Глава 1

За два года до вспышки

НА ПЕРЕКРЕСТКЕ для пешеходов загорелся красный сигнал, светофор предупреждающе мигнул и приступил к монотонному обратному отсчету.

– 90 секунд! – возмутился Феликс и скрестил руки на груди. – Столько ждать! Опоздаем!

– Всего-то полторы минуты, – Варвара воспользовавшись моментом, повернулась к мужу и поправила на его голове вязаную шапку, которая традиционно съехала на бок. – Успеем!

– У меня идея! – вдруг оживился Феликс, его мозг не умел отдыхать. – Обрати внимание на организацию движения. Зеленый для пешеходов загорится одновременно в четырех направлениях. Значит, все машины замрут на месте. Как только завершится отсчет, я выскочу на середину дороги, сделаю умное лицо и начну махать руками. Ты снимешь это на мобильный телефон. Получится смешной ролик, словно я заколдовал машины, и они не могут ехать. Здорово? Ты готова?

– Прекрати, – на всякий случай Варя схватила мужа за полу куртки. – Солидный ученый, а ведешь себя как мальчишка. – Отсчитав положенные 90 секунд, светофор сменил гнев на милость (то бишь красный на зеленый), и пешеходы двинулись по «зебре». – Мы направляемся в серьезное учреждение. Поэтому ты надел утром галстук, которым, напоминаю, нельзя протирать очки. Для этого существует носовой платок, он находится в правом кармане пиджака.

Обойдя невзрачное бетонное здание вдоль литого чугунного забора, они очутились перед парадным подъездом, который украшала прикрепленная к фасаду бронзовая вывеска «Институт астрономии». Вход охраняли крепкие мужчины в темных костюмах с металлоискателями в руках. Немногочисленные посетители просачивались по одному через турникеты, прикладывая к считывающим устройствам пластиковые карточки. Варвара и Феликс в нерешительности застыли в вестибюле.

– Сомовы? – рядом неожиданным образом материализовался молодой человек стандартной внешности: тот же темный костюм, белая рубашка, узкий черный галстук.

– Мы, – отозвался Феликс.

– Вот ваши временные пропуска, – парень протянул гостям именные бейджики и повел к турникетам.

– Пропуска? – проворчал тихо Феликс. – Здесь что, военное учреждение?

– Просто порядок соблюдают, – объяснила Варя, расстегивая на ходу плащ и разматывая шарф.

– Посмотрим, посмотрим, – слова жены нисколько не успокоили Феликса, и он обратился к сопровождающему: – Вы не в курсе, зачем нас вызвали?

– Не вызвали, – поправил гостя молодой человек. – А пригласили. И если честно, я всего лишь референт, выписываю пропуска, встречаю и провожаю посетителей. Поэтому о цели вашего визита не осведомлен.

– Какое совпадение: и мы тоже, – шутливо вздохнул Феликс и хотел мысль развить, но Варвара пресекла попытку, резко дернув мужа за рукав. В ее представление о респектабельности не входили излишняя болтливость и суетливость.

Сомову ничего не оставалась, как молча вертеть головой по сторонам. Стены коридора были увешаны огромным количеством панорамных фотографий. Виды Луны и Марса, сделанные из космоса и с поверхности с помощью летательных аппаратов. Снимки самих посадочных модулей, а также образцов, доставленных с планет. Изображения туманностей и созвездий, зафиксированные телескопами. Этакое мини-путешествие по разведанным уголкам Вселенной.

У одной из дверей сопровождающий остановился и сделал приглашающий жест рукой: мол, пришли.

Феликс повернул ручку, они с женой оказались в небольшой переговорной комнате: стол, несколько стульев по кругу, у окна «утренний набор» – кофейник, термос с кипятком, посуда горкой, пакетики с заваркой, печенье. За столом сидели две женщины средних лет, одна просматривала сообщения на телефоне, другая, активировав планшетник, быстро набирала на виртуальной клавиатуре. Заметив новых посетителей, дамы одновременно подняли головы и кивнули в знак приветствия. У стены, отрешенно прислонившись, стоял парень, в ушах торчали наушники.

В углу обнаружился кронштейн для верхней одежды: ровно пять вешалок, причем трое плечиков заняты. Значит, больше никого не ждут. Феликс снял куртку, помог жене, повесив ее плащ рядом.

Варвара потянулась к кофейнику, налила в чашку кофе, добавила молока и устроилась за столом. Рядом опустился Феликс. В комнате повисла тягостная тишина, которая возникает, когда в маленьком пространстве собираются вместе случайные, незнакомые люди. Сомов пожалел, что, послушавшись жену, не захватил ноутбук, занялся бы сейчас полезным делом, а не томился от скуки. Феликс нервно побарабанил пальцами по столу и посмотрел на безликие офисные часы над входом. Прошло несколько минут, как стрелки проскочили назначенные 10 часов. Они с Варей не опоздали, специально, чтобы не застрять в утренних пробках, добирались до места на метро. Но хозяева учреждения видимо не отличаются пунктуальностью.

Вчерашний вечер Сомовы долго спорили. Дело в том, что каждый из них получил по электронной почте короткое письмо: «Ждем вас завтра в 10.00». И адрес, куда нужно прибыть – Институт астрономии. Категоричный тон (ни тебе «Здравствуйте!», никакого «Уважаемый г-н Сомов!» или «Уважаемая Варвара Алексеевна!», ни слова о цели предстоящей встречи, ни подписи автора сообщения в финале) возмутил Феликса. Он не любил неопределенность. Обычно, за подобного рода посланиями скрываются люди, которые даже мысли не могут допустить, что кто-то им способен отказать. Поэтому Феликс решительным ударом по клавише отправил письмо в папку «Удаленные». Но Варвара, человек осторожный и из них двоих более обстоятельный, предложила принять приглашение, ведь любопытно, почему вдруг ими заинтересовались коллеги-ученые абсолютно «непересекающегося» направления, имея в виду Институт астрономии.

Наконец, послышались быстрые шаги, дверь резко распахнулась, на пороге возник мужчина крупной комплекции с папкой под мышкой в модном костюме темно синего цвета. По тому, как держал спину, как уверенно, по-хозяйски направился к столу, отодвинул стул, и сел так, что пятеро посетителей оказались четко напротив, стало понятно, что человек имеет отношение к военному ведомству. Парень у стены, встрепенувшись, тут же занял свободное место.

Новый участник действа откашлялся, сдвинул брови, окинул взглядом каждого из гостей, словно сверяясь с неким списком в голове, и лишь потом сказал:

– Итак, всем добрый день! Наверняка гадаете, зачем вас сюда пригласили. Немного терпения. Сначала давайте познакомимся. Меня зовут Леонид Степанович Архипов, – мужчина протянул каждому визитную карточку, на которой после фамилии и номера мобильного телефона стояло обтекаемое и ничего не говорящее пояснение: «руководитель проекта».

Архипов раскрыл папку, достал листок, лежащий первым.

– Начнем с Сомовых. Феликс Андреевич и Варвара Алексеевна – археологи, специализируются на древних цивилизациях. Майя, анасази, инки, ацтеки. Работали в составе нескольких международных экспедиций на территории Латинской Америки. Последний опубликованный отчет посвящен загадкам ливанского Баальбека. Всё правильно? – «руководитель проекта» в ожидании подтверждения приподнял правую бровь. Феликс пожал плечами: ни убавить, ни прибавить. – Идем дальше: Борис Вахрушин – программист, автор универсальной математической модели для расчета вероятностных событий в будущем, модель на сегодняшний день признана лучшей в мире. – Парень в ответ лишь плотно сжал губы. – Ксения Анциферова и Юлия Клепина. Ксения Павловна – геолог, область ее интересов – «гости из космоса», ведет архив метеоритной коллекции Российской Академии наук. Ну, а Юлия Владимировна – вирусолог, точнее палео-вирусолог.

– Ну и компот! – не выдержал Феликс. – Здесь явно какая-то ошибка. Если специалист по метеоритам имеет хоть какое-то отношение к астрономии, то искатели древних черепков, как мы с женой, очень далеки от звезд и планет. Как, кстати, вирусолог или программист.

Участники встречи дружно загудели, поддержав недоумение Феликса.

– Не так далеки, как кажется на первый взгляд, – таинственно произнес мужчина. – Мы предлагаем вам принять участие в очень важном научном проекте.

– Возникает первый вопрос, – Феликс привычно снял с носа очки и собрался протереть их кончиком галстука, но вовремя вспомнил предостережение жены и полез в карман за платком. – Кто такие «мы»?

– Исследование проводится на базе Института астрономии по поручению правительства страны, – отчеканил руководитель проекта. – Под непосредственным контролем Министерства обороны, потому что имеет отношение к национальной безопасности. Каков второй вопрос?

– Конечно, о сути проекта, – поддержала коллегу-историка Клепина. – Чем нам предлагают заниматься?

– К сожалению, работа настолько секретная, – резко закрыл папу Архипов, – что я не уполномочен до того момента, как вы подпишите обязательства о сотрудничестве и неразглашении, знакомить с деталями. Но поверьте, речь идет о выживании человечества, никак не меньше. Государство выделило огромные средства, закуплено современное оборудование. Вам гарантирована хорошая оплата и решение бытовых проблем.

– И всё же, – Феликс водрузил очки обратно на нос, – трудно принимать решение, не имея на руках хотя бы минимум информации.

Архипов вновь пристально посмотрел в глаза сидящих за столом и прочел в них полное единодушие.

– Хорошо, – пришлось ему согласиться с молчаливым напором ученых, – попробуем остаться в рамках дозволенного. Что вам известно об… Улугбеке?

– Древний астроном и математик, – вспомнил школьную программу Вахрушин.

– По некоторым источникам, Улугбек собрал внушительную коллекцию метеоритов, – профессионально уточнила Кения Павловна, – к сожалению, до наших дней она не сохранилась.

– Улугбек – внук великого Тимура-завоевателя, – добавила Юлия, в голове всплыл сюжет из просмотренного когда-то художественного фильма, – человек с трагической судьбой, его убил собственный сын, мечтавший поскорее занять трон.

– Еще он построил обсерваторию, – Варя в студенческие годы побывала на экскурсии в Самарканде, им тогда попался начитанный, увлеченный гид, – где велись наблюдения за звездами и планетами. В ХV веке Улугбек сумел невероятно точно установить длительность года: 365 дней 6 часов 10 минут и 8 секунд. То есть погрешность составила всего 58 секунд.

– В общих чертах верно, – прокомментировал Архипов. – Главный труд Улугбека – сборник астрономических таблиц, так называемый «Гурганский зидж», в котором указаны координаты 1018 звезд. Так вот, есть… мнение, – замялся Архипов, и стал осторожно подбирать слова, – что в книге спрятано сообщение об еще одном, неизвестном до сих пор космическом объекте, который… угрожает Земле. Причем, не в первый раз. И это вся информация, – быстро выдохнул Леонид Степанович, – которой я могу на данный момент поделиться. Далее поступим так, – он снова раскрыл папку, достал несколько страниц и раздал гостям. – Вот контракты, они короткие, лаконичные, никаких подводных камней в виде строчек мелким шрифтом. Предельно четко и ясно.

– Как-то все слишком стремительно, вам не кажется? – покрутил в руках документ Феликс.

– Ситуация диктует, – объяснил туманно Архипов. – Но и мы постарались создать максимум условий для тех, кто войдет в проект. Предоставляем сотрудникам дом в коттеджном поселке за городом, служебные автомобили, оплачиваем сотовую связь и скоростной интернет. Плюс соцпакет для членов семьи. Например, – обратился он к Варваре, – знаю, что у вас болен отец. Мы подберем клинику, оплатим операцию. Для вашего сына наймем няню. Но, – увидев недовольное выражение на лице Сомовых, тут же попытался исправить положение Архипов, – давить ни на кого не собираюсь. Каждый принимает решение самостоятельно. Через 15 минут встречаемся в холле. Те, кто согласен, подписывают контракт в двух экземплярах, отдают бумаги молодому человеку за дверью и направляются к лифту. Те, кто не согласен, возвращаются к главному подъезду Института.

И Архипов покинул переговорную комнату.

– Чувствую, здесь намечается нечто важное, – Ксения Павловна достала из сумки ручку и поставила на странице подпись. – Конечно, секретность настораживает. Но я привыкла иметь дело с военными. Думаю, Архипов намекал на метеориты.

– И еще говорил об угрозе жизни на Земле, – напомнила Юлия Владимировна, расписываясь на документе, – значит, без вирусов не обошлось.

– А я смогу проверить точность своей модели, – сложил вместе экземпляры договора Вахрушин. – О такой возможности можно только мечтать!

Комната быстро опустела. Сомовы остались в переговорной вдвоем.

– Что думаешь? – Варя внимательно вчитывалась в текст, в их семье именно она обладала завидной способностью легко вникать в хитросплетения официальных юридических документов. Поэтому сразу обратила внимание на несоответствие: – Почему-то срок действия контракта не стандартные год, три или пять, а непривычных два. С чем это связано?

– Меня другое насторожило, – поделился своими сомнениями Феликс, – подозрительно начинать общение с обещания благ.

– Но они бы сейчас нам точно не помешали, – возразила Варвара и подняла голову.

– Значит, решаемся? – Феликс прочитал ответ в глазах жены и поставил именную загогулину в пустой графе.

Ожидая, пока то же самое сделает Варя, он автоматически бросил взгляд на часы над дверью.

– Смотри, – замер Феликс. – От объявленных пятнадцати минут осталось ровно… 90 секунд, как утром на светофоре. Это судьба? Или знак?

– Скоро узнаем, – и Варя протянула контракты мужу.

 

Глава 2

ДЕСЯТЬ шагов вперед, разворот, столько же назад – Архипов нервно мерил шагами вестибюль, борясь с желанием заглянуть за угол и проверить, кто из пятерки приглашенных отправился обратно к центральному входу.

По глазам ученых Архипов понял: они недолюбливают военных. И правильно, он в свою очередь тоже скептически относится к гражданским. Им чуждо понятие патриотизма. Готовы в любой момент, если что не по ним (чем хвастают постоянно), уехать за границу. Архипов, например, никогда бы не покинул страну, с детства мечтал стать военным (другую цель мальчику, который вырос в гарнизоне, и представить трудно). Леонид закончил Инженерную Академию, помотался по захолустьям, лишь недавно осел в министерстве, в котором с приходом нового министра сменилась команда. И вот в 40 лет Архипов, о котором вдруг вспомнили, совершил карьерный кульбит. Сменил грязь и хлябь под ногами на натертые воском коридоры. Проект под кодовым названием «Каскад» – его первое ответственное поручение. Архипов возражал против привлечения к работе гражданских ученых, предлагая подобрать специалистов в военных лабораториях, так надежнее. Но министр настоял: главное найти решение проблемы, не важно, кто с ней справится.

За несколько месяцев благодаря Архипову Институт астрономии из заштатного в общем-то заведения превратился в серьезное учреждение с «двойным дном». Верхние этажи по прежнему мирно наблюдали за звездами, нижние, скрытые от внимания общественности, готовились к худшему. Только бы ученые не подвели, не он их выбирал, но если что, спросят именно с него.

С гражданскими сплошные проблемы. Слишком болтливы, никакого представления о секретности и безопасности. Ему сразу не понравился Феликс Сомов – непредсказуемый тип. Хоть и нацепил галстук и белую рубашку, невооруженным глазом видно, что более привычны для археолога растянутый свитер и мятые джинсы. Если бы не жена, она производит впечатление серьезной женщины, Сомов ходил бы в дырявых носках и даже не замечал этого. Из той же категории людей не от мира сего и Вахрушин, вчерашний студент. В отличие от них Архипов любил строгие костюмы, особенно галстуки, и умел их носить. В недавней жизни чаще приходилось ходить в форме, пиджак удавалось надевать редко, потому и ценился выше. Новый министр приветствовал гражданскую одежду, считая, что так его подчиненные ближе к народу. И Архипов, воспользовавшись ситуацией, сразу обновил гардероб.

Леонид остановился у широкого окна и попытался сосредоточиться на картинке за стеклом: апрельское солнце растопило снег, к образовавшейся лужице слетелись голуби и воробьи. С сегодняшнего дня, оптимистично объявили синоптики, весна начнет стремительное наступление. Часы тикают! Верно подмечено: «Время – вечный соперник жизни. Оно всегда побеждает».

Помимо Вахрушина и Сомовых в группу должны войти еще две женщины. Но с ними, как надеялся Архипов, проблем не предвидится. Обеим ближе к сорока. Самый счастливый для любой дамы возраст. Этакая вторая молодость. Они успели многого достичь, как в карьерном, так и в профессиональном плане, поэтому чувствуют себя уверенно. Дети, если ими успели обзавестись, уже выросли, не требуют постоянной заботы, что дарит мамам чувство свободы и независимости. Правда, у Анциферовой и Клепиной детей не значилось. Ксения вообще не выходила замуж, плотно занималась наукой. Юлия в загсе побывала, но давно в разводе (Леонид тщательно изучил личные дела каждого приглашенного в проект, слишком много предстоит людям доверить). Кстати, что касается самого Архипова, он тоже руку и сердце никому не предлагал, как и потомков оставить не удосужился. Что по предстоящим вскоре проблемам, может, и к лучшему.

Хотя, честно признался себе Архипов, Юлия произвела на стойкого вояку впечатление. Яркая, «солнечная» женщина: копна светлых волос, огромные выразительные глаза, мягкая улыбка и незаметно подведенные карандашом, чтобы подчеркнуть объем, губы. Женщина прекрасно владеет искусством подать себя. Хмм… Они составили бы прекрасную пару, доведись им встретиться в другое время и при других обстоятельствах.

Архипов даже готов сделать исключение и отказаться от собственной теории в отношении ученых дам, которых поголовно называл «сушеными воблами» вне зависимости от внешнего вида. Из-за узости интересов (их возбуждают лишь разговоры о работе), зацикленности и отрешенности от окружающего мира, пренебрежения к обычным человеческим чувствам. Мужчины в их жизни служат только фоном.

Услышав голоса за спиной, Архипов повернулся и удовлетворенно хмыкнул: в холле собрались все пятеро. Значит, он сумел правильно выстроить общение и заинтриговал ученых, не раскрыв секрет.

Архипов вернул на лицо строгое выражение и нажал кнопку вызова лифта. Двери моментально распахнулись. Пассажиры рассредоточились по кабине. На панели справа обозначения этажей шли вверх и вниз от единицы. Вверх – цифры (от одного до пяти), вниз – буквы (А, В, С и D). Леонид достал из кармана спецпропуск. С уголка прямоугольного пластика на колечке свешивался маленький ключ. Архипов вставил ключ в прорезь рядом с клавишей «D», уперся пальцем в последнюю букву, и лифт полетел вниз.

– А что находится на уровнях «А», «В» и «С»? – Феликс обратил внимание на нестандартные пометки.

– Другие проекты, – продемонстрировал образец лаконизма Архипов.

– И другие руководители? – ехидно продолжил пикировку Сомов.

Но Леонид даже головы не повернул, решив не реагировать на шуточки археолога. Тем более что кабина уже добралась до нужного этажа, и ученые высыпали наружу.

– Запоминайте дорогу, – напутствовал группу Архипов, – в сектор «D» можно попасть только этим лифтом.

Сопровождающий решительно зашагал по бетонному полу. Вытянутый длинный коридор выглядел не столь празднично, как параллельный ему наверху – гладкие стены выкрашены глухой серой краской, никаких фотографий или иных украшений, по потолку протянуты малосимпатичные, но столь необходимые на глубине вентиляционные трубы.

Архипов толкнул первую по ходу дверь, и ученые попали в такую же по размеру, как недавняя переговорная, комнату, только окно здесь заменял огромного размера монитор. Навстречу гостям со стульев поднялись двое мужчин в белых лабораторных халатах.

– Теперь команда в полном составе, – торжественно объявил Архипов. – Ваши коллеги – Тимур Кабиров, лингвист, специалист по истории и культуре Средней Азии, – Леонид представил мужчину, в лице которого угадывались восточные черты, – и Савелий Гречин, астрофизик, – голубоглазый бородач по очереди принялся пожимать вошедшим руки. – Они введут вас в курс дела, а я вернусь через пару часов.

И Архипов, в первый раз улыбнувшись подопечным, закрыл за собой дверь.

Ученые устроились на стульях, приготовившись слушать.

– Даже не представляю, с чего начать, – смутился бородач, шмыгнув носом. – Скажу только: всю эту кашу заварил Тимур. Поэтому пусть первым и отдувается.

– Тогда немного предварительной информации, – Тимур занял место у монитора. – Мой отец входил в группу антропологов под руководством академика Герасимова, того самого, который создал порядка двух сотен скульптурных портретов-реконструкций исторических личностей. В том числе Тамерлана, – Кабиров назвал древнего завоевателя так, как принято на Востоке, – и его внука Улугбека. Я, как вы догадываетесь, пошел по стопам отца и занимаюсь переводами средневековых текстов – памятников культуры Востока и Азии. Осенью мне позвонили из Госархива древних рукописей. Сейчас там проводится масштабная оцифровка документов, что гарантирует им не только вечную сохранность, но и облегчит доступ широкого круга специалистов. Разбирая свитки, сотрудники архива наткнулись на документ, который не упоминается в каталогах. Его, мягко говоря, не замечали. Сваливается иногда такое счастье на историков.

Кабиров вывел с раскрытого ноутбука на монитор картинку. На большом экране появилось изображение развернутого свитка, «усыпанного» волнистыми линиями и точками арабской вязи.

– Прочитав первые строки, – продолжил Кабиров, – я сразу понял, что держу в руках неизвестный отрывок из одной очень известной книги. Речь идет о «Гурганском зидже» – сборнике астрономических таблиц, составленных в Самаркандской обсерватории в середине ХV века. А вернее о «Предисловии» к «Зиджу», которое, это не подлежит сомнению, написано рукой самого Улугбека. До сих пор считалось, что в «Предисловии», состоящем из четырех частей, 35 глав, – на экране изображение рассыпалось на несколько «окон», в каждом – отдельный текст. – В первой части подробно рассказывается о системах летоисчисления, принятых у народов Востока и у греков, там же помещены таблицы, с помощью которых читатель может переходить из одной системы в другую. Вторая часть освещает практические вопросы астрономии – как определять дату солнечных и лунных затмений, длину светового дня в разное время года и так дальше, подкрепленные математическими расчетами. Что любопытно, – Кабиров увеличил изображение в одном из «окон», – здесь же указаны географические координаты 683 городов Европы и Азии, включая Русь. Следующая часть посвящена теории движения планет Солнечной системы. И, наконец, заключительная, четвертая – в ней всего две главы – вопросам астрологии. Не забывайте – «зидж» создавался в Средние века, астрология и астрономия тогда считались взаимосвязанными науками. Так вот, найденная в архиве рукопись, – на экран вернулся первый свиток, – является явным продолжением четвертой части, то есть 36-й неопубликованной, как бы мы сказали сегодня, главой «Предисловия».

– Получается, что 36-я глава по каким-то причинам не вошла в основной текст? – сделала вывод Юлия, элегантно подставив руку под подбородок. – Но может быть, перед нами всего лишь черновик, наброски идей, которые потом Улугбеку показались несущественными или ошибочными?

– У меня иное мнение, – покачал головой Кабиров. – Я подверг текст графологическому анализу и установил, что почерком Улугбека написано лишь самое начало. Скорее всего, астроном не успел завершить главу и поручил другому человеку. Мы знаем, какими тяжкими выдались для ученого последние месяцы жизни. Вечная проблема «отцов и детей».

Кабиров перебрал файлы на ноутбуке, выбрал новые иллюстрации и перекинул их на монитор. Теперь на экране появились скульптурные портреты Тимура и Улугбека, старинная карта с обозначением Мавераннахра – территория между реками Амударья и Сырдарья. Фотографии сохранившихся во всем великолепии самаркандских минаретов, мавзолея Гур-Эмир и реконструированной обсерватории.

– Улугбек больше других детей любил и выделял младшего сына – Абдал-Азиза, чем доводил до бешенства старшего Абдал-Латифа, – погрузился Кабиров в семейную историю древнего правителя. – Долго так продолжаться не могло, противостояние отца и сына привело к настоящей войне. Речь идет о потомках великого Тамерлана-завоевателя, поэтому любой спор решался с помощью оружия. Войска заняли позиции напротив друг друга по двум берегам Амударьи, периодически сталкиваясь лбами. В Самарканде на троне оставался Абдал-Азиз, правитель из которого оказался никудышный, что вызвало возмущение со стороны местной знати и духовенства. Улугбеку пришлось покинуть позиции и срочно возвращаться в столицу, чтобы навести порядок. Вслед за ним двинулся и Абдал-Латиф. В конце концов, войско Улугбека было полностью разбито и рассеяно.

Время в темной маленькой комнате незаметно сжалось, и находящиеся здесь люди, ведомые умелым рассказчиком, перенеслись на шесть веков назад. Они ощущали дыхание жаркой, пыльной степи, слышали ржание падающих лошадей, лязг сабель, крики и хрипы умирающих воинов, видели, как кровавые ручейки быстро впитывались в потрескавшуюся от зноя землю. Война – страшное увлечение мужчин, поднимающее из человеческих глубин звериные первобытные инстинкты. И нет ей начала и конца, история человечества – история непрекращающихся сражений.

– Улугбек вместе с Абдал-Азизом сдался на милость победителя. Свергнутый правитель рассчитывал, что этим поставит точку в долгом споре, старший сын оставит отца в покое, позволив заниматься тем, о чем старик давно мечтал – звездами. Но Абдал-Латиф еще не насытился мщением. Он приказал отцу отправляться в хадж, в Мекку. По дороге на путников напали, Улугбеку по приказу Абдал-Латифа отрубили голову. И только через полгода, после смерти самого отцеубийцы, тело астронома перенесли в мавзолей Гур-Эмир и с почестями похоронили рядом с великим дедом.

– Да, страсти похлеще шекспировских трагедий, – прошептал ошеломленный Вахрушин, боясь потревожить висящую в воздухе тишину.

Кабиров вынул из кармана платок и вытер вспотевший лоб.

– Кто же тогда рискнул закончить за автора 36-ю главу? – вернул к главной теме докладчика Феликс.

– Предполагаю, один из его учеников, смотритель обсерватории Али Кушчи, – Кабиров оперся ладонями о край стола. – Али Кушчи с детства искренне восхищался Улугбеком. Это самый верный ему человек, воплощение мечты о сыне-единомышленнике. Не менее талантливый астроном и математик. Причем, есть одна интересная деталь. После того, как отрубленную голову Улугбека доставили ко двору, практически все бывшие соратники ученого спешно бежали из Самарканда. Абдал-Латиф открыто заявил, что не потерпит присутствия высоколобых нахлебников. Но, не смотря на явную угрозу жизни, Али Кушчи не покинул город и уехал в Персию только после того, как Учителя похоронили в родовом мавзолее. Что же заставило человека остаться в стане врагов? Думаю, обещание завершить рукопись.

– Но Али Кушчи мог прихватить с собой наброски и спокойно поработать с ними в другом месте, – скептически заметил Борис.

– Слишком опасно, – не согласился Кабиров, он долго обдумывал поступок преданного ученика и понял последовательность его действий. – Документ, написанный рукой опального владыки, обнаружился бы при первом же обыске. Владельца пергамента тут бы и казнили, а сам свиток отправили в костер. Поэтому Али Кушчи закончил главу и спрятал рукопись в Самарканде. Видимо, надеясь в дальнейшем, когда наступят лучшие времена, сообщить о ее местонахождении.

– Любопытно, где же именно он ее спрятал? – Варвару, многоопытного археолога, приводила в восторг способность предков устраивать тайники в самых невероятных местах.

– Пришлось провести тщательное расследование, – похвастался Кабиров, – чтобы выяснить, как свиток попал в архив. Двигался по цепочке, от одной учетной записи к другой, от одной ссылки к другой, в обратном направлении. Пока в дневниках отца не наткнулся на пересказы бесед с академиком Герасимовым. Вам известно, что служило материалом для изготовления скульптурных портретов? Например, того же Тамерлана?

– Ну, это нашумевший факт в советской истории, – махнул пренебрежительно Феликс, он ожидал чего-то более таинственного. – Герасимов работал с черепами. С этой целью вскрыли гробницу Тимура.

– Причем, в июне 1941 года, – добавила Ксения. – То есть в канун начала Великой Отечественной войны. Узнав о том, что ученые собираются проводить работы в мавзолее Гур-Эмир, к Герасимову пришла делегация из представителей духовенства, мол, нельзя тревожить прах завоевателей. Плохая примета – к войне. Что и случилось.

– Невероятное совпадение настолько потрясло людей, – продолжил Кабиров, – что никто не заметил сопутствующее событие: вскрывалась не одна гробница, а сразу три. Тамерлана, его сына Шахруха и его внука Улугбека. В гробнице последнего рядом с телом лежала не только отрубленная голова. Но и кожаный мешочек с пергаментом.

– Беспроигрышное место, чтобы спрятать документ, – оценила смелость древнего смотрителя обсерватории Варвара. – Почему пергамент не забрал сам Али Кушчи, я понимаю: вернуться в Самарканд – прямая дорога на виселицу. Но почему найденный в 1941 году документ всплыл только спустя семь с половиной десятилетий?

– Скандал, разразившийся вокруг вскрытой гробницы, война, – стал перечислять объективные причины Кабиров, – всё это заслонило сделанные попутно находки. Под давлением общественности останки спешно пришлось возвращать обратно в мавзолей, нелицеприятный инцидент, связанный с ними, старались не вспоминать. Манускрипт отложили, тем более что особого интереса у антропологов он не вызвал: подумаешь, какая-то черновая запись к скучному астрономическому атласу. На таком материале сенсацию не сделаешь.

