– Это поразительно, – с азартом и увлечением, какой свойственен ученым, сказал Стив. – Но откуда он узнал?

– Сколько вам лет, Стив? – спокойно спросила Голди, поглядывая не на молодого человека, а на Бетти, стоящую в смущении рядом.

– Тридцать три, недавно исполнилось, а что?

Голди тяжело вздохнула, переводя свой томный взгляд на Стива.

– Вы, насколько я знаю от Бетти, преподаете в школе детям?

– Да, я школьный учитель, – сказал Стив.

– Какой предмет вы…

– Физику и астрономию, – ответил Стив, заранее поняв вопрос. – Вам Бетти рассказывала о рисунках мальчика?

– Тех, что он рисует у нас в классе? – спросила, будто не поняла вопроса.

– Нет, те, что он изобразил на берегу водоема, там, в лесу, – пояснил Стив.

– Ясно. А вы уверены, что это были рисунки? – спросила строже Голди. – Понимаете, его фантазия богата…

– Я уверен, что это были не просто дырки в земле, – сказал Стив, поглаживая руки. – Понимаете?

– Вы взволнованы, – ответила она, – и это я не только понимаю и вижу.

– Скажите, Алан рисовал что-то подобное у вас в пансионате?

– Ну, не уверена, – Голди бросила быстрый взгляд на Бетти. – Пожалуй, нет, не рисовал. Вы ведь имеете в виду звезды, созвездия?

– Мои слова подтвердит и лесничий, который помогал искать мальчика. Все верно, это были не просто дырочки в земле. Это была звездная карта, какую можно увидеть в нашей широте в это время, в летнее время, – пояснил Стив.

– Допустим, хотя я не исключаю и случайности…

– Рисунок повторялся не один раз. Мы его встречали и у других водоемов.

– Ну, хорошо, – сдалась Голди, глядя на упрямство и убежденность молодого человека, – эти, как вы выразились «просто дырочки в земле», он мог заметить в небе, ночью, когда был там.

– Мог, – задумавшись, ответил Стив. – Но… там было и еще кое-что.

– Что? Еще какие-нибудь дырочки? – с иронией спросила Голди.

– Верно, Алан изобразил в одном из созвездий две лишних звезды. Почему?

– Фантазия, не более. Мы учим его этому, чтобы мальчик развивался. Последнее время Алан стал фантазировать, придумывать, понимаете, – Голди посмотрела в его глаза, но не увидела согласие. Он что-то искал для себя, выявлял, склеивал, состыковывал обрывки, пытаясь, как и она, понять. Его ум был ищущий и пытлив, и это понравилось Голди, и она отступила, стала более сговорчивей и внимательней к его словам.

– Ну, хорошо, – сказала Голди, – рассказывайте, что вы обнаружили в библиотеке, вы ведь оттуда пришли к нам, – она посмотрела на улыбающуюся Бетти.

– Совершенно верно, – ответил тем же невозмутимым голосом, не взирая на резкость Голди, Стив. – В старинных астрономических записях, скорее ставшие легендой, чем научным измерением или наблюдением, идет речь об этих двух звездах. В книге, чей возраст свыше трехсот лет, говорится, что тысячу лет назад, приблизительно в начале девятого века нашей эры произошло необычное явление в небе: внезапно исчезли, потухли две звезды.

– Ну и что? – сказала Голди, – это всего лишь легенда, записанная какими-нибудь монахами или отшельниками. Это может оказаться вымыслом.

– Да, но там сказано также точное расположение: «у самой большой звезды», то есть Полярной звезды, без отклонения, понимаете. И время, время года, оно тоже совпадает, – сказал Стив. – Лето, второй месяц лета, как сейчас.

– Вы хотите сказать, что в девятом веке, рядом с Полярной звездой располагались еще две яркие…

– Нет, я не сказал, что они были яркими. Они просто были, а теперь их нет. Они погасли в том же девятом веке, понимаете.

– Я пока ничего не понимаю, – ответила утомленная энергией Стива, Голди. – Ну и что с того, пусть себе светили, а затем исчезли.

– Как, вы ничего не поняли? – удивился Стив.

– Он имеет в виду, – догадалась Бетти, – что Алан знал об этом. Знал, что когда-то эти звезды светили и находились у Полярной звезды.

– Совершенно верно! Эти три звезды, очевидно, указывали мореплавателям расположение севера, служили компасом. Моряки благодарили их за свой свет и молились на них, отдавая свое почтение их свету.

– Постойте, а откуда же тогда Алан узнал о них? – спросила Голди, не понимая, что происходит.

Бетти пожала плечами.

– Вряд ли об этом мальчик-аутист мог прочитать или увидеть по новостям, – сказал Стив. – Книга, которую я держал в руках написана на древнем скандинавском языке.

– А вы его откуда знаете? – спросила Голди.

– У меня был неплохой перевод одного ученого, который посещал нашу библиотеку. Если бы не его работа, по которой он защищал докторскую, я бы и не знал содержимое этой старинной книги. Он полагал, что книгу написал монах из Европы, и текст его книги в основном состоял из записей легенд, скандинавских легенд, мифов, былей и сказаний.

