Сангха — буддийская община

риходя в Раджагриху, Будда селился в пещере одной из гор, окружавших город. Туда к нему приходило много людей. Один из жителей предложил Будде перебраться в принадлежащую ему рощу вблизи города. Учитель принял приглашение. В этой роще стали собираться его первые ученики. Их называли бхикшу — «нищие». Кто-то произносил это слово презрительно, а кто-то уважительно. Постепенно их сообщество стали называть сангха — «собрание, или братство», а рощу, где они отдыхали, сангхарама — «Сад братства».

Будда ввёл для бхикшу правила поведения. Его ученики носили одинаковую одежду, состоящую из трёх полотнищ, сшитых из отдельных лоскутов, которые подбирали на улицах, свалках и кладбищах. Это было изношенное тряпьё, пожелтевшее от старости. Его стирали, сушили, а потом сшивали. Самое большое полотнище служило плащом-накидкой, второе — самое короткое — повязывалось вокруг бёдер, а третье средней длины — подпоясывалось под грудью.

Из имущества монахам разрешалось иметь только чашку для сбора подаяний, сосуд для воды, кувшин для растительного масла, бритву, иглу с нитками и посох. Пожилые и больные ученики могли носить также пару простых, грубых сандалий.

Восемь месяцев в году Будда и его ученики странствовали, переходя из одного места в другое. Обычно в день они проходили 4–6 йоджан — примерно 60–80 км. Оставаться на одном месте разрешалось не более одного дня, а для ночлега следовало выбирать места вдали от жилищ мирян. Случалось, что Будда останавливался на ночь возле одиноких деревьев или на кладбищах. Он учил своих последователей быть невозмутимыми и бесстрашными, преодолевая испуг или отвращение силой воли.

Четыре месяца в году, во время сезона дождей, который примерно соответствует нашему лету, Будда и его ученики собирались вместе и жили в каком-нибудь из парков, дарованных общине богатыми буддистами-мирянами. Жильём им служили шалаши — хижины, сооружённые из ветвей дерева шала, тростника или бамбука.

 

Как проходил день Будды

удда просыпался рано. Одевшись и умывшись, он удалялся для молитвы в уединённое место, пока не наступало время идти за подаянием. Тогда, накинув плащ, Учитель шёл в ближайшую деревню или город, один или в сопровождении учеников. Иногда в это время происходили различные чудеса, например: дорога, по которой шёл Будда, сглаживалась, а с неба падали цветы, устилая её душистым ковром. Тучи проливали капли дождя, прибивая пыль, и веял мягкий ветерок, освежая идущих.

Собрав еду в свои чаши, они возвращались. Собранное пропитание полагалось разделить на три части, две из которых предназначались для животных и птиц. Последнюю треть монахи делили между собой. Принимать пищу разрешалось один раз в день, до полудня. Запрещалось делать какие-либо запасы. После трапезы Будда собирал вокруг себя учеников и разговаривал с ними.

Потом все расходились для молитвы и созерцания, выбирая место в лесу, в горах или в каком-либо уединённом месте под деревом. Будда проводил это время в своей хижине, ложился отдохнуть или предавался созерцанию.

Потом к Будде приходили миряне со своими заботами. Он их выслушивал, отвечал на вопросы и проповедовал Учение.

С наступлением вечера Будда совершал омовение, менял одежды и садился на циновку или на невысокий квадратный постамент-сидение. Некоторое время он проводил в одиночестве и сосредоточенном молчании, а затем к нему приходили ученики. Они рассаживались полукругом, задавали вопросы, просили указать им тему для размышлений. Так проходила первая часть ночи. Во вторую, когда ученики расходились, к Будде являлись божества. За ответами на их вопросы проходила вторая часть ночи. Перед рассветом Будда прохаживался вокруг своей обители, потом ложился отдохнуть, а затем предавался созерцанию.

В свою общину Будда принимал всех, кто хотел следовать его Учению. Его часто упрекали, что он принимает в сангху и учёных брахманов, и высокородных кшатриев, и нищих шудр. На эти упрёки Будда спокойно отвечал:

— Я сам — нищий. У меня нет касты, нет самолюбия и гордости брахманов. Посмотрите на них! Они женятся, наживают детей, ничем не отличаясь от обыкновенных смертных, но при этом величают себя чистыми, а свою касту самою достойною, ставя её выше других. В мире же для всех один закон: за прегрешения — грозная кара, за добродетели — блаженное воздаяние.

 

О двух плодах манго

днажды горожане подарили общине целую корзину манго. Все плоды выглядели одинаково, но были среди них как спелые, так и незрелые. Будда взял в руки два плода манго разной степени спелости и положил их рядом.

