Тягач медленно вполз на гору, Артем переключил передачу, разгоняя машину. Шутка ли, сорок тонн за спиной. Особенно тяжко, когда они несутся по трассе вниз с горы и частое нажатие на педаль тормоза только разогревает барабаны, а колодки уже начинают противно подванивать и подгорать. И даже горный тормоз не панацея, спасает только правильный выбор передачи, плавное торможение и молитва. Та самая, что возносит к Нему каждый, когда случается опасная ситуация. Артем в такие ситуации попадает постоянно — профессия водителя-дальнобойщика обязывает. Особенно когда идешь по Култуку, долбанные 70 км резких поворотов, крутых спусков и подъемов и местами узкой дороги. Сейчас, правда ее стали немного расширять, да и мост через железку строить, а то бывало стоишь там по часу, пока все поезда туда-сюда проскочат.

В дальнобойщики Артем пошел за зарплатой и возможностью на халяву посмотреть страну. Окончив ВУЗ по специальности, но не найдя по ней же работу, он благополучно ушел в армию, где его научили «родину любить». Отлюбив положенный срок, парень вернулся домой и понял, что остался единственным мужчиной в семье — отец погиб на пожаре в тот же день, когда поезд подошел к перрону и счастливый Артем шагнул навстречу матери и сестре. Вот только этот день стал самым несчастливым днем в его семье и радость от демобилизации сменилась горечью утраты близкого человека. На похоронах было много людей, в основном с отцовской пожарной части. Его родной брат был далеко и не успевал вернуться — куда с подводной лодки на хрен денешься? Хотя радиограмму получил, покряхтел от досады, пошептался с капитаном и сказал, что будет не раньше чем через два месяца. Артем дядьку уважил, хотя мать и не поняла. Кремень, а не мужик. Два раза попадал на лодке в аварийную ситуацию, но все же выжил. А здесь… Хотя братья сами себе выбрали экстремальные профессии и знали на что шли. Тут уж как повезет. Младший ушел первым. Старший обиделся на него, но внутри себя, конечно, горевал, хотя и не показывал этого. Дядька семью не завел — с его службой это было невозможно — любая баба так мозг вынесет после того, как с похода вернешься, что и жить с ней не захочешь, да еще и отсутствие мужика в семье по полгода никак не способствует укреплению семьи. Дядя все это прекрасно понимал и не переживал по этому поводу.

Видимо сильное влияние дяди сказалось на Артеме — тот как был одиночкой в классе так им и остался. Ему было до того комфортно, когда рядом никого нет, никто не шумит, не кричит, не требует, что представить себя семейным человеком у него так и не получалось. Хотя сестра уже второго родила и неизвестно от кого. Гулящая оказалась, сучка! Мать ей вправить мозги не смогла, Артем когда учился изредка вставлял фитиля (всякие извращенцы пусть идут лесом), но та уж очень сильно мужиков любила. Папаня был на службе, проследить как следует не мог, да и как уследишь если дурная ж… э-э-э голова себе всегда приключений найдет? Первого она родила, когда Артем только в армию собирался. Пришел, она уже со вторым на руках. Итого четыре голодных рта — профессии и работы у сестры нет, и мать тащила ее как могла, работая нянечкой в детском саду. Узрев такую ситуацию, Артем сразу же начал искать денежную работу. Права у него были всех категорий, слава Богу это было давно и вместо 12 их было 5, как и должно было быть. Получил все еще занимаясь в институте — при кафедре была своя автошкола и получив азы вождения, уже не смог остановиться — уж очень ему нравилось управлять автомобилем. Возникало непередаваемое чувство восторга и счастья, когда садишься за руль большегруза, трогаешься с места и вся эта мощь подчинена только тебе, твоим желаниям.

Без опыта работы его никуда не брали — работодатели воротили нос. Непрофессионал, еще и тридцати нет, а уже за руль фуры лезет. Нам такие не нужны. Артем уже рассматривал и более низкооплачиваемую работу, как совершенно неожиданно подвернулось место на автобазе, куда он заходил в первый раз в поисках «трудового счастья».