– Но почему документ привлек ваше внимание? – бархатным голосом поинтересовалась Юлия.

– Потому что я, – повернулся Тимур к Клепиной, – обожаю загадки и головоломки. Особенно – если они еще и зашифрованы.

 

Глава 3

НА БОЛЬШОЙ экран вернулось изображение обнаруженного в архиве свитка. Только теперь картинка разделилась на три фрагмента, каждый из которых обведен красной рамкой.

– Итак, мы имеем начало 36-й главы, – вернулся к монитору Тимур. – Текст написан рукой Улугбека. Автор витиеватым, как принято в те времена слогом, рассуждает о сомнениях, которые терзают его ум. Астроном, привыкший иметь дело с конкретными космическими светилами, вдруг столкнулся с объектом, который невозможно увидеть, но следы присутствия которого фиксировались разными наблюдателями. Улугбек именует небесного странника на поэтический манер Невидимой звездой, Межзвездным призраком. Причем представляет его не однородным объектом, а как бы облаком, состоящим из огромного количества мельчайших частиц. Что-то вроде скопища звездной пыли: «звезда-пыль», «звезда-тень». Далее идет зашифрованный, довольно объемный текст, предположительно сделанный Али Кушчи. Завершают главу столбцы цифр.

– О чем же повествуется в закодированном блоке? – нетерпеливо заерзал на стуле Вахрушин.

– Увы, – развел руками востоковед, – с шифром при первом приближении разобраться не удалось. Поэтому попробовал «зайти» с последнего фрагмента – в надежде, что обнаружится подсказка. И обратил внимание, что в первом столбце цифры сгруппированы неким образом, словно указывают на какие-то даты. Причем, выходящие за рамки жизни самого Улугбека, не только глубоко в прошлое, но и далеко в будущее. С чем они связаны? Рассуждал так: внук Тамерлана – прежде всего астроном, «Предисловие» – не какой-то сборник лирических стихотворений, а научный трактат о звездах, значит, если и вправду здесь указаны даты, они скорее связаны с астрономическими событиями. Например, лунные и солнечные затмения, дни осеннего и весеннего равноденствия, зимнего или летнего солнцестояния играли важную роль в жизни средневекового человека. Логично, что я обратился за помощью в Институт астрономии.

Кабиров посмотрел на Гречина, мысленно передавая ему слово. Савелий вышел к монитору, по дороге достал из кармана блистер, выдавил на ладонь таблетку.

– Извините, простуда, как всегда не вовремя, – просипел Савелий, проглотив, не запивая, пилюлю от кашля. – Ознакомившись со списком дат, мы сначала «перевели» их на язык современного летоисчисления, – пощелкав мышкой, бородач вывел на экран новую таблицу, в которой цепочки арабских чисел приобрели знакомый, понятный вид, – и сразу же наткнулись на парочку хорошо известных.

На экране остались выделенные крупным шрифтом две даты: «февраль, 1947 г.» и «февраль, 2013 г.».

– Сихотэ-Алиньский и Челябинский! – мгновенно среагировала Анциферова.

Сидящие за столом дружно повернули головы в сторону Ксении, ожидая пояснений.

– Браво, – эмоционально, по театральному поаплодировал Савелий коллеге-геологу и ответил за нее: – Улугбек предсказал время падения метеоритов. 1947 год – Дальний Восток, окрестности горного хребта Сихотэ-Алинь и 2013 год – под Челябинском.

– Странный выбор, – Феликс положил очки на стол и потер переносицу. – Не самые крупные события в метеоритной истории Земли. Почему, например, здесь нет Тунгусского пришельца?

– Как мне кажется, – прогундосил Савелий заложенным носом, – Улугбек просчитывал даты падения метеоритов, имеющих отношение к определенному космическому образованию – Невидимой звезде, как называет ее древний астроном в первом абзаце свитка. К сожалению, для нас это неизвестный объект, узнаем о нем больше, когда тщательно изучим цифровой фрагмент. Надеюсь, в нем содержатся данные о периодичности пересечения «звезды» с траекторией Земли.

– Насколько важна зашифрованная часть? – Вахрушин подошел к монитору и попытался вблизи оценить текст. – Что конкретно в ней может содержаться? Есть предположения?

– Учитывая интерес Улугбека к астрологии, – повторился Кабиров, – плюс то, что главу про Невидимую звезду он разместил в той части «Предисловия», которая посвящена астрологии, думаю, там зашифрован прогноз. Вероятные последствия встречи Земли с осколками Межзвездного призрака.

– Не кажется ли вам, что сюжет про Невидимую звезду, – скептически поджал губы Феликс, – по стилистике больше походит на восточную легенду, чем на нечто реальное. Сегодня существуют надежные средства слежения за космическими объектами, в том числе и за теми, которые представляют угрозу планете. Межзвездного призрака давно бы заметили.

– Да, мы умеем наблюдать за астероидами, – Гречин распечатал очередную таблетку и быстро ее разжевал, – то есть образованиями достаточно крупных размеров. Что же касается Невидимой звезды – отнеситесь к ней, как к поэтическому образу, придуманному древним астрономом. На самом деле речь скорее идет о гигантском, разреженном облаке космической пыли. Откуда оно взялось? Как сформировалось? Подобные вопросы относятся к категории теоретических, над которыми в дальнейшем можно порассуждать. Но нельзя забывать, что техники зафиксировать «камешки», подобные тому, что свалились под Челябинском, не существует. Они слишком мелкие и слишком быстро летят. От такой угрозы Землю не закроешь.

– Если проблема настолько серьезная, – не унимался Феликс, – тогда зачем повышенная секретность? Подвальный этаж, – и Сомов неопределенно махнул рукой над головой, – подписи о неразглашении, ограниченный круг ученых?

– Нам не нужна мировая паника, – с кресла у стены поднялся Архипов – никто не заметил, когда «руководитель проекта» вернулся в переговорную. – Слухи о грядущем апокалипсисе могут стать страшнее самого апокалипсиса, возбудятся сектанты разных мастей, спровоцируют всеобщий хаос. Сначала мы сами обязаны понять, с чем имеем дело. Может статься, что проблема выеденного яйца не стоит. Но в этом нужно убедиться. Поэтому Кабиров продолжает расшифровывать текстовой блок, Гречин разбирается с цифровой частью манускрипта. Конечная цель исследования – создать математическую модель вероятностных последствий очередной встречи Земли с Невидимой звездой, как на краткосрочную, так и на отдаленную перспективу. Каждый из участников проекта с учетом специализации поможет определить параметры, необходимые для конструирования модели.

– Конкретизируйте задачу, – перебил Вахрушин. – Что для вас является отдаленной перспективой?

– Предлагаю ориентироваться на жизнь одного поколения. 20—25 лет вполне достаточно, – обрисовал временные рамки Архипов. И тем же не терпящим возражений тоном продолжил: – Мы постарались создать максимально возможные на сегодняшний день условия для работы. В соседнем помещении установлены компьютеры, самый мощный процессор. Для вирусолога отдельно оборудуем, если понадобится, биологическую лабораторию, но пока, думаю, вам, Юлия, – и Архипов обратился к ученой даме, – будет интересно изучить архивы Госхранилища вирусов, посмотреть, какие пригодятся. То же относится и к Ксении, – Архипов постарался улыбнуться и Анциферовой. – Сюда, на ваш персональный компьютер вы можете затребовать любые материалы по метеоритам, которые до сих пор значатся под грифом «секретно». Если есть у Сомовых какие-либо требования – всё выполним. График взаимодействия следующий. Каждый из вас готовит доклад по собственной тематике с учетом информации, которую вы сегодня получили. Начинаем послезавтра.

– К чему такая спешка? – передернул плечами Феликс. – Происшествия в Сихотэ-Алине и Челябинске разделяет почти 70 лет. Значит, до следующего свидания с метеоритом уйма времени.

– На экране приведены даты, – прохрипел в ответ Гречин, – которые мы выделили первоначально. Потому что об этих событиях наслышаны. Несколько из известных падений крупных метеоритов в обозримое человеком время произошло как раз в середине февраля. Земля движется по орбите утренней своей стороной вперед и «налетает» районами, где утро, на метеорный поток, который находится в этом месте орбиты. Поток, к счастью, как я уже говорил, разреженный, поэтому не всегда Земле попадается что-то на дороге. Мы, конечно, можем о чем-то и не знать, ведь не все падения метеоритов документально зафиксированы, тем не менее, встречи с Невидимой звездой, на что обратил внимание Улугбек, происходят довольно часто.

– И вам известно, когда состоится ближайшая? – насторожился Вахрушин.

– Да, – кивнул Гречин и увеличил на мониторе еще одну строчку из цифрового фрагмента, – через два года.

– То есть мы уже знаем когда, – торопливо перехватил инициативу Архипов. – Но не знаем, что именно произойдет. Гости из космоса подобны… черной кошке в черной комнате. Никогда заранее не угадаешь, чего ожидать. С одной стороны, они способны занести к нам другие формы жизни; почему бы нет – до сих пор не отвергается версия, что и сама жизнь на Земле – результат панспермии. Или вирус – Земля пережила не одну пандемию, в короткие сроки погибли миллионы людей. Грипп-испанка, СПИД – вдруг и их «принесли» метеориты? А с другой, может, наоборот, нам уготован совсем безобидный «подарок» – ледышка, пустотелый камень или кусок железа. Но мы обязаны изучить все варианты.

Архипов вернулся к креслу у стены, взял в руки пачку подготовленных бумаг.

– Возвращаю вам заверенные экземпляры договоров, – Леонид вручил каждому участнику группы подписанный конверт. – Внутри найдете также спецпропуска, к ним, как и у меня прикреплен ключ для лифта, чтобы попасть в сектор «D». Там же ключи от новых машин, автомобили дожидаются на парковке. Другая связка – ключи от коттеджа, схема проезда прилагается. Для вас приготовлены дома в загородном поселке. Я, Кабиров и Гречин уже давно там обосновались. Завтра можете перебираться вы, утром за каждым заедет фургон, чтобы отвезти вещи. Дружеский совет – не берите много, коттеджи полностью обставлены, меблированы, на кухне – необходимая техника и посуда. Переезжайте, не раздумывая, места у нас дивные, рядом речка, лес, скоро всё вокруг зазеленеет, воздух – чистейший.

Ксения первой схватила конверт. Ей давно требуется смена обстановки и предложение про загородное жилье прозвучало кстати.

– Отлично! – воскликнула с восторгом Анциферова. – Всегда мечтала просыпаться под пение птиц, а не скрежет мусороуборочной машины.

– Ммм, – заглянула в конверт со своим именем Юлия, – звучит соблазнительно. Но я, пожалуй, откажусь от машины и от коттеджа, – Клепина вытряхнула две связки ключей на стол. – Квартиру не так давно новую купила. Специально и долго подбирала район, вид из окон, диваны заказала, их еще не доставили. Кроме того, и машину буквально на днях поменяла. Модель года, прямо из магазина. Извините, я – вне компании.

Архипов разочарованно проскрипел зубами, но постарался, чтобы на лице ничего не отразилось: Леонид намеренно выбрал для Юлии коттедж, который граничил с его участком. Надеялся, что сумеет зазвать соседку в гости и проводить с ней приятные вечера. А в дальнейшем и ночи. И – полный разворот!

– Я тоже не любитель загородного ничегонеделанья, – подошел к столу Вахрушин. – Урбанист до мозга костей. Для меня понятие «дом» – пустой звук. Ночую, если погружен в проект, прямо на работе, у компьютера. Если в промежутке между проектами, предпочитаю тусоваться у подружек. Хотя…, – задумчиво потер подбородок Борис, – предложу маме, старушка не откажется отдохнуть на природе. Что касается средств передвижения, – программист подкинул на ладони ключи от автомобиля и отложил их в сторону, – пользуюсь мотоциклом. Так что остаюсь при двух колесах.

Архипов отругал себя за беспечность: двое из семи подопечных грозят выпасть из зоны контроля. Придется поднапрячься и отправить на квартиры Клепиной и Вахрушина специалистов. А пока руководитель проекта протянул последний из конвертов Варваре.

– Что касается вас, – по поводу археологов Леонид не сомневался: они ни за что не откажутся, когда узнают, что для них сделано, – вашему отцу на завтра назначена консультация в Центре кардиологии. Договаривайтесь сами, кто займется переездом, кто доставит пациента в клинику.

Варвара удивленно подняла глаза и непроизвольно прижала ладонь к груди. Человек, стоявший напротив, легко и просто предлагал решить проблему, которая дамокловым мечом висела над их семьей последние месяцы.

Отец Варвары – Максим Игнатьевич старался делать вид, что по-прежнему силен и крепок. Но, выйдя не так давно на пенсию, мужчина заметно сдал. С трудом преодолевал небольшие расстояния (а они, как назло, жили в доме, который изобиловал лестницами – от парадной двери до лифта, от лифта к квартире), постоянно носил в кармане нитроглицерин, по ночам случались приступы, зачастила «скорая». Врач из районной поликлиники сурово сообщила, что положение старика серьезное, скорее всего, потребуется операция, на которую Сомовым нужно либо деньги искать, либо квоту выбивать. Но по реалиям нашей страны, если квоту и удастся оформить, деньги в любом случае потребуются и немалые: на консультации, на послеоперационный уход, на реабилитацию. Для людей, не имеющих постоянного дохода, живущих на гранты, которые тратятся строго под контролем и в основном на сопутствующие исследованиям нужды, ситуация с дедом казалась патовой. И вдруг… Варя, сдерживая слезы, молча кусала губы.

– Вы работаете Дедом Морозом? – пошутил Феликс, чтобы отвлечь внимание Архипова от Варвары и дать жене возможность прийти в себя.

– Хочу, чтобы вам ничего не мешало сконцентрироваться на работе, – жестко отреагировал Леонид. – В конверте найдете также номер телефона няни.

– Няни? – переспросила Варя. – Спасибо, но это уже лишнее. Мы справляемся сами, да и дед любит возиться с внуком.

– Как хотите, – не стал настаивать Архипов. – Но на всякий случай не убирайте визитку далеко. Няню наняли именно для вас, она приедет моментально.

 

Глава 4

ГРЕЧИН и Кабиров тоже засобирались. Савелий торопился домой, в надежде, предприняв массированную атаку на простуду, справиться с напастью к следующему сбору группы. В чем вызвалась помочь жена: она умела заваривать специальное питье из лечебных трав и мёда, приготовила полоскания для горла, мази для прогревания носа, на крайний случай, сильнодействующие пилюли.

Нашел причину и Кабиров, он вызвался показать коллегам подготовленные коттеджи, чтобы облегчить задачу на завтра: удобнее переезжать, зная заранее план помещений. Первой идею, высказанную добровольным сопровождающим, поддержала Ксения. Хотя на самом деле особенности интерьеров ее не интересовали, женщине захотелось выяснить, как далеко от выделенного ей дома разместится… Архипов, с кем живет. К сожалению, в России не принято в обязательном порядке носить обручальное кольцо, и в лоб спрашивать: женат человек или нет – неприлично. Леонид произвел на нее впечатление: самоуверенный, крепкий, сильный, настоящий защитник. Если кого полюбит, то не отпустит. О встрече с таким человеком она мечтала всю жизнь. И если мужчина свободен, упускать шанс Анциферова не намеревалась. Хватит ждать, пора брать ситуацию в свои руки. (Она надеялась, что и Леонид поедет с ними «на экскурсию», но ошиблась – руководитель проекта остался в переговорной, когда ученые покидали сектор «D». Однако это обстоятельство планы Ксении не расстроило, она найдет способ порасспрашивать соседей на месте).

Убедил Тимур и Вахрушина – должен же Борис подробно объяснить маме, где ей предстоит жить. Но больше всего востоковед рассчитывал, озвучив благовидный предлог (да, Клепина отказалась от коттеджа, но, наверняка, им всем захочется иногда собираться не в навевающем тоску институтском подвале, а у кого-нибудь на природе, поэтому каждый участник группы должен знать дорогу в «рай»), зазвать в гости Юлию. Желательно одну. Почему бы нет? У Тимура отличная коллекция вин (он привозил по дюжине бутылок из каждой заграничной поездки), попадаются даже раритеты, купленные на закрытом (только для избранных!) аукционе. Они смогут посидеть, поболтать с бокалами в руках, наслаждаясь сладковато терпким вкусом. Идиллия. Не все же время работать. Последние полгода Кабиров общался в основном с… арабскими буквами и цифрами. Он перепробовал массу вариантов в поисках ключа для расшифровки текста, мозги от натуги грозили расплавиться. Ему требуется передышка, перезагрузка, чтобы переключить внимание на что-то другое. И желательно – в приятной компании.

Словом, согласились все, кроме Сомовых, которым предстояло сообщить отцу о поездке в клинику.

На институтской парковке ученых поджидали новенькие, только что из магазина, автомобили. Для одиночек, подобных Ксении (в тот же «список» входил и Кабиров), подготовили компактные скандинавские хэтчбеки, для семейных (имеются в виду чета Гречиных плюс Варвара и Феликс) – вместительные европейские универсалы. Причем в машине Сомовых установили специальное автокресло для трехлетнего малыша.

– Чувствую себя раздавленной мухой под микроскопом, – пробурчал Феликс, устраиваясь на пассажирское сидении рядом с женой и защелкивая ремень безопасности. – О нас известно всё: не только, что дед заболел, но и сколько лет сыну. Не удивлюсь, если завтра в коттедже на кухонном столе обнаружу нераспечатанную упаковку овсянки, которую ем каждое утро, а в ванной – твой утренний крем для лица.

– Не ворчи, – обогнав остальные машины, Варя порулила в сторону ворот. – Люди стараются. Воспринимай их навязчивую заботу как желание любыми способами заполучить в проект именно нас. Лучше скажи, что думаешь по поводу Невидимой звезды? Насколько серьезны последствия предстоящего столкновения?

Археолог блаженно вытянул ноги: несомненно, это не их древний, отечественного производства, драндулет, в котором мужчине выше среднего роста приходится сворачиваться эмбрионом.

– По-моему, надуманная проблема, – Феликса ничуть не удивило, что жена ни словом не обмолвилась по поводу нового автомобиля, никаких визгов и воплей, соответствующих событию, будто привыкла водить дорогие иномарки. Просто Варя оставалась равнодушна к «побрякушкам», ценила суть вещей, а не их стоимость. – Метеориты частенько падают на Землю, и до сих пор ничего страшного не происходило.

– В обозримом периоде. А раньше? – смерила Варвара мужа скептическим взглядом. – Мы многого не знаем о далеком прошлом. Возьмем хотя бы объект собственных исследований – племена майя, инков, ацтеков. Цивилизации, которые неожиданно исчезли.

– Уже готовишься к докладу? – прищурился Феликс, снял с носа очки и принялся крутить за одну дужку. – Предполагаешь, есть связь?

Варвара внутренне улыбнулась. Муж взялся за стекла, значит, заинтересовался по-настоящему. Очки – своеобразный камертон. У других людей чувства отображаются на лице, а намерения Феликса легко «читаются» с помощью окуляров. Если муж нервничает, начинает хлопать себя по карманам, выискивая платок, чтобы протереть и так чистые стекла. Если собирается сообщить нечто важное (например, сделать будущей жене предложение), массирует переносицу или поправляет оправу, обхватив ее указательным и большим пальцами. Если обдумывает, как сейчас, интригующую головоломку, крутит за дужку. Последняя привычка – из числа вредных, из-за нее очки иногда ломаются. Поэтому дома приходится держать несколько пар одинаковых, но все равно их не хватает, и зачастую Феликс перевязывает оторванную дужку первой попавшейся под руку бечевкой, что придает его лицу особенно трогательный вид.

Кстати, и познакомились они, благодаря очкам. Вернее тому, что стекла с мороза имеют свойство сильно запотевать…

Варвара – ученица выпускного класса отправилась в зимний выходной вместе с подругами на каток в Парк Горького. Откатав до перерыва (в середине дня ледяной серпантин чистят-ровняют специальными машинами), девчонки встретились в раздевалке. Подруги принялись расшнуровывать коньки: стоял жуткий холод, кататься дальше расхотелось. Но Варя осталась. Она с трудом выкроила из плотного расписания занятий с репетиторами свободное «окошко», что махнула рукой на мороз. Сейчас подкрепится-разогреется горячим чаем, бутербродами и вернется на лед. Девушка открыла рюкзак, достала термос, начала свинчивать крышку, но в следующий миг… грохнулась со скамейки. Споткнувшись, на нее налетел какой-то парень, и они вдвоем очутились на полу.

– Ой, – прохрипел незнакомец, – извините!

Варя злобно подняла голову, намереваясь высказать нахалу то, что о его неуклюжести думает, но… непроизвольно прикусила нижнюю губу. На нее уставилось «чудо», с мутными стеклами вместо глаз, да еще покрытыми льдинками.

– Ох, – смутился парень и, сдернув с носа очки, водрузил на лоб, – ничего не вижу, стекла запотели. Извините!

Теперь на Варвару в упор смотрели настоящие глаза. Они оказались светло-светло (какими бывают только у близоруких очкариков) карими. Парень вскочил на ноги и протянул руку Варе, помогая встать.

– Еще раз извините, – промямлил он в третий раз и неуклюже принялся стряхивать с ее свитера опилки, которые прилипли с пола. Потом, спохватившись, согнулся пополам, чтобы поднять термос. Обнаружив, что на нем нет крышки, снова упал не колени и стал ладонью хлопать под скамейкой, пытаясь найти пропажу. Нащупав, наконец, железку, он закрутил ее на термос и протянул Варе. Сообразив, что содержимое термоса осталось по его вине на полу, затараторил: – Не волнуйтесь, я сейчас куплю. Что вы пили: чай или кофе?

– Чай, – прыснула в кулачок Варя, не ожидавшая такой суеты вокруг упавшего термоса!

Парень, задевая носками ботинок за резиновые коврики, которые покрывали пол раздевалки, помчался к автомату. Варя, затаив дыхание, следила за передвижениями незнакомца, боясь, что тот рискует снова упасть. Но парень умудрился не только без происшествий добраться до автомата, но и благополучно вернулся с двумя пластиковыми стаканчиками, над которым поднимался пар.

Оба стаканчика он протянул Варе.

– Подержите мой тоже, – незнакомец плюхнулся на скамейку, достал из кармана платок и протер очки. Затем вернул их на нос и только тут смог как следует разглядеть Варю.

– Возьмите, – теперь, возвращая один из стаканчиков, смутилась Варвара. И хотя к горячему напитку девушка еще не притрагивалась, почему-то покраснела.

Но неловкость момента быстро прошла. До конца перерыва молодые люди жевали поделенный пополам бутерброд, запивали его сладким чаем и оживленно болтали. Оказалось что парень – его звали Феликс – первокурсник-историк. На каток в Парк Горького выбрался из принципа. На коньках никогда кататься не пробовал. Собирался взять напрокат и испытать себя: неприлично человеку, живущему в «холодной» стране, не владеть зимними развлечениями. Варя согласилась с подобной точкой зрения и вызвалась помочь Феликсу совершить первый выход на лед.

После сирены, пригласившей посетителей вернуться на мороз, Варя отвела студента в комнату проката, помогла подобрать нужный размер коньков, показала, как правильно шнуровать и затягивать липучки. Правда, оказавшись на льду, Феликс от дальнейшей опеки решительно отказался и приступил к освоению нового для себя вида спорта самостоятельно, сославшись на то, что детально (то есть в теории) изучил вопрос с помощью интернета. Варя пожала плечами и легко заскользила по серпантину.

Каждый раз, завершив круг и проезжая мимо «ученика», девушка находила Феликса либо падающим на лёд, либо пытающимся подняться со льда. Хотя, ближе к закрытию парень все чаще встречал ее уже выпрямившимся во весь рост и медленно едущим вперед с победной улыбкой на лице. Упорство, достойное восхищения!

По дороге домой (а Феликс, естественно, отправился провожать девушку, как же иначе, зимой рано темнеет, одной ходить опасно) он увлекательно рассказывал о науке, которую выбрал на будущее. Что касается Вари, история входила в перечень предметов школьной программы, которые ей нравились, занимая позицию после литературы, английского языка, географии и экологии. Но, расставшись с Феликсом (они, ожидаемо, обменялись телефонными номерами), девушка решила поступать после сдачи госэкзаменов на исторический факультет. И именно туда, где учился Феликс. Потому что Варвара… влюбилась. Нет, не в историю, конечно (с ней отношения сложатся позже), а в своего нового друга. И вовсе это не легкомысленная любовь с первого взгляда, убеждала себя девушка, ведь за один день она несколько раз меняла отношение к парню: от злости и раздражения (когда он на нее свалился) до недоумения (когда покраснела) и до восхищения (когда увидела, как он, стуча зубами от холода, продолжал упорно двигаться на коньках). Просто гамма чувств промелькнула слишком быстро.

Феликс разобрался в своем отношении к Варе только к третьему курсу (люди, с головой погруженные в науку, а Сомов относился именно к этой категории человечества, редко видят то, что находится у них под носом). Но лучше позже, чем никогда, не правда ли?

Они поженились, встретившись после долгой преддипломной практики. По очереди поступили в аспирантуру. Три года назад у них родился ребенок. Варвара, поглощенная работой по гранту, который им выделили для изучения Баальбекских храмов, намеревалась взять с собой в экспедицию и крошечного сынишку. Но вмешался отец, который вызвался ухаживать за внуком сам.

Максим Игнатьевич в свои пятьдесят с небольшим неожиданно оказался не у дел. Участковый уполномоченный схлопотал пулю от обкуренных подростков и теперь передвигался, опираясь на трость. Но с малышом как-нибудь управится. Опыт есть, когда-то Варварой занимался. Ничего сложного: помыть-покормить-в сквере прогулять-сказку на ночь почитать. И дочери помощь, и пенсионеру радость. Не зря небо коптит. Даже в последнее время, не смотря на ухудшившееся здоровье, дед продолжал возиться с внуком, цепляясь за ставший привычным ритм жизни.

– У нас новая работа, – бодро объявила с порога Варвара. – Во-первых, высокооплачиваемая. Во-вторых, мы настолько ценные сотрудники, что нас засыпали бонусами. Завтра перебираемся в загородный поселок. Ребенок получит возможность летом ходить босиком по настоящей траве. Внизу стоит служебный автомобиль. И самое главное, – радостно выдохнула дочь, – на завтра назначена консультация в Кардиологическом центре для старшего члена семьи.

Дед, прохромав вслед за Варварой до кухни (если в ответ на появление родителей не началась суматоха, значит, внук спит), присел на край табурета, ожидая услышать больше подробностей. После того, как сердце стало сдавать, дед приучал себя на любые события реагировать сдержанно.

– Поступим так, – продолжала возбужденно составлять план на ближайший день дочь, – мы отправимся с тобой к врачу, а младшие мужички, – так Варвара в противовес отцу называла Феликса с сынишкой, – дождутся фургон, погрузят в него вещи и поедут осваивать новое пространство. Говорят, коттеджи полностью готовы к заселению. Мебель, посуда, бытовая техника. Поэтому берем лишь необходимое. Сколько у нас чемоданов?

– Только рюкзаки, – присоединился Феликс к заботам жены. – Лучше бы разжиться коробками. Прогуляюсь-ка я до соседнего магазина. Они каждый день выбрасывают горы пустой тары.

 

Глава 5

ЧЕМОДАН заполнился быстро – Ксения привыкла собираться в командировки и знала, что из одежды ей понадобится в ближайшие месяц-два. Остальные вещи она намеревалась уложить в пластиковые мешки. Анциферова нашла на кухне рулон из пакетов, оторвала несколько штук и отправилась в спальню. Начнем от окна.

Полутораспальная кровать ровно, без складок застелена, взбитые подушки покрыты кружевными накидками (Ксения хоть и живет одна и может позволить себе полениться, женщина дисциплинированная и предпочитает поддерживать порядок), в углу – пара симпатичных плюшевых зверушек (у них такие милые мордашки, как пройти мимо прилавка и не купить?). Рядом инкрустированный, под старину комод (ящики заполнены постельным бельем: наволочки, простыни, пододеяльники, полотенца). На нем – зеркало, на краю – стопка книг, ночное чтиво, женские плаксивые романы. Никакой косметики, никаких ювелирных украшений, шкатулок, пудрениц. Ксении от рождения досталась хорошая кожа, густые ресницы и темные брови. Женщина считала, что естественные цвета предпочтительнее искусственных, но это скорее отговорка. Ксения никогда не зацикливалась на собственной внешности, уверенная, что людей должен интересовать прежде всего ее ум.

Шкаф с одеждой пропускаем и перемещаемся в гостиную, по совместительству кабинет.

Закрытые стеклом книжные полки вдоль трех стен – Анциферова выросла в московской интеллигентной семье, где книги, даже если и не успевали прочитываться, считались непременной частью интерьера. Но сейчас книги превратились в молчаливый памятник ушедшей эпохи, к томам давно никто не притрагивался, в них скопилась пыль нескольких десятилетий. Кому нужны бумажные фолианты, когда мир переходит на электронные носители информации? Ксения с удовольствием избавилась бы от многочисленных собраний сочинений, да только чем заполнить освободившееся пространство? Смотреть потом на голые стены и выцветшие обои?

Под книжными полками стояли деревянные ящики с образцами, привезенными из экспедиций, материал для прошлых научных изысканий. Ящики тоже давно не открывались. Камни, не представляющие никакой ценности, хранились больше в силу привычки.