— Какая между ними разница? — спросил он учеников.

— Учитель! — заговорили сразу несколько человек. — Непросто ответить на этот вопрос, если только смотреть на манго и не брать в руки. И спелые, и неспелые плоды одинаковой формы и цвета.

— Да, — задумчиво промолвил Будда, — и также трудно отличить достойного человека от недостойного по внешним признакам. Запомните, некоторые монахи хотя и ведут себя подобающим образом — ходят медленно, не торопясь, головой по сторонам не вертят, однако по своей внутренней сущности являются сосудом страстей, гнева, невежества и других качеств, не соответствующих Учению. Они подобны плоду манго, который снаружи выглядит спелым, но внутри зелен и невкусен. Зато другие внешне грубы и некрасивы, однако ведут достойный образ жизни, обладают добродетелями и наделены мудростью. Такие подобны плоду манго, спелому как снаружи, так и внутри.

— Очень важно, — говорил Будда, — вовремя разобраться, с кем имеешь дело, но ещё важнее определить, каков человек, выбирая его в друзья или наставники. Ведь опора на добродетельного человека умножает добродетели, а опора на греховного делает душу более чёрной. Так, хотя природа ветра и неизменна, но если он дует из сандаловой рощи, то благоухает сладким ароматом. Если же ветер дует из зловонного места, то он становится смрадным.

 

История червя

удда на мгновение задумался, а потом спросил своих учеников:

— Каждый день, собирая пропитание, вы проходите мимо пруда. В этом пруду очень грязная вода, потому что люди выбрасывают туда нечистоты. Там издавна обитает огромный червь, похожий на змею. Я сейчас расскажу вам его историю.

Давно-давно в окрестностях города располагалась монашеская обитель. Как-то раз в неё пришли купцы, отправлявшиеся в далёкое и опасное путешествие. Они хотели совершить пожертвование, но в это время в обители было много подателей милостыни. Поэтому купцы, поклонившись монахам, сказали:

— Если мы благополучно вернёмся, то совершим большое пожертвование, — и двинулись в путь. Благополучно вернувшись назад, они не забыли своего обещания и поднесли монашеской общине очень дорогой драгоценный камень. Его передали на хранение монаху, ведавшему хозяйственными делами. Случилось как-то раз так, что в общину перестала поступать дарственная еда.

— Продадим драгоценность и купим еду, — решили проголодавшиеся монахи. — Давай драгоценность, поднесённую купцами! — сказали они своему казначею.

— Купцы подарили её мне, а не вам, — возразил тот.

— Нет, нам всем, — настаивали монахи, — а тебе её дали только на хранение, а не в подарок.

— Она моя, и вы её никогда не получите, — заявил казначей.

Огорчённые монахи оставили его в покое и разошлись. Однако каждый алчный человек, закончив жизнь, попадает в череду дурных рождений, подвергаясь бесчисленным страданиям. Так и тот монах вплоть до сего дня возрождается в этом зловонном пруду. Сейчас я, будда Шакьямуни, рассказываю вам историю этого червя, а после меня её поведают своим ученикам другие будды, потому что червь останется червём ещё очень долго.

 

О смирении

удда всегда был очень внимателен к ученикам. Часто он сам первым приветствовал их. Некоторые удивлялись этому и спрашивали, почему он так поступает? И однажды Будда рассказал такую историю.

Много лет назад жил очень богатый человек, который не тратил своё золото ни на что хорошее, а зарывал его в землю. Когда он умер, то вновь родился, но не человеком, а ядовитой змеёй. Та змея поселилась рядом с закопанным золотом и много лет его охраняла. Она умирала и вновь рождалась змеёй, охранявшей золото. Наконец ей это надоело, и решила она изменить свою судьбу.

— Когда-то я была человеком, — думала она, — но из-за жадности стала рождаться змеёй. Что толку в золоте, которое не делает меня счастливой? Если я употреблю его на благо будды и его учеников, то смогу рассчитывать на лучшее рождение.

Однажды змея покинула своё убежище и выползла на середину дороги. Мимо шёл человек, увидел змею, испугался и отбежал.

— Подойди ко мне, не бойся, — зашипела змея.

— Ты зачем меня зовёшь? Ты очень ядовита и явилась, чтобы убить меня? — спросил человек.

— Если я захочу тебя убить, — возразила змея, — то сделаю это, даже если ты и не подойдёшь.

Человек испугался и подошёл к змее поближе. Тогда она сказала:

— У меня есть кувшин с золотом. Могу ли я попросить тебя сделать доброе дело? Если не сделаешь — укушу!

— Можешь, можешь, — согласился тот человек, — я всё сделаю.