Автобаза получила три новеньких МАЗа. Как следует дали их старым и опытным водителям, а на их старые машины стали искать людей. Два КамАЗа и МАЗ-500 тягач сиротливо стояли под открытым небом, мокли под дождем, жарились под солнцем, краска облуплялась, машины без хозяев стали стремительно стареть. Это уже давно заметили опытные водители — стоит только бросить свой автомобиль, как он начинает ржаветь, все сыпется и ломается и в итоге отправляется в утиль. Экономисты автобазы не хотели терять прибыль, к тому же возникла острая востребованность в перевозках — автобаза выхватила крупный контракт на поставки товара в соседнюю область. Водителей искали в срочном порядке. Да только народ разбаловался — увидев КамАЗы и МАЗ, они воротили носы — я, мол, на еврофуре ездил, на американце, а вы мне это советское фуфло подсовываете. Идите на фиг, я лучше в другом месте работу найду. Отдел кадров сбился с ног, уговаривая кандидатов. Да только те и слышать ничего не хотели. Вот и вспомнила одна пятидесятилетняя тетка про Артема, который заходил в поисках работы. Разыскала телефон и позвонила, предложив нереальный оклад в сорок тысяч (для 2004 очень неплохие деньги). Он сразу согласился. Пришел, оформился, а потом механик показал ему машины — выбирай, мол. Артема не испугал их вид — не до того было, работу бы найти. Он обошел по кругу все машины, прислушался к самому себе и… залез в кабину МАЗа. Даром что старенький, зато надежный.

Как водится сразу поехать в рейс не получилось — пришлось покопаться в двигателе, проверить тормоза, поменять сцепление, прибраться, наконец. Прошлый водила хоть и был опытным, но оказался натуральным засранцем — куча промасленных тряпок, инструмента нет (какой уважающий себя водитель оставит сменщику свой инструмент?), канистры из-под непонятно чего, вонь в кабине, как будто тут все дружно навалили и смылись. В общем дел хватало. Артем не унывал — в армии и не в таком говне копался. Служил в стрелковой части, но в ремроте, а там, придет командир, посмотрит и скажет: «Я поставил задачу, где выполнение?». И трехэтажным матом тебя с ног до головы, да еще и старослужащие от себя добавят, что за них работу не сделал. Артем терпел, хотя мог отоварить всех сразу. Не потому что был такой здоровый и борзый, просто очень спокойный и уверенный в себе. Чувствовал — мог. А большего и не надо. А вот деды были ущербными и из кожи вон лезли, чтобы свою эту ущербность скрыть, крича и пиная молодых. Типа, с нами так, ну и мы вас также и по тому же месту. Артема это забавляло, но он сдерживался, когда стоял в строю и слушал все эти дедовские байки по поводу, где дух должен находится.

Поэтому старенький МАЗ Артема не испугал, наоборот, он испытал прилив сил и бодрости — эта куча железа бросила ему вызов и он принял его. Провозившись неделю с ремонтом, он получил путевой лист, прицепил полуприцеп и выехал в свой первый рейс.

После этого рейсов было много, Артем наматывал километр за километром, проглатывая неровности и ухабы автомагистралей. Верный МАЗ прослужил ему еще семь лет, после чего отправился на списание, а проще был продан кому-то со стороны, а Артем получил новую машину — Вольво. Руководство автобазы постепенно менялось — старых пердунов отправляли на пенсию, на их место приходили перспективные менеджеры, у которых в глазах сияли значки долларов, а в голове было увеличение прибыли и как бы ее попилить и сложить в свой карман. Зарплату стали задерживать, затем снижать, Артем терпел. Сестра и мать стали на него наезжать — что за дела, пацанам на сладости не хватает, мне на норковую шубу, а маме на поездку в Таиланд. Артем посмотрел на двух дур, выругался и ушел, громко хлопнув дверью.

С автобазы он ушел — устроился к частнику на тот же Вольво. Телефоны сестры и матери удалил — эти женщины все годы, что он работал как проклятый без отпуска и отдыха только и делали, что ни хрена не делали. Мать уволилась из садика и сидела дома с внуками, а сестра шарае…ась хрен знает где, но уже, видимо, научилась предохраняться — во всяком случае больше не рожала. Правительство замутило программу с материнским капталом и как-то сестра умудрилась его обналичить, получив сразу двести пятьдесят тысяч на руки. Остальное, понятно, отдала «соответствующим людям». Уголовно-наказуемое деяние сошло ей с рук, тут и Артем подоспел со своей мизерной зарплатой, поэтому эта «звезда» заявила, что и без него справиться и он им двоим и на хрен не нужен. Артем только кивнул головой и ушел из дома, прихватив смену белья и ноутбук. Больше своих вещей у него не было — всю свою зарплату он отдавал женщинам.