– Ну, хорошо, – сдалась Голди. – В любом случае, мы не можем это проверить: правда это или вымысел. А что касается рисунков мальчика, то последнее время он и меня стал удивлять пробудившейся фантазией. Помните, Бетти, какие-то топоры, пики, какое-то безумие. Он насмотрелся всего этого по телевизору, хотя мы за этим следим. Мы не разрешаем Алану смотреть телевизионные передачи вместе с остальными детьми, и все же… видимо, просмотрели, – она с укором посмотрела на Бетти, та скривила губками, показывая, что она здесь ни причем.

– Я бы не пришел к вам, если бы не одно обстоятельство, – сказал Стив перед небольшой паузой. – Дело в том, что два дня назад ученые с обсерватории Норвегии зафиксировали на небе, в районе Полярной звезды, две так называемые мнимые звезды.

– Что это значит? – спросила Бетти.

– Эти звезды сделали несколько вспышек и вновь погасли. К сожалению, у астрономов нет доказательств, так как их приборы, могущие зафиксировать вспышки или свет звезд, молчали, не работали. С других обсерваторий не было замечено это явление. Им не поверили, хотя они хорошие ученые и готовы поклясться, что видели их призрачный свет. Мигание мнимых звезд, как их назвали, всего несколько секунд они наблюдали их бледный свет рядом с Полярной звездой. Потом, спустя минуту, они вновь повторили свой сигнал и погасли. Теперь ученые непрерывно ведут наблюдение, горя желанием зафиксировать эти свечения на приборах. Они хотят, чтобы весь мир и ученый свет поверили им.

– Позвольте вмешаться, – сказала Бетти, вспоминая что-то, – несколько дней назад Алан зашел в гостиную, где сидела я, несколько воспитателей и группа детей. Один из воспитателей рассказывал детям сюжет какого-то фильма, в жанре фэнтези. Так вот, там речь шла о далеких звездах и жителях на них. Люди покидали землю и их души переселялись в сказочный мир природы, царствующий на этих звездах.

– Ну вот, видите, Стив, – заметила Голди, – как все обернулось. Это всего лишь фантазия. Мы, в нашем пансионате, учим воспринимать наш мир, и Алан, по-видимому, усвоил, невольно, несколько таких уроков, не более.

– Вы так считаете? – оправдываясь, спросил Стив.

– Уверена, теперь, когда все выяснилось, убеждена.

– А астрономы?

– Наверняка и этому найдется научное объяснение, – продолжила Голди.

Алан играл сам с собой в своей комнате, он расставлял игрушки в пирамиду: большие предметы внизу, в основании, маленькие – наверху. Голди и Бетти спокойно наблюдали за действием мальчика.

– И все-таки он счастлив, счастлив по-своему, в своем мире, – сказала Бетти.

– Не знаю, может ты и права, – ответила Голди. – Есть ли вообще счастье в наших ощущениях? Может, они также иллюзорны, как и наши фантазии. Они тешат нас, порой отвлекают, уводят, заманивают в мир ожиданий, ожиданий чего-то приятного, раскрывая в нас веру в лучшее, – мечтательно ответила Голди.

– Но ведь счастье есть, пусть и мимолетно, но оно ощутимо. Каждый человек, даже такой, как Алан, хоть раз в жизни его чувствовал.

– Это иллюзия сказки, чувство того, что мы порой сами себе рисуем в наших мыслях. Мы хотим, чтобы это так было.

Алан взял свой альбом и стал его перелистывать, рассматривая свои рисунки.

– Когда счастья нет, то есть мы его не ощущаем, то мы за ним гоняемся ищем, жаждем неустанно, чувствуя неудовлетворенность, – продолжила Голди. – Когда же нам кажется, что оно есть, повернулось к нам лицом и одаривает нас теплом и сказочным светом, делая нас счастливыми, то наши чувства притупляются и мы его не замечаем. Счастье, если оно и существует, то лишь мгновение оно ласкает нас, а затем исчезает, подобно лучу света. Может он прав?

– Кто?

– Этот физик, Стив, когда говорил о звездах, – сказала Голди. – Звезда светит, и мы ее видим, но существует ли она на самом деле или давно уже погасла? Тайна прячется за потоком света, летящего от источника, не зная о том, что его давно уже нет.

Алан отложил в сторону альбом и улегся на постели, свернувшись калачиком, как плод внутри женщины.

Бетти подняла с пола альбом и открыла его, показывая рисунки Голди. На одном из рисунков, по-видимому, сделанных мальчиком недавно, они увидели берег, море и одинокий остроконечный высокий мыс. На самом конце мыса, над волнами моря был изображен какой-то неясный темный силуэт.

– Кто это? – спросила Голди.

– Да, не понятно, – ответила Бетти, проводя пальцем по темному, расплывчатому пятну.

– Кого он хотел изобразить?

– Может, своего отца. Мальчик переживает разлуку с единственным, хоть и холодным для него, родным человеком, – предположила Бетти.

Неожиданно, словно услышав разговор двух женщин, мальчик тихо произнес сквозь сон:

– Звезды сердце… за…

– Что, что, Алан, – подсела к нему на кровать Бетти, и ласково, тихо, чтобы не потревожить его сон, сказала, – что ты сказал?

– Зажгут сердце… – были слова мальчика, после чего он тихо засопел, погрузившись в глубокий спокойный сон.

– Нервничает, – сказала Голди. – Ему не спокойно. И все же, что-то его тревожит, не дает покоя.