После этого змея привела человека к кувшину с золотом и сказала:

— Возьми это золото и устрой угощение для монашеской общины. В день угощения я опять приду, встречай!

Тот человек сделал всё, как просила змея. Приготовил угощение и пригласил будду с учениками. Затем человек взял заплечную корзину и пришёл туда, где впервые повстречал змею. Она очень обрадовалась его приходу. Человек, посадив её в корзину, пошёл в монастырь.

Он очень торопился, потому что боялся прогневить змею и быть ужаленным. Его увидел знакомый и заговорил, но человек не стал останавливаться: неизвестно, как в это время поведёт себя его ядовитая спутница. Змея действительно разозлилась и зашипела. Человек остановился, скинул с плеч корзинку и отбежал подальше.

— Я тебя не понесу дальше, ты хочешь меня укусить, — закричал он.

— Да, хочу, — высовывая голову из корзины, возмутилась змея, — ты — невежа! С тобой здороваются, а ты даже не отвечаешь!

— Если укусишь, я умру, — испугался человек.

— Конечно, умрёшь, — ответила змея. — Я убиваю наверняка.

— А кто тебя тогда понесёт к монахам? — спросил человек.

— Ладно, — спохватилась змея, — проси прощения.

— За что? — изумился человек. — Я тебя не обижал, это ты меня хотела погубить.

— Экий, ты несговорчивый, — опять рассердилась змея.

— Хорошо, хорошо, — поспешил согласиться человек, — я прошу у тебя прощения.

— Вот так бы давно, а теперь в путь, — сказала змея, устраиваясь поудобнее в корзинке. Теперь человек шёл ещё быстрее, торопясь доставить в монастырь свой опасный груз.

Они пришли, когда наступило полуденное время, и монахи приступили к трапезе. Змея с радостью наблюдала, как монахи едят приготовленную на её золото еду. Затем, когда все закончили трапезу и совершили омовение уст и рук, они преподали змее наставления в Учении. Обрадовавшись, змея подарила монашеской общине всё своё золото. После своей кончины она родилась уже не змеёй, а божеством в мире Тридцати Трёх богов — Таватимсе.

— Так вот, — закончил свой рассказ Будда. — Человеком, нёсшим змею, был я, а змеёй — Шарипутра, один из вас. Тогда я в ответ на упрёк змеи проявил смирение, поэтому и сейчас перед монахами смирение проявляю.

 

О милосердии

кажи, Учитель, — спросил его один из учеников, — а когда ты впервые проявил смирение и милосердие?

— Хороший вопрос, — улыбнулся Будда. — Это было так давно, что и не перескажешь. Я оказался в аду за свои злые дела. Стражи ада заставляли меня и ещё одного грешника бегом таскать железную тачку и чуть что били нас железными молотами. Мой товарищ от постоянных побоев очень ослаб. У него не было сил волочить тачку, за что он постоянно подвергался страшным побоям, умирал и снова возвращался к жизни. Видя его мучения, я сказал стражу ада:

— Буду тянуть тачку один, отпусти этого человека!

— А ну, замолчи! — закричал, разгневавшись, страж ада и ударил меня изо всех сил железным молотом. Я тут же умер, но зато возродился уже в Таватимсе — мире богов. С того времени и по сей день обо всех живых существах мыслю с милосердием и любовью. А вам, мои ученики, стоит запомнить, что никогда не бывает рано или поздно проявить милосердие к живым существам.

 

О царе Мандхате

кажи, Учитель, — выслушав рассказ Будды, спросили ученики, — а совершал ли ты дурные поступки?

— Да, — ответил Будда, — совершал и не раз, в прежних своих рождениях.

— Как можно поверить в это?! — удивлялись ученики.

— Случилось это давным-давно. У одного царя вскочил на макушке волдырь. Дело обычное — вскочил и прошёл. А этот волдырь не проходил, а рос, рос и вырос сначала размером с куриное яйцо, а потом стал ещё больше — величиной с тыкву. Наконец он лопнул, и из него появился живой, здоровый и очень красивый мальчик.

Изумлённый всем этим царь позвал гадальщиков, которые сказали, что ребёнок со временем станет Чакравартином — Царём Мира. Ребёнку дали имя Мандхата — «Рождённый макушкой». Когда мальчик вырос, а отец его умер, придворные стали просить его стать царём.

— Если мне суждено быть царём, то пусть меня попросят об этом цари четырёх стран света вместе с богом Индрой, — сказал Мандхата.

Как только он вымолвил эти слова, спустились с небес четыре великих царя, держа драгоценную вазу, наполненную благовонной водой, и, вылив её на темя царевича, наделили властью. Спустился и царь богов Индра, который преподнёс драгоценную корону и, надев её на голову Мандхаты, восславил его.