С тех пор Артем был один и вообще зарекся связываться с женским полом, хотя проститутки ему и строили глазки, но у них работа такая — клиента завлечь. Сестра с матерью не звонили, значит у них все в порядке, а раз так, то и особо беспокоиться не о чем. Артем только частенько разговаривал с дядей, который, покряхтев по привычке, выбор племянника одобрил. Сам же дядя осел во Владивостоке, получил военную пенсию от государства, прикупил землю и стал крестьянствовать, выращивая помидоры, огурцы, кабачки и прочую зелень. Порой даже арбузы растил, да только не пошло у него что-то. Нанял персонал, да они быстро разбежались, почуяв военную хватку дяди — все должно быть по распорядку. Племяша к себе звал, да только Артем уже привык колесить по стране и меня свободу на оседлый образ жизни не собирался. О чем так и сказал дядьке. Честно и прямо. Тот пожевал губами, глянул в глаза племяннику, но увидел там решимость и отстал. «Уважаю», — сказал он. Если Артем и бывал во Владивостоке, то обязательно заглядывал к дядьке — проведать как он, как дела и бизнес. Тот всегда радовался приезду племянника.

Вот и сейчас в фуре закреплен груз до Хабаровска, там его ждет попутка до Владивостока, оттуда придется забрать дары моря и тащить через полстраны до Красноярска. Нормальная такая ходка, где за рейс намотаешь 12000 километров. Рефрижератор исправен, холодильная установка гудит, топлива почти полный бак — заправился еще перед Иркутском, чтобы спокойно дошлепать до Петровска. Сейчас миновать эти горки, дальше байкальский серпантин и уже можно будет расслабиться — дорога довольно прямая, буряты свой участок уже почти доделали — трасса широкая и ровная. Время позволяет, сейчас поужинаю и спать.

Артем посмотрел на часы — 19:00. Солнце стояло еще высоко — лето, жара. В открытое окошко было слышно, как продавцы на Култуке расхваливали наперебой свой товар, предлагая копченый, соленый, жареный и еще фиг знает какой омуль, сувениры и амулеты тоже были тут и стоило все это удовольствие прилично, хотя в том же Иркутске на порядок дешевле. Законы рынка и бизнеса, блин. Артем спустился с серпантина, миновал переезд, проскочил Слюдянку и Байкальск и решил поужинать в той самой кафешке, до которой тянул.

Был отличный солнечный день — на работу как на праздник! Встал, умылся, побрился, почистился и вот снова молодой красивый мужик, как в песне: «а стропальщик парень прекрасный, профессией тоже гордится, его штукатурщицы любят, он трогает их за бока». Только я не стропальщик — обычный каменщик на стройке. Правда с высшим образованием, но ведь со средним специальным у нас на работу не берут, верно? Все ищут именно с высшим и чтоб красный диплом и чтобы двадцатилетний молодец опыт работы сорокалетний имел, а то мы вас на работу не возьмем. Что? Опыта нет? Извините, инженеры нам не нужны. Вот и я также, помыкался без работы месяцок, а кушать страсть как хочется и взялся за самую первую попавшуюся работенку — нанялся в бригаду. Сначала был подай-принеси, потом начали уже кладку доверять, ну а через несколько месяцев я дорос по карьерной лестнице до гордого звания плотника-бетонщика. Именно его не хватало до полного «бригадного» комплекта. Бригадир у нас мужик опытный и старый и абы кого в работники не брал, чем я ему приглянулся — непонятно, но все же мне повезло. Так как он рабочий старой закалки, то у бригады был железный перерыв на обед — целый час с 12 до 13. Работали мы до шести, но и это казалось раем, не то что бригады китайцев пашут с шести утра до… шести утра. Круглосуточно, короче. Заказчики что-то там вякать пытались, мол, ленивые русские совсем работать не хотят, на что бригадир им так прямо и заявил — набирай чурок они тебе построят за дешево. Только потом не охай, когда здание развалится. У нас один такой деятель нашелся — послушался. Нанял бригаду что-то они там ляпали, а как время пришло объект сдавать, тут-то косяки и повылезли — там стена треснула, тут цемента не доложили, здесь «пустошовка». Главный приемщик походил, рожу сквасил и махнул рукой — переделывать. Заказчик ему в ножки бухнулся, а поздно — чиновник взяток не берет. Честный оказался. Конечно, станешь тут честным, когда два дома обрушились как карточные в нашем городе. Погибло сорок два человека и двадцать пять раненых. Тут все сразу засуетились. И теперь дома делают по технологии, как надо, а наш Петр Петрович следит, чтобы мы не халтурили. С этим у него строго — схалтуришь, вылетишь из бригады. Только я с детства халтурить не приучен, родителями правильно воспитан.

Короче, поскакал я на работу, благо объект рядом находился — мне от дома десять минут. Петрович опоздунов не любит, да и сам я стараюсь пораньше приходить — пока переоденешься, туда-сюда походишь, вот уже смотришь и кирпич привезли, раствор подают, работа началась. До полудня кельмой помахал, да ручкой положил — время незаметно пролетело. Там обед, потом и домой можно. Платили очень даже неплохо, так что грех жаловаться, хотя я первое время уставал, но потом втянулся и занятие свое не забросил, благо на обед почти час дают.

