нет ни одного достойного.

— Это как? — вскинулась Кувшинка.

— Меня увидели, так сразу как испуганные Шуршунчики разбежались, разве это женихи?

— Так они боятся, что ты им мозги в трубочку скрутишь. — Я улыбнулся.

— А тебя, значит не боятся, что ты им руки переломаешь?

— Руки что, заживут, а вот мозги точно спекутся.

— Что решили? — зачем спрашивала если уже знает, но это так, только для Кувшинки.

— Завтра смотрины. — Сестра посмотрела прямо в глаза Зорьке.

— Я тоже приду.

— Не надо! — завопила Кувшинка. — Тебя увидят, как сейчас разбегутся.

— Значит, будем выбирать из самых храбрых. — Сказал я, сложив руки на груди. Тесто легко поместилось в ладони. — Или ты хочешь, чтобы твой будущий муж шарахался от каждой тени?

— С боевой двойкой под одной крышей жить — можно головушку сложить. — Зорька ухмыльнулась.

— Вы двое и так всю деревню в страхе держите.

— Боятся — значит уважают. — Я поднял палец вверх.

— Ничего. — Пробормотала Кувшинка. — Вот увидите, как только совершеннолетними станете, тут-то вас из поселка и выкинут.

— Это еще почему? — не понял я, а вот моя половина задумалась и ответила за сестру.

— Потому что мы не просто другие — мы чужие здесь. Мы же своего рода оружие, которое держат для обеспечения собственной безопасности, мирная жизнь нам не светит. — Она повернулась ко мне и посмотрела прямо в глаза, передавая мысль. — Мы несем угрозу для обычных граждан, Ведун не мог этого не знать и только то, что мы еще несовершеннолетние нам позволено жить здесь. Действительно, наиболее лучшим выходом для всех будет то, что мы уйдем из поселка в леса и поселимся отдельно.

— Значит, я зря тут напрягаюсь?

— Ты насчет лавки? Не зря, будет на кого дело оставить. — Зорька кивнула на сестру. — А если мы понадобимся, нас вызовут.

— Через тебя?

— Да.

— Ну, тогда надо повеселиться напоследок, выбрать сразу женихов для сестер, оставить задел на будущее.

— Тогда завтра в три?

— В три. — Я пошел к двери, но вспомнил. — А кому объявлять, все же разбежались?

— Да там они, за углом стоят. Самые храбрые. Двое точно не придут — убежали далеко, слабы духом.

— Ну ладно, посмотрим этих, а может вообще сразу всех парней поглядеть?

— В деревне тридцать два оболтуса подходящего возраста, замучишься разглядывать.

— Ничего, как-нибудь справлюсь.

В общем, объявление я сделал и на поляну пришли не только соискатели, но еще и любопытные взрослые, а гоблинов так вообще было не счесть. Поляну неспроста именовали заросшей — кусты опоясывали ее полным кругом, а в центре произрастала вкусная ягода, напоминающая по вкусу землянику, вот только формой она была круглая и черная, как смородина. Мы с Зорькой сели в центре, сунули Кувшинку, зеленую от стыда и внимания между нами, ну еще бы, столько народу собралось посмотреть на представление. Даже мать прибежала — узнала на работе. Нилина и Золянка отлучиться не смогли — заняты были сильно, а то так бы тоже поприсутствовали. Даже Жгут пришел, теребя по привычке подбородок, сел среди зрителей, которые облепили кусты. Вырубать их никто не собирался — все же орки ценили природу, так, раздвинули чуть-чуть, а самые сообразительные принесли с собой переносные стульчики, тоже, кстати, мое внедрение. Мелкие гоблины залезли на плечи к троллям и все уставились на центр поляны, где выстроилась первая пятерка. Зорька считала эмоции парней, я же просто сидел рядом, играя мышцами, тугие клубки которых перекатывались под плотной кожей.

— Так, — объявила моя половина. — Этот кривой, этот хромой, этот глухой, этот дальше своего носа не видит, а этот вообще дурак!

Кусты вздрогнули от смеха, а парни дико смутились и уже собрались тикать, как шаманка остановила их рукой.

— Это была шутка. — Добавила она. — А так, ребята вы хорошие, но наша сестра вам не подходит. Дело не в вас, а в ней. Потомство будет слабым и хилым — ваши энергии не совпадают.

Уж что-что, а в этом она здорово разбиралась, смотрела биотоки тел и циркуляцию Ци, чтобы не было расхождения и конфликтов (ну не знаю я, как эту энергию назвать, у орков вообще никакого обозначения нет). Все же она у меня лекарь и шаман в одном лице. Я махнул рукой, провожая их с поляны и крикнул:

— Выводи следующих.