Придворные говорили правителю, что, став Царём Мира, ему следует отправиться в свои владения, чтобы осмотреть их.

— Если мне суждено быть Чакравартином, — отвечал им царь, — то пусть царские земли сами прибудут ко мне, а не я пойду за ними.

И тут же появился перед ним царский дворец с садом и бассейном для омовения, а за ними и все знаки Чакравартина: золотое колесо, драгоценные слон и конь, красивая жена, советник и военачальник.

Как-то раз, осматривая свои владения, царь увидел, как люди пашут поля, боронят их, сеют зерно.

— Чем занимаются мои подданные? — спросил царь.

— Они добывают себе и нам хлеб, — ответили придворные. — Без хлеба не проживёшь. Вот они и пашут, и боронят землю, сеют в неё зерно, собирают его, превращают в муку и пекут из неё хлеб.

Тогда царь произнёс:

— Если я обладаю силой благой заслуги, то пусть сами собой появляются всевозможные яства. Да так, чтобы всем всего было вдоволь, и исчезли бы голод и неутолённая жажда!

И как только эти слова были сказаны, сами собой появились перед каждым жителем страны еда и напитки.

Однажды на прогулке царь заметил ткачей, занимавшихся прядением и ткачеством.

— Что они делают? — спросил он. — Я же распорядился, чтобы у всех была еда.

— Да, да, — поспешили заверить его придворные. — С едой проблем больше нет: она появляется сама собой. Однако кроме еды нужна людям ещё и одежда, прикрывающая тело.

— Если я обладаю царским жребием, — произнёс царь, — то пусть сама собой у всех людей появляется одежда!

И как только эти слова были сказаны, на деревьях вместо цветов стали вырастать одежды всевозможных размеров и расцветок.

Во время очередной прогулки заметил царь людей с музыкальными инструментами в руках.

— Что это всё означает? — спросил грозно Мандхата. — Опять люди трудятся? Чего же им теперь не хватает?

— Теперь, Великий, — отвечали придворные, — они не трудятся, а радуются и веселятся. Поскольку у них вдоволь еды и одежды, люди от радости играют на разных музыкальных инструментах.

— Если я обладаю царским жребием, — сказал царь, — то пусть музыка играет сама собой, и сами собой появятся лучшие музыкальные инструменты!

И как только эти слова были сказаны, на ветках деревьев появились музыкальные инструменты, которые играли музыку сами по себе. На этом заботы царя о населении его страны не закончились. Он сделал так, что с небес дождём стали падать различные драгоценности. Вскоре они заполнили всю землю.

— Ну, что? Доволен ли мною народ? — спросил царь советников.

— Не знаем, Великий, — ответили они. — Все пьют, едят и слушают музыку. Люди говорить опасаются, вдруг ты прикажешь лишить их и речи, как лишил работы!

— Глупцы, — рассердился царь. — Всё равно узнаю, довольны они мною или нет! Послать по всей стране шпионов, пусть узнают.

Долго рыскали по всей стране царские шпионы и осведомители. Наконец вернулись во дворец царя и доложили:

— Великий государь, народ счастлив, а потому никто ничего не говорит. Все молчат.

— Вот дураки, — закричал царь на своих шпионов, — не затем я вас посылал… Я хочу знать, каких милостей ещё желает народ?

— Государь, — отвечали шпионы, — не изволь гневаться, и про это мы всё узнали!

— Так почему не говорите?

— Мы и говорим: народ молчит, и только самые глупые считают, что больше не нужно твоих милостей, а то в них можно утонуть.

— Как это можно утонуть в милостях? — удивился царь.

— Да, государь, так они и говорят, — настаивали на своём шпионы. — Утонем, и всё. Конец будет всему живому.

— Неблагодарные, — возмутился царь, — получили от меня бесплатно еду, питьё, одежду и развлечения, драгоценностями я их завалил — и всё недовольны…

— Великий, вот особенно драгоценностями они и недовольны, — зашептали шпионы.

— Почему недовольны? — удивился царь. — Жемчуга им мало или золота? Так пусть скажут, добавим…

— Нет, государь, — опять зашептали шпионы. — Они говорят, что драгоценности, по твоей милости, падают на землю уже семь дней и покрыли всё вокруг. Не видно ни травы, ни воды, ни кустов, а дома и деревья чуть виднеются. Ещё немного — и ничего не останется, всё живое будет засыпано твоей милостью.

— Так, — заявил царь, — это действительно неладно, если все погибнут. Кем же я править буду? Надо оставить в живых хотя бы некоторых, хотя бы тех, кто всем доволен.

— Пусть драгоценности выпадают только в пределах моего дворца! — приказал он.