Непосредственно рабочая зона – компьютер, сканер, принтер, кресло. Отдельно – стеклянный витраж. Для памятных безделушек. Скучные статуэтки (советский жанровый фарфор, достался от родителей), керамические фигурки (сувениры из отпускных поездок, когда скупается любая ерунда, попадающаяся на глаза), хрустальные вазы (подарки коллег на дни рождения: не нужно особо голову ломать, вещь солидная и полезная, в них ставятся букеты, врученные на тех же днях рождения). На журнальном столике – традиционные фотографии в рамочках: «я – на пляже» или «я – на фоне популярных туристических развалин». На лице хозяйки широкая улыбка: так принято, иначе чего ради ехать за тридевять земель?

В нижнем отделе витража – альбомы с групповыми снимками. Ксения достала один и раскрыла наугад. Она – в окружении разных людей: в Музее метеоритов с коллегами, в лаборатории со студентами, на привале с геологами. Лица, еще лица, снова лица. В чем смысл этих фотографий? Усаживаясь перед объективом, люди объясняют свой поступок радостно, мол, «на память». Какая память? Время проходит, и ты уже не можешь назвать ни имен, ни фамилий. Что эти люди делали в твоей жизни? Чиркнули по небу, как пролетевшие мимо метеоры.

Ксения вернула альбом на место. Опустилась на диван. Здесь на широких подлокотниках размещались оставшиеся плюшевые игрушки.

Квартира глубоко одинокой женщины – и гадать не нужно.

Отношения с противоположным полом у нее никогда не складывались. Ни в молодости – был на курсе долговязый парень, который однажды пригласил Ксению в кино, но то ли фильм оказался слишком неинтересным, то ли барышня так скованно себя вела, что кавалер больше никуда не звал, хотя она и ждала, несколько лет, до самого выпускного вечера. Не везло и в дальнейшем – мужчины, если у них и появлялось желание провести с ней время, то только одну ночь. Наверное, потому что Ксения слишком умная. Слишком независимая. Слишком самоуверенная. Абсолютно не гламурная (одевалась по принципу: модно то, что удобно). Все эти «слишком» отталкивают мужчин.

Однажды Анциферова решила кардинально измениться, забыть о рациональности собственной натуры и безрассудно отдаться на волю случая. Взяла и разместила в интернете объявление на сайте знакомств. Кстати, фотографию выбрала из серии «я – на пляже». С одной стороны – фигура подана на блюдечке, не это ли ценят мужчины в первую очередь, а с другой – лицо наполовину скрыто под шляпой, начнешь вглядываться, не сразу разберешь, что перед тобой далеко не красавица и далеко не молоденькая.

Даже сходила на три свидания в кафе. И не потому, что других приглашений не оказалось, мужчины, хоть внешне и разные («номер три» так вообще смотрелся голливудским ковбоем), по внутренней сути походили друг на друга, словно близнецы: скучающие плейбои, нудные, ищущие не подругу жизни, а молчаливую няньку-автомат.

Ксения еще раз оглядела комнату. Примечательно, что и компьютер упаковывать не требуется. Вынужденная проводить по нескольку месяцев в году в экспедициях, Ксения специально организовала жизнь так, что могла воспользоваться собственным архивом в любой точке мира. Главное, иметь доступ к интернету. Материалы исследований Анциферова хранила на облачном сервисе. Удобно и надежно.

Так что же взять с собой, кроме одежды? Вчера она в сопровождении Кабирова «прогулялась» по новенькому коттеджу. (Именно Тимур, оказавшийся вдобавок ее ближайшим соседом справа, слева разместятся Сомовы, проводил для вновь прибывших экскурсию; Гречин по понятным причинам, никого не приглашая, сразу свернул к собственному жилищу). Не дом, а сказка: крепкий деревянный сруб. Крытая терраса, светлый холл, гостиная с телевизионной панелью, отдельно кабинет, в коридорах и комнатах под ногами паркет, в спальне на втором этаже – на полу белый, с пушистым ворсом ковер. Ванная занимает огромное помещение. Здесь и сауна, и душевая кабина с множеством форсунок, и джакузи. Оставив Ксению наслаждаться обстановкой (точно так же, открыв от удивления рот, в данный момент изучал коттедж Вахрушин), Тимур, подхватив Юлию, повел гостью к себе.

Ксения сложила ладони и прижала к губам: опять кому-то повезло! Женщина сразу заметила, как засияли глаза Тимура, когда востоковед знакомился с Клепиной. Заметила потому, что сама мечтала зажечь подобный огонь, только ей это до сих пор не удавалось. Но пора прекратить киснуть. Она выделила из всех Архипова. Этот мужчина – в ее вкусе. Ксения теперь знает, где расположен коттедж руководителя проекта, кстати, совсем близко, пять минут – и она у его порога. Стучит в дверь, предлагает обсудить тему предстоящего доклада. Мол, волнуется, ей выступать первой, нужен совет знатока…

Глупость какая-то! Она – специалист в своей области, привыкла к выступлениям в аудиториях, Архипов не поверит в ее страхи. Ладно, придумаем что-то другое.

Тишину квартиры нарушил настойчивый трезвон домофона. Ксения вернулась в коридор, сняла трубку.

– Фургон заказывали? – протрещал аппарат. – Начинаем погрузку?

– Нет-нет, – Анциферова накинула пальто, застегнула пуговицы. – Вещей не будет. Я сейчас спущусь.

Женщина подхватила чемодан, повернула ключ в замке. Ее ждет новый дом, новая работа, новые друзья-коллеги. Новая жизнь! И зачем ей старый хлам, напоминающий об одиночестве?

У Сомовых багажа по сравнению с Ксенией оказалось заметно больше, но фургон заполнился лишь на треть. В несколько коробок сложили в основном игрушки (любимого одноухого зайца мальчик бережно нес в руках), книжки с картинками, детские шапки-куртки-ботинки (всё необходимое заботливо упаковала Варя, сама она в переезде не участвовала, потому что рано утром повезла деда в Кардиоцентр). Плюс дедовские вещи: лекарства (набрался объемистый мешок), дневники (Максим Игнатьевич, как дисциплинированная няня, подробно фиксировал события каждого дня из жизни единственного внука) и диски с отечественными фильмами. В основном – старые советские комедии, классика.

Феликс занес рюкзаки и коробки в коттедж и поручил Антошке найти детскую комнату. Ребенок, недолго думая, помчался наверх – если в доме есть лестница, значит, она должна вести в самое удивительное помещение. На втором этаже располагались две спальни, одна из которых точно предназначалась для маленького члена семьи. Феликс уже и не удивлялся, что дизайн и размер мебели четко соответствовал возрасту малыша. Кровать (уже застеленная!) с высокими бортиками, на которую надо взбираться по лесенке (малыш первым делом испытал прочность конструкции и попрыгал на одеяле), внизу – столик со стульчиком, который тут же занял одноухий заяц. Пластмассовые контейнеры для игрушек и деревянная лошадка-качалка.

Изучив планировку второго этажа, мужички спустились в холл. Третью спальню (для деда) они обнаружили за гостиной. «Удобно», – пришлось признать Феликсу. Максим Игнатьевич избавится от тяжелых для него хождений по лестницам. Кстати, в комнате старика не забыли рядом с телевизором поставить проигрыватель для дисков. Как и на кухне добавили один высокий детский стульчик. Да, а в ванной комнате наверху (всего их две, еще одна находилась внизу) подставку для ног, чтобы малыш мог дотянуться до раковины. Варя, наверняка, умилится и опять найдет оправдание такой предусмотрительности со стороны работодателя.

Затем новоселы набрели еще на одну лестницу – в цокольный этаж. Ну, тут Феликс сдался и перестал ворчать: бассейн с подогреваемой водой и небольшой спортивный зал, в котором помимо взрослых тренажеров установили детскую шведскую стенку. Насколько они с женой подписали контракты? На два года? Значит, впереди у них (помимо интересной работы) целых 24 месяца наслаждений и комфорта. Не будем терять время.

Искупавшись в бассейне, мужички отправились изучать прилегающий участок. Восторги Антошки продолжались. Во дворе его ждала маленькая горка и качели. А когда новоселы уселись на террасе и достали заранее приготовленные мамой бутерброды, к ним в гости пожаловала… белка. Пришлось поделиться с ней орешками. Серо-рыжая красавица бережно взяла с ладошки мальчика угощенье и взлетела обратно на дерево.

Вахрушин привез в поселок мать. Программисту выделили небольшой, одноэтажный коттедж, с двумя спальнями и огромной гостиной. Пока мама изучала кухню – открывала дверцы шкафчиков, заглянула в духовку, в холодильник, Борис добрел до гаража, чтобы оценить его размеры. И остался доволен: сюда легко помещается машина, на которой ездит мама, плюс достаточно места для мотоцикла. По дороге обратно он заметил Феликса с сынишкой, которые отдыхали на террасе, и приветственно помахал новым соседям. Нужно обязательно познакомить маму с Сомовыми, сделал «пометку» в голове Борис. До них ближе всех. Целый день там обязательно будут люди – дед с внуком. Но сначала Борис решил навестить Гречина.

Астроном заметно повеселел. Хоть горло по-прежнему окутывал теплый шарф, Савелий перестал надсадно кашлять, да и нос, не терзаемый беспрерывно бумажными платками, вернул нормальный цвет и форму – опухлость и краснота исчезли. Жена Гречина – Кира тут же усадила гостя за стол, и, разливая чай по чашкам, ввела в курс семейных событий: на днях к ним переедет пятилетняя внучка. Дочь собралась второй раз замуж, и намеревается начинать очередной брак спокойно, без спешки, девочку вводить в новую семью постепенно. А им, старикам, в удовольствие, у Киры появится веселая компания. Ведь Савелий не в счет – муж сутками пропадает в Институте, исключение – простуда, которая на пару дней «заперла» ученого в доме. Но теперь рядом окажется человечек, о котором приятно заботиться.

Украсив стол печеньем и конфетами, убедившись, что угощенья хватит надолго, тайком вздохнув, Кира покинула гостиную. «Многолетняя» супруга ученого знала: когда встречаются коллеги, болтовня на отвлеченную тему быстро сходит на нет, мужчинам не терпится обсудить волнующую их научную проблему. Борис, добавив в чай теплое молоко (привычка, оставшаяся после лондонской годичной стажировки), заметно нервничал. Вахрушин бредил математическим моделированием. Его завораживала похожая на мистическую способность прогнозировать будущее с помощью правильно выстроенных команд. Он создал разные модели, пользовался разными вводными параметрами, но никогда еще не имел дела с Космосом. Ему предстоит многое понять, во многом разобраться. Как минимум, требуется прослушать краткий курс планетологии. В чем, он надеялся, поможет именно Гречин. Савелий, используя имеющиеся на столе предметы в качестве наглядного пособия (чашки, ложки, особенно к звездной тематике подошли рафинадные кубики из сахарницы), тут же приступил к чтению вводной лекции.

Ближе к вечеру в поселок приехала Варя. Она вернулась одна, деда после консультации оставили в больнице. Врач, осматривавший больного, излучал оптимизм. Максиму Игнатьевичу потребуется несколько диагностических исследований, в том числе коронарография, которые проводят только в условиях стационара, после чего предстоит малотравматичная операция («Поставим пару стентов, и ваш папа будет как новенький!»). Успокоенная Варвара заехала по дороге в супермаркет, накупила продуктов, и новоселы испытали гриль, установленный прямо на террасе.

Ксения, разложив вещи в шкафу, тоже занялась приготовлением ужина. Причем, главная роль в предстоящем событии отводилась не самой еде, а месту, где ее предстояло вкусить. Анциферова решила разместиться у камина – центра притяжения гостиной. К сожалению, Ксения имела смутное представление, как правильно обращаться с «устройством» и каким образом из сложенных рядом аккуратно поленьев «высечь» пламя. Весь ее опыт сводился к картинкам, разбросанным по разным кинофильмам (что касается экспедиций, в них, как правило, мужчины присутствовали с избытком, поэтому они занимались разведением костров). Но нет такой проблемы, с которой бы не справился интернет. Ксения достала планшетник, легко нашла советы бывалых дачников, и вскоре огненные язычки стали пробиваться сквозь дровяную пирамидку. Комната наполнилась ароматом сосновой смолы.

В следующий момент раздался звонок в дверь. На пороге с упаковкой мороженого стояла Юлия. Почему бы не отметить знакомство совместным ужином? Клепина пошутила, что начинает сожалеть о своем отказе от коттеджа, глупо пренебрегать хоромами, которые раздают бесплатно налево и направо. Может стоит передумать? Женщины расположились в тепле у камина и, тихо-лениво перекидываясь словами, наслаждались едой. Когда со дна вазочек соскребли остатки мороженого, Юлия предложила навестить Тимура, напроситься на его божественное вино – отличное завершение долгого дня. Кабиров, конечно, расстарался и достал из специально оборудованного погреба особенно запыленную бутылку. Ксения, посидев для приличия полчаса, понимая, что в этой компании она – третья лишняя, придумала объективную причину, извинилась и ушла.

Женщина неторопливо шагала по поселку. В домах за низкими зелеными изгородями зажигались окна. У Гречиных она увидела Бориса, который, что-то записывая в планшетник, внимательно слушал астронома. У Сомовых свет горел лишь на втором этаже – видимо, археологи укладывали спать сынишку.

Повернув за угол, Ксения оказалась у дома Архипова. Но в отличие от других коттеджей этот был полностью погружен в темноту. Значит, Леонид еще не вернулся. Или заработался, или не спешит, потому что дома его никто не ждет (Ксения вчера выяснила не только, где находится коттедж Архипова, но и то, что сосед не женат). Тщательно отрепетированная история про страхи по поводу предстоящего доклада не понадобилась.

Анциферова повернула обратно и вскоре поднималась на собственное крыльцо. В камине догорали дрова. Ксения разворошила поленья, чтобы они окончательно погасли, и поднялась в спальню. Женщина приоткрыла форточку – будет немного прохладно, но так хотелось дышать лесным воздухом. Комната заполнилась непривычной, шепчущей тишиной загородной ночи.

Ксения завернулась в одеяло и… моментально уснула.

 

Глава 6

ЧЕРЕЗ день после первого знакомства участники проекта во главе с Архиповым собрались в конференц-зале сектора «D». Ксения подключила ноутбук к внутренней сети, вывела на демонстрационный монитор подборку изображений. Историю наблюдений за небом легко и приятно иллюстрировать – существует масса красочных картинок, репродукции с древних гравюр, фотографии свидетелей событий.

– Для начала договоримся о терминах, – Ксения знала о вечной путнице, царившей в головах непрофессионалов, которая мешала пониманию материала, – метеорит – небесное тело, прорвавшееся сквозь атмосферу Земли и достигшее ее поверхности. Метеороид – летящий в космосе небольшой, обычно меньше 10 метров в диаметре, объект. А метеор – вспышка света, сопровождающая вход метеороида в атмосферу.

– То есть метеороид – космический путешественник, двигающийся «согласно купленному билету». Если же ему вздумается заглянуть к нам в гости, – повторил в привычной шутливой манере Феликс, – то, сгорая, он становится метеором, а если «доживает» до встречи с поверхностью – метеоритом. Верно?

– Абсолютно, – подтвердила Ксения.

– Предлагаю добавить еще одно понятие из того же ряда – болид, – поправил на горле вязаный шарф Гречин – простуду победить практически удалось, но жена потребовала на всякий случай оставить теплую повязку. – Без него никак не обойтись.

– Принимается. Болид – очень яркий, летящий по небу метеор, – согласилась с замечанием Ксения и громко объявила главное направление доклада: – Итак, что нам известно о метеороидах-метеоритах? Считается, что метеориты в основе своей – древнейшее вещество, я бы смело назвала его «веществом ноль», из которого 4—5 миллиардов лет назад при столкновениях космических тел и под воздействием космического излучения рождались планеты Солнечной системы. Эти остаточные обломки довольно часто долетают до Земли и не являются чем-то уникальным. Мы можем наблюдать постоянные метеорные потоки, которые повторяются из года в год в одно и то же время примерно в одной области неба. Например, с 20 июля по 20 августа любуемся Персеидами – космическими странниками, прилетающими из созвездия Персея. В середине апреля нас посещают Лириды – гости из созвездия Лиры, в середине ноября Леониды – путешественники из созвездия Льва. Иногда потоки настолько интенсивны – в течение часа по небу проносятся по 50 метеоров, что их справедливо называют звездным дождем.

– Почему у постоянных метеоритных потоков, – перебил Вахрушин, обратив внимание на первое несоответствие, – интенсивность разная?

– Потому что метеоритные частицы распределены вдоль эллиптической орбиты, которая пересекает земную, неравномерно. Но продолжу мысль. Помимо постоянных, то есть известных и прогнозируемых потоков, существуют метеориты, бомбардирующие Землю поодиночке. Неприятное явление. Врезаясь в Землю, отдельные образцы оставляют на поверхности огромные кратеры. Самый известный Аризонский, – Ксения сосредоточила внимание слушателей на эффектной фотографии, сделанной с орбитального спутника. – Диаметр кратера – 1200 метров, глубина – 175 метров. Вал кратера поднят над поверхностью на 37 метров.

– Как давно он украшает аризонскую пустыню? – поразился Кабиров, рассматривая грубые, но правильные края гигантской воронки.

– Возраст кратера, – Ксения сверилась с собственными записями, – около 50 тысяч лет.

– Интересно, какого размера «камешек» пробуравил подобную дырищу? – подался ближе к экрану Феликс.

– По прикидкам, он должен весить не меньше 300 тысяч тонн, – астрофизик хорошо представлял себе объемы космических странников, – иметь в диаметре метров 50 и лететь со скоростью под 60 тысяч километров в час.

По аудитории пронесся гул восхищенных восклицаний.

– Вы не поверите, – откликнулась на настроение слушателей Ксения, – при таких «весомых» доказательствах официальная наука вплоть до начала ХIХ века не признавала существование метеоритов. Камни не могут падать с неба, потому что на небе никаких камней нет, это противоречит законам гравитации.

– «Не может быть, потому что не может быть никогда», – не удержавшись, прокомментировал Феликс. – Знакомо!

– Первое по всем правилам задокументированное сведение о метеоритном дожде встречается в китайских летописях, – повернулась Анциферова к археологу. – И относится к 654 году до нашей эры, а в старых японских рукописях зафиксировано падение метеорита весной 861 года нашей эры. Самая древняя запись, касающаяся падения метеорита на территории России, содержится в знаменитой Лаврентьевской летописи 1091 года. Не сомневаюсь, что и Улугбек обзавелся метеоритной коллекцией, скупая «небесные диковинки» у купцов. Свидетельство из разряда забавных относится к 1492 году, когда на французский городок в Эльзасе свалилась каменюка весом в 126 килограмм. Примчавшийся эрцгерцог Максимилиан – будущий римский император повелел приковать метеорит цепями к стене городского храма, чтобы тот… не улетел обратно на небо. Но наука продолжала упорно отрицать очевидное, пока в апреле 1803 года на севере Франции после интенсивного метеоритного дождя люди не сложили у дверей городского муниципалитета несколько тысяч камней.

– Вы постоянно повторяете: камни, камни, – обратился к коллеге Савелий. – Но ведь метеориты – не только камни.

– Замечание принимается частично, – Ксения пробежала пальцами по клавишам ноутбука и вывела на большой экран новую порцию фотографий, запечатлевших обломки разного размера, для наглядности под каждым лежала измерительная линейка. – Хотя по вещественному составу метеориты принято подразделять на три класса: каменные, железно-каменные и железные, 90%, иначе говоря, подавляющее большинство упавших на Землю осколков – именно камни. На долю смешанных и чисто железных приходится 1,5% и 5,7% соответственно. Каменные метеориты в свою очередь делятся на хондриты и ахондриты, – Анциферова выбрала два снимка и максимально увеличила изображение. – Хондриты испещрены хондрами – капельками силикатных минералов вперемешку с зернышками сульфидов и металлов железа и никеля. Попутно замечу, что именно хондриты являются хранителями «вещества ноль» и наиболее ценны для нас. Ахондриты напоминают по составу земной базальт, образовавшийся в процессе вулканических извержений. То есть это вещество уже подвергалось изменению. Но ахондритов в общей массе каменных пришельцев всего 10%.

– А что вы скажете о метеоритах, которые присутствуют в числовом фрагменте найденной мной рукописи? – Кабиров попытался увязать услышанное с известным ему материалом. – Сихотэ-Алиньском и Челябинском. Что они представляли собой по составу?

– Первый – гость из разряда редкостных. Распавшись в воздухе, метеорит выпал на землю в виде железного дождя, – Ксения выделила в перечне иллюстраций нужные образцы и перекинула на центральный монитор. – Найденные 3,5 тысячи обломков состояли из железа с небольшими вкраплениями силикатов. Челябинский – обычный хондрит.

– Когда мы доберемся до болидов? – нетерпеливый Феликс снял с носа очки и покрутил их за дужку.

– Падение метеоритов всегда сопровождается световыми и звуковыми эффектами, – откликнулась на просьбу археолога Анциферова и «разбросала» по экрану очередную подборку фотографий. – По небу проносится ослепительно яркий болид, видимый даже днем. Почему так происходит? В земную атмосферу на большой скорости в 15—20 км в секунду влетает гигантский объект весом в несколько сот килограммов. Он не успевает распылиться и встречает сильное сопротивление воздуха, который при соприкосновении моментально сжимается и разогревается. В ответ само небесное тело раскаляется до температуры в несколько тысяч градусов. Болид несется дальше, а вещество на его поверхности расплавляется, вскипает, превращаясь в газ. Из испаряющихся и разбрызгиваемых частиц получается след. Затем болид попадает в более плотные слои атмосферы, тормозит еще больше, нагрев прекращается, и камень либо падает целиком на землю, либо взрывается на какой-то высоте. Например, Тунгусский метеорит в 1908 г. рассыпался на высоте 8 км. Взрывная волна, эквивалентная энергии тысячи атомных бомб, повалив деревья в радиусе 40 километров, несколько раз обошла земной шар. Распались в воздухе Сихотэ-Алиньский и Челябинский метеориты. Их падения сопровождались характерными яркими вспышками, грохотом и гулом. Например, на видеокадрах, которые успели сделать жители Зауралья в 2013 году, мы можем увидеть

выбитые стекла в домах, услышать вой автомобильных сигнализаций.

– Известно, откуда прилетают одиночные метеориты? – Вахрушину не терпелось вычленить необходимые параметры для будущей модели.

– Иногда среди метеоритов находили фрагменты лунных и марсианских пород, – уточнила Ксения, – но…

– …основная масса добравшихся до поверхности Земли «пришельцев», – поторопился дополнить Савелий, так как речь коснулась сферы его исследований, – выходцы из астероидного пояса – области Солнечной системы, расположенной между орбитами Марса и Юпитера. Там скопилось множество бесформенных обломков. Из которых лишь четыре крупные – от 400 до 950 км в диаметре. Остальные – а их ни много, ни мало несколько миллионов! – маленькие, вплоть до метра в диаметре. Именно их передвижение невозможно отследить.

– Как вы думаете, – родилась в голове Юлии невероятная гипотеза, – много внеземного вещества накопилось на поверхности Земли? Не может ли в определенный момент количество перейти в качество и повлиять на жизнь людей? Не этой ли угрозе посвящена засекреченная часть рукописи?

– Любопытное предположение. Дайте-ка поразмыслить, – задумалась Ксения, ей еще не доводилось слышать столь необычную идею. – Да, метеориты падают довольно часто. Каждый день в какой-нибудь точке планеты. Однако большинство из них попадают в моря и океаны, в пустыни или малонаселенные места. Поэтому всего на планете к данному моменту найдено и внесено в каталоги около пятидесяти тысяч образцов. Ученые проверили каждый камешек вдоль и поперек: ни радиоактивности, ни вредных химических веществ не обнаружено. Мне кажется: чтобы количество ощутимо перешло в некое качество, вещества должно накопиться на порядки больше.

– Хотите, я могу проверить эту гипотезу на модели, – загорелись глаза у Вахрушина. – Рассчитать, когда именно может подобное произойти. Через сколько тысяч или миллионов лет?

Юлия в шутку послала программисту воздушный поцелуй. Борис церемонно склонил голову и приложил правую ладонь к сердцу.

– Ни в коем случае, – резко отреагировал Архипов. Но, увидев, как настороженно посмотрели на него участники группы, не привыкшие к жесткому обращению, постарался смягчить тональность: – Нет смысла тратить силы и время на неперспективные направления, отвлекаться по мелочам. Какое нам дело до того, что случится в очень далеком будущем?

– Разумно, – кивнула Ксения, демонстративно поддержав Архипова. – Поэтому в ближайшей, обозримой перспективе метеориты останутся скорее геологической редкостью. И, увы, предметами контрабанды, полуподпольной купли-продажи.

– Я смотрел в интернете, – подтвердил, постучав очками по столу, Феликс, – 150-ти граммовый метеорит стоит несколько десятков тысяч долларов. Самый дорогой потянет на сто тысяч долларов. Неплохой бизнес!

– В общих чертах теперь вы имеете представление о метеоритике, – завершила доклад Ксения. – Расширенный, более детальный вариант я собрала в специальный документ, с которым можете ознакомиться самостоятельно. – Ученые подключили к сети свои планшетники и перекачали с ноутбука Анциферовой подготовленный файл. – Материала за два столетия накопилось много. Но и в этой науке хватает белых пятен, загадок и тайн. Взять тот же Тунгусский метеорит. Небесное тело взорвалось в воздухе, последствия колоссальные, но никаких остатков или обломков на земле найти не удалось. До сих пор спорят: чем же являлся метеорит? Версии выдвигались разные, в том числе и невероятные. От таких, что метеорит представлял собой гигантский кусок льда и попросту испарился, до катастрофы космического корабля инопланетян.

– Раз уж речь зашла о версиях, – со своего места в углу поднялся Архипов, – по одной из них, повторюсь, жизнь на Земле возникла в результате панспермии, то есть была занесена извне. С помощью того же метеорита. Как некий вирус. Поэтому, – Леонид одарил Клепину своей максимально возможной улыбкой, – логично завтра послушать Юлию Владимировну.

 

Глава 7

УЧЁНАЯ публика зашумела, люди договаривались о встречах: Вахрушин собирался вновь навестить Гречина и продолжить начатую вчерашним днем дискуссию, Кабиров надеялся зазвать в гости Юлию, но Клепина категорически отказалась, ей предстояло обдумать и отобрать необходимый материал для предстоящей лекции, Сомовы собрались заглянуть в клинику, проведать деда (сынишку они оставили на попечении няни, оплаченной их нанимателем). Все потихоньку покидали конференц-зал. Ксения специально тянула время, неспешно отключая ноутбук, упаковывая его и дополнительные записи в сумку. Женщина рассчитывала, что Архипов, который тоже пока оставался в комнате, пригласит ее отправиться в поселок вместе. Но Леонид, демонстративно скрестив руки на груди, молча ждал, когда последний участник группы освободит помещение. Ксении ничего не оставалось, как, громко попрощавшись, удалиться вслед за остальными.

Как только в коридоре стихли голоса, Архипов закрыл комнату и сам направился к лифту. Начиналась другая половина его рабочих суток, самая ответственная – контроль и проверка всех уровней «Каскада». Именно так звонко – «Каскад» – назвал он созданное собственными руками детище, сложную структуру, объединяющую несколько десятков людей, помещений, дорогостоящее инженерное и цифровое оборудование. Царство, где всё подчинено ему.

Архипов вошел в лифт, вставил универсальный ключ, единственный, сделанный лично для него, и нажал на кнопку сектора «А». Кабина поехала вверх.

«Ученые предполагают, а военные располагают». По такому принципу, перефразировав пословицу, привык относиться к окружающему миру Леонид Архипов. Он, как и многие его сослуживцы, слыл поклонником телесериалов на постапокалиптическую тему. В этих фильмах главные герои носили военную форму. Они спасали население от неминуемой гибели. И они диктовали потом свои законы. Законы военного времени, когда всё понятно, всё подконтрольно, всё предсказуемо. Именно по такой схеме, как только Архипова назначили руководителем проекта, построил работу Леонид.

Инженер не только по образованию, но и по складу ума, он привык к любой проблеме подходить обстоятельно, создавая несколько степеней защиты и дублируя ключевые блоки. Не удивительно, что для решения поставленной министром задачи Архипов создал сложную, трехуровневую систему. Причем ученым, о чем они, естественно, не подозревали, отводилась далеко не главная роль. Сумеют яйцеголовые расшифровать древнее послание, определить последствия надвигающегося столкновения планеты с обломком астероида или нет, на самом деле не столь важно. Главное, чтобы страна оказалась готова к любой напасти.

Вариантов трагического развития событий существует не много, точнее – только два. Либо метеорит, врезавшись в планету, нанесет ей катастрофический ущерб: взрывы, пожары, в воздух поднимутся тонны пепла, которые на годы скроют солнечный свет. Планета покроется ледяным панцирем. Вслед за холодом наступит хаос, начнется борьба за выживание, за тепло, энергоресурсы, продукты питания, лекарства. Другой вариант: космический пришелец занесет на планету какую-нибудь неизвестный науке патоген, который начнет косить людей миллионами. И опять хаос, поиск вакцины, борьба за лекарства, энергоресурсы, продукты питания.

Исходя из имеющихся сценариев, Архипову понадобятся четкие планы противодействия угрозам. В секторе «А» Леонид собрал военных специалистов, которые расписывают протоколы взаимодействия армии и муниципальных служб в случае развития событий по первому варианту глобальной катастрофы: тотальные пожары, эвакуация населения в места, пригодные для жилья в условиях длительного холода, создание вместительных хранилищ продуктов, лекарств и системы их распределения. На осень намечены масштабные учения на местности в условиях, приближенных к реальным. А пока люди заняты конструированием: потребуется множество ангаров, оснащенных мощными отопительными системами, фильтрами для очистки воздуха и воды. Параллельно с помощью спутниковой фотосъемки определяются точки на территории страны, где подобные сооружения рациональнее разместить, с учетом имеющихся маршрутов подъезда и способов организации в дальнейшем охраны и патрулирования периметра.