Ножики я люблю, очень их уважаю. У меня и «Кизляр» есть, и от «Ножемира» поделки тоже, булатные ножи, кованые, метательные. Последние очень сильно уважаю, сам попытался из рессоры выковать, да что-то не получилось, хотя обучалку в ютубе посмотрел. Там мужичок все грамотно так рассказывал и показывал, что вроде бы и все понятно, но что-то не получается. В итоге плюнул на это дело — не мое ковка и все тут. Мне больше нравится ножом «работать» — удары, тычки, подрезы. Опять же как метательное оружие. Ну фанат я и все тут. Мне некоторые на работе возразить пытались — что ты дурью маешься, любой пистолет быстрее и точнее твоего ножа. На что я им заметил эпизодом из «Звездного десанта», когда сержант пригвоздил ножом к стенду руку рядового. Уж если в будущем от ножа не отказались, то нам и подавно это делать не стоит. Покачали головами, да и разошлись. А мне на их мнение глубоко наплевать — я свой навык оттачиваю. Я и сейчас с собой два ножика таскаю — один метательный, второй обычный в чехле на поясе. Ну, не могу я без оружия, словно голый себя чувствую. Хорошо хоть разрешение с собой таскать не надо — длина лезвия обоих не превышает девяти сантиметров. Как будто мне этого не хватит, чтобы гопнику какому-нибудь горло перерезать.

Оказывается, чтобы ножом махать, надо некоторые приемы знать. Вот и пришлось в секцию записаться. Куда я честно походил две недели, да и бросил — пришли, переоделись, сели, сидим, типа, медитируем. Наставник-сенсей свалил куда-то. Пришел под конец занятия. Что, спрашивает, достигли просветления? Нет, машем головами как бараны. Ну тогда вам еще медитировать нужно. Короче, денег я на эту медитацию потратил около пяти тысяч, лучше бы дома на коврике также на пятки сел и сидел, спал, глаза закрыв. Вот ничем другим эта медитация от той, которую в зале на татами проводишь не отличается. Плюнул я на эти медитации, книжек умных понабрал, да и сам стал учиться кулаками и ногами махать. Тут мне стоит сказать отдельное спасибо моему приятелю боксеру Мишке, для которого я был просто «грушей». Ногами он мне махать не давал, а бил не слабо, поэтому увертки и ухватки я выучил довольно быстро ибо это мягко говоря неприятно, когда тебе «очень сильно надают по лицу». Мама охала, что ее сынок приходит домой бит и с синяками, но отец сразу же пресек эти причитания и с уважением поглядел на меня. Дядя под два метра ростом и шириной такой же, он никогда не испытывал чье-то желание с ним схватиться один на один. Если лезли — то только толпой и так же толпой отправлялись в больничку. А потом заявление строчили на отца — он де их избил и цинично издевался. Хорошо участковый попался нормальный, не стал дело шить. Посмотрел он на отца, посмотрел на дрищей, порвал их заявление и выгнал всех вон за дверь, где отец так дрищам улыбнулся, что тех ветром сдуло. А я вот не в отца пошел — мелкий и ростом и весом. Видимо по материнской линии кто-то там такой в роду был, раз я в задохлика превратился. Нет у меня «силушки богатырской», да и не будет. Ну, вот и нужно было найти альтернативу. Я воспользовался колюще-режущем оружием. А после армии, когда в погранцах служил, то там еще сильнее закрепил свой навык, в том числе и рукопашного боя.

После института я, также как и несколько наших лошков, у которых просто не было волосатой руки в военной кафедре, отправился в армию. Не ты выбираешь присягу, а присяга выбирает тебя — именно так все и произошло. ДМБ — очень, ну очень похожий на правду фильм о том, что происходит и происходило в советской, а потом и в российской армии. Тоска, пьянка, мордобой, дедовщина, самоволки, ночные подрывы и «качания» — все это вызывало дикий гнев, когда находишься там и дикий хохот, когда ты уже отслужил и рассказываешь своим товарищам, как вы дружно, взводом, стоите на плацу в три часа ночи и горланите какую-нибудь песню, а офицер, выспавшийся, нажравшийся каши, читает вам всем мораль и устав и так хочется его послать, но нельзя, ибо дисбат, а он еще хуже. Это я про учебку. Там все в разы хуже чем в части — в части ты будешь все остальное время, а в учебке максимум на полгода и ты никто и звать тебя никак. Офицеру ты не сват, не брат и он тебя даже не вспомнит, когда тебя переведут в другую часть. Готовили в учебке сержантов, связистов, кинологов и еще хрен знает кого — многопрофильная учебка. Танкистов, слава Богу, не было. А то и под танки могли пехоту бросить. В общем я в учебке проваландался максимум с месяц, после чего был забран в пограничники. У нас учебка располагалась рядом с пограничной частью, ну а там появился зверский дядька майор Голубев, бывший диверсант и разведчик. Списывать этого зверя на гражданку никто желанием не горел, а то вдруг устроит третью мировую в отдельно взятом городишке, а дальше нашей жопы был только полигон Новая Земля. А там ведь ядерные боеприпасы испытывают. А ну как майор возьмет такую ракетку, да и зафитилит в сторону «вероятного противника». Очень сильный конфуз может произойти на международной арене. Так что начальство части решило дать ему на заклание свежую плоть. Провести ритуал освящения и принести в жертву молоденьких солдат. Голубев «полез в бутылку» и заявил, что «жертвенных агнцев» выберет лично. Мы еще не знали, что начальство, на основе разведбата создало взвод глубинной разведки — то что нужно сумасшедшему майору.