И как только были произнесены эти слова, то в других местах драгоценности перестали падать и падали лишь в пределах дворца непрерывно в течение семи суток. И дальше царь продолжал наслаждаться всеми радостями, доставляемыми зрением, слухом, вкусом, осязанием и обонянием, на протяжении восьмидесяти четырёх тысяч лет, а после заскучал. Стали его министры думать: как развеселить государя? Думали, думали и придумали.

— Великий, — сказали они ему, — на востоке есть страна, где живут люди гигантского роста. Не стоит ли тебе туда отправиться?

Царь обрадовался, взял волшебное золотое колесо и очутился в той стране. Местные жители встретили его приветливо, и пробыл он там восемьдесят тысяч лет. Заметив, что опять стал скучать Мандхата, придворные предложили ему посетить другую страну — западную, где жили скотоводы. Отправился туда царь и пробыл у скотоводов сорок тысяч лет, а потом отправился в северную страну. Там жили очень хорошие люди, но был у них один недостаток — неблагозвучные голоса. Однако это не помешало Мандхате провести в северной стране восемьдесят тысяч лет. Затем побывал он в странах великих царей — хранителей мира и провёл там десять тысяч лет. Опять заскучал царь, и вновь стали думать придворные, чем бы его занять.

— Милостей ты, Великий, наделал столько, что и сосчитать невозможно, — рассуждали советники и придворные, — друзей-соседей всех посетил, больше никто не приглашает. Осталось тебе только подняться на небо Тридцати Трёх богов — Таватимсу.

Поднявшись вверх, царь и его свита увидели прекрасный дворец богов, сверкающий всеми цветами радуги. Царь Мандхата вместе со свитой, своей численностью и вооружением напоминающей войско, подошёл к воротам дворца, но боги испугались и заперли все двенадцать с половиной сотен ворот на тройные железные засовы.

Царь лично протрубил в свою боевую раковину, а потом натянул и отпустил зазвеневшую тетиву. Тут же все двенадцать с половиной сотен ворот одновременно сами собой отворились, и вышел повелитель богов Индра встретить царя. Он ввёл его во дворец и усадил на половину своего трона, тем самым показав, что готов разделить с ним свою власть над богами. Все были счастливы.

Но однажды владыка злых духов — асуров, так же, как царь Мандхата, заскучал. Его советники предложили царю асуров захватить Таватимсу. Началась война, в которой асуры стали теснить богов. Индра не мог противостоять им и вместе со своим войском бежал с поля битвы. Тогда царь Мандхата появился перед асурами, протрубил в свою боевую раковину, прозвенел тетивой боевого лука, тут же всё войско асуров обратилось в бегство.

Увидев убегающих асуров, Мандхата подумал:

— Ну, всё. Никто не может сравниться со мной силой и могуществом. Зачем мне делить власть с богом Индрой? Убью его и буду господствовать над миром один.

Но только подумал так Мандхата, тут же упал с небес на землю. Оказался он у дверей своего дворца, который превратился в жалкую развалину. Подошли к нему люди, которых и за людей было трудно приняты были они истощены до последнего предела, обросшие, грязные, одетые в тряпьё и звериные шкуры.

— Кто вы? — испуганно спросил их царь.

— Мы — подданные царя Мандхаты, который покинул нас и живёт теперь на небе у богов, — ответили люди. — А ты кто?

— А я и есть Мандхата, ваш повелитель, — заявил царь. — Не хочу больше жить с богами, тесно мне у них на небе, свободы там нет.

— Ну, здесь на земле только свобода и осталась, — успокоили его люди. — За то время, пока ты путешествовал и с богами пировал, никто не заботился о твоих подданных: не поил, не кормил, не развлекал. Вот весь народ и вымер, осталось нас всего несколько человек.

— Ах, я несчастный, — заплакал царь, — всё у меня было. И желать-то было нечего, да захотелось мне стать царём над богами. И вот чем это всё закончилось. Теперь мне и жить незачем.

— А как же мы? — спросили люди. — Ты же наш царь, отец родной. Ты должен нам помогать, заботиться о нас.

— Да живите вы, как хотите, что пристали, — отмахнулся от них Мандхата.

— Запомните, мои ученики, — закончил свой рассказ Будда, — страсть к славе, пренебрежение к слабым — великое зло.

 

О рассыпавшем горох

что за благую заслугу сотворил ты, Учитель, в прежнем рождении, что, став царём Мандхатой, творил такие чудеса? — спросили Будду ученики.