Костяк группы «В» составляют военные биологи и медики. Они должны предусмотреть перечень мероприятий на случай вспышки пандемии неизвестной болезни. В них входит накопление на военных складах специальной одежды биологической защиты и лекарственных препаратов первой необходимости. Подготовка транспорта и лечебных учреждений к поступлению огромного количества больных и их изоляции. Организация кордонов вокруг зон карантина и обеспечение военнослужащих, несущих там дежурство, необходимым вооружением. Отдельно составляется список институтов и лабораторий (преимущественно военных), где предстоит создать особые условия для синтеза вакцины и в дальнейшем ее производства в промышленных масштабах. Кстати, для подстраховки образцы различных химреактивов завезены и в подземную лабораторию уровня «В», где в случае необходимости можно провести первоначальные исследования.

Архипов гордился собой: он предусмотрел абсолютно всё! Конечно, в планах, что в первом, что во втором, существует одно уязвимое место: ресурсов на спасение всех граждан страны нет. Но это не его проблема. Отбор людей, имеющих право на выживание (сам Леонид без сомнения входит в элитный список) – прерогатива политиков. Пусть они разбираются, расставляют приоритеты. Архипов относится к социальной группе армейских и прекрасно знает: при любой войсковой операции потери неизбежны, и вообще – всех не спасти! Морализаторствовать по такому поводу бесполезно. Не задумывался Леонид и над структурой общества выживших после часа «х». Потому что военные при любом раскладе останутся военными, особой надстройкой в государстве. Незыблемое правило!

Приступая к выполнению проекта «Каскад», Леонид, прежде всего, занялся поисками подходящего здания, в котором разместились бы четыре подконтрольные ему сектора. С одной стороны, помещения должны устраивать по площади (потребуется рассредоточить людей и громоздкое оборудование), а с другой – быть спрятанными от любопытных глаз, отвечать повышенным требованиям секретности. Архипов пообщался со знатоками подземной Москвы и решил спуститься в… метро.

Еще в советские времена наряду с обычной подземкой в столице построили так называемое «метро-2» – железнодорожную ветку, идущую от Кремля до окраины города. Она предназначалась для экстренной эвакуации руководителей страны в случае высадки вражеского десанта или бомбежки. Причем в числе первых спасению подлежали не только генеральный секретарь и члены политбюро ЦК КПСС, но и… гроб с телом Ленина, который следовало из мавзолея по тоннелю вынести к спецпоезду.

Архипова в путешествии по трассе сохранившегося «метро-2» сопровождал состарившийся советский инженер. Посмеиваясь, он поведал, как группа метростроевцев периодически проводит репетицию эвакуации. На дрезину грузят деревянный ящик, наполненный железными болванками, по массе равный весу гроба с мумией, и с максимальной осторожностью везут до пункта назначения. Приборы, установленные на дрезине, фиксируют неровности на дороге и амплитуду колебания платформы. Чтобы потом на выявленных участках устранить «шероховатости».

На выходе из тоннеля правительственного метро, чтобы запутать иностранных шпионов, построили многоэтажное здание-декорацию. Но в постсоветские годы, когда стала забываться лихорадка холодной войны, в пустующем помещении провели необходимые внутренние работы и разместили Институт астрономии. О том, что из его подвалов можно попасть на станцию особого метро, не подозревал никто, даже директор. Но зато точно знал Архипов.

Потребовалось не так много переделок, чтобы приспособить подземные помещения под нужды секретной операции «Каскад». Установить отдельно от остальных лифт для спуска в подвальные этажи. Запрограммировать кабины, чтобы участники разных секторов не смогли специально или случайно попасть на чужие уровни. Причем, по поводу военных Архипов не беспокоился. Специалисты, собранные в секторах «А» и «В», надежные, проверенные, опытные. Они настороженно относятся к незнакомцам и не станут в присутствии посторонних обсуждать, чем занимаются. А вот за учеными приходится приглядывать. Страдающие с одной стороны неукротимым любопытством, а с другой патологической рассеянностью эти люди способны нарушить режим секретности. Поэтому Леонид придумал ключи, допускающие их владельцев только на определенный этаж.

Тренькнул звонок, двери кабины открылись, и Архипов вышел на уровне «А». Быстрым шагом он двинулся по коридору и попал в небольшой холл, где у автоматов с кофе и бутербродами собрались несколько человек. Леонид, вспомнив, что сам пропустил обед, тоже охотно наполнил пластиковый стаканчик горячим напитком, подхватил упаковку с картошкой фри и вслед за коллегами направился в комнату отдыха. В этой, исключительно мужской, компании он ощущал себя комфортно. Военные инженеры, перекусывая (Архипов намеренно установил здесь доверительные отношения), по очереди отчитались, что удалось сделать за день, насколько продвинулись в решении той или иной задачи. Леонид не поскупился на похвалы: три месяца назад в группе родилась идея использовать в качестве помещений, в которых могли бы одновременно находиться до тысячи эвакуированных, быстровозводимые легкие конструкции с поддувом, и вот уже полностью готовы чертежи, выполнены расчёты по материалам. В частности для каркаса потребуется особый сплав, который выдерживает экстремально низкие температуры. Остается подобрать предприятия, которые займутся производством необходимого, как только прозвучит команда «старт!».

Не менее интенсивно и результативно трудились и эпидемиологи, уровень «В» значился следующим в списке посещений. Здесь Архипову докладывал старший группы. Военные медики приступили к изучению карантинов, которые вводились в разных странах, а особенно ошибки в их организации, когда вирусы вырывались на свободу. Вносили предложения по усовершенствованию имеющихся костюмов защиты, систем хранения биоматериалов. Архипову в рамках забюрократизированного министерства удалось добиться невероятного: от высказанного предложения до его проверки в полевых условиях проходили буквально считанные дни, в крайнем случае, неделя-две.

Наконец, когда сотрудники всех трех секторов покинули Институт, Леонид спустился на лифте на уровень «С». Самый малолюдный (круглосуточно здесь присутствуют лишь два техника, отвечающие за исправность серверов), но, по мнению Леонида, самый важный для проекта. Поэтому именно в секторе «С» он расположил собственный рабочий кабинет.

Махнув дежурному у лифта (никто не имел права появляться здесь без сопровождения Архипова, обслуживающий персонал – строго по списку), Леонид прошагал до стальной, как в банковском хранилище, двери, приложил к считывающему устройству ключ-карту и вошел в просторное, хорошо освещенное помещение. Одну стену от пола до потолка занимали мониторы. В центре – блок управления (огромный, размером со стол, планшетный компьютер). Но с помощью дистанционного пульта, который по его заказу сделали умельцы-электронщики, «общаться» с мониторами можно и с дивана, который расположен чуть дальше. В своеобразной зоне отдыха.

Архипов ослабил галстук, аккуратно сложил пиджак и перекинул на спинку дивана. Расстегнул пуговицы на манжетах, закатал до локтей рукава рубашки. Потом направился к нише в углу, где находилась небольшая кухонька: холодильник, раковина, печь СВЧ, шкафчик с посудой. Леонид помыл руки, достал из морозильника упаковку рагу с овощным гарниром, кинул разогреваться, параллельно вскипятил чайник, нарезал хлеб. Тарелку с дымящимся ужином отнес к дивану и поставил на столик рядом. Затем упал на мягкие подушки, вытянул блаженно ноги и расслабился.

Он – дома!

Архипову в числе первых выделили участок в элитном загородном поселке, и официально Леонид проживал именно там. Но коттедж оставался безликим и неживым, как и остальные места, где ранее обитал военспец. Этакая видимость жилья. Коттедж Архипов использовал с единственной целью: место, где поспать и переодеться (нанятые через агентство люди, с которыми Архипов даже не пересекался, поддерживали в комнатах чистоту, стирали и гладили одежду). Свободное время, в том числе и выходные, он проводил в секторе «С».

Леонид дожевал рагу, не обращая ни малейшего внимания на вкус, к еде мужчина относился равнодушно, воспринимая ее как ритуал, необходимый для поддержания работоспособности организма, выбросил опустевшую тарелку в мусорное ведро. По дороге обратно захватил чашку с чаем (предпочитал крепкий, заваривал напиток долго и терпеливо) и снова удобно устроился на диване. Сделав большой глоток обжигающего, переслащенного (как любил) черного чая, положил на колени дистанционный пульт и принялся по очереди включать мониторы на стене.

Огромная комната тут же наполнилась голосами и изображениями множества людей.

Разработав детали операции «Каскад», подобрав главное здание и людей, Архипов, прежде чем запустить участников проекта в Институт астрономии, установил микрофоны и видеокамеры не только в помещениях трех подземных секторов, но и в домах и автомобилях сотрудников. Чтобы с одной стороны максимально оставаться в курсе ведущихся изысканий, а с другой предотвратить намеренную или случайную утечку информации. Вполне веский довод. По крайней мере, он убедительно скрывал другую, подсознательную причину: отсутствие собственной личной жизни Архипов восполнял, наблюдая за жизнями других людей.

Вчера, вернувшись после обхода секторов «А» и «В», он проследил, как его новые подопечные восторгались коттеджами, распаковывали вещи, наведывались друг к другу в гости. Как обрадованный появлению молодого слушателя Гречин устроил для Вахрушина лекцию-ликбез по планетологии. Как неумеха Феликс сжег на гриле купленные женой котлеты. К Анциферовой заглянула Юлия, предложив помощь в обустройстве. В тот момент Леонид позвонил техникам и отправил на квартиру к Юлии – женщина отказалась перебраться в поселок, поэтому прослушку в срочном порядке следовало установить по месту ее проживания. Другая группа, пока Вахрушин устраивал на новом месте мать, а потом чаевничал у Гречиных, выехала к программисту. Занятый непредвиденной настройкой и проверкой аппаратуры по двум дополнительным адресам, Архипов пропустил то, что произошло в поселке ночью. Поэтому приготовился «досмотреть кино».

Для порядка сначала в быстром темпе прокрутил записи, сделанные днем. Ничего интересного, все группы, в том числе и сектор «D», на заседании которого Леонид присутствовал лично, трудились по плану. Архипов с удовольствием посещал бы сектор «D» как можно реже, но сегодняшняя бездумная выходка Бориса, грозившая отвлечь людей от решения поставленной задачи, еще раз показала, что яйцеголовых опасно упускать из виду.

Леонид еще раз взглянул на изображение ученых на мониторе и ухмыльнулся – он сам в кадр не попал. Потому что знал, где находится мертвая для видеокамер зона, и намеренно занял место именно там.

Ну что ж, он «оставил» вчера Юлию в поселке. Интересно, когда же вирусолог вернулась к себе домой? Архипов «заглянул» в квартиру Клепиной – милый, уютный уголок, обстановка новенькая, модная, со вкусом подобранная. Но где же хозяйка? Архипов допил чай, поставил пустую чашку с блюдцем на подлокотник дивана. Может быть, женщина решила переночевать у новой знакомой? Леонид вернулся к записи из коттеджа Анциферовой. Так, женщины собрались прогуляться до Кабирова. У востоковеда есть приманка – изысканная винная коллекция. Люди посидели, поболтали о глупостях. Вскоре Ксения засобиралась обратно в коттедж, а Юлия…

Леонид, сжимая кулаки, впился глазами в экран…

Порочная, какая же Юлия порочная женщина. Такая ему не нужна!..

На пол полетела ни в чем не повинная фарфоровая чашка.

 

Глава 8

ПЛАВНО тряхнув копной светлых волос (тщательно уложенных), Юлия обвела конференц-зал глубоким взглядом и лучезарно улыбнулась каждому из присутствующих. Даже Архипову, который в ответ жестко сдвинул брови на переносице.

Юлия понимала, что в отличие от других выступающих, иллюстрации к ее докладу не столь впечатляющи. Какая уж красота в увеличенных под электронным микроскопом «портретах» вирусов или бактерий? Бесцветные палочки, мечущиеся «козявки» и «червячки». Поэтому решила спасти видеоряд с помощью… динозавров.

– Если соединить метеоритику с областью моих изысканий, то выделила бы три основных направления. Для начала нам придется переместиться в очень далекое прошлое, – Юлия перебросила красочные картинки на большой экран. – В период царствования на планете гигантских рептилий. Никакой другой тип животных не доминировал так всеобъемлюще – в море, на суше, в воздухе и столь продолжительное время – более ста миллионов лет. Палеонтологи, изучая хорошо сохранившиеся останки, имеют полное представление о видовом разнообразии и особенностях каждого животного. Однако единого мнения о причинах гибели динозавров, которая случилась приблизительно 65 миллионов лет назад, до сих пор не существует.

– Мне почему-то кажется, что на роль решающего фактора в этом процессе претендуют «наши» неодушевленные пришельцы из космоса? – подсказал неугомонный Феликс. – Я прав?

– Как одна из гипотез, – согласилась Юлия и вывела на монитор изображение огромной каменной воронки. – Перед вами Чиксулуб: очередная отметина, наподобие Аризонского кратера, о котором речь шла накануне, на поверхности Земли. Главная прелесть Чиксулуба даже не в размерах – диаметр кратера 170 километров, а в возрасте – ученые уверены, что ему, если уж приводить абсолютно точные цифры – 64, 98 миллионов лет. Такое совпадение со временем исчезновения динозавров вряд ли случайно.

– Установлено, что кратер образовался именно в результате падения космического тела? – усомнился Феликс. – Может, обычные геологические процессы?

– Нет, всё верно, – вмешалась Ксения. – Чиксулуб параллельно изучали две экспедиции геофизиков: американская и мексиканская, они и обнаружили фрагменты астероида. Судя по всему, удар оказался настолько мощным, что в небо поднялись миллиарды тонн веществ, в первую очередь сера, ею перенасыщены почвы Юкатанского полуострова. Плотная, непрозрачная оболочка окутала планету, количество солнечного света, проникающего на поверхность, сильно уменьшилось, температура резко понизилась. Нарушился фотосинтез, что привело к гибели растений, а вслед за ними и травоядных животных.

– Холодно и голодно, – театрально вздохнул Вахрушин. – Поэтому динозавры, бедняжки, и вымерли.

– Хоть и звучит убедительно, многие палеонтологи не согласны с подобной версией, – продолжила Юлия. – Потому что в ней достаточно лакун. Например, почему после катаклизма уцелели близкие к рептилиям такие же теплолюбивые крокодилы и черепахи? По идее и они обязаны были замерзнуть, но остались в живых. А змеи? Плюс из млекопитающих спокойно продолжали существовать крысы. Мне кажется, ближе к истине другая гипотеза, связанная с мутацией. Динозавры могли исчезнуть потому, что в их организмах начали происходить необратимые генетические изменения. В пользу этой версии говорит недавняя находка археологов на юге Индии – там раскопали кладку из сотни окаменелых яиц древних ящеров. Подчеркну особо: кладка идеально целая, ни один детеныш не вылупился. То есть динозавры на каком-то этапе развития утратили возможность производить живое потомство. Спровоцировать подобное генетическое нарушение способен вирус. Но возникает вопрос: откуда он взялся? 100 миллионов лет тишь да гладь и вдруг – полный крах.

– Говорил же, – потер ладони довольный Вахрушин, – с помощью пришельцев из космоса много чего можно объяснить.

– Причем, не обязательно связывать появление вируса с прилетом гигантского астероида и катастрофой всепланетного масштаба, – Юлии понравилась реакция аудитории – не скучающие или излишне сосредоточенные лица, а заинтересованная поддержка коллег, живой, эмоциональный диалог. – Занести на Землю патоген способен и маленький метеорит, такой же, как Челябинский, например. И тут мы подходим к другому важному направлению в исследованиях: а не является ли сама жизнь на Земле… вирусом? И если однажды ее и в самом деле привнесли из Космоса, то попытка с большой долей вероятности может повториться. Что способно привести к борьбе видов и гибели доминирующего на сегодняшний день вида – человека.

– Маловероятно, – скептически поджал губы Феликс. – Я прохладно отношусь к теории панспермии. Зародыши жизни, которые в виде пыли, спор микроорганизмов болтаются по Вселенной, выискивая, куда бы приземлиться и пустить корни? Извините, подобное больше похоже на сказку, чем на науку.

– Тем не менее, – парировала Ксения, – в метеоритах не раз обнаруживали органические соединения, синильную кислоту, воду, формальдегид. А в лунном грунте нашли предшественников аминокислот.

– Если и присутствовали какие-то следы органики, – упорствовал Сомов, – каким образом эти частицы смогли бы сохранить живучесть в жестких условиях космического холода?

– Вы даже не представляете, – поддержала геолога Юлия, – насколько живые организмы устойчивы к низким температурам, к химическому воздействию. Проведены тысячи экспериментов, споры и семена растений, помещенные в условия длительного холода, в жидкий кислород, азот, не погибали.

– Допустим, – в знак примирения Феликс поднял обе ладони вверх, – с результатами экспериментов спорить не стану. Однако они ни в коей мере не объясняют, откуда изначально взялись так называемые «частички жизни»?

– Ну, это просто, – подключился к спору Гречин. – Наша Солнечная система формировалась из первичной солнечной туманности, насыщенной водородом, углеродом, азотом и продуктами их взаимодействия. Следующий шаг – возникла газовая смесь из водорода, метана и аммиака.

– Которая в свою очередь, – подхватила мысль Ксения, – является основой для сложных органических соединений, из которых потом складываются белки, а также ДНК.

– Вот так взяли и по собственному желанию, – не хотел отступать Феликс, – начали смешиваться? Ни с того ни с сего?

– Конечно, для запуска реакции химического синтеза сложных органических молекул, – тряхнул бородой Гречин, – требуется некий импульс. И он был: ионизирующая радиация, чем не мощный способ?

– Образующиеся органические соединения, – завершила логическую цепочку Ксения, – обволакивались пылевыми частицами и вмуровывались в метеориты. Которые, в том числе, падают и на Землю.

– Всё, убедили, убедили, – окончательно сдался Феликс и отъехал на кресле от стола. – Предлагаю устроить перерыв. Слишком много информации. Моему мозгу для продолжения реакции синтеза полезных идей требуется внушительного объема смесь глюкозы и кофеина.

– Иначе говоря, – перевела на человеческий язык Варвара, – пора выпить черного кофе с сахаром.

Ученые одобрительно зашумели и дружно переместились в коридор, где в нише за дверью стоял кофейный автомат, а на накрытом белой скатертью столике на нескольких тарелках лежали горкой бутерброды, упакованные в прозрачную пленку.

В комнате остался один Архипов – он недовольно откинулся в кресле. Леонид не привык, чтобы подчиненные самостоятельно принимали организационные решения. Но понимал, ученые – тонкокожие хлюпики. Стоит только проявить некоторые признаки морального давления, тут же свернутся, как улитки, и потеряют на некоторое время работоспособность. Что скажется в конечном итоге на результатах. Ключевой фигурой в группе, по разумению Архипова, являлся Вахрушин. Именно программист с помощью сделанной им математической модели должен в итоге определить, во-первых, вероятность и, во-вторых, степень угрозы. Воля Архипова – остальных бы «специалистов» он разогнал, но Борис без этих людей как без рук. Они – поставщики данных для его модели. Значит, проявим толерантность и политкорректность (модные нынче термины). Конфликты Леониду ни к чему. И «руководитель проекта», нервно постукивая кончиком ботинка по полу, терпеливо ждал, когда люди вернутся в конференц-зал.

Первой показалась в дверном проеме Ксения. Женщина несла в руках пару пластиковых стаканчиков, над которыми поднимался ароматный пар.

– Не знала, как вы предпочитаете, – Анциферова остановилась напротив Леонида. – Поэтому сделала сразу два. С молоком и без сахара, – подняла она правую руку, – и черный с сахаром, – Ксения подняла левую руку.

– Черный без сахара, – буркнул зло Архипов. Правда, увидев, как испуганно заморгала Ксения, постарался исправить ситуацию и перехватил один из протянутых стаканчиков: – Но сейчас с удовольствием выпью с сахаром. Спасибо!

Анциферова натянуто улыбнулась и вернулась на свое место. Один за другим появились в комнате остальные участники команды. Продолжая попивать кофе, они «оживляли» оставленные на столе планшетники.

– Мы остановились на таком неприятном космическом явлении, как панспермия, – напомнила аудитории Клепина. – И если на Землю в очередной раз свалится напичканный микроорганизмами камушек, он способен вызвать разные последствия, в том числе и трагические. Одно из них я озвучила чуть раньше: могут появиться новые формы жизни, которые в конечном итоге уничтожат человечество как вид. Либо обнаружится неизвестный доселе вирус, вызывающий заболевание, которому люди не смогут противостоять.

– Имеете в виду пандемию? – поморщился Вахрушин. – Не слишком ли мрачно?

– Увы, даже слишком реально, – Юлия пробежала пальцам по клавишам ноутбука и поменяла на большом экране иллюстрации. – Наша планета могла уже несколько раз полностью обезлюдеть. Чума – три пандемии. Первая пронеслась еще в начале VI века и обошлась человечеству в 100 миллионов жизней. Вторая в XIV веке, от «черной смерти» погибли около 60 миллионов человек, 25 миллионов только в Европе. В Средиземном море плавали корабли, заполненные от трюма до палубы трупами, дрейфовавшие по воле ветров и течений. Третья пандемия чумы случилась в конце XIX века – ее называют «портовой», потому что болезнь распространялась в основном в портовых городах и не уходила в глубь материков. Тем не менее, умерли 5,5 миллионов человек.

– Чума осталась в прошлом, – оптимистически возразила Варвара. – Сегодня мир изменился, стал в прямом смысле чище. Ведь распространению «черной смерти» способствовали грязь, антисанитария, войны, стихийные бедствия. И, прежде всего, крысы.

– Вернее блохи, – поправила Юлия. – Люди заражались от укуса блох, инфицированных возбудителем чумы, а те, в свою очередь, заражались от больных чумой крыс. Но если гигиена помогла победить чуму, что вы скажете о гриппе? Человечество пережило три его пандемии. «Испанка» обрушилась после Первой мировой войны. Менее чем за год унесла 40 миллионов жизней. Вторая атака произошла в 1957 году, третья еще через 12 лет. Правда, люди уже подготовились к напасти, удалось быстро установить подтип вируса и разработать ответные меры. Помимо чумы и гриппа Земля испытала на себе семь пандемий холеры, в результате которых человечество потеряло 2 миллиона человек. А еще не забывайте про оспу, которая в XVIII веке выкосила 10% населения земного шара.

– Пандемии страшны только в начале, – мягко напомнил Кабиров. – Пока не найдут вакцину. Тот же грипп теперь не так страшен, я, например, каждую осень делаю прививку.

– Похвальная забота о собственном здоровье, – кивнула в ответ Юлия. – Но очередной метеорит способен доставить на Землю такой вирус, вакцину против которого мы не сможем сделать быстро. А значит, как динозавры, человечество постоянно находится под угрозой гибели.

– Математическая модель позволит понять, чего ожидать от предстоящего визита космического пришельца, – теперь Вахрушин был собран и серьезен. – Мне понадобится информация о вирусах.

– Но никто не способен предугадать, какой именно патоген обрушится на нас в следующий раз, – развела руками Клепина.

– Я и не требую от вас точности, – пояснил Борис. – На данном этапе достаточно информации, что имеется в лабораториях. По тем смертельно опасным вирусам, с которыми уже познакомились земляне. Чем больше вводных у меня появится, чем шире диапазон данных, тем более точной получится модель.

– По примеру коллеги геолога, – Клепина вывела на большой экран иконку текстового файла, озаглавленного «Вирусы», – более подробную версию сегодняшнего доклада я собрала в отдельный документ. Можете скачать и ознакомиться самостоятельно.

– Поблагодарим Юлию Владимировну, – сухо резюмировал Архипов, покидая, наконец, свой угол. – Впереди суббота-воскресенье. Надеюсь, отдыхая, вы продолжите свободный обмен мнениями, поиск полезных для общего дела идей. В понедельник встречаемся здесь же, слушаем Сомовых.

 

Глава 9

ПЯТНИЦА – самый неприятный день в столице. Как ни старайся раньше вырваться с работы, судьбу не обмануть – бдение в пробке неизбежно. Сомовы (Варвара – традиционно за рулем) с черепашьей скоростью ползли по шоссе в направлении МКАД, в окружении таких же мечтателей-несчастливцев, стремящихся поскорее выбраться из крепких тисков мегаполиса.

– Согласись, Архипов – неприятный тип, – передернул плечами Феликс, перебирая в голове эпизоды сегодняшнего общего сбора: мысли перескакивали с одного на другое, пока не уперлись в застывшее, словно вырубленное рукой скульптора, суровое лицо руководителя проекта. – Чужой какой-то.

– Нашу братию, – заметила Варвара, прижимаясь к идущей справа машине, чтобы освободить проезд мигающей позади «скорой помощи», – нужно держать в строгости, иначе растечемся мыслью по древу. От ученых многое зависит, но в конечном итоге спросят с Леонида. Кстати, мне он кажется человеком, соответствующим занимаемой должности, чем-то даже деда напоминает. Обстоятельный, серьезный, немногословный. Вояки одним словом. Хоть и бывшие.

– Хмм, – задумчиво покрутил очки за дужки Феликс, – может, ты и права. Только… дед старше лет на десять-пятнадцать и седины в волосах больше… Плюс Архипову человеколюбия явно не достает.

Машина пересекла границу города и прибавила, наконец, в скорости, без задержек добравшись до поворота к элитному поселку. Дежурный на въезде, сверив с компьютером номер автомобиля, приветственно отсалютовал и поднял шлагбаум. Пропетляв по узким, между зелеными заборами, дорожкам, иномарка притормозила перед воротами гаража. Подчиняясь кнопке дистанционного управления, железная роль-ставня поползла вверх.

Из гаража Сомовы через дополнительную дверь прошли на кухню.

– Где наш маленький герой? – крикнула Варвара, оставляя ключи от машины на подоконнике. – Почему так тихо?

– Мама-папа, – выскочил из коридора Антошка и запрыгнул на подставленные руки к Феликсу. – Сююрприииз! Скорее – туда!

– Сюрприз?! – восторженно повторила Варвара и чмокнула сынишку в шелковистую макушку. – Обожаю сюрпризы. Куда идти?

Мальчик активно замахал ладошками в сторону гостиной.

Феликс закинул малыша на плечо и поспешил внутрь дома.

– Папа?! – схватилась за сердце Варвара, увидев сидящего на диване деда. – Что случилось? Зачем тебя отпустили? Операцию отменили? Ухудшилось состояние?

– Ну почему при виде собственного отца тебе отказывает логика? – опираясь на палку, Максим Игнатьевич бодро поднялся на ноги. – Если бы мне нездоровилось, разве врачи отпустили бы домой?

– Но почему ты не остался в больнице? – никак не могла успокоиться Варвара.

– Потому что лечение – завершено! – торжественно объявил Максим Игнатьевич. – Операцию провели вчера. Сегодня утром выписали. – Увидев, что дочь с зятем продолжают недоумевать – неужели подозревают, что старик попросту сбежал из клиники – Максим Игнатьевич объяснил родственникам: – Как только установили стенты, я сразу задышал в полную силу, словно и не болел вовсе. Новые технологии, современная медицина, чего вы хотите. Врачи только день разрешили отлежаться, считают, что сердцу нельзя подолгу лениться. Отправили домой, по новому месту жительства. Доставили с комфортом, на «скорой помощи».

Дед, демонстрируя результаты лечения, дополнительно выпрямил спину и с легкостью, максимально возможной при его хромоте, прошагал до стены и обратно. Несомненно, состояние старика заметно улучшилось. Как и общее настроение. Казалось, что человек и выглядеть стал моложе.

– Тем более что у меня имелся стимул поскорее вылечиться! – подмигнул старик малышу. – Разве могу пропустить день рождения внука!

– Точно, завтра, – вздернул брови Феликс. – Парню стукнет четыре года!

– Надеюсь, ты не забыл? – сурово спросила Варвара, переключившись на мужа.

– Конечно, не забыл, – соврал Феликс и спустил сынишку на пол. Антошка, воспользовавшись моментом, выскользнул из окружения взрослых и помчался по лестнице наверх, в свою комнату.

– И, естественно, помнишь, что мы обещали ребенку подарить? – не отставала Варвара, прекрасно зная о рассеянности супруга в вопросах, которые не касались его работы.

– Конечно, эээ…, – на секунду замешкался Феликс, но поднапрягшись, тут же вспомнил: – пожарную машину! Не волнуйся, завтра утром поеду и куплю.

– Гарантированно купишь? – упрямо повторила Варя. – Можно на тебя надеяться? Иначе ребенка обидим. Пожарная машина маленькому мальчику так же необходима, как… как…, – пыталась Варвара подобрать подходящее сравнение.

– Как молоко на завтрак, – не очень стройной получилась подсказка, но дед выручил.

– Карточки, карточки, – между взрослыми протиснулась курчавая голова Антошки.