Вот этот зверь стоит перед строем и прямо всматривается в наши лица — выбирает, так сказать. Я не особенно переживал — самый мелкий среди новобранцев, худой до ужаса — кожа да кости. Я как в армию попал от стресса видимо сбросил килограммов десять. Так что весил на все «восемь», как сказал Карлсон Малышу. Только в сторону уменьшения. И эта сволочь выбрала меня! Видимо, за мою наглую ухмылку, которую я так и не смог стереть с лица.

Вместе со мной попали два здоровых деревенских бугая, связист и радист в одном лице среднего телосложения и еще один сморчок, который должен быть моим напарником. Майор сразу же расставил все точки над ё — пока группа будет одна, а потом, глядя на наши успехи, возможно он сформирует еще три. Мы прямо молились, чтобы он сделал это как можно скорее. И служба в армии превратилась в настоящую службу.

Во-первых майор выбил нам усиленное питание, за что ему большой плюс, ну а потом оказался жирный минус — гонял он нас как сидоровых коз. В полной боевой со всеми этими противогазами, фляжками, автоматами, подсумками, а бедного радиста нагрузил еще и двадцатикилограммовой радиостанцией. И автомат его мне вручил. Потому что бедный связист мог сдохнуть с первых же шагов, сделанных с тяжеленной рацией. И кто эту хрень придумал — здоровая металлическая станция на полупроводниках советского образца. Да любой мидланд дальше ее берет! На что майор резонно заметил — вот шваркнут по вам ЭМ-импульсом и накроется вся ваша микроэлектроника. А ламповым элементам он не страшен. Мы прямо глаза выпучили.

— Нет еще такого оружия! — заявил связист.

— Это сейчас нет. — Ответил майор. — А потом появится. А сейчас упор лежа принять. Всех касается, и тебя умник тоже. И рацию не снимай, а с ней бухайся. Если под обстрелом рацию повредят — что будешь делать? Как помощь вызывать? Вот и береги ее.

— Так меня же с ней за версту видно. — Прохрипел красный от натуги связист.

— Так ты пригнись. Делай раз… два. Делай раз… два.

И вот так каждый день.

А потом начались полевые выходы. Чертов диверсант заставлял нас прятаться в траве, а потом каждого легко находил, даже маскхалаты не спасали. А найдя — типо убивал. Чуть-чуть касался ножом шеи и шептал: не дергайся. Вот я и от неожиданности и дернулся — выхватил свой штык-нож (тупой, естественно, кто солдату острый даст, чтобы зарезался от тоски? Хотя и этим зарезаться можно если сильно захотеть) и, перекатившись, встал в позицию.

— Ого, военный, ты меня удивляешь. — Восхитился майор. — Ну, нападай.

Не люблю играть в нападении, но выбора не было — показал оружие — атакуй. Вот я и атаковал. Что я могу сказать — учеба по книгам не пошла впрок, разделал меня майор как мясник говяжью тушу. Скрутил, связал и нож отобрал.

— Мелкий, легкий, но наглый, — сказал он. — Подучить, толк выйдет. Где научился, солдат?

— В книжке поглядел. — Буркнул я.

— Руки этому писателю оторвать, который эту книжку нарисовал. Так и самому зарезаться недолго. С этого момента лично тебя натаскивать буду. Ты авангард, разведка, тебе и карты в руки. Языка тебе брать, не этим двум охламонам.

Бугаи радостно оскалились — что, сморчок, попал ты? А я не переживал — до дома еще десять месяцев, которые наверняка пролетят как один.