— Я вам сейчас расскажу, — согласился Будда. — Только слушайте внимательно. Давным-давно в мир явился будда Пурша и творил благие дела. Однажды ему встретился юноша, которым был тогда я. Юноша собирался жениться и, согласно обычаям, должен был рассыпать на дороге горсть гороха. Встретив будду, юноша очень обрадовался и приветствовал его, рассыпав перед ним этот горох. Четыре горошины попали в чашу будды, а одна — на его темя. За свой поступок юноша сразу обрёл великую заслугу, обернувшуюся для него в следующем рождении владычеством над миром. Однако, став великим царём Мандхатой, я не увеличивал свою благую заслугу. Она становилась всё меньше. Мне пришлось пройти через множество рождений в разных мирах, пока я не накопил её вновь, и не стал опять Чакравартином — Царём Мира. Это было очень непросто.

— Расскажи, расскажи, Учитель, — стали просить ученики.

— Хорошо, слушайте, — сказал Будда.

 

О Зеркальноликом

давно прошедшие времена жил великий царь. Его младший сын, появившись на свет, удивил родителей телом золотистого цвета и иссиня-чёрными волосами. На ладонях ребёнка были видны очертания колеса с тысячью спиц, на ступне левой ноги — изображение лошади, а на ступне правой — слона. Мальчику дали имя Зеркальноликий. Прошли годы, и царь-отец умер.

— Кому передать власть? — стали думать царские советники. — У царя осталось триста сыновей, как бы они ни начали воевать между собой. Тогда придёт погибель всему.

Пошли они к гадателю и стали спрашивать: как им быть?

— Передайте власть тому, кто обладает десятью признаками царского достоинства.

— А каковы эти признаки? — спросили советники.

— Признаки эти таковы, — отвечал гадатель, — цвет тела избранника должен быть золотистым, а волосы — иссиня-чёрными. У него должны быть знаки колеса на ладонях обеих рук, изображение слона на подошве правой ноги и изображение лошади на левой. Царская одежда такому человеку будет впору, а сев на царский трон, не испытает он неудобства. Преклонять перед ним колени будут все — от царицы до последнего нищего в стране. Его признают вассальные князья; божества в храме поклонятся, и во всех начинаниях ему будет сопутствовать удача.

— Где же нам найти такого человека? — спросили министры.

— Младший из сыновей царя, наделён всеми этими достоинствами, вручите ему царскую власть, — сказал гадатель.

Вернулись министры во дворец и всё рассказали царевичам.

— Глупости, — заявил на это старший царевич, — что толку слушать россказни какого-то глупца, называющего себя гадателем. Я — старший царский сын и должен по праву стать царём.

И хотя его тело не было золотистого цвета, а волосы — иссиня-чёрными, и не имел он никаких знаков на ладонях и ступнях, велел царевич принести царское платье.

Взяли придворные царское платье, надели его на царевича и так понесли к трону. Но по дороге выпал юноша из платья.

— Стойте, стойте! — закричал он. — Меня потеряли.

Остановились придворные, накинули платье на царевича и снова понесли. Опять выпал царевич из одежды.

— Пришейте меня к ней, — распорядился царевич.

Пришили его к одежде и опять понесли к трону. Донесли, посадили. Не успели отойти, а царевич их опередил: в мгновение ока оторвался от царской одежды, слетел с царского трона и убежал в самый дальний конец зала.

— Зачем ты это сделал? — спросили его удивлённые министры.

— Зачем, зачем? — передразнил их царевич. — Сам не знаю, как это у меня получилось. Пришивайте меня опять и сажайте на трон.

Снова пришили его к царской одежде и посадили на трон, и опять он в мгновение ока оказался в дальнем конце зала. Так продолжалось несколько раз. Министры устали и рассердились.

— Играй в свою игру с кем-нибудь другим, — заявили они.

— Да я не играю с вами, — чуть не плача, говорил царевич. — Всё как-то само собой получается. Я сам не понимаю, что происходит.

— Царь должен знать, что и зачем он делает, — сказали министры. — Давайте посадим на трон другого царского сына.

Однако и остальным царевичам одежды были не по плечу и не могли они усидеть на троне. Дошла очередь до младшего царевича примерять одежды, и они оказались ему впору. Сел он на трон и всем показалось, что вот так он и сидел на нём всегда.

— Наконец-то! — вздохнули с облегчением министры, утирая потные лбы. — Сколько хлопот, пока найдётся подходящий царь.

А в это время на небе появилось золотое колесо и спустилось прямо в руки царя. Оно осветило всё вокруг. Затем появился чудесный слон. Сел царь на слона и за полдня объехал на нём все страны.

— Что же сделал царевич, получив власть над миром? — спросил Будда своих учеников, и сам ответил:

— Царь по имени Зеркальноликий совершил омовение благовонной водой, надел новое, чистое платье, взял в руку курильницу, повернулся к востоку и, преклонив колени, сказал:

— Благородные существа, обитающие на востоке, внемлите моей просьбе и явитесь сюда.