Малыш, надрываясь под тяжестью кожаного футляра, обеими руками держась за ремешок, волок фотоаппарат. Фотографирование – последнее увлечение отца с сыном. Фотоаппарат на Новый год им подарила Варвара. Мужички практически ежедневно что-нибудь запечатлевали на пленку: вид на улицу с балкона, заваленные снегом автомобили, голые деревья в парке, пятно света от зажженной настольной лампы, замысловатый рисунок на одной из паркетин пола. Фотографам было безразлично, что снимать. Потому что главным для них считалось не то, что попадало в кадр, а то, во что его можно превратить. Отснятый материал перегружали в компьютер (Антошка забирался на колени к Феликсу) и потом долго, словно художники абстракционисты, колдовали над снимками, превращая их в фантастические, сюрреалистические изображения: заново красили, увеличивали отдельные фрагменты, вырезали и передвигали детали. Окончательный, удовлетворяющий обоих результат выводили на цветной принтер, помещали в рамку и вывешивали на стену. За три месяца в их квартире вакантные места на стене быстро заполнились, зато в коттедже, куда Сомовы на днях переехали, полно пустых поверхностей!

– Отличная идея, – перехватила Варвара фотоаппарат у сынишки. – Только предлагаю на этот раз сделать обычный снимок на память: мы – на фоне нового дома.

– Штатив потребуется, – засуетился Феликс, соображая, где в их не до конца разобранных вещах находится треножник. – Чтобы сразу все поместились в кадр.

– Давайте помогу, – вызвалась девушка, спустившаяся на шум со второго этажа – пока дед отсутствовал, Варвара пригласила из агентства няню.

Сомовы торопливо высыпали на веранду. Впопыхах только мальчику успели на голову шапку натянуть. Дед остался в свитере и тапочках, Варвара в трикотажном платье, а Феликс вообще в одной хлопчатобумажной рубашке (он скинул куртку, когда вошел; теперь не требовалось производить на работодателя «хорошее» впечатление, поэтому жена разрешила надевать удобную, простецкую клетчатую рубашку, без официального пиджака и галстука). Няня отошла подальше (семья в полном составе попала в кадр), и как только Антошка, визжа от восторга, высоко, стараясь дотянуться до взрослых, подпрыгнул на ступеньке, нажала на кнопку.

Открывая дверь при каждом звонке, улыбаясь гостям, Варвара с трудом сдерживала кипевшую внутри досаду: Феликс, отправленный в ближайший супермаркет за продуктами для торжественного обеда, вернулся без пожарной машины. Причина прозвучала уважительная – в детском отделе не нашлось нужной игрушки. Варвара с трудом успокоила сынишку, твердо заверив, что завтра они непременно выполнят обещанное, но в душе возмущалась поступком мужа: где угодно, но он обязан был найти ожидаемый подарок. Женщина то и дело бросала взгляд на именинника, который старательно делал вид, что нисколечко не обиделся, хотя периодически тоскливо шмыгал носом.

Положение спасла Лиза – внучка Гречиных. Девочку, одетую в пышное, словно у принцессы, розовое платье, привели с собой дедушка с бабушкой. Лиза, вручив Антошке плюшевого хомячка, на правах старшей (ей ведь уже пять!) вызвалась немедленно обучить говорящую игрушку «правильным» словам. Для чего потребовала найти в доме тихий уголок, чтобы не мешали громкие голоса взрослых. Дети, взявшись за руки, отправились в нишу под лестницей.

Как обычно, на день рождения ребенка дошкольного возраста, пока тот не обзавелся одноклассниками, собираются друзья родителей. Сомовы не стали исключением, пригласив новых соседей. Кстати, взрослые, хотя никогда в этом не признаются, с удовольствием откликаются на подобные приглашения. Ведь появляется объективная причина наведаться в магазин игрушек, в который они не заглядывали с детства, испытать восторг от обилия красок и предметов, да еще прибрести то, что захотят.

Ксения приготовила для именинника музыкальную книжку-раскраску. Тимур торжественно внес в гостиную трехколесный велосипед, сообщив, что транспортное средство в подарок они приготовили вдвоем с Юлией. К сожалению, сама Клепина не придет, в данный момент летит в самолете в Новосибирск. Ей в срочном порядке предоставили возможность посетить Российский Центр вирусологии, где хранятся смертельно опасные вирусы, поработать в тамошнем архиве.

Вахрушин пришел в сопровождении мамы – Лады Сергеевны. Женщина вручила родителям именинника саморучно испеченный «трехэтажный» торт. Борис в свою очередь (забыв про урбанистические предпочтения, программист большую часть времени проводил в поселке, общаясь с Гречиным, понимая, что фундаментом будущей математической модели станут исследования астрофизика) распечатал огромный пакет и достал Небесный фонарик из тонкой рисовой бумаги. Дети, вернувшиеся в гостиную (мальчик прижимал к груди говорящего хомячка, теперь эта игрушка займет такое же почетное место, как и одноухий заяц), и взрослые, которые на короткий миг захотели почувствовать себя снова детьми, потребовали подарок немедленно испробовать. И разновозрастная компания переместилась во двор.

Варвара с дедом остались в гостиной накрывать на стол. В центр водрузили именинный торт (произведение Лады Сергеевны оказалось как нельзя кстати, потому что Феликс, отвечавший за торжество, забыл не только про пожарную машину, но и про сладости к чаю). Максим Игнатьевич, восхищенно поцокав языком – вершину кондитерского чуда украшала кремовая копия говорящего хомячка, заторопился на кухню. Там в ящике дожидались особого случая свечки для торта, нужно отобрать четыре штуки.

В дверь позвонили. Варвара, теряясь в догадках (из гостей больше никого не ждали), отложила в сторону ножи с вилками и отправилась открывать.

На пороге стоял Архипов. Руководитель проекта как-то неуклюже (видимо редко ему приходилось заниматься подобным) держал под мышкой коробку, по картинкам на которой можно было легко догадаться, что внутри находится пожарная машина.

Леонид не собирался навещать сотрудников во внерабочее время, придерживаясь жесткого принципа держать дистанцию и не переступать границу «начальник – подчиненный». Но вчера вечером, спустившись в сектор «С» и услышав, как по дороге домой Сомовы обсуждали недостатки архиповского характера, решился нарушить установленное правило. Значит, ученые считают его неприятным и чужим? Что касается неприятия, ничего страшного, он не картина маслом, чтобы всем нравиться. Но вот чужаком Леониду ни в коем случае нельзя оставаться. Иначе он потеряет влияние на этих людей, а вслед за ним и контроль над их поступками, даже если и прослушивает круглосуточно. Как правильно отметила Варвара, недоверие может сказаться на конечном результате. А Архипову важен результат. И если понадобится во имя дела переломить себя, он так и поступит.

Удостоверившись, что недотёпа Феликс опять отличился, не купив ребенку обещанную пожарную машину, Архипов заехал (всего-то требовалось сделать небольшой крюк, но даже до этого папаша-археолог не додумался!) в мегамолл на МКАД. Неожиданно для себя Леонид открыл, что давным-давно не покупал игрушек. Некому было дарить. И поначалу в магазине растерялся. Выяснилось, что пожарных машин – огромное множество. Большие и маленькие, радиоуправляемые и механические, с выдвижными лестницами или с водяными пушками. Помогла продавщица, примчавшаяся к застывшему на месте клиенту, указав на модель, которая подойдет маленькому мальчику.

– Пожарная машина?! – всплеснула руками Варвара, забыв обо всем на свете, в том числе и о том, что, приглашая-обзванивая гостей, о Леониде даже не вспомнила. – Как вы догадались?

– Ммм…, – смутился Архипов, пожалев, что не приготовил подходящий ответ, не признаваться же, что занимался прослушкой. – Ну, я… подумал, пожарная машина маленькому мальчику жизненно необходима. Как… как…, – судорожно, не привыкший к экспромтам, искал варианты Архипов и неуклюже вывернулся в последний момент: – как молоко… по утрам.

И тут же внутренне сжался: получилось неудачно, заметит или нет?

– Мы тоже так считаем, – не обратив внимания на созвучность фразы (Архипов перевел дух), Варвара подхватила долгожданную игрушку.

– Папа, познакомься, – Варвара обернулась к выглянувшему из кухни отцу, – это Леонид Степанович, именно он настоял на твоей госпитализации.

Максим Игнатьевич вежливо улыбнулся и, переложив приготовленные свечи из правой руки в левую, протянул для пожатия ладонь.

Отправив Небесный фонарик в дальний полет, гости вернулись в комнату, расселись за столом. Архипов постарался и здесь выбрать уголок, расположенный подальше от глазка видеокамеры. Но избежать соседства вообще не сумел – рядом с ним оказалась Лада Сергеевна. Леонид, досконально изучивший досье сотрудников, прекрасно знал и биографии их близких родственников. Лада Сергеевна сына родила поздно, воспитывала-поднимала в одиночку. Поэтому сейчас была женщиной далеко не первой молодости, но выглядела изящно и ухоженно: на манер европейских дам она чуть подсинила седину красящим шампунем, а на пальцы с безупречным маникюром нанизала многочисленные кольца с крупными камнями. Склонив голову набок, Лада Сергеевна делилась с соседом впечатлениями от нового жилища. Женщину переполняли эмоции, поэтому активно реагировать на ее восторги не требовалось. Архипов, слушая вполуха, чтобы не упустить нить беседы, сам продолжал наблюдать за своими подопечными (привычка!) в неофициальной обстановке.

Ксения непринужденно болтала с Тимуром. Анциферова, судя по всему, намерилась воспользоваться отсутствием Юлии и затянуть в сети чужого кавалера. Поначалу Ксения нацелилась на Архипова, но Леонид, раскусивший маневр, мгновенно среагировал и пресек на корню даже намек на какие-либо близкие отношения между ними. А что касается Юлии он, конечно, свалял дурака. Расслабился, размечтался, но хорошо, быстро опомнился, мало того, на время убрал «угрозу» из-под носа, отправив Клепину в срочную командировку. И сейчас, заметив оживление на лице Кабирова, даже испытал некое злорадство.

Вахрушин продолжал бомбардировать Гречина вопросами. Поэтому Кира, оставшаяся без внимания мужа, предпочла компанию младших участников праздника. Лиза и Антошка, проглотив по куску именинного торта (дети не способны подолгу сидеть за столом), переместились на диван, где с помощью бабушки Киры распечатывали подарочные коробки и, наконец, извлекли на свет долгожданную пожарную машину!

Сомовы-родители что-то неспешно обсуждали на противоположном конце стола. Вдруг Варвара, рассмеявшись, откинула голову назад. Архипов насторожился. Нет, из своего угла ему не слышно, о чем говорили муж и жена. Леонида привлекли не слова, его поразил… смех. Легкий, искренний, удивительно мягкий и очаровывающий, словно хрустальные шарики по полу раскатились. Архипов и не предполагал, что кто-то способен так смеяться. Между тем Варвара протянула руку и заботливо поправила Феликсу неаккуратно загнутый воротничок рубашки. В ответ по телу Архипова прокатилась горячая волна: он вдруг представил, как пальцы Варвары коснулись… его кожи. Что за наваждение?

Леонид, прогоняя видение, резко тряхнул головой и… уперся взглядом в прищуренные глаза Максима Игнатьевича. Архипов постарался придать лицу отчужденное выражение, но внутри вспыхнуло подозрение: похоже, старик заметил, как при вручении подарка побледнел руководитель проекта.

Лишь только Варвара отвлеклась на шум детей, дед наклонился к Феликсу и прошептал в самое ухо:

– Предлагаю завтра поехать на рыбалку.

– Зачем? – не понимая, для чего нужна подобная секретность, но на всякий случай тоже тихо спросил Феликс. – Лед недавно стаял. Холодновато. И вообще разве вам можно? Сразу после операции?

– Самое то, – кивнул дед. – Приятная, убаюкивающая обстановка. Оденемся теплее.

– Но Варвара утром ребенка везет на урок рисования, – вспомнил Феликс, намекая, что автомобиль будет занят до обеда.

– Добросят нас до дома, – дед всё предусмотрел. – Захватим снасти, загрузимся в добрый, старый драндулет, махнем на реку.

И дед дружелюбно потрепал зятя по плечу: мол, неприлично отказывать в просьбе пожилому человеку.

 

Глава 10

С РЫБАЛКИ Феликс вместе с дедом вернулись в поселок на драндулете и поставили его под окнами: гараж рассчитан только на одну машину. Варвара встретила путешественников у порога, ожидая (без восторга), что ей вручат ведро с уловом, который придется сначала долго чистить, потом нудно резать и жарить. Но мужчины, сославшись на холод, заявили, что напрасно прокатились до реки и обратно, так что уха – как-нибудь в следующий раз.

На самом деле рыбалка являлась лишь предлогом. Как только Максим Игнатьевич устроился в салоне любимого драндулета, попросил подвезти его до спасательной станции. Феликс спорить не стал. Во-первых, сосредоточенный вид деда свидетельствовал о том, что тот усиленно обдумывает какую-то проблему и предстоит серьезный разговор. А во-вторых, Феликс знал, что на спасательной станции работает лучший друг тестя – бывший сослуживец Евгений Котёнков. Раз старику потребовалась срочная помощь «спасателя», значит, случилось и вправду нечто неординарное.

Они припарковали автомобиль на площадке, не доехав до станции сотню метров, и дальше по тропинке спускались к реке пешком. Максим Игнатьевич торопился поделиться с зятем своими сомнениями, старику очень не понравилась история с архиповским подарком.

– Это может быть обычным совпадением, – Феликс пока не понимал, что именно напугало тестя. – Детям часто дарят пожарные машины. Стандартный вариант ко дню рождения мальчика.

– А повторение, практически дословное, моей глупой шутки про «молоко к завтраку» – тоже совпадение? – прохрипел Максим Игнатьевич. – Не много ли для одного человека?

– Предположим, не случайность, – не стал спорить Феликс, – и что за этим стоит?

– Скорее всего, вас с Варварой, и меня заодно, прослушивают, – дед замедлил шаг – он нервничал, и не заметил, что идет слишком быстро, как бы сердце не перегрузить. – Думаю, что и видят. Слежка по полной программе.

– Зачем?! – Феликс замер на месте. – Для кого могут представлять угрозу простые археологи?

– В ваших контрактах отдельной графой значился пункт о неразглашении, – напомнил старик.

– Это сделано больше для перестраховки и касается окончательных итогов работы всей группы, – отмахнулся Феликс. – Информация, которой пользуемся непосредственно мы с Варей, опубликована и общедоступна.

– Не знаю, не знаю, – признался дед. – Но намерен разобраться. А пока, находясь в коттедже, ты должен понимать, что тебя слушают.

– А в новой машине? – вдруг осенило Феликса. – Как думаешь, могли и там поставить жучок?

– Не исключено. Мы об этом скоро узнаем, – и старик нажал кнопку переговорного устройства, установленного на входной двери спасательной станции.

Евгений Котёнков, которого собрался навестить Максим Игнатьевич, оттрубив в полицейском управлении положенных два десятка лет, лишь только на горизонте замаячила пенсия, решил, что отныне свободен об любых обязательств – перед государством, перед семьей (с женой развелся давно, дети выросли, разъехались, сами себя обеспечивают). И может, наконец, приступить к осуществлению давней мечты. Евгений Феоктистович слыл заядлым яхтсменом. Во время летних отпусков на принадлежащих яхт-клубу судах ходил до Балтики или в Черное море. Теперь же намеревался стать счастливым владельцем собственного судна. По остаточной стоимости приобрел списанную на металлолом посудину и саморучно доводил ее до ума.

Деньги на восстановление требовались немалые. Но Котёнков нашел выход – устроился диспетчером на спасательную станцию. С одной стороны, капала постоянная зарплата. А с другой, при станции имелся просторный ангар, где ему позволили поставить и свою яхту. Невероятное везение: лишь только лодка будет готова, ее сразу можно спускать на воду. Хотя в несудоходное время (с конца октября до середины апреля, пока Москва-река покрыта льдом) спасателям разрешалось отдыхать, Евгений Феоктистович круглый год безвылазно торчал на станции. Используя каждую свободную минуту, он то красил борта, то строгал доски для палубы, то натирал поручни, то перекладывал такелаж.

Но Максим Игнатьевич знал о еще одной ипостаси старого друга: в бытность работы оперативником, Котёнков отвечал не только за установку специального оборудования, но и за его выявление. Евгений Феоктистович прекрасно разбирался в «шпионской» технике.

Не упуская возможность похвастаться практически готовой яхтой, Евгений пригласил гостей в ангар. Они даже поднялись на борт (дед, опираясь правой рукой на палку, а левой уцепившись за плечо Феликса, лихо взобрался по трапу) и разместились за столом в единственной каюте, служившей одновременно кухней, кабинетом, спальней и гостиной. Пока друзья обменивались последними новостями, Феликс осматривал помещение. Пахло лаком, на боковых полках еще не были навешаны дверцы, но в целом судно смотрелось уютно. Хотя на взгляд Феликса – тесновато. Феликс не разделял безумства моряков: как можно месяц за месяцем проводить в столь мизерном объеме? Ни поспать толком, ни поесть. Да еще зная, что за тонкой перегородкой на сотни километров вокруг сплошная вода. Нет, гораздо приятнее, когда под ногами земля. Знакомая, твердая, привычная. Недаром Феликс выбрал профессию археолога. Земля – это надежно. Ни за какие деньги его не уговорить болтаться среди волн: ограниченное крошечное пространство палубы посреди безбрежной непредсказуемой стихии.

Между тем Максим Игнатьевич добрался до цели своего приезда. В отличие от Феликса, Котёнков тоже признал поведение руководителя проекта подозрительным. Бывший оперативник приподнял одну из лавок, что шли вдоль кормы, и вытащил из рундука контейнер, набитый полезным хламом. Покопавшись в обрывках проводов и разноразмерных «железках» и «пластмассках», моряк достал плоскую коробочку с жидкокристаллическим дисплеем, внешне похожую на мобильный телефон. Сковырнув пальцем крышку, Котёнков вставил найденную в том же контейнере батарейку, и протянул устройство гостям. Пощелкав кнопкой, Евгений Феоктистович показал, как прибор включается, объяснив, что с его помощью можно не только регистрировать сигналы от передающих аудио и видеоустройств, но и глушить их, создавая радиопомехи.

– Только слишком часто не пользуйтесь, – посоветовал Котёнков. – Иначе тот, кто следит, догадается про сканер.

Первым делом проверили драндулет. Дисплей ни разу не ожил. Значит, чисто. В этой машине можно разговаривать свободно. Договорились пока ничего не сообщать Варваре. Сначала, чтобы быть уверенными наверняка, нужно просканировать, соблюдая максимум осторожности, коттедж. Поэтому, вернувшись «с рыбалки», дед совершал отвлекающий маневр – занимал разговорами Варвару и внука, а Феликс принялся исследовать комнаты, громко объявив (для тех, кто слушает), что потерял дневник одной из старых экспедиций. Что оправдывало ковыряние археолога в шкафах не только в кабинете, спальне, но даже на кухне, заодно на книжных полках и… под кроватями. Варвара вызвалась помочь, но Максим Игнатьевич предвосхитил ситуацию и серьезными опасениями по поводу собственного здоровья сумел удержать Варвару в гостиной.

Феликс, сжав в руке сканер (наблюдающие, если таковые имеются, ничего не заметят, ну, ходит человек с мобильным телефоном, посматривает на экран, читает сообщения), методично прошерстил помещения. Увы, по дисплею носились яркие всполохи. Красная кривая фиксировала аудиозапись, синяя – видеонаблюдение. Увлекательное зрелище, если бы не было так противно ощущать себя и членов семьи подопытными кроликами. В зоне слежки находились все комнаты, в том числе детская.

Наведался Феликс и в гараж, посидел в салоне предоставленного по контракту универсала. Ни единого сантиметра, свободного от внешнего контроля! Окружающее пространство буквально кишело «шпионской» техникой.

Следуя разработанному в драндулете сценарию, Феликс намерился проверить, одни ли Сомовы удостоились «чести» попасть под колпак (в том, что «колпак» существует, Феликс выяснил, хорошо бы узнать, кто поместил их туда). Археолог прогулялся до коттеджей соседей. Вооружившись подходящим, к тому же визуальным предлогом из собственного портмоне («кто-то из гостей забыл на дне рождения дисконтную карточку обувного магазина, не вы случайно?»), Феликс начал с Гречиных, потом заглянул к Вахрушиным, позвонил в дверь к Кабирову, навестил Ксению. Друзья приглашали гостя в дом, крутили в руках дисконтную карточку и предсказуемо отрицательно качали головами. Феликс вежливо улыбался и шел дальше.

Итог получился отвратительным – сканер в каждом из коттеджей зафиксировал наличие подсушивающей и подглядывающей аппаратуры. Дойдя до угла, Сомов остановился в нерешительности: должен ли он для правдоподобности предъявить «забытую вещь» и Архипову (как поведет себя сканер в коттедже руководителя проекта, Феликса не интересовало)? Но, подумав, от идеи отказался. Понятное дело, чиновники ранга Архипова скидочными карточками не пользуются, а значит, даже мысли, что Леонид подобную забыл или случайно выронил, ни у одного нормального человека не возникнет. И Феликс повернул обратно домой. Проверит территорию Архипова в другой раз.

Перед Сомовым стояла сложная задача. Прежде всего, он должен найти способ и сообщить о результатах сканирования Варваре (дед и так давно обо всем догадался). Воспользуемся тем же драндулетом. Заманить жену в салон старой машины просто: в бардачке хранятся диски с музыкой, которую они привыкли слушать в дороге, мол, нужно вместе отобрать, что достойно «переехать» в новую машину. Музыка – то немногое, в чем их вкусы диаметрально расходились, заставляя порой спорить до хрипоты. Да, не помешает осторожность и при разговорах по мобильным телефонам.

Что касается соседей, их тоже требуется предупредить о ведущейся за ними полномасштабной слежке. Но здесь проблема: где найти подходящее, в смысле «чистое» от прослушивающей аппаратуры, место? Феликс не сомневался, что и помещения сектора «D» напичканы электроникой (кстати, сделал он заметку в уме, брать туда сканер категорически нельзя, наверняка, в подвале установлена аппаратура, которая может его засечь). Приглашать ученых по одному в драндулет? Заподозрят неладное те, кто «слушает и смотрит», да и коллегам трудно объяснить, зачем забираться в старую машину. Поэтому будем действовать без спешки, принял решение Феликс, лучше предварительно все хорошенько обдумать.

А пока им с Варварой завтра предстоит выступить с докладом.

 

Глава 11

НА БОЛЬШОМ мониторе появились разноцветные изображения.

– Мы занимаемся древними цивилизациями, – обратилась Варвара к коллегам, – которые достигли в своем развитии небывалых высот.

Феликса восхищала способность жены в нужный момент, абстрагируясь от внешних факторов, концентрироваться на главном. Сейчас главное для Сомовых событие – выступление перед аудиторией.

Поначалу сообщение о тотальной слежке повергло Варвару в ужас, жена потребовала немедленно позвонить Архипову и заявить, что они выходят из проекта. Со скандалом расторгнуть контракты, собрать вещи и вернуться в старую квартиру. Но Феликсу удалось погасить бушующее пламя: досрочно прервать контракты супруги не в силах, только с обоюдного согласия сторон, документ составлен жестко. К тому же проект, в котором Сомовы принимают участие, по значению масштабнее «неприятной», скажем так, ситуации, в которую попали археологи. Скандал негативно отразится на работе коллектива, резко замедлит решение задачи, а времени у ученых остается с каждым днем всё меньше. Поэтому Феликс предложил другую линию поведения. Делаем вид, что ничего не произошло (и больше тему не обсуждаем, иначе прогулки к драндулету станут выглядеть подозрительно). Постепенно выясним, кто санкционировал прослушку. Обычная ли это перестраховка со стороны госструктур или еще чья-то игра, в которой и Архипов – лишь пешка.

– Из всех наук именно в истории древних цивилизаций, – продолжила Варвара, демонстрируя полное спокойствие и собранность, – больше всего неразгаданных тайн. Почему, например, одни народы после продолжительного существования неожиданно исчезали, словно растворялись в пространстве, а другие, достигнув в развитии пика, по непонятным причинам деградировали чуть ли не в первобытное состояние?

– К сожалению, мои знания ограничиваются рамками школьной программы, – признался Борис, удобно устраиваясь в кресле. – Помню только про шумеров, да плюс периодически поднимается волна интереса к индейцам майя.

– Шумерская цивилизация непременно упоминается в учебниках, – одобрительно кивнула Варвара, – потому что является самой древней на Земле. Шумеры появились в Месопотамии больше 6 тысяч лет назад. Уникальная общность людей. Археологи обнаружили глиняные таблицы, на которых шумеры записывали разнообразную информацию. От происхождения, развития и строения Солнечной системы до документов, посвященных вопросам семейных отношений: брачные контракты, договора, завещания, протоколы судебных заседаний. Шумеры пользовались троичной системой счета, разбирались в фармакологии, фитотерапии, химии, астрономии, имели четкое государственное устройство. Делали кирпичи, причем, умели их обжигать, изобрели бронзу, разрабатывали нефтяные месторождения.

– Я так понимаю, что шумеры относятся к первой категории в вашей градации: цивилизации непонятным образом исчезнувшие, – Кабиров попытался увязать в голове услышанную информацию. – А племена майя, упомянутые Борисом, кстати, могу похвастаться, я был в Мексике, пирамиды майянцев производят ошеломляющее впечатление – наверняка, попадут во вторую группу цивилизаций, которые деградировали. Правильно?

– Верно, – подтвердила Варя. – Но если про шумеров и майянцев осведомлены даже школьники, то, например, про древнее племя индейцев анасази слышали не многие. Хотя это потрясающе интересная культура.

– Археологи по-разному датируют время появления племени анасази. Но приблизительно сходятся на XII веке до нашей эры, – Феликс вывел на экран карту США и выделил на ней внушительных размеров регион на юго-западе страны, где сегодня располагаются штаты Калифорния, Юта, Аризона и Нью-Мексико. – Об этапах развития племени можно судить по тому, как оно перемещалось по горному плато. Поначалу люди жили в естественных пещерах, выращивали злаки, плели удивительные по красоте и прочности корзины, которые использовали как для хранения, так и для приготовления пищи. В корзинах, между прочим, носили воду, можете представить, насколько плотным делалось плетение. Затем народ стал экспериментировать с жильем. Анасази выкапывали в земле пещеры и накрывали их крышами. Вместо корзин научились делать посуду из глины. Камни и глина – материал, имеющийся под рукой в неограниченном количестве. Следующий этап в развитии – появились дома из камней и глиняных плит, подсушенных на солнце. И, наконец, вершина строительной мысли: дома вырубались прямо в стене горного каньона под каменными карнизами.

На экране появилась панорамная фотография – выдолбленные в каменном чреве окна, двери, стены, целые улицы.

– Словно ласточкины гнезда, – невольно сравнил увиденное Кабиров.

– Только из камня, и не «приклеенные» к карнизу, а тщательно выбитые в сплошной породе, – еще раз подчеркнула Варя. – Перед вами каньон Чако, лишь одно из многих поселений анасази. С десяток многоквартирных, если воспользоваться современной терминологией, домов, семь сотен комнат, здесь одновременно проживало около тысячи человек. Полы и крыши делались из дерева. Напомню – лесов вокруг нет, ближайшие подходящего размера зеленые насаждения находятся на расстоянии ста километров.

– Которые индейцы анасази легко преодолевали, – Феликс, дотянувшись до ноутбука, свернул на экране лишние картинки, оставив крупный кадр, сделанный с помощью аэрофотосъемки: Чако с высоты птичьего полета. – Как видите, каньон расположен в центре разветвленной системы дорог. Вытянувшиеся на четыре сотни километров они связывали поселения друг с другом. Дороги разного качества. Где-то просто утоптанная, расчищенная земля, однако в других местах – каменные мостовые с бордюром из глиняных кирпичей. Подобная неоднородность вызывает недоумение ученых, но не только это. Дороги – всегда идеальные, ровные прямые. Никаких отклонений или объездов. Даже если на пути… горы. Подходя к каньону, дороги превращаются в лестницы, высеченные прямо в склоне. В местах, где невозможно взобраться по лестнице – возведены леса, чтобы подниматься по отвесным кручам. Некоторые дороги между поселками «прочерчены» бессмысленно – параллельно друг другу, но попадаются и такие, которые вообще никуда не ведут.

– Да тут море вариантов, – моментально включился Вахрушин. – Например, дороги проложили к поселениям, которые разрушились раньше дорог. Археологи нашли останки городов, построенных из камня. Но ведь могли существовать и деревни, состоящие сплошь из ветхих домишек. Стены, сплетенные из веток, крыши из листьев. Один хороший ураган и – нет города. Другое предположение: перед нами не дороги между поселками, а карта пешеходных троп для… размышлений о жизни. Или для выполнения неких религиозных обрядов, цель которых пройти выверенное количество километров, или добраться до определенной точки.

– Анасази разбирались в астрономии? – в свою очередь поинтересовался Гречин.

– Еще как! – откликнулся Феликс. – Окна и ниши в каменных домах ориентированы точно по положению Солнца в дни равноденствия и солнцестояния. Анасази следили за фазами Луны и восходом Венеры.

– Тогда дороги могли выполнять такую же функцию, как знаменитые рисунки на плато Наска, – воодушевленно предположил астрофизик. – Невообразимых размеров фигуры, составленные из прямых линий, никуда не ведущих. А между тем, всё больше ученых склоняются к мысли, что рисунки – гигантский астрономический календарь, с помощью подобных «дорог» древние индейцы следили за положением звезд, определяли время сбора урожая.

– Интересная параллель, – признала Варвара, делая быструю пометку в ноутбуке. – Тем более что культура наска тоже входит в число исчезнувших цивилизаций. Есть о чем подумать. Но продолжим. Мы специально обратили ваше внимание на особое отношение древних людей к камню. Цивилизации достигали расцвета, когда начинали возводить сложные по архитектуре и трудоемкие по исполнению каменные города.

– Вот еще один пример, – Феликс сменил изображение на большом экране. – Величественные руины Баальбека.