Майор сдержал слово — натаскал меня по ножевому бою прилично. Показал приемы и удары. Как правильно бить, куда в какую точку, чтобы сразу вырубить противника. Как правильно подкрадываться, не шуметь, подбирать экипировку, уложить рюкзак, рассовать магазины по разгрузкам. Ибо если дело дошло до автоматов, то все, пиши пропало, спалилась группа. А чтобы этого не случилось, надо что? Учиться, учиться и еще раз учиться — великий постулат картавого человека, перевернувшего всю страну с ног на голову и обратно. Вот мы и учились. Как могли. Была даже такая крамольная мысль остаться в армии на контракт, но я ее сразу же отверг — чур меня, чур. Дембель в маю, дембель в маю, в дембеле все по х..

За ворота части вышел — будто камень с души свалился. Голубев конечно зверь и относится к тебе по-зверски, но в чем-то он прав. В случае реальных боевых действий шанс выжить у тебя повышается.

Гражданка встретила меня пряным запахом трав, гарью городов и неимоверной жарой, а также отсутвием денежных знаков в кармане, которые сразу же необходимо было изыскать. Чем я и занялся, пока не устроился каменщиком. Жениться я не женился, девушки у меня не было — белых принцев-дрищей на мерседесах пруд пруди, кому нужен обычный работяга со стройки? Но я не переживал по этому поводу — пока руки трудятся и голова работает, то все само приложится. Я ведь фаталист, если все идет своим чередом, значит так тому и быть и это кому-то нужно. Вот и здесь так случилось.

Стоял я на краю пятого этажа, крановщице-дуре показывал куда поддон с кирпичами подать, а она как размахнется и этим поддоном меня с пятого этажа и смахнула. Падал спиной вниз, в полете успел только голову повернуть и увидеть, что падаю на строительный мусор. Последней мыслью в голове было — ну, и где здесь свет в конце тоннеля?

Резко очнулся в траве. Руки, ноги на месте, голова на месте, так, попробовать приподняться. Оба на, а это что? Тело точно не мое, точнее, даже не человеческое — пять пальцев в острыми когтями, на локтях костяные налокотники как у «Гайвера», ноги имеют два коленных сгиба — один как у людей, другой «коленкою назад». Ноги заканчиваются широкой ступней с тремя широкими пальцами. Вот интересно — почему на руках пальцев пять, а на ногах три? А, вот в чем дело, два оставшихся пальца похожи на рудименты и растут по краям. Лучше бы их совсем не было. Продолжаю осматривать чужое тело, которое теперь мое. Паники никакой нет — про переселение душ я слышал, но чтобы душа попала сразу же в развитое взрослое тело — еще нет. Вместо трусов набедренная повязка. Если бы не она то посчитал бы себя совершенно голым. Хотел заглянуть, проверить гендерную принадлежность, как грубый, чуть шипящий голос прервал мое обследования себя самого.

— Эй, Хишш, этот еще жив!

— Добей его, Касс!

Некий Касс показался из травы позади меня. Отправляться в Валгаллу не было никакого желания, поэтому я перекатился в сторону, избегая атаки и взглянул на своего противника. Ворка! Черт, а ведь я тоже ворка! Вот ведь угораздило меня очнуться во вселенной где всем скоро придет «великий облом». Ну, если коммандер Шепард не подкачает. А он не должен (может быть и она, фиг знает, кто здесь кто). А пока мне надо свою высокорегенерирующуюся шкуру спасти.

Ворка был вооружен ножом и был удивлен, что валявшийся недавно труп вдруг ожил и с такой прытью отскочил в сторону. А потом… Молодой поганец ворка, еще не состоявший в клане зарычал и бросился на опытного Касса. Он считал себя быстрым бойцом и намеревался даже вступить в «Кровавую Стаю», чтобы покинуть эту умирающую планету. А тут этот молодец вдруг резко подскочил к нему, ударил ногой в подколенный сгиб, отчего Касс завалился на бок. Его удивление достигло апогея, когда нож из его руки перекочевал в руку молодого. Тот не раздумывая ударил в горло, темная бурая кровь залила рукоять и заструилась по руке нападавшего. Касс захрипел, как нож покинул его многострадальное горло и резанул его снова, отпиливая голову. Ворка завалился, умирая.

— Касс, ты чего там возишься так долго? — спросил второй и тут же получил от меня ножом в глаз, который я очень сильно метнул. Нож был не сбалансирован, поэтому перевернувшись в воздухе, только ударил тыльной стороной ворка, но этого было достаточно, чтобы он отпрянул. Потом, разбежавшись, а тело было молодым и скорость, благодаря двойному суставу я набрал неимоверную, ударил в грудь падальщика обеими ногами, падая в траву и приземляясь рядом с ним. Не дав противнику очухаться — свернул ему шею.