И двадцать тысяч паччека-будд пришли к царскому дворцу. Затем царь обратился с таким же молением на юг, запад и север, откуда также пришли ко дворцу по двадцать тысяч паччека-будд. Тогда царь почтил их подношением пищи и одежды в течение года.

— Чего ты хочешь, Зеркальноликий? — спросили его по истечении этого времени паччека-будды.

— Знаний, как избежать страданий, — ответил царь.

— Нет, — ответили они, — этого мы дать тебе не можем. Уж ты сам постарайся как-нибудь узнать. Зато мы сделаем так, что ты будешь много раз рождаться Царём Мира — Чакравартином.

— Вот так я и стал на протяжении многих последующих рождений Чакравартином, — закончил свой рассказ Будда.

 

О том, как Будда был женщиной

днажды Будда отдыхал в Бамбуковой роще, расположенной в пригороде Раджагрихи. Возле него находилось несколько учеников, которые ожесточённо спорили друг с другом.

— Что вы не поделили? — спросил Будда.

— Мы спорим, правильно ли ты поступил Учитель, — ответил один из них.

— Когда ты был в Капилавасте, — добавил второй.

— Ты разрешил обнять свои колени женщине! — возмущённо произнёс третий.

— Хотя это и была Ясодхара, в прошлом — твоя жена. Однако она — женщина, существо недостойное во всех отношениях! — заключил, негодуя, четвёртый.

— Ах, вот о чём вы спорите, — печально произнёс Будда. — Нужно быть сострадательным и милосердным к слабым. Почему вы берётесь судить о достоинствах кого-либо? Многие женщины достойны уважения. Хотя есть среди них и творящие зло, но есть такие и среди мужчин, и кого больше никто не знает. Запомните, многие нынешние мужчины в своих прежних рождениях были женщинами…

— Только не мы! — возмущённо прервали ученики Будду.

— И вы неединожды рождались женщинами, — спокойно продолжил Будда, — и я…

— И ты, Учитель?! — опять прервали его ученики. — Ну, мы, положим, может быть, и были женщинами. Но ты, Учитель!?

— Если вы не будете перебивать меня и внимательно слушать, я вам расскажу, — ответил им Будда.

И рассказал он такую историю. Давным-давно жил царь, сын которого от рождения был наделён тридцатью двумя чудесными признаками великого существа. Со временем он стал буддой. Как-то царь-отец пригласил его вместе с монашеской общиной во дворец и устроил в их честь трёхмесячную раздачу угощения. Монах по имени Арья Митра взял на себя обязанность обеспечивать храм лампами на эти три месяца. Изо дня в день он обходил города и селения, выпрашивая у купцов и домохозяев всё необходимое. Из собранной муки и растительного масла делал он светильники, куда наливал растопленное коровье масло и вставлял сплетённые из шерстинок фитили. Свои лампады он относил в храм и зажигал там.

У того царя была дочь, которую звали Муни — «Мудрая». Видя с крыши своего дворца, как хлопочет монах, ежедневно обходя селения, она послала к нему человека спросить: что он делает, чем так занят?

— Я взял на себя обязанность на протяжении трёх месяцев обеспечивать светильниками будду и его общину, — ответил посланцу монах. — Вот потому и брожу от селения к селению, из одного дома в другой и прошу у набожных людей всё необходимое.

Узнав об этом, Муни велела сказать монаху:

— Впредь ты избавишься от своих постоянных хлопот. Я сама приготовлю всё необходимое для светильников и буду присылать тебе!

— Хорошо, — ответил на это монах.

И, действительно, он стал постоянно получать от царевны всё необходимое для светильников, делал их и относил в храм. Усердие монаха Арья Митры было замечено — будда сказал ему:

— В будущие времена ты, Арья Митра станешь буддой по имени Дипанкара — «Творитель ламп».

Царская дочь Муни, прослышав об этом, подумала:

— Это несправедливо: я давала Арье Митре муку и масло для светильников, а он всего лишь лепил их и относил в храм. За это он станет буддой, а кем я буду?

И, подумав так, Муни пришла к будде и правдиво рассказала ему о своих мыслях.

Тогда будда сказал:

— Муни! Пройдёт много, много лет, и ты станешь буддой по имени Шакьямуни.

— Ныне, — закончил свой рассказ Будда, — это предсказание исполнилось. Вы, мои ученики, должны всегда сохранять спокойствие, — сказал Будда, — что бы с вами ни случилось. Иногда от этого может зависеть ваша жизнь. Вот послушайте, что приключилось с одним человеком.