– Как они похожи! – воскликнула Ксения, имея в виду предыдущие снимки с поселениями в каньоне Чако. – Где это?

– Ливан, долина Бекаа, 85 километров от Бейрута, – сообщила точные координаты Варвара. – К сожалению, сохранились лишь останки храмового комплекса. Но и по ним можно судить о грандиозности сооружений, первые из которых появились еще при финикийцах. В Римскую эпоху, в первом веке нашей эры, в центре города возвели храм Юпитера. Длиной 90 и шириной 50 метров. Храм окружала колоннада из полусотни колонн, до наших дней дожили шесть и они – самые высокие на Земле, 22 метра. Колонны – не монолитные, собраны из трех отполированных цилиндров, длиной по 6—7 метров. Каждый цилиндр весит 45 тонн! Храм стоит на террасе, составленной из каменных блоков фантастических размеров. Представьте себе глыбы длиной в 20 метров и весом под тысячу тонн! Камни выложены рядами, подогнаны настолько плотно, что нельзя бритву протиснуть между ними. Как поднимали эти камни и колонны, не имея сегодняшних технических средств?

– О, на этот вопрос даже я отвечу, – засмеялся Вахрушин. – Инопланетяне помогли!

– Объяснять невероятные способности древних людей вмешательством зеленых человечков, – возмущенно блеснул стеклами очков Феликс, – слишком примитивно.

– А главное – неправдоподобно, – поддержала мужа Варвара. – Получается, что жители других планет подгадали нужный момент, прилетели, подкинули технологий и убрались восвояси? Тогда почему они помогли одним племенам, но проигнорировали запросы других?

– У нас есть более подходящая версия, – загадочно заявил Феликс и принялся еще раз перечислять основные противоречия: – Итак, мы имеем цивилизации, которые достигали в своем развитии невероятных высот. Каменные города анасази, гигантские пирамиды, возведенные племенами майя, храмы Баальбека. Всплеск развития, а потом – резкий, стремительный спад. Интерес к астрономии, произведения искусств из глины, способность обрабатывать каменные глыбы, а затем – деградация, чуть ли не возврат к дикому состоянию или вообще полное исчезновение.

– В прошлый раз Юлия рассказывала о кратере Чиксулуб, – повернулась к слушателям Варвара. – Помните, где он находится? Куда именно упал гигантский астероид?

– На полуостров Юкатан, – уверенно произнесла Ксения.

– А чем еще с точки зрения темы сегодняшнего доклада, – продолжала интригующим тоном Варвара, – известен этот отрезок суши?

– Там обитали племена майя и инков! – возбужденно вскинул обе руки вверх Кабиров. – Точно! Храмы, дворцы и пирамиды разбросаны по всему полуострову!

– Теперь попробуем сложить воедино разрозненные куски мозаики. Если полуостров Юкатан однажды подвергся бомбардировке из космоса, – принялся развивать гипотезу Феликс, – то вполне вероятно, что сюда падали и метеориты размером поменьше. Клепина предположила, что Чиксулуб принес с собой чужеродный вирус, погубивший динозавров, но другие небесные пришельцы тоже могли быть напичканы микроорганизмами. Динозавровая зараза лишила рептилий способности размножаться. А какой-то из вирусов мог повлиять, например, на развитие человека.

– Посмотрим на проблему с противоположной стороны, – подхватила мысль Варвара. – Мы считаем нормой, что племена майя, инков, анасази в процессе своего развития научились возводить небывалые сооружения из камня. А вдруг, мы имеем дело не с нормой, ведь другие племена подобными навыкам не обладали. Может быть, сверхспособности в архитектуре – как раз отклонение? Некая болезнь? Одни племена погибли от этой болезни и исчезли насовсем, другие в процессе естественного отбора справились с вирусом, выработали иммунитет и вылечились – утратили сверхспособности, вернувшись к дикому, то есть естественному состоянию.

– Иными словами занесенный метеоритом вирус, – принялся рассуждать вслух Борис, – мог изменить мышечную массу человека, сделать его физически более сильным и выносливым? Вряд ли. Это непременно отразилось бы на строении скелета, но я что-то не слышал, чтобы археологи обнаружили захоронения доисторических бодибилдеров.

– Если мы не нашли останки людей с необычным строением скелета, вовсе не значит, что их не существовало. Ведь речь идет о цивилизациях, которые окончательно исчезли, – парировал Феликс, – нам доступны лишь следы древних культур в виде предметов быта или жилищ.

– Кроме того, не обязательно увеличивать мышечную массу, чтобы достичь сверхспособностей. Изменения могли затронуть не скелет, – Варвара намеренно сделала долгую паузу, – а… мозг.

– То есть индейцы майя и анасази, благодаря добавившимся извилинам в мозгу, изобрели высокотехнологичные способы строительства? – сделал вывод Тимур.

– Тогда получается, что внеземной вирус, – подвел окончательный итог Борис, – благо? Он подтолкнул развитие человечества.

– Благо? – скептически хмыкнул Феликс. – Почему же тогда люди, обладающие сверхспособностями, вымерли?

В комнате повисло напряженное молчание.

 

Глава 12

ПРОШЛО несколько месяцев, но Феликсу так и не удалось подобрать момент и сообщить коллегам о ведущейся за ними тотальной слежке. Ученые, с головой погрузившись в работу, не покидали территорию поселка (даже мотоцикл Бориса которую неделю пылился в гараже). Настал сложный и ответственный момент совместного исследования: этап осмысления деталей и перекрестного анализа накопленной информации.

Участники проекта разбились на группы и беспрестанно мигрировали из одной в другую. Кабиров с Гречиным продолжали «мучить» старинный текст, стараясь в цифрах и значках отыскать ключ и разгадать предупреждение древнего астронома. Периодически к ним присоединялась Ксения, которая искала совпадения в датах, указанных в незашифрованной части рукописи, с зафиксированными в летописях «небесными камнепадами». Затем Анциферова торопилась к Сомовым, надеясь обнаружить что-то знакомое в «календаре» археологов. Но здесь связь выглядела слишком туманной и натянутой. Время «ломки» цивилизаций длилось столетиями. Например, индейцы майя деградировали в течение IХ века нашей эры, анасази в 1300-х годах. Что касается Баальбека, то его строители переживали периоды расцвета и краха несколько раз. Как до нашей эры, так и в самом начале нынешней. Поэтому, если и существовала зависимость между падением метеоритов и неожиданным расцветом отдельных народов, то очень отдаленная, а потому неубедительная.

Борис умудрялся общаться одновременно со всеми, быстро перемещаясь между коттеджами (оказалось, что жить рядом в одном поселке – большое преимущество). Программист продолжал консультироваться с Гречиным. Потом вместе с Юлией они запирались в «темной комнате», просматривая материалы, привезенные Клепиной из Новосибирского Центра вирусологии. На большой экран выводились снимки с электронного микроскопа. Вахрушин настолько глубоко вник в изучаемый предмет, что легко опознавал на «картинке» смертельно опасные для человека вирусы, разобрался, чем вирусы отличаются от бактерий, как проникают в организм и как ловко мутируют, чтобы противостоять вакцинам. Иногда затворничество Бориса и Клепиной нарушали Сомовы. Археологи, составив гипотетический перечень навыков, которыми овладели представители древних племен в периоды расцвета, искали подходящий патоген, способный вызвать подобные «отклонения». И всем четверым в свою очередь требовалась помощь Ксении – среди разнообразия обнаруженных на планете метеоритов, Анциферова «подбирала» такие, которые могли доставить до Земли в целости и сохранности генетический материал определенного свойства.

Дни и ночи перепутались. Дискуссии и споры затягивались до рассвета. Люди не помнили, что ели на завтрак и ели ли вообще. Поддерживать в тонусе жизненные силы ученых вызвались те члены семей, которые не имели прямого отношения к проекту. Кира и Лада Сергеевна готовили в больших объемах горячие обеды, раскладывали по пластиковым емкостям и разносили по коттеджам, чтобы в любой момент находящиеся там люди могли перекусить. Максим Игнатьевич занимался детьми: перед сном читал сказки Лизе с Антошкой (они по очереди ночевали то у Гречиных, то у Сомовых), сидел рядом на скамейке, пока малыши развлекались на детской площадке.

Каждый вечер, проваливаясь в сон, Феликс давал слово, что завтра обязательно изыщет способ поговорить с коллегами о прослушке (давно пора!), но наступал новый день, он требовал полной отдачи, заслоняя любые попытки отвлечься от работы.

Неожиданно возможность представилась сама собой! Их группу пригласили на пикник. Причем не кто-нибудь, а лично Архипов.

Леонид по-прежнему большую часть времени проводил в городе, выслушивая отчеты групп, работающих в секторах «А» и «В». И как обычно завершал день в кабинете на уровне «С». Начальник не переживал по поводу того, что сектор «D» опустел. Благодаря установленной повсеместно прослушивающей аппаратуре, Архипов знал, на каком этапе находятся ученые, чего им удалось достичь. Подчиненные не выбивались из графика, поэтому вмешиваться в их перекрестные дискуссии не требовалось. Единственно, что насторожило руководителя проекта, отслеживающего и частные разговоры, что ученые, общаясь в узком кругу, стали забывать про Леонида.

Сомовы вообще не упоминают его имени. Кабиров и Юлия в редкие свободные часы полностью поглощены друг другом. Вахрушин, общаясь с Гречиным или Ксенией, чаще жалуется на то, что забросил мотоцикл. Люди отдалились от собственного начальника. Но математическая модель, которая в итоге должна родиться – продукт совместного труда. Архипов уверен: настоящий, сильный коллектив строится на фундаменте строгой иерархии «начальник – подчиненные». Даже если руководителя нет рядом, сотрудники обязаны ощущать его незримое присутствие. Что дисциплинирует людей и жестко нацеливает на решение поставленной задачи. Значит, пора напомнить о себе. Напомнить, что у группы есть лидер, что подчиненные – не просто археологи, астрофизики, геологи, вирусологи или востоковеды, а единый коллектив. Для подобной цели прекрасно подойдет какое-нибудь корпоративное мероприятие. Например, пикник. Для него и причину выдумывать не нужно. Начинается лето. Лето само по себе отличный повод, чтобы отдохнуть на природе и расслабиться.

Архипов позвонил в сервисную службу, в ресторане заказал маринованное мясо для жарки. Приехавшие дюжие ребята натянули во дворе тент (он и от непредвиденного дождика защитит, и от солнца), расставили скамьи и столы, которые накрыли белыми скатертями, разложили ножи-вилки-ложки, приготовили салаты, накрыли их пленкой, установили гриль, рядом прислонили мешок с древесным углем и – испарились. Словом, приглашенным оставалось лишь выполнить самую приятную работу на пикнике (ради которой подобные мероприятия и задумываются) – развести огонь и разместить над ним мясо.

Леонид на правах хозяина занялся гамбургерами, терпеливо выслушивая советы от предложившего помощь Максима Игнатьевича (Антошка с Лизой в это время под руководством Лады Сергеевны делали фруктовый лимонад – давили клубнику вместе с сахаром). Кабиров не поскупился, принес бутылки из своей коллекции и, разлив рубинового цвета напиток в бокалы, как заправский сомелье рассказывал Гречиным об особом букете французских вин. Ксения присоединилась к Варваре на кухне – нарезала хлеб, распаковывала и раскладывала бумажные салфетки.

Феликс, охотно выполняя поручения женщин («принеси то, захвати это»), курсировал между кухней и площадкой для пикника. Что позволило ему незаметно просканировать коттедж Архипова. Археолог ничуть не удивился, что жилище руководителя проекта в отличие от его подчиненных сияло «чистотой». Из чего следовали два вывода. Первый – Архипов не только знает о слежке, вполне вероятно он ее и организовал. Второй, логически вытекающий из первого: значит, в самом доме и на прилегающей территории можно говорить свободно.

Выбравшись во двор, Феликс заметил в отдалении Вахрушина и Юлию. Они с серьезными лицами что-то обсуждали, проигнорировав общую расслабляющую суету. Подхватив два стакана с лимонадом (с позиции стороннего наблюдателя выглядит как вполне логичный жест заботливого коллеги), Феликс направился к спорщикам. И пока Борис с Юлией, морщась, глотали розовую жидкость (дети явно перестарались, напиток получился приторно сладким), Феликс вкратце поведал о неприятном открытии, не забыв предупредить, что обнаружил прослушку не только в коттеджах, но и в предоставленном его семье универсале. Следовательно, и в других автомобилях установлено соответствующее оборудование.

– Только не у меня! – усмехнулся Борис. – Размещать прослушку на мотоцикле не имеет смысла. Разве что радиомаяк, чтобы отслеживать маршрут.

– А я пользуюсь собственной машиной, – напомнила Клепина. – Вряд ли ее успели напичкать аппаратурой. Но то, что просматривают коттедж Тимура…! – возмущенно прикусила губу Ксения.

Женщина вдруг осознала, что, находясь в доме Кабирова, они на самом деле никогда не оставались вдвоем. Как же противно!

– Мы должны что-то предпринять. Голову сломал, – продолжил с досадой Феликс, – но ничего придумать не в состоянии. Никогда мы с женой с подобным не сталкивались. Про шпионов, спецагентов только в романах читали.

– Нужно обсудить проблему обстоятельно, но не здесь и не сейчас, – быстро принял решение Борис. – Встретимся завтра у меня на квартире. Я доберусь туда на мотоцикле, Юля на своей машине, Феликс на драндулете.

– Но твоя квартира, наверняка, тоже прослушивается! – удивленно прошептал Сомов.

– Ха! – подмигнул коллегам Вахрушин. – Об этом можете не беспокоиться. Любой программист разбирается в электронике. Запоминайте адрес.

Между тем кусочки мяса, выложенные на решетке гриля, покрылись равномерной коричневой корочкой. Гости, привлеченные дымным ароматом, собирались вокруг стола. Ксения подхватила открытую бутылку шампанского и наполнила бокал. Каким по счету он оказался, женщина не помнила. Но чувствовала себя, не смотря на легкое головокружение, великолепно. Способной на самые смелые поступки. Поискав глазами Архипова (сейчас или никогда!), она заметила, как руководитель проекта направился в сторону кухни, и последовала за ним.

Леонид остановился в нерешительности возле стенных шкафов, пытаясь определить (он ведь никогда не готовил в собственном доме), куда поставщики продуктов могли положить кетчуп, который требуется к мясу. Потом сообразил, что, скорее всего, соус должен храниться в прохладном месте. Архипов открыл холодильник, увидел нужную бутылку, достал с полки, захлопнул дверцу и – в полуметре от себя обнаружил Анциферову.

Геолог, размахивая бокалом, стала быстро-быстро лепетать. Леонид поначалу сосредоточенно слушал гостью, стараясь вникнуть в сумбурную суть монолога, пока не сообразил, что Ксения с ним своеобразным образом… флиртует! Женщина несла откровенную чушь про то, как одинока. Что мир устроен несправедливо. Кому-то везет – человек легко находит пару, остальные же вынуждены выживать поодиночке. Она давно мечтала встретить мужчину сильного и надежного, но те, кто попадался, только разочаровывали. И вдруг – вот он, герой ее дум, и тоже одинок. Так почему бы не…

– Послушайте, – резко оборвал Леонид душевные излияния, стараясь в то же время говорить спокойно, не повышая голос, – я предпочитаю в отношениях между людьми ясность и честность. Вы отличный специалист в своей области науки, но как женщина меня не привлекаете. К тому же вы пьяны. Лучше отправляйтесь домой, выспитесь и забудьте о несбыточных надеждах. Сразу станет легче.

Ксения, не ожидавшая подобной отповеди, застыла ледяной статуей и только смотрела прямо на Архипова, стараясь не отвести в страхе глаза. Потом взмахнула как-то нелепо рукой, пытаясь заслониться от обжигающих, оскорбляющих ее женское достоинство слов, выронила бокал, стремительно развернулась и бросилась бежать. К входной двери, скорее – на улицу. Подальше отсюда!

Пустой сосуд упал и разбился. Архипов сделал, успокаиваясь, глубокий вдох, присел на корточки и принялся собирать осколки. Неожиданно одна из стекляшек выскользнула из ладони, оставив после себя глубокий разрез на коже. Темно красные капли закапали на белые кафельные плитки пола.

– Лучше веником и совком собирать, зачем же руками? – назидательно произнесла Варвара, вернувшаяся на кухню с пустой корзинкой для хлеба.

Но, заметив, как побледнел Архипов, помогла мужчине встать, довела до раковины, смыла кровь холодной водой и, пока ищет аптечку, обмотала рану чистым полотенцем. Леонида продолжал бить озноб: Архипов панически боялся вида собственной крови! Это была его тайна детства, его слабость, его ужас. Хорош вояка, теряющий сознание от царапины. Нужно собраться, не хватало хлопнуться в обморок. Только бы Варвара ни о чем не догадалась. Плакал тогда его авторитет строгого руководителя.

Варвара, не подозревая о муках, которые одолевали пострадавшего, отыскала в одном из шкафов бутылочку с перекисью водорода, стерильный бинт, промыла антисептиком рану и стала туго перевязывать руку. Архипов, помотал головой, стараясь повернуться так, чтобы в поле зрения не попало пропитанное алыми пятнами полотенце. Наиболее подходящий ракурс – смотреть в лицо своей спасительнице, которая, словно ребенка успокаивала, еще и говорила что-то тихое и ласковое.

Паника стала незаметно отступать: Архипова увлекло то, что он увидел. Правильные черты, нос смешной, но овал губ классический, притягивающий, в уголках глаз – крошечные морщинки, не возрастные, а свидетельство мягкости характера. Зато сами глаза – неведомого, неземного оттенка, словно покрыты прозрачной пленкой сусального золота. Отраженный свет наполнял их таинственной глубиной.

– Всё! – объявила Варвара, затянув узелок бинта, и улыбнулась. – Жить будете.

«Жить? – эхом отозвалось в его голове. – И как же он теперь будет жить?».

 

Глава 13

НА СЛЕДУЩИЙ день они встретились у двери в квартиру Вахрушина. Как и договорились, Борис добирался до города на мотоцикле, Юлия, громко объявив Тимуру, что задумала обновить летний гардероб, уехала из поселка на собственной машине, Феликс, многозначительно посмотрев на жену и подхватив дежурный набор удочек, воспользовался драндулетом.

Оставив гостей на лестничной площадке, Борис осторожно открыл ключом дверь, а затем, не включая свет, стремительно скрылся в темном коридоре. Через пару минут программист вернулся и уже спокойно провел коллег в свою комнату.

Феликс проверил помещение с помощью сканера – прибор вел себя тихо, периодически по экрану пробегали волны, фиксируя лишь естественный фон, который создают бытовые приборы – холодильник, микроволновая печь, компьютер.

– Ты так быстро обнаружил и выдрал прослушку? – удивился Сомов.

– Смеешься? – фыркнул Борис и кивнул в сторону комнаты.

Жилище программиста напоминало настоящий склад. Стол (исключая выделенный «островок» с клавиатурой и монитором), подоконник, книжные полки и даже кровать были завалены приставками, цифровыми платами, обрезками проводов, USB-удлинителями и другими компьютерными деталями. Если кто-то разместил здесь миниатюрную видеокамеру, на ее поиски, даже со сканером, потребуется масса времени.

– Если мне что и встроили, – многозначительно прищурился Борис и показал на спрятанный под горкой дисков прибор, похожий на осциллограф, – то в данный момент наблюдатели ничего не слышат и не видят. Перед вами глушилка, она же обманка, накладывающая на любое постороннее излучение помехи, не отличимые от естественных. Сам собрал, – похвастался Борис. – Программист он всегда еще и хакер, и электронщик. Должен уметь позаимствовать нужное у других, но не позволить то же самое сделать с собой. Так что здесь можно говорить свободно и о чем угодно.

Феликс теперь более подробно поведал о том, как сканировал коттеджи, не упустив и то, что дом Архипова подозрительно чист.

– Будем рассуждать логически, – Борис сцепил руки за спиной и покачался на носках. – Информация со всех видеокамер и микрофонов, как правило, поступает в некий единый центр, где записывается, анализируется, обобщается и потом отправляется к заказчику или заказчикам. Если Архипов не попал в число людей, находящихся под наблюдением, хотя и является руководителем группы, значит, он сам – один из тех, кто имеет доступ к результатам прослушки, непосредственно в информационный центр. Следовательно, проследив за Леонидом, мы узнаем, кого так интересует личная жизнь ученых.

– Предлагаешь шпионить за самим Архиповым? – опешил Феликс, нервно сдернув с носа очки. – Да он нас вычислит в один момент. Как бы мы не переодевались, не маскировались.

– Да-а-а, – скептически протянул программист, – твои познания в шпионской науке – на уровне прошлого века. Хотя, что взять с археолога? – Борис покопался в одной из кип на кровати, достал прозрачную пластиковую трубочку-колбочку, запаянную с одного конца. Внутри «висела» крошечная серебряная иголка с булавочной головкой. – Вооружившись современными технологиями, переодеваться не потребуется. Воспользуемся миниатюрной видеокамерой. Ни один сканер ее не засечет, потому что никаких выходящих сигналов нет, информация не передается, а записывается на наночип. Иголка – она же микробатарейка рассчитана на 24 часа работы. Требуется лишь наколоть булавку на одежду объекта, а потом незаметно снять с помощью кусочка ворсистой ткани. Съемка ведется панорамно, на компьютере я отформатирую изображение в нужном ракурсе. И мы увидим все то, что Архипов видел и слышал в течение дня.

Юлия осторожно взяла в руки колбочку, покрутила, рассматривая со всех сторон. Удивительное устройство: в крышке нащупала кнопку. Достаточно нажать пальцем, и освобожденная иголка воткнется в ткань одежды.

– Кто возьмет на себя смелость, – поежился Феликс, – дважды похлопать Архипова по плечу: установить и потом снять видеокамеру?

– Лучше, если это сделают два разных человека, – добавил Борис. – Чтобы не вызвать ненужных подозрений.

– У меня есть идея по поводу того, как наколоть «иголку», – Юлия вновь поднесла к глазам колбочку. – Я по утрам бегаю. Сумею подкараулить Архипова. Остается найти второго участника. Попробую поговорить с Тимуром.

Игра в шпионов продолжилась через полчаса. С квартиры Вахрушина (программист, покидая комнату, выключил глушилку-обманку) расходились по одному. Как и возвращались в поселок – каждый в разное время. Следующее действо ожидалось утром.

Встав пораньше, зашнуровав кроссовки, Клепина отправилась на пробежку. Обычно она закладывала большой круг, по периметру поселка вдоль крайнего ряда коттеджей у бетонного забора. Но сегодня изменила маршрут, нарезая круги один за другим так, чтобы не терять из поля зрения дом Архипова. Женщина надеялась, что, завидев Леонида, успеет добежать до соседа, пока тот совершает ежедневную процедуру: закидывает на заднее сидение машины портфель, протирает и поправляет боковые зеркала, потом открывает дверцу, усаживается на место водителя, заводит мотор и, не спеша, выезжает с площадки на внутреннюю дорогу.

Юлия оказалась за два коттеджа до дома Архипова, когда Леонид выруливал на проезжую часть. Клепина легко промчалась 50 метров и постучала в окно водителя. Удивленный Архипов опустил стекло.

– Доброе утро! – поприветствовала Юлия, быстро восстановив дыхание. – У меня просьба. Поездка в Новосибирск вышла плодотворной, но слишком короткой. Хотелось бы еще раз туда попасть. Подсобрать материал для научной статьи.

– Нет проблем, – заверил Архипов. – Свяжусь с Центром вирусологии. Узнаю, когда они смогут снова вас принять.

– Спасибо, – горячо поблагодарила Юлия и, протянув руку, заботливо стряхнула невидимую пылинку с плеча Архипова.

В этот момент в пиджак Леонида воткнулась, включившись, иголка с крошечной видеокамерой.

Архипов провел суетливый день, похожий на десятки предыдущих: доклады, отчеты, споры на повышенных тонах, сверка планов и графиков. С тяжелой головой он, наконец, добрался до личного кабинета и упал на диван. Министр с самого начала предлагал Архипову обзавестись помощником и перекинуть на чужие плечи решение мелких проблем, которые портят жизнь и отнимают время. Но Леонид – одиночка по натуре, человек, не доверяющий никому, упрямо отказывался. Не хватало, чтобы кто-то посторонний контролировал его работу. Следил за ним.

Архипов нашел дистанционный пульт и принялся просматривать порцию записей, сделанных за сутки. В последнее время он намеренно сократил объем информации, отключив аппаратуру в домах сотрудников групп «А» и «В». Пресытившись частной жизнью этих людей, он потеряв к ней интерес. В ускоренном режиме прокручивал и будничные картинки двух первых секторов. Потому что научился в общем потоке легко определять те куски, которые могут пригодиться. Так же поверхностно Леонид «пролистывал» записи с разговорами ученых. До прорыва там пока далеко. Но существовала еще одна причина излишней торопливости Леонида, правда, вслух он даже самому себе никогда бы не признался: Архипов стремился поскорее добраться до кадров, на которых запечатлена… Варвара. Чтобы вновь окунуться в глаза неземной глубины.

Используя максимальные возможности программы обработки изображений, Леонид пытался увеличить портрет Сомовой, но снимки, сделанные веб-камерами, не отличаются качеством. Лицо Варвары мутнело, распадалось, рассыпалось. Глупая, тупая техника! Приходилось довольствоваться лишь очертаниями фигуры и вслушиваться в голос. Особая дрожь пробегала по телу, когда Варвара смеялась. Тихо, но так заразительно, что и Леонид начинал улыбаться, закрывал блаженно глаза, представляя, что женщина находится не в коттедже, а здесь, рядом и общается именно с ним.

Ближе к ночи, выключив свет в кабинете, Архипов отправился в поселок. Свернув на дорожку к дому, Леонид заметил Кабирова, который сидел на крыльце, дожидаясь приезда хозяина.

– Что-то случилось? – забеспокоился Леонид, поднимаясь по ступенькам.

Никогда прежде участники проекта не приходили в гости к начальнику. Исключение – пикник. Архипов был уверен, что это исключение останется единственным.

– Мы с Гречиным попали в непростую ситуацию, – пожаловался Тимур. – Даже не представляю, как поступить.

И востоковед в общих чертах обрисовал проблему, с которой столкнулись ученые.

– Положение серьезное, – согласился руководитель проекта. – О том, что вы рассказали, должны узнать все. Лучше собраться в здании Института. Обсудим и примем коллективное решение. Прямо завтра утром.

– Хммм, – поморщился Тимур: такой поворот его не устраивал, слишком рано, Юлии не понравится. Поэтому Кабиров предложил другой вариант, – лучше во второй половине дня, чтобы мы успели подготовить текст полностью.

– Хорошо, – согласился Архипов, значит, завтра ему предстоит перекроить план работы и к середине дня завершить обход секторов «А» и «В». – Пусть будет после обеда. Предупредите остальных.

– Непременно, – кивнул в темноте Кабиров и, вынув из кармана платок, смахнул с пиджака Архипова соринку.

Леонид недоуменным взглядом проводил удаляющуюся фигуру, а, зайдя в коттедж, внимательно осмотрел себя в зеркале, висящем в прихожей. Почему второй человек за день прикасается к его пиджаку? Неужели там появилось пятно, которое не заметил? Леонид даже спиной повернулся – нет, все нормально. Однако завтра он наденет другой пиджак, а этот добавит к тем, которые отправятся в чистку.

Архипов поднялся на второй этаж, быстро принял душ и завалился спать. Он устал и больше ни о чем думать не хотел.

Кабиров по дороге домой прошел мимо коттеджа Вахрушина и вручил программисту аккуратно свернутый носовой платок. Борис тут же запрыгнул на мотоцикл и помчался в город.

Утром к нему на квартиру опять приехали Феликс и Юлия. Специально для них Борис подготовил укороченный вариант видеозаписи.

– Получается, что над проблемой работаем не мы одни, – больше всего Юлию потрясла параллельная группа специалистов-вирусологов в секторе «В». – В чем тут смысл и почему это надо держать в секрете от нас?

– Ну, здесь всё понятно, – Феликс сдернул очки и стал крутить их за дужки. – Военные живут по принципу: надейся на лучшее, но готовься к худшему. Поэтому приучены с одной стороны, дублировать системы на случай срыва, а с другой, иметь возможность сравнить результаты и выбрать правильный. Непересекающиеся группы исследователей, конечно, распыление средств, но зато гарантированный результат в финале.

– А слежка за нами?! – возмущенно вздернула подбородок Клепина. – Тоже для обеспечения результата?

– Замечу, что наблюдают за всеми, – напомнил Борис. – На мониторы в кабинете Архипова выведены картинки из рабочих помещений трех секторов.

– Но почему-то личная жизнь отслеживается только наша, – сжала губы Юлия. – Только мы представлены в круглосуточном режиме.

– Думаю, члены других групп, судя по их выправке – специалисты из военных учреждений, одного с Архиповым ведомства, – Борис пробежал пальцами по клавиатуре и отыскал кадры из сектора «А». Включил трансляцию. Люди докладывали обстановку четко и кратко, постоянно ссылаясь на некие «протоколы». – Ну, а мы – чужеродный для Леонида Степановича элемент. Не подконтрольный, не предсказуемый. Вот и слушает для страховки.

– Не только слушает, но и смотрит! – разозлилась Юлия. – Полное безобразие! Сегодня же выскажу ему всё в лицо!

– Не очень хорошая мысль, – помотал головой Вахрушин. – Если устроим скандал, придется признать, что сами шпионили. Сообщить, что знаем про операцию «Каскад», которая, судя по всему, секретна. И тогда точно будем представлять угрозу ведомству. Не хотелось бы злить военных. Они разбираются с нарушителями регламента суровыми методами. Пока же мы на шаг впереди. Архипов не догадывается, что мы не только обнаружили дублирующие группы, но и слежку. Не предполагаю как, но подобная информация потом может нам пригодиться.