Так и пошло. Народу стало интересно смотреть на сам процесс отбора. Пока Зорька набрала восьмерых, которые более-менее подходили нашей Кувшинке. Один так вообще вписывался идеально, хотя и не был красавцем, да и возрастом был даже чуть ее младше, но на это орки плевали с высокой колокольни — главное сочетание энергий. Когда Зорька закончила свой осмотр, я встал на ноги. Парни настороженно посмотрели на меня.

— Теперь выбирать буду я. — Объявил я. — Нападайте как хотите, кто простоит две черты, тот и выиграл. Можете выбрать оружие. Вилку не трогать, как самую опасную.

Народ веселился в кустах, гоблины, орки и тролли радовались моей придумке — что-то, а мордобой они никогда не пропустят.

— Так их, Молчун!

— Бей в полную силу!

— Руки только не ломай!

— Аккуратнее с ребятами. — Проревел Жгут, перекрыв вопли. — А вы тихо, не на Арене!

— А пусть бы и на Арене, да здесь даже веселее! — крикнул немного поддатый гоблин. И где успел уже приложиться. Я ведь специально все самогонные аппараты разобрал, но эти мелкие прохиндеи все равно умудрялись ходить на работу навеселе. Уволить их за это было невозможно — гоблин работал много и четко, но вот только его язык чуть заплетался, да и пахло от него тоже не цветами.

Я вышел в круг. Все восемь с напряжением смотрели на меня, зажав в потных ладошках ножи. Я предупредил Зорьку, чтобы не лезла в бой, а то получится не просто нечестно — избиение младенцев. Оно мне надо? Наконец самый правый решился и с воплем атаковал, пытаясь нанести удар ножом мне в грудь. Вместе с ним ринулись и остальные, да только не учли одного — максимум атаковать могут только четверо, остальные мешают друг другу. Двое столкнулись и повалились на траву, толпа завопила от восторга и зрелища. Первый, который кинулся с ножом, уже отдыхал на траве, а его оружие валялось рядом с ним — так, только слегка подправил его траекторию, чтобы он не просто пропахал носом землю, а еще и боднул своего товарища головой в живот. Итак, четверо пока выведены из игры — один очнется через черту, остальные встанут раньше, но им это не поможет. Оставшиеся кинулись сразу с четырех сторон и я крутанулся к самому опасному, пнув попутно в бедро вооруженного топором, принимая удар на предплечье сверху — рука сама провела захват и глаза у противника расширились от ужаса — он понял, что его тело помимо его воли несется на нож его товарища. В самый последний момент я выбил ногой нож из руки и противник рухнул на траву с облегчением. Стоит сказать, что двигался я все же немного быстрее их — сказывалась трансформация тела. Так что для стороннего наблюдателя все смешалось в единый клубок тел и рук, из которого один за другим повылетели ухажеры, пока на ногах не остался один, самый умный, который не полез с воплями на меня и не стал мешать своим товарищам, которые были для него соперниками. Он спокойно сжимал в руке рукоять топора и смотрел на меня, а его товарищи лежали рядом, постанывая. Вот еще двое кинулись на меня — эти были из первой четверки — и снова легли отдыхать на траву.

— А ты чего ждешь? — спросил я.

— Когда истечет время. — Спокойно ответил тот. — Ты же сам сказал, кто останется стоять на ногах, тот и победил. А насчет того, что нужно драться, ты не говорил.

— Вот ведь хитрец! — воскликнула Зорька. — В следующий раз, Молчун, правильно формулируй предложения!

— Этим у нас ты занимаешься. — Я улыбнулся и подошел к настороженно стоявшему в стойке парню. — Ладно, герой, ты выиграл. Как он тебе, Кувшинка, глянулся? — я обернулся к сестре, которая не поднимала глаз от земли.

— Посмотрим. — Ответила она, также не отрывая взгляда от травы.

— Ну что ж, концерт окончен. — Сказал я. Зрители завыли в голос — хотели продолжения банкета. — А ты можешь приходить в лавку в любое время, мое слово тверже камня. — Я похлопал худенького парня по плечу, это тот самый молокосос, который лучше всех подходил нашей сестрице, сообразил как вывернуться, ну что ж, хорошая будет партия. — Только, если ты не против, я тебя немного подучу сражаться, хорошо?

— И меня, и меня!! — заголосили со всех сторон.

— В очередь, сукины дети, в очередь! — ответил я, веселясь и видя на лице Жгута довольную ухмылку.