 

О спокойствии

днажды несколько купцов собрались плыть через море на далёкий остров за сокровищами. Чтобы путешествие было благополучным, наняли они капитаном корабля одного человека, знающего морское дело, и под его командованием отправились в путь. Когда судно достигло середины моря, появилось морское божество, обернувшееся ракшасом — демоном. При виде его безобразного тела тёмно-синего цвета, огромных острых клыков, торчащих из пасти, и огня, который появлялся из его глаз и ноздрей, купцы так испугались, что лишились дара речи. Между тем, божество приблизилось вплотную к кораблю и схватило его за борт.

— Отдайте мне этот корабль, — сказало оно грозно.

— Нет, — спокойно ответил капитан, — мы не можем отдать тебе корабль, потому что все плывущие на нём погибнут.

— Это ещё кто такой? — удивилось морское божество. — Ты разве меня не боишься?

— Я — капитан этого судна, и боюсь лишь одного, чтобы не погиб в море по моей вине ни один человек.

— Ладно, не нужен мне ваш корабль, обойдусь и без этой старой лоханки, — заявило морское божество. — Хочу теперь тебя испытать: если ты такой смелый, то посмотрим, какой ты умный. Отгадаешь мои загадки — отпущу всех, да ещё и награжу по-царски; не отгадаешь — всех съем.

— Хорошо, — согласился капитан.

— Первая моя загадка такая, — сказало морское божество, — есть ли в мире кто-нибудь страшнее меня?

— Есть, — ответил капитан, — и значительно страшнее тебя.

— Кто же это такой? — удивилось морское божество.

— В этом мире, — ответил капитан, — многие люди убивают, грабят, лгут, клевещут. Всех их после смерти ведут стражи ада на всевозможные муки: разрезают на куски острым оружием; дробят колесницами; толкут пестом в ступе; заставляют карабкаться на гору, утыканную острыми мечами; сжигают в огненной яме; варят в котлах. Так вот, тот, кто в течение ста тысяч лет испытал на себе подобные жестокие муки, выглядит несравненно страшнее тебя.

Услышав это, морское божество тут же обернулось истощённым и измождённым человеком и опять спрашивает:

— Есть ли в мире кто-либо более худой и измождённый, чем я?

— Конечно, есть, — ответил капитан.

— Кто же это такой? — спросило морское божество.

— Те глупцы и невежды, — отвечал капитан, — которые по натуре своей жадны и корыстолюбивы. После своей смерти они возрождаются в мире претов — духов. Ростом они с гору, а горло тоненькое как иголка. И вот такой прета, с всклокоченными волосами, почерневший и измождённый, гораздо более худ и слаб, нежели ты.

И тут же морское божество обернулось самым совершенным по красоте человеком и снова задало вопрос:

— А есть ли в мире кто-то столь же прекрасный, как я?

— Есть во сто крат красивее тебя, — ответил капитан.

— Кто же красивее меня? — спросило морское божество.

— В мире этом, — сказал капитан, — мудрый человек, ставший учеником Будды и исполняющий все его наказы, после своей смерти возрождается в Таватимсе — мире богов, обретая и изумительную красоту. Он в тысячу раз превосходит тебя.

Морское божество рассердилось, что капитан правильно ответил на вопросы. Зачерпнуло оно пригоршню воды и произнесло:

— Говори, умник, где больше воды, в пригоршне или в море?

— В пригоршне воды больше, в море меньше, — сказал капитан.

— А вот, и нет, — обрадовалось божество. — В горсти воды и муха не утонет, а в море без следа исчезают даже огромные острова. Вот ты сейчас утонешь, так и узнаешь, много ли в море воды.

— Ты меня смертью не пугай, я её не боюсь, — отвечал капитан. — Если спрашиваешь, то изволь ответ выслушать до конца.

— Говори, говори, жить тебе осталось недолго, — пообещало морское божество.

— Хотя воды в море и много, — сказал капитан, — но неизбежно наступит время, когда оно высохнет. Если же кто от чистого сердца пожертвует пригоршню воды Будде или монашеской общине, или подаст нуждающемуся бедняку, то эта вода — благая заслуга — не иссякнет никогда. Поэтому мудрые и говорят, что воды в море меньше, а в пригоршне больше.

— И откуда только берутся такие умные? — проворчало морское божество.

— Я слышал слова Будды Шакьямуни, — ответил капитан.

— Вот эти сокровища возьми себе, — сказало морское божество, — ты их заслужил, а другие передай своему учителю, Будде.

С этими словами морское божество передало капитану множество драгоценностей и бесценных сокровищ в подарок Будде.

— Вот, смотрите, — закончил свой рассказ Учитель, — сюда идут капитан и его спутники. Они несут нам подарки морского божества.