– Не знаю про «потом», – не унималась Клепина, – но сейчас мне страшно возвращаться домой. Не хочу, чтобы за нами с Тимуром постоянно наблюдали.

– Ущерб самолюбию можно минимизировать, – Борис взял со стола и протянул коллегам две одинаковых, размером с книжку, металлических коробочки. – Предлагаю воспользоваться усовершенствованными копиями глушилки-обманки. Лучше поместить прибор в спальне. Включаете на ночь, и записывающие устройства зарегистрируют лишь неидентифицируемые искусственные помехи. Ну, а днем будем разговаривать с оглядкой. По-моему, вполне терпимо. С мобильными телефонами проще, можно обзавестись новыми.

– Ты сделал только две глушилки? – обратил внимание Феликс.

– У меня есть сомнения по поводу Гречина и Ксении. Не забывайте, Савелий, – принялся перечислять Борис, – сотрудник Института астрономии, в подвалах которого проводятся исследования по метеориту. Кроме того, Гречин один из тех, кто инициировал проект и первым в него попал. Вполне вероятно, что астрофизик знает об операции «Каскад».

– И ничего нам не сообщил, – сделал вывод Феликс. – А Ксения?

– А Ксения, – продолжила за программиста Юлия, – в последнее время сильно изменилась. Стала замкнутой, малоразговорчивой, отчужденной. Не знаю, что произошло, но сейчас грузить ее лишними проблемами явно не стоит.

И Борис принялся подробно инструктировать коллег, как пользоваться глушилками.

 

Глава 14

ПОСЛЕ обеда в тот же день коллеги встретились вновь. В конференц-зале сектора «D» всю площадь большого экрана занимало изображение зашифрованной рукописи Улугбека, с которой и началась операция «Каскад».

– Не буду оригинальным, если скажу, что у нас две новости, – откашлявшись (опять простуда прицепилась, даже летом нет спасения!), начал Гречин. – Одна хорошая: мы расшифровали манускрипт.

Аудитория восторженно загудела, пропустив мимо ушей предостерегающую фразу астрофизика.

– Как вам это удалось? Какой ключ использовали древние астрономы? Что в тексте? – посыпались вопросы.

– Ключ, теперь, когда во всем разобрались, довольно прост, – признался Тимур. – И называется «улитка».

– Если вы помните, – вдохновленно продолжил Савелий (наступил его звездный час!) и развернулся к экрану, – первоначальный текст представлял собой сплошной, без пропусков набор букв с вкрапленными в некоторых местах цифрами. Причем – цифры располагались хоть и не строго в линию, но преимущественно по центру. Тимур работал с буквами, подбирал, переставлял, собирал в абзацы. Я сосредоточился на цифрах, подобные объекты мне понятнее и ближе. Тоже выписывал, прикидывал, чему могут соответствовать. Пока однажды не сообразил: текст ведь существует не сам по себе, он – последняя глава «Предисловия», важной части большой книги. Причем не просто книги, а сборника астрономических таблиц. Основа которых, – Гречин сделал специальную паузу, чтобы произвести впечатление на слушателей, – цифры! Я быстро отыскал нужные графы в таблицах «Гурганского зиджа» – цифры в рукописи соответствовали углу наклона над горизонтом планет и звезд в полночь в один и тот же день – 20 июня. В день летнего солнцестояния.

– Как только Савелий сообщил мне про значение цифр, – перехватил инициативу Тимур, – я подумал, что они, скорее всего, играют роль главного элемента в ключе. То есть, каждая цифра обозначает начало предложения. Но как должны выстраиваться буквы? Вариантов множество. Например: берем буквы через одну. Или одну слева, другую справа. Есть более сложный способ: по шахматному принципу, повторяя ход коня. Неужели перебирать всё?

– Но я напомнил Тимуру, что Улугбек – астроном, – самодовольно ухмыльнулся Савелий, – поэтому для древнего ученого привычна та траектория движения, что главенствует во Вселенной. В Космосе планеты вращаются вокруг солнц. Иными словами – по спирали.

– Шифровальщики называют этот метод «улиткой», – повторил Тимур, увеличил фрагмент рукописи и выделил серым цветом «дорожку», идущую от цифр. – Буквы раскручиваются вокруг найденного центра.

– Причем, в нашем случае, – уточняя, перебил коллегу Гречин, – против часовой стрелки.

– Потому что на Востоке пишут справа налево! – догадался Вахрушин.

– Правильно, – подтвердил Кабиров и сменил картинку на экране. Теперь текст выглядел однородным, без цифр. – Таким образом, сложились три десятка фраз. Вполне читаемых, но, увы, не связанных по смыслу. Предстояло еще расположить предложения в нужной последовательности.

– Ну, дальше легко, – Гречин достал из кармана носовой платок и высморкался. – Простая логика: действовать в том же порядке, в каком соответствующие астрономические объекты указаны в «Зидже».

– Вот как выглядит оригинальный текст, – Кабиров открыл на ноутбуке заветную картинку и перекинул ее на большой экран. Рядом появилось второе «окно» – перевод рукописи на русский язык. – Предлагаю вам познакомиться с тридцать шестой главой «Предисловия». Текстом, который никто до нас не читал!

Гречин дополнительно каждому участнику встречи вручил распечатанный на принтере экземпляр.

«Во имя Аллаха милостивого, милосердного! Его мы молим о помощи! Да будет славен тот, кто утвердил на небе Солнце, звезды, а также сияющую Луну. Тот, кто установил ночь и следующий за ней день, – Феликс снял очки и принялся тихо бубнить под нос. Преамбула для рукописи ХV столетия звучала традиционно: многосложно, многословно, витиевато. – Заточив свое писчее перо, автор сего труда Мирза Мухаммад ибн Шахрух ибн Тимур Улугбек Гурган обращается к тем, кто от рождения одарен добрыми качествами и талантами, над кем властвует разум и высшая мудрость. Много ночей я провел без сна, изучая божественное движение звезд и планет. Вместе с моими многочисленными помощниками, да славится в их ряду отдельно имя Али ибн Мухаммада Кушчи, нам удалось разглядеть на небосводе и рассчитать координаты 1018 звезд. Но не покидает меня уверенность, что есть еще один объект, ускользнувший от нашего внимательного ока, остающийся невидимым в бездонной темноте, подобный Межзвездному призраку. Я представляю его облаком из быстро летящих осколков. Следуя божественному предназначению, дети Невидимой звезды проникают в атмосферу Земли. Каковы их намерения? Кто разгадает? Разгадают ли потомки? Ибо только они, достойные из достойных, обретут нужные знания и умения…

…Кто такой человек? Человек – это не просто кости, мускулы, ум или чувства. Жизнь человека – череда поступков. Всегда ли они праведные? И можно ли побороть соблазн не поддаться пороку? Как обуздать рвущуюся наружу Гордыню? Человек, повторяющий: «будет так, как я решил», «важно лишь мое особое мнение»; человек, смотрящий на окружающих свысока, презирающий других – может ли он принести счастье миру и человечеству? То есть выполнить предназначенную ему роль по рождению?..

…Человечество – союз множества людей. А если высокомерие, презрение, стремление к мщению, осуждению окружающих станет нормой, как долго сможет продержаться такой союз? Эгоизм разрушает душу, уничтожает личность…

…Беда, если Гордыня поглотит человека, несчастливца остается только пожалеть. Но если Гордыней заражено всё человечество, жалеть уже будет некому»…

– Извините, но я не понимаю, – не добравшись до конца, отложил в сторону листок с переводом Феликс. – Чему конкретно посвятил Улугбек тридцать шестую главу?

– По правде говоря, – поддержал археолога Борис, – и я надеялся прочитать крутую сагу про апокалипсис.

– А в результате ни нашествия инопланетян, – шутливо продолжила реплику программиста Юлия, – ни модных нынче зомби?

– Помните, я предупредил в самом начале, – прохрипел Гречин, – что у нас две новости. Так вот вторая относится к категории не очень хороших. В расшифрованном тексте нет ни слова о предстоящем падении метеорита и его последствиях.

– Тридцать шестая глава оказалась философским трактатом, полностью посвященным одному из человеческих пороков, – с сожалением констатировал Тимур, – Гордыни. О том, что её необходимо усмирять. Что она разрушительна для каждого человека и для общества в целом. Какое отношение Гордыня имеет к астрономии? К звездным таблицам, наконец?

– И вообще, зачем философский трактат, – поддержал коллегу Савелий, – требовалось так тщательно шифровать и прятать от современников?

– Может быть, перед нами еще один код? – пытаясь спасти положение, предположила Варвара. – В смысле эзопов язык. Читаешь одно, а подразумеваешь другое?

– Вряд ли, – развел руками Тимур. – Я не почувствовал ни единого намека. Ни единой параллели.

В конференц-зале воцарилась тягостная тишина. Разочарование словно материализовалось и камнем повисло в воздухе. Год работы, месяцы ожидания, надежды вдруг разбились вдребезги.

– Что ж, – Архипов – руководитель проекта, ему и озвучивать окончательное решение, – приходится признать, что долгий путь расшифровки старинной рукописи привел в тупик. Но у нас есть таблица дат, которую мы проверили, – Леонид вопросительно посмотрел на ученых: Гречин и Анциферова утвердительно кивнули. – Значит, будем опираться на неё. Ну а рукопись, – Архипов сложил пополам листки с переводом и убрал в портфель, – будем считать это личными записками средневекового астронома. Улугбек не хотел, чтобы кто-то прочел его мысли, поэтому поручил их зашифровать. Мы же сосредотачиваемся на создании математической модели. Насколько знаю, базовые параметры определены, – теперь Леонид обратился к Вахрушину. Борис в ответ тоже кивнул головой. – Поэтому работаем в тесном контакте с Вахрушиным над итоговым результатом.

Установка на работу «в тесном контакте с Вахрушиным» на практике вылилась в длинную череду свободных дней. Борис заперся в коттедже (не отходил от компьютеров, окна занавесил плотными шторами, чтобы не отвлекаться на смену дня и ночи), а всем остальным пришлось так планировать жизнь, чтобы заниматься своими делами и одновременно находиться поблизости или в пределах видео-досягаемости от Вахрушина, если программисту что-нибудь понадобится.

Гречины всерьез переключились на внучку. На носу сентябрь, нужно срочно определиться с начальным образованием. Кира придерживалась строгих правил: ребенку для полноценного развития требуется общество сверстников. Любящие бабушка с дедушкой избалуют девочку, а несколько часов в день три раза в неделю (так предлагают малышовые группы при частных образовательных заведениях) ребенка совсем не напрягут. К обсуждению подключился и Максим Игнатьевич. Антошка не отходил от Лизы ни на шаг, он расплачется-расстроится, если подружка станет посещать занятия без него. Поэтому каждый день представители самого старшего и самого младшего поколений загружались в универсал и ехали знакомиться с одним из учреждений. Пока не выбрали наиболее подходящий вариант – школу в сосновом лесу, где детишек в дополнение к остальным развлечениям учили кататься на пони.

Юлия поторопилась вернуться в Новосибирск. Благодаря Архипову, она смогла вновь получить доступ к базе данных Центра вирусологии. Не теряя времени, женщина активно собирала материал для очередной научной публикации. А еще это был отличный способ не только самой улизнуть из-под контроля наблюдателей, но и освободить от слежки Тимура. Тем более что ему не мешало сменить обстановку. После расшифровки рукописи, которая оказалась бесполезной (с точки зрения общего исследования) бумажкой, Кабиров сильно расстроился и чуть не впал в депрессию. Поэтому поездка с Юлией стала для него спасением.

Анциферова посчитала, что лучший способ забыть о злосчастном происшествии на пикнике, где она повела себя как влюбленная идиотка, окунуться в привычную обстановку тотальной занятости. Когда нет ни секунды свободной, чтобы забивать голову пустяками. В академическом собрании метеоритов давно полагалось провести инвентаризацию образцов и оцифровку архива. Начальство проблему признавало, но заниматься ею не торопилось. Попробуйте найти альтруиста, желающего взвалить на себя титанический труд за мизерную оплату. Но Ксения оказалась как раз тем человеком, которого не интересовали деньги (по контракту она получила хорошую сумму) и женщина перебралась, а вернее спряталась от людей (и от себя!) в архиве.

К сожалению, Сомовым покинуть поселок не удалось. Они оказались как раз теми специалистами, которые постоянно требовались Вахрушину. Борис добрался до сравнения цивилизаций и причин, по которым те могли исчезнуть, поэтому остро нуждался в консультации археологов.

Варвара, не привыкшая слоняться без дела (Вахрушин если и связывался, то не каждый день и ненадолго, задав пару-тройку вопросов, тут же отключался) и стремившаяся как можно меньше попадать под всевидящее око веб-камер, больше времени проводила снаружи (сканер показал, что на улице активность подслушивающих устройств минимальная). Варя взялась за благоустройство прилегающего к коттеджу участка. Её детство прошло на даче – стандартном клочке земли в 6 соток, который выделили на работе Максиму Игнатьевичу. Вместе с родителями летние каникулы девочка вскапывала-сажала-пропалывала-поливала морковку-картошку-редиску-огурцы. И морщилась от скуки: овощи – вещь в хозяйстве полезная, экономия для семейного бюджета, но они не отличались красотой. Теперь же Варвара могла воплотить давнюю мечту и заняться выращиванием цветов.

В первую очередь женщина расчертила участок на несколько зон: с фасада к дому должен примыкать зеленый газон с пятнышками ромашек, по бокам протянется цепочка из кустарников можжевельника, а внутренний дворик украсят цветочные клумбы и дорожки из тротуарной плитки между ними. Варя прошерстила интернет, познакомилась с поселковым садовником, который обихаживал участки богатых домовладельцев, подобрала правильную гамму для каждой из клумб, чтобы и осенью растения продолжали цвести.

Правда, настроение немного испортил Архипов: неожиданно он стал часто наведываться в гости, объясняя тем, что тоже оказался «заложником» свободного времени и тоже любит возиться в саду. Леонид приносил саженцы, охотно брался за лопату, боролся с сорняками. Варвара поначалу хмурилась, но деваться некуда. На самом деле ей требовался помощник, но отец с больной ногой не в счёт, а муж придерживался мнения, что и так работа археологов – копаться в земле, предпочитая другие виды отдыха. Поэтому Варваре приходилось улыбаться начальнику и принимать подарки в виде редких сортов ирисов или выращенных в теплице кустов чайной розы.

 

Глава 15

ФЕЛИКС, который тоже искал уважительную причину как можно реже оставаться внутри коттеджа, дни напролет проводил в компании Котёнкова. Неожиданно для себя Сомов увлекся яхтингом. Археолог с удовольствием запоминал новые термины из морского языка (расстояния здесь измеряют милями, скорость узлами, лестницу называют трапом, а в выражении «отдать концы» нет никакого трагического смысла), учился читать карты фарватеров, прокладывать курс, ставить парус и по тарахтению мотора определять состояние двигателя.

В августе вместе с Котёнковым они спустили на воду обновленную «Галактику» (Евгений Феоктистович специально постарался, чтобы название судна легко читалось как на кириллице, так и латинскими буквами «Galaktika»). Белоснежная тридцатифутовая (под 10 метров в длину) красавица, после того, как согласно традиции об её борт разбили бутылку шампанского, грациозно скользнула в Москва-реку.

Яхта выглядела солидно. Парусно-моторная (длина мачты – 11 метров!), оснащенная двухцилиндровым дизельным двигателем. Объем топливного бака – 120 литров, достаточно, чтобы пройти без дозаправки не менее 500 миль (800 километров). Из спасательных средств – плот и надувная шлюпка. Для запасов пресной воды установлены две емкости по 150 литров каждая. На борту размещаются душ, гальюн, две каюты: одна большая, вторая крошечная, которую Котёнков приспособил под кладовую. Кухня укомплектована газовой плитой, холодильником и опреснителем для воды. Выработкой электричества занимается генератор.

Особая гордость капитана – оснащение рубки. Котёнков подошел к установке навигационного оборудования серьезно, потому что собирался бороздить не только реки и моря, но и пересекать океаны. Поэтому в общий «командный блок» включил радиолокационную станцию, электронный компас, радиостанцию, GPS-навигатор, аварийные радиобуи и наиважнейшее устройство – автопилот, соединенный с курсовым компьютером. С его помощью яхтсмен-одиночка в открытом море при устойчивом ветре и отсутствии интенсивного движения судов может позволить себе расслабиться и отдохнуть от управления яхтой. Бортовая электроника питается от батарей. Их подзарядка происходит либо при работе дизеля, при запуске генератора, либо в портах по пути следования яхты.

При умеренной экономии ресурсов автономность плавания может составить не менее месяца. Что для Котёнкова очень важно. Следующим летом после оформления документов – помимо обычного «Удостоверения» на право управления судном, которым Котёнков давно обзавелся, необходимо еще иметь «Международный сертификат» – Евгений Феоктистович планировал отбыть в долгое путешествие. Он повесил в кают-компании карту мира и красным фломастером отметил маршрут. Яхтсмен собирался из Москвы доплыть до Питера, потом через Финский залив пройти в Балтику. Обогнув Европу, направиться прямиком в Атлантику, минуя Канарские острова через Панамский канал выйти в Тихий океан, дальше – Австралия, Индийский океан, Суэцкий канал и Средиземное море. А там рукой подать до Черного моря. Потом пойдут российские города: Ростов-на-Дону, Волгоград, Нижний Новгород и снова Москва. Почти два года в пути. Настоящая кругосветка!

Феликс с удовольствием напросился бы к Котёнкову в компанию, но выпасть из жизни на целых два года – невообразимо много. Сомов взял в руки фломастер и поверх красной пунктирной линии провел собственную, синюю. Она не поворачивала от Лиссабона к Канарским островам, а полностью огибала Европу и через Гибралтарский пролив попадала сразу в Средиземное море. Здесь бы Феликс с Варварой (Сомов и не помышлял отправляться в плавание в одиночку, жена стала бы отличным помощником, еще и Антошку прихватить не мешало, детям полезен морской воздух!) задержались на несколько месяцев, наслаждаясь видами прибрежных городов, посещая всемирно известные места археологических раскопок Греции и Италии: Помпеи, Крит, Капри, большие и маленькие острова. А когда надоест, или погода испортится, они переместились бы в Черное море и оттуда – домой.

Но… понятное дело, никакой яхты у них с Варей нет. И вряд ли когда будет. Подобное удовольствие не из дешевых. Хотя, кто знает, каким нашим мечтам суждено сбыться, а каким нет…

Вплоть до появления первых ледяных «пятен» Феликс с Котёнковым ходили по Москва-реке до шлюзов и обратно, практически наизусть выучив карту фарватера. Как только окончательно похолодало, «Галактика» вернулась в сухой док до следующей весны. Однако моряки не скучали: на яхте и зимой полно работы. Где подкрасить, где подправить, где подлакировать, опять же с такелажем разобраться.

Незадолго до Нового года Вахрушин, наконец, завершил расчеты. И Архипов поторопился собрать всю команду в официальной обстановке в конференц-зале сектора «D».

Коллеги рассаживались по местам. Последние несколько месяцев члены группы занимались большей частью собственными делами и редко сталкивались лицом к лицу. Поэтому теперь ученые радостно приветствовали друг друга, подмечая произошедшие перемены. Так Гречин сменил поднадоевший шарф на аккуратный шейный платок из плотной ткани – нет, астрофизик в данный момент, не смотря на то, что за окном белела зима, простуду не подхватил, но все же опасался за горло и на всякий случай старался его не остужать. На безымянном пальце Юлии появилось кольцо с небольшим бриллиантом – значит, Кабиров сделал женщине предложение руки и сердца, намечается свадьба. Уверенно ощущала себя и Ксения. К сожалению, на личном фронте по-прежнему без изменений, зато в профессиональном плане наметился значительный рост. Анциферову пригласили разработать индивидуальный курс и прочитать лекции в Горном университете. Вокруг нее клубились молодые лица: студенты, дипломники, аспиранты. Из Ксении получился отличный преподаватель, глубоко знающий материал и умеющий очаровать слушателей.

Борис нерешительно топтался у большого экрана. Программист заметил про себя, что каждый из ученых хоть раз, да занимал место за импровизированной кафедрой, а вот он – Вахрушин оказался здесь впервые. Борис заметно нервничал, понимая, что его сегодняшнее выступление определит дальнейшую судьбу всего проекта.

– Пожалуй, начнем, – обратился Вахрушин к коллегам и вывел на экран таблицу, в которую свел основные данные модели. – Напомню вкратце ситуацию, с которой мы имеем дело. Через год в феврале Земля пересечется с траекторией быстро летящего метеорита. Вероятность того, что «камешек» доберется до поверхности планеты, а не сгорит в атмосфере – один к ста. Это соотношение вывели Анциферова и Гречин, сравнивая таблицу дат из древней рукописи с реально задокументированными случаями. Те же значения получились и у меня: программа проанализировала архив метеоритной службы России и США за последние полвека, количество вспышек в атмосфере и количество найденных осколков. Следующий блок данных: какова вероятность, что достигшая поверхности часть метеорита может содержать в себе замороженные микроорганизмы? По моим расчетам выходит, что довольно большая, 60%. Из них тотально опасных, когда под угрозой оказывается жизнь на планете вообще – не больше 0,0001%. Напомню, что если именно метеорит виноват в исчезновении динозавров, то произошло это 65 миллионов лет назад. Вряд ли катастрофа подобного масштаба способна повториться не только в обозримом будущем, но и в ближайшую пару тысяч лет. В итоге у нас остается третья гипотеза: чужеродный вирус, который способен сильно изменить человеческую расу, что в дальнейшем может привести к деградации или же возвращению вида к первоначальному, дикому состоянию. Математическая модель призвана ответить: насколько велика такая опасность? Я использовал для построения максимальное количество известных параметров и получил однозначный ответ, – Борис откашлялся и произнес последнее предложение медленно и четко, чтобы каждый из присутствующих уловил его смысл: – Если февральский метеорит и доставит на Землю какой-либо неизвестный патоген, то при жизни одного поколения это никак не отразится на планете в целом.

– Ура! – не выдержал и зааплодировал Савелий.

– Поздравляю! – поддержал Кабиров. – Борис справился!

Ученые окружили Вахрушина, каждый старался похлопать программиста по плечу или пожать его руку. Затем коллеги принялись вслух обсуждать параметры, указанные в таблице, выискивая в первую очередь те, которые предоставили сами.

– Рад, что результат получился столь оптимистичным, – не скрывал торжества Архипов, – Отличная работа!

– Спасибо, Леонид Степанович, – Борис пробрался поближе к Архипову. – Нескромно говорить, но получившаяся модель мне тоже понравилась. Только не хотелось останавливаться на полпути, любопытно заглянуть дальше, лет, эдак, на тридцать или даже сто! Иными словами за границы одного поколения. Это, конечно, займет еще какое-то время, но ведь оно у нас есть. Предлагаю…

– Нет, – категорично отрезал Архипов. – Задача, поставленная перед группой, полностью решена. Ваша миссия выполнена. Спасибо всем! – громко объявил Леонид, обращаясь к остальным членам команды. – Группа распускается. Все свободны!

После новогодних каникул только два коттеджа из четырех, занятых семьями ученых, опустели. Кабировы отправились в свадебное путешествие, вернувшись, они собирались обосноваться в квартире Юлии. Плюс Борис перевез маму в город, Лада Сергеевна соскучилась по старым соседкам-подружкам. А вот Гречины и Сомовы не торопились покидать дома. Астрофизику понравилось греться, завернувшись в плед, холодными вечерами у камина, спать, наслаждаясь тишиной, вдыхать настоянный на сосновом аромате воздух. Да и ребенка маленького не страшно отпускать гулять на улицу: ни чужих людей, ни лихачей на автомобилях. Тем более что Архипов объявил: контракты, не смотря на то, что работа завершена, не прерываются. А значит, не только зарплата продолжает переводиться в банк, но и перечисленные в документе привилегии сохраняются. Так зачем отказываться от хорошей жизни?

Сомовы тоже решили до лета, когда им предстоит отправиться в очередную экспедицию, никуда не двигаться. Во-первых, Феликс, неустанно мониторивший помещения с помощью сканера, неожиданно обнаружил, что активность прослушки снизилась до нуля. За ними больше не наблюдали! Видимо, после роспуска группы интерес к личным разговорам её участников окончательно иссяк. Во-вторых, Варвара заметила, что загородная жизнь благотворно повлияла на самочувствие деда, целые дни проводящего на свежем воздухе. Максим Игнатьевич подтянулся, перестал жаловаться на отдышку, привык подолгу гулять – каждый вечер перед сном старик обходил поселок. Даже хромота перестала утомлять, хотя он и опирался на палку. Ну а третью причину озвучил сам Максим Игнатьевич – Антошка с удовольствием на пару с Лизочкой посещал лесную школу. Научился немного читать, увлекся лепкой, рисовал смешные акварельки и гарцевал верхом на пони. Возить ребенка из города в лесную школу и обратно – бессмысленно, только утомлять малыша в бесконечных пробках. А из поселка – рукой подать, они с Гречиными специально учебное заведение подбирали, чтобы поближе. Детей провожают в школу и встречают по очереди. Привыкли уже. Не бросать же учебу в середине года. В любом случае лучше до лета подождать.

Варвара продолжила заниматься цветами. В эркере на первом этаже устроила небольшой зимний садик, перенеся сюда горшки с цветами, которые украшали до самых холодов крыльцо. Получился симпатичный уголок, куда хозяйка добавила пару купленных в магазине пальм. Здесь было приятно, развалившись в кресле-качалке, пока светило недолгое зимнее солнце, читать не слишком умные, способствующие хорошему сну книжки.

Сомовы разослали заявки в различные археологические экспедиции, предлагая свои услуги и выбирая интересные адреса. Время летит быстро. Месяц, другой – и начнется очередной полевой сезон. Варвара предлагала заняться чем-нибудь новым, например, культурой индейцев Мочика, живших с I по VII век по соседству со знаменитым племенем наска. Мочика активно занимались земледелием, соорудив для орошения сухих почв разветвленную сеть каналов. Умели обрабатывать металлы, причем освоили сложную технику нанесения золота на медную поверхность, любили делать сосуды из керамики. Мочика – еще одна исчезнувшая цивилизация, достигшая невероятного расцвета и по непонятным причинам однажды канувшая в небытие.

Сколько же было на Земле подобных сообществ? Десятки, сотни, тысячи? Неизвестно. Жаль, что деятельность исследовательской группы свернули до того, как Сомовым удалось разгадать эту историческую загадку.

 

Глава 16

ЕСЛИ бы полгода назад, да что там полгода – месяц назад кто-то сказал Архипову, что он днем заберется с ногами на диван и станет дремать под тихое бормотание телевизора, Леонид рассмеялся бы шутнику в лицо и посоветовал обратиться к психиатру. Спать в самый разгар рабочего дня? Он же не инвалид и не пенсионер! Тем не менее, Архипов находился именно на диване, в собственном коттедже, закутанный (только что попарился в бане) в уютный махровый халат и толстые шерстяные носки подсолнухового цвета, нажимал кнопки дистанционного пульта, пытаясь найти что-нибудь нейтральное для просмотра. Безумная картина!

Архипов наслаждался ничегонеделаньем. Он сделал невероятное открытие: оказывается, безделье может приносить наслаждение.

После убедительного выступления Вахрушина, руководитель проекта подготовил многостраничный отчет для министра. И теперь нежился в лучах славы, ожидая симметричного ответа: его обязаны либо к награде представить (Архипов рассчитывал получить орден, никак не меньше), либо в звании повысить. Имелась и еще одна приятная альтернатива, как успели нашептать коридорные доброхоты: очередные препирательства правительства с Госдумой по прогнозам закончатся компромиссной отставкой заместителя министра обороны. Кандидатом номер один после успешного завершения операции «Каскад» в согласованном списке значился именно Архипов!

Леонид лениво облокотился на подушку и достал из тарелки, лежащей рядом на низком столике, горсть черешни. Ягоды он купил вчера в дорогом супермаркете. Архипов теперь систематически заглядывал в круглосуточный магазин на шоссе, получая неведомое ранее удовольствие от хождения с тележкой мимо заставленных полок и выбирая по ярким этикеткам продукты на пробу. Особый, граничащий с детским, восторг вызывал у него отдел кулинарии, который избавил от готовки, пока приходится вынужденно отдыхать, в ожидании решения дальнейшей судьбы.

Вручив доклад министру, Архипов распустил ставшие ненужными группы экспертов. Закрыл на ключ, законсервировал три подземных этажа в Институте (протоколы, наработанные специалистами, могут сгодиться в будущем, поэтому папки с итоговыми документами упаковали и переправили в ведомственное хранилище). Запер Архипов и личный кабинет в секторе «С» (вместе с архивом проекта «Каскад»), предварительно дезактивировав подслушивающую аппаратуру. Леонида больше не интересовали люди, с которыми он общался последние полтора года. Интересовал только один человек – Варвара.

Архипов встал с дивана, пересек холл и попал в кухню: настало время побаловать себя свежезаваренным кофе. Еще одно приятное занятие, неведомое ранее. Сложился даже собственный, особый порядок действий: смолоть зерна, включить агрегат и потом, зажмурив глаза, медленно вдыхать растекающийся по комнате аромат. С кружкой дымящегося напитка мужчина подошел к окну. Отсюда с определенного угла и именно в межсезонье, когда оголенные, серые стволы деревьев не заслоняют листвой обзор, хорошо просматривается часть коттеджа Сомовых, а именно – эркер. Где в середине дня любит отдыхать с книжкой Варвара. Вот и сейчас Сомова рассеянно перелистывала страницы.