Врут, что у ворка мгновенная регенерация. Это тебе не Росомаха, раны моментально затягивать, здесь все гораздо запутаннее и медленнее. Опять же разработчики что-то там намудрили с пальцами — ну не может живое существо удерживать оружие только тремя пальцами — вырвет при выстреле, даже если отдачи нет. Попробуйте просто так попробовать — ни черта не получится. Природа она ведь не дура, просто так конструировать организм на авось не будет — заложит все, что необходимо для выживания. А с тремя пальцами далеко не уедешь. Вот и я так же решил, рассматривая свои пять когтистых.

Теперь, когда рядом не осталось противников, во всяком случае в высокой мне по грудь траве не было никого видно, можно и собой заняться. На чем я остановился? Ах да, на ногах. Довольно сильные мускулистые «копыта», правда вот эти две коленки меня реально напрягают. Плюс к этому «подберцовая» кость или как ее там назвать, которая скрепляет их вместе. Заведомо слабое звено, по которому и нужно бить — нога сложится сразу же. Я ударил этого первого ворка под нижнюю кость, тем самым выбивая у него почву из-под ног, чего он явно не ожидал. Остальные противники могут оказаться более подготовленными и сильными. Если я нахожусь на их родной планете, то как гласит Кодекс здесь все режут друг друга. Впрочем разработчики и инопланетяне, которые его писали, могут и ошибаться — с орбиты не все верно разглядишь. Ну сошлись пара кланов помахаться, устроили небольшую заварушку, что теперь, всех остальных такими же зверями считать? Вряд ли. Но это знание мне не поможет, надо хотя бы вооружиться. Хозяйство прикрыто и ладно, а то не хотелось бы оказаться какой-нибудь «симпатичной» для местных ворка-девушкой. Пришлось бы весь остаток жизни провести в драках. Он ведь у меня и так небольшой, судя по Кодексу.

Нашел нож, который валялся в траве рядом с последним покойником. Сразу видно грубая работа — клинок из обсидиана обтесан не очень удачно, хотя кромка очень острая, пробовать пальцем не хочется. Хотя проверить регенерацию нужно. Я резанул себя по указательному пальцу левой руки. Конечность обожгло болью, образовался глубокий порез и из него закапала темно-бурая кровь. Я смотрел, как за несколько секунд ранка запеклась, потом через минуту образовалась темная корочка, которую, ковырнув когтем, я оторвал и за ней обнаружился розовый свежий рубец, уже затягивающийся. Значит можно сделать вывод, что мелкие порезы и царапины мне не страшны, а вот против глубоких ран мое тело бессильно. Если у ворка такая потрясающая регенерация, почему они живут так коротко? Или разработчики перемудрили, или одно из двух. По идее они должны жить как Азари или Кроганы. Те тоже могут регенерировать, а живут до 1000 лет. Непорядок! Дискриминация!

Ладно, займемся оружием. Нож вроде бы неплохой, оставлю себе, правда, ножен нет, но надо поискать, может у бывших хозяев найдется. Так, один из них одет в подобие шортов со множеством карманов. Ему они уже не нужны, а я не брезгливый, хотя постирать их не мешает. Так, под шортами пусто, ну, не беда, сойдут и так. Надев их, я почувствовал себя гораздо лучше. На поясе были два мешочка, развязав которые я увидел черный порошок и ядрышки. Так, где местный карамультук? У убитого вторым его не было, а вот первый прикрыл ружье своим телом. Отодвинув труп, достал поделку аборигенов и тщательно осмотрел.

Так, ружье барабанного типа на семь зарядов. Очень длинный ствол, сделанный явно не в этих кустарных условиях, хотя остальная начинка говорит об одном — на планету определенно прилетают торговцы, которые сбывают ворка всякий хлам, что завалялся у них на корабле. Ложе, видимо, из местного дерева, ствол от чего-то другого, есть электронный снайперский прицел с режимами тепловизора, ночного виденья и рентгеновского излучения — так они меня нашли. Опа, а тут еще два трупа, ну-ка, ну-ка.

Подошел к двоим ворка, которые лежали рядышком чуть в стороне от места, где я очнулся — молодые лица без татуировок как у этих двух, такие же набедренные повязки, нехитрый скарб в мешочках за спиной — немного еды в виде круглых лепешек и вяленого мяса. Потрогал свои зубы пальцами — не такие уж и острые, как на картинке в игре. Судя по изображению ворка мог загрызть сам себя и рот у него совсем не закрывался — куда там щуке с ее пастью или акуле. На деле же все обстоит гораздо лучше — зубы острые, это да, есть четыре очень острых — видимо, клыки — такие что Дракула отдыхает, но они не мешают захлопнуть варежку. Делаем вывод, что ворка хищник всеядный, иначе зачем им эти лепешки? Что еще есть в рюкзаке? Небольшая фляга с водой или какой-то прозрачной жидкостью. Понюхал, попробовал — точно вода. Значит, в ближайшее время я ласты от голода не заверну, но продукты все же придется экономить.