Обхватив горячую кружку ладонями, Архипов наблюдал за женщиной. Леонид так и не решил, как должен поступить, потому что не смог разобраться, чего же ему на самом деле хочется. Архипову нравилось находиться рядом с Варварой, пересекаться с ней взглядом, если не слышал долго её голос, скучал и нервничал, а иногда с ужасом обнаруживал, что, громко рассуждая, спорит с ней. Плохой признак: неужели он начинает привыкать, привязываться к соседке?

Архипов боялся серьезных отношений с представительницами противоположного пола. Современные дамы, притворяясь слабыми, любят доминировать и манипулировать. А он привык сам управлять собственным миром. Но вот понравилось же ему домоседствовать, о чем раньше и не догадывался, может быть, если попробовать, и в идее обзавестись семьей найдутся положительные моменты?

Он понимал одно: Варя – необычная женщина. И Феликс – не тот мужчина, которого она достойна. Сомов – рохля, наивный очкарик – даже не догадывается, каким обладает счастьем. Вот Архипов смог бы позаботиться о Варваре. Только подобный шаг означал бы резкую смену привычек, приоритетов, да и в целом ритма жизни. Чего Леонид не любил. Хотя… именно ритм жизни он ведь и поменял, впервые за столько лет оказавшись в вынужденном отпуске.

Поколдовав над кружкой, Леонид сделал маленький глоток – наконец-то, он освоил правильную технику употребления кофе: смакуя напиток на кончике языка, ощутить рецепторами необыкновенный вкус, чтобы аромат обволакивал организм изнутри. И почему раньше он так не делал? Многое ли еще существует в жизни удовольствий, которые он пропустил?..

Ооох! Из-за резкого звонка в дверь Архипов дернулся и чуть не вылил кофе на халат. Что за напасть? Кого могло принести? К нему по-прежнему никто не заходит. Потому что НЕКОМУ! Он живет один и наслаждается одиночеством!

Разозлившись, Архипов хлопнул кружку на стол (через край выплеснулась большая коричневая капля, прочертив вниз уродливую дорожку) – и направился в прихожую: кто бы там ни был, человека требуется поскорее выпроводить.

Не поздоровавшись, через порог шагнул Вахрушин и поспешил в гостиную. Программист даже не стал полностью разоблачаться (он был одет в черный кожаный комплект, на ногах – специальные бутсы), лишь расстегнул молнию на куртке. Вроде рановато для байкеров, заметил про себя Архипов, но потом мелькнула мысль: весна выдалась сухая, значит, самые отчаянные мотоциклисты рискнули открыть сезон.

– Мы поступили неправильно! Негуманно! – Вахрушин остановился в центре комнаты и возбужденно размахивал руками. – Нужно срочно вернуться в Институт! Я продолжил работу над моделью…

– Хотя тебе запретили, – сурово напомнил Архипов, плотнее запахивая халат. Он пожалел, что предстал перед подчиненным (хоть и бывшим) в столь затрапезном виде, но сокрушаться поздно. Хорошо еще, что халат довольно строгого коричневого цвета и длинный, до полу, прикрывающий клоунские носки.

– … и сначала заглянул на тридцать лет вперед, – не обращая внимания на жесткие нотки в голосе хозяина дома, продолжал Борис, – потом еще на полвека. Грядет нечто ужасное! Земля на пороге катастрофы!

– Так, прекратить истерику, – огрызнулся Леонид и, толкнув парня в грудь, скомандовал, – сядь немедленно на диван.

Борис упал на подушки и обхватил плечи руками.

– Думаю, ты просто переутомился, – изрек Архипов. – И нуждаешься в нормальном отдыхе. Могу помочь и отправить прямо завтра на курорт. Хочешь в Турцию, в Египет? Туда, где море, где тепло?

– Какое море? – опять вскочил на ноги Борис. – Вы не понимаете? Человечеству грозит опасность!

– Ерунда, – уверенно произнес Леонид. – Ты сам доказал, что февральский метеорит ничего не изменит.

– В жизни одного поколения, – процедил Вахрушин. – Но дальше… модель рассыпалась, чтобы её обновить, требуются другие вводные.

– Дальше? – расхохотался Архипов и цинично заявил: – Да какая разница, что ждет планету дальше? Есть масса угроз, с которыми неизбежно придется бороться людям в ближайшую пару сотен лет: СПИД, глобальное потепление, старение населения, разрушение озонового слоя, истощение ресурсов мирового океана, загрязнение атмосферы, вырубка лесов, таяние ледников, нехватка чистой воды, падение добычи углеводородов, энергетический голод. Только какое нам до этого дело? Была сформулирована четкая задача, мы выдали конкретный результат. Всё!

– Не всё! – замотал головой Борис. – Особенность февральского метеорита в том, что последствия столкновения скажутся очень не скоро, но станут гибельными. К сожалению, пока я не готов сообщить ничего конкретного. Нужен более мощный компьютер, помощь специалистов. Если нет возможности собрать нашу группу, верните хотя бы тех, кто работал параллельно на других уровнях. Мы обязаны завершить исследование.

– Откуда тебе известно про существование других секторов? – процедил сквозь зубы Архипов. Неужели секрет, который он тщательно оберегал от посторонних, на самом деле таковым не являлся? Каким образом мальчишке удалось пронюхать про операцию «Каскад»? С кем еще он успел поделиться информацией?

– Нееет…, – спохватился Борис, запоздало прикусив язык. – Это… это простая логика. Ведь задача сложнейшая, для решения подобной сложности проблем принято привлекать не один десяток умов, чтобы было из чего выбирать, – Вахрушин съежился под пылающим взглядом Архипова: программист понял, что если бы в кармане халата у Леонида лежало оружие, уже давно прогремел выстрел. Поэтому поторопился завершить «беседу» скороговоркой: – Так что скажете: продолжаем работать?

Архипов плотно сжал побелевшие губы. Даже если мальчишка прав (что совсем не обязательно!), Леонид не собирается реанимировать операцию «Каскад». Переубеждать министра? Мол, извините, поспешили, появились непредусмотренные факты. Заново выбивать финансирование? Да ни за что! После такого казуса можно смело ставить крест на дальнейшей карьере. Леонид не самоубийца. Вот-вот должен получить честно заработанный кусочек славы, чего непременно дождется! Ему нет дела до того, с чем столкнутся потомки. Пусть как-нибудь сами, без Архипова, когда придет их черед, разбираются.

– Нет, – отрезал Архипов. – Отчет лежит на столе министра, черта подведена. Советую тебе успокоиться, заняться чем-то другим.

И Леонид настойчиво вытолкнул гостя за дверь.

Вернувшись на кухню, Архипов схватил тряпку, стер коричневое пятно на столешнице и поднял кружку. Кофе окончательно остыл, превратившись в безвкусную и не эстетичную гущу. Мужчина вылил жидкость в раковину, сполоснул кружку и, собираясь с мыслями, решил снова смолоть зерна. Пока грохотал агрегат, возвращая в комнату спокойствие и аромат, улетучившиеся во время прихода нежданного визитера, Леонид заглянул в окно. Варя, покачиваясь в кресле, продолжала читать. Вдруг женщина подняла голову, прислушиваясь к тому, что происходит в коридоре. В следующий момент рядом с ней сначала появился Феликс, а вслед за ним и… Вахрушин.

Борис, видно не внявший совету бывшего начальника и продолжавший нервно жестикулировать, в чем-то упрямо убеждал Сомовых. Реакция археологов не заставила себя ждать: Варя испуганно прижала ладонь ко рту, Феликс сдернул с носа очки и принялся крутить за дужки. Минут через десять все трое покинули эркер и исчезли из поля зрения Архипова. О чем говорили ученые? Догадаться не сложно, но все же Архипову требовалась точность. Он не сомневался: парень что-то задумал. Но что?

Леонид, забыв про кофе, выскочил в коридор, перепрыгивая через ступеньки, стремительно преодолел лестницу, очутившись в спальне, сбросил на кровать халат, сорвал с вешалок в шкафу рубашку, брюки с пиджаком и помчался в гараж. Он должен, просто обязан узнать, что обсуждал Вахрушин с четой Сомовых. От этого зависит не только его карьера, но и дальнейшая судьба.

На панели вспыхнул зеленый огонек: консервацию сектора провели строго по правилам, поэтому система адекватно отреагировала на ввод соответствующей ключ-карты. Дверь бесшумно отворилась, и Архипов очутился в личном кабинете. Вокруг ничего не изменилось, разве что застоявшийся воздух вызывал неприятные ощущения. Но с открытием двери автоматически включилась вентиляция, обстановка нормализуется в считанные минуты.

Леонид подошел к компьютеру и вывел систему из запрограммированной спячки. Покидая несколько месяцев назад кабинет, Архипов отключил приемную аппаратуру. Но десятки видеокамер, установленных на объектах, продолжали вести записи, сохраняя данные на внутренних носителях. Указания размонтировать прослушку Архипов не отдавал. Не считал целесообразным. Институтские помещения остаются полностью оборудованными, возникнет необходимость – их легко вернуть в работу. Не тронули и коттеджи: не все дома освободили, не станешь же на глазах у жильцов провода из стен выдирать! Решение оказалось дальновидным: следовало лишь дать видеокамерам команду сбросить накопленную информацию в наблюдательный центр и затем найти определенный блок.

Правда, как не торопился Архипов, на перекачку (компьютер не мог сразу выдать результат, первоначально требовалось перегрузить на жесткий диск записи, сделанные в «спящем режиме» всеми камерами в течение нескольких месяцев), сортировку и последующий поиск нужного отрывка ушло несколько часов. Тем более что многие операции пришлось выполнять вручную.

Но вот на одном из мониторов появилось изображение эркера в доме Сомовых. Тот самый момент, когда Варвара повернула голову на звук, доносящийся из коридора.

– Не знаешь, что страшнее.., – услышал Архипов голос Вахрушина.

Вслед за программистом в кадр попал Феликс, правда, он находился под некоторым углом к объективу, поэтому на экране виднелась только его спина и затылок. Но на качестве звука это никак не отразилось. Архипов отлично слышал реплики каждого из трех участников разговора.

– … всепланетная катастрофа, – продолжал между тем Вахрушин, – или гнев Архипова.

– Варя, – обратился Феликс к жене и принялся объяснять причину неожиданного прихода программиста, – Борис продолжил математическую модель дальше во времени. Он уверен, что перспективы не столь радужные, как мы думали вначале.

– Удаленные перспективы, – специально подчеркнул Борис. – После падения метеорита проблемы начнутся лет через 25—30.

– Какого рода? – в голосе Варвары прозвучали настороженные, но не удивленные нотки, и Архипов понял, что Сомова интуитивно ожидала подобного поворота событий.

– К сожалению, сказать точнее не могу, – вздохнул Борис, – мало данных. Для расчётов нужен более мощный, чем у меня дома, компьютер плюс хорошо бы заручиться помощью других программистов.

– И что посоветовал Архипов? – Варвара резко закрыла книжку.

– Предпочел бы меня убить! – возмутился Борис. – Чтобы никто не мешал ему подниматься по служебной лестнице (Архипов фыркнул: легко рассуждать о карьере тем, кто никогда ею не интересовался), человеку плевать на остальной мир. Но я не собираюсь сдаваться. Сейчас вернусь домой, подготовлю расширенный вариант исследований с необходимыми пояснениями. Затем отвезу документ в Институт глобальных проблем, где занимаются расчетами различных моделей будущего. Попрошу собрать Ученый совет и обсудить полученные мной результаты.

– Мы можем чем-то помочь? – это спросил Феликс.

Вахрушин расстегнул куртку, что-то достал из внутреннего кармана – Архипов подвигал курсором, увеличивая картинку, но, к сожалению, так и не смог получить четкое изображение.

– Здесь предварительные данные, – Борис протянул руку Феликсу. Ага, догадался Леонид, очевидно, программист передал Сомову флэшку! – Хотел показать материал Архипову, но до этого даже не дошло. Мужик уверен, что проблемы будущего должны решать не мы, а потомки. Разговор состоялся на повышенных тонах. Не нужно недооценивать Архипова. Он способен от угроз перейти к действиям. Поэтому пусть у меня останется хоть какая-то страховка. Есть надежное место, куда спрятать?

– Есть, – ответил Феликс.

Все трое покинули эркер, и экран монитора покрылся рябью. Участники разговора вышли из зоны покрытия видеокамер.

 

Глава 17

МОНОТОННО гудели компьютеры. Архипов расстегнул верхние пуговицы на рубашке: качество воздуха в кабинете давно нормализовалось, но Леонид чувствовал, что задыхается. Он должен принять решение, которое ему не нравится. Но альтернативы не существует. Вахрушин глупой мальчишеской принципиальностью нанес ущерб операции.

Архипов перегнулся через стол и отодвинул в сторону один из мониторов, укрепленный на стене. За экраном находился сейф. Леонид приложил большой палец к считывающей панели, раздался щелчок, внешняя дверца вдавилась внутрь и ослабла. Архипов потянул её на себя и вынул из углубления единственный хранившийся там предмет – тонкую пластиковую папку с несколькими сброшюрованными файлами.

Одобрив план проекта «Каскад», министр вручил Архипову протокол с кодами разного уровня реагирования. Министерство обороны – серьезное учреждение, оберегающее государственные секреты и имеющее для этого особые полномочия и возможности. Леонид никогда не сталкивался с тайной стороной ведомственной машины, но не сомневался: система хорошо отлажена и в экстренных ситуациях действует мгновенно.

Архипов открыл протокол, в перечне разноцветных кодов нашел соответствующий происшествию и принялся сосредоточенно набирать на клавиатуре длинный порядок цифр и латинских букв.

Включилась звуковая трансляция.

– Подтвердите полномочия, – раздался в тишине кабинета ровный, без интонаций голос: то ли измененный специальной программой, то ли полностью синтезированный.

Архипов ткнул пальцем в верхнюю строчку протокола – собственный идентификационный номер и громко зачитал цифры.

– Принято, – откликнулся невидимый собеседник. На центральном мониторе появилась и замигала дополнительная иконка. – Переложите в «окно» материалы по объекту.

Архипов «подцепил» курсором подготовленное заранее досье Вахрушина (фотографии, адрес проживания, номера телефонов – стационарного и мобильного, регистрационный знак мотоцикла, отдельно – описание главной цели, некоего документа, представляющего собой распечатанные листы текста) и перенес к «окну». Проглотив файл, иконка исчезла.

– Какой код присвоен объекту? – потребовал конкретизировать задачу бесстрастный голос.

– Красный, – не колеблясь, произнес Архипов.

– Подтвердите код введением идентификационного номера, – приказал невидимый собеседник на случай ошибки.

Архипов, теперь на клавиатуре, повторно набрал длинную цепочку цифр.

Что ждет Вахрушина? Леонид наверняка не знал. Под вывеской министерства действуют несколько групп для решения определенного рода задач, имеющих государственное значение. Профессиональные военные, эти люди четко выполняют приказы, не задавая лишних вопросов. Сам Леонид, если бы организовывал операцию устранения, обратил бы внимание на мотоцикл. Аварии с гонщиками на столичных дорогах настолько привычны, что еще одна подозрений не вызовет.

Архипов захлопнул папку и в раздумьях провел ладонью по пластиковой поверхности. Итак, одна проблема скоро будет решена. Но остаются еще две. А именно: как быть с археологами, которых успел посвятить в свою тайну программист?

Судя по кадрам видеозаписи, Борис передал Феликсу флэшку. Леонид внимательно проверил информацию с различных камер: в доме Феликс не стал устраивать тайник. Сомов практически вслед за Вахрушиным вышел на улицу, направился в гараж и, сев в автомобиль (старую, еще советских времен, развалюху), уехал. К сожалению, прослушку Архипов распорядился поставить в универсал, выделенный семье ученых, не предполагая, что Сомовы станут пользоваться драндулетом тоже. Сейчас Леонид многое бы отдал, чтобы узнать, куда с флэшкой отправился Феликс. Но излишне волноваться нет повода: с этой стороны ситуация пока не достигла критического уровня. Ведь Сомов обязательно вернется в поселок (если уже не вернулся!) и сообщит жене, где был. Правда, вновь придется воспользоваться протоколом, только код присвоим другой – синий. Пусть оперативники понаблюдают за перемещениями Феликса. Как только местонахождение компрометирующей флэшки установят, Архипов переключит код на красный.

«Пообщавшись» с невидимым диспетчером по второму кругу, Леонид перебросил исполнителям изображение машины «объекта» и фотографии самого Феликса.

Остался последний персонаж в цепочке проблем – Варвара.

Архипов повертел в руках папку. Может быть, и хорошо, что он не успел ничего предпринять в отношении соседки? Леонид закрыл глаза, откинул голову на спинку кресла, расслабился и воссоздал в голове знакомый образ – в последнее время он часто так делал, поэтому Варвара возникла легко. Смеющаяся, искрящаяся, пробуждающая ответную чувственную реакцию…

Чувство? Хмм… Что это такое? Архипов гордился тем, что обладает жестким характером и презирает слабость. А чувства и есть слабость. Он вполне способен затоптать подобное внутри себя. Если потребуется, красный код Архипов применит и по отношению к Варваре.

Леонид перехватил папку и убрал обратно в сейф. Притянул дверцу – она мягко вернулась на место, переместил в прежнее положение монитор. В напряженном ожидании предстоит провести в комнате какое-то время. Ничего страшного! Кабинет полностью автономен. В морозильнике остались полуфабрикаты, за стеной имеются и душ, и туалет. Кроме того, задача значительно упростилась: в режиме реального времени предстоит наблюдать только за одним объектом – коттеджем Сомовых.

Ближе к утру он заснул на диване, не заметив, как отключился. Остаток дня и полночи Архипов смотрел и слушал. К сожалению, вернувшийся домой Феликс ни словом не обмолвился по поводу флэшки. Причем и Варвара не донимала мужа вопросами: либо точно знала, куда ездил муж, либо настолько ему доверяла, что считала необязательным лишний раз обсуждать. Архипов добрел до ванной, умылся, побрился и собирался заняться завтраком, как включилась громкая связь. Правда, теперь это был не голос, а лишь звуковой сигнал, призывавший ознакомиться с поступившим сообщением.

Леонид приблизился к столу, «разбудил» компьютер. На экране вновь мигала вчерашняя иконка. Леонид подвел курсор к «окошку» и открыл его. В следующий момент экран заполнили фотографии. Набор картинок-страшилок: перевернутый мотоцикл, лежащий рядом в неестественной позе человек в шлеме и черном кожаном комбинезоне. Вокруг – осколки стекла, отлетевшие детали двигателя, на асфальте – полоска вылившегося бензина, чуть дальше – снятый со спины мотоциклиста рюкзак. Нижний ряд изображений посвящался отдельно содержимому рюкзака. Крупно, прямо перед объективом, чтобы видеть каждую букву – сшитые металлической скрепкой листы: формулы, схемы, пояснительный текст. Следующий кадр – листы летят прямиком на полоску бензина. И финальный снимок – огонь пожирает свидетельства неслучайной аварии.

Только Архипов успел добраться взглядом до последнего кадра, как изображения исчезли (судя по всему, навсегда), им на смену появился скан официального документа – протокол осмотра места аварии, составленный сотрудником ГИБДД, где, в том числе, указывалось имя погибшего мотоциклиста – Борис Вахрушин, подтвержденное найденными на месте происшествия водительскими правами. Всё сделано быстро и чисто. Не подкопаешься.

Леонид вывел на монитор картинки с камер слежения за домом Сомовых – удостоверился, что нужные персонажи на месте, и, вслушиваясь в реплики домочадцев, вернулся к приготовлению завтрака.

Сомовы тоже крутились на кухне. Дед – сегодня его очередь везти малышей в лесную школу – торопил внука. Варвара, убирая со стола, объявила, что дома не осталось ни одной картофелины, и отправила мужа в супермаркет. Феликс послушно вывел из гаража драндулет (на универсале уехал Максим Игнатьевич) и порулил к выезду из поселка. Обыденная утренняя суета. На взгляд Архипова – сплошная скука. На которую он сам недавно чуть не подсел, проводя день за днем в уюте и комфорте. Даже хорошо, что возникла кризисная ситуация, благодаря ей он вновь вернулся к своей, четко структурированной, осмысленной жизни.

Плотно позавтракав, прихватив детектив (чтение не отвлекало, а скрашивало нудное время ожидания), Леонид устроился на диване с кружкой кофе. Теперь он пил напиток по-новому, мелкими, редкими глотками – пожалуй, это единственная, полезная привычка, которой он обзавелся за короткий период ничегонеделанья. Но уже через минуту потянулся к дистанционному пульту, чтобы сделать звук громче: Феликс подозрительно быстро вернулся.

Археолог бросил в прихожей сумку, достал из кармана телефон и, периодически заглядывая на дисплей, прошелся по комнатам. Никому не позвонив, но и не убирая мобильник, Сомов появился в кухне, где жена расставляла на полке чистую посуду.

– Так быстро вернулся? – обернулась Варвара, повторив слово в слово возглас Архипова.

– Поездка вышла… неудачной, – замявшись, ответил Феликс. – Мне показалось, что за мной…

Но договорить не успел – резко зазвонил телефон. Феликс вынул из кармана мобильник и приложил трубку к уху. Архипов тут же активировал микрофон, установленный в аппарате, но – … ничего не услышал. Странно: неужели жучок выработал ресурс?

– Да.. Да… Моя фамилия Сомов, – между тем отвечал Феликс на вопросы звонившего. Потом археолог неожиданно сник, опустив плечи. Видимо, услышал неприятную новость. – Записывайте, – дрожащим голосом Сомов продиктовал номер телефона. – Её зовут Лада Сергеевна.

– Что случилось? – забеспокоилась Варвара.

– Звонили из полиции, – Феликс убрал телефон обратно в карман. – Авария на шоссе… Борис погиб.

– Борис!? – охнула Варвара. – Может, ошиблись?

– Рядом с обгоревшим…, – запнулся Феликс, – телом… нашли права и мобильный телефон. На кнопке быстрого вызова указан мой номер. Они ищут родственников, чтобы сообщить.

– Что же нам теперь делать? – невпопад спросила Варвара, чем немало удивила Архипова.

– Мы должны немедленно ехать, – обнял жену Феликс.

– Куда? – всхлипнула Варя. – Куда мы поедем?

– В… супермаркет, я ведь туда так и не попал, – Архипов скривил губы: нелепый однако метод у мужика успокаивать жену.

– За картошкой? – переспросила Варвара, очевидно, привыкшая к несуразицам мужа.

– Да, – подтвердил Феликс, зачем-то помахав телефоном, который держал в руке, – и немедленно! Где Антошка?

– На уроках, – забеспокоилась Варвара. – Позвоню деду, чтобы возвращались.

– Не сейчас, – остановил Феликс жену. – Позвонишь из машины. Едем!

«За картошкой?» – несколько раз повторил про себя Архипов, меряя шагами кабинет из угла в угол. Неведение раздражало: человек, привыкший держать всё и всех под контролем, вдруг попал в информационный вакуум. Сомовы вырвались из зоны его наблюдения! Археологи покинули коттедж и уехали в старой машине, в которой отсутствовала подслушивающая аппаратура. Одна надежда на группу спецнаблюдателей, которую направил по следу Феликса. Придется ждать сообщений от них.

«За картошкой?» – остановился посреди комнаты Архипов. Что-то здесь не так. Феликс, конечно, чудаковатый экземпляр, но не полный идиот. Да и Варвара вела себя неадекватно. Леонид решил еще раз просмотреть разговор с представителем полиции. Обозначил рамки эпизода, установил таймер в начало и прильнул к экрану.

…«Так быстро вернулся?» – реплика Варвары. В ответ Феликс мямлит что-то невразумительное про неудачную поездку… Звонит телефон. Археолог достает из кармана трубку и прикладывает к уху. Есть! Леонид нажал кнопку, чтобы остановить запись. Позвольте: ведь в правой руке Феликс уже держит телефон. Именно с ним он ходил по комнатам, вернувшись из супермаркета, так никому и не позвонив. Причем оба аппарата «чистые», никаких жучков: наблюдательная аппаратура Архипова сигналы с них не зарегистрировала.

Допустим, Феликс обзавелся более современным средством связи, купил, к примеру, айфон последней модели. Но для чего ученому второй новый сотовый телефон? Леонид навел курсор на правую руку Сомова и увеличил изображение. Да ведь это не телефон! Кнопок всего четыре, главное, судя по всему, здесь дисплей. Леонид развернул картинку так, чтобы разглядеть информацию на небольшом экране. Волнистые линии с частой амплитудой, похожие на кардиограмму?

Архипов ринулся к сейфу, выдернул из тайника пластиковую папку и стал судорожно набирать цифровой пароль доступа. «Красный, красный, – колотилось в мозгу. – Немедленно объявить красный код!».

Буквально через полчаса после введения в отношении Сомовых красного кода, включилась громкая трансляция. На этот раз никакого обезличенного текстового сообщения или подтверждающего выполнение приказа набора фотографий. На связь вышел диспетчер.

– Нет возможности применить красный код, – доложил невидимый собеседник. – Обозначенная машина остановилась у торгового центра. Два человека, находящиеся внутри, вышли и направились в магазин. Дальше мы их потеряли. Варианты: из супермаркета много выходов, в том числе в метро. Объекты могли воспользоваться как подземкой, так и такси. Ждем дальнейших указаний.

– Перекройте выезды из города и из страны. Проверьте аэропорты, вокзалы, – закричал Архипов: неужели его обвели вокруг пальца? Сомовы догадались про прослушку (интересно, насколько давно?) и поняли, что, владея злополучной флэшкой, стали следующими после Вахрушина? Думай, думай, скрипел зубами Архипов: что заставит ученых остановиться, сделать неверный шаг? Так, Варвара собиралась позвонить отцу. Да! Антон сейчас с дедом. Они должны пересечься, а в иномарке установлена прослушка! – Срочно найдите универсал! В нем находятся старик и ребенок. Не упустите машину!

Выкрикнув последнюю команду, Архипов бросился к лифту. Нужно скорее попасть в поселок. Если спецгруппа обнаружит машину поздно, Леониду потребуется придумать что-то еще. Что именно, разберется на месте, в доме Сомовых. Там он либо найдет подсказки, где искать семью археологов, либо дождется Максима Игнатьевича и вытряхнет из деда нужную информацию.

Открыв дверь в коттедж Сомовых (он воспользовался еще одним универсальным ключом, с помощью которого мог попасть в любой из домов – полезная предусмотрительность!), Архипов направился прямо в гостиную. И без стеснения принялся открывать дверцы шкафов, выдергивать ящики столов, перебирать документы, пролистывать книги, стоящие на полках. Через некоторое время пол покрылся ровным слоем бумаги и бытовых мелочей. Постоянно звонили оперативники, как понимал Архипов, после последнего приказа количество задействованных людей резко увеличилось. Но запредельная масштабность, увы, на результате не отразилась: вокзалы, аэропорты перекрыты, выезды из города контролируются, но археологи словно сквозь землю провалились. Вышли из машины у торгового центра и – исчезли!

Единственная положительная информация поступала от тех, кто сидел на хвосте у универсала, машина в данный момент, превышая скорость, мчалась по московской кольцевой дороге. Одна надежда на старика: он должен привести наблюдателей к Сомовым.

Архипов огляделся по сторонам: хозяйке предстоит долго наводить порядок, в доме – настоящий погром. Правда, еще не известно, вернется ли сюда Варвара? Под ногами хрустнуло стекло: Леонид нагнулся и поднял фотографию, вставленную в рамку – он смахнул её со стола вместе с кипой газет.

На снимке, который сделан на крыльце коттеджа, запечатлен радостный момент: трое взрослых и маленький мальчик. Компания одета не по погоде: судя по голым деревьям на заднем плане, на дворе – ранняя весна. Только Антошке успели надеть на голову теплую шапку, остальные герои выскочили из дома, в чем были: дед в свитере и тапочках, Варвара в легком платье и Феликс в одной рубашке. Мальчик, визжа от восторга, подпрыгнул на ступеньке, его розовощекая мордашка оказалась на одном уровне с взрослыми. Счастливая семья.

Опять зазвонил телефон.

– Универсал перевернулся, – четко, без эмоций, как принято у военных, докладывал оперативник. – Старик в тяжелом состоянии, мальчик на первый взгляд в порядке, пристегнут на заднем сидении. Свидетели аварии вызвали «скорую». Ждем дальнейших указаний. Проводить объект до больницы?

Архипов покрутил в руках фотографию. Значит, говорите, счастливая семья? Потребовалось несколько часов, чтобы счастье рассыпалось, оставшись мифическим свидетельством на бумаге. Вот почему Леонид не торопился связывать себя серьезными обязательствами с кем-либо. Потому что обязательства, как камни на ногах утопающего, заставляют выполнить их, даже если этот поступок утянет человека на дно…

Кстати, мать и ребенок – вершина обязательств, обусловленная самой природой…

А что если…?

– Как только установите, в какую больницу доставят пострадавших, немедленно сообщите, – в голове Архипова родился изощренный план.

Леонид, стряхнув осколки стекла, аккуратно вынул фотографию из рамки и еще раз посмотрел на радостные лица. Итак, археологи ускользнули. Но материнский инстинкт никто не отменял. Мать ни за что не оставит мальчика и непременно к нему вернется. И когда это случится, рано или поздно, Варвара наткнется на Архипова. Потому что он отныне будет постоянно находиться рядом с её сыном.

Как только оперативники скинули на телефон адрес больницы, Архипов побежал к машине.

***

До вспышки осталось чуть больше десяти месяцев…