Теперь разберемся с оружием, про которое я уже забыл, переключившись на рюкзак. Как заряжается эта штука? Ага, раздельное заряжание, сначала засыпаем в камору барабана порох, потом свинцовый шарик, тут еще и досылатель есть, как на старинных Кольтах или Смит-Вессонах, а как производится выстрел? Капсюля ведь нет. Так, что за провода? Стрелять что-то совсем не хочется, нашумишь так, что сбегутся на звук хрен знает кто, объясняй потом, что не верблюд. Ага, кажется понял — пьезоподжиг. А в прикладе батареи, которые питают как прицел, так и помогают осуществить выстрел. Ладно, надеюсь, что батарея еще не разрядилась. О, так тут есть индикатор! Цифры показывают 38 %, пока хватит, но запасными надо бы разжиться, может быть у этих есть?

Пошарил по карманам трупов и собрал небольшую кучку предметов. Три ножа, один из которых метательный — мне в самый раз, еще один мешочек с порохом — пригодиться, запасные батареи — в мешочек, еще еда — туда же, портупея или патронташ — пока не нужен, оставлю здесь. Собрал самое необходимое, чтобы не перегружать себя, а то вдруг придется убегать. Посмотрел на молодых ворка. Оставить их так? Как-то не по человечески. Хотя и я не человек, но что-то не хочется, чтобы их звери растащили. Вокруг насколько хватает глаз травянистая равнина, только горы виднеются вдалеке. Даже лопату не из чего сделать.

Я сложил свое оружие и начал самым большим ножом рыть землю рядом с трупами. Копал с остервенением долго и упорно, пока меня не окликнули:

— Эй, ты что делаешь?

Медленно встал и обернулся.

Три всадника на больших ящерах, двое из них держат незнакомое мне оружие, но явно не образчик местных технологий. Третий, видимо главный в дозоре, смотрит на меня с удивлением. Пока не проявляют агрессии, хотя и держатся настороженно. Вот и мне не стоит прыгать, а то закончится твой только начавшийся путь рядом с этими бандитами.

— Землю копаю. — Просто ответил я.

— Зачем?

— Этих двоих похоронить.

Все трое переглянулись.

— Зачем их хоронить?

— А что, у вас не хоронят? — спросил я. Блин, вдруг какой-нибудь специальный обряд существует для этого дела, а я нарушил большое и страшное табу и меня сейчас вместе с ними четвертуют.

— Тела сжигают. Предают Богу Огня. — Наставительно сказал главный. — Тебе сколько лет, молокосос?

— Не знаю. — Пожал плечами.

— Как это? — удивился главный.

— Эти двое по башке дали сильно, память отшибли, двоих моих спутников убили.

— Это ты их порешил?

— Да, когда очнулся, этого первым, а того — вторым.

Главный обернулся к правому всаднику.

— Не врет. — Покачал тот головой. — И с головой у него что-то не то. Я ему говорю, а он не слышит.

— Затупленный?

— Может быть. А может быть они ему действительно что-то отшибли, не восстановился еще. Если мозг сильно поврежден, то восстанавливается за трое суток. Можно подождать, он сам все вспомнит.

Так говорили обо мне, как будто меня здесь и нет. Ну, так я не в том положении, чтобы возникать, так что помолчу в тряпочку.

— Сколько ему лет? — спросил главный.

— Пять, может быть шесть. — Неуверенно ответил правый. — Трудно сказать.

— Такой взрослый, теперь понятно, что они тут делали.

— Думаешь, шли в город?

— Наверняка. Только здесь падальщиков много. Это кто такие?

— Касс и Хишш с клана Утренней Росы. Отморозки и беспредельщики, как и весь их поганый род. Только и могут, что над молодыми и беззащитными глумиться.

— Если они здесь, значит и клан где-то рядом. — Главный задумался. — Надо бы предупредить Ведуна, да и этого к нему отвести не помешает. Видимо он хороший боец, раз двоих сумел ухлопать. — Главный развернулся ко мне. — Бери все самое ценное и садись к Грассу, у него как раз место освободилось. Имя свое хоть помнишь?

Имя, имя, собственное лучше не называть, глупо будет звучать. Думай голова быстрее, о придумал. Надеюсь в этой вселенной Марвел на меня не подаст в суд за плагиат.

— Квилл.

— Ну садись, Квилл, да ружье прихвати, пригодиться.

Дважды меня просить не